Ли Миранда. Жизнь полна неожиданностей

   Оливия чуть не задохнулась от возмущения. Он просто шантажирует ее — задавать такой вопрос, когда она еще не пришла в себя от поцелуя! Надо все-таки взять себя в руки и установить рамки их дальнейших отношений, иначе она потеряет остатки самоуважения.
   — Пожалуй, ты прав, — бросила она как можно равнодушнее. — Я признаю, что наше обоюдное влечение слишком сильно. Но все-таки я лучше сначала проконсультируюсь с доктором, чтобы быть абсолютно уверенной, что секс не повредит малышу. И если я соглашусь на продолжение наших отношений, ты дашь мне обещание, что в офисе мы останемся по-прежнему боссом и секретаршей — никаких эмоциональных проявлений, никаких поползновений.
   — Господи, Оливия, ты как сделку заключаешь.
   — Извини, я никогда раньше не была в такой ситуации.
   — Ты думаешь, я был?
   — Не знаю. Я знакома с тобой всего полтора года. Какой была твоя жизнь до этого, я не имею ни малейшего представления.
   — Поверь, ничего подобного со мной не случалось, — рявкнул он, но тут же взял себя в руки. — Ладно. Никакого секса до посещения доктора, и никаких оргий в священных стенах офиса. Но разреши мне хотя бы делать подарки тебе и будущему ребенку.
   — Я не могу запретить тебе покупать детские вещи, но что касается меня — уволь. Любой подарок я буду воспринимать как попытку подкупа.
   — Не могу поверить своим ушам, но все козыри у тебя. А как насчет моей матери?
   — А что с ней?
   — Я могу сообщить ей эту радостную весть?
   — Ты находишь ее радостной? — Тебе лучше поверить в мою искренность! Кроме того, моя мать мечтает стать бабушкой как минимум последние лет десять. Она тут же накинется на тебя со своей заботой и подарками… Если серьезно, она захочет увидеться с тобой.
   — Ну что же. Я с удовольствием встречусь с ней, но только не в эти выходные.
   — Как скажешь.
   — Спасибо. Теперь я пойду. Спасибо, что подвез.
   — Тебе обязательно держаться так официально, Оливия?
   — Да.
   — Почему?
   — Потому что… — Оливия выскользнула из машины, предугадав его намерение снова обнять ее и поцеловать. — Увидимся в понедельник на работе.
   Еще на лестнице она услышала трель телефонного звонка в своей квартире. Оливия торопливо открыла дверь и бросилась к аппарату. Кто бы это ни звонил, он был очень настойчив.

Глава 12

   — Да? — выдохнула Оливия в трубку.
   — Оливия, это мама. Господи, ты запыхалась, будто бежала стометровку.
   — Так и есть.
   — Где ты была? Я пытаюсь дозвониться со вчерашнего вечера. А сегодня утром звоню уже в третий раз.
   — Неужели? — Оливия решила не вдаваться в подробности. — Что случилось, мам?
   — Ничего плохого, не волнуйся. Наоборот, у меня прекрасная новость. Отец получил работу, очень хорошую.
   — Отлично! — воскликнула Оливия и тут же осеклась, вспомнив обещание Льюиса помочь. — А что за работа? — уточнила она, надеясь, что это простое совпадение. Ведь Льюис ничего ей не сказал прошлой ночью.
   — Ни за что не догадаешься, — взволнованно ответила мать.
   — Тогда скажи сразу, не томи.
   — Его наняли присматривать за хозяйством, где разводят скаковых лошадей. Большинство кобыл жеребые, а скакуны — просто загляденье. В обязанности отца входит кормить и поить лошадей, а также следить за их состоянием и в случае чего вызывать ветеринара.
   — Это здорово, мам! А как.., как отец узнал об этой работе?
   — Какая-то странная история. Владелец позвонил в местное отделение службы занятости и спросил конкретно об отце. Якобы он слышал от друзей своих друзей, что отец — очень хороший работник, честный и надежный. Единственный вопрос, который волновал работодателя, знает ли отец что-нибудь о лошадях. Они были потрясены, когда отец пришел на собеседование и продемонстрировал глубокие познания в этой области. Ведь он вырос в деревне и с детства имел дело с лошадьми. Дочка, ты даже не представляешь, каким счастливым он выглядел, когда вернулся домой! Он был похож на распустившего хвост самодовольного павлина.
   Оливия почувствовала, что сейчас расплачется от счастья. Видимо, беременность действительно переворачивает в женском организме все с ног на голову. Ей бы смеяться, а она рыдает. — Я.., я так рада за папу, — еле сдерживая слезы, сказала Оливия.
   Ее потрясло, что Льюис так быстро выполнил свое обещание. Если это, конечно, он, а не случайное стечение обстоятельств. Хотя никто и никогда не интересовался ее отцом… И то, что Льюис сделал это до того, как узнал о ребенке, очень много значило для Оливии. Он показал себя честным и добросердечным человеком.
   — Мы переезжаем завтра, — продолжала тем временем , рассказывать мать. — Оливия, если бы ты видела дом! Он такой огромный, с просторной кухней. Немного запущенный, но отец спросил, может ли он привести его в порядок в свободное время, и хозяева с радостью согласились. Они сказали, что оплатят все материалы, которые он посчитает необходимым купить, а также вознаградят его за работу. Ну, и что ты думаешь об этом?
   — Я думаю, это лучшая новость, которую я слышала за последнее время. — И тут Оливия разрыдалась.
   — Что с тобой, дочка? Ты здорова? Почему ты плачешь?
   — От радости, мама.
   — Должна признаться, что и я всплакнула, когда увидела дом и счастливое лицо твоего отца. У нас никогда не было дома с четырьмя спальнями! А на задней веранде есть даже маленькая швейная мастерская.
   — Мама, вы с папой заслужили это счастье.
   — Это твой отец заслужил. Он — хороший человек и всегда делал все, что в его силах. Просто судьба сложилась таким образом, что он женился совсем мальчишкой и был вынужден думать не о своем образовании и карьере, а о семье.
   — Я понимаю, мама. Правда.
   — Я надеюсь. Да, кстати, о замужестве. У тебя совсем другая ситуация: твой босс — взрослый мужчина, богатый бизнесмен, который в состоянии позаботиться о жене и ребенке.
   — То же самое сказал и он.
   — Господи, ты уже открылась ему?!
   — Да. Этим утром.
   — Он хочет жениться на тебе?
   — Да.
   — Благословение небесам!
   Оливия болезненно поморщилась, ей очень не хотелось разочаровывать мать.
   — Мам, не строй напрасных иллюзий. Я сказала “нет”.
   — Что ты сказала?
   Оливия снова поморщилась.
   — Что с тобой, детка? Ты потеряла остатки разума?
   — Я. — .я…
   — Гордость! — раздраженно воскликнула мать. —Твоя проклятая гордость! Учти, Оливия, он может больше не предложить.
   — Он сказал, что повторит свое предложение еще раз, еще только один раз. — Голос Оливии задрожал. Ну почему мама всегда все поворачивает так, что ей приходится оправдываться и защищаться? Ведь она уверена в своем решении.
   — Он так сказал? — Голос матери смягчился. Оливия уловила в нем нотки любопытства. — Ну что ж, это хорошо. А как он отреагировал на твое сообщение?
   Оливия с трудом протолкнула ком в горле.
   — После первого шока он, похоже, обрадовался. Как я поняла, его брак распался из-за того, что жена не захотела оставить карьеру и сидеть дома с детьми.
   — Глупая женщина! Зато ты выиграла от ее эгоизма и недальновидности. Если ты правильно разыграешь козыри, которые у тебя на руках, ты получишь все, о чем и мечтать не могла. Ты сможешь дать своим детям все то, чего сама была лишена. Оливия тяжело вздохнула.
   — Знаешь, мам, теперь я не уверена, что мне это нужно…
   — В смысле?..
   — Я поняла, что не в деньгах счастье. Когда-то я не смогла оценить, насколько любовь, поддержка, понимание и одобрение, которые вы с папой нам дали, важнее, чем все материальные блага!
   — Оливия.., я даже не мечтала услышать такие слова. Они так важны для меня, дочка. Мне всегда казалось, что я многого недодала тебе. Сомневалась, может, нам с отцом надо было сосредоточиться на тебе и не рожать больше детей…
   — Мама, даже не думай так! Никогда. Ты все сделала правильно! Ты — чудесная мама, и я мечтаю стать такой же для своих детей.
   — Но это тяжелый труд, Оливия. Особенно если делать его в одиночку.
   — Я понимаю, мама, — произнесла Оливия вслух. А про себя подумала, что этот труд будет еще тяжелее, если выполнять его вдвоем, но без любви и радости. Пусть лучше они с Льюисом не поженятся, но останутся друзьями, чем, став супругами, возненавидят друг друга. Так часто случается в семьях, где один любит, а другой нет. Она видела много таких семей. В результате все заканчивалось разводом, мучительным как для взрослых, так и для детей.
   — Когда Льюис снова сделает тебе предложение, мягко сказала мать, — хорошенько подумай, прежде чем дать окончательный ответ.
   — Я подумаю, мама. Обещаю.
   — Вот и хорошо. А сейчас я должна бежать — твой отец пригласил меня в кино. Ты знаешь, я, оказывается, очень давно не была в кино… Даже не знаю, на какой фильм мы идем. Впрочем, какая разница? Пока, детка. Береги себя.
   — Пока, мам…
   Оливия медленно положила трубку на рычаг и задумалась. Обещание “хорошенько подумать” тяжелым грузом легло на сердце. Она надеялась, что Льюис не скоро повторит свое предложение. Ей нужно время, чтобы собраться с силами. Она не может согласиться хотя бы из соображений своего душевного здоровья. Кроме того, она не солгала матери, сказав, что деньги утратили для нее первостепенное значение.
   С другой стороны, где взять силы сказать “нет”, когда все вокруг настаивают на “да”? Наверняка мать Льюиса объединится с ее собственной матерью, и они станут подталкивать их с Льюисом к браку, видя в этом единственный выход из сложившейся ситуации.
   Но для Оливии главным аргументом было то, что Льюис ее не любит. Она не сможет жить рядом с ним, думая об этом каждую минуту. Это сделает ее эмоционально уязвимой, что намного страшнее, чем отсутствие денег на банковском счете.
   Оливия направилась в кухню, чтобы сделать пару тостов и успокоить взбунтовавшийся от голода желудок. Завтрак укрепил в ней уверенность в том, что она поступает правильно, и она даже собралась с духом, чтобы позвонить Льюису и поблагодарить его за беспокойство о ее семье. А потом она “уйдет в подполье” на весь уикенд, даже постарается забыть, что беременна, и даст себе передышку. Займется какими-нибудь домашними делами: погладит, приберет в квартире.
   Решив побыстрее покончить с телефонным разговором, Оливия набрала номер. Льюис ответил после второго гудка:
   — Да?
   — Льюис, это Оливия.
   — Да?
   — Я.., я просто хотела поблагодарить тебя за то, что ты помог отцу с работой. И он, и мама вне себя от счастья.
   — А ты, Оливия? Тоже вне себя от счастья?
   — Я очень благодарна тебе.
   — Насколько? — с мрачной насмешливостью уточнил Льюис.
   Оливия напряглась. Именно этого она боялась, набирая его номер. Она подозревала, что Льюис не преминет извлечь выгоду из ее благодарности. Как только события выходили у него из-под контроля, он мобилизовывал все свои силы и шел к победе напролом. Оливия хорошо изучила своего босса за полтора года.
   — Очень, но не настолько, — парировала она.
   — Ну что ж. Как говорила Скарлетт О'Хара, завтра будет новый день. До свидания, Оливия. — И Льюис повесил трубку.

Глава 13

   Утром в понедельник Оливия сидела за своим столом в строгой, наглухо застегнутой белой блузке, когда в комнату с широкой улыбкой вошел Льюис.
   — Доброе утро, Оливия, — бодрым голосом приветствовал он ее. — Чудесный день, не правда ли? Кофе можешь не делать, я завтракал с матерью. Кстати, о матери. — Он наклонился над ее столом. — Мама приглашает тебя на ленч. С тобой все в порядке, Оливия?
   — Мм…
   — И не пытайся увильнуть от этой встречи, — сухо посоветовал Льюис. — Завтра, через три дня, через неделю тебе все равно придется это сделать.
   Нервы Оливии были на пределе. Показавшиеся ей бесконечными выходные, мысли и сомнения, одолевавшие ее, несмотря на все попытки отключиться, разговор с матерью и данное ей обещание — все это привело к тому, что сегодня утром Оливия чувствовала себя совершенно разбитой.
   — Во-первых, со мной все в порядке. Во-вторых, я не собираюсь увиливать от встречи с твоей матерью.
   — Хорошая девочка. — Синие глаза окинули ее с головы до ног. — Ты же хорошая девочка, послушная, да? Или только прикидываешься такой? — В его голосе зазвучали игривые интонации. — В любом случае я уверен, что ты понравишься моей матери.
   С этими словами Льюис зашел в свой кабинет и закрыл дверь, а Оливия вспомнила ехидное замечание Дины о том, что она выглядит как учительница. Утром у нее мелькнула мысль распустить волосы, сделать макияж поярче и надеть что-нибудь понаряднее и “помолодежнее”, но она сразу же отбросила эту глупую идею. И напрасно. Оливии остро захотелось выглядеть этим утром мягче, изящнее, женственнее. Она не была уверена, что в этом суровом, почти бесполом имидже произведет хорошее впечатление на миссис Альтман.
   — Оливия? Резко повернув голову, Оливия увидела, что Льюис стоит прямо у ее стола и протягивает ей лист бумаги.
   — Здесь названия трех рекламных агентств в Мельбурне, которые мне порекомендовали компетентные люди. Будь добра, свяжись с ними и назначь встречи на следующей неделе: в среду днем и в четверг утром и днем. Мы вылетим в Мельбурн первым рейсом в среду, чтобы не попасть в час пик. Да, закажи машину и номер на двоих в отеле на одну ночь. Мы вернемся в четверг вечером.
   Выслушав эти распоряжения, Оливия заметила, что беззвучно открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на берег.
   — Прости, ты сказал, заказать номер на двоих? произнесла она хрипло и откашлялась. — Ты имел в виду только один номер, где мы остановимся вдвоем?
   — Конечно.
   — Конечно? — Изумлению Оливии не было предела.
   — Я рад, что ты со мной согласна. Зачем тратить деньги на два номера, если мы все равно будем спать в одной постели, не так ли? Ведь ты согласилась на продолжение нашего романа, да, Оливия? А Мельбурн не офис, так что я учел все твои условия.
   — Да. Да, конечно. — Оливия никак не могла сосредоточиться. Ее мысли уже были в номере мельбурнского отеля, на широкой кровати…
   Приказав своим мыслям покинуть кровать и вернуться в офис, Оливия увидела прямо перед собой самодовольно ухмыляющегося Льюиса. Ей захотелось как следует его шлепнуть. Зачем он это делает с ней?
   Она любит и хочет его. При виде Льюиса в ее теле срабатывает какое-то невидимое реле, в результате чего учащается сердечный ритм, тело наполняется жаром, а перед глазами плывут круги.
   — Кстати, зная твою экономность и отдавая ей должное, все-таки прошу заказать билеты в бизнес-класс. Очень не хочется сидеть плечом к плечу с каким-нибудь незнакомцем, особенно когда рядом будешь ты…
   — А?..
   — Естественно, ты тоже летишь бизнес-классом, и место твое будет рядом с моим. Понятно? Не хочу, чтобы в течение всего полета внимание моего личного помощника занимал какой-нибудь неряшливый коммивояжер.
   Он снова скрылся в своем кабинете, оставив Оливию в полном замешательстве. Она уже жалела, что сунулась к нему со своей благодарностью за отца. И вовсе он не такой добрый и благородный! Он все подстроил, чтобы добиться ее расположения и соблазнить.
   Добрые и благородные рыцари не прибегают к подкупу и шантажу! А как иначе можно расценивать поездку в Мельбурн? Представители этих рекламных агентств по первому зову приехали бы к мистеру Альтману из “Альтман индастриз” в Сидней, да еще и за свой счет. Так нет же, он решил лететь сам, да еще и Оливию прихватить с собой. Зачем? Он хочет вырвать ее из привычной среды офиса, хочет заняться с ней любовью в роскошном гостиничном номере, на огромной кровати с дорогими шелковыми простынями. Он хочет угостить ее шикарным обедом, напоить дорогим французским вином, а затем овладеть ее покорным и безвольным телом, сделав навек своей рабой.
   Оливия вздрогнула. К ее огромному стыду, греховные мысли вместо праведного негодования вызвали у нее приступ желания.
   Она знала, что единственное, чего Льюис от нее хочет, — это ее согласия выйти за него замуж. Из-за ребенка. Он отнюдь не умирает от любви к ней, не испытывает всепоглощающей страсти, с которой не может справиться. Просто он знает, что, доведенная до безумия его ласками, прижатая к кровати его сильным, возбужденным телом, Оливия согласится на все, о чем он попросит ее в тот момент.
   Хватит ли у нее мужества ответить отказом на его второе и последнее предложение? Оливия вскочила, не в силах усидеть на месте от обуревавших ее чувств и сомнений. Она безнадежно влюблена и окончательно запуталась. Ее блуждающий взгляд уперся в закрытую дверь кабинета Льюиса. Дьявол! Там сидит хитрый дьявол-искуситель!
   — Нет! — выкрикнула Оливия. — Мой ответ — НЕТ! Дверь резко распахнулась, и Оливия остро почувствовала всю нелепость ситуации. Удивленный Льюис на пороге кабинета и она — растрепанная, с красным лицом и вздымающейся грудью.
   — Ты меня звала, Оливия? — холодно осведомился он. Оливия сжала кулаки, стиснула зубы и процедила:
   — Я сказала нет.
   — Нет? Что нет? — Он был спокоен и невозмутим.
   — Я не выйду за тебя замуж! Брови дьявола поднялись в наигранном недоумении.
   — Но, Оливия… Я тебе еще ничего не предлагал. Прошу тебя, соблюдай этикет и дождись моего предложения. — С этими словами дверь кабинета снова захлопнулась.
   Оливия еле сдержалась, чтобы не затопать ногами и не забарабанить в эту дверь кулаками. Победив искушение, она вылетела из офиса и помчалась по коридору в дамскую комнату. Закрывшись в кабинке, она постаралась успокоиться и взять себя в руки.
   Покинув наконец свое убежище, Оливия столкнулась с одной из секретарш из отдела маркетинга, которая подкрашивалась у большого зеркала, хотя и так выглядела на миллион долларов. У девушки были очень коротко подстриженные светлые волосы; из-под расстегнутого пиджака короткого крепового костюма кремового цвета выглядывала красная маечка с глубоким V-образным вырезом. На полочке перед девушкой лежала большая косметичка, доверху наполненная всякими чудесными штучками.
   Внезапно Оливии пришла в голову идея.
   — Лила… — обратилась она к девушке. Обернувшись, та приветливо улыбнулась накрашенными губами с идеально обведенным контуром.
   — Да?
   — Не знаю, могу ли я попросить тебя об одолжении? — неуверенно начала Оливия. — Мой босс неожиданно решил взять меня на деловой ленч, а я оказалась к этому совершенно не готова. Мне хотелось бы выглядеть немного поярче. Не могла бы я воспользоваться твоей косметикой?
   — Конечно! А что бы ты хотела сделать?
   — Не знаю. Что бы ты посоветовала? Ты всегда так хорошо выглядишь.
   — Спасибо за комплимент, Оливия. Если хочешь, я могу заняться твоим макияжем.
   — Правда?
   — Я очень люблю макияж и неплохо его делаю. В новом прикиде, то есть образе, меня даже родная матушка не сразу признала.
   Оливия улыбнулась. Ее лицо — первозданный материал для работы визажиста.
   — Я не хочу меняться так уж радикально, просто немножко здесь, чуточку там…
   — Ты не представляешь, как несколько касаний тут и там могут изменить человека. Особенно если у него огромные карие глаза и чудесная форма лица.
   — У меня? Чудесная форма лица?
   — А ты не знала?
   — Ну, у меня неплохие глаза…
   — Оливия, ты меня просто убиваешь! За твои волосы я готова отдать полцарства. Я трачу уйму денег, времени и краски, чтобы быть пепельной блондинкой, потому что мои натуральные волосы тусклого мышиного цвета, а твои — настоящего красного дерева. Тебе очень идет, когда ты гладко зачесываешь их назад. Это очень модно и сексуально. Я всегда думала, что, если бы ты перестала носить свои мешковатые костюмы школьной учительницы и чуточку подкрасилась, наши мужики бы шеи свернули, глядя тебе вслед.
   — Правда?
   — Поверь мне.
   — Лила, можно я забегу к тебе перед ленчем и ты накрасишь меня?
   — С огромным удовольствием. Но ведь дело не в деловом ленче, правда?
   — Скажем так: я хочу заставить кое-кого посмотреть на меня другими глазами, — ответила Оливия.
   — Ого! — воскликнула Лила и тут же прикрыла рот рукой. — А я-то думала, что все это сплетни… Ну, о боссе и о тебе…
   В первое мгновение Оливия хотела опровергнуть эти подозрения, но потом передумала. Скоро весь штат “Альтман индастриз” и так узнает о взаимоотношениях босса и его секретарши.
   — Давай назовем это новым ракурсом в моих отношениях с мистером Альтманом, ладно? Лила понимающе усмехнулась.
   — Тебе хотелось бы сделать изменения в отношениях глубже? Это уже становится интересным! Но мне кажется, что макияжа недостаточно. Ты должна кардинально изменить свой облик, и начать надо с этой блузки. Я знаю, некоторым мужчинам нравится играть в ученицу и строгого учителя, но, думаю, у мистера Альтмана нет такой фишки…
   — Фишки?
   — Ну, придури… Или извращения! Хотя его “сюсечку-пусечку”, в смысле бывшую жену, можно заподозрить в любых извращениях. Как насчет того, чтобы надеть мой красный топ? Пару часов я как-нибудь просижу в застегнутом пиджаке.
   У Оливии перехватило дух. Рискнуть?
   Ей очень не хотелось произвести на миссис Альтман впечатление забитой серой мышки, с которой можно не считаться и помыкать ею, как вздумается. Кроме того, она представила, как с красивого лица Льюиса сползает самодовольное выражение, сменяясь удивлением и.., восхищением.
   Черт возьми, была не была!

Глава 14

   — Вот это да! — воскликнула Лила, сделав последний штрих. Она отступила назад и окинула Оливию взглядом. Потом вдруг нахмурилась, уставившись на туфли-лодочки на низком каблуке. — Эти туфли портят весь образ! Нужен высокий каблук, чтобы подчеркнуть длину твоих потрясающих ног.
   — ?..
   — Только не говори, что не знаешь и об этом. Какой у тебя размер?
   — Семь с половиной.
   — Я мигом!
   Оливия была напряжена до предела, даже боялась посмотреть на себя в зеркало. Наконец она подняла глаза… Кто это?
   Тушь и немного теней сделали ее карие глаза огромными и бездонными. Полные алые губы навевали мысль о поцелуе. Цвет помады полностью совпадал с цветом топа, одолженного Лилой. Топ вызывал у Оливии наибольшее беспокойство — он туго обтягивал хрупкую Лилу, а на более плотной Оливии выглядел и вовсе провокационным.
   Лила ворвалась в дамскую комнату, неся в руках пару модельных черных туфелек на высоченных шпильках.
   — Надевай!
   — Лила, не знаю, как и отблагодарить тебя. — С этими словами Оливия сбросила стоптанные лодочки. —Спасибо тебе. И неизвестной владелице этих туфель тоже. Постараюсь не сломать каблук и не капнуть на топ жирным соусом.
   Лила хмыкнула.
   — Не говори ерунды! Он элементарно стирается. —Девушка улыбнулась Оливии ободряющей улыбкой, и Оливия впервые пожалела, что не удосужилась завести более дружеские отношения с коллегами. Девушки оказались доброжелательнее, чем ей казалось.
   Но лучше позже, чем никогда! И Оливия тепло улыбнулась в ответ.
   — Ну и как тебе?
   — Подверни несколько раз пояс юбки, — скомандовала Лила.
   Оливия подчинилась. Подол юбки пополз вверх, обнажая стройные ноги.
   Лила соединила большой и указательный пальцы, образовав круг, который на языке жестов означает “о'кей”.
   — Потрясающе! Босс будет в отпаде. Ну, в смысле, умрет от удивления.
   — Нет уж! Он нужен мне живым, — шутливо запротестовала Оливия. — Очень-очень живым. И девушки дружно расхохотались — Знаешь, никогда бы не подумала, что ты такая… веселая, дружелюбная…
   — Я и сама не думала. И они снова рассмеялись.
   — Так, давай мне свои туфли. Я спрячу их у себя под столом, а ты, когда вернешься, зайдешь за ними и все расскажешь, идет? Это и будет мне наградой за труды.
   Без пяти двенадцать Оливия выскользнула из дамской комнаты. Льюис просил ее быть готовой к двенадцати, и ей не хотелось в первую же встречу с миссис Альтман показать себя необязательной и непунктуальной.
   Спеша по коридору в свой офис, Оливия успела заметить, как служащий из отдела маркетинга резко остановился, повернул голову и долго провожал ее восхищенным взглядом.
   Легкая улыбка удовлетворения заиграла на ее полных, умело подкрашенных губах. Но эта улыбка исчезла, когда она увидела полыхающий взгляд Льюиса, которым он окинул ее с ног до головы.
   — Бог мой, что ты сделала с собой? — рявкнул он.
   — Просто привела в порядок. Вернее, вернула себе нормальный облик, — небрежно ответила Оливия, подходя к столу. Она взяла свою сумку и бросила в нее тюбик губной помады, который ей всучила Лила с наставлением подкрасить губы после ленча. — Не хочу, чтобы твоя мама подумала, что тебя заманил в свои сети неряшливый синий чулок.
   Впервые на памяти Оливии ее босс не нашелся, что сказать. Наконец, прокашлявшись, он грозно спросил:
   — Какую игру ты затеяла, Оливия? Оливия подняла голову и сердито посмотрела на Льюиса.
   — Я никогда не играю, Льюис. В этом мире игры прерогатива мужчин. Я проста и честна до неприличия. Прошу тебя не забывать об этом. — Ее сердце забилось сильнее, она уже была готова прикусить язык, но решительно продолжила:
   — Имидж серой мыши я использовала для того, чтобы не вызывать ревности и неприятия у твоей жены. А потом у меня вошло в привычку одеваться и выглядеть подобным образом, и люди стали относиться ко мне соответственно. Мне не нравится, когда меня недооценивают. — Оливия смело посмотрела Льюису прямо в глаза.
   — У меня никогда и в мыслях такого не было, — с усмешкой произнес Льюис.