Кукаркин Евгений. Аромат убийства

   Через четыре часа появились врачи. Эти говорили меньше. Они жестами потребовали, чтобы я разделся, ощупали меня, взяли кровь для анализов и убрались.
   Наше судно пошло к какому то порту и встало на рейде. Десятки полицейских и санитарных суденышек окружили судно. По палубе с грохотом бегали санитары с носилками, сновали гражданские с масками на лице. В мою каюту входят двое таких лиц. Один неплохо говорит по-русски.
   - Господин Сомов?
   - Да.
   - Мы из ФБР.
   Они показывают мне свои документы. Из-за респираторов трудно различить сходимость лиц с карточками, но это никому и не надо.
   - Хотим вам задать несколько вопросов.
   - Пожалуйста.
   - Ваша... помощница или секретарша... Вы знаете где она?
   - Ее в первый день плавания посадил в отдельную каюту под охрану, такой крупный японец.
   Они переглядываются.
   - За что он ее посадил?
   - Как мне сказал японец, у нее был в каюте обыск и нашли пистолет с глушителем. Чтобы обезопасить пассажиров, ее временно посадили к охранникам.
   - И... что потом?
   - Не знаю. Я на следующий день ходил в эту каюту вместе с японцем и разговаривал с ней. После этого, ее не видел. А что с Варей? С ней что-нибудь случилось?
   - Она ранена...
   - Как ранена? Я же...
   - Вы зачем плывете в Америку?
   - Моя фирма договорилась с клиникой доктора Майера, что я пройду там обследование.
   ФБРовцы сразу насторожились.
   - Вы чем-нибудь больны?
   - У меня малокровие.
   - Ага. Разрешите, мы обыщем вашу каюту?
   - Пожалуйста.
   Они принялись по деловому ковыряться в моих вещах, прощупывали койку, обыскали мою одежду.
   - У вас очень много денег, господин Сомов, - говорит тот, кто знает русский язык.
   Он держит в руках три пачки долларов.
   - Моя фирма может позволить роскошь обеспечить меня деньгами.
   - А что это за дискеты на столике.
   Господи, я же забыл об их. Вот влип то...
   - Это информация нашей фирмы.
   - Вот ваши деньги, берите.
   Деньги с сожалением возвращаются мне. Они явно неудовлетворенны результатами обыска и теперь бурно обсуждают что то между собой. Наконец, мне задают вопрос.
   - Не могли бы вы рассказать нам, где вы были со вчерашнего вечера?
   - В каюте.
   - Прямо так никуда и не выходили?
   - Нет. Утром меня разбудили двое ребят в респираторах и прорезиненной одежде, я понял, что на судне что то не в порядке. Действительно, обед мне принесли прямо сюда и я решил не рисковать, мало ли что...
   - Правильно делаете, сидите здесь и не высовывайте нос.
   Не попрощавшись, ФБРовцы уходят.
   В коридорах нарастает гул голосов, хлопают двери. Наконец, подходят к моей каюте.
   В дверях стоит группа людей в защитной одежде. Впереди стоящий человек что то мне говорит и тут же гнусавый голос сзади него услужливо переводит.
   - Вы русский?
   - Да.
   - Собирайте вещи, мы вас отправляем на берег.
   - Я не заразный?
   - Это мы выясним там, в карантине. Дайте ему респиратор...
   Кто то втискивает мне в руку защитную маску. Я собираю чемодан и в сопровождении двух парней выхожу на палубу. Здесь кипит работа. Из кают вытаскивают трупы в черных мешках и складывают вдоль борта. На нескольких носилках уносят к трапу еще живых. Небольшая группа здоровых людей в респираторах с вещами стоит у трапа капитанского мостика. Меня заталкивают к ним.
   Наконец то мы на берегу. Огромное здание, окруженное высоким забором, приняло всех здоровых, больных и раненых с зараженного судна. Меня поместили в палату с матросом. Это веселый парень, все время что то говорит и мне знаками рук пытается все объяснить. Врачи каждый день обследуют нас и, как я понял, судя по их отношению, мы здоровы. Настал день, когда разрешили выходить в коридор. Я сразу пошел искать женское отделение. После нескольких недоразумений с сестрами и врачами, наконец нашел палату с Варей. Она еще слаба и мое появление встретила улыбкой.
   - Ты как?
   Я сел к ней в ноги.
   - Выкарабкалась. Это ты меня перевязал, тогда в каюте?
   - Я.
   - Я так и подумала. Чего же ты меня не перетащил в мою каюту?
   - Я пошел в каюту к японцу искать ампулу, а когда нашел, то решил не рисковать и не стал возвращаться.
   - У тебя все в порядке со здоровьем? Нашли что-нибудь?
   - Ничего не нашли. Судя по поведению врачей, со мной все нормально.
   - Где документы?
   - Я их выбросил...
   - Что...? Да как ты посмел?
   Я молчу.
   - Куда выбросил? - продолжила она
   - В океан.
   - У...,- Варя застонала. - Что же ты наделал? Столько трудов и все напрасно. Не мог спрятать где-нибудь?
   - Не мог придумать куда. А потом, все же считаю сделал это не зря, приходили ФБРовцы и все судно обшарили.
   - Ладно, мы хоть пол дела, да выполнили. Со мной дело плохо, как вылечусь наверно буду здесь сидеть до конца следствия.
   - В чем тебя обвиняют?
   - В похищении документов...
   - Но их нет.
   - Это меня и спасет. ФБРовцев, по крайней мере, интересует, кто меня перевязал и помог остановить кровотечение, кто помог выжить. Они считают, что тот кто это сделал, тот и украл документы.
   - Они могли бы подумать на меня...
   - Могли бы, а может и сейчас подозревают...
   - А что мне делать дальше?
   - Просись на родину, скажи, что после таких переживаний, не хочешь лечиться у доктора Майера, а хочешь вернуться домой. Американцы люди чувствительные, пойдут навстречу.
   - Доктор Майер лицо реальное?
   - Да. У нас все продумано. Это не выдуманный человек и он был согласен на твой переезд к нему. Документально все подтверждено и здесь ты чист. Может поэтому тебя сейчас и не трогают.
   В палату входит сестра, она разговаривает с Варей по-английски.
   - Сестра просит, чтобы ты ушел. Сейчас сюда опять придут детективы. Приходи лучше завтра, а то мне грустно в одиночестве.
   Я захаживаю к Варе почти каждый день. Она быстро идет на поправку. Как Варя и посоветовала, я попросился у местных властей, чтобы меня вернули после карантина на родину.
   Прошел месяц карантина, у меня в палате появился знакомый ФБРовец, говоривший по-русски.
   - Привет, - поздоровался небрежно он, как будь-то только вчера и расстались.
   - Здравствуйте.
   - Я хотел бы с вами поговорить по поводу денег, которые мы нашли у вас в каюте...
   - Что вас так беспокоит?
   - Сколько вы их взяли с собой, когда отправлялись в Америку?
   Вот черт, неужели попался. Так, кажется у Вари было около двух тысяч и до этого она давала мне пятьсот. Те три пачки, в каждой сто штук по сто долларов. Была не была.
   - Тридцать три тысячи долларов.
   ФБРовец присвистывает от восхищения.
   - Как же вы их пронесли на судно?
   - Здесь не было проблем. Никто меня не обыскивал при посадке. Я их и пронес.
   - А на родине, как вы их достали?
   Деньги, это мое слабое звено, в этой истории. Пожадничал вот, взял из сейфа, теперь расплачивайся.
   - Взял из кассы фирмы. Директору пообещал привезти подарки.
   - А вот ваша напарница о больших деньгах ничего и не знает. Говорит, что имела деньги только на дорогу.
   - Я так и считаю. Тридцать тысяч спрятаны у меня и три были у нее.
   ФБРовец кивает головой.
   - Вас завтра выписывают и отправляют на родину.
   - Как завтра?
   - Завтра кончается карантин. Мы выпускаем всех здоровых по домам. Вы же не захотели ехать к доктору Мейеру, вот и отправляйтесь обратно...
   - А Варя?
   - Что Варя? Вылечиться и... тоже наверно, поедет вслед за тобой. Ну что же, прощай парень. Уж больно ты молод, для своей фирмы.
   Он ехидно усмехнулся, пожал мне руку.
   Пронесло...
   Я у Вари. Она слушает меня нахмурив лоб.
   - Значит деньги ты не выкинул и хотел это скрыть от меня? Дурак, мы чуть-чуть не попались... Хорошо, что ты назвал правильную сумму, которая была у меня. Сказал бы раньше, все показания я бы дала другие.
   - Тебе все таки шьют чего-нибудь?
   - Не к чему привязаться.
   - Варя, я завтра уезжаю и не знаю увижу тебя еще или нет. Ты мне очень много врала, но теперь на прощание, ты мне можешь сказать честно. Что ты собиралась сделать со мной и с документами, когда ты их достала?
   - Я бы выполнила приказ. Тебя шлепнула, а документы... передала бы агенту...
   - Какому... агенту?
   - Тебя это не касается.
   - Почему же ты не убила меня тогда, в каюте с сейфом?
   - Подстраховывалась...
   - А ампула...? Хотела убить, а сыворотку держала в помаде...
   - Все было просчитано, мог быть и непредвиденный случай..., а он действительно произошел. Я еще хорошо, тебя предупредила и только потом отключилась... Если бы ты не принял сыворотку, все могло пойти не так. Мог бы быть даже мировой скандал...
   Я сижу и перевариваю ее слова, она тоже молчит.
   - Сережа, - вдруг тихо говорит она, - ты приедешь домой и постарайся поменьше говорить об этом происшествии. Если тебя не встретят..., ты сразу же поезжай домой и тихо живи до конца своих дней, а если встретят... Расскажи обо всех событиях на судне и ни слова о наших разговорах и даже то, что ты дошел своим умом...
   - Чего это ты вдруг?
   - Мне доктор сказал, что если бы тогда... мне не остановили перевязкой кровь, я бы скончалась. Я хочу поблагодарить тебя...
   - Ну вот, сначала хотела убить, теперь благодаришь...
   - На койке много передумаешь. Лихость и смелость, действуют до того момента, пока тебя не двинет судьба. Ты извини меня, Сережа...
   - Пустое.
   - А теперь иди. Дай бог, чтобы у тебя все прошло гладко.
   Я наклонился и поцеловал ее в горячие губы.
   - Прощай.
   Во Владивостоке меня ждали. Только сошел с трапа самолета, как два молодых человека, вежливо спросив мою фамилию, предложили проехаться с ними.
   В управлении меня долго расспрашивали о событии на судне.
   - Значит вы утащили из сейфа, документы и деньги? - допрашивал полковник.
   - Да.
   - С папками все ясно, вы их выкинули в море, а где деньги?
   - Они здесь в чемодане.
   - Покажите.
   Я вскрываю чемодан и выбрасываю на стол пачки долларов. Полковник пересчитывает.
   - Я у вас вынужден реквизировать этот груз.
   - Да, но...
   - Распишитесь, что вы сдали доллары вот здесь в акте.
   Я расписываюсь.
   - Теперь можете быть свободным. Вот вам билет на поезд, вот вам деньги на дорогу. Так что счастливого пути.
   И вот я в родном городе. Первый поход в институт произвел шок, среди преподавателей и тех, кто меня еще помнил.
   - Ты... вернулся..., - изумленно спросил ректор.
   - Да.
   - Значит, только один?
   - Нет, еще должна быть... Аня.
   Он кивает головой.
   - Это все что осталось из вашей группы. Какой ужас и какая трагедия. Прекрасные сильные молодые люди и так... И все же я рад, что ты остался в живых. Ты отстал почти на год. После того, что произошло, будешь ли продолжать учебу?
   - Буду.
   - Тогда начинай, успехов тебе.
   Она смотрела на меня глазами полными слез.
   - Я думала, ты меня забыл?
   - Мне не разрешали писать.
   - Ты уже вылечился?
   - Да. Буду продолжать учебу... Ты то как?
   - Я тебя... ждала...
   - Тогда чего ты стоишь? Обними меня.
   Здесь мы сорвались. Анька вцепилась в меня и заплакала окончательно.
   Так закончилась наша поездка в летний спортивный лагерь.
   Прошло два года.
   Анька рвется к своей мечте, заняться изготовлением ароматических веществ. Уже на последнем курсе института, она под руководством профессора Лебединского, делает себе диплом: "Синтез новых ароматических компонентов на основе циклических соединений".
   - Ну и туманный же заголовок в твоем дипломе, - подсмеиваюсь я.
   - Много ты понимаешь. Видел бы как от ничтожной доли добавки ароматов к экстрактам цветов некоторые, насекомые сходили с ума. За десятки километров, самцы чуяли этот запах и как метеоры неслись к самкам.
   - Интересно? Какими приборами вы уловили этот аромат?
   - Анализаторами. Наш институт приобрел их у итальянской фирмы "Пероне". Это компактная установка с вычислительным комплексом, занимает всего пол стола. Разрешающая способность на молекулярном уровне.
   - А твои ароматы, могут повлиять на психику человека?
   - Я этого не знаю.
   - Чего же ты тогда там делаешь? Насекомых травишь своим вонючими веществами, а на людях даже не попробовала. Может ты надышишься той гадостью, которую изготовляешь, а потом... бросаться на людей будешь.
   - Я как то...
   Анька на полном серьезе растерялась.
   - Я как то не подумала об этом.
   - Думать надо.
   - Может быть..., - теперь задумчиво тянет она.
   - Черт возьми. Ты не можешь хоть сегодня отвлечься от своей науки и посидеть со мной...
   - Не могу, Сереженька, мне еще с литературой посидеть надо. Вон сколько журналов нанесла. Я еще литературный обзор не делала, а до защиты полтора месяца осталось. Не сердись.
   Она ласково меня треплет по волосам.
   - Ладно, занимайся.
   От нечего делать, начинаю разбирать свою книжную полку. За два года набралось много книг и все вперемешку. Пытаюсь собрать их хоть по авторам и красивые корешки выставить на обозрение. На пол выскакивают три дискеты. Ничего себе? Это те, что я привез из своего неудачного путешествия в Америку и обратно, а потом сунул между книг и забыл. Я так еще и не посмотрел, что там.
   - Аня, я сейчас.
   Срываюсь с места и бегу к двери.
   - Ты куда?
   - В институт. Мне нужно в вычислительный центр.
   - Серега, тебе чего? - недоуменно смотрит на меня аспирант Гоша Голдблюм.
   - У тебя свободная ИБМка есть?
   - Ишь чего захотел. Конечно нет.
   - А твоя?
   - Моя? Занята. Я на ней работаю.
   - Гошенька, срочно просмотри три дискеты.
   - Ты что? Мне же надо все снимать...
   - Не тяни. Я тебя, черта, всегда выручал, а ты мне не хочешь в малом уступить.
   - Ладно, давай их сюда.
   Гошке не хочется со мной ссорится, как-никак мы играем в сборной команды по волейболу и часто с ним стоим на поле в паре.
   Он впихивает первую дискету и на экране появилась сетка наименований. Он судорожно бьет толстыми пальцами по клавишам и разводит руками.
   - Что такое?
   - Пароль нужен.
   - Какой пароль?
   - Я не знаю.
   - А я тем более. Посмотри остальные.
   Он бегло проверяет остальные дискеты и разочарованно отдает мне.
   - Ничем не могу помочь.
   - А кто может это сделать?
   Гоша в затруднении. Потом обрадовано ведет пальцем по комнате.
   - Только если вон та девушка. Видишь шкаф, за ним стоит ИБМка, она на ней работает.
   - Девушка?
   - Не боись. И среди девчат есть нормальные люди. Отличный хакер. Иди к ней. Ее звать Галя.
   Волосы у Гали длинные, светлые и все в кудряшках. Она поднимает на меня усталые светлые глаза и недоуменно смотрит.
   - Вы Галя?
   - Вроде меня все так с рождения зовут.
   - Меня к вам направил Гоша Гольдблюм.
   - А вы кто?
   - Ой, простите. Меня звать Сергей. Сергей Сомов. Я учусь здесь, на третьем курсе химфака.
   - Сомов? Это не тот ли Сомов, который был два года назад на Юге? Вас еще это... ну тогда многие ребята погибли...
   - Да, я там был.
   Она изучает мое лицо.
   - Это такая трагедия.
   - Давайте лучше не будем об этом...
   - Почему не будем? Будем. Там был мой брат...
   - Простите. Как ваша фамилия?
   - Медведева.
   - Так Виктор ваш брат?
   - Да.
   - Мы с ним подрались перед этой трагедией?
   - Из-за Ани?
   - Нет. Из-за волейбола.
   Я вижу она не понимает. Ее глаза с удивлением смотрят на меня.
   - Понимаете, Витя перед игрой... ну во общем...
   - Выпил...
   - Да. Мы проиграли эту игру и поссорились. Я обвинил его в проигрыше.
   - Что было потом?
   - В больнице его поселили со мной в палате и там он... заболел.
   - Почему же он заболел, а вы нет?
   - Мне врачи потом сказали, что у меня необычная кровь.
   - Но Анька то вылечилась?
   - Вылечилась. Она выглядела гораздо лучше, чем все остальные, мы с ней бежали из больницы и я... вымочил ее в озере.
   - Как это?
   - У нее была очень высокая температура и чтобы ее сбить, я засунул Аню в холодное, горное озеро.
   - А Витю, можно было спасти?
   - Не знаю. Он был очень плох.
   Она молчит и я уже подумывал как бы ускользнуть с этого места. Черт с ней с этой дискетой.
   - Так зачем вы меня искали?
   - Мне нужно расшифровать диски. Они мне достались, как продолжение трагедии на юге. Я обратился к Гоше, но он не мог вскрыть ни один диск, они хорошо защищены.
   - Дай сюда.
   Она вводит одну дискету в машину. Долго перебирает клавиши.
   - Забавно. Если вы мне доверитесь, то оставь одну дискету, я с ней поработаю.
   - Хорошо. До свидания.
   Она не ответила, была уже слишком увлечена циферками бегающего экрана.
   На следующий день, после занятий в институте, меня попросили зайти к профессору Лебединскому. Крупный человек с чуть подстриженной бородкой, сидел в своем кабинете и похлопывал пухлой рукой по папке.
   - Чем занимаетесь, молодой человек?
   - Учусь.
   - Хм... Все учатся. Вы кажется с Анной большие друзья?
   - Да.
   - У Анны светлая голова. Вот только рук ей в помощь не хватает. Жалко мне девушку, вкалывает как лошадь. Как вы считаете, это справедливое распределение, когда один пашет, а другой ложкой машет?
   - Вы мне предлагаете, чтобы я ей помог?
   - Хотелось бы.
   - Честно говоря, я синтезом ароматов совсем не хочу заниматься, а если это так необходимо, то помощницу для Ани всегда можно найти среди студентов, которым хочется после окончания института застрять на кафедре. А вот заниматься применением таких изобретений как у Ани, это уже другая статья и может я возьму эту тему, если мне разрешат, в следующем году для будущего диплома.
   - Так- так. В вашем рассуждении вообще то есть здравый смысл, каждый ищет свою линию... но я считаю, вам надо продумать как выполнить эту идею уже сейчас. До диплома год с лишним, а материал надо собирать заранее.
   - К сожалению, у меня пока конкретной идеи нет. Все о чем мы здесь говорим, общие предпосылки.
   - А мне сообщили, что вы хотели бы заняться исследованием действия ароматов Аниного компонента на людях?
   - Неужели она вам об этом рассказала?
   - Так идея то великолепная. Действительно, если насекомое чует необычный аромат за десятки километров и это возбуждает его половой инстинкт, то естественно, возникает вопрос, значит такие же или другие ароматические вещества в других количествах могут также воздействовать на человека. Мы из литературы знаем, что твердые химические компоненты способны влиять на его психику и они уже применяются на практике, а вот с арматами сложнее. Может Анины разработки как раз и позволят сделать это.
   - Профессор, можно я подумаю?
   - Думайте, молодой человек, думайте. Это ваше пожизненное кредо, думать.
   Галина встретила меня взволновано.
   - Сергей, я вскрыла дискету, но то что я увидела потрясло меня. Где ты ее достал?
   - Зачем тебе знать.? Это другая история и она явилась продолжением трагедии на юге.
   Она застыла и округлила глаза.
   - Вот как..., понимаешь..., я испугалась, там на каждом документе все грифы "секретно" и "совершенно секретно". Неужели остальные дискеты такие же?
   - Думаю такие же.
   - Ты хочешь увидеть, что я вскрыла?
   - Хочу.
   - Пошли в вычислительный центр.
   Документы действительно уникальные. Это заключение государственной комиссии о нарушении экологического равновесия в бухтах Медвежий и вдоль побережья Охотского моря. Гниющий атомный флот в бухте привел уже к изменению морской и животной фауны вокруг и как результат, мутанты рыбы, морские ежи и звезды, появление и большой рост темно зеленых морских водорослей. Побережье тоже выглядит не очень привлекательно. Свалки, органические и неорганические отходы заполнили когда то цветущие пляжи, а вдоль морского побережья паслись озера мазута и нефти. И опять изменение животного мира и чудовищный рост водорослей. Заключение комиссии просто потрясает. Она предлагает запрет ловли рыбы вблизи побережья и ликвидации бухты Медвежий.
   - И что ты с этим будешь делать? - спрашивает меня Галя.
   - Не знаю. Одно только мне известно, эти три дискеты стоили жизни многим десяткам людей.
   - Можно я посмотрю, что в других?
   - На, возьми.
   Она поспешно берет дискету и вводит в машину. Побежали ряды и колонки цифр, Галина взламывала пароль. Через пятнадцать минут выплыл первый документ. Мы склонились над текстом.
   "Совершенно секретно"
   Министерству торговли СССР
   Главному начальнику управления.
   Сметанину С. Г.
   В связи с запросом японской стороны о продаже строительных отходов, для возведения искусственного грунта возле порта Кобе, от минатоммаша поступило предложение. Продать строительную свалку в районе речки Уга, общим объемом полтора миллиона тонн. Переделать документы о происхождении свалки и представить их для продажи японской стороне.
   Начальник 4 управления минатоммаша
   Холмогоров.
   Для справки: Отходы на реке Уга вывезены из-под Иркутска, после крупнейшей аварии на объединении "Маяк" в 1967 году и сейчас имеют общий фон от 200 до 800 мр/с."
   Галя открывает следующие документы.
   - Сережа, здесь перечень иностранных покупателей ядерных отходов и даже компонентов, объемы поставок и копии документов.
   - Да. Недаром мне один человек говорил, что если эти документы опубликовать, то они произведут взрыв атомной бомбы на земном шарике.
   - Что ты с ними намерен делать?
   - Не знаю.
   Она возвращает мне дискеты.
   - Возьми и спрячь. Да так, чтобы никто никогда не узнал.
   - Я послушаюсь твоего совета.
   - Что ты завтра вечером делаешь?
   - Если бы я знал. Мне в пять часов надо встретится с Лебединским, а потом... либо он меня загонит на кафедру, либо я свободен.
   - А сегодня?
   - Сегодня? Ты мне что то хочешь предложить?
   - Я хочу услышать от тебя до конца всю историю, что произошла с тобой на юге.
   - Стоит ли тебе ее выслушивать? Ты же видела какие там документы. Я не могу тебя вмешивать в эти события. Это в дальнейшем может плохо кончится.
   - Но ведь мой брат погиб...
   - Моя история делится на две части. Первая часть, когда все умирали в больнице и вторая, когда я достал эти дискеты. Первую часть ты знаешь, вторую... знать тебе не обязательно.
   Она обижено вздернула голову.
   - Как знаешь...
   Галя собирает некоторые бумаги со стола и не попрощавшись уходит.
   - Так что решили, молодой человек? - профессор изучающее смотрит на меня.
   - Я согласен, профессор.
   - Долго вы все взвешивали.
   - Мы все разные, профессор, одни мыслят как метеоры, другие долго взвешивают, когда появляется необходимость решать свою судьбу.
   - Хорошо сказали, молодой человек, теперь приступайте к работе. Вот необходимая вам литература, - он похлопывает по стопке книг и журналов на углу стола, - берите и действуйте.
   - Но здесь все на английском...
   - Так учите же черт возьми. Не приучайтесь с самого начала привлекать нянек.
   Я забираю стопку и, понурив голову, ухожу. Второй раз я накалываюсь на слабом знании английского языка.
   Начались кошмарные дни. Утром учеба, вечером, или кафедра, или английский язык. Забросил вечеринки, гулянки, но однажды...
   Это было перед самой защитой Ани.
   - Привет, Сережа.
   - Валя?
   Она одета в костюм деловой женщины с небольшим портфелем в руках. Сейчас между лекциями перерыв и студенты снуют по коридору, иногда с любопытством поглядывая на нас.
   - Есть у вас здесь спокойное местечко.
   - Только во дворике. Пойдем туда.
   Во дворике пять чахлых деревьев, среди желтого газона. Мы прямо по траве подходим к деревьям и облокачиваемся на них.
   - Ты совсем не изменилась, даже еще лучше выглядишь, чем тогда...
   - Снята с оперативной работы после ранения. Теперь отсиживаюсь в управлении.
   - По какой причине нашла меня..., соскучилась что ли...?
   - Нет, - смеется она. - Все старые дела.
   - Что-нибудь произошло?
   - Произошло. Отдай мне дискеты, те самые, что ты тогда привез сюда.
   - Откуда ты узнала, что они у меня?
   - Ты очень неосторожен...
   Значит о них сообщила, либо Галя, либо Гошка. Вот, сволочи. Упрямство одолело мной.
   - Зачем они тебе, там только об экологии.
   - Знаешь, спокойнее, когда они находятся в надежном месте.
   - Ладно я их тебе верну, но сейчас не могу, они спрятаны в надежном месте.
   - Ты только учти, у нас не шутят. Сам помнишь сколько людей погибло, чтобы их уничтожить или украсть.
   - Но там ничего необычного... Все это известно...
   - Замолчи... Адреса, кому продали радиоактивные отходы и источники должны исчезнуть. Исчезнуть должно еще кое что.
   - Хорошо, отдам. Когда мы с тобой встретимся?
   - Я зайду к тебе послезавтра. Меня не ищи, я сама тебя найду.
   Первая попалась Галя. Она шла по коридору и делала вид, что не видит меня в упор.
   - Привет, - остановил я ее, - мне с тобой надо поговорить.
   - А мне с тобой не о чем говорить.
   Она попыталась меня обойти.
   - Постой, - я опять заслонил ей проход. - Зачем ты меня продала с дискетами? Ко мне приходили из комитета и требовали, чтобы я их сдал.
   - Я? Из комитета?
   - Содержание дискет знала ты.
   Ее гневное лицо стало меняться.
   - Неужели... Не может быть? Кажется я все понимаю. Извини, Сережа. Дура я, не проверила систему и тебя подвела. Пойдем в центр.
   Теперь она сама хватает меня за руку и тащит назад. Мы врываемся в вычислительный центр.
   - Гоша, - орет Галя, - Гошка. Стервец.
   Но Гошки нигде нет. Она идет за шкаф к своей машине и сгибается под стол.
   - Вот, смотри.
   В ее руке два кабеля.
   - Сволочь, я же сидела на его нитке, и он мог перекопировал все себе.
   - Я ему рожу расковыряю.
   Теперь Галя идет к ИБМке Гошки. Она рассматривает его диски и расшвыривает часть их на пол.
   - Это не то, это тоже. Где же они?
   Галя включает машину и начинает подозрительные диски просматривать на экране.
   - Нет, здесь нет. Неужели он захватил с собой?