Линден Кэролайн. Что нужно женщине

   В бальном зале было многолюдно, и Стюарт не мог там никого найти – ни Шарлотты, ни Уэра. Он вышел на террасу, потом прошел в комнату для игры в карты, однако и там их не обнаружил. Но в конце концов он все-таки увидел Шарлотту, ослепительно прекрасную в сапфировом платье, чудесно облегавшем ее фигуру. Она в смущении теребила веер и улыбалась ему обворожительной улыбкой – улыбкой загадочной и неотразимой. В эти мгновения она была так прекрасна, что у Стюарта перехватило дух.
   – О, кого я вижу! Да ведь это Стюарт Дрейк! Как я рада, что вы наконец-то вернулись в Лондон! – раздался женский голос у него за спиной.
   Обернувшись, Стюарт увидел Эмилию, леди Бертон. Она взяла Стюарта под руку и, прильнув к нему, одарила его улыбкой.
   – Добрый вечер, Эмилия. – Он поцеловал ей руку.
   Его бывшая любовница снова улыбнулась:
   – Вечерок и впрямь удался – столько скандалов! Сначала Эксетер… Все были готовы выцарапать глаза Сьюзен Уиллоуби, когда она объявила, что стала герцогиней Эксетер.
   – Ей надо было подождать, пока Эксетер сам об этом не объявит, – пробормотал Дрейк, по-прежнему не отводивший взгляда от Шарлотты.
   – Я не ожидала такого от Эксетера. Думала, что он останется последним холостяком в Лондоне. Не считая тебя, разумеется.
   – Вы, как всегда, в курсе всего происходящего, Эмилия. – Стюарт высвободил свою руку.
   О Господи, как ему когда-то могла нравиться эта ужасная леди Бертон?! Как же глуп он был!
   – Но вы же еще не слышали самые главные новости, – продолжала Эмилия.
   И только в этот момент Стюарт заметил, как горели у нее глаза. В них был победный блеск. И вожделение. О Боже, у него не было ни малейшего желания возобновлять с ней отношения. Как же от нее избавиться?
   – Давайте поговорим как-нибудь в другой раз, – пробормотал Стюарт. – Мне нужно кое с кем встретиться, и я опаздываю.
   – Но позвольте же рассказать… – Эмилия снова взяла его под руку. – Клянусь, вам это будет интересно. Итальянская графиня, которую вы сопровождали в Лондоне, на самом деле не кто иная, как урожденная мисс Шарлотта Трэттер, дочь сэра Генри Трэттера. Помните важного старика, который водил компанию с вашим отцом? Ну, может быть, вы и не помните, потому что это было несколько лет назад, когда вы интересовались другими вещами. – Эмилия посмотрела на него выразительно, явно намекая на их связь. – Как бы то ни было, его дочь была ужасно распущенной. Такой распущенной, что отец отправил ее подальше, чтобы она не позорила его имя.
   – Откуда вам это известно? – спросил Стюарт.
   Значит, Шарлотту с позором изгнали из Англии? Он-то думал, что она уехала по собственному желанию, уехала в поисках приключений.
   – Как откуда? Ее узнал мистер Хайд-Джонс. Да где же он? Ах, вот он!
   Леди Бертон помахала рукой, и к ним подошел элегантно одетый джентльмен. Судя по всему, когда-то он был красив, но сейчас былая красота поблекла, а волосы поредели. Он поцеловал Эмилии руку и улыбнулся.
   – Джереми, вы знакомы с мистером Дрейком? Стюарт, дорогой, мистер Хайд-Джонс знал вашу графиню, когда она еще была просто мисс Трэттер. Мир тесен, не правда ли?
   Стюарт молча кивнул. Он встречал раньше мистера Хайд-Джонса, хотя был удивлен, увидев его здесь, – этого человека мало где принимали. Хайд-Джонс дважды женился на богатых наследницах, однако обе его жены умерли спустя несколько лет после свадьбы. Первая жена погибла при подозрительных обстоятельствах – упала с лестницы, когда была беременной. Вдовец после этого женился вторично, причем с неприличной поспешностью. Вторая жена погибла в прошлом году, когда ее экипаж попал в катастрофу. Экипажем в тот момент управлял сам мистер Хайд-Джонс, но он при этом не получил ни царапины. С тех пор Хайд-Джонса неохотно принимали в лондонских домах, хотя он и унаследовал от обеих покойных жен огромное состояние.
   Однако этот человек был знаком с Шарлоттой во времена ее юности, и любопытство Стюарта взяло верх над отвращением. Стюарт проговорил:
   – Добрый вечер, мистер Хайд-Джонс.
   – Добрый вечер, мистер Дрейк. Полагаю, вы не слишком удивились, узнав, что ваша итальянка оказалась на самом деле англичанкой?
   – Нет, – ответил Стюарт. – Я всегда это знал. Выходит, вы были знакомы с ней когда-то?
   Но скорее всего Хайд-Джонс был другом ее отца или брата. Вряд ли он знал Шарлотту лично – для этого он был слишком стар.
   Хайд-Джонс заметно оживился.
   – Совершенно верно, – кивнул он. – Я был с ней знаком.
   Эмилия рассмеялась:
   – Не болтайте глупости, Джереми! Как вы могли ее знать? Что может быть общего у такого мужчины, как вы, с такой девушкой? Тогда она была совсем еще девочкой!
   Хайд-Джонс тоже рассмеялся.
   – Нет, она не была девочкой. По крайней мере в то время, когда наше знакомство закончилось.
   Стюарт представил Шарлотту семнадцатилетней девушкой. А Хайд-Джонсу было сейчас не меньше сорока лет. Что же могло связывать зрелого мужчину с молоденькой девушкой? А что, если… При этой мысли Стюарт невольно сжал кулаки.
   – Уверен, вы найдете, что она с тех пор мало изменилась внешне, – заметил он. – Хотя и провела лет десять вне Англии.
   – Дрейк, дорогой, вы не должны предавать гласности возраст дамы! – воскликнула Эмилия.
   – Однако некоторые дамы, как хороший бренди, с годами становятся лучше, – сказал Стюарт.
   Он внимательно следил за Хайд-Джонсом, рассматривавшим Шарлотту с нескрываемым интересом.
   – Не могу с вами не согласиться, – заявил Хайд-Джонс. – Шарлотта Трэттер превратилась в настоящую красавицу. Никогда бы не подумал, что она станет такой.
   – Неужели? – Стюарт вопросительно взглянул на собеседника. Ему ужасно не нравился этот человек. Не нравилось и то, что он так глазел на Шарлотту. – Может, вы не так часто ее видели, когда были знакомы с ней?
   Хайд-Джонс усмехнулся:
   – Напротив, я видел ее очень часто. Более того, я чуть не женился на ней.
   – Чуть не женились? – Стюарт насторожился. – А что же вам помешало? Наверное, вам ужасно не повезло, что она уехала…
   Хайд-Джонс покачал головой:
   – Нет-нет, все было не совсем так… А что, граф Гриффолино тоже приехал в Лондон?
   – Он умер, – процедил Дрейк сквозь зубы и снова сжал кулаки.
   Когда они с Шарлоттой ехали в Лондон, он спросил ее, кто разбил ей сердце. Она тогда промолчала в ответ. Но может быть, Джереми Хайд-Джонс – именно тот, кто соблазнил Шарлотту, а потом бросил? Может, из-за него ей пришлось уехать из Англии?
   – Умер? Ах, какое несчастье! – Хайд-Джонс снова усмехнулся и опять уставился на Шарлотту.
   – Полагаю, смерть мужа – действительно трагедия, – проговорил Стюарт. – Кстати, примите мои соболезнования в связи с безвременной кончиной вашей второй супруги. – Резко отстранив руку Эмилии, он направился к Шарлотте, танцевавшей с лордом Робертом Фэрфилдом, его старинным приятелем.
   Какое-то время Стюарт смотрел на танцующих. Наконец Фэрфилд, почувствовав на себе его взгляд, повернул голову и кивнул другу, продолжая кружить Шарлотту в вальсе. Охваченный нетерпением, Стюарт ждал, скрестив на груди руки. Танец только что начался, и ему предстояло прождать несколько минут, не меньше. Если бы этот гнусный Хайд-Джонс не задержал его, он бы уже сжимал Шарлотту в объятиях. Кем бы ни был этот человек и что бы их с Шарлоттой ни связывало в прошлом, Стюарт считал своим долгом сообщить ей о его присутствии на балу и интересе к ней. А в следующий раз, если их пути снова пересекутся, он свернет шею этому негодяю.
   – Извините, мистер Дрейк. – Слуга Трокмортонов поклонился, протягивая ему серебряный поднос. – Это только что принесли. Сказали, срочно.
   Пробормотав слова благодарности, Стюарт развернул записку и вздохнул с облегчением. Питни наконец-то нашел мальчишку-посыльного и обнаружил след похитителя. Какой-то иностранец – испанец или итальянец – путешествовал вместе с молодой женщиной, скрывавшей свое лицо под густой вуалью. Мужчина заявлял, что женщина – его овдовевшая сестра. Однако девушка была англичанкой. Они уже несколько дней жили в небольшой квартире на окраине Клеркенуэлла. Питни спрашивал, что ему делать дальше.
   Стюарт посмотрел на Шарлотту, по-прежнему танцевавшую с Робертом. Она, конечно же, ужасно обрадуется этим новостям. И наверняка потребует, чтобы он как можно быстрее написал ответ. Немного поколебавшись, Стюарт вышел из бального зала. Сейчас он только напишет ответ, а затем поспешит обрадовать Шарлотту.
   Протанцевав два тура вальса подряд, Шарлотта захотела отдохнуть. Лорд Роберт провел ее в конец зала, и она, обмахиваясь веером, с улыбкой поблагодарила его за танец.
   – Ну что вы!.. Танцевать с вами – истинное удовольствие, – ответил Роберт и тут же нахмурился, осматриваясь: – Странно, Дрейк только что стоял на этом месте, сгорая от нетерпения. Я боялся, что он похитит вас у меня прямо во время танца.
   Шарлотта рассмеялась. На душе у нее потеплело, когда она представила, что скоро окажется в объятиях Стюарта. Наконец-то он пришел! Ей хотелось поблагодарить Стюарта за то, что он устроил ей сегодня настоящий праздник. Он все предусмотрел, и она действительно развлеклась.
   Лорд Роберт виновато посмотрел на Шарлотту:
   – Думаю, Дрейк не станет винить меня за то, что я не упустил случая и воспользовался его отсутствием. Можно пригласить вас еще на один танец?
   – Нет-нет, благодарю вас, – со смехом ответила Шарлотта. – Мне хотелось бы немного постоять здесь и отдохнуть, если позволите.
   – Да, разумеется. Не хотите ли вина?
   – С удовольствием.
   Лорд Роберт, поклонившись, удалился и через минуту вернулся с бокалом вина для Шарлотты. Когда снова заиграла музыка, он извинился и сказал, что должен найти себе следующую партнершу. Шарлотта с улыбкой попрощалась с ним. Она не сомневалась в том, что Стюарт скоро вернется. В зале было очень душно и жарко, и Шарлотта решила, что они со Стюартом выйдут на террасу подышать свежим воздухом. А там, в темноте, они наконец-то останутся наедине…
   – Добрый вечер, графиня. Или, может быть, позволите обратиться к вам «моя дорогая Шарлотта»?
   Услышав этот голос и насмешливые слова, Шарлотта вздрогнула и обернулась.
   Перед ней стоял мужчина, который погубил ее когда-то и разрушил ее жизнь…

Глава 13

   – Конечно же, вы не забыли меня, – с улыбкой сказан Джереми Хайд-Джонс. – Я вас тоже не забыл, хотя, помнится, вы тогда были совсем другой.
   – Мой жизненный принцип – учиться на своих ошибках, а затем забывать о них, – проговорила Шарлотта. – Добрый вечер, сэр. – Она отвернулась от Хайд-Джонса и снова повернулась к танцующим, хотя в этот момент глаза ей застилал туман, и она ничего не видела.
   Почему эта случайная встреча так ее ошеломила? Разве трудно было предвидеть, что они с Хайд-Джонсом могут встретиться снова? Наверное, не следовало появляться в свете. Тогда бы она не встретила этого мужчину из своего прошлого.
   – Перестань, Шарлотта, – с улыбкой сказал Хайд-Джонс. – Неужели ты забыла, как много мы когда-то значили друг для друга?
   – Полагаю, я значила для вас примерно пять тысяч фунтов, – проговорила она, глядя прямо перед собой.
   Куда же запропастился Стюарт? Почему его так долго нет?
   – Ты была горячей малышкой, – сказал Хайд-Джонс, оглядывая ее с интересом. – Хотя теперь у тебя гораздо больше достоинств, которые могли бы привлечь мужчину. Твои прелести стали еще очевиднее.
   Шарлотта взглянула на поредевшую, с залысинами, шевелюру Джереми – когда-то он был обладателем буйной копны золотистых волос.
   – Зато твоих достоинств с тех пор заметно поубавилось.
   Джереми поджал губы:
   – Вижу, ты остроумна по-прежнему. Люблю острых на язык женщин. Интересно, научилась ли ты хоть чему-то полезному за все это время? Ты давала слово, что научишься.
   – Я научилась убивать змей, а не играть с ними, – ответила Шарлотта.
   – Я помню, какая нежная у тебя была кожа. Дай мне снова ощутить ее вкус.
   Шарлотта в ужасе отшатнулась:
   – Что вы себе позволяете?..
   – Полно вам, Шарлотта. Чего еще вы от меня ожидали? Ваш отец хотел меня застрелить.
   – Очень жаль, что он этого не сделал.
   Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:
   – Но теперь никто мне не помешает. Я знаю, что Дрейк неравнодушен к вам. Без сомнения, вы уже обо всем догадались. У него сейчас незавидное положение. Родители выставили его за дверь.
   Шарлотта округлила глаза.
   – Как странно… Помнится, когда-то вы рассказывали о себе тоже самое, жалуясь на жизнь и стремясь вызвать у меня сочувствие. Вы сделали все, чтобы я ошибочно приняла вас за джентльмена.
   – Все, хватит! – заявил Хайд-Джонс, скрестив на груди руки. – Вам не к лицу вести себя как обиженная старая дева. Думаете, я ничего не слышал про вас? Ну как же!.. Долгие годы вы были не очень-то щепетильны в выборе любовников. Говорят, вас даже ублажали двое мужчин одновременно. Или это вы их услаждали? Вы должны благодарить Бога, что я делаю вам предложение. Женщина с вашей репутацией не продержится в обществе долго, кто бы ни вывел ее в свет. А если кое-что из вашего прошлого станет достоянием гласности, ваше имя смешают с грязью… – Он протянул руку к лицу Шарлотты и щелкнул пальцами по ее локону, выбившемуся из ее прически. – На этот раз я даже согласен поддержать вас. Мы можем обсудить почасовую оплату. Или, если хотите, я могу заплатить всю сумму вперед. Теперь я могу себе это позволить.
   Ошеломленная Шарлотта не могла пошевелиться. И была не в силах вымолвить ни слова, хотя внутри у нее все клокотало от гнева. Что она сможет противопоставить лживым россказням, которые этот человек грозится распространять о ней в обществе? Наверняка он будет обвинять ее в распутстве и разнузданных оргиях. И даже если никто серьезно не отнесется к этим сплетням, то люди все равно будут смаковать подробности и передавать слухи из уст в уста. Одно дело – страдать за грехи и ошибки своего прошлого, совсем другое – быть обвиненной в том, чего ты не совершала…
   А Стюарт… Шарлотта похолодела, подумав о том, что он вообразит, когда до него дойдут эти отвратительные сплетни. Мистер Дрейк будет вне себя от гнева, когда узнает, какую женщину привел Стюарт в его дом. Он отречется от него, разорвет с ним всякие отношения. Из-за угрозы нового скандала Стюарту снова придется уехать из Лондона. И очень может быть, что он не захочет иметь с ней ничего общего. Скорее всего Стюарт постарается как можно скорее жениться на какой-нибудь милой девушке с незапятнанной репутацией. И она, эта девушка, обеспечит ему достойную жизнь, которую он заслуживает.
   Шарлотта находилась на грани обморока. Она постоянно старалась внушать себе, что рано или поздно потеряет Стюарта, но не могла представить, что это произойдет так внезапно – как гром среди ясного неба. Более того, в глубине души Шарлотта надеялась, что ничего подобного никогда не случится. Она не могла представить, что Стюарт вдруг навсегда уйдет из ее жизни. Еще никто и никогда не был ей нужен так, как Стюарт. Она не думала, что такое когда-нибудь может с ней произойти, но оказалось, что она не могла жить без этого человека. А негодяй, когда-то погубивший ее, стоял сейчас перед ней с наглой самодовольной ухмылкой. И теперь он снова хотел причинить ей боль, хотел отнять у нее Стюарта и лишить ее возможности начать новую жизнь. Вероятно, он мог бы даже отнять у нее Сьюзен. При этой мысли ее сердце пронзила боль еще более сильная – ведь если Сьюзен найдут, она, возможно, снова ее потеряет. И тогда ей придется нанять компаньонку для племянницы и опять уехать за границу, оставшись в ее памяти как «порочная тетя Шарлотта». Она думала, что после десятилетия скитаний наконец-то обрела свой дом, но теперь ей придется вновь отправиться в изгнание…
   – Скажите мне вот что… – медленно проговорила Шарлотта, стараясь не выдавать своих чувств. – Скажите, неужели вы всерьез надеялись, что я вернусь к вам? Или вы думали, что глупая малышка, которую вы совратили тринадцать лег назад, никогда не повзрослеет? На что вы рассчитываете, делая подобное предложение мне, зрелой женщине с большим жизненным опытом? Неужели вы полагаете, что мне нужен такой мужчина, как вы? – Шарлотта рассмеялась, не скрывая своего презрения. – Когда-то вы просто забавлялись, не так ли? Возможно, рассчитывали найти легкий путь к богатству, если повезет.
   – Не обвиняйте меня, – проговорил Хайд-Джонс. – Вы ведь хотели того же… Да, признаю, меня привлекало ваше приданое. Но не забывайте: вы были уже не ребенком, а красивой молодой женщиной.
   – Мне едва исполнилось семнадцать.
   Джереми поджал губы и нахмурился. Потом со вздохом проговорил:
   – Как вы сами сказали, все это произошло тринадцать лет назад. С тех пор многое изменилось. Вы повзрослели, а я теперь и сам обладатель весьма приличного состояния. И это значит, что сейчас мы могли бы проверить на практике, во что могли бы вылиться наши отношения, если бы ваш отец не…
   – Если бы мой отец меня не спас, – перебила Шарлотта. – И если я еще раз вас увижу, то поверьте: буду держать наготове пистолет. А я не могу похвастаться такой же выдержкой, какой обладал мой отец. – Она выплеснула в лицо Хайд-Джонсу остатки вина из своего бокала. Затем в бешенстве прокричала: – Желаю тебе гореть в аду!
   Швырнув бокал на пол, так что осколки осыпали башмаки Хайд-Джонса, Шарлотта направилась к выходу. Покидая танцевальный зал, она не видела ни Стюарта, ни лорда Роберта, ни герцога Уэра – никого. Она смотрела прямо перед собой – и ничего вокруг не замечала. Она не помнила, как вышла из особняка Трокмортонов и спустилась по лестнице. Снова оказавшись в доме Дрейка, она не могла вспомнить, как туда добралась.
   Шарлотта постучала в парадную дверь, и слуга открыл ей. Возможно, он удивился, что она вернулась с бала так рано или, может быть, не удивился – Шарлотта не видела его лица, – она просто прошла мимо и направилась к лестнице – ей хотелось как можно быстрее добраться до своей комнаты, где она могла бы остаться наедине с самой собой и дать волю эмоциям.
   Тяжело дыша, Шарлотта поднималась по ступенькам. Оказалось, что она задыхается, и она дернула за ожерелье, желая поскорее его снять. Ах, она погибла – и ничего уже не исправишь. Никто не сможет ей помочь. Никто ее не спасет.
   Она потеряла все, что было ей дорого. Все надежды и мечты рухнули в одночасье. Поздно раскаиваться и сожалеть. Когда она в первый раз покинула Англию, она была слишком молодой и глупой, чтобы задуматься о том, что ее действия будут иметь далеко идущие действия. Оправившись от потрясения, она сказала себе:
   «Несмотря ни на что, я буду жить своей жизнью, буду наслаждаться тем, что посылает мне судьба».
   Она не собиралась становиться развратной женщиной; все произошло совершенно случайно, помимо ее воли. Она даже не заметила, как далеко зашла и как низко пала. А потом ей стало уже очень трудно подняться. Ее отрезвили смерть брата Джорджа и новые обязанности, которые у нее появились, – опекунство над Сьюзен. Это случилось почти сразу же после смерти Пьетро, когда она не знала, чем заполнить пустоту, образовавшуюся в ее жизни.
   Шарлотта смотрела на свое опекунство как на возможность начать жизнь сначала. Благодаря доверию, которое оказал ей ее брат, она снова обрела дом и семью, что налагало на нее серьезную ответственность. Но несмотря на все ее усилия, у нее ничего, не вышло, потому что она все делала неправильно…
   Шарлотта хотела быть со Сьюзен доброй и ласковой, – а девушка возненавидела ее и сбежала. Хотела стать целомудренной и респектабельной, – а сама увлеклась Стюартом, который не собирался на ней жениться. Хотела жить спокойно, и так, чтобы никто не мог ее ни в чем упрекнуть, а Джереми Хайд-Джонс, человек из ее прошлого, собирался смешать ее имя с грязью.
   Добравшись до своей спальни, Шарлотта уселась на краешек кровати и задумалась… Что же ей делать дальше? Как жить? Она не могла сейчас уехать, чтобы спасти свою репутацию. Не могла, потому что до сих пор не нашла Сьюзен. Но она также не может больше позволять Стюарту ей помогать. Чем быстрее они расстанутся, тем лучше будет для них обоих. И она скажет ему, что он ошибся в ней и что она его обманула. Он, возможно, поверит, раз Джереми будет распространять ложные слухи о ее прошлом. Но поверит ли?.. Придется Стюарта убедить в том, что Джереми говорит чистейшую правду.
 
   Обходя многочисленных гостей, Стюарт пробрался туда, где в последний раз видел Шарлотту и Фэрфилда, но никого из них не нашел. Осмотревшись, он заметил Роберта среди танцующих и решил, что в таком случае Шарлотта должна находиться рядом с герцогиней. Но ее светлость пребывала в одиночестве. Черт возьми, куда же запропастилась Шарлотта?
   Стюарт хотел уже выйти на террасу, чтобы поискать Шарлотту в саду и поскорее обрадовать ее новостями от Питни, но тут вдруг его внимание привлекло нечто другое. Двое слуг помогали мужчине вытирать вино с лица и одежды. Это был Джереми Хайд-Джонс – вне себя от бешенства. Еще один слуга наклонился, подметая что-то в совок. Стюарта охватило нехорошее предчувствие, но он постарался успокоить себя, постарался внушить себе, что все это не имеет ни малейшего отношения к Шарлотте. Ведь Хайд-Джонс мог обидеть кого-то из гостей. Однако его встревожило то, что Шарлотты нигде не было. А ведь когда-то она чуть не вышла замуж за этого человека…
   – О, Дрейк, вот ты где, – проговорил Фэрфилд вполголоса. – Я думал, что ты вернешься с минуты на минуту. К тому же графиня Гриффолино сказала, что хочет немного отдохнуть.
   – Да, понимаю, – кивнул Стюарт. – Но где же она? Помоги мне ее найти. Если найдешь, ждите меня вместе.
   Фэрфилд кивнул и исчез в толпе. Стюарт сделал глубокий вздох, стараясь взять себя в руки. Заставив себя улыбнуться, он подошел к Хайд-Джонеу, на груди у которого красовалось огромное темно-красное пятно.
   – Разве можно так расточительно относиться к превосходному бургундскому, Хайд-Джонс?
   Джереми поднял на него глаза – и вдруг презрительно усмехнулся:
   – Ах, Дрейк… Вы очень вовремя. Ваша графиня только что показала свою истинную, низменную сущность. – Он показал на свой жилет, потом швырнул слуге полотенце, которым вытирался. – Хотя, возможно, вам неизвестно ее темное прошлое и вся ее грязная история.
   Брови Стюарта поползли вверх.
   – Грязная история? Должно быть, вы шутите?
   Хайд-Джонс рассмеялся:
   – А вы обрадовались? Думали, нашли богатую вдовушку? Возможно, она действительно богата, но попомните мои слова: это – черная вдова, у этой женщины темное прошлое, и она порочна с головы до ног.
   – Как вы смеете так говорить о даме? – возмутился Стюарт. – Да, согласен, она – женщина с прошлым. Но женщина, порочная с головы до ног? По-моему, вы преувеличиваете. И что за грязная история?..
   Хайд-Джонс вскинул голову, и презрительно посмотрел на Стюарта.
   – Кажется, ваш отец – человек довольно строгий, не так ли? Ему вряд ли понравится, если в вашей семье появится шлюха.
   Не в силах скрыть своего изумления, Стюарт пробормотал:
   – Что вы сказали?..
   – Шлю-ха, – смакуя каждый звук этого слова, ответил Хайд-Джонс. – Что бы она вам ни рассказывала о себе, уверяю: правда – в десять раз непригляднее.
   – Господи, а я и не предполагал… – Стюарт указал на дверь, выходившую на террасу. – Может быть, выйдем, чтобы поговорить с глазу на глаз?
   Хайд-Джонс самодовольно усмехнулся:
   – С удовольствием.
   Выходя из дома следом за Хайд-Джонсом, Стюарт взглянул на герцога Уэра, беседовавшего с Робертом Фэрфилдом, Затем плотно прикрыл за собой дверь.
   – Мне и в самом деле вас жаль, – сказал Джереми. – Как вы, наверное, огорчились, узнав, что поведение этой женщины выходит за рамки приличий.
   Чтобы держать себя в руках и доиграть свою роль до конца, Стюарт медленно сосчитал до пяти.
   – Да, разумеется. Но у нее есть и другие достоинства, не так ли, мистер Хайд-Джонс? Причем другие ее достоинства совершенно бесспорны. К тому же мужчина, оказавшийся в моем положении, не может позволить себе быть слишком разборчивым и щепетильным. Полагаю, вы понимаете, что я имею в виду.
   – Да, – хмыкнул Хайд-Джонс, – С тех пор как я видел ее в последний раз, она похорошела. Ее прелести и впрямь впечатляют. Я сам однажды наслаждался ими.
   Стюарт с трудом сдерживал ярость. Внутри его все бурлило и клокотало. Хайд-Джонса же, напротив, казалось, забавляла эта беседа.
   – Ну что вы, успокойтесь. Это было давно. – Он широко улыбнулся. – Хотя, судя по всему, она вовсе не прочь вспомнить прежнее. Если вы понимаете, о чем я, и если она не изменилась с тех пор, то мы сможем по-настоящему насладиться. – Стюарт крепко стиснул зубы, а Хайд-Джонс продолжал: – Все эти годы, живя за границей, она занималась проституцией. Иначе как могла бы падшая женщина, запятнавшая себя, жить в такой роскоши?
   – Но каким образом она себя запятнала? – сквозь зубы процедил Стюарт.
   Краем глаза он заметил, что на террасу вышел герцог Уэр.
   Хайд-Джонс посмотрел на герцога, потом снова перевел взгляд на Стюарта.
   – Даже в пору своей юности она уже была распутной. Ее отец не одобрил поведения дочери и выдворил ее из страны.
   – А вы, несомненно, ужасно горевали, потеряв свою возлюбленную, – проговорил Стюарт, сжимая кулаки. – Как же вам не везет в жизни… Впрочем, вы одну за другой теряете своих возлюбленных и жен, не так ли?
   Хайд-Джонса нахмурился.
   – Я возмущен вашими намеками. Я хотел поговорить с вами как джентльмен с джентльменом – не желал, чтобы вы выставили себя на посмешище, спутавшись с такой особой. – Джереми повернулся к двери, намереваясь снова вернуться в бальный зал, и нос к носу столкнулся с Робертом Фэрфилдом – тот, скрестив на груди руки, замер у двери с каменным лицом.