Кудряшов Кирилл. Воины Арктара

   – Отец драконов! – прокричал Алекс, прикрывая рукой лицо от страшного жара. – Убавь свой пыл, мы не враги тебе!
   Оставалось лишь надеяться, что разум дракона не настолько затуманен яростью и до него дойдет смысл его слов.
   Повезло. Услышал. Поток огня стал стихать, а затем сошел на нет. Стих и яростный рев, перейдя в негромкое ворчание. Все ближе и ближе слышались гулкие шаги дракона по тоннелю и шорох чешуи по каменным стенам.
   – Мы не враги тебе! – еще раз крикнул Агрон. – Мы пришли с миром.
   Дракон вошел в логово, как и подобает хозяину. Неторопливо, не обращая внимания на жалких существ, посмевших нарушить его покой. Должно быть, он понимал, что теперь они в его власти. Один лишь огненный выдох, одно движение хвоста, удар которого способен сокрушать скалы, и незваным гостям придет конец.
   – Позволь нам уйти, отец драконов!
   Из пасти чудовища вырвались языки пламени, на миг осветившие своды пещеры, сверкающее лезвие топора Агрона, напряженное лицо Алекса, обеими руками сжимающего нацеленный в голову дракона пистолет.
   «ВЫ ПРИШЛИ С МИРОМ?! – Громоподобный рев оглушил Агрона, заставив отшатнуться. – ВЫ ВОРВАЛИСЬ В МОЙ ДОМ, ОСЛЕПИЛИ МЕНЯ, А ТЕПЕРЬ ГОВОРИТЕ, ЧТО ПРИШЛИ С МИРОМ?»
   – Прости нас, отец драконов! Мы не хотели причинить тебе вред.
   «ПРИЧИНИТЬ МНЕ ВРЕД?!! ВЫ НИЧТОЖНЫ!!! Я МОГУ ИСПЕПЕЛИТЬ ВАС ОДНИМ ЛИШЬ ВЫДОХОМ!!»
   – Ты не сделаешь этого, отец драконов! – сказал Агрон, стараясь говорить спокойно и уверенно. Это было нелегко… А заставить не трепетать собственное сердце – практически невозможно.
   Он поднял над головой Свиток, одновременно делая шаг в сторону, чтобы и Алекс находился с ним на одной линии.
   – Ты ведь не захочешь сжечь и Свиток Прошлого?
   «СВИТОК ЗАЩИЩЕН МАГИЕЙ САМОГО АРКТАРА!!!»
   – Ты мудр, отец драконов, но скажи, держал ли ты когда-нибудь Свиток в своих лапах? Чувствовал ли, как его мудрость наполняет тебя? Прости мою дерзость, но теперь, прикоснувшись к нему, я превзошел тебя в мудрости. Я знаю все как о Свитке, так и о тебе. Свиток уязвим так же, как и мое бренное тело. Его можно порвать, растоптать, сжечь. Отец драконов, тебе ведь повелели защищать Свиток, а не уничтожить его?
   Дракон молчал. Его громадное тело возвышалось над Агроном, как скала.
   – Позволь нам уйти, отец драконов, и мы никогда более не побеспокоим тебя. Наши народы сочинят песни, восхваляющие мудрость и доброту драконов!
   Дракон не отзывался, не то обдумывая услышанное, не то прикидывая, как бы убить непрошеных гостей, не повредив Свитка.
   Агрон попятился к выходу из пещеры, увлекая за собой и Алекса, понявшего все без слов. О чем бы ни размышлял дракон, его промедление давало хоть какой-то шанс.
   «СТОЙТЕ!!!»
   Агрон замер как вкопанный, чувствуя, как по вискам стекают капли пота.
   «Я НЕ СКАЗАЛ, ЧТО ВЫ МОЖЕТЕ УЙТИ!!!»
   – Ты не сказал и обратного, отец драконов, – возразил Агрон. – Прости, мы приняли твое молчание за согласие.
   «ВЫ БОИТЕСЬ!!! Я ЧУВСТВУЮ ВАШ СТРАХ!!! И ТВОЙ СТРАХ, ОРК, И СТРАХ ЧЕЛОВЕКА ЗА ТВОЕЙ СПИНОЙ!!! Я ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ!!!»
   Повисла не просто пауза. Остановилось время. Агрон боялся вздохнуть.
   «ТЫ МОЖЕШЬ УЙТИ, ОРК!!! УЙТИ И ЗАБРАТЬ СВИТОК!!! АРКТАР ПОВЕЛЕЛ МНЕ ОХРАНЯТЬ ЕГО, НО НЕ СКАЗАЛ, ДЛЯ ЧЕГО ИЛИ ДЛЯ КОГО!!! СЕЙЧАС Я ЧУВСТВУЮ, ЧТО ПРИШЛО ВРЕМЯ!!!»
   – Время чего? – Потом, когда опасность минует, он проведет не один час, полностью углубившись в изучение Свитка, ища любые упоминания о грядущем, о том зле, что набирает силу за Туманными горами. Но Свиток Прошлого – есть Свиток Прошлого, и уже только поэтому он не обязан знать о будущем. Сейчас Агрон был рад любой возможности узнать хоть что-нибудь, пусть даже от дракона, который в любой момент мог втоптать его в гранит, даже не заметив этого.
   «ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН!!! МЕНЯЕТСЯ ВСЕ, ЗНАЧИТ, БУДУ МЕНЯТЬСЯ И Я!!!»
   «ТЫ МОЖЕШЬ УЙТИ, ОРК!!! УЙТИ, ЗАБРАВ СВИТОК!!! НО ЧЕЛОВЕК ОСТАНЕТСЯ!!!»
   – Нет, – ответил Агрон. – Он уйдет вместе со мной.
   «ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ НАЗАД ЕГО ПРЕДКИ УБИЛИ МНОГО МОИХ ДЕТЕЙ!!! ОНИ УБИЛИ ЕЕ…»
   Дракон запрокинул голову и зарычал, изрытая в потолок пещеры фонтан огня.
   «СЫН ОТВЕЧАЕТ ЗА ГРЕХИ ОТЦА!!! СЫН ОТВЕЧАЕТ ЗА ГРЕХИ ДЕДА И ПРАДЕДА!!! ЧЕЛОВЕК УМРЕТ!!!»
   – Нет!
   Голова дракона в мгновение ока оказалась в опасной близости от Агрона. Громадные зубы клацнули перед его лицом, обдав жаром, словно раскаленные пожаром камни.
   «ТЫ ОСМЕЛИВАЕШЬСЯ ПЕРЕЧИТЬ МНЕ, СМЕРТНЫЙ???»
   – Да.
   – Две тысячи лет назад ты убил сотни людей! – подал голос Алекс. – У меня тоже мог быть к тебе счет, отец драконов! Но я не держу зла. Ты выполнял свой завет, жил так, как было предписано судьбой. Ты и твои дети делали то, что должны были. Я прощаю тебя, отец драконов!
   «ТЫ ПРОЩАЕШЬ МЕНЯ???!!!! ЛЮДИ НАРУШИЛИ ДАННЫЙ ИМ ЗАВЕТ!!! ЛЮДИ УШЛИ В ЗАПРЕТНЫЕ ЗЕМЛИ!!!»
   – Да, – ответил Алекс, и голос его дрогнул. – Люди усомнились в праведности заветов Арктара. Мои предки свернули со своего пути, чтобы найти новый. К сожалению, их путь пересекся с твоим. Но даже тот урок, что преподали им черные драконы, мои предки не усвоили.
   Люди совершили ошибку, самую большую ошибку за всю историю Заповедных Земель, и я вернулся, чтобы исправить ее. Отец драконов, я готов держать ответ за грехи предков, но не своей смертью. Она ничего не изменит! На западе, в краях, где живут люди, зарождается тьма, зло, которому нет равных. Я не знаю, но чувствую, что это как-то связано с Исходом людей, а значит, только человек может остановить наступление тьмы.
   «ТЫ САМ ВЕРИШЬ В ТО, ЧТО ГОВОРИШЬ, ЧЕЛОВЕК???»
   – А ты веришь в судьбу, отец драконов? – спросил Агрон. – Веришь в то, что Арктар не только создал Заповедные Земли, но и открыл перед всеми их обитателями дорогу. Путь, следуя которым можно прийти к заранее намеченной цели. Ты веришь в эту цель?
   Дракон ответил не сразу… Этот вопрос он обдумал, как-то совсем по-человечески склонив голову набок.
   «ДА!!!»
   – Тогда поверь и в то, что мы трое, потревожившие твой покой, лишь следуем воле Арктара, изъявленной им три тысячи лет назад. Мы пришли сюда потому, что наши сердца повелели нам отправиться в путь. Мы рисковали жизнью в схватке с тобой потому, что чувствовали: иначе нельзя.
   «Мы трое»… Шестое чувство подсказывало, что теперь их осталось двое. Кельт-Адас не позволил бы дракону войти в пещеру.
   «СУДЬБА??? – пророкотал дракон. – Я ВЕРЮ В СУДЬБУ!!! ЛЮДИ ПОШЛИ СУДЬБЕ НАПЕРЕКОР, И ИЗ-ЗА ЭТОГО ПОСТРАДАЛ МОЙ РОД!!!»
   «НЕ СЛИШКОМ ЛИ САМОНАДЕЯННО ВЕРИТЬ В СОБСТВЕННУЮ ИЗБРАННОСТЬ???»
   Вместо ответа Агрон просто поднял над головой Свиток, но секунду спустя, вспомнив, что дракон слеп, ответил:
   – У меня в руках Свиток Прошлого, отец драконов. Ты стар, мудр и опытен, но даже твоя память не сможет вместить того, что вмещает Свиток.
   Дракон молчал, видимо, принимая решение. На этот раз Агрон не двинулся с места. Вздумай он бежать, у него не было бы шанса. Оставалось надеяться, что это понимает и Алекс.
   «Я ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ, СМЕРТНЫЕ!!!»
   «Я ПОЗВОЛЮ ВАМ ПРОДОЛЖИТЬ ПУТЬ!!!»
   «Я ПОЗВОЛЮ ВАМ ЗАБРАТЬ СВИТОК!!!»
   «Я ОСТАВЛЯЮ ВАС В ЖИВЫХ!!!»
   «Я СКОРБЛЮ О СМЕРТИ ВАШЕГО ДРУГА!!!»
   Агрон поклонился, вновь забыв о слепоте дракона. Но тот или уловил колебания горячего воздуха, или ощутил движение каким-то другим чувством и склонил голову в ответ.
   – Спасибо, отец драконов! Когда все закончится, мой народ станет иначе относиться к твоему племени. Орки всегда будут оставлять для тебя самых жирных кодоев.
   – Когда все закончится, – сказал Алекс, – мой народ сложит песни о схватке с драконами в Туманных горах. В этих песнях не будет восхваления героев, сразивших чудовищ. В этих песнях будет правда. Правда о драконах, исполнявших завет Арктара, и о людях, нарушивших его волю.
   Они вышли из пещеры в молчании. Не потому, что было страшно поднять глаза и увидеть изувеченный труп Кельт-Адаса, не потому, что сердце все еще гулко ухало в груди, не веря в то, что первый дракон Заповедных Земель, способный втоптать в пыль целый орочий клан, да еще и не один, просто отпустил их… Наверное, потому, что руку жег Свиток Прошлого. Ключ к остальным Свиткам, ключ к Четвертому и самому важному из них.
   И еще Свиток был символом того, что их действительно вела судьба, ведь их спасение было чудом.
   – Кельт-Адас! – воскликнул Алекс и бросился к распростертому на земле бездыханному телу. Ног не было – не то дракон перекусил его пополам, не то наступил на него, начисто оторвав ноги. Огневик был мертв, это не вызывало сомнений.
   – Мы должны похоронить его… – сказал Агрон.
   Как принято хоронить своих у клана огня? Сжигать их тела? Закапывать в землю, как полагается у эльфов? Знать бы…
   Стоило только подумать об этом, и в памяти мгновенно всплыла нужная информация, подсказанная Свитком. Логично было предположить, что клан огня предавал умерших огню…
   Агрон открыл было рот, чтобы сказать об этом Алексу, да так и застыл. Алекс опустился на колени возле изувеченного тела и, положив обе ладони на виски Кельт-Адаса, что-то беззвучно нашептывал одними губами. Со стороны казалось, что Алекс прощается с погибшим спутником, но так мог подумать лишь юнец, еще не освоивший ни одного заклинания. Агрон чувствовал магию, разливавшуюся в воздухе.
   Человек, еще недавно не разглядевший заклятья кипения крови, сейчас сам творил заклинание, намного превосходившее по силе все те, что были доступны оркам.
   И, ощущая, как волны магии проходят через его тело, Агрон понимал, почему две тысячи лет назад люди были полноправными хозяевами Земель Арктара. Если такая сила ощущалась в Алексе, видимо, только-только начинавшем познавать магические умения предков, то на что же был способен маг-человек в те времена, до Исхода людей?
   – Алекс… – начал он, но осекся. Осекся потому, что у мертвого Кельт-Адаса вдруг дернулась рука.
   Посиневшие пальцы сжались в кулак, потом разжались. Маг захрипел, вдыхая воздух омертвевшими легкими, и открыл до краев переполненные болью глаза.
   – Алекс? – Хриплый шепот огневика для Агрона был подобен грому.
   Каким из двух доступных людям видов магии воспользовался Алекс? Вдохнул ли жизнь в мертвое тело, или просто отобрал его у смерти, наделив частичкой украденной у нее же души, оживив зомби?
   – Я… Я жив?
   Взгляд мага скользнул вниз, туда, где должны были быть его ноги.
   – Я пытался… – чуть слышно простонал Алекс, и Агрон едва успел поддержать его, чтобы тот не завалился на бок. – Свиток показал мне, как это делали люди. Я молил Арктара, но он… Он не откликнулся. Там лишь пустота! Черная пустота…
   – Значит, Свиток у вас… – это был не вопрос – утверждение.
   – У нас, – тем не менее ответил Агрон, демонстрируя его магу, и, немного помолчав, добавил: – Хочешь подержать его?
   Маг качнул головой:
   – Я умираю, Агрон. Умираю вторично за один день! Там, за гранью смерти, я все равно получу ответы на все вопросы. Мне не нужен для этого Свиток.
   – Я не позволю тебе умереть! – воскликнул Алекс. – Я… Я буду…
   – Будешь что? Поддерживать во мне силы, пока не иссякнут твои собственные? Две тысячи лет назад люди умели возвращать к жизни умерших, отмерять им новый срок. Но даже тогда это получалось далеко не с каждым. Ты смог лишь дать мне немного СВОЕЙ жизни, Алекс. Спасибо тебе и на этом…
   Глаза огневика закрылись, но сознание все еще не покинуло его.
   – Подайте мне мой посох! – сказал он. – Дайте мне умереть так, как умирают маги огня!
   Агрон огляделся, отыскивая посох. Вот он, в нескольких шагах, лежит, словно узловатая палка, а не страшное оружие всесильного мага. Сложно было заставить себя прикоснуться к нему… Дерево было горячим – не обжигающим, но горячим, словно глиняный горшок, вынутый из огня.
   – Возьми…
   Пальцы мага обхватили дерево, и посох неуловимо изменился. Вроде бы ничего и не произошло, но Агрон ощутил это превращение. Никчемная деревяшка вновь стала магическим посохом, стоило ей воссоединиться с хозяином.
   – А теперь бегите! – ровным голосом сказал маг. – Прощайте, друзья! Удачи вам…
   «Готовясь к смерти, огненные маги высвобождают оставшуюся в них силу, – услужливо сообщил Свиток, демонстрируя внутреннему взору Агрона выжженные равнины и леса, – и творят свое последнее заклятье, армагеддон, направленный на них самих. Так огневики предают огню свое тело и убивают всех находящихся рядом врагов».
   – Бегите… – прошептал Кельт-Адас, и Агрон побежал, без лишних церемоний взвалив потерявшего сознание Алекса себе на плечи.
   Лишь взобравшись на плато, с которого они до того наблюдали за пещерой предка всех драконов, Агрон обернулся. Внизу разливалось море бушующего пламени – гигантский погребальный костер Кельт-Адаса. Огонь зачаровывал, но любоваться им не было сил. Страшный жар, поднимавшийся от пылающего моря, опалял лицо и не давал вздохнуть.
   Хотелось сказать что-то… Подвести итог жизни огневика, что-то важное, существенное… Но ничего не приходило в голову.
   – Прощай, Кельт-Адас, – проговорил Агрон. – Поджарь там пятки Смерти, как едва не поджарил мои!
 
   Алекс пришел в себя меньше чем через час. Агрон упрямо тащил его вперед по горной тропе, стараясь уйти как можно дальше от пещеры дракона и от пышущего жаром плато перед ней…
   – Отпусти! – потребовал он, едва открыв глаза.
   Не говоря ни слова, Агрон поставил его на землю и, убедившись в том, что тот действительно в состоянии идти, вновь зашагал вперед.
   – Сколько я был без сознания?
   – Около часа…
   Говорить было не о чем, все было ясно без слов. Горы вокруг, Свиток Прошлого за поясом Агрона, смерть Кельт-Адаса позади, и полная неизвестность впереди.
   – Куда мы? – спросил Алекс спустя еще несколько минут.
   – Вперед! – проворчал Агрон. – Куда же еще?
   – Я имею в виду, теперь, когда у нас есть Первый Свиток, мы должны знать, где Второй.
   – Должны. Надо просто сесть и хорошенько изучить его. Думаю, что в Свитке найдется не только эта информация, но и много чего еще.
   – Вот и я к тому же – может, нам устроить привал и заглянуть в Свиток? Не исключено, что Свиток Настоящего тоже где-то здесь, в Туманных горах, а мы уходим отсюда!
   Агрон остановился, задумавшись. Действительно, все правильно. Некогда было горевать о смерти Кельт-Адаса, некогда зализывать раны, полученные в схватке с драконом (ожоги были болезненными, но не только не мешали идти, а, скорее, даже добавляли решимости – подстегивали и подгоняли вперед). Тьма на западе реальна так же, как камни у него под ногами, как реален Свиток, величайшее из сокровищ Заповедных Земель…
   – Привал, – согласился Агрон. – Поесть, конечно, нечего, так хоть посидим у костра, обогреемся и обсудим, что делать дальше.
   Слово «костер» вызвало волну воспоминаний. Как просто было разводить огонь, когда рядом маг-огневик, по мановению руки которого вспыхивают и камни!
   Костер разожгли минут за десять, в полном молчании. Каждый думал о своем… Сейчас, когда опасность миновала, а цель не определена и на душе тяжким камнем лежала грусть, каждый замкнулся в себе, думая о чем-то личном.
   Агрон думал о своем клане. О Гимроде, подбивавшем орков отказаться от своего пути. В который раз вспомнились и слова Кельт-Адаса: «То, что я вижу, не радует моих глаз…» Маг знал о происходящем в Орочьих степях, и это внушало ему беспокойство. Может, стоило все же расспросить его об увиденном в языках пламени?
   Хотя какой смысл жалеть об этом теперь, когда у них есть Свиток Прошлого, который может показать ВСЁ?
   Где заканчивается настоящее и начинается прошлое? Секунду назад? Или, может быть, две? Продолжает ли Свиток и сейчас незримым оком наблюдать за Заповедными Землями, запоминая и занося в свою библиотеку все, что происходит в них? Или эта связь оборвалась в тот момент, когда Свиток покинул тайник в пещере предка драконов? Даже если и так, будет нелишним узнать обо всем, что произошло среди Орков за время его путешествия!
   И конечно же, хотелось заглянуть в далекое прошлое. Узнать больше об Исходе людей, понять, что же в увиденном так потрясло Алекса при первом прикосновении к Свитку. Впрочем, об этом теперь можно спросить…
   – Алекс… Прежде чем заглядывать в Свиток, ты не расскажешь все, что узнал об Исходе людей?
   – Ты можешь просто взять его в руки… – нехотя ответил тот. – Он расскажет больше и точнее, чем я.
   – Ты человек, Алекс. Единственный на данный момент человек в Заповедных Землях. Лучше тебя историю твоего народа не расскажет никто. Я знаю финал. В Свитке я искал прежде всего упоминания о драконах, о том, как их победить. Он показал мне последний бой в Туманных горах. Показал, как закончился поход твоего народа на ту сторону гор. Тебя потрясло это?
   – И это тоже… Прошло две тысячи лет, и никаких документальных свидетельств того, откуда пришли мои предки, не осталось. Легенды о том, что когда-то мы жили за горами, сохранились, но это были не более чем легенды. Официально люди вели отсчет времени от закладки первого камня Магадэна – это был первый город, воздвигнутый на новой земле.
   По преданиям, когда-то люди снялись с насиженных мест по другую сторону гор и отправились искать новый дом. Многие погибли в горах. Только я всегда считал, что виной тому были болезни или дикие звери, и уж точно не драконы, в которых не верят даже дети.
   Здесь, встретив тебя и Кельт-Адаса, убедившись в том, что сказки не врут, я понял, что главный вопрос, который должен меня занимать, это не почему люди не помнят своих корней, а почему они отказались от них.
   На вопрос, почему мы не помним всего, что произошло до рубежа в две тысячи лет, ответить просто. Те немногие, кто уцелел в схватке с драконами, спустились с Туманных гор едва ли не босыми. В той битве погибли не только люди, сгинуло все, что они несли с собой. Обозы с продовольствием, книгами, вещами. Исчезло все! Осталась только память о тяжелом переходе через горы, о титанах, вампирах, буркалах… О том, как люди сметали со своего пути немногие кланы орков, пытавшиеся остановить их; как добивали магов огня, которые, вопреки решению своего клана не вмешиваться, встретили караваны людей еще на подходе к Орочьим степям.
   Все это люди хотели забыть как кошмарный сон. И конечно же, больше всего на свете стремились забыть рев несущегося на тебя с ясного неба дракона. Ветер от его крыльев, всепожирающий огонь из его пасти. Впрочем, о чем я?.. Ты сам видел первого из них.
   – Я видел и тот бой… – сказал Агрон. – Люди сражались достойно. Не думаю, что кто-то продержался бы против такого противника лучше и дольше них.
   – В общем, почему я не знал, откуда я родом на самом деле, меня больше не удивляло. Куда важнее было понять, почему люди ушли из Заповедных Земель.
   – Я только знал, что люди отказались следовать завету Арктара, который создал их для поддержания порядка в Заповедных Землях. Они должны были пресекать любые войны, в нужный момент улаживать конфликты. Чем их не устраивала такая роль – непонятно.
   – Дело не в их роли, – возразил Алекс. – Людям не нравилось само наличие завета Арктара, предопределенность. Помнишь, ты говорил с драконом о судьбе. О том, что, создавая Заповедные Земли, Арктар запустил некий механизм, частью которого являлся каждый народ и каждый отдельный его представитель. Все было предрешено заранее… Это было… Как дорога, с которой не свернуть! Как горная тропа, по которой мы идем сейчас. У нас нет выбора. Если путь впереди преградит обвал, нам придется преодолевать его, ибо свернуть вправо или влево мы не можем. Там скалы, и скалы неприступные.
   Такой была жизнь в Заповедных Землях, созданных Арктаром. Жизнь, в которой каждый занимался тем делом, для которого был рожден, в которой каждый был счастлив и всем доволен.
   Вот это-то и не устраивало людей! Они не хотели идти по проторенной дороге, какой бы ровной она ни была. Они готовы были продираться через овраги и буераки, но идти своим путем, который избрали сами, а не кто-то другой вместо них. Спотыкаться, проклинать этот путь, но идти вперед, в надежде, что за следующим поворотом они выйдут на новую дорогу, гораздо лучше той, с которой свернули.
   – Иначе говоря, они не поверили в то, что по эту сторону гор Арктар создал цветущий и счастливый мир, так? Они думали, что за горами еще лучше?
   – И да, и нет… – Алекс замялся, не зная, как передать свои чувства. – Наверное, чтобы понять это, нужно быть человеком. Дело не в том, что они не поверили, что Заповедные Земли, в которые поселил их Создатель, – идеальное место. Главное, что Создатель решил все за них! Людей не спросили, хотят ли они быть судьями и хранителями порядка. Их не спросили, хотят ли они жить в городах или предпочтут странствовать и вести кочевую жизнь. Их просто поставили перед фактом…
   – Наверное, для этого действительно нужно быть человеком… – пробормотал Агрон, подумав, что, попытайся он искать информацию об Исходе людей в памяти Свитка, наверное, ни за что не понял бы, что же побудило их уйти.
   – Вот, собственно, и все, – закончил Алекс. – Уходом за Туманные горы означал отказ от пути, по которому Арктар направил всех обитателей Заповедных Земель. Равновесие в мире нарушилось. Садоводам-эльфам пришлось научиться стрелять и набрасывать удавку. Мудрецам-огневикам – научиться убивать. Из-за какого-то ребячества, из-за отказа людей следовать предопределенному пути, пострадали все, но больше, естественно, сами люди. Из-за глупости, самоуверенности… Свиток рассказал мне о людской магии. Научил меня всем заклятьям, которые знали люди… Подозреваю только, что большую их часть мне удастся сотворить только с десятого раза. Теперь, ощутив в себе магию, я понимаю, что мы потеряли, перейдя горы. Ничто из того, что я видел в жизни, не стоит такой жертвы: отказа от способности исцелять смертельные раны и оживлять умерших.
   Ты знал, что люди умели убивать одним движением руки? Просто указывали на того, кого хотели убить, и Смерть приходила за ним. Да, конечно же, знал… И наверняка знал, что точно так же они могли исцелять, воскрешать! Я попытался сделать это с Кельт-Адасом, хоть и понимал, что не выйдет. И дело не в том, что я – недоучка, впервые в жизни пытавшийся колдовать…
   Помнишь, вы с Кельт-Адасом рассказывали мне о высшей магии? О том, что огневики говорят с огнем и он отзывается на их просьбы? И о том, что люди говорили с самой Смертью и с кем-то еще, кто помогал им воскрешать. Свиток рассказал мне об этом. Да, это так, но и сами люди не ведали, к кому обращались за помощью. Они творили заклинание и отдавали кому-то или чему-то за пределами этого мира, самой Жизни, частичку собственной жизненной силы. И Жизнь преумножала ее, вливала в умершего, которого человек хотел воскресить… Я смог отдать немного себя Кельт-Адасу. Смог бы отдать даже всю свою жизнь, но чувствовал, что ее бы не хватило, чтобы отмерить ему новый срок. Для этого недостаточно одного меня – нужно согласие Жизни. Или, быть может, Арктара – в общем, того, кто покровительствовал людям, позволяя им воскрешать умерших.
   Я сотворил заклятье, Агрон! Я уверен, что сделал все правильно! Я почувствовал, как мой зов, моя просьба о новой жизни для Кельт-Адаса устремляется за пределы этого мира. Но ответа не получил. Там пустота! Того, кто откликался на просьбы людей, больше нет, или же он отвернулся от них.
   И люди лишились его не тогда, когда перешли горы, а несколькими месяцами раньше, едва собравшись в гигантский караван, отправившийся к Заповедным Землям. Свиток показал мне это.
   Теперь я понимаю, как это было глупо и безответственно. Снаружи Кельт-Адас пытался удержать дракона, рядом со мной ты искал в Свитке что-нибудь, что позволило бы нам победить его. А я интересовался лишь прошлым моего народа! Но я не мог ПОСТУПИТЬ иначе! Узнав, что в Свитке Прошлого содержатся все ответы на мои вопросы, я не мог думать ни о чем, кроме Исхода людей.
   Когда люди приняли решение отправиться в Запретные Земли, большинство народов Заповедных Земель пытались их отговорить. А когда поняли, что сделать этого не удастся, многие преградили им путь.
   – Кланы орков разделились, – добавил Агрон. – Все понимали, что людей нужно остановить, но первая половина боялась сразиться с людьми, считая это безнадежным. Кто-то боялся смерти. Кто-то понимал, что люди все равно не повернут назад, даже если мы перебьем половину из них, и что в любом случае Заповедные Земли уже никогда не будут прежними. Другие просто не могли поднять оружие на недавних друзей. Кое-кто был готов на все, чтобы остановить людей. Они понимали, что после Исхода мир изменится до неузнаваемости: они не смогут, не захотят в нем жить, и поэтому были готовы умереть в этом бою.
   Но раз я существую, значит, две тысячи лет назад мои предки сделали первый выбор…
   – Так было и у остальных народов, – кивнул Алекс. – Сначала в бой с людьми вступили гномы. Не потому, что были смелее орков, а просто потому, что людям нужно было миновать Гномьи горы. Четыреста гномов, идущих на верную смерть. Они надеялись хотя бы своей гибелью показать моему народу всю глупость, всю неправедность Исхода. В том бою люди впервые применили магию Смерти на полную мощность. Впервые призвали Смерть, чтобы она забрала сразу несколько сотен… И та с готовностью откликнулась на их зов. Пятьдесят человек убили четыре сотни гномов, потеряв в том бою всего троих. Тогда они впервые не получили ответа от Жизни. Впервые не смогли воскресить павших товарищей. Мой народ лишился своей магии, еще не перейдя Туманные горы, а лишь решив их перейти. Впервые убив невиновных…