Как же все несправедливо!
Грэмп предупреждал ее. Но ей и не нужно было ничего говорить. Она и сама знала: он был один из тех, «на кого нельзя положиться». Слишком уж он был красив, чтобы не быть таким!
Весь прежний ход мыслей был забыт. Теперь она испытала странную горечь из-за того, что он был здесь. Почему он? Почему именно этот мужчина, заставляющий ее сердце биться чаще?
— Вас здесь хорошо видно, сэр, — она удивилась себе: откуда вдруг взялся спокойный голос при ее растерянности?
— Я знаю, — просто ответил он и улыбнулся. Он не стал говорить ей, что она тоже очень выделяется. Он явно получал удовольствие, любуясь ею. Слова были не нужны, когда ее сильный голос ласкал его кожу. Энтони Мэлори был совершенно очарован. Он видел ее перед тем, как она вышла сюда. Он смотрел за Розлинн через ближайшее окно, и она появилась в поле его зрения. Тогда он не разглядел ее лица, только стройную спину, обтянутую легким шелком и ее волосы. Потрясающий рыже-золотой цвет сразу привлек его внимание. Он потерял ее из поля зрения прежде, чем успел хорошенько рассмотреть, и ему захотелось прорваться к ней сквозь толпу, увидеть лицо девушки, имеющей такие великолепные волосы.
И вдруг она неожиданно сама вышла в сад. Он откинулся на скамейку, теперь уже терпеливо. Она была еще далеко и лицо все еще было скрыто от него. Но он увидит. Она может пойти только в одно место — сюда, где он сейчас находится. Поэтому он просто наблюдал, как она, согнувшись, смотрит внутрь зала из своего укрытия за дверью — губы его тронула улыбка; наконец, она повернулась и пошла… к нему.
"О, дорогая, ты даже не знаешь, что приняла приглашение». Словно читая его мысли, она пересекла террасу, направляясь в его сторону — он решил, что раскрыт. Он был потрясен тем, что она шла прямо к нему, бежала к нему, освещенная лучом яркого света. Даже мелькнуло сомнение, успеет ли он рассмотреть прелесть ее лица прежде, чем она скроется в тени.
Она остановилась и выглядела такой же пораженной, как и он сам, но его удивление быстро рассеялось, когда он понял, что она бежала не к нему — она бежала, не подозревая, что он здесь. Теперь буря эмоций пронеслась по ее лицу, как порыв ветра. Это было так забавно: шок, любопытство, смущение, но никак не страх. Ее искрящиеся глаза напряженно рассматривали его. Ему было интересно, насколько ей это удалось — скамью защищала тень, она же стояла на свету, а он пока не собирался обнаруживать себя.
С одной стороны, его изумило, что она не убежала немедленно, не упала в обморок или не сделала какой-нибудь глупости в этом роде, что первым делом случается обычно с молодой девушкой при встрече с незнакомым мужчиной, скрывающимся в тени. Бессознательно он нашел причину, почему она реагировала на него по-иному, но отбросил ее. Когда она пришла ему в голову, это было очередным шоком. Она не была такой уж юной, достаточно юной для него вообще. Ей могло быть сколько угодно лет. Осознание этого сразу же задело Энтони. Если сначала он хотел просто как знаток оценить ее красоту, то сейчас он понял, что взгляда будет недостаточно, необходимо еще и прикоснуться. И вот она остановилась перед ним потрясенная, обворожительная. Еще никогда в жизни он не был так рад, что женщина нашла его таким расчувствовавшимся. Во внезапном порыве Энтони спросил:
— Кто опекает вас здесь? Кто ваш покровитель? Розлинн слушала его голос, прекрасно понимая, что должна была уйти немедленно. Но она продолжала стоять, не смея поднять на него глаз, не боясь, что она почти на виду у всего общества.
— Мой покровитель?
— Да, кому вы принадлежите?
— О, никому.
Энтони удовлетворенно улыбнулся:
— Может быть, мне нужно повторить вопрос?
— Нет, я поняла. И вы тоже. Видите ли, мой дедушка, с которым я жила, недавно умер. Теперь у меня никого нет.
— Тогда у вас буду я.
Его нежные слове наполнили теплом ее сердце. О, что бы она сделала, чтобы заполучить его себе в мужья! Конечно, он этого не имел в виду, а значит, она должна была бы смутиться, слушая подобные речи. Но она не была смущена. Иного она и не ожидала услышать от такого мужчины. Френсис рассказывала ей: они любят говорить всякие шокирующие вещи. Она могла помочь себе только сама и она спросила:
— Значит, вы женитесь на мне?
— Женюсь?
Она заставила его взволноваться, и он позабавил ее, всем своим видом выражая ужас.
— Я поставила вопрос так прямо, как никогда, пожалуй. Но, похоже, он задел вас за живое. Могу взять на себя смелость утверждать, что вы не годитесь в мужья.
— Боже мой, конечно, нет!
— Не стоит этого подчеркивать, — сказала она с едва заметным разочарованием. — Я и не думала, что вы могли бы.
Он испугался, что она быстро уйдет:
— Вы уже не собираетесь так быстро разрушить мои надежды, дорогая, не так ли? Неужели вы так же стремитесь к супружеству, как и все остальные?
— У меня совсем иная ситуация. Именно поэтому я и приехала в Лондон.
— Совсем не как другие…
Он не спрашивал, просто повторял, проясняя все для нее и для себя. Потом Энтони наклонился вперед и, поймав ее руку, нежно притянул ее ближе.
— Какое же имя носит такое прелестное существо?
Какое имя? Какое имя? Она не могла думать ни о чем, кроме этих пальцев без перчаток, горячо сжимающих ее собственные. Она ударилась коленом о скамью, но не заметила этого. — У вас ведь есть хотя бы одно, не так ли? — упорствовал он. Розлинн все сильнее охватывал трепет.
— Что?
Он был в восторге от ее смущения.
— Моя дорогая девочка, имя? У всех нас есть какое-то имя, хорошее или дурное. Мое, например, Энтони Мэлори, для близких — просто Тони. Теперь признавайтесь, как ваше?
Она закрыла глаза. Только так она могла собраться с мыслями.
— Роз — Розлинн.
Он насмешливо прищелкнул языком.
— Не удивительно, что вы хотите выйти замуж, просто потому, что желаете сменить имя.
Она захлопала глазами, ослепленная его улыбкой. Он просто шутил. Так мило, так непринужденно. Другие мужчины, которых она встречала до этого, были слишком глупы, пытаясь произвести на нее хорошее впечатление вместо того, чтобы быть проще в ее присутствии. Она вернула ему улыбку:
— Розлинн Уэдуцк, если быть точной.
— Вы должны сохранить это имя, дорогая, по крайней мере, пока мы не будем ближе знакомы. А мы будем, вы знаете. Хотите, я расскажу, как?
Она засмеялась, отбивая его нападки:
— Вы опять хотите шокировать меня, но это невозможно. Я слишком взрослая, чтобы заливаться краской и, кроме того, я предупреждена относительно таких, как вы.
— Как я?
— Распутников.
— Виноват?
— Мастеров обольщения.
— Надеюсь на это!
Она засмеялась снова, и опять это было не глупое хихиканье или притворство, разрушающее чувства, а только теплота, которая заставляла его хотеть… Нет, он не отважился бы. Он боялся спугнуть эту женщину. Она могла быть не невинной в ее годы, но он не знал еще, насколько она была опытна.
В темноте сада рядом с Энтони испуг Розлинн совершенно прошел, хотя это не имело уже никакого значения, потому что ей было хорошо с ним. Они были так близко друг от друга, она понимала лишь одно: он — распутник, и она не может позволить себе стать соблазненной.
— Я должна идти.
— Не сейчас!
— Нет, я действительно должна.
Она попыталась освободить свою руку, но он притянул ее сильнее. Его другая рука коснулась ее щеки, лаская ее медленно и нежно. Она должна была объяснить ему.
— Я… я должна поблагодарить вас, мистер Мэлори.
Она заговорила с акцентом, не замечая этого. Половина ее сознания была отдана его прикосновению, другая — все возрастающей панике.
— Вы могли бы избавить меня от волнений, а вы добавляете их. Мне нужен муж, а не любовник, каким можете быть вы… к большому сожалению.
Она добилась своего, хотя бы потому, что снова удивила его.
Энтони смотрел на удалявшуюся Розлинн, которая переходила из одной полоски света в другую, пока не исчезла внутри дома, и он опять почувствовал этот глупый толчок — пойти за ней. Но он не пошел. Улыбка снова появилась на его лице. «К большому сожалению», — сказала она горько. Маленькая мисс не знала, что этими словами окончательно решила свою судьбу.
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Грэмп предупреждал ее. Но ей и не нужно было ничего говорить. Она и сама знала: он был один из тех, «на кого нельзя положиться». Слишком уж он был красив, чтобы не быть таким!
Весь прежний ход мыслей был забыт. Теперь она испытала странную горечь из-за того, что он был здесь. Почему он? Почему именно этот мужчина, заставляющий ее сердце биться чаще?
— Вас здесь хорошо видно, сэр, — она удивилась себе: откуда вдруг взялся спокойный голос при ее растерянности?
— Я знаю, — просто ответил он и улыбнулся. Он не стал говорить ей, что она тоже очень выделяется. Он явно получал удовольствие, любуясь ею. Слова были не нужны, когда ее сильный голос ласкал его кожу. Энтони Мэлори был совершенно очарован. Он видел ее перед тем, как она вышла сюда. Он смотрел за Розлинн через ближайшее окно, и она появилась в поле его зрения. Тогда он не разглядел ее лица, только стройную спину, обтянутую легким шелком и ее волосы. Потрясающий рыже-золотой цвет сразу привлек его внимание. Он потерял ее из поля зрения прежде, чем успел хорошенько рассмотреть, и ему захотелось прорваться к ней сквозь толпу, увидеть лицо девушки, имеющей такие великолепные волосы.
И вдруг она неожиданно сама вышла в сад. Он откинулся на скамейку, теперь уже терпеливо. Она была еще далеко и лицо все еще было скрыто от него. Но он увидит. Она может пойти только в одно место — сюда, где он сейчас находится. Поэтому он просто наблюдал, как она, согнувшись, смотрит внутрь зала из своего укрытия за дверью — губы его тронула улыбка; наконец, она повернулась и пошла… к нему.
"О, дорогая, ты даже не знаешь, что приняла приглашение». Словно читая его мысли, она пересекла террасу, направляясь в его сторону — он решил, что раскрыт. Он был потрясен тем, что она шла прямо к нему, бежала к нему, освещенная лучом яркого света. Даже мелькнуло сомнение, успеет ли он рассмотреть прелесть ее лица прежде, чем она скроется в тени.
Она остановилась и выглядела такой же пораженной, как и он сам, но его удивление быстро рассеялось, когда он понял, что она бежала не к нему — она бежала, не подозревая, что он здесь. Теперь буря эмоций пронеслась по ее лицу, как порыв ветра. Это было так забавно: шок, любопытство, смущение, но никак не страх. Ее искрящиеся глаза напряженно рассматривали его. Ему было интересно, насколько ей это удалось — скамью защищала тень, она же стояла на свету, а он пока не собирался обнаруживать себя.
С одной стороны, его изумило, что она не убежала немедленно, не упала в обморок или не сделала какой-нибудь глупости в этом роде, что первым делом случается обычно с молодой девушкой при встрече с незнакомым мужчиной, скрывающимся в тени. Бессознательно он нашел причину, почему она реагировала на него по-иному, но отбросил ее. Когда она пришла ему в голову, это было очередным шоком. Она не была такой уж юной, достаточно юной для него вообще. Ей могло быть сколько угодно лет. Осознание этого сразу же задело Энтони. Если сначала он хотел просто как знаток оценить ее красоту, то сейчас он понял, что взгляда будет недостаточно, необходимо еще и прикоснуться. И вот она остановилась перед ним потрясенная, обворожительная. Еще никогда в жизни он не был так рад, что женщина нашла его таким расчувствовавшимся. Во внезапном порыве Энтони спросил:
— Кто опекает вас здесь? Кто ваш покровитель? Розлинн слушала его голос, прекрасно понимая, что должна была уйти немедленно. Но она продолжала стоять, не смея поднять на него глаз, не боясь, что она почти на виду у всего общества.
— Мой покровитель?
— Да, кому вы принадлежите?
— О, никому.
Энтони удовлетворенно улыбнулся:
— Может быть, мне нужно повторить вопрос?
— Нет, я поняла. И вы тоже. Видите ли, мой дедушка, с которым я жила, недавно умер. Теперь у меня никого нет.
— Тогда у вас буду я.
Его нежные слове наполнили теплом ее сердце. О, что бы она сделала, чтобы заполучить его себе в мужья! Конечно, он этого не имел в виду, а значит, она должна была бы смутиться, слушая подобные речи. Но она не была смущена. Иного она и не ожидала услышать от такого мужчины. Френсис рассказывала ей: они любят говорить всякие шокирующие вещи. Она могла помочь себе только сама и она спросила:
— Значит, вы женитесь на мне?
— Женюсь?
Она заставила его взволноваться, и он позабавил ее, всем своим видом выражая ужас.
— Я поставила вопрос так прямо, как никогда, пожалуй. Но, похоже, он задел вас за живое. Могу взять на себя смелость утверждать, что вы не годитесь в мужья.
— Боже мой, конечно, нет!
— Не стоит этого подчеркивать, — сказала она с едва заметным разочарованием. — Я и не думала, что вы могли бы.
Он испугался, что она быстро уйдет:
— Вы уже не собираетесь так быстро разрушить мои надежды, дорогая, не так ли? Неужели вы так же стремитесь к супружеству, как и все остальные?
— У меня совсем иная ситуация. Именно поэтому я и приехала в Лондон.
— Совсем не как другие…
Он не спрашивал, просто повторял, проясняя все для нее и для себя. Потом Энтони наклонился вперед и, поймав ее руку, нежно притянул ее ближе.
— Какое же имя носит такое прелестное существо?
Какое имя? Какое имя? Она не могла думать ни о чем, кроме этих пальцев без перчаток, горячо сжимающих ее собственные. Она ударилась коленом о скамью, но не заметила этого. — У вас ведь есть хотя бы одно, не так ли? — упорствовал он. Розлинн все сильнее охватывал трепет.
— Что?
Он был в восторге от ее смущения.
— Моя дорогая девочка, имя? У всех нас есть какое-то имя, хорошее или дурное. Мое, например, Энтони Мэлори, для близких — просто Тони. Теперь признавайтесь, как ваше?
Она закрыла глаза. Только так она могла собраться с мыслями.
— Роз — Розлинн.
Он насмешливо прищелкнул языком.
— Не удивительно, что вы хотите выйти замуж, просто потому, что желаете сменить имя.
Она захлопала глазами, ослепленная его улыбкой. Он просто шутил. Так мило, так непринужденно. Другие мужчины, которых она встречала до этого, были слишком глупы, пытаясь произвести на нее хорошее впечатление вместо того, чтобы быть проще в ее присутствии. Она вернула ему улыбку:
— Розлинн Уэдуцк, если быть точной.
— Вы должны сохранить это имя, дорогая, по крайней мере, пока мы не будем ближе знакомы. А мы будем, вы знаете. Хотите, я расскажу, как?
Она засмеялась, отбивая его нападки:
— Вы опять хотите шокировать меня, но это невозможно. Я слишком взрослая, чтобы заливаться краской и, кроме того, я предупреждена относительно таких, как вы.
— Как я?
— Распутников.
— Виноват?
— Мастеров обольщения.
— Надеюсь на это!
Она засмеялась снова, и опять это было не глупое хихиканье или притворство, разрушающее чувства, а только теплота, которая заставляла его хотеть… Нет, он не отважился бы. Он боялся спугнуть эту женщину. Она могла быть не невинной в ее годы, но он не знал еще, насколько она была опытна.
В темноте сада рядом с Энтони испуг Розлинн совершенно прошел, хотя это не имело уже никакого значения, потому что ей было хорошо с ним. Они были так близко друг от друга, она понимала лишь одно: он — распутник, и она не может позволить себе стать соблазненной.
— Я должна идти.
— Не сейчас!
— Нет, я действительно должна.
Она попыталась освободить свою руку, но он притянул ее сильнее. Его другая рука коснулась ее щеки, лаская ее медленно и нежно. Она должна была объяснить ему.
— Я… я должна поблагодарить вас, мистер Мэлори.
Она заговорила с акцентом, не замечая этого. Половина ее сознания была отдана его прикосновению, другая — все возрастающей панике.
— Вы могли бы избавить меня от волнений, а вы добавляете их. Мне нужен муж, а не любовник, каким можете быть вы… к большому сожалению.
Она добилась своего, хотя бы потому, что снова удивила его.
Энтони смотрел на удалявшуюся Розлинн, которая переходила из одной полоски света в другую, пока не исчезла внутри дома, и он опять почувствовал этот глупый толчок — пойти за ней. Но он не пошел. Улыбка снова появилась на его лице. «К большому сожалению», — сказала она горько. Маленькая мисс не знала, что этими словами окончательно решила свою судьбу.
Глава 6
— Ты видел эту картину, Конни: мастер за работой?
— Больше похоже на комедию ошибок! Энтони засмеялся, когда эти два приятеля — Джеймс и Конрад вышли из-за дерева.
— Шпионишь за мной, братец?
— Боялся, что придется краснеть за тебя.
— Напрасно, черт возьми. Я только что встретил ее.
— И потерял, — закончил Конрад Шарп.
— Ты не должен винить его, Конни, — сказал Джеймс. — Она правильно бросила его — она ведь обращалась к его лучшим сердечным чувствам и с таким милым шотландским акцентом. И здесь я подумал, что его нимб навсегда потух.
— Такая девушка отшлифует любой нимб, — отметил Конрад.
— Да, она ошеломительна, не так ли? — Энтони попытался переключить тему.
— Рискнешь покорить ее, а? — прищурился Джеймс. — Осторожней, или я сам приму вызов.
Это было что-то вроде спорта, в юности они часто боролись за одну женщину. Каждая прогулка по Лондону сопровождалась соревнованием, кто завоюет первым сердце дамы. Но годы несколько охладили их сексуальные влечения. Конкуренция между ними была уже не столь велика. По, крайней мере, до сегодняшнего дня.
А сейчас Джеймса было просто не узнать!
В последние десять лет, пока Джеймс пиратствовал в дальних морях, братья редко виделись. Все три брата отказались от Джеймса, когда выяснили, что тот собирался взять Регги с собой к пиратам на лето. Но теперь он оставил пиратов и окончательно вернулся в Англию.
Энтони не знал, серьезно или нет брат вызывает его на соревнование за Розлинн Уэдуик. Когда она снова показалась в окне, Энтони заметил, что Джеймс тоже смотрит на нее.
— Забудь о ней, Джеймс! А что ты вообще здесь делаешь?
— Если бы я знал, кто оставил мне записку, я бы не приезжал сюда. — Джеймс встал, и оказалось, что он все же немного ниже ростом, чем брат. — Ты напомнил мне об этом.
— Потому ты и появился?
— А ты? Что ж не нацарапал мне несколько слов, что будешь здесь?..
— Я пытался отвертеться, но Джереми не был уверен, что сможет защитить Регги, поэтому мне пришлось тащиться сюда.
— Ты не понял, Тони. Я не имею в виду того, кто будет опекать Ригэн от толпы, меня не это волнует. Нужен кто-то, кто защитил бы ее от сопровождения.
— Да он же ее кузен, Боже милостивый! — Энтони не сразу понял даже, о чем речь.
— Ты думаешь, он это примет во внимание?
— Ты серьезно?
— Он сходит по ней с ума. Ему на все хватит отваги.
— Может, тебе напомнить, что мы говорим о семнадцатилетнем мальчике?
— Может, это тебе напомнить, каким ты был в семнадцать лет?
В конце концов Энтони улыбнулся.
— Ясно. Буду присматривать не только за ней, но и за ним.
— Если сможешь оторвать взгляд от своей шотландки, — вставил свое слово Конрад.
— Я думаю, единственное, что ему хочется, — заметил Джеймс, — чтобы мы ушли отсюда подальше, Конни. Пойдем, оставим бедного мальчика с его томлением. А если наш хищник недостаточно смел, чтобы завоевать ее, тогда этим займусь я.
— Больше похоже на комедию ошибок! Энтони засмеялся, когда эти два приятеля — Джеймс и Конрад вышли из-за дерева.
— Шпионишь за мной, братец?
— Боялся, что придется краснеть за тебя.
— Напрасно, черт возьми. Я только что встретил ее.
— И потерял, — закончил Конрад Шарп.
— Ты не должен винить его, Конни, — сказал Джеймс. — Она правильно бросила его — она ведь обращалась к его лучшим сердечным чувствам и с таким милым шотландским акцентом. И здесь я подумал, что его нимб навсегда потух.
— Такая девушка отшлифует любой нимб, — отметил Конрад.
— Да, она ошеломительна, не так ли? — Энтони попытался переключить тему.
— Рискнешь покорить ее, а? — прищурился Джеймс. — Осторожней, или я сам приму вызов.
Это было что-то вроде спорта, в юности они часто боролись за одну женщину. Каждая прогулка по Лондону сопровождалась соревнованием, кто завоюет первым сердце дамы. Но годы несколько охладили их сексуальные влечения. Конкуренция между ними была уже не столь велика. По, крайней мере, до сегодняшнего дня.
А сейчас Джеймса было просто не узнать!
В последние десять лет, пока Джеймс пиратствовал в дальних морях, братья редко виделись. Все три брата отказались от Джеймса, когда выяснили, что тот собирался взять Регги с собой к пиратам на лето. Но теперь он оставил пиратов и окончательно вернулся в Англию.
Энтони не знал, серьезно или нет брат вызывает его на соревнование за Розлинн Уэдуик. Когда она снова показалась в окне, Энтони заметил, что Джеймс тоже смотрит на нее.
— Забудь о ней, Джеймс! А что ты вообще здесь делаешь?
— Если бы я знал, кто оставил мне записку, я бы не приезжал сюда. — Джеймс встал, и оказалось, что он все же немного ниже ростом, чем брат. — Ты напомнил мне об этом.
— Потому ты и появился?
— А ты? Что ж не нацарапал мне несколько слов, что будешь здесь?..
— Я пытался отвертеться, но Джереми не был уверен, что сможет защитить Регги, поэтому мне пришлось тащиться сюда.
— Ты не понял, Тони. Я не имею в виду того, кто будет опекать Ригэн от толпы, меня не это волнует. Нужен кто-то, кто защитил бы ее от сопровождения.
— Да он же ее кузен, Боже милостивый! — Энтони не сразу понял даже, о чем речь.
— Ты думаешь, он это примет во внимание?
— Ты серьезно?
— Он сходит по ней с ума. Ему на все хватит отваги.
— Может, тебе напомнить, что мы говорим о семнадцатилетнем мальчике?
— Может, это тебе напомнить, каким ты был в семнадцать лет?
В конце концов Энтони улыбнулся.
— Ясно. Буду присматривать не только за ней, но и за ним.
— Если сможешь оторвать взгляд от своей шотландки, — вставил свое слово Конрад.
— Я думаю, единственное, что ему хочется, — заметил Джеймс, — чтобы мы ушли отсюда подальше, Конни. Пойдем, оставим бедного мальчика с его томлением. А если наш хищник недостаточно смел, чтобы завоевать ее, тогда этим займусь я.
Глава 7
— Что он делает здесь, хотела бы я знать? Леди Крэнделл не одобряет людей такого сорта. Она никогда не пригласила бы его.
— Сэр Энтони не нуждается в приглашении. Его будут рады принять везде, куда он пожелает прийти.
— Но он всегда был так любезен, держась подальше от наших вечеринок.
— Любезен? — короткий смех. — Да никакой любезности. Он просто терпеть не может наших балов. И это неудивительно. Всегда найдется какая-нибудь дама, которая хотела бы перевоспитать записного распутника.
— Ничего смешного нет, Ленор, — отозвалась на разговор дама, у которой действительно был несчастный вид.
— У тебя нет в этом сезоне дочери на выданье. О, Бог мой, посмотри на мою Джейн. Она не в силах оторвать от него глаз. Она теперь никогда не примет предложение Перси. Она такая упрямая.
— Никакого вреда от этих взглядов не будет, Элис. Тебе нужно только рассказать ей несколько историй о нем, она ужаснется и будет счастлива, если он не заметит ее.
— Но что он делает здесь? — этот вопрос повторили с большим раздражением.
— Наверное, присматривает за своим сыном, — предположила Ленор, самая чопорная из дам.
— За кем?
— А вот за тем мальчиком, танцующим с Саррой Лорде. И если он не зеркальное отражение сэра Энтони, значит нужно отменить все зеркала.
— Боже мой, еще один Мэлори. С этой семьей надо быть осмотрительней.
— Маркиза принимает его. Интересно, как долго продержится их связь? — Какая неожиданность! Однако как долго все это сможет остаться в тайне?
— Должно быть, это уже раскрыто. Так уж получилось, что в этом сезоне семья Мэлори приподносит сюрприз за сюрпризом. Я слышала, что вернулся их третий брат.
— Но их всего три!
— Их четверо и третий — белая ворона, — сказала Ленор раздраженно. — Он уехал много лет назад, но никто не знает почему.
— Неудивительно, что я не знала о его существовании!
Как раз во время этого разговора, столь увлекательного для Розлинн, ей помешали его слушать, ибо опять к ней подошли — но, по крайней мере, это не был один из ее юных обожателей. А между тем разговоры эти начались, как только Энтони Мэлори вошел в зал, где Розлинн скромно укрылась за группой пожилых дам, — там было удобнее подслушивать. Да, зачем отрицать? Она находила предмет обсуждения крайне привлекательным и слушала, стараясь не пропустить ни слова. Поэтому она лишь мельком взглянула на леди Идеи, обращавшуюся к ней:
— Устала от танцев? — леди Иден, молодую изящную женщину, позабавила невнимательность Розлинн в тот момент, когда они столкнулись. Но только сейчас, услышав несколько замечаний расположившихся рядом дам, она поняла, в чем причина этой невнимательности. — А я редко танцую, разве только с мужем, но он не смог присоединиться ко мне сегодня.
— Очень мило, — невпопад отвечала Розлинн. Глаза Реджины Иден расширились, улыбаясь, она взяла Розлинн под руку:
— Пойдемте-ка, моя дорогая. В зале чертовски жарко, выйдем отсюда.
Розлинн была вынуждена пойти за ней. Леди Иденоказалась слишком энергичной для такой молодой женщины. Розлинн удивилась, узнав, что она уже замужем и имеет ребенка: выглядела она как выпускница школы. Именно эта юная леди беседовала с Френсис, когда Розлинн сбежала из зала, и как только Розлинн вернулась, Френсис представила их друг другу. Но Розлинн все еще была во власти приятной дрожи после встречи с Мэлори. Она не запомнила, о чем они беседовали с леди Иден, если они вообще о чем-либо говорили Леди Иден остановилась у стола с закусками. И здесь Розлинн вдруг очень ясно увидела предмет, не сходивший с уст окружающих. Энтони стоял в дверях с видом безразличия, одним плечом упираясь в проем, скрестив руки на груди, глаза его медленно осматривали комнату — пока они не остановились на ней. Он и Розлинн смотрели друг другу в глаза поверх всех голов и он улыбался ей. Она почувствовала, как тепло стало у нее на душе.
Увидеть его впервые при ярком свете — это было и приятно, и сложно — действительно проверка чувств.
— Он дьявольски красив, не так ли? — вопрос застал Розлинн врасплох, она опомнилась и перевела взгляд на стоящую рядом леди Иден. Осторожно пожав плечами, Розлинн ответила:
— Вы так думаете?
— О, несомненно. Его братья тоже потрясающе хороши, но я всегда считала, что Тони красивее всех.
Тони? Розлинн не очень понравилось это. Услышать «Тони» от молодой красивой женщины с темными волосами и с живыми голубыми глазами, светящимися юмором? Как он сказал? «Тони — для близких».
— Вероятно, вы его хорошо знаете? Реджина интригующе улыбнулась:
— Я хорошо знаю всю семью. Розлинн почувствовала, что краснеет, а это бывало с ней крайне редко. Она явно обнаружила свою заинтересованность. Если виконтесса хорошо знакома с Мэлори, то перед ней Розлинн никак не следовало раскрываться. Она вообще не должны была интересоваться Энтони. Ей нужно срочно переменить тему разговора. Она искала новую, но не могла найти.
— Кажется, он ужасно стар?
— Ну, если вы считаете тридцать пять лет старостью…
— Только тридцать пять?
Бесспорно, Тони покорил еще одно сердце, не приложив к этому ни малейшего усилия, решила Реджина. Или приложил? В конце концов неприлично так таращить глаза. И если бы она не стояла рядом с Розлинн, бедная девушка наверняка была бы скомпрометирована слухами о его к ней интересе.
Да, это было действительно очень дурно с его стороны, ведь ничего не остается незамеченным. Ничего! А ей, леди Иден, все больше и больше нравилась Розлинн. И ей не хотелось, чтобы она пострадала.
— Он убежденный холостяк, — Реджина сочла своим долгом предупредить Розлинн. — Имея трех старших братьев, ему незачем жениться.
— Вам необязательно было заканчивать так красиво. Я знаю, что он распутник.
— Он предпочитает называть себя «знатоком женщин».
— Значит, он тоже привык выражаться красиво. Реджина рассмеялась. О, ей нравилась эта девушка. Она притворялась безразличной к Тони, но проявляла свой интерес другим способом.
Розлинн снова взглянула на сэра Энтони. Как глупо называть его мистер Мэлори, но откуда же она могла знать, что он член семьи пэров Англии? Старший брат в семье был маркизом Хэверстоном, второй — графом, третий — белой вороной, а Энтони — следующий за вторым. О, она узнала о нем слишком много сегодня. Почему же она не смогла узнать столько же о возможных претендентах на брак?
— Он не умеет танцевать? — Розлинн поймала себя на том, что снова спрашивает о нем. Ну почему она не может оставить его в покое?
— О, умеет, и еще как хорошо, но здесь он никого не отважится пригласить. Если же пригласит кого-то, то придется танцевать еще с дюжиной других, чтобы избавить женщину от подозрений. Но это будет слишком большой расплатой за танец с девушкой, которая ему нравится. Поэтому он и не выносит подобные балы. И это заставляет его быть осмотрительным, хотя такого слова нет в его лексиконе.
— Неужели он действительно пользуется такой дурной славой, что танец с ним может скомпрометировать девушку?
— Я видела, как это случалось, и это действительно очень стыдно, хотя не такой уж он бабник. Конечно, у него нет недостатка в женском внимании, но он отнюдь не собирается соблазнять весь Лондон.
— Только большую его часть? — съязвила Розлинн. Реджина отметила усмешку; возможно, Розлинн только забавляет скандальность репутации Энтони? Хорошо, если после всего услышанного она не будет интересоваться им, или она просто мудро почувствовала, что это безнадежно.
— Сплетни могут быть жестокими, моя дорогая, — Реджина понизила голос, — честно говоря, я не рискнула бы оставить вас одну. Он плохо поступает, глядя на вас так пристально.
— Может быть, он смотрит на вас? — Розлинн лукаво пыталась отвести подозрения.
— Конечно же, не на меня. Но до тех пор, пока все не уверены, на кого он смотрит, вы в безопасности.
— А вот и ты, Роз, — к ним присоединилась Френсис, — лорд Грэхем только что спрашивал о тебе. Он утверждает, что ты обещала ему вальс.
— Да, обещала, — сказала Розлинн. Пора забыть Энтони Мэлори и вернуться к делу. — Я надеюсь только, что он потеряется, и я смогу повеселиться подольше.
Тут она спохватилась, как это выглядит с точки зрения леди Иден, однако Реджина мило улыбнулась:
— Все в порядке, моя дорогая. Френсис рассказала мне немного о твоем положении. Может быть, тебе будет интересно узнать, что у меня были те же проблемы с поиском мужа. Но в отличии от тебя мой выбор должен был быть одобрен семьей. Что было ужасно трудно. Они считали, что все недостаточно хороши для меня. Слава Богу, мой Николае скомпрометировал меня, иначе я до сих пор ходила бы в невестах.
— Я думала, что ты была ему обещана, — удивилась Френсис.
— Это было всеобщее заблуждение после помолвки. А на самом деле он похитил меня, думая, что я современная девушка, и эта маленькая ошибка быстро выплыла наружу. О, он тотчас привел меня домой, как только понял, что ошибся, но было поздно. И хотя он сопротивлялся и протестовал, не желая идти к алтарю, говорил, что он убежденный холостяк, ему пришлось-таки обзавестись семьей. Это еще раз показывает, что из людей, не пользующихся уважением в обществе, иногда получаются самые лучшие мужья. Ты даже не представляешь себе, насколько это правда.
Последнее было сказано для Розлинн, но та вовсе не собиралась испытывать судьбу. Она не могла рисковать. И с этим жестким для себя решением она пошла разыскивать лорда Грэхема.
— Сэр Энтони не нуждается в приглашении. Его будут рады принять везде, куда он пожелает прийти.
— Но он всегда был так любезен, держась подальше от наших вечеринок.
— Любезен? — короткий смех. — Да никакой любезности. Он просто терпеть не может наших балов. И это неудивительно. Всегда найдется какая-нибудь дама, которая хотела бы перевоспитать записного распутника.
— Ничего смешного нет, Ленор, — отозвалась на разговор дама, у которой действительно был несчастный вид.
— У тебя нет в этом сезоне дочери на выданье. О, Бог мой, посмотри на мою Джейн. Она не в силах оторвать от него глаз. Она теперь никогда не примет предложение Перси. Она такая упрямая.
— Никакого вреда от этих взглядов не будет, Элис. Тебе нужно только рассказать ей несколько историй о нем, она ужаснется и будет счастлива, если он не заметит ее.
— Но что он делает здесь? — этот вопрос повторили с большим раздражением.
— Наверное, присматривает за своим сыном, — предположила Ленор, самая чопорная из дам.
— За кем?
— А вот за тем мальчиком, танцующим с Саррой Лорде. И если он не зеркальное отражение сэра Энтони, значит нужно отменить все зеркала.
— Боже мой, еще один Мэлори. С этой семьей надо быть осмотрительней.
— Маркиза принимает его. Интересно, как долго продержится их связь? — Какая неожиданность! Однако как долго все это сможет остаться в тайне?
— Должно быть, это уже раскрыто. Так уж получилось, что в этом сезоне семья Мэлори приподносит сюрприз за сюрпризом. Я слышала, что вернулся их третий брат.
— Но их всего три!
— Их четверо и третий — белая ворона, — сказала Ленор раздраженно. — Он уехал много лет назад, но никто не знает почему.
— Неудивительно, что я не знала о его существовании!
Как раз во время этого разговора, столь увлекательного для Розлинн, ей помешали его слушать, ибо опять к ней подошли — но, по крайней мере, это не был один из ее юных обожателей. А между тем разговоры эти начались, как только Энтони Мэлори вошел в зал, где Розлинн скромно укрылась за группой пожилых дам, — там было удобнее подслушивать. Да, зачем отрицать? Она находила предмет обсуждения крайне привлекательным и слушала, стараясь не пропустить ни слова. Поэтому она лишь мельком взглянула на леди Идеи, обращавшуюся к ней:
— Устала от танцев? — леди Иден, молодую изящную женщину, позабавила невнимательность Розлинн в тот момент, когда они столкнулись. Но только сейчас, услышав несколько замечаний расположившихся рядом дам, она поняла, в чем причина этой невнимательности. — А я редко танцую, разве только с мужем, но он не смог присоединиться ко мне сегодня.
— Очень мило, — невпопад отвечала Розлинн. Глаза Реджины Иден расширились, улыбаясь, она взяла Розлинн под руку:
— Пойдемте-ка, моя дорогая. В зале чертовски жарко, выйдем отсюда.
Розлинн была вынуждена пойти за ней. Леди Иденоказалась слишком энергичной для такой молодой женщины. Розлинн удивилась, узнав, что она уже замужем и имеет ребенка: выглядела она как выпускница школы. Именно эта юная леди беседовала с Френсис, когда Розлинн сбежала из зала, и как только Розлинн вернулась, Френсис представила их друг другу. Но Розлинн все еще была во власти приятной дрожи после встречи с Мэлори. Она не запомнила, о чем они беседовали с леди Иден, если они вообще о чем-либо говорили Леди Иден остановилась у стола с закусками. И здесь Розлинн вдруг очень ясно увидела предмет, не сходивший с уст окружающих. Энтони стоял в дверях с видом безразличия, одним плечом упираясь в проем, скрестив руки на груди, глаза его медленно осматривали комнату — пока они не остановились на ней. Он и Розлинн смотрели друг другу в глаза поверх всех голов и он улыбался ей. Она почувствовала, как тепло стало у нее на душе.
Увидеть его впервые при ярком свете — это было и приятно, и сложно — действительно проверка чувств.
— Он дьявольски красив, не так ли? — вопрос застал Розлинн врасплох, она опомнилась и перевела взгляд на стоящую рядом леди Иден. Осторожно пожав плечами, Розлинн ответила:
— Вы так думаете?
— О, несомненно. Его братья тоже потрясающе хороши, но я всегда считала, что Тони красивее всех.
Тони? Розлинн не очень понравилось это. Услышать «Тони» от молодой красивой женщины с темными волосами и с живыми голубыми глазами, светящимися юмором? Как он сказал? «Тони — для близких».
— Вероятно, вы его хорошо знаете? Реджина интригующе улыбнулась:
— Я хорошо знаю всю семью. Розлинн почувствовала, что краснеет, а это бывало с ней крайне редко. Она явно обнаружила свою заинтересованность. Если виконтесса хорошо знакома с Мэлори, то перед ней Розлинн никак не следовало раскрываться. Она вообще не должны была интересоваться Энтони. Ей нужно срочно переменить тему разговора. Она искала новую, но не могла найти.
— Кажется, он ужасно стар?
— Ну, если вы считаете тридцать пять лет старостью…
— Только тридцать пять?
Бесспорно, Тони покорил еще одно сердце, не приложив к этому ни малейшего усилия, решила Реджина. Или приложил? В конце концов неприлично так таращить глаза. И если бы она не стояла рядом с Розлинн, бедная девушка наверняка была бы скомпрометирована слухами о его к ней интересе.
Да, это было действительно очень дурно с его стороны, ведь ничего не остается незамеченным. Ничего! А ей, леди Иден, все больше и больше нравилась Розлинн. И ей не хотелось, чтобы она пострадала.
— Он убежденный холостяк, — Реджина сочла своим долгом предупредить Розлинн. — Имея трех старших братьев, ему незачем жениться.
— Вам необязательно было заканчивать так красиво. Я знаю, что он распутник.
— Он предпочитает называть себя «знатоком женщин».
— Значит, он тоже привык выражаться красиво. Реджина рассмеялась. О, ей нравилась эта девушка. Она притворялась безразличной к Тони, но проявляла свой интерес другим способом.
Розлинн снова взглянула на сэра Энтони. Как глупо называть его мистер Мэлори, но откуда же она могла знать, что он член семьи пэров Англии? Старший брат в семье был маркизом Хэверстоном, второй — графом, третий — белой вороной, а Энтони — следующий за вторым. О, она узнала о нем слишком много сегодня. Почему же она не смогла узнать столько же о возможных претендентах на брак?
— Он не умеет танцевать? — Розлинн поймала себя на том, что снова спрашивает о нем. Ну почему она не может оставить его в покое?
— О, умеет, и еще как хорошо, но здесь он никого не отважится пригласить. Если же пригласит кого-то, то придется танцевать еще с дюжиной других, чтобы избавить женщину от подозрений. Но это будет слишком большой расплатой за танец с девушкой, которая ему нравится. Поэтому он и не выносит подобные балы. И это заставляет его быть осмотрительным, хотя такого слова нет в его лексиконе.
— Неужели он действительно пользуется такой дурной славой, что танец с ним может скомпрометировать девушку?
— Я видела, как это случалось, и это действительно очень стыдно, хотя не такой уж он бабник. Конечно, у него нет недостатка в женском внимании, но он отнюдь не собирается соблазнять весь Лондон.
— Только большую его часть? — съязвила Розлинн. Реджина отметила усмешку; возможно, Розлинн только забавляет скандальность репутации Энтони? Хорошо, если после всего услышанного она не будет интересоваться им, или она просто мудро почувствовала, что это безнадежно.
— Сплетни могут быть жестокими, моя дорогая, — Реджина понизила голос, — честно говоря, я не рискнула бы оставить вас одну. Он плохо поступает, глядя на вас так пристально.
— Может быть, он смотрит на вас? — Розлинн лукаво пыталась отвести подозрения.
— Конечно же, не на меня. Но до тех пор, пока все не уверены, на кого он смотрит, вы в безопасности.
— А вот и ты, Роз, — к ним присоединилась Френсис, — лорд Грэхем только что спрашивал о тебе. Он утверждает, что ты обещала ему вальс.
— Да, обещала, — сказала Розлинн. Пора забыть Энтони Мэлори и вернуться к делу. — Я надеюсь только, что он потеряется, и я смогу повеселиться подольше.
Тут она спохватилась, как это выглядит с точки зрения леди Иден, однако Реджина мило улыбнулась:
— Все в порядке, моя дорогая. Френсис рассказала мне немного о твоем положении. Может быть, тебе будет интересно узнать, что у меня были те же проблемы с поиском мужа. Но в отличии от тебя мой выбор должен был быть одобрен семьей. Что было ужасно трудно. Они считали, что все недостаточно хороши для меня. Слава Богу, мой Николае скомпрометировал меня, иначе я до сих пор ходила бы в невестах.
— Я думала, что ты была ему обещана, — удивилась Френсис.
— Это было всеобщее заблуждение после помолвки. А на самом деле он похитил меня, думая, что я современная девушка, и эта маленькая ошибка быстро выплыла наружу. О, он тотчас привел меня домой, как только понял, что ошибся, но было поздно. И хотя он сопротивлялся и протестовал, не желая идти к алтарю, говорил, что он убежденный холостяк, ему пришлось-таки обзавестись семьей. Это еще раз показывает, что из людей, не пользующихся уважением в обществе, иногда получаются самые лучшие мужья. Ты даже не представляешь себе, насколько это правда.
Последнее было сказано для Розлинн, но та вовсе не собиралась испытывать судьбу. Она не могла рисковать. И с этим жестким для себя решением она пошла разыскивать лорда Грэхема.
Глава 8
Честно говоря, погода этим утром оставляла желать лучшего. Но в Гайд Парке было довольно много наездников. Обычно в полдень прогулочные экипажи здесь медленно разъезжают по живописным дорожкам парка. А утро отдано для выездок и упражнений, и если неожиданно и встречались старые знакомые, то они не задерживались для разговоров, как это принято в полдень.
Энтони Мэлори перешел с галопа на быструю рысь. Не то чтобы Реджина была плохой наездницей, однако он сомневался, выдержит ли ее тощая кобылка сравнение с его сильным жеребцом; но леди Иден настойчиво преследовала его и он был вынужден подстроиться под ее шаг. После вчерашнего бала он подозревал, что она при-1ласила его на прогулку не случайно. И когда Регги натянула поводья, замедляя шаг и пропуская вперед Джеймса и Джереми, он понял, что от разговора с ней не уйдешь. Маленькая леди временами могла быть очень настойчивой.
— Я пригласила тебя на прогулку сегодня утром, надеясь, что мы будем одни, — начала Реджина с оттенком слабой досады в голосе. — Я еще понимаю желание Джереми поехать с нами, но дядя Джеймс? Он редко встает до полудня.
На самом деле Энтони вытащил брата и племянника из постели, и угрозами и чуть не силой заставил их поехать с ним. Однако уловка не сработала. И чертов Джеймс, зная очень хорошо причину, по которой их разговор должен был состояться наедине, проскакал мимо, кивнув Энтони с довольной усмешкой.
Энтони невинно пожал плечами.
— Что я могу сказать? Джеймс, став отцом, переменил множество своих привычек. А разве тот негодяй, за которого ты вышла замуж, не сделал то же самое? — Замечательно! Почему ты всегда нападаешь на Николаев? Ведь твое собственное поведение вчера по отношению к девушке недостойно! — резко перешла она к намеченной теме разговоров. — Она наполовину шотландка, ты знаешь?
Энтони не надо было спрашивать, про кого говорит леди Идеи, как можно равнодушнее он бросил:
— Действительно?
— Шотландцы известны своим ужасным характером.
— Правильно, киска, — заметил он. — Но почему ты сочла необходимым предупредить меня?
В голубых глазах леди Идеи сверкнули настойчивые искорки.
— Ты интересуешься ею, Тони?
— Я что? Умер и что-то пропустил?
Она засмеялась, не в силах ничего изменить.
— Да, ты прав, вопрос, кажется, был глупым. Конечно, ты интересуешься — ты и еще десяток других. А что конкретно ты собираешься предпринять?
— Это, девочка моя, не твое дело. Его тон был нежным, но твердым, и Реджина снова нахмурилась:
— Я знаю. Но я думаю, ты кое-что должен узнать о ней, прежде чем начнешь охоту.
— Хочешь рассказать всю историю? — сухо спросил Энтони.
— Не будь таким вредным. Топи. Она приехала в Лондон, чтобы выйти замуж.
— Я узнал эти страшные новости от самой леди.
— Ты хочешь сказать, что разговаривал с ней? Когда? — Если Розлинн подумала, что Энтони годится в мужья, это довольно глупо. — Может быть, ты не понимаешь, как все это серьезно, Тони. Ей необходимо выйти замуж до конца этого месяца. Не надо так удивляться, она торопится не по той причине, о которой ты подумал. На самом деле ее опыт общения с мужчинами на уровне шестнадцатилетней девушки.
— Не могу в это поверить.
— И все же это так. Настоящая жизнь была неизвестна ей до сих пор. После смерти ее родителей она жила замкнуто в Хайленде с дедушкой, за которым ухаживала последние несколько лет. До настоящего времени она даже не задумывалась о замужестве. Ты знал это?
— Нет. Наш разговор был слишком короткий, Регги.
— Кроме того, се отец был графом, — поспешила добавить леди Идеи. — Ты знаешь, дяде Джейсону не поправится…
— Да, это неприятно — попасть в черные списки старшего брата, — с иронией прервал ее Энтони, — но я не собираюсь отчитываться перед ним, киска.
— Это еще не все Тони. Она богатая наследница. Ее дед оставил все леди Розлинн. Пока эта новость не стала общеизвестной, но ты можешь себе представить, какой будет реакция, если она до того не успеет обвенчаться.
— Любой негодяй в Лондоне вылезет из шкуры вон, чтобы заполучить ее!
Энтони Мэлори перешел с галопа на быструю рысь. Не то чтобы Реджина была плохой наездницей, однако он сомневался, выдержит ли ее тощая кобылка сравнение с его сильным жеребцом; но леди Иден настойчиво преследовала его и он был вынужден подстроиться под ее шаг. После вчерашнего бала он подозревал, что она при-1ласила его на прогулку не случайно. И когда Регги натянула поводья, замедляя шаг и пропуская вперед Джеймса и Джереми, он понял, что от разговора с ней не уйдешь. Маленькая леди временами могла быть очень настойчивой.
— Я пригласила тебя на прогулку сегодня утром, надеясь, что мы будем одни, — начала Реджина с оттенком слабой досады в голосе. — Я еще понимаю желание Джереми поехать с нами, но дядя Джеймс? Он редко встает до полудня.
На самом деле Энтони вытащил брата и племянника из постели, и угрозами и чуть не силой заставил их поехать с ним. Однако уловка не сработала. И чертов Джеймс, зная очень хорошо причину, по которой их разговор должен был состояться наедине, проскакал мимо, кивнув Энтони с довольной усмешкой.
Энтони невинно пожал плечами.
— Что я могу сказать? Джеймс, став отцом, переменил множество своих привычек. А разве тот негодяй, за которого ты вышла замуж, не сделал то же самое? — Замечательно! Почему ты всегда нападаешь на Николаев? Ведь твое собственное поведение вчера по отношению к девушке недостойно! — резко перешла она к намеченной теме разговоров. — Она наполовину шотландка, ты знаешь?
Энтони не надо было спрашивать, про кого говорит леди Идеи, как можно равнодушнее он бросил:
— Действительно?
— Шотландцы известны своим ужасным характером.
— Правильно, киска, — заметил он. — Но почему ты сочла необходимым предупредить меня?
В голубых глазах леди Идеи сверкнули настойчивые искорки.
— Ты интересуешься ею, Тони?
— Я что? Умер и что-то пропустил?
Она засмеялась, не в силах ничего изменить.
— Да, ты прав, вопрос, кажется, был глупым. Конечно, ты интересуешься — ты и еще десяток других. А что конкретно ты собираешься предпринять?
— Это, девочка моя, не твое дело. Его тон был нежным, но твердым, и Реджина снова нахмурилась:
— Я знаю. Но я думаю, ты кое-что должен узнать о ней, прежде чем начнешь охоту.
— Хочешь рассказать всю историю? — сухо спросил Энтони.
— Не будь таким вредным. Топи. Она приехала в Лондон, чтобы выйти замуж.
— Я узнал эти страшные новости от самой леди.
— Ты хочешь сказать, что разговаривал с ней? Когда? — Если Розлинн подумала, что Энтони годится в мужья, это довольно глупо. — Может быть, ты не понимаешь, как все это серьезно, Тони. Ей необходимо выйти замуж до конца этого месяца. Не надо так удивляться, она торопится не по той причине, о которой ты подумал. На самом деле ее опыт общения с мужчинами на уровне шестнадцатилетней девушки.
— Не могу в это поверить.
— И все же это так. Настоящая жизнь была неизвестна ей до сих пор. После смерти ее родителей она жила замкнуто в Хайленде с дедушкой, за которым ухаживала последние несколько лет. До настоящего времени она даже не задумывалась о замужестве. Ты знал это?
— Нет. Наш разговор был слишком короткий, Регги.
— Кроме того, се отец был графом, — поспешила добавить леди Идеи. — Ты знаешь, дяде Джейсону не поправится…
— Да, это неприятно — попасть в черные списки старшего брата, — с иронией прервал ее Энтони, — но я не собираюсь отчитываться перед ним, киска.
— Это еще не все Тони. Она богатая наследница. Ее дед оставил все леди Розлинн. Пока эта новость не стала общеизвестной, но ты можешь себе представить, какой будет реакция, если она до того не успеет обвенчаться.
— Любой негодяй в Лондоне вылезет из шкуры вон, чтобы заполучить ее!