Кварри Ник. Имя убийцы

   — Миленькие вопросы ты мне задаешь! — ответила Дебби. — Кто кого бросил? Я тебя или ты меня? Какое тебе дело до того, где я была?
   Макс Стоун закурил сигарету, чтобы успокоиться, но его вновь охватила ярость. Неужели Дебби нужно было ему напоминать, что он уступил, что он вынужден был отступить?
   — Иначе было нельзя, Дебби, я не мог тебя взять с собой. Кроме того, тот парень не в своем уме, понимаешь? Продолжим. Кто сдает?
   — Нет, он нормальный, — ответила Дебби, ей доставляло удовольствие дразнить его. — И на всякий случай, если ты еще этого не знаешь, он о тебе плохого мнения.
   — Что такое? — он положил карты на стол и уставился на свои толстые и жирные руки. — Кто с тобой говорил — вот что я хочу знать?
   — Боже мой, не волнуйся! Конечно, сам Бэньон, — спокойно ответила девушка.
   Макс Стоун вскочил так резко, что опрокинул кресло.
   — Ты! Ты говорила с ним? — спросил он недоверчиво.
   — Конечно. А почему бы и нет?
   — Где ты с ним встретилась? — спросил Стоун, побледнев от ярости.
   — Я?.. Я встретилась с ним на улице, — Дебби поняла, что допустила ошибку. — Ты прав, он, кажется, немного ненормальный.
   Стоун дрожал от злобы. Он схватил ее за руку и начал крутить ее, пока она почти не упала на колени.
   — Где ты была с ним? — прорычал он.
   Дебби вскрикнула от боли.
   — Куда ты ходила с ним?
   — Макс, ты сломаешь мне руку! — она напрасно пыталась освободиться от его железной хватки.
   Судья Мак-Гроу выпрямился. Его узкое благочестивое лицо было бледным от волнения.
   — Послушай, Макс, я думаю, тебе нужно ее отпустить, — сказал он.
   — А я думаю, что тебе следует попридержать язык! — набросился на него Стоун.
   — Да, против женщин ты герой, тут ты хоть куда, — издевалась Дебби. — А от Бэньона ты сбежал!
   Макс Стоун не мог отделаться от навязчивой мысли.
   — Где ты была с ним? — набросился он на девушку.
   Наполовину обезумев от боли, она прошипела ему в лицо:
   — В его комнате, в гостинице.
   Он неожиданно отпустил ее руку.
   — Проклятье!
   — Макс, ты сошел с ума, — она тихо плакала. — Приди в себя, Макс! Ничего...
   — Молчи... — прорычал он еще раз. Дыхание его сделалось тяжелым и прерывистым. Не думая о том, что делает, Стоун схватил кофейник и бросил его Дебби в лицо.
   Девушка дико закричала, отступила назад и прижала обе руки к лицу. Она споткнулась о кресло, упала на пол, тело ее судорожно сжалось, ноги в золотистых босоножках бились от страшной боли. Неожиданно она перестала кричать. Были слышны только слегка приглушенные, страшные рыдания.
   Судья Мак-Гроу вскочил с умоляющим жестом, осмотревшись, словно бы ища, где ему спрятаться, тихо произнес:
   — Ты ошпарил девушку, Стоун!
   Макс Стоун провел рукой по лбу.
   — Я не хотел этого. Боже, я этого не хотел! — пробормотал он.
   Один из игроков обратился к окружающим:
   — Что же мы стоим все и ничем ей не помогаем? — он сочувственно наклонился к Дебби и потряс ее за плечо. Он попытался отнять ее руки от лица, но она начала визжать, как раненый зверь.
   Судья Мак-Гроу посмотрел на часы, а мировой судья, сухопарый мужчина с настороженными глазами, незаметно скользнул в свое пальто. Все они, за исключением человека, который склонился над Дебби, смотрели на Стоуна.
   Стоун поднял плечи, тупое, стеклянное выражение глаз исчезло.
   — Да, кажется, что-то произошло, — пробормотал он. Взгляд его остановился на мировом судье. — Бен, ты и Джо отведете ее к врачу. Это нужно сделать быстро. Сейчас же.
   — Нет, Макс, она не моя девушка, — ответил мировой судья, а Джо, игрок, сидевший за столом, отпарировал:
   — Глупости говоришь, Макс! Ты прекрасно знаешь, что мне не следует показываться здесь, вдруг будут задавать вопросы! Я должен...
   — Молчите, вы оба! Одевайтесь и ведите ее к врачу. Ее нужно перевязать.
   — Где мы достанем доктора, который не задает вопросов? — пробурчал Бен и почесал за ухом.
   — Иди к тому, который во время войны освободил твоего сына от службы в армии! — прорычал Стоун со вновь просыпающейся яростью.

Глава 13

   На следующее утро около десяти часов Ларри Смит остановил свою машину перед зданием Парквей Билдинг. Светило солнце, и веял легкий ветерок. А разве могло быть иначе? Ведь он был «везунчиком»! Даже погода соответствовала его настроению. Лишь несколько часов назад он оставил брюнетку — чудесную девушку, между прочим. О, это был незабываемый вечер, малышка была чертовски хороша.
   Тихо насвистывая модную песенку, он открыл двери своей четырехкомнатной квартиры, освещенной лучами зимнего солнца. Оглядел комнату: светло-желтые занавеси, медового цвета мебель, коктейльная стойка у комбинированного бара и шкаф для пластинок. Продолжая насвистывать, Ларри прошел небольшой коридор и попал в жилую комнату. В этот момент он получил по затылку удар ребром руки, отбросивший его к столу.
   В проеме двери стоял мужчина в плаще — он заполнил все пространство, настолько широки были его плечи. Морщинистое лицо выглядело усталым, но было жестким, как и сжатые кулаки.
   Ларри медленно пришел в себя.
   — Что тебе нужно? — спросил он.
   — Ты знаешь, кто я?
   — Да. Ты Бэньон.
   — Тогда ты знаешь, зачем я здесь. — Дэв Бэньон шаг за шагом приближался к нему. Он опустил руки в карманы плаща. — Теперь мы можем перейти к делу.
   Ларри стоял, широко расставив ноги. Выглядеть уверенным и спокойным стоило ему больших усилий.
   — Не торопись, Бэньон, — сказал он. — Ты не знаешь, что тебя могут арестовать за незаконное вторжение в мою квартиру! Исчезни, да побыстрее! Для тебя и тебе подобных у меня сегодня нет времени.
   Бэньон протянул руки к Ларри. Легко, без всякого напряжения подтянул его к себе — бессмысленных ударов Ларри по его груди Бэньон даже не чувствовал. Его руки сжались, пальцы еще плотнее охватили горло.
   — Что делал для тебя Слим Лоури?
   Ларри попытался говорить, но клещи Бэньона не давали ему произнести ни звука.
   — Я даю тебе только один шанс, один-единственный. Как только я отпущу руки, ты заговоришь. Если будешь молчать, я с тобою разделаюсь. — Он освободил руки, и в тот же момент Ларри рухнул на колени.
   — Говори! — бросил ему Бэньон.
   Ларри Смит медленно поднял голову. Он видел, как великан склонился над ним, мощный и беспощадный, голова его упала на грудь.
   — Они мне сказали, что я должен разделаться с тобой, — дрожащим голосом выдавил из себя Ларри. Руками он держался за брюки Бэньона, чтобы не упасть.
   — Кто они? — спросил Дэв.
   — Стоун, Макс Стоун. Я должен был связаться со Слимом. Он сделал бомбу и установил ее на твоей машине. Она предназначалась для тебя, мы ничего не имели против твоей жены. — Неожиданно у него сдали нервы, он затряс головой, начал плакать. — Это была ошибка, понимаешь, ошибка!
   — Почему Стоун хотел убрать меня?
   — Этого я не знаю! Видит Бог, я этого не знаю! — Ларри слышал, как ему хотелось кричать, что это правда, что он ничего не знает, что он сделал лишь то, что от него требовали, что они поручили его другому, но с его губ не сорвалось больше ни звука.
   — Сейчас ты на дне, ничтожество, — сказал, наконец, Бэньон, сжав губы. — Я позабочусь о том, чтобы соответствующие люди узнали, что ты их продал. Стоун будет извещен через час, Лагана на пять минут позже его.
   Он покинул квартиру, не оглядываясь, тихо закрыв за собой дверь.
   По освещенным солнцем улицам Дэв возвращался в город. Перед аркой аптеки он остановился и поговорил по телефону с двумя господами, у которых существовали тесные связи с полицией, владельцами игорных заведений. Обоим он сообщил одно и то же — что ему известно, кто несет ответственность за убийство его жены: Макс Стоун. Ларри Смит проболтался и выдал его. Оба они не хотели иметь ничего общего с этим делом; они были осторожны, сдержанны; облегченно вздохнули, когда он повесил трубку, — и оба через несколько секунд позвонили некоторым господам...
   Бэньон постоял еще немного на улице, закуривая сигарету. К нему подошел мужчина, смущенно улыбаясь, попросил прикурить.
   Мужчина был высокого роста, узкие и сильные кисти рук высовывались на несколько дюймов из рукавов пальто. Он выглядел, как деревенский житель, впервые попавший в город.
   — Хороший денек сегодня, не правда ли? — спросил он, глупо улыбаясь, когда Бэньон протянул ему спичку. — Благодарю, мистер, вы очень любезны!
   — Не стоит благодарности, — ответил Дэв и сел в машину. Человек со светлыми волосами прислонился к стене и наблюдал за Дэвом. Он все еще улыбался.
   По пути к себе домой Бэньон еще раз взвесил все, что ему стало известно. Его предположения оправдались. Это были птицы высокого полета: Макс Стоун и Лагана. Они хотели убрать его, а пострадала Кэт. Где-то стоял щит «Проход воспрещен», а он его не заметил, пошел дальше, вот почему его хотели убрать. Началось с самоубийства Дири, которое показалось странным Люси Карровэй. Ее убили. Когда он нашел первую ниточку по делу об убийстве, у него отобрали это дело: опять нашелся щит, которого он не заметил. Затем он дал материал Джерри Фарнхэму из газеты «Экспресс», и вот его хотели убрать, вместо него пострадала Кэт — за пятьсот долларов!
   Все началось с самоубийства Тома Дири! И все же там было что-то такое, чего он еще не понял, что он пропустил! Нечто явно представлявшее опасность для обоих «боссов». Когда Люси открыла рот, ей его закрыли навечно.
   Портье вручил ему ключ и сказал:
   — Вас ожидает дама, мистер Бэньон. Я отослал ее наверх, потому что... — он запнулся. — Я не мог поступить иначе. Это та самая дама, которая приходила вчера ночью с вами.
   Бэньон поднялся наверх, постучал в дверь. Никакого отсвета, ни звука. Он распахнул дверь и вошел. Шторы были опущены, только сбоку проникал слабый луч света, падавший на уже изрядно потрепанный ковер. На постели, лицом стене, лежала Дебби. Он удивленно посмотрел в ее сторону. Лицо свое она прикрывала руками, и он не сразу заметил повязку.
   — Что произошло, Дебби? — спросил он и сел на край кровати.
   — Я не знаю, куда мне деться, — пробормотала она. — У меня не было другого выхода.
   — Дебби, скажи мне, что произошло?
   — Это сделал Макс, — произнесла она тихо. — После моего возвращения. Он бросил мне в лицо кофейник. — Она начала тихо плакать. — Подлец! Ему все равно, на ком выместить злобу.
   — Ты была у врача, Дебби? — спросил он мягко — ведь она, по существу, приняла удар, предназначавшийся ему.
   — Мне кажется, меня отводили к врачу. Сегодня утром я проснулась в небольшом помещении рядом с приемной. Я встала и направилась сюда. Я не знала, куда мне деться.
   Он подошел к телефону. Набрал номер и объяснил, что ему нужна еще одна комната на том же этаже для дамы, прибывшей сегодня рано утром. Кроме того, даме немедленно нужен врач.
   Когда он стал рядом с ее кроватью, она начала искать его руку.
   — Почему ты хочешь от меня избавиться?
   — Ты останешься здесь, только будешь в другой комнате.
   — Но мне хотелось бы остаться с тобой! Я боюсь его... а ты — ведь ты не боишься его, Дэв! Да?..
   — Нет, я его не боюсь, — ответил Бэньон. Он положил шляпу и пальто на стул. Ей нужны его сочувствие, его защита, он это понял. Но она пришла в неподходящее время, у него нет никаких чувств, нет сострадания. Сейчас в его сердце не было места для этого, в нем жила одна только ненависть, холодная и страшная...
   Минут через десять пришел врач. Он был деловит и сразу распорядился отправить Дебби в соседнюю комнату, где она будет жить. Вместе они уложили ее в постель. Доктор сделал укол и переменил повязку на лице. Ее рука оттолкнула Бэньона.
   — Не смотри, Дэв, — попросила она.
   Он вернулся в свою комнату, приготовил себе чай и поднял шторы. Мысли его приобрели некоторую стройность.
   Лагана, Макс Стоун и, наконец, Дири. Тома Фрэнсис Дири, обычный полицейский, покончивший с собой. Он работал в большом учреждении, дома у него была молодая и расчетливая жена, для сердца у него была Люси Карровэй. Разве в этом есть что-нибудь подозрительное? Нет, вероятно, нет... Но ведь несколько лет назад Дири построил дачу в Атлантик-Сити — откуда он взял деньги? Может быть, он шел нечестными путями? А потом решил покончить с побочными доходами и стать честным полицейским? Не поэтому ли он продал дом и заменил путешествия их описаниями?
   Вернулся врач, посмотрел на Бэньона и сказал:
   — Здесь два рецепта, закажите по ним лекарства. Кому она обязана этим? — он указал головой на соседнюю комнату.
   — Ее другу, а это не я! Что с ней, доктор!
   — Пока что все терпимо. Ей нужно уснуть.
   — Останутся у нее шрамы?
   — Вероятно, — врач пожал плечами. — Ничего определенного пока сказать нельзя. — Он положил рецепты на стол. — Позаботьтесь о том, чтобы лекарства употреблялись точно по предписанию. Пока пусть отдыхает. Завтра утром я зайду опять.
   Врач ушел. Дэв вошел к Дебби, сел на край кровати.
   — Ну, Дебби, тебе, кажется, еще повезло, скоро будешь совершенно здорова. Тебе лучше?
   — Да, — вяло ответила она. Потом задала вопрос, которого он боялся: — Дэв... Как я буду выглядеть?
   — Пока ничего определенного сказать нельзя.
   — Один шрам — еще не так страшно, — успокаивала она себя.
   — Не забивай себе голову, Дебби, не стоит выдумывать разные заботы. Раньше времени.
   — Все устроится, как только я порву со Стоуном. Правда, Дэв?
   Бэньон остался у нее до тех пор, пока она не уснула. Затем выключил свет и тщательно закрыл дверь. Взял в своей комнате шляпу и пальто и с рецептом в руках спустился вниз.
   Портье он сказал:
   — Выслушайте меня внимательно, то, что я вам скажу, чрезвычайно важно. Дама в соседней с моей комнате очень больна. Закажите по рецепту лекарства. И, кроме того, вы отвечаете за то, чтобы никто — поймите меня правильно — никто не входил в ее комнату. Кем бы он ни назвался.
   — Вы можете на меня положиться, — ответил портье.
   — Хорошо, благодарю вас.
   Дэв был уже на полпути к выходу, когда услышал, что его окликнули по имени. Он обернулся и увидел Джерри Фарнхэма, репортера газеты «Экспресс», который шел к нему в сопровождении пожилого господина.
   — Мы ждали тебя, Дэв, — начал Фарнхэм. — Это мой босс, Эммет Барджес, издатель газеты. Он хотел бы с тобой познакомиться. — На узком лице Эммета Барджеса был налет отчужденности, смягченная выжидающая улыбка.
   — Но у меня, к сожалению, очень мало времени.
   — Надеюсь, у вас найдется его хотя бы столько, чтобы выкурить с нами по сигарете? — спросил редактор.
   Дэв улыбнулся.
   — Хорошо. Я полагаю, вы хотите что-то узнать у меня, мистер Барджес, — начал Дэв, усаживаясь в кресло.
   — Вы читали газеты за последнюю неделю?
   — Нет, у меня не было времени.
   — Ну, как бы вам объяснить? Мы попали под тяжелый огонь. — Редактор вновь подкупающе улыбнулся. — Но этого еще недостаточно, чтобы оказать влияние на исход выборов. Нам нужен драматический кульминационный пункт. Вы же знаете, на что реагируют люди! То, что им нельзя видеть, они видят, а что можно взять руками, они не берут. Они в курсе политических махинаций в городе, знают о гангстерах, знают о том, что город будет разграблен, если так будет продолжаться ближайшее десятилетие, они все знают, но ничего не делают. Они слишком равнодушны, слишком тупы. Мы должны их встряхнуть, Бэньон!
   — Было бы неплохо, — сказал Дэв после долгого раздумья. — Желаю вам удачи.
   — Я надеялся, что вы нам поможете, — возразил Барджес.
   — Я не газетчик.
   — У нас в газете не только полосы с известиями и рекламой, Бэньон. Есть и передовые. Если бы вы захотели кое-что сообщить...
   — Социологические корни и происхождение коррупции меня не интересуют, — мрачно сказал он, — я ищу человека, который убил мою жену.
   — В таком случае мы ищем одного и того же преступника. Вам не кажется, что у нас есть причины для сотрудничества?
   — Да... Вы — крестоносцы. Мои мотивы менее идеальны.
   — Какое это имеет значение, если мы достигнем цели, к которой стремимся? Бэньон, граждане нашего города спят. Их нужно встряхнуть, им нужно прижечь пятки! Бросить им в лицо историю с убийством! Нужна сенсация, мимо которой они не смогут пройти. Нужно вбить им в голову, что они обязаны делать на выборах в следующем месяце.
   — Нужна громкая история. И вы думаете, она есть у меня?
   — Да, я так считал. Почему убили Люси Карровэй? Почему должна была погибнуть ваша жена? Почему полицейский должен оставить службу, если он хотел получить ответ на свои вопросы? Вот та история, которая нам нужна, Бэньон.
   — Возможно, даже очень возможно. Но я не могу ее вам предоставить, потому что сам многого не знаю. А здесь... — он осмотрелся в холле, — здесь я ее не смогу получить.
   Эммет Барджес поднялся и вновь попытался смягчить маску отчужденности теплой улыбкой.
   — Я понимаю. Вы хотите действовать в одиночку. Вся несуразность положения состоит в том, что мы, другие, тоже хотим принимать в этом участие.
   — Желаю вам удачи, — сказал Бэньон еще раз. — До свидания!

* * *

   Перед входом в гостиницу стоял серый «шевроле». За рулем сидел Бурке из уголовного розыска и наблюдал за дверью. Когда Бэньон появился в дверях, он вышел из машины, его узкое лицо было необычайно серьезным. Он выставил указательный палец, изображая пистолет, и сказал:
   — Пум, и все! Вот как просто убрать тебя, парень! — его слова прозвучали как шутка, но он не улыбался. — Пойдем, я познакомлю тебя с моим новым другом. Но ты его вероятно, уже знаешь.
   Бэньон проследовал за ним к машине, где на заднем сиденье расположился Кармоди, махнувший ему правой рукой. К его левому запястью наручниками был присоединен человек, отвернувший в сторону недовольное лицо.
   — Этот симпатичный парень — Джо Гофманн из Чикаго — прибыл, собственно, ради тебя. Он тебе знаком, не так ли, Дэв?
   Бэньон уставился на незнакомца. Потом вспомнил, как часа два назад давал прикурить прохожему.
   — Да, как будто знаю, — неуверенно ответил он.
   — Ну вот, тогда все в порядке, — сухо бросил Бурке. — Да будет тебе известно, что он весь день преследовал тебя по пятам. Он работает на Сильвестера Рейна из Чикаго.
   — Нет, этого я не знал, — заметил Бэньон и добавил: — Благодарить я должен, конечно, тебя, Бурке. Как вы его накрыли?
   — Его узнал полицейский на аэродроме, явно новый работник у нас, и передал информацию в штаб-квартиру. Я подчеркиваю, что по своему ретивому отношению к обязанностям и чувству долга этот полицейский наверняка должен быть новым работником, — заключил Бурке с саркастическим смешком.
   — Мне понятно, что ты хотел сказать, — пробормотал Бэньон. — А потом?
   — Мы справлялись о нем в гостиницах и нашли. С сегодняшнего утра Кармоди и я следили за ним, а он все время висел у тебя на хвосте. Десять минут назад мы его засекли в машине, которую он взял напрокат. На другой стороне улицы. «Кольт» 45 калибра лежал у него на коленях. — Бурке с яростью посмотрел на Гофманна. — Очень любезно с его стороны, что у него не было разрешения местных властей на ношение оружия, а то у нас не было бы повода для ареста. Теперь нам нужно только узнать, кто его послал.
   — Я могу сказать вам. Это...
   — Проклятье!.. Закрой рот! Он должен сказать сам! И вот еще что, Дэв! Это не последняя попытка! Не спи на улице!
   — Бурке дружелюбно хлопнул его по плечу и забрался в машину, исчезнувшую через несколько секунд.
   — Все же, быть может, вам нужна наша помощь, — сказал Барджес, и Бэньон повернулся в его сторону.
   Рядом с редактором находился Фарнхэм. Они стояли у выхода из гостиницы и, должно быть, слышали каждое слово.
   — Я дам вам знать, если мне понадобится ваша помощь, — возразил Бэньон.
   Недовольный, почти озлобленный, он быстро ушел. Вот та история, которая им была нужна! Пускай они оставят его в покое! Это было его дело, его одного! Ему не нужна помощь, он сделает свою работу сам, один против всех.

Глава 14

   Макс Стоун дал указания, чтобы его не беспокоили ни при каких обстоятельствах. Было шесть часов вечера, а он все еще лежал в постели, но не спал.
   Дверь немного приоткрылась.
   — Макс, у телефона Лагана, — проговорил Алекс. — Я ему сказал, что ты себя неважно чувствуешь, но он настаивает на разговоре.
   — Хорошо, хорошо, — пробормотал Стоун и тяжело поднялся с постели.
   — Слушай, Майк, что произошло? — он услышал, как билось сердце под ребрами, покрытыми толстым слоем жира. — Я себя неважно чувствую, целый день провалялся в постели. Что-нибудь стряслось?
   — Черт подери! Вставай и проснись! — тон Лаганы заставил Макса вздрогнуть.
   — Но что случилось?
   — Случилось, случилось — ничего не случилось! Полиция арестовала чудо-дитя, которое ты заказал в Чикаго, надежного Джо Гофманна.
   Макс Стоун нервно потер лоб.
   — Рейн сказал, что он надежен.
   — Рейн, Рейн, какое мне дело до него? Уже второй раз вы проваливаете дело Бэньона, черт вас возьми! С меня хватит! Слушай и заруби себе на носу: руки прочь от Бэньона! Оставь его в покое. Гофманн во время допроса признал, что его призвали сюда, чтобы «понаблюдать» за Бэньоном. Газета «Экспресс» уже тиснула соответствующую историйку, они хотят знать, зачем ввозят сюда гангстеров, которые призваны наблюдать за отставными полицейскими! Для начала хватит. Я хочу, чтобы в городе было спокойно до выборов, понятно?
   — Ты считаешь, что Бэньону нужно предоставить свободу действий?
   Лагана отчеканил:
   — Я хочу только, чтобы в городе было спокойно. После выборов мы им займемся. Быть может, у тебя появится возможность нейтрализовать его каким-нибудь безобидным способом, но никакого насилия, понятно? Газеты и так уже слишком много знают. Еще кое-что. Ты слышал сегодня что-либо о Ларри?
   — Нет, но он сегодня вечером зайдет.
   — Скорее всего нет. Он предал нас, когда Бэньон взял его в оборот, желая узнать, кто приказал установить бомбу в его машине. Ты что, хочешь заставить меня поверить в то, что ты ничего не слышал?
   — Нет, я сегодня еще не вставал с постели, — возразил Стоун.
   — Ах так, ты был в постели! — прорычал Майк Лагана. — Послушай, я тоже не отказался бы от такой жизни! Хватит валяться, говорю тебе, — займись делом! — на другом конце провода раздался сухой щелчок.
   Макс Стоун положил трубку и позвал Алекса.
   — Кто сегодня звонил?
   — Мировой судья Родлинг. Он передал, что отвел Дебби к врачу, но сегодня утром она исчезла. Никто не знает, куда она девалась.
   Красные — с перепоя — глаза Стоуна бессмысленно уставились на Алекса.
   — Как понять, что он не знает, куда она делась?
   — Никакого представления, — пожал Алекс плечами. — Больше он ничего не сказал. Он думал, что она здесь.
   Кулак Стоуна с грохотом опустился на стол.
   — Черт бы его побрал, негодяй! Я поручил ему позаботиться о Дебби. Я покажу ему, будьте уверены. — Затем, немного подумав, спросил: — Ларри звонил?
   — Нет.
   — Кто-нибудь еще?
   — Нет.
   Он посидел некоторое время в кресле, напряженно думая. Затем снял телефонную трубку и позвонил одному из своих телохранителей, по имени Арт Кинг, и приказал не позже чем через час прибыть к нему на квартиру, захватив двух помощников.
   Макс пошел в ванную, принял душ, побрился и оделся — чувство свинцовой тяжести в суставах и шум в голове не исчезли.
   Не прошло и часа, как появился Арт Кинг с двумя дюжими парнями. По сравнению с ними Кинг был маленького роста. Его густые волосы посеребрила седина, но тело было сильным и мускулистым. Двое пришедших с ним были типичными преступниками.
   Стоун дал им указания коротко и отрывисто.
   — Поймайте Ларри Смита. И как можно скорее. Я думаю, вам известно, что с ним произошло?
   Кинг кивнул.
   — Можешь положиться на нас, Макс.
   — И вот еще что! — Стоун переводил взгляд с одного на другого, несколько раз проведя рукой по голове. — Пропала Дебби. Она должна быть здесь, у меня. — Мгновение он смотрел прямо перед собой. — Разумеется, не она мне нужна. Таких, как она, я могу найти десятки, но украшения на ней и шубка из норки — они должны быть у меня, понятно?
   — Мы найдем ее, Макс!
   Стоун начал ходить взад и вперед по комнате.
   — Так, а теперь самое скользкое дело! Бэньон! Он действует нам на нервы. Но его следует брать осторожно. Никакого насилия, только безобидные методы. — То, что он повторил слова Лаганы, не доходило до его сознания. — Дело нужно поставить так, чтобы у него не было времени заглядывать нам в карты, понятно?
   — Ребенок Бэньона находится у родственников, насколько мне известно? — сказал Кинг.
   — Ну и что?
   — Может быть, мы сможем воздействовать на Бэньона таким путем? Пошлем к его тестю полицейского с ордером на арест. Кто-то, мол, подал жалобу на него, что он нарушает ночью тишину или что-нибудь в этом роде.
   — А кто подпишет жалобу? — спросил Стоун.
   — Кто угодно. Это формальность. Если позже и выяснится, что человека, писавшего жалобу, не существует, значит кто-то пошутил, такие штуки бывают ежедневно.
   — Можно просто кого-нибудь послать туда, когда там не будет Бэньона.
   — Конечно, можно, Макс! Крейми и Даниель, — Кинг указал на своих спутников, — сами полицейские, они знают все уловки. Один из них пойдет с ордером на арест. Пустяк, верно ребята?
   Крейми покрутил пальцами и ухмыльнулся.
   — Нет, так не пойдет, — вдруг сказал Стоун, что-то вспомнив. — Перед домом выставлен постовой полицейский.