Кукаркин Евгений. Однажды в морге

   Утром на работе меня вызывает главный.
   - Валя, - вежливо смотрит он через свои стекла-очки, - ты чего выпендриваешься?
   - Помилуй бог, Виктор Иванович, что я еще такое выкинул?
   - Почему отказался от занятий со студентами?
   - Так, Марта же...
   - Марта женщина. Пойми, не коллега, а женщина. А там молодые сопляки, будут задавать некорректные вопросы и бросать непристойные реплики, которые требуют отпора.
   - Не уж то Марта не способна дать отпор? - удивляюсь я.
   Видел бы он, как она сама задает тон в непристойностях, вспомнить хотя бы душевую.
   - Ты не понял, Валентин, здесь нужен мужик.
   Я все равно ничего не понял, уразумел одно, наверно Марта уже плакалась ему в жилетку, что не может проводить занятия.
   - Раз надо, чтобы был мужик, я согласен, Виктор Иванович.
   - Это дело другое. Вот тебе разрешение на труп бомжа и бомжихи, оба неизвестны, лежат у нас полторы недели, завтра закопаем. Номера их... 80 и 56. Потренируйтесь на них.
   Выдал старый товар, называется, большинство этих новичков облюется от вони, эти трупы же уже давно начали разлагаться.
   Их всего тринадцать человек, в белых свеженьких халатах. Две девушки и десять парней. Я сразу почувствовал их напряжение, это бестолковые афоризмы, подкалывания и нелепый идиотский смех.
   - Меня звать Валентин Иванович, я буду проводить с вами занятия по судебно медицинской экспертизе...
   - Молоденький какой, - пискнула одна из девушек, - вы не женаты?
   - После того как вы здесь облюете все углы, вам будет не до секса и вы сразу потеряете мысль о женатых или нежатых мужиках.
   Они все онемели.
   - Продолжим дальше, не надо перебивать. Начнем учиться с самого простого - фитиля в нос...
   - Как, фитиля? - робко спросила другая.
   - Себе, а не покойнику. У трупа, перед тем как его положить на стол, все дырки будут заткнуты затычками, чтобы не текло, если хоть одну дырку откроете, вони будет столько, что можете сразу и задохнуться, а вам ведь надо работать с ним. Фитиль делается так, берете вату, скручиваете и колбаску заталкиваете себе в нос. Чего разинули рот. Начали, берите вату, делайте фитили.
   Они неумело затыкают себе носы.
   - Очень хорошо, теперь берите марлевые повязки и накладываете на рот.
   Они сразу стали послушными ребятами, безропотно выполняющие приказания. Я не надеваю маски, только приспускаю ее себе на подбородок, мне надо читать им лекцию.
   - Трофим, восьмидесятого сюда, - ору в коридор.
   Нудно скрипит каталка. Как всегда, Трофим, небрежно швыряет тело на стол и уходит. Я скидываю простынь. Сиреневый с бурыми пятнами, труп небритого мужчины лежит перед нами.
   - Прежде чем делать экспертизу, вы должны провести тщательный осмотр тела, заметить на нем необычные вещи и отметить это себе. Для чего это делается? Эксперт не должен делать лишней работы, он должен определить только причину смерти и найти вещественные доказательства, способствующие раскрытию преступления. Начинать можно с головы или ног. Я обычно начинаю с головы.
   Кое у кого появились блокноты и тетрадки, они стали лихорадочно записывать.
   - Кожа, покрыта кровоподтеками, значит могут быть три вещи, мужика либо били, либо его таскало по камням или он был сброшен с высоты. Вот здесь на ноге, небольшая ранка. Если внимательно приглядеться к ней, то заметны крошечные вкрапления грязи в засохшую кровь. Это уже... вещественное доказательство, которое надо приложить к делу. По ней в лаборатории определят в какой местности был избит мужик. Я немного опережаю события и делаю это так.
   Беру скальпель и отсекаю часть кожи с грязью, потом пинцетом заталкиваю его в пробирку. На ней отмечаю, на какой части тела это нашел...
   И так, лекция началась. Когда вскрыл бомжу брюшину, от туда ударила такая вонь, что даже через затычки она проникла в мозги. Все отшатнулись. Я небрежно копаюсь во внутренностях, по возможности вытаскивая их для показа, рассекаю, печень, желудок, почки, селезенку, уже кое где покрытые шевелящимися червями. Один человек убежал блевать, ту самую, говорившую о женихе, унесли без памяти, остальные держались. Я заметил среди них осталась одна стойкая девушка.
   Мы распотрошили весь труп, затратив два часа.
   - Итак подводим итоги и заполняем карту. Мужчина такой то..., без наименования..., скончался тогда то, далее перечисляем причины смерти, кровоизлияние в мозг, повреждения..., ага, отбиты почки и так далее..., еще графа... вид... вот, пишем, насильственная смерть.
   - Его избили...?
   - По всей видимости, мы должны знать, что удары рукой, ногой, дубиной и еще черт знает чем, профессионально называются ударами "тупым предметом". От этого всегда остаются заметные пятна на теле. Один удар в голову смертельный. На сегодня все. Завтра приходите, будете сами заниматься изучением анатомии.
   Я кое как собираю бомжа, фактически на соплях склеивая и зашивая его.
   - Трофим.
   - Здеся я.
   - Осторожно перевези его к неизвестным трупам, я его почти всего рассыпал...
   - Понятно.
   Трофим, не смотря на предупреждение, также небрежно перекатывает труп на каталку, что то трещит и рвется, но мне уже на это наплевать.
   В комнатке отдыха собрались на обед все врачи.
   - Валька, - в восторге кричит Гошка, - никак отмучался. Сколько сегодня уложил салаг?
   - Один облевался, одну унесли.
   - Главный будет доволен. У Марты бы так не получилось
   - Ладно тебе заливать то, - бурчит Марта, - Валя, я тебе кофе налью.
   - Наливай.
   - Отдали тебе бомжа на свою голову, - хмыкает недовольно Колька-брехун.
   - Что там еще?
   - Только что зам прокурора проверял результаты сегодняшней экспертизы. По твоей карточке возбуждено уголовное дело... Теперь он вонять еще неделю будет.
   - У нас они все воняют, - философски замечает Гоша.
   Я достаю свои бутерброды и начинаю пережевывать, запивая суррогатом кофе.
   - Валька, - на меня просительно смотрит Колька, - ну повлияй ты на Лиду. Опять фокус выкинула...
   - Что еще, Лида? Опять чего то отрезала?
   - Нет, - фыркает Колька, - она вынула у своего пациента глаз и воткнула в задний проход мужику. Стоит, улыбается и говорит: "Ну вот, а говорят нельзя натянуть глаз на ..."
   - Ты с ума сошла. Тебя же с треском выгонят, - набрасываюсь я на Лидку.
   - Я уже все вернула на место, чего шуметь то. А ты бы помалкивал, злобно шипит она на Кольку, - ты тоже отсекаешь органы и прячешь...
   - Врешь, дура.
   - Сам такой.
   - Ребята, успокойтесь, - обращаюсь к ним.
   В комнатушке наступила тишина.
   - Лидка, это не первый случай, - вдруг сказала Марта.
   Ну что за вредный народ бабы, вроде все утихло, опять началось...
   - Все, все. Кончили на этом, - Лидка недовольно собирает остатки своего обеда в газетку. - Посидеть с вами спокойно нельзя.
   - Сегодня следователи здесь гудели по поводу экспертизы, - пытается перевезти разговор Колька, - мужика с огнестрельным ранением в голову. Это твой вчерашний, Валя. Помнишь..., которому пуля перемешала в кашу мозги.
   - Помню. Ну и что?
   - Они недовольны. Им позарез нужен вид оружия...
   - Мало чего они хотят, мы свое дело делаем, а там на их заключения наплевать.
   - До чего же все таки нам, мальчики, не повезло, - говорит Марта, - как появился этот дурацкий закон, что все заключения и акты о смерти дают морги, так и понеслось... Теперь крутишься день и ночь. А раньше... заключения могли дать больницы и поликлиники, нам доставались, иногда только с насильственной смертью... Столько было свободного времени. Красота.
   - Что было, то было, - встревает Лидка. - Тебе легко говорить, ты патологоанатом, поэтому и бездельничала бы, а нашей экспертной группе досталось бы... и достается, что сейчас..., что потом...
   Двери раскрываются и появляется фигура главного.
   - Молодежь, до конца дня осталось три часа. Обед давно кончился, все по местам.
   Мне попалась беременная женщина. Ее сегодня сбила машина. Удар пришелся в живот, потом ее сбросило на асфальт и она мгновенно умерла. Прежде чем заниматься ей, я пошел к главному.
   - Что мне делать, Виктор Иванович?
   - В чем дело, Валя?
   - Там беременная женщина. Фактически два человека. Акт экспертизы на двоих или на одного.
   - Ребенок большой?
   - Похоже, она на седьмом месяце.
   Главный задумался.
   - Нет не надо два акта. Оставь ребенка с ней. Пусть похоронят как есть.
   Лидка незаметно подкралась к моему столу и, затаив дыхание, смотрит как я кромсаю человеческую плоть.
   - Боже мой, какой маленький ребеночек..., - вдруг говорит она.
   Я чуть не выронил скальпель.
   - Ты не могла бы предупредить о своем появлении.
   - Извини. Только что кончила смотреть одну старушку и решила пойти к тебе. У тебя как сегодня вечер...
   - У меня отдых и пора лечения, после последней встречи с тобой.
   Она смеется.
   - Ну, Валечка, миленький.
   - Неужели ты не можешь об этом поговорить после..., а не рядом с трупом.
   - Хорошо, я ушла. Поговорим позже.
   Мне кажется, что сегодня день тянется неимоверно долго. Я дал заключение по беременной женщине и понял, что больше сделать на сегодня ничего не могу. До конца дня осталось 40 минут. В курилке опять смолит свои сигареты Гошка.
   - Валька, у меня сегодня трудный случай. Прислали умершего мужика, а я ничего не мог...
   - Не за что зацепиться?
   - Не знаю, еще до конца не дошел...
   - Я тебе сочувствую.
   - Не хочется задерживаться, до конца дня осталось немного.
   - Чего ты тогда здесь смолишь?
   - Разрядка то нужна...
   В курилку вваливается Колька.
   - Валька, пошли, она опять.
   Она, это Лидка. Что то с ней последнее время происходит непонятное. Я с Колькой бегу в ее комнату.
   На каменном столике, задрипанный магнитофон, советского производства, выводит заунывный блюз. Под звуки музыки, Лидка на животе пожилого мужика, аккуратно по разметке скальпелем снимает кожу, но не так пластом, а в виде пятиконечной звезды.
   - Что ты делаешь? - набрасываюсь на нее я.
   - Снимаю вещь док, - невинно улыбается она.
   Теперь я замечаю на коже зеленый налет.
   - Что это?
   - Похоже въевшаяся окислившаяся медь.
   - Но нельзя же так...
   - А чего. Надо товар выпускать высшего качества. В лаборатории все равно какой лоскут поверхности, лишь бы был вещь док.
   Я сплюнул в угол и пошел опять в курилку.
   Марта докуривает свою сигарету и потягивается.
   - Эх, мужика бы.
   - Никак опять своего ухажера выгнала? - спрашивает Гошка.
   - Это не я их выгоняю, они сами уходят. Чего им не нравиться, жратва есть, выпить всегда можно, а они все равно сваливают.
   - А дочка, как на это смотрит?
   - Она уже считай большая, понимает меня. В основном сидит в своей комнате и не мешает нам.
   - Ничего себе воспитываешь...
   - Они давно все понимают. Валька, пошли ко мне, чего ты один небо коптишь.
   - Нет, у меня есть девушка.
   - А жаль.
   - Вон Кольку в оборот возьми, - советует Гошка. - Тоже один мыкается.
   - Конечно, на без рыбьи можно взять и Кольку. Дурноватый парень, но мужик. Все, пошла мыться, мой день закончился.
   Гошка успел сделать заключение за двадцать минут и только на пять минут задержался после работы.
   Мы опять моемся под душем.
   - Колька, - кричит Гошка, - я тебя к Марте сосватал.
   - Катись ты...
   - А она ничего, когда здесь без всего была, у нее все в порядке.
   Колька не отвечает. Мытье закончено и у своих шкафчиков мы одеваемся. В комнату без стука входит Лида, она уже одета в платье, с сумкой на плече.
   - Валя, ты готов.
   - Нет. Я еще не одет.
   - Я могу тебя подбросить на машине.
   - Хорошо. Иди я сейчас к ней спущусь.
   Она уходит и Гошка говорит.
   - Наши девицы совсем нас не стесняются. Входят когда хотят, делают критические замечания..., говорят о своих проблемах, о сексе..., как будь то мы их подружки.
   - Мы, каста, каста врачей потрошителей. Нас в другом мире не принимают, вот и приходится быть вместе и общаться вместе, - поясняю я.
   - Я чего то не хочу быть в этой касте, - замечает Гоша.
   Я оделся и, выбросив халат на пол, прошу Гошку.
   - Гоша, придет тетя Даша, отдай ей в стирку.
   - Иди, иди, все сделаю.
   В вестибюле морга сидит на скамеечке девушка, увидев меня, она вскакивает.
   - Доктор, можно вас...
   - Я слушаю.
   - Доктор, не выгоняйте меня из института, дайте шанс...
   - Постойте, вы одна из студенток, которые сегодня при приведении экспертизы не выдержала и вам стало плохо. Так?
   - Так.
   - Ничего не могу поделать. Правила требуют, те кто не прошел практику в нашем заведении, должны быть отчислены из института. Под понятием практики надо понимать следующее, каждый должен иметь хотя бы первоначальные навыки кромсать человеческое тело. Кто не выдерживает вида крови или не сможет это сделать, должны уйти из высшего учебного заведения.
   - Но я еще не прошла практику. Доктор, разрешите присутствовать на завтрашнем занятии, я попытаюсь сдержаться.
   - Ладно, проверю вас еще раз. Слушайте, где я вас видел? Такое лицо... Вспомнил... Вы были здесь вчера на опознании вашей сестры.
   - Да, доктор.
   - Так чего вы вообще здесь ошиваетесь, вам надо готовиться к похоронам.
   - Там без меня все сделают. Мне надо... отвлечься.
   - Ничего себе, отвлечение. Когда похороны?
   - После завтра.
   - Может вы придете попозже, после похорон...
   - Нет, я как все. Хочу успеть сдать практику.
   - Тогда до завтра.
   - Спасибо, доктор.
   Она выходит из здания первая и идет к светлому "жигуленку", открывает ключом дверь и вдруг оборачивается ко мне.
   - Может вас подвезти, доктор?
   - Спасибо, у меня есть кому подвозить.
   В окно соседней машины с ухмылкой смотрит Лида.
   - Понравилась студенточка.., - спрашивает меня Лида, напряженно посматривая на светофор.
   - Красивая девочка.
   - Просила не выгонять?
   - Да.
   - Ну и ты?
   - Решил не выгонять. Дам еще раз попробовать.
   - Безнадежно. Если с первого раза не смог выдержать мертвячины, значит потом до конца дней не будешь выдерживать. Я, например, как пришла первый раз в морг, так кроме чувства любопытства не чего и не имела. До сих пор никакого отвращения.
   Машина мчится по улице.
   - Какие у тебя сегодня планы? - спрашивает Лида.
   - Лечиться. На полном серьезе лечиться. Вот здесь прокусана грудь и рана вся воспалилась, а на спине, одни лохмотья...
   - Не боись, я не заразная. Вылечишься. Так уж и быть, три дня отдыха дам.
   - Я тебе сам по лбу дам. Тоже мне раскомандовалась.
   Она улыбается плотоядной улыбкой.
   - Вот твой дом, иди пригрей свою кошку.
   Утром меня ждет уже уменьшенная группа студентов. Среди них замечаю свою вчерашнюю знакомую.
   - Итак, начнем с фитилей. Прошу, затыкайте носы.
   Это не вчерашняя группа с подхихикиванием, что то в них изменилось... И очень хорошо, что среди них нет новой Лидки...
   - Отлично. Надели повязки, резиновые перчатки. Трофим, гони 57.
   Опять противно визжит каталка. Хоть бы смазал ее когда- нибудь... Санитар сбрасывает труп на стол и, ничего не говоря, отъезжает в коридор. Откидываю простыню. Это разбухшая и на вид спившаяся бомжиха,
   - Сегодня работать будете вы. Каждый из вас поработает скальпелем. Я буду асесстировать вам в сложных приемах. Вот вы, - я тыкаю пальцем во вчерашнюю знакомую, - начнете первой. Сейчас я исследую труп, а потом ваша очередь.
   Профессионально изучаю труп. Передаю скальпель в судорожную ладонь.
   - Смелее, девочка, вскрывай брюшину.
   Она подходит к столу на негнущихся ногах и даже через марлю вижу ее искореженное страхом лицо.
   - Смелее, вот отмечаю место, откуда и до куда нужно полосовать живот. Давай же.
   Она неумело, вместо того, чтобы полоснуть скальпелем по животу, прямо втыкает острие металла в отмеченную точку и тянет непослушное жало вниз, буквально вспарывая шкуру. Варварский метод.
   - Хорошо.
   Но тут ее и других студентов отбрасывает от стола волна вони, вырвавшаяся из разошедшейся кожи.
   - Куда вы там бросились? Все сюда. А вы доставай печень. Делай шов еще здесь.
   Теперь она делает сечение скальпелем в бок, вниз. Дрожащей рукой отгибает, затвердевшую кожу. Несколько кишек с белыми, чуть шевелящимися червями вываливаются на стол. Она просунула внутрь руку, обхватила печень и вопросительно смотрит на меня.
   - Отсекай ее.
   Еще несколько судорожных взмахов и наконец печень в ее руках.
   - Что ты видишь?
   - Ни... ни... чего.
   - Печень атрофировалась и не подходит по виду ни на один из рисунков по каталогу. Это печень алкоголика, который ее сам себе разрушил. Ты молодец, девочка, положи печень вот сюда в кювету и иди на место. Следующий, вот вы, - указываю на первую попавшуюся фигуру. - Вам достанется сердце...
   Каждый из студентов что то вырезал, рассмотрел и дал заключение. Я доволен. Главный им подложил полусгнивший труп, они выдержали. Эти ребята будут докторами.
   В комнатке для отдыха нет только Лидки. Колька сидит с большим синяком под глазом и неохотно ковыряет тушенку из банки.
   - Что произошло?
   - Спроси свою Лидку, - тянет Марта, - врезала нашему Кольке по первое число.
   - Чего она еще наделала?
   - Валя, - волнуется Колька, - она ненормальная. Там труп мужика закостенел и рука у него вытянута, а пальцы сложены в виде фиги. Эта дура взяла отсекла руку по локоть и... приложила к одному месту.
   - Между ног воткнула, - добавляет Марта.
   - Да, да. Говорит, там ничего нет, а вот такой прелести как раз и место. Я конечно психанул, стал ее оттаскивать от стола, а она мне... кюветой...
   - Где Лидка сейчас?
   - У главного.
   Я успокаиваюсь. Раз дошло до главного, пусть он ее накажет. У Лидки действительно появились пунктики.
   - Валя, как ты считаешь, где у человека расположена душа? - вдруг спрашивает Гошка.
   - Там где пустое место.
   - Я ему уже говорил, - вмешивается Колька, - ниже пояса, может где то у селезенки или почек...
   - По моему у копчика, - говорит Марта, - там свободный угол.
   - Чего тебя вдруг понесло на такую тему? - спрашиваю я Гошку.
   - Мне кажется, я видел, как тело женщины покидала душа. Так, в виде дымки, отделился и ушел в верх.
   Еще один свихнулся, - подумал я.
   - Все может быть. Это великий дар, видеть невидимое.
   Как всегда, к концу обеда в комнате появился главный.
   - Так, ребята, за дело. Валентин, приготовь документы на прошедшую группу студентов и после этого займись трупом, который раскромсала Лидия. Исправь там все.
   - Хорошо. А что с ней?
   - Я отправил ее домой отдохнуть. Нервы немного того...
   Слава богу, не выгнал. Мы расходимся по рабочим местам.
   Действительно, рука с фигой приделана между ног. Я аккуратно вытаскиваю ее и пришиваю на место. После доделываю экспертизу трупа.
   Марта сидит в нашей раздевалке уже одетая.
   - Ты что, сегодня и не мылась? - удивляюсь я.
   - Мылась, - неохотно отвечает она, - Лидки нет, поболтать не с кем, вот и вымылась побыстрей.
   - Чего домой не идешь?
   - Кольку жду...
   Колька вместе с Гошкой выскакивают из душевой голые и столбенеют при виде Марты.
   - Чего, рты пооткрывали, - шипит она на них. - Давайте быстрей. Коля я тебя жду, ты забыл что ли.
   Колька покраснел до ушей, но пошел к своему шкафчику и стал растираться полотенцем. Гошка тихо юркнул за дверцу своего шкафчика. У своего места я начал скидывать халат и нижнее белье...
   Внизу, в вестибюле, замечаю знакомую фигуру девушки, она оторвалась от скамейки и двинулась навстречу мне.
   - Доктор, я жду вас...
   - Я оформил документы, вы прошли практику...
   - Я не об этом. После того, как вы пропустили нас через этот ад, я уже не так боялась, сегодня после занятий, пойти вымыть и переодеть свою сестру. Когда ее раздела, то увидела шов от горла до... Это значит, что ей проводили экспертизу и она... была убита. Скажите, не вы случайно, делали ей экспертизу?
   - Я.
   - Тогда я не понимаю. В акте о смерти говорится о врожденной аномалии сосудов, а вы проводите экспертизу...
   Влип называется. Как же ей объяснить.
   - Вас как звать?
   - Инна.
   - Меня зовут Валентином. Так вот, Инна, у вас есть сейчас свободное время?
   - Вообще то я должна быть дома, надо готовиться к завтрашнему дню..., она колеблется. - А что собственно говоря, вы хотите?
   - Тогда поехали ко мне домой, я вам кое что там покажу.
   - Что именно? - она немножко ошарашена таким предложением.
   - Там увидите, поехали. Это касается вашей сестры...
   Инна в смятении, наконец что то она сломала в себе и, решительно тряхнув головой, говорит.
   - Поехали.
   Мы молча доехали до моего дома и так же молча добрались до дверей моей квартиры. Кошка как всегда встречает у дверей и уже открыла пасть чтобы что то вякнуть, но увидев незнакомого человека, забыла это сделать. Она села и с любопытством стала наблюдать за Инной. Мы входим в гостиную и я жестом показываю ей в кресло.
   - Садитесь.
   - Так что вы хотите мне показать?
   - Прежде всего, я хочу, чтобы все что услышите и увидите в этой комнате, вы не проболтались кому-нибудь на стороне. Это серьезно и может касаться вашей и моей жизни.
   Ее лицо сначала изумленно вздернулось, потом по нему прошлась волна недоумения и тревоги.
   - Хорошо, я постараюсь сдержаться.
   - Да действительно, вашу сестру по просьбе прокуратуры, решили передать на экспертизу, так она попала ко мне. Я нашел причину ее смерти и когда написал акт, то в морг приехал следователь и представитель ФСБ. Они потребовали, чтобы я акт переделал и написал, что она умерла от врожденной аномалии сосудов.
   - Почему? Что вы узнали?
   - Перед смертью ваша сестра проглотила одну вещицу. А потом, какой то тип, ударил ее по голове чем то тяжелым и когда она потеряла сознание, изнасиловал...
   - Не может быть?
   - Помолчите, я не кончил. Этот факт почему то не понравился органам ФСБ и те заставил меня пересмотреть заключение.
   - Это неправда..., - она задыхалась.
   - Правда, подойдите к лимонному дереву, вон к тому у окна.
   Она как автомат поднимается с кресла и идет к окну.
   - Отогните ветку, которая глядит на вас и посмотрите на ствол дерева.
   - Что это?
   - Эта та вещь, которую ваша сестра проглотила.
   Инна в ужасом смотрит на камень. Она дрожащими руками отдирает липкую ленту, берет его в руку и бледность покрывает ее лицо.
   - Вам знакома эта вещица?
   - Да.
   - Это все, что я вам хотел сказать и показать.
   Слезы непроизвольно текут по ее лицу, она крутит в руках камень и вдруг приклеивает его лентой на прежний сучок и прикрывает веткой.
   - У вас где ванна?
   - Там в коридоре.
   Инна на негнущихся ногах идет в коридор. Наконец то вякнула кошка, дипломатично дождавшись нашего разговора. Мы идем с ней в кухню, где этой твари я даю поесть. На скорую руку сделал из консервов обед и сварил кофе. Инна вошла собранная с уже нанесенным макияжем.
   - Я пожалуй пойду.
   - Не уходите. Лучше подождите немного, успокойтесь. Выпейте кофе, а потом можете ехать.
   - Хорошо.
   Она отрешенно села на стул и прижалась затылком к стенке. Я налил ей кофе, придвинул сахарницу.
   - Может вы хотите поесть?
   - Нет.
   - Тогда я немного поем, а вы пейте, сахар на столе.
   - Да, да. Скажите, доктор...
   - Валентин... Валя.
   - Скажите, Валентин, почему камень у вас не изъяли?
   - Может быть и изъяли, если бы я им его сразу показал. Их больше волновало другое, как не заводить уголовного дела по факту этой смерти. У меня такое ощущение, что они знали, кто ее изнасиловал и пытались это скрыть любым путем.
   Она кивает головой и осторожно прихлебывает горячий кофе. Моя обжора-кошка, уже умяла мойву и нерешительно трогает лапой ногу Инны, пытаясь с ней познакомиться. Та подхватывает кошку и сажает к себе на колени. Теперь тварь довольна, она поудобней укладывается и урчит ей свои признания в любви.
   - А вы узнали что это за камень? - спросил я.
   - Да, как мне рассказывала моя мама, это алмаз "Кельн", он попал к нам по наследству, сам то камень весьма известен в Европе. "Кельн" пропал до смерти мамы, а вот теперь...
   - Так он ваш, возьмите...
   - Нет, - она качает головой, - не могу. Я боюсь его. За ним столько судеб, может быть мама тоже умерла из-за него.
   - Инна, я по вашему лицу понял, что вы что то знаете о том, что произошло. Вы догадываетесь, кто виноват в смерти вашей сестры?
   - Да.
   Она молчит и уставившись в кружку неторопливо пьет кофе. Я тоже молчу. Доедаю свой примитивный суп и второе, залпом глотаю кофе.
   - Пожалуй я поеду к себе домой. Там наверно беспокоятся.
   - Можете позвонить, у меня есть телефон.
   - Нет. Завтра похороны и надо как следует выспаться.
   Она решительно снимает кошку с колени и поднимается. Я провожаю ее до двери. Инна вдруг поворачивается ко мне.
   - До свидания, Валентин.
   Она протягивает руку.
   - До встречи, Инна.
   Прошло минут пятнадцать в дверь звонок. Я открываю ее. На площадке лестницы стоит... опять она, Инна.
   - Что-нибудь случилось?
   Она кивает головой.
   - Мою машину зажали...
   - Как это? Раздавили?
   - Нет. Просто с той и другой стороны близко поставили другие машины. Мне не развернуться...
   - Заходи.
   Она опять входит в квартиру к удовольствию кошки, которая трется у ее ног.
   - Что же мне делать? Я без машины домой не поеду.
   - Оставайся ночевать. Утром, твою машину освободят и ты спокойно уедешь.
   Инна колеблется.
   - Не беспокойся, все будет в порядке. Позвони домой и скажи, что мол переночуешь у подруги и завтра будешь вовремя.
   - Договорились, - она кивает головой.
   Я работаю за столом. Просматривая атласы и справочники анатомии, сравнивая их с бумагами, которые принес с собой. Инна на диване щелкает переключатель программ, мучая телевизор сменой экранов. Кошка лежит рядом с ней.