- Вальтер у аппарата.

   - Нехорошо, батенька, - запыхтел картавый голос в трубке, - в моей усыпальнице бардак разводить.

   - А кто такой Ленин? - обратившись к присутствующим, c интересом спросил Шелленберг.

   - Позвольте, я поговорю? - просительно сказал журналист Дибров и подошел к телефону. - Владимир Ильич? Нет. Да... Ну конечно же... Ага, понял вас. Я? Дибров. Через "и". Да не еврей я! Русский. Казачьего рода... Ждем. C нетерпением ждем. Дмитрий повесил трубку и почесал затылок. - Ну и дела, господа, похоже c живым Лениным разговаривал!

   - Кто такой Ленин? - не унимался Вальтер.

   - Вождь мирового пролетариата! - торжественно изрек Влад Листьев, сидевший рядом c Эллой Потускневшей.

   - А может, псих какой? - предположил Александр Политковский.

   - В том-то и дело, что не похож на психа, - c ударением заметил Дибров. - Господа, давайте подготовимся к встрече великого человека!

   - Да рожу ему набить и за кордон! - охотно ввязываясь в разговор, предложил генерал Калугин. - Это ж коммуняка! Ненавижу...

   Стефани решила продлить удовольствие и, застрелив самого наглого аллигатора, подошла к насосу и начала выкачивать воду из бассейна. Мария перевела дух. У нее появилась надежда. Стефани злорадно ухмылялась.

   ГЛАВА 13. ВЛЮБЛЕННАЯ ПРИНЦЕССА

   Многие цивилизации располагались на огромной Альфатагоме. Здесь были и кунны, и сперхи, и водные пуры. В хвосте этой мощной галактики жили вурдалаки. Но только татуинцы обладали Долей Страсти. Только этот народ Великий Магистр наградил Спайсом. И знал каждый татуинец, что только спайс из системы Вега позволяет заниматься любовью c кем угодно, когда угодно и как угодно. Поэтому Люк Скайуокер не ревновал Лею к Штирлицу, которая вот уже как два цикла находилась на "Звезде смерти", отдавая свое тело новому вождю Татуина. Молодой джедай c помощью Тайного Видения часто видел свою возлюбленную под подлым Исаевым. Скорее, не ревность, а злость и месть зрела в душе молодого Скайуокера. Циклы шли, а от принцессы не было никаких известий. "И Борман c этим съездом заколебал! машинально подумал он. - Не Эндор, а цивилизация склисов!" Электронный Глаз сообщил о заседании Третьего съезда КПТ и гениальном выступлении Бормана Мартина Рейхстаговича. Люк отпил гнива из грязного платинового стакана и закусил ароматным жареным склисом. Звездолет плавно вращался по орбите Эндора, следуя за "Звездой смерти", во власти которой была судьба цивилизации татуинцев.

   Между тем, Лея, как девчонка, влюбилась в генерала Исаева и в один из вечеров, когда Штирлиц был занят просмотром фильма "Доживем до понедельника", покорно сказала:

   - Макс, я - твоя! И прошу твоего согласия. Ты мой муж, а я, о жена твоя! О великий! Я буду c тобой всегда, где бы ты ни был, о милый мой! Я подарю тебе эту звезду! Нет! Я подарю тебе все звезды Альфатагомы! Отдайся, о любимый мой!

   Максим Максимович отвел взгляд от экрана и приподнявшись, c недоверием посмотрел на принцессу.

   - Занялась бы ты лучше, девочка, своими прямыми обязанностями. Что сообщает Центр?

   Центр молчал.

   - Макс, ты мне не веришь. Я знаю. Но ради любви я расскажу тебе все!

   - Все?

   - Да, о Стойкий!

   Вождь подошел к Лее и c невыразимой любовью по-отечески поцеловал ее в губы. Принцесса вздрогнула и полностью рассказала штандартенфюреру CC о своем тайном задании.

   ГЛАВА 14. БОРЬКА И ЕГОРКА

   Борис Николаевич посмотрел на часы. Будильник, стоящий на тяжелом сейфе, показывал четыре утра. Президент подошел к Егору Тимуровичу, мирно похрапывающему в кресле возле камина, и разбудил его.

   Премьер вскочил и протер глаза. Огонь в камине потух, было зябко, хотелось выпить чего-нибудь горяченького.

   - Я подумал о вашем предложении, Егор Тимурович, - c невыразимой сладостью сказал Ельцин. - Думаю, что в этом есть смысл.

   - Вы о чем? - устало спросил Гайдар. - Ах да! Война. Да это шутка, Борис Николаевич.

   - Вот мы и посмеемся. Только к делу нужно подойти c умом.

   - В смысле?

   - Необходима партия, блок или что-то в этом роде. В общем, организация, которая взяла бы на себя ответственность в случае провала вашей авантюры.

   - Резонно...

   - Более того, - наставительно продолжал президент. Мы, русские, как вы знаете, умны умом задним. Поэтому предлагаю все просчитать заранее. Ошибок быть не должно.

   - В марте девяносто четвертого Москву c официальным визитом посетит Билл Клинтон.

   - Вот тут-то мы его и сцапаем! - потирая руки, восторженно сказал Борис Николаевич. - Это хорошая идея.

   - А я поговорю c ребятами из МБ.

   - Хорошо. Россия - пятьдесят первый штат, а кто же тогда я? Какой пост предложит мне народ?

   - Губернатора, господин президент.

   - Вы так думаете? Это хорошо. Следовательно, вы мой заместитель.

   Гайдар привстал и потянулся.

   - А как же фильм? - участливо осведомился он.

   - Глупый вопрос, - ответствовал Ельцин. - Пока вы найдете партию, пока в Москву прибудет Билл, Рязанов успеет снять целый сериал.

   - Есть тут одна партия. ШиР. Слыхали?

   - Интересно, продолжайте.

   - Их представительство в бывшей усыпальнице... Но я не об этом. Ага! Заправляет делами у них некто Шелленберг. Человек глупый и безответственный. Настоящий их лидер в космосе.

   - А, Штирлиц?

   - Вы как всегда правы, господин президент.

   - Ну что ж, хватит ему хреновиной в космосе заниматься. Вызывайте Алекса в Москву.

   Егор вышел, "Тимур", как всегда, последовал за ним. Борис Николаевич открыл второй том "Похождений" и улыбнулся. Через минуту принесли утренний кофе и зажгли камин. Комната наполнилась теплом и уютом.

   Мария отчаянно бегала по безводному бассейну. Голодные крокодилы c ревом неслись за ней. Стефани спокойно наблюдала. На ее лице застыла улыбка садистки.

   ГЛАВА 15. НОВЫЙ КАСТЕТ

   - Я им устрою заговор! - страстно орал Штирлиц. Мудачье! В тюряге всех згною!

   - Макс, Макс... - пищала Лея.

   - Они меня о смерти умолять будут. Живьем в вакууме варить буду. - И Максим Максимович вызвал Айсмана. - Вот что, дружище, немедленно доставьте сюда Бормана и этого...

   - Люка, - помогла принцесса.

   - Да. Джедая! Я ему покажу Великую Силу!

   Айсман вышел. Штирлиц скрежетал зубами и взвешивал в руке свой любимый кастет. В это же время затрещала рация. Лея подошла к аппарату, господин Исаев насторожился и убрал кастет.

   "Юстас - Алексу.

   Хватит заниматься хреновиной. Вы нужны Родине. Немедленно возвращайтесь на Землю. Экспедиция звездолета "Заря демократии" завершит начатую вами работу.

   Юстас".

   - Как это некстати, - проговорил вождь. - Ничего, подождем этих двух придурков. День, два ничего не решают.

   - Я c тобой, любовь моя!

   - Вижу.

   - Я могу надеяться?

   - Надежда, девочка, мой компас земной.

   - Слышала, - согласилась принцесса Лея. - А вот удача - награда за смелость! Не так ли?

   - Ты умна не по годам. Ладно, поедешь со мной. Но сначала я обстоятельно побеседую c твоим братцем.

   - Дорогой, он попал под влияние этой толстой жирной свиньи...

   - Разберемся! - оборвал ее разведчик и достал другой кастет, тот что был побольше первого и сделан из специального металла. - Ненавижу джедаев!

   ГЛАВА 16. ВОЖДЬ И ЯЩИК ВИСКИ

   Владимир Ильич шел по вечерней Москве. Опытный конспиратор тщательно перевязал голову белым платком и смущая прохожих отчаянно щелкал зубами. "Пусть думают, что зубы болят!" Город бурлил и суетился. В метро Ленина чуть не сшибли c эскалатора. И лишь "Счастливый случай" помог избежать ему перелома правой части черепа. Мудрый революционер понял, что надо быть осторожным и взял такси.

   - В мавзолей, - спокойно бросил он шоферу и уселся на заднее сидение.

   - По счетчику? - равнодушно поинтересовался таксист и получив утвердительный ответ, включил зажигание.

   К утру следующего дня Ленин был у цели. "Однако, разрослась Москва, - восхищенно подумал он, открывая дверцу.

   - А бабки? - испугался водитель.

   - Одну минутку, голубчик! Сейчас, товарищи, вам заплатят. Сколько там нужно?

   - Около миллиона...

   - Хорошо. - Ленин удалился в свою усыпальницу, откуда вышла возбужденная толпа. Впереди шел господин Дибров. В руках он держал небольшой ломик.

   - Лимон, говоришь? - спокойно спросил Дима и c размаха нанес удар по лобовому стеклу. Остальные последовали его примеру. Таксист нажал на газ, мотор заурчал и через мгновение машина скрылась за Собором Блаженного. - А вы, то же мне подпольщик! Не видите, что он вас по окружной катает? - Дибров размял пальцы и передал ломик Жене Киселеву.

   Владимир Ильич, подхваченный шировцами, был увлечен в мавзолей. Куранты пробили шесть ударов. У кинокамеры четвертого канала Останкино стояла группа развязных подростков и корчив физиономии, ругалась отборным русским матом.

   - Как же вы к нам попали, Владимир Ильич? - начал свое интервью журналист Дибров.

   Ленин оглядел присутствующих и остановил свой взгляд на саркофаге.

   - А где же тело? - спросил он дрожащим голосом.

   Взрыв смеха был ответом на вопрос. Элла Потускневшая принесла шампанское.

   - За встречу! - воскликнула она торжественным голосом.

   Штирлицевцы выпили. Дима подсел к вождю.

   - И все-таки, Владимир Ильич, - не унимался он, - как?

   - C помощью рабочего класса, - спокойно ответил Ильич и почесал за ухом. - Я уже Кирюше рассказывал. Вот это транслятор. - Ленин положил позолоченную коробку на стол и сладко зевнул. - Изобретение Бонч-Бруевича. Но только в будущее... Прошлое неподвластно законом хроноса.

   - Хронос? Где-то я уже слышал про это? - ввязываясь в разговор, произнес Влад Листьев.

   - По-вашему, это машина времени, - стараясь быть спокойным, продолжал родоначальник диктатуры пролетариата. Нажимаете кнопку, закрываете глаза и через мгновение вы в будущем.

   - Фантастика! - рявкнул Вальтер Шелленберг, сидевший на высоком кресле в дальнем углу мавзолея. Но на него никто не обращал внимания.

   Элла принесла "Смирноффскую". Шировцы выпили по стопке.

   - Что ж мы теперь c ним делать будем? - в нетерпении спросил генерал Калугин, потирая руки.

   - Для начала, думаю, покажем его по телевидению, по-деловому ответил Дима, цедя из горла водку. - А там видно будет. Может и правительство заинтересуется.

   - На хрена, Дим, он Гайдару сдался? - сощурясь, заметил Киселев. - Премьер же коммуняк ненавидит!

   - Не коммуняк, а коммунистов, - поправил Владимир Ильич. - И вообще, что у вас здесь происходит?!

   Потускневшая принесла ящик виски и раздала каждому по бутылке.

   - Лавров рассказывал мне о перестройке, - наставительно продолжал вождь. - Это же, батеньки мои, черт знает что!

   "Агитирует!" - подумал Дибров.

   - Мы c товарищами делали революцию не для того, чтобы нынешнее поколение своим невежеством крушило общечеловеческие ценности. - Ленин открыл бутылку и выпрямившись, встал. Выдохнув, он через минуту осушил ее до основания. Чего-нибудь закусить... - щелкая пальцами хрюкнул Ильич. Остра! Остра, как самогоночка!

   Кто-то поднес селедку.

   - Никогда, слышите, никогда не думали мы, большевики, что революция придет к такому концу, - голос заикался и хрипел, пальцы вождя усиленно блуждали по карманам брюк. - Не для того я, батеньки мои, исписал столько бумаги...

   - Господа, "Интернационал"? - воскликнул Дибров.

   Все запели:

   Вставай, проклятьем заклейменный,

   Весь мир голодных и рабов...

   Пьяные голоса протяжно тянули слова. Мавзолей гудел, привлекая к себе прохожих. Шировцы вышли на Красную площадь и прошли до Исторического музея. Впереди, обнявшись c Дибровым, шел Ленин. Из окон Кремля высунулась заспанная физиономия президента. "Опять бушуют! Ну, народ!" - подумал Борис Николаевич и сев в кресло, перевернул прочитанную страницу.

   ГЛАВА 17. ПЕРЕД ВОЗВРАЩЕНИЕМ НА РОДИНУ

   - Как же вы проглядели? - Максим Максимович сидел в кресле и курил "Беломор", напротив него стоял взволнованный Йода и отчаянно моргал глазками. - Вам доверили такой пост! А вы? Это же бунт! Это не лезет ни в какие ворота! Вы что, хотите вновь встретиться c пастором?

   - Нет, о великий! Но вы же сами сказали, коммуняк не трогать!

   - Да, сказал, - спокойно ответил Штирлиц. - Но это не означает, что надо терять бдительность!

   - Но... - пролепетал Йода.

   - Молчать, жаба! Ты своей шкурой ответишь за допущенные промахи!

   - Готов понести самое суровое наказание.

   - Я утром отъеду. Ненадолго. Неотложные дела на Земле.

   Старый джедай облегченно вздохнул и затрепетал от радости.

   - Я же сказал, не надолго. Смотри у меня, зеленая! Будет бардак на Эндоре, отправлю тебя на Землю в институт Склифософского. Нашим хирургам, ох как нужны подопытные жабы! - Разведчик нахмурился и затушил папиросу. - Ладно, ступай. Позови Айсмана и этих...

   - А-а! Джедай! - воскликнул Штирлиц, подходя к Скайуокеру. - Бастовать?

   - Тиран! - спокойно сказал молодой джедай ледяным голосом. Борман, стоящий рядом, машинально дернул его за рукав.

   - Что-о? - зарычал Вождь как недорезанный кабан. - Да как ты, о мерзкий, смеешь?

   - Смею...

   - Ну ничего, я научу тебя родину любить! - Штирлиц подошел к молодому Скайуокеру и...

   Борман же лишился последних трех зубов.

   ГЛАВА 18. "ЖЕЛЕЗНЫЙ" БИЛЛ

   Между тем Билл Клинтон после утренней пробежки по окрестностям Вашингтона принимал освежающий душ. C утренним кофе ему принесли свежие газеты. Взяв в руки "Вашингтон Пост", господин президент чуть не захлебнулся ароматным напитком. Заголовок на первой полосе гласил:

   Война c русскими!

   Почему молчит президент?

   Клинтон дрожащей рукой нажал под столом кнопку и вызвал своего помощника.

   - Почему я из газет, как последний дурак, узнаю о начале войны? - бешено вскричал он. - Да вы что, смеетесь надо мной? Немедленно найти всех и вся. Совещание сегодня же...

   - Господин президент, для нас это тоже полная неожиданность. - растерянным голосом сказал глава ЦРУ Скат Джекобс. - Мы совсем недавно запрашивали наших агентов в России и...

   - Свинья! - не стесняясь, закричал президент. Грязная, немытая свинья! Кто еще?

   - Мы виноваты, - краснея до слез не унимался Джекобс. Но не все еще потеряно; войска русских только на подходе к границе.

   - Я же вам сказал, что вы свинья! А что нам сообщит наш уважаемый министр обороны? - равнодушно задал вопрос Клинтон.

   - Мы потрясены, - упавшим голосом сказал министр. - Кто бы мог подумать? Такие хорошие отношения и... Что я могу сказать? Ничего! Вот...

   - Вы тоже свинья, - просто обронил президент. - Кто еще? Никого? Тогда скажу я: вы все свиньи! Грязные, немытые свиньи! Больше никто!

   - Это все понятно, Билл! - смело сказал Джекобс. - Но что мне сказать парням из моего ведомства? Мы будем воевать?

   - А вот что хочешь, то и говори! У меня нет слов!

   ГЛАВА 19. СМЕХ ДО ПОБЕДЫ

   - Классно мы их? Да? - заморгал глазками Егор Тимурович.

   - Гош, но мы же хотели взять Билла? - c английским акцентом воскликнул Ельцин.

   - Пока вы читали эту муру, - сказал Гайдар, тыкая пальцем в книгу "Похождений Штирлица", - наша разведка сообщила, что Клинтон не прибудет в Москву.

   - Да?

   - Что-то разладилось там у них. - Премьер махнул рукой в неопределенную сторону и близко подошел к президенту. - Нам точно известно, - ехидно улыбаясь шепотом сказал он, - что Клинтона хватил инфаркт.

   - Как это кстати...

   - Я думаю, что он надолго запомнит место, где у русских раки зимуют.

   Борис Николаевич отложил книгу в сторону и приятно расправился в кресле.

   - А как c каналами прикрытия? - устало спросил Ельцин. - Как партия? На кого все свалить? Все ли готово?

   - Штирлиц уже в Москве. Некто Ленин - тоже в курсе. Телевидение под нашим контролем. Две передачи по СНГ уже транслировались. Третья - самая главная, где будет выступать лидер ШиРа, будет показана не далее, как завтра. Так что, все о`кей!

   - Это хорошо! - буркнул Ельцин. - А что народ? Не бунтуют ли народные массы?

   - Нет, господин президент, народ занят своими делами. Ему, как всегда, не до этого.

   - Это очень хорошо.

   В дверь постучали. Гайдар отошел в сторону и неохотно открыл "Тимура".

   - Борис Николаевич, к телефону! - сообщил Руслан.

   - Если это Клинтон, то меня нет дома, - быстро сказал президент.

   - Борис Николаевич, на проводе Рязанов.

   - На каком проводе? Ах, да! Хорошо. Соедините... Да... Слушаю...

   - Борис Николаевич, я из автомата звоню, вы меня покорно извините... - простонал голос в трубке.

   - Что вы хотите?

   - Как по поводу фильма "Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица"? - продолжал голос.

   Ельцин прикрыл трубку ладонью и молча подозвал Гайдара.

   - Егор Тимурович, поговорите c ним. Это Рязанов, вы его знаете, режиссер. Я не знаю что ему сказать. Аллеу? Вы слушаете? Ну так вот, c вами сейчас будет говорить премьер правительства России.

   - Аллеу? Эльдар Александрович? Какой, извините за грубость, фильм? На дворе война!

   - Да, но причем здесь кино? - удивился режиссер. Воюйте себе на здоровье, а кино-то снимать надо. И тема отличная...

   - Давайте сделаем так, - спокойно произнес премьер правительства России. - Мы отложим ваш вопрос на недельку. Хорошо? Но в любом случае - меня на роль!

   - На недельку, так на недельку... До свидания, Егор Тимурович! А вообще, это черт знает, что! - мягко ругнулся Рязанов и повесил трубку.

   Мария прижалась к углу бассейна и свалилась без чувств. Крокодилы наступали. Стефани начала закачивать воду.

   ГЛАВА 20. "ВОСКРЕСЕНЬЕ СО МНОЙ"

   Шелленберга Штирлиц нашел на телевидении. Вальтер был в туалете, когда туда спокойно вошел Максим Максимович. "Неужели опять будут бить?" - спросил сам у себя бывший шеф ШиРа.

   Штирлиц спокойно подошел к умывальнику и как бы невзначай покосился в сторону Шелленберга.

   - По-большому? - вежливо поинтересовался Отто.

   Вальтер кивнул и отчаянно застучал зубами.

   - Говорят, что тебя по телевидению показывали? Это хорошо. Сегодня я тоже выступаю. А вот тебе сейчас вмажу!

   Штирлиц подошел к унитазу, на котором уютно расположился дрожащий Шелленберг и со всей силы нанес удар по голове несчастного. Старый соратник по общей борьбе закряхтел и безобразно провалился в толчок. Максим Максимович профессиональным движением руки нажал спусковой рычажок и вытер руки салфеткой. Послышался грохот, вода в бачке противно заурчала.

   - Подмойся, друг! - сказал генерал Исаев, выходя из уборной. - Впредь, не будешь прикрываться моим именем.

   - Господа! Приветствую вас на четвертом канале "Останкино"!..

   - Простите, голубчик, "господа" это - вы. Я - товарищ, - поправил Владимир Ильич.

   - Хорошо, хорошо! - небрежно сказал Дибров. - Уважаемые телезрители, мы благодарим вас, что вы остаетесь c нами! И вы не пожалеете об этом. Сегодня у нас в студии - сенсация века! - смотря в объектив телекамеры, торжественным голосом вещал Дима. - Я бы даже сказал: суперсенсация! К нам любезно согласился придти не кто-нибудь там... а штандартенфюрер CC фон Штирлиц. Разведчик, живая легенда, гениальный руководитель ШиРа и ШРУ и, наконец, мой непосредственный друг и начальник!

   - Простите, ведь это же я - сенсация! - возмутился Ленин.

   - Да помолчите же вы, Владимир Ильич. И до вас очередь дойдет, - косясь на вождя мирового пролетариата, грубо сказал Дибров.

   Штирлиц взял чашку c кофе и закурил "Беломор". Стараясь показаться скромным, он мягко улыбнулся и отпил небольшой глоток.

   - Уважаемые телезрители, - просто сказал он. - К тем ярлыкам, которые нацепил на меня наш уважаемый ведущий, я не имею никакого отношения. Я - простой человек...

   - Максим Максимович недавно вернулся из космоса, где воевал c татуин...

   - Я прошу вас не перебивать. Вы что? Ополоумели? - сухо произнес Штирлиц. - Вы еще скажете свое... Прежде всего, я хотел бы обратиться к нашим избирателям. - Генерал Исаев сделал невинное лицо и затушил папиросу. - Господа и товарищи! Голосуйте за мой блок! И покупайте только акции ШРУ! Помните, что только c помощью ШиРа Россия выиграет эту священную войну. Сегодня мы говорим: Кто не c нами, тот - против нас! А кто c нами, тот - за нас!

   - Но когда же я, голубчик? - удивленно спросил Ленин.

   - Ваше время истекло, то есть, я хотел сказать прошло. Так что сиди, лысый, и не рыпайся! - недовольно буркнул разведчик, даже не посмотрев в сторону вождя. - Наша программа проста: Тушенки побольше! Болтовни поменьше! Голосуйте за ШиР! Все в ШиР! Покупайте акции ШРУ!

   - Я сейчас пущу бегущую строку... Господа, вы знаете наш телефон, - улыбаясь, сказал Дима, обращаясь к телезрителям. Максим Максимович постарается ответить на все интересующие вас вопросы.

   В это время картинка сменилась и под классическую музыку на экране возникла голая женщина c выпирающими грудями. Через каждые три секунды рекламного времени она говорила c ударением в словах: "Зачем нам женщинам купальники? Пользуйтесь дневным кремом "Анкл-Бэнс"! Ведь он - продукция компании "Проктер энд Гамбл"!

   - Вот такая реклама! - противно поморщился журналист Дибров. - Аллеу?.. Слушаем вас! Да... Четвертый канал... Здравствуйте!

   - Телезрительница Сидоренко из деревни Замухлюевка.

   - Приветствуем вас! - играя глазками, воскликнул Дима.

   - У меня вопрос к товарищу Штирлицу.

   Максим Максимович кивнул головой.

   - Скажите, - продолжала телезрительница противным голосом, - а как вы относитесь к Юлиану Семенову? Это первый вопрос. А вот второй вопрос, тоже к товарищу Тих... Штирлицу. Простите, вы читали "Операцию "Шнапс"?

   Штирлиц наморщил лоб и закурил.

   - Кто такой Семенов, черт вас возьми? И что это за "Операция "Шнапс", мать вашу! - громко сказал разведчик. Если вы имеете ввиду эти дурацкие книги, то я со всей ответственностью хочу заявить, что никогда их не читал и читать эту гадость не буду. Я вам не литературный герой! Я - живой человек! Все в ШиР! Кто не c нами, тот - против нас!

   Дима нажал кнопку на телефонном пульте и в студии раздался зловещий треск господина Кулебякина, сквозь который послышался тоненький голос:

   - Товарищ Тихонов...

   - Я не Тихонов, мать вашу! Я - штан-дар-тен-фю-рер CC фон Штир-лиц! - по слогам произнес легендарный шпион. - Они что, все c ума посходили? - Максим Максимович махнул рукой и нечаянно задел товарища Ленина, который мягко потупил глазки и c грохотом свалился со стула.

   - Я хотел сказать: товарищ Штирлиц... - продолжал телезритель.

   - Это уже ближе к телу, как говорил Мопассан! - пошутил генерал Исаев.

   - Господин Штирлиц! Вот вы говорите, что мы выиграем войну, развязанную вашим блоком, только c помощью этого же блока. Так?

   - Так... - спокойно ответил Штирлиц.

   - Почему?

   - Коммуняка что ли? - вступая в разговор, спросил Дима.

   Голос хрюкнул, раздались короткие гудки.

   - Далеко не уйдешь! Мы тебя из-под земли, сука, достанем! - пообещал штандартенфюрер. А вы тоже хороши! - похвалил он Диброва поддельным голосом. - Коммуняк - в эфир! Ненавижу!

   - Да, господа, позвольте представить вам живого Ленина!

   Владимир Ильич поперхнулся и показал телезрителям свои желтые и некрасивые зубы.

   - Нет, господа, - продолжал Дима, - Это не какой-нибудь там псих из "пятнадцатой". Перед вами - живой вождь мирового пролетариата и трудового крестьянства!.. Владимир Ильич, будьте так любезны... Вот это, господа, так называемый транслятор, c помощью которого товарищ Ленин прибыл к нам из Горок 1924 года.

   - Все в ШиР! - вдруг перебил его Штирлиц. - Война до победного конца! На хер вам, господа, этот лысый вождь? Я вождь!

   - Нет, позвольте, Максим Максимович, что значит "на хер"? В конце-то концов, имею я право сказать рабочему классу несколько слов о...

   Максим Максимович взял разгневанного товарища Ульянова зашкирку и качая тело, ловко кинул его в операторскую. Изображение погасло. Через минуту телезрители услышали голос Диброва:

   - Господа! По техническим причинам передача "Воскресенье со мной" переносится на 22.00. Примите, господа, наши извинения...

   ГЛАВА 21. РЕШАЮЩЕЕ СРАЖЕНИЕ

   А на Аляске шли ожесточенные бои. Русские отчаянно наступали. Американцы c ужасом падали на снег, изрыгая пену и кровь. Российскими войсками командовал генерал Каталкин, американскими - попавший в немилость "железного" Билла, генерал Джекобс. Эти два человека были гениями войны, c каждым сражением доказывая свои способности в стратегии и тактике. Война для них была, скорее, работой, чем стихийным или каким-либо еще бедствием.

   Решающее сражение, по соглашению главнокомандующих, было назначено на 23 февраля 1994 года.

   В то утро генерал Каталкин стоял на плацу перед строем солдат и, глубоко вдыхая морозный воздух Аляски, громовым голосом кричал:

   - Солдаты! Родина ждет от вас мужества и стойкости! Только победа! Сегодя вы, сыны России, будете сражаться во имя будущего нашей Родины! Так не посрамим же ее честь. Слава русскому воину - воину освободителю!

   - Ура-а-а! - послышалось со всех сторон.

   - Ура-а-а! - отчаянно орал генерал. - Слава нам! Слава! Вперед! Сокрушим янков!

   Раздался мощный залп, возвещающий о начале боя. Первыми двигались "молодцы" из подмосковного города Балашиха, за ними женский "подрывной" батальон. Танковая дивизия генерала Крышечникова наступала c левого фланга. C правого - галопом мчалась кавалерия подполковника Хромова. Сам же генерал Каталкин, c маузером в руках, спокойно шел впереди всей армии. Духовой оркестр, стоящий на снежном пике "Возмездия", зловеще играл пятую симфонию Бетховена.

   - Ура-а-а! - орали солдаты.

   Не ожидая такого натиска, янки драпали как зайцы на подмосковной охоте товарища Брежнева.

   Господин Джекобс в тот же день связался c президентом по рации.

   - Господин президент, - нервно говорил он, - мои парни полностью смяты. Бетховен их окончательно доконал. Я ухожу. Нет больше сил... Но моя честь уйдет вместе со мной. - Генерал достал свой именной револьвер, выпил немного виски и, приставив к виску холодный металл, нажал на спуск. Последовала осечка. Генерал повторил. Результат тот же.