Крейвен Сара. Одна безумная ночь

   Шутка была не очень удачной, но Занна была благодарна и за такую. Их общий смех облегчил ей переход на новый уровень близости.
   Занна улеглась в ароматную воду, оперевшись на руку Джейка и отхлебнула вина, которое он ей налил. Она чувствовала, как пузырьки пощипывают у нее во рту, и думала, что наверное спит — но даже в самых невероятных снах с ней не случалось ничего подобного.
   И когда бокал опустел, и Джейк взял его у нее из рук, когда Занна откинулась на спину, зазывно улыбаясь, и услышала прерывистое дыхание Джейка, увидела его потемневшие глаза.
   И тогда…
   — Никто не мыл меня с самого детства, — полушутя возразила Занна, когда Джейк начал очень нежно ее намыливать.
   — Тогда ты много потеряла. — Джейк мазнул мыльной пеной ей по кончику носа и по обоим соскам. Тело Занны напряглось как струна от его прикосновения, и по улыбке Джейка она поняла, что ее реакция не осталась незамеченной. Занна взглянула ему в глаза и увидела в них отблески пламени. Она потянулась к нему и поцеловала в губы.
   Руки Джейка двигались по ее телу, лаская ее нежно, как журчащая вода. Прикосновения Джейка отражали его восхищение, его возрастающее желание. Желание, которое Занна разделяла с ним.
   Их соитие было медлительным, ленивым, томным. Занна чувствовала себя почти невесомой в объятиях Джейка, ее волосы плыли по воде, как у русалки. И впервые ее удовольствие тоже было нежным, как морские приливы и отливы в середине лета. Но потом, внезапно, их охватила, переполнила неистовая страсть, и они растворились друг в друге, целуясь как безумные, переплетя руки и ноги, пока их тела стремились к насыщению.
   А потом на них нахлынула последняя волна, подняла, закружила и выбросила их, стонущих и вскрикивающих, на берег, где они и обрели покой.
 
   Занна проснулась с трудом и некоторое время лежала, оглядываясь по сторонам, соображая, где она. Потом резко села, почти впав в панику при виде незнакомой комнаты, измятой постели… и собственной наготы. И, особенно, при виде голого мужчины, безмятежно спящего возле нее.
   На мгновение она замерла, удивленно его разглядывая. И как только она начала вспоминать подробности, ее охватило жгучее чувство стыда.
   Неужели это она — Занна Уэсткотт — допустила это? Неужели оболочку невозмутимости, которой Занна себя окружила, так легко разбил какой-то незнакомец. Человек, которого она повстречала накануне и которому не могла доверять. Боже мой, деревенский механик… смотритель, на которого она даже не взглянула бы при нормальных обстоятельствах.
   «Господи, — подумала Занна, проглотив комок в горле. — Я, наверное, свихнулась».
   Но с самого приезда сюда она утратила связь с реальностью, словно ее околдовали, приворожили. А может, она просто пытается найти оправдание для своей необъяснимой, непростительной выходки?
   Как бы то ни было, Занна уже опомнилась, пришла в себя. И теперь ей нужно выбираться из этой постели, из этого дома, чтобы оказаться в безопасности до того, как Джейк проснется.
   Медленно, очень осторожно она сползла с кровати, обводя взглядом комнату в поисках одежды. Похоже, все ее вещи были здесь, разбросанные по полу, кроме жакета, сумки и туфель, оставшихся на первом этаже, если память ей не изменяет.
   Занна собрала вещи, краем глаза посматривая в сторону кровати, но Джейк, слава Богу, спал как младенец.
   «Пожалуйста, Господи, — беззвучно взмолилась она, — позволь мне выбраться отсюда. Позволь мне не встретиться с ним лицом к лицу».
   Фраза «в холодном свете дня» внезапно приобрела новое пугающее значение.
   Занна бесшумно отворила дверь спальни. Она намеревалась одеться в ванной, но знакомый аромат масла для ванн, смешанный с более резким запахом свечного воска, заставил ее остановиться на пороге.
   Нет, — поняла Занна, она не сможет сюда вернуться. Витающие здесь воспоминания были слишком свежими, слишком резкими, чтобы их можно было вынести. На лестнице Занна собрала одежду в узел и на цыпочках спустилась вниз, чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся из спальни.
   Но, кажется, ей повезло. Когда она отыскала оставшиеся вещи и выскользнула наружу через заднюю дверь, дом все еще был погружен в тишину.
   Конечно, еще было слишком рано. Когда Занна осторожно отпирала дверь в «Черный бык» и входила внутрь, она никого не встретила, но услышала отдаленный гул голосов и звон посуды, доносящийся из кухни.
   «Как раз вовремя», — думала она, перепрыгивая через ступеньки и горячо желая не столкнуться на лестнице с Труди Шерман. «В комнате ничего не изменилось, и если мне все еще везет, никто даже не заметил, что я не ночевала здесь», — размышляла Занна, комкая простыни и приминая подушку.
   Она расчесала волосы, собрав их в привычный строгий узел на затылке, и попыталась справиться с дрожью, прилаживая ленту на ее законное место. Стараясь не вспоминать, как смотрелась эта лента на ее шее.
   Занна ополоснула водой лицо и руки, затем припудрилась, собираясь накраситься так густо, как обычно предпочитала. Но остановилась, держа в руке помаду. Потому что ее губы стали другими, более розовыми и припухшими, чем обычно. Под глазами залегли тени, в их взгляде светилась мудрость, древняя как само время. «Чужие глаза, — подумала Занна, положив неиспользованную помаду назад в сумочку. — Чужое лицо».
   Она вышла из комнаты и спустилась по лестнице.
   — Уже выезжаете? — Труди Шерман казалась удивленной и разочарованной. — Но завтракать будете? Это включено в счет.
   Занна покачала головой.
   — Мне некогда. У меня на сегодня назначена встреча.
   В ее голосе звучала обычная уверенность, и ни малейшего намека на душевные переживания. Пивная уже открылась, и при каждом звуке хлопающей двери Занну бросало в дрожь: она боялась оглянуться и увидеть Джейка.
   Занна заплатила наличными до странности небольшую сумму, поблагодарила миссис Шерман, неискренне заверила, что ей было более чем уютно, и пошла к своей машине, изо всех сил стараясь не перейти на бег.
   «Хорошо, хоть Джейк ее отремонтировал, — успокаивала себя Занна, садясь за руль. — Остается только надеяться, что он не солгал».
   Она повернула ключ зажигания, и двигатель — предатель — завелся с пол-оборота, словно и не ломался вовсе.
   Только миновав дорожный указатель и выехав на шоссе, Занна смогла вздохнуть свободно.
   Теперь ей нужно вернуться в отель и собрать остальные вещи. Затем ей следует сделать то, что она должна была сделать в первую очередь: вернуться в Лондон.
   Она шагнула в свое прошлое и очутилась в опасной стране. Ее сумасбродная затея окончилась бедой, и нет смысла притворяться, что это не так.
   Джейк напоил ее и затащил в постель. Грязная история, и не такая уж редкая, но у Занны нет другого объяснения своему странному поведению. И нет других оправданий.
   «Но по крайней мере, он не знает, кто я такая», — успокаивала себя Занна.
   Сюзи Смит осталась в Эмплшеме, Занна сбросила ее с себя, как змея сбрасывает кожу. Теперь ей нужно радоваться этому, радоваться, что ей удалось исчезнуть бесследно, что она сможет стереть из памяти последние двенадцать часов, словно их никогда и не было, и снова жить своей нормальной жизнью.
   Или жизнью, которая считается нормальной…
   На одно краткое мгновенье Занна вспомнила Джейка таким, каким она видела его в последний раз — гибкое тело, бывшее нежным, страстным, неутомимым источником ее наслаждения, вытянувшееся на белых простынях в глубоком сне.
   Они доковыляли до кровати, все еще завернутые в огромные банные полотенца, которыми вытирали друг друга, а потом снова занялись любовью, разгоряченные от смеха и шампанского, и кончили с такой безумной, немыслимой страстностью, словно знали, что это в последний раз.
   Занна представила себе, как Джейк просыпается… тянется к ней, и не находит рядом. Она почувствовала, как его сердце сжимается от боли, и замедлила скорость, автоматически нажав на педаль тормоза.
   «Но потом он без сомнения пожмет плечами, выбросит меня из головы, и тоже вернется к своей обычной жизни», — напомнила себе Занна с беспощадной самоиронией, с вновь обретенной решимостью набирая скорость. Джейк не будет долго скучать по ней. Его утешит рыжая красотка, или какая-нибудь новая «Сюзи».
   Она постаралась не слышать тихий голосок, звучащий в ее мозгу и спрашивающий, где же ей самой искать утешения?
   «Я — дочь своего отца, — подумала Занна, — я справлюсь».
 
   Еще одно напоминание о том, что она дочь Джеральда Уэсткотта, дожидалось Занну в отеле. Не найдя ее, отец оставил кучу гневных сообщений у регистратора.
   — Сэр Джеральд обеспокоен тем, что не смог связаться с вами вчера вечером, мисс Уэсткотт, — сказала регистраторша, в ее глазах светилось любопытство.
   Занна холодно улыбнулась.
   — Я навещала друзей и решила остаться у них.
   — Но вы освободите номер сегодня? — Девушка уже выискивала счет Занны в компьютере.
   — Нет, завтра утром. — резко ответила Занна. — А тем временем, пожалуйста, записывайте все звонки.
   Она отвернулась, закусив губу. Ее грубый тон был инстинктивным, но скорее всего несправедливым. «Если бы я меньше плясала под отцовскую дудку, может ничего этого и не случилось бы», — с горечью размышляла Занна в кабинке лифта.
   Безличная обстановка ее номера, раздражавшая ее прежде, теперь показалась Занне до странности уютной. «Подходящее место чтобы зализать раны и окончательно привести себя в чувство», — сказала она себе.
   Она разделась, вздрогнув от аромата роз и жасмина, оставшегося на коже, и приняла душ, насладившись им как ритуальным очищением, смыв с себя Джейка — воспоминания, запах, прикосновения — навсегда.
   В конце концов, она не может допустить, чтобы один глупый поступок отравил ей всю оставшуюся жизнь.
   Занна натянула ночнушку, залезла в мягкую постель, и почти мгновенно уснула.
   Проснулась она днем. Медленно уселась в кровати, отбросив с лица волосы, и попыталась собраться с мыслями.
   «Нужно одеться, — подумала Занна, — потом выпить чаю, чтобы прийти в себя. И нечего торчать в этой комнате весь вечер. Лучше заказать столик в ресторане. Снова наслаждаться жизнью».
   Сделав необходимые звонки, Занна выбрала кремовые брюки модного покроя из тех немногих вещей, которые она взяла с собой в дорогу, и добавила к ним шелковую блузку цвета сапфира. Затем села перед туалетным столиком и принялась расчесывать волосы, пока они не заискрились.
   Чай должны были принести с минуты на минуту, поэтому Занна полезла в сумку за монеткой — расплатиться с посыльным.
   Открыв сумку, она сразу поняла, что чего-то не хватает. Кошелек, документы и футляр для кредитной карточки были на месте, а также обычная мешанина из записных книжек, салфеток и ключей, но семейного альбома не было.
   Занна увидела пустой карман сумки и обомлела. Вслух она произнесла:
   — О, нет… мой альбомчик…
   Она вывалила содержимое сумки на туалетный столик и начала лихорадочно перебирать его, но кожаной обложки нигде не было.
   Занна попыталась вспомнить, когда она видела его в последний раз. Она просматривала его в комнате в «Черном быке» перед обедом, но затем снова спрятала в карман сумки. В этом она не сомневалась.
   С другой стороны она не помнила, был ли он на месте, когда она доставала из сумки косметичку этим утром.
   То есть Занна могла потерять его во время танцев… или, что еще хуже, в доме. Но где бы это ни случилось, это уже навсегда. Потому что она не сможет… не осмелится… вернуться и отыскать его.
   Внезапные горькие слезы навернулись ей на глаза, но Занна сдержала их. «Может это к лучшему, — подумала она, снова укладывая вещи в сумку. — Может быть, пришло время разорвать связь с прошлым».
   «И какое бы волшебство не пыталось удержать меня в Эмплшеме, — мрачно размышляла Занна, теперь с ним покончено навсегда».

Шестая глава

   Занна вернулась домой на следующий день. На автоответчике раздраженно мигал красный огонек, но все сообщения были только от сэра Джеральда. Нажимая на кнопку воспроизведения, Занна думала о том, как было бы приятно, если бы ей позвонил кто-нибудь еще — например, подружка позвала бы в гости или в кино. Большинство ее сверстников так и проводят выходные и считают это само собой разумеющимся.
   Внезапно это напомнило ей, какой замкнутой и скучной была ее жизнь в последнее время. Если не считать нескольких ужинов с отцом, обычно она ела в одиночестве, а большую часть выходных проводила за работой.
   «Именно так мне и следовало поступить на этот раз», — поморщившись, подумала Занна, подключая свой ноутбук к основному компьютеру, чтобы распечатать отчет о приобретении «Золто электроникс», подготовленный ею накануне после одинокого ужина.
   Вообще-то в последние месяцы Занне не хватало времени на подруг. Раньше она поддерживала приятельские отношения с Клер Мэйхью, с которой дружила еще со школы. Они вместе учились в университете, а после того, как Клер поступила на работу в городскую администрацию, они виделись регулярно. Но потом Клер вышла замуж и родила ребенка, и постепенно их дружба сошла на нет.
   «Возможно, это моя вина, — размышляла Занна, наблюдая, как листы бумаги выползают из принтера. — Наверное я должна была приложить больше усилий, чтобы сохранить наши отношения, чаще ходить к ним в гости, и примириться с попытками Клер свести меня с кем-нибудь из многочисленных приятелей ее мужа».
   Но в свое время Занна обижалась, даже злилась на подругу за ее убежденность, что Занне чего-то не хватает в ее успешной деловой жизни, и что восполнить это может один из тех приятных, но совершенно невпечатляющих мужчин.
   «Почему после замужества вроде бы умные женщины вдруг превращаются в закоренелых сводниц?» — не переставала удивляться Занна.
   Покончив с отчетом, Занна переоделась в футболку и леггинсы и состряпала себе обед на скорую руку, состоящий из сыра, крекеров и одного помидора, обнаруженного в холодильнике.
   Она еще не успела доесть все это, когда от входной двери донесся настойчивый трезвон.
   Занна глубоко вздохнула, отпирая замок. Затем спокойно поприветствовала отца:
   — Заходи, папа.
   — Конечно, черт возьми, не буду же я стоять на пороге. — Джеральд Уэсткотт был видным мужчиной, его внушительную фигуру подчеркивал великолепно скроенный темный костюм. Его лицо, красное от природы, побагровело сильнее обычного, когда он окинул взглядом свою дочь. — Что это еще за игрушки, Занна? Где ты была? Эти придурки из отеля передавали тебе мои сообщения?
   — Во всех подробностях. — Занна махнула рукой в сторону только что наполненного кофейника. — Хочешь кофе?
   — Я хочу услышать твой ответ, — резко сказал отец. — Как ты могла вот так… взять и исчезнуть? Ты что, не знала, что я ждал твоего отчета еще в пятницу?
   — Знала, вот он. — Занна протянула ему папку. — А что касается моего так называемого исчезновения, я решила, что мне необходимо отдохнуть. И, между прочим, у меня есть на это право. Я и так все время работаю.
   — Я рад, что ты позволила себе это удовольствие, — усмехнулся сэр Джеральд, испортив недовольным взглядом все впечатление от своих слов. — Но на будущее предупреждай меня перед тем как исчезнуть, и сообщай, как связаться с тобой в случае чего.
   — Ясно. — Занна с задумчивым видом налила себе кофе. — Хорошо, папа, что ты не беспокоился обо мне.
   — Беспокоился? — Густые брови отца поползли вверх. — Еще чего не хватало. Ты взрослая женщина и прекрасно можешь сама о себе позаботиться, хотя, должен признать, меня удивило, что ты оказалась способной на такую безответственную выходку. Но сейчас ты здесь, и разговор можно считать оконченным. Ты хорошо справилась с покупкой «Золто Электроникс». — Он кивнул. — Удачная сделка. Я горжусь тобой.
   Когда-то эти слова были бы для Занны лучшей наградой, но сейчас они оставили ее равнодушной, даже задели чем-то. В ее голове эхом отдавался усталый голос Генри Уолтона. «Вы — дочь своего отца, мисс Уэсткотт».
   Она тихо ответила:
   — Я рада, что ты доволен.
   — Завтра приходи на работу пораньше. — Отец щелкнул зажигалкой. — Мы вместе позавтракаем и обсудим подробности. — Он кивнул еще раз и ушел, так же резко, как появился.
   «Оставил меня наедине с моими делами, — уныло размышляла Занна, закрывая за ним дверь, — и с моими мыслями».
   И она заметила, что дрожит.
 
   — С вами все в порядке, мисс Уэсткотт?
   Занна, склонившаяся над раковиной, повернула голову и встретилась взглядом с Тессой Ллойд. Ее губы дрогнули. Занну только что стошнило, но она успокаивала себя тем, что в женском туалете не было никого, кто мог бы стать свидетелем ее слабости. Оказывается, она ошибалась. Вот черт!
   Занна выпрямилась, все еще чувствуя головокружение, и потянулась за салфеткой.
   — Спасибо, я в порядке, — солгала она, стараясь не обращать внимание на бледное лицо с остекленевшим взглядом, смотрящее на нее из зеркала. — Наверное, съела что-нибудь не то.
   Тесса Ллойд нахмурилась.
   — Я надеюсь, не в нашей столовой. Может мне поговорить с поварами?
   Занна швырнула использованную салфетку в мусорное ведро.
   — Все уже прошло, мисс Ллойд, — спокойно возразила она. — Незачем начинать расследование.
   — Но, простите меня, это ведь не впервые на этой неделе, так ведь? — Женщина внимательно посмотрела на Занну. — Вы уверены, что не хотите обратиться к врачу?
   Занна прикусила губу, мысленно проклиная местных сплетниц.
   — Конечно, но я не собираюсь разносить кишечную палочку по всему зданию. Пойду-ка я домой, — добавила она с напускным безразличием. — Полежу денек в постели и все как рукой снимет.
   Тесса Ллойд слегка улыбнулась.
   — И по офису тоже не разносите. Эти вещи очень быстро распространяются в закрытых помещениях.
   — Я почти уверена, что это не дизентерия. — Занна старалась сдерживать свое раздражение. — Сначала я разберусь с почтой. Вы ведь пока не заразились?
   — Конечно нет. — Голос Тессы был полон сарказма. — Должна ли я сообщить сэру Джеральду о том, что вы больны?
   — Это не обязательно, — быстро ответила Занна. — В любом случае завтра я выйду на работу.
   За месяц, прошедший после Занниного «прогула», как называл это сэр Джеральд, отец ни на минуту не сводил с нее глаз. Ее стол был завален бумагами; из-за обилия работы у нее не оставалось времени, чтобы задуматься. По выходным ей приходилось выполнять роль хозяйки на различных деловых мероприятиях. «Преданный пес вернулся, — с иронией размышляла Занна, — и снова готов служить хозяину». Малейший намек на то, что она заболевает, вызвал бы настоящий переполох, а этого ей совершенно не хотелось.
   Занна на подкашивающихся ногах вернулась в свой кабинет. Мэган, ее секретарша, проводила ее тревожным взглядом.
   «Понятно, кто снабжает информацией Тессу Ллойд, — усмехнулась Занна, усаживаясь за стол. — Кажется, пора подыскать более умную секретаршу».
   — Что-нибудь срочное? — Занна начала просматривать стопку писем.
   — Не думаю, мисс Уэсткотт. — Мэган запнулась. — Одно из них было помечено как «личное», и я отложила его для вас.
   — О? — Занна с удивлением взяла в руки пухлый кремовый конверт с изящной надписью «Мисс Сюзанне Уэсткотт». Странно было видеть свое полное имя, написанное незнакомым человеком. Она разрезала конверт и вынула рельефную пригласительную открытку.
   Заннины брови поползли вверх. Ее просили почтить своим присутствием открытие галереи Лантрелла в Лондоне.
   — Лантрелл, — произнесла она вслух. — Мы его знаем? Разве «Уэсткотт Холдингз» его спонсировал?
   — Не думаю, мисс Вескотт. Может мне позвонить и выяснить?
   — Почему бы нет? — Открытие состоится через неделю. Пока Мэган вышла в свою комнату, чтобы позвонить по телефону, Занна взяла ежедневник и начала его перелистывать. Может это и обычный рекламный трюк, но раз уж ее побеспокоились пригласить, надо хотя бы записать дату и время.
   Она все еще сидела, уткнувшись в ежедневник, когда вернулась Мэган.
   — Мы никак с ними не связаны, мисс Уэсткотт, но Линдсей о них слышала. Она говорит, что галереи Лантрелла есть в Нью-Йорке и Лос-Анжелесе, а еще в Мадриде, Париже и Ницце. — Мэган тараторила так, словно выучила это наизусть. — Кажется, они специализируются скорее на традиционной живописи и скульптуре, чем на современной. — Она запнулась. — Мисс Уэсткотт, вы хорошо себя чувствуете? Вы побледнели, как полотно.
   Казалось, слова Мэган доносятся откуда-то издалека. С видимым усилием Занна захлопнула ежедневник и отложила его в сторону.
   — Вообще-то мне плохо. — Занну поразило, что ее голос звучал как обычно. — В компьютере есть кое-какие документы, Мэган, я подпишу их завтра. А остаток дня я отдохну.
   — Вы сможете вести машину? Или мне вызвать такси? — разволновалась Мэган. На ее памяти Занна Уэсткотт ни разу не болела. Может быть, она тоже человек?
   — Нет, и не суетись, пожалуйста. — Занна попыталась смягчить резкость своих слов подобием улыбки. — К завтрашнему утру я буду как новенькая.
   «Пожалуйста, — думала она, собирая сумку и направляясь к двери. — Пожалуйста, пусть это будет правдой».
 
   Занне всегда нравился вид из окна ее комнаты. Нравилась широкая полоса Темзы и оживленное движение судов. Сегодня она невидящим взглядом смотрела, как солнечный свет искрится на поверхности воды.
   Прошлой ночью Занна не выспалась, ее мысли путались, отказываясь признать очевидное. Она говорила себе, что ее вчерашнее подозрение не может быть правдой… что тест, который она сделала каких-то пятнадцать минут назад, полностью развеет ее опасения. Потому что она не представляет себе, как быть в противном случае.
   Занна лихорадочно посматривала на часы, торопя время, подсчитывая каждую секунду. Но когда она наконец направилась в ванную, ее ноги налились свинцом.
   Отметка на полоске теста подтвердила ее наихудшие опасения.
   Ее стиснутые руки прижались к животу.
   — Нет, — прошептала Занна. — О Господи, нет.
   Неужели всего одна-единственная безумная ночь привела к такой беде? Как это могло случиться? Неужели это правда?
   Несмотря на неопровержимое доказательство, лежащее перед ней, эти вопросы пульсировали у нее в мозгу.
   Она — Занна Уэсткотт. Она никогда не ошибается. Она обдумывает последствия своих поступков и принимает взвешенные решения.
   За одним исключением, когда она позволила себе быть увлеченной волной безумия. Но теперь волна схлынула, выбросив ее на пустынный берег, одинокую и испуганную как никогда в жизни.
   Стены ванной, казалось, смыкались вокруг Занны. Она чуть ли не бегом выскочила в свою просторную комнату — с высокими потолками, светлыми стенами и огромными окнами — ее шумное дыхание эхом отдавалось в голове.
   Ей нужно собраться с мыслями… подумать… спланировать. У нее это хорошо получается. Она не из тех слезливых созданий, которые вечно находятся во власти своих гормонов. И это просто очередная проблема, требующая решения.
   «Но почему тогда мне выть хочется?» — спросила себя Занна с горькой насмешкой.
   На секунду она остановилась в нерешительности, затем, схватив сумку, выскочила из квартиры и бегом помчалась в подземный гараж. Несмотря на достаточно ранний час, рабочий день уже начался, и скоро телефон будет разрываться от звонков.
   Но пока что ей нужно оградиться от всего этого. Перегруппировать свои войска.
   Занна выехала из города куда глаза глядят, по крайней мере так она сначала думала. Только на шоссе она поняла, куда завел ее инстинкт.
   Но даже теперь ей не обязательно проходить через это. Она еще может сделать правильный выбор. Свернуть на следующем повороте. Направиться куда угодно, только не туда. Она смотрела, как мимо проплывают дорожные указатели, и каждый обещал ей новое место назначения, новое убежище. Она смотрела и ничего не предпринимала.
   В нужный момент Занна автоматически свернула на боковую дорожку. Через пять минут высокие изгороди с обеих сторон сомкнулись вокруг ее машины, неумолимо увлекая вперед, хотя Занна все еще не понимала, что делает здесь и чего хочет добиться своим возвращением. Она знала только, что ее как будто тянет невидимая привязь, что для нее нет другого выбора, кроме как найти Джейка и… и потом… что?
   Богатый опыт торговых сделок не подготовил ее к такому повороту событий. «Но я смогу хотя бы поговорить с Джейком», — кротко решила она.
   Когда Занна миновала дорожный указатель, ее бросило в дрожь. Она притормозила у гаража, но двери были закрыты и заперты на висячий замок, и вокруг не было ни души. Занна прикусила губу и направилась в деревню.
   Она остановила машину у «Дома священника» так, чтобы ее не было видно с лужайки, и побрела к передней двери, пытаясь притвориться, что чувствует себя непринужденно, хотя на самом деле ее трясло.
   Занна позвонила в дверь и подождала, ее сердце колотилось как овечий хвост. Она молилась о том, чтобы услышать хотя бы шорох, но вокруг стояла тишина. Обойдя дом, она заметила, что за поднятыми занавесками царят чистота и порядок, свидетельствующие об отсутствии жильцов. «Хозяева не вышли, а уехали», — подумала Занна, чувствуя, как камень лег ей на сердце.
   Но с чего она взяла, что встретит здесь Джейка? Неужели она действительно надеялась, что он будет ждать ее, как принц из сказки, чтобы поцеловать и все исправить? И закончить этот кошмар? Можно подумать, все это было для него чем-то более значимым, чем обычная интрижка?