Страница:
Конечно, Дюбрейль имел свои причины похитить и скрывать ребенка. Может быть, имея мальчика в руках, можно было договориться с ним? Ведь обещанная тысяча по объявлению казалась Камю теперь недостаточной суммой. Почем знать, какие расчеты могли быть связаны с этим ребенком?
Все это заставляло Камю действовать крайне осторожно. Незачем было спешить идти за наградой в гостиницу «Король Георг». Прежде всего надо было отнести обратно вещи к старьевщику, затем пойти в таверну «Королевская щука» на свидание с Джеком. Тем временем можно будет собрать справки. Не следовало ничего сообщать обоим помощникам; крайняя осторожность была необходима и с ними.
Решив так, Камю направился в лавочку Гарри Стона. Мале-нький Андрэ, запыхавшийся, оглушенный неожиданным вторжением овладевших им людей, твердил по-французски:
– Я хочу к маме! Вы знаете, где мама? Пустите меня, я не хочу быть у вас, хочу к маме!
Камю успокоил его, обещав свести к матери и сказав, что если он спокойно пойдет по улице, будет умницей, то сегодня же увидит мать, а без этого его отведут обратно к тому господину, который держал его в комнате. Эта угроза подействовала. Мальчик перестал плакать и послушно последовал за своим спутником по улицам Лондона.
Придя к старьевщику, Камю попросил его хорошенько присмотреть за ребенком, пока он сходит недалеко по очень важному делу. Филиппа он отправил пока в ближайшую таверну выпить грога, обещая зайти за ним и вместе отправиться потом в харчевню «Королевская щука».
Устроив все это, Камю поторопился в гостиницу «Король Георг», указанную в объявлении. Однако там его ждал неприятный сюрприз.
XV
XVI
Все это заставляло Камю действовать крайне осторожно. Незачем было спешить идти за наградой в гостиницу «Король Георг». Прежде всего надо было отнести обратно вещи к старьевщику, затем пойти в таверну «Королевская щука» на свидание с Джеком. Тем временем можно будет собрать справки. Не следовало ничего сообщать обоим помощникам; крайняя осторожность была необходима и с ними.
Решив так, Камю направился в лавочку Гарри Стона. Мале-нький Андрэ, запыхавшийся, оглушенный неожиданным вторжением овладевших им людей, твердил по-французски:
– Я хочу к маме! Вы знаете, где мама? Пустите меня, я не хочу быть у вас, хочу к маме!
Камю успокоил его, обещав свести к матери и сказав, что если он спокойно пойдет по улице, будет умницей, то сегодня же увидит мать, а без этого его отведут обратно к тому господину, который держал его в комнате. Эта угроза подействовала. Мальчик перестал плакать и послушно последовал за своим спутником по улицам Лондона.
Придя к старьевщику, Камю попросил его хорошенько присмотреть за ребенком, пока он сходит недалеко по очень важному делу. Филиппа он отправил пока в ближайшую таверну выпить грога, обещая зайти за ним и вместе отправиться потом в харчевню «Королевская щука».
Устроив все это, Камю поторопился в гостиницу «Король Георг», указанную в объявлении. Однако там его ждал неприятный сюрприз.
XV
Люси Элфинстон торопливо отправилась в путь, послав последний призыв ла Виолетту, в котором напомнила ему обещание присоединиться к ней в Лондоне, как только будет окончено важное дело, удерживавшее его в Париже.
В Лондоне, как было установлено, она остановилась в гостинице «Король Георг» и затем поехала к своему брату, капитану Элфинстону. Брат с сестрой не виделись многие годы, и сначала их свидание было холодно и натянуто. Люси едва удалось вызвать улыбку на суровом лице брата, но наконец лед был сломан и она, рыдая, бросилась в его объятия.
Она описала брату счастливую жизнь с Шарлем, потом своего маленького сына, затем двойную катастрофу, которая постигла ее: арест Шарля и похищение ребенка, с самой низкой целью увезенного одним негодяем в Лондон.
Капитан был растроган и обещал сестре помочь ей в поисках сына, а узнав имя похитителя, горячо воскликнул:
– Как? Это негодяй Мобрейль? А, раскается он во всех своих подлостях, если мне удастся поймать его! Это величайший враг императора Наполеона!
Сестра заметила уважение, прозвучавшее в голосе капитана при имени Наполеона, и продолжала:
– Я думаю, мой муж – ведь ты знаешь, что перед отъездом отсюда мы были обвенчаны нашим приходским пастором, – был арестован по подозрению в желании снова возвести на трон Наполеона.
– Это удивляет меня! – сказал капитан. – У меня есть некоторые сведения о твоем муже. Сын славного маршала и глубоко преданной императору женщины, он всегда слишком увлекался светской рассеянной жизнью и, не занимаясь политикой, никогда не был из наших.
– Как из ваших? – удивленно спросила Люси.
– Да. Хотя я и англичанин, но осуждаю плен императора и краснею за Англию при мысли о страданиях Наполеона. Я возмущен коварством по отношению к такому человеку, герою, надеявшемуся на гостеприимство Англии. Не скрою от тебя, что в настоящее время я занят со своими друзьями планами освобождения узника острова Святой Елены.
– Берегись! Если об этом узнают, ты будешь жестоко наказан Что будет со мной? Ведь если я потеряю тебя, то мне не на кого будет надеяться, чтобы найти сына.
– Успокойся, Люси, я покину Лондон вовремя. Ведь предпринимая кое-что в пользу Наполеона, я плачу только свой долг: я остался раненый, умирающий на поле битвы при Ватерлоо и непременно погиб бы, если бы проезжавший мимо император не приказал взять меня на одну из своих повозок. Он спас мне жизнь, и я готов пожертвовать ею за его свободу. Я, конечно, не стану подвергать тебя опасности в связи с моим отъездом на остров Святой Елены. Займемся же прежде всего тобой и ребенком. Есть ли у тебя хоть какой-нибудь след, чтобы искать его?
– Никакого! Этот Мобрейль только уведомил меня, что увезет ребенка в Англию, если я не соглашусь содействовать ему.
– Попробуем взять хитростью и поймать Мобрейля в ловушку. Отправимся теперь вместе к моему поверенному, адвокату Эндрью, у которого хранится мое завещание, сделанное в твою пользу, так как я все-таки не забыл тебя, Люси!
Брат и сестра вместе поехали к адвокату Эндрью. Тот подробно расспросил Люси Элфинстон о всех обстоятельствах похищения ее сына, а затем набросал несколько строк на листке бумаги и, протянув его капитану, сказал:
– Поместите это в двух-трех газетах, наиболее распространенных в Лондоне, и ждите: ответ, вероятно, не заставит себя ждать.
Это было объявление о тысяче фунтов награды за приведенного ребенка, приметы которого были указаны. Делая это, капитан рассчитывал, что прибытие в Лондон маленького француза при несколько таинственных условиях могло возбудить любопытство слуг в гостиницах, а крупная сумма за сообщение сведений должна была довершить дело.
Действительно, уже на второй день Люси получила следующее письмо:
«Известно, где находится отыскиваемый ребенок. Он в одной из окружающих Лондон деревень. Если хотите видеть его, то надо прийти в девять часов вечера к Лондонскому мосту. Карета отвезет к ребенку».
Люси стала просить брата поехать с ней в указанное место. Капитан удивился неточности сообщаемых сведений, но обрадованная Люси заметила ему, что, может быть, писавший не мог сам отдать ребенка или не желал делиться с кем-нибудь наградой.
Было решено явиться вечером на указанное место. Но напрасно капитан и Люси терпеливо ждали там до девяти часов и много дольше: никто не пришел. Разочарованные, вернулись они в гостиницу «Король Георг», а так как было поздно, то капитан простился с Люси до завтра.
Опечаленная Люси уже хотела лечь в постель, когда служанка передала ей новую записку:
«Невозможно было явиться в назначенный час. Ребенок в большой опасности. Надо прийти немедленно к Лондонскому мосту; оттуда проводят к нему».
Люси не знала, что делать. Она поспешила сесть в карету и поехала на квартиру брата. Но там ей сказали, что капитан Элфинстон только что уехал, предупредив, что дома ночевать не будет, так как отправляется на ужин к своим друзьям, где часто оставался и раньше. Люси спросила адрес. Оказалось, что это на другом конце Лондона в предместье Пэлтрон, на Гринвичской дороге.
Люси боялась потерять так много времени и вторично упустить случай увидеть сына, а потому решила ехать одна к Лондонскому мосту.
Едва она отпустила свой экипаж и сделала несколько шагов по мосту, как к ней подошел плохо одетый субъект и спросил, не живет ли она в гостинице «Король Георг».
– Да, – ответила она. – Это вы написали в гостиницу?
Ее голос дрожал от волнения и страха при виде подозрительного незнакомца, обратившегося к ней.
– Да, и я готов проводить вас, добрая госпожа. Вы одна?
– Одна, – сказала Люси. – Отчего, если вы знаете, где ребенок, вы не сообщили мне его адрес? Почему не были вы здесь в назначенный час?
– Это было невозможно, – ответил незнакомец, – Тысяча фунтов у вас с собой?
– Да, – подумав, сказала Люси, так как побоялась, что в случае отрицательного ответа он не захочет проводить ее к сыну.
– Тогда идите за мной! Мы придем через четверть часа.
– Вы писали, что мальчик в одной из окрестных деревень!
– Его взяли оттуда, поэтому и не удалось первое свидание. Дитя здорово и ждет вас.
– Пойдемте, пойдемте скорее! – воскликнула Люси.
Незнакомец пошел вперед по узким улицам южного квартала. После многочисленных поворотов, пройдя через мрачные дворы, мимо каких-то притонов, они остановились перед низким домом с закрытыми ставнями, сквозь щели которых струился свет. Незнакомец постучал три раза, и дверь открылась.
– Входите и не бойтесь, добрая госпожа! – сказал незнакомец, пропуская Люси вперед.
Люси колебалась. Место было очень подозрительно, и ей почудились в плохо освещенной комнате какие-то мрачные фигуры. Однако отступать было поздно. Может быть, ее уже не выпустят отсюда, побоятся не получить обещанные деньги. Но желание увидеть сына превозмогло страх: она вошла. Дверь закрылась за ней, и тотчас же подошла старая женщина и сказала:
– Садитесь и ничего не бойтесь, поговорим по душам. Не хотите ли выпить хорошего джина?
Старуха налила полстакана из бутылки, стоявшей на столе, и протянула его Люси.
– Нет, благодарю, я не хочу пить, – ответила та. – Ведь меня обещали проводить к ребенку, которого я ищу и за которого обещана хорошая награда, – обернулась она к своему проводнику. – Где он? Я хочу видеть его!
В глубине комнаты поднялись из-за стола два человека и один из них сказал ей:
– За него обещана тысяча фунтов. Где они?
Люси начала понимать, что попала в ловушку, и что, может быть, ее жизнь в опасности. Но она твердо сказала:
– Если ребенок у вас, вы получите деньги, но понятно, что с такими людьми, как вы, надо принимать предосторожности. Вы получите деньги, только когда отдадите мальчика, в гостинице «Король Георг», где вы сумели найти меня.
– А кто поручится нам, что, получив ребенка, вы не выдадите нас полиции там, в гостинице, в центре Лондона? Нет, не заплатив денег, вы не получите ребенка.
Люси теряла голову, с ужасом думая о том, в какие руки попал ее маленький Андрэ.
– Умоляю вас, господа, не мучьте меня! – умоляюще воскликнула она. – Вы получите в точности то, что обещано, но позвольте мне взглянуть на мальчика, обнять его!Потом вы можете послать за деньгами в гостиницу или к капитану Элфинстону.
– Дело не в этом. Если вы даете тысячу фунтов за ребенка, значит, он нужен вам. Может быть, вы никогда и не видали его и вам годится первый попавшийся мальчуган? Магги, – обернулся к старухе говоривший, – покажи-ка барыне своего питомца.
Старуха открыла дверь и крикнула:
– Виль! Поди-ка взглянуть на прекрасную даму!
Из темного чулана вышел ужасный рыжий мальчишка с заспанными глазами и угрюмо прижался к старухе.
– Годится вам такой? – спросил молодец, толкнув к Люси оборвыша.
– Я не знаю этого ребенка, – отшатнулась та, – это не тот, которого я ищу. Пустите меня, здесь ошибка.
– Вы не желаете его? А он отлично разыграл бы вам сына или брата за скромное вознаграждение. Однако не даром же мы беспокоились: давайте нам деньги!
Люси достала из кармана деньги и протянула их говорившему с ней оборванцу. Сейчас же подскочили двое других и подняли спор из-за этих денег, в который вмешались и старуха с рыжим мальчишкой.
– Теперь я заплатила вам, – сказала Люси, – откройте же дверь и выпустите меня.
– Не сейчас еще! Должно быть, вам дорог тот ребенок, если вы предлагаете за него такие деньги.
– Это мой сын! – воскликнула Люси. – Сжальтесь надо мной! Я так жестоко страдаю! Я дала вам все деньги, бывшие при мне, и дам вам еще, если кто-нибудь проводит меня до гостиницы, но, молю вас, не держите меня больше! Отпустите меня!
Игравший, как видно, роль начальника, сказал своим товарищам:
– Дело-то, кажется, выгодное. Если вы завтра не напьетесь и не станете болтать по всем тавернам, так мы еще выручим кое-что от этой барыни и ее знакомых. Она говорила о каком-то капитане Элфинстоне. Где живет этот ваш капитан? – обратился он к Люси.
Та сказала его адрес, прибавив, что, если с нею случится что-нибудь дурное, капитан сумеет отплатить им, отдав их в руки полиции.
Все трое рассмеялись.
– Мы боимся полиции только когда она нас поймает, – заявил начальник. – Вот что, сударыня: за вашу свободу вы должны отдать нам обещанную тысячу фунтов. Или возьмите воспитанника Магги; он – бедный сирота, которого держат из милости. Это принесет вам счастье! А впрочем, пока подумайте на свободе! Завтра мы повидаем вашего капитана и, может быть, дело уладится. Магги, отведи мадам в ее спальню!
Старуха открыла дверь в чулан, откуда вышел мальчишка, и сказала дрожавшей Люси:
– Пожалуйте! Желаю вам хороших снов! Здесь тихо, вы не услышите никакого шума в доме.
– Я не хочу туда! Я хочу уйти отсюда! На помощь! Ко мне! Убивают! – закричала Люси.
К ней подскочили три человека; один зажал ей рот рукой, двое других отнесли в темную комнату и бросили на отвратительную постель. Главарь шайки внес свечу, осветившую ужасный чулан, и сказал:
– Стены здесь толстые, никто не услышит вас. Все-таки мы не желаем иметь дело с полицией. Если вы будете кричать и звать на помощь – берегитесь! У нас есть здесь Том, который не стесняется: он пристукнет вас, если вы не замолчите! – Он посторонился, чтобы показать рослого молодца с огромными руками, способными задушить быка, а затем продолжал: – Вы останетесь здесь, а завтра, когда мы получим деньги от капитана, мы вас выпустим. Ну, спите спокойно и будьте умницей! Доброй ночи!
Он запер дверь, оставив полубесчувственную Люси во власти самых ужасных дум. Наконец, измученная душой и телом, она упала ничком на грязную постель и забылась в тяжелом сне.
В Лондоне, как было установлено, она остановилась в гостинице «Король Георг» и затем поехала к своему брату, капитану Элфинстону. Брат с сестрой не виделись многие годы, и сначала их свидание было холодно и натянуто. Люси едва удалось вызвать улыбку на суровом лице брата, но наконец лед был сломан и она, рыдая, бросилась в его объятия.
Она описала брату счастливую жизнь с Шарлем, потом своего маленького сына, затем двойную катастрофу, которая постигла ее: арест Шарля и похищение ребенка, с самой низкой целью увезенного одним негодяем в Лондон.
Капитан был растроган и обещал сестре помочь ей в поисках сына, а узнав имя похитителя, горячо воскликнул:
– Как? Это негодяй Мобрейль? А, раскается он во всех своих подлостях, если мне удастся поймать его! Это величайший враг императора Наполеона!
Сестра заметила уважение, прозвучавшее в голосе капитана при имени Наполеона, и продолжала:
– Я думаю, мой муж – ведь ты знаешь, что перед отъездом отсюда мы были обвенчаны нашим приходским пастором, – был арестован по подозрению в желании снова возвести на трон Наполеона.
– Это удивляет меня! – сказал капитан. – У меня есть некоторые сведения о твоем муже. Сын славного маршала и глубоко преданной императору женщины, он всегда слишком увлекался светской рассеянной жизнью и, не занимаясь политикой, никогда не был из наших.
– Как из ваших? – удивленно спросила Люси.
– Да. Хотя я и англичанин, но осуждаю плен императора и краснею за Англию при мысли о страданиях Наполеона. Я возмущен коварством по отношению к такому человеку, герою, надеявшемуся на гостеприимство Англии. Не скрою от тебя, что в настоящее время я занят со своими друзьями планами освобождения узника острова Святой Елены.
– Берегись! Если об этом узнают, ты будешь жестоко наказан Что будет со мной? Ведь если я потеряю тебя, то мне не на кого будет надеяться, чтобы найти сына.
– Успокойся, Люси, я покину Лондон вовремя. Ведь предпринимая кое-что в пользу Наполеона, я плачу только свой долг: я остался раненый, умирающий на поле битвы при Ватерлоо и непременно погиб бы, если бы проезжавший мимо император не приказал взять меня на одну из своих повозок. Он спас мне жизнь, и я готов пожертвовать ею за его свободу. Я, конечно, не стану подвергать тебя опасности в связи с моим отъездом на остров Святой Елены. Займемся же прежде всего тобой и ребенком. Есть ли у тебя хоть какой-нибудь след, чтобы искать его?
– Никакого! Этот Мобрейль только уведомил меня, что увезет ребенка в Англию, если я не соглашусь содействовать ему.
– Попробуем взять хитростью и поймать Мобрейля в ловушку. Отправимся теперь вместе к моему поверенному, адвокату Эндрью, у которого хранится мое завещание, сделанное в твою пользу, так как я все-таки не забыл тебя, Люси!
Брат и сестра вместе поехали к адвокату Эндрью. Тот подробно расспросил Люси Элфинстон о всех обстоятельствах похищения ее сына, а затем набросал несколько строк на листке бумаги и, протянув его капитану, сказал:
– Поместите это в двух-трех газетах, наиболее распространенных в Лондоне, и ждите: ответ, вероятно, не заставит себя ждать.
Это было объявление о тысяче фунтов награды за приведенного ребенка, приметы которого были указаны. Делая это, капитан рассчитывал, что прибытие в Лондон маленького француза при несколько таинственных условиях могло возбудить любопытство слуг в гостиницах, а крупная сумма за сообщение сведений должна была довершить дело.
Действительно, уже на второй день Люси получила следующее письмо:
«Известно, где находится отыскиваемый ребенок. Он в одной из окружающих Лондон деревень. Если хотите видеть его, то надо прийти в девять часов вечера к Лондонскому мосту. Карета отвезет к ребенку».
Люси стала просить брата поехать с ней в указанное место. Капитан удивился неточности сообщаемых сведений, но обрадованная Люси заметила ему, что, может быть, писавший не мог сам отдать ребенка или не желал делиться с кем-нибудь наградой.
Было решено явиться вечером на указанное место. Но напрасно капитан и Люси терпеливо ждали там до девяти часов и много дольше: никто не пришел. Разочарованные, вернулись они в гостиницу «Король Георг», а так как было поздно, то капитан простился с Люси до завтра.
Опечаленная Люси уже хотела лечь в постель, когда служанка передала ей новую записку:
«Невозможно было явиться в назначенный час. Ребенок в большой опасности. Надо прийти немедленно к Лондонскому мосту; оттуда проводят к нему».
Люси не знала, что делать. Она поспешила сесть в карету и поехала на квартиру брата. Но там ей сказали, что капитан Элфинстон только что уехал, предупредив, что дома ночевать не будет, так как отправляется на ужин к своим друзьям, где часто оставался и раньше. Люси спросила адрес. Оказалось, что это на другом конце Лондона в предместье Пэлтрон, на Гринвичской дороге.
Люси боялась потерять так много времени и вторично упустить случай увидеть сына, а потому решила ехать одна к Лондонскому мосту.
Едва она отпустила свой экипаж и сделала несколько шагов по мосту, как к ней подошел плохо одетый субъект и спросил, не живет ли она в гостинице «Король Георг».
– Да, – ответила она. – Это вы написали в гостиницу?
Ее голос дрожал от волнения и страха при виде подозрительного незнакомца, обратившегося к ней.
– Да, и я готов проводить вас, добрая госпожа. Вы одна?
– Одна, – сказала Люси. – Отчего, если вы знаете, где ребенок, вы не сообщили мне его адрес? Почему не были вы здесь в назначенный час?
– Это было невозможно, – ответил незнакомец, – Тысяча фунтов у вас с собой?
– Да, – подумав, сказала Люси, так как побоялась, что в случае отрицательного ответа он не захочет проводить ее к сыну.
– Тогда идите за мной! Мы придем через четверть часа.
– Вы писали, что мальчик в одной из окрестных деревень!
– Его взяли оттуда, поэтому и не удалось первое свидание. Дитя здорово и ждет вас.
– Пойдемте, пойдемте скорее! – воскликнула Люси.
Незнакомец пошел вперед по узким улицам южного квартала. После многочисленных поворотов, пройдя через мрачные дворы, мимо каких-то притонов, они остановились перед низким домом с закрытыми ставнями, сквозь щели которых струился свет. Незнакомец постучал три раза, и дверь открылась.
– Входите и не бойтесь, добрая госпожа! – сказал незнакомец, пропуская Люси вперед.
Люси колебалась. Место было очень подозрительно, и ей почудились в плохо освещенной комнате какие-то мрачные фигуры. Однако отступать было поздно. Может быть, ее уже не выпустят отсюда, побоятся не получить обещанные деньги. Но желание увидеть сына превозмогло страх: она вошла. Дверь закрылась за ней, и тотчас же подошла старая женщина и сказала:
– Садитесь и ничего не бойтесь, поговорим по душам. Не хотите ли выпить хорошего джина?
Старуха налила полстакана из бутылки, стоявшей на столе, и протянула его Люси.
– Нет, благодарю, я не хочу пить, – ответила та. – Ведь меня обещали проводить к ребенку, которого я ищу и за которого обещана хорошая награда, – обернулась она к своему проводнику. – Где он? Я хочу видеть его!
В глубине комнаты поднялись из-за стола два человека и один из них сказал ей:
– За него обещана тысяча фунтов. Где они?
Люси начала понимать, что попала в ловушку, и что, может быть, ее жизнь в опасности. Но она твердо сказала:
– Если ребенок у вас, вы получите деньги, но понятно, что с такими людьми, как вы, надо принимать предосторожности. Вы получите деньги, только когда отдадите мальчика, в гостинице «Король Георг», где вы сумели найти меня.
– А кто поручится нам, что, получив ребенка, вы не выдадите нас полиции там, в гостинице, в центре Лондона? Нет, не заплатив денег, вы не получите ребенка.
Люси теряла голову, с ужасом думая о том, в какие руки попал ее маленький Андрэ.
– Умоляю вас, господа, не мучьте меня! – умоляюще воскликнула она. – Вы получите в точности то, что обещано, но позвольте мне взглянуть на мальчика, обнять его!Потом вы можете послать за деньгами в гостиницу или к капитану Элфинстону.
– Дело не в этом. Если вы даете тысячу фунтов за ребенка, значит, он нужен вам. Может быть, вы никогда и не видали его и вам годится первый попавшийся мальчуган? Магги, – обернулся к старухе говоривший, – покажи-ка барыне своего питомца.
Старуха открыла дверь и крикнула:
– Виль! Поди-ка взглянуть на прекрасную даму!
Из темного чулана вышел ужасный рыжий мальчишка с заспанными глазами и угрюмо прижался к старухе.
– Годится вам такой? – спросил молодец, толкнув к Люси оборвыша.
– Я не знаю этого ребенка, – отшатнулась та, – это не тот, которого я ищу. Пустите меня, здесь ошибка.
– Вы не желаете его? А он отлично разыграл бы вам сына или брата за скромное вознаграждение. Однако не даром же мы беспокоились: давайте нам деньги!
Люси достала из кармана деньги и протянула их говорившему с ней оборванцу. Сейчас же подскочили двое других и подняли спор из-за этих денег, в который вмешались и старуха с рыжим мальчишкой.
– Теперь я заплатила вам, – сказала Люси, – откройте же дверь и выпустите меня.
– Не сейчас еще! Должно быть, вам дорог тот ребенок, если вы предлагаете за него такие деньги.
– Это мой сын! – воскликнула Люси. – Сжальтесь надо мной! Я так жестоко страдаю! Я дала вам все деньги, бывшие при мне, и дам вам еще, если кто-нибудь проводит меня до гостиницы, но, молю вас, не держите меня больше! Отпустите меня!
Игравший, как видно, роль начальника, сказал своим товарищам:
– Дело-то, кажется, выгодное. Если вы завтра не напьетесь и не станете болтать по всем тавернам, так мы еще выручим кое-что от этой барыни и ее знакомых. Она говорила о каком-то капитане Элфинстоне. Где живет этот ваш капитан? – обратился он к Люси.
Та сказала его адрес, прибавив, что, если с нею случится что-нибудь дурное, капитан сумеет отплатить им, отдав их в руки полиции.
Все трое рассмеялись.
– Мы боимся полиции только когда она нас поймает, – заявил начальник. – Вот что, сударыня: за вашу свободу вы должны отдать нам обещанную тысячу фунтов. Или возьмите воспитанника Магги; он – бедный сирота, которого держат из милости. Это принесет вам счастье! А впрочем, пока подумайте на свободе! Завтра мы повидаем вашего капитана и, может быть, дело уладится. Магги, отведи мадам в ее спальню!
Старуха открыла дверь в чулан, откуда вышел мальчишка, и сказала дрожавшей Люси:
– Пожалуйте! Желаю вам хороших снов! Здесь тихо, вы не услышите никакого шума в доме.
– Я не хочу туда! Я хочу уйти отсюда! На помощь! Ко мне! Убивают! – закричала Люси.
К ней подскочили три человека; один зажал ей рот рукой, двое других отнесли в темную комнату и бросили на отвратительную постель. Главарь шайки внес свечу, осветившую ужасный чулан, и сказал:
– Стены здесь толстые, никто не услышит вас. Все-таки мы не желаем иметь дело с полицией. Если вы будете кричать и звать на помощь – берегитесь! У нас есть здесь Том, который не стесняется: он пристукнет вас, если вы не замолчите! – Он посторонился, чтобы показать рослого молодца с огромными руками, способными задушить быка, а затем продолжал: – Вы останетесь здесь, а завтра, когда мы получим деньги от капитана, мы вас выпустим. Ну, спите спокойно и будьте умницей! Доброй ночи!
Он запер дверь, оставив полубесчувственную Люси во власти самых ужасных дум. Наконец, измученная душой и телом, она упала ничком на грязную постель и забылась в тяжелом сне.
XVI
В это самое время Камю явился в гостиницу «Король Георг» и спросил лицо, поместившее объявление в газетах, под именем Джона В. Служащий гостиницы, к которому он обратился, подозрительно посмотрел на него и произнес:
– Сейчас вам дадут ответ. Пройдемте в приемную!
Камю колебался: ему не понравилась такая официальность. Но отступать было поздно и потому он вошел. Едва он сделал несколько шагов, как к нему подошел один из трех присутствующих здесь людей, коснулся его белой палочкой и сказал: «Я вас арестую». Это был полицейский.
Вот как случилось, что Камю попал в руки полиции.
Под влиянием какого-то смутного предчувствия капитан Элфинстон не остался ночевать в Чарлтоне, а после ужина вернулся в Лондон и зашел в гостиницу «Король Георг» справиться о сестре. Узнав, что ее нет дома, он сильно встревожился, а рано утром, после бессонной от беспокойства ночи сделал заявление в полицию и настоял, чтобы два агента были посланы дежурить в гостинице. Он предвидел, что если Люси попала в какую-нибудь западню, то или она даст о себе знать, или люди, захватившие ее, явятся за сведениями на ее счет.
И правда, бродяги, задержавшие Люси, поспешили за справками к капитану; они собирались сказать ему, что его спрашивает дама, искавшая ребенка, и просит захватить с собой тысячу фунтов награды.
Однако они не дождались капитана, который провел весь день в гостинице «Король Георг» в ожидании сведений о сестре или появления захвативших ее людей, и таким образом Камю, пришедший за справками, был арестован вместо них.
Допрос Камю, конечно, не дал никаких сведений о Люси. Он сказал только, что разыскиваемый по объявлению ребенок находится в верном месте, которое он готов указать, если его освободят и дадут маленькую награду.
Имея старые счеты с полицией, Камю был осторожен и на все расспросы Элфинстона отвечал лишь, что хотел оказать услугу родителям ребенка, прочитав объявление о нем, и ровно ничего не знает ни о каком-либо свидании на Лондонском мосту, ни о какой молодой женщине. Когда его хотели отвести в тюрьму, он решился сказать, где ребенок, уведенный от Мобрейля, если ему дадут хотя бы небольшое вознаграждение по усмотрению капитана. Последний согласился и в сопровождении полицейского агента отправился к старьевщику Гарри Стону. Здесь он строго сказал:
– У вас ребенок? Выдайте его сейчас же или вы будете арестованы.
– Чего вы хотите от меня, господа? – воскликнул испуганный закладчик. – У меня нет никакого ребенка, вы можете искать у меня повсюду, где хотите.
Он открыл настежь обе двери в свое помещение, показав обе лавки, в которые складывал товар и все то, что приносили ему лондонские воры.
– Правда, – прибавил он, – вчера один знакомый поручил мне присмотреть за каким-то мальчиком…
– Сообщите приметы этого ребенка, – приказал капитан.
Старьевщик сделал подробное описание Андрэ.
– Это он! – воскликнул Элфинстон. – Где он? Что ты сделал с ним, негодяй?!
– Ничего не могу сказать нам. Ребенок находился в соседней комнате и пока я был занят с покупателями, шалун убежал, разбив вот это оконное стекло, за которое, я надеюсь, вы заплатите мне. – Старьевщик показал разбитое в окне стекло и продолжал: – Когда господин, поручивший мне ребенка и отлучившийся по своему делу с какими-то почтенными торговцами нашего квартала, узнал о бегстве мальчика, он пришел в ярость и убежал искать его.
– Он возвращался сюда?
– Нет, я больше никого не видел. Клянусь вам Евангелием! Вы можете поверить мне, я честный человек, плачу все налоги и все мои документы в исправности.
– Нелегко будет бедной Люси найти сына на лондонских улицах! – проговорил капитан. – Кто знает? Может быть, он умирает теперь с голода или уведен какими-нибудь бродячими акробатами? Где-то сама моя бедная сестра? Как найти ее?
Между тем полицейский агент, сделав по обязанности службы быстрый обыск обеих лавок, сказал капитану:
– Ничего! Здесь нет ребенка. Что делать теперь?
– Увы, делать нечего! – ответил Элфинстон.
Опечаленный, вернулся капитан в гостиницу «Король Георг», где с нетерпением ждал его Камюс. Последний сильно удивился, узнав об исчезновении мальчика. Задерживать его теперь не было оснований, так как он рассказал, что, прочитав объявление, он вспомнил, что видел подходящего ребенка, разыскал его и выпросил на несколько часов у приютивших его людей, затем действительно отвел его к старьевщику, где оставил до тех пор, пока найдет его родителей, боясь передать ребенка людям, не имеющим на него прав, может быть, не способным дать обещанную награду.
– Вот почему я пришел сюда, в гостиницу, один, – закончил свои показания Камю.
Пришлось отпустить его, причем Элфинстон дал ему несколько монет, обещая хорошее вознаграждение за каждое сведение о пропавшем снова мальчике.
Возвращаясь домой, капитан увидел двух оборванцев у двери, как бы подстерегающих кого-то, и ему пришла в голову мысль, не имеют ли эти люди отношение к исчезновению сестры и ее ребенка. Капитан небрежно прошел мимо своего дома и остановился в нескольких шагах под навесом ближней лавки.
Через несколько минут он увидел, как из его дома показался такой же подозрительный субъект, подошел к ожидавшим и знаками показал им, что не нашел кого-то или чего-то не получил. Все трое медленно удалились, не заметив капитана. Он пошел за ними, видел, как они вошли в одну таверну, тотчас же отправился домой и узнал, что его два раза спрашивал человек, присланный какой-то дамой с важными известиями. Тогда Элфинстон быстро вернулся к таверне и скоро заметил тех же троих человек; они были несколько навеселе и направились к Темзе. Перейдя ее, они дорогой зашли еще в одну таверну и вышли оттуда еще веселее и непринужденнее, не обращая никакого внимания на окружающее, так что капитан мог вполне незаметно следить за ними.
Они углубились в массу темных, кривых и узких переулков, кишевших толпой оборванных женщин и детей, среди которых капитану было трудно остаться незамеченным, и его легко могли оскорбить, обокрасть, а, пожалуй, и убить. Он уже не сомневался, что его сестра, а может быть, и маленький Андрэ, скрыты в каком-нибудь из домов этого ужасного квартала. Но как проникнуть в притон, куда они попали? Вдруг ему пришло в голову прикинуться пьяным, пользуясь тем почтением, которое в Англии питают к пьяницам. Джентльмен, который не мог бы никогда безопасно пройти известный квартал, например Уайтчепел, может вполне спокойно прогуливаться там, если он находится под влиянием винных паров, и его будут даже охотно оберегать и проводят.
Пройдя два-три переулка и не видя людей, которых он потерял из вида, капитан, чтобы казаться совсем пьяным, начал громко распевать популярную песенку, сопровождая пение выразительными жестами.
Отвратительные старухи, сидевшие на ступенях, с трубками в зубах, смотрели на него с улыбкой; молодые женщины, поблекшие и увядающие, заигрывали с ним сквозь пыльные окошки; несколько почтенных мазуриков, отдыхавших от ночных трудов на скамье около одного из притонов, весело переглянулись при виде его. Проходя мимо грязной таверны, где двое матросов пили джин, Элфинстон, покачиваясь, вошел туда и, заикаясь, спросил:
– Не желаете ли вы, господа, выпить за мое здоровье?
Сначала на него посмотрели подозрительно, а потом согласились. Выпили по-приятельски, расстались друзьями, крепко пожав друг другу руки, и капитан, шатаясь, отправился дальше.
Все это было замечено, и население квартала почувствовало симпатию к джентльмену, решив, что под влиянием джина и виски он сбился с дороги. К тому же у таких пьяниц едва ли есть много в карманах, чтобы возник соблазн обокрасть их.
Увидев в одном из переулков мальчишку, рывшегося в канаве и собиравшего там обрезки железа и черепки, капитан спросил его, не видал ли он троих его товарищей, бывших в веселом настроении и ушедших в эту сторону.
– Это, верно, Том, папаша Милл и Вилли? Онипошли домой.
– Куда это домой? – спросил капитан с тревожно забившимся сердцем.
– Туда! – показал мальчик на лачужку с закрытыми ставнями, которая казалась необитаемой.
Элфинстон решил искать повсюду, несмотря ни на что, а потому постучал в ставень.
Дверь открылась и на пороге показалась старуха. Это была Мэгги.
– Кто вы и что вам надо? – грубо спросила она.
Капитану послышался через стену как будто какой-то стон, как будто чей-то женский голос звал на помощь. Он узнал голос Люси и, оттолкнув старуху, бросился в комнату, крича:
– Это я! Я здесь! Я, Эдвард!
Радостный крик прозвучал в ответ сквозь перегородку.
Элфинстон хотел выломать дверь, как вдруг из задней комнаты прибежали с угрожающим видом три человека. К счастью, у Элфинстона были с собой пистолеты, и он направил их на вошедших, крикнув:
– Первый, кто тронется с места, будет убит! Боксер Том, наступавший со свирепым видом, подался назад, говоря:
– К чему столько шума? Если вы пришли за молодой дамой, мы отдадим вам ее. Вы, должно быть, капитан Элфинстон, за которым мы гонялись сегодня целое утро?
– Да, это я, негодяй! Сейчас же приведите молодую женщину, которой вы завладели, а не то я мигом размозжу вам головы! Видите, у меня в распоряжении четыре заряда.
Он снова навел пистолеты на компанию, и та попятилась к внутренним дверям.
– Мэгги, выпусти даму! – сказал один. – Пусть она скажет, как хорошо с ней обходились мы все!
Когда дверь готова была открыться, капитан заметил какое-то движение среди оборванцев и, как человек хладнокровный и осторожный, понял их намерения. Если бы освобожденная Люси радостно бросилась к нему, негодяи воспользовались бы этой минутой, и тогда он и Люси очутились бы в их власти и, может быть, не вышли бы отсюда живыми.
Капитан бросился к двери, вышиб ее ударом ноги и, обернувшись к противникам лицом, крикнул Люси:
– Держись за мной и выходи!
Едва стоя на ногах, Люси показалась на пороге.
– Скорее выходи на улицу и жди меня! – крикнул капитан.
Люси тихо направилась к наружной двери.
Элфинстон, не спуская пистолетов с неподвижных фигур в комнате, пятясь задом, дошел до двери, захлопнул ее за собой ударом ноги, схватил на руки Люси выскочил на улицу. Он торопливо прошел мимо грязной толпы, удивленно глазевшей на него. Проститутки квартала узнали его, но, считая его еще более опьяневшим, думали, что он подхватил в каком-нибудь кабаке эту несчастную женщину для забавы. Это заслужило ему только новое одобрение разгульной толпы. Милый джентльмен умел, как видно, позабавиться! Ему чуть-чуть не устроили овацию уличные мальчишки и отвратительные мегеры квартала.
Видя, что Люси не в состоянии выговорить ни одного слова, Элфинстон кое-как довел ее до ближайшей лавочки и попросил у сидевшей за прилавком торговки позволения отдохнуть здесь минутку, так как дама больна и должна немного оправиться.
Торговка с большим участием отнеслась к Люси, провела ее в свою комнату, дала ей воды и ушла, прибавив, что приготовит ей сейчас горячий чай.
Люси освежила лицо и спросила умирающим голосом брата:
– Где Андрэ? Узнал ты что-нибудь о нем?
Капитан знаком ответил, что нет. Люси, очевидно, поняв это, вдруг разразилась леденящим душу хохотом, а потом, как сноп, рухнула на землю.
Лавочница вошла с чашкой горячего чая. С помощью капитана она попыталась заставить бедную женщину проглотить хоть несколько, капель, но это не удалось ей – зубы Люси были крепко стиснуты, лицо сведено судорогой, глаза остановились в тупой неподвижности, и по временам из ее горла вырывался какой-то хрип, напоминающий стон умирающего животного.
Капитан пробормотал: «Боже мой! Бедная женщина сошла с ума!» – и скорбно посмотрел на сестру, которая рвала на себе платье, отталкивала всех, приближавшихся к ней, и кричала:
– Сейчас вам дадут ответ. Пройдемте в приемную!
Камю колебался: ему не понравилась такая официальность. Но отступать было поздно и потому он вошел. Едва он сделал несколько шагов, как к нему подошел один из трех присутствующих здесь людей, коснулся его белой палочкой и сказал: «Я вас арестую». Это был полицейский.
Вот как случилось, что Камю попал в руки полиции.
Под влиянием какого-то смутного предчувствия капитан Элфинстон не остался ночевать в Чарлтоне, а после ужина вернулся в Лондон и зашел в гостиницу «Король Георг» справиться о сестре. Узнав, что ее нет дома, он сильно встревожился, а рано утром, после бессонной от беспокойства ночи сделал заявление в полицию и настоял, чтобы два агента были посланы дежурить в гостинице. Он предвидел, что если Люси попала в какую-нибудь западню, то или она даст о себе знать, или люди, захватившие ее, явятся за сведениями на ее счет.
И правда, бродяги, задержавшие Люси, поспешили за справками к капитану; они собирались сказать ему, что его спрашивает дама, искавшая ребенка, и просит захватить с собой тысячу фунтов награды.
Однако они не дождались капитана, который провел весь день в гостинице «Король Георг» в ожидании сведений о сестре или появления захвативших ее людей, и таким образом Камю, пришедший за справками, был арестован вместо них.
Допрос Камю, конечно, не дал никаких сведений о Люси. Он сказал только, что разыскиваемый по объявлению ребенок находится в верном месте, которое он готов указать, если его освободят и дадут маленькую награду.
Имея старые счеты с полицией, Камю был осторожен и на все расспросы Элфинстона отвечал лишь, что хотел оказать услугу родителям ребенка, прочитав объявление о нем, и ровно ничего не знает ни о каком-либо свидании на Лондонском мосту, ни о какой молодой женщине. Когда его хотели отвести в тюрьму, он решился сказать, где ребенок, уведенный от Мобрейля, если ему дадут хотя бы небольшое вознаграждение по усмотрению капитана. Последний согласился и в сопровождении полицейского агента отправился к старьевщику Гарри Стону. Здесь он строго сказал:
– У вас ребенок? Выдайте его сейчас же или вы будете арестованы.
– Чего вы хотите от меня, господа? – воскликнул испуганный закладчик. – У меня нет никакого ребенка, вы можете искать у меня повсюду, где хотите.
Он открыл настежь обе двери в свое помещение, показав обе лавки, в которые складывал товар и все то, что приносили ему лондонские воры.
– Правда, – прибавил он, – вчера один знакомый поручил мне присмотреть за каким-то мальчиком…
– Сообщите приметы этого ребенка, – приказал капитан.
Старьевщик сделал подробное описание Андрэ.
– Это он! – воскликнул Элфинстон. – Где он? Что ты сделал с ним, негодяй?!
– Ничего не могу сказать нам. Ребенок находился в соседней комнате и пока я был занят с покупателями, шалун убежал, разбив вот это оконное стекло, за которое, я надеюсь, вы заплатите мне. – Старьевщик показал разбитое в окне стекло и продолжал: – Когда господин, поручивший мне ребенка и отлучившийся по своему делу с какими-то почтенными торговцами нашего квартала, узнал о бегстве мальчика, он пришел в ярость и убежал искать его.
– Он возвращался сюда?
– Нет, я больше никого не видел. Клянусь вам Евангелием! Вы можете поверить мне, я честный человек, плачу все налоги и все мои документы в исправности.
– Нелегко будет бедной Люси найти сына на лондонских улицах! – проговорил капитан. – Кто знает? Может быть, он умирает теперь с голода или уведен какими-нибудь бродячими акробатами? Где-то сама моя бедная сестра? Как найти ее?
Между тем полицейский агент, сделав по обязанности службы быстрый обыск обеих лавок, сказал капитану:
– Ничего! Здесь нет ребенка. Что делать теперь?
– Увы, делать нечего! – ответил Элфинстон.
Опечаленный, вернулся капитан в гостиницу «Король Георг», где с нетерпением ждал его Камюс. Последний сильно удивился, узнав об исчезновении мальчика. Задерживать его теперь не было оснований, так как он рассказал, что, прочитав объявление, он вспомнил, что видел подходящего ребенка, разыскал его и выпросил на несколько часов у приютивших его людей, затем действительно отвел его к старьевщику, где оставил до тех пор, пока найдет его родителей, боясь передать ребенка людям, не имеющим на него прав, может быть, не способным дать обещанную награду.
– Вот почему я пришел сюда, в гостиницу, один, – закончил свои показания Камю.
Пришлось отпустить его, причем Элфинстон дал ему несколько монет, обещая хорошее вознаграждение за каждое сведение о пропавшем снова мальчике.
Возвращаясь домой, капитан увидел двух оборванцев у двери, как бы подстерегающих кого-то, и ему пришла в голову мысль, не имеют ли эти люди отношение к исчезновению сестры и ее ребенка. Капитан небрежно прошел мимо своего дома и остановился в нескольких шагах под навесом ближней лавки.
Через несколько минут он увидел, как из его дома показался такой же подозрительный субъект, подошел к ожидавшим и знаками показал им, что не нашел кого-то или чего-то не получил. Все трое медленно удалились, не заметив капитана. Он пошел за ними, видел, как они вошли в одну таверну, тотчас же отправился домой и узнал, что его два раза спрашивал человек, присланный какой-то дамой с важными известиями. Тогда Элфинстон быстро вернулся к таверне и скоро заметил тех же троих человек; они были несколько навеселе и направились к Темзе. Перейдя ее, они дорогой зашли еще в одну таверну и вышли оттуда еще веселее и непринужденнее, не обращая никакого внимания на окружающее, так что капитан мог вполне незаметно следить за ними.
Они углубились в массу темных, кривых и узких переулков, кишевших толпой оборванных женщин и детей, среди которых капитану было трудно остаться незамеченным, и его легко могли оскорбить, обокрасть, а, пожалуй, и убить. Он уже не сомневался, что его сестра, а может быть, и маленький Андрэ, скрыты в каком-нибудь из домов этого ужасного квартала. Но как проникнуть в притон, куда они попали? Вдруг ему пришло в голову прикинуться пьяным, пользуясь тем почтением, которое в Англии питают к пьяницам. Джентльмен, который не мог бы никогда безопасно пройти известный квартал, например Уайтчепел, может вполне спокойно прогуливаться там, если он находится под влиянием винных паров, и его будут даже охотно оберегать и проводят.
Пройдя два-три переулка и не видя людей, которых он потерял из вида, капитан, чтобы казаться совсем пьяным, начал громко распевать популярную песенку, сопровождая пение выразительными жестами.
Отвратительные старухи, сидевшие на ступенях, с трубками в зубах, смотрели на него с улыбкой; молодые женщины, поблекшие и увядающие, заигрывали с ним сквозь пыльные окошки; несколько почтенных мазуриков, отдыхавших от ночных трудов на скамье около одного из притонов, весело переглянулись при виде его. Проходя мимо грязной таверны, где двое матросов пили джин, Элфинстон, покачиваясь, вошел туда и, заикаясь, спросил:
– Не желаете ли вы, господа, выпить за мое здоровье?
Сначала на него посмотрели подозрительно, а потом согласились. Выпили по-приятельски, расстались друзьями, крепко пожав друг другу руки, и капитан, шатаясь, отправился дальше.
Все это было замечено, и население квартала почувствовало симпатию к джентльмену, решив, что под влиянием джина и виски он сбился с дороги. К тому же у таких пьяниц едва ли есть много в карманах, чтобы возник соблазн обокрасть их.
Увидев в одном из переулков мальчишку, рывшегося в канаве и собиравшего там обрезки железа и черепки, капитан спросил его, не видал ли он троих его товарищей, бывших в веселом настроении и ушедших в эту сторону.
– Это, верно, Том, папаша Милл и Вилли? Онипошли домой.
– Куда это домой? – спросил капитан с тревожно забившимся сердцем.
– Туда! – показал мальчик на лачужку с закрытыми ставнями, которая казалась необитаемой.
Элфинстон решил искать повсюду, несмотря ни на что, а потому постучал в ставень.
Дверь открылась и на пороге показалась старуха. Это была Мэгги.
– Кто вы и что вам надо? – грубо спросила она.
Капитану послышался через стену как будто какой-то стон, как будто чей-то женский голос звал на помощь. Он узнал голос Люси и, оттолкнув старуху, бросился в комнату, крича:
– Это я! Я здесь! Я, Эдвард!
Радостный крик прозвучал в ответ сквозь перегородку.
Элфинстон хотел выломать дверь, как вдруг из задней комнаты прибежали с угрожающим видом три человека. К счастью, у Элфинстона были с собой пистолеты, и он направил их на вошедших, крикнув:
– Первый, кто тронется с места, будет убит! Боксер Том, наступавший со свирепым видом, подался назад, говоря:
– К чему столько шума? Если вы пришли за молодой дамой, мы отдадим вам ее. Вы, должно быть, капитан Элфинстон, за которым мы гонялись сегодня целое утро?
– Да, это я, негодяй! Сейчас же приведите молодую женщину, которой вы завладели, а не то я мигом размозжу вам головы! Видите, у меня в распоряжении четыре заряда.
Он снова навел пистолеты на компанию, и та попятилась к внутренним дверям.
– Мэгги, выпусти даму! – сказал один. – Пусть она скажет, как хорошо с ней обходились мы все!
Когда дверь готова была открыться, капитан заметил какое-то движение среди оборванцев и, как человек хладнокровный и осторожный, понял их намерения. Если бы освобожденная Люси радостно бросилась к нему, негодяи воспользовались бы этой минутой, и тогда он и Люси очутились бы в их власти и, может быть, не вышли бы отсюда живыми.
Капитан бросился к двери, вышиб ее ударом ноги и, обернувшись к противникам лицом, крикнул Люси:
– Держись за мной и выходи!
Едва стоя на ногах, Люси показалась на пороге.
– Скорее выходи на улицу и жди меня! – крикнул капитан.
Люси тихо направилась к наружной двери.
Элфинстон, не спуская пистолетов с неподвижных фигур в комнате, пятясь задом, дошел до двери, захлопнул ее за собой ударом ноги, схватил на руки Люси выскочил на улицу. Он торопливо прошел мимо грязной толпы, удивленно глазевшей на него. Проститутки квартала узнали его, но, считая его еще более опьяневшим, думали, что он подхватил в каком-нибудь кабаке эту несчастную женщину для забавы. Это заслужило ему только новое одобрение разгульной толпы. Милый джентльмен умел, как видно, позабавиться! Ему чуть-чуть не устроили овацию уличные мальчишки и отвратительные мегеры квартала.
Видя, что Люси не в состоянии выговорить ни одного слова, Элфинстон кое-как довел ее до ближайшей лавочки и попросил у сидевшей за прилавком торговки позволения отдохнуть здесь минутку, так как дама больна и должна немного оправиться.
Торговка с большим участием отнеслась к Люси, провела ее в свою комнату, дала ей воды и ушла, прибавив, что приготовит ей сейчас горячий чай.
Люси освежила лицо и спросила умирающим голосом брата:
– Где Андрэ? Узнал ты что-нибудь о нем?
Капитан знаком ответил, что нет. Люси, очевидно, поняв это, вдруг разразилась леденящим душу хохотом, а потом, как сноп, рухнула на землю.
Лавочница вошла с чашкой горячего чая. С помощью капитана она попыталась заставить бедную женщину проглотить хоть несколько, капель, но это не удалось ей – зубы Люси были крепко стиснуты, лицо сведено судорогой, глаза остановились в тупой неподвижности, и по временам из ее горла вырывался какой-то хрип, напоминающий стон умирающего животного.
Капитан пробормотал: «Боже мой! Бедная женщина сошла с ума!» – и скорбно посмотрел на сестру, которая рвала на себе платье, отталкивала всех, приближавшихся к ней, и кричала: