Страница:
Граф Ростопчин с сарказмом вельможи писал:
В «сапожники», то есть в число тех, кто получает право на жизнь лишь в том случае, если каждый день зарабатывает это право своим трудом, ростопчины идти не желали. Максимум, что они могли, – это в светских салонах «с чувством» декламировать Гёте:
А это обеспечивало Русской Вселенной яркую и впечатляющую будущность в том случае, если создававшие её век за веком принципы Добра восторжествуют в Русской Вселенной безоговорочно и всепобеждающе.
Что могло дать такой Вселенной устойчивую перспективу?
Безусловно, лишь утверждение Добра в качестве основополагающего принципа российской государственности.
А что могло обеспечить такое положение Добра в России?
Безусловно, лишь социалистический строй.
Поэтому будущее соединение Русского Добра и русского социализма было тоже естественным и неизбежным.
Осенью 1917 года это и произошло.
Глава 6
Часть II
Глава 7
Позиция Ростопчина объяснялась просто: он был графом, то есть – «хозяином жизни» по «праву» рождения, мог прожить всю жизнь безбедно, не ударив палец о палец, и иной жизни не желал – если не для себя, то для своего класса во всяком случае. Поэтому Ростопчин искренне не мог взять в толк, как это можно не просто добровольно отказаться от «прирождённых» привилегий, но отдавать саму жизнь за дело уничтожения этих привилегий.
В Европе сапожник, чтоб барином стать,
Бунтует – понятное дело.
У нас революцию делает знать.
В сапожники, что ль, захотела?
В «сапожники», то есть в число тех, кто получает право на жизнь лишь в том случае, если каждый день зарабатывает это право своим трудом, ростопчины идти не желали. Максимум, что они могли, – это в светских салонах «с чувством» декламировать Гёте:
Сказано красиво, но была ли у российской (как, впрочем, и у любой другой) «белой сволочи» потребность и необходимость каждый день идти за жизнь на бой? Нет, конечно! У неё не было внутренней потребности идти на бой за что-либо вообще. Однако не одни же ростопчины составляли Россию. Поэтому лучшая часть российских «верхов», озарённых солнцем удачи для избранных, и рвущаяся к солнцу счастья для всех наиболее деятельная часть российских «низов» шли навстречу друг другу и не могли не соединиться.
Лишь тот достоин жизни и свободы,
Кто каждый день идёт за них на бой…
А это обеспечивало Русской Вселенной яркую и впечатляющую будущность в том случае, если создававшие её век за веком принципы Добра восторжествуют в Русской Вселенной безоговорочно и всепобеждающе.
Что могло дать такой Вселенной устойчивую перспективу?
Безусловно, лишь утверждение Добра в качестве основополагающего принципа российской государственности.
А что могло обеспечить такое положение Добра в России?
Безусловно, лишь социалистический строй.
Поэтому будущее соединение Русского Добра и русского социализма было тоже естественным и неизбежным.
Осенью 1917 года это и произошло.
Глава 6
Филиппо Брунеллески, требник Анны Ярославны и Великая Октябрьская социалистическая революция
ПРЕЖДЕ чем начать разговор о наиболее ярком и впечатляющем периоде жизни Русской Вселенной – советском периоде, оглянeмся еще раз назад в даль веков.
Вряд ли кто-то будет сегодня спорить о том, нужны ли Добру, претендующему на ведущую роль в обществе, кулаки. Добро должно быть с кулаками! Однако уже ко временам Ивана Калиты Россия отстала от Европы на два-три века. И уже поэтому Русское Добро не могло стать тогда ведущей силой ни России, ни мира.
Но почему так произошло? Почему так разительно отличались, если их сравнивать, Европа и Россия XIV, XV, XVI, XVII веков? В чём крылась причина этого различия?
Мы уже говорили об этом, но вспомним ещё раз и сравним…
Великий итальянец Филиппо Брунеллески (1377—1446) родился за три года до Куликовской битвы и умер за тридцать четыре года до того, как Русь окончательно прекратила выплачивать дань монголо-татарским ханам. Брунеллески прожил не самую безоблачную жизнь, но серьёзных препятствий на пути развития его таланта не было, в отличие от его не менее талантливых – потенциально – сверстников в Русской земле.
В двадцать четыре года Брунеллески создал рельефы для дверей флорентийского баптистерия. Это одна из вершин раннего итальянского Ренессанса. Но это же и настоящая античная классика, прочитанная человеком, которому показался бы не чужим и ХХ век. Имеется в виду, конечно, век Ленина, Сталина и Махатмы Ганди, век Резерфорда и Курчатова, Чехова и Бернарда Шоу, Прокофьева и Свиридова, Гагарина и Ларисы Латыниной, а не век Ротшильдов, Рокфеллеров, Аль Капоне, Майкла Джексона, Шварценеггера, Рейгана, Жириновского, Горбачёва, Ельцина и прочих ельциноидов.
В 1418 году Брунеллески стал победителем в конкурсе на проект купола флорентийского собора. Восьмигранный купол диаметром основания 42 метра и высотой более 35 метров был построен без лесов!
У нас, в России, оставалось ещё шестьдесят два года до окончания монголо-татарского ига. И двести три года – до появления на свет знаменитого протопопа Аввакума, родившегося в 1621 году и сожжённого в 1682-м, через десять лет после рождения Петра.
Как личность Аввакум достоин войти в ряд самых значительных мировых личностей. Своей интеллектуальной страстностью и готовностью к защите своих убеждений он далеко превосходил, скажем, Вольтера. Но вот приближался ли он хотя бы к среднему интеллектуалу даже времён Брунеллески – не говоря уже об эпохе младшего современника Аввакума – Ньютона, – если иметь в виду развитость, разносторонность интеллекта и особенно – условия для формирования информационной базы развития интеллекта?
Конечно же – нет!
Ньютон родился 4 января 1643 года и в 1665 году уже окончил Кембриджский университет, где с 1669-го читал лекции по оптике и математике. В 1668 и 1671 годах он построил первые зеркальные телескопы – рефлекторы, свободные от хроматической аберрации, то есть от размывания изображения и окрашивания его краёв. В 1672 году Ньютон был избран членом Лондонского королевского общества. А у нас ещё оставалось тридцать лет до выхода в свет первого номера первой русской газеты «Ведомости».
Аввакум был силён в знании не только православных, но и «люторских», и античных текстов, однако не пренебрегал, увы, и такими «аргументами» в дискуссии, как собственные, пардон, экскременты. Вообще-то, его можно понять: сидя в земляной яме, сложно привлекать к аргументации печатные первоисточники. Но эта малопривлекательная деталь показывает, какой была тогда цивилизационная и интеллектуальная дистанция между Европой и Россией.
Рисунок подъёмного крана, принадлежащий перу Гиберти, был бы принят к рассмотрению и в современном техническом вузе. Датирован же… то ли 1472-м, то ли 1483 годом. А у нас, честно говоря, даже факсимильные воспроизведения чертежей Ломоносова (как-никак – вторая половина XVIII века) заставляют горько вздохнуть при виде невысокой чертёжной культуры.
Брунеллески стал одним из творцов ренессансной архитектуры, но также – архитектуры современной и будущей. Его капелла Пацци начата строительством в 1429—1430 годах! Его Воспитательный дом, может быть, и не отвечал своему функциональному назначению, однако как архитектурное явление вполне находился на, как говорится, уровне века… Только не его собственного века, а веков грядущих.
А наша церквушка Спаса-на-Нерли и храм Василия Блаженного? Их эстетическая и архитектурная ценность не уступает, пожалуй, шедеврам Брунеллески. Современный архитектор и сейчас может не просто восхититься, но и вдохновиться русскими соборами. И, отталкиваясь от их концепции, выстроить нечто своё.
Однако влияние на мировой архитектурный процесс личностей Брунеллески и Бармы с Постником – строителей Блаженного – это вещи всё же несравнимые. На флорентийский купол Постник не «потянул» бы просто по недостатку инженерного развития, если в его случае можно говорить о таковом вообще… А ведь Постник жил значительно позже Брунеллески!
Датчанин Тихо Браге, скончавшийся в 1601 году, в период русской Смуты, создал первую обсерваторию в Европе в специально выстроенном для этого здании – Ураниборге. Его обсерватория была оснащена исключительно точными инструментами, и по точности астрономических измерений Браге превзошёл всех современников. Его многочисленные определения положения на небе Марса позволили Кеплеру на рубеже XV и XVI веков открыть законы движения планет. В свою очередь, работы Кеплера, скончавшегося в 1630 году, послужили Ньютону основой для установления закона всемирного тяготения.
В своих «Несвоевременных мыслях» Горький с горечью писал о том, что, когда у нас мысль лишь теплилась, в Европе пылал огонь интеллекта, и…
И был в том прав!
Но означает ли осознание правоты Горького, что мы признаём нашу цивилизационную второсортность? Нет и ещё раз – нет! Напротив – осознание этого покажет нам, какую огромную цену заплатила Россия за то, что стала преградой на пути уничтожения будущей мировой цивилизации.
Сравним две ситуации – нашествие варваров на Рим и нашествие Степи на Русь – для того, чтобы понять, как сказалось на развитии Европы первое и как могло сказаться второе…
Да, менее развитые, чем римляне, племена вандалов и готов уничтожили Древний Рим. К 395 году нашей эры единая империя распалась на Западную и Восточную, и как раз Западная Римская империя испытала наиболее разрушительный напор варваров. В 410 году готы овладели городом Римом и разрушили его. В 476 году был низложен последний западноримский император Ромул Августул. Восточная империя – Византия тоже не сумела сохранить свой цивилизационный потенциал, хотя и продержалась после падения Западной империи тысячу лет без трёх – турки-османы захватили Константинополь в 1473 году.
Однако интеллектуальная эстафета, начатая греками, продолженная римлянами, подхваченная Средневековьем и затем Ренессансом, полностью в Европе никогда не прерывалась. Античное знание так или иначе сохранялось и даже в чём-то развивалось, хотя вначале и очень медленно.
А ведь эстафета знания могла и прерваться! Что было бы с Европой, если бы на месте Русского средневекового государства лежала цивилизационная пустыня? Или если бы русские тоже были варварами, способными разрушать и сеять Зло, но не способными организованно сопротивляться силам Зла?
На деле же Дикой степи противостояло вполне развитое и цивилизованное государство, и не его вина, а его беда, что Степь в тот момент оказалась сильнее. Как говорится: «Ломать не строить, душа не болит».
В России кочевниками было сломано всё.
На Европу сил уже не хватило.
В XI веке дочь киевского великого князя Ярослава Мудрого – Анна Ярославна, будущая королева Франции, привезла из белокаменного стольного града Киева в грязный Париж, где правил ее неграмотный муж, не только приданое, но и книги. Тогда французы считали женитьбу короля Франции на киевской княжне большой честью и удачей.
До нашествия Батыя тогда ещё было две сотни лет.
С МОМЕНТА приезда Анны во Францию прошло шесть веков… Уже после Полтавы и Гангута, в 1715 году, во Францию приехал Пётр Великий. Русскому царю показывали многое… Показали и Реймский собор, где короновались французские монархи, и святые реликвии, используемые при коронации, среди которых была старинная священная книга, написанная на неизвестном языке. На этой книге приносили присягу французские королевы.
Пётр взял книгу и начал её… свободно читать. Это был написанный на церковнославянском языке старорусский требник, который французская королева из русского города Киева привезла на новую родину.
Но между приездом в Париж Анны и Петра пролегло шестьсот лет, и триста лет из них заняло монголо-татарское иго, почти уничтожившее на долгое время русскую цивилизацию. В Европе всё ярче разгорался огонь разума, а над Русью пылали пожары городов и сёл.
До Европы же долетали только искры.
Через столетия после воцарения Ярославны на французском троне общественная, экономическая, интеллектуальная и духовная жизнь в Париже, в Данциге, в Кёльне и Кракове, во Флоренции и Венеции активно развивалась по восходящей. Позднее европейское Средневековье в своих высших проявлениях и достижениях – это уже нечто родственное и нашему дню, не говоря уже об эпохе Возрождения!
А у нас? У нас в то же время на пепелищах монголо-татарского нашествия активной жизнью жило только вороньё…
Волна конников-кочевников докатывалась и до Европы. И всё же эта волна никогда не прокатывалась по европейским землям так сокрушительно и основательно, как по русским землям. А вышло так лишь потому, что русская цивилизация ценой своей гибели сохранила возможность развития будущей европейской цивилизации, ставшей основой современной мировой цивилизации.
Вот какую цену задолжала мировая цивилизация России и многим поколениям её народа. Об этом прекрасно сказал уже Пушкин, но понимаем ли это сегодня мы?
И понимает ли высокомерная и неблагодарная Европа, что без мужества русского Ивана и слёз русской Марьи не было бы ни Брунеллески, ни Тихо Браге, ни Столетней войны и Жанны д’Арк, ни Рафаэля и Эразма Роттердамского…
Не было бы ни Колоннады Бернини, ни голландских шлюзов, ни брабантских кружев.
И разве что была бы в Пизе падающая Пизанская башня. Но не одна, а много!
Интеллектуальная эстафета в Европе никогда не прерывалась. Разрушение Рима лишь замедлило темпы развития цивилизации, но не прекратило его. А что стало бы с Европой, если бы она была разрушена полчищами Батыя так, как была разрушена Русь? Поднялась бы Европа так мощно, если бы не «погибель Земли Русской»?
Нет, если бы не Русское Добро, развитие человечества могло бы затормозиться не на триста лет – как это было с Русью, а, смотришь, – на добрую тысячу! Ведь кочевникам не были нужны ни библиотеки, ни умение возводить купола, ни вычисления орбит небесных тел. И кочевники – если бы не Русское Добро – выжгли бы Европу так же дотла, как они выжгли Русь. Напомню, что только за первые четыре года нашествия были разрушены Рязань, Коломна, Москва, Владимир, Ростов, Суздаль, Ярославль, Козельск, Кострома, Углич, Галич, Дмитров, Тверь, Переславль-Залесский, Юрьев-Польско́й, Торжок, Переяславль, Чернигов, Киев…
По сути, у нас тогда остался нетронутым лишь Новгород.
А у Европы – все её Парижи и Сорбонны!
В советские времена во Владимире в старинной башне, где был устроен музей, экспонировалась диорама, изображавшая захват и уничтожение Владимира в 1238 году ордой Субудая, военачальника Батыя. Над ней крупными буквами было написано:
Имея в виду русскую историю, включая уже и Великую Отечественную войну, американский физик Фримен Дайсон, посетивший Владимир в 70-е годы, писал:
Так имеет ли кто-то право унижать и принижать мировую роль и значение Русского Добра на том основании, что оно на столетия оказалось замарано копотью от сгоревших летописей, книг, мастерских ремесленников, дворцов князей и изб крестьян?
Русское Добро угнетали и втаптывали в грязь и позднее. И занимались этим не только силы внешнего Зла, но и силы Зла доморощенного – на Руси всегда хватало идейных наследников князя Курбского и графа Ростопчина. Для них не было ничего важнее их спеси, их привилегий, их шкуры.
А Россия?
РОССИЯ была для них лишь источником их процветания, пусть даже это процветание оказывалось результатом нищеты и отсталости народа. После трёхсот лет монголо-татарского ига за триста лет царствования дома Романовых в сумме не наберётся и века, когда Россия не увеличивала бы своё отставание от Европы, а сокращала его!
Царствование отца Петра – Алексея Михайловича…
Эпоха самого умницы Петра…
Лучшие годы Екатерины Великой…
Мимолётное, но многообещающее правление Павла, прерванное ударом золотой табакерки в руке заговорщика в висок императора…
И – короткий период в царствование Александра I, в который Россия присоединилась к континентальной блокаде Англии Наполеоном и результатом которого стал быстрый рост национальной промышленности…
Вот, собственно, и все периоды активного роста русской силы, поддержанного самой Высшей Властью. В остальные годы Россия развивалась скорее вопреки политике её формальных верховных вождей.
Коренным образом положение вещей изменила только Великая Октябрьская социалистическая революция. Взглянем на несколько интегральных цифр.
Что показывает нам эта таблица?
В 1913 году царская Россия достигла пика своего развития. А в 1914 году началась Первая мировая война.
Практически все боевые действия велись вдали от крупных промышленных центров России, города и объекты экономики тогда не бомбили, вся промышленность имела возможность ритмичной, бесперебойной работы.
Сельское хозяйство, хотя и оказалось в нелёгком положении из-за массового призыва крестьян в армию, имело возможность работать без необходимости сжигать урожай, без потерь в сельскохозяйственном инвентаре и т.д.
Тем не менее к 1917 году – без эвакуации, без оккупации, без бомбёжек – экономика России уже надорвалась на треть, и даже больше.
Хвалиться нечем.
Далее… За шесть предвоенных царских лет, с 1907 по 1913 год, в крайне благоприятных мирных условиях, в стране, не разорённой войной, прирост продукции группы «А» – то есть тяжёлой промышленности – составил 75%. Десять процентов в год. Не так уж и мало, но – не впечатляет, особенно если помнить, что в русскую промышленность активно внедрялся иностранный капитал. Без него царская Россия и этих десяти процентов не вытянула бы…
Прирост продукции группы «Б», то есть лёгкой промышленности, и вовсе оказался равным 37% – чуть более пяти процентов в год.
Не густо!
А Советская Россия, Советский Союз, за период с 1917 по 1940 год увеличила производство продукции группы «А» в 19 раз, на 1900% !
Из общего счёта годов здесь надо выбросить по крайней мере три года, потому что с 1917-го по 1920 год шла Гражданская война, экономика, по сути, только гибла, да и потом несколько лет еле-еле дышала. Но даже если считать рост с 1920 года, то средний прирост в год составит 95% – по группе «А».
И 38% – по группе «Б».
А если учесть, что по-настоящему рост начался с 1930 года, то две последние цифры будут намного более высокими, почти фантастическими! И всё же они оказались реальными.
Почему?
Что ж, на этот вопрос ответил Сталин на кремлевском приеме в честь металлургов 26 декабря 1934 года:
Сталин с гордостью – вполне законной – говорил:
И до Ленина в России появлялись верховные вожди, которые так или иначе стояли на стороне Добра – пусть не всегда уверенно и последовательно, но – стояли. Когда такие вожди обращались к лучшим сторонам народной души – к добрым её сторонам, Россия совершала чудеса. В такие годы формировалась и расширялась Русская Вселенная.
К 1945 году она успешно выдержала своё второе после нашествия Батыя крупнейшее испытание. И его чисто экономические итоги выглядели по сравнению с итогами Первой мировой войны очень весомо и убедительно. После того, как мы лишились большей части европейской части СССР, после уничтожения десятков тысяч заводов и фабрик на оккупированной территории, после тягот перебазирования на Восток 1360 только крупных предприятий, мы к концу войны почти восстановили довоенный валовый уровень производства.
Через пять лет после войны он превысил довоенный в 1,67 раза. Продукция группы «А» выросла по сравнению с 1940 годом более чем в два раза, а группы «Б» – на 21%.
И это – после военной разрухи, без помощи извне, в стране, потерявшей на войне более 20 миллионов человек!
Вот что могло совершать Русское Добро, руководимое властью Добра.
СЕГОДНЯ ненавистники России представляют жизнь Страны Советов как цепь унылых, бесцветных и бездарных лет, пропитанных насилием, террором, страхом и бедностью. Символами этой жизни делают «колючку» ГУЛАГа, «безжалостный» сталинский сапог, пустые прилавки и шамкающую челюсть «дорогого Леонида Ильича».
Бывший президент Финляндии Мауно Койвисто в своей книге «Русская идея» 2001 года издания с уверенностью учёного невежды заявляет: «По моему мнению, Россия после совершенного большевиками осенью 1917 г. переворота встала на внеисторический путь развития…»
Конечно, это чепуха! После Великой Октябрьской социалистической революции, совершённой в 1917 году наиболее развитой частью народной массы под руководством большевиков, Россия продолжила свой тысячелетний исторический путь.
Она шла по нему всё более уверенно и мощно.
Она увеличивала и увеличивала в мире количество Добра и из года в год укрепляла его силу. Она действительно стала надеждой мира.
Это произошло не сразу – во второй половине 10-х годов ХХ века Русской Вселенной пришлось пройти через тяжелейшие испытания. Под вопросом было само дальнейшее существование этой Вселенной – старая Российская империя распалась, а в мировой истории не было примеров возрождения распавшихся многонациональных государств. Однако силы взаимного притяжения и объединительные возможности Добра в Русской Вселенной были так велики, что новая единая и неделимая Россия стала фактом уже через пять лет после распада старой России.
Обеспечить это, сделать реальным немыслимое могла лишь одна Высшая Власть – опирающаяся в своей деятельности не на Зло, жестокость и насилие над народом, а на Добро, доброту и убеждение народа в своей правоте.
Именно такой властью и оказалась Советская власть.
Она смогла вначале удержать Россию на краю пропасти, затем собрать её народы вновь в единое государство, а затем создать ту великую, обильную и могучую Русь, о которой мечтали все истинные патриоты России все тысячу лет её истории.
Вот обо всём этом мы далее и поговорим.
Вряд ли кто-то будет сегодня спорить о том, нужны ли Добру, претендующему на ведущую роль в обществе, кулаки. Добро должно быть с кулаками! Однако уже ко временам Ивана Калиты Россия отстала от Европы на два-три века. И уже поэтому Русское Добро не могло стать тогда ведущей силой ни России, ни мира.
Но почему так произошло? Почему так разительно отличались, если их сравнивать, Европа и Россия XIV, XV, XVI, XVII веков? В чём крылась причина этого различия?
Мы уже говорили об этом, но вспомним ещё раз и сравним…
Великий итальянец Филиппо Брунеллески (1377—1446) родился за три года до Куликовской битвы и умер за тридцать четыре года до того, как Русь окончательно прекратила выплачивать дань монголо-татарским ханам. Брунеллески прожил не самую безоблачную жизнь, но серьёзных препятствий на пути развития его таланта не было, в отличие от его не менее талантливых – потенциально – сверстников в Русской земле.
В двадцать четыре года Брунеллески создал рельефы для дверей флорентийского баптистерия. Это одна из вершин раннего итальянского Ренессанса. Но это же и настоящая античная классика, прочитанная человеком, которому показался бы не чужим и ХХ век. Имеется в виду, конечно, век Ленина, Сталина и Махатмы Ганди, век Резерфорда и Курчатова, Чехова и Бернарда Шоу, Прокофьева и Свиридова, Гагарина и Ларисы Латыниной, а не век Ротшильдов, Рокфеллеров, Аль Капоне, Майкла Джексона, Шварценеггера, Рейгана, Жириновского, Горбачёва, Ельцина и прочих ельциноидов.
В 1418 году Брунеллески стал победителем в конкурсе на проект купола флорентийского собора. Восьмигранный купол диаметром основания 42 метра и высотой более 35 метров был построен без лесов!
У нас, в России, оставалось ещё шестьдесят два года до окончания монголо-татарского ига. И двести три года – до появления на свет знаменитого протопопа Аввакума, родившегося в 1621 году и сожжённого в 1682-м, через десять лет после рождения Петра.
Как личность Аввакум достоин войти в ряд самых значительных мировых личностей. Своей интеллектуальной страстностью и готовностью к защите своих убеждений он далеко превосходил, скажем, Вольтера. Но вот приближался ли он хотя бы к среднему интеллектуалу даже времён Брунеллески – не говоря уже об эпохе младшего современника Аввакума – Ньютона, – если иметь в виду развитость, разносторонность интеллекта и особенно – условия для формирования информационной базы развития интеллекта?
Конечно же – нет!
Ньютон родился 4 января 1643 года и в 1665 году уже окончил Кембриджский университет, где с 1669-го читал лекции по оптике и математике. В 1668 и 1671 годах он построил первые зеркальные телескопы – рефлекторы, свободные от хроматической аберрации, то есть от размывания изображения и окрашивания его краёв. В 1672 году Ньютон был избран членом Лондонского королевского общества. А у нас ещё оставалось тридцать лет до выхода в свет первого номера первой русской газеты «Ведомости».
Аввакум был силён в знании не только православных, но и «люторских», и античных текстов, однако не пренебрегал, увы, и такими «аргументами» в дискуссии, как собственные, пардон, экскременты. Вообще-то, его можно понять: сидя в земляной яме, сложно привлекать к аргументации печатные первоисточники. Но эта малопривлекательная деталь показывает, какой была тогда цивилизационная и интеллектуальная дистанция между Европой и Россией.
Рисунок подъёмного крана, принадлежащий перу Гиберти, был бы принят к рассмотрению и в современном техническом вузе. Датирован же… то ли 1472-м, то ли 1483 годом. А у нас, честно говоря, даже факсимильные воспроизведения чертежей Ломоносова (как-никак – вторая половина XVIII века) заставляют горько вздохнуть при виде невысокой чертёжной культуры.
Брунеллески стал одним из творцов ренессансной архитектуры, но также – архитектуры современной и будущей. Его капелла Пацци начата строительством в 1429—1430 годах! Его Воспитательный дом, может быть, и не отвечал своему функциональному назначению, однако как архитектурное явление вполне находился на, как говорится, уровне века… Только не его собственного века, а веков грядущих.
А наша церквушка Спаса-на-Нерли и храм Василия Блаженного? Их эстетическая и архитектурная ценность не уступает, пожалуй, шедеврам Брунеллески. Современный архитектор и сейчас может не просто восхититься, но и вдохновиться русскими соборами. И, отталкиваясь от их концепции, выстроить нечто своё.
Однако влияние на мировой архитектурный процесс личностей Брунеллески и Бармы с Постником – строителей Блаженного – это вещи всё же несравнимые. На флорентийский купол Постник не «потянул» бы просто по недостатку инженерного развития, если в его случае можно говорить о таковом вообще… А ведь Постник жил значительно позже Брунеллески!
Датчанин Тихо Браге, скончавшийся в 1601 году, в период русской Смуты, создал первую обсерваторию в Европе в специально выстроенном для этого здании – Ураниборге. Его обсерватория была оснащена исключительно точными инструментами, и по точности астрономических измерений Браге превзошёл всех современников. Его многочисленные определения положения на небе Марса позволили Кеплеру на рубеже XV и XVI веков открыть законы движения планет. В свою очередь, работы Кеплера, скончавшегося в 1630 году, послужили Ньютону основой для установления закона всемирного тяготения.
В своих «Несвоевременных мыслях» Горький с горечью писал о том, что, когда у нас мысль лишь теплилась, в Европе пылал огонь интеллекта, и…
И был в том прав!
Но означает ли осознание правоты Горького, что мы признаём нашу цивилизационную второсортность? Нет и ещё раз – нет! Напротив – осознание этого покажет нам, какую огромную цену заплатила Россия за то, что стала преградой на пути уничтожения будущей мировой цивилизации.
Сравним две ситуации – нашествие варваров на Рим и нашествие Степи на Русь – для того, чтобы понять, как сказалось на развитии Европы первое и как могло сказаться второе…
Да, менее развитые, чем римляне, племена вандалов и готов уничтожили Древний Рим. К 395 году нашей эры единая империя распалась на Западную и Восточную, и как раз Западная Римская империя испытала наиболее разрушительный напор варваров. В 410 году готы овладели городом Римом и разрушили его. В 476 году был низложен последний западноримский император Ромул Августул. Восточная империя – Византия тоже не сумела сохранить свой цивилизационный потенциал, хотя и продержалась после падения Западной империи тысячу лет без трёх – турки-османы захватили Константинополь в 1473 году.
Однако интеллектуальная эстафета, начатая греками, продолженная римлянами, подхваченная Средневековьем и затем Ренессансом, полностью в Европе никогда не прерывалась. Античное знание так или иначе сохранялось и даже в чём-то развивалось, хотя вначале и очень медленно.
А ведь эстафета знания могла и прерваться! Что было бы с Европой, если бы на месте Русского средневекового государства лежала цивилизационная пустыня? Или если бы русские тоже были варварами, способными разрушать и сеять Зло, но не способными организованно сопротивляться силам Зла?
На деле же Дикой степи противостояло вполне развитое и цивилизованное государство, и не его вина, а его беда, что Степь в тот момент оказалась сильнее. Как говорится: «Ломать не строить, душа не болит».
В России кочевниками было сломано всё.
На Европу сил уже не хватило.
В XI веке дочь киевского великого князя Ярослава Мудрого – Анна Ярославна, будущая королева Франции, привезла из белокаменного стольного града Киева в грязный Париж, где правил ее неграмотный муж, не только приданое, но и книги. Тогда французы считали женитьбу короля Франции на киевской княжне большой честью и удачей.
До нашествия Батыя тогда ещё было две сотни лет.
С МОМЕНТА приезда Анны во Францию прошло шесть веков… Уже после Полтавы и Гангута, в 1715 году, во Францию приехал Пётр Великий. Русскому царю показывали многое… Показали и Реймский собор, где короновались французские монархи, и святые реликвии, используемые при коронации, среди которых была старинная священная книга, написанная на неизвестном языке. На этой книге приносили присягу французские королевы.
Пётр взял книгу и начал её… свободно читать. Это был написанный на церковнославянском языке старорусский требник, который французская королева из русского города Киева привезла на новую родину.
Но между приездом в Париж Анны и Петра пролегло шестьсот лет, и триста лет из них заняло монголо-татарское иго, почти уничтожившее на долгое время русскую цивилизацию. В Европе всё ярче разгорался огонь разума, а над Русью пылали пожары городов и сёл.
До Европы же долетали только искры.
Через столетия после воцарения Ярославны на французском троне общественная, экономическая, интеллектуальная и духовная жизнь в Париже, в Данциге, в Кёльне и Кракове, во Флоренции и Венеции активно развивалась по восходящей. Позднее европейское Средневековье в своих высших проявлениях и достижениях – это уже нечто родственное и нашему дню, не говоря уже об эпохе Возрождения!
А у нас? У нас в то же время на пепелищах монголо-татарского нашествия активной жизнью жило только вороньё…
Волна конников-кочевников докатывалась и до Европы. И всё же эта волна никогда не прокатывалась по европейским землям так сокрушительно и основательно, как по русским землям. А вышло так лишь потому, что русская цивилизация ценой своей гибели сохранила возможность развития будущей европейской цивилизации, ставшей основой современной мировой цивилизации.
Вот какую цену задолжала мировая цивилизация России и многим поколениям её народа. Об этом прекрасно сказал уже Пушкин, но понимаем ли это сегодня мы?
И понимает ли высокомерная и неблагодарная Европа, что без мужества русского Ивана и слёз русской Марьи не было бы ни Брунеллески, ни Тихо Браге, ни Столетней войны и Жанны д’Арк, ни Рафаэля и Эразма Роттердамского…
Не было бы ни Колоннады Бернини, ни голландских шлюзов, ни брабантских кружев.
И разве что была бы в Пизе падающая Пизанская башня. Но не одна, а много!
Интеллектуальная эстафета в Европе никогда не прерывалась. Разрушение Рима лишь замедлило темпы развития цивилизации, но не прекратило его. А что стало бы с Европой, если бы она была разрушена полчищами Батыя так, как была разрушена Русь? Поднялась бы Европа так мощно, если бы не «погибель Земли Русской»?
Нет, если бы не Русское Добро, развитие человечества могло бы затормозиться не на триста лет – как это было с Русью, а, смотришь, – на добрую тысячу! Ведь кочевникам не были нужны ни библиотеки, ни умение возводить купола, ни вычисления орбит небесных тел. И кочевники – если бы не Русское Добро – выжгли бы Европу так же дотла, как они выжгли Русь. Напомню, что только за первые четыре года нашествия были разрушены Рязань, Коломна, Москва, Владимир, Ростов, Суздаль, Ярославль, Козельск, Кострома, Углич, Галич, Дмитров, Тверь, Переславль-Залесский, Юрьев-Польско́й, Торжок, Переяславль, Чернигов, Киев…
По сути, у нас тогда остался нетронутым лишь Новгород.
А у Европы – все её Парижи и Сорбонны!
В советские времена во Владимире в старинной башне, где был устроен музей, экспонировалась диорама, изображавшая захват и уничтожение Владимира в 1238 году ордой Субудая, военачальника Батыя. Над ней крупными буквами было написано:
«Героическое население Владимира предпочло умереть, но не покориться захватчикам. Своим самопожертвованием они помогли Западной Европе избежать подобной судьбы и спасли европейскую цивилизацию от уничтожения».Это было признание мировых заслуг Русского Добра Советским Добром. Не знаю, сохранилась ли эта надпись сегодня – во времена усиленно прививаемой (палачами жертвам) всеобщей «политкорректности».
Имея в виду русскую историю, включая уже и Великую Отечественную войну, американский физик Фримен Дайсон, посетивший Владимир в 70-е годы, писал:
«Когда советские люди думают о войне, они думают о себе не столько как о воинах, сколько как о жертвах… Но русские кое-чему научились по части военного искусства с 1238 года… За прошедшие столетия русские, всё ещё считая себя жертвами, стали на самом деле нацией воинов…»Вот почему мы не озлобились. Став нацией воинов, мы никогда не были нацией агрессоров, потому что на себе самих мы в полной мере испытали, что значит быть жертвой агрессии. Однако быть вечной жертвой русские не пожелали, и поэтому нам пришлось стать воинами. И после первой опустошающей волны степного нашествия по кирпичику – впервые в своей истории, но, увы, далеко не в последний раз – воссоздавать Державу.
Так имеет ли кто-то право унижать и принижать мировую роль и значение Русского Добра на том основании, что оно на столетия оказалось замарано копотью от сгоревших летописей, книг, мастерских ремесленников, дворцов князей и изб крестьян?
Русское Добро угнетали и втаптывали в грязь и позднее. И занимались этим не только силы внешнего Зла, но и силы Зла доморощенного – на Руси всегда хватало идейных наследников князя Курбского и графа Ростопчина. Для них не было ничего важнее их спеси, их привилегий, их шкуры.
А Россия?
РОССИЯ была для них лишь источником их процветания, пусть даже это процветание оказывалось результатом нищеты и отсталости народа. После трёхсот лет монголо-татарского ига за триста лет царствования дома Романовых в сумме не наберётся и века, когда Россия не увеличивала бы своё отставание от Европы, а сокращала его!
Царствование отца Петра – Алексея Михайловича…
Эпоха самого умницы Петра…
Лучшие годы Екатерины Великой…
Мимолётное, но многообещающее правление Павла, прерванное ударом золотой табакерки в руке заговорщика в висок императора…
И – короткий период в царствование Александра I, в который Россия присоединилась к континентальной блокаде Англии Наполеоном и результатом которого стал быстрый рост национальной промышленности…
Вот, собственно, и все периоды активного роста русской силы, поддержанного самой Высшей Властью. В остальные годы Россия развивалась скорее вопреки политике её формальных верховных вождей.
Коренным образом положение вещей изменила только Великая Октябрьская социалистическая революция. Взглянем на несколько интегральных цифр.
Что показывает нам эта таблица?
В 1913 году царская Россия достигла пика своего развития. А в 1914 году началась Первая мировая война.
Практически все боевые действия велись вдали от крупных промышленных центров России, города и объекты экономики тогда не бомбили, вся промышленность имела возможность ритмичной, бесперебойной работы.
Сельское хозяйство, хотя и оказалось в нелёгком положении из-за массового призыва крестьян в армию, имело возможность работать без необходимости сжигать урожай, без потерь в сельскохозяйственном инвентаре и т.д.
Тем не менее к 1917 году – без эвакуации, без оккупации, без бомбёжек – экономика России уже надорвалась на треть, и даже больше.
Хвалиться нечем.
Далее… За шесть предвоенных царских лет, с 1907 по 1913 год, в крайне благоприятных мирных условиях, в стране, не разорённой войной, прирост продукции группы «А» – то есть тяжёлой промышленности – составил 75%. Десять процентов в год. Не так уж и мало, но – не впечатляет, особенно если помнить, что в русскую промышленность активно внедрялся иностранный капитал. Без него царская Россия и этих десяти процентов не вытянула бы…
Прирост продукции группы «Б», то есть лёгкой промышленности, и вовсе оказался равным 37% – чуть более пяти процентов в год.
Не густо!
А Советская Россия, Советский Союз, за период с 1917 по 1940 год увеличила производство продукции группы «А» в 19 раз, на 1900% !
Из общего счёта годов здесь надо выбросить по крайней мере три года, потому что с 1917-го по 1920 год шла Гражданская война, экономика, по сути, только гибла, да и потом несколько лет еле-еле дышала. Но даже если считать рост с 1920 года, то средний прирост в год составит 95% – по группе «А».
И 38% – по группе «Б».
А если учесть, что по-настоящему рост начался с 1930 года, то две последние цифры будут намного более высокими, почти фантастическими! И всё же они оказались реальными.
Почему?
Что ж, на этот вопрос ответил Сталин на кремлевском приеме в честь металлургов 26 декабря 1934 года:
«У нас было слишком мало технически грамотных людей. Перед нами стояла дилемма: либо начать с обучения людей в школах технической грамотности и отложить на десять лет производство и массовую эксплуатацию машин, пока в школах не выработаются технически грамотные кадры, либо приступить немедленно к созданию машин и развить массовую их эксплуатацию в народном хозяйстве, чтобы в самом процессе производства и эксплуатации машин обучать людей технике, выработать кадры.Пожалуй, в русской истории было лишь три выдающихся лидера России, которые так остро понимали особое значение для России компетентных и преданных России кадров: Пётр, Ленин и – Сталин.
Мы избрали второй путь. Мы пошли открыто и сознательно на неизбежные при этом издержки и перерасходы, связанные с недостатком технически подготовленных людей, умеющих обращаться с машинами. Правда, у нас наломали за это время немало машин. Но зато мы выиграли самое дорогое – время и создали самое ценное в хозяйстве – кадры».
Сталин с гордостью – вполне законной – говорил:
«За три-четыре года мы создали кадры технически грамотных людей как в области производства машин всякого рода (тракторы, автомобили, танки, самолеты и т.д.), так и в области их массовой эксплуатации. То, что было проделано в Европе в течение десятков лет, мы сумели проделать вчерне и в основном в течение трех-четырех лет. Издержки и перерасходы, поломка машин и другие убытки окупились с лихвой».Но так могла поступать лишь такая верховная Власть, которая была уверена не только в себе, но и в созидательном духе народа. Так могла поступать лишь такая Власть, которая опиралась на силу Русского Добра и сама служила Добру! Ведь суть русской Октябрьской революции была в установлении власти Добра, жёстко подавляющего Зло, потому что власть Добра невозможна без подавления Зла.
И до Ленина в России появлялись верховные вожди, которые так или иначе стояли на стороне Добра – пусть не всегда уверенно и последовательно, но – стояли. Когда такие вожди обращались к лучшим сторонам народной души – к добрым её сторонам, Россия совершала чудеса. В такие годы формировалась и расширялась Русская Вселенная.
К 1945 году она успешно выдержала своё второе после нашествия Батыя крупнейшее испытание. И его чисто экономические итоги выглядели по сравнению с итогами Первой мировой войны очень весомо и убедительно. После того, как мы лишились большей части европейской части СССР, после уничтожения десятков тысяч заводов и фабрик на оккупированной территории, после тягот перебазирования на Восток 1360 только крупных предприятий, мы к концу войны почти восстановили довоенный валовый уровень производства.
Через пять лет после войны он превысил довоенный в 1,67 раза. Продукция группы «А» выросла по сравнению с 1940 годом более чем в два раза, а группы «Б» – на 21%.
И это – после военной разрухи, без помощи извне, в стране, потерявшей на войне более 20 миллионов человек!
Вот что могло совершать Русское Добро, руководимое властью Добра.
СЕГОДНЯ ненавистники России представляют жизнь Страны Советов как цепь унылых, бесцветных и бездарных лет, пропитанных насилием, террором, страхом и бедностью. Символами этой жизни делают «колючку» ГУЛАГа, «безжалостный» сталинский сапог, пустые прилавки и шамкающую челюсть «дорогого Леонида Ильича».
Бывший президент Финляндии Мауно Койвисто в своей книге «Русская идея» 2001 года издания с уверенностью учёного невежды заявляет: «По моему мнению, Россия после совершенного большевиками осенью 1917 г. переворота встала на внеисторический путь развития…»
Конечно, это чепуха! После Великой Октябрьской социалистической революции, совершённой в 1917 году наиболее развитой частью народной массы под руководством большевиков, Россия продолжила свой тысячелетний исторический путь.
Она шла по нему всё более уверенно и мощно.
Она увеличивала и увеличивала в мире количество Добра и из года в год укрепляла его силу. Она действительно стала надеждой мира.
Это произошло не сразу – во второй половине 10-х годов ХХ века Русской Вселенной пришлось пройти через тяжелейшие испытания. Под вопросом было само дальнейшее существование этой Вселенной – старая Российская империя распалась, а в мировой истории не было примеров возрождения распавшихся многонациональных государств. Однако силы взаимного притяжения и объединительные возможности Добра в Русской Вселенной были так велики, что новая единая и неделимая Россия стала фактом уже через пять лет после распада старой России.
Обеспечить это, сделать реальным немыслимое могла лишь одна Высшая Власть – опирающаяся в своей деятельности не на Зло, жестокость и насилие над народом, а на Добро, доброту и убеждение народа в своей правоте.
Именно такой властью и оказалась Советская власть.
Она смогла вначале удержать Россию на краю пропасти, затем собрать её народы вновь в единое государство, а затем создать ту великую, обильную и могучую Русь, о которой мечтали все истинные патриоты России все тысячу лет её истории.
Вот обо всём этом мы далее и поговорим.
Часть II
СССР – Страна Добра
Заботится сердце,
сердце волнуется,
В почтовый пакуется груз…
Мой адрес не дом и не улица,
Мой адрес – Советский Союз!
Слова, которые не выкинешь ни из песни, и из сердца – если оно у тебя есть
Глава 7
Мерная поступь железных батальонов пролетариата
ИТАК, мы вплотную подошли к теме непосредственно Советского Союза. Она, как я уже писал, – не просто огромна, но беспредельна, как Вселенная.
Взяв любую сторону жизни СССР, можно написать о ней толстые энциклопедии. Так, например, можно было бы создать, например, отдельную многотомную биографическую монографию «Люди Страны Советов»… И непридуманные истории жизни тысяч только наиболее выдающихся советских учёных, инженеров, рабочих, солдат, лётчиков-испытателей, учителей, врачей, мореплавателей, поэтов и земледельцев ничем не уступали бы по высокому полёту идей и страстей, по напряжению внутренней и общественной жизни историям древних греческих и римских героев.
Взяв любую сторону жизни СССР, можно написать о ней толстые энциклопедии. Так, например, можно было бы создать, например, отдельную многотомную биографическую монографию «Люди Страны Советов»… И непридуманные истории жизни тысяч только наиболее выдающихся советских учёных, инженеров, рабочих, солдат, лётчиков-испытателей, учителей, врачей, мореплавателей, поэтов и земледельцев ничем не уступали бы по высокому полёту идей и страстей, по напряжению внутренней и общественной жизни историям древних греческих и римских героев.