– Несомненно.
– В таком случае, может быть, ты желаешь осмотреть место преступления?
– Желаю.
– Я отдам приказание тебя туда проводить.
– Буду признателен. Кстати, я надеюсь, там все осталось без изменений.
– Да. Преступление было совершено в одном гм… доме. Я поставил возле его двери своего помощника. Ты можешь не верить, но я действительно предчувствовал, что найдется настоящий специалист, согласившийся заняться этим делом.
– Предчувствовал? – спросил я.
– Ну, не совсем так. Если точнее, то мне подсказали.
– Гадалка? – спросил я.
– Нет, у меня есть один знакомый… впрочем, какое это имеет значение? Главное – ты должен отправиться в этот дом, все там осмотреть, а потом поймать убийцу.
Знакомый? Гм… знакомый, который любит подсказывать. Уж не Сплетником ли тут пахнет? Да нет, что ему делать в китайском кибере?
Я развел руками.
– Мне придется выполнить свое обещание.
– В таком случае тебе нужно внимательнейшим образом осмотреть место преступление, – сказал староста. – А потом немедленно приступить к поискам убийцы. При необходимости можешь обращаться прямо ко мне и рассчитывать на любую помощь, которую я буду в силах оказать.
О, как! Полный карт-бланш. Делай все, что угодно, но убийцу найди и представь мне живым или мертвым.
Недурно.
Староста поднялся с подушек и двинулся к двери. Преодолев искушение кинуть окурок на ковер, я положил его в пепельницу и последовал за своим работодателем.
Собственно, а почему я так паникую? Ну да, бродячие программы не являются людьми. Несомненно, они действуют согласно своим собственным понятиям о чести, милосердии, целесообразности методов. И поэтому работать с ними чертовски трудно. Но все-таки у них и у людей есть нечто общее.
Что именно? Умение логически мыслить. Вот за это я и должен зацепиться. Это и даст мне возможность найти убийцу. Конечно, в том случае, если его действия имеют логическое объяснение. Если он не является бракованной бродячей программой, совершившей свое преступление лишь благодаря ошибке сделавшего ее творца.
Творца? Нет, творцы таких ошибок, из-за которых созданные ими программы начинают убивать посетителей, не допускают. Скорее всего убийца сделан каким-нибудь кукарачей.
Хотя вариант с дефектной программой слишком уж прост. А у меня, между прочим, есть некоторые основания считать, что я влип в более серьезную, более сложную историю.
Откуда такая уверенность?
А исчезнувший три дня назад посетитель? Тот самый, которого меня нанял найти Шеттер. Может быть, он исчез потому, что пал жертвой этой программы?
Знает ли о нем староста? И если знает, то почему мне ничего не сказал? Логично было бы сообщить о том, что подобное преступление не первое. Или все-таки в первый раз убийца замел следы более умело? А сейчас у него что-то сорвалось и труп посетителя обнаружили.
Стоп. Не слишком ли рано строить умозаключения? Вот осмотрю место преступления…
Оказавшись в приемной, староста остановился и, ткнув пальцем в одного из своих помощников, приказал:
– Проводишь Ессутила Квака туда, где убили посетителя. Выполняй все его распоряжения.
– Будет исполнено, – гулким, металлическим голосом сказал помощник.
Двигался он тоже рывками, словно робот из старинных фильмов.
– Следуй за ним, – приказал староста. – Он приведет тебя на место преступления. Закончив осмотр, можешь сразу же приступать к расследованию. Кстати, как у тебя со сном?
– Великолепно, – заверил я. – Он мне не грозит.
– Ну вот и хорошо. Отправляйтесь.
Мне захотелось встать во фрунт и отдать старосте честь. Правда, подобный юмор он вряд ли оценит. Так что, имеет ли смысл ломать комедию?
Ограничившись вместо этого всего лишь кивком, я вслед за помощником старосты вышел на улицу. Двигался он медленно, и, видя это, я попытался представить, как помощник пытается схватить, например, жулика или бандита.
Картина получилась довольно забавная. Хотя, кто знает, может быть, от помощников старосты ничего подобного не требуется? Зачем хватать тех же жуликов, если они способствуют процветанию родного кибера?
На улице совершенно неподвижно стоял Мелкий Бес. Меня всегда удивляла и несколько пугала эта способность бродячих программ, в том случае если от них не требовалось никаких действий, застывать, словно бы превращаясь в статуи. Я мог бы поклясться, что Мелкий Бес стоял в той же самой позе все время, пока я находился в резиденции старосты.
Впрочем, стоило мне выйти на улицу, как он ожил и, весело топоча копытцами, подбежал ко мне.
– Ну как, что ты должен сделать для старосты?
– Ничего, выходящего за рамки моей профессии, – ответил я.
– Так это же неплохо! – воскликнул Мелкий Бес.
– Как сказать, – сказал я.
– А куда мы сейчас отправляемся?
– Вслед за помощником старосты. Он отведет нас туда, откуда я должен буду начать расследование.
– И что там находится?
Я почувствовал, что устал от вопросов. В конце концов вопросы должен задавать я, а не мой проводник. Поэтому я ответил:
– Придем – увидишь. Понимаешь?
– Еще бы, – сказал Мелкий бес.
В голосе его чувствовалось волнение. Наверняка мысль о том, что он будет участвовать в самом настоящем расследовании, ему нравилась. Может быть, он лелеял надежду разобравшись в принципах работы частных детективов и со временем открыть в этом кибере собственную контору?
Кстати, почему бы и нет? Для того чтобы ее открыть, Мелкому Бесу не нужно заканчивать какие-то курсы, не надо никакого разрешения, кроме согласия старосты. А тот вполне может его дать, руководствуясь соображениями, что наличие собственного частного детектива повышает шансы на выживание вверенного его попечению кибера.
Я еще раз посмотрел на Мелкого Беса и подумал, что там, в комнате для совещаний, зря поддался панике.
Бродячие программы делают люди. А стало быть, они должны действовать согласно заложенной в них людьми логике. Может ли какой-нибудь кукарача, или даже творец создать что-то обладающее нечеловеческой логикой?
Наверняка нет. Для этого при создании программы он должен и сам руководствоваться нечеловеческой логикой. Другими словами – перестать быть человеком. Поскольку это невозможно, то такую программу создать нельзя.
А если те программы, с которыми мне придется иметь дело во время расследования, руководствуются человеческой логикой, то уж как-нибудь все необходимые сведенья для поимки преступника я у них получу.
– Следуйте за мной, – объявил помощник старосты.
И мы, конечно, последовали.
Я шел вслед за помощником старосты и думал, что с того момента, как я нанял Мелкого Беса, мне все время приходится за кем-то следовать. Сначала за проводником, потом – за старостой. Теперь вот – за его помощником.
Впрочем, так ли это плохо?
Скоро мне не нужно будет ни за кем следовать, а придется самому выбирать в какую сторону идти. И вот это будет значительно труднее.
8
По дороге к месту совершенного преступления я подумал, что город, вероятно, занимает всю площадь китайского кибера.
В самом деле, зачем бродячим программам, которые ни разу не были в большом мире, например, парк? С их точки зрения, этот сад сам по себе будет являться источником раздражения, поскольку представляет для них что-то невиданное, а стало быть, и опасное. Ну и конечно, бесполезное. Для выживания парк в китайском кибере был совсем не нужен и занимал слишком много места, а значит, приносил вред.
А еще по дороге к месте преступления я понял, что на меня глазеют.
Как же! Посетитель, разгуливающий вместе с проводником и помощником старосты. Наверняка среди попадавшихся нам навстречу прохожих были и бандиты. Однако пластинка безопасности, а также почетный эскорт надежно удерживали их от попытки поправить свои финансовые дела за счет содержимого моих карманов.
Вот жуликов это все не отпугивало. Не успели мы сделать и нескольких десятков шагов, как мне уже предложили приобрести гарантированно надежный пароль доступа к личным счетам центрального банковского кибера. На мой вполне резонный вопрос, почему продавец не воспользуется этим паролем сам и не обогатится в мгновение ока, мне преподнесли такую замысловатую историю, что разобраться в ней смог бы, наверное, лишь искушенный каббалист.
Никакого пароля я, конечно, покупать не стал, но сделал вывод, что фантазия местных жуликов не знает границ. Поэтому в дальнейшем на все аналогичные предложения я коротко отвечал отказом и следовал дальше. Мелкий бес, которому , похоже поначалу представилось, что я намерен выслушивать все истории, которые мне будет преподносить встреченные жулики, заметно повеселел. Похоже, к концу нашего путешествия он даже стал испытывать некоторую гордость за своего клиента, умудрившегося так и не попасться в сети ни одному проходимцу.
Кстати, где-то к середине нашей прогулки ему в голову пришла блестящая мысль. Он предложил за очередные пять инфобабок бежать впереди меня и объяснять жуликам, что с его клиентом связываться не стоит.
Я, конечно, это предложение не принял, рассудив, что, одобряя каждую подобную инициативу своего проводника, дня через два лишусь полученного от Шеттера аванса подчистую.
Последний жулик наскочил на меня в тот момент, когда до дома, к которому мы направлялись, оставалось несколько десятков шагов. Жулик этот здорово смахивал на не очень хорошо сделанного, но все же обаятельного Санта-Клауса и пытался навязать мне искусственное тело с какой-то невероятно точной балансировкой сексуальных возможностей. Отделавшись от него краткой фразой, повторяемой до этого так часто, что она уже выговаривалась машинально, я вслед за помощником старосты и Мелким Бесом подошел к дому, в котором было совершено убийство посетителя.
То, что это именно тот дом, можно было определить по стоявшему возле его двери по стойке «смирно» еще одному помощнику старосты. Мой провожатый обменялся с ним парой слов. После чего мне было позволено войти в дом и приступить к осмотру.
Итак, первый осмотр места преступления в моей жизни. Честно говоря, он представлялся мне как-то иначе. Впрочем, неважно… У происходящего с нами впервые, есть препаскудное свойство протекать не так как нам представлялось. Причем это правило действует практически без исключений.
На этот раз я вошел в дом первым. Мелкий Бес и оба помощника последовали за мной. Я попросил их встать рядом с дверью, а сам приступил к осмотру.
Внутри дом был небольшим и состоял всего из двух комнат. Первая являлась чем-то вроде гостиной, в которой стояла мягкая мебель, бар со множеством бутылок, а также экран для чтения новостей и просмотра галовидеофильмов. Короче, комната явно предназначалась для приятного времяпрепровождения. Второй комнатой была спальня. Войдя в нее, я быстро осмотрелся и почти сразу обнаружил труп.
Собственно, трупом в настоящем понимании этого слова, таком, как в большом мире, это не было. Более всего труп посетителя походил на пятно серой краски, случайно принявшее контур человеческого тела.
Вот, значит, в мире киберов умирают и таким образом.
Нет, конечно, где-то там, в большом мире, сейчас находится тело этого посетителя. Его можно разбудить. Причем все его органы будут в полном порядке, за исключением сознания. Оно было перенесено в кибер полностью, до последнего крохотного кусочка информации, до самых потаенных мыслей, до подсознательных желаний. Сделано это согласно принятому очень давно, в то время когда еще только появлялись первые киберы, закону «О недопустимости дублирования личности».
Для чего он был принят? А вот представьте, что в то время, когда ваше сознание находится в кибере, произойдут некие события, в результате которых ваше тело проснется. Что получится? Две совершенно одинаковые личности. Причем одна будет обладать телом, а вторая – нет. Но является ли с точки зрения закона обладание телом решающим для определения, какая из этих личностей имеет право на существование? Особенно если и с той и с другой стороны будут подключены к делу толковые адвокаты. А что произойдет, если оставшаяся в кибере личность сумеет еще раз продублироваться?
Для того, чтобы подобных ситуаций не возникало, и был принят закон, согласно которому дублирование личности недопустимо ни при каких условиях.
Другими словами, если каким-то образом за время нахождения в кибере ваше сознание получит повреждения, таким оно в ваше тело и вернется. Если оно погибнет, это будет являться вашей окончательной и бесповоротной смертью.
А с телом этого посетителя поступят по закону. Если у него есть родственники или наследники, то его судьбу будут решать они. Тело либо пустят на трансплантаты, либо отдадут внаем, а скорее всего просто остановят у тела сердце и предадут его земле. Если родственников у погибшего нет, то его тело переходит в распоряжение государства.
И все… Вообще, о чем это я? Какое значение имеет хранящееся где-то там тело этого посетителя? Мне нет до него никакого дела. Я сейчас должен заняться останками его сознания, его настоящим трупом, поскольку он уже бесповоротно умер, и умер именно здесь.
Я вытащил из кармана универсальный диагност и задумчиво посмотрел на труп посетителя.
Нет, как бы мне не хотелось заняться им, для того чтобы получить подтверждения кое-каким своим догадкам, первым делом надо осмотреть местом преступления. А вот потом уж дело дойдет до трупа.
Вернувшись в гостиную, я сказал:
– Объясните мне одну вещь. Насколько я понимаю, этот посетитель пришел в ваш кибер для того, чтобы предаться определенным, запрещенным в легальных киберах удовольствиям. Почему он погиб именно в этом доме? Что он тут делал?
Один из помощников, очевидно мой бывший провожатый, пояснил:
– То, за чем он пришел в наш кибер, длится очень долго. А посетители имеют обычай через определенное время засыпать. Для этого они удаляются в дома отдыха.
– Стало быть, этот дом предназначен для того, чтобы в нем отдыхали посетители?
– Да.
Следующий вопрос я не мог не задать.
– А что происходит с объектом удовольствия, в то время когда посетитель отдыхает?
– Ну, это программа, созданная для определенных целей. Ее функционирование на это время просто прекращают. Для нее периоды отдыха посетителей занимают всего одно мгновение.
– А почему тогда посетители не пользуются отгоняющими сон таблетками?
– Некоторые пользуются. Хотя настоящие ценители такого рода развлечений считают, что таблетки притупляют получаемое удовольствие.
– Вот так, значит…
– Да, так.
Лицо у помощника старосты было абсолютно бесстрастно.
Мне вдруг очень захотелось узнать, о чем он на самом деле думает. Способен ли он осуждать этих "любителей запретных наслаждений"? Или для него, также как и для старосты, не имеет значения каким образом его родной кибер будет поддерживать свою выживаемость? А может, он и не считает все эти визиты чем-то из ряда вон выходящим? Откуда ему знать, что появляющиеся у них посетители хуже зверей, если он никогда не видел других? Если ему с самого создания внушили мысль, что все это в порядке вещей и иначе просто не бывает?
– Еще вопросы?
– Да, – сказал я. – Во время отдыха посетителя его охраняют?
– Нет. Зачем? На двери хороший замок, открыть который не под силу даже местным умельцам.
– А проникновение через стены?
– Стены этого дома созданы так, что при любой попытке проникновения о ней сейчас же становится известно старосте. В таком случае он посылает нас и мы принимает надлежащие меры. Причем все обитатели кибера об этом знают, и за последний год не было ни одной попытки обворовать посетителя внутри домика для отдыха.
– Кто обнаружил труп?
На этот раз ответил другой помощник.
– Я. Мы знаем, сколько времени обычно отдыхают посетители. Когда этот посетитель не явился в обычное время, для того чтобы продолжить увеселение, староста подумал, что он решил продлить свой отдых. Но по прошествии еще нескольких часов посетитель так и не явился. Меня послали узнать, не случилось ли чего-нибудь.
– И конечно, в комнате никого не было?
– Нет. Я обнаружил труп.
– А замок?
– Он, так же как и стены, снабжен системой оповещения. Если кто-то попытается его взломать, это не останется незамеченным. Еще вопросы?
– Нет. Пока нет, – сказал я и включил универсальный диагност.
Дверь и замок были в полном порядке. Убедившись в этом, я стал водить диагностом по стенам гостиной.
Собственно, таких улик как отпечатки пальцев, здесь, в кибере, не бывает. А вот следы проникновения через стены, пусть даже преступник сумел каким-то образом обмануть систему защиты, должны были остаться. Если я их не обнаружу, то можно будет сказать почти со стопроцентной уверенностью, что преступник знал код двери.
Продолжая водить диагностом вдоль стены, я хмыкнул.
Преступник?
Можно ли назвать преступником того, кто уничтожил выродка, наслаждающегося истязанием мыслящего существа? Да, конечно, это всего лишь незаконная программа, созданная именно для того, чтобы в мучениях погибнуть. Но она мыслит и способна чувствовать так же, как обычный человек, и стало быть, является мыслящим существом. Так вот, еще раз, можно ли считать преступником того, кто убил садиста, возможно, уничтожившего не одно мыслящее существо? С точки зрения закона – да, он преступник и должен подвергнуться наказанию. А с моей собственной точки зрения?
Я тяжело вздохнул и убрал диагност от стены.
Все, хватит об этом.
Тот, кто убил этого посетителя – преступник. Я в данный момент являюсь представителем закона. Моя задача – этого преступника найти и, может быть, тем самым предотвратить новые преступления. И меня совершенно не касается, что в этом кибере закона, по сути дела нет. Главное – для меня он существует. И я должен ему подчиняться. А вот тогда, когда моя работа будет закончена, я могу сидеть в "Кровавой Мэри", пить пиво и костерить себя последними словами, за то, что поймал сделавшего почти благородное дело.
Кроме того, откуда я знаю, по какой причине убийца совершил это преступление? Скорее всего его интересовали лишь имевшиеся у посетителя деньги. Может быть, завтра, если мне не удастся его схватить, этот преступник переберется в легальный кибер и убьет другого посетителя, не имеющего к незаконным "забавам" никакого отношения? Возможно, он уже знает о моем появлении и сейчас готовится при удобном случае лишить меня жизни.
А что? Разве такого не может быть? Да запросто. И поэтому имеет смысл выбросить из головы все мысли на тему "этичности" или "неэтичности" своих действий и продолжить проверку стен.
Вот так, и никак иначе.
Проверив стены в гостиной, я перешел в спальню. И почти тотчас наткнулся на след проникновения. Тот, кто его совершил, был так умен, что сумел обезвредить систему оповещения. И все-таки след остался. Он не мог не остаться, поскольку любое проникновение изменяет структуру стены. Конечно, совсем незначительно, но для диагноста этого вполне достаточно.
Итак, убийца все-таки прошел через стену. Причем каким-то очень хитрым способом, умудрившись обмануть систему оповещения. И стало быть, помощники старосты, а также те, кто имеют отношение к "увеселениям" посетителей, вроде бы не при чем. Им вовсе не нужно было проходить сквозь стену, они могли узнать код замка.
И значит, мне вовсе не нужно будет с ними общаться, задавать им какие-то вопросы, узнавать, где они были в такое-то и такое-то время.
Все просто как манная каша.
Кто-то из жителей кибера каким-то образом сумев проникнуть через стену, не потревожив систему оповещения, и совершил это преступление.
Может быть, он вовсе не хотел убивать посетителя. Может быть, он рассчитывал его всего лишь обворовать. А тот, например, в самый неподходящий момент проснулся и попытался схватить воришку. Вору же ничего не осталось, как убить посетителя.
Можно сказать – классический случай. И если хорошо подумать, то радоваться тут нечему, поскольку повозиться придется изрядно. А если учесть, что староста подключил к поискам убийцы своих подчиненных, то шансы найти убийцу лично довольно сомнительны. Уж помощники-то, в отличии от меня, знают этот кибер как свои пять пальцев, и им должно быть известно, кто на такое способен.
Так стоит ли этим делом заниматься? Может быть, я должен лишь сделать вид, будто ищу убийцу, а тем временем заняться поисками пропавшего посетителя?
Я посмотрел на труп.
Кажется, теперь настало время заняться им. И если кое-какие мои предположения подтвердятся, то мне вскоре удастся унести отсюда ноги.
Эх, только бы они подтвердились.
Я подошел к кровати, и уже хотел пустить в ход универсальный диагност, как вдруг вспомнил, что есть еще один способ проникновения через стены. Я столкнулся с ним полгода назад, когда пытался вернуть свое собственное, украденное одним негодяем тело. Очень действенный способ, позволяющий попасть куда угодно… Да нет, не может такая редкая шутка попасть в руки жителя кибера. Кроме того, при этом способе никаких следов не остается, вообще никаких. Здесь же налицо след.
И стало быть, нечего мне забивать голову разной чепухой. Нужно дело делать.
– Ессутил, а можно нам тоже посмотреть?
Ну да, это был Мелкий Бес. И конечно, его мучило любопытство. По идее, надо было оставить его стоять возле двери, но я подумал, что было бы неплохо продемонстрировать находку помощникам старосты. Пусть расскажут своему начальнику, что я… как это говорится? … Ах да – напал на след.
– Хорошо, – сказал я. – Идите все сюда. Только, чур, к кровати близко не подходить.
Они пришли. Первым, естественно, семенил чертенок. Вслед за ним, двигаясь словно водолазы под водой, топали помощники. Когда эта троица столпилась у двери и более-менее осмотрелась, я решил, что настала пора продемонстрировать свою находку.
– Смотрите, – я ткнул диагностом в стену. – Именно здесь преступник проник в дом.
– Вот ведь негодяй, – с неподдельным восхищением промолвил Мелкий Бес. – И даже сумел обмануть систему оповещения?
– Угу, – кивнул я.
– А это, стало быть, все, что осталось от посетителя? – Чертенок показал в сторону кровати.
– Да. Сейчас я им займусь. Надо посмотреть, как он выглядел.
– Еще бы! – с энтузиазмом поддакнул проводник. – Надо. А где можно достать такую штучку, как та, который ты только что тыкал в стену?
– Во многих легальных киберах. А что?
– Нет, ничего.
Мелкий бес было увял, но почти тут ему в голову пришла новая мысль, и он радостно встрепенулся.
– А ты можешь купить и принести для меня такую?
– Зачем?
– Мне нужно. Купишь?
Я усмехнулся.
Так и есть, чертенок решил стать у себя в кибере частным детективом. Ну-ну… пусть присматривается.
– Посмотрим на твое поведение, – изрек я.
– У, оно будет просто великолепным.
Хотелось бы верить.
Помощники старосты во время этого диалога стояли неподвижно, словно статуи. Лица у них оставались бесстрастными. Однако я мог бы поклясться, что они запоминают каждое сказанное мной слово, для того чтобы потом передать своему начальнику.
Почему бы и нет? Собственно, этого я добивался. И вообще, пора приступить к осмотру.
Я приложил диагност к трупу.
На этот раз аппарату понадобилось некоторое время для того, чтобы провести анализ, но в конце концов он все же выдал мне голограмму убитого.
Вот так-так!
Я разочарованно покрутил головой и полез в карман за сигаретами.
Посетитель был лысым старичком, с козлиной бородкой, и неприятным лицом. Нет, чудовищем он не выглядел. Только, что-то отталкивающее в его слегка прищуренных глазах, в хитренькой улыбке, несомненно, было.
А самое главное, он ничуть не походил на того посетителя, которого мне нужно было найти согласно заключенного со Шеттером контракту.
Вот ведь незадача. А я-то было уже начал лелеять надежду, что сейчас убью одним выстрелом двух зайцев. Собственно, почему бы убитому не оказаться Лэни Вордом? Вроде бы все сходится. Он заявился в этот кибер три дня назад. Убитый наверняка появился здесь в это же время. И было бы только логично…
Так нет же, не сошлось.
– Это он? – спросил я.
– Да, тот самый, – подтвердил один из помощников, – который отправился отдыхать в этот дом.
Ну ладно, пусть будет так. Теперь неплохо было бы узнать, чем именно его прикончили. Наверняка чем-то экзотическим.
Я просмотрел информацию, выданную диагностером.
Непосредственно перед гибелью убитый бодрствовал. Смерть наступила пять часов назад и была мгновенной, поскольку произошла в результате применения обычного, ручного корвектора.
Корвектор? Ого! Действительно редкое оружие. Обычно им вооружают мусорщиков, да и то лишь тогда, когда они отправляются на серьезную операцию.
– Каким образом корвектор мог попасть в кибер? – спросил я помощников.
– В нашем кибере ни у кого нет на вооружении конвекторов, – ответил один из них.
Был ли это тот, кто привел меня сюда, или охранявший к нашему приходу дом, я, конечно, определить не мог. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. А вот кое-что другое имело.
Несмотря на непроницаемое лицо помощника, на его бесстрастные глаза, я откуда-то знал, буквально чувствовал, что он врет. У кого-то из китайского кибера этот конвектор был. И скорее всего помощник знал, у кого именно. Вот только мне об этом сообщать не собирался ни в коем случае.
И если все обстоит именно так, то я только что дал старосте ниточку, потянув за которую, он может найти убийцу раньше меня. Причем я буду тому только рад.
Прикурив сигарету, я кивнул в сторону кровати.