Кулешов Александр
Рейс продолжается

   Александр КУЛЕШОВ
   РЕЙС ПРОДОЛЖАЕТСЯ
   Повесть
   ________________________________________________________________
   СОДЕРЖАНИЕ:
   Глава I. Обычный день Джона Леруа
   Глава II. Обычный день Рокко
   Глава III. Обычный день Алексея Лунева
   Глава IV. Полет
   Глава V. Ловушка
   Глава VI. Похищение
   Глава VII. Срочные меры
   Глава VIII. Работа как работа
   Глава IX. Не люди, а черти!
   Глава X. И снова обычный день Алексея Лунева
   Об авторе
   ________________________________________________________________
   Глава I. ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ ДЖОНА ЛЕРУА
   У меня английское имя Джон, французская фамилия Леруа, я родился в Бельгии, и среди моих родителей, бабушек, дедушек и прадедушек, насколько я знаю, не было двух человек одной национальности. Наследственность сказалась: моя первая жена была марокканка, вторая - итальянка, третья... Впрочем, третьей еще нет, но если будет (в чем я сомневаюсь), то наверняка эскимоской или папуаской. Люблю экзотику. Но еще больше мой город с его прохладными сиреневыми рассветами, знойными золотистыми днями и шумными, пестрыми от бесчисленных электрических реклам вечерами.
   Однако больше всего я люблю себя. И, ради бога, не говорите, что это нехорошо, что я эгоист. Что такое эгоист? Это человек, который делает все для себя, а не для меня. Так вот, можете меня обвинять в чем хотите, только не в эгоизме, потому что я все делаю именно для себя.
   Конечно, вы можете пожать плечами и даже фыркнуть - каким, мол, образом такой себялюбец и эгоист, каким я себя расписываю, может работать в полиции, да еще в отделе по борьбе с воздушным терроризмом, где в любую минуту надо быть готовым пожертвовать собой ради спасения невинных людей, где смертельный риск - повседневность!
   И тем не менее это так. Почему?
   Ну, во-первых, нам здорово платят. Ничего не скажешь. Оговорюсь: набивать карман за счет бескорыстных родственников и других подарков от преследуемых мною преступников, как это делают мои коллеги из отделов по борьбе с проституцией, торговлей наркотиками, по соблюдению правил торговли и т. д. и т. п., не приходится. Что-то я не слышал, чтобы похитившие лайнер террористы давали взятки оказавшимся в их руках агентам воздушной безопасности.
   Зато часто ли такое происходит?
   Конечно, самолеты сейчас угоняют во всем мире пачками - по нескольку штук в месяц, и на борту каждого, заметьте, по сотне, а то и две пассажиров. Но автомобилей пока утоняют все же больше. И мои коллеги из отдела по розыску угнанных машин буквально с ног сбиваются. А я вот год работаю в своем отделе и столкнуться грудь грудью с воздушными пиратами еще не довелось. А звучит красиво - отдел по борьбе с воздушным терроризмом! Мои подружки, а им нет числа, прямо глаза закатывают от ужаса и волнения, когда я им небрежно сообщаю, кто я. И засыпают вопросами - как я не боюсь, да сколько раз рисковал жизнью, скольких террористов поймал, ну и всякую другую ерунду, которую могут спрашивать только женщины. Не могу же я разочаровывать их - и, уж будьте спокойны, не скуплюсь на всякие жуткие истории. Если бы все мои случайные подруги как-нибудь собрались вместе и подытожили мои рассказы, то получилось бы, что уже давно не только наш, но и вообще весь мировой гражданский воздушный флот находился в руках террористов, не будь меня - Джона Леруа.
   Конечно, всякая медаль имеет свою оборотную сторону. Заставляют тренироваться. И еще как! Семь потов сойдет. Но я парень здоровый - у меня "черный пояс" - третий дан по дзю-до, второй дан по каратэ, я был чемпионом города по боксу и не последний в саватте. Рост - сто девяносто, вес - девяносто пять. А стреляю из пистолетов любых марок, как цирковой артист. Кстати, когда закончил службу в армии, я два года выступал в цирке, правда, не как стрелок, а как гимнаст. Паршивая работа!
   Хорошо, что взяли в полицию. В первый день начальник мне прямо сказал:
   - Физические данные, подготовка - лучше не сыщешь, а вот по части нравственности тебе до ангелов далековато.
   Я говорю:
   - Так ведь самолетами придется летать, не крылышками помахивать.
   - Ах, ты к тому же и остряк, - говорит начальник и отпускает.
   И вот я начал летать. Такая служба. Летать, а в случае, если захватят лайнер, погрозить гадким мальчикам пальцем и поставить их в угол. Между тем гадкие мальчики, насколько я знаю по рассказам коллег, бывших в деле, по газетам и закрытым сводкам, шуток не понимают, они начисто лишены чувства юмора, а заодно чувства милосердия. И стараются таких, как мы, мешающих им работать, отправить туда, где я вопреки мнению моего начальника как раз могу очень быстро превратиться в ангелочка.
   Ну да ладно, есть среди моих коллег потери, но я-то жив, а это главное.
   И я спокойно живу и жить даю другим. Тренировки, дежурства, полеты, а в свободное время - девочки. Я никогда не курил, пью только после шести вечера, да и то мало и не на работе. А вот девочки! Люблю я их! И они меня...
   Такая жизнь. Поняли? Усвоили?
   А теперь я вам скажу кое-что, чему вы с первой попытки наверняка не поверите. Да, да. За год, что прослужил в отделе по борьбе с воздушным терроризмом, я с воздушными преступниками только на газетных страницах да на киноэкране и встречался. Но не успел перейти в другой отдел, как чуть не сразу же встретился! Да как еще?! Так, что еле ноги унес. Ох...
   Расскажу.
   Вызывает меня начальник и спрашивает:
   - Леруа, сколько было пассажиров в этом рейсе?
   - Каком? - спрашиваю.
   - Из которого ты только что вернулся.
   - Не знаю, человек сто пятьдесят, - пожимаю плечами.
   - А точнее?
   Молчу.
   - А кто сидел перед тобой?
   - Старик какой-то, - мямлю, - наверное, бизнесмен.
   - Бизнесмен? Старик? - хмыкает начальник. - Это был чемпион Аргентины по плаванию. Ну, а сзади?
   Молчу.
   - Не знаешь, - констатирует начальник. - Отвечу, почему. Потому что, кроме своей соседки, ты вообще ничего не видел. Тихо! Тихо! Тихо! Не оправдывайся. А то я напомню, чем вы занимались над океаном, когда выключили свет. Словом, так: не годишься ты для нашей работы, не только из-за этого последнего рейса, а вообще, я давно к тебе присматриваюсь. Но терять тебя тоже неохота - ты же голыми руками с двумя быками справишься...
   - Быки самолеты не угоняют, - ворчу.
   - Все остришь. Словом, так: переходишь в отдел по борьбе с контрабандой наркотиками. Я давно договорился, а сейчас они торопят - есть срочное дело и как раз для тебя. Желаю удачи.
   Нет, мой начальник никогда не отличался сентиментальностью. Выкинул, как окурок. Все-таки год я у него прослужил, хоть бы теплое слово сказал.
   Через два дня начал работать на новом месте, у нового начальника.
   Проработал три месяца. Сначала служба мне понравилась - ошиваешься по ресторанам, барам, приглядываешься, кое за кем послеживаешь, кое-кого прихватываешь. Наркоманы, думаю, народ неопасный - как тряпки, бессильные, ничего не соображают, дохляки.
   Черта с два оказалось! Взяли одного, продержали в участке, а с ним такое творится! Орет, бьется головой о стену, кусается, царапается пришло время колоться, а порции-то нет, в участке сидит. Наркоманы - люди конченные. Злейшему врагу их судьбы не пожелаю, за секунды радости - годы мучений, а потом все равно смерть, да какая...
   Словом, вытащили того парня на допрос: скажешь, где брал, отпустим. Молчит. То ли не знает, то ли боится. И вдруг как прыгнет, вырвал у сержанта пистолет. "Дайте порцию! - орет, - а то всех убью". Пока сержант делал вид, что ищет шприц, я на парня бросился, скрутить хотел. Ну, дохляк, полсотни килограммов, небось, весит. Куда ему против меня. Ох, друзья мои! Откуда у него столько силы и злости. Все мои дзю-до, каратэ, саватта потребовались, чтобы с ним справиться. Чуть глаз не потерял. Царапины на лбу месяц заживали. Вот вам и дохляк. Но все же скрутил. В камеру бросил. Он там ночью себе вены перегрыз - не выдержал.
   И пошло, и пошло. Выследили мы группу переправщиков, заманили в засаду, а как пошли брать, так такая стрельба началась, куда там война! Машина у них оказалась бронированная, стекла пуленепробиваемые, стреляют из автоматов, из ручных пулеметов, гранаты слезоточивые и осколочные между прочим тоже бросают. Как жив остался - до сих пор не понимаю. Все же мы их всех прихлопнули, а когда увидели, что у них в машине было - поняли, в чем дело: на три миллиона! Три миллиона! За такие деньги не то, что полдюжины полицейских, а и родную мать можно на тот свет отправить.
   И что интересно. Если бы мы их живьем взяли - считай, каждый по двадцать лет, не меньше схватил. А когда их главаря, того, кому все эти порции принадлежали, ну, на кого они работали, судили, - он из суда на своем, тоже, небось, бронированном, "кадиллаке" спокойненько укатил. Оказывается, нет доказательств его вины! Нет, и все тут. Там столько адвокатов собралось, что их разве переспоришь.
   Да, в этом отделе нашему брату полицейскому можно в карман, будь здоров сколько положить. Торговцы наркотиками - это тебе не террористы, они люди щедрые, а главное, есть чем платить. На адвокатов, судей, таможенников, полицейских тысячи потратят, а миллионы сохранят.
   А вот как жизнь сохранишь? С главными заправилами начальство имеет дело, не наш брат-рядовой. Мы больше с мелюзгой - "пушерами", пареправщиками, клиентами, словом, с теми, кто за своих хозяев лет на двадцать за решетку усаживается. Им это не нравится, и они сопротивляются. Да так, что нам, рядовым агентам, на всю жизнь приходится иной раз в могилу попадать. Эх, обратно бы к моим тихим террористам!
   Вот так служу на новом месте. Зарплата меньше, заработки больше, спокойствия меньше, опасности больше. Пойти что ли в цирк?
   И тут вызывает меня начальник новый и говорит:
   - Получай очередное задание. Эту четверку Рокко помнишь? По нашим сведениям, они деньги получили, получили заказы, образцы переработки и возвращаются в Токио. С посадкой в Москве. Рейс 321. Они тебя не знают. А японцы не знают их. Мы, конечно, сообщили приметы. Да подстраховаться не мешает. Так что полетишь в том же самолете, в Токио укажешь нашим японским коллегам. Они их брать не будут, будут выявлять связи. Может, наконец, поймают ту шайку. Они за ней год уже охотятся, да все без толку. Теперь повезло, мы на них вышли. Так что поможем, японцы народ обязательный, приведется - отплатят. Вот билет, вот деньги, документы, в аэропорту предупреждены, оружие тебе незаметно передадут после контрольного пункта. А так пойдешь со всеми пассажирами, понял? Чтобы ничем не выделялся. Эти переправщики - народ дошлый, у них прямо радары на лбу, опасность чуют за сто километров. Все ясно?
   - Все, - говорю.
   Приехал в аэропорт.
   Я люблю большие аэропорты. И суету в них люблю. Все эти тысячи пассажиров, что спешат или, наоборот, терпеливо ждут объявления рейса.
   Многие пассажиры и не знают, что пока чемоданы доберутся до самолета, их обнюхают в поисках наркотиков собаки, просветят в поисках оружия рентгеновские установки, проверят электронные щупы. А когда поток пассажиров вывалится из автобуса у трапа самолета, каждый должен будет указать свой чемодан, и только тогда его погрузят. Это для того, чтобы кто-нибудь не сдал в багаж чемодан с бомбой внутри, а сам, выкинув зарегистрированный билет в корзинку, не отправился спокойно домой в ожидании радостного сообщения: самолет взорвался в воздухе вместе с его любимой бабушкой (теткой, женой, тещей). Бабушкой, которую он только что в аэродромном автомате застраховал на миллион!
   Такие "невинные" шутки одно время были очень популярны в Соединенных Штатах.
   Ревут самолетные двигатели. И с прогулочных галерей насколько хватает глаз предстают перед тобой взлетное поле, рулежные дорожки, по которым, взлетая или садясь, проносятся сверхзвуковые лайнеры, колоссальные аэробусы и "Боинги-747", ДС-8, "Боинги" поменьше, изящные ИЛы, уютные "Каравеллы", самолеты всех цветов, конструкций, размеров с опознавательными знаками авиакомпаний всех стран - синий конек "Эрфранс", красный флаг "Аэрофлота", три короны "САС", голубой зигзаг "Сабены", птичий силуэт "Люфтганзы"...
   Остэвляю машину на трехдневной стоянке - моя командировка наверняка больше не продлится.
   Эх если б я знал!
   Но все по порядку. Итак, оставляю машину, иду в аэропорт и становлюсь в очередь регистрировать билет. У всех двадцати пяти стоек народ, но у нашей больше всех, я не тороплюсь, высматриваю своих "подопечных". Они наверняка явятся последними.
   Действительно, очередь почти растаяла, когда они появляются. Я их сразу узнаю - по приметам, по съемкам скрытой камерой, которые нам прокручивали в отделе, наконец, раза два мне довелось их увидеть во время слежки.
   Они изображают две супружеские пары, отправляющиеся в веселую туристическую поездку в Страну восходящего солнца. Мужчинам лет по тридцать - тридцать пять, женщины лет на десять моложе. Мужчины видные, рослые, солидно, но неброско одетые. За темными очками скрывают глаза и хорошо делают. Столкнешься с таким взглядом - надолго сон потеряешь. Я-то про них кое-что знаю - вон у того с небольшим шрамом возле уха полдюжины покойников на совести. Убийца, был замешан в грабежах, в рэкете, но ни разу не сидел - ловкач. Теперь вот переправляет наркотики - выгодней. А может, отдыхает, набирается сил перед более важным делом. Второй тоже здоровый парень, бывший боксер - нос сломан, скулы побиты, на бровях следы цапок. Ему лучше в руки не попадаться. Боссы наркотического бизнеса знают, кому доверять свои интересы. Эти двое цепные псы - будь здоров!
   С ними их "жены".
   Посмотришь со стороны - две молодоженки, влюбленные в своих мужей; хоть и современного вида, но вполне добропорядочные. Недавно сыграли свадьбу (разумеется, с благословения родителей) и вот едут в эдакое коллективное свадебное путешествие, - подумают с умилением другие пассажиры.
   Черта с два! По нашим досье я хорошо знаю этих двух добропорядочных гадюк. Та, что постарше, хоть ей и нет двадцати пяти, Белинда (а, может, у нее другое настоящее имя, но за ней их столько числится, что, право же, все равно, как ее называть, она, небось, и сама забыла) - тоже имеет на своем счету убийство, два ограбления, три года тюрьмы и еще полдюжины украшающих ее биографию подобных деталей. В наркотическом бизнесе, по-моему, с пеленок, и сама колется. Так что знает, что к чему.
   Другая моложе, совсем девчонка, только начинает. На нее в досье ничего пока нет, но известно, что она дочь богатых родителей, с образованием, но с дурацким характером - хочет быть самостоятельной. Своего добилась - ушла от папы с мамой, и теперь ее крепко держат в руках наркоманы. А они не папа с мамой - от них не сбежишь. Кукиш! Если уж ты попал к ним в сети, то навечно.
   Внешне "жены" респектабельны, одеты со вкусом, держатся скромно, естественно - школа у них есть, даже у этой зеленой девчонки. Только страх в глазах - меня не обманешь, я-то вижу. А вот у Белинды страха нет. Куда там. Одним словом, обе парочки регистрируют билеты и куда-то исчезают. Ничего, не пропадут.
   Я спокойно иду со всеми пассажирами, прохожу контроль - меня, как и других, обыскивают, моя сумка проплывает через рентгенокамеру. В последнюю секунду, когда я покидаю кабинку для обыска, и другие пассажиры не могут меня увидеть, таможенник ловко и быстро вкладывает в мой карман пистолет.
   Выхожу к дверям, ведущим к автобусам, и с изумлением обнаруживаю моих "молодоженов". Как и где они прошли досмотр? Среди пассажиров я их что-то не заметил. Странно.
   Наконец, стюардесса приглашает на посадку.
   Садимся в автобус и катим к самолету. Это "Боинг".
   Мои подопечные занимают места в первом классе, вот так-то. Конечно, они ведь не государственные служащие, как бедный Леруа. У них миллионные сделки и миллионные доходы. Если к ним попадает килограмм героина, они продают его и покупают новую машину или бриллиантовые серьги, как у этой, как ее зовут, Белинды. Если же килограмм героина попадает к бедному Леруа, то он спешит сдать его в управление, да еще на него подозрительно смотрят - не утаил ли полкилограммчика.
   Ну, а я сажусь в туристском классе - тоже неплохо.
   Стюардессы разносят всякую ерунду. (А вот и та, что я приметил в аэропорту, мне повезло).
   Как всегда, бесконечно долго приходится почему-то ждать. Наконец, запускают двигатели, начинается движение, мы долго катим по рулежным дорожкам...
   Но вот самолет, вздрагивая, все быстрее несется по взлетной полосе, легко отрывается, и наступает тишина.
   Некоторое время я сижу, потом встаю и прохаживаюсь по самолету. Словно невзначай заглядываю в отсек первого класса. Неизвестно зачем будто мои подопечные могли выйти на ходу. Мое беспокойство напрасно - вот они сидят и пьют шампанское; в первом классе его дают бесплатно и сколько хочешь. Сидят, пьют, чему-то смеются. И в ус себе не дуют. Интересно, как бы они повели себя, если б знали, что я на посту, что в конце пути их ждут мои коллеги, а в конце месяца наверняка тюремное заключение, которому конца не будет...
   Сажусь на свое место и заказываю шампанское. Нарочно! Ничего, начальнику придется подписать мои счета, поворчит, но подпишет. А куда деваться? Попробуй - проверь. Сижу, пью, опускается экран, гаснет свет, начинается фильм. Обычный детектив с умными бандитами и дураками-полицейскими. Почему нас всегда изображают дураками? И заметьте, в конечном счете мы всегда побеждаем, иначе зритель не придет в кино. Но почему побеждаем - непонятно. А между тем мы, полицейские, совсем не дураки, мы даже очень не дураки. Если, конечно, не идеалисты. Среди нас есть такие (а где их нет?). Вот они, действительно, дураки. А те, кто, как я, кое-что соображают, те успешно совмещают "защиту интересов общества", как пишут газеты, с защитой собственных интересов.
   Ну да ладно, черт с ним, с фильмом. Посмотрю-ка лучше на своих соседей, других пассажиров...
   Глава II. ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ РОККО
   Я затрудняюсь сказать, почему меня прозвали Рокко. Может быть, потому, что у меня много братьев, и когда на экраны вышел известный фильм, а я появлялся где-нибудь с ними, ребята почтительно шептали: "Вон Рокко и его братья".
   Нас боялись не зря. Мы любили драться и не любили, чтобы нам противоречили. Дрались, хулиганили, подворовывали... А что еще было делать ребятам из нашего квартала? Когда отец с матерью умерли, мои братья разъехались кто куда.
   Я и сейчас не представляю, где они и что делают. Слышал, что один матрос, другой - в тюрьме, третий - погиб во время аварии на строительстве... А всего нас было семеро. Каждый выбрал свой путь, свою профессию, свое ремесло.
   Мое ремесло - преступление. Конечно, в нашем деле тоже есть градации и специальности. Раньше чем стать переправщиком, я работал вором, грабителем, наемным убийцей, телохранителем у одного дона... Но в конце концов вот стал переправлять наркотики.
   Основал фирму. Сначала взял в компаньоны Утиного Носа. Я его давно знаю, в свое время, когда я еще у дона работал, он мне помогал выбивать из пушеров долги. Когда-то был отличным профессиональным боксером, потом что-то случилось - пришлось бросить ринг. Когда он избивает человека, страшно смотреть. Чувствуется, что это для него в жизни главное удовольствие, словно перед ним не какой-то жалкий бедняга, а все его противники, которым он когда-то проиграл на ринге и теперь сводит с ними счеты. Жуткий парень!
   Потом, когда понял, что супружеская пара вызывает меньше подозрений, чем два таких типчика, как мы, взял в фирму Белинду. Ее я тоже знаю уже года три. У нас с ней был роман, как принято выражаться. Одно время я даже очень увлекся ею. Потом прошло. Но друзьями остались, и надежными. Я знаю, что ради меня Белинда на все пойдет, что на нее я могу рассчитывать, как на самого себя. И она на меня тоже.
   Но втроем ездить не годится. Поэтому взяли еще одну. Ру ее зовут. Во всяком случае так представилась - документов я у нее не спрашивал. Это Белинда ее привела и за нее поручилась - с меня этого достаточно.
   Надежная команда собралась.
   Уже год работаем. И никаких проколов пока нет. Все в порядке, деньжат заработали кучу. И помощников своих не обидел. Утиный Нос все свои деньги, по-моему, проматывает в боксерских и скаковых тотализаторах. Так что за него я спокоен: он крепко привязан - ему все время деньги нужны. Белинда, я знаю, сама колется. Это меня беспокоит, но не очень. Она понимает, когда и где, очень осторожна, и дело не страдает. Белинда соображает, что к чему.
   А вот маленькая Ру вызывает у меня некоторую тревогу. Она, видите ли, любительница "красивой жизни". Как стала зарабатывать, сняла хорошую квартирку, купила гоночную машину, цветной телевизор (который может смотреть часами). Ну, это ладно. Плохо другое - уже несколько раз она говорила, как мечтает съездить к родителям расфуфыренная, в золоте и бриллиантах на собственном "кадиллаке".
   Пойдут расспросы, она еще, глядишь, расхвастается, и кончится это для меня и моей фирмы весьма плачевно.
   К счастью, пока еще до бриллиантов и "кадиллаков" далеко. А с меньшим она к родителям возвращаться не хочет.
   Одним словом, я решил так: пусть работает, а когда соберется в путь, что ж, жалко, конечно, терять такого помощника да и молодая она, но ничего не поделаешь, придется ей с моей помощью совершить другое путешествие без обратного билета.
   Я ведь тоже иногда смотрю телевидение...
   А пока работаем.
   Но вот нынешнее дельце - просто замечательное.
   Уж не знаю, почему этот японец так торопился отделаться от своего товара, а мой клиент его приобрести, но они мне такой куш отвалили, что хоть бросай все дела и уходи на покой. (А что, может, так и сделаю...)
   Все тридцать килограммов мы доставили в лучшем виде. Как? Вот уж этот вопрос вам бы задавать не следовало - я же не спрашиваю, как вы обманываете вашего налогового инспектора или где прячете заначку от жены.
   У каждого из нас свои маленькие тайны. А моя фирма только на них и держится.
   Если мои конкуренты узнают, каким образом я умудряюсь провозить через два континента и два океана тридцать килограммов героина, не попадаясь при этом, то я могу закрывать свою фирму. Все начнут делать то же самое, а рост предложения снижает цены, и клиенты быстро укажут нам наше место.
   Короче говоря, сдали мы товар, получили с клиента то, что причиталось, отдохнули недельку на побережье и снова в путь. Теперь наши чемоданы набиты деньгами. И еще несколько пакетиков с порошком - образцы продукции, которую наш клиент заказывает тому японцу. Все это мы доставим в Токио, сдадим, получим вторую половину нашего гонорара и, как уже договорились заранее, махнем на Гаваи. Недели на две.
   А там посмотрим. Я подумаю, как быть дальше. Может, пора бросать? Уже столько заработал. Это, знаете, как в рулетку - идет к тебе фарт, а ты весь выигрыш снова и снова ставишь. И он все растет в два, четыре, восемь, шестнадцать раз. А потом может случиться, что раз! - и все проиграешь...
   Едем на аэродром.
   Сценарий обычный - две молодые респектабельные супружеские пары (насчет респектабельности, во всяком случае внешней, Утиный Нос, конечно, подкачал) отправляются в туристскую поездку в экзотические страны. Приезжаем в аэропорт, ставим машину на месячную стоянку, подхватываем чемоданы (тяжелые, черт, какие все-таки тяжелые эти деньги!) и идем регистрировать билеты.
   Мы летим в первом классе, чемоданы при вылете не смотрят, тут проблем нет. А вот самих нас в кабинах безопасности досмотрят. У нас у всех четверых пистолеты. В далекий путь я без "артиллерии" не пускаюсь. Опыт подсказывает. Пройти таможню в Токио - трудностей не представит, там, по-моему, половина таможенных инспекторов на жалованьи у нашего японца. Да он и сам будет встречать. Небось, как в прошлый раз, прямо к трапу подъедет на своей машине. Уж не знаю, кто он такой, - подобных вопросов в нашем деле не задают - но иной раз я думаю, не начальник ли он токийской полиции или министр внутренних дел? Так он держится.
   Здесь, я думаю, с "пушками" трудностей тоже не будет. Важно только пройти не там, где все остальные пассажиры нашего рейса, а через другую щель, где сегодня дежурит мой друг и внештатный сотрудник моей фирмы. Каждый наш отлет приносит ему такие деньги, что он, наверное, мечтает, чтоб мы летали по десять раз в день.
   Зато и он каждый раз не замечает наших орудий тяжелого калибра, уютно устроившихся подмышкой. Ну, что же, бизнес есть бизнес - торговать можно всем, в том числе и бдительностью...
   Пока все идет отлично. Правда, среди пассажиров нашего рейса, насколько я сумел заметить, есть парочка подозрительных типов - один высокий, крепкий, спортивный парень, все шарит глазами, другой средних лет, сухонький, поджарый. Я таких знаю - они выхватывают из кармана пистолет, словно фокусник голубя, и никогда не промахиваются. Надо за ним присмотреть. Даю соответствующую инструкцию Утиному Носу. Сам буду следить за "спортсменом". Так я его мысленно окрестил.
   Подгоняют автобусы.
   Садимся, едем, подъезжаем к самолету. Наши чемоданы, как и чемоданы других пассажиров, в целости и сохранности уплывают в люк. Мы поднимаемся по носовому трапу и занимаем свои места.
   В первом классе просторно, роскошно. Самолет еще на земле, а нам уже несут меню, программу фильмов, телепередач, какие-то сувениры...
   Взлетаем. Не успевают погаснуть световые надписи "Не курить. Пристегнуть ремни", уже несут шампанское, виски, лед, орешки.
   Пассажиров в первом классе немного. Стюардесса ловит каждый взгляд не нужно ли чего. Заходит старший стюард - улыбается, спрашивает, все ли в порядке. А это что такое? Мой "спортсмен" тоже заглядывает, словно ищет что-то, не находит, исчезает. Э, мне это не нравится...
   Глава III. ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ АЛЕКСЕЯ ЛУНЕВА
   Кое-кто у нас думает, что работники милиции живут постоянно напряженной, беспорядочной, волнительной жизнью, полной бессонных ночей, неожиданных тревог и опасностей.