Ларк Гленда. Та, которая видит

   — Только попробуй выпустить меня, и я никогда с тобой не буду разговаривать!
   — Тебе следует научиться плавать.
   На мгновение выпустив из зубов веревку, Флейм ответила:
   — Как-нибудь ты меня научишь. Но только не сейчас! Блейз, будь добра, вытащи меня из этого проклятого океана!
   Именно в этот момент откуда-то спереди донесся леденящий кровь вой. Флейм застонала.
   — Ничего не говори мне, я сама догадаюсь. Это кричит голодный морской дракон, питающийся девственницами.
   — Тогда ни тебе, ни мне не о чем беспокоиться, верно? — любезно сказала я. — Только я думаю, что это подает голос моя собака.
   — Твоя собака? Где-то посреди океана — как я надеюсь, в лодке? — ты держишь собаку, которая воет, как душа моряка, увлекаемая в Великую Бездну?
   Пожалуй, если смотреть с такой точки зрения, ситуация и впрямь была смешной. Более того: Флейм пока еще не знала, что плыть нам предстоит на морском пони.
 

Глава 28

   К рассвету мы добрались до безлюдного пляжа в нескольких лигах к западу от Гортанской Пристани. Я разожгла костер из водорослей, и мы, пока завтракали, грелись у огня. Руарт, который спокойно проспал всю ночь, сидя на голове морского, пони, принялся ловить мошек и искать семена травы.
   Флейм была совсем не так жизнерадостна; думаю, ее уныние было отчасти вызвано мыслями о том, что устоять против Датрика она не смогла. Нужно было кому-то объяснить ей, что иногда ее ожидают неудачи. Руарт не мог этого сделать: ему в силу его природы слишком во многом приходилось полагаться на Флейм. Ей нужен был друг, не уступающий ей ростом. Я еще раз порадовалась тому, что мы вместе, хотя воспоминание о расставании с Тором слишком часто пронзало мое сердце острой болью.
   Другая причина уныния Флейм была более очевидна. Путешествие из Гортанской Пристани на спине морского пони ей, не умеющей плавать, казалось дерзкой попыткой искушать судьбу, хоть я и привязала нас обеих к спине животного.
   Сама я была вполне довольна тем, как далеко мы уплыли за эти несколько часов: в своей родной стихии морские пони развивали прекрасную скорость. Наша зверюга оказалась слишком быстрой даже для кровяных демонов; правда, предполагая, что эти твари — прибрежные жители, я старалась к берегу не приближаться.
   Следопыт наконец-то освободился от кожаного мешка и теперь, наевшись, скакал по дюнам и катался в песке — он был похож на ребенка, которому удалось улизнуть от строгой няни. Нам уже пришлось приструнить его в отношении Руарта и птиц вообще. К счастью, Следопыт, похоже, сразу усвоил, что не следует и думать о том, чтобы облаивать, ловить и есть любое существо в перьях. Песик очень хотел угодить своей новой хозяйке.
   — Послушай, я, наверное, тебя не поняла, — заговорила Флейм. — Ты, в самом деле, собираешься ехать на этом… этом морском червяке по задницу в воде до самого Мекате? Два или три дня, не высаживаясь на сушу? Ты страдаешь морским безумием! Что, если на нас нападут акулы? Или если мы вовсе свалимся в воду? Или если путешествие затянется и мы останемся без пресной воды? А вдруг начнется шторм или небо затянут облака, так что мы не сможем ориентироваться по звездам? — Флейм все больше впадала в панику. — Милосердные боги, мы же можем вообще не найти Мекате и будем плыть и плыть, пока не свалимся за край мира!
   — Когда сидишь на морском пони, вода доходит только до колен, — рассудительно ответила я, умолчав о том обстоятельстве, что в ветреную погоду все обстоит совсем иначе. — Акулы боятся морских пони, а спать мы будем по очереди и к тому же привяжемся к спине животного. Рыбаки говорят, что в это время года штормов не бывает, а течение отсюда принесет нас прямо к Мекате. Дождей не было уже три месяца, и еще недели две погода не переменится. Кроме того, один ученый менодианин в Ступице говорил мне, что мир на самом деле круглый, а потому свалиться за его край нельзя. Если мы будем все плыть и плыть на запад, то, в конце концов, просто вернемся туда, откуда отправились.
   Флейм подарила мне выразительный взгляд.
   — Дорогая, у нас нет другого безопасного способа…
   — Безопасного?!
   — Датрик перероет всю косу Гортан в поисках нас с тобой — особенно потому, что теперь знает: ты и есть Дева Замка. Он использует силв-магию, чтобы узнать, не видел ли нас кто, и ни один корабль не выйдет из гавани, пока хранители не обыщут его от клотика до киля. Ты не сможешь покинуть остров иначе, чем на морском пони. Моряки в Гортанской Пристани все как один говорили мне, что хорошая погода продержится еще долго. Мы привяжемся к морскому пони и будем присматривать друг за другом. Раньше ты была готова умереть, лишь бы не выходить замуж за властителя Брета, а теперь риск гораздо меньше, уверяю тебя.
   — Только вот собак я не выношу.
   В тот же момент, словно дождавшись нужной реплики в пьесе, Следопыт подбежал к нам и растянулся у ног Флейм. Из его открытой пасти слюна струйкой потекла ей на пальцы. Ну, отвращение цирказеанки, по крайней мере, к этому представителю собачьего племени было вполне понятным. Все еще наполовину плешивая шкура, натянутая на кости, с огромным хвостом с одного конца, опирающаяся на четыре лапы размером с тарелку… ничего привлекательного. Я надеялась, что когда шерсть его отрастет и он нагуляет немного мяса на костях, смотреть на него станет приятнее.
   — : Мне кажется, что на самом деле Следопыт — не совсем собака, — сказала я. — Особенно если учесть, как он воет… Думаю, он, как и я, — полукровка.
   — А что собой представляет вторая половина? — с сомнением спросила Флейм.
   — Точно не знаю, но подозреваю, что в нем течет кровь ныряльщиков с островов Фен.
   Флейм явно никогда не слышала об этих жителях болот, но сказала:
   — А-а… Ну, тогда все в порядке. Раз уж он не целиком собака, я, пожалуй, смогу с ним ужиться.
   Мы обменялись улыбками. Мы с Флейм Виндрайдер действительно понимали друг друга с полуслова.
   Еще через пять минут мы распрощались с косой Гортан, оставили позади волны прибоя и развернули морского пони в сторону Мекате. Я не только не обогатилась на этот раз; я покидала проклятый остров, имея в кошельке меньше денег, чем там было, когда я высадилась на берег… Уж такое это место — коса Гортан.
   В очередной раз я поклялась, что никогда больше сюда не вернусь.
 
   От агента по особым поручениям
   Ш. айсо Фаболда,
   Департамент разведки,
   Федеральное министерство торговли, Келлс,
   Достопочтенному
   М. айсо Кипсуону,
   Президенту Национального общества научных, антропологических и этнографических исследований не-келлских народов
   8/2 месяца Одинокой Луны, 1793
 
   Дорогой дядюшка!
   Я так рад, что Вы считаете мое второе выступление на собрании Общества успешным. Я никогда не забываю, что некоторые члены Общества раньше говорили, будто финансирование Обществом моих путешествий и публикация материалов экспедиций — следствие исключительно наших родственных связей, а не моих действительных научных достижений; поэтому для меня так ценно одобрение моих статей и докладов. Конечно, критики всегда найдутся: я прекрасно знаю, что не все коллеги одобряют мои методы.
   Позвольте мне в этом письме выразить признательность Вам и комитету за приглашение выступить на весеннем собрании. Я с радостью его принимаю. Свой следующий доклад я собираюсь озаглавить «Райские острова: магия, верования и медицина до контакта с келлской цивилизацией». О да, конечно, я буду чрезвычайно рад, если благоприятные отзывы в прессе приведут к тому, что найдутся спонсоры, желающие финансировать новую исследовательскую экспедицию на Райские острова. Там еще столько всего можно открыть!
   Вскоре я вышлю Вам новую порцию записей. Думаю, они покажутся Вам особенно интересными, поскольку представляют собой воспоминания врача-аборигена. Впрочем, не беспокойтесь: Блейз занимает в них значительное место, — как я догадываюсь, Ваше восхищение этой внушительной дамой не уступает моему собственному. Кстати, Аниара слушает все мои рассказы о Райских островах с весьма лестным для меня вниманием. Я, конечно, по-прежнему опускаю не подходящие для ее ушей высказывания Блейз. Я вовсе не желаю слишком поощрять широту взглядов Аниары; к счастью, пока это выражается только в ее желании получить позволение женщинам становиться членами нашего Общества. Можете Вы представить себе шум, который вызвало бы такое решение? Как Вы, несомненно, помните, нам долго и упорно пришлось отстаивать позволение женщинам присутствовать на публичных выступлениях, и, как мне кажется, этого вполне достаточно.
   Однако я заболтался. Давно пора отправляться в постель.
   Прошу Вас, передайте мои уверения в любви и уважении тетушке Росрис.
   Остаюсь Ваш благодарный племянник Шор айсо Фаболд.