Был теплый летний вечер. Окна одноэтажных домиков были открыты настежь. Я пробрался к одному из окон и осторожно заглянул внутрь. Это была кухня. Какая-то женщина, еще довольно молодая, готовила ужин.
Я прокрался вдоль стены к соседнему окну. Это было окно спальни. В комнате горел свет, но людей там не было. Там стоял шкаф, и за его приоткрытой дверцей виднелся чудесный новый костюм. Я огляделся по сторонам, и убедившись, что меня никто не видит, залез в окно.
Вы только не подумайте, что я хотел украсть этот костюм. Нет! Я только хотел надеть его, выйти на кухню, и попросить у хозяйки дома этот костюм взаймы на два дня, пока я не схожу домой и не переоденусь.
Но сперва мне нужно было одеть этот костюм, потому что не мог же я выйти к даме в том виде, в каком я был!
Но я не успел даже дотронуться до костюма, потому что в этот момент где-то в доме хлопнула дверь, а я был в таком напряженном, нервном состоянии, этот неожиданный звук меня почему-то так напугал, что я выпрыгнул обратно в окно.
Я выпрыгнул и спрятался в кустах. Оттуда было очень хорошо видно окно кухни. На кухне теперь кроме женщины был еще и мужчина. Вид у него был усталый и раздраженный. Очевидно, это он хлопнул дверью, когда пришел домой. Кусты, в которых я спрятался, были так близко от окна, что я невольно слышал весь их разговор. Они были муж и жена, причем он - ужасный ревнивец.
"Я, - сердито говорил он, жадно наворачивая ужин, - я до позднего вечера вкалываю, деньги зарабатываю, все чтоб тебе лучше жилось."
А она ему в ответ: "Вместо того, чтобы шляться где-то по вечерам, лучше б дома сидел, сына воспитывал. Всего семь лет, а уже такой оболтус, весь в отца, потому что отец его не воспитывает!"
А он на ее слова не отвечает, а все свою линию гнет: "Еще не известно, что ты тут без меня весь день делаешь! Мне сегодня такое про тебя сказали..."
А она ему насмешливо так говорит: "Залезь под стол."
Он: "Зачем?"
Она: "У меня там любовник спрятан!"
Он тут еще больше разозлился и говорит: "Смеешься, да? Насмехаешься? А откуда я знаю, может к тебе и вправду сейчас любовник приходил, но услышал, что я домой вернулся и тут же убежал. Небось даже портки напялить не успел!"
В этот момент дверь кухни отворилась, вбежал мальчик лет семи, и со свойственной этому возрасту непосредственностью объявил: "Мама! Папа! Знаете чего я видел! У нас из окна голый дяденька выпрыгнул!"
Мужчина, евший ужин, сразу же подавился и начал неистово кашлять.
Женщина испуганно закричала: "Ты что! Ты чего выдумываешь!"
"Я не выдумываю, - обиженно сказал мальчик, - я в саду играл и видел: в дверь вошел папа, и тут же сразу этот голый дяденька и выпрыгнул из окна!"
Бедный муж кашлял взахлеб и с надрывом. Казалось, он задохнется.
Наконец он перестал кашлять. Лицо у него было багровое. "Ну, Варвара, - сказал он, тяжело дыша, - с тобой мы потом поговорим. А сперва я хочу изловить твоего хахаля!"
И он выбежал из кухни. Через две минуты он уже привел в спальню двух здоровенных злющих собак непонятной породы. Одного пса звали Солнцедар, другого - Нарзан.
"След, Солнцедар, след!" - кричал хозяин.
Несколько минут собаки принюхивались. Я сидел в кустах напряженно затаив дыхание. Я видел как зевнул Нарзан, широко раскрыв здоровенную пасть полную острых белых зубов.
Хозяин неистовствовал. Он бегал по комнате взад-вперед, и воздев руки к небу, а точнее к потолку, кричал: "Но ведь он же не мог уйти далеко голым!"
Затем он подскочил к окну, и оперев руки о подоконник, стал всматриваться во тьму. Он глядел прямо на меня, точнее куда-то сквозь меня, потому что меня не было видно из-за темноты. Наконец я не выдержал этого взгляда, высунул голову из кустов, и сказал: "Позвольте я вам все объясню."
Если бы вы видели, что сделалось с этим человеком! Он подпрыгнул до потолка и ликующе завопил: "Ага! Попался мерзавец! Теперь не уйдешь! Солнцедар! Нарзан! Фас его! Фас!!!"
Эти два волкодава тут же выскочили из окна и кинулись на меня...
Знаете, когда я раньше читал в книжках, что люди от страха могут перепрыгивать двухметровые заборы, и побивать мировые рекорды по бегу, я в это как-то не верил, но теперь я на собственном опыте убедился, что это чистая правда.
Ноги сами мчали меня к лесу с бешеной скоростью. Когда я перепрыгивал через все эти изгороди и сарайчики, я слышал лишь свист ветра в ушах, вопли бедного ревнивца: "Ату его, Нарзан, ату!", и тяжелое дыхание псов.
В лесу мне удалось, наконец, оторваться от своих преследователей, я упал от усталости и заснул прямо на траве.
Проснувшись следующим утром, я кое-как утолил мучивший меня голод лесными ягодами, и начал бродить по лесу, пытаясь снова найти человеческое поселение. Поскольку прошедшей ночью, бегая от собак, я снова заблудился, это удалось мне не сразу.
Однако к вечеру этого, второго, дня я все-же вышел к какому-то поселку. Дождавшись наступления темноты, я снова предпринял попытку пробраться к окнам какого-нибудь домика. В первом же доме, который мне попался, все окна были распахнуты настежь, и в одном из них горел свет. Боясь повторить вчерашнюю ошибку, я решил заглянуть в это окно, чтобы убедиться, что в доме нет женщин.
Нижняя часть окна была закрыта занавеской, поэтому мне пришлось забраться на дерево, чтобы увидеть, что там внутри. Результат разочаровал меня - помимо мужчин за столом ужинали также и женщины, и я уже было собрался слезть с дерева и попытать счастья в другом месте, как вдруг странная фраза, сказанная одним из мужчин, привлекла мое внимание. Он сказал: "Я вчера вечером был в Петушках..." - ну, Петушки это очевидно название соседней деревни - "...был в Петушках и видел там Тарзана."
"Как! Как! - закричали все. - Неужели ты сам его видел? Расскажи нам, расскажи! Сегодня с утра все об этом только и говорят, но никто ничего толком не знает!"
"Ну, чего рассказывать-то, - ответил мужчина. - Иду я, значит, вчера вечером по улице, и вдруг слышу собачий лай и чьи-то крики. Оборачиваюсь и вижу: из-за здоровенного забора, метра два высотой, вылетает на улицу совершенно голый человек. Понимаете, не перелезает через забор, а именно перелетает! И совершенно голый! Я от изумления аж остолбенел. А он с молниеносной быстротой пересек улицу - никогда бы не поверил, что люди могут так быстро бегать - запросто перепрыгнул через такой же двухметровый забор на другой стороне улицы, и исчез. Все это - за какие-нибудь доли секунды! В этой быстроте, в этой проворности, с какой он перемахивал через заборы, было что-то нечеловеческое, что-то звериное, обезьянье. Я невольно вспомнил кино про Тарзана. И действительно, слышу - кто-то вдали орет: "Тарзан, Тарзан, ату его!". И по всей деревне собаки лают - заливаются."
"Ну, это понятно, - сказал другой мужчина. - Видать, этого человека волки в своей стае вырастили, я где-то читал про такой случай, а собаки, понятно, волчий дух за версту чуют, вот они и лаяли!"
"Ну, тогда, значит, это не Тарзан, а Маугли, - сказала женщина. - И кто бы мог подумать, что у нас в Белибердянской области может завестись свой Маугли! Я думала это только в джунглях!"
Я с таким интересом слушал их беседу, что не заметил, как ветка подо мною прогнулась, затрещала, и я рухнул с дерева наземь. Услышав треск, все подбежали к окну, распахнули занавеску, и женщина, протянув руку в мою сторону закричала: "Смотрите! Смотрите! Да ведь это же он! Тарзан! То есть Маугли!"
Я готов был сгореть от стыда! В таком виде! Перед дамой! Я бросился бежать прочь.
Они побежали за мной, на ходу крича: "Тарзан! Тарзан! Маугли! Маугли!"
По той готовности, с какой люди высыпали из домов на улицу, едва заслышав эти крики, можно было заключить, что всей деревне было известно о моих вчерашних подвигах в роли Тарзана.
Оглянувшись, я увидел, что за мной бежит толпа, объятая желанием поглядеть на легендарного сына волчьей стаи. Вскоре их набралось человек двести, включая женщин, стариков и детей. Они снова загнали меня в лес, где мне и пришлось переночевать еще раз. На следующий день я опять плутал по лесу, не зная как из него выбраться. Меня терзала мысль о том, что я уже третий день не выхожу на работу без уважительной причины.
Наконец к вечеру я подошел к опушке леса, и был поражен обилием туристов, которые там обосновались. Палатки стояли плотным строем, вокруг суетились люди, в том числе и девушки. У меня не было никаких шансов проскочить незамеченным.
Из обрывков разговоров, которые доносились до меня, я понял, что все эти люди приехали сюда в надежде поймать дикого лесного человека. Каждый из них хвастался, сколько он поставил капканов и вырыл ям-ловушек, замаскированных ветками.
Возвращаясь обратно в лес, я старался ступать точно по своим следам, чтобы не угодить в какую-нибудь западню. Так начиналась моя жизнь в лесу.
Но только вы не подумайте, что я так сразу бросил попытки вернуться в семью и на работу. Я делал все, что было в моих силах. На четвертый день я решил написать послание туристам. Выдрав на небольшом участке траву, я разровнял землю и написал на ней прутиком: "Я - дикий лесной человек. Оставьте в полночь на этом месте какие-нибудь штаны. Честное слово потом верну." Разумеется, было мало надежды на то, что кто-нибудь заметит эту надпись. Еще меньше надежды было, что на эту надпись отреагируют. Ведь они считали, что я был воспитан волками, и следовательно, не могу быть грамотным. И все же я решил попробовать. С замиранием сердца пришел я в полночь к этому месту.
В голубом лунном свете я различил свисающие с дерева на веревке брюки. Очевидно, туристы приняли мою надпись за шутку и решили эту шутку поддержать. Иного объяснения я предложить не могу. Так или иначе, но я подошел к этому дереву, ухватился за брюки руками и слегка потянул их вниз.
Тут же сработала электрическая сигнализация, завыла сирена, из-за кустов с гиканьем выскочила целая орава фотографов и начала щелкать лампами-вспышками.
Они долго гнались за мной. Я слышал за спиной топот ног, щелчки фотоаппаратов. То и дело лес на мгновенье, словно молнией, озарялся ослепительным голубым светом и снова быстро погружался во тьму. Наконец я оторвался от них и заснул. Проснувшись утром пятого дня, я понял, что мне надо как-то приспосабливаться к жизни в лесу.
К этому моменту я уже знал в лесу места, где есть ягоды, грибы, орехи. Кроме того, мне удалось метко брошенным камнем убить какую-то птицу. Я хотел поджарить ее на костре, и чтобы добыть огонь, долго тер палочки друг о друга, но из этого ничего не вышло. К счастью, какие-то туристы оставили после себя незатушенный костер, и этот огонь я потом поддерживал в течение долгих месяцев, оберегая его от ветра и дождя. В пустой консервной банке, которую оставили после себя туристы, я варил суп из лесных трав. Из веток какого-то кустарника с мелкими зелеными листочками я сплел себе нечто вроде панциря, и надевал его на себя в прохладные дни. Издали эти маленькие листочки были похожи на зеленую шерсть.
Короче говоря, меня беспокоили не столько физические неудобства моего положения, сколько душевные. Всею душою рвался я к людям, мечтал взять в руки сегодняшнюю газету, а не газеты недельной давности, которые туристы, использовав их как обертку, оставляли в лесу, и которые я бережно собирал, изучал, и готовил по ним политинформацию.
Приблизительно на двадцатый день я наконец нашел способ быть ближе к людям. Блуждая по лесу я вышел к реке, вошел в нее, и поплыл вниз по течению. Вскоре я достиг района городского пляжа. Стараясь держаться в воде вертикально, поскольку в таком положении нижняя часть моего тела была неразличима с поверхности, я приблизился к одному из надувных матрасов. Стекла моих очков были забрызганы водой, и потому видел я очень плохо, однако смог различить, что на матрасе лежит человек, и читает газету.
В тех обрывках газет, которые у меня имелись, я никак не мог найти сообщений из Португалии, поэтому я подплыл к нему и спросил, как развивались события в Португалии на протяжении последних двадцати дней. Спросил очень вежливо, тихо. Он же в ответ почему-то стал кричать нечто нечленораздельное и хлестать меня газетой по лицу. Мне пришлось нырнуть. Если б я знал, что этот человек будет так бурно реагировать на мой вопрос, я бы не стал его задавать.
Вот так мне и пришлось все эти три месяца жить в лесу в полном единении с природой.
Однако стала приближаться осень. Начала опадать листва, ночи сделались холоднее, и мне пришлось зарываться на ночь в кучу опавших листьев.
И вот сегодня утром я проснулся, высунул голову из кучи, и увидел над собой ясное осеннее небо, а в небе - косяк перелетных птиц. И я понял, что мне тоже пора отправляться на зимовку в теплые страны. Наскоро позавтракав, я собрал свои немудреные пожитки - консервную банку с тлеющими угольками, запас орехов и сушеных грибов, подшивку газетных обрывков за 1977 год - и пошел по лесу в южном направлении.
Пройдя некоторое расстояние, я обнаружил, что вышел на опушку леса. Мое внимание сразу же привлек предмет, неподвижно лежавший на траве метрах в ста от меня. Подойдя поближе, я обнаружил, что этим предметом был бородатый, длинноволосый человек, одетый вот в этот фрак, тельняшку, ну и все остальное, что вы на мне видите. Человек этот был в бессознательном состоянии, и от него дурно пахло чем-то алкогольным.
Это было ужасным искушением. И я поддался ему. Я готов понести самое страшное наказание за то, что я ограбил этого человека, то есть раздел его точно так же, как до этого раздели меня, но прошу учесть, что я руководствовался при этом исключительно государственными интересами: я представил себе какой убыток понесет государство, если я и дальше не буду выходить на работу.
И к тому же, я думаю, этого человека всегда можно разыскать и вернуть ему его костюм. У него особые приметы: на груди вытатуировано... э-э-э... неприличное слово... из трех букв... а на спине написано: "Серый гад, тащи..."
МУДРИЛОВ (ВЗОРВАВШИСЬ): Ну хватит!!! Всему есть предел! Это... Это что ж такое получается! Как ловко все выдумал, мошенник! По его, значит, выходит, что я вместо Д.Л.Ч. пьяного мужика в лесу подобрал? А моя теория, это что, все брехня, так что ли надо понимать? Нет, шалишь! Я так просто не сдамся! Я тебя, мерзавца... (ВНЕЗАПНО ЗАМОЛКАЕТ, ЗАТЕМ ВДРУГ НАЧИНАЕТ ЗЛОРАДНО УЛЫБАТЬСЯ) Эге, голубчик, вот ты и попался! Меня так просто не проведешь! Ишь чего выдумал - спекулирует, понимаешь ли, на интересе широких слоев к проблеме Д.Л.Ч.! И ведь какую ловкую историю состряпал!
Все голубчик в твоем рассказе хорошо, но есть в нем один маленький пунктик, и пунктик этот всю твою легенду перечеркивает. Ведь у тебя, родимый, если ты три месяца в лесу сидел без бритвенных принадлежностей, должна была вот такая вот бородища вырасти! Где эта борода? Где? Не вижу!
БЕРМУДСКИЙ: В самом деле, почему он без бороды?
АГНЕССА: Действительно, бороды-то нет! И как мы сразу этого не заметили. Ах, Трифон Михайлович, вы просто гений! Как глубоко вы смотрите!
ЧЕБУРАШКИН: Понимаете в чем дело, с бородой вышла странная история. Когда я вошел в город, все прохожие на меня оборачивались. Я подумал, что хорошо бы сбрить бороду и подстричься, а то вы меня не узнаете. Я машинально подошел к парикмахерской, и только у входа вспомнил, что у меня нет денег. Я уже хотел было уйти, как вдруг ко мне подбежали двое развязных юнцов.
"Салют, папаша, - сказал один из них. - Хипповать нынче не в моде. Бороду, что ль, пришел сбривать?"
"Да вот, денег нет", - машинально ответил я.
"Ничего, - сказал первый юнец, - мы с тебя бесплатно шерсть снимем."
Не успел я опомниться, как этот парнишка достал из своей сумки машинку для стрижки овец, и принялся состригать мне бороду, причем срезанные пучки волос он бережно подбирал и передавал их своему приятелю. Тот, в свою очередь, окунал эти пучки в баночку с зеленой краской и перевязывал их красной ленточкой с какой-то медалькой.
"Во сколько поезд с туристами прибывает?" - спросил первый у второго.
"Девять тридцать. Успеем." - ответил тот.
"Надо пораньше придти, - сказал первый, - а то потом не протолкнешься. Столько конкурентов развелось. И новая шерсть у остриженных собак медленно растет. Паршиво дело. Тебя, папаша, под Котовского стричь?"
"Нет, нет не надо!" - я еле вырвался из рук стригаля, закончившего состригать мою бороду, и уже нацелившегося на мои волосы.
"А зря!" - с сожалением сказал юнец. Он повернулся и собрался уходить.
"Постойте! - крикнул я им вслед. - Объясните мне, для чего вы макали волосы в зеленую краску?"
Один из них, не оборачиваясь, на ходу, бросил: "Мы, папаша, заготавливаем шерсть дикого лесного человека."
"Как?! - изумился я. - А откуда же вы узнали, что я - дикий лесной человек?"
Парень остановился, оглядел меня с ног до головы и произнес: "А ты, отец, оказывается, шутник!"...
Ну ладно, хватит об этом.
Агнессочка, Генрих Осипович, Игорь! Подтвердите же наконец, что я это я!
БЕРМУДСКИЙ (ОБРАЩАЯСЬ К АГНЕССЕ): Скажи мне, цыпонька, Чебурашкин когда-нибудь фотографировался на цветную пленку? Существует ли хоть один его портрет в цвете?
АГНЕССА: Насколько мне известно, нет.
БЕРМУДСКИЙ: Слава богу, мы спасены! (ГРОМКО) Товарищ следователь, я хочу сделать заявление!
БЕЗГЛАЗОВ: Прошу вас.
БЕРМУДСКИЙ: Я заявляю, при свидетелях, что я никогда раньше не видел этого человека, который незаконно выдает себя за Константина Петровича Чебурашкина.
Я лично знал бедного Костика. У него были чудесные, ясные, светлые, голубые глаза. А у этого типа, если вы посмотрите ему в его бесстыжие глаза, то увидите, что они карие, а не голубые.
БЕЗГЛАЗОВ (ГЛЯДЯ НА ЧЕБУРАШКИНА) Действительно карие...
БЕРМУДСКИЙ: А это доказывает, что этот человек - не Чебурашкин. Не мог же Чебурашкин перекрасить свои глаза!
ЧЕБУРАШКИН: Как же так, Генрих Осипович, у меня же всегда были карие глаза! Что вы такое говорите!
БЕЗГЛАЗОВ: А что скажете вы, Агнесса Кузьминична?
АГНЕССА: Я подтверждаю, что у Чебурашкина были голубые глаза, и что этот тип - не Чебурашкин.
ЧЕБУРАШКИН: Агнессочка, как же так, неужели ты не узнаешь меня? Ведь я же твой пупсинька!
АГНЕССА (УКАЗЫВАЯ НА БЕРМУДСКОГО): Вот мой пупсинька, а вы гражданин кто такой, я не знаю!
БЕЗГЛАЗОВ (ОБРАЩАЯСЬ К ПОДПЕВАЛОВУ): А вы что скажете?
ПОДПЕВАЛОВ (МЫЧИТ, МНЕТСЯ, ПРИШИБЛЕННО СМОТРИТ НА БЕРМУДСКОГО, И НАКОНЕЦ ВЫПАЛИВАЕТ): Я полностью разделяю точку зрения своего непосредственного начальника Генриха Осиповича Бермудского!
ЧЕБУРАШКИН: Игорь, друг! Как же так! Ведь мы же вместе учились! Как тебе не стыдно!
БЕЗГЛАЗОВ: Это вам должно быть стыдно, гражданин... не знаю как ваше подлинное имя.
БЕРМУДСКИЙ: Вот именно, где только у человека совесть! Пришел, напугал своим сходством с покойным бедную вдову, которая еще не успела оправиться от невосполнимой утраты! И вообще, поведение этого типа граничит с кощунством! Имя Костика Чебурашкина для нас свято! Да, да! Костик Чебурашкин был святым человеком! Светлый образ его будет вечно храниться в наших сердцах! Мы всегда будем непоколебимо верны его заветам! Всякий раз, когда я встаю перед трудным выбором, я мысленно спрашиваю себя: как бы поступил на моем месте Чебурашкин, этот честнейший и благороднейший человек? Вот и сейчас, когда передо мною выбор: отдать этого мошенника под суд, или же отпустить на все четыре стороны, я лично склонен выбрать первый вариант, и лишь память о великодушии Костика, этого добрейшего человека, удерживает меня от этого шага. Он учил нас прощать.
Поэтому я говорю, и я думаю, товарищи меня поддержат, я говорю: убирайся-ка ты, братец, подобру-поздорову, чтоб глаза наши тебя больше не видели, и, говоря любимыми словами незабвенного Костика, пусть тебя загрызет совесть!
МУДРИЛОВ: Да-да, пусть его загрызет совесть! А то такие как он компрометируют саму идею о космических пришельцах, и нам, серьезным специалистам, перестают верить!
ЧЕБУРАШКИН (ПЛАЧЕТ): Как же это так? Что ж это такое? Агнессочка!
АГНЕССА: Давай, давай, катись отсюда!
ЧЕБУРАШКИН (ГОРДО ВСКИНУВ ГОЛОВУ): Хорошо! Я уйду! Я уйду в леса тарзанить! И если меня загрызут волки, или подстрелят браконьеры, то истинными виновниками моей смерти будете вы! Прощайте, убийцы!
БЕРМУДСКИЙ (ГРОЗНО): Это кто убийцы? Это что ж выходит - мы, честные советские труженики - убийцы?! Ты, милый, соображаешь, что ты говоришь?! (ОБЕРНУВШИСЬ, КО ВСЕМ) Да он диссидент!
ВСЕ (ПЕРЕГОВАРИВАЮТСЯ СТРАШНЫМ ШЕПОТОМ): Диссидент, диссидент!
ЧЕБУРАШКИН: Боже мой! Что ж я сказал-то?! Какой ужас! (ВАЛИТСЯ НА КОЛЕНИ) Генрих Осипович, простите! Не хотел я этого сказать! Честное слово не хотел! Затмение на меня какое-то нашло! Никогда в жизни у меня таких неблагонадежных мыслей в голове не было! Затмение, ей богу затмение! Помрачение ума какое-то!
БЕРМУДСКИЙ: Ну хватит, хватит этих дешевых сцен. Вы, кажется, собирались идти в лес - так и идите!
ЧЕБУРАШКИН (ШМЫГАЯ НОСОМ): Да, да, сейчас иду...
БЕЗГЛАЗОВ: Нет, нет! Его нельзя отпускать. По всему видно - опытный аферист, мошенник высокого профессионального класса.
БЕРМУДСКИЙ: Ну, уж это вы преувеличиваете...
БЕЗГЛАЗОВ: Поверьте моему профессиональному чутью. У меня на таких глаз наметан. Я не одну сотню таких как этот за решетку отправил! У меня есть все основания, чтобы начать следствие.
БЕРМУДСКИЙ: Может все-таки не надо следствия, а? Простим его на первый раз?
БЕЗГЛАЗОВ: Как вы не понимаете, что этот человек - опасный преступник! Я лично представляю себе дело так: этот мошенник узнал, что некто Чебурашкин пропал без вести, а вскоре после этого у Чебурашкина умер дядюшка и оставил ему наследство.
ЧЕБУРАШКИН: Что?! Мой дядюшка умер? Бедный, бедный дядюшка!
БЕЗГЛАЗОВ: Вам не надоело притворяться? Ведь вам отлично известно, что дядюшка был не бедным, а наоборот, очень богатым! Именно поэтому вы сделали себе пластическую операцию лица, чтобы стать похожим на Чебурашкина, занять его место, и таким образом сделаться наследником! Ведь все было именно так, не правда ли?
ЧЕБУРАШКИН: Я не понимаю о чем вы говорите! Какая пластическая операция? Я не занимал никакого места! Я - Чебурашкин! Оставьте меня, у меня горе, умер любимый дядя!
БЕЗГЛАЗОВ: Хватит играть, ваша игра проиграна! Вы раскрыты, и единственное, что может теперь хоть сколько-нибудь облегчить вашу участь это чистосердечное признание. Вы должны это понимать, вы же умный человек! Только умный человек мог так ловко все обстряпать! И ведь какую легенду сочинили! Прямо-таки приключенческий роман! Заслушаешься! Ну, а что касается пластической операции лица, то это выше всяких похвал! Сделано мастерски! Насколько я могу судить по фотографиям, сходство с покойным Чебурашкиным просто поразительное. И даже швов не видно! Только цвет глаз не совпал. Я понимаю, обидно засыпаться на такой ерунде, но тут ничего не поделаешь, игра случая.
Ну так как, чистосердечно признаемся, или будем дальше ваньку ломать?
ЧЕБУРАШКИН: Какого Ваньку?
БЕЗГЛАЗОВ: Я понимаю, вам трудно сразу смириться с мыслью, что вы не получите наследства. Вы так долго готовились, и несколько минут назад вам казалось, что вы уже достигли цели. Согласен, трудно осознать, что ты уже не наследник. Ну что ж, я помогу вам это сделать. Вы, конечно же, не можете знать, да и сам я узнал об этом только сегодня утром, что если бы вас даже сегодня не изобличили, и вам бы удалось занять место Чебурашкина, вы все равно бы не получили никакого наследства.
БЕРМУДСКИЙ: Почему это?
БЕЗГЛАЗОВ: Потому что только недавно следственным органам ОБХСС удалось установить, что все богатства дядюшки нажиты незаконным путем, так что все наследство будет конфисковано государством.
БЕРМУДСКИЙ ХВАТАЕТСЯ ЗА СЕРДЦЕ И ПАДАЕТ. АГНЕССА УСТРЕМЛЯЕТСЯ К НЕМУ.
АГНЕССА: Прошу тебя, пупсинька, дорогой, не умирай, ради бога не умирай, еще рано, мы еще не переехали в Москву!
БЕРМУДСКИЙ (ТЯЖЕЛО ДЫША): Что?! Так я вам был нужен только для прописки? Не прикасайтесь ко мне! О, теперь я хорошо понимаю, почему вы таскали меня по всем этим вечеринкам, всем этим застольям, и все старались напоить меня, хотя и знали, что у меня больная печень!
Я вас понял, коварная! Вы желали моей смерти!
Моя месть будет ужасной - вы снова станете женой Чебурашкина! (ТЯЖЕЛО КРЯХТЯ, ВСТАЕТ) Товарищ следователь, я хочу сделать заявление. Я вспомнил. Голубые глаза были у другого сотрудника, а у Чебурашкина глаза всегда были карие. И вообще, судя по голосу и манерам, этот человек не может быть никем кроме истинного Костика Чебурашкина.
ПОДПЕВАЛОВ: Да, да, конечно же, это Костик! Я его сразу узнал, но решил немножко подшутить.
ЧЕБУРАШКИН: Так это был розыгрыш?
БЕРМУДСКИЙ: Ну конечно же, это был розыгрыш! А ты и поверил? Глуп ты однако, братец, после этого!
ЧЕБУРАШКИН: Я и сам вижу, что глуп! И я называл вас своими убийцами! Какой урок для меня! Каким дураком я был! Теперь я на всю жизнь запомню, что тот, кто не верит в наших хороших надежных советских людей, тот всегда будет оставаться в дураках! Какой урок! Какой урок!
МУДРИЛОВ: Так что же, выходит ваш рассказ - правда? В таком случае, не могли бы вы побегать по лесу еще немного? Вы понимаете, я являюсь чем-то вроде гостя-профессионала. Меня приглашают в гости, чтобы я рассказывал о диком лесном человеке, и платят мне за это двадцатку. Если никто не будет бегать по лесу под видом дикого лесного человека, то интерес к проблеме Д.Л.Ч. ослабнет, и мои доходы, соответственно, упадут.
Ну побегайте хотя бы еще один месяц. Я собираюсь покупать "Жигули" новой модели, и мне полторы тысячи не хватает. Я бы и сам побегал, да здоровье не позволяет, да и опыта вашего в лесной жизни у меня нет.
Ну побегайте, ну что вам стоит! Я зарабатываю за день до ста рублей. Предлагаю вам работать за двадцать процентов. Это двадцать рублей в день. Подумайте об этом!
АГНЕССА: Здесь и думать нечего! Это грабеж среди бела дня! Чтобы мой дорогой, мой любимый Костинька, (ПОДХОДИТ К ЧЕБУРАШКИНУ И ОБНИМАЕТ ЕГО) чтобы пупсинька мой бегал по лесу, надрывая свое здоровье, среди волков, за какие-то двадцать рублей в день! Не бывать этому! Только за шестьдесят рублей!
МУДРИЛОВ: Шестьдесят рублей! Вы с ума сошли! Считайте, что я ничего не предлагал.
АГНЕССА: Но ведь он сможет и всю зиму бегать, если ему дать теплую шубу и запас еды.
МУДРИЛОВ: Вот как! (ПОДХОДИТ К АГНЕССЕ И ПОНИЖАЕТ ГОЛОС) Это мысль! Особенно, если покрасить шубу в зеленый цвет... Нам надо это обсудить. Я только включу радио по громче, чтобы нас не мог расслышать этот тип, следователь.
МУДРИЛОВ ВКЛЮЧАЕТ РАДИО И ГРОМКАЯ МУЗЫКА ЗАГЛУШАЕТ ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ЗВУКИ. МУДРИЛОВ И АГНЕССА ОТХОДЯТ ВГЛУБЬ СЦЕНЫ, И НАЧИНАЮТ ОЖИВЛЕННО СПОРИТЬ, РАЗМАХИВАЯ РУКАМИ. СУДЯ ПО ИХ ЖЕСТАМ, ОНИ ДОГОВАРИВАЮТСЯ О РАЗДЕЛЕ ПРИБЫЛЕЙ.
ВНЕЗАПНО МУЗЫКА ЗАМОЛКАЕТ, И РАЗДАЕТСЯ ГРОМКИЙ ГОЛОС ДИКТОРА РАДИО.
ДИКТОР: Внимание! Говорит Белибердянск! Экстренное сообщение! Дикий лесной человек пойман!
Сегодня утром доцент Белибердянского Областного Института Ассенизационного Хозяйства Трифон Михайлович Мудрилов передал в руки специальной комиссии по изучению проблемы Д.Л.Ч. некое существо, которое, как полагают специалисты, обследовавшие этот ценный дар, может являться тем самым диким лесным человеком, слухи о котором вот уже три месяца будоражат весь Белибердянск.
Только что закончилась пресс-конференция, посвященная этому событию. Включаем запись. На вопросы корреспондентов отвечает председатель специальной комиссии.
РАЗДАЕТСЯ ЩЕЛЧОК. ГУЛ ГОЛОСОВ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ.
СЛЫШЕН ГОЛОС: Корреспондент газеты "Вечерний Белибердянск". Скажите, какие факты подтверждают, что сегодняшняя находка действительно является диким лесным человеком?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Прежде всего, разумеется, его внешний вид. Как я уже говорил, на нем не обнаружено никаких следов какой бы то ни было одежды. Далее, густой волосяной покров его лица свидетельствует о том, что этот человек либо никогда, либо очень давно не брился. Ногти на руках и ногах длинные и местами обломанные.
Но основным фактом является то, что когда он пришел в себя, и мы начали задавать ему вопросы, тут же обнаружилось, что он не понимает нас, и что он совершенно лишен дара членораздельной речи. Либо он никогда не умел говорить, либо разучился за долгие годы жизни в лесу.
ВСЕ ПРИСУТСТВУЮЩИЕ НА СЦЕНЕ С ИНТЕРЕСОМ СЛУШАЮТ. ЗАНАВЕС НАЧИНАЕТ ОПУСКАТЬСЯ. ПО РАДИО ПРОДОЛЖАЮТ ТРАНСЛИРОВАТЬ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЮ.
ГОЛОС: Корреспондент газеты "Белибердянская Правда". Вы только что сказали, что он пришел в себя. Надо ли это понимать так, что он был без сознания?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Да, он находился в бессознательном состоянии. Как показал проведенный нами анализ, Д.Л.Ч., по видимому, отравился веществом, которое называется... называется... забыл название. Оно, это вещество, по запаху очень напоминает спирт. Это вещество, как нам удалось установить, входит в состав отбросов местного химзавода. Очевидно, что отравление Д.Л.Ч. произошло по вине дирекции химзавода, которая уделяет недостаточное внимание охране окружающей среды, и не строит очистные сооружения. Хочется выразить уверенность в том, что виновные будут наказаны.
Мне хочется здесь сказать еще несколько слов о бережном отношении к нашим лесным богатствам.
Был я в вашем лесу, товарищи. Прямо скажу, не понравилось мне, что на многих деревьях вырезаны нецензурные слова. Да что там деревья! Какие-то хулиганы ухитрились вытатуировать аналогичные слова на груди у самого дикого лесного человека!
В связи с этим возмутительным фактом, лесничему объявлен строгий выговор.
ВОПРОС: Корреспондент Белибердянского Радио. Какова будет дальнейшая судьба дикого лесного человека?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ (ПРИ УЖЕ ПОЛНОСТЬЮ ОПУСТИВШЕМСЯ ЗАНАВЕСЕ): Наше государство не пожалеет никаких средств, чтобы сделать дикого лесного человека полноценным членом общества.
Уже сейчас мы начали подыскивать специалистов, которые могли бы научить его членораздельной человеческой речи, привить ему элементарные трудовые навыки, дать ему среднее, а в дальнейшем, возможно, и высшее образование.
И в то время, как Соединенные Штаты развернули лицемерную компанию по вопросу о правах человека, в нашей стране делается все...
ГОЛОС ПОСТЕПЕННО СТАНОВИТСЯ ВСЕ ТИШЕ И ТИШЕ, И НАКОНЕЦ СОВЕРШЕННО ЗАМОЛКАЕТ.
Я прокрался вдоль стены к соседнему окну. Это было окно спальни. В комнате горел свет, но людей там не было. Там стоял шкаф, и за его приоткрытой дверцей виднелся чудесный новый костюм. Я огляделся по сторонам, и убедившись, что меня никто не видит, залез в окно.
Вы только не подумайте, что я хотел украсть этот костюм. Нет! Я только хотел надеть его, выйти на кухню, и попросить у хозяйки дома этот костюм взаймы на два дня, пока я не схожу домой и не переоденусь.
Но сперва мне нужно было одеть этот костюм, потому что не мог же я выйти к даме в том виде, в каком я был!
Но я не успел даже дотронуться до костюма, потому что в этот момент где-то в доме хлопнула дверь, а я был в таком напряженном, нервном состоянии, этот неожиданный звук меня почему-то так напугал, что я выпрыгнул обратно в окно.
Я выпрыгнул и спрятался в кустах. Оттуда было очень хорошо видно окно кухни. На кухне теперь кроме женщины был еще и мужчина. Вид у него был усталый и раздраженный. Очевидно, это он хлопнул дверью, когда пришел домой. Кусты, в которых я спрятался, были так близко от окна, что я невольно слышал весь их разговор. Они были муж и жена, причем он - ужасный ревнивец.
"Я, - сердито говорил он, жадно наворачивая ужин, - я до позднего вечера вкалываю, деньги зарабатываю, все чтоб тебе лучше жилось."
А она ему в ответ: "Вместо того, чтобы шляться где-то по вечерам, лучше б дома сидел, сына воспитывал. Всего семь лет, а уже такой оболтус, весь в отца, потому что отец его не воспитывает!"
А он на ее слова не отвечает, а все свою линию гнет: "Еще не известно, что ты тут без меня весь день делаешь! Мне сегодня такое про тебя сказали..."
А она ему насмешливо так говорит: "Залезь под стол."
Он: "Зачем?"
Она: "У меня там любовник спрятан!"
Он тут еще больше разозлился и говорит: "Смеешься, да? Насмехаешься? А откуда я знаю, может к тебе и вправду сейчас любовник приходил, но услышал, что я домой вернулся и тут же убежал. Небось даже портки напялить не успел!"
В этот момент дверь кухни отворилась, вбежал мальчик лет семи, и со свойственной этому возрасту непосредственностью объявил: "Мама! Папа! Знаете чего я видел! У нас из окна голый дяденька выпрыгнул!"
Мужчина, евший ужин, сразу же подавился и начал неистово кашлять.
Женщина испуганно закричала: "Ты что! Ты чего выдумываешь!"
"Я не выдумываю, - обиженно сказал мальчик, - я в саду играл и видел: в дверь вошел папа, и тут же сразу этот голый дяденька и выпрыгнул из окна!"
Бедный муж кашлял взахлеб и с надрывом. Казалось, он задохнется.
Наконец он перестал кашлять. Лицо у него было багровое. "Ну, Варвара, - сказал он, тяжело дыша, - с тобой мы потом поговорим. А сперва я хочу изловить твоего хахаля!"
И он выбежал из кухни. Через две минуты он уже привел в спальню двух здоровенных злющих собак непонятной породы. Одного пса звали Солнцедар, другого - Нарзан.
"След, Солнцедар, след!" - кричал хозяин.
Несколько минут собаки принюхивались. Я сидел в кустах напряженно затаив дыхание. Я видел как зевнул Нарзан, широко раскрыв здоровенную пасть полную острых белых зубов.
Хозяин неистовствовал. Он бегал по комнате взад-вперед, и воздев руки к небу, а точнее к потолку, кричал: "Но ведь он же не мог уйти далеко голым!"
Затем он подскочил к окну, и оперев руки о подоконник, стал всматриваться во тьму. Он глядел прямо на меня, точнее куда-то сквозь меня, потому что меня не было видно из-за темноты. Наконец я не выдержал этого взгляда, высунул голову из кустов, и сказал: "Позвольте я вам все объясню."
Если бы вы видели, что сделалось с этим человеком! Он подпрыгнул до потолка и ликующе завопил: "Ага! Попался мерзавец! Теперь не уйдешь! Солнцедар! Нарзан! Фас его! Фас!!!"
Эти два волкодава тут же выскочили из окна и кинулись на меня...
Знаете, когда я раньше читал в книжках, что люди от страха могут перепрыгивать двухметровые заборы, и побивать мировые рекорды по бегу, я в это как-то не верил, но теперь я на собственном опыте убедился, что это чистая правда.
Ноги сами мчали меня к лесу с бешеной скоростью. Когда я перепрыгивал через все эти изгороди и сарайчики, я слышал лишь свист ветра в ушах, вопли бедного ревнивца: "Ату его, Нарзан, ату!", и тяжелое дыхание псов.
В лесу мне удалось, наконец, оторваться от своих преследователей, я упал от усталости и заснул прямо на траве.
Проснувшись следующим утром, я кое-как утолил мучивший меня голод лесными ягодами, и начал бродить по лесу, пытаясь снова найти человеческое поселение. Поскольку прошедшей ночью, бегая от собак, я снова заблудился, это удалось мне не сразу.
Однако к вечеру этого, второго, дня я все-же вышел к какому-то поселку. Дождавшись наступления темноты, я снова предпринял попытку пробраться к окнам какого-нибудь домика. В первом же доме, который мне попался, все окна были распахнуты настежь, и в одном из них горел свет. Боясь повторить вчерашнюю ошибку, я решил заглянуть в это окно, чтобы убедиться, что в доме нет женщин.
Нижняя часть окна была закрыта занавеской, поэтому мне пришлось забраться на дерево, чтобы увидеть, что там внутри. Результат разочаровал меня - помимо мужчин за столом ужинали также и женщины, и я уже было собрался слезть с дерева и попытать счастья в другом месте, как вдруг странная фраза, сказанная одним из мужчин, привлекла мое внимание. Он сказал: "Я вчера вечером был в Петушках..." - ну, Петушки это очевидно название соседней деревни - "...был в Петушках и видел там Тарзана."
"Как! Как! - закричали все. - Неужели ты сам его видел? Расскажи нам, расскажи! Сегодня с утра все об этом только и говорят, но никто ничего толком не знает!"
"Ну, чего рассказывать-то, - ответил мужчина. - Иду я, значит, вчера вечером по улице, и вдруг слышу собачий лай и чьи-то крики. Оборачиваюсь и вижу: из-за здоровенного забора, метра два высотой, вылетает на улицу совершенно голый человек. Понимаете, не перелезает через забор, а именно перелетает! И совершенно голый! Я от изумления аж остолбенел. А он с молниеносной быстротой пересек улицу - никогда бы не поверил, что люди могут так быстро бегать - запросто перепрыгнул через такой же двухметровый забор на другой стороне улицы, и исчез. Все это - за какие-нибудь доли секунды! В этой быстроте, в этой проворности, с какой он перемахивал через заборы, было что-то нечеловеческое, что-то звериное, обезьянье. Я невольно вспомнил кино про Тарзана. И действительно, слышу - кто-то вдали орет: "Тарзан, Тарзан, ату его!". И по всей деревне собаки лают - заливаются."
"Ну, это понятно, - сказал другой мужчина. - Видать, этого человека волки в своей стае вырастили, я где-то читал про такой случай, а собаки, понятно, волчий дух за версту чуют, вот они и лаяли!"
"Ну, тогда, значит, это не Тарзан, а Маугли, - сказала женщина. - И кто бы мог подумать, что у нас в Белибердянской области может завестись свой Маугли! Я думала это только в джунглях!"
Я с таким интересом слушал их беседу, что не заметил, как ветка подо мною прогнулась, затрещала, и я рухнул с дерева наземь. Услышав треск, все подбежали к окну, распахнули занавеску, и женщина, протянув руку в мою сторону закричала: "Смотрите! Смотрите! Да ведь это же он! Тарзан! То есть Маугли!"
Я готов был сгореть от стыда! В таком виде! Перед дамой! Я бросился бежать прочь.
Они побежали за мной, на ходу крича: "Тарзан! Тарзан! Маугли! Маугли!"
По той готовности, с какой люди высыпали из домов на улицу, едва заслышав эти крики, можно было заключить, что всей деревне было известно о моих вчерашних подвигах в роли Тарзана.
Оглянувшись, я увидел, что за мной бежит толпа, объятая желанием поглядеть на легендарного сына волчьей стаи. Вскоре их набралось человек двести, включая женщин, стариков и детей. Они снова загнали меня в лес, где мне и пришлось переночевать еще раз. На следующий день я опять плутал по лесу, не зная как из него выбраться. Меня терзала мысль о том, что я уже третий день не выхожу на работу без уважительной причины.
Наконец к вечеру я подошел к опушке леса, и был поражен обилием туристов, которые там обосновались. Палатки стояли плотным строем, вокруг суетились люди, в том числе и девушки. У меня не было никаких шансов проскочить незамеченным.
Из обрывков разговоров, которые доносились до меня, я понял, что все эти люди приехали сюда в надежде поймать дикого лесного человека. Каждый из них хвастался, сколько он поставил капканов и вырыл ям-ловушек, замаскированных ветками.
Возвращаясь обратно в лес, я старался ступать точно по своим следам, чтобы не угодить в какую-нибудь западню. Так начиналась моя жизнь в лесу.
Но только вы не подумайте, что я так сразу бросил попытки вернуться в семью и на работу. Я делал все, что было в моих силах. На четвертый день я решил написать послание туристам. Выдрав на небольшом участке траву, я разровнял землю и написал на ней прутиком: "Я - дикий лесной человек. Оставьте в полночь на этом месте какие-нибудь штаны. Честное слово потом верну." Разумеется, было мало надежды на то, что кто-нибудь заметит эту надпись. Еще меньше надежды было, что на эту надпись отреагируют. Ведь они считали, что я был воспитан волками, и следовательно, не могу быть грамотным. И все же я решил попробовать. С замиранием сердца пришел я в полночь к этому месту.
В голубом лунном свете я различил свисающие с дерева на веревке брюки. Очевидно, туристы приняли мою надпись за шутку и решили эту шутку поддержать. Иного объяснения я предложить не могу. Так или иначе, но я подошел к этому дереву, ухватился за брюки руками и слегка потянул их вниз.
Тут же сработала электрическая сигнализация, завыла сирена, из-за кустов с гиканьем выскочила целая орава фотографов и начала щелкать лампами-вспышками.
Они долго гнались за мной. Я слышал за спиной топот ног, щелчки фотоаппаратов. То и дело лес на мгновенье, словно молнией, озарялся ослепительным голубым светом и снова быстро погружался во тьму. Наконец я оторвался от них и заснул. Проснувшись утром пятого дня, я понял, что мне надо как-то приспосабливаться к жизни в лесу.
К этому моменту я уже знал в лесу места, где есть ягоды, грибы, орехи. Кроме того, мне удалось метко брошенным камнем убить какую-то птицу. Я хотел поджарить ее на костре, и чтобы добыть огонь, долго тер палочки друг о друга, но из этого ничего не вышло. К счастью, какие-то туристы оставили после себя незатушенный костер, и этот огонь я потом поддерживал в течение долгих месяцев, оберегая его от ветра и дождя. В пустой консервной банке, которую оставили после себя туристы, я варил суп из лесных трав. Из веток какого-то кустарника с мелкими зелеными листочками я сплел себе нечто вроде панциря, и надевал его на себя в прохладные дни. Издали эти маленькие листочки были похожи на зеленую шерсть.
Короче говоря, меня беспокоили не столько физические неудобства моего положения, сколько душевные. Всею душою рвался я к людям, мечтал взять в руки сегодняшнюю газету, а не газеты недельной давности, которые туристы, использовав их как обертку, оставляли в лесу, и которые я бережно собирал, изучал, и готовил по ним политинформацию.
Приблизительно на двадцатый день я наконец нашел способ быть ближе к людям. Блуждая по лесу я вышел к реке, вошел в нее, и поплыл вниз по течению. Вскоре я достиг района городского пляжа. Стараясь держаться в воде вертикально, поскольку в таком положении нижняя часть моего тела была неразличима с поверхности, я приблизился к одному из надувных матрасов. Стекла моих очков были забрызганы водой, и потому видел я очень плохо, однако смог различить, что на матрасе лежит человек, и читает газету.
В тех обрывках газет, которые у меня имелись, я никак не мог найти сообщений из Португалии, поэтому я подплыл к нему и спросил, как развивались события в Португалии на протяжении последних двадцати дней. Спросил очень вежливо, тихо. Он же в ответ почему-то стал кричать нечто нечленораздельное и хлестать меня газетой по лицу. Мне пришлось нырнуть. Если б я знал, что этот человек будет так бурно реагировать на мой вопрос, я бы не стал его задавать.
Вот так мне и пришлось все эти три месяца жить в лесу в полном единении с природой.
Однако стала приближаться осень. Начала опадать листва, ночи сделались холоднее, и мне пришлось зарываться на ночь в кучу опавших листьев.
И вот сегодня утром я проснулся, высунул голову из кучи, и увидел над собой ясное осеннее небо, а в небе - косяк перелетных птиц. И я понял, что мне тоже пора отправляться на зимовку в теплые страны. Наскоро позавтракав, я собрал свои немудреные пожитки - консервную банку с тлеющими угольками, запас орехов и сушеных грибов, подшивку газетных обрывков за 1977 год - и пошел по лесу в южном направлении.
Пройдя некоторое расстояние, я обнаружил, что вышел на опушку леса. Мое внимание сразу же привлек предмет, неподвижно лежавший на траве метрах в ста от меня. Подойдя поближе, я обнаружил, что этим предметом был бородатый, длинноволосый человек, одетый вот в этот фрак, тельняшку, ну и все остальное, что вы на мне видите. Человек этот был в бессознательном состоянии, и от него дурно пахло чем-то алкогольным.
Это было ужасным искушением. И я поддался ему. Я готов понести самое страшное наказание за то, что я ограбил этого человека, то есть раздел его точно так же, как до этого раздели меня, но прошу учесть, что я руководствовался при этом исключительно государственными интересами: я представил себе какой убыток понесет государство, если я и дальше не буду выходить на работу.
И к тому же, я думаю, этого человека всегда можно разыскать и вернуть ему его костюм. У него особые приметы: на груди вытатуировано... э-э-э... неприличное слово... из трех букв... а на спине написано: "Серый гад, тащи..."
МУДРИЛОВ (ВЗОРВАВШИСЬ): Ну хватит!!! Всему есть предел! Это... Это что ж такое получается! Как ловко все выдумал, мошенник! По его, значит, выходит, что я вместо Д.Л.Ч. пьяного мужика в лесу подобрал? А моя теория, это что, все брехня, так что ли надо понимать? Нет, шалишь! Я так просто не сдамся! Я тебя, мерзавца... (ВНЕЗАПНО ЗАМОЛКАЕТ, ЗАТЕМ ВДРУГ НАЧИНАЕТ ЗЛОРАДНО УЛЫБАТЬСЯ) Эге, голубчик, вот ты и попался! Меня так просто не проведешь! Ишь чего выдумал - спекулирует, понимаешь ли, на интересе широких слоев к проблеме Д.Л.Ч.! И ведь какую ловкую историю состряпал!
Все голубчик в твоем рассказе хорошо, но есть в нем один маленький пунктик, и пунктик этот всю твою легенду перечеркивает. Ведь у тебя, родимый, если ты три месяца в лесу сидел без бритвенных принадлежностей, должна была вот такая вот бородища вырасти! Где эта борода? Где? Не вижу!
БЕРМУДСКИЙ: В самом деле, почему он без бороды?
АГНЕССА: Действительно, бороды-то нет! И как мы сразу этого не заметили. Ах, Трифон Михайлович, вы просто гений! Как глубоко вы смотрите!
ЧЕБУРАШКИН: Понимаете в чем дело, с бородой вышла странная история. Когда я вошел в город, все прохожие на меня оборачивались. Я подумал, что хорошо бы сбрить бороду и подстричься, а то вы меня не узнаете. Я машинально подошел к парикмахерской, и только у входа вспомнил, что у меня нет денег. Я уже хотел было уйти, как вдруг ко мне подбежали двое развязных юнцов.
"Салют, папаша, - сказал один из них. - Хипповать нынче не в моде. Бороду, что ль, пришел сбривать?"
"Да вот, денег нет", - машинально ответил я.
"Ничего, - сказал первый юнец, - мы с тебя бесплатно шерсть снимем."
Не успел я опомниться, как этот парнишка достал из своей сумки машинку для стрижки овец, и принялся состригать мне бороду, причем срезанные пучки волос он бережно подбирал и передавал их своему приятелю. Тот, в свою очередь, окунал эти пучки в баночку с зеленой краской и перевязывал их красной ленточкой с какой-то медалькой.
"Во сколько поезд с туристами прибывает?" - спросил первый у второго.
"Девять тридцать. Успеем." - ответил тот.
"Надо пораньше придти, - сказал первый, - а то потом не протолкнешься. Столько конкурентов развелось. И новая шерсть у остриженных собак медленно растет. Паршиво дело. Тебя, папаша, под Котовского стричь?"
"Нет, нет не надо!" - я еле вырвался из рук стригаля, закончившего состригать мою бороду, и уже нацелившегося на мои волосы.
"А зря!" - с сожалением сказал юнец. Он повернулся и собрался уходить.
"Постойте! - крикнул я им вслед. - Объясните мне, для чего вы макали волосы в зеленую краску?"
Один из них, не оборачиваясь, на ходу, бросил: "Мы, папаша, заготавливаем шерсть дикого лесного человека."
"Как?! - изумился я. - А откуда же вы узнали, что я - дикий лесной человек?"
Парень остановился, оглядел меня с ног до головы и произнес: "А ты, отец, оказывается, шутник!"...
Ну ладно, хватит об этом.
Агнессочка, Генрих Осипович, Игорь! Подтвердите же наконец, что я это я!
БЕРМУДСКИЙ (ОБРАЩАЯСЬ К АГНЕССЕ): Скажи мне, цыпонька, Чебурашкин когда-нибудь фотографировался на цветную пленку? Существует ли хоть один его портрет в цвете?
АГНЕССА: Насколько мне известно, нет.
БЕРМУДСКИЙ: Слава богу, мы спасены! (ГРОМКО) Товарищ следователь, я хочу сделать заявление!
БЕЗГЛАЗОВ: Прошу вас.
БЕРМУДСКИЙ: Я заявляю, при свидетелях, что я никогда раньше не видел этого человека, который незаконно выдает себя за Константина Петровича Чебурашкина.
Я лично знал бедного Костика. У него были чудесные, ясные, светлые, голубые глаза. А у этого типа, если вы посмотрите ему в его бесстыжие глаза, то увидите, что они карие, а не голубые.
БЕЗГЛАЗОВ (ГЛЯДЯ НА ЧЕБУРАШКИНА) Действительно карие...
БЕРМУДСКИЙ: А это доказывает, что этот человек - не Чебурашкин. Не мог же Чебурашкин перекрасить свои глаза!
ЧЕБУРАШКИН: Как же так, Генрих Осипович, у меня же всегда были карие глаза! Что вы такое говорите!
БЕЗГЛАЗОВ: А что скажете вы, Агнесса Кузьминична?
АГНЕССА: Я подтверждаю, что у Чебурашкина были голубые глаза, и что этот тип - не Чебурашкин.
ЧЕБУРАШКИН: Агнессочка, как же так, неужели ты не узнаешь меня? Ведь я же твой пупсинька!
АГНЕССА (УКАЗЫВАЯ НА БЕРМУДСКОГО): Вот мой пупсинька, а вы гражданин кто такой, я не знаю!
БЕЗГЛАЗОВ (ОБРАЩАЯСЬ К ПОДПЕВАЛОВУ): А вы что скажете?
ПОДПЕВАЛОВ (МЫЧИТ, МНЕТСЯ, ПРИШИБЛЕННО СМОТРИТ НА БЕРМУДСКОГО, И НАКОНЕЦ ВЫПАЛИВАЕТ): Я полностью разделяю точку зрения своего непосредственного начальника Генриха Осиповича Бермудского!
ЧЕБУРАШКИН: Игорь, друг! Как же так! Ведь мы же вместе учились! Как тебе не стыдно!
БЕЗГЛАЗОВ: Это вам должно быть стыдно, гражданин... не знаю как ваше подлинное имя.
БЕРМУДСКИЙ: Вот именно, где только у человека совесть! Пришел, напугал своим сходством с покойным бедную вдову, которая еще не успела оправиться от невосполнимой утраты! И вообще, поведение этого типа граничит с кощунством! Имя Костика Чебурашкина для нас свято! Да, да! Костик Чебурашкин был святым человеком! Светлый образ его будет вечно храниться в наших сердцах! Мы всегда будем непоколебимо верны его заветам! Всякий раз, когда я встаю перед трудным выбором, я мысленно спрашиваю себя: как бы поступил на моем месте Чебурашкин, этот честнейший и благороднейший человек? Вот и сейчас, когда передо мною выбор: отдать этого мошенника под суд, или же отпустить на все четыре стороны, я лично склонен выбрать первый вариант, и лишь память о великодушии Костика, этого добрейшего человека, удерживает меня от этого шага. Он учил нас прощать.
Поэтому я говорю, и я думаю, товарищи меня поддержат, я говорю: убирайся-ка ты, братец, подобру-поздорову, чтоб глаза наши тебя больше не видели, и, говоря любимыми словами незабвенного Костика, пусть тебя загрызет совесть!
МУДРИЛОВ: Да-да, пусть его загрызет совесть! А то такие как он компрометируют саму идею о космических пришельцах, и нам, серьезным специалистам, перестают верить!
ЧЕБУРАШКИН (ПЛАЧЕТ): Как же это так? Что ж это такое? Агнессочка!
АГНЕССА: Давай, давай, катись отсюда!
ЧЕБУРАШКИН (ГОРДО ВСКИНУВ ГОЛОВУ): Хорошо! Я уйду! Я уйду в леса тарзанить! И если меня загрызут волки, или подстрелят браконьеры, то истинными виновниками моей смерти будете вы! Прощайте, убийцы!
БЕРМУДСКИЙ (ГРОЗНО): Это кто убийцы? Это что ж выходит - мы, честные советские труженики - убийцы?! Ты, милый, соображаешь, что ты говоришь?! (ОБЕРНУВШИСЬ, КО ВСЕМ) Да он диссидент!
ВСЕ (ПЕРЕГОВАРИВАЮТСЯ СТРАШНЫМ ШЕПОТОМ): Диссидент, диссидент!
ЧЕБУРАШКИН: Боже мой! Что ж я сказал-то?! Какой ужас! (ВАЛИТСЯ НА КОЛЕНИ) Генрих Осипович, простите! Не хотел я этого сказать! Честное слово не хотел! Затмение на меня какое-то нашло! Никогда в жизни у меня таких неблагонадежных мыслей в голове не было! Затмение, ей богу затмение! Помрачение ума какое-то!
БЕРМУДСКИЙ: Ну хватит, хватит этих дешевых сцен. Вы, кажется, собирались идти в лес - так и идите!
ЧЕБУРАШКИН (ШМЫГАЯ НОСОМ): Да, да, сейчас иду...
БЕЗГЛАЗОВ: Нет, нет! Его нельзя отпускать. По всему видно - опытный аферист, мошенник высокого профессионального класса.
БЕРМУДСКИЙ: Ну, уж это вы преувеличиваете...
БЕЗГЛАЗОВ: Поверьте моему профессиональному чутью. У меня на таких глаз наметан. Я не одну сотню таких как этот за решетку отправил! У меня есть все основания, чтобы начать следствие.
БЕРМУДСКИЙ: Может все-таки не надо следствия, а? Простим его на первый раз?
БЕЗГЛАЗОВ: Как вы не понимаете, что этот человек - опасный преступник! Я лично представляю себе дело так: этот мошенник узнал, что некто Чебурашкин пропал без вести, а вскоре после этого у Чебурашкина умер дядюшка и оставил ему наследство.
ЧЕБУРАШКИН: Что?! Мой дядюшка умер? Бедный, бедный дядюшка!
БЕЗГЛАЗОВ: Вам не надоело притворяться? Ведь вам отлично известно, что дядюшка был не бедным, а наоборот, очень богатым! Именно поэтому вы сделали себе пластическую операцию лица, чтобы стать похожим на Чебурашкина, занять его место, и таким образом сделаться наследником! Ведь все было именно так, не правда ли?
ЧЕБУРАШКИН: Я не понимаю о чем вы говорите! Какая пластическая операция? Я не занимал никакого места! Я - Чебурашкин! Оставьте меня, у меня горе, умер любимый дядя!
БЕЗГЛАЗОВ: Хватит играть, ваша игра проиграна! Вы раскрыты, и единственное, что может теперь хоть сколько-нибудь облегчить вашу участь это чистосердечное признание. Вы должны это понимать, вы же умный человек! Только умный человек мог так ловко все обстряпать! И ведь какую легенду сочинили! Прямо-таки приключенческий роман! Заслушаешься! Ну, а что касается пластической операции лица, то это выше всяких похвал! Сделано мастерски! Насколько я могу судить по фотографиям, сходство с покойным Чебурашкиным просто поразительное. И даже швов не видно! Только цвет глаз не совпал. Я понимаю, обидно засыпаться на такой ерунде, но тут ничего не поделаешь, игра случая.
Ну так как, чистосердечно признаемся, или будем дальше ваньку ломать?
ЧЕБУРАШКИН: Какого Ваньку?
БЕЗГЛАЗОВ: Я понимаю, вам трудно сразу смириться с мыслью, что вы не получите наследства. Вы так долго готовились, и несколько минут назад вам казалось, что вы уже достигли цели. Согласен, трудно осознать, что ты уже не наследник. Ну что ж, я помогу вам это сделать. Вы, конечно же, не можете знать, да и сам я узнал об этом только сегодня утром, что если бы вас даже сегодня не изобличили, и вам бы удалось занять место Чебурашкина, вы все равно бы не получили никакого наследства.
БЕРМУДСКИЙ: Почему это?
БЕЗГЛАЗОВ: Потому что только недавно следственным органам ОБХСС удалось установить, что все богатства дядюшки нажиты незаконным путем, так что все наследство будет конфисковано государством.
БЕРМУДСКИЙ ХВАТАЕТСЯ ЗА СЕРДЦЕ И ПАДАЕТ. АГНЕССА УСТРЕМЛЯЕТСЯ К НЕМУ.
АГНЕССА: Прошу тебя, пупсинька, дорогой, не умирай, ради бога не умирай, еще рано, мы еще не переехали в Москву!
БЕРМУДСКИЙ (ТЯЖЕЛО ДЫША): Что?! Так я вам был нужен только для прописки? Не прикасайтесь ко мне! О, теперь я хорошо понимаю, почему вы таскали меня по всем этим вечеринкам, всем этим застольям, и все старались напоить меня, хотя и знали, что у меня больная печень!
Я вас понял, коварная! Вы желали моей смерти!
Моя месть будет ужасной - вы снова станете женой Чебурашкина! (ТЯЖЕЛО КРЯХТЯ, ВСТАЕТ) Товарищ следователь, я хочу сделать заявление. Я вспомнил. Голубые глаза были у другого сотрудника, а у Чебурашкина глаза всегда были карие. И вообще, судя по голосу и манерам, этот человек не может быть никем кроме истинного Костика Чебурашкина.
ПОДПЕВАЛОВ: Да, да, конечно же, это Костик! Я его сразу узнал, но решил немножко подшутить.
ЧЕБУРАШКИН: Так это был розыгрыш?
БЕРМУДСКИЙ: Ну конечно же, это был розыгрыш! А ты и поверил? Глуп ты однако, братец, после этого!
ЧЕБУРАШКИН: Я и сам вижу, что глуп! И я называл вас своими убийцами! Какой урок для меня! Каким дураком я был! Теперь я на всю жизнь запомню, что тот, кто не верит в наших хороших надежных советских людей, тот всегда будет оставаться в дураках! Какой урок! Какой урок!
МУДРИЛОВ: Так что же, выходит ваш рассказ - правда? В таком случае, не могли бы вы побегать по лесу еще немного? Вы понимаете, я являюсь чем-то вроде гостя-профессионала. Меня приглашают в гости, чтобы я рассказывал о диком лесном человеке, и платят мне за это двадцатку. Если никто не будет бегать по лесу под видом дикого лесного человека, то интерес к проблеме Д.Л.Ч. ослабнет, и мои доходы, соответственно, упадут.
Ну побегайте хотя бы еще один месяц. Я собираюсь покупать "Жигули" новой модели, и мне полторы тысячи не хватает. Я бы и сам побегал, да здоровье не позволяет, да и опыта вашего в лесной жизни у меня нет.
Ну побегайте, ну что вам стоит! Я зарабатываю за день до ста рублей. Предлагаю вам работать за двадцать процентов. Это двадцать рублей в день. Подумайте об этом!
АГНЕССА: Здесь и думать нечего! Это грабеж среди бела дня! Чтобы мой дорогой, мой любимый Костинька, (ПОДХОДИТ К ЧЕБУРАШКИНУ И ОБНИМАЕТ ЕГО) чтобы пупсинька мой бегал по лесу, надрывая свое здоровье, среди волков, за какие-то двадцать рублей в день! Не бывать этому! Только за шестьдесят рублей!
МУДРИЛОВ: Шестьдесят рублей! Вы с ума сошли! Считайте, что я ничего не предлагал.
АГНЕССА: Но ведь он сможет и всю зиму бегать, если ему дать теплую шубу и запас еды.
МУДРИЛОВ: Вот как! (ПОДХОДИТ К АГНЕССЕ И ПОНИЖАЕТ ГОЛОС) Это мысль! Особенно, если покрасить шубу в зеленый цвет... Нам надо это обсудить. Я только включу радио по громче, чтобы нас не мог расслышать этот тип, следователь.
МУДРИЛОВ ВКЛЮЧАЕТ РАДИО И ГРОМКАЯ МУЗЫКА ЗАГЛУШАЕТ ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ ЗВУКИ. МУДРИЛОВ И АГНЕССА ОТХОДЯТ ВГЛУБЬ СЦЕНЫ, И НАЧИНАЮТ ОЖИВЛЕННО СПОРИТЬ, РАЗМАХИВАЯ РУКАМИ. СУДЯ ПО ИХ ЖЕСТАМ, ОНИ ДОГОВАРИВАЮТСЯ О РАЗДЕЛЕ ПРИБЫЛЕЙ.
ВНЕЗАПНО МУЗЫКА ЗАМОЛКАЕТ, И РАЗДАЕТСЯ ГРОМКИЙ ГОЛОС ДИКТОРА РАДИО.
ДИКТОР: Внимание! Говорит Белибердянск! Экстренное сообщение! Дикий лесной человек пойман!
Сегодня утром доцент Белибердянского Областного Института Ассенизационного Хозяйства Трифон Михайлович Мудрилов передал в руки специальной комиссии по изучению проблемы Д.Л.Ч. некое существо, которое, как полагают специалисты, обследовавшие этот ценный дар, может являться тем самым диким лесным человеком, слухи о котором вот уже три месяца будоражат весь Белибердянск.
Только что закончилась пресс-конференция, посвященная этому событию. Включаем запись. На вопросы корреспондентов отвечает председатель специальной комиссии.
РАЗДАЕТСЯ ЩЕЛЧОК. ГУЛ ГОЛОСОВ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ.
СЛЫШЕН ГОЛОС: Корреспондент газеты "Вечерний Белибердянск". Скажите, какие факты подтверждают, что сегодняшняя находка действительно является диким лесным человеком?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Прежде всего, разумеется, его внешний вид. Как я уже говорил, на нем не обнаружено никаких следов какой бы то ни было одежды. Далее, густой волосяной покров его лица свидетельствует о том, что этот человек либо никогда, либо очень давно не брился. Ногти на руках и ногах длинные и местами обломанные.
Но основным фактом является то, что когда он пришел в себя, и мы начали задавать ему вопросы, тут же обнаружилось, что он не понимает нас, и что он совершенно лишен дара членораздельной речи. Либо он никогда не умел говорить, либо разучился за долгие годы жизни в лесу.
ВСЕ ПРИСУТСТВУЮЩИЕ НА СЦЕНЕ С ИНТЕРЕСОМ СЛУШАЮТ. ЗАНАВЕС НАЧИНАЕТ ОПУСКАТЬСЯ. ПО РАДИО ПРОДОЛЖАЮТ ТРАНСЛИРОВАТЬ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЮ.
ГОЛОС: Корреспондент газеты "Белибердянская Правда". Вы только что сказали, что он пришел в себя. Надо ли это понимать так, что он был без сознания?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Да, он находился в бессознательном состоянии. Как показал проведенный нами анализ, Д.Л.Ч., по видимому, отравился веществом, которое называется... называется... забыл название. Оно, это вещество, по запаху очень напоминает спирт. Это вещество, как нам удалось установить, входит в состав отбросов местного химзавода. Очевидно, что отравление Д.Л.Ч. произошло по вине дирекции химзавода, которая уделяет недостаточное внимание охране окружающей среды, и не строит очистные сооружения. Хочется выразить уверенность в том, что виновные будут наказаны.
Мне хочется здесь сказать еще несколько слов о бережном отношении к нашим лесным богатствам.
Был я в вашем лесу, товарищи. Прямо скажу, не понравилось мне, что на многих деревьях вырезаны нецензурные слова. Да что там деревья! Какие-то хулиганы ухитрились вытатуировать аналогичные слова на груди у самого дикого лесного человека!
В связи с этим возмутительным фактом, лесничему объявлен строгий выговор.
ВОПРОС: Корреспондент Белибердянского Радио. Какова будет дальнейшая судьба дикого лесного человека?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ (ПРИ УЖЕ ПОЛНОСТЬЮ ОПУСТИВШЕМСЯ ЗАНАВЕСЕ): Наше государство не пожалеет никаких средств, чтобы сделать дикого лесного человека полноценным членом общества.
Уже сейчас мы начали подыскивать специалистов, которые могли бы научить его членораздельной человеческой речи, привить ему элементарные трудовые навыки, дать ему среднее, а в дальнейшем, возможно, и высшее образование.
И в то время, как Соединенные Штаты развернули лицемерную компанию по вопросу о правах человека, в нашей стране делается все...
ГОЛОС ПОСТЕПЕННО СТАНОВИТСЯ ВСЕ ТИШЕ И ТИШЕ, И НАКОНЕЦ СОВЕРШЕННО ЗАМОЛКАЕТ.