Кук Кристина. Женитьба повесы

   Бренна постаралась беззаботно улыбнуться.
   – Я не играю на пианино, лорд Томас.
   – Не играете? – удивленно ахнула леди Бертрам. – Вы шутите! Не волнуйтесь, мы не требуем совершенного исполнения. Сыграйте какую-нибудь простую мелодию.
   – Но я вообще не умею играть на пианино. Боюсь, у меня нет слуха.
   – Вздор, – воскликнула леди Бертрам. – Даже девушки из простонародья способны выучить несколько нот. В таком случае как же вы проводите время? Живопись? Или сочиняете стихи?
   Вечер явно не удался. Можно сказать правду – хуже уже не будет.
   – Я обожаю астрономию.
   Брови леди Бертрам удивленно поползли вверх.
   – Астрономия?
   Она говорила почти шепотом. Как будто это слово казалось ей слишком вульгарным, чтобы произносить его вслух.
   – Да, изучаю по звездным картам положение звезд и планет. Здесь у меня пока нет телескопа, а в Гленброхе есть башня с обсерваторией. А еще...
   – Кстати, о ночном небе, леди Маргарет, – перебил лорд Томас, – давайте выйдем на террасу. Признаюсь, что я полный профан в вопросах астрономии. Возможно, вы дадите мне несколько уроков?
   Бренна вздохнула, взвешивая все за и против. Можно остаться в гостиной, в обществе сэра Джорджа и леди Бертрам и терпеть их неодобрение, в то время как родители в дальнем углу гостиной увлечены беседой с Саймоном, маркизом Эвертоном – братом лорда Томаса. Или принять приглашение лорда Томаса и выйти на террасу. Не очень заманчиво, но лучше, чем скука в гостиной. Она нехотя кивнула и подала руку лорду Томасу, вставая со стула.
   Лорд Томас кивнул в сторону дяди и тетки:
   – С вашего позволения.
   Она просто физически почувствовала, как они обрадовались, что она уходит. Лорд Томас повел ее к выходу из гостиной, мимо родителей, которые ободряюще ей улыбнулись, сквозь анфиладу раскрытых дверей на террасу. Она села на скамью, он встал рядом, небрежно облокотившись о балюстраду.
   Бренна взглянула поверх его плеча на небо, где сияла луна. Сэр Томас подвинулся, загородив обзор. Ему хотелось привлечь ее внимание.
   – Надеюсь, вы не станете сердиться на меня из-за того, что не поладили с дядей и тетей, – сказал он, и его глаза весело блеснули.
   Несомненно, он забавлялся.
   – Нет. Уверена, они прекрасные люди, – солгала Бренна, внезапно почувствовав приступ жалости. Если честно, они реагировали так же, как все светское общество, не считая Розмуров и Мэндвиллов. Лорд Томас никогда не упускал возможности сказать гадость в адрес этих двух семей.
   Вот, например, не далее как вчера вечером она и Джейн Розмур отправились на обед к лорду и леди Мэндвилл.
   Она все еще гадала, что за отношения связывают маркизу и Колина. Тем не менее пришлось признать, что леди оказалась очень приятной особой, так же как и ее муж. После обеда они перешли в гостиную, и у Бренны и леди Мэндвилл завязался интересный разговор о лошадях и коровах, а потом она с равной легкостью заговорила с маркизом об орошении полей и севообороте. Лорд Мэндвилл владел небольшим имением в Шотландии, в низинной части, и с большой теплотой отзывался о тех краях. Она была просто восхищена, когда он рассказывал о лошадях, которых купил на ярмарке в Галлоуэе.
   Ей казалось вполне естественным разговаривать о таких вещах. Но слышала бы ее леди Данвилл! Она бы ужаснулась столь «недамской» теме беседы. Бренна считала, что вечер удался, – самый приятный вечер с тех пор, как она приехала в Лондон. Она так и сказала лорду Томасу, когда они садились в карету, чтобы ехать в городской дом Бертрамов на Кавендиш-сквер. Потом она с болезненным удивлением наблюдала, как его красивое лицо кривится в презрительной усмешке.
   «Вам следует более тщательно выбирать себе друзей», – вот и все, что он ответил. В его голосе ей почудилась угроза, неприкрытая злоба. Она ни разу не слышала, чтобы он так разговаривал.
   Вспоминая об этом разговоре, Бренна чувствовала неприятный озноб. Девушка пристально взглянула ему в лицо, недоумевая, как за такой красивой наружностью могло скрываться столько ненависти. Она даже не замечала, что он продолжает ей что-то говорить.
   – Так что же, – спрашивал он, – я могу вас сопровождать?
   Она в замешательстве покачала головой.
   – Простите, лорд Томас. Куда именно? Он больше не улыбался.
   – На маскарад к моему брату, – сказал он отрывисто и сердито посмотрел на Бренну. – Я говорил, что этот маскарад по традиции проводится каждый год, и я почту за честь быть вашим спутником. Это идея Балларда, таким образом, мы получили одобрение вашей семьи. Вы ведь не станете возражать, не так ли?
   – Нет, разумеется, нет.
   Она вздохнула, чувствуя себя побежденной.
   – Рад слышать. Я нахожу костюмированные балы очень увлекательными. Уверен, вам тоже понравится. Некоторая свобода действий, знаете ли... На маскараде вы можете отступить от общепринятых правил приличия. – Он взял ее руку и поднес к губам.
   Бренне ужасно хотелось отпрянуть от него подальше. По руке прошла дрожь. Пальцы задрожали.
   – Не бойтесь. Я не стану набрасываться на вас на террасе тетиного дома или под бдительным оком ваших родителей.
   Он опять улыбнулся своей наглой улыбкой. Может быть, он неверно понял ее реакцию и подумал, что она его поощряет?
   – Я об этом не думала, сэр.
   – Да мне и самому это не доставило бы особого удовольствия. Мне по душе ваш характер, ваша душа, леди Маргарет. Или мне называть вас Бренной? Баллард сказал, что вы предпочитаете именоваться именно так. Должен заметить, это имя вам идет. Яркое имя для страстной женщины. Думаю, Бренна, вы поймете, что мы во многом схожи.
   – Возможно, – ответила она уклончиво, отнимая руку. – Хотите, я покажу вам пару красивых созвездий? Взгляните туда, лорд Томас. – Она показала вверх, на группу ярких звезд над вершинами деревьев. – Это...
   – О, на самом деле мне не хочется болтать о звездах и тому подобной чепухе. Это был всего лишь предлог, чтобы увести вас. Скажите, что за костюм вы наденете на маскарад?
   – Понятия не имею. Я последую выбору леди Данвилл. Полагаю, так будет лучше всего.
   – Может быть, нарядиться служанкой? Или русалкой. Да, вот это бы мне понравилось. – Его глаза загорелись, и он скользнул по ней масляным взглядом. Бренне показалось, что она стоит перед ним совсем раздетая. – Представьте, на вас прозрачная газовая ткань цвета морской воды – в цвет глаз. А кем бы вам хотелось видеть меня? Пиратом? Или, может быть, принцем? Что могло бы заставить закипеть вашу кровь, Бренна?
   – Здесь слишком свежо. Я бы хотела вернуться в гостиную, если не возражаете.
   – Конечно. Как жестоко с моей стороны заводить подобные разговоры, если мы не можем пойти навстречу нашим желаниям. Просто невыносимый соблазн, не так ли? Может быть, на маскараде нам удастся отыскать укромный уголок, где нас никто не найдет.
   У Бренны похолодело в груди. «Ни за что, провалиться мне на этом самом месте», – думала она. Что за игру затеяли ее братец с лордом Томасом? Что ж, она сыграет по-своему, не дав им заподозрить, что она намного умнее, чем они думают. Нельзя, однако, допустить свидания наедине с сэром Томасом. По крайней мере в «укромных уголках», где их «никто не найдет». Он ей не нравится. Она ему не доверяет. Но дело здесь даже не в ее антипатии. Здесь кое-что похуже. Бренна ясно видела исходящую от этого человека опасность. Ей лучше быть начеку.
   Более того, он все время упоминает брата. Скажи, кто твой друг... Если это верно, то Хью многое теряет в ее глазах.
 
   Колин посмотрел по сторонам, прежде чем нырнуть в боковую улочку позади магазинчика редкостей. Там, затаившись в тени, его ждал сэр Найджел Портман. Он нервно потирал руки, и крупные капли пота выступили у него на лбу.
   Колин подошел к нему вплотную и шепнул:
   – Есть новости, старина?
   – Новости-то есть, да только, боюсь, тебе не понравится то, что ты услышишь. Грустные новости, весьма грустные.
   – Ну, продолжай! – Колин терял терпение. Ни к чему, чтобы кто-нибудь увидел его в обществе Найджела. Если он и дальше собирается получать интересующие его сведения, необходимо делать вид, что их многолетняя дружба подошла к концу и они больше не видятся. Иначе никто не станет разговаривать в присутствии Найджела. Колин извлек карманные часы и проверил, который час.
   – Хью Баллард, – пробормотал сэр Найджел. Колин замер, сжав часы в кулаке.
   – Хью Баллард? Что ты хочешь сказать?
   – Если верно то, что рассказал мой человек из клуба «Уайте», к твоей погибели причастен также и Хью Баллард, помимо лорда Томаса Синклера.
   Колин покачал головой, не веря своим ушам:
   – Только не Хью Баллард. Этого не может быть! К тому же в то время он был в Суссексе, а не в Лондоне.
   – Поверишь ли, я был сражен, как и ты, когда услышал про Хью. Мы много лет дружили с Баллардом. Но мой человек клянется и божится... Он слышал, как другой официант хвастал, что участвовал в заговоре и что Синклер и Баллард вроде как заключили сделку с целью тебя уничтожить.
   – А он точно слышал, что они называли мое имя? Они могли болтать о ком угодно. Синклер умеет наживать врагов. Что за резон Балларду меня компрометировать? Я не сделал ему ничего плохого. Сэр Найджел пожал плечами:
   – Я не знаю подробностей. Но мой человек абсолютно уверен, что Баллард замешан.
   Внезапно Колин пришел в ярость:
   – Мерзавцу место в аду!
   – Могу рассказать еще кое-что, не менее печальное для тебя.
   Колин фыркнул:
   – Хуже и так некуда. Выкладывай.
   – Ты слышал о недавней помолвке мисс Литтл-Браун?
   – Она помолвлена? И это все? Значит, Синклеру в конце концов удалось завладеть Онорией. Что ж, она его достойна, неверная девчонка.
   – Отнюдь не Синклеру досталась рука твоей прекрасной дамы.
   – Нет?
   – Нет. Ее удостоился не кто иной, как Хью Баллард. Колин сжал кулаки.
   – Вот и мотив. В самую точку. Мерзавец предал меня ради женщины. Ради девчонки! – Он почувствовал во рту привкус желчи и сплюнул. – И девчонка-то так себе.
   – Розмур, не стоит так легко сдаваться. Возможно, Мэндвилл как-то поспособствует? По крайней мере он мог бы поговорить с мистером Литтл-Брауном о наших подозрениях.
   – Я не стану обращаться за помощью к Мэндвиллу.
   – Но с его связями и влиянием...
   – Я справлюсь сам, или будь что будет. Кроме того, я пришел к выводу, что Онория того не стоит.
   Найджел сунул руки в карманы.
   – А твое честное имя? Как насчет него?
   – Было бы из-за чего стараться! Какой смысл вернуть себе расположение света, где джентльмен предает друга ради юбки? Где сплетням верят больше, чем правде? Баллард был мне другом. – Колин едва не поперхнулся на слове «друг». Они ведь дружили с детства, с беззаботных дней в Итоне, были соседями по комнате – Колин, Найджел, Хью Баллард и Уильям Никерсон.
   – Баллард был другом, – сказал Найджел, – и ему нет прощения. Признаюсь, однако, я всегда подозревал, что он корыстен, но он хорошо это скрывал. Но чтобы такое? Никогда бы не подумал, что кто-то из нас может поступить столь низко.
   Колин смотрел на оживленную улицу, запруженную прохожими. В отличие от широких улиц Мейфэра узкие улочки Чипсайда заполняли просто одетые люди. Они спешили по делам, а вовсе не для того, чтобы покрасоваться перед знакомыми.
   – Жаль, Никерсона нет в Лондоне, – сказал Колин. – Он бы мне сейчас пригодился. Если кто и мог бы заставить Балларда признаться, так это он. Никерсону верят все.
   – А где сейчас Никерсон?
   – Где-то на континенте. Лечит сердечную рану, нанесенную моей сестрицей Джейн прошлым летом.
   – Ах да, вспоминаю! Бедняга. До сих пор не могу понять, почему она его отвергла.
   – Я тоже не понимаю. Сестра, кажется, решительно вознамерилась остаться старой девой. Наверное, у нее есть на то уважительные причины. Впрочем, я должен идти. Не стоит рисковать, тем более ради болтовни о безнадежности моей сестры.
   – Верно. Мне только жаль, что новости не очень-то тебе на пользу.
   – Мы установили, кто и по какой причине, и это уже кое-что. Я очень благодарен тебе за помощь. У меня осталось так мало друзей, которым я мог бы доверять.
   – Ты точно не обратишься за помощью к Мэндвиллу?
   – Уверен. – В груди у Колина все сжалось.
   – Значит, так тому и быть, – кивнул Найджел с очевидным неодобрением. – В конце концов, решать тебе. Если узнаю что-нибудь новое, дам тебе знать.
   – Отлично. Спасибо, Найджел.
   – Ты мой должник, – подмигнув, сказал Найджел. Через минуту его и след простыл – он затерялся в толпе спешащих прохожих.
   Будь оно все проклято! Как он мог быть таким слепцом? Свалять такого дурака? Черт, он даже послал Балларда поговорить с Онорией, объяснить, что произошло в «Уайтсе» на самом деле. Как последний дурак, отдал Балларду карты в руки. Колину вспомнилось, что Баллард в тот день показался ему немного странным, непохожим на самого себя. Ему было явно не по себе. Разумеется, ему было нелегко – как Иуда, он предал близкого друга, и не тридцати сребреников ради, а из-за ветреной пустышки.
   Это ему так не пройдет! Нужно во что бы то ни стало заставить Балларда признаться.
   Бренна! Баллард – брат Бренны. Они часто видятся в доме Данвиллов. Колин согласился держаться подальше от Бренны, но теперь, когда он узнал, что именно Баллард бросил его на съедение волкам... Договор аннулирован, тем более что Бренна может сообщить ему кое-что полезное. Разумеется, он не станет марать ее репутацию, он же не бесчестный тип вроде ее брата. На публике он будет ее избегать. Но тайком...
   Маскарад у Эвертона! Она будет там наверняка. В конце концов, Эвертон – брат Синклера, который в открытую ухаживает за Бренной. На маскараде у Колина будет отличная возможность поговорить с Бренной, и никто не узнает его под маской. Он возьмет приглашение у сэра Найджела. Они почти одного роста и сложения, в костюме и под маской его запросто примут за Найджела. Мгновенно придумав план действий, Колин облегченно вздохнул, выскочил на оживленную улицу и смешался с толпой, направляясь к ожидавшей двуколке.
   Возможно, все получится, как задумано. И это гораздо лучше, чем сидеть сложа руки и ждать. А если он потерпит неудачу, по крайней мере получит удовольствие от встречи с Бренной. Подумав о девушке, Колин улыбнулся впервые за несколько дней.
   Он взял вожжи и поехал к себе домой, дав волю чувственному воображению. Какой на ней будет костюм? Что бы она ни выбрала, ей все будет к лицу. Его глаза изголодались по ней! Скоро. Он увидит ее через три дня. Только бы не сойти с ума за это время.

Глава 9

   – Не двигайтесь, мэм. Я почти закончила. – Селеста воткнула последнюю шпильку в прическу Бренны, закрепив на макушке нежный белый цветок. Наконец Селеста отошла в сторону, чтобы Бренна могла полюбоваться собой в зеркале. – Вот так. Ну и красота, скажу я вам!
   Бренна растерянно моргала, глядя на свое отражение. Она была изумлена. С помощью цветков флоксов и нескольких шпилек Селеста сотворила чудо. Как зачарованная, Бренна провела рукой по белоснежному корсажу, по серебряному шитью, украшавшему завышенную линию талии, и дальше – вниз, по мягким складкам юбки. Поправила серебряный браслет на предплечье и встала боком, чтобы полюбоваться серебряными крыльями на спине.
   Когда этот наряд – костюм сирены – висел на вешалке, Бренна сочла его глупым. Но теперь ее восхищал его строгий греческий покрой, и ей пришлось признать, что в сочетании с ниспадающими на спину волосами, украшенными цветами, платье представляет собой верх портновского искусства. Бренда улыбнулась.
   – Ох, чуть не забыла. Маска!
   Селеста подала ей маску из серебряных перьев – точь-в-точь как на крыльях, – также украшенную серебряным шитьем.
   Бренна надела ее. Как хорошо, что можно спрятать лицо! Уж если ее бальные платья казались ей неприличными, то это смотрелось вообще непристойно. Оно так плотно прилегало к телу, что открывало взгляду все его изгибы и выпуклости. Как будто она... выставила себя на всеобщее обозрение. Она казалась себе такой уязвимой. Раздетой.
   Она передернула плечами, отгоняя дурные мысли, и улыбнулась горничной:
   – Спасибо, Селеста. Сегодня ты превзошла себя. Несомненно, лорд и леди Данвилл будут очень довольны.
   Селеста улыбнулась в ответ:
   – Мисс, вам лучше поторопиться. Карета вроде как уже у подъезда. Им придется вас дожидаться.
   Бренна кивнула и поспешила вниз по широкой лестнице. Оставалось лишь надеяться, что вечер окажется приятнее, чем она думает. Придется терпеть общество лорда Томаса. К счастью, даже положение официального поклонника давало ему права не больше чем на два танца. Возможно, бал окажется не таким уж и скучным. Там будет Джейн Розмур. Вспомнив о подруге, Бренна просияла. Джейн позаботится, чтобы Бренна не осталась без подходящих партнеров. Она всегда старалась устроить так, чтобы все вокруг чувствовали себя уверенно и счастливо. Бренна была ужасно благодарна Джейн – своему единственному истинному другу в Лондоне.
   – Вот и ты, дочка, – сказал лорд Данвилл, завидев ее на ступеньках лестницы. Леди Данвилл и Хью, а за ними и лорд Томас уставились на нее, приоткрыв от удивления рты.
   Господи, неужели она выглядит сегодня как-то по-особенному? Бренна задержалась на верхней площадке лестницы, положив руку на резную стойку перил. Почему они все молчат? Хоть бы слово сказали. Несомненно, они придирчиво рассматривают ее. Неужели что-то не так?
   На лорде Томасе была нелепая рубаха с оборками, на голове треуголка. Черная повязка на глазу – должно быть, это костюм пирата. Лорд Томас наконец нарушил зловещее молчание.
   – Восхитительно, – заявил он, осматривая Бренну с ног до головы так, что у нее запылали щеки.
   Хью, как и отец, нарядился в простой черный фрак. Ничего необычного, только лица под черными атласными масками. Осмотрев ее критическим взглядом, брат кивнул:
   – И правда, она восхитительна. Удивительно, не так ли?
   – Ничего удивительного, – отрезала леди Данвилл, бросив строгий взгляд на сына. – Именно так я и думала. Греческий стиль подходит ей больше, чем новейшие фасоны. – Она провела рукой по своему цветастому наряду. Цыганка, догадалась Бренна, судя по платку на голове.
   – Вы правы, моя дорогая. Этот стиль ей подходит. Отец подошел к Бренне и предложил ей руку.
   – Жаль, она не может носить эту прическу каждый день, не так ли, Харриет?
   Он поцеловал ее пальцы, глядя на дочь с такой неприкрытой гордостью, что она чуть не заплакала. Бренна чувствовала, что этот человек – отец – скорее, чем кто другой, постепенно завоевывает ее любовь.
   Леди Данвилл согласно кивнула, блестя повлажневшими глазами.
   Кивком лорд Томас указал на дверь:
   – Может, отправимся наконец? Кажется, кадриль мы уже пропустили.
   – Да-да. Разумеется. – Лорд Данвилл подал руку жене. Дворецкий распахнул перед ними тяжелую дверь.
   Взяв под руку лорда Томаса, Бренна вышла на улицу. Прохладный вечерний ветерок ласкал ее щеки. Устраиваясь на подушках внутри слабо освещенной кареты, Бренна внезапно почувствовала болезненный укол в сердце. Уже не в первый раз ей припомнилось прошлое, которого она помнить не могла. Как ужасно, должно быть, переживали лорд и леди Данвилл, когда их малютку похитили из колыбели. Как они страдали!
   Тем не менее казалось невозможным, чтобы ее родители, Маклахланы из замка Гленброх, могли пойти на столь страшное преступление. Или страстное желание иметь ребенка затмило им разум? Другого объяснения у нее не было.
   – Осторожно, дорогая, не помни крылья, – подала голос леди Данвилл. Ее рука легла Бренне на запястье.
   Не каждый день слышишь такую фразу. Бренна немного подвинулась вперед на мягкой кожаной подушке скамьи, слегка повернувшись боком. Ей сиделось не совсем удобно, зато крылья были в безопасности.
   Усевшись наконец, она подняла взгляд и увидела, что лорд Данвилл наблюдает за ней с улыбкой на изборожденном морщинами лице. Бренна улыбнулась в ответ, хотя на душе скребли кошки. Что может быть хуже, чем потерять ребенка? Никто не заслуживает такой участи. Она взглянула на брата. Хью сидел рядом с матерью, лениво протирая часы носовым платком. Неужели Маклахланы решили, что украсть дочь у лорда и леди Данвилл – меньшее зло, чем лишить их сына, наследника? Может быть, они считали, что англичане любят дочерей меньше, чем сыновей?
   Несомненно, у англичанок меньше прав и свобод, чем у шотландских дам. Взять, к примеру, как тут выдают замуж дочерей – не думая об их счастье, без малейших угрызений. Брак превращается в деловое предприятие. Дочь становится объектом сделки, как скот. Отвратительно! Если лорд и леди Данвилл полагают, что она позволит обращаться с ней подобным образом, то они просчитались.
   Бренна поморщилась. Карета, покачиваясь, двинулась вперед. Локоть лорда Томаса уперся ей в бок. Она не смогла удержаться и презрительно фыркнула в его сторону. Вот если бы родители смогли разглядеть за приятной внешностью лорда Томаса его истинную сущность! Может быть, он и не пират, но негодяй – это уж как пить дать. Но вот ошиблась же она в Колине! Должно быть, в том, что касается мужчин, ее инстинкт дает осечку. Нет, про лорда Томаса она все решила, тут ошибки быть не может. Бренна вздохнула и стала смотреть в окно, на мелькающие в сумраке улицы Лондона.
   Колин Розмур! Все эти дни она запрещала себе вспоминать даже его имя. Одного имени достаточно, чтобы в ней поднялась буря ненужных чувств. Смущение, гнев, страх, обида. А еще – она его хотела. Боже правый, Бренна ничего не могла с этим поделать. После его поцелуя... Бренне стоило лишь подумать об этом мужчине, как волной накатывало это непрошеное чувство – желание быть с ним. Как она глупа! Ничуть не лучше, чем хихикающие дебютантки, заполонившие гостиные Мейфэра.
   Но если слухи не врут и Колин выманил у лорда Хэмптона его шотландское имение и стал его полноправным владельцем, она обязана выступить против него. Нужно потребовать, чтобы он хоть раз в жизни повел себя достойно, оставив арендаторов в покое. Он не должен допустить огораживания своих земель!
   Бренна не успела все продумать до конца, потому что карета вдруг остановилась перед особняком, выстроенным из желтого камня. Ветерок доносил обрывки мелодий, смех, голоса. На тротуаре толпилось человек тридцать. Они вытягивали шеи, приподнимались на цыпочки, с нетерпением дожидаясь возможности пройти внутрь.
   – Приехали наконец, – сказал лорд Данвилл. – Ну и толпа! Как обычно.
   – На костюмированный бал всегда собираются сливки общества, не правда ли? – Лорд Томас взял Бренну под локоток, помогая встать.
   Да уж, подумала Бренна, выходя на мощенную булыжником мостовую. Разумеется, там, где соберутся сливки общества, Колину Розмуру места нет. Ей, однако, нужно найти способ с ним поговорить. Если не сегодня, тогда в другой раз, и как можно скорее. Но получится ли у нее?
   Колин отдал визитную карточку дворецкому Эвертона и поправил золотую печатку, взятую у Найджела. Он не привык носить такие украшения. Тяжелое кольцо неприятно сдавливало палец.
   – Сэр Найджел Портман, – возвестил дворецкий. Колин улыбнулся под прикрытием маски и уверенно шагнул в переполненный бальный зал.
   Его план должен сработать. Он приехал в карете Найджела, надел его кольцо, предъявил его визитку. Есть люди, которые могли бы, вглядевшись пристальнее, увидеть, кто именно скрывается под нелепым костюмом. Но эти люди на бал не приедут.
   Джейн жаловалась на какое-то недомогание и отправилась пораньше спать. С Люси тоже приключилось что-то неприятное. Подробностей Колин не знал, да и знать не хотел. Но ему было известно, что в последнее время Люси чувствовала себя совсем больной. Она, конечно, останется дома, не рискуя показываться в обществе, тем более в доме брата Синклера, к которому питала вполне заслуженную неприязнь.
   Колин выжидал. Он приступит к делу, когда вечер будет в разгаре. Шампанское льется рекой, и это ему на руку. Гости Эвертона не смогут разоблачить обман.
   Прислонившись к мраморной колонне, он внимательно разглядывал гостей. Бренна была здесь, Колин это чувствовал. Но где же она? Несколько пар уже вальсировали, кружась в центре зала.
   Мимо прошел лакей с серебряным подносом, уставленным бокалами с шампанским. Колин схватил бокал и осушил его одним глотком.
   Не самое изысканное вино, но, впрочем, сойдет. Скорчив недовольную гримасу, Колин отделился от колонны и направился к буфетным стойкам, расположенным вдоль дальней стены зала. Он поставил пустой бокал на затянутую пурпурным атласом столешницу. Прямо на него шли две девушки, радостно улыбаясь под масками. Кто бы это мог быть? Скорее всего дебютантки. Черт побери! В его планы не входило затевать беседу с кем-нибудь, кроме Бренны. Он поправил шляпу, закрыв ладонью лицо от любопытных взглядов, и отвернулся. Затем бросился в круг танцующих.
   А потом Колин увидел ее! Свет померк, и он остановился как вкопанный. Он мог лишь смотреть, чувствуя, как бешено сердце колотится в груди.
   Проклятие! Она выглядела ошеломляюще. Сирена – и как ей подходит этот образ! И хотя лицо девушки почти полностью скрывала маска из серебряных перьев, Колин был уверен, что не ошибся. Его взгляд жадно скользнул по ее фигуре. Как восхитительно облегают тело складки белого одеяния, дочти – ничего не скрывая! Даже ножки, выглядывающие из-под подола платья, казались босыми – они были обуты в сандалии из тонких серебряных ремешков. Волосы, украшенные там и сям крошечными белыми цветками, мягкими волнами красного золота спускались на спину, где сверкали серебряные перья крыльев. Неземное создание, гостья из другого мира! Ангел и языческая богиня. У Колина закружилась голова.