Ладлэм Роберт. Бумага Мэтлока

   — Да, — сказал Мэтлок, беря металлическую коробочку. — Я только одного не могу понять: почему вы не хотите, чтобы ваши люди звонили сюда к вам, в контору, а вы связывались со мной? Разве это не будет удобнее?
   — Нет. Слишком много возможностей для ошибки. У нас большая клиентура. Мы предпочитаем, чтобы наши клиенты находились в прямом контакте с теми людьми, за услуги которых они платят.
   — Понятно.
   — К тому же мы не хотим влезать в личную жизнь наших клиентов. Кстати, вы можете связываться с бригадой тем же путем, что и они с вам". У каждого есть такой же прибор. Позвоните по телефону и продиктуйте то, что вы хотите им передать.
   — Похвально.
   — Профессионально. — Тут Блэкстоун наконец опустился в свое кресло и откинулся назад. — А теперь я вам кое-что скажу, и, если вы сочтете это угрозой, я на вас не обижусь. И если захотите отказаться от наших услуг — тоже о'кей... Мы знаем, что вас усиленно разыскивают агенты министерства юстиции. Правда, против, вас не выдвинуто никаких обвинений и ордера на ваш арест нет. У вас есть определенные права, о которых федеральные агенты часто забывают в своем рвении, и это одна из причин существования нашего агентства. Однако должен предупредить вас: если ваш статус изменится, если против вас будут выдвинуты обвинения или будет выдан ордер на ваш арест, наши услуги прекратятся немедленно и мы, не колеблясь, поможем властям найти вас. Информация, которой мы располагаем, не подлежит разглашению и будет сообщена только вашим адвокатам, но к информации о вашем местонахождении это не относится. Понятно?
   — Да. Это достаточно честно.
   — Это более чем честно. Вот почему я прошу вас заплатить сейчас вперед за десять дней — неиспользованные деньги мы вам вернем... Если ситуация изменится и федеральные агенты получат ордер на ваш арест, вам только один раз скажут по телефону следующую фразу... — Блэкстоун выдержал эффектную паузу.
   — Какую же?
   — "Абонент три-ноль отключен".

* * *

   Когда Мэтлок вышел на Бонд-стрит, у него появилось ощущение, которое — он уже знал — не покинет его до самого конца этой многодневной гонки: ощущение, что все на него смотрят. Ему стало казаться, что какие-то незнакомые люди не сводят с него пристальных взглядов. Он то и дело оборачивался, однако ни разу не обнаружил ничего подозрительного.
   Теперь необходимо извлечь из квартиры корсиканскую бумагу. А после того, что сказал Блэкстоун, бессмысленно пытаться сделать это самому. Квартира, конечно, под наблюдением обоих лагерей — преследователей и преследуемых.
   Он использует кого-нибудь из бригады Блэкстоуна. Он свяжется с ними — с ним — после того, как позвонит по одному телефону и выяснит, нужно ли ему иметь при себе приглашение — корсиканскую бумагу — или нет. Он позвонит в Виндзор-Шоулз адвокату Сэмюелу Шарпу.
   Мэтлок решил выразить Шарпу сочувствие. Сейчас самое время показать Шарпу, что даже такие люди, как он, Мэтлок, — люди, имеющие влиятельных друзей в Сан-Хуане и Лондоне, — думают не только о себе.
   Он вошел в вестибюль отеля «Американа» и набрал номер Шарпа. Ответила секретарша.
   — Оставьте ваш телефон, мистер Шарп вам перезвонит.
   — Я говорю из автомата и очень спешу. Последовало молчание, затем раздался щелчок переключателя. Ждать Мэтлоку пришлось менее десяти секунд.
   — Разрешите, я запишу номер вашего автомата, мистер Мэтлок. Мистер Шарп позвонит вам через пять минут.
   Мэтлок дал девушке номер и повесил трубку. Сидя на пластмассовом сиденье, он вспомнил другую телефонную будку, другое пластмассовое сиденье. И черный автомобиль, промчавшийся мимо этой будки, где остался человек с пулей во лбу.
   Раздался звонок; Мэтлок поднял трубку.
   — Мэтлок?
   — Шарп?
   — Не стоит звонить мне в контору. Надо бы вам это знать. Мне пришлось выйти в вестибюль, чтобы позвонить из автомата.
   — Я был уверен, что телефон уважаемого адвоката не прослушивается. Простите.
   На другом конце провода молчали. Шарп, очевидно, не ждал извинения.
   — Я человек осторожный, как я уже говорил. В чем дело?
   — Я просто хотел узнать, как вы себя чувствуете. Чем все кончилось? То, что произошло ночью, — ужасно.
   — У меня не было времени это осмыслить. Слишком много дел. Полиция, похороны, репортеры.
   — Что же вы им говорите? Как ведете себя?
   — Стараюсь поумнее. В двух словах — я всего лишь невинная жертва. И Фрэнк — жертва, но он мертв... Мне будет не хватать Фрэнка. Он был очень хороший малый. Я, конечно, закрою верхний этаж. Полиции штата заплатили. Видимо, ваши люди. Все останется так, как сказано в газетах. Банда итальянских головорезов устроила перестрелку в милом загородном ресторане.
   — Вы хорошо владеете собой.
   — Я же говорил вам, — уныло промолвил Шарп, — я осторожный человек. И готов ко всяким случайностям.
   — Кто это сделал?
   Шарп не ответил. Он просто молчал.
   — Я спрашиваю, кто, по-вашему, это сделал?
   — Я думаю, ваши люди узнают об этом раньше, чем я... У Бартолоцци были враги — он был не очень приятный человек. У Рокко, наверное, тоже... Но при чем тут Фрэнк? На это ответьте мне вы.
   — Не знаю. Я пока ни с кем не связывался.
   — Пожалуйста, узнайте. Зря они так. — Попытаюсь. Обещаю вам... Кстати, Сэмми, не забудьте позвонить Стоктону и Кэнтору.
   — Не забуду. У меня это записано на сегодня.
   — Спасибо. И примите мои соболезнования по поводу Фрэнка. Он мне показался славным малым.
   — Он был стоящий человек.
   — Не сомневаюсь... Я еще свяжусь с вами, Сэмми. И я помню, о чем вы меня просили. Вы произвели на меня самое приятное впечатление. Я...
   Послышалось звяканье монет, падающих в приемник телефона-автомата в Виндзор-Шоулз, и разговор прервался. Впрочем, продолжать его уже не было необходимости. Мэтлок узнал то, что хотел узнать. Надо доставать корсиканскую бумагу. Ужас не отбил память у методичного Шарпа: он не забыл, кому должен позвонить. Почему не забыл, Мэтлок не мог объяснить, но это было так. Осторожный Шарп не поддался панике. Хладнокровен как черт.
   В телефонной будке было душно, тесно, неудобно. Мэтлок открыл дверцу и быстро прошел через вестибюль к выходу.
   Он завернул за угол в поисках подходящего ресторана, где можно перекусить и подождать ответного звонка от Абонента три-ноль. Блэкстоун сказал, что он должен оставить какой-нибудь номер, а что может быть лучше номера ресторанного телефона?
   Он увидел вывеску: «Дары моря». Явно такое место, куда заглядывают деловые люди.
   Ему дали не просто столик, а целую кабинку. Было почти три часа дня; люди уже отобедали. Мэтлок сел, заказал бурбон со льдом и спросил у официантки, где ближайший телефон. Он уже собрался выйти из кабинки и позвонить по телефону 555-68-68, но тут услышал приглушенный высокий, пугающий звук телектроника. Сначала он застыл. Было такое ощущение, будто какая-то частица его тела, какой-то орган посылает сигналы бедствия. Дрожащей рукой он вытащил из кармана пиджака маленькую металлическую коробочку и нажал кнопку выключателя. Посмотрел вокруг — не привлек ли этот звук внимания?
   Не привлек. Никто на него не смотрел. Никто ничего не услышал.
   Он встал со стула и быстро прошел к телефону, думая только об одном: что-то случилось с Пэт, достаточно серьезное, раз абонент привел в действие эту ужасную крошечную машинку, которая повергла его в панику.
   Мэтлок закрыл за собой дверь и набрал номер 555-68-68.
   — Абонент три-ноль докладывает. — Голос звучал, как обычно звучат голоса, записанные на пленку. — Просьба позвонить по телефону 555-19-51. Причин для тревоги нет, сэр. Ничего срочного. В течение ближайшего часа будем по этому номеру. Повторяю номер: 555-19-51. Все.
   Мэтлок понял: Абонент три-ноль специально вызвал его, чтобы успокоить — возможно, потому, что он впервые пользуется телектроником. У него возникло ощущение, что даже если Карлайл исчезнет в клубах термоядерного взрыва. Абонент три-ноль сможет оказать на него успокаивающее действие. Может, и по другой причине — мысль человека работает лучше, когда он не охвачен страхом. Как бы то ни было, но этот метод сработал. Мэтлок теперь чувствовал себя гораздо спокойнее. Он достал из кармана несколько монет, подумав при этом, что надо будет разменять два-три доллара, чтобы у него всегда была мелочь. Телефон-автомат вошел в его жизнь.
   — Это 555-19-51?
   — Да, — ответил тот же голос, который он слышал только что в записи. — Мистер Мэтлок?
   — Да. С мисс Бэллентайн все в порядке?
   — Она отлично себя чувствует. У нее хороший врач. Сегодня утром ей разрешили сесть. Доктор вполне доволен... Она несколько раз спрашивала о вас.
   — Что вы ей сказали?
   — Правду. Что вы нас наняли, чтобы никто ей не докучал.
   — Нет. Относительно того, где я нахожусь?
   — Мы просто сказали, что вам пришлось уехать на несколько дней. Неплохо было бы вам позвонить ей. Начиная с сегодняшнего дня ей уже разрешено отвечать на телефонные звонки, конечно под нашим наблюдением.
   — Спасибо, позвоню! Вы ради этого связывались со мной?
   — Частично. Но также из-за Гринберга. Джейсона Гринберга. Он все время вам звонит. Требует, чтобы вы с ним связались.
   — Что он сказал? Кто с ним разговаривал?
   — Я. Кстати, меня зовут Клифф.
   — О'кей, Клифф! Что он сказал?
   — Велел передать, чтобы вы немедленно позвонили ему, сказал, что это необходимо. У меня есть номер. Это в Уилинге, штат Западная Вирджиния.
   — Данте мне его. — Мэтлок вытащил шариковую ручку и записал номер на деревянной полочке под телефоном.
   — Мистер Мэтлок?
   — Что?
   — Гринберг также просил передать вам... что «города не умирают, они уже умерли». Это его слова: «Города умерли».

Глава 23

   Клифф без звука согласился добыть корсиканскую бумагу из квартиры Мэтлока. Позже они договорятся по телефону о встрече. Если бумаги не окажется на месте. Абонент три-ноль немедленно поставит Мэтлока об этом в известность.
   Мэтлок ограничился одной порцией бурбона; лениво поковырял в тарелке и в половине четвертого покинул «Дары моря». Пришло время перегруппировки сил и пополнения арсенала. Он припарковал «кадиллак» на несколько кварталов южнее офиса Блэкстоуна на Бонд-стрит. Это была одна из муниципальных стоянок, где каждое место оборудовано отдельным счетчиком. Мэтлоку пришло в голову, пока он к ней приближался, что онтак и не удосужился оставить в счетчике лишние монеты, когда отправился в офис Блэкстоуна. Срок истекал через час, а прошло уже больше двух. Он постарался представить, как отреагирует владелец проката машин, когда ему представят счет за просроченное время стоянки. Он вошел на место парковки и тут же усомнился — туда ли он попал. Затем понял, что не ошибся. Его «кадиллак» стоял в четвертом ряду. Мэтлок начал протискиваться между плотно поставленными машинами к своей и тут же остановился.
   Среди прочих авто он увидел бело-голубые полосы патрульного автомобиля хартфордской полиции, стоящего вплотную к его «кадиллаку». Один из полицейских пытался открыть «кадиллак», второй говорил по рации. Они нашли машину. Это испугало Мэтлока, но не удивило.
   Он осторожно пошел назад; если его заметят, он бросится бежать... Теперь все очень осложняется. Во-первых, они знают, что он находится в районе Хартфорда. Следовательно, такие средства передвижения, как поезд, автобус, даже такси, исключаются. Вокруг все уже предупреждены. Единственный выход — найти другую машину.
   И все равно странно. Блэкстоун ведь ясно сказал, что против него не выдвинуто обвинений, нет ордера на арест. В противном случае он уже услышал бы: «Абонент три-ноль отключен».
   Но он не услышал таких слов. Даже намека не было. Может, вернуться к полицейской машине и заплатить штраф за нарушение стоянки?
   Однако он тут же отказался от этой мысли. Полицейские там не для того, чтобы следить за счетчиками. До этого на другой стоянке его выслеживал другой полицейский — в штатском. Все это не случайно, хотя и непонятно.
   Мэтлок быстро пошел по Бонд-стрит. Он свернул в первую же боковую улицу и вдруг заметил, что бежит. Он тотчас замедлил шаг, чтобы не привлекать внимания прохожих. Он пошел шагом в ритме толпы, стараясь раствориться в людском потоке. Он даже останавливался там и сям и тупо смотрел на витрины, не видя, что в них выставлено. Потом он попытался понять, что с ним происходит. И понял: теперь им управляют первобытные инстинкты преследуемого. Они неожиданно проснулись в нем, и вот уже во все стороны протянулись защитные щупальца, а тело, точно у хамелеона, стало почти неразличимым на окружающем фоне.
   Но ведь он не преследуемый! Он преследователь! Черт возьми, он же преследователь!
   — Хэлло, Джим! Как поживаете, старина? Что вы делаете в этом великом городе?
   От неожиданности Мэтлок споткнулся и, потеряв равновесие, упал на тротуар, а человек, окликнувший его, протянул ему руку и помог подняться.
   — О, привет, Джефф! Господи, как вы меня напугали. Спасибо. — Мэтлок встал, отряхнулся и огляделся по сторонам — кто еще, кроме Джеффа Креймера, наблюдает за ним?
   — Что, хорошо пообедали, старина? — рассмеялся Креймер. Он был выпускником Карлайла и имел степень по психологии, которая произвела достаточно сильное впечатление на шикарную посредническую фирму.
   — Да нет, что вы. Просто задумался. Настоящий рассеянный профессор. — Мэтлок взглянул на Джеффа Креймера. Джефф Креймер не только работал в шикарной фирме, у него еще была шикарная жена и двое очень шикарных детей, которые учились в чрезвычайно шикарных школах. — А что касается «обеда», то за целый день всего одна порция бурбона, и ту не допил.
   — Почему бы нам это не исправить? — предложил Креймер, показывая на бар «Кабанья голова». — Я ведь вас несколько месяцев не видел. Читал в газете, что вас ограбили.
   — Ограбление еще можно пережить, но что они сделали с квартирой! И с машиной! — Мэтлок и Джефф Креймер направились к бару «Кабанья голова». — Ее сейчас как раз здесь чинят. Вот я и торчу в городе.
   Оказывается, у преследуемого есть не только щупальца, предупреждающие об опасности, но еще и сверхъестественная — пусть даже временная — способность превращать невыгодную ситуацию в выгодную. Проигрыш — в явный выигрыш.
   Пока Мэтлок потягивал бурбон с водой, Креймер в несколько глотков расправился со своим виски.
   — Как подумаю, что придется тащиться в Скарсдейл на автобусе с двумя пересадками, просто настроение портится.
   — Так возьмите машину напрокат, в чем проблема?
   — Я уже обращался в два места. В одном машин не будет до вечера, в другом — вообще до завтра. Какой-то здесь, по-моему, съезд.
   — Так подождите до вечера.
   — Никак не могу. Дела. Отец собирает своих экономических советников. Но если вы думаете, что я поеду в Скарсдейл не на собственных колесах, то очень ошибаетесь. — Мэтлок рассмеялся и заказал еще бурбон и виски, затем положил на стойку бара пятидесятидолларовый банкнот. Банкнот должен был привлечь внимание Джеффа Креймера, у которого такая шикарная жена.
   — Мне кажется, вы не способны подвести итог по чековой книжке, а уж быть экономическим советником...
   — Не забывайте, ведь я наследник престола.
   — Вы везунчик. Вот это я хорошо помню. Везунчик.
   — Послушайте! Великолепная мысль! Ваша машина в городе?
   — Погодите, дружище...
   — Нет, серьезно. — Мэтлок вытащил деньги. — Старик заплатит... Что, если я возьму напрокат вашу машину?
   На четыре-пять дней. Вот. Даю вам двести — триста долларов.
   — Да вы рехнулись!
   — Ничего подобного. Старик хочет, чтобы я приехал? Вот пусть он и заплатит!
   Мэтлок чувствовал, как лихорадочно Креймер подсчитывает, во сколько ему обойдется за неделю дешевая прокатная машина. Семьдесят девять пятьдесят плюс девять центов за милю при ежедневном пробеге миль пятнадцать — двадцать. Сто пять, максимум сто девять долларов. У Креймера ведь была шикарная жена и двое весьма шикарных деток в чрезвычайно шикарных школах.
   — Ну зачем же вас так грабить?
   — Не меня! При чем здесь я? Его!
   — Ну не знаю...
   — Я напишу счет и сразу же вручу его отцу. — Мэтлок схватил картонную подставку под бокалы, перевернул ее чистой стороной вверх и начал писать. — Самый обычный контракт. «Я, Джеймс Б. Мэтлок, обязуюсь уплатить Джеффри Креймеру триста...» Какого черта, это же его деньги!.. «Четыреста долларов за пользование его...» Марка?
   — "Форд"-универсал. Белый. Прошлогодняя модель. — Глаза Креймера переходили от картонки к пачке банкнотов, которые Мэтлок небрежно положил у локтя Креймера на стойке бара.
   — "Фордом"-универсалом в течение...", ну, скажем, недели, о'кей!
   — Идет! — Креймер допил вторую порцию виски.
   — Одной недели... Подписано: Джеймс Б. Мэтлок! Подпишитесь здесь тоже. И вот вам ваши четыреста долларов. А где машина?
   Инстинкт преследуемого безошибочен, подумал Мэтлок. Креймер спрятал деньги в карман, вытер покрывшийся испариной подбородок и достал ключи от машины и талон с платной стоянки. Как и ожидал Мэтлок, Джефф Креймер хотел теперь поскорее уйти со своими четырьмя сотнями.
   Мэтлок сказал, что вернет автомобиль дней через пять. Креймер настоял на том, чтобы заплатить за выпивку, и быстро ушел. Оставшись один, Мэтлок допил бурбон и обдумал свой следующий шаг.
   Преследуемый и преследователь соединились теперь в одном лице.

Глава 24

   Он быстро ехал по дороге № 72 к городку Маунт-Холли в белом «форде»-универсале Креймера. Он знал, что в течение часа должен найти другой телефон-автомат и еще раз позвонить. На этот раз Говарду Стоктону, владельцу Кармаунтского загородного клуба. Он взглянул на часы: почти половина девятого вечера. Сэмюел Шарп давно уже должен был связаться с Стоктоном.
   Интересно, как реагировал Стоктон? И что он вообще за человек?
   Фары машины высветили придорожную надпись: «МАУНТ-ХОЛЛИ» А за ним следующую: «Клуб „Ротари“ Ресторан Харпера 1 миля»
   А почему бы и нет, подумал Мэтлок. Терять нечего. А может, что-то даже и выиграешь, что-то узнаешь.
   Белый оштукатуренный фасад и красные неоновые лампы в окнах говорили достаточно ясно о кухне Харпера. Мэтлок поставил машину, вылез и запер дверцы. Его новоприобретенный чемодан с новоприобретенными вещами лежал на заднем сиденье. В Хартфорде он потратил на это несколько сот долларов: не хотел рисковать.
   Он прошел по дорожке, выложенной крупным дешевым гравием, и вошел в бар ресторана.
   — Мне нужно в Кармаунт, — сказал Мэтлок, давая бармену двадцатидолларовую бумажку. — Вы не могли бы объяснить мне, как туда проехать?
   — Мили две с половиной к западу. Свернете с основной дороги вправо. А у вас что, мельче двадцатки нет? У меня только две пятерки и доллары. А доллары мне нужны.
   — Давайте мне пятерки, а на остальные сыграем в «орла-решку». «Орел» — ваш, «решка» — вы мне даете еще стаканчик, а сдачу оставляете себе. — Мэтлок подбросил монету и прикрыл ладонью, затем приподнял ладонь и взял, не показав бармену. — Вам сегодня не везет. Наливайте, и десятка ваша.
   Мэтлок заметил, что трое других посетителей прислушиваются к разговору. «Очень хорошо», — подумал он, ища глазами телефонную будку.
   — Мужской туалет там, в глубине за углом, — сказал похожий на фермера человек в бейсбольной фуражке.
   — Спасибо. А телефон?
   — Рядом с туалетом.
   — Еще раз спасибо. — Мэтлок вытащил листок бумаги, на котором было написано: «Говард Стоктон. Кармаунт — 203-421-1100», и сделал знак бармену. Тот мигом подлетел к нему. — Мне нужно позвонить этому человеку, — тихо сказал Мэтлок. — По-моему, я неверно записал фамилию. То ли Стэктон, то ли Стоктон. Вы его не знаете?
   Бармен посмотрел на бумажку, и Мэтлок по его лицу увидел, что фамилия ему знакома.
   — Конечно. У вас все правильно написано. Это Стоктон. Мистер Стоктон. Он вице-президент «Ротари». А раньше был президентом. Верно, ребята? — обратился бармен к другим посетителям.
   — Точно.
   — Правильно. Стоктон.
   — Хороший малый.
   Человек в бейсбольной фуражке счел необходимым дать более подробную информацию:
   — Он заправляет Загородным клубом. Отменное местечко.
   — Загородным клубом? — Мэтлок придал вопросу чуть иронический оттенок.
   — Ну да. Плавательный бассейн, поле для гольфа, танцы по уик-эндам. Отменное местечко. — Это уже добавил бармен.
   — Одно могу сказать: его очень хвалят, этого Стоктона. — Мэтлок осушил стакан и посмотрел в глубь бара. — Телефон там, говорите?
   — Совершенно верно, мистер. За углом.
   Мэтлок сунул руку в карман, ища мелочь, и направился к узкому коридору, где находились туалеты и телефон. Он завернул за угол, прижался к стене и, понимая, что сейчас заговорят о нем, стал слушать.
   — Здорово кидает, а? — произнес бармен.
   — Да они все такие. Я вам рассказывал? Мой сынок подносил там клюшки пару недель назад, так один тип, когда выиграл, дал ему пятьдесят долларов. Представляете!
   — А моя старуха говорит, все эти шикарные дамочки там — шлюхи. Она там иной раз работает, моя старуха. Говорит, настоящие шлюхи...
   — Эх, вот бы мне такая попалась. Спорим, они и лифчиков-то не носят!
   — Настоящие шлюхи...
   — А не все ли равно? Этот Стоктон — он малый о'кей! Знаешь, что он сделал? Ну, для Кингов-то. Ты же знаешь Арти Кинга — у него случился инфаркт: он там стриг траву на лужайке и замертво свалился. Так вот старик Стоктон не только дал семье кучу денег, он для них открыл постоянный счет в магазине «Эй энд Ни». Он малый о'кей!
   — Настоящие шлюхи! Развлекаются с мужиками за деньги...
   — Да еще выложил чуть не все денежки наличными на пристройку к школе. Ты верно говоришь, черт возьми, он малый о'кей! У меня двое парней в этой школе!
   — А знаешь, сколько он отвалил на пикник в День поминовения?..
   — Настоящие шлюхи...
   Мэтлок скользнул вдоль стены к телефонной будке и как можно тише закрыл дверцу. Мужчины в баре наперебой выражали свое восхищение Говардом Стоктоном, владельцем Кармаунтского загородного клуба. Теперь Мэтлока уже не заботило, услышат они или не услышат, что он не сразу вошел в будку. Что сейчас занимало его, это, как ни странно, он сам. Если тот, за кем охотятся, обладает инстинктами — в основном для самозащиты, — то у охотника также есть свои инстинкты — агрессивного, активного характера. Он понимал теперь важность умения выслеживать, значение запахов для того, чтобы создать основу поведения, которая вскоре станет привычкой. Это означало, что у охотника есть свои абстрактные инструменты в дополнение к оружию. Инструменты эти помогут подготовить западню, в которую обязательно попадет преследуемый.
   Говард Стоктон: бывший президент, ныне вице-президент клуба «Ротари» в Маунт-Холли; человек щедрый, сердобольный. Человек, который позаботился о семье покойного служащего по имени Арти Кинг; который финансировал пристройку к школе. Владелец роскошного Загородного клуба, где подносчикам клюшек дают по пятьдесят долларов на чай и где к услугам членов клуба вполне пристойные девочки. К тому же добрый американец, благодаря которому жители Маунт-Холли в День поминовения могли устроить прекрасный пикник.
   Достаточно для начала. Достаточно, чтобы встряхнуть Говарда Стоктона, если дело до этого дойдет. Говард Стоктон больше уже не был чем-то неопределенным, хотя Мэтлок еще не знал, как этот человек выглядит.
   Мэтлок опустил десятицентовую монету и набрал номер Загородного клуба.

* * *

   — Очень рад, мистер Мэтлок! — воскликнул Говард Стоктон, приветствуя Мэтлока на мраморных ступенях Кармаунтского загородного клуба. — Малый отгонит ваш автомобиль! Эй, малый! Смотри не перестарайся!
   Негр, присматривавший за автомобилями, рассмеялся. Стоктон подбросил в воздух полдоллара, и негр, осклабясь, поймал монету.
   — Спасибо, хозяин.
   — Ты к ним по-хорошему, и они к тебе — тоже. Верно, малый? Я хорошо к тебе отношусь?
   — Очень хорошо, мистер Говард!
   На мгновение Мэтлоку показалось, что он участвует в низкопробной телерекламе, но тут он увидел, что Говард Стоктон ничуть не играет. В этом человеке все до корней светлых седеющих волос над загорелым лицом, на фоне которого еще заметнее была седая щеточка усов и синева глаз, окруженных морщинками, — все говорило, что он живет в свое удовольствие.
   — Добро пожаловать в Кармаунт, мистер Мэтлок.
   — Спасибо. Меня зовут Джим.
   — Джим? Мне нравится это имя. В нем есть что-то доброе, честное! Для друзей я — Говард. Прошу вас называть меня Говард.
   Кармаунтский загородный клуб — или, по крайней мере, та его часть, которую увидел Мэтлок, — напоминал здания, существовавшие до Гражданской войны. Пальмы в кадках, изящные люстры, голубые обои со сценами в стиле рококо. Говард Стоктон — хоть он и не признался бы в этом — был приверженцем того образа жизни, который рухнул в 1865 году. Даже слуги у него, в основном черные, были в самых настоящих ливреях. Из большого ресторана слышалась тихая музыка — там играл струнный оркестр человек из восьми, играл мелодично, как уже не играют. В центре большого холла широким изгибом уходила вверх широкая лестница. Вокруг было много привлекательных женщин под руку с не очень привлекательными мужчинами.