Страница:
Кар остановил машину, выключил мотор и несколько минут сидел неподвижно, разглядывая дом. Он слегка волновался.
Окна дома были зашторены, точнее, затянуты тюлевыми занавесками, никаких признаков жизни ни жильцов, ни собак, ни кошек.
Он вылез из машины, подошел к подъезду и позвонил. Никто не отозвался, позвонил снова. Тот же результат. Подождав немного, он решил обойти дом.
Садик оказался еще меньше, чем он думал. Три-четыре дерева, несколько кустов, отделявших участок от такого же, выходившего на другую улицу. Под деревьями летняя мебель: стол, стулья, шезлонг. А в шезлонге дремала молодая женщина. На ней был зеленый купальный костюм и огромная соломенная шляпа. Она, видимо, почувствовала постороннее присутствие и открыла глаза.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Потом женщина вскочила в глазах ее плеснулся страх.
– Кто вы? – голос у нее срывался. – Что вы делаете в моем доме?
– Успокойтесь, – Кар улыбнулся. – Я не грабитель, во всяком случае, пока. Я ищу своего фронтового друга Лоридана. Мне дали этот адрес. Я звонил в дверь, вы не слышали.
Женщина облегченно вздохнула и тоже улыбнулась.
– Господи, как вы меня напугали! – Она покачала головой. – Знаете, сейчас такие времена… Месяц назад у нас в поселке убили человека, ограбили дом. Да что ж мы стоим! Идемте. – Она бросила взгляд на часы. – Лор скоро приедет обедать. – Она снова улыбнулась.
Кар внимательно разглядывал женщину. Она не отличалась особенной красотой, в ее лице была какая-то не женская твердость, даже жестокость, которую не могла стереть приветливая улыбка. Красивая фигура, но впечатление портила слишком мощная мускулатура. Сколько ей лет? Под тридцать, прикинул Кар. Не удержавшись, он спросил:
– Вы, наверное, занимались кэтчем или дзюдо? Женщина рассмеялась:
– Заметно? Вижу, у вас глаз наметанный. Я действительно одно время участвовала в матчах по кэтчу. Но вовремя остановилась – видите, все зубы и волосы целы. – Она улыбнулась еще шире, обнажив ряд таких ослепительно белых зубов, что Кар грешным делом подумал, не фарфоровые ли они. Женщина сняла свою огромную шляпу, и густые черные волосы рассыпались по плечам.
– Идемте, – сказала она и повела Кара в дом. Не оборачиваясь, она представилась: – Меня зовут Элизабет, Бет для друзей. Я жена Лора.
Жена? Быстро же его друг завел семью, хотя почему быстро, уже больше года прошло, как Лор демобилизовался. И тут Кар почему-то вспомнил ее первые слова: «…в моем доме…» В ее доме. Может, она очень богата, и Лор погнался за этим? А ведь и он не беден. Странно. Но в конце концов, какое ему, Кару, дело? Мысль о том, что его друг мог жениться по любви, даже не пришла ему в голову.
– А меня зовут Альберт Кар, – объяснял он ее затылку. – Мы вместе с Лором воевали, в одном взводе (черт, как трудно говорить с человеком, который обращен к тебе спиной!). Потом он уехал, а меня ранило, и я там задержался в госпитале, а потом…
Он замолчал, злясь на себя – ну к чему он тут рассказывает все эти, наверняка совершенно неинтересные ей, подробности своей совершенно неинтересной ей жизни?
Они вошли в дом, в прохладную гостиную, Элизабет подошла к бару, открыла.
– Пейте, что хотите, я пойду оденусь.
Она скрылась за дверью, а Кар налил себе какого-то ликера – среди всех этих бутылок он ничего подходящего не нашел – и сел в кресло.
Как-то все глупо получается. Только что приехал, даже не побрился (неудивительно, что она приняла его за грабителя), у него нет дома, и этот нелепый зеленый мешок – все его имущество. Какая-то полуголая женщина в «своем доме», «хозяйка» его лучшего, да, пожалуй, и единственного друга…
Элизабет оделась очень быстро (прямо как пожарный, подумал Кар). На ней была легкая, без рукавов, зеленая блузка, обнажавшая ее мускулистые руки, и зеленые обтягивающие вельветовые брюки. Все зеленое! Ах, вот в чем дело – у нее были густо-зеленые, как определил Кар, глаза. Кошачьи. Они-то и придавали ее лицу выражение жестокости.
Впрочем, сейчас она улыбалась и, словно угадав недавние мысли Кара, предложила:
– Слушайте, вы небось с дороги. Подите-ка примите душ, побрейтесь, я пока накрою на стол.
Кар с благодарностью принял приглашение.
Но только он забрался под душ, обливаясь то горячей, то холодной водой, как за дверью раздался шум, крик, и в ванную комнату влетел Лоридан. Не обращая внимания на хлеставшие из душа ледяные струи, он бросился к Кару, зажал его в объятиях, громко крича:
– Ах, черт, старый черт! Наконец-то ты здесь! Почему не отвечал на письма? Как нашел? Где ты теперь работаешь? Когда приехал? Черт! Вот черт!
Кар задыхался от объятий, от воды, от холода, он безуспешно пытался вставить слово. Наконец не выдержал и выскочил из ванны, отряхиваясь, весь мокрый и замерзший. А Лоридан в намокшем элегантном костюме продолжал орать, хлопать Кара по плечам и раскатисто хохотать.
Он был рад, искренне рад, и Кар растрогался, к горлу подкатил комок, он тоже хохотал, стараясь скрыть волнение, тоже хлопал друга по плечам.
Наконец вся эта нелепая сцена закончилась.
Властный голос Элизабет донесся из кухни:
– Вы еще долго? Все остынет. Марш за стол!
Лоридан обрядил Кара в один из своих халатов. Халат оказался маловат, не запахивался на груди, и могучие руки Кара торчали из рукавов чуть не до локтей. Он немного стеснялся оценивающих взглядов, которые бросала на него Элизабет.
Уселись за стол. У Кара разыгрался аппетит, но он мог не волноваться: Элизабет, в отличие от большинства хозяек, не приговаривала, что салат она пересолила, мясо недожарила, картофель недоварила, ожидая, разумеется, бурных протестов. Но и не угощала какими-нибудь изысканными деликатесами. На столе возникли гигантские бифштексы, горы овощей, все было просто, но в таком количестве, словно не один Кар прибыл в этот дом, а весь их взвод.
Болтали обо всем и ни о чем, тщательно избегая военных воспоминаний. Это было их сокровенное, и никто, в том числе и жена Лоридана, не смел в этом участвовать.
Но что удивило Кара, так это стремление Лоридана избегать разговоров и о том, как протекала его жизнь после возвращения, как они встретились с будущей женой, как поженились, даже о том, чем он занимается теперь.
– Еще обо всем поболтаем, и о работе, и о тебе, и о том, как здесь живем. Времени-то впереди пропасть, – отвечал Лоридан на все вопросы друга.
Поэтому разговор вертелся вокруг каких-то пустяковых дел, цены, например, на бензин, обсуждали, куда поехать отдохнуть, где снять Кару квартиру, где купить одежду, в каком банке хранить деньги… Когда обед закончился, Элизабет сказала:
– Ты бы позвонил в агентство, Лор. Скажи, что сегодня на работу не придешь, мол, бабушка приехала. Идите в сад, я вам туда кофе принесу, у вас есть о чем поговорить, а я тут разберусь с посудой и съезжу в колледж ненадолго.
– Давай, давай, – усмехнулся Лоридан, – смотри, чтоб рука не отсохла. Мы тебя дождемся.
«Почему у нее должна отсохнуть рука? Может, преподает в колледже гимнастику? – недоумевал Кар. – И что это за агентство, куда хочешь – ходишь на работу, не хочешь – не ходишь?»
Но удивление его достигло предела, когда он услышал телефонный разговор Лоридана с таинственным «агентством».
Вот что, детка (видимо, секретарша), скажи шефу, что я сегодня в нашу контору не пойду, а поеду в морг, посмотрю, как эти ребята его отделали, можно ли хоть физиономию разглядеть. А завтра утром буду в девять, как всегда. Привет.
«Интересно. – Кар был заинтригован до последней степени. – Вот так прямо при мне сообщает, что на работу сегодня не пойдет? И при чем тут морг?»
Все время он задавал вопросы себе, но не Лоридану. Наступит время, Лор расскажет. Время это наступило очень скоро, не успели они удобно разлечься под деревом в шезлонгах возле низкого столика, уставленного десятком бутылок, как Лоридан сказал:
– Так вот, Ал, я работаю в сыскном агентстве «Око». Слыхал о таком?
Кар, как и все в его стране, разумеется, знал о существовании сыскных агентств, их деятельности, читал кучи детективных романов о частных сыщиках, об агентстве «Пинкертон» и тому подобном, но сам со всем этим не сталкивался.
– «Око»? – переспросил он. – Нет, что-то не слышал.
– Это потому, что оно новое. Сравнительно новое, – поправился Лоридан. – Но сейчас одно из самых больших. Мы имеем филиалы по всей стране, и у нас вот в городе тоже, даже за границей. Будь здоров предприятие. Оборот почище, чем в какой-нибудь нефтяной компании.
– Интересно, – неопределенно пробормотал Кар. Пусть Лоридан сам рассказывает.
И Лоридан начал свой рассказ.
Путь домой был тот же, что у Кара. Огромный самолет с немногими стоянками перенес его на родину, где у него тоже близких родственников не было. Лоридан потолкался по разным городам и поселкам и в конце концов осел здесь, в этом городе, о котором еще «там» толковал Кару. Ему сказали, что на побережье рестораны, бары, кафе растут как грибы. Их не хватает, и, если есть деньги, можно неплохо устроиться.
– Ерунда, оказалось! – Лоридан криво усмехнулся. – Ресторанов-то и баров действительно много, но ребят с деньгой, оказывается, больше, в том числе и наших. Словом, потыкался я туда-сюда, деньги идут. Вот тогда меня один умник надоумил: «Открыл бы ты сыскное агентство.
Парень здоровый, воевал. Тут большого ума не надо. А я помогу. Хоть и старый, а следственного опыта у меня хватает. Тридцать лет в полиции проработал».
Дальше следовал довольно грустный рассказ о том, как Лоридан пытался превратиться в Шерлока Холмса. Сначала все шло вроде бы хорошо – он проявил явные способности в слежке за неверными супругами, взбунтовавшимися дочерьми, пристрастившимися к наркотикам сыновьями, скрывавшимися должниками, даже потерявшимися особо ценными собаками. Но однажды его пригласили в местный филиал – один из крупнейших в стране – сыскного агентства «Око». Состоялся странный разговор.
– Понимаешь, – повествовал Лоридан, – сидит такой симпатичный господинчик и беседует со мной так, будто я действительно Шерлок Холмс. И энергичный-то я, и умный, и талантливый, а главное, зачем мне в одиночку заниматься всеми этими хлопотными делами? Преступники народ опасный. Иногда помощь нужна, всякая информация, техника. Вот у них в агентстве все это есть. Шел бы я к ним работать, и жалованье хорошее, и премии, и страховка всяческая, и работы меньше. Уговаривал он меня, уговаривал, а я, болван, не соглашаюсь – чего мне на кого-то работать? Лучше на себя. «Ну как знаете…» Поцокал языком, посмотрел на меня эдак сочувственно, вежливо до двери проводил.
И с тех пор у Лоридана дела пошли хуже – тот господин принес ему несчастье, Лоридан был суеверен, как все ветераны, и понял: его преследует злой рок, недаром у господинчика на одном глазу была катаракта. Ох, не к добру!
То выслеживаемые им мужья и сыновья откуда-то узнавали об этом, то кто-то предупреждал его клиентов, что Лоридан человек ненадежный – может и нашим и вашим, то преследуемые им должники устраивали на него засаду так, что он еле уносил ноги…
– Короче, как я ни глуп был, – с горечью усмехнулся Лоридан, – но, в конце концов, понял, что рэкетом занимаются не только преступники. Очень уважаемые бизнесмены тоже. Они не любят конкурентов и, если могут, быстренько с ними расправляются, особенно с такой мелюзгой, как я. Видишь ли, Ал, – продолжал философствовать Лоридан, наливая себе очередной бокал, – что такое вообще бизнес? Ты никогда не задумывался? Так вот, я тебе скажу, бизнес – это та же война! Да, да. Просто там не взрывают, не стреляют, не убивают, хотя и это, заметь, бывает. Но там тоже уничтожают врага и, между прочим, оружие особенно не выбирают. Главное, выиграть рынок, отхватить заказ, установить монополию. Ну сам посуди, огромное агентство, все обращаются к его услугам, а тут какие-то частники путаются под ногами, да еще, бывает, находят кого-нибудь, кого агентство разыскать не сумело. Плохая реклама.
И у Лоридана хватило ума понять безнадежность борьбы. Надо было или уезжать в провинцию, или искать другое дело.
Он выбрал второе. Решил открыть школу дзюдо.
Вот тогда-то он и познакомился со своей будущей женой. Элизабет была женщиной энергичной и предприимчивой. Она несколько лет участвовала в матчах кэтча, зверской борьбе, где на потеху публике молодые красивые женщины бьют друг друга, таскают за волосы, ломают друг другу руки, ноги. И хотя все это сплошная липа, и после «сокрушительного» удара жертва тут же вскакивает и сама наносит такой же «сокрушительный» фальшивый удар, но все же травмы, вывихи, уж не говоря о синяках и ушибах, здесь дело обычное.
Элизабет преуспела в кэтче, сумела накопить хороший капиталец, вовремя бросила борьбу и открыла школу дзюдо. Она приумножила свой капитал, но, ввиду конкуренции со стороны понаехавших откуда-то японских инструкторов, работать стало трудней, тогда она решила продать кому-нибудь школу. И как раз подвернулся Лоридан. Элизабет обрадовалась – этому не очень-то разбирающемуся в деловых вопросах парню она быстренько «толкнет» свое начинавшее приходить в упадок заведение. Пусть потом сам выкручивается. Но вмешались совершенно неожиданные обстоятельства – любовь! Ну, не совсем, наверное, любовь. Лоридан был парень легкомысленный, привыкший к быстрым и легким победам, менявший женщин с такой быстротой, что даже Кар удивлялся. Да и уровень увлечений Лоридана был невысокий. И вдруг интересная, умная, властная женщина, к тому же (о чем он не догадывался) поставившая себе целью сделать из него мужа.
Что касается Элизабет, то она все рассчитала, как на компьютере (много позже, смеясь, она откровенно рассказала об этом своему новоиспеченному супругу, слегка шокированному таким цинизмом, но быстро утешившемуся). Лоридан был видным, интересным, неглупым, но и не настолько умным парнем, чтобы она не могла поймать его в свои сети. По ее мнению, Лор устал от бесконечных донжуанских похождений и, следовательно, их браку ничто не может помешать. К тому же он был увлечен ею, влюблен (тут она ошибалась лишь отчасти). Словом, надежный человек. А главное (но в этом она себе не признавалась), Элизабет сама была увлечена.
Сделка с продажей обанкротившейся школы не состоялась, зато сыграли свадьбу. Лоридан переехал в этот, принадлежащий Элизабет дом. Нашел хорошую работу. Элизабет тоже. И зажили они спокойной жизнью. Пусть и с не очень большими радостями, зато и без больших огорчений. Надежной жизнью без опасений за завтрашний день, чем в их стране могли похвастаться немногие.
– Все это прекрасно, – сказал Кар, – но главное, ты мне все-таки не рассказал – кем работаешь? Ну погорел ты со своим детективным предприятием, со школой дзюдо а теперь? Чем вы живете? Неплохо, судя по всему, живете.
– Это особый рассказ, – Лоридан хитро улыбнулся. – Я приберег его на конец, тем более и тебя касается…
– И меня? – удивился Кар.
– И тебя, и тебя. Да не торопи ты меня. – Лоридан налил себе бокал. («Чего-то много он наливает», подумал Кар.) – Я тебе сейчас подробно расскажу, что было дальше. После свадьбы. Это, брат, целая эпопея. Но веселая. Точнее, счастливая. Для меня. Продали мы теперь уже мы эту школу. За хорошие деньги, между прочим. Скажу тебе прямо, Альберт, жена у меня – голова. По части бизнеса ей директором банка быть. Ух, голова! Сумела-таки объегорить какого-то япошку. Они теперь монополисты по этой части. А народ, сам понимаешь, чего он ко мне пойдет, когда есть японский учитель! Учитель! Японец, дзюдо он же знает наверняка лучше меня, дураки рассуждают. И потом, эти япошки умеют навести тень на плетень – всякие таинства, разные церемонии, да и обещают горы: и неуязвимым станешь, и могучим, и то, и сё. Пояс присваивают, даны. Ну, ладно, продали школу. Деньги есть, но работать-то все равно надо. И вот однажды раздается звонок: «Господин Лоридан? Не найдется ли у вас времени заглянуть к нам?» Как ты думаешь, кто? Ни за что не догадаешься! Тот господинчик из «Ока». Ну и ну! Что ж, терять мне нечего. Иду.
Когда Лоридан явился в «Око», его любезно встретили, провели к «господинчику». Состоялся разговор.
– Господин Лоридан, – «господинчик» был весь любезность, – во-первых, разрешите поздравить вас с браком. Ваша жена, как мы слышали, очаровательная и уважаемая женщина. Мы знаем, что она была такой замечательной кэтчисткой (следовал перечень всех побед Элизабет), а позже так умело руководила школой дзюдо, которую теперь так удачно продала (следовали мельчайшие подробности деловой жизни Элизабет. Все это, разумеется, чтобы показать замечательную осведомленность о жизни Лоридана). Во-вторых, дорогой друг, хочу вам выразить искреннее сочувствие в связи с неудачами в вашей детективной работе, о которых мы случайно узнали. (Ну не наглость!) Но согласитесь, я вас предупреждал. В наше время только мощная организация, вроде «Ока», в состоянии выдержать все трудности, связанные с сыскной деятельностью. Одиночкам это не под силу. Ваш печальный опыт тому доказательство. – «Господинчик» вздохнул и помолчал. – Но может быть, теперь, – продолжил он после паузы, – вы снова подумаете о нашем предложении? Ваши неудачи были объективны, они отнюдь не умаляют ваших способностей, которые мы высоко ценим. Кое-какие дела нам случайно стали известны (последовал детальный перечень разных дел, которыми занимался Лоридан). Мы с удовольствием предложим вам место. Платить будем хорошо (последовало подробное перечисление всех финансовых преимуществ работы в агентстве). Подумайте. В наш век растущей безработицы такое место нелегко найти. А? Что скажете? Посоветуйтесь с женой, она хорошо разбирается в делах.
Лоридану показалось, что в глазах «господинчика» мелькнул иронический огонек.
– Покочевряжился я для виду, – продолжал он, – посоветовался с Бет, и мы решили дать согласие. («Как же, „мы“! – подумал Кар.) И теперь я там работаю. И доволен. Даже очень доволен. Платят хорошо, есть свободное время, рисковать особенно не приходится. Конечно, и у нас бывает стрельба, погони, случается, даже гибнут люди, но как-то все это незаметно. Больше рутинной работы. Я тебе как-нибудь подробно расскажу. Так что доволен. Деньжата кое во что вложили. А того, что зарабатываем оба, на жизнь хватает.
– Оба? – переспросил Кар. – Элизабет работает?
– Работает. – Лор лукаво улыбнулся: – Еще как работает. Не покладая рук. – Он не выдержал и громко расхохотался.
– Чего ты смеешься? – не понял Кар. – Она кем работает?
– Па-ла-чом! – Лоридан не мог говорить от смеха. – Средневековым палачом экзекутором. Совершает казни! Ох-хо-хох!
Кар неодобрительно смотрел на друга.
– Ты что, воздухом поперхнулся? Я тебя серьезно спрашиваю, не хочешь – не отвечай. Подумаешь, тайна вселенская.
– Да я не шучу. – Лоридан перестал смеяться. – Поркой она занимается. Порет розгами…
Кар остолбенел.
– Ну чего ты не понимаешь? Здесь недалеко частный женский колледж. Там применяют телесные наказания. Чего уставился? Это в государственных школах отменили и где родители против, а где родители согласны, там оставили. Да, да, не удивляйся – очень многие родители за то, чтоб их шалопаев пороли. В основном, конечно, в мужских школах, но вот и в некоторых женских. Знаешь, там, где отцы эдакие бывшие колониальные офицеры с усами и стеком в руке, разные старомодные аристократические дамы, которые сами в таких школах учились. И потом, прямо тебе скажу, уж не говоря о мальчишках, есть такие девчонки, которых я бы с утра до вечера порол. Стервы! Пьют, курят, с парнями в четырнадцать, пятнадцать лет водятся, а то еще колются… Жуть! Вот родители в некоторых школах и потребовали сохранить телесные наказания. В этом колледже тоже. Секут девчонок с восьми до четырнадцати лет. Старше уж вроде неудобно. За разные там дела, нарушения, уж не знаю, за что им ставят минусы в журнале. Знаешь, как в пятиборье очки начисляют. И два раза в неделю – пожалуйте к столу: одной пять горячих влепят, другой десять, бывает и двадцать, но это редко. Розгами секут. А у мальчишек и плеткой, потом день-два не сядет. Так-то.
– И Элизабет?
– И Элизабет ходит туда два раза в неделю и приводит в исполнение приговор. Иногда, говорит, по пятнадцать – двадцать порок набирается. Девчонкам не завидую – у Бет рука тяжелая! – Лоридан расхохотался.
– И что, хорошо платят? – поинтересовался Кар.
– Неплохо. Сдельно платят, – деловито пояснил Лоридан, – в зависимости от количества.
– Да, ну и дела. – Кар не мог прийти в себя от изумления. – Может, мне такую работу подыскать? – спросил он в шутку.
Но Лоридан шутить не собирался.
– Невыгодно, – серьезно пояснил он, – не мужское дело. Я для тебя лучше найду. Поверь. Есть у меня одно местечко на примете. Надо только кое с кем поговорить, выяснить. Да это недолго, дня два-три. А пока надо заняться твоим обустройством. Тут Элизабет поможет.
Действительно, Элизабет помогла.
В тот день, когда они уже вечером сидели втроем в саду, она долго и обстоятельно расспрашивала Кара, чего бы он хотел – какую квартиру, с какими удобствами, какую может заплатить цену, хочет снять, купить или арендовать домик.
– Ты прямо как агент по продаже недвижимости, – довольно улыбался Лоридан.
(Да, с женой ему повезло – деловая женщина.)
В конце концов Кар заявил, что ему все равно, лишь бы не очень далеко от города.
Они сидели под деревом. Скрытые лампы подсвечивали зеленые ветви, откуда-то доносилась музыка, негромко гудели невидимые жуки, на столе выстраивались новые ряды запотевших пивных банок…
В шезлонге, откинувшись, полулежала Элизабет в коротких шортах и блузке без рукавов. При вечернем освещении она казалась удивительно красивой. Рядом с ней, покачиваясь на стуле, улыбался Лор, верный старый друг, с которым столько дорог пройдено вместе – и джунгли, и болота, и кровавые атаки, и сожженные деревни, и бары, и пивные тоже. Теперь Кару ничто не грозит – ни выстрел из-за дерева, ни волчья яма под ногой, в кармане у него чековая книжка, толстенький бумажник… Его ждет уютная квартирка, которую ему подыщет Элизабет, и хорошая интересная работа, на которую его устроит Лор. Эх, хорошо жить на свете! В его благословенной стране! Хорошо иметь друзей, и ты не знаешь, что такое болезнь, а девушки заглядываются на тебя, красивого и могучего!
У Кара от пива слегка туманилась голова. Он все время улыбался, испытывая блаженство от этой ночи, от друзей, от приятных мыслей.
В конце концов наступила пора ложиться спать. Слегка поломавшись – где, мол, ближайший отель, – он, конечно, принял приглашение переночевать у Лориданов. Его отвели в комнату для гостей, на втором этаже, с ванной и туалетом. И, погружаясь в сладкий сон, Кар успел помечтать – эх, остаться бы в этой комнате, в этом доме навсегда…
Проснулся он по привычке мгновенно и несколько секунд лежал, прислушиваясь – не подкрадывается ли враг. Но тут же все вспомнил и продолжал лежать уже спокойно, блаженно и, словно утренний джюс, пил это давно не испытанное им блаженство.
Потом встал, посмотрел на часы – шесть! Чтоб не разбудить хозяев, тихо прошел в ванную, долго брился, плескался под душем, а когда вышел, услышал внизу шум, сквозь дверь доносились божественные ароматы – яичницы с ветчиной, кофе, жареного хлеба.
Он оделся мгновенно и спустился вниз, ощущая неловкость из-за своей грубой военной куртки, тяжелых башмаков, мятых штанов.
Элизабет, свежая, причесанная, благоухающая дорогим мылом, накрывала на стол в кухне. Из сада доносилось тяжелое уханье, словно кто-то рубил дрова, и Кар сразу догадался, что это Лоридан делает утреннюю зарядку.
– А вы? – Кар, улыбаясь, мотнул головой в сторону окна.
– А мне нужно? – спросила Элизабет и посмотрела на него с вызовом.
Кар оглядел ее мускулистое тело и с чистым сердцем ответил:
– Не нужно. – И, вспомнив, что еще не поздоровался, добавил: – Доброе утро, Элизабет.
– Доброе утро, Ал, садитесь. – Она снова завозилась у плиты, а Кар в ожидании Лоридана включил телевизор и стал смотреть утренний выпуск последних известий.
Шла как раз уголовная хроника, ежедневная сводка городского полицейского управления.
«…Двенадцать изнасилований, двадцать шесть вооруженных ограблений, четыре самоубийства, похищен ребенок, девочка шести лет, передаем приметы…»
В этот момент в кухню вошел Лоридан, закончивший наконец свои гимнастические и водные процедуры.
– Всем привет, всем привет! – громогласно воскликнул он. – Как спал, Ал, кошмары не снились?
– Кошмары – вот, – ответил Кар, показывая на экран телевизора, где диктор столь же бесстрастно продолжал перечислять не воображаемые, а подлинные ужасы, посетившие город в ту ночь.
– А что ж ты думал. – Лоридан с удовольствием занялся яичницей. – Эх, брат, помнишь; мы с тобой собирались назвать мой будущий бар «Джунгли»? Ты ведь придумал. Так вот, когда я приехал сюда, то скоро понял, что не там у нас джунгли, а здесь. Да еще какие! Поживешь – сам увидишь. Здесь столько хищников, змей, скорпионов разных, что те наши джунгли райским садом кажутся. Ты, между прочим, привыкай, Ал. А то съедят с потрохами. Впрочем, тут я тебе помогу…
– Не порть ему аппетит, – недовольно заметила Элизабет, – и вообще прибавьте темп, мужчины. Мы сейчас с Алом поедем в город, его нужно прежде всего одеть, а то встретят такого в городском парке, в темном углу, сами все кошельки отдадут. А потом займемся квартирой. Так что поживей!
Окна дома были зашторены, точнее, затянуты тюлевыми занавесками, никаких признаков жизни ни жильцов, ни собак, ни кошек.
Он вылез из машины, подошел к подъезду и позвонил. Никто не отозвался, позвонил снова. Тот же результат. Подождав немного, он решил обойти дом.
Садик оказался еще меньше, чем он думал. Три-четыре дерева, несколько кустов, отделявших участок от такого же, выходившего на другую улицу. Под деревьями летняя мебель: стол, стулья, шезлонг. А в шезлонге дремала молодая женщина. На ней был зеленый купальный костюм и огромная соломенная шляпа. Она, видимо, почувствовала постороннее присутствие и открыла глаза.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
Потом женщина вскочила в глазах ее плеснулся страх.
– Кто вы? – голос у нее срывался. – Что вы делаете в моем доме?
– Успокойтесь, – Кар улыбнулся. – Я не грабитель, во всяком случае, пока. Я ищу своего фронтового друга Лоридана. Мне дали этот адрес. Я звонил в дверь, вы не слышали.
Женщина облегченно вздохнула и тоже улыбнулась.
– Господи, как вы меня напугали! – Она покачала головой. – Знаете, сейчас такие времена… Месяц назад у нас в поселке убили человека, ограбили дом. Да что ж мы стоим! Идемте. – Она бросила взгляд на часы. – Лор скоро приедет обедать. – Она снова улыбнулась.
Кар внимательно разглядывал женщину. Она не отличалась особенной красотой, в ее лице была какая-то не женская твердость, даже жестокость, которую не могла стереть приветливая улыбка. Красивая фигура, но впечатление портила слишком мощная мускулатура. Сколько ей лет? Под тридцать, прикинул Кар. Не удержавшись, он спросил:
– Вы, наверное, занимались кэтчем или дзюдо? Женщина рассмеялась:
– Заметно? Вижу, у вас глаз наметанный. Я действительно одно время участвовала в матчах по кэтчу. Но вовремя остановилась – видите, все зубы и волосы целы. – Она улыбнулась еще шире, обнажив ряд таких ослепительно белых зубов, что Кар грешным делом подумал, не фарфоровые ли они. Женщина сняла свою огромную шляпу, и густые черные волосы рассыпались по плечам.
– Идемте, – сказала она и повела Кара в дом. Не оборачиваясь, она представилась: – Меня зовут Элизабет, Бет для друзей. Я жена Лора.
Жена? Быстро же его друг завел семью, хотя почему быстро, уже больше года прошло, как Лор демобилизовался. И тут Кар почему-то вспомнил ее первые слова: «…в моем доме…» В ее доме. Может, она очень богата, и Лор погнался за этим? А ведь и он не беден. Странно. Но в конце концов, какое ему, Кару, дело? Мысль о том, что его друг мог жениться по любви, даже не пришла ему в голову.
– А меня зовут Альберт Кар, – объяснял он ее затылку. – Мы вместе с Лором воевали, в одном взводе (черт, как трудно говорить с человеком, который обращен к тебе спиной!). Потом он уехал, а меня ранило, и я там задержался в госпитале, а потом…
Он замолчал, злясь на себя – ну к чему он тут рассказывает все эти, наверняка совершенно неинтересные ей, подробности своей совершенно неинтересной ей жизни?
Они вошли в дом, в прохладную гостиную, Элизабет подошла к бару, открыла.
– Пейте, что хотите, я пойду оденусь.
Она скрылась за дверью, а Кар налил себе какого-то ликера – среди всех этих бутылок он ничего подходящего не нашел – и сел в кресло.
Как-то все глупо получается. Только что приехал, даже не побрился (неудивительно, что она приняла его за грабителя), у него нет дома, и этот нелепый зеленый мешок – все его имущество. Какая-то полуголая женщина в «своем доме», «хозяйка» его лучшего, да, пожалуй, и единственного друга…
Элизабет оделась очень быстро (прямо как пожарный, подумал Кар). На ней была легкая, без рукавов, зеленая блузка, обнажавшая ее мускулистые руки, и зеленые обтягивающие вельветовые брюки. Все зеленое! Ах, вот в чем дело – у нее были густо-зеленые, как определил Кар, глаза. Кошачьи. Они-то и придавали ее лицу выражение жестокости.
Впрочем, сейчас она улыбалась и, словно угадав недавние мысли Кара, предложила:
– Слушайте, вы небось с дороги. Подите-ка примите душ, побрейтесь, я пока накрою на стол.
Кар с благодарностью принял приглашение.
Но только он забрался под душ, обливаясь то горячей, то холодной водой, как за дверью раздался шум, крик, и в ванную комнату влетел Лоридан. Не обращая внимания на хлеставшие из душа ледяные струи, он бросился к Кару, зажал его в объятиях, громко крича:
– Ах, черт, старый черт! Наконец-то ты здесь! Почему не отвечал на письма? Как нашел? Где ты теперь работаешь? Когда приехал? Черт! Вот черт!
Кар задыхался от объятий, от воды, от холода, он безуспешно пытался вставить слово. Наконец не выдержал и выскочил из ванны, отряхиваясь, весь мокрый и замерзший. А Лоридан в намокшем элегантном костюме продолжал орать, хлопать Кара по плечам и раскатисто хохотать.
Он был рад, искренне рад, и Кар растрогался, к горлу подкатил комок, он тоже хохотал, стараясь скрыть волнение, тоже хлопал друга по плечам.
Наконец вся эта нелепая сцена закончилась.
Властный голос Элизабет донесся из кухни:
– Вы еще долго? Все остынет. Марш за стол!
Лоридан обрядил Кара в один из своих халатов. Халат оказался маловат, не запахивался на груди, и могучие руки Кара торчали из рукавов чуть не до локтей. Он немного стеснялся оценивающих взглядов, которые бросала на него Элизабет.
Уселись за стол. У Кара разыгрался аппетит, но он мог не волноваться: Элизабет, в отличие от большинства хозяек, не приговаривала, что салат она пересолила, мясо недожарила, картофель недоварила, ожидая, разумеется, бурных протестов. Но и не угощала какими-нибудь изысканными деликатесами. На столе возникли гигантские бифштексы, горы овощей, все было просто, но в таком количестве, словно не один Кар прибыл в этот дом, а весь их взвод.
Болтали обо всем и ни о чем, тщательно избегая военных воспоминаний. Это было их сокровенное, и никто, в том числе и жена Лоридана, не смел в этом участвовать.
Но что удивило Кара, так это стремление Лоридана избегать разговоров и о том, как протекала его жизнь после возвращения, как они встретились с будущей женой, как поженились, даже о том, чем он занимается теперь.
– Еще обо всем поболтаем, и о работе, и о тебе, и о том, как здесь живем. Времени-то впереди пропасть, – отвечал Лоридан на все вопросы друга.
Поэтому разговор вертелся вокруг каких-то пустяковых дел, цены, например, на бензин, обсуждали, куда поехать отдохнуть, где снять Кару квартиру, где купить одежду, в каком банке хранить деньги… Когда обед закончился, Элизабет сказала:
– Ты бы позвонил в агентство, Лор. Скажи, что сегодня на работу не придешь, мол, бабушка приехала. Идите в сад, я вам туда кофе принесу, у вас есть о чем поговорить, а я тут разберусь с посудой и съезжу в колледж ненадолго.
– Давай, давай, – усмехнулся Лоридан, – смотри, чтоб рука не отсохла. Мы тебя дождемся.
«Почему у нее должна отсохнуть рука? Может, преподает в колледже гимнастику? – недоумевал Кар. – И что это за агентство, куда хочешь – ходишь на работу, не хочешь – не ходишь?»
Но удивление его достигло предела, когда он услышал телефонный разговор Лоридана с таинственным «агентством».
Вот что, детка (видимо, секретарша), скажи шефу, что я сегодня в нашу контору не пойду, а поеду в морг, посмотрю, как эти ребята его отделали, можно ли хоть физиономию разглядеть. А завтра утром буду в девять, как всегда. Привет.
«Интересно. – Кар был заинтригован до последней степени. – Вот так прямо при мне сообщает, что на работу сегодня не пойдет? И при чем тут морг?»
Все время он задавал вопросы себе, но не Лоридану. Наступит время, Лор расскажет. Время это наступило очень скоро, не успели они удобно разлечься под деревом в шезлонгах возле низкого столика, уставленного десятком бутылок, как Лоридан сказал:
– Так вот, Ал, я работаю в сыскном агентстве «Око». Слыхал о таком?
Кар, как и все в его стране, разумеется, знал о существовании сыскных агентств, их деятельности, читал кучи детективных романов о частных сыщиках, об агентстве «Пинкертон» и тому подобном, но сам со всем этим не сталкивался.
– «Око»? – переспросил он. – Нет, что-то не слышал.
– Это потому, что оно новое. Сравнительно новое, – поправился Лоридан. – Но сейчас одно из самых больших. Мы имеем филиалы по всей стране, и у нас вот в городе тоже, даже за границей. Будь здоров предприятие. Оборот почище, чем в какой-нибудь нефтяной компании.
– Интересно, – неопределенно пробормотал Кар. Пусть Лоридан сам рассказывает.
И Лоридан начал свой рассказ.
Путь домой был тот же, что у Кара. Огромный самолет с немногими стоянками перенес его на родину, где у него тоже близких родственников не было. Лоридан потолкался по разным городам и поселкам и в конце концов осел здесь, в этом городе, о котором еще «там» толковал Кару. Ему сказали, что на побережье рестораны, бары, кафе растут как грибы. Их не хватает, и, если есть деньги, можно неплохо устроиться.
– Ерунда, оказалось! – Лоридан криво усмехнулся. – Ресторанов-то и баров действительно много, но ребят с деньгой, оказывается, больше, в том числе и наших. Словом, потыкался я туда-сюда, деньги идут. Вот тогда меня один умник надоумил: «Открыл бы ты сыскное агентство.
Парень здоровый, воевал. Тут большого ума не надо. А я помогу. Хоть и старый, а следственного опыта у меня хватает. Тридцать лет в полиции проработал».
Дальше следовал довольно грустный рассказ о том, как Лоридан пытался превратиться в Шерлока Холмса. Сначала все шло вроде бы хорошо – он проявил явные способности в слежке за неверными супругами, взбунтовавшимися дочерьми, пристрастившимися к наркотикам сыновьями, скрывавшимися должниками, даже потерявшимися особо ценными собаками. Но однажды его пригласили в местный филиал – один из крупнейших в стране – сыскного агентства «Око». Состоялся странный разговор.
– Понимаешь, – повествовал Лоридан, – сидит такой симпатичный господинчик и беседует со мной так, будто я действительно Шерлок Холмс. И энергичный-то я, и умный, и талантливый, а главное, зачем мне в одиночку заниматься всеми этими хлопотными делами? Преступники народ опасный. Иногда помощь нужна, всякая информация, техника. Вот у них в агентстве все это есть. Шел бы я к ним работать, и жалованье хорошее, и премии, и страховка всяческая, и работы меньше. Уговаривал он меня, уговаривал, а я, болван, не соглашаюсь – чего мне на кого-то работать? Лучше на себя. «Ну как знаете…» Поцокал языком, посмотрел на меня эдак сочувственно, вежливо до двери проводил.
И с тех пор у Лоридана дела пошли хуже – тот господин принес ему несчастье, Лоридан был суеверен, как все ветераны, и понял: его преследует злой рок, недаром у господинчика на одном глазу была катаракта. Ох, не к добру!
То выслеживаемые им мужья и сыновья откуда-то узнавали об этом, то кто-то предупреждал его клиентов, что Лоридан человек ненадежный – может и нашим и вашим, то преследуемые им должники устраивали на него засаду так, что он еле уносил ноги…
– Короче, как я ни глуп был, – с горечью усмехнулся Лоридан, – но, в конце концов, понял, что рэкетом занимаются не только преступники. Очень уважаемые бизнесмены тоже. Они не любят конкурентов и, если могут, быстренько с ними расправляются, особенно с такой мелюзгой, как я. Видишь ли, Ал, – продолжал философствовать Лоридан, наливая себе очередной бокал, – что такое вообще бизнес? Ты никогда не задумывался? Так вот, я тебе скажу, бизнес – это та же война! Да, да. Просто там не взрывают, не стреляют, не убивают, хотя и это, заметь, бывает. Но там тоже уничтожают врага и, между прочим, оружие особенно не выбирают. Главное, выиграть рынок, отхватить заказ, установить монополию. Ну сам посуди, огромное агентство, все обращаются к его услугам, а тут какие-то частники путаются под ногами, да еще, бывает, находят кого-нибудь, кого агентство разыскать не сумело. Плохая реклама.
И у Лоридана хватило ума понять безнадежность борьбы. Надо было или уезжать в провинцию, или искать другое дело.
Он выбрал второе. Решил открыть школу дзюдо.
Вот тогда-то он и познакомился со своей будущей женой. Элизабет была женщиной энергичной и предприимчивой. Она несколько лет участвовала в матчах кэтча, зверской борьбе, где на потеху публике молодые красивые женщины бьют друг друга, таскают за волосы, ломают друг другу руки, ноги. И хотя все это сплошная липа, и после «сокрушительного» удара жертва тут же вскакивает и сама наносит такой же «сокрушительный» фальшивый удар, но все же травмы, вывихи, уж не говоря о синяках и ушибах, здесь дело обычное.
Элизабет преуспела в кэтче, сумела накопить хороший капиталец, вовремя бросила борьбу и открыла школу дзюдо. Она приумножила свой капитал, но, ввиду конкуренции со стороны понаехавших откуда-то японских инструкторов, работать стало трудней, тогда она решила продать кому-нибудь школу. И как раз подвернулся Лоридан. Элизабет обрадовалась – этому не очень-то разбирающемуся в деловых вопросах парню она быстренько «толкнет» свое начинавшее приходить в упадок заведение. Пусть потом сам выкручивается. Но вмешались совершенно неожиданные обстоятельства – любовь! Ну, не совсем, наверное, любовь. Лоридан был парень легкомысленный, привыкший к быстрым и легким победам, менявший женщин с такой быстротой, что даже Кар удивлялся. Да и уровень увлечений Лоридана был невысокий. И вдруг интересная, умная, властная женщина, к тому же (о чем он не догадывался) поставившая себе целью сделать из него мужа.
Что касается Элизабет, то она все рассчитала, как на компьютере (много позже, смеясь, она откровенно рассказала об этом своему новоиспеченному супругу, слегка шокированному таким цинизмом, но быстро утешившемуся). Лоридан был видным, интересным, неглупым, но и не настолько умным парнем, чтобы она не могла поймать его в свои сети. По ее мнению, Лор устал от бесконечных донжуанских похождений и, следовательно, их браку ничто не может помешать. К тому же он был увлечен ею, влюблен (тут она ошибалась лишь отчасти). Словом, надежный человек. А главное (но в этом она себе не признавалась), Элизабет сама была увлечена.
Сделка с продажей обанкротившейся школы не состоялась, зато сыграли свадьбу. Лоридан переехал в этот, принадлежащий Элизабет дом. Нашел хорошую работу. Элизабет тоже. И зажили они спокойной жизнью. Пусть и с не очень большими радостями, зато и без больших огорчений. Надежной жизнью без опасений за завтрашний день, чем в их стране могли похвастаться немногие.
– Все это прекрасно, – сказал Кар, – но главное, ты мне все-таки не рассказал – кем работаешь? Ну погорел ты со своим детективным предприятием, со школой дзюдо а теперь? Чем вы живете? Неплохо, судя по всему, живете.
– Это особый рассказ, – Лоридан хитро улыбнулся. – Я приберег его на конец, тем более и тебя касается…
– И меня? – удивился Кар.
– И тебя, и тебя. Да не торопи ты меня. – Лоридан налил себе бокал. («Чего-то много он наливает», подумал Кар.) – Я тебе сейчас подробно расскажу, что было дальше. После свадьбы. Это, брат, целая эпопея. Но веселая. Точнее, счастливая. Для меня. Продали мы теперь уже мы эту школу. За хорошие деньги, между прочим. Скажу тебе прямо, Альберт, жена у меня – голова. По части бизнеса ей директором банка быть. Ух, голова! Сумела-таки объегорить какого-то япошку. Они теперь монополисты по этой части. А народ, сам понимаешь, чего он ко мне пойдет, когда есть японский учитель! Учитель! Японец, дзюдо он же знает наверняка лучше меня, дураки рассуждают. И потом, эти япошки умеют навести тень на плетень – всякие таинства, разные церемонии, да и обещают горы: и неуязвимым станешь, и могучим, и то, и сё. Пояс присваивают, даны. Ну, ладно, продали школу. Деньги есть, но работать-то все равно надо. И вот однажды раздается звонок: «Господин Лоридан? Не найдется ли у вас времени заглянуть к нам?» Как ты думаешь, кто? Ни за что не догадаешься! Тот господинчик из «Ока». Ну и ну! Что ж, терять мне нечего. Иду.
Когда Лоридан явился в «Око», его любезно встретили, провели к «господинчику». Состоялся разговор.
– Господин Лоридан, – «господинчик» был весь любезность, – во-первых, разрешите поздравить вас с браком. Ваша жена, как мы слышали, очаровательная и уважаемая женщина. Мы знаем, что она была такой замечательной кэтчисткой (следовал перечень всех побед Элизабет), а позже так умело руководила школой дзюдо, которую теперь так удачно продала (следовали мельчайшие подробности деловой жизни Элизабет. Все это, разумеется, чтобы показать замечательную осведомленность о жизни Лоридана). Во-вторых, дорогой друг, хочу вам выразить искреннее сочувствие в связи с неудачами в вашей детективной работе, о которых мы случайно узнали. (Ну не наглость!) Но согласитесь, я вас предупреждал. В наше время только мощная организация, вроде «Ока», в состоянии выдержать все трудности, связанные с сыскной деятельностью. Одиночкам это не под силу. Ваш печальный опыт тому доказательство. – «Господинчик» вздохнул и помолчал. – Но может быть, теперь, – продолжил он после паузы, – вы снова подумаете о нашем предложении? Ваши неудачи были объективны, они отнюдь не умаляют ваших способностей, которые мы высоко ценим. Кое-какие дела нам случайно стали известны (последовал детальный перечень разных дел, которыми занимался Лоридан). Мы с удовольствием предложим вам место. Платить будем хорошо (последовало подробное перечисление всех финансовых преимуществ работы в агентстве). Подумайте. В наш век растущей безработицы такое место нелегко найти. А? Что скажете? Посоветуйтесь с женой, она хорошо разбирается в делах.
Лоридану показалось, что в глазах «господинчика» мелькнул иронический огонек.
– Покочевряжился я для виду, – продолжал он, – посоветовался с Бет, и мы решили дать согласие. («Как же, „мы“! – подумал Кар.) И теперь я там работаю. И доволен. Даже очень доволен. Платят хорошо, есть свободное время, рисковать особенно не приходится. Конечно, и у нас бывает стрельба, погони, случается, даже гибнут люди, но как-то все это незаметно. Больше рутинной работы. Я тебе как-нибудь подробно расскажу. Так что доволен. Деньжата кое во что вложили. А того, что зарабатываем оба, на жизнь хватает.
– Оба? – переспросил Кар. – Элизабет работает?
– Работает. – Лор лукаво улыбнулся: – Еще как работает. Не покладая рук. – Он не выдержал и громко расхохотался.
– Чего ты смеешься? – не понял Кар. – Она кем работает?
– Па-ла-чом! – Лоридан не мог говорить от смеха. – Средневековым палачом экзекутором. Совершает казни! Ох-хо-хох!
Кар неодобрительно смотрел на друга.
– Ты что, воздухом поперхнулся? Я тебя серьезно спрашиваю, не хочешь – не отвечай. Подумаешь, тайна вселенская.
– Да я не шучу. – Лоридан перестал смеяться. – Поркой она занимается. Порет розгами…
Кар остолбенел.
– Ну чего ты не понимаешь? Здесь недалеко частный женский колледж. Там применяют телесные наказания. Чего уставился? Это в государственных школах отменили и где родители против, а где родители согласны, там оставили. Да, да, не удивляйся – очень многие родители за то, чтоб их шалопаев пороли. В основном, конечно, в мужских школах, но вот и в некоторых женских. Знаешь, там, где отцы эдакие бывшие колониальные офицеры с усами и стеком в руке, разные старомодные аристократические дамы, которые сами в таких школах учились. И потом, прямо тебе скажу, уж не говоря о мальчишках, есть такие девчонки, которых я бы с утра до вечера порол. Стервы! Пьют, курят, с парнями в четырнадцать, пятнадцать лет водятся, а то еще колются… Жуть! Вот родители в некоторых школах и потребовали сохранить телесные наказания. В этом колледже тоже. Секут девчонок с восьми до четырнадцати лет. Старше уж вроде неудобно. За разные там дела, нарушения, уж не знаю, за что им ставят минусы в журнале. Знаешь, как в пятиборье очки начисляют. И два раза в неделю – пожалуйте к столу: одной пять горячих влепят, другой десять, бывает и двадцать, но это редко. Розгами секут. А у мальчишек и плеткой, потом день-два не сядет. Так-то.
– И Элизабет?
– И Элизабет ходит туда два раза в неделю и приводит в исполнение приговор. Иногда, говорит, по пятнадцать – двадцать порок набирается. Девчонкам не завидую – у Бет рука тяжелая! – Лоридан расхохотался.
– И что, хорошо платят? – поинтересовался Кар.
– Неплохо. Сдельно платят, – деловито пояснил Лоридан, – в зависимости от количества.
– Да, ну и дела. – Кар не мог прийти в себя от изумления. – Может, мне такую работу подыскать? – спросил он в шутку.
Но Лоридан шутить не собирался.
– Невыгодно, – серьезно пояснил он, – не мужское дело. Я для тебя лучше найду. Поверь. Есть у меня одно местечко на примете. Надо только кое с кем поговорить, выяснить. Да это недолго, дня два-три. А пока надо заняться твоим обустройством. Тут Элизабет поможет.
Действительно, Элизабет помогла.
В тот день, когда они уже вечером сидели втроем в саду, она долго и обстоятельно расспрашивала Кара, чего бы он хотел – какую квартиру, с какими удобствами, какую может заплатить цену, хочет снять, купить или арендовать домик.
– Ты прямо как агент по продаже недвижимости, – довольно улыбался Лоридан.
(Да, с женой ему повезло – деловая женщина.)
В конце концов Кар заявил, что ему все равно, лишь бы не очень далеко от города.
Они сидели под деревом. Скрытые лампы подсвечивали зеленые ветви, откуда-то доносилась музыка, негромко гудели невидимые жуки, на столе выстраивались новые ряды запотевших пивных банок…
В шезлонге, откинувшись, полулежала Элизабет в коротких шортах и блузке без рукавов. При вечернем освещении она казалась удивительно красивой. Рядом с ней, покачиваясь на стуле, улыбался Лор, верный старый друг, с которым столько дорог пройдено вместе – и джунгли, и болота, и кровавые атаки, и сожженные деревни, и бары, и пивные тоже. Теперь Кару ничто не грозит – ни выстрел из-за дерева, ни волчья яма под ногой, в кармане у него чековая книжка, толстенький бумажник… Его ждет уютная квартирка, которую ему подыщет Элизабет, и хорошая интересная работа, на которую его устроит Лор. Эх, хорошо жить на свете! В его благословенной стране! Хорошо иметь друзей, и ты не знаешь, что такое болезнь, а девушки заглядываются на тебя, красивого и могучего!
У Кара от пива слегка туманилась голова. Он все время улыбался, испытывая блаженство от этой ночи, от друзей, от приятных мыслей.
В конце концов наступила пора ложиться спать. Слегка поломавшись – где, мол, ближайший отель, – он, конечно, принял приглашение переночевать у Лориданов. Его отвели в комнату для гостей, на втором этаже, с ванной и туалетом. И, погружаясь в сладкий сон, Кар успел помечтать – эх, остаться бы в этой комнате, в этом доме навсегда…
Проснулся он по привычке мгновенно и несколько секунд лежал, прислушиваясь – не подкрадывается ли враг. Но тут же все вспомнил и продолжал лежать уже спокойно, блаженно и, словно утренний джюс, пил это давно не испытанное им блаженство.
Потом встал, посмотрел на часы – шесть! Чтоб не разбудить хозяев, тихо прошел в ванную, долго брился, плескался под душем, а когда вышел, услышал внизу шум, сквозь дверь доносились божественные ароматы – яичницы с ветчиной, кофе, жареного хлеба.
Он оделся мгновенно и спустился вниз, ощущая неловкость из-за своей грубой военной куртки, тяжелых башмаков, мятых штанов.
Элизабет, свежая, причесанная, благоухающая дорогим мылом, накрывала на стол в кухне. Из сада доносилось тяжелое уханье, словно кто-то рубил дрова, и Кар сразу догадался, что это Лоридан делает утреннюю зарядку.
– А вы? – Кар, улыбаясь, мотнул головой в сторону окна.
– А мне нужно? – спросила Элизабет и посмотрела на него с вызовом.
Кар оглядел ее мускулистое тело и с чистым сердцем ответил:
– Доброе утро, Ал, садитесь. – Она снова завозилась у плиты, а Кар в ожидании Лоридана включил телевизор и стал смотреть утренний выпуск последних известий.
Шла как раз уголовная хроника, ежедневная сводка городского полицейского управления.
«…Двенадцать изнасилований, двадцать шесть вооруженных ограблений, четыре самоубийства, похищен ребенок, девочка шести лет, передаем приметы…»
В этот момент в кухню вошел Лоридан, закончивший наконец свои гимнастические и водные процедуры.
– Всем привет, всем привет! – громогласно воскликнул он. – Как спал, Ал, кошмары не снились?
– Кошмары – вот, – ответил Кар, показывая на экран телевизора, где диктор столь же бесстрастно продолжал перечислять не воображаемые, а подлинные ужасы, посетившие город в ту ночь.
– А что ж ты думал. – Лоридан с удовольствием занялся яичницей. – Эх, брат, помнишь; мы с тобой собирались назвать мой будущий бар «Джунгли»? Ты ведь придумал. Так вот, когда я приехал сюда, то скоро понял, что не там у нас джунгли, а здесь. Да еще какие! Поживешь – сам увидишь. Здесь столько хищников, змей, скорпионов разных, что те наши джунгли райским садом кажутся. Ты, между прочим, привыкай, Ал. А то съедят с потрохами. Впрочем, тут я тебе помогу…
– Не порть ему аппетит, – недовольно заметила Элизабет, – и вообще прибавьте темп, мужчины. Мы сейчас с Алом поедем в город, его нужно прежде всего одеть, а то встретят такого в городском парке, в темном углу, сами все кошельки отдадут. А потом займемся квартирой. Так что поживей!