Лэрд Дж. Шахриярская царица

   - Тогда... - Дельарам выдержала паузу, обдумывая свое предложение. Тогда соедини свою жизнь с моей!
   Толерантад чем-то напомнил ей царя Джавада. Он так же крепок, красив... Он повелевает магией... Может быть, он?.. Надежда вновь переполнила исстрадавшееся сердце повелительницы Шахрияра.
   Толерантад усмехнулся чему-то и грустно покачал головой.
   - Я не смогу заменить тебе царя Джавада, - произнес он.
   - Почему? - Дельарам вскочила на ноги. - Или зря люди говорят о твоей могущественной магии?! Если ты не можешь даже...
   - За все в жизни приходится платить, - твердо ответил колдун. - За обладание силой духа платишь силой тела... К тому же, я очень стар.
   - Но ты не выглядишь старым! - Дельарам не желала сразу отказываться от безумной надежды.
   - Какой бы я был чародей, если б не мог держать себя в порядке?
   Царица перевела взгляд на толстенького неопрятного Адд-Хатиба и чуть не прыснула со смеха. Странный чужеземец прав, она как-то не думала об этом. Завтра же Адд-Хатиб исчезнет с ее глаз: в далеких ли странах, изгнанный с позором, или под топором палача - неважно.
   Она еще раз окинула взглядом фигуру Толерантада и не поверила его словам. В таком теле должен быть сильный мужской дух!
   - Ты лжешь! - воскликнула она. - Ты просто не хочешь оказаться со мной в супружеской постели!
   - Я не смогу сделать этого даже под угрозой смерти, - спокойно подтвердил чародей.
   - Тогда ты на самом деле умрешь! Прямо сейчас! - в гневе закричала царица и сделала властный недвусмысленный жест.
   Клинок одного из стражников, стоявшего в двух шагах позади незванного гостя, мгновенно покинул ножны и острый металл просвистел в воздухе, чтобы отсечь непокорную голову.
   Сталь, однако, прошла сквозь шею пришельца, как через мякоть сочного перезрелого персика.
   Колдун не рассмеялся дерзко, нагло, непристойно - нет, он лишь сдержанно улыбнулся, но его улыбка поистине вывела гордую царственную Дельарам из себя.
   - Ты не можешь причинить мне вреда, - сказал Толерантад. - Мне не дано телесно явиться в твой город, но образ послать я могу... Перед тобой не сам я во плоти, а лишь моя точная копия, тень... я же недоступен для тебя, прекрасная царица Дельарам. И сейчас я могу пройти сквозь твоих стражников, как и через твое тело и через любые стены. - Он сделал паузу и негромко произнес: - Будем разговаривать спокойно, солнцеликая?
   Дельарам села и пригубила вино.
   - Почему же ты дожидался у ворот, а не стал спасать свою дочь?
   - Я пришел не силой отнимать, а требовать назад то, что мое по праву, - с достоинством ответил маг.
   - Требовать?! - гневно переспросила царица. - Стража!..
   Стражники рванулись было, но что сделаешь с призраком? Сталь против него бессильна... Но тут взгляд царицы упал на распахнувшиеся двери Дамильк ввел в покои невзрачную девчушку в скромной невольничьей одежде.
   "И за такую волнуется маг? - пронеслось в голове царицы. - Да ей не в гарем дорога, а так... посуду с господского стола облизывать... Но чародей теперь сбросит гонор!"
   - Требовать? - переспросила царица, ставя на место бокал с вином. Она наслаждалась своей властью. - Требовать буду я. Стража, отрубите голову этой замарашке! - Она протянула указующий перст к испуганной девушке.
   Чародей вздрогнул и обернулся. Он поднял вверх руку и с ладони его сорвалась маленькая голубоватая молния.
   - Не делайте этого! - властно произнес он. - Прошу простить за резкость, - склонил он голову перед Дельарам. - Я предлагаю за свою дочь богатый выкуп. Я скопил достаточно золота за свою жизнь...
   - Золота? - презрительно скривилась Дельарам. - Я сама могу отвалить тебе золота втрое против твоего - если ты вызовешь хоть на неделю царя Джавада из Садов Очарованных.
   - Это не под силу никому из смертных, даже самым могущественным магам, - с печалью в голосе сказал Толерантад, видно вспомнив о своих собственных давнишних утратах.
   - Тогда вдохни его мужскую силу в кого-нибудь! Или найди ему замену... Ты же бываешь в разных странах, видишь стольких людей! - почти взмолилась Дельарам. Сердце подсказывало ей, что этот колдун - ее последняя надежда на обретение плотского и душевного счастья.
   Толерантад долго молчал, переводя взгляд с дочери на царицу и обратно; в помещении воцарилась тяжелая тишина. Служанки словно замерли и боялись вздохнуть, чтобы не нарушить мысли владычицы и гостя в столь важный момент.
   - Хорошо, - наконец сказал иноземный чародей. - Это трудно, очень трудно, но я вызову для тебя героя из иного мира, мужчину, подобного тигру и льву... В нашем мире нет второго Джавада, иначе бы я выполнил твою просьбу еще три года назад. - Он помолчал и тихо произнес: - Но я смогу вызвать того, кто подойдет тебе, лишь на один день и одну ночь, от полудня до полудня. Потом он уйдет в свой далекий мир, совершенно непохожий на наш... Если, конечно, он сам не захочет остаться в нашем мире навсегда.
   - Если захочу я, - произнесла Дельарам, - то он захочет наверняка!
   Зная силу своей женственности и красоты, царица ни на миг не сомневалась в этих словах. Лишь одно беспокоило ее - сможет ли вызванный чародеем герой, подобный тигру и льву, доставить то наслаждение, по которому истомились ее тело и душа.
   2
   Ричард Блейд открыл дверцу своего роскошного красного автомобиля и галантно подал даме руку. Она выбралась из машины, и Блейд распахнул перед ней калитку. На мгновение он задумался, не стоит ли отогнать машину в гараж, но решил не терять темп и повел девушку (Рэч, кажется? Он еще не запомнил ее имени) к своему коттеджу, темневшему за поникшими и голыми кустами. Сколько раз он поднимался по этим ступенькам под руку с новой девушкой, чтобы утром навсегда проводить ее? Он не считал... Он любил свой коттедж в Дорсете, на берегу Английского Канала; и любил приводить сюда красивых девушек.
   Рэч оказалась воспитанной и начитанной девицей, большой ценительницей хорошего кофе и хорошего бренди. Но и Блейд в этих вещах разбирался несколько лучше какого-нибудь патлатого студента-первокурсника и не ударил лицом в грязь. А когда он поставил на проигрывателе пластинку с завораживающей мелодией Сен-Санса и выключил верхний свет, настал его звездный час. В эти минуты равного ему не было, и ни одна женщина не могла устоять перед ним; во всяком случае, до сих пор не могла.
   Не устояла и Рэчел. Когда кончилась первая сторона долгоиграющей пластинки, они уже лежали на просторной кровати (прямо на покрывале, пока не расстилаясь) и срывали друг с друга одежды.
   Но надолго ее не хватило. Видно, темперамент у партнеров не совпадал - когда он только разогрелся, у девушки от утомления начали смыкаться веки, ее молодое тело на глазах расслаблялось, теряя упругость. Блейд решил дать ей три четверти часа на отдых, встал и закурил сигарету. В камине пылал огонь, но воздух в комнате был еще прохладным, так что он накинул свой любимый черный халат с огромным причудливым китайским драконом на спине. Затянул пояс, подошел к окну - уже совсем стемнело, январская ночь вступала в свои права.
   В лирической утомленной полутьме спальни тревожным набатом прозвенел красный телефон на прикроватной тумбочке. Блейд быстро поднял трубку, бросив взгляд на девушку, сонно раскинувшуюся на широкой постели. Размотав длинный шнур телефонного аппарата, он отошел в дальний угол и негромко произнес:
   - Да?
   - Неплохой вечерок, Ричард, не так ли? - услышал Блейд голос шефа. Как твои дела, мой мальчик? Голова не болит?
   - Голова? - не понял Блейд.
   - Если не ошибаюсь, Лейтон неделю назад имплантировал какую-то очередную дрянь тебе под череп...
   - Ах, это... - разведчик усмехнулся. - Я уже и думать забыл. Нет, сэр, в голове не болит... скорее, я ощущаю напряжение в другом месте, - он бросил взгляд на дремлющую Рэчел.
   - В каком? - сразу встревожился Дж. Он относился к Ричарду словно к родному сыну - во внеслужебное время, разумеется.
   - Ну, в этом самом... не знающем устали, - с улыбкой ответил Блейд и почувствовал, как на другом конце провода, в мрачном зимнем Лондоне, у Дж. отлегло от сердца.
   - Я думал, - сказал старый разведчик, - что с этим у тебя проблем не возникает. - Он тоже решил поиронизировать: - Или задор остыл, или все красавицы в десятимильной зоне от Дорсета объявили бунт закрытой корзины? Не найти партнерши?
   - Да нет, - ответил Блейд. Разговор был пустой, и он понял, что Дж. звонит просто так, поболтать. Шеф, похоже, волновался перед очередной, девятнадцатой экспедицией своего подопечного. - Лежит тут одна, спит... Он снова кинул быстрый взгляд на разметавшуюся красавицу, оценив стройные линии ягодиц, и понял, что его гложет странная досада на нее. - Оказалось, это меньший рацион, чем мне необходим.
   - Лучше меньше, чем ничего, - мудро заметил Дж. - Ты не переусердствуй там, мой мальчик. Вскоре понадобишься его светлости, так что ты должен быть в отличной форме.
   - Я всегда в отличной форме, - отрапортовал Блейд. - Если бы тут было три, а не одна...
   - Ну-ну, - утихомирил его Дж. - Я верю в тебя, Дик. Ладно, отдыхай.
   - Спокойной ночи, сэр.
   Блейд повесил трубку, поставил телефон и прошел к бару в гостиной. На столике красовалась початая бутылка бренди, в чашках чернел остывший кофе, коробка дорогих французских шоколадных конфет опустела почти на треть. "Была бы она так же падка до любви, как до сладкого", - мелькнула мысль. Он подошел к давно смолкшему проигрывателю, перевернул диск на другую сторону возвратился к столу. Взял бокал. И поставил на место. Бренди не хотелось - хотелось хорошего белого вина. Сухого. Желательно шампанского. Где-то у него должна быть бутылка "Мадам Клико" - Дж. подарил на день рожденья...
   Телефонный разговор отвлек Блейда от альковных дел. Через месяц-другой ему предстояла очередная экспедиция, и сейчас страннику захотелось сесть в уютное кресло рядом с торшером и, под нежную музыку Сен-Санса, вспомнить о былых путешествиях и помечтать о грядущих. Впрочем, что о них мечтать - что будет, то будет... А вот вспомнить...
   Перед его глазами поплыли лица - любимые, нежные, потерянные навсегда. Талин, Гралия, Зулькия, малышка Митгу... Аста, еще взрослая, еще не крохотное дитя - в платье цвета угасающего пламени... девушка, которую он спас от неминуемой смерти в Киртане во время своего предыдущего путешествия... Блейд улыбнулся, намереваясь провести вечер в приятных мечтах и воспоминаниях, зная, что в любой момент может утолить возникший голод (быстрый взгляд через дверь в спальню, на спящую нагую Рэч). Раз в году можно и помечтать... мелодия Сен-Санса навевает такие странные образы...
   Он разыскал шампанское, налил пенящееся вино в высокий хрустальный фужер и подошел к зеркалу. То, что он увидел там, вполне устраивало Ричарда Блейда - на него смотрел крепкий, отлично сложенный мужчина сорока лет, с густыми темными волосами и смуглой кожей, шести футов ростом; воин, прекрасно владеющий мечом, словом и взглядом, победитель на ристалищах, в диспутах и постелях, человек, способный покорить сердце женщины и уничтожить вставшего на пути врага.
   Блейд улыбнулся своему отражению; потом, словно салютуя, поднял фужер.
   И в это приятное мгновение откуда-то изнутри, от самого сердца стремительно накатила волна обжигающей боли. Блейд в недоумении поставил бокал и провел рукой по груди. Что такое? - встревоженно пронеслось в голове. Ничего подобного с ним раньше не случалось...
   Вторая волна, в сотни раз сильнее первой, захватила его, скрючила тело, пожирая холодным внутренним огнем. Он рухнул на пол, корчась от невыносимой боли и шепча проклятья побелевшими губами.
   И умер.
   Умер, чтобы возродиться в чужом мире.
   Ричард Блейд пришел в себя и первым вопросом было: что произошло?
   Боль - знакомая боль, привычная спутница путешествий в "Измерения Икс" - еще не до конца отпустила его тело и разум. Превозмогая слабость, странник открыл глаза и сел.
   Он находился не в гостиной своего уютного дорсетского особняка, а совсем в другом месте, странном и чудном. Это была пещера, размерами схожая с той, под башнями Тауэра, в которую некогда поместили Огара, дикаря, доставленного компьютер его светлости их Джедда, очередного мира Измерения Икс. Блейд тогда завел дружбу с этим троглодитом, которая кончилась несколько своеобразно...
   Пещеру освещали многочисленные факелы, прикрепленные к стенам в специальных держаках, но в дальнем углу пробивался дневной свет - там явно был выход, и за стенами подземелья царил яркий солнечный день.
   Что же произошло? Он лежал на некоем подобии ложа, застланном мохнатыми шкурами с удивительно мягкой шерстью. В углу пещеры у костра возился незнакомый мужчина в длинном черном плаще, огромный капюшон был откинут назад. На стенах кое-где были развешаны странные предметы непонятного предназначения, а на огромном столе посреди подземной камеры таких предметов было навалено еще больше. Внимание Блейда, однако, привлек приставленный к стене меч. Архаичный мир, мир Измерения Икс - никаких сомнений! Уходящая боль, знакомая по прошлым странствиям, тоже подтверждала это. Но как он попал сюда? Ведь он находился не под колпаком коммуникатора чудовищной машины лорда Лейтона, а у себя в Дорсете? До очередного эксперимента еще месяц или два...
   И только сейчас до Блейда дошла еще одна странная деталь этого непонятного перемещения - он не был нагим, как всегда, его тело облекал халат! Домашний халат с драконом на спине!
   Мужчина словно не замечал, что гость приходит в себя; он чем-то сосредоточенно занимался у костра, внимательно всматриваясь в пляску огненных языков. Блейд почему-то обратил внимание, что не чувствует ни смрада, ни духоты - интересно, каким же образом дым выходит из пещеры? Разведчик тут же отогнал несвоевременные и малозначащие вопросы и задал главные:
   - Кто ты? И как я сюда попал? - громко спросил он, прикидывая, что в случае чего, успеет добраться до меча первым.
   Мужчина в черной одежде медленно повернулся к нему. Разведчику понравилось его лицо - открытое, с мужественными чертами, обрамленное густыми светлыми волосами, с твердым взглядом синих глаз. Лицо бойца и воина, располагающее к себе... Впрочем, Блейд никогда не доверял первому впечатлению.
   - Прошу прощения у благородного рыцаря, - спокойным уверенным тоном произнес незнакомец, - что вырвал его из родного мира, помешав, возможно, свершению важных и благородных дел. Но у меня не оставалось иного выхода.
   - Кто ты? - упрямо повторил Блейд.
   - Я - маг. Мое имя Хошебран - так нарекли меня родители, которых я не помню. Но еще в юности меня прозвали Толерантадом... из-за одной истории... и с тех пор мое второе имя стало настоящим. Так и зови меня Толерантад. - Он подошел к ложу, на котором лежал Блейд и сел рядом. - Моя дочь в опасности, благородной рыцарь иного мира, и спасти ее можешь только ты! - В голосе мага что-то дрогнуло при этих словах. Встретившись с твердым взглядом Блейда, он поспешно добавил: - Я заплачу, хорошо заплачу, у меня есть много золота... - Он встал, чтобы продемонстрировать предлагаемый гонорар, но Блейд жестом остановил его.
   - Как я сюда попал? - повторил он вопрос, не дававший ему покоя.
   - Колдовство Опаны, - пояснил маг, и Блейд кивнул, хотя эти слова ничего ему не объяснили. - Сложное колдовство, отняло у меня сил не меньше, чем у тебя... Больше никогда не осмелюсь повторить подобное, мне ведь уже больше двухсот лет... я стар, очень стар... Если бы не моя дочь...
   - Двести лет, - задумчиво повторил за чародеем Блейд, хотя его больше беспокоило другое. - Трудно поверить...
   Маг скривил губы - это, мол, пустяки, держать себя в хорошей форме. О чем и сказал. И принялся объяснять, какими именно снадобьями и магическими причиндалами обеспечил вызов отважного рыцаря из непостижимо далекого мира, с каким трудом добился сакральной связи с ним, какие божества и духи помогали ему в этом...
   Блейд был потрясен - не часто случалось такое с опытном разведчиком. Потрясен не рассказом Толерантада - он слушал в одно ухо - а самим фактом внепланового путешествия. Значит, не только компьютер его светлости лорда Лейтона способен перемещать его в Измерение Икс? Значит, и из чужих миров его тоже могут забрать, дотянувшись магической рукой? Наверно, предыдущие путешествия каким-то образом помогли этому магу вызвать его...
   - Я смогу вернуться назад? - перебил Блейд чародея. Голос его был как всегда сух и спокоен, но страх начал проникать в сердце. Всегда, во всех своих смертельно опасных экспедициях (за исключением, возможно, самой первой, в Альбу) он чувствовал за спиной поддержку лорда Лейтона. Он всегда знал, что старый ученый вернет его обратно... а в последних странствиях ему помогало семейство Старины Тилли, все более совершенные модели телепортаторов, помощь которых переоценить было просто невозможно...
   Чародей кивнул головой.
   - Да, - произнес он. - Ровно через сутки, завтра в полдень - и только завтра в полдень - я смогу вернуть тебя обратно, благородный рыцарь...
   - Меня зовут Ричард Блейд, - представился разведчик.
   - ...благородный рыцарь Ричард Блейд, - повторил маг. - Но я сделаю это, только если ты спасешь мою дочь. Если завтра ты не уйдешь, ты не уйдешь никогда. Останешься в нашем мире.
   "Опять шантаж, так всегда и везде, во всех мирах", - устало подумал Блейд. Но он не боялся приключений и опасностей и был готов ко всему.
   Он встал с постели, босые ноги коснулись холодного камня. Непроизвольно засунул руку в просторный карман, странник неожиданно обнаружил пачку сигарет и зажигалку. Приятное открытие! Обычно в мирах иных ему приходилось обходиться без табака...
   Колдун ждал его решения, но Блейд не торопился. Он закурил, с наслаждением - под удивленным взглядом чародея - выпустил несколько колец дыма, подошел к стоявшему в углу мечу, взвесил его на руке - а хорош, однако! Поставил на место и повернулся к Толерантаду.
   - Твоей дочери тоже около двухсот лет? - спросил он, чтобы оттянуть ответ.
   - Она... - Чародей встал и заходил по пещере, борясь с какими-то внутренними чувствами. Наконец он, видимо, решил быть откровенным с вызванным из иного мира воином. - Она не родная моя дочь. Я никогда не знал женщин - каждый должен выбирать между плотскими удовольствиями и счастьем познания. Двадцать лет назад я помогал армии царя Маварры и, с помощью моей магии, она вошла в Нагай. Страшное было зрелище... Разрушенные дома, оскверненные храмы, мертвые... много мертвых... Одни трупы остались от жителей города...
   Блейд видел с каким трудом даются чародею воспоминания. Толерантад говорил медленно; видно, страшные картины прошлого стояли у мага перед глазами.
   - И среди этого царства смерти я услышал крик младенца, - продолжил Толерантад. - Ей было от силы месяцев восемь - только-только оторвана от материнской груди. Она ползала среди мертвых, вся в крови... Она была голодна и испугана, она не могла найти мать... Я взял ее к себе. Она стала мне дороже всего на свете, рыцарь! Я удалился от дел и никогда с тех пор не содействовал войне. У меня есть неприступный замок в Жарре, и я уединился в нем с Веммой - так я назвал девочку - и все силы, все лучшее, что есть в моей душе, я отдал ее воспитанию. Она выросла красавицей и умницей... Тогда я стал отлучаться ненадолго из замка в поисках новых знаний. Потом она захотела посмотреть мир, я не стал возражать. И бандиты этой ненасытной самки, царицы Дельарам, захватили ее в плен! Шахрияр постоянно нуждается в рабах и пленных. Если ты не вырвешь мою дочь оттуда, самое малое, что ей грозит - это быть проданной в рабство. И моих сил не хватит, чтобы что-либо изменить. Ты - моя единственная надежда, рыцарь...
   Толерантад замолчал, посмотрел на Блейда, и разведчик неожиданно для себя не смог выдержать умоляющий взгляд чародея.
   У него теперь тоже была дочь. И он тоже взял ее к себе восьмимесячным младенцем... В последнем путешествии, в экспедиции в Киртан, он спас от неминуемой смерти юную девушку, отправив ее с помощью телепортатора в подземелье под Тауэром... но... но она превратилась в младенца - в смешную милую малышку, при одном виде которой у Блейда взволнованно билось сердце. Он назвал ее Анной-Марией - в память погибшей в автокатастрофе матери. Блейд вспомнил, как Дж., пользуясь своими связями, составил список достойных семей, готовых взять девочку на воспитание, как он потратил целый уик-энд, объезжая пригороды Лондона - в одном месте не устраивал сад, в другом - вид из окна или район, в третьем - возраст предполагаемых воспитателей... Наконец он нашел достойную семью, и теперь каждый выходной навещал свою дочурку, играл с ней и испытывал ранее неведомое чувства родительского счастья. Он ощущал свою ответственность за ее судьбу... он был готов отдать жизнь за свою дочь... И он должен вернуться ради нее! Во что бы то ни стало! И он должен помочь другому отцу вернуть назад своего ребенка...
   Толерантад терпеливо ждал решения благородного рыцаря из иного мира, последней надежды на спасение дочери.
   - Что я должен делать? - наконец произнес Блейд.
   3
   - Дальше мне нельзя, - сказал Толерантад, - действует заклятье.
   Они стояли у расселины шириной не менее семидесяти-восьмидесяти ярдов. Глубину пропасти на взгляд оценить было трудно - может, полмили, а может, и вся миля. Пещера, где нашел себе временное пристанище чародей, находилась неподалеку в горах, в четверти часа отсюда, но Блейд вряд без колдуна нашел бы к ней дорогу.
   Толерантад основательно подготовился к операции. Странник был облачен в несколько непривычный, но удобный дорожный костюм, на боку в ножнах висел длинный меч. В мешке были аккуратно уложены поистине царские, расшитые золотом и каменьями одежды. Блейд держал поводья белого коня (настоящего красавца, он знал в этом деле толк!) и слушал последние наставления чародея.
   - Через пять часов ты доберешься до Шахрияра. Дорога тут одна, не заблудишься. Там себя сразу не раскрывай. При помощи амулета, что я тебе дал, вот этого, с синим камнем, переселись в мозг какой-нибудь птицы и убедись, что моя дочь все еще там и жива. Если вдруг с ней что-то случится, то тогда... Я не верю, что с нею могут сотворить зло, но если вдруг... тогда привези мне голову царицы. - Колдун многозначительно положил ладонь на рукоять меча Блейда. - Напоминаю - не вздумай вселяться в разум человека, можешь потерять свой собственный... То есть - не можешь, а сразу сойдешь с ума! В разум собаки вселяться тоже не стоит, хотя если очень понадобится, попробуй... А амулет с зеленым камнем поможет тебе ощутить мысли других. - Колдун поправил холстяную рубаху на Блейде, чтобы даже серая железная цепочка не была видна. - Это очень ценные вещи, береги их. Возможно, во всем нашем мире таких больше нет, мне они дорого стоили...
   Блейд послушно кивал - мыслями он уже мчался по извилистой горной дороге.
   - Ну, поезжай, и да помогут тебе Боги Очарования, - напутствовал Толерантад.
   Ведя коня в поводу, странник вступил на шаткий висячий мост - лопнут видавшие виды канаты, и лететь ему вместе с конем в бездонную пропасть...
   - Я буду ждать тебя здесь, когда бы ты не появился, - добавил Толерантад. - Помни: я смогу отправить тебя обратно лишь завтра в полдень. Постарайся привезти мою дочь...
   - Я выполню твою просьбу, чего бы мне это не стоило, - пообещал Блейд. Он очень хотел вернуться обратно в Дорсет, он уже не проклинал лорда Лейтона и его компьютер, он с радостью хотел бы ощутить за спиной их незримое присутствие. - Я приведу твою дочь, мудрый Толерантад, либо принесу голову этой царицы... Как ее там зовут? Дельарам?
   - Да, - подтвердил чародей. - Царица Дельарам, вдова царя Джавада, повелительница Шахрияра и многих других завоеванных ее войсками земель и городов.
   - До встречи! - странник решительно направился к ненадежному мостику.
   Ричард Блейд дружелюбно потрепал гриву белоснежного скакуна, предоставленного чародеем Толерантадом. Жеребец оказался великолепным, быстрым и выносливым, и он понимал команды с первого крика и жеста. Конь послушно остановился у городских ворот.
   - Куда направляешься, ты, инородец? - грубо спросил его неопрятный стражник, с сизым набухшим носом и ужасающими мешками под глазами.
   Рука сама потянулась к мечу, но Блейд усилием воли сдержал себя. К воротам подошли еще четыре стражника, выглядевших намного солиднее первого. Конечно, убить оскорбителя, дабы навек замолк поганый язык, святая обязанность любого благочестивого рыцаря, а он сейчас рыцарь. Но ни в коем случае нельзя забывать о деле, ради которого он прибыл к стенам Шахрияра. Он ясно чувствовал, что цель его путешествия - дочь старого Толерантада - рядом, совсем близко, где-то в центре этого аляповатого, кичившегося безвкусной роскошью, огромного людского муравейника.
   - Я прибыл сюда по особому фирману вашей государыни, - сказал Блейд. Он пытался прочувствовать мысли стражников, но ему это не удалось; либо он еще не очень хорошо овладел амулетом чародея - что маловероятно, так как у него имелся обширный опыт ментальных упражнений, - либо мысли стражников были чересчур путаны и несвязны.
   - По какому же делу тебя вызвала царица? - вдруг спросил шестой стражник, в богатом пурпурном плаще, который только что подошел к воротам. Он недоверчиво разглядывал запыленные невзрачные одежды путника, но меч на роскошной перевязи не мог не вызывать уважения.
   - Если ваша царица захочет объяснить вам дело, по которому я сюда прибыл, она это сделает, - надменно заявил благородный рыцарь.
   К его удивлению, воины грубо расхохотались; лица их были в этот момент отвратительны Блейду.
   - А он похож на самоубийцу, - надрывался от мелкого противного смеха первый страж. - Царица будет довольна, ха-ха-ха!