Страница:
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- Следующая »
- Последняя >>
---------------------------------------------------------------
Источник: электронный текст из HarryFan CD.
Коррекция текста, устранение опечаток - Б.А.Бердичевский.
29.10.97
---------------------------------------------------------------
Полковник Остин, долго служивший в Индии, подал в отставку
и возвратился в Англию. Сделать это он был вынужден по
нескольким причинам.
Во-первых, в одной из стычек с индусами его сильно ранили
и, по совету врачей, ему нужно было покинуть военную службу и
провести год или полтора на юге Европы. Во-вторых, у него
умерла жена, после которой у него остались два сына, довольно
уже взрослых мальчика: Гарри 16-ти и Гаральд 15-ти лет,
воспитанием которых необходимо было заняться, и, в-третьих, ему
досталось после одного умершего родственника порядочное
наследство, для получения которого его личное присутствие было
необходимо.
На воспитание мальчиков в Индии почти не обращали
внимания, и они вышли хотя сильными и здоровыми, но почти
безграмотными и грубыми, как их индийские сверстники, с
которыми они провели все детство, так что отец положительно
стыдился показывать их порядочным людям. Полковник все время
был занят службою и не имел времени заняться воспитанием
мальчиков, а мать юношей, индианка, сама не обладала таким
образованием, чтобы заменить в этом случае мужа. Притом
полковник и его семья жили в Индии в такой местности, где не
было ни хорошей школы, ни учителей.
По приезде на родину полковник с ужасом увидел, как его
сыновья резко отличаются от своих европейских сверстников из
порядочных семейств, и решил немедленно заняться образованием
детей. Но как приступить к этому? Оба мальчика уже перешли тот
возраст, в котором дети обыкновенно поступают в младшие классы
школы, а в старшие классы они не могли поступить за отсутствием
у них необходимых знаний. В виду этого полковник решил найти им
наставника, который облагородил бы их нравственно и настолько
развил бы умственно, чтобы они могли со временем поступить
прямо в высшее учебное заведение.
Вскоре он нашел подходящее лицо и объявил об этом
сыновьям. Последним очень не понравилась бесполезная, по их
мнению, "затея" отца.
- Ведь это просто гадость, Гарри! - говорил Гаральд,
сбивая хлыстом головки цветов в саду. - Ну, какие мы с тобой
школьники? И что за блажь пришла в голову отцу засадить нас за
школьную ерунду? Ведь мы умеем читать и писать - и ладно!
- Ох, уж не говори лучше! - отвечал Гарри, старавшийся
пригнуть к земле молодую яблоню и кончивший тем, что сломал
несчастное деревцо.
- Знаешь, что, Гарри, давай сделаем так, чтобы этому
противному старику, которого отец откопал нам в учителя, житья
у нас не было и он вскоре сбежал бы от нас, - продолжал
Гаральд, взобравшийся уже на плетень и почему-то воображавший,
что учитель непременно должен быть стариком.
- Отлично, Джерри! - согласился Гарри, который покончив с
яблоней, принялся изо всех сил раскачивать тополь, не
поддававшийся однако его усилиям.
В это время вдали показались полковник и какой-то
незнакомец.
Воображаемый старик-учитель оказался красивым молодым
человеком, лет 24-х, с изящными манерами и умным лицом.
Мальчики даже не обернулись, когда к ним подошли отец и
незнакомец.
Гаральд сидел на плетне и, болтая ногами, колотил по нему
хлыстом, а Гарри изо всех сил раскачивал столбы изгороди, на
которой сидел брат.
Когда отец позвал их, оба мальчика сделали вид, что не
слышат, и продолжали свое занятие.
- Вы видите, мистер Стюарт, - сказал полковник, - как они
невоспитаны. Вам очень нелегко будет сойтись с ними.
- Вижу, вижу, полковник, - ответил молодой человек, - но
не нахожу этого и думаю - мы все-таки сойдемся... Здравствуйте,
друзья мои! - приветливо обратился он к мальчикам, подходя к
ним поближе и вежливо приподнимая шляпу.
Оба мальчика молча покосились на учителя. Вдруг Гаральд,
все время сидевший на изгороди, перекинул ноги на
противоположную сторону, спрыгнул с плетня и пустился бежать в
поле. Гарри моментально последовал примеру брата. Полковник и
учитель остались одни.
- Вот вам и ответ на вашу вежливость! - со вздохом сказал
полковник. - Нет, мистер Стюарт, едва ли вы сойдетесь с ними.
Вы видите, что я нисколько не преувеличивал, рассказав вам о
полнейшей невоспитанности моих сыновей.
- Что они грубоваты и незнакомы с простыми правилами
вежливости - это, к сожалению, верно, - проговорил молодой
человек. - Но это все-таки не лишает меня надежды сблизиться с
ними и сделать из них порядочных людей.
- Дай Бог! - снова вздохнул полковник.
- Лица обоих мальчиков, - продолжал Стюарт, - мне
нравятся, насколько я успел разглядеть их с первого взгляда.
Значит, нравственно ваши сыновья не испорчены, а это - самое
главное. Здоровье у них хорошее, но они родились и выросли в
теплом климате. По-моему, им необходимо пожить немного в
холодной стране с хорошим смолистым воздухом. Знаете что,
полковник? Я давно собирался посетить Норвегию, но у меня не
было средств осуществить мое желание. Позвольте мне поехать с
вашими мальчиками в эту страну. Они там привыкнут к суровому
климату, - это еще больше закалит их здоровье. Во время
путешествия я буду знакомить их с историей и со всем, что
окажется нужным, и понемногу подготовлю для серьезных занятий.
Может быть, мне удастся даже внушить им любовь к труду. Раз мы
достигнем этого, - все будет хорошо, будьте покойны.
- Отлично, дорогой друг! - вскричал полковник, пожимая
руку своему собеседнику. - Это как раз входит в мои планы. Вы
знаете, что я должен провести год и даже больше в южной Европе.
Я думаю поселиться где-нибудь около Средиземного моря.
Поезжайте вы на это время в Норвегию и постарайтесь сделать из
моих сыновей, что будет возможным. Я вполне надеюсь на вас и
очень рад, что моя дружба с вашим покойным отцом будет
продолжаться и с вами... Я дам вам необходимые средства на
путевые издержки. Пожалуйста, не жалейте дорогою денег, но
вместе с тем не позволяйте моим сыновьям тратить их зря. Вообще
не балуйте их, пусть они, по возможности, привыкают к труду и
поменьше пользуются услугами других.
- О, будьте покойны, полковник: ничего лишнего я им не
позволю, но и нуждаться они ни в чем не будут. Но предупреждаю
вас: им придется там, вероятно, часто голодать и терпеть другие
лишения.
- Тем лучше, дорогой друг, тем лучше! Они скорее возмужают
и закалятся в борьбе с жизнью и окружающими условиями. Вообще
ваша мысль великолепна. Вечером мы поговорим подробно обо всем,
а теперь позвольте мне пойти немного отдохнуть: мои раны дают о
себе знать.
Крепко пожав руку будущему наставнику своих детей,
полковник простился с ним и направился в дом, а молодой человек
задумчиво стал ходить по дорожкам сада.
Вечером полковник долго толковал со Стюартом о
предполагаемом путешествии в Норвегию. Проводив его, старик
приказал позвать к себе мальчиков, которых раньше нигде не
могли найти, и объявил им о предстоявшей им поездке на север в
обществе их наставника. При этом он сделал им строгий выговор
за их невежливое обращение с учителем и приказал стараться
изменить свой характер.
Таким строгим тоном отец никогда еще не говорил со своими
сыновьями, и это произвело на них сильное впечатление. Выйдя от
отца, они принялись обсуждать все слышанное ими от него.
- Как будто я не знаю, что нужно снимать шляпу, когда с
кем-нибудь здороваешься, - говорил Гаральд. - Я не хотел этого
сделать - вот и все.
- И вышло очень глупо! - заметил Гарри, на которого иногда
находили такие минуты, когда он противоречил даже брату.
- А ты разве сделал лучше? - насмешливо спросил Гаральд.
- Это я по твоему примеру, - отвечал Гарри.
- Ну, значит, и ты такой же осел, как я.
Этот аргумент показался таким убедительным Гарри, что он
сразу перешел на более миролюбивый тон и переменил разговор.
- Что ты думаешь, Гаральд, о нашей поездке в эту... как
бишь ее?.. Ах, да!.. Норвегию? - спросил он брата.
- Да совсем ничего не думаю, - равнодушно ответил тот.
- А где она находится по-твоему?
- А черт ее знает!
- А тебе хочется туда ехать?
- Отчего же не ехать? Это все-таки лучше, чем киснуть над
греческой и латинской ерундой, которой стращал нас отец, когда
задумал нанять учителя.
- А учитель-то, кажется, славный малый?
- Ничего, так себе... франтоват только - вот что нехорошо.
- Его зовут Джон Стюарт, - продолжал после некоторого
молчания Гарри. - Знаешь что, Джерри? Давай звать его Стью.
Отец говорил, что он шотландец - это имя как раз подойдет к
нему... Эй, мистер Стью! Ха-ха-ха! Ловко я выдумал, а?
- Ха-ха-ха! - расхохотался и брат. - Отлично, Гарри! Ты
всегда был ловок на выдумки. Недаром тебя в Индии часто тузили
за это.
- А мне все-таки хотелось бы знать, где эта Корве... или
как ее там?.. Норвегия, что ли? - сказал Гарри. - Погоди! Вон
идет наш повар, давай спросим у него.
- Эй, Роберт! - обратился он к проходившему мимо субъекту
в белом колпаке - Не знаешь ли ты, где Норвегия?
- Нор-ве-ги-я? - протянул повар. - Право не знаю... не
слыхал что-то... Наверное, где-нибудь около Индии. Там все
такие чудные названия.
- Около Индии? - повторил Гаральд, покачав головой. - Не
может быть. Мы сами только что оттуда, но я никогда не слыхал,
чтобы там была такая страна.
- Ну, я уж, право, не знаю, господа! - отвечал
сконфуженный повар. - Вот спросите у учителя: он наверное
знает, недаром учителем состоит. А мое дело - кухня. Простите,
спешу, боюсь - каплун пережарится.
Так мальчикам в этот день и не удалось узнать, где
находится страна, в которую они собрались ехать.
На другой день к ним приехал их наставник. Мальчики были в
саду и вели жаркий спор о месте, где должна находиться
Норвегия. Вопрос этот их так занимал, что они в это утро,
против обыкновения, не сломали ни одного дерева и ничего не
попортили в саду.
- Здравствуйте, мои молодые друзья! - вдруг раздался
позади них приветливый голос.
Мальчики поспешно обернулись и увидали шедшего к ним
учителя. На этот раз они оба точно по команде сняли шляпы и
поклонились.
Учитель улыбнулся и пожал им обоим руки.
- А где ваш отец? - спросил он.
- Кажется, в кабинете, - сказал Гаральд, вертя в руках
шляпу.
- Наденьте вашу шляпу и сходите к отцу узнать, могу ли я
его видеть, - продолжил Стюарт, тон которого был немного
повелителен.
Гаральд с некоторым удивлением взглянул на учителя и,
прочитав на его лице подтверждение приказания, повиновался и
пошел в дом.
- А вы, молодой друг, - сказал Стюарт тем же тоном Гарри -
проводите меня в дом, я еще не совсем хорошо освоился с
расположением комнат.
Гарри тоже не без удивления посмотрел на наставника, но,
тем не менее, повиновался и пошел к дому.
Стюарт снова улыбнулся и последовал за мальчиком.
За обедом полковник и учитель говорили о каком-то общем
знакомом. Оба мальчика вслушались в разговор.
- Ведь у него, кажется, двое сыновей, - говорил полковник.
- Я слышал, что они уже почти взрослые.
- По летам - да, - отвечал Стюарт, - а по всему остальному
они - настоящие дети.
- Да что вы! Ведь старшему уж чуть ли не двадцать лет.
- Это ничего не значит. Есть люди, которые всю жизнь
остаются детьми. Возмужалость зависит не от лет, а от степени
развития человека. А вы посмотрите на его сыновей: ведь стыдно
глядеть на них. С ними ни о чем говорить нельзя, их ничего не
интересует кроме драк и разных проделок, свойственных только
дикарям да деревенским мальчишкам. Представьте: когда я вчера
сообщил им, что собираюсь в Норвегию, то даже старший не
посовестился спросить, где находится Норвегия. Как вам это
нравится?
- Ужасно! - сказал полковник, взглянув мельком на своих
сыновей.
Оба мальчика чувствовали, как они краснеют, и им казалось,
что учитель рассказывал именно о них, а не о каких-то других
мальчиках.
Учитель, как бы ничего не замечая, продолжал:
- Они очень удивились, когда узнали, что Норвегия одно из
самых северных государств, и что главный город этого
государства - Христиания.
"Наконец-то я вспомнил, где эта проклятая Норвегия, -
подумал Гаральд, - это такая длинная полоса земли около
Северного моря, и под нею торчит маленькая Дания. Эге! Значит,
я все-таки ученее того большого болвана, о котором говорит
учитель".
- Многие думают, - продолжал Стюарт, - что путешествие по
Норвегии вовсе не интересно, но это неправда. Там здоровый
климат, много очень красивых мест и такое множество всяких
зверей, что можно целые дни охотиться.
- А там есть реки? Можно ловить в них рыбу? - спросил
Гаральд.
- Конечно, есть, мой друг, - отвечал Стюарт - и даже очень
много - и рек, и озер.
- Ишь ты! - радостно вскричал мальчик, взглянув на брата.
- Попросите папу подарить вам по ружью и несколько удочек,
- продолжал наставник. - Мы там будем охотиться и ловить рыбу
не ради одной забавы, но и для пищи. Мы можем попасть в такие
места, где нет людей и не у кого купить съестных припасов, и
должны будем сами доставать себе пропитание.
Оба мальчика так заинтересовались предполагаемым
путешествием, что засыпали учителя разными вопросами.
- Да когда же мы отправимся? - каждый день спрашивали они
то отца, то учителя.
- Скоро, скоро, потерпите немного! - говорил отец.
- Учитесь пока стрелять и вообще обращаться с
огнестрельным и холодным оружием. Это вам необходимо, -
советовал Стюарт.
Мальчики с удовольствием последовали его совету. Отец
подарил им по хорошему легкому ружью с полным прибором, и в
несколько дней они порядочно выучились владеть им под
руководством учителя и самого полковника. Кроме того, последний
подарил им по паре пистолетов и по охотничьему ножу.
Довольные этими подарками, мальчики не расставались с ними
и ходили вооруженные с головы до ног. Даже ложась спать, они
клали под подушку пистолеты, а в головах ставили ружья.
Наконец сборы окончились, мальчики простились надолго с
отцом и отправились со своим наставником в путь. Хотя они еще и
не поняли, нравится ли им учитель или нет, но уже чувствовали,
что начинают сильно привязываться к нему, не решаясь только из
ложной гордости высказывать этого вслух.
Они направились сначала в Лондон, а потом в Грэвзенд.
Главная достопримечательность этого города - обилие раков.
Каждый встречный нес кулек, наполненный раками, в каждой лавке
непременно торговали раками. Отовсюду только и слышалось: раки,
раки! Казалось, весь город состоял из одних раков, и даже
воздух был пропитан ими. Раков подавали ко всему: и утром к
завтраку, и днем к обеду и вечером к ужину, так что нашим
путешественникам всюду стали мерещиться одни раки, и они очень
обрадовались, когда, наконец, попали на шхуну, и "рачий город",
как прозвали его мальчики, стал мало-помалу исчезать из виду.
Через день, когда путешественники были уже далеко от
берега, оба мальчика заболели морской болезнью. Мучаясь этим
неприятным недугом, они уже начали раскаиваться в своей
решимости путешествовать и смотрели на Стюарта как на своего
врага. Последний, однако, не обращал ни малейшего внимания на
их оханье и дерзости. На третий день им стало лучше, они
успокоились и даже попросили прощения у своего наставника,
терпеливо переносившего все их выходки во время болезни и не
переставшего ухаживать за мальчиками.
Прошло еще два дня. Мальчики окончательно оправились, и им
стало уже надоедать это однообразное и крайне медленное, по их
мнению, плавание по Северному морю.
- Мы, кажется, никогда не доедем! - жаловался Гарри.
- Это верно, мы ползем как черепаха! - сказал Гаральд. -
Эй, вы, послушайте-ка! - обратился он к капитану, - нельзя ли
нам плыть поскорее?
Капитан обернулся и, засунув руки в карманы по обычаю
моряков, прищурился и сказал с напускной строгостью:
- Меня зовут вовсе не "Эй, вы!" Кто это вас обучал такому
обращению со старшими?
- Извините, капитан! - сконфуженно пробормотал мальчик. -
Но нам, право, так надоело глядеть на это море: все вода и
вода...
- Вам надоело глядеть на море! - вскричал моряк. - Да я
тридцать лет смотрю на него и все еще не насмотрюсь! Скучать на
море! Да разве это возможно? Оглянитесь-ка кругом! Можно ли
досыта насмотреться? Вглядитесь в воду, - ведь она живая, ведь
каждая капля ее содержит в себе целый мир! Посмотрите вверх:
видали ли всех этих птиц? Глядите, как они весело реют в
воздухе, смотрите на их отражение в воде. Вон поднимается
ястреб-рыболов. Скоро он стрелою бросится вниз и схватит
зазевывавшуюся рыбку, неосторожно выплывшую на поверхность.
Скучать на море! Да знаете ли вы, молодой человек, что вода -
начало всего существующего, что она дала жизнь всему живому на
земле? Изучайте природу, мой друг, и начинайте изучение ее с
воды - и, верьте мне, вы не будете никогда скучать. Вот идет
ваш наставник. Спросите его и он подтвердит его слова. Мистер
Стюарт, - обратился капитан к подходившему учителю, - ваш
воспитанник жалуется, что мы слишком тихо плывем. Не запрячь ли
уж вам морского змея, как вы думаете, а? - прибавил он с
улыбкой, ясно говорившей, что он был знаком с наставником
мальчиков и уже посвящен последним в тайну относительно их
воспитания.
- А разве действительно существует такой змей? - с
любопытством спросил Гаральд.
- Говорят, существует, хотя я лично не видел его, -
отвечал капитан. - Но я вам могу указать человека, видевшего
этого змея.
- Вы говорите об этом Омсене, капитан, - сказал подошедший
молодой человек, которому на вид казалось не более двадцати
лет.
- Именно, - ответил моряк. - Вот эти молодые люди желают
поймать на удочку морского зверя, я и советую им обратиться к
Омсену, который видал уже змея и может научить и, как это
сделать, - прибавил он с улыбкою.
- Да разве это можно, капитан, когда в нем около шестисот
футов длины?! - вскричал незнакомец.
- Для детей все возможно, мой друг! - засмеялся моряк.
- Неправда, мы не говорили этого, он все врет! - засмеялся
с обычной своей грубостью Гаральд.
- Болтает как сорока! - поддержал брата и Гарри.
Капитан молча пожал плечами и отошел от мальчиков, а
Стюарт строго посмотрел на них. Они поняли свою грубость и
сконфуженно потупились.
- Оле Омсен расскажет вам об этом змее, - продолжал
молодой человек.
Этот молодой человек будет встречаться в нашем рассказе;
необходимо рассказать о нем несколько слов. Звали его
Винцентом. Он был родом швед и направлялся теперь на родину.
Среднего роста, сильный и мускулистый, Винцент представлял
собою олицетворение силы, красоты и здоровья.
- Кто этот Оле Омсен? - спросил Гарри.
- Это тот самый норвежец, о котором вам говорил капитан.
Он много путешествовал и теперь служит здесь матросом.
- А он говорит по-английски?
- Немного говорит. Я сейчас позову его, - проговорил
Винцент и пошел разыскивать норвежца.
- Какой славный молодой человек! - произнес Стюарт по
уходе Винцента.
- Совсем еще мальчишка, - сказал Гарри, не любивший, когда
при нем хорошо отзывались о ком-либо из молодых людей. - Он
немного старше меня, - прибавил он, сделав презрительную мину.
- Да, ему не будет еще и двадцати лет. Но он гораздо
развитее и вежливее вас, - заметил Стюарт.
- У вас все развитее и вежливее меня! - огрызнулся Гарри.
"Неужели я в самом деле так груб и невоспитан?" - все-таки
мелькнуло у него в голове.
В это время подошли Винцент и норвежец.
Последний был высокого роста, белокурый, с большими серыми
глазами и открытым лицом. На вид ему казалось лет сорок.
- Вот Оле, - сказал Винцент, представляя матроса.
- Оле! Какое чудное имя! - не утерпел не заметить Гарри.
- Полное его имя - Олаф, а Оле - сокращенное, - пояснил
Стюарт. - Это имя дорого для каждого норвежца, потому так звали
одного из великих королей. Я когда-нибудь вам расскажу об этом
короле. Расскажите, пожалуйста, что знаете о морском змее, -
обратился он к норвежцу, - нас очень интересует.
- Раз я был на одном судне, совершавшем рейсы между
Африкой и Европой, - начал норвежец. - Мы шли на всех парусах к
Атлантическому океану. Я был свободен от службы и лежал на
палубе, покуривая трубочку и калякая с товарищами. Вдруг по
слышались крики: "Морской змей! Морской змей!" Я вскакиваю и
бегу к борту корабля; там уже столпились все наши; смотрю через
борт и вижу на поверхности воды какое-то страшное чудовище
неимоверной длины. Чешуя его так и сверкает на солнце.
- А какая его величина? - спросил Стюарт.
- Да футов около шестисот, не меньше. Голова у него
змеиная, плавает он с каким-то особенным треском и издает
сильный мускусный запах. Подойти же поближе мы не решились: мне
думается, что достаточно было бы одного взмаха его страшного
хвоста - и наше судно взлетело бы на воздух.
- Глупости! Я этому не верю! - вскричал Гарри.
- Это просто сказки! - прибавил и Гаральд.
- Зачем говорить так о том, чего вы не знаете? - заметил
Стюарт. - Всего меньше исследовано море, а мало ли в нем чудес!
Может быть, наступит время - и мы будем иметь в музее чучело
морского змея, как имеем скелеты мамонта и других земных
чудовищ, теперь уже исчезнувших. Морской змей тоже, вероятно,
одна из исчезающих форм.
Слова эти заставили задуматься даже мальчиков.
Между тем наступило полное затишье, и шхуна неподвижно
стояла на одном месте. Экипаж воспользовался этой остановкой и
принялся за рыбную ловлю. Мальчики присоединились к матросам и
помогали или, вернее, мешали им вытаскивать сети, ловить
прыгавшую на дне лодок рыбу и перетаскивать ее на шхуну.
День прошел весело. К вечеру подул свежий попутный
ветерок, и шхуна пошла на всех парусах. К утру, когда рассеялся
туман, вдали показался Христиания, и ясно обрисовались берега
Норвегии. Стюарт позвал обоих мальчиков на палубу. Шхуна шла
быстро, очертания берега делались все яснее и яснее. Вскоре
стали уже заметны холмы, покрытые лесами.
- Что это за земля виднеется там? - спросил Гарри.
- Это Норвегия, а вот и Христиания, - отвечал наставник.
- Значит, мы уже прошли Северное море и теперь плывем по
этому... как его?.. - сказал Гаральд.
- Северное море осталось за нами, и мы теперь проходим
Скагеррак, - продолжал Стюарт.
- Скагеррак! - вскричал Гаральд. - Какое смешное название!
Постойте... около этого Скагеррака я видел на карте еще одно
более чудное название... как его?..
- Да, припомните, как называется другой пролив, которым
можно пройти в Балтийское море? - спросил Стюарт.
- Сейчас, сейчас, мистер Стюарт, подождите... Кар...
Кит...
- Каттегат! - подсказал Гарри.
- Совершенно верно, Гарри, вы лучше знаете географию, -
сказал учитель.
- А мы войдем в этот пролив? - продолжал Гаральд.
- Нет, мой друг. Каттегат останется у нас внизу, с правой
стороны.
В этой беседе мальчики и не заметили, как шхуна подошла
так близко к городу, что можно было видеть дома и сады.
Вскоре путников и их багаж пересадили в лодку и высадили
на берег. Гавань была запружена судами всех наций. Точно лес,
всюду виднелись мачты голландских, норвежских, французских,
итальянских, русских, американских и других кораблей. На
пристани стоял настоящий гул от смешанных криков и говора на
всевозможных языках.
Выйдя на берег, наши путешественники совершенно бы
растерялись в этой толпе, если бы не встретили своего знакомого
Винцента, которому они очень обрадовались.
- Вы куда? - спросил он.
- Нам это безразлично, - ответил Стюарт. - Сначала нужно
бы разыскать какую-нибудь гостиницу. Там мы оставим свои вещи,
закусим и отправимся осматривать город.
- Ну, на это вам не много понадобится времени. А потом?
- Потом я желал бы пробраться вглубь страны. Мне знакома
Норвегия только по книгам и рассказам. Говорят, много хороших
мест есть между Христианией и Бергеном.
- Да, это правда. Я тоже еду в Берген. Хотите ехать
вместе? Я знаю эти места и, может быть, буду вам полезен
дорогою.
- Благодарю вас, вы очень любезны. С удовольствием
принимаю ваше предложение. Но на чем мы поедем?
- А вы не видали здешних экипажей?
- Нет еще.
- Смотрите, вот вам образец, - и Винцент указал на
проезжавшую мимо таратайку.
Это был какой-то странный экипаж с высокой спинкой,
запряженный одной лошадью. В нем сидел, вернее - полулежал,
растянувшись во всю длину, пассажир. Сзади, на запятках, стоял
кучер и управлял оттуда лошадью через голову пассажира.
- Какие чудные тележки! - вскричал Гаральд. - Как же мы
влезем в такой экипаж?
- Каждый из нас сядет в отдельную таратайку. Они
приспособлены только для одного пассажира, - заметил, улыбаясь,
Винцент.
- Вот это отлично! - воскликнул Гарри. - Джерри, -
обратился он к брату, - мы можем сами править.
- Это мы увидим! - произнес Стюарт. - А теперь пойдемте в
гостиницу.
По дороге они наняли четыре таратайки к завтрашнему утру
и, придя в гостиницу, плотно закусили, напились чаю и
отправились осматривать город.
На другой день, рано утром, путешественники уселись в эти
оригинальные экипажи и отправились в путь.
Дорогою Гаральд вздумал разговориться со своим кучером,
который был одних лет с ним и так смешно коверкал известный ему
небольшой запас английских слов, что Гаральд не утерпел и стал
его дразнить. Кучер обиделся остановил лошадь, соскочил на
землю и проговорил, наскоро подбирая английские слова и
немилосердно их коверкая:
- Я не хотеть ехай... смеяться меня... Ходить вон! - и он
с угрожающим видом подошел к своему пассажиру, хохотавшему до
упаду при виде жестов норвежца.
Источник: электронный текст из HarryFan CD.
Коррекция текста, устранение опечаток - Б.А.Бердичевский.
29.10.97
---------------------------------------------------------------
Полковник Остин, долго служивший в Индии, подал в отставку
и возвратился в Англию. Сделать это он был вынужден по
нескольким причинам.
Во-первых, в одной из стычек с индусами его сильно ранили
и, по совету врачей, ему нужно было покинуть военную службу и
провести год или полтора на юге Европы. Во-вторых, у него
умерла жена, после которой у него остались два сына, довольно
уже взрослых мальчика: Гарри 16-ти и Гаральд 15-ти лет,
воспитанием которых необходимо было заняться, и, в-третьих, ему
досталось после одного умершего родственника порядочное
наследство, для получения которого его личное присутствие было
необходимо.
На воспитание мальчиков в Индии почти не обращали
внимания, и они вышли хотя сильными и здоровыми, но почти
безграмотными и грубыми, как их индийские сверстники, с
которыми они провели все детство, так что отец положительно
стыдился показывать их порядочным людям. Полковник все время
был занят службою и не имел времени заняться воспитанием
мальчиков, а мать юношей, индианка, сама не обладала таким
образованием, чтобы заменить в этом случае мужа. Притом
полковник и его семья жили в Индии в такой местности, где не
было ни хорошей школы, ни учителей.
По приезде на родину полковник с ужасом увидел, как его
сыновья резко отличаются от своих европейских сверстников из
порядочных семейств, и решил немедленно заняться образованием
детей. Но как приступить к этому? Оба мальчика уже перешли тот
возраст, в котором дети обыкновенно поступают в младшие классы
школы, а в старшие классы они не могли поступить за отсутствием
у них необходимых знаний. В виду этого полковник решил найти им
наставника, который облагородил бы их нравственно и настолько
развил бы умственно, чтобы они могли со временем поступить
прямо в высшее учебное заведение.
Вскоре он нашел подходящее лицо и объявил об этом
сыновьям. Последним очень не понравилась бесполезная, по их
мнению, "затея" отца.
- Ведь это просто гадость, Гарри! - говорил Гаральд,
сбивая хлыстом головки цветов в саду. - Ну, какие мы с тобой
школьники? И что за блажь пришла в голову отцу засадить нас за
школьную ерунду? Ведь мы умеем читать и писать - и ладно!
- Ох, уж не говори лучше! - отвечал Гарри, старавшийся
пригнуть к земле молодую яблоню и кончивший тем, что сломал
несчастное деревцо.
- Знаешь, что, Гарри, давай сделаем так, чтобы этому
противному старику, которого отец откопал нам в учителя, житья
у нас не было и он вскоре сбежал бы от нас, - продолжал
Гаральд, взобравшийся уже на плетень и почему-то воображавший,
что учитель непременно должен быть стариком.
- Отлично, Джерри! - согласился Гарри, который покончив с
яблоней, принялся изо всех сил раскачивать тополь, не
поддававшийся однако его усилиям.
В это время вдали показались полковник и какой-то
незнакомец.
Воображаемый старик-учитель оказался красивым молодым
человеком, лет 24-х, с изящными манерами и умным лицом.
Мальчики даже не обернулись, когда к ним подошли отец и
незнакомец.
Гаральд сидел на плетне и, болтая ногами, колотил по нему
хлыстом, а Гарри изо всех сил раскачивал столбы изгороди, на
которой сидел брат.
Когда отец позвал их, оба мальчика сделали вид, что не
слышат, и продолжали свое занятие.
- Вы видите, мистер Стюарт, - сказал полковник, - как они
невоспитаны. Вам очень нелегко будет сойтись с ними.
- Вижу, вижу, полковник, - ответил молодой человек, - но
не нахожу этого и думаю - мы все-таки сойдемся... Здравствуйте,
друзья мои! - приветливо обратился он к мальчикам, подходя к
ним поближе и вежливо приподнимая шляпу.
Оба мальчика молча покосились на учителя. Вдруг Гаральд,
все время сидевший на изгороди, перекинул ноги на
противоположную сторону, спрыгнул с плетня и пустился бежать в
поле. Гарри моментально последовал примеру брата. Полковник и
учитель остались одни.
- Вот вам и ответ на вашу вежливость! - со вздохом сказал
полковник. - Нет, мистер Стюарт, едва ли вы сойдетесь с ними.
Вы видите, что я нисколько не преувеличивал, рассказав вам о
полнейшей невоспитанности моих сыновей.
- Что они грубоваты и незнакомы с простыми правилами
вежливости - это, к сожалению, верно, - проговорил молодой
человек. - Но это все-таки не лишает меня надежды сблизиться с
ними и сделать из них порядочных людей.
- Дай Бог! - снова вздохнул полковник.
- Лица обоих мальчиков, - продолжал Стюарт, - мне
нравятся, насколько я успел разглядеть их с первого взгляда.
Значит, нравственно ваши сыновья не испорчены, а это - самое
главное. Здоровье у них хорошее, но они родились и выросли в
теплом климате. По-моему, им необходимо пожить немного в
холодной стране с хорошим смолистым воздухом. Знаете что,
полковник? Я давно собирался посетить Норвегию, но у меня не
было средств осуществить мое желание. Позвольте мне поехать с
вашими мальчиками в эту страну. Они там привыкнут к суровому
климату, - это еще больше закалит их здоровье. Во время
путешествия я буду знакомить их с историей и со всем, что
окажется нужным, и понемногу подготовлю для серьезных занятий.
Может быть, мне удастся даже внушить им любовь к труду. Раз мы
достигнем этого, - все будет хорошо, будьте покойны.
- Отлично, дорогой друг! - вскричал полковник, пожимая
руку своему собеседнику. - Это как раз входит в мои планы. Вы
знаете, что я должен провести год и даже больше в южной Европе.
Я думаю поселиться где-нибудь около Средиземного моря.
Поезжайте вы на это время в Норвегию и постарайтесь сделать из
моих сыновей, что будет возможным. Я вполне надеюсь на вас и
очень рад, что моя дружба с вашим покойным отцом будет
продолжаться и с вами... Я дам вам необходимые средства на
путевые издержки. Пожалуйста, не жалейте дорогою денег, но
вместе с тем не позволяйте моим сыновьям тратить их зря. Вообще
не балуйте их, пусть они, по возможности, привыкают к труду и
поменьше пользуются услугами других.
- О, будьте покойны, полковник: ничего лишнего я им не
позволю, но и нуждаться они ни в чем не будут. Но предупреждаю
вас: им придется там, вероятно, часто голодать и терпеть другие
лишения.
- Тем лучше, дорогой друг, тем лучше! Они скорее возмужают
и закалятся в борьбе с жизнью и окружающими условиями. Вообще
ваша мысль великолепна. Вечером мы поговорим подробно обо всем,
а теперь позвольте мне пойти немного отдохнуть: мои раны дают о
себе знать.
Крепко пожав руку будущему наставнику своих детей,
полковник простился с ним и направился в дом, а молодой человек
задумчиво стал ходить по дорожкам сада.
Вечером полковник долго толковал со Стюартом о
предполагаемом путешествии в Норвегию. Проводив его, старик
приказал позвать к себе мальчиков, которых раньше нигде не
могли найти, и объявил им о предстоявшей им поездке на север в
обществе их наставника. При этом он сделал им строгий выговор
за их невежливое обращение с учителем и приказал стараться
изменить свой характер.
Таким строгим тоном отец никогда еще не говорил со своими
сыновьями, и это произвело на них сильное впечатление. Выйдя от
отца, они принялись обсуждать все слышанное ими от него.
- Как будто я не знаю, что нужно снимать шляпу, когда с
кем-нибудь здороваешься, - говорил Гаральд. - Я не хотел этого
сделать - вот и все.
- И вышло очень глупо! - заметил Гарри, на которого иногда
находили такие минуты, когда он противоречил даже брату.
- А ты разве сделал лучше? - насмешливо спросил Гаральд.
- Это я по твоему примеру, - отвечал Гарри.
- Ну, значит, и ты такой же осел, как я.
Этот аргумент показался таким убедительным Гарри, что он
сразу перешел на более миролюбивый тон и переменил разговор.
- Что ты думаешь, Гаральд, о нашей поездке в эту... как
бишь ее?.. Ах, да!.. Норвегию? - спросил он брата.
- Да совсем ничего не думаю, - равнодушно ответил тот.
- А где она находится по-твоему?
- А черт ее знает!
- А тебе хочется туда ехать?
- Отчего же не ехать? Это все-таки лучше, чем киснуть над
греческой и латинской ерундой, которой стращал нас отец, когда
задумал нанять учителя.
- А учитель-то, кажется, славный малый?
- Ничего, так себе... франтоват только - вот что нехорошо.
- Его зовут Джон Стюарт, - продолжал после некоторого
молчания Гарри. - Знаешь что, Джерри? Давай звать его Стью.
Отец говорил, что он шотландец - это имя как раз подойдет к
нему... Эй, мистер Стью! Ха-ха-ха! Ловко я выдумал, а?
- Ха-ха-ха! - расхохотался и брат. - Отлично, Гарри! Ты
всегда был ловок на выдумки. Недаром тебя в Индии часто тузили
за это.
- А мне все-таки хотелось бы знать, где эта Корве... или
как ее там?.. Норвегия, что ли? - сказал Гарри. - Погоди! Вон
идет наш повар, давай спросим у него.
- Эй, Роберт! - обратился он к проходившему мимо субъекту
в белом колпаке - Не знаешь ли ты, где Норвегия?
- Нор-ве-ги-я? - протянул повар. - Право не знаю... не
слыхал что-то... Наверное, где-нибудь около Индии. Там все
такие чудные названия.
- Около Индии? - повторил Гаральд, покачав головой. - Не
может быть. Мы сами только что оттуда, но я никогда не слыхал,
чтобы там была такая страна.
- Ну, я уж, право, не знаю, господа! - отвечал
сконфуженный повар. - Вот спросите у учителя: он наверное
знает, недаром учителем состоит. А мое дело - кухня. Простите,
спешу, боюсь - каплун пережарится.
Так мальчикам в этот день и не удалось узнать, где
находится страна, в которую они собрались ехать.
На другой день к ним приехал их наставник. Мальчики были в
саду и вели жаркий спор о месте, где должна находиться
Норвегия. Вопрос этот их так занимал, что они в это утро,
против обыкновения, не сломали ни одного дерева и ничего не
попортили в саду.
- Здравствуйте, мои молодые друзья! - вдруг раздался
позади них приветливый голос.
Мальчики поспешно обернулись и увидали шедшего к ним
учителя. На этот раз они оба точно по команде сняли шляпы и
поклонились.
Учитель улыбнулся и пожал им обоим руки.
- А где ваш отец? - спросил он.
- Кажется, в кабинете, - сказал Гаральд, вертя в руках
шляпу.
- Наденьте вашу шляпу и сходите к отцу узнать, могу ли я
его видеть, - продолжил Стюарт, тон которого был немного
повелителен.
Гаральд с некоторым удивлением взглянул на учителя и,
прочитав на его лице подтверждение приказания, повиновался и
пошел в дом.
- А вы, молодой друг, - сказал Стюарт тем же тоном Гарри -
проводите меня в дом, я еще не совсем хорошо освоился с
расположением комнат.
Гарри тоже не без удивления посмотрел на наставника, но,
тем не менее, повиновался и пошел к дому.
Стюарт снова улыбнулся и последовал за мальчиком.
За обедом полковник и учитель говорили о каком-то общем
знакомом. Оба мальчика вслушались в разговор.
- Ведь у него, кажется, двое сыновей, - говорил полковник.
- Я слышал, что они уже почти взрослые.
- По летам - да, - отвечал Стюарт, - а по всему остальному
они - настоящие дети.
- Да что вы! Ведь старшему уж чуть ли не двадцать лет.
- Это ничего не значит. Есть люди, которые всю жизнь
остаются детьми. Возмужалость зависит не от лет, а от степени
развития человека. А вы посмотрите на его сыновей: ведь стыдно
глядеть на них. С ними ни о чем говорить нельзя, их ничего не
интересует кроме драк и разных проделок, свойственных только
дикарям да деревенским мальчишкам. Представьте: когда я вчера
сообщил им, что собираюсь в Норвегию, то даже старший не
посовестился спросить, где находится Норвегия. Как вам это
нравится?
- Ужасно! - сказал полковник, взглянув мельком на своих
сыновей.
Оба мальчика чувствовали, как они краснеют, и им казалось,
что учитель рассказывал именно о них, а не о каких-то других
мальчиках.
Учитель, как бы ничего не замечая, продолжал:
- Они очень удивились, когда узнали, что Норвегия одно из
самых северных государств, и что главный город этого
государства - Христиания.
"Наконец-то я вспомнил, где эта проклятая Норвегия, -
подумал Гаральд, - это такая длинная полоса земли около
Северного моря, и под нею торчит маленькая Дания. Эге! Значит,
я все-таки ученее того большого болвана, о котором говорит
учитель".
- Многие думают, - продолжал Стюарт, - что путешествие по
Норвегии вовсе не интересно, но это неправда. Там здоровый
климат, много очень красивых мест и такое множество всяких
зверей, что можно целые дни охотиться.
- А там есть реки? Можно ловить в них рыбу? - спросил
Гаральд.
- Конечно, есть, мой друг, - отвечал Стюарт - и даже очень
много - и рек, и озер.
- Ишь ты! - радостно вскричал мальчик, взглянув на брата.
- Попросите папу подарить вам по ружью и несколько удочек,
- продолжал наставник. - Мы там будем охотиться и ловить рыбу
не ради одной забавы, но и для пищи. Мы можем попасть в такие
места, где нет людей и не у кого купить съестных припасов, и
должны будем сами доставать себе пропитание.
Оба мальчика так заинтересовались предполагаемым
путешествием, что засыпали учителя разными вопросами.
- Да когда же мы отправимся? - каждый день спрашивали они
то отца, то учителя.
- Скоро, скоро, потерпите немного! - говорил отец.
- Учитесь пока стрелять и вообще обращаться с
огнестрельным и холодным оружием. Это вам необходимо, -
советовал Стюарт.
Мальчики с удовольствием последовали его совету. Отец
подарил им по хорошему легкому ружью с полным прибором, и в
несколько дней они порядочно выучились владеть им под
руководством учителя и самого полковника. Кроме того, последний
подарил им по паре пистолетов и по охотничьему ножу.
Довольные этими подарками, мальчики не расставались с ними
и ходили вооруженные с головы до ног. Даже ложась спать, они
клали под подушку пистолеты, а в головах ставили ружья.
Наконец сборы окончились, мальчики простились надолго с
отцом и отправились со своим наставником в путь. Хотя они еще и
не поняли, нравится ли им учитель или нет, но уже чувствовали,
что начинают сильно привязываться к нему, не решаясь только из
ложной гордости высказывать этого вслух.
Они направились сначала в Лондон, а потом в Грэвзенд.
Главная достопримечательность этого города - обилие раков.
Каждый встречный нес кулек, наполненный раками, в каждой лавке
непременно торговали раками. Отовсюду только и слышалось: раки,
раки! Казалось, весь город состоял из одних раков, и даже
воздух был пропитан ими. Раков подавали ко всему: и утром к
завтраку, и днем к обеду и вечером к ужину, так что нашим
путешественникам всюду стали мерещиться одни раки, и они очень
обрадовались, когда, наконец, попали на шхуну, и "рачий город",
как прозвали его мальчики, стал мало-помалу исчезать из виду.
Через день, когда путешественники были уже далеко от
берега, оба мальчика заболели морской болезнью. Мучаясь этим
неприятным недугом, они уже начали раскаиваться в своей
решимости путешествовать и смотрели на Стюарта как на своего
врага. Последний, однако, не обращал ни малейшего внимания на
их оханье и дерзости. На третий день им стало лучше, они
успокоились и даже попросили прощения у своего наставника,
терпеливо переносившего все их выходки во время болезни и не
переставшего ухаживать за мальчиками.
Прошло еще два дня. Мальчики окончательно оправились, и им
стало уже надоедать это однообразное и крайне медленное, по их
мнению, плавание по Северному морю.
- Мы, кажется, никогда не доедем! - жаловался Гарри.
- Это верно, мы ползем как черепаха! - сказал Гаральд. -
Эй, вы, послушайте-ка! - обратился он к капитану, - нельзя ли
нам плыть поскорее?
Капитан обернулся и, засунув руки в карманы по обычаю
моряков, прищурился и сказал с напускной строгостью:
- Меня зовут вовсе не "Эй, вы!" Кто это вас обучал такому
обращению со старшими?
- Извините, капитан! - сконфуженно пробормотал мальчик. -
Но нам, право, так надоело глядеть на это море: все вода и
вода...
- Вам надоело глядеть на море! - вскричал моряк. - Да я
тридцать лет смотрю на него и все еще не насмотрюсь! Скучать на
море! Да разве это возможно? Оглянитесь-ка кругом! Можно ли
досыта насмотреться? Вглядитесь в воду, - ведь она живая, ведь
каждая капля ее содержит в себе целый мир! Посмотрите вверх:
видали ли всех этих птиц? Глядите, как они весело реют в
воздухе, смотрите на их отражение в воде. Вон поднимается
ястреб-рыболов. Скоро он стрелою бросится вниз и схватит
зазевывавшуюся рыбку, неосторожно выплывшую на поверхность.
Скучать на море! Да знаете ли вы, молодой человек, что вода -
начало всего существующего, что она дала жизнь всему живому на
земле? Изучайте природу, мой друг, и начинайте изучение ее с
воды - и, верьте мне, вы не будете никогда скучать. Вот идет
ваш наставник. Спросите его и он подтвердит его слова. Мистер
Стюарт, - обратился капитан к подходившему учителю, - ваш
воспитанник жалуется, что мы слишком тихо плывем. Не запрячь ли
уж вам морского змея, как вы думаете, а? - прибавил он с
улыбкой, ясно говорившей, что он был знаком с наставником
мальчиков и уже посвящен последним в тайну относительно их
воспитания.
- А разве действительно существует такой змей? - с
любопытством спросил Гаральд.
- Говорят, существует, хотя я лично не видел его, -
отвечал капитан. - Но я вам могу указать человека, видевшего
этого змея.
- Вы говорите об этом Омсене, капитан, - сказал подошедший
молодой человек, которому на вид казалось не более двадцати
лет.
- Именно, - ответил моряк. - Вот эти молодые люди желают
поймать на удочку морского зверя, я и советую им обратиться к
Омсену, который видал уже змея и может научить и, как это
сделать, - прибавил он с улыбкою.
- Да разве это можно, капитан, когда в нем около шестисот
футов длины?! - вскричал незнакомец.
- Для детей все возможно, мой друг! - засмеялся моряк.
- Неправда, мы не говорили этого, он все врет! - засмеялся
с обычной своей грубостью Гаральд.
- Болтает как сорока! - поддержал брата и Гарри.
Капитан молча пожал плечами и отошел от мальчиков, а
Стюарт строго посмотрел на них. Они поняли свою грубость и
сконфуженно потупились.
- Оле Омсен расскажет вам об этом змее, - продолжал
молодой человек.
Этот молодой человек будет встречаться в нашем рассказе;
необходимо рассказать о нем несколько слов. Звали его
Винцентом. Он был родом швед и направлялся теперь на родину.
Среднего роста, сильный и мускулистый, Винцент представлял
собою олицетворение силы, красоты и здоровья.
- Кто этот Оле Омсен? - спросил Гарри.
- Это тот самый норвежец, о котором вам говорил капитан.
Он много путешествовал и теперь служит здесь матросом.
- А он говорит по-английски?
- Немного говорит. Я сейчас позову его, - проговорил
Винцент и пошел разыскивать норвежца.
- Какой славный молодой человек! - произнес Стюарт по
уходе Винцента.
- Совсем еще мальчишка, - сказал Гарри, не любивший, когда
при нем хорошо отзывались о ком-либо из молодых людей. - Он
немного старше меня, - прибавил он, сделав презрительную мину.
- Да, ему не будет еще и двадцати лет. Но он гораздо
развитее и вежливее вас, - заметил Стюарт.
- У вас все развитее и вежливее меня! - огрызнулся Гарри.
"Неужели я в самом деле так груб и невоспитан?" - все-таки
мелькнуло у него в голове.
В это время подошли Винцент и норвежец.
Последний был высокого роста, белокурый, с большими серыми
глазами и открытым лицом. На вид ему казалось лет сорок.
- Вот Оле, - сказал Винцент, представляя матроса.
- Оле! Какое чудное имя! - не утерпел не заметить Гарри.
- Полное его имя - Олаф, а Оле - сокращенное, - пояснил
Стюарт. - Это имя дорого для каждого норвежца, потому так звали
одного из великих королей. Я когда-нибудь вам расскажу об этом
короле. Расскажите, пожалуйста, что знаете о морском змее, -
обратился он к норвежцу, - нас очень интересует.
- Раз я был на одном судне, совершавшем рейсы между
Африкой и Европой, - начал норвежец. - Мы шли на всех парусах к
Атлантическому океану. Я был свободен от службы и лежал на
палубе, покуривая трубочку и калякая с товарищами. Вдруг по
слышались крики: "Морской змей! Морской змей!" Я вскакиваю и
бегу к борту корабля; там уже столпились все наши; смотрю через
борт и вижу на поверхности воды какое-то страшное чудовище
неимоверной длины. Чешуя его так и сверкает на солнце.
- А какая его величина? - спросил Стюарт.
- Да футов около шестисот, не меньше. Голова у него
змеиная, плавает он с каким-то особенным треском и издает
сильный мускусный запах. Подойти же поближе мы не решились: мне
думается, что достаточно было бы одного взмаха его страшного
хвоста - и наше судно взлетело бы на воздух.
- Глупости! Я этому не верю! - вскричал Гарри.
- Это просто сказки! - прибавил и Гаральд.
- Зачем говорить так о том, чего вы не знаете? - заметил
Стюарт. - Всего меньше исследовано море, а мало ли в нем чудес!
Может быть, наступит время - и мы будем иметь в музее чучело
морского змея, как имеем скелеты мамонта и других земных
чудовищ, теперь уже исчезнувших. Морской змей тоже, вероятно,
одна из исчезающих форм.
Слова эти заставили задуматься даже мальчиков.
Между тем наступило полное затишье, и шхуна неподвижно
стояла на одном месте. Экипаж воспользовался этой остановкой и
принялся за рыбную ловлю. Мальчики присоединились к матросам и
помогали или, вернее, мешали им вытаскивать сети, ловить
прыгавшую на дне лодок рыбу и перетаскивать ее на шхуну.
День прошел весело. К вечеру подул свежий попутный
ветерок, и шхуна пошла на всех парусах. К утру, когда рассеялся
туман, вдали показался Христиания, и ясно обрисовались берега
Норвегии. Стюарт позвал обоих мальчиков на палубу. Шхуна шла
быстро, очертания берега делались все яснее и яснее. Вскоре
стали уже заметны холмы, покрытые лесами.
- Что это за земля виднеется там? - спросил Гарри.
- Это Норвегия, а вот и Христиания, - отвечал наставник.
- Значит, мы уже прошли Северное море и теперь плывем по
этому... как его?.. - сказал Гаральд.
- Северное море осталось за нами, и мы теперь проходим
Скагеррак, - продолжал Стюарт.
- Скагеррак! - вскричал Гаральд. - Какое смешное название!
Постойте... около этого Скагеррака я видел на карте еще одно
более чудное название... как его?..
- Да, припомните, как называется другой пролив, которым
можно пройти в Балтийское море? - спросил Стюарт.
- Сейчас, сейчас, мистер Стюарт, подождите... Кар...
Кит...
- Каттегат! - подсказал Гарри.
- Совершенно верно, Гарри, вы лучше знаете географию, -
сказал учитель.
- А мы войдем в этот пролив? - продолжал Гаральд.
- Нет, мой друг. Каттегат останется у нас внизу, с правой
стороны.
В этой беседе мальчики и не заметили, как шхуна подошла
так близко к городу, что можно было видеть дома и сады.
Вскоре путников и их багаж пересадили в лодку и высадили
на берег. Гавань была запружена судами всех наций. Точно лес,
всюду виднелись мачты голландских, норвежских, французских,
итальянских, русских, американских и других кораблей. На
пристани стоял настоящий гул от смешанных криков и говора на
всевозможных языках.
Выйдя на берег, наши путешественники совершенно бы
растерялись в этой толпе, если бы не встретили своего знакомого
Винцента, которому они очень обрадовались.
- Вы куда? - спросил он.
- Нам это безразлично, - ответил Стюарт. - Сначала нужно
бы разыскать какую-нибудь гостиницу. Там мы оставим свои вещи,
закусим и отправимся осматривать город.
- Ну, на это вам не много понадобится времени. А потом?
- Потом я желал бы пробраться вглубь страны. Мне знакома
Норвегия только по книгам и рассказам. Говорят, много хороших
мест есть между Христианией и Бергеном.
- Да, это правда. Я тоже еду в Берген. Хотите ехать
вместе? Я знаю эти места и, может быть, буду вам полезен
дорогою.
- Благодарю вас, вы очень любезны. С удовольствием
принимаю ваше предложение. Но на чем мы поедем?
- А вы не видали здешних экипажей?
- Нет еще.
- Смотрите, вот вам образец, - и Винцент указал на
проезжавшую мимо таратайку.
Это был какой-то странный экипаж с высокой спинкой,
запряженный одной лошадью. В нем сидел, вернее - полулежал,
растянувшись во всю длину, пассажир. Сзади, на запятках, стоял
кучер и управлял оттуда лошадью через голову пассажира.
- Какие чудные тележки! - вскричал Гаральд. - Как же мы
влезем в такой экипаж?
- Каждый из нас сядет в отдельную таратайку. Они
приспособлены только для одного пассажира, - заметил, улыбаясь,
Винцент.
- Вот это отлично! - воскликнул Гарри. - Джерри, -
обратился он к брату, - мы можем сами править.
- Это мы увидим! - произнес Стюарт. - А теперь пойдемте в
гостиницу.
По дороге они наняли четыре таратайки к завтрашнему утру
и, придя в гостиницу, плотно закусили, напились чаю и
отправились осматривать город.
На другой день, рано утром, путешественники уселись в эти
оригинальные экипажи и отправились в путь.
Дорогою Гаральд вздумал разговориться со своим кучером,
который был одних лет с ним и так смешно коверкал известный ему
небольшой запас английских слов, что Гаральд не утерпел и стал
его дразнить. Кучер обиделся остановил лошадь, соскочил на
землю и проговорил, наскоро подбирая английские слова и
немилосердно их коверкая:
- Я не хотеть ехай... смеяться меня... Ходить вон! - и он
с угрожающим видом подошел к своему пассажиру, хохотавшему до
упаду при виде жестов норвежца.