Страница:
– Скучаю… – признался Эрик Махов.
– Уже успел соскучиться?!
– Конечно.
– Чего же тебе не хватает?
– Дома… Самых обычных вещей…
– Это каких?
– Телевизора… чистой постели… Да мало ли о чем еще может скучать человек, буквально оторванный от привычного мира?
– Я тоже скучал. Но это быстро пройдет. Можешь мне поверить, – авторитетно заявил Куль. – Ведь если подумать, то ты ничего особо не потерял. Вот телевизор, например. Что ты по нему смотрел с утра до ночи?
Эрик невольно задумался, с ходу пытаясь припомнить любимые передачи, но что-то не получилось. Когда над тобой висит дамоклов меч возможности выиграть в «Лотерею» с последующей отправкой в колонию, мало что становится интересным. Да и успокоительные таблетки, которые он принимал, чтобы не сойти с ума от тягостного ожидания, подавляли его интерес к чему-либо.
– Вот-вот, – усмехнулся напарник, так и не дождавшись ответа. – Ничего. По долбоящику идет всякая муть: шоу, сериалы, еще дерьмо всякое, что заставляет тебя переключать каналы один за другим, не задерживаясь ни на одном дольше трех секунд. И так целый день переключаешь эти двести каналов, час успеет пройти, пока ты прогонишь их от первого до последнего. А потом опять заново. Так что ты потерял?
– Наверное, не так много, – признал Махов правоту Куля. – Но все же иногда попадалось что-то интересное.
– Может, и так, но по сравнению с общим валом это ничтожно малая потеря.
– Куль, а если придут люди Сиволапого, что мы должны делать?
– Предупредить остальных.
– Ну это понятно… Допустим, мы предупредили… но нас ведь наверняка меньше… раза в два.
– В три. В банде Сиволапого тридцать четыре человека. Одна из самых больших стай, если не самая большая в нашем городе. Потому и обитает в центре. Сволочь.
– Тем более. Что мы можем им противопоставить. Они нас задавят числом, если возникнет еще одна такая махаловка на прутьях. Ломонос даже не поможет.
– Не поможет, – согласился Куль. – Но в трубах коллектора количество не имеет такого значения.
– То есть?
– Если они придут, то мы их встретим еще на расстоянии.
– Как так? Обвал им, что ли, устроите?
– При чем тут обвал? Обстреляем…
– Чем? У нас же нет оружия!
– Рогатками.
Куль достал свою рогатку, зарядил в резину подшипник и, прицелившись в темноту, сделал выстрел. Раздался крысиный визг, и в воду с тихим плеском упала тушка животного.
– Здорово! – искренне восхитился Эрик мастерством Куля, который даже с подбитым «рабочим» глазом смог сделать снайперский выстрел и подстрелить крысу в сумраке.
– Вот так. Простенько, но со вкусом, а главное – без шума. Не то что этот козел Сиволапый с пушкой… Кстати, убойная сила рогатки мало чем уступает пистолетной пластиковой пуле. В отдельных случаях даже превосходит, а при определенном мастерстве – гораздо точнее, что иногда важнее.
– Я тоже такую же рогатку хочу!
– Сделаем. И нож дадим.
– Хорошо. Куль?..
– Что еще?
– Я не заметил девушек… или это только у нас с ними напряг?
Куль тяжело вздохнул. Эрик понял, что затронул больную тему, на которую говорить не принято. Своеобразное табу.
– Нет, девчонки большая редкость в подземелье. Не бегут они. Да и что их тут ждет? Толпа грязных мужиков, охочих до женского тела. Большинство делают выбор в пользу колонии… А те, что есть, это либо крутые амазонки, которые яйца оторвут любому, кто на них свой отросток поднять посмеет, либо такие опустившиеся существа, на которых отросток уже сам не поднимается. Есть и относительно нормальные, но они, как правило, уже за кем-то закреплены, вроде вещи, так что чужое руками не тронь – отрежут.
– Понятно.
– А теперь заступаем на дежурство. Только чур я сплю первым, а то у меня что-то голова шумит, уж больно хорошо меня сегодня двинули…
С этими словами Куль демонстративно завалился на бок и, еще немного подвигавшись, устраиваясь поудобнее, затих.
– Да мне без разницы…
Махов прислонился к стене и стал смотреть вперед. Правда, там мало что можно было увидеть: уходящая вдаль труба коллектора с бегущим куда-то тихо журчащим ручьем воды в специальном углублении и перебегающими крысами. Полоса светящейся в темноте краски, нанесенная на потолке, давала не так уж много света, как хотелось бы.
Шло время и ничего не происходило. Слух обострился до предела. Махов прекрасно слышал ровное сопение Куля, шум падающих капель воды, какой-то шорох, но это крысы.
Вдруг он услышал впереди какой-то шум. Аж вздрогнул. В порыве подозрительности Эрик хотел было разбудить своего напарника. Ему уже чудились чьи-то шаги, и воображение рисовало целую толпу пришедших разобраться с небольшой стаей Шульца людей Сиволапого. Но, поняв в чем дело, делать этого не стал.
Просто крысы, убедившись, что их собрат, подстреленный Кулем из рогатки, действительно мертв, стали его жадно растерзывать на части. Потому издавали много шума, а войдя в раж, так и вообще визжать начали, да так громко, что даже спящий Куль что-то недовольно заворчал во сне.
Время на дежурстве текло медленно. Эрик то и дело посматривал на циферблат, ему казалось, что прошло уже полчаса, а то и весь час, но за это время успевало пройти не больше двух-трех минут. Наконец, он кое-как сумел отстраниться от мыслей о времени и просто уставился вперед, глядя на прыгавших то тут, то там крыс, думая о своем.
Очень хотелось домой. Нормально поесть, а главное – помыться. Посмотреть какой-нибудь фильм, пусть даже тупой и с жуткой игрой актеров, сходить с друзьями в бар и выпить пива. Но потом он вспомнил, что в любом случае сии маленькие радости жизни не выполнимы, так как он вот уже второй или уже третий день (Эрик не знал, сколько уже прошло времени в суточном исчислении) должен был париться на распределительном пункте в медицинском блоке, проходя предполетную подготовку, где его бы накачали различными вакцинами, посмотрели бы за реакцией организма, подлечили бы, если что-то пошло бы не так, и после всех процедур отправили бы на космодром. На корабле его уложили бы спать на долгие десять лет в «морозилку», и проснулся бы он уже на Орхане, в сотнях световых лет от Земли. Но с Земли он никуда улетать не собирался. Ни за что.
Вскоре все думы были передуманы, и Эрик незаметно для самого себя стал засыпать. Поехав по стенке, Махов встрепенулся и пришел в себя, обругав себя последними словами. Попадать впросак на первом же дежурстве не хотелось. Шульц производил впечатление серьезного человека, и если уж он обещал наказать, то…
Глаза заметили что-то подозрительное. Махову показалось, что впереди, там, у развилки мелькнула чья-то тень. Эрик напряг зрение, но это не помогло, только пошли какие-то цветные круги.
«Показалось», – подумал он и снова посмотрел на часы, включив внутреннюю подсветку. Выходило, что два часа его бдения наконец-то подошли к концу. Что его порадовало. Спать хотелось невыносимо.
– Куль, вставай…
Махов затряс напарника за плечо. Тот что-то недовольно забурчал.
– Вставай, Куль, твоя смена.
– Встаю-встаю…
– Выспался?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что нет.
– Правильно думаешь.
Куль наконец встал, сходил к каналу с водой и справил малую нужду.
– Твоя очередь.
Эрик кивнул и пополз к лежанке. Но вот какая вещь, только что он чуть не заснул на посту, а стоило лечь, чтобы наконец заснуть, как сон словно рукой сняло.
– Куль…
– Чего, Живот?
– А почему у Шульца клички нет?
– Тебе что, спросить больше нечего?
– Не-а…
– Шульц – это и есть его кличка.
– Не очень стандартная для кличек… Почему его так назвали?
– Наверное, так… Просто он очень похож на нашего мэра… Шульца Ломарсона.
– А он часом не его…
– Вряд ли. Неужели ты думаешь, что папаша не обеспечил бы будущее своему сынку и не оградил бы от «Лотереи»?
– И правда…
– Спи давай. Твое время пошло. Не трать его на треп. Поблажек не дам.
– Хорошо.
Но бог сна, по всей видимости, был над Эриком сейчас не властен или просто смеялся над ним. Махов снова посмотрел на подозрительное место.
– Куль… – зашептал Эрик.
– Чего?
– Я вроде бы что-то вижу…
– Где? – сразу же напрягся Куль.
– Там… видишь, где светящаяся краска на потолке облупилась. Вроде как силуэт чей-то прямо под этим местом… в стену вжался.
– Ничего не вижу. У меня глаз заплывший. Наверное, нет периферического зрения. Или, что вероятнее всего, там никого нет.
– Ты не напрягайся и не ищи целенаправленно. Просто уставься в одну точку и смотри на нее…
Куль так и сделал.
– Черт… – ругнулся он глухо через полминуты созерцания.
– Увидел?
– Угу…
– Как быть? Бежать?
– Не надо.
Куль встал и взял свою рогатку в руки.
– «Призрак»! – закричал он, но не от страха, а обращаясь к этому самому «призраку». – Я вижу тебя! Уходи!
Куль вложил метательный снаряд в рогатку и натянул резину.
Махов напряженно ждал, что предпримет в ответ «призрак». Но тот, видимо, решил разойтись миром. Он отделился от стены, с которой буквально сливался из-за бесформенного балахона, мимолетно посмотрел на «крыс» и буквально уплыл прочь в перекрестную трубу.
Куль сел и разложил свое оружие по карманам.
– А вдруг он вернется? – спросил Эрик, намекая на поспешность действий напарника.
– Не вернется. А вообще-то нам с тобой серьезно повезло.
– Что ты имеешь в виду? – холодея, спросил Эрик. Он уже понял, что хотел сказать Куль.
– А то, что ты мог не проснуться, – подтвердил мысли Эрика напарник. – «Призрак» дождался бы, пока я не начну клевать носом, подобрался бы и искромсал нас по-тихому, а потом и всю нашу стаю. И спокойно поживился бы нашей добычей.
– Ужас…
– И как эти твари все узнают? Стоит какой-то стае ослабеть, как сегодня нашей, и они тут как тут… Ладно, спи, а то я, кажется, перепугал тебя.
– Да, после такого действительно трудновато будет уснуть, – согласился Махов.
– Не бери в голову…
Сзади послышался шум, и дозорные «крысы» вскочили как ужаленные. Эрик подумал, что это «призрак» вернулся, но нет, это оказался Шульц с обещанной проверкой.
– Не спите? – сказал он. – Это хорошо, а то задал бы я вам жару…
Куль и Махов одновременно шумно с облегчением выдохнули.
– Чего так? – заметил непорядок Шульц. – Не наказания же вы так испугались?..
– «Призрак» приходил… – ответил Куль. – Живот его засек. Глазастый.
– Вот тварь, и как они все узнают? – задался вопросом Шульц, который только что мучил Куля. – Стоит только ослабеть… Ну да ладно, раз вы живы, значит, он ушел и в ближайшее время не вернется. Дежурьте дальше…
Шульц ушел, и напарники продолжили дежурство. А что им еще оставалось делать?
16
17
18
– Уже успел соскучиться?!
– Конечно.
– Чего же тебе не хватает?
– Дома… Самых обычных вещей…
– Это каких?
– Телевизора… чистой постели… Да мало ли о чем еще может скучать человек, буквально оторванный от привычного мира?
– Я тоже скучал. Но это быстро пройдет. Можешь мне поверить, – авторитетно заявил Куль. – Ведь если подумать, то ты ничего особо не потерял. Вот телевизор, например. Что ты по нему смотрел с утра до ночи?
Эрик невольно задумался, с ходу пытаясь припомнить любимые передачи, но что-то не получилось. Когда над тобой висит дамоклов меч возможности выиграть в «Лотерею» с последующей отправкой в колонию, мало что становится интересным. Да и успокоительные таблетки, которые он принимал, чтобы не сойти с ума от тягостного ожидания, подавляли его интерес к чему-либо.
– Вот-вот, – усмехнулся напарник, так и не дождавшись ответа. – Ничего. По долбоящику идет всякая муть: шоу, сериалы, еще дерьмо всякое, что заставляет тебя переключать каналы один за другим, не задерживаясь ни на одном дольше трех секунд. И так целый день переключаешь эти двести каналов, час успеет пройти, пока ты прогонишь их от первого до последнего. А потом опять заново. Так что ты потерял?
– Наверное, не так много, – признал Махов правоту Куля. – Но все же иногда попадалось что-то интересное.
– Может, и так, но по сравнению с общим валом это ничтожно малая потеря.
– Куль, а если придут люди Сиволапого, что мы должны делать?
– Предупредить остальных.
– Ну это понятно… Допустим, мы предупредили… но нас ведь наверняка меньше… раза в два.
– В три. В банде Сиволапого тридцать четыре человека. Одна из самых больших стай, если не самая большая в нашем городе. Потому и обитает в центре. Сволочь.
– Тем более. Что мы можем им противопоставить. Они нас задавят числом, если возникнет еще одна такая махаловка на прутьях. Ломонос даже не поможет.
– Не поможет, – согласился Куль. – Но в трубах коллектора количество не имеет такого значения.
– То есть?
– Если они придут, то мы их встретим еще на расстоянии.
– Как так? Обвал им, что ли, устроите?
– При чем тут обвал? Обстреляем…
– Чем? У нас же нет оружия!
– Рогатками.
Куль достал свою рогатку, зарядил в резину подшипник и, прицелившись в темноту, сделал выстрел. Раздался крысиный визг, и в воду с тихим плеском упала тушка животного.
– Здорово! – искренне восхитился Эрик мастерством Куля, который даже с подбитым «рабочим» глазом смог сделать снайперский выстрел и подстрелить крысу в сумраке.
– Вот так. Простенько, но со вкусом, а главное – без шума. Не то что этот козел Сиволапый с пушкой… Кстати, убойная сила рогатки мало чем уступает пистолетной пластиковой пуле. В отдельных случаях даже превосходит, а при определенном мастерстве – гораздо точнее, что иногда важнее.
– Я тоже такую же рогатку хочу!
– Сделаем. И нож дадим.
– Хорошо. Куль?..
– Что еще?
– Я не заметил девушек… или это только у нас с ними напряг?
Куль тяжело вздохнул. Эрик понял, что затронул больную тему, на которую говорить не принято. Своеобразное табу.
– Нет, девчонки большая редкость в подземелье. Не бегут они. Да и что их тут ждет? Толпа грязных мужиков, охочих до женского тела. Большинство делают выбор в пользу колонии… А те, что есть, это либо крутые амазонки, которые яйца оторвут любому, кто на них свой отросток поднять посмеет, либо такие опустившиеся существа, на которых отросток уже сам не поднимается. Есть и относительно нормальные, но они, как правило, уже за кем-то закреплены, вроде вещи, так что чужое руками не тронь – отрежут.
– Понятно.
– А теперь заступаем на дежурство. Только чур я сплю первым, а то у меня что-то голова шумит, уж больно хорошо меня сегодня двинули…
С этими словами Куль демонстративно завалился на бок и, еще немного подвигавшись, устраиваясь поудобнее, затих.
– Да мне без разницы…
Махов прислонился к стене и стал смотреть вперед. Правда, там мало что можно было увидеть: уходящая вдаль труба коллектора с бегущим куда-то тихо журчащим ручьем воды в специальном углублении и перебегающими крысами. Полоса светящейся в темноте краски, нанесенная на потолке, давала не так уж много света, как хотелось бы.
Шло время и ничего не происходило. Слух обострился до предела. Махов прекрасно слышал ровное сопение Куля, шум падающих капель воды, какой-то шорох, но это крысы.
Вдруг он услышал впереди какой-то шум. Аж вздрогнул. В порыве подозрительности Эрик хотел было разбудить своего напарника. Ему уже чудились чьи-то шаги, и воображение рисовало целую толпу пришедших разобраться с небольшой стаей Шульца людей Сиволапого. Но, поняв в чем дело, делать этого не стал.
Просто крысы, убедившись, что их собрат, подстреленный Кулем из рогатки, действительно мертв, стали его жадно растерзывать на части. Потому издавали много шума, а войдя в раж, так и вообще визжать начали, да так громко, что даже спящий Куль что-то недовольно заворчал во сне.
Время на дежурстве текло медленно. Эрик то и дело посматривал на циферблат, ему казалось, что прошло уже полчаса, а то и весь час, но за это время успевало пройти не больше двух-трех минут. Наконец, он кое-как сумел отстраниться от мыслей о времени и просто уставился вперед, глядя на прыгавших то тут, то там крыс, думая о своем.
Очень хотелось домой. Нормально поесть, а главное – помыться. Посмотреть какой-нибудь фильм, пусть даже тупой и с жуткой игрой актеров, сходить с друзьями в бар и выпить пива. Но потом он вспомнил, что в любом случае сии маленькие радости жизни не выполнимы, так как он вот уже второй или уже третий день (Эрик не знал, сколько уже прошло времени в суточном исчислении) должен был париться на распределительном пункте в медицинском блоке, проходя предполетную подготовку, где его бы накачали различными вакцинами, посмотрели бы за реакцией организма, подлечили бы, если что-то пошло бы не так, и после всех процедур отправили бы на космодром. На корабле его уложили бы спать на долгие десять лет в «морозилку», и проснулся бы он уже на Орхане, в сотнях световых лет от Земли. Но с Земли он никуда улетать не собирался. Ни за что.
Вскоре все думы были передуманы, и Эрик незаметно для самого себя стал засыпать. Поехав по стенке, Махов встрепенулся и пришел в себя, обругав себя последними словами. Попадать впросак на первом же дежурстве не хотелось. Шульц производил впечатление серьезного человека, и если уж он обещал наказать, то…
Глаза заметили что-то подозрительное. Махову показалось, что впереди, там, у развилки мелькнула чья-то тень. Эрик напряг зрение, но это не помогло, только пошли какие-то цветные круги.
«Показалось», – подумал он и снова посмотрел на часы, включив внутреннюю подсветку. Выходило, что два часа его бдения наконец-то подошли к концу. Что его порадовало. Спать хотелось невыносимо.
– Куль, вставай…
Махов затряс напарника за плечо. Тот что-то недовольно забурчал.
– Вставай, Куль, твоя смена.
– Встаю-встаю…
– Выспался?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что нет.
– Правильно думаешь.
Куль наконец встал, сходил к каналу с водой и справил малую нужду.
– Твоя очередь.
Эрик кивнул и пополз к лежанке. Но вот какая вещь, только что он чуть не заснул на посту, а стоило лечь, чтобы наконец заснуть, как сон словно рукой сняло.
– Куль…
– Чего, Живот?
– А почему у Шульца клички нет?
– Тебе что, спросить больше нечего?
– Не-а…
– Шульц – это и есть его кличка.
– Не очень стандартная для кличек… Почему его так назвали?
– Наверное, так… Просто он очень похож на нашего мэра… Шульца Ломарсона.
– А он часом не его…
– Вряд ли. Неужели ты думаешь, что папаша не обеспечил бы будущее своему сынку и не оградил бы от «Лотереи»?
– И правда…
– Спи давай. Твое время пошло. Не трать его на треп. Поблажек не дам.
– Хорошо.
Но бог сна, по всей видимости, был над Эриком сейчас не властен или просто смеялся над ним. Махов снова посмотрел на подозрительное место.
– Куль… – зашептал Эрик.
– Чего?
– Я вроде бы что-то вижу…
– Где? – сразу же напрягся Куль.
– Там… видишь, где светящаяся краска на потолке облупилась. Вроде как силуэт чей-то прямо под этим местом… в стену вжался.
– Ничего не вижу. У меня глаз заплывший. Наверное, нет периферического зрения. Или, что вероятнее всего, там никого нет.
– Ты не напрягайся и не ищи целенаправленно. Просто уставься в одну точку и смотри на нее…
Куль так и сделал.
– Черт… – ругнулся он глухо через полминуты созерцания.
– Увидел?
– Угу…
– Как быть? Бежать?
– Не надо.
Куль встал и взял свою рогатку в руки.
– «Призрак»! – закричал он, но не от страха, а обращаясь к этому самому «призраку». – Я вижу тебя! Уходи!
Куль вложил метательный снаряд в рогатку и натянул резину.
Махов напряженно ждал, что предпримет в ответ «призрак». Но тот, видимо, решил разойтись миром. Он отделился от стены, с которой буквально сливался из-за бесформенного балахона, мимолетно посмотрел на «крыс» и буквально уплыл прочь в перекрестную трубу.
Куль сел и разложил свое оружие по карманам.
– А вдруг он вернется? – спросил Эрик, намекая на поспешность действий напарника.
– Не вернется. А вообще-то нам с тобой серьезно повезло.
– Что ты имеешь в виду? – холодея, спросил Эрик. Он уже понял, что хотел сказать Куль.
– А то, что ты мог не проснуться, – подтвердил мысли Эрика напарник. – «Призрак» дождался бы, пока я не начну клевать носом, подобрался бы и искромсал нас по-тихому, а потом и всю нашу стаю. И спокойно поживился бы нашей добычей.
– Ужас…
– И как эти твари все узнают? Стоит какой-то стае ослабеть, как сегодня нашей, и они тут как тут… Ладно, спи, а то я, кажется, перепугал тебя.
– Да, после такого действительно трудновато будет уснуть, – согласился Махов.
– Не бери в голову…
Сзади послышался шум, и дозорные «крысы» вскочили как ужаленные. Эрик подумал, что это «призрак» вернулся, но нет, это оказался Шульц с обещанной проверкой.
– Не спите? – сказал он. – Это хорошо, а то задал бы я вам жару…
Куль и Махов одновременно шумно с облегчением выдохнули.
– Чего так? – заметил непорядок Шульц. – Не наказания же вы так испугались?..
– «Призрак» приходил… – ответил Куль. – Живот его засек. Глазастый.
– Вот тварь, и как они все узнают? – задался вопросом Шульц, который только что мучил Куля. – Стоит только ослабеть… Ну да ладно, раз вы живы, значит, он ушел и в ближайшее время не вернется. Дежурьте дальше…
Шульц ушел, и напарники продолжили дежурство. А что им еще оставалось делать?
16
Сиволапый в своем логове долго приходил в себя после встречи со стаей Шульца. Несмотря на численный перевес, его группа стояла на грани поражения. Конечно, у Шульца есть такой громила по кличке Ломонос (действительно сломавший пару носов его бойцам в этой схватке), но все же, все же… это серьезный удар по репутации его стаи, по его личной репутации как вожака уже внутри стаи.
«Как же все надоело», – мысленно ворчал Сиволапый, оглядывая бойцов, потрошивших единственный доставшийся им после схватки мешок с добычей. Хоть что-то удалось урвать, а то вообще бы импичмент объявили с предъявлением черной метки.
Проскочила нехорошая мысль, что он мог бы получить и в два раза больше, ведь предлагал же Шульц компенсацию, и без драки. Этот момент тоже повлияет на репутацию не лучшим образом.
– Пять лет… пять чертовых лет я живу в этом крысином дерьме… А сколько протяну еще?
Сиволапый вдруг осознал, что он, тридцатиоднолетний, является одним из самых старых в стае. Да, он приобрел немалый опыт, потому и вот уже как два года вожак самой крупной стаи в городе.
«А где другие?» – спросил он себя.
Ответ не заставил себя долго искать. Все остальные оказались слишком старыми для жизни под землей. Люди под землей без должного медицинского ухода, недоедания, болезней стареют значительно быстрее тех, кто живет на поверхности, имея все блага цивилизации.
Старость не радость. Старикам уже не хватает скорости, выносливости, резвости и, как следствие, они попадаются во время охоты, не могут достаточно быстро бегать от «крысоловов» по тоннелям, погибают в стычках, таких, как сегодняшняя.
Конечно, молодость заменяет опыт, но он спасает немногих.
Лишь «призраки» доживают до настоящей старости в пятьдесят-шестьдесят лет. Они настоящие мастера выживания и маскировки, их просто невозможно обнаружить. Потому, собственно, их и прозвали призраками. Потом и они быстро дряхлеют и умирают, зачастую кончая с собой, чтобы не страдать от голода.
«Значит, и мне грозит скорая поимка… и отправка на Зону», – осознал простую истину Сиволапый.
Это понимание заставило Сиволапого испытать нехорошее чувство обреченности, так что его бросило в жар, а потом в холод, что он аж поежился.
– Нет… меня не взять… не взять! – яростно зашептал он.
– Что, босс? – повернулся к нему ближайший подручный по кличке Пестун, не очень умный, но надежный и преданный помощник. По крайней мере, от него не стоит ждать какого-то хитрого подвоха и ножа в спину.
– Ничего… дай соку.
– Держи.
Сиволапый промочил горло ананасовым соком, и ему стало чуточку полегче. У него появилась идея, как обмануть судьбу и не попасть в клетку с последующей отправкой на Зону.
– Дай и мне… – попросила деваха, доставшаяся Сиволапому по наследству от предыдущего вожака.
Сиволапый поморщился и отдал остатки сока. Девка не в лучшей кондиции, но других нет, а на безрыбье и рак – рыба. Конечно, если выпить, то вообще лебедем станет, но злоупотреблять спиртным «крысам» не рекомендуется. Не успеют убежать в случае облавы. Многие так попались «крысоловам» пьяными в зюзю.
– Эй, братва! – привлек Сиволапый к себе внимание своих людей.
Шушукавшиеся «крысы» замерли и обратили взоры на своего вожака.
– Что, босс?
– Скольких достойных бойцов мы потеряли за последний год?
«Крысы» немало удивились подобному вопросу, о чем свидетельствовали взлетевшие на лоб брови большинства.
– Много… семерых, – сказал кто-то.
– Восьмерых, босс, – дал точный ответ Пестун.
– Восьмерых, – подтвердил Сиволапый. – А скольких мы потеряем еще? Скольких поймают проклятые «крысоловы» и отправят на Зону?!
«Крысы» недоуменно переглянулись между собой, не понимая, что это с их боссом сегодня творится. Уж не расклеился ли он со всем сопутствующим набором последствий?
– Ты это к чему, босс? – нахмурившись, наконец спросил вожака боец по кличке Боров.
– Я это к тому, что нас рано или поздно ждет одна и та же судьба.
– Это понятно, босс… но к чему ты об этом заговорил? Я что-то не догоняю…
– К тому, что я, кажется, знаю, как нам избежать подобной участи.
– Как?! – загалдели со всех сторон «крысы» и даже придвинулись поближе к вожаку, чтобы не пропустить ни одного его слова.
– Мы должны стать силой. Реальной силой, такой, чтобы «крысоловы» и думать не смели спускаться под землю в наши владения!
– Да!
– Верно! – поддержали его «крысы».
– Для этого мы должны объединиться. Стать одной большой стаей, Стаей с большой буквы, с единым вожаком – «крысиным» королем. Сейчас под землей множество маленьких стаек, которая каждая сама за себя, и «крысоловы» гоняют нас как хотят. Да еще мы между собой то и дело махаемся, играя этим только на руку нашему врагу, ослабляя друг друга… Это неправильно. Мы как одинокие прутики развязанного веника, и «крысоловы» ломают нас одного за другим. Если мы объединимся, то уже сами можем ломать сунувшихся к нам «крысоловов»!
Снова «крысы» поддержали своего вожака согласными криками. Будущее теперь виделось им всем в гораздо более приятном свете.
«Крысам» так понравилась идея объединения стай, что они даже не видели возможных отрицательных моментов такого развития событий. Сам Сиволапый минусы своего плана различал, но в данном случае плюсов было больше, и главный из них тот, что именно он станет тем самым «крысиным» королем, будет сидеть в самом безопасном месте подземелья под защитой рядовых «крыс» и в случае чего всегда успеет унести ноги. А это самое главное. «Крысоловы» до него не никогда дотянутся, и он не отправится на Зону и будет жить на Земле в свое удовольствие еще очень и очень долго.
А жить он будет действительно в свое удовольствие, потому что как только он окажется в безопасности, ему не составит труда обеспечить свой быт приятными мелочами, которых лишен сейчас.
«И даже… женщиной, – совсем уже размечтался Сиволапый. – Настоящей чистой женщиной, а не этой грязной подстилкой».
Женщину вдруг захотелось так сильно, в полную силу разыгрались эротические фантазии, что Сиволапому даже пришлось сменить позу, чтобы кое-что, выросшее между ног и начавшее давить на штаны, не выдало его настроения и желаний. Его «королева» могла понять это неправильно и начать приставать, а ее он сейчас хотел меньше всего.
«Ничего, скоро у меня все будет, – подумал он. – Совсем скоро…»
«Как же все надоело», – мысленно ворчал Сиволапый, оглядывая бойцов, потрошивших единственный доставшийся им после схватки мешок с добычей. Хоть что-то удалось урвать, а то вообще бы импичмент объявили с предъявлением черной метки.
Проскочила нехорошая мысль, что он мог бы получить и в два раза больше, ведь предлагал же Шульц компенсацию, и без драки. Этот момент тоже повлияет на репутацию не лучшим образом.
– Пять лет… пять чертовых лет я живу в этом крысином дерьме… А сколько протяну еще?
Сиволапый вдруг осознал, что он, тридцатиоднолетний, является одним из самых старых в стае. Да, он приобрел немалый опыт, потому и вот уже как два года вожак самой крупной стаи в городе.
«А где другие?» – спросил он себя.
Ответ не заставил себя долго искать. Все остальные оказались слишком старыми для жизни под землей. Люди под землей без должного медицинского ухода, недоедания, болезней стареют значительно быстрее тех, кто живет на поверхности, имея все блага цивилизации.
Старость не радость. Старикам уже не хватает скорости, выносливости, резвости и, как следствие, они попадаются во время охоты, не могут достаточно быстро бегать от «крысоловов» по тоннелям, погибают в стычках, таких, как сегодняшняя.
Конечно, молодость заменяет опыт, но он спасает немногих.
Лишь «призраки» доживают до настоящей старости в пятьдесят-шестьдесят лет. Они настоящие мастера выживания и маскировки, их просто невозможно обнаружить. Потому, собственно, их и прозвали призраками. Потом и они быстро дряхлеют и умирают, зачастую кончая с собой, чтобы не страдать от голода.
«Значит, и мне грозит скорая поимка… и отправка на Зону», – осознал простую истину Сиволапый.
Это понимание заставило Сиволапого испытать нехорошее чувство обреченности, так что его бросило в жар, а потом в холод, что он аж поежился.
– Нет… меня не взять… не взять! – яростно зашептал он.
– Что, босс? – повернулся к нему ближайший подручный по кличке Пестун, не очень умный, но надежный и преданный помощник. По крайней мере, от него не стоит ждать какого-то хитрого подвоха и ножа в спину.
– Ничего… дай соку.
– Держи.
Сиволапый промочил горло ананасовым соком, и ему стало чуточку полегче. У него появилась идея, как обмануть судьбу и не попасть в клетку с последующей отправкой на Зону.
– Дай и мне… – попросила деваха, доставшаяся Сиволапому по наследству от предыдущего вожака.
Сиволапый поморщился и отдал остатки сока. Девка не в лучшей кондиции, но других нет, а на безрыбье и рак – рыба. Конечно, если выпить, то вообще лебедем станет, но злоупотреблять спиртным «крысам» не рекомендуется. Не успеют убежать в случае облавы. Многие так попались «крысоловам» пьяными в зюзю.
– Эй, братва! – привлек Сиволапый к себе внимание своих людей.
Шушукавшиеся «крысы» замерли и обратили взоры на своего вожака.
– Что, босс?
– Скольких достойных бойцов мы потеряли за последний год?
«Крысы» немало удивились подобному вопросу, о чем свидетельствовали взлетевшие на лоб брови большинства.
– Много… семерых, – сказал кто-то.
– Восьмерых, босс, – дал точный ответ Пестун.
– Восьмерых, – подтвердил Сиволапый. – А скольких мы потеряем еще? Скольких поймают проклятые «крысоловы» и отправят на Зону?!
«Крысы» недоуменно переглянулись между собой, не понимая, что это с их боссом сегодня творится. Уж не расклеился ли он со всем сопутствующим набором последствий?
– Ты это к чему, босс? – нахмурившись, наконец спросил вожака боец по кличке Боров.
– Я это к тому, что нас рано или поздно ждет одна и та же судьба.
– Это понятно, босс… но к чему ты об этом заговорил? Я что-то не догоняю…
– К тому, что я, кажется, знаю, как нам избежать подобной участи.
– Как?! – загалдели со всех сторон «крысы» и даже придвинулись поближе к вожаку, чтобы не пропустить ни одного его слова.
– Мы должны стать силой. Реальной силой, такой, чтобы «крысоловы» и думать не смели спускаться под землю в наши владения!
– Да!
– Верно! – поддержали его «крысы».
– Для этого мы должны объединиться. Стать одной большой стаей, Стаей с большой буквы, с единым вожаком – «крысиным» королем. Сейчас под землей множество маленьких стаек, которая каждая сама за себя, и «крысоловы» гоняют нас как хотят. Да еще мы между собой то и дело махаемся, играя этим только на руку нашему врагу, ослабляя друг друга… Это неправильно. Мы как одинокие прутики развязанного веника, и «крысоловы» ломают нас одного за другим. Если мы объединимся, то уже сами можем ломать сунувшихся к нам «крысоловов»!
Снова «крысы» поддержали своего вожака согласными криками. Будущее теперь виделось им всем в гораздо более приятном свете.
«Крысам» так понравилась идея объединения стай, что они даже не видели возможных отрицательных моментов такого развития событий. Сам Сиволапый минусы своего плана различал, но в данном случае плюсов было больше, и главный из них тот, что именно он станет тем самым «крысиным» королем, будет сидеть в самом безопасном месте подземелья под защитой рядовых «крыс» и в случае чего всегда успеет унести ноги. А это самое главное. «Крысоловы» до него не никогда дотянутся, и он не отправится на Зону и будет жить на Земле в свое удовольствие еще очень и очень долго.
А жить он будет действительно в свое удовольствие, потому что как только он окажется в безопасности, ему не составит труда обеспечить свой быт приятными мелочами, которых лишен сейчас.
«И даже… женщиной, – совсем уже размечтался Сиволапый. – Настоящей чистой женщиной, а не этой грязной подстилкой».
Женщину вдруг захотелось так сильно, в полную силу разыгрались эротические фантазии, что Сиволапому даже пришлось сменить позу, чтобы кое-что, выросшее между ног и начавшее давить на штаны, не выдало его настроения и желаний. Его «королева» могла понять это неправильно и начать приставать, а ее он сейчас хотел меньше всего.
«Ничего, скоро у меня все будет, – подумал он. – Совсем скоро…»
17
Прошло несколько дней. Все это время с утра до ночи «крысы» усиленно занимались с Эриком рукопашным боем, в жестком полуконтакте вбивая в него все приемы, что постигли сами своим потом и кровью и получили от уже канувших в Лету «крыс», в свою очередь бывших их наставниками. Волей-неволей Махову приходилось быстро учиться, потому как каждый урок добавлял ему синяков, ссадин и порезов. Никто его не жалел, и если Эрик плохо усваивал однажды данный урок, не мог отбить удар, то каждый последующий пропущенный тычок становился больнее предыдущего.
– Ты не должен обижаться на нас, – говорил Махову Шульц, проведя очередной болезненный прием с подсечкой, когда Эрик в сердцах что-то обидчиво пробормотал. – От того как хорошо мы тебя выучим и как быстро ты все усвоишь, зависит то, как долго ты проживешь под землей. В стае все друг от друга зависят: ты от нас, мы от тебя. И если ты окажешься слабым звеном, туго придется всей стае. Ты понимаешь это?
– Да…
– Это хорошо, потому что нам не нужны слабые звенья. Если ты в кратчайшие сроки не достигнешь кондиции, мы сам прогоним тебя. Лучше мы будем меньше, но крепче, чем больше, но рыхлее. Усек?
– Усек.
– Тогда продолжим…
Через неделю добытые в прошлом налете запасы еды, несмотря на тщательную экономию, начали подходить к концу, и следовало решать: переходить «крысам» на подножный корм или же идти на новую охоту. Но с последним дела обстояли плохо. Набеги «крыс» на магазины в последнее время участились, и «крысоловы» буквально так и сновали то тут, то там, иной раз проходя в опасной близости от стоянки стаи.
Посовещавшись, все решили, что лучше еще некоторое время переждать, пока все не уляжется.
«Крысы» пошли охотиться на крыс.
Махову сделать рогатку так и не успели, и он получил от Шульца оружие все еще находящегося в плохом состоянии Крикуна.
– Ему она сейчас все равно не нужна, – сказал вожак. – А ты пока потренируешься…
Эрик охотился в паре с Табуном. Они зашли в совсем уж вонючие галереи канализации, где крыс просто видимо-невидимо. Они вообще не обращали никакого внимания на людей, передвигаясь с места на место по своим делам.
«Крысы» этим не преминули воспользоваться. Первым, как более опытный, стрелял Табун. Он натянул резину, зажмурил левый глаз и выстрелил. Раздался легкий щелчок с присвистом – и тут же запищала особенно крупная крыса. Табун подскочил к ней в одну секунду и добил ее прутом.
– Промахнулся…
– Почему? Ты же попал.
– В идеале крыса должна издыхать. А эта столько шуму наделала, что все разбежались.
Эрик оглянулся. Крысы не то чтобы разбежались, но, со смертью сородича почувствовав в людях угрозу, теперь старались держаться от них подальше. Все-таки, что ни говори, а крысы умные животные.
– Давай ты.
– Сейчас.
Махов сделал все, как его учили. Вложил подшипник, сделал захват, натянул, прицелился и отпустил. Метательный снаряд ударился в полуметре от намеченной цели, чуть не задев соседнюю крысу.
– Ну-у… уже гораздо лучше.
– Спасибо, – усмехнулся Эрик и пошел подбирать снаряд. Метательные подшипники ценились высоко, и разбрасываться ими не стоило.
Сделал свой выстрел Табун – и снова работа оказалась не чистой. Крыса громко пищала, и ее снова пришлось добивать.
– Что-то у меня с глазомером прямо беда после той драки, – пожаловался Табун, цепляя очередную крысу к своему поясу. – Целюсь в голову, а попадаю черт-те куда.
– Пройдет.
– Думаешь?
– Уверен.
– Ладно, пойдем дальше. Сегодня нам еще минимум восемь штук подбить надо.
Охота продолжилась и закончилась только когда норматив был выполнен, на что ушло два часа. Крысы буквально шарахались от людей, стоило им только завидеть «крыс».
К концу охоты отличился Эрик. Ему наконец-то удалось подстрелить одну крысу, что вызвало у него бурю восторга и снисходительное покачивание головой Табуна.
Охота оказалась самой приятной и легкой частью работы. От дальнейших обязанностей Эрик буквально воротил нос. Ведь нужно еще освежевать эти тушки, и ладно бы только той крысы, что подстрелил он сам, но эти обязанности в стае были распределены по-честному, и ему следовало содрать шкуру и выпотрошить внутренности у пяти крысиных тушек.
– Что морщишься? – спросил Табун.
Он ловко подсекал ножом кожу, делал надрез вдоль живота (так, чтобы не вывалились кишки) и лапок и одним движением сдирал шкурку.
Махов ничего ответить не мог, у него в горле стоял ком, и чувствовалось, что еще немного – и его просто-напросто вырвет.
– Противно, – наконец признался Эрик.
– Ничего, привыкнешь. Давай ты.
Эрик старался сделать все так, как делал его напарник, но опыта явно не хватало, и он то протыкал шкуру, то резал слишком глубоко и все заливало кровью, то рвал шкуру, когда стягивал ее с тушки, то вспарывал крысе брюхо и оттуда вываливались внутренности.
Но и эта работа вскоре осталась позади.
– Теперь осталось самое неприятное, – предупредил Табун, но Эрик уже и сам понял, что нужно было сделать. – Вытащить внутренности.
– И как это сделать? – напрягаясь, спросил Махов, предчувствуя, что ответ ему, мягко говоря, не понравится.
Ожидание его не обмануло.
– Как-как, руками… – ответил Табун и в подтверждение своих слов разрезал крысе брюхо и начал одной рукой вытягивать кишки, а другой, с ножом, их отрезать.
– Я на ми… нут… ку, – вскакивая, предупредил Махов.
– Далеко не уходи…
Табун лишь усмехнулся, услышав специфические звуки опорожнения внутренностей не с той стороны.
Махов, утершись, вернулся на место.
– В норме?
– Не совсем…
– Значит, в норме. Давай.
Внутренности оказались все еще теплыми, склизкими. Превозмогая в себе отвращение, Эрик их вынул и стал отрезать, стоявший в воздухе специфический запах буквально сводил Махова с ума. Но наконец тушки промыли в воде, и охотники двинулись к стоянке.
– И что теперь с ними делать? – спросил Эрик, все еще не веря, что это можно есть.
– Сейчас зажарим и съедим, – просто ответил Табун.
– А на чем жарить? У нас же ничего нет.
– На огне. Насадим на прутики – и все дела.
– Будете разводить костер?
– Нет. Слишком заметно, хотя было бы недурно. В угольках… м-м… пальчики оближешь.
Махов дернулся от нового рвотного позыва, и Табун, не удержавшись, засмеялся.
– Нет, не на костре, – отсмеявшись, сказал он. – Там неподалеку есть газовая труба, туда кто-то еще до нас врезал самодельный вентиль… зажжем газ и поджарим на огне.
Табун с Эриком пришли одними из последних. На том самом вентиле уже горел огонь, и несколько человек уже жарили свою добычу, держа ее наколотой на пруты, медленно поворачивая для равномерной готовности.
Те, кто приготовил, уже уплетали мясо за обе щеки.
– Табун, как такое можно есть?
– А что такого?
– Но это же крыса!
– Ну и что? Ты же ел говядину, свинину, другое животное мясо. Крыса такое же животное…
– Ну не знаю…
– Просто все дело в стереотипах.
– Как так?
– Просто нам, да и мы сами вдолбили себе в голову, что крыса – это отвратительное животное, нечистое и все такое прочее. А между тем оно практически ничем не отличается от других тварей Божьих, и, следовательно, ее можно есть.
– Но я слышал, что они заразные, переносят всякую инфекцию и вирусы…
– Переносят… – согласился Табун. – Но на себе, потому и руки мыли особенно тщательно. А мясо оно что, такое же, как у всех. Но если привередничаешь, то пожарь подольше.
Махов не нашелся, что возразить.
Через полчаса ожидания подошла и их с Табуном очередь жарить своих крыс. Эрик делал все, как его напарник, и когда тот сказал, что готово, он осторожно попробовал мясо на вкус.
«Мясо как мясо, – сделал вывод Эрик и принялся его поедать с таким же азартом, как и остальные „крысы“. – Может, разве что соли да приправ не хватает вроде перчика да укропчика…»
– Ты не должен обижаться на нас, – говорил Махову Шульц, проведя очередной болезненный прием с подсечкой, когда Эрик в сердцах что-то обидчиво пробормотал. – От того как хорошо мы тебя выучим и как быстро ты все усвоишь, зависит то, как долго ты проживешь под землей. В стае все друг от друга зависят: ты от нас, мы от тебя. И если ты окажешься слабым звеном, туго придется всей стае. Ты понимаешь это?
– Да…
– Это хорошо, потому что нам не нужны слабые звенья. Если ты в кратчайшие сроки не достигнешь кондиции, мы сам прогоним тебя. Лучше мы будем меньше, но крепче, чем больше, но рыхлее. Усек?
– Усек.
– Тогда продолжим…
Через неделю добытые в прошлом налете запасы еды, несмотря на тщательную экономию, начали подходить к концу, и следовало решать: переходить «крысам» на подножный корм или же идти на новую охоту. Но с последним дела обстояли плохо. Набеги «крыс» на магазины в последнее время участились, и «крысоловы» буквально так и сновали то тут, то там, иной раз проходя в опасной близости от стоянки стаи.
Посовещавшись, все решили, что лучше еще некоторое время переждать, пока все не уляжется.
«Крысы» пошли охотиться на крыс.
Махову сделать рогатку так и не успели, и он получил от Шульца оружие все еще находящегося в плохом состоянии Крикуна.
– Ему она сейчас все равно не нужна, – сказал вожак. – А ты пока потренируешься…
Эрик охотился в паре с Табуном. Они зашли в совсем уж вонючие галереи канализации, где крыс просто видимо-невидимо. Они вообще не обращали никакого внимания на людей, передвигаясь с места на место по своим делам.
«Крысы» этим не преминули воспользоваться. Первым, как более опытный, стрелял Табун. Он натянул резину, зажмурил левый глаз и выстрелил. Раздался легкий щелчок с присвистом – и тут же запищала особенно крупная крыса. Табун подскочил к ней в одну секунду и добил ее прутом.
– Промахнулся…
– Почему? Ты же попал.
– В идеале крыса должна издыхать. А эта столько шуму наделала, что все разбежались.
Эрик оглянулся. Крысы не то чтобы разбежались, но, со смертью сородича почувствовав в людях угрозу, теперь старались держаться от них подальше. Все-таки, что ни говори, а крысы умные животные.
– Давай ты.
– Сейчас.
Махов сделал все, как его учили. Вложил подшипник, сделал захват, натянул, прицелился и отпустил. Метательный снаряд ударился в полуметре от намеченной цели, чуть не задев соседнюю крысу.
– Ну-у… уже гораздо лучше.
– Спасибо, – усмехнулся Эрик и пошел подбирать снаряд. Метательные подшипники ценились высоко, и разбрасываться ими не стоило.
Сделал свой выстрел Табун – и снова работа оказалась не чистой. Крыса громко пищала, и ее снова пришлось добивать.
– Что-то у меня с глазомером прямо беда после той драки, – пожаловался Табун, цепляя очередную крысу к своему поясу. – Целюсь в голову, а попадаю черт-те куда.
– Пройдет.
– Думаешь?
– Уверен.
– Ладно, пойдем дальше. Сегодня нам еще минимум восемь штук подбить надо.
Охота продолжилась и закончилась только когда норматив был выполнен, на что ушло два часа. Крысы буквально шарахались от людей, стоило им только завидеть «крыс».
К концу охоты отличился Эрик. Ему наконец-то удалось подстрелить одну крысу, что вызвало у него бурю восторга и снисходительное покачивание головой Табуна.
Охота оказалась самой приятной и легкой частью работы. От дальнейших обязанностей Эрик буквально воротил нос. Ведь нужно еще освежевать эти тушки, и ладно бы только той крысы, что подстрелил он сам, но эти обязанности в стае были распределены по-честному, и ему следовало содрать шкуру и выпотрошить внутренности у пяти крысиных тушек.
– Что морщишься? – спросил Табун.
Он ловко подсекал ножом кожу, делал надрез вдоль живота (так, чтобы не вывалились кишки) и лапок и одним движением сдирал шкурку.
Махов ничего ответить не мог, у него в горле стоял ком, и чувствовалось, что еще немного – и его просто-напросто вырвет.
– Противно, – наконец признался Эрик.
– Ничего, привыкнешь. Давай ты.
Эрик старался сделать все так, как делал его напарник, но опыта явно не хватало, и он то протыкал шкуру, то резал слишком глубоко и все заливало кровью, то рвал шкуру, когда стягивал ее с тушки, то вспарывал крысе брюхо и оттуда вываливались внутренности.
Но и эта работа вскоре осталась позади.
– Теперь осталось самое неприятное, – предупредил Табун, но Эрик уже и сам понял, что нужно было сделать. – Вытащить внутренности.
– И как это сделать? – напрягаясь, спросил Махов, предчувствуя, что ответ ему, мягко говоря, не понравится.
Ожидание его не обмануло.
– Как-как, руками… – ответил Табун и в подтверждение своих слов разрезал крысе брюхо и начал одной рукой вытягивать кишки, а другой, с ножом, их отрезать.
– Я на ми… нут… ку, – вскакивая, предупредил Махов.
– Далеко не уходи…
Табун лишь усмехнулся, услышав специфические звуки опорожнения внутренностей не с той стороны.
Махов, утершись, вернулся на место.
– В норме?
– Не совсем…
– Значит, в норме. Давай.
Внутренности оказались все еще теплыми, склизкими. Превозмогая в себе отвращение, Эрик их вынул и стал отрезать, стоявший в воздухе специфический запах буквально сводил Махова с ума. Но наконец тушки промыли в воде, и охотники двинулись к стоянке.
– И что теперь с ними делать? – спросил Эрик, все еще не веря, что это можно есть.
– Сейчас зажарим и съедим, – просто ответил Табун.
– А на чем жарить? У нас же ничего нет.
– На огне. Насадим на прутики – и все дела.
– Будете разводить костер?
– Нет. Слишком заметно, хотя было бы недурно. В угольках… м-м… пальчики оближешь.
Махов дернулся от нового рвотного позыва, и Табун, не удержавшись, засмеялся.
– Нет, не на костре, – отсмеявшись, сказал он. – Там неподалеку есть газовая труба, туда кто-то еще до нас врезал самодельный вентиль… зажжем газ и поджарим на огне.
Табун с Эриком пришли одними из последних. На том самом вентиле уже горел огонь, и несколько человек уже жарили свою добычу, держа ее наколотой на пруты, медленно поворачивая для равномерной готовности.
Те, кто приготовил, уже уплетали мясо за обе щеки.
– Табун, как такое можно есть?
– А что такого?
– Но это же крыса!
– Ну и что? Ты же ел говядину, свинину, другое животное мясо. Крыса такое же животное…
– Ну не знаю…
– Просто все дело в стереотипах.
– Как так?
– Просто нам, да и мы сами вдолбили себе в голову, что крыса – это отвратительное животное, нечистое и все такое прочее. А между тем оно практически ничем не отличается от других тварей Божьих, и, следовательно, ее можно есть.
– Но я слышал, что они заразные, переносят всякую инфекцию и вирусы…
– Переносят… – согласился Табун. – Но на себе, потому и руки мыли особенно тщательно. А мясо оно что, такое же, как у всех. Но если привередничаешь, то пожарь подольше.
Махов не нашелся, что возразить.
Через полчаса ожидания подошла и их с Табуном очередь жарить своих крыс. Эрик делал все, как его напарник, и когда тот сказал, что готово, он осторожно попробовал мясо на вкус.
«Мясо как мясо, – сделал вывод Эрик и принялся его поедать с таким же азартом, как и остальные „крысы“. – Может, разве что соли да приправ не хватает вроде перчика да укропчика…»
18
Прошла еще неделя, и от вида крыс Эрика уже начинало мутить, но теперь по другой причине, а не от омерзения при потрошении. Жутко хотелось нормальной еды, но добыть ее все еще не представлялось возможным. Полицейские патрули так и шастали по коллекторам, выискивая «крыс».