Лекси Ф.. Gone

   Сначала Саша хотел отвести их к начлагу, но передумал, видя их ужасно испуганный вид - да и зачем лишние разборки с начлагом Наташе и Андрею ?.. Как он понял, они пошли за горохом, его увидели первыми и спрятались...
   ...Андрюша ложился спать. Когда он собирался совсем раздеться, в дверь постучали, вошел Саша и за ним - Света и Лена. Саша молча поставил обеих посередине комнаты и столь же молча удалился.
   Андрюша рассматривал это явление секунд десять и пришел к твердому убеждению, что сие - не галлюцинация. Обе были бледны от страха, и на красивом Светином лице это было совершенно новым выражением. В неярком освещении это придавало ей даже какую-то необычную прелесть...
   "Так," - думал Андрюша, - "Обе по-вечернему одеты... Значит, Саша их где-то поймал после отбоя и привел сюда..."
   - Ну, вы садитесь, - сказал он дружелюбно.
   Девочки сели. Последовала пауза.
   - Ну и в чем, собственно дело?.. - спросил он наконец. Лена ответила:
   - Мы... ходили... смотреть на звезды.
   - Куда?
   - За территорию... На опушку... Где горох...
   - А. Понятно.
   Последовала снова пауза. Андрюша любовался Светой... Света молчала и смотрела в пол. По сути ситуации моральное превосходство было не на ее стороне, и это было для нее непривычным состоянием. Выражалось оно в полной беспомощности и, опять же, страхе. Андрюша спросил:
   - Ну и... как звезды?
   - Ничего...
   Андрюша встал. Ему хотелось спать, и еще хотелось смотреть на Свету, но вовсе не разговаривать с Леной. "Чего их держать" - думал он, - "Подумаешь, в лес сходили"... И он сказал:
   - Короче, это очевидная глупость. Ночью лучше спать: и вообще, сначала могли бы у меня спросить... (при этом он выдвинул ящик тумбочки; ящик был доверху набит горохом). Вот видите? Сейчас берете себе некоторое количество , и идете к себе в палату. Нарвали, якобы, там. И больше не надо гулять по ночам: ну ей-богу, поймают, отведут куда-нибудь к начлагу, мне потом влетит... Совершенно очевидно, не стоит...
   Света подняла глаза. На них было написано удивление и восхищение; ей хотелось сказать Андрею, обьяснить ему, что они пошли только чтобы не отставать от остальных, Слугина каждый день ходит, даже Иванисова с тремя подружками... И еще им действительно хотелось посмотреть на звезды, и просто узнать - страшно ли ночью в лесу... Она чувствовала облегчение и радость от того, что у них такой вожатый, которому можно сказать все, и он сразу все поймет; даже горох им дал, как будто они нарвали больше всех, а как было бы плохо, если бы все узнали, что их поймали... Свете было просто легко и хорошо, и ей даже не хотелось превосходства над Андреем; хотя именно после последних слов он был действительно на высоте.
   Андрюша на прощание выдавил сонную улыбку и проводил до двери. Успокоенная Лена и возбужденно-радостная Света ушли к себе, и через полчасика все уже спали. Андрюше снилась Света. Свете снились австралийские медведи (?!).
   13.
   Утром было солнечно, а точнее, даже жарко. Никому ничего не хотелось делать, даже играть в настольный теннис; пионеры дислоцировались между прохладными корпусами и пятнисто-жаркими полянами вдоль забора лагеря. Перед вторым отрядом по утрам была тень; и на лавочке в тени в этот день, где-то в половине одиннадцатого, можно было застать трех человек, трех вожатых: Сержа, Андрюшу и Наташу. Причем сидели они именно в порядке перечисления.
   Наташа была внимательна и красива, как картинка; однако Серж разговаривал не с ней, а с Андрюшей. Андрюша разговаривал с Сержем, а иногда с Наташей: беседа содержала абсолютный нуль информации, и всем было просто лень, особенно Андрюше.
   В отдалении на детских качелях сидела Слугина Катя и наблюдала за происходящим, иногда слегка покачиваясь от нечего делать. Тишина нарушалась только скрипом качелей, редким шорохом листьев и отдельными фразами вполголоса.
   Тут на веранде громко хлопнула дверь, и на площадку выскочила Журавлева Света. Чем-то очень рассерженная, обиженная и вообще не знающая, чего сделать; должно быть, после очередной ссоры с Иванисовой, а заодно и со всеми остальными.
   Она увидела группу на лавочке в тени боярышника, остановилась секунды на три (никто еще не успел отреагировать на ее быстрое появление), и на лице ее были написаны ненависть и обида; надо сказать, что в этот момент красивая, как картинка, Наташа что-то говорила Андрюше, и он кивал головой. Света сделала еще пару шагов и громко огласила:
   - Андрей, скажи им, что я не пойду купаться!! Что я, нанялась тащиться к какой-то грязной луже в такую жару, и бултыхаться в ней по колено?!
   И, больше не обращая внимания ни на что, Света повернулась и быстро пошла по дорожке, отходящей под углом. Пока никто ничего не успел заметить на ее лице...
   У Андрюши в голове был сумбур. Однако он что-то предположил относительно взвинченного состояния Светы; он просто сравнил ее с Наташей в момент произнесения фразы. Растрепанные волосы, старые мятые джинсы, засученные до колен, какая-то полурасстегнутая рубашка навыпуск... И - Наташа, которая смотрелась сейчас необыкновенно здорово... И все-таки Света была лучше.
   Андрюша посидел еще минуту, пока окончательно не потерял нить разговора, и встал прогуляться.
   - Жарко сегодня.., - сказал Серж после долгой паузы.
   - Да, жарко.., - ответила Наташа.
   - И дождя еще два дня не будет, - продолжал Серж после следующей паузы.
   - По-моему, в понедельник обещали попрохладнее, - поддержала беседу Наташа.
   ...Короче, описывать этот разговор было бы полным идиотизмом; перед каждым изречением Сержа протекала долгая пауза, а Наташа, как правило, отвечала сразу. И, как Серж ни изнывал от жары, он сделал свое наблюдение: Наташа волнуется. Она не может разговаривать с ним спокойно и хладнокровно... Ну, а если так - все ясно, думал Серж; с ней все в порядке, теперь можно уже действовать нормально. Этак через пару деньков сходить с ней искупаться ночью...
   ...А Андрюша в это время брел по поляне, о чем-то думая. Детей вокруг было мало; подняв голову, он увидел впереди качели. На качелях сидела Света, которая уже успела причесаться. В остальном ее настроение, очевидно, было таким же, как и пять минут назад; Андрюшу она пока не видела.
   Он никак не мог сообразить, как себя вести сейчас; и все в такой же задумчивости Андрюша прошел мимо Светы. Она даже не посмотрела в его сторону, хотя и заметила. Андрюша почему-то замедлил шаг, повернулся и... подошел к ней. Просто он чувствовал, что иначе не может; лицо Светы не отразило ни радости, ни равнодушия, оно оставалось все таким же печальным.
   - Ты одна не хочешь идти купаться?
   - Не знаю. А что?
   - Если несколько человек, то можно было бы отделиться от остальных и пойти, скажем, в лес. Там сейчас прохладно. А если все хотят купаться, то мне придется пойти со всеми, и тебе, разумеется, тоже.
   - Да... Пойдем лучше в лес.
   - Спроси у ребят, кто еще пойдет в лес.
   Света радостно кивнула и пошла спрашивать. Ее глаза, в которых только что блестели слезы, снова вспыхнули, будто еще два безоблачных небосвода.
   Андрей проводил ее взглядом и тоже пошел вербовать желающих прогуляться в лес. Набралось семь человек; этого было вполне достаточно. Пять мальчиков, Света и еще одна девочка, Вера Цирунова, которая очень хотела поймать в поле бабочку. Это была тихая девочка, которая дружила со всеми сразу и ни с кем в отдельности.
   Для прогулки Света надела шорты, в которых Андрюша ее еще ни разу не видел. Она сейчас была очень довольна и не обращала ни на кого больше внимания. К тому же это был редкий случай, когда Света была не в комплекте с Леной: очевидно, с ней она поругалась тоже.
   Андрюша вывел компанию в лес, и, немного погуляв, все расположились на опушке с великолепными соснами. Это была не та, гороховая, опушка, а по другую сторону лагеря; на поле росла одна трава.
   Мальчики дружно полезли на дерево. Вообще, здесь прекрасно работало правило о том, что они в среднем отстают на два года... Итак, мальчики полезли на дерево, а остальные наблюдали.
   - Что же они так невысоко.., - сказала Света.
   - Боятся... А ты можешь выше?
   Света пожала плечами, помедлила секунду, и пошла к ближайшей сосне... Потом Андрей долго бродил вокруг ствола и говорил: "Ну ладно, достаточно... Свет, слезай... Я вижу, ты можешь все!.."
   (Примечание. "Автор, скажите, Вы когда-нибудь залезали на сосну?.. Так вот, я Вам напомню, как она выглядит: весьма гладкий ствол и внизу почти нет сучьев..." - в ответ я продемонстрировал фильм, в котором юная особа по имени Света легко залезает на сосну, и вдобавок позднюю фотографию Автора лично, восседающего на ветке опять же сосны - и это в его-то не детские годы, 1989!)
   ...Итак, значительно превысив рекорд мужской половины, Света спустилась и скромно отошла в сторону, отряхивая испачканные руки.
   Вера давно уже ловила бабочку в поле. Андрюше это занятие показалось интересным...
   - Хочешь, тоже поймаем бабочку?
   - Давай...
   Давно Андрюша не занимался настолько приятным делом. Они со Светой искали бабочку, сидящую на траве, и осторожно подкрадывались с двух сторон, пытаясь накрыть ее руками; бабочка улетала, и они бежали за ней, пока не замечали следующую, или пока бабочка не садилась. В Андрюшиных мыслях витали только Светины радостные глаза, разлетающиеся в разные стороны волосы, и вся она, такая стройная и невыносимо красивая, в белых шортах... Наконец они нашли бабочку, которая не собиралась улетать, хотя они подошли уже совсем близко. Еще секунда... и Андрюшины и Светины руки легли друг на друга одновременно. Бабочка была под ними. Андрюша чувствовал Светины волосы, коснувшиеся его волос, чувствовал ее дыхание, и чувствовал ее лицо, которое вдруг оказалось так близко... Все в нем замерло, и он просто не мог пошевелиться. Света тоже остановилась; она чувствовала то же самое...
   Прошло несколько минут (секунд?..). Андрюша медленно вынул свои руки из-под рук Светы, и, держа бабочку в кулаке, осторожно положил ее на перевернутые ладони Светы. Бабочка встрепенулась и улетела, а она все смотрела на свои ладони, а Андрюша смотрел на нее, и изображение раздваивалось, Света стояла все так же на коленях, их плечи и волосы соприкасались...
   Наконец они поднялись на ноги и бесцельно побрели по полю. Света собирала цветы.
   - Ты хочешь набрать букет?
   - Нет... Я сделаю венок.
   ...Когда через час обеспокоенные пионеры отправились на поиски Андрюши и Светы, их нашли где-то в середине поля. Света сидела, надев венок, и рассматривала Андрюшу, а Андрюша лежал на спине, глядя в небо, и мечтательно перебирал пальчики ее левой руки - они даже не разговаривали... Они были просто вместе, и все.
   Эту картину застали только двое мальчиов, вполне безучастных ко всему подобному... Андрюша вспомнил, что пора идти обратно, и с сожалением поднялся. На территорию лагеря он вступил за десять минут до обеда, с великолепным венком на голове. Его гурьбой окружали отдохнувшие и радостные дети.
   14.
   Больше в тот день ничего достойного не произошло, за исключением драки во время киносеанса, которую устроили двое из Андрюшиного отряда (пионер Сережа ударил по лицу пионера Петю). Ни его, ни Наташи при этом не было, и такое положение дел крайне возмутило старшего педагога, Надежду Иосифовну, этакую пожилую фундаментального вида даму.
   Наташу она отругала, Андрюшу же просто не нашла; на сем дело и закончилось.
   На следующий день было столь же жарко, и все отправились купаться на сей раз полным отрядом. Света в этот день абсолютно не обращала на Андрюшу внимания, и это было настолько в противовес вчерашнему, что Андрюша не знал, что и подумать... Во всяком случае, натура у нее была невероятно сложная, он в этом все больше убеждался, и в то же время всегда подсознательно чувствовал, как себя с ней вести в том или ином случае.
   Однако, если бы он проанализировал эту оптимальную манеру обращения со Светой, то обнаружил бы, что вся она сводится к простой идее: "Мне от тебя ничего не нужно; я с тобой общаюсь только по долгу службы, или потому что тебе так хочется. Я могу сделать то, что ты просишь, но МНЕ от тебя ничего не нужно"; именно сей странный мотив воспринимался Светой как чисто мужское поведение, вызывал желание играть дальше и завлекал ее все больше. Отметим кстати, что и она довольно часто изображала из себя нечто подобное, например, сегодня... Итак, Света равнодушна к Андрюше, а Андрюше ну абсолютно никакого дела нет до Светы. Отряд рассаживается на пляже.
   Народу здесь уже было более, чем достаточно, по берегу ходил Саша в шортах на подтяжках, без майки, и его красивые мышцы вызывали восторг у подопечных. Глядя на десятиминутные окунания пионеров в узенькие огороженные полоски воды с максимальной глубиной метр сорок, Андрюше становилось тоскливо. Сначала он тоже принимал участие в проведении мероприятия, а потом вместе с Сашей и Сержем сел в тени, и они долго играли в карты. Одновременно с игрой Андрюша получал тонкое эстетическое удовольствие от созерцания Светы в купальнике: больше времени она была на берегу, чем в воде. С ней постоянно разговаривали еще двое подружек, Андрюша созерцал их тоже, но Света была на порядок выше в его глазах. Как все точно, красиво, пропорционально... нет, взрослая женская фигура, даже идеальная - это совсем не то... почему он раньше не замечал ничего такого? Может быть, это величайшая удача, что он поехал в пионерлагер ь...
   ...На обратном пути все было по-прежнему. Перед обедом, когда Андрей задумчиво смотрел, как пионеры моют руки, Света вдруг подошла и поделилась впечатлением:
   - Это же надо столько мыть руки... Как будто хотят их стерилизовать до блеска.
   Совершенно спокойно и хорошо сказала, будто они только что разговаривали, и это была ее следующая фраза.
   - Да... Только почему стерилизованное обязательно должно блестеть?
   - Не знаю. Это я просто так.
   Тут, кстати, мытье рук закончилось и беседа, соответственно, тоже. Однако с этого момента Андрей чувствовал некую невидимую связь со Светой - как у людей, которые понимают друг друга без слов, достаточно только посмотреть друг на друга; а остальные ничего не замечают... Что-то подобное иногда появлялось и раньше, но сейчас это было просто прекрасно. Может быть, это мне только кажется, думал Андрюша... да нет же, вот ее взгляд, он именно ТАКОЙ...
   Впрочем, оставим его наедине со своими мыслями. Весь этот день начальство, очевидно, решило посвятить купанию - просто на субботу был запланирован банный день в некоторых отрядах, и никто его отменять не собирался, несмотря на утреннюю часть программы... Кстати, в бане был ремонт, и работало только одно отделение; туда запускались дети группами по пол-отряда одного пола и мылись по очереди.
   - А твои сегодня тоже моются? - спросил Серж у Андрюши.
   - Кажется... да.
   - Ага... Слушай, ты не посмотришь - как там, не освободилось уже? А то мне сейчас своих вести.
   - Ладно. Сейчас.
   Андрюша пошел к бане, и у задней ее стены обнаружил музыкального работника Юру, который заглядывал в маленькое окошко. Это было то самое окошко, что они разбили ночью два дня назад. Новое стекло вставили, а белой краской еще не закрасили, благо большинство пионеров до такой высоты не доставало.
   Увидев Андрюшу, Юра хотел что-то сказать, но подумав, что все равно ничего не обьяснишь, просто отошел и скрылся из виду. Желая узнать, что же так привлекло Юру в этом окне, Андрюша тоже заглянул... и увидел девочек своего отряда.
   ...Объясним, что Юра оказался здесь совершенно случайно - он сам хотел вымыться, и заглянул, чтобы узнать - девочки там сейчас, или мальчики. Однако зрелище оказалось слишком интересным...
   ...А в воскресенье приезжали родители: часть пионеров отдавали им на растерзание до обеда, а остальная часть гуляла по лагерю в ожидании приезда или просто так. Андрюша спал, и Саша спал тоже. Саша был очень утомлен утренней раздачей детей родителям; ему снились большие междугородные автобусы - "Икарусы", которые ехали по вертикальным стенкам этакого стакана, а может столба, а может, это были трамваи, а Саша хватался за них руками, причем потом оказалось, что там был еще зеленый забор с башенными часами, и сквозь него португальские партизаны ходили на разведку... Саша проснулся и решил прогуляться, однако от приехавших нигде не было спасенья. Как только он вышел из корпуса, сразу наткнулся на родителей Стеллы Ивановой, и на саму Стеллу, которая радостно произнесла:
   - О, вот он - это Саша!.. Да, наш вожатый... Саш, ничего, что мои родители на территории?..
   Саша поздоровался, ответил на пару вопросов, и родители Стеллы вместе с ней самой пошли к воротам наружу. "Ну и маразм",- думал Саша, - "Проводить родителей на территорию лагеря только для того, чтобы показать вожатого..."
   К Свете Журавлевой родители приехали тоже. Кстати, они предложили ее забрать - прямо сейчас, или где-нибудь через недельку, если Свете надоело в лагере... Света отказалась. По ее описаниям, в лагере ей было очень хорошо и интересно.
   15.
   Кстати, в '79 году еще выпускали "Маяк-203", этот самый популярный тогда магнитофон. Последовавший "Маяк-205" совершенно по сравнению с ним не тянет: дороже, а внутри то же самое, только отделка корпуса другая. Много сейчас выпускают магнитофонов (да, это в оригинале, 1983), и все их одинаково плохо берут... Так, о чем это я... Ах, да, о "Маяке-203".
   Итак, Юра стоял перед вышеупомянутым магнитофоном и втыкал в него шнуры. Это был тот самый особоценный аппарат, который радист никому не доверял, кроме Юры, потому что с него транслировались на весь лагерь горны и прочие насущные звуковые эффекты. Юра же проводил с ним дискотеки или огоньки, как, например, сейчас - огонек второго отряда.
   К вечеру родители разьехались, и огонек прекрасно вписывался в общее приподнятое настроение. Проистекать он должен был в игротеке - отдельном павильончике, в котором имелись столы, стулья, еще что-то и умеренно настроенное пианино. Юра подключал аппаратуру, пионеры что-то рисовали и готовили необходимые аксессуары для вечера. В павильон вошел Андрюша.
   - Что это вы здесь изображаете? Номерочки какие-то...
   - А это почта. Каждому дают номер, и все посылают друг другу письма. Я, например, почтальоном буду...
   - А, хорошо... Ну дайте мне, что ли, номер...
   Андрюша был первый, кому дали номер, и номер поэтому дали первый. Очень красивый и нарисованный на первом взлете вдохновения...
   Наконец мероприятие началось. Сначала были выступления, затем легкая трапеза, потом танцы. Первую часть большинство воспринимало как суровую необходимость, в основном дожидаясь второй и особенно третьей части программы. Все уныло смотрели на двадцать раз виденные и из года в год повторяющиеся сценки, шуточки и прочие актерские испорожнения. Еще Юра чего-то играл на пианино, и кто-то что-то пел; в общем, сие заняло минут сорок. Еще полчаса заняла трапеза.
   Но вот выключили свет и включили фотоосветительную лампу внутри тумбочки, накрытой красным пионерским знаменем; каждый желающий мог махать им туда-сюда и устраивать мигающее красно-белое освещение. Юра поставил первую серию быстрых танцев и сел попить чаю.
   По его опыту проведения танцев, за вечер, где состав танцующих не меняется, нужны две быстрых "волны" и две медленных: минут пятнадцать быстрых, одна песня медленная, еще пару быстрых и последние полчаса сплошь медленные. Однако когда компания более интимная - например, сейчас, огонек одного отряда - такое уже хуже работало; здесь нужно было полчаса быстрых и все оставшееся время - медленные.
   Итак, Юра сел пить чай, и Андрюша с неприятным удивлением заметил, что сел он за стол с Апаковой Леной и Журавлевой Светой. Следует сказать, что Андрюша по воле случая с начала огонька со Светой не общался и сидел вообще довольно далеко от нее. Света разговаривала с Юрой, причем с видимым интересом. Иногда она смотрела на Андрея, но он в этот момент специально смотрел в другую сторону. Потом Юра, Света и Лена пошли в кружок потанцевать: Андрюша становился все более хмурым, но безучастно наблюдал за происходящим. Наконец Юра со Светой что-то долго выбирали около магнитофона, Юра сменил ленту и зазвучал медленный танец. Юра танцевал со Светой. Было еще несколько Светиных взглядов на Андрюшу, но тот сидел совершенно спокойно и читал письма:
   "1 от 19. Какую погоду ты любишь?"
   "1 от 8. Какая девочка из нашего отряда тебе больше всех нравится?"
   "1 от 25. Будь здоров."
   "1 от 33. Что такое любовь?"
   "1 от 9. Как ты относишься ко мне?"
   "1 от 12. Мы пойдем завтра купаца?"
   "1 от 24. Что лучше - джинсы или шорты?" (Кто бы это мог быть с таким вопросом?.. К сожалению, большинство носило номера в карманах и показывало их только почтальону, посему определить авторов было непросто). Андрюша написал:
   "19 от 1. Лунную"
   "8 от 1. А тебе?"
   "25 от 1. Спасибо"
   "33 от 1. Это я тебе потом скажу..."
   "9 от 1. Да. Именно так, как ты думаешь".
   "12 от 1. Нет"
   "24 от 1 Лучше плавки".
   Когда танец кончился, Света вернулась за столик, и тут ей принесли письмо:
   "25 от 1. Спасибо"
   Андрюша с увлечением ел лимонные вафли.
   И тут Юра, который все это время возился с аппаратурой, обьявил белый танец. Света встала... и пошла к Андрею.
   - Андрей, пошли потанцуем.., - произнесла она.
   Андрей увидел ее взгляд, в котором ничего не пытались скрыть... и почувствовал себя необычайно счастливым человеком.
   - Пошли...
   - Ты не обиделся на меня за что-нибудь?
   - Да нет...
   - Это хорошо. Я совсем ничего не имела в виду...
   Юра смотрел на них, и думал. С одной стороны, причин для беспокойства вроде бы и не было - для Светы такое было абсолютно нормальным - и в то же время у него возникло какое-то ощущение... что-то в этой сцене было не так.
   Андрюша со Светой танцевали уже несколько танцев подряд. Когда музыка кончалась, они стояли рядом и разговаривали, ожидая следующего танца. Юра становился все мрачнее... и тут он увидел последнюю мелочь, которая ему сказала все... и на душе сделалось невыносимо горько. Андрюша говорил что-то Свете на ухо; Светины глаза были закрыты.
   Юра сидел и ел в тоске конфеты "Ласточка". Танцевали почти все, красный фонарь уже никто не трогал; потом Юру пригласила какая-то девочка, и он присоединился ко всем тоже.
   Так продолжалось бы очень долго, если бы не появилась старший педагог Надежда Иосифовна и не сообщила всем, что огонек пора кончать, уже половина одиннадцатого, и о чем только думают вожатые... И еще ей очень не понравилась Светина голова на Андрюшином плече, но пока она ничего не сказала...
   Юра выключил магнитофон. "Ну еще, еще немножко!" - кричали пионеры; "Никаких "еще"! Спать всем!" - кричала Надежда Иосифовна; наконец увидев, что дело сделано, удалилась.
   - Хочешь еще? - спросил Андрюша Свету.
   - Да. Давай еще...
   Андрюша выволок предусмотрительно заготовленный Сашин магнитофон и включил кассету с подписью "Eloy '78". Юра унес только "Маяк-203", как самую ценную аппаратурную часть, а усилитель "Электрон-20" готов был оставить. Можно было бы, конечно, из вредности и его забрать, но Юра был не таким человеком. Он был просто печален и не собирался ни с кем сражаться... Итак, огонек продолжался. Андрюша не думал о последствиях. Каждая минута этого танца стоила дня из тех, что проходили раньше...
   Пока Андрюша возился с магнитофоном, Юра подошел к Свете:
   - Какие новости?
   - Да так... А что тебя интересует?
   - Вдруг скажешь что-нибудь хорошее...
   - Нет. Ничего хорошего - для тебя. До свидания!
   ...Юра был разбит и уничтожен. Юра был низвергнут.
   16.
   Наташа шла по дорожке от корпуса к игротеке - возвращалась после недолгого визита к себе в комнату. Кажется, теперь ее присутствие было просто необходимо: огоньку давно бы уж пора закончиться, а Андрюша, как видно, и не думает об этом...
   Итак, Наташа шла, и навстречу ей шел... Серж. Вот они встретились и поздоровались. Серж спросил:
   - А ты что сейчас делаешь?
   - Да так, ничего, - ответила Наташа, у которой все проблемы сразу вылетели из головы, - у нас, вообще-то, сейчас огонек...
   - А, понятно.., - сказал Серж, пропустив мимо ушей последнее сообщение, - а у меня сейчас настроение какое-то мрачное... Пойдем ко мне, посидим, а?.. Очень хочется поговорить с кем-нибудь...
   - Хорошо, пошли.., - она с трудом сдерживала внезапную радость; про огонек уже не было ни малейшего воспоминания. Серж, вообще говоря, правильно подумал, что может уже с ней обращаться, как со своей girlfriend; Наташа была такому только счастлива.
   Начав какую-то длинную тираду с присутствием лирики, философии и легкой поэтической грусти, Серж довел Наташу до своих аппартаментов.
   - Ты любишь темноту? Я люблю в такое время сидеть без света, так лучше думать...
   - Да... лучше не включай...
   -...Возьмем темноту за исходную точку... Когда человек рождается, у него нет ничего, кроме времени: из времени он создает себя, все, что собой представляет... То есть, время заключает в себе некую ценность. Но человек сначала никогда не знает, сколько стоит время, он не может сравнить его с остальными, материальными ценностями... Это трудно хотя бы и потому, что сначала его много - и весь путь кажется бесконечным...
   ...В открытое окно вливались крики ночных птиц и ярко-серебряный лунный свет; он отражался в Наташиных глазах и в глазах Сержа, когда он говорил. Все, что говорил Серж, было очень похоже на правду и на какой-то высший смысл; скоро он увидел в Наташиных глазах слезы.
   - Тебе не холодно? - внезапно спросил он и положил руку на ее плечо. Он почувствовал легкую дрожь, но дрожь была не от холода, а от его прикосновения... - о, тебе холодно! - тотчас заявил он, оборачивая Наташу своей курткой (частично) и своей рукой (в основном)... Наташа была теперь вплотную к нему, и даже наклонила голову в его сторону. Серж говорил почти шепотом... Следующая внезапная фраза была такая: