Кузнецова Юлия. Письмо от желтой канарейки

* * *

   На обратном пути Слава отстал от Вероники и Ботаника, поравнялся со мной и взял меня под локоть. Что ему нужно? Хочет позвать на свидание в кафе «Весна», которое я заприметила на главной площади города?
   – Слушай, – прошептал Слава мне ва ухо, – вы ведь не орнитологи, да?
   Мое сердце застучало.
   – С чего ты взял?
   – Я не слепой. Зачем Никиву наврали?
   – Детективов изображали, – призналась я.
   – Не понял.
   – Мы нашли желтую канарейку в парке и решили расследовать то, как она там появилась. Ну, как сыщики настоящие.
   – А мне зачем про орнитологов насочиняли?
   – Детективы всегда так делают. Ты что, кино про Шерлока Холмса не смотрел? Он там все время разными людьми прикидывается.
   Слава хмыкнул. Мы помолчали. Было слышно, как впереди Вероника что-то громко рассказывает Ботанику об Америке.
   – Ты разозлился на нас за вранье? – осторожно спросила я.
   – Честно сказать?
   – Ага.
   – Это все детские игры. Нужно работать, зарабатывать деньги. А всякие там расследования – ерунда, глупости.
   Я обиделась и решила не показывать Славе бумажку, снятую с лапки канарейки. Глупости так глупости.
   Сухо попрощавшись, я влезла на велик. Мы с Ботаником молча подождали, пока Ника договорится со Славой о том, что она придет завтра в «Звезду» на шейпинг, «тэннинг» и еще какой-то «инг», а затем все вместе покатили к своему отелю.
   По дороге я достала из кармана бумажку и мельком взглянула на нее при свете фонаря. На ней и правда был изображен попугай. Но его не нарисовали, а поставили печатью. Есть такие разноцветные детские печати, изображающие животных и птиц. Значит, бумажку к лапке канарейки прикрепил ребенок. Или дети. Но какие дети, откуда? И зачем?
   Расследование зашло в тупик. Слава прав – играть в сыщиков в моем возрасте глупо.

Глава 8,
которая начинается беззаботно, а заканчивается невесело

   – Мах ногой в бок… Раз-два! Раз-два! Еще раз! Приготовили руки… Вверх! Вверх!
   Преодолевая напор воды в бассейне, я с силой выбрасывала в воздух сжатые кулаки.
   Я занималась аквааэробикой. Кантбишно, как сказала бы Вероника.
   Кстати, именно из-за нее я попала в бассейн. Сразу после завтрака (чашка обезжиренного йогурта, три вишенки и кофе без сахара) она принялась уговаривать меня отправиться к Славе в «Звезду». Я отказалась. Если он простое расследование «Дела желтохвостки» считает глупостью, то что тогда скажет о моих комиксах? А раз надежды, что они ему понравятся, нет, то и продолжать знакомство не имеет смысла.
   Вероника убежала одна, весело помахивая кружевным зонтиком от солнца. Ботаник покатил с ней под предлогом посещения библиотеки. А я осталась за столом и стала представлять, как Вероника в обтягивающем белом купальнике выходит из бассейна, грациозно опираясь на мускулистую Славину руку…
   Потом допила чай и назло всем отправилась на спортивное мероприятие в нашей гостинице.
   Как ни странно, едва я оказалась в бассейне, настроение у меня сразу улучшилось. Говорят, спорт прогоняет любой стресс, но я думаю, дело было вовсе не в аквааэробике. Секрет замечательного настроения звали Таей.
   Загорелая, с маленькими крепкими руками, мускулистыми ногами, она вся – тренированный комок энергии. Если где-то мелькали ее тугие темные косички, там сразу раздавался хохот. Ее блестящие глаза-вишенки внимательно следили за каждым нашим движением. Тая была готова подбодрить каждого.
   – Гайка, давай! – кричала она мне. – Работай над косыми мышцами живота! У тебя все получится!
   Немного передохнув после первого занятия, я с радостью отправилась на второе. Вероника и Ботаник, успевшие уже вернуться из города, нашли меня в бассейне.
   – Слава передавал тебе привет! – крикнула Вероника.
   Но мне было все равно. Теперь у меня новый идол – Тая.
   Веселая аниматорша очаровала и Веронику с Ботаником. Она – воплощение того, какими мы все мечтаем быть – веселыми, уверенными в себе, сильными. Тая даже Ботаника уговорила прийти на борьбу после обеда. А Вероника все удивлялась, зачем она тащилась по жаре в Звенигород в какую-то «Звезду», когда здесь, в собственном отеле, есть такой замечательный инструктор.

* * *

   После занятия с Таей мои новые друзья тоже стали называть меня Гайкой. По дороге на обед мы встретили бабушку Ботаника, высокую громогласную женщину, и моих родителей. А в столовой столкнулись с мамой Вероники. Та размахивала газетой, и лицо у нее было озабоченным.
   – Вы слыхали? – закричала она. – Мальчика украли!
   Папа напрягся.
   – Не стоит о таких вещах говорить при детях, – предостерег он и сел за стол.
   Но Никина мама не услышала его, так же громко продолжала:
   – Из отеля «Гроссвальд»! Это же где-то рядом, правда? Мальчик маленький, ходит в первый класс. Его зовут Антон Родионов…
   Я вся обратилась в слух.
   – Гая, принеси мне, пожалуйста, суп, – попросил папа.
   – Родители оставили сына с няней, – рассказывала дальше мама Вероники. – Няня не их собственная, а из отеля. Они ушли в бар, на «Бинго-шоу», потом приходят, а ребенка нет! Самое интересное, что требований о выкупе еще не поступало. То есть, возможно, мальчика похитили, чтобы…
   – И хлеб захвати! – сказал папа, вытолкнув меня из-за стола.
   Когда я вернулась с тарелкой супа и ломтиками хлеба, взрослые уже говорили о Саввино-Сторожевском монастыре. Мама собиралась поехать туда в конце следующей недели и пожить пару дней в одной из келий.