Кукаркин Евгений. Диггеры большого города

   - Что ты будешь делать со свитками?
   - Придется отдать реставраторам. Мы их просто не можем развернуть.
   - Жаль. А так бы мы сами узнали, что внутри. Вдруг там описание каких нибудь кладов.
   - Похоже, это царские указы. Странно только, почему они оказались в монастыре у какого то ключника.
   - Может не отдавать их реставраторам, у меня есть знакомые ребята, они попытаются их прочесть.
   - Нет, Валечка, лучше профессионалам, рисковать нечего.
   - Хорошо, отдадим профессионалам, - вздохнув соглашается она. - А как ты передашь им?
   - А мы сейчас позвоним одному из них.
   - Уже поздно, может завтра.
   - Ничего, эти товарищи, любят свое дело. Где у тебя телефон?
   Бабушка тут же услужливо предложила.
   - Пойдемте я вам покажу.
   Она ведет меня на кухню, где на стенке висит аппарат.
   - Это по моей просьбе поставили телефон сюда, - объясняет бабушка.
   - Спасибо.
   Я роюсь в карманах и нахожу записную книжку. Набираю номер и через некоторое время слышу усталый голос.
   - Але.
   - Елена Павловна...
   - Да, я.
   - Помните Николая, с которым вы ползали по подземельям и нашли склад пороха.
   - А..., Коля, здравствуй. Ты меня разбудил, только заснула и вот...
   - Елена Ивановна, извините, но понимаете, сегодня мы ползали по подвалам монастыря и нашли свитки, шесть штук, они со шнурками и печатями на конце.
   - С печатями? Очень любопытно. В каком месте нашли? - ожил голос моей собеседницы.
   - В районе бывшего монастыря в Хамовниках.
   - В Хамовниках..., не слышала. Но ладно. Коля, я завтра поеду на работу, привози свитки ко мне, только не пытайся их развернуть сам. Я сейчас позвоню своим химикам, пусть завтра тоже явятся ко мне. Ты мой адрес знаешь?
   - Да. мы вас много раз заказывали.
   - Вот и чудненько. К девяти я тебя жду.
   - Но завтра же выходной?
   - Ну и что? Может то, что вы нашли перевернет мир. Ничего, мои ребята, даже ночью будут работать..., а вы говорите выходной.
   Возвращаемся с бабушкой в гостиную, Вали там нет.
   - Вы наверно спать хотите? - догадалась бабушка. - Я сейчас уберу здесь посуду, расстелю на диване.
   - А где Валя?
   - Спать наверно пошла в свою комнату.
   Бабушка быстренько убирает все со стола в кухню и расстилает мне постель.
   - Вот здесь и ложитесь.
   Ночью меня трясет крепкая рука и зажимает пальцем рот.
   - Тише. Вставай, пошли в мою комнату.
   Это Валя в длинной ночной рубашке. Я послушно поднимаюсь с дивана и иду за ней. В маленькой комнатке, она заталкивает меня на теплую кровать и, немного повозившись, осторожно ложится на меня. Ее мягкие губы прикасаются к моим...
   Валя согласилась меня сопровождать к Елене Павловне. Мы немного запоздали в ее институт, но нас терпеливо ждали несколько человек в кабинете и когда свитки оказались на столе, все о нас забыли.
   - Это личные царские печати, - сразу сказал молодой парень.
   - Да, похоже, - сказала Елена Павловна. - Ну-ка, ребята, марш в лабораторию. Надо оживить эти свитки и прочесть текст.
   Все ушли и Елена Павловна, порывшись в шкафу, достала рулон с картой Москвы.
   - Покажите мне, Николай, где вы нашли свитки и расскажите что вы видели.
   Мы с Валей наперебой начали рассказывать.
   Когда вышли из института на улицу, Валя меня спросила.
   - Ты давно не был у Ольги?
   - Давно.
   - Давай зайдем. Ей одной скучно наверно в больнице.
   - Давай.
   Едем на метро в другую сторону Москвы и неудачно. Оказывается Ольге сделали вчера повторную операцию на лице и теперь никого не пускают в реанимационное отделение. Зато я напоролся на Ирину Владимировну.
   - Николай, здравствуй.
   Она вопросительно смотрит то на меня, то на Валю.
   - Это Валя, подруга Ольги.
   - Здравствуйте, Валя. Не вовремя вы пришли, я только вчера ей сделала первую операцию. Пока все идет хорошо.
   - А что, разве та, которую сделали после ранения была неудачной? удивляется Валя.
   - Да нет..., - тянет Ирина Владимировна, глядя на меня.
   - Валечка, там требуется несколько операций, - объясняю ей. - Ведь так, Ирина Владимировна?
   - Ты правильно объяснил, Николай.
   - Бедная, девочка, - сочувствует Валя.
   - Вы к ней приходите после завтра. Я ее переведу в общую палату.
   - Хорошо.
   Мы прощаемся с доктором и выходим на улицу.
   - Мне надо с бабушкой съездить на дачу, - сообщает Валя. - Поехали с нами.
   - Нет. У меня сегодня много дел.
   Я проводил девушку до дома, а сам позвонил Рою.
   Он встретил меня в кафе на улице "5 Января".
   - Пива хочешь? - сразу спросил Рой
   - Давай.
   Рой оторвался от стола и пошел к стойке, через пару минут принес две кружки пенистого пива.
   - На. Я ведь дома о делах побаиваюсь говорить. Мне кажется Мухин меня обложил основательно...
   Мы делаем по глотку пива.
   - Он тебя прослушивает?
   - Похоже. Но не только прослушивает, еще и подглядывает. Помнишь, я сделал карту всего подземного мира города, туннели, шахты, лазы, трубы...
   - А эту..., ты нам ее показывал, когда по просьбе Мухина ходили искать преступника.
   - Вот, вот, ее голубушку. Так спер он ее у меня. Пришел домой, а карты нет.
   - Может не он?
   - Он, кто же еще, деньги и другие вещи не украли, а это взяли. Мухин знал о ее существовании давно и требовал, чтобы я отдал ему немедленно, даже стращал, что за раскрытие секретных данных меня загонит в тюрьму. Карта ему во как нужна, по его понятию, то что находится под Москвой должно быть совершенно секретным... На мое счастье, на работе у меня есть копия.
   - Если этот мент узнает об этом, он и ее утащит.
   - Конечно, если узнает.
   Мы потягиваем пиво и наконец я решился спросить.
   - Я понял, что ты меня пригласил сюда поговорить не насчет карты, а по другому... деликатному вопросу.
   - Это так, старик. Я хочу поговорить с тобой о Васе Голубеве.
   - Хорошо, давай поговорим о нем. Так что же все таки произошло с Васей? Ты сказал в тот раз, что он погиб.
   - Темная история. Перед тем как исчезнуть, мы говорили с ним. Похоже Вася нарвался на секретные галереи и при повторном исследовании его там толи прихватили, толи он сам попал в беду.
   - Так ты хочешь, чтобы я отыскал его следы?
   - Хочу. Видишь ли какая дурацкая вещь. По нашему идиотскому законодательству, пенсию его жене и детям могут начислить только при наличии трупа или акта о смерти. Три дня назад ко мне приходила жена Васи, плакала, что попала в ужасное положение, ни одно государственное учреждение не хочет помочь ей начислить пенсию, требуют, чтобы представила документы о его смерти. У Васьки двое детей и еще очень маленьких, тяжело ей растить ребят без кормильца, тем более помощи получить не откуда, ни бабки, ни дедки нет.
   - А к Мухину ты обращался?
   - Говорил. Майор слушать не хочет о таких делах. Говорит, правильно делают, что не дают пенсию, а вдруг Голубев в бегах, убежал от нее, теперь она государство обмануть хочет.
   - Вот, сволочь. Значит надо искать Васю.
   - Надо.
   - Дай мне хоть наметки какие-нибудь, как найти эту странную галерею.
   - При последней встрече, Вася мне даже рисовал схему, он нашел галерею в районе Автозаводской. Там тогда ломали два старых строения. Похоже он от туда и пошел под землю. Если помнишь, в моей карте, эта галерея, со слов самого Голубева, начинается именно от туда.
   Рой вытаскивает клочок кальки, на которую шариковой ручкой перенесена трасса подземной галереи и передает мне.
   - Ты мне говорил, что наши уже искали туда лаз...
   - Да, такие попытки были. Гоша Карев и Мишка Левин год назад обшарили этот район, но так ничего не нашли.
   - Думаешь мне повезет?
   - Это надо сделать, Коля. Ради детей Васи.
   - Ладно, поищу коллектор.
   - Поговори еще с Мишей и Гошей, может от них чего зацепишь...
   - Поговорю.
   - Коля, еще одна просьба, Валю с собой не бери.
   - Почему?
   - Если там под землей что то есть... мне не нужны... еще трупы.
   Во дает, значит я могу сдохнуть, а Валя нет. Темнит чего то Рой.
   - Ты ее любишь?
   Рой допивает пиво и мучительно мнется...
   - Она мне нравиться, старик. Хорошая девушка.
   Эта хорошая девушка уже затащила меня в постель.
   - Уговорил, не буду брать.
   - Вот и хорошо. Тогда удачи тебе...
   С Мишкой связаться не удалось, он укатил на дачу. Зато Гошу успел перехватить по телефону и он сообщил мне безрадостную весть. Те два дома, на Автозаводской, давно снесли и на их месте построили дорогу, вернее расширили ее за счет снесенных построек. Георгий ползал по подвалам соседних домов, но ничего такого найти не мог. Так и бросил поиски.
   - Мне, кажется, вход замурован под дорогой, - говорил он мне.
   - А как по поводу канализации, ты все проверил люки?
   - Все, кроме тех, что за каменным забором.
   - А это что такое?
   - Это же завод, на него еще попасть надо.
   - Завод то далеко от снесенных домов?
   - Почти квартал.
   Я задумался. Вася, по моим данным, на завод не пробирался.
   Елена Павловна позвонила мне поздно вечером в воскресение.
   - Коля, хочешь узнать, что ты нам принес?
   - Конечно.
   - Это действительно царские указы. Пять документов весьма интересны по истории уклада того времени, это такому то холопу или такому то боярину выделить в собственность деревеньки и земли, за верную службу...
   - Простите, Елена Павловна, а какой царь, Иван Грозный?
   - Разве я не сказала, да, Иван Четвертый. А вот шестой указ весьма замечательный. Послушай, я упускаю начало, где мы такой-то царь, сразу же примерно даю текст. А моим преданным слугам Малюте Скуратову и Ивашке Темному схоронить книги из моих палат в Пушкарском приказе, дабы греховные мысли не распространять. Понял что-нибудь?
   - Ничего. Какие книги, почему это грамотному царю нужно было прятать где то книги?
   - Коля, ну и темнота же ты. Ты когда-нибудь слышал о библиотеке Ивана Грозного?
   - Нет.
   - Эх, ты... У самого грамотного царя того времени была самая лучшая библиотека в России, да что там в России, пожалуй всей восточной Европы и Азии. В последние дни жизни Грозный решил спасти библиотеку от серой боярской среды и своих опричников, знал, что после его смерти, они сожгут и уничтожат книги, поэтому и приказал библиотеку спрятать. Вот уже два столетия археологи и любители ищут эту библиотеку и представь, мы похоже напали на ее следы.
   - Это хорошо, конечно, но где же все таки Ивашка Темный в пушкарском приказе спрятал эти книги? И почему нужно было прятать через пушкарский приказ?
   - Я думаю потому, что самые преданные царю слуги работали именно там, а потом казначейство отпускала большие деньги на каменное строительство и развитие этого приказа и, конечно, сделать в кладках новых построек тайник было проще простого. Естественно, лучшего места схоронить библиотеку найти было невозможно.
   - Так где же все таки пушкарский приказ?
   - Конкретно, этого я тебе сказать не могу. Знаю, что бояре и приказные подьячие сидели за теперешним ГУМом, потом эту контору снесли, а вот пушечный и мушкетный, отливкой и сверлением стволов занимались в двух местах, на подворье какого то монастыря...
   - Не нашего, где я свитки нашел? - прервал я ее.
   - Нет. Твоего монастыря тогда даже в Пименовском перечне того времени нет. Еще отливали пушки на месте теперешнего завода "Вымпел", но это место давно так застроено современными зданиями, что там кирпичика старого не найдешь.
   - Прощай библиотека, теперь ее точно не найдешь.
   - Но указ, который ты нашел, подтверждает что у царя была библиотека и он ее спрятал. Это надежда для всех поколений, что библиотека может существовать.
   - Неужели были такие ценные книги?
   - Вот именно, самые ценнейшие в то время. Подданные царя и послы знали как сдобрить гнев государя и доставали ему со всего мира такие книги. Приходи когда-нибудь ко мне, я тебе покажу перечень, что хранил царь и расскажу в чем их ценность.
   - Обязательно приду.
   - Тогда, пока.
   - До свидания, Елена Павловна.
   Антонина Петровна приняла меня в конце дня. Она устало жевала дольку апельсина и грустно смотрела на меня.
   - Что у тебя еще, Николай?
   - У нас нет командировки на автозавод?
   Брови у моей начальницы поползли вверх.
   - Коля, с тобой не соскучаешься. С чего бы у меня должна быть командировка на автозавод?
   - Мне нужно там найти одного товарища.
   - И для этого я должна выдумывать тебе командировку?
   - Антонина Петровна, где то в районе завода и его окрестности, он спустил под землю очень давно и не вернулся от туда. Уже полтора года его нет, а жена не может получить пенсии...
   - Стой, стой... Давай по порядку. Мы с тобой сменим обстановку, сейчас выйдем из нашего учреждения, сядем в каком-нибудь кафе и ты мне спокойно расскажешь все.
   - Давайте, Антонина Петровна.
   Мы устроились в кафе "Уют" и я рассказал ей обо всем, что знал о Васе Голубеве и задании Роя. Моя начальница покачала головой.
   - Коля, я почему всегда тебе верю и поэтому подумаю, как тебе попасть на завод.
   - Спасибо, Антонина Петровна.
   В порыве благодарности, я поцеловал ей руку, а она потрепала меня пальцами по щеке.
   - Славный ты мальчик, Коля. Время уже много, пошли по домам.
   Вечером, в мою коммуналку ворвалась Валя.
   - Что вы там с Роем придумали? - возмущалась она. - Это какая то дискриминация женщин, подумаешь, нужны только мужики, да мужики. Хотите отлучить меня от поиска Васи...? Не выйдет
   - Успокойся, ты была у Роя?
   - Была.
   - Там где надо искать Васю, по-видимому, очень опасно и Рой не вправе подставлять тебя под удар. Я вот до сих пор мучаюсь по поводу Ольги. Я тогда должен быть первым и принять эту пулю. Ведь знал, что идем на опасное дело, а расслабился там под землей и пустил ее впереди себя. Больше смертей не хочу. Ты не пойдешь со мной.
   - Нет, пойду.
   - Не пойдешь и на этом разговор окончен.
   Она с яростью смотрит на меня.
   - Вы с Роем чудовища, мерзкие подземные кроты. Как я вас иногда ненавижу.
   Валя повернулась и помчалась прочь из комнаты, громко хлопнув дверью.
   Только через два дня Антонина Петровна вызвала меня в свой кабинет. Она бросила передо мной на стол несколько бумажек, скрепленных скрепкой.
   - Вот тебе командировка на завод.
   - А под каким видом?
   - Наше управление, там закладывает фундамент под застройку проходной. Пойдешь вместе с группой изыскателей, как инженер по коммуникационным системам.
   - Спасибо, Антонина Петровна.
   - Ладно, ладно, благодарности потом. Постарайся найти, что ищешь.
   Я уже на ходу, выскакивая из кабинета, прокричал ей.
   - Я ваш должник.
   В приемной, секретарша Клавочка с изумлением глядела на меня.
   - Ты чего, Николай?
   - А вот чего.
   Я подлетел к ее столу, наклонился и поцеловал в щеку.
   - Я завтра отправляюсь в командировку.
   Похоже девушка ошалела не от моего сообщения, а от того, что я ее поцеловал.
   - Тебя надо чаще куда-нибудь отправлять.
   Охранник долго вертел мой пропуск.
   - Это... Здесь не перечислено какой инструмент с собой тащишь.
   - Ну и что? Вот чемодан, посмотрите, что я с собой проношу. В пропуске четко написано, с инструментом и рабочей одеждой.
   - А вдруг ты прихватишь где-нибудь в цехах еще инструмента и утащишь с завода под эту марку...
   - Я в цеха не иду, я буду работать под землей.
   Охранник долго чешет лоб.
   - Ладно, проходи, только обратно, через меня пойдешь, я тебя запомнил.
   Метки о всех люках отмечены на каменном заборе. Я читаю их как азбуку: это газовая, это телефон, это теплосеть, кабель, канализация, еще одна канализация и вдруг красочный квадратик распределителя. Фомочкой сдергиваю на бок чугунину. Не то, колодец полон воды. Опять иду вдоль забора. Стоп, это меня заинтересовало. Похоже центральный кабель, этот должен идти через город. В соответствии с табличкой, отсчитываю от забора метры и скидываю люк. Внизу виден бетонный пол. Теперь я потрошу свой баул, натягиваю сверху одежды, брезентовую куртку, штаны, меняю обувь на резиновые сапоги и на голову напяливаю каску. Инструменты и туфли засовываю в баул. С богом...
   Кабели высокого напряжения тянутся по стенкам слева и справа. Пытаюсь сориентироваться, куда несет меня судьба. Стрелка компаса болтается, как цветок в проруби, качаясь то влево, то вправо. Иду по сухому тоннелю почти сорок минут и вот первый перекресток. Кабели послушно изогнулись дугой и перелетели проход, исчезнув в темноте коридора. Я припоминаю направление сторон света, карту Роя, сворачиваю вправо. Странный тоннель, стены бетонные, высокие, крюки для подвески кабеля с правой стороны пусты, тонкий черный шнур провода, тянется почти под потолком с левой стороны. Через метров двести попались стальные двери, на которых в еле видном, стертом от времени в красном квадрате надпись: "Стоп! Вход воспрещен." С ужасным визгом дверь все же открывается и передо мной огромный бункер, где справа и слева стоят двухэтажные панцирные койки. Сетка на некоторых из них прогнила и лохмотья железной проволоки свисают вниз. Прохожу бункер и в конце у самой железной двери, на двух койках вижу скелеты, в расползшейся материи-одежды. Васи среди них нет, это точно. По цвету и покрою остатков одежды, это военные. На стенке выключатель, но я его даже не пытаюсь включить. Под моим усилием дверь с шумом открылась. Опять бункер. Здесь стоят канцелярские столы, стулья и шкафы. Все в пыли и запустении. За одним из столов, положив что то похожее на голову, на папку, высохший труп человека. Осторожно приближаюсь к нему. У изголовья лист бумаги и огрызок карандаша. Еле видные буквы, под лучом фонаря, с трудом еще можно прочесть: "Не включайте свет, за дверью А стреляют. Я ранен, моей жене..." И все. Одет труп в брезент, так же как и я, ткань не успела сгнить. Неужели это Вася? Брезгливо лезу ему под куртку, нащупал во внутреннем кармане корочки, выдергиваю их и, раскрыв, читаю: "Брюханов Александр..." Это не Голубев. Но я слышал где то эту фамилию. Однажды Рой мне рассказал, что Миша Карев схватился с диггером -дикарем Брюхановым в новом открытом лазе под одной школой. Дикарей, не согласившихся зарегистрироваться в клубах, в городе полно. Так вот, Миша получил тогда от этого Саши хороший удар фомкой по плечу и долго-долго лечился. Обследую бункер дальше. Здесь еще две двери со штурвалами - задвижками, на одной уже желтоватой краской выведено "Блок А", на другой "Блок Б". В столах старые документы, отчеты о выпускаемой продукции, датированные 1944 годом. Я подхожу к двери блока Б и осторожно стал ее открывать. Повернул штурвал и потянул на себя. Опять бункер, здесь по центру пустые ящики, а вдоль стен пустые пирамиды для огнестрельного оружия. В бункере есть еще одна стальная дверь, но ее не открыть, так как она закрыта с той стороны. Я возвращаюсь в комнату к мертвому Брюханову Саше и неуверенно подхожу к двери блока А. Медленно вращаю штурвал, задвижка отползает в сторону. По миллиметру начинаю толкать дверь вперед. В щель вполз луч света. Дверь приоткрылась на сантиметров десять и застряла. При свете электрических плафонов, я успеваю разглядеть коридор метров шесть длинной, а за ним блестящие рельсы. Что же там застряло? Под дверью что то упругое. Я осторожно надавил на штурвал, слышен хруст и дверь отодвинулась еще на сорок сантиметров. Аккуратно вползаю в щель и теперь сумел разглядеть, что мешало открыться створке. Под дверью лежал еще один высохший труп в брезентовой одежде. Даже без фонаря, видна дырка над его переносицей. Залезаю в одежду и достаю разодранный паспорт. Еле-еле прочел фамилию Голубев... Вот мы и встретились Вася. Запихиваю документы в карман и крадусь к рельсам. Огромный, освещенный тоннель раскинулся передо мной. Влево, видна темная платформа, а за ней стеклянная будка со скучающим внутри человеком в фуражке. Елки палки, да это же секретный тоннель под Москвой, о котором я много слышал и ни разу не видел. Вот на что нарвался Вася. Осторожно пячусь назад. Выдергиваю остатки Васи из под двери и затаскиваю в бункер. Теперь картина трагедии мне ясна. Брюханов и Голубев вышли на секретный тоннель и были обстреляны охраной. Васю подстрелили перед дверью, а раненый Саша успел залезть в бункер и закрыть дверь. Эти бронированные двери закрываются только с одной стороны.
   Волоку остатки тела Васи до перекрестка с кабелями и теперь понимаю, откуда вышел мой товарищ. Он действительно шел от двух старых домов, но их снесли и где то навечно завалили вход.
   Васю оставил на дне колодца и выполз наружу. Недалеко от люка на кирпичах сидит охранник, который проверял меня на входе и курит сигарету.
   - А вышел, а мне попало от начальства, как это без сопровождающего уполз в люк. Знаешь, у нас есть там под землей места, в которые запрещено ходить.
   - Эй, кончай разговаривать, вызывай милицию, здесь в колодце старый труп.
   - Дуришь что ли?
   - Говорю, вызывай. Мне не до шуток.
   - Вот, дьявол, и все в мое дежурство. Ты посиди здесь парень, я сейчас.
   Он удрал к проходной, а я с облегчением подумал, слава богу нашел, теперь жене Васи будет пенсия.
   Но оказалось, что я влип. Помимо милиции на завод приехал Мухин, этот без церемоний затолкал меня в машину и отвез в тюрьму с успокаивающим названием Матросская Тишина.
   В узенькой камере с двухъярусными койками четверо человек: Вадим жулик и спекулянт, обчистивший десятки кошельков наивных старушек, Гарик убийца двоих своих собутыльников, археолог Эдик из Керчи, торговавший антиквариатом, по ночам выкопанным из гробниц и я.
   - Так говоришь, даже не знаешь за что посадили? - спрашивает Эдик.
   - За то что обследовал подземные трубы завода.
   - Врешь, за это могут только пожурить или наложить штраф. Я это уже проходил.
   - Увы. За прогулки под Москвой, такой номер не проходит.
   - Тогда ты засел надолго. Мое дело уже копают почти пять месяцев, а я всего то взял три старых могилы...
   - Зато денег сорвал с коллекционеров почти мешок, - это вмешался в наш разговор Вадик.
   - Ну и что. Все воровали и я попробовал, но видно неудачно.
   - Жадность фраера сгубила.
   Гремят ключи входной двери, в проеме появляется надзиратель и тыкает в меня пальцем.
   - Вот тебя... На допрос.
   - Ни пуха, ни пера, - вдогонку кричит Эдик.
   - Пошел к черту.
   Передо до мной полненький следователь, деловито записывает показания. После обычных формальностей, началось главное.
   - Зачем вы пробрались к секретному объекту?
   - Во первых, я искал Васю Голубева, во вторых, я не знал что это секретный объект.
   - А зачем вы искали Голубева?
   - Его жене была нужна пенсия, без наличия трупа или свидетельства о смерти, пенсию не оформляли...
   - Почему вы там, в бункере, не включили свет?
   - Я прочел записку мертвого человека за столом.
   - Но в этой записке предупреждалось, что в дверь на объект ходить нельзя, а вы пошли...
   - Пошел. Другие двери я обследовал также и то, что мне нужно не нашел.
   - И все же Вася Голубев, был вашим прикрытием. Зачем вы пробрались на объект?
   - Я искал Васю...
   Этот тип талдычит одно и тоже и мне здорово надоел.
   - Мне уже вам нечего говорить, - возмутился я. - Повторяю, я искал Голубева, для того, чтобы его семье была пенсия...
   Камера слушала мой рассказ и конечно отреагировала по своему.
   - За секретный объект точно влепят шесть лет, если не десять, - заявил Вадим.
   - Но он же попал туда случайно, - заволновался Эдик, - должны разобраться и отпустить.
   - Если к этим фраерам попал, засудят точно, - вывел свое заключение Гарик.
   И опять пошли дни ожидания. Через пять дней вызвали на допрос Эдика и он пришел в камеру повеселевший.
   - Мужики, кажется меня отпускают. - Неужто мозги у фараонов появились? - удивился Вадим.
   - Да нет, мне предложили вернуть все деньги и тогда меня отпустят.
   - И ты на это клюнул?
   - А что другое мне оставалось? Сказал, что отдам. Через два дня поеду с ними за деньгами, я их спрятал здесь, в этом городе, у друзей.
   - А что, может действительно выпустят, - предполагаю я, - ведь деньги то получат менты, а не государство.
   - Это точно, - подтвердил Гарик.
   Ребята замолчали.
   - Слушай, Эдик, если будешь на воле, позвони одному товарищу..., вдруг встрепенулся я.
   Если позвонить шефу Хрюни, может и клюнут, вытащат меня от сюда.
   - Обещаю, если действительно выпустят, позвоню. А что сказать?
   - Скажи ему, что я в тюрьме и еще..., я нашел, что мы в прошлый раз искали.
   - Значит он что потерял, а ты нашел?
   - Все правильно.
   - Хорошо. Если помнишь, говори телефон. Я выучу его и позвоню.
   Хорошо, что мне Хрюня посоветовал зазубрить телефон босса.
   Прошел еще месяц. Эдика действительно отпустили, а в камеру привели опухшего от пьянки придурка Диму, зарезавшего свою мать. Даже киллер Гарик с презрением отнесся к вновь прибывшему и камера объявила пьянице бойкот.
   Меня наконец то вызвали на допрос второй раз. Все тот же пухленький следователь ковырял листы моего дела.
   - Скажите, - спрашивает он меня, - вы знакомы с Афанасьевым Виктор Викторовичем?
   - Нет не знаком.
   - А вот он вас знает.
   - Все может быть, но я с ним не знаком.
   - Из всей этой истории меня волнует один факт, почему в ваше дело вмешались крупные мафиозные силы города. Вы что, член какого-либо клана?
   - Нет.
   - Тогда ничего не могу понять. Проверили вас от корки до корки, связей с мафией действительно не нашли, однако..., они ломят на пролом и похоже с успехом.
   - Я действительно ни в чем не виноват.
   - Это вы так считаете. Но в секретный объект попали все же вы и за это должны отвечать.
   - Это была случайность.
   - Вот в этом мы должны разобраться и вас судить.