Аминь!
Так что мне надлежит выбрать? И есть ли у меня этот выбор?
Мелкий Бес поставил на стол еще четыре кружки и плюхнулся на стул. Он уже опустошил одну из них наполовину, когда я спросил:
– Скажи, а ты хотел бы попасть в один из официальных киберов?
– Еще бы! – ответил Мелкий Бес. – Конечно, хотел бы.
– Почему?
Чертенок бросил на меня недоверчивый взгляд.
– Ты шутишь? Там жить гораздо легче. Там на каждом шагу попадаются доверчивые посетители. А местные бродячие программы, говорят, вовсе не умеют…
Он вдруг осекся.
Я продолжил:
– А местные бродячие программы не усеют этим воспользоваться. Не так ли?
Мелкий Бес хлебнул еще из кружки, и осторожно сказал:
– По крайней мере, мне так рассказывали. Хотя, лично тебя недотепой назвать нельзя.
– Польщен, – кивнул я. – Весьма.
– Да ладно, не обижайся, – промолвил Мелкий Бес. – Я просто пересказал тебе гуляющие по нашему киберу слухи.
Я подумал, что, конечно, подобные слухи должны, просто обязаны были возникнуть. И если оборотень пообещает открыть дорогу в официальные киберы, местные жители с легкостью простят ему убийство творца, а также и многое-многое другое.
Вот это – самое главное. Поскольку, пообещав, оборотень, несомненно, рано или поздно такую возможность найдет. И вот тогда и в самом деле начнется вторжение бродячих программ из китайского кибера.
Причем, получается, предотвратить его могу только я, именно сейчас. И совершенно не важно какими средствами я для этого воспользуюсь. Самое главное – остановить, иначе и я, и все мои друзья, и еще многие-многие живущие в официальных киберах программы, в ближайшем будущем неизбежно угодят в яму. А если попытаться прикинуть, чем это вторжение в дальнейшем закончится для жителей большого мира…
Поэтому, думать больше не о чем. Надо действовать.
Как? Отправиться в резиденцию, и попытаться убить оборотня? Не получится. Я не смог его убить даже тогда, когда он был один. А сейчас у него есть помощники. И врасплох его захватить тоже не удастся.
Вот и получается, что у меня остался единственный выход – попытаться победить зло с помощью другого зла.
Мне вспомнились слова Сплетника: "Это еще не твоя драка". Как, каким образом, он смог все это предугадать? Или все же это не более чем совпадение? Однако не слишком ли часто предсказания Сплетника сбываются? Вот только, пытаться угадать какими источниками информации он пользуется, сейчас нет времени.
Вытащив из кармана полученный от Шеттера квадратик, я с силой его сжал. В квадратике что-то щелкнуло, и тоненький голос пропищал:
– А теперь оставайтесь на месте. Я прибуду через полчаса.
Вот и все. Дело сделано.
Я сунул квадратик обратно в карман и закурил сигарету.
– Что это было? – спросил Мелкий Бес.
– Мой контракт выполнен, – сказал я. – Теперь осталось только получить деньги и можно уходить.
– А каким образом ты их получишь?
– Мне их принесут, – объяснил я. – Надо только немного подождать.
Так оно и было. Теперь мне и в самом деле оставалось только ждать.
21
– Сколько ты можешь выпить пива? – спросил я у Мелкого Беса.
– Не знаю, – ответил тот. – Никогда не было столько денег, чтобы попытаться это выяснить. Может быть, сейчас…
Вполне возможно. Особенно если Шеттер задержится.
Я окинул взглядом громоздившиеся на нашем столе пустые кружки.
И это всего лишь за полчаса!
– Может быть, мне купить еще парочку? – предложил Мелкий Бес.
– Держи.
Я дал чертенку очередную купюру…
Шеттер появился после того, как чертенок сделал еще одну ходку за новыми кружками.
Выглядел Шеттер точно так же, как и тогда, когда явился ко мне домой. И лицо у него было все такое же невозмутимое. И даже оружия, вроде бы при нем не было. По крайней мере в руках у него была всего лишь та самая, роскошная трость.
Впрочем, пришел он не один. Шеттера сопровождало два посетителя, в которых с первого взгляда можно было определить наемников. Здоровенные ребята, с каменными лицами и колючими, настороженными глазами. Шли они, как и положено, чуть позади Шеттера, то и дело поглядывая по сторонам. У обоих в руках было по короткоствольному автомату. Так, по крайней мере, их оружие выглядело. Чем оно является на самом деле и как действует, я и представить, конечно, не мог.
Остановившись возле моего столика, Шеттер кивнул на Мелкого Беса, и спросил:
– Проводник?
– Да, – сказал я.
– Отошли его. Нам нужно поговорить.
Я сказал чертенку:
– Подожди меня снаружи. Когда они выйдут, можешь вернуться.
Тот с сожалением оторвался от очередной пивной кружки, проворно выбрался из-за столика и потопал к выходу.
– Ну вот и отлично, – пробормотал Шеттер устраиваясь за моим столиком.
Сопровождавшие его наемники тотчас встали по бокам от хозяина. Впрочем, ближайшие три столика были свободны, и вояки, по-моему, слегка расслабились.
– Что именно – отлично? – спросил я.
– Все. Все отлично. А особенно то, что ты сделал свою работу. Не так ли?
– Так, – сказал я.
– Ну, и где же он?
– Оборотень? – спросил я.
По-моему, услышав это слово, один из телохранителей едва заметно вздрогнул. Он, похоже, имел представление, каким противником может быть программа-оборотень.
Я подумал, что это странно. Неужели Шеттер не сообщил своим наемникам, с кем им придется иметь дело? Впрочем, подобные штучки, похоже, в его духе.
– Итак, – вкрадчиво сказал Шеттер. – Где наша птичка свила свое гнездышко?
Я сделал глоток из кружки, и спросил:
– А тысяча инфобабок у тебя при себе?
– Ах да, чуть не забыл, – улыбнулся Шеттер.
Вытащив из кармана пачку купюр, он протянул их мне. Взяв деньги, я положил их на столик перед собой и спросил:
– Ты намерен его убить?
– Я мог бы сказать, что это не твое дело, – промолвил Шеттер, – однако, отвечу: да, я хочу его убить. И чем скорее это произойдет, тем лучше.
– Чью личину ты заставил его принять во время первой вашей встречи? – спросил я.
– А вот это уже точно не твое дело, – сказал Шеттер. – И лучше бы тебе в него не соваться. Понимаешь?
Я кивнул.
Еще бы. Так он мне и скажет. Хотя голограмма у меня осталась. Если Глория пожелает, она сможет установить, кого так ненавидел мой клиент. С ее связями это несложно.
– Ну, так где я могу найти своего противника? – снова спросил Шеттер.
– В резиденции старосты.
– А он не мог за последние полчаса перебраться куда-то в другое место?
– Нет, – ухмыльнулся я. – Он теперь староста этого китайского кибера. И в соответствии со своим статусом, должен почти все время находиться в резиденции.
– А предыдущего старосту он значит убил?
– Конечно.
– Какова достоверность этих сведений?
– Перед тем как подать тебе сигнал, я с ним разговаривал. Мы очень мило побеседовали.
– И зная, что тебе известно, кем он является, оборотень тебя отпустил?
– У меня есть пластинка безопасности. Став старостой, оборотень вынужден выполнять законы кибера.
– Ах да, пластинка, – Шеттер машинально прикоснулся пальцем к своей собственной, висевшей на груди пластинке. – Удобная штучка, не правда ли?
– Еще бы, – сказал я, – Только, учти, если вы убьете оборотня сейчас, когда он стал старостой, твоя пластинка, а также пластинки твоих телохранителей, перестанут служить защитой. Обратно вам придется пробиваться с боем.
– О, да, – кивнул Шеттер. – Мне это известно. Моим телохранителям – тоже. Именно поэтому у меня есть к тебе еще одно задание.
– Помочь вам выбраться из кибера, после того как вы ухлопаете оборотня?
– Нет, не надо. Если у нас, после схватки с ним хватит сил устоять на ногах, мы уйдем сами. Если нет, значит, туда нам и дорога. Значит, никудышные мы бойцы, не имеющие права на жизнь.
Сказав это, он вполне добродушно рассмеялся.
И меня это удивило.
Мне почему-то казалось, что говорить нечто подобное он должен, ну конечно, не с безумный физиономией законченного маньяка, но что-то жестокое, звериное в его лице должно было появиться.
Ничего подобного.
Передо мной сидел довольный жизнью, добродушно улыбающийся человек. Может быть, сказанное им было не более чем шуткой? Впрочем, так ли это, угадать я не мог. И поскольку Шеттер не был бродячей программой, а являлся посетителем, это не могло меня не поразить.
Я попытался представить, какое лицо у него было, когда он "развлекался" со своими жертвами, и не смог. Впрочем, может быть, этого не стоило и делать? И вообще, тем ли я сейчас занимаюсь? И есть ли у меня время на попытки угадать, с каким выражением сидящий напротив меня садист медленно и с наслаждением убивал созданные Старом программы.
– Что за поручение? – спросил я.
И тут Шеттер перестал улыбаться. Мгновенно, словно надев другую личину. Нет, даже сейчас живущее в нем безумие не осмелилось выглянуть наружу, проявиться в выражении глаз, в движениях рук, в чертах лица. Просто напротив меня теперь сидел очень спокойный, трезво мыслящий, деловой человек.
– После того как мы уйдем, ты будешь ждать здесь еще ровно двадцать минут, – сказал он. – Потом ты отправишься в резиденцию старосты и узнаешь, чем закончилась наша небольшая охота.
– А потом? – спросил я.
– Если оборотень победит, но при этом нам удастся его все же серьезно подранить, ты докончишь наше дело. Если у нас не получится даже это, значит, оборотень тебе не по зубам. Тогда ты сделаешь вид, что заглянул к нему по какому-то пустяковому делу, и уйдешь.
– А он, конечно, не догадается, кто навел на него вас и зачем я на самом деле приходил? – с сарказмом спросил я.
– Наверняка догадается, – пожал плечами Шеттер. – Однако если он теперь стал таким уж законопослушным, то тебе ничего не грозит. Насколько я помню, пластинка безопасности охраняет тебя до тех пор, пока ты на кого-нибудь не нападешь. Если ты не попытаешься прикончить оборотня, он вынужден будет тебя отпустить.
– Логично, – признал я. – Однако риск есть.
– Конечно. Риск есть всегда. Кстати, за риск обычно платят.
Более чем прозрачный намек.
И конечно, услышав его, я должен был немедленно начать торговлю. Вот только, не хотелось мне этого делать. Надоело. Кроме того, я знал, что независимо от желания Шеттера, я все равно отправлюсь проверить, остался в живых оборотень или нет. Так к чему весь этот театр?
Деньги? Да, это немаловажно. Для меня сейчас они имеют большое значение. И любой другой на моем месте, наверное, не упустил бы возможность сорвать с клиента несколько лишних сотен инфобабок.
Вот только не я, и не сейчас. Может быть, в другой раз. Если, конечно, он представится. А сейчас… В данный момент деньги у меня есть. И их хватит надолго. Так зачем же еще продавать свою бессмертную душу?
Взяв со стола полученную от Шеттера пачку денег, я сунул ее в карман.
Тот, похоже, воспринял этот как сигнал к началу торга и вытащил вторую, раза в два толще. Кинув ее на середину стола, Шеттер сказал:
– Здесь две тысячи. Плата, за твое обещание прикончить оборотня, в том случае если нам этого сделать не удастся. Конечно, при наличии такой возможности.
– А если ее не появится?
– Ну тогда это премия за удачный поиск. И не более. Если мы убьем оборотня, а потом беспрепятственно уйдем из кибера, я не потребую возвращения этих денег.
– И тебе не приходит в голову, что я могу просто-напросто уйти, не выполнив условий сделки?
– Нет. Ты мог сделать это и раньше. Кто тебе мешал вернуться в свой кибер, а по прошествии пары дней заявить мне, что объект поисков благополучно смылся? Однако ты предпочел выполнить наш контракт, даже несмотря на то, что тебе пришлось работать в китайском кибере. Значит, и сейчас, взяв деньги, ты не нарушишь свое слово.
– А если я пообещаю, что сделаю это без денег? – спросил я.
Шеттер очень внимательно посмотрел мне в глаза и промолвил:
– В таком случае я решу, что у тебя есть свои собственные причины желать смерти оборотня. Не так ли?
– Вполне возможно, – сказал я. – Это имеет для тебя какое-то значение?
– Только не сейчас. И даже если так, ты все равно должен взять деньги.
– Как-нибудь обойдусь, – промолвил я.
И тут Шеттер снова улыбнулся. Насмешливо. И не так, как обычно улыбаются деловые люди, узнав о том, что кто-то совершил поступок, являющийся с их точки зрения, несусветной глупостью. Он улыбнулся так, словно видел перед собой маленького мальчика, из чистого упрямства отказывающегося есть вкусную манную кашу.
– Как знаешь, – сказал Шеттер. – Подумай.
Он встал и сделал знак своим телохранителям. Все так же настороженно оглядываясь, они двинулись прочь из забегаловки.
– Деньги забыл, – сказал я вслед Шеттеру.
И конечно, он это слышал, но даже не оглянулся. Просто шел за боевиками к выходу из забегаловки, сжимая в руках свою роскошную трость, неспешным шагов делового, но вот сейчас, в данный момент, просто вздумавшего прогуляться человека.
Я посмотрел на лежавшую на столе пачку денег.
Конечно, можно было ее схватить и, догнав Шеттера, попытаться ему ее всучить. Вот только я совершенно точно знал, что ничего не получится. Он их не возьмет. И наверняка, оставляя эти деньги, он даже не пытался как-то меня унизить. Просто они уже мысленно были занесены им в раздел расходов. Плата за выполнение обещания. Это вписывалось в его понимание мира, это создавало ощущение, что мир является именно таким, каким он его представляет. Это давало ему уверенность и спокойствие. Что еще надо перед ожесточенной схваткой не на жизнь, а на смерть?
А мне… У меня теперь было двадцать минут, для того чтобы придумать, как с этими деньгами поступить.
Я посмотрел на информационный экранчик, засек время и снова уставился на пачку денег. Проще всего было сейчас сунуть ее в карман. Эти две тысячи инфобабок давали мне дополнительное время для того, чтобы найти нового клиента, просто для того, чтобы выжить.
Кстати, самое ли это главное – выжить?
Закуривая сигарету, я подумал, что, наверное, именно так сходят с ума. Поначалу человеку приходят в голову всякие странные идеи, а потом он начинает делать глупости, твердо веря, что поступает совершенно правильно. Заканчивается все это тем, что новоиспеченный сумасшедший либо полностью уходит в созданный самим собой мир, напрочь отключается от действительности, либо выходит на улицу и пытается облагодетельствовать род людской убийством нескольких прохожих.
И все это, твердо веря, что так и должно быть, что все правильно.
– Ух ты, вот это да!
Ну конечно, это был Мелкий Бес. Он уже снова уселся на свое место и теперь, словно завороженный, смотрел на оставленную Шеттером пачку денег.
Я хмыкнул и осторожно стряхнул пепел в пепельницу.
– Они настоящие? – спросил чертенок.
– Угу, – сказал я.
– И сколько здесь?
– Две тысячи.
– Две тысячи! Нет, это просто обалдеть!
– Да, – подтвердил я. – И в самом деле – просто обалдеть.
– Это плата за твою работу?
– Можно сказать и так.
– Черт, как стать частным детективом? Хочу быть частным детективом.
– А ты сможешь у себя в китайском кибере найти клиентов, способных заплатить такие деньги?
Мелкий бес задумчиво почесал за ухом, а потом признался:
– Действительно. Таких у нас не больно-то найдешь.
– Поэтому не стоит тебе становиться частным детективом, – сказал я. – Лучше вложи свои деньги в производство фальшивых сигарет. До тех пор, пока в киберах есть те, кому не по карману настоящие сигареты и пища, с полным содержанием консерванта, ты будешь процветать.
– Это-то понятно, – промолвил Мелкий Бес. – Однако для того чтобы стать частным детективом, мне вполне хватит полученных от тебя денег, а вот для того, чтобы заняться настоящим бизнесом, их не хватит.
Я еще раз посмотрел на пачку денег.
Что-то с ними было необходимо сделать, причем чем быстрее, тем лучше. Пока никто из завсегдатаев забегаловки их не видел. Но стоит кому-то из них углядеть это богатство, как моя жизнь усложнится. Наверняка найдется кто-то, способный для того, чтобы завладеть этими деньгами, нарушить закон пластинки безопасности.
С другой стороны, взять эти деньги я не мог.
Почему? Ну, хотя бы потому, что я их не заработал. Их дал мне Шеттер за то, что я и так собирался сделать в любом случае. И это была всего лишь одна причина. Вторая, самая важная, состояла в том, что я считаю Шеттера большим злом, чем оборотень. Если бы не его патологическая страсть, оборотень не должен был появиться. И стало быть, не возникла бы и угрозы "закона оборотня", угрозы нашествия на официальные киберы.
Оборотень действовал всего лишь в соответствии с обстоятельствами, в которые попал с самого момента возникновения. У него просто не было другого выбора. Да, он убил творца, но откуда он мог знать, что убивать из мести нельзя, если его создали лишь для того, чтобы богатый посетитель мог удовлетворить свою, возможно, сжигающую его изнутри многие годы, жажду мести?
Поэтому, как ни крути, все равно получается, что большие преступник из этих двух – Шеттер. Причем если ему удастся убить оборотня, то он выйдет сухим из воды. Закона, осуждающего убийство незаконной бродячей программы, пока нет. И может быть, возникнет он еще не скоро.
По крайней мере, пока такие, как Шеттер, пользуются влиянием и властью.
А деньги… Да, я взял вторую половину оговоренной контрактом суммы, но только потому, что я эти деньги в самом деле заработал. А вот те, что сейчас лежат на столе, мне принадлежать не могут, иначе я снова стану наемником Шеттера.
И этого я не хотел, даже за две тысячи инфобабок.
Я попытался прикинуть, что бы сделал, если бы, явившись ко мне в первый раз, Шеттер честно выложил, кого именно мне надлежит искать и почему. Интересно, мог бы я тогда заключить с ним контракт?
Наверное, нет. Ради спасения своей жизни хороши почти все средства. Но все-таки есть вещи неприемлемые. Например, стать пособником садиста и негодяя. Причем не невольным пособником, а четко осознавая, что именно ты делаешь, зачем и к чему это может привести.
– Убери ты их в карман, – посоветовал Мелкий Бес. – Смотреть на такие деньги невозможно.
Он буквально пожирал глазами лежавшую на столе пачку денег. Правда, в руке у него уже была кружка пива, но отхлебнул он из нее всего лишь глоток или два, не больше.
Я подумал, что, оставив на столе пачку купюр, Шеттер все рассчитал достаточно точно. Он знал, что рано или поздно мне придется их взять. И тем самым признать его правоту, признать, что даруемая деньгами жизнь важнее каких бы то ни было принципов.
И сообразив это, я облегченно вздохнул.
Вот и случилось. Вот и названы главные причины, почему я не могу взять эти деньги. Мои дурацкие принципы и моя не менее дурацкая гордость. Причем обмануть их сказочками о том, что я без этих денег не смогу выжить, на этот раз не удастся. А стало быть, не стоит и пытаться.
– Ну и убери, – сказал я. – Только в свой карман.
– Ты мне так доверяешь? – потрясенно спросил Мелкий бес.
– Нет, – сказал я. – Просто это твои деньги. Я даю их тебе для того, чтобы ты занялся каким-нибудь бизнесом. Их хватит?
– Еще бы, – ошарашено сказал чертенок.
– Ну, вот и забирай. Прямо сейчас, пока я не передумал.
– А на каких условиях?
– На самых обычных, – сказал я.
И затянул старую как мир песню о необходимости получать информацию, а также помощь, на тот случай, если мне снова придется работать в этом кибере. Кроме того, став бизнесменом, Мелкий Бес, несомненно, обзаведется связями в других китайских киберах. И там мне тоже может понадобиться его помощь.
Вот только я врал. Не собирался я больше появляться ни в одном китайском кибере. Если честно, то у меня было искушение, вернувшись домой, попытаться найти создателя учебника для частных детективов и попросить его, чтобы пункт, в котором говорится о запрете работать в китайских киберах, он переместил на первое место. Пусть каждый, вознамерившийся стать частным детективом, первым делом читает именно его.
– Идет! – радостно воскликнул Мелкий Бес. – Я согласен. Мне это подходит.
– Ну вот и прекрасно, – сказал я. – Забирай деньги.
Пачка банкнот мгновенно исчезла в кармане Мелкого Беса.
– Учти, я буду выполнять свои обязанности честно, – сказал он мне. – Как только тебе понадобится любая помощь, можешь обращаться ко мне, и я сделаю все, что будет в моих силах.
– Не сомневаюсь, – сказал я. – А пока мне нужно прогуляться к резиденции старосты.
– Пошли. Кстати, учти, поскольку я теперь работаю на тебя, больше никаких попыток выклянчить пять инфобабок не будет.
– Отрадно слышать, – улыбнулся я. – Получается, я просто отдал тебе сразу то, что ты все равно забрал бы у меня по частям.
– Ты шутишь? – осторожно спросил Мелкий Бес.
– Ну, конечно, – ответил я.
Мы вышли из забегаловки и направились в сторону резиденции.
– Ты хочешь посмотреть, чем закончилась встреча тех трех посетителей и старосты? – спросил чертенок.
– Угу.
– Они пришли его убить?
– Да.
Конечно, я мог и соврать. Вот только, какой в этом был смысл? Все равно в самое ближайшее время о сражении между старостой и Шеттером станет известно.
Мелкий бес пожал плечами.
– Не понимаю, зачем это нужно тем посетителям. Ни один из них все равно не сможет стать старостой.
А вот это была забавная мысль.
– Почему? – спросил я.
– Потому, что они не живут в нашем кибере. Стать старостой нашего кибера может лишь тот, кто в нем живет.
– Почему ты решил, что посетители хотят убить старосту для того, чтобы кто-то из них занял его место? – спросил я.
– А для чего еще?
– Но если ни один из них не сможет стать старостой, то кто же им будет? Как вы определите, кто именно им должен быть?
– Его место займет тот, кто сумеет его удержать. Понимаешь, мало убить старосту. Надо еще, чтобы это сделал тот, на кого никто не рискнет покуситься. А это совсем не просто. У нас в кибере единственное убийство, не считающееся убийством, является покушением на должность старосты.
Меня вдруг осенило.
– Погоди, – сказал я. – Значит, тех трех посетителей, даже если им удастся убить старосту, никто не будет преследовать?
– Нет. У них же есть пластинки безопасности. Единственное нападение на местного жителя, которое не отменяет пластинку безопасности, является убийство старосты. Какой же это староста, если допускает, чтобы кому-то из посетителей захотелось его убить?
– А как же те программы, с которыми "развлекались" посетители? – спросил я. – Это ведь тоже убийство.
– Нет, – ответил Мелкий Бес. – Поскольку оно происходит не на территории кибера. Два года назад, когда все это еще начиналось, староста принял закон, согласно которому территория, на которой происходят эти увеселения, не считается территорией нашего кибера, а принадлежит живущему на ней творцу.
Я покачал головой.
Воистину, даже здесь, закон что дышло, особенно если отступление от него приносит деньги.
Немного погодя мы остановились возле входа в резиденцию старосты.
– Подожди, я сейчас кое-что узнаю, – сказал мне Мелкий бес.
Он со всех ног бросился к уличному торговцу, установившему свой латок неподалеку. Поговорив с ним, чертенок вернулся ко мне и доложил:
– Минут двадцать пять назад в резиденцию вошли три посетителя. Причем один держал в руках какую-то чудную трость, а двое других – странное оружие. С тех пор из резиденции никто не выходил.
Я присвистнул.
Ничего себе! Получается, оборотень их все-таки ухлопал. Кишка оказалась тонка у Шеттера и его подручных. Или все же они его убили и теперь, допустим, совещаются, пытаясь придумать план, с помощью которого легче всего будет пробиться к воротам? Наверняка никто из них, и в том числе Шеттер, не знают, что по местным законам, они не совершили никакого преступления.
Впрочем, как бы то ни было, но войти внутрь я должен. Мне нужно точно знать, что оборотень мертв. И если он все-таки убил Шеттера и его наемников, мне придется вступить в схватку, в каком бы там состоянии он не был. Нет, конечно, увидев, что оборотень жив, я, по идее могу вежливо с ним раскланяться и убраться прочь. Только, к чему это приведет? Через некоторое время "закон оборотня" сам придет ко мне и встреча с ямой станет неизбежна. А так близко подобраться к оборотню, мне уже никогда не удастся. Стало быть, драться с ним надо именно сейчас, пока он еще не научился окружать себя толпами фанатиков, готовых ради миража новой и счастливой жизни прямо сейчас растерзать любого, посмевшего покуситься на их кумира.
И чем черт не шутит? Однажды мне удалось обратить его в бегство. Если бы не тот помощник старосты, я бы его тогда и ухлопал. Сейчас не было бы никаких забот. Сидел бы себе в "Кровавой Мэри", попивал пиво и обсуждал с Хоббином особенности охоты на кротов.
– Ладно, подожди тут, – сказал я Мелкому Бесу. – Надо посмотреть, что там случилось.
– Я с тобой, – сейчас же заявил чертенок.
Судя по-всему, ему было жутко интересно, чем там закончилась встреча между посетителями и старостой. А вот мне это было совершенно неинтересно. Я вообще предпочел бы сейчас находиться от резиденции как можно дальше.
И поэтому, в соответствии с законом подлости, я пойду в резиденцию, а вот Мелкий бес останется снаружи. Не хватало мне еще, чтобы у меня кто-то путался под ногами.