Страница:
Антонимические отношения могут быть представлены в языке развернуто внутри отдельных синонимических рядов: вечный, непреходящий, бессмертный, нетленный – временный, преходящий. Крайние члены одного синонимического ряда иногда могут выступать как антонимы (чаще – речевые). Например: толстеть, полнеть, жиреть, тучнеть, добреть, грузнеть, поправляться, округляться (Анна Петровна не то, чтобы потолстела, но как-то округлилась).
В тексте отдельные синонимы могут противопоставляться как антонимы:
II. Антонимы и части речи
III. Семантика антонимов
IV. Антонимы и словообразовательная структура слова
V. Многозначность и антонимия
VI. Языковые и речевые антонимы
VII. Использование антонимов в речи
VIII. Антонимы и Словари
Литература
Словари
3. Арготизмы
I. Арго
II. Языковые особенности арго
III. Арготизмы
IV. Арготизмы в художественных текстах
Литература
Словари
4. Архаизмы
I. Типы архаизмов
В тексте отдельные синонимы могут противопоставляться как антонимы:
Антонимы предполагают общее для них (инвариантное) значение; это значение может подразумеваться, а может быть зафиксировано в языке словом, например: утро – вечер; сутки: день – ночь; в последнем случае антонимические отношения оказываются тесно связанными с родовидовыми, гипо– и гиперонимическими (сутки — родовое понятие, день и ночь — видовые).
У жены твоей —
очи,
и не губы —
уста…
Я люблю тебя очень!
Но пред нею —
чиста.
(Римма Казакова)
II. Антонимы и части речи
Основой антонимии является наличие в значении слова качественного признака, который может возрастать или убывать и доходить до противоположного. Поэтому антонимические отношения в наибольшей степени свойственны прилагательным и наречиям (там – здесь, рано – поздно, далеко – близко, впереди – сзади). Особенно много антонимов среди имен прилагательных, выражающих качества (хороший – плохой); различные ощущения (мокрый – сухой); понятия объема, протяженности, размера (толстый – тонкий, длинный – короткий, просторный – тесный); веса (тяжелый – легкий); формы (острый – тупой); цвета (белый – черный, светлый – темный); психологических оценок (веселый – печальный); времени (ранний – поздний); пространства (близкий – далекий); возраста (молодой – старый). Антонимические отношения могут складываться между словами в системе других частей речи: существительных (свет – тьма); глаголов (радоваться – горевать); некоторых местоимений (все – никто); слов категории состояния (радостно – грустно); служебных слов (в – из), (к – от).
III. Семантика антонимов
По характеру противопоставления своих значений антонимы подразделяются на несколько типов.
1. Антонимы, один из которых обозначает наличие признака, а второй – его отсутствие: движение – покой, спать – бодрствовать.
При истолковании значений обнаруживается различие в смысловом компоненте «не»: влажный – 'содержащий влагу', сухой – 'не содержащий влаги'; зрячий – 'способный видеть', слепой – 'не способный видеть'.
2. Антонимы, один из которых обозначает начало действия или состояния, а другой – прекращение действия или состояния: войти – выйти, включить – выключить.
Значения этих антонимов при их истолковании обнаруживают также различие в смысловых компонентах 'начать' и 'перестать': войти (в дом) – выйти (из дома); заснуть – проснуться и др.
3. Антонимы, один из которых обозначает большую величину признака, а другой – малую его величину: высокий – низкий; тяжелый – легкий; быстро – медленно.
В значениях антонимов этого типа присутствует интуитивно ощущаемый смысловой компонент «норма»: когда мы характеризуем какой-то предмет как высокий или, напротив, низкий, мы мысленно сравниваем его с некоей «нормальной» величиной, т. е. антонимы данного типа различаются смысловыми компонентами 'больше (нормы)' – 'меньше (нормы)'.
К этому типу антонимов относятся качественные прилагательные, наречия, некоторые глаголы и существительные, в значения которых входят указанные смысловые компоненты 'больше' – 'меньше': увеличивается – уменьшается; жара – мороз.
Помимо антонимов, противопоставляемых по какому-либо одному смысловому компоненту, существуют пары таких слов, которые различаются не только этим компонентом, но и другими. Такие слова называются квазиантонимами. Например, прилагательные бездонный и мелкий различаются не только тем, что первый обозначает большую глубину, а второй – малую, но и степенью обозначаемого признака: бездонный — «очень большой глубины» (бездонная пропасть), мелкий же – «небольшой глубины» (компонента «очень» в значении этого прилагательного нет, поэтому можно сказать «очень мелкая река», но нельзя сказать «очень бездонная пропасть»).
Так же различаются пары слов: лютый – легкий (мороз); беспробудный – чуткий (сон) и др.
1. Антонимы, один из которых обозначает наличие признака, а второй – его отсутствие: движение – покой, спать – бодрствовать.
При истолковании значений обнаруживается различие в смысловом компоненте «не»: влажный – 'содержащий влагу', сухой – 'не содержащий влаги'; зрячий – 'способный видеть', слепой – 'не способный видеть'.
2. Антонимы, один из которых обозначает начало действия или состояния, а другой – прекращение действия или состояния: войти – выйти, включить – выключить.
Значения этих антонимов при их истолковании обнаруживают также различие в смысловых компонентах 'начать' и 'перестать': войти (в дом) – выйти (из дома); заснуть – проснуться и др.
3. Антонимы, один из которых обозначает большую величину признака, а другой – малую его величину: высокий – низкий; тяжелый – легкий; быстро – медленно.
В значениях антонимов этого типа присутствует интуитивно ощущаемый смысловой компонент «норма»: когда мы характеризуем какой-то предмет как высокий или, напротив, низкий, мы мысленно сравниваем его с некоей «нормальной» величиной, т. е. антонимы данного типа различаются смысловыми компонентами 'больше (нормы)' – 'меньше (нормы)'.
К этому типу антонимов относятся качественные прилагательные, наречия, некоторые глаголы и существительные, в значения которых входят указанные смысловые компоненты 'больше' – 'меньше': увеличивается – уменьшается; жара – мороз.
Помимо антонимов, противопоставляемых по какому-либо одному смысловому компоненту, существуют пары таких слов, которые различаются не только этим компонентом, но и другими. Такие слова называются квазиантонимами. Например, прилагательные бездонный и мелкий различаются не только тем, что первый обозначает большую глубину, а второй – малую, но и степенью обозначаемого признака: бездонный — «очень большой глубины» (бездонная пропасть), мелкий же – «небольшой глубины» (компонента «очень» в значении этого прилагательного нет, поэтому можно сказать «очень мелкая река», но нельзя сказать «очень бездонная пропасть»).
Так же различаются пары слов: лютый – легкий (мороз); беспробудный – чуткий (сон) и др.
IV. Антонимы и словообразовательная структура слова
Антонимы могут быть как разнокорневыми (черствый – свежий, говорить – молчать), так и однокорневыми (подземный – надземный, вливать – выливать, зачет – незачет, плохо – неплохо).
V. Многозначность и антонимия
Многозначные слова в разных своих значениях могут иметь разные антонимы. Так, для слова легкий (чемодан) в его прямом значении антонимом является слово тяжелый; в переносном значении слово легкий имеет другие антонимы:
легкий (мороз) – сильный (мороз);
легкий (завтрак) – плотный (завтрак);
легкое (наказание) – суровое (наказание);
легкая (задача) – трудная (задача);
легкий (характер) – тяжелый (характер).
Многозначное слово в своем основном прямом значении может не иметь антонимов, но в своих переносных значениях вступает в антонимические отношения с другими словами. Так, слово глухой — 'не обладающий слухом, плохо слышащий' – в этом своем прямом значении антонима не имеет. Но в переносных значениях данное прилагательное может иметь антонимы:
глухая (улица) – шумная (улица):
глухой (воротник) – открытый (воротник).
В антонимические отношения по аналогии с прямыми могут вступать и переносные, и связанные значения слов: белая краска – черная краска, белые ночи – черные ночи, белая зависть – черная зависть.
В антонимические отношения могут вступать противоположные значения одного и того же слова. Это явление получило название энантиосемии (букв.: 'противоположность внутри слова'), например: бесценный — 1) 'имеющий очень высокую цену' (бесценные сокровища) и 2) 'не имеющий никакой цены' (бесценный товар, т. е. 'товар, купленный за бесценок'); блаженный — 1) 'в высшей степени счастливый' (в блаженном состоянии) и 2) 'глуповатый' (из более раннего юродивый, несчастный); запустить — 1) 'начать работу чего-либо', 2) 'завалить, привести в упадок'.
Речевая энантиосемия возникает и в результате особой интонации, которая придает слову противоположное значение: Ах ты, умная головушка! (о недалеком человеке); Ну и молодец! (о провинившемся ребенке).
Подобные противоречия внутри значений одного слова могут возникнуть в процессе длительного употребления слова в языке в разных его сферах. Так, слово лихой в книжном языке Древней Руси употреблялось только с отрицательным смыслом – «плохой; дурной». В народном же языке наряду с этим значением стало развиваться и положительное – «удалой, смелый». Возможный путь развития: лихим делом в старину называли преступление, лихие люди — преступники, разбойники, т. е. отчаянные головы, удалые; отсюда не так далеко и до современных сочетаний: лихой рубака, лихой наездник, лихой водитель. В современном русском языке лихой — 1)'плохой, дурной' и 2) 'смелый, удалой' воспринимаются как омонимы.
В письменной речи отработан особый графический прием, придающий слову противоположное значение – постановка его в кавычки. Обычно в кавычки ставятся слова-оценки, меняющие положительное значение на отрицательное или ложное на правдивое (с точки зрения говорящего): «Ладно, продолжим (осматривать место убийства). Тебе предстоит еще увидеть немало “приятного”» (Чейз Д.Х. Саван для свидетелей / пер. Р. Мирсалиевой. М.: ЗАО Изд-во «ЭКСМО», 1997. С. 13). Этот способ смены значения используется и в устной речи: «Хорошо. Как же (живут дети), хорошо в кавычках» (Из записей устной речи в г. Красноярске).
Явление энантиосемии может объясняться некоторыми особенностями современного использования слова, например, многозначностью морфем, участвующих в образовании слов. Такова приставка про– в глаголах просмотреть, прослушать: Мы прослушали интересную лекцию. – Я прослушала, какую цифру назвал лектор; Внимательно просмотрите всю книгу. – Просмотрела несколько ошибок, и вот результат – двойка.
На противопоставлении значений одного слова строятся каламбуры:
легкий (мороз) – сильный (мороз);
легкий (завтрак) – плотный (завтрак);
легкое (наказание) – суровое (наказание);
легкая (задача) – трудная (задача);
легкий (характер) – тяжелый (характер).
Многозначное слово в своем основном прямом значении может не иметь антонимов, но в своих переносных значениях вступает в антонимические отношения с другими словами. Так, слово глухой — 'не обладающий слухом, плохо слышащий' – в этом своем прямом значении антонима не имеет. Но в переносных значениях данное прилагательное может иметь антонимы:
глухая (улица) – шумная (улица):
глухой (воротник) – открытый (воротник).
В антонимические отношения по аналогии с прямыми могут вступать и переносные, и связанные значения слов: белая краска – черная краска, белые ночи – черные ночи, белая зависть – черная зависть.
В антонимические отношения могут вступать противоположные значения одного и того же слова. Это явление получило название энантиосемии (букв.: 'противоположность внутри слова'), например: бесценный — 1) 'имеющий очень высокую цену' (бесценные сокровища) и 2) 'не имеющий никакой цены' (бесценный товар, т. е. 'товар, купленный за бесценок'); блаженный — 1) 'в высшей степени счастливый' (в блаженном состоянии) и 2) 'глуповатый' (из более раннего юродивый, несчастный); запустить — 1) 'начать работу чего-либо', 2) 'завалить, привести в упадок'.
Речевая энантиосемия возникает и в результате особой интонации, которая придает слову противоположное значение: Ах ты, умная головушка! (о недалеком человеке); Ну и молодец! (о провинившемся ребенке).
Подобные противоречия внутри значений одного слова могут возникнуть в процессе длительного употребления слова в языке в разных его сферах. Так, слово лихой в книжном языке Древней Руси употреблялось только с отрицательным смыслом – «плохой; дурной». В народном же языке наряду с этим значением стало развиваться и положительное – «удалой, смелый». Возможный путь развития: лихим делом в старину называли преступление, лихие люди — преступники, разбойники, т. е. отчаянные головы, удалые; отсюда не так далеко и до современных сочетаний: лихой рубака, лихой наездник, лихой водитель. В современном русском языке лихой — 1)'плохой, дурной' и 2) 'смелый, удалой' воспринимаются как омонимы.
В письменной речи отработан особый графический прием, придающий слову противоположное значение – постановка его в кавычки. Обычно в кавычки ставятся слова-оценки, меняющие положительное значение на отрицательное или ложное на правдивое (с точки зрения говорящего): «Ладно, продолжим (осматривать место убийства). Тебе предстоит еще увидеть немало “приятного”» (Чейз Д.Х. Саван для свидетелей / пер. Р. Мирсалиевой. М.: ЗАО Изд-во «ЭКСМО», 1997. С. 13). Этот способ смены значения используется и в устной речи: «Хорошо. Как же (живут дети), хорошо в кавычках» (Из записей устной речи в г. Красноярске).
Явление энантиосемии может объясняться некоторыми особенностями современного использования слова, например, многозначностью морфем, участвующих в образовании слов. Такова приставка про– в глаголах просмотреть, прослушать: Мы прослушали интересную лекцию. – Я прослушала, какую цифру назвал лектор; Внимательно просмотрите всю книгу. – Просмотрела несколько ошибок, и вот результат – двойка.
На противопоставлении значений одного слова строятся каламбуры:
В России две напасти:
Внизу – власть тьмы,
А наверху – тьма власти.
(В.А. Гиляровский)
VI. Языковые и речевые антонимы
Антонимы в языке складываются на основе противоположных и противоречащих понятий. Для этого необходимо закрепление противопоставленных отношений в языковом сознании носителей языка в результате частого употребления антонимических пар в речи. Так, например, антонимичными являются пары: легкий – трудный, далеко – близко, внести – вынести, трудно – нетрудно, хороший – нехороший, теплый – холодный, горячий – холодный и т. п. Не будут таковыми: теплый – нетеплый, белый – небелый, прохладный – теплый, ходит – не ходит и т. п.
От собственно языковых антонимов, присущих лексической системе русского языка, необходимо отличать контекстуальные антонимы.
Собственно языковые антонимы противопоставлены по своему значению в самой лексической системе, вне контекста: хороший – плохой, любовь – ненависть. Такая противопоставленность слов вытекает из самой природы их значений и не зависит от окружающего текста, она объективно существует в лексической системе языка. Но в определенном контексте в антонимические отношения могут вступать слова, которые вне данного контекста не имеют противопоставленного значения. Часто речевые антонимы связаны с употреблением слов не в прямом, а в обобщенно-символическом значении. Например, слово овца в прямом значении не имеет антонима. Но в пословице «Не считай недруга овцою, считай волком» это слово становится антонимичным слову волк.
В целях особой выразительности А.А. Блок антонимически противопоставил слова молчали – плакали, которые вне контекста не являются антонимами:
От собственно языковых антонимов, присущих лексической системе русского языка, необходимо отличать контекстуальные антонимы.
Собственно языковые антонимы противопоставлены по своему значению в самой лексической системе, вне контекста: хороший – плохой, любовь – ненависть. Такая противопоставленность слов вытекает из самой природы их значений и не зависит от окружающего текста, она объективно существует в лексической системе языка. Но в определенном контексте в антонимические отношения могут вступать слова, которые вне данного контекста не имеют противопоставленного значения. Часто речевые антонимы связаны с употреблением слов не в прямом, а в обобщенно-символическом значении. Например, слово овца в прямом значении не имеет антонима. Но в пословице «Не считай недруга овцою, считай волком» это слово становится антонимичным слову волк.
В целях особой выразительности А.А. Блок антонимически противопоставил слова молчали – плакали, которые вне контекста не являются антонимами:
Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели.
Молчали желтые, и синие,
В зеленых плакали и пели.
(Желтые и синие вагоны – 1 и 2 классов, зеленые – 3 класса.)
VII. Использование антонимов в речи
Антонимы, как и синонимы, принадлежат к таким средствам языка, с помощью которых осуществляется перефразирование – выражение одной и той же мысли разными способами. Однако в отличие от синонимов, которые могут просто взаимозаменяться в высказывании, антонимы, заменяя друг друга в тексте, «требуют» изменений и в других частях предложения – для того чтобы был сохранен тот же самый смысл. Например: Она никогда не опаздывает. – Она всегда приходит вовремя.
Кроме употребления в качестве перифрастического средства, антонимы часто используют для подчеркивания контраста между понятиями. Широко представлены они, например, в пословицах, поговорках, загадках: Сытый голодного не разумеет; Па печи не храбрись, а в поле не трусь.
В тексте антонимы используются для связи контрастных тем: «После мрачной информации мне хочется перейти к светлой теме и поздравить мужчин с праздником 23 февраля» (сводка УВД, передача «Понедельник» по Красноярскому радио, 19 февраля 1990 г.); или для связи контрастных частей текста: «“Оксана! – позвал он. – Оксана, иди скорей сюда…”. Зовет жену…“Вот так успех”, – мелькнуло в моей голове. В комнату вбежала Оксана. “Оксана! – возопил Асеев. – Ты посмотри, какие у него глаза! Какие глаза, умереть можно!” Все во мне оборвалось… Меня тормошила Ксения Михайловна, неразборчиво гудели ребята, отнюдь не понимая размеров обрушившегося на меня несчастья» (С. Наровчатов).
В художественной литературе, особенно в поэзии, на противопоставлении антонимов бывает основана выразительная сила произведения:
Антонимия лежит в основе оксюморона – соединения слов (обычно прилагательного с существительным или двух существительных), противоположных по смыслу: «Но красоты их безобразия я скоро таинство постиг» (М.Ю. Лермонтов); «Живой труп» (Л.Н. Толстой).
Диалектика рассматривает мир как единство противоположностей. Через антонимы реализуются в языке емкие философские обобщения. Так, заканчивая свое повествование в рассказах «Царь-рыба», В.П. Астафьев говорит о сути течения жизни: «Время родиться и время умирать… Время убивать и время исцелять… Время разрушать и время строить… Время любить и время ненавидеть. Время войне и время миру».
См.: АНТИТЕЗА
Кроме употребления в качестве перифрастического средства, антонимы часто используют для подчеркивания контраста между понятиями. Широко представлены они, например, в пословицах, поговорках, загадках: Сытый голодного не разумеет; Па печи не храбрись, а в поле не трусь.
Я антоним к слову лето.
В шубу снежную одета,
Хоть люблю мороз сама,
Потому что я… (зима).
Антонимы часты в названиях художественных произведений: «Толстый и тонкий» (А.П. Чехов); «Живые и мертвые» (К.М. Симонов); «Сказка о Пете, тонком ребенке, и о Симе, который толстый» (В.В. Маяковский).
Не бываю без начала.
Близкий родственник причала,
Делу всякому венец,
Называюсь я… (конец).
В тексте антонимы используются для связи контрастных тем: «После мрачной информации мне хочется перейти к светлой теме и поздравить мужчин с праздником 23 февраля» (сводка УВД, передача «Понедельник» по Красноярскому радио, 19 февраля 1990 г.); или для связи контрастных частей текста: «“Оксана! – позвал он. – Оксана, иди скорей сюда…”. Зовет жену…“Вот так успех”, – мелькнуло в моей голове. В комнату вбежала Оксана. “Оксана! – возопил Асеев. – Ты посмотри, какие у него глаза! Какие глаза, умереть можно!” Все во мне оборвалось… Меня тормошила Ксения Михайловна, неразборчиво гудели ребята, отнюдь не понимая размеров обрушившегося на меня несчастья» (С. Наровчатов).
В художественной литературе, особенно в поэзии, на противопоставлении антонимов бывает основана выразительная сила произведения:
Поэт может использовать в качестве антонимов и такие слова, которые в общем языке не образуют антонимических пар. В этом случае слово обычно выступает не в прямом своем значении, а как символ более глубокого смысла.
Полюбил богатый – бедную,
Полюбил ученый – глупую,
Полюбил румяный – бледную,
Полюбил хороший – вредную:
Золотой — полушку медную.
(М. Цветаева)
«Мы оттепель приняли за весну» (С. Городецкий). Ср.: «Все, однако, сводилось к тому, что, конечно, стоны писателей дошли до его чуткого слуха, что весьма прискорбно, но, к сожалению, никакой «весны» он, Луначарский, нам возвестить не может, потому что дело идет не к «весне», а совсем наоборот» (Ходасевич В. Белый коридор // Наше наследие. 1988. № 3. С. 81).
И ненавидим мы, и любим мы случайно,
Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви,
И царствует в душе какой-то холод тайный,
Когда огонь горит в крови.
В толпе друг друга мы узнали,
Сошлись – и разойдемся вновь,
Была без радости любовь,
Разлука будет без печали.
(М.Ю. Лермонтов)
Антонимия лежит в основе оксюморона – соединения слов (обычно прилагательного с существительным или двух существительных), противоположных по смыслу: «Но красоты их безобразия я скоро таинство постиг» (М.Ю. Лермонтов); «Живой труп» (Л.Н. Толстой).
Диалектика рассматривает мир как единство противоположностей. Через антонимы реализуются в языке емкие философские обобщения. Так, заканчивая свое повествование в рассказах «Царь-рыба», В.П. Астафьев говорит о сути течения жизни: «Время родиться и время умирать… Время убивать и время исцелять… Время разрушать и время строить… Время любить и время ненавидеть. Время войне и время миру».
См.: АНТИТЕЗА
VIII. Антонимы и Словари
Антонимы собраны в специальных словарях антонимов, их можно определить и по толковому словарю, например: маленький — 1. Незначительный по величине, размерам; противоп. большой (MAC).
Литература
1. Антонимы в современной речи // Русский язык и культура речи: учеб. для вузов / А.И. Дунаев, М.Я. Дымарский, А.Ю. Кожевников и др.; под ред. В.Д. Черняк. М.: Высш. шк.; СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2002. С. 73–77.
2. Крысин Л.Л. Антонимы // Энциклопедический словарь юноголингвиста. М.:Флинта: Наука, 2006. С. 32–34.
3. Новиков Л.А. Антонимы: лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 36.
4. Самотик Л.Г. Антонимы: стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 16–19.
2. Крысин Л.Л. Антонимы // Энциклопедический словарь юноголингвиста. М.:Флинта: Наука, 2006. С. 32–34.
3. Новиков Л.А. Антонимы: лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 36.
4. Самотик Л.Г. Антонимы: стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта: Наука, 2003. С. 16–19.
Словари
1. Большой словарь синонимов и антонимов русского языка / Сост. Н.М. Шильнова. М.: Дом слав. кн., 2010. 895 с.
2. Колесников Н.П. Семонимические словари: словарь паронимов русского языка; Словарь антонимов русского языка. Ростов н/Д, 1995.
3. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: АСТ-Пресс, 2008. 588с.
4. Львов М.Р. Школьный словарь антонимов русского языка. М., 2000.
2. Колесников Н.П. Семонимические словари: словарь паронимов русского языка; Словарь антонимов русского языка. Ростов н/Д, 1995.
3. Львов М.Р. Словарь антонимов русского языка. М.: АСТ-Пресс, 2008. 588с.
4. Львов М.Р. Школьный словарь антонимов русского языка. М., 2000.
3. Арготизмы
АРГОТИЗМЫ (от франц. argot – 'жаргон') – слова и выражения арго, используемые в литературной речи.
I. Арго
Арго – язык отдельных социальных групп, сообществ, искусственно создаваемый с целью языкового обособления, «тайный» язык.
Арго – принадлежность относительно замкнутых социальных групп и сообществ. Основная его функция – быть средством их обособления, отделения от остальной части общества. Кроме того, арго свойственна фатическая функция (арготизмы служат средством опознания «своего»), эмоционально-экспрессивная (среди арготизмов 70 % слов с коннотативной, прежде всего отрицательной, окрашенностью – В.Д. Бондалетов).
В строго терминологическом смысле арго – это речь низов общества, деклассированных групп и уголовного мира: нищих, воров, картежных шулеров и т. п. Иногда под арго понимают только воровское арго, иногда же говорят и о других его видах, употребляя уточняющие «видовые» определения: театральное, певческое, охотничье и т. п.; в этом значении термин «арго» означает то же, что жаргон (см.).
Описаны в литературе арго торговцев, шерстобитов, портных («Словарь портных, сапожников Кировского района Калужской области», «Масовский язык портных Людвиговского района Калужской области», «Арго мешовских сапожников Калужской области» – В.Д. Бондалетов).
В Енисейском регионе широко известен «язык столбистов», куда включается особая микротопонимика и собственно арготическая лексика, складывавшаяся на протяжении полутора столетий и выражающая определенные этические нормы сообщества-социума (описан Л.З. Подберезкиной).
В Красноярском краевом архиве обнаружен один из старейших периферийных жаргонно-арготических словарей – «Офенский словарь» А.А. Соловьева (публикация А.Д. Васильева).
Арго – принадлежность относительно замкнутых социальных групп и сообществ. Основная его функция – быть средством их обособления, отделения от остальной части общества. Кроме того, арго свойственна фатическая функция (арготизмы служат средством опознания «своего»), эмоционально-экспрессивная (среди арготизмов 70 % слов с коннотативной, прежде всего отрицательной, окрашенностью – В.Д. Бондалетов).
В строго терминологическом смысле арго – это речь низов общества, деклассированных групп и уголовного мира: нищих, воров, картежных шулеров и т. п. Иногда под арго понимают только воровское арго, иногда же говорят и о других его видах, употребляя уточняющие «видовые» определения: театральное, певческое, охотничье и т. п.; в этом значении термин «арго» означает то же, что жаргон (см.).
Описаны в литературе арго торговцев, шерстобитов, портных («Словарь портных, сапожников Кировского района Калужской области», «Масовский язык портных Людвиговского района Калужской области», «Арго мешовских сапожников Калужской области» – В.Д. Бондалетов).
В Енисейском регионе широко известен «язык столбистов», куда включается особая микротопонимика и собственно арготическая лексика, складывавшаяся на протяжении полутора столетий и выражающая определенные этические нормы сообщества-социума (описан Л.З. Подберезкиной).
В Красноярском краевом архиве обнаружен один из старейших периферийных жаргонно-арготических словарей – «Офенский словарь» А.А. Соловьева (публикация А.Д. Васильева).
II. Языковые особенности арго
Арго существует на базе естественного языка и его грамматики, но использует элементы, заимствованные из других языков, из территориальных диалектов или искусственно созданные (в последнем случае применяются различные приемы «шифрования» – перестановка слогов, вставки, усечения и пр.; так, в детском арго фраза «Мне подарили книгу» звучит «Емн даполири гукни»).
Функция иноязычных заимствований в арго своеобразна. Арготическим заимствованиям отводится роль дублетных именований, известных только особому кругу лиц. Заимствования быстро создают свое гнездо однокоренных слов на базе общерусских моделей: «пул» из греч. – «пулить, пропулить» – купить, продать; «пулец» — купец, покупщик; «выпулить» — выкупить, «выпулка» — выкуп, «отпулиться» — откупиться и т. д. (около 30 слов).
В основе воровского арго лежит офенский диалект (социальный диалект русских офеней – коробейников, мелких торговцев вразнос, который использовался в разное время разными социальными группами населения, например, старообрядцами). По фене ботаешь? – расхожая фраза наших детективов. Офенский диалект значительно отличается от национального языка, например, фраза «Я ушел из дома, отец не знает» звучит так: «Мас уклил из юра, бакса не ухлит».
В России арго складывалось во второй половине XIX в., формировалось в торговых центрах, портовых и столичных городах, местах ссылок.
Функция иноязычных заимствований в арго своеобразна. Арготическим заимствованиям отводится роль дублетных именований, известных только особому кругу лиц. Заимствования быстро создают свое гнездо однокоренных слов на базе общерусских моделей: «пул» из греч. – «пулить, пропулить» – купить, продать; «пулец» — купец, покупщик; «выпулить» — выкупить, «выпулка» — выкуп, «отпулиться» — откупиться и т. д. (около 30 слов).
В основе воровского арго лежит офенский диалект (социальный диалект русских офеней – коробейников, мелких торговцев вразнос, который использовался в разное время разными социальными группами населения, например, старообрядцами). По фене ботаешь? – расхожая фраза наших детективов. Офенский диалект значительно отличается от национального языка, например, фраза «Я ушел из дома, отец не знает» звучит так: «Мас уклил из юра, бакса не ухлит».
В России арго складывалось во второй половине XIX в., формировалось в торговых центрах, портовых и столичных городах, местах ссылок.
III. Арготизмы
Арготизмы, как правило, семантически преобразуются, теряя связь с профессиональным, корпоративным осмыслением, но сохраняя яркую экспрессивную окраску. Многие из них совершенно отрываются от арготической почвы: втирать очки, на пушку брать, для мебели, вкалывать, хохма.
Основной группой арготизмов являются общенародные слова с особым специфическим значением: загорать ('простаивать'), хвост ('несданный экзамен'), спеться ('сговориться').
Арготизмы выражают определенную идеологию социума, тюремный, лагерный быт; подлинная арготическая лексика значительно отличается от арготизмов в художественной речи. (Ср.: редиска – 'нехороший человек' в комедии «Джентльмены удачи» и ловить мышей – 'раздевать пьяных'; ширмач – 'карманный вор, совершающий кражи с ширмой, т. е. с предметом, которым во время карманной кражи прикрывают руку: плащ, мешок, газета и т. д.'; универсал – 'гомосексуалист, допускающий все виды половых извращений'; аббревиатуры арго: волк – 'волку отдышка – легавому крышка'; пост — 'прости, отец, судьба такая'; стон – 'с тобой одной наедине' («Словарь воровского арго». Тюмень, 1981).
Основной группой арготизмов являются общенародные слова с особым специфическим значением: загорать ('простаивать'), хвост ('несданный экзамен'), спеться ('сговориться').
Арготизмы выражают определенную идеологию социума, тюремный, лагерный быт; подлинная арготическая лексика значительно отличается от арготизмов в художественной речи. (Ср.: редиска – 'нехороший человек' в комедии «Джентльмены удачи» и ловить мышей – 'раздевать пьяных'; ширмач – 'карманный вор, совершающий кражи с ширмой, т. е. с предметом, которым во время карманной кражи прикрывают руку: плащ, мешок, газета и т. д.'; универсал – 'гомосексуалист, допускающий все виды половых извращений'; аббревиатуры арго: волк – 'волку отдышка – легавому крышка'; пост — 'прости, отец, судьба такая'; стон – 'с тобой одной наедине' («Словарь воровского арго». Тюмень, 1981).
IV. Арготизмы в художественных текстах
В языке художественной литературы арготизмы используются со стилистической целью: как средство характеристики персонажей, в авторской речи при так называемой несобственно-прямой речи: «Раньше приговорить человека к смерти или “опетушению” мог лишь сходняк в составе 20–30 авторитетов – нынче судьбу человека могут решить четверо-пятеро воров» (Кречетников А. Жизнь за решеткой. М.: Панорама, 1992); «Задушу в объятьях!.. Разорву и схаваю! И запью самогонкой. Все!» (Шукшин В. Калина красная. М.: Молодая гвардия, 1985); «Мысленно он прикинул, куда может податься сегодня начальник зоны. Конечно, где дела плохо идут. Значит, к жирным. У них всегда непруха» (Нетесова Э. Колымский призрак. М.: Прометей, 1990). Используются они переводчиками для реалистической передачи просторечно-жаргонной стихии другого языка (сленга). Вне этих функций арготизмы засоряют и огрубляют речь говорящего.
Непосредственно к воровскому арго примыкает русский мат. См.: ЖАРГОНИЗМЫ, ТАБУИРОВАННАЯ ЛЕКСИКА
Непосредственно к воровскому арго примыкает русский мат. См.: ЖАРГОНИЗМЫ, ТАБУИРОВАННАЯ ЛЕКСИКА
Литература
1. Бондалетов В.Д. Иноязычная лексика в русских арго. Куйбышев, 1990.
2. Васильев А.Д. Офенский язык на территории Красноярского края: Офенский словарь А.А. Соловьева // Художественная культура Красноярска: Историческое наследие, современный опыт. Красноярск: КГУ, 1992. С. 70–80.
3. Грачев М.А. Арготизмы в молодежном жаргоне // Русский язык в школе. 1996. № 1. С. 78–85.
4. Елистратов B.C. Арго и культура. М.: Изд-во МГУ, 1995.
5. Елистратов B. C. Русское арго в языке, обществе и культуре // Русский язык за рубежом. 1995. № 1. С. 82–89.
6. Скворцов Л.И. Арго // Русский язык: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. С. 36–37.
7. Скворцов Л.И. Жаргонная лексика в языке современной художественной литературы // Вопросы культуры речи. М.: Наука, 1966. № 6, 7.
2. Васильев А.Д. Офенский язык на территории Красноярского края: Офенский словарь А.А. Соловьева // Художественная культура Красноярска: Историческое наследие, современный опыт. Красноярск: КГУ, 1992. С. 70–80.
3. Грачев М.А. Арготизмы в молодежном жаргоне // Русский язык в школе. 1996. № 1. С. 78–85.
4. Елистратов B.C. Арго и культура. М.: Изд-во МГУ, 1995.
5. Елистратов B. C. Русское арго в языке, обществе и культуре // Русский язык за рубежом. 1995. № 1. С. 82–89.
6. Скворцов Л.И. Арго // Русский язык: энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. С. 36–37.
7. Скворцов Л.И. Жаргонная лексика в языке современной художественной литературы // Вопросы культуры речи. М.: Наука, 1966. № 6, 7.
Словари
1. Балдаев Д.С. Словарь блатного воровского жаргона: в 2 т. М.: Кампана, 1997.
2. Быков В. Русская феня. Смоленск, 1994.
3. Грачев М.А. Язык из мрака: Блатная музыка и феня: словарь арготизмов. Н. Новгород, 1992.
4. Грачёв М.А., Мокиенко В.М. Русский жаргон: ист. – этимол. словарь М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2009. 335 с.
5. Даль В.И. Условный язык петербургских мошенников, известный под именем музыки или байкового языка // Вопросы языкознания. 1990. № 1.
6. Квеселевич Д.И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка. М.: ООО «Изд-во Астрель»: ООО «Изд-во АСТ», 2003.
7. Липатов А.Т., Журавлёв С.А. Региональный словарь русской субстандартной лексики: Йошкар-Ола, респ. Марий Эл. М., 2009. 287 с.
8. Ринаду Э. Горячее городское арго: Рус. – рус. разговорник. М.: Торус Пресс, 2009. 352 с.
9. Трахтенберг В. Блатная музыка. Спб., 1908.
2. Быков В. Русская феня. Смоленск, 1994.
3. Грачев М.А. Язык из мрака: Блатная музыка и феня: словарь арготизмов. Н. Новгород, 1992.
4. Грачёв М.А., Мокиенко В.М. Русский жаргон: ист. – этимол. словарь М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2009. 335 с.
5. Даль В.И. Условный язык петербургских мошенников, известный под именем музыки или байкового языка // Вопросы языкознания. 1990. № 1.
6. Квеселевич Д.И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка. М.: ООО «Изд-во Астрель»: ООО «Изд-во АСТ», 2003.
7. Липатов А.Т., Журавлёв С.А. Региональный словарь русской субстандартной лексики: Йошкар-Ола, респ. Марий Эл. М., 2009. 287 с.
8. Ринаду Э. Горячее городское арго: Рус. – рус. разговорник. М.: Торус Пресс, 2009. 352 с.
9. Трахтенберг В. Блатная музыка. Спб., 1908.
4. Архаизмы
АРХАИЗМЫ (от греч. archaism – 'древний'). Слова, называющие существующие реалии, но вытесненные по каким-либо причинам из активного употребления синонимическими лексическими единицами.
I. Типы архаизмов
Архаизмы составляют вместе с историзмами (см.) устаревшую лексику (см.) языка, и некоторые из них понимаются только с помощью словарей, например: наян — 'назойливый, нахальный человек': «На парней я не вешалась, Наянов обрывала я» (Н.А. Некрасов); османы — 'турки':
По структуре выделяются два типа архаизмов.
1. Лексические архаизмы, включающие:
а) собственно лексические – слова, устаревшие целиком как определенные звуковые комплексы: художество — 'искусство', ланиты — 'щеки';
б) лексико-словообразовательные архаизмы, отличающиеся от синонимичного слова современного языка только словообразовательным элементом, чаще всего суффиксом: стяжательностъ — 'стяжательство', балтический — 'балтийский', бедство — 'бедность', пошлец — 'пошляк'; реже приставками: всколъки — 'поскольку';
Другая же часть составляет пассивный словарный состав современного языка, т. е. понимается нами в текстах, но редко используется в активной речи, например: оный — 'тот же самый' (MAC, устар.): «Прошу Вас оное имение принять в полное Ваше распоряжение и управление» (А.С. Пушкин); неуказанный — 'недозволенный' (MAC, устар.): «Торговали мы недаром Неуказанным товаром» (А.С. Пушкин); «Офицер в нетрезвом виде ворвался в неуказанное время в пивную» (В.Г. Короленко).
Был и я среди донцов,
Гнал и я османов шайку,
В память битвы и шатров
Я домой привез нагайку.
(А.С. Пушкин)
По структуре выделяются два типа архаизмов.
1. Лексические архаизмы, включающие:
а) собственно лексические – слова, устаревшие целиком как определенные звуковые комплексы: художество — 'искусство', ланиты — 'щеки';
б) лексико-словообразовательные архаизмы, отличающиеся от синонимичного слова современного языка только словообразовательным элементом, чаще всего суффиксом: стяжательностъ — 'стяжательство', балтический — 'балтийский', бедство — 'бедность', пошлец — 'пошляк'; реже приставками: всколъки — 'поскольку';