Страница:
– Ну, здорово! – сказал Дубинин, заходя в кухню и пожимая Роману руку. – Рад видеть тебя живым.
– Ты чего без звонка?
– Все очень серьезно, капитан, – свел брови Дубинин, садясь на стул. – Лучше лишний раз не звонить.
– Ясно, – кивнул Роман, садясь рядом.
– Рассказывай, как там было, – приказал Дубинин. – Только занавесочки на окошке затяни…
Роман, посматривая за сосисками, быстро, но подробно рассказал о своих приключениях. Дубинин напряженно кивал, но весь рассказ прослушал молча.
– Да, – веско уронил он, когда Роман замолчал. – Не выберись ты из подземелья – тут могло бы сотвориться страшное…
– Что, все так плохо?
– Даже еще хуже, – покачал головой Дубинин. – Ну, кипят? Давай их сюда. Хлеб я порежу, мой помидоры. И рюмки доставай… Если не выпить – мозги расплавятся. После твоего сообщения поспал, может, часа два. Такие дела начались – не до сна. Ну, готово? Наливай. Сперва заморим червячка, потом все расскажу…
Этого абрека видел по телевизору? – спросил он минут через пять, выпив три рюмки водки и проглотив три сосиски с жадностью изголодавшегося до полусмерти человека.
– Только и делаю целый день, что его смотрю, – отозвался Роман, закуривая.
– Это липа… Подставное лицо. Вообще, все они – пешки в игре. Заявление – лишь инсценировка. После акции их убьют и предъявят журналистам. Мол, вот они, эти чеченцы, убившие тысячи человек, в том числе и ветеранов на Красной площади.
– На Красной площади? – поразился Роман.
– Именно, – кивнул, закуривая, Дубинин.
– Но я думал, акция произойдет где-то под Москвой. И кислота хранится там…
– Капитан, ДОПСС – это Департамент обслуживания подземных сооружений столицы. Соображаешь?
Роман соображал несколько секунд, затем хлопнул себя по лбу:
– То есть… О господи! Значит, это все находится под поверхностью Москвы? И девятого мая газ пойдет на Красную площадь?
– Точно так, – подтвердил Дубинин. – Наливай.
Они чокнулись, глядя друг другу в глаза, молча выпили. Роман все больше постигал планируемые масштабы акции. Выходило нечто невиданное по жестокости и цинизму.
– Кто за этим стоит? – спросил Роман. – Маслов?
Он видел сегодня Маслова в программе новостей. Директор Института геополитических проблем и президент Фонда «Спасение» напористо говорил о том, что нынешнее правительство не справляется с ситуацией в стране. Держался он с большим достоинством и, в общем, выглядел очень представительно. Человек государственный, по всему видать.
– Маслов – сопляк, – отмахнулся Дубинин. – Хотя, конечно, в верхушке заговора. Но главный там – не он. После твоего звонка мы установили за ним наблюдение и вышли на главарей. Ты не поверишь – почти все они были в прошлом первыми лицами страны. Ну, еще в том прошлом, брежневско-андроповском. Вот они-то и стоят за всем этим. Акция на Красной площади – лишь первая фаза их операции. Толчок, который вызовет волну народного гнева и позволит им совершить государственный переворот.
– Ого!
– Вот тебе и «ого». Нам удалось прилепить жучки кое-кому из них. Сегодня у них было последнее совещание. Такого наслушались – волосы дыбом встали. Полный возврат в прошлое. Коммунистическая партия – единственная правящая власть в стране. Отмена частной собственности. Железный занавес. Всех инакомыслящих – в лагеря или к стенке. Чеченцев насильно переселить в Сибирь с дальнейшим уничтожением этой нации как таковой. Возвращение границ СССР. И так далее в том же духе по десяткам пунктов…
– Но ведь это требует огромной предварительной работы? Как они смогли все это организовать втайне от спецслужб?
– Смогли. И организация у них – будь здоров. Треть армии на их стороне – самая боеспособная треть. Депутаты Госдумы, члены правительства, высшие чины МВД, ФСБ и ГРУ работают на них. Есть подробные отчеты по всей стране… И эти отчеты говорят в их пользу. Стоит высечь искру – такое взовьется пламя, никто не затушит. И наступят времена почище тридцать седьмого года…
– А искра – теракт в Москве?
– Именно.
– Вы уже начали аресты? – тихо спросил Роман.
– Пока нет, – досадливо поморщился Дубинин. – Рано этих душегубов еще брать. Надо по всем правилам, с поличным, чтоб не отвертелись. Сегодня у Слепцова мы несколько часов совещались, как действовать. Вот только час назад закончили… Решил заскочить к тебе, рассказать, что и как, чтоб ты был в курсе.
– Спасибо.
– Не за что. Заслужил. Товарищ генерал попросил меня объявить тебе благодарность.
– Угу, – кивнул Роман, наливая водку. – Вот и повод.
Они выпили, но уже без первоначального пыла. Лицо Дубинина отяжелело, и теперь Роман видел, что он сильно устал.
– Значит, операция по задержанию будет проводиться завтра? – спросил Роман, имея при этом свои соображения.
– Завтра, – подтвердил Дубинин. – Ночью. Вся верхушка заговора соберется в подземном бункере, построенном под Зубовским бульваром. Чтобы сразу по окончании химической атаки выйти наверх и объявить себя спасителями страны. Со всеми вытекающими последствиями. Вот там, в бункере, мы их и возьмем, всех сразу в одном логове.
– А вдруг они успеют дать сигнал, и газ пойдет на спящий город?
– Не успеют. Вся кислота находится в специальном подземном ангаре, который был построен на случай оккупации Москвы вражескими войсками. Этот ангар имеет турбонаддувное оборудование, которое позволяет по специальным выводящим каналам выпускать отравляющие вещества на поверхность в любом месте Москвы. Так сказать, оружие вынужденной обороны, – хмыкнул Дубинин. – Именно этим способом они хотели затопить удушающим газом, полученным путем смешения серной кислоты, хлора и других химических веществ, Красную площадь и весь прилегающий к ней район во время марша ветеранов. Представляешь: шагают наши старички, тут же – президент, все члены правительства, иностранные гости, музыка, телетрансляция, мирные люди, дети, – и вдруг из-под земли валит густой ядовитый дым… Это ж надо было до такого додуматься! Фашистам – и тем бы на ум не пришло. А тут свои, русские…
Дубинин скрипнул зубами, сжал тяжелый кулак.
– Может, стоит уже сегодня захватить ангар? – спросил Роман.
– Тогда эти выродки разбегутся, – возразил Дубинин. – Тот же сукин сын Маслов – что ты ему скажешь? Да он же знать ничего не знает, и вообще у него за спиной – крылышки… Нет, завтра решено брать и ангар, и бункер с заговорщиками одновременно, чтобы никто никого не успел предупредить. Под землю пойдут сразу две группы. Первая захватывает ангар и освобождает заложников, чьи трупы должны изображать мертвых террористов. Вторая блокирует бункер под Зубовским бульваром. Накроем всех сразу и завершим операцию. Чтоб все было шито-крыто. Сам понимаешь, что это такой мусор, который лучше из избы не выносить.
– Непросто все это будет сделать так, чтобы заговорщики не успели предпринять контрмеры, – заметил Роман.
– Непросто, – кивнул Дубинин. – К бункеру тайком очень трудно подобраться. Он расположен на глубине в сто метров, и там куча степеней защиты и оповещения. Но, во-первых, есть чертежи, во-вторых, группы поведут лучшие диггеры Москвы, которые знают под землей все ходы и выходы. И эти подземные бункеры видели не раз и знают, как до них незаметно дойти.
– Диггеры – хорошая мысль, – одобрил Роман.
– Хорошая, – согласился Дубинин.
– А если не получится подойти по-тихому? Если бой затянется на дальних подступах и возникнет опасность выброса газа на поверхность?
– Если бой затянется или нас раньше времени засекут, принято решение открыть подземные шлюзы и затопить к чертовой матери ангар со всем хозяйством. Правда, при этом погибнут заложники и, возможно, наши бойцы, но зато химическая угроза будет ликвидирована стопроцентно.
– Не хотелось бы до этого доводить, – сказал Роман.
– Не хотелось бы… – вздохнул Дубинин. – Ну что, по рюмашке – и поеду я домой. Надо хоть немного поспать.
– Спи здесь, места хватает.
– Не могу. Надо домой показаться. Жена обидится – третью ночь дома не ночую.
Они выпили по последней, закурили.
– Слышь, майор, у меня к тебе просьба есть…
– Ну?
– Хочу завтра пойти под землю в той группе, которая будет захватывать бункер.
Дубинин помолчал, потом понимающе усмехнулся.
– Сквитаться хочешь?
– Хочу, – не стал хитрить Роман.
– Думаешь, там он?
– Он наверняка состоит в ближнем окружении, потому что знал о готовящемся перевороте. Значит, был человеком, пользующимся доверием у руководителей заговора. Думаю, его группа будет нести охрану бункера, когда там соберутся все заговорщики.
– Может быть…
– Так как, ты не против? Я же обузой не буду…
– Не налазился ты под землей? Ну, Филипп пойдет, понятно, он молодой, ему интересно повоевать. А тебе-то чего неймется? Ребята там без тебя управятся, они свое дело знают.
– Раз прошу – значит, надо. И Филиппа заодно подстрахую.
– Как хочешь, – устало пожал плечами Дубинин. – Я не возражаю. Спецподготовка у тебя – на уровне, допуск для подобных операций есть. Думаю, и Слепцов будет не против.
– Значит, договорились?
– Договорились, что с тобой сделаешь? Завтра сообщу тебе время и место сбора.
– Понял…
– Только там без самодеятельности, – разом отрезвев, твердо сказал Дубинин. – Понимаешь, о чем я?
– Понимаю.
– Тогда все, до завтра. Засиделся…
Роман проводил Дубинина до дверей, прибрал на кухне и сразу лег спать.
Но, вопреки умению засыпать по первому требованию, долго не мог уснуть. То ли за день отоспался, то ли мысли не давали покоя…
8 мая, Москва, 22.45
– Ты чего без звонка?
– Все очень серьезно, капитан, – свел брови Дубинин, садясь на стул. – Лучше лишний раз не звонить.
– Ясно, – кивнул Роман, садясь рядом.
– Рассказывай, как там было, – приказал Дубинин. – Только занавесочки на окошке затяни…
Роман, посматривая за сосисками, быстро, но подробно рассказал о своих приключениях. Дубинин напряженно кивал, но весь рассказ прослушал молча.
– Да, – веско уронил он, когда Роман замолчал. – Не выберись ты из подземелья – тут могло бы сотвориться страшное…
– Что, все так плохо?
– Даже еще хуже, – покачал головой Дубинин. – Ну, кипят? Давай их сюда. Хлеб я порежу, мой помидоры. И рюмки доставай… Если не выпить – мозги расплавятся. После твоего сообщения поспал, может, часа два. Такие дела начались – не до сна. Ну, готово? Наливай. Сперва заморим червячка, потом все расскажу…
Этого абрека видел по телевизору? – спросил он минут через пять, выпив три рюмки водки и проглотив три сосиски с жадностью изголодавшегося до полусмерти человека.
– Только и делаю целый день, что его смотрю, – отозвался Роман, закуривая.
– Это липа… Подставное лицо. Вообще, все они – пешки в игре. Заявление – лишь инсценировка. После акции их убьют и предъявят журналистам. Мол, вот они, эти чеченцы, убившие тысячи человек, в том числе и ветеранов на Красной площади.
– На Красной площади? – поразился Роман.
– Именно, – кивнул, закуривая, Дубинин.
– Но я думал, акция произойдет где-то под Москвой. И кислота хранится там…
– Капитан, ДОПСС – это Департамент обслуживания подземных сооружений столицы. Соображаешь?
Роман соображал несколько секунд, затем хлопнул себя по лбу:
– То есть… О господи! Значит, это все находится под поверхностью Москвы? И девятого мая газ пойдет на Красную площадь?
– Точно так, – подтвердил Дубинин. – Наливай.
Они чокнулись, глядя друг другу в глаза, молча выпили. Роман все больше постигал планируемые масштабы акции. Выходило нечто невиданное по жестокости и цинизму.
– Кто за этим стоит? – спросил Роман. – Маслов?
Он видел сегодня Маслова в программе новостей. Директор Института геополитических проблем и президент Фонда «Спасение» напористо говорил о том, что нынешнее правительство не справляется с ситуацией в стране. Держался он с большим достоинством и, в общем, выглядел очень представительно. Человек государственный, по всему видать.
– Маслов – сопляк, – отмахнулся Дубинин. – Хотя, конечно, в верхушке заговора. Но главный там – не он. После твоего звонка мы установили за ним наблюдение и вышли на главарей. Ты не поверишь – почти все они были в прошлом первыми лицами страны. Ну, еще в том прошлом, брежневско-андроповском. Вот они-то и стоят за всем этим. Акция на Красной площади – лишь первая фаза их операции. Толчок, который вызовет волну народного гнева и позволит им совершить государственный переворот.
– Ого!
– Вот тебе и «ого». Нам удалось прилепить жучки кое-кому из них. Сегодня у них было последнее совещание. Такого наслушались – волосы дыбом встали. Полный возврат в прошлое. Коммунистическая партия – единственная правящая власть в стране. Отмена частной собственности. Железный занавес. Всех инакомыслящих – в лагеря или к стенке. Чеченцев насильно переселить в Сибирь с дальнейшим уничтожением этой нации как таковой. Возвращение границ СССР. И так далее в том же духе по десяткам пунктов…
– Но ведь это требует огромной предварительной работы? Как они смогли все это организовать втайне от спецслужб?
– Смогли. И организация у них – будь здоров. Треть армии на их стороне – самая боеспособная треть. Депутаты Госдумы, члены правительства, высшие чины МВД, ФСБ и ГРУ работают на них. Есть подробные отчеты по всей стране… И эти отчеты говорят в их пользу. Стоит высечь искру – такое взовьется пламя, никто не затушит. И наступят времена почище тридцать седьмого года…
– А искра – теракт в Москве?
– Именно.
– Вы уже начали аресты? – тихо спросил Роман.
– Пока нет, – досадливо поморщился Дубинин. – Рано этих душегубов еще брать. Надо по всем правилам, с поличным, чтоб не отвертелись. Сегодня у Слепцова мы несколько часов совещались, как действовать. Вот только час назад закончили… Решил заскочить к тебе, рассказать, что и как, чтоб ты был в курсе.
– Спасибо.
– Не за что. Заслужил. Товарищ генерал попросил меня объявить тебе благодарность.
– Угу, – кивнул Роман, наливая водку. – Вот и повод.
Они выпили, но уже без первоначального пыла. Лицо Дубинина отяжелело, и теперь Роман видел, что он сильно устал.
– Значит, операция по задержанию будет проводиться завтра? – спросил Роман, имея при этом свои соображения.
– Завтра, – подтвердил Дубинин. – Ночью. Вся верхушка заговора соберется в подземном бункере, построенном под Зубовским бульваром. Чтобы сразу по окончании химической атаки выйти наверх и объявить себя спасителями страны. Со всеми вытекающими последствиями. Вот там, в бункере, мы их и возьмем, всех сразу в одном логове.
– А вдруг они успеют дать сигнал, и газ пойдет на спящий город?
– Не успеют. Вся кислота находится в специальном подземном ангаре, который был построен на случай оккупации Москвы вражескими войсками. Этот ангар имеет турбонаддувное оборудование, которое позволяет по специальным выводящим каналам выпускать отравляющие вещества на поверхность в любом месте Москвы. Так сказать, оружие вынужденной обороны, – хмыкнул Дубинин. – Именно этим способом они хотели затопить удушающим газом, полученным путем смешения серной кислоты, хлора и других химических веществ, Красную площадь и весь прилегающий к ней район во время марша ветеранов. Представляешь: шагают наши старички, тут же – президент, все члены правительства, иностранные гости, музыка, телетрансляция, мирные люди, дети, – и вдруг из-под земли валит густой ядовитый дым… Это ж надо было до такого додуматься! Фашистам – и тем бы на ум не пришло. А тут свои, русские…
Дубинин скрипнул зубами, сжал тяжелый кулак.
– Может, стоит уже сегодня захватить ангар? – спросил Роман.
– Тогда эти выродки разбегутся, – возразил Дубинин. – Тот же сукин сын Маслов – что ты ему скажешь? Да он же знать ничего не знает, и вообще у него за спиной – крылышки… Нет, завтра решено брать и ангар, и бункер с заговорщиками одновременно, чтобы никто никого не успел предупредить. Под землю пойдут сразу две группы. Первая захватывает ангар и освобождает заложников, чьи трупы должны изображать мертвых террористов. Вторая блокирует бункер под Зубовским бульваром. Накроем всех сразу и завершим операцию. Чтоб все было шито-крыто. Сам понимаешь, что это такой мусор, который лучше из избы не выносить.
– Непросто все это будет сделать так, чтобы заговорщики не успели предпринять контрмеры, – заметил Роман.
– Непросто, – кивнул Дубинин. – К бункеру тайком очень трудно подобраться. Он расположен на глубине в сто метров, и там куча степеней защиты и оповещения. Но, во-первых, есть чертежи, во-вторых, группы поведут лучшие диггеры Москвы, которые знают под землей все ходы и выходы. И эти подземные бункеры видели не раз и знают, как до них незаметно дойти.
– Диггеры – хорошая мысль, – одобрил Роман.
– Хорошая, – согласился Дубинин.
– А если не получится подойти по-тихому? Если бой затянется на дальних подступах и возникнет опасность выброса газа на поверхность?
– Если бой затянется или нас раньше времени засекут, принято решение открыть подземные шлюзы и затопить к чертовой матери ангар со всем хозяйством. Правда, при этом погибнут заложники и, возможно, наши бойцы, но зато химическая угроза будет ликвидирована стопроцентно.
– Не хотелось бы до этого доводить, – сказал Роман.
– Не хотелось бы… – вздохнул Дубинин. – Ну что, по рюмашке – и поеду я домой. Надо хоть немного поспать.
– Спи здесь, места хватает.
– Не могу. Надо домой показаться. Жена обидится – третью ночь дома не ночую.
Они выпили по последней, закурили.
– Слышь, майор, у меня к тебе просьба есть…
– Ну?
– Хочу завтра пойти под землю в той группе, которая будет захватывать бункер.
Дубинин помолчал, потом понимающе усмехнулся.
– Сквитаться хочешь?
– Хочу, – не стал хитрить Роман.
– Думаешь, там он?
– Он наверняка состоит в ближнем окружении, потому что знал о готовящемся перевороте. Значит, был человеком, пользующимся доверием у руководителей заговора. Думаю, его группа будет нести охрану бункера, когда там соберутся все заговорщики.
– Может быть…
– Так как, ты не против? Я же обузой не буду…
– Не налазился ты под землей? Ну, Филипп пойдет, понятно, он молодой, ему интересно повоевать. А тебе-то чего неймется? Ребята там без тебя управятся, они свое дело знают.
– Раз прошу – значит, надо. И Филиппа заодно подстрахую.
– Как хочешь, – устало пожал плечами Дубинин. – Я не возражаю. Спецподготовка у тебя – на уровне, допуск для подобных операций есть. Думаю, и Слепцов будет не против.
– Значит, договорились?
– Договорились, что с тобой сделаешь? Завтра сообщу тебе время и место сбора.
– Понял…
– Только там без самодеятельности, – разом отрезвев, твердо сказал Дубинин. – Понимаешь, о чем я?
– Понимаю.
– Тогда все, до завтра. Засиделся…
Роман проводил Дубинина до дверей, прибрал на кухне и сразу лег спать.
Но, вопреки умению засыпать по первому требованию, долго не мог уснуть. То ли за день отоспался, то ли мысли не давали покоя…
8 мая, Москва, 22.45
Катер медленно пришвартовался к высокой бетонной стене набережной Москвы-реки. Уже было совсем темно, и желтые отражения фонарей змеились на черной, маслянистой поверхности воды.
Катер встал под сточное отверстие в стене. Диаметр отверстия был около полутора метров, и оно надежно перекрывалось толстой решеткой. Однако запирающий решетку замок открыли ключом, и с борта катера в отверстие один за другим быстро проникли тридцать человек, одетых в черную униформу и вооруженных спецавтоматами «Зубр» и «Кипарис», а также бесшумным оружием «АС».
Это была группа захвата, посланная к подземному бункеру под Зубовским бульваром. Правда, чтобы добраться до бункера, нужно было пройти несколько километров по подземным ходам и тоннелям, спускаясь все глубже и глубже вниз. На это предполагалось затратить полтора-два часа.
Где-то в районе Чистых прудов ушла под землю вторая группа, в задачу которой входили захват ангара и освобождение заложников. Она должна была выйти к своему объекту примерно в двенадцать сорок, поэтому, чтобы штурм начался одновременно в двух местах, его назначили на час ночи.
Были еще две группы, третья и четвертая. В них входило по десять человек, и они должны были выйти к подземным шлюзам. Шлюзы эти почти не охранялись – за исключением электронных средств, которые для бывалых диверсантов не являлись существенной преградой, – и добраться до них было гораздо проще, чем до бункера или ангара. Поэтому численность посланных к ним групп была намного меньше двух первых, и выдвигались они на полчаса позже.
Роман шел в первой группе.
Два часа назад они собрались в неприметном портовом доке: генерал Слепцов, два полковника из управления, майор Дубинин, восемьдесят закаленных, надежных бойцов и два диггера в своем экзотическом снаряжении. Были приняты строжайшие меры секретности. Никаких штабов, никаких согласующих звонков по начальству.
Генерал Слепцов, лично руководивший операцией, разъяснил задачу и указал направления ударов. Затем к делу приступили диггеры и, легко ориентируясь в секретных картах, где были обозначены все подземные сооружения столицы, – в том числе и те, которые имели гриф сверхсекретности, – показали, какими маршрутами следует двигаться, чтобы незаметно подобраться к нужным объектам. Парни, одного из которых звали Тимофей, а другого Илья, в предмете разбирались превосходно и могли бы сильно удивить чиновников из Генштаба и Министерства обороны.
После этого окончательно уточнили время и сигналы готовности наземным координаторам. Слепцов счел нужным сообщить бойцам, идущим штурмовать ангар, что в случае провала ангар будет затоплен водой.
Парни спокойно выслушали предупреждение, но ни один из них не выказал и тени неуверенности. Их тренировали много лет для выполнения подобных задач, за плечами у каждого из них были десятки успешных операций, поэтому к сообщению Слепцова они отнеслись как к дополнительной информации, не более.
После этого группы разделились и двинулись к своим исходным точкам.
Роман держался в середине группы. Так же, как все, он был одет в черный комбинезон, бронежилет и вооружен спецавтоматом «Кипарис». Рядом с ним шел Филипп. Бывший десантник смотрелся опытным воином и по виду ничуть не уступал спецназовцам. На лице у него отразилась большая радость при виде Романа, но ограничился Филипп только молчаливым рукопожатием. Проявления чувств на глазах суровых спецназовцев и начальства были совершенно неуместны. Но Филипп в отличие от спецназовцев знал, чья прямая заслуга в том, что заговор раскрыт и скоро будет ликвидирован, поэтому он нет-нет да и бросал на Романа восхищенный взгляд.
Слепцов Роману только сухо кивнул, ничем не выделяя его из числа остальных. Старый служака не видел (или не хотел видеть) особой заслуги в том, что профессиональный разведчик выполнил свое задание. За это, в конце концов, он получает зарплату и льготы в своем ведомстве. Хорошо, что вообще не прогнал его с глаз долой, разрешил участвовать в операции. Чего же еще, каких других благодарностей?
К удивлению Романа, генерал Слепцов облачился в униформу и пошел под землю вместе с ними. Наверное, хотел принять личное участие в задержании заговорщиков, многие из которых имели высокие должности. Дело было слишком ответственным, и Слепцов все хотел проконтролировать лично.
Оба полковника и майор Дубинин остались наверху – осуществлять общую координацию действий. В том случае, если штурм ангара провалится и появится опасность выброса газа, они должны отдать команду третьей и четвертой группам открыть подземные шлюзы и затопить ангар.
Шагая следом за Филиппом, Роман думал о том, что операция должна завершиться успешно. Ведь Сом и его люди «похоронили» его под землей, а больше никто, по их сведениям, не знает об акции. Значит, заговорщики чувствуют себя в безопасности, а уж тем более в подземном бункере, где им вообще ничто не грозит.
Сегодня днем – как и накануне – была проведена грандиозная работа оперативниками службы наружной разведки. За каждым из заговорщиков было еще вчера установлено круглосуточное наблюдение, и все они «уходили вниз» под внимательным присмотром «невидимок». Таким образом, было установлено, что в бункере должно сейчас находиться не менее тридцати человек – практически все, кто вчера присутствовал на совещании.
Но это была только верхушка айсберга. Каково общее число сторонников заговора, можно было только догадываться. Уже завтра начнется обширная работа по нейтрализации наиболее активных из них. Кто-то будет арестован, разжалован и отдан под суд – это среди офицерского состава. Кто-то, из числа гражданских чиновников и служащих, лишится своего поста. Большая часть, конечно же, останется на свободе и при своих чинах, ибо имя им – легион, но сам заговор будет уничтожен раз и навсегда – повторно таких масштабов работу уже некому будет осуществить.
Но сначала требовалось отрубить заговору голову и вырвать у этой головы ядовитое жало.
Группа медленно забиралась все глубже и глубже в подземное чрево столицы. Скоро сточный тоннель остался позади и начались бесконечные лабиринты ходов, в которых простой смертный заблудился бы в десять минут и вряд ли без посторонней помощи смог бы выбраться обратно.
Группу вел Тимофей, то и дело совещаясь с капитаном Климовым, командиром отряда спецназа. Все остальные, в том числе и идущий в хвосте группы генерал Слепцов, беспрекословно подчинялись их указаниям. Слепцов пока не хотел давить авторитетом на людей, чья компетенция в области путешествий под Москвой была неизмеримо выше его скромных познаний, и молча двигался вслед за остальными.
Это была нелегкая прогулка. Чем глубже забиралась группа, тем становилось жарче и теснее. Иногда шли в полный рост по широкому тоннелю – заброшенной шахте метрополитена. Иногда протискивались в незаметную дыру и ползли едва ли не на корточках по узкому пыльному проходу, в котором нога человека – диггеры не в счет – ступала последний раз несколько десятилетий назад.
Порой то с одной стороны, то с другой пролетали с лязгом и грохотом поезда метро. Один раз они шли даже по решетчатому потолку шахты, а под их ногами летела крыша электропоезда.
Но постепенно они уходили все глубже вниз. То по каким-то неведомым лестницам, то даже посредством грузового лифта они спускались по мере продвижения к Зубовскому бульвару все ниже и ниже.
Тимофей вел группу очень уверенно. Невысокий, но плотный, с модной бородкой и пижонским хвостиком на затылке, под землей он был настоящим суперменом. Кстати, у него имелись свои карты подземных путей и сооружений. И похоже, эти карты ничем не уступали картам Минобороны – если не превосходили их.
Вот группа остановилась. Они только что вошли в узкий прямоугольный тоннель, освещенный красными мигающими лампочками. Начались различные заслоны, которые без знания расположения и действия устройств преодолеть было невозможно.
В этом тоннеле из стен мгновенно выдвигались стальные переборки, грозя либо раздавить нарушителя, либо закупорить его в герметичном отсеке до прихода охраны из ДОПССа.
Но Тимофей открыл какую-то незаметную панель в стене, что-то там нажал – и смело двинулся вперед.
«А может, – подумал Роман, – все уже давно вышло из строя, и эти страшилки о подземных ловушках существуют только в воображении обывателя?»
Но в следующем тоннеле ему пришлось убедиться, что все в этом подземном царстве работает исправно, и еще как. Они двигались по большому гулкому тоннелю, имеющему наклон вниз градусов в тридцать. Тут было жарко до того, что с худощавого Романа пот тек в три ручья. Генерал Слепцов, тяжело дыша открытым ртом, пока держался, но выглядел неважно.
Капитан Климов поднял сжатый кулак – приказ по цепочке остановиться.
– Что там? – выйдя вперед, спросил Слепцов.
– Лазерные лучи, – весело сказал Тимофей. – Стоит пересечь вон ту линию, – он указал рукой немного впереди себя на самый обычный бетонный пол, – и сожжет в уголек.
Видимо, на лице Слепцова отразилось недоверие. Тимофей скомкал бумажный шарик и бросил перед собой. Из потолка ударил вниз ослепительный малиновый луч. Через мгновение он исчез. На полу вместо бумажного шарика лежала кучка пепла.
– Как это выключить? – спросил Слепцов, более чем убежденный такой демонстрацией.
– Сейчас, – улыбнулся Тимофей.
Он достал из своего рюкзака зеркало размером с книгу и сложенную автомобильную антенну. Положив зеркало на пол отражающей стороной вверх, он раздвинул антенну и стал подвигать ею зеркало вперед.
Когда зеркало дошло до роковой линии, из потолка ударил тот же малиновый луч и ушел наверх, не причинив зеркалу ни малейшего вреда.
– Быстро! – сказал Тимофей. – Пока лазер глючит, у нас есть пятнадцать секунд!
Видя, что отряд колеблется, он первым пробежал вперед, за линию страшного луча.
– Быстрее!
Отряд быстро перебежал за ним.
– А если лазер подаст сигнал тревоги? – спросил Слепцов.
– Он его и подал, когда я бросил шарик, – сказал Тимофей. – Но это не страшно. Тут бегают крысы, они часто попадают под луч. И наши, бывает, заходят, туристов водят… Обычно проверка не торопится. Они знают про крыс и про нас, так что опасаться нечего. Если луч ударил на секунду – они не обращают внимания. Тут таких устройств много, за всеми не набегаешься. Главное, чтобы луч не начал жечь долго, – тогда быстро прибегут.
– Понятно, – кивнул Слепцов.
Спецназовцы слушали Тимофея с большим вниманием и смотрели на него со все более растущим уважением.
Тимофей тем временем снова залез в потайную панель на стене и открыл дверь тоннеля. Отряд продолжил движение.
Им пришлось преодолеть еще несколько тоннелей с ловушками – все они в той или иной степени повторяли те, которые уже встречались, – и дважды спускаться в черные провалы шахт на веревках. Роман не пытался запоминать дорогу – даже для его тренированной памяти это было бессмысленное занятие, – а лишь машинально следовал за остальными, страхуя соседа при спуске или замирая на месте по команде капитана Климова. Впереди их ждала жаркая схватка, и нужно было беречь силы.
– А старик-то молодец, – сказал ему шепотом Филипп во время короткого отдыха после двадцатиметрового спуска, указав взглядом на Слепцова.
– Угу, – кивнул Роман, который предпочел бы, чтобы Слепцов находился подальше от него…
В двадцать три минуты первого группа вышла к началу территории, на которой размещалась система подземных правительственных сооружений, построенных некогда советским руководством на случай ядерной войны.
Тимофей довел группу до железной лесенки, идущей глубоко вниз, и остановился.
– Вот там находится нужный вам бункер, – указал он рукой в мерцающую непонятными огоньками темноту. – Насколько я понял, дальше мне с вами лучше не ходить?
– Да, дальше мы будем продвигаться сами, – суховато сказал Слепцов. – Спасибо за помощь.
Он пожал руку Тимофею и, похоже, тут же забыл о нем, считая, что человек просто исполнил свой гражданский долг. Достаточно того, что он вообще ходит на свободе, зная оборонные секреты страны. Раньше его так бы законопатили – забыли бы, что такой вообще когда-то был. А то бы – и скорее всего – попросту пристрелили втихаря и закрыли дело на веки вечные. Теперь демократия – сам генерал ГРУ тебе руку жмет, вместо того чтобы взять за воротник.
Группа бойцов, хлопая в знак благодарности Тимофея по плечу, по одному спускалась вниз по железной лестнице.
– Хорошая работа, – сказал негромко Роман. – Спасибо, друг.
– А че вы тут будете делать? – спросил Тимофей.
– А вот этого тебе лучше не знать, – серьезно ответил Роман. – Уходи и не возвращайся.
– Понял, не дурак, – кивнул Тимофей. – Удачи вам…
Он повернулся и исчез в лабиринтах подземелья, видимо, сообразив, что лучше ему поскорее удалиться на безопасное расстояние. Группа до зубов вооруженных людей полтора часа лезет под землю не развлечения ради.
Спустившись вниз, группа медленно двинулась вперед. У капитана Климова был подробный план подземного городка, и он, подсвечивая фонариком, заглядывал в план и указывал, куда идти.
Территория городка освещалась слабо тлеющими огоньками там-сям. Роман видел вокруг многоэтажные жилые дома, многие из которых достигали пяти этажей в высоту. Были здесь больницы, детские сады, школы и другие социально-культурные объекты. Между ними были проложены дорожки, повсюду ровно тянулись фонарные столбы. Здесь могло жить несколько тысяч человек, не ощущая большого дискомфорта. Миллиарды народных денег были вбуханы в это тайное строительство, и партийные вожди с семьями, челядью и охраной отсиживались бы здесь, пока народ наверху выигрывал бы для них очередную кровопролитную войну, развязанную по их же вине.
Ступая по чистым асфальтовым дорожкам, бойцы медленно продвигались вперед. У всех было странное чувство нереальности увиденного, словно этот мертвенно-тихий, погруженный в вечную тьму город снился им в каком-то затянувшемся кошмаре.
Через десять минут группа остановилась.
Обмениваясь условными знаками, бойцы сообщили друг другу, что строение, в котором находятся сейчас все заговорщики, – за ближайшим поворотом.
Вперед бесшумно выдвинулись разведчики. Через пять минут они вернулись. В двухэтажном строении, условно названном Домом Советов, в самой большой комнате наверху, где был совещательный зал, во всех окнах горел свет.
У входа в Дом Советов стояли двое вооруженных охранников. По периметру снаружи находились еще десять человек. Но было неизвестно, есть ли охрана внутри. Поэтому решили, что половина группы займется наружной охраной, другая половина войдет в здание и блокирует заговорщиков в совещательном зале.
Роман и Филипп попали во вторую группу. Генерал Слепцов и капитан Климов оставались в арьергарде.
Через восемь минут начинался штурм.
Роман присел на корточки, привалился спиной к стене здания, прикрыл глаза. Примерно так же дожидались сигнала к началу штурма и остальные бойцы.
– Товарищ капитан, – прошептал едва слышно Филипп. – А вам повышение будет?
– Ага, – отозвался Роман. – Два раза.
– А я бы вам Героя России дал.
– Станешь президентом – дашь.
– Обязательно, – серьезно пообещал Филипп.
Роман улыбнулся. Нравился ему этот парень.
Истекли последние минуты. Первая группа бойцов беззвучно двинулась к Дому Советов, окружая его со всех сторон.
Роман передернул затвор и приготовился. Он знал, что тот, за кем он пришел, будет где-то внутри Дома Советов.
Катер встал под сточное отверстие в стене. Диаметр отверстия был около полутора метров, и оно надежно перекрывалось толстой решеткой. Однако запирающий решетку замок открыли ключом, и с борта катера в отверстие один за другим быстро проникли тридцать человек, одетых в черную униформу и вооруженных спецавтоматами «Зубр» и «Кипарис», а также бесшумным оружием «АС».
Это была группа захвата, посланная к подземному бункеру под Зубовским бульваром. Правда, чтобы добраться до бункера, нужно было пройти несколько километров по подземным ходам и тоннелям, спускаясь все глубже и глубже вниз. На это предполагалось затратить полтора-два часа.
Где-то в районе Чистых прудов ушла под землю вторая группа, в задачу которой входили захват ангара и освобождение заложников. Она должна была выйти к своему объекту примерно в двенадцать сорок, поэтому, чтобы штурм начался одновременно в двух местах, его назначили на час ночи.
Были еще две группы, третья и четвертая. В них входило по десять человек, и они должны были выйти к подземным шлюзам. Шлюзы эти почти не охранялись – за исключением электронных средств, которые для бывалых диверсантов не являлись существенной преградой, – и добраться до них было гораздо проще, чем до бункера или ангара. Поэтому численность посланных к ним групп была намного меньше двух первых, и выдвигались они на полчаса позже.
Роман шел в первой группе.
Два часа назад они собрались в неприметном портовом доке: генерал Слепцов, два полковника из управления, майор Дубинин, восемьдесят закаленных, надежных бойцов и два диггера в своем экзотическом снаряжении. Были приняты строжайшие меры секретности. Никаких штабов, никаких согласующих звонков по начальству.
Генерал Слепцов, лично руководивший операцией, разъяснил задачу и указал направления ударов. Затем к делу приступили диггеры и, легко ориентируясь в секретных картах, где были обозначены все подземные сооружения столицы, – в том числе и те, которые имели гриф сверхсекретности, – показали, какими маршрутами следует двигаться, чтобы незаметно подобраться к нужным объектам. Парни, одного из которых звали Тимофей, а другого Илья, в предмете разбирались превосходно и могли бы сильно удивить чиновников из Генштаба и Министерства обороны.
После этого окончательно уточнили время и сигналы готовности наземным координаторам. Слепцов счел нужным сообщить бойцам, идущим штурмовать ангар, что в случае провала ангар будет затоплен водой.
Парни спокойно выслушали предупреждение, но ни один из них не выказал и тени неуверенности. Их тренировали много лет для выполнения подобных задач, за плечами у каждого из них были десятки успешных операций, поэтому к сообщению Слепцова они отнеслись как к дополнительной информации, не более.
После этого группы разделились и двинулись к своим исходным точкам.
Роман держался в середине группы. Так же, как все, он был одет в черный комбинезон, бронежилет и вооружен спецавтоматом «Кипарис». Рядом с ним шел Филипп. Бывший десантник смотрелся опытным воином и по виду ничуть не уступал спецназовцам. На лице у него отразилась большая радость при виде Романа, но ограничился Филипп только молчаливым рукопожатием. Проявления чувств на глазах суровых спецназовцев и начальства были совершенно неуместны. Но Филипп в отличие от спецназовцев знал, чья прямая заслуга в том, что заговор раскрыт и скоро будет ликвидирован, поэтому он нет-нет да и бросал на Романа восхищенный взгляд.
Слепцов Роману только сухо кивнул, ничем не выделяя его из числа остальных. Старый служака не видел (или не хотел видеть) особой заслуги в том, что профессиональный разведчик выполнил свое задание. За это, в конце концов, он получает зарплату и льготы в своем ведомстве. Хорошо, что вообще не прогнал его с глаз долой, разрешил участвовать в операции. Чего же еще, каких других благодарностей?
К удивлению Романа, генерал Слепцов облачился в униформу и пошел под землю вместе с ними. Наверное, хотел принять личное участие в задержании заговорщиков, многие из которых имели высокие должности. Дело было слишком ответственным, и Слепцов все хотел проконтролировать лично.
Оба полковника и майор Дубинин остались наверху – осуществлять общую координацию действий. В том случае, если штурм ангара провалится и появится опасность выброса газа, они должны отдать команду третьей и четвертой группам открыть подземные шлюзы и затопить ангар.
Шагая следом за Филиппом, Роман думал о том, что операция должна завершиться успешно. Ведь Сом и его люди «похоронили» его под землей, а больше никто, по их сведениям, не знает об акции. Значит, заговорщики чувствуют себя в безопасности, а уж тем более в подземном бункере, где им вообще ничто не грозит.
Сегодня днем – как и накануне – была проведена грандиозная работа оперативниками службы наружной разведки. За каждым из заговорщиков было еще вчера установлено круглосуточное наблюдение, и все они «уходили вниз» под внимательным присмотром «невидимок». Таким образом, было установлено, что в бункере должно сейчас находиться не менее тридцати человек – практически все, кто вчера присутствовал на совещании.
Но это была только верхушка айсберга. Каково общее число сторонников заговора, можно было только догадываться. Уже завтра начнется обширная работа по нейтрализации наиболее активных из них. Кто-то будет арестован, разжалован и отдан под суд – это среди офицерского состава. Кто-то, из числа гражданских чиновников и служащих, лишится своего поста. Большая часть, конечно же, останется на свободе и при своих чинах, ибо имя им – легион, но сам заговор будет уничтожен раз и навсегда – повторно таких масштабов работу уже некому будет осуществить.
Но сначала требовалось отрубить заговору голову и вырвать у этой головы ядовитое жало.
Группа медленно забиралась все глубже и глубже в подземное чрево столицы. Скоро сточный тоннель остался позади и начались бесконечные лабиринты ходов, в которых простой смертный заблудился бы в десять минут и вряд ли без посторонней помощи смог бы выбраться обратно.
Группу вел Тимофей, то и дело совещаясь с капитаном Климовым, командиром отряда спецназа. Все остальные, в том числе и идущий в хвосте группы генерал Слепцов, беспрекословно подчинялись их указаниям. Слепцов пока не хотел давить авторитетом на людей, чья компетенция в области путешествий под Москвой была неизмеримо выше его скромных познаний, и молча двигался вслед за остальными.
Это была нелегкая прогулка. Чем глубже забиралась группа, тем становилось жарче и теснее. Иногда шли в полный рост по широкому тоннелю – заброшенной шахте метрополитена. Иногда протискивались в незаметную дыру и ползли едва ли не на корточках по узкому пыльному проходу, в котором нога человека – диггеры не в счет – ступала последний раз несколько десятилетий назад.
Порой то с одной стороны, то с другой пролетали с лязгом и грохотом поезда метро. Один раз они шли даже по решетчатому потолку шахты, а под их ногами летела крыша электропоезда.
Но постепенно они уходили все глубже вниз. То по каким-то неведомым лестницам, то даже посредством грузового лифта они спускались по мере продвижения к Зубовскому бульвару все ниже и ниже.
Тимофей вел группу очень уверенно. Невысокий, но плотный, с модной бородкой и пижонским хвостиком на затылке, под землей он был настоящим суперменом. Кстати, у него имелись свои карты подземных путей и сооружений. И похоже, эти карты ничем не уступали картам Минобороны – если не превосходили их.
Вот группа остановилась. Они только что вошли в узкий прямоугольный тоннель, освещенный красными мигающими лампочками. Начались различные заслоны, которые без знания расположения и действия устройств преодолеть было невозможно.
В этом тоннеле из стен мгновенно выдвигались стальные переборки, грозя либо раздавить нарушителя, либо закупорить его в герметичном отсеке до прихода охраны из ДОПССа.
Но Тимофей открыл какую-то незаметную панель в стене, что-то там нажал – и смело двинулся вперед.
«А может, – подумал Роман, – все уже давно вышло из строя, и эти страшилки о подземных ловушках существуют только в воображении обывателя?»
Но в следующем тоннеле ему пришлось убедиться, что все в этом подземном царстве работает исправно, и еще как. Они двигались по большому гулкому тоннелю, имеющему наклон вниз градусов в тридцать. Тут было жарко до того, что с худощавого Романа пот тек в три ручья. Генерал Слепцов, тяжело дыша открытым ртом, пока держался, но выглядел неважно.
Капитан Климов поднял сжатый кулак – приказ по цепочке остановиться.
– Что там? – выйдя вперед, спросил Слепцов.
– Лазерные лучи, – весело сказал Тимофей. – Стоит пересечь вон ту линию, – он указал рукой немного впереди себя на самый обычный бетонный пол, – и сожжет в уголек.
Видимо, на лице Слепцова отразилось недоверие. Тимофей скомкал бумажный шарик и бросил перед собой. Из потолка ударил вниз ослепительный малиновый луч. Через мгновение он исчез. На полу вместо бумажного шарика лежала кучка пепла.
– Как это выключить? – спросил Слепцов, более чем убежденный такой демонстрацией.
– Сейчас, – улыбнулся Тимофей.
Он достал из своего рюкзака зеркало размером с книгу и сложенную автомобильную антенну. Положив зеркало на пол отражающей стороной вверх, он раздвинул антенну и стал подвигать ею зеркало вперед.
Когда зеркало дошло до роковой линии, из потолка ударил тот же малиновый луч и ушел наверх, не причинив зеркалу ни малейшего вреда.
– Быстро! – сказал Тимофей. – Пока лазер глючит, у нас есть пятнадцать секунд!
Видя, что отряд колеблется, он первым пробежал вперед, за линию страшного луча.
– Быстрее!
Отряд быстро перебежал за ним.
– А если лазер подаст сигнал тревоги? – спросил Слепцов.
– Он его и подал, когда я бросил шарик, – сказал Тимофей. – Но это не страшно. Тут бегают крысы, они часто попадают под луч. И наши, бывает, заходят, туристов водят… Обычно проверка не торопится. Они знают про крыс и про нас, так что опасаться нечего. Если луч ударил на секунду – они не обращают внимания. Тут таких устройств много, за всеми не набегаешься. Главное, чтобы луч не начал жечь долго, – тогда быстро прибегут.
– Понятно, – кивнул Слепцов.
Спецназовцы слушали Тимофея с большим вниманием и смотрели на него со все более растущим уважением.
Тимофей тем временем снова залез в потайную панель на стене и открыл дверь тоннеля. Отряд продолжил движение.
Им пришлось преодолеть еще несколько тоннелей с ловушками – все они в той или иной степени повторяли те, которые уже встречались, – и дважды спускаться в черные провалы шахт на веревках. Роман не пытался запоминать дорогу – даже для его тренированной памяти это было бессмысленное занятие, – а лишь машинально следовал за остальными, страхуя соседа при спуске или замирая на месте по команде капитана Климова. Впереди их ждала жаркая схватка, и нужно было беречь силы.
– А старик-то молодец, – сказал ему шепотом Филипп во время короткого отдыха после двадцатиметрового спуска, указав взглядом на Слепцова.
– Угу, – кивнул Роман, который предпочел бы, чтобы Слепцов находился подальше от него…
В двадцать три минуты первого группа вышла к началу территории, на которой размещалась система подземных правительственных сооружений, построенных некогда советским руководством на случай ядерной войны.
Тимофей довел группу до железной лесенки, идущей глубоко вниз, и остановился.
– Вот там находится нужный вам бункер, – указал он рукой в мерцающую непонятными огоньками темноту. – Насколько я понял, дальше мне с вами лучше не ходить?
– Да, дальше мы будем продвигаться сами, – суховато сказал Слепцов. – Спасибо за помощь.
Он пожал руку Тимофею и, похоже, тут же забыл о нем, считая, что человек просто исполнил свой гражданский долг. Достаточно того, что он вообще ходит на свободе, зная оборонные секреты страны. Раньше его так бы законопатили – забыли бы, что такой вообще когда-то был. А то бы – и скорее всего – попросту пристрелили втихаря и закрыли дело на веки вечные. Теперь демократия – сам генерал ГРУ тебе руку жмет, вместо того чтобы взять за воротник.
Группа бойцов, хлопая в знак благодарности Тимофея по плечу, по одному спускалась вниз по железной лестнице.
– Хорошая работа, – сказал негромко Роман. – Спасибо, друг.
– А че вы тут будете делать? – спросил Тимофей.
– А вот этого тебе лучше не знать, – серьезно ответил Роман. – Уходи и не возвращайся.
– Понял, не дурак, – кивнул Тимофей. – Удачи вам…
Он повернулся и исчез в лабиринтах подземелья, видимо, сообразив, что лучше ему поскорее удалиться на безопасное расстояние. Группа до зубов вооруженных людей полтора часа лезет под землю не развлечения ради.
Спустившись вниз, группа медленно двинулась вперед. У капитана Климова был подробный план подземного городка, и он, подсвечивая фонариком, заглядывал в план и указывал, куда идти.
Территория городка освещалась слабо тлеющими огоньками там-сям. Роман видел вокруг многоэтажные жилые дома, многие из которых достигали пяти этажей в высоту. Были здесь больницы, детские сады, школы и другие социально-культурные объекты. Между ними были проложены дорожки, повсюду ровно тянулись фонарные столбы. Здесь могло жить несколько тысяч человек, не ощущая большого дискомфорта. Миллиарды народных денег были вбуханы в это тайное строительство, и партийные вожди с семьями, челядью и охраной отсиживались бы здесь, пока народ наверху выигрывал бы для них очередную кровопролитную войну, развязанную по их же вине.
Ступая по чистым асфальтовым дорожкам, бойцы медленно продвигались вперед. У всех было странное чувство нереальности увиденного, словно этот мертвенно-тихий, погруженный в вечную тьму город снился им в каком-то затянувшемся кошмаре.
Через десять минут группа остановилась.
Обмениваясь условными знаками, бойцы сообщили друг другу, что строение, в котором находятся сейчас все заговорщики, – за ближайшим поворотом.
Вперед бесшумно выдвинулись разведчики. Через пять минут они вернулись. В двухэтажном строении, условно названном Домом Советов, в самой большой комнате наверху, где был совещательный зал, во всех окнах горел свет.
У входа в Дом Советов стояли двое вооруженных охранников. По периметру снаружи находились еще десять человек. Но было неизвестно, есть ли охрана внутри. Поэтому решили, что половина группы займется наружной охраной, другая половина войдет в здание и блокирует заговорщиков в совещательном зале.
Роман и Филипп попали во вторую группу. Генерал Слепцов и капитан Климов оставались в арьергарде.
Через восемь минут начинался штурм.
Роман присел на корточки, привалился спиной к стене здания, прикрыл глаза. Примерно так же дожидались сигнала к началу штурма и остальные бойцы.
– Товарищ капитан, – прошептал едва слышно Филипп. – А вам повышение будет?
– Ага, – отозвался Роман. – Два раза.
– А я бы вам Героя России дал.
– Станешь президентом – дашь.
– Обязательно, – серьезно пообещал Филипп.
Роман улыбнулся. Нравился ему этот парень.
Истекли последние минуты. Первая группа бойцов беззвучно двинулась к Дому Советов, окружая его со всех сторон.
Роман передернул затвор и приготовился. Он знал, что тот, за кем он пришел, будет где-то внутри Дома Советов.