Были ли они в безопасности? Сомнительно. Конечно, городок в пространстве был далеко, над самым центром темной зоны, да и аэротанки не поднимались до высоты, на которой находился звездолет, однако корабли регулярных сил неминуемо должны были появиться. Разрушив Мкоор, они непременно должны были броситься на поиски беглецов, потому что их целью была Давехат и ее главные помощники.
Беглецы имели отрывочные сведения о том, что происходило на Меркурии. Ситуация была сложной. Кое-где в городах, разбросанных на планете, оставалось много верных Давехат местных жителей.
Бруно Кокдор и Люк Дельта медленно приходили в себя после длительного отдыха. Их земные друзья старательно ухаживали за ними. Паскко пришлось поместить в медицинский отсек, а рядом с Давехат неотлучно находилась Луам и другие меркурианки, уцелевшие после катастрофы в Мкооре.
Давехат велела передать землянам, что фильтр и вся техника для просмотра были при ней.
На борту звездолета царило беспокойство. Нельзя было бесконечно блуждать в пространстве. Давехат приказала не удаляться от Меркурия. Ждали новых решений. Тем более, что полеты вокруг капризной планеты и без регулярной армии таили в себе опасности. Малейший механический сбой или ошибка пилота могут увлечь звездолет в сторону огненной зоны и обрушить его на пылающую поверхность.
Беглецы рассчитывали на то, что сторожевые корабли, поскольку межпланетные правила запрещали полеты над экватором, не рискнут догонять их звездолет. Если же такое случится (а радары засекли вдали несколько кораблей противника), то командир звездолета сохранял слабую надежду увернуться от преследователей.
Давехат полагала, что власти Меркурия ничего не знают об экспедиции в огненную зону и не будут - по крайней мере пока - искать их в этой районе.
Землянам Тоже было о чем беспокоиться. То и дело Дон, Жолена и Фарт приходили в каюту, где расположились Кокдор и Люк Дельта.
Оба космонавта были невиновны в глазах властей, так как были похищены силой. Что же касается остальной троицы, то они считались бежавшими из заключения.
Что с ними станется? Вопрос возникал все более навязчиво, и даже оптимистичный Кокдор, хорошо умевший успокаивать, не мог найти нужных слов, чтобы рассеять тревогу, особенно у Жолены.
Только Раке был счастлив. Храбрый пстор встретил возвращение хозяина с искренней радостью. Он не отходил от его кровати, урча от удовольствия и не сводя с Кокдора золотых глаз. Хозяин был с ним, а больше ему ничего не было нужно.
Так прошло три витка.
Настроение на борту звездолета оставалось неважным. Летающая тарелка не могла сохранять неподвижность и безостановочно облетала одни и те же районы. На таком расстоянии от поверхности планеты она не была видна невооруженным глазом, но радар легко мог ее обнаружить.
Запасы пищи подходили к концу. Никто не строил иллюзий.
Раз Давехат отмалчивалась, значит, она потерпела поражение.
Паскко получил от своей повелительницы приказ молчать о том, что произошло в пещере. Она попросила о том же и землян. Однако они доверили тайну Жолене, Дону и Фарту.
Люк Дельта, лихорадочно нервный, измученный походом в огнедышащую пещеру, стал сомневаться в реальности увиденного.
- Нет, это невозможно! Это сумасшествие! Бруно, скажите, что нам это приснилось! Это был коллективный кошмар, галлюцинация!
- Увидим,- отвечал Кокдор.- Давехат, кажется, убрала кассеты в надежное место. Как только ситуация немного прояснится, она сама непременно захочет возобновить опыты, разгадать секрет SOS, который идет из... ниоткуда. Вот тогда можно будет судить с большей определенностью. Я допускаю, что обстановка была необычной, могла как-то воздействовать на нас. Мы действительно были как в лихорадке. Все возможно... Подождем!
Однако ему было непонятно поведение Давехат. Нельзя же так бездействовать!. Оправившись от потрясений и почувствовав себя совершенно здоровым, Кокдор попросил свидания с меркурианкой, которая не показывалась на глаза землянам.
Ему ответили, что она ожидает его, и он отправился к ней в сопровождении верного Ракса.
Давехат сидела в салоне звездолета и курила сигарету из фаоза.
Жрица казалась исхудавшей, но по-прежнему улыбалась. Кокдор нашел ее еще прекраснее, чем всегда.
Давехат протянула ему смуглую руку, на которой поблескивало кольцо с кусочком фильтра.
- Оставь нас одних, Луам.
Верная подруга вышла. Пстор уселся у ног Кокдора, привычно завернувшись в свои перепончатые крылья.
- Я знаю, о чем вы хотите спросить, кавалер.
- В таком случае вы освдбождаете меня от излишних усилий, прелестная Давехат.
- Вы хотите знать, что я собираюсь делать дальше? Если хотите, я скажу вам правду. Признаюсь - вообще ничего!
Кокдор удивился.
- Как ничего? Все-таки нельзя вечно оставаться на этом корабле ни вам, ни нам. Кроме того, нас скоро обнаружат, в этом сомневаться не приходится.
- Я знаю. Но какое это имеет теперь значение?
Она затушила сигарету, откинулась на спинку дивана и закрыла свои прекрасные рубиновые глаза.
- Бруно..
- Слушаю вас, Давехат.
- Бруно, неужели вы думаете, что у меня есть какой-то дальнейший путь? Лучше сказать, возможность идти дальше?
- Объяснитесь, прошу вас!
- Мы перешли опасную границу, опаснее, чем граница горячей зоны. Границу жизни и смерти. Мы дошли до вершины, которой может достичь человек.
- Это так, но как же быть с нашим открытием, дарующим власть?
- А что она мне даст? Возможность царить на Меркурии? У меня уже есть эта власть. Что бы ни делали пришельцы, для настоящих меркурианцев повелительница - я. Я сохранила духовное наследие моих предшественниц. А теперь...
Она обреченно махнула рукой.
- Я думаю, нам не победить. Величайшая тайна... Видимо, она попадает в руки осквернителей, тех, кто сделал все, чтобы убить правду, скрыть от живущих великий и горестный призыв ушедших... Но ведь то же самое они говорили давно, много раз. Услышал ли их кто-нибудь? Нет, конечно...
- Откуда такой пессимизм, милая Давехат?
- Я отдаю себе отчет в том, что бессильна что-либо изменить в этом мире, дорогой Бруно. И потом, я осталась одна. У нас всегда царили женщины. Я не нашла себе супруга по своему вкусу. Конечно, я еще молода, но... вы правы, Кокдор, те, кто нас ищет, скоро нас найдут.
Бруно взял ее за руку, подчиняясь порыву щедрого сердца, которое никогда не покидало других, если они были в тоске. Давехат крепко сжала его руку. Во второй раз они почувствовали необыкновенную близость. Их губы соприкоснулись.
Она разделась. Все ее тело, словно выточенное из слоновой кости, трепетало. Сильные руки земного мужчины скользнули к ее груди, к нежному лону, которое навсегда останется бесплодным.
Он ласкал прекрасную девушку, полную желаний и одновременно несчастную от того, что раса могущественных жриц Меркурия окончится вместе с ней, а величайшее откровение будет осквернено теми, кого она считает варварами. Кокдор дарил меркурианке единственное, первое объятие, которого ждет каждая девушка, самое болезненное, самое прекрасное и самое сладострастное.
Звездолет продолжал кружить над границей пылающего полушария. Хрупкая машина, творение рук человеческих, могла в любой момент сосользнуть в огненную пропасть.
Любовники, обменивавшиеся страстными ласками, неохотно прервали последний поцелуй - уже звенел сигнал тревоги: эскадра звездолетов регулярных сил неслась на огромной скорости, пренебрегая запретами, к единственному уцелевшему кораблю восставших меркурианцев.
Эскадра приближалась с присущей космическим аппаратам исключительной быстротой и маневренностью, несмотря на то, что она находилась в самых высоких слоях атмосферы. Еще немного - и звездолет Давехат будет окружен. Что произойдет тогда?
Видимо, был приказ захватить в плен жрицу и ее помощников.
В случае сопротивления, конечно же, уничтожат и зачинщиков восстания, и тех, кто что-либо знал о таинственном SOS. Давехат оделась, сохраняя странную безмятежность и покой.
Он был рядом с нею. В меркурианском небе она увидела далекие пока светлые точки - это приближались космические сторожевики.
Зазвонил интерфон, и раздался голос Окффа:
- Божественная Давехат, каковы будут ваши приказания?
- Иду,- ответила она.- Сейчас буду у тебя.
Повернувшись к Кокдору, она улыбнулась.
- Пойдем со мной.
- Не отойду от тебя ни на шаг!
Они вышли из салона, ставшего на краткий миг прибежищем их любви, вышли, чтобы никогда туда не вернуться. За ними поспешил Раке, всегда с удовольствием сопровождавший своего хозяина.
Окфф, вытянувшись в струну, ждал жрицу у пульта управления.
- Принять атаку лицом к лицу или умчаться в пространство?
- Ни то, ни другое,- ответила Давехат.- В бою мы рискуем жизнями наших земных друзей, а я ими дорожу.
Кокдор поблагодарил кивком.
- А бегство недостойно меня,- добавила меркурианка.
Окфф поклонился в свою очередь. Хотя он ясно понимал возможные последствия такого шага, но одобрял его.
Зеленоглазый землянин побледнел.
- Давехат, надо ли понимать, что...
- Вы все поняли, кавалер! Вы знаете, что мы пролетаем в опасных местах, под экватором расположена зона гравитационной нестабильности. Немного дальше - притяжение Солнца будет действовать сильнее...
- Но... Звездолет упадет на поверхность горячего полушария!
Она подняла на Бруно рубиновые глаза, и кавалер убедился еще раз, что в определенные моменты они бывали непроницаемы.
- Давехат,- сказал кавалер,- вы еще можете спастись! Я допускаю, что следует отказаться принять бой, если он заведомо окажется проигранным, но космос... космос безбрежен! Ваш звездолет еще может улететь, выиграть в скорости, ведь сторожевики тяжелее и хуже маневрируют в пустоте. Улетим к Венере, к Земле, куда угодно!
Прекрасная точеная рука поднялась и, сверкнув кольцом, остановила его речи.
- Кокдор, вы забываете, что я восстановила против себя все власти, все миры, ведь величайший секрет SOS касается всех цивилизаций, куда бы я ни направилась...
- Это безумие, Давехат!
Вновь непроницаемая улыбка. Давехат повернулась к Окфу.
- Ты знаешь, что делать, действуй!
Меркурианец козырнул и принялся нажимать кнопки.
- Я не позволю!
Кокдор бросился к Окффу, понимая, что тот собрался отклонять курс корабля от идеальной линии экватора, чтобы бросить его за горные цепи и облака.
Но Давехат уже отдала короткий приказ по интерфону. Трое меркурианцев стрелой влетели в кабину управления и по знаку жрицы бросились на Кокдора, освободив Окффа. Раке свистнул, раскрыл крылья и развернулся для атаки. Меркурианцам пришлось отступить, так ужасен был пстор в ярости.
Давехат мигом оказалась между квалером и охранниками.
- Послушайте, кавалер, я совсем не хочу стать причиной вашей смерти. У нас есть летающий челнок, вы спасетесь на его борту вместе с вашими друзьями. Сейчас нам ни к чему драка.
- Давехат, бедная вы моя, это - самоубийство!
- Умоляю вас, не надо таких слов, Бруно,- произнесла она неожиданно ласково.- Успокойте, пожалуйста, Ракса. Только вы это можете.
Он вздохнул и потрепал пстора по загривку. Конечно, Давехат была права, и ее решение было единственно возможным.
С этого момента время понеслось стрелой.
Меркурианцы поняли, что гибель звездолета близка,- он уже отклонялся к полыхающему полушарию,- и поспешили подготовить бортовой челнок, небольшую космическую капсулу, способную взять на борт дюжину пассажиров.
Жолена, Дон Клиффорд, Люк Дельта с Доротеей в кармане и капитан Фарт перебрались на борт спасательного корабля. Туда же меркурианцы пригласили и Кокдора.
Хотя сторожевые корабли приближались с потрясающей скоростью, они не могли пересечь некую определенную черту, потому что последствия этого могли стать катастрофическими. Бруно был мертвенно-бледен. Меркурианцы любезно, но настойчиво просили его поспешить, потому что промедление грозило гибелью его друзьям. Слезы подступали к его горлу, но последний аргумент убедил его, он ощутил, что звездолет уже теряет устойчивость.
Он в последний раз взглянул на меркурианскую жрицу.
- Прощайте, Давехат.
Горло перехватило. Менее часа назад эта женщина трепетала в его объятиях, познав любовь на пороге смерти, и вот он терял ее навсегда. Его печаль была безмерна, потому что Давехат была молода, умна и прекрасно знала, как и он, одну из самых фантастических тайн, когда-либо открывшихся человеку.
В глазах с рубиновым отблеском мелькнула тень.
- Прощайте, Бруно,- прошептала Давехат.
Он вышел из командной кабины вместе с торопившими его провожатыми. Жолена и трое других землян с облегчением ветретили его в спасательном корабле: Они уже начали подозревать, что он хочет разделить судьбу Давехат.
Дверь захлопнулась. Люк Дельта, опытный пилот-испытатель, взялся сам вести челнок.
Через иллюминаторы они увидели, как летающая тарелка набрала скорость и ринулась к.вершинам облачных гор.
.Вдруг она вспыхнула, таким сильным оказалось охватившее ее солнечное излучение. Вскоре сияние стало невыносимым для глаз. Наблюдатели со спасательной капсулы и со сторожевиков поняли, что звездолет, подставив себя прямым лучам Солнца, раскалился добела и загорелся. Всем показалось, что меркурианский звездный корабль растворился в огненной феерии и навсегда исчез за гигантской облачной стеной.
"Спортиф" возвращался на Землю.
. Кокдор был озабочен. С помощью Люка Дельта он составлял как можно более полный отчет о пережитых ими событиях. Он старался помочь Жолене, Дону Клиффорду и капитану Фарту, которые, сами того не желая, оказались замешаны в восстании.
Кавалер особенно упирал на то; что украденные записи были уничтожены вместе с магическим фильтром, поэтому опасность, исходившая от этой истории, больше не существовала и обвинять всех троих было не в чем.
Оба старательно корпели над текстом, но время от времени Люк отрывался от работы и задавал кавалеру мучивший его вопрос:
- Кокдор... все это безумие, не так ли? Все, что мы видели или думали, что видели? Нет! С мертвыми нельзя разговаривать! Там, наверху, просто перестраховались, нечего было устраивать такой переполох, принимать такие драконовские меры. Ну скажите, что у меня были галлюцинации, бред, воздействие гипноза или наркотиков! Чем больше я думаю, тем чаще говорю себе: и. слава богу, что все эти фильтры и записи остались на борту звездолета! Жаль только, что люди погибли.
Задумавшись, Кокдор не отвечал.
- Бруно, ответьте! Не хочу верить, что Давехат и ее друзья отдали свoи жизни зря, это было бы ужасно! Ах, голова идет кругом.
Что это было - правда или сон?
Кокдор смотрел на него и молчал, не в силах найти подходящие слова. Вдруг он вспомнил одного из посланцев, того мудреца, который явился неизвестно из какого мира, неизвестно из какого времени; того, который и подсказал ему ответ.
Он приложил палец к губам.
Беглецы имели отрывочные сведения о том, что происходило на Меркурии. Ситуация была сложной. Кое-где в городах, разбросанных на планете, оставалось много верных Давехат местных жителей.
Бруно Кокдор и Люк Дельта медленно приходили в себя после длительного отдыха. Их земные друзья старательно ухаживали за ними. Паскко пришлось поместить в медицинский отсек, а рядом с Давехат неотлучно находилась Луам и другие меркурианки, уцелевшие после катастрофы в Мкооре.
Давехат велела передать землянам, что фильтр и вся техника для просмотра были при ней.
На борту звездолета царило беспокойство. Нельзя было бесконечно блуждать в пространстве. Давехат приказала не удаляться от Меркурия. Ждали новых решений. Тем более, что полеты вокруг капризной планеты и без регулярной армии таили в себе опасности. Малейший механический сбой или ошибка пилота могут увлечь звездолет в сторону огненной зоны и обрушить его на пылающую поверхность.
Беглецы рассчитывали на то, что сторожевые корабли, поскольку межпланетные правила запрещали полеты над экватором, не рискнут догонять их звездолет. Если же такое случится (а радары засекли вдали несколько кораблей противника), то командир звездолета сохранял слабую надежду увернуться от преследователей.
Давехат полагала, что власти Меркурия ничего не знают об экспедиции в огненную зону и не будут - по крайней мере пока - искать их в этой районе.
Землянам Тоже было о чем беспокоиться. То и дело Дон, Жолена и Фарт приходили в каюту, где расположились Кокдор и Люк Дельта.
Оба космонавта были невиновны в глазах властей, так как были похищены силой. Что же касается остальной троицы, то они считались бежавшими из заключения.
Что с ними станется? Вопрос возникал все более навязчиво, и даже оптимистичный Кокдор, хорошо умевший успокаивать, не мог найти нужных слов, чтобы рассеять тревогу, особенно у Жолены.
Только Раке был счастлив. Храбрый пстор встретил возвращение хозяина с искренней радостью. Он не отходил от его кровати, урча от удовольствия и не сводя с Кокдора золотых глаз. Хозяин был с ним, а больше ему ничего не было нужно.
Так прошло три витка.
Настроение на борту звездолета оставалось неважным. Летающая тарелка не могла сохранять неподвижность и безостановочно облетала одни и те же районы. На таком расстоянии от поверхности планеты она не была видна невооруженным глазом, но радар легко мог ее обнаружить.
Запасы пищи подходили к концу. Никто не строил иллюзий.
Раз Давехат отмалчивалась, значит, она потерпела поражение.
Паскко получил от своей повелительницы приказ молчать о том, что произошло в пещере. Она попросила о том же и землян. Однако они доверили тайну Жолене, Дону и Фарту.
Люк Дельта, лихорадочно нервный, измученный походом в огнедышащую пещеру, стал сомневаться в реальности увиденного.
- Нет, это невозможно! Это сумасшествие! Бруно, скажите, что нам это приснилось! Это был коллективный кошмар, галлюцинация!
- Увидим,- отвечал Кокдор.- Давехат, кажется, убрала кассеты в надежное место. Как только ситуация немного прояснится, она сама непременно захочет возобновить опыты, разгадать секрет SOS, который идет из... ниоткуда. Вот тогда можно будет судить с большей определенностью. Я допускаю, что обстановка была необычной, могла как-то воздействовать на нас. Мы действительно были как в лихорадке. Все возможно... Подождем!
Однако ему было непонятно поведение Давехат. Нельзя же так бездействовать!. Оправившись от потрясений и почувствовав себя совершенно здоровым, Кокдор попросил свидания с меркурианкой, которая не показывалась на глаза землянам.
Ему ответили, что она ожидает его, и он отправился к ней в сопровождении верного Ракса.
Давехат сидела в салоне звездолета и курила сигарету из фаоза.
Жрица казалась исхудавшей, но по-прежнему улыбалась. Кокдор нашел ее еще прекраснее, чем всегда.
Давехат протянула ему смуглую руку, на которой поблескивало кольцо с кусочком фильтра.
- Оставь нас одних, Луам.
Верная подруга вышла. Пстор уселся у ног Кокдора, привычно завернувшись в свои перепончатые крылья.
- Я знаю, о чем вы хотите спросить, кавалер.
- В таком случае вы освдбождаете меня от излишних усилий, прелестная Давехат.
- Вы хотите знать, что я собираюсь делать дальше? Если хотите, я скажу вам правду. Признаюсь - вообще ничего!
Кокдор удивился.
- Как ничего? Все-таки нельзя вечно оставаться на этом корабле ни вам, ни нам. Кроме того, нас скоро обнаружат, в этом сомневаться не приходится.
- Я знаю. Но какое это имеет теперь значение?
Она затушила сигарету, откинулась на спинку дивана и закрыла свои прекрасные рубиновые глаза.
- Бруно..
- Слушаю вас, Давехат.
- Бруно, неужели вы думаете, что у меня есть какой-то дальнейший путь? Лучше сказать, возможность идти дальше?
- Объяснитесь, прошу вас!
- Мы перешли опасную границу, опаснее, чем граница горячей зоны. Границу жизни и смерти. Мы дошли до вершины, которой может достичь человек.
- Это так, но как же быть с нашим открытием, дарующим власть?
- А что она мне даст? Возможность царить на Меркурии? У меня уже есть эта власть. Что бы ни делали пришельцы, для настоящих меркурианцев повелительница - я. Я сохранила духовное наследие моих предшественниц. А теперь...
Она обреченно махнула рукой.
- Я думаю, нам не победить. Величайшая тайна... Видимо, она попадает в руки осквернителей, тех, кто сделал все, чтобы убить правду, скрыть от живущих великий и горестный призыв ушедших... Но ведь то же самое они говорили давно, много раз. Услышал ли их кто-нибудь? Нет, конечно...
- Откуда такой пессимизм, милая Давехат?
- Я отдаю себе отчет в том, что бессильна что-либо изменить в этом мире, дорогой Бруно. И потом, я осталась одна. У нас всегда царили женщины. Я не нашла себе супруга по своему вкусу. Конечно, я еще молода, но... вы правы, Кокдор, те, кто нас ищет, скоро нас найдут.
Бруно взял ее за руку, подчиняясь порыву щедрого сердца, которое никогда не покидало других, если они были в тоске. Давехат крепко сжала его руку. Во второй раз они почувствовали необыкновенную близость. Их губы соприкоснулись.
Она разделась. Все ее тело, словно выточенное из слоновой кости, трепетало. Сильные руки земного мужчины скользнули к ее груди, к нежному лону, которое навсегда останется бесплодным.
Он ласкал прекрасную девушку, полную желаний и одновременно несчастную от того, что раса могущественных жриц Меркурия окончится вместе с ней, а величайшее откровение будет осквернено теми, кого она считает варварами. Кокдор дарил меркурианке единственное, первое объятие, которого ждет каждая девушка, самое болезненное, самое прекрасное и самое сладострастное.
Звездолет продолжал кружить над границей пылающего полушария. Хрупкая машина, творение рук человеческих, могла в любой момент сосользнуть в огненную пропасть.
Любовники, обменивавшиеся страстными ласками, неохотно прервали последний поцелуй - уже звенел сигнал тревоги: эскадра звездолетов регулярных сил неслась на огромной скорости, пренебрегая запретами, к единственному уцелевшему кораблю восставших меркурианцев.
Эскадра приближалась с присущей космическим аппаратам исключительной быстротой и маневренностью, несмотря на то, что она находилась в самых высоких слоях атмосферы. Еще немного - и звездолет Давехат будет окружен. Что произойдет тогда?
Видимо, был приказ захватить в плен жрицу и ее помощников.
В случае сопротивления, конечно же, уничтожат и зачинщиков восстания, и тех, кто что-либо знал о таинственном SOS. Давехат оделась, сохраняя странную безмятежность и покой.
Он был рядом с нею. В меркурианском небе она увидела далекие пока светлые точки - это приближались космические сторожевики.
Зазвонил интерфон, и раздался голос Окффа:
- Божественная Давехат, каковы будут ваши приказания?
- Иду,- ответила она.- Сейчас буду у тебя.
Повернувшись к Кокдору, она улыбнулась.
- Пойдем со мной.
- Не отойду от тебя ни на шаг!
Они вышли из салона, ставшего на краткий миг прибежищем их любви, вышли, чтобы никогда туда не вернуться. За ними поспешил Раке, всегда с удовольствием сопровождавший своего хозяина.
Окфф, вытянувшись в струну, ждал жрицу у пульта управления.
- Принять атаку лицом к лицу или умчаться в пространство?
- Ни то, ни другое,- ответила Давехат.- В бою мы рискуем жизнями наших земных друзей, а я ими дорожу.
Кокдор поблагодарил кивком.
- А бегство недостойно меня,- добавила меркурианка.
Окфф поклонился в свою очередь. Хотя он ясно понимал возможные последствия такого шага, но одобрял его.
Зеленоглазый землянин побледнел.
- Давехат, надо ли понимать, что...
- Вы все поняли, кавалер! Вы знаете, что мы пролетаем в опасных местах, под экватором расположена зона гравитационной нестабильности. Немного дальше - притяжение Солнца будет действовать сильнее...
- Но... Звездолет упадет на поверхность горячего полушария!
Она подняла на Бруно рубиновые глаза, и кавалер убедился еще раз, что в определенные моменты они бывали непроницаемы.
- Давехат,- сказал кавалер,- вы еще можете спастись! Я допускаю, что следует отказаться принять бой, если он заведомо окажется проигранным, но космос... космос безбрежен! Ваш звездолет еще может улететь, выиграть в скорости, ведь сторожевики тяжелее и хуже маневрируют в пустоте. Улетим к Венере, к Земле, куда угодно!
Прекрасная точеная рука поднялась и, сверкнув кольцом, остановила его речи.
- Кокдор, вы забываете, что я восстановила против себя все власти, все миры, ведь величайший секрет SOS касается всех цивилизаций, куда бы я ни направилась...
- Это безумие, Давехат!
Вновь непроницаемая улыбка. Давехат повернулась к Окфу.
- Ты знаешь, что делать, действуй!
Меркурианец козырнул и принялся нажимать кнопки.
- Я не позволю!
Кокдор бросился к Окффу, понимая, что тот собрался отклонять курс корабля от идеальной линии экватора, чтобы бросить его за горные цепи и облака.
Но Давехат уже отдала короткий приказ по интерфону. Трое меркурианцев стрелой влетели в кабину управления и по знаку жрицы бросились на Кокдора, освободив Окффа. Раке свистнул, раскрыл крылья и развернулся для атаки. Меркурианцам пришлось отступить, так ужасен был пстор в ярости.
Давехат мигом оказалась между квалером и охранниками.
- Послушайте, кавалер, я совсем не хочу стать причиной вашей смерти. У нас есть летающий челнок, вы спасетесь на его борту вместе с вашими друзьями. Сейчас нам ни к чему драка.
- Давехат, бедная вы моя, это - самоубийство!
- Умоляю вас, не надо таких слов, Бруно,- произнесла она неожиданно ласково.- Успокойте, пожалуйста, Ракса. Только вы это можете.
Он вздохнул и потрепал пстора по загривку. Конечно, Давехат была права, и ее решение было единственно возможным.
С этого момента время понеслось стрелой.
Меркурианцы поняли, что гибель звездолета близка,- он уже отклонялся к полыхающему полушарию,- и поспешили подготовить бортовой челнок, небольшую космическую капсулу, способную взять на борт дюжину пассажиров.
Жолена, Дон Клиффорд, Люк Дельта с Доротеей в кармане и капитан Фарт перебрались на борт спасательного корабля. Туда же меркурианцы пригласили и Кокдора.
Хотя сторожевые корабли приближались с потрясающей скоростью, они не могли пересечь некую определенную черту, потому что последствия этого могли стать катастрофическими. Бруно был мертвенно-бледен. Меркурианцы любезно, но настойчиво просили его поспешить, потому что промедление грозило гибелью его друзьям. Слезы подступали к его горлу, но последний аргумент убедил его, он ощутил, что звездолет уже теряет устойчивость.
Он в последний раз взглянул на меркурианскую жрицу.
- Прощайте, Давехат.
Горло перехватило. Менее часа назад эта женщина трепетала в его объятиях, познав любовь на пороге смерти, и вот он терял ее навсегда. Его печаль была безмерна, потому что Давехат была молода, умна и прекрасно знала, как и он, одну из самых фантастических тайн, когда-либо открывшихся человеку.
В глазах с рубиновым отблеском мелькнула тень.
- Прощайте, Бруно,- прошептала Давехат.
Он вышел из командной кабины вместе с торопившими его провожатыми. Жолена и трое других землян с облегчением ветретили его в спасательном корабле: Они уже начали подозревать, что он хочет разделить судьбу Давехат.
Дверь захлопнулась. Люк Дельта, опытный пилот-испытатель, взялся сам вести челнок.
Через иллюминаторы они увидели, как летающая тарелка набрала скорость и ринулась к.вершинам облачных гор.
.Вдруг она вспыхнула, таким сильным оказалось охватившее ее солнечное излучение. Вскоре сияние стало невыносимым для глаз. Наблюдатели со спасательной капсулы и со сторожевиков поняли, что звездолет, подставив себя прямым лучам Солнца, раскалился добела и загорелся. Всем показалось, что меркурианский звездный корабль растворился в огненной феерии и навсегда исчез за гигантской облачной стеной.
"Спортиф" возвращался на Землю.
. Кокдор был озабочен. С помощью Люка Дельта он составлял как можно более полный отчет о пережитых ими событиях. Он старался помочь Жолене, Дону Клиффорду и капитану Фарту, которые, сами того не желая, оказались замешаны в восстании.
Кавалер особенно упирал на то; что украденные записи были уничтожены вместе с магическим фильтром, поэтому опасность, исходившая от этой истории, больше не существовала и обвинять всех троих было не в чем.
Оба старательно корпели над текстом, но время от времени Люк отрывался от работы и задавал кавалеру мучивший его вопрос:
- Кокдор... все это безумие, не так ли? Все, что мы видели или думали, что видели? Нет! С мертвыми нельзя разговаривать! Там, наверху, просто перестраховались, нечего было устраивать такой переполох, принимать такие драконовские меры. Ну скажите, что у меня были галлюцинации, бред, воздействие гипноза или наркотиков! Чем больше я думаю, тем чаще говорю себе: и. слава богу, что все эти фильтры и записи остались на борту звездолета! Жаль только, что люди погибли.
Задумавшись, Кокдор не отвечал.
- Бруно, ответьте! Не хочу верить, что Давехат и ее друзья отдали свoи жизни зря, это было бы ужасно! Ах, голова идет кругом.
Что это было - правда или сон?
Кокдор смотрел на него и молчал, не в силах найти подходящие слова. Вдруг он вспомнил одного из посланцев, того мудреца, который явился неизвестно из какого мира, неизвестно из какого времени; того, который и подсказал ему ответ.
Он приложил палец к губам.