Литтон Джози. Фонтан мечты

   – Почему ты так считаешь?
   – Мистер Вулфсон – человек значительный. Он далеко не беден и не скупится на траты. Конечно, источник его доходов...
   – Не вполне ясен? – с усмешкой предположил Андреас. И более серьезным тоном добавил: – Он назвал себя коллекционером.
   – Вот это, пожалуй, верно, – подтвердил Ройс. – Мистер Вулфсон коллекционирует оружие.
   – Оружие? – На Алекса это произвело впечатление, хотя он и не хотел себе в этом признаваться. – Какое оружие?
   – Разное. Но, насколько мне известно, по большей части средневековое. Говорят, у него любопытная коллекция.
   – Которую он хранит... Где? – спросила Джоанна.
   – Возможно, он действительно родом из Кентукки, как он сказал Мелли, но он давно там не живет. В последнее время он проживал в Нью-Йорке, у него внушительное поместье на берегу Гудзона. Однако он проводит там немного времени, слишком занят делами в Вашингтоне.
   – Он женат? – поинтересовалась Кассандра.
   – Нет, но не потому, что хозяйки домов в Вашингтоне или Нью-Йорке прилагали к тому недостаточно усилий. Насколько мне известно, дамы ведут на него настоящую охоту. Уверен, что то же самое произойдет здесь, как только о его присутствии узнают.
   – Не сомневаюсь, – пробормотала Джоанна и, взглянув на свою невестку, спросила: – Как ты думаешь, будет ли удобно пригласить мистера Вулфсона на прием в четверг?
   Кассандра улыбнулась, давая понять, что и сама хотела предложить то же самое.
   – Ты полагаешь, ему будет приятно познакомиться с принцессой Викторией?
   – Если он все еще работает на свое правительство, в каком угодно качестве, то, несомненно, эта встреча будет для него желанной, – ответила Джоанна. – К тому же Виктории скоро предстоит стать королевой.
   – А если он просто частное лицо, каким хочет казаться, то выход в свет тоже для него, несомненно, приятное событие.
   – Он может изменить свой взгляд на приятное, когда познакомится с обществом поближе, – предположила Кассандра, – но я смею думать, что он знает, как защитить себя. Да, полагаю, он получит удовольствие.
   – Тогда решено, – провозгласила Джоанна.
   К двадцати пяти годам Амелия уже научилась доверять своим инстинктам. Именно шестое чувство побудило ее искоса посмотреть на Кассандру и мать. Эти две дамы напустили на себя такую невинность, что стоило заподозрить заговор. Она все поняла, но у нее не хватило духу сказать им об этом.
   Мистер Вулфсон, Волк, полновластно владел ее помыслами со времени их встречи на ночной проселочной дороге. Но мало того – он стал приходить к ней во сне.
   Она не помнила, чтобы ей постоянно снился какой-то конкретный мужчина, а не плод воображения. Похоже, до сих пор с ней такого не случалось.
   Она с нетерпением ждала приема, побуждаемая любопытством – хотелось познакомиться с принцессой Викторией, о которой много говорили, но которая вела столь уединенную жизнь под строгим надзором матери и так редко появлялась в обществе, что близким знакомством с ней мало кто мог похвастать. Но теперь прибавилась и вторая причина ожидания приема, не менее веская. Как жаль, что он состоится не завтра!
   – Я собираюсь поехать в Смитфилд, – сказал Андреас, вопросительно взглянув на кузину. – Ты не составишь мне компанию?
   Не успела она ответить, как пара демонов влетела в гостиную. Это были ее братья – Люциус, которого здесь на английский манер звали Люком, и Маркус – для краткости Марк. Они были близнецы, эти «всадники апокалипсиса», и так их звали не без оснований.
   – Похищенная! – воскликнул Люк. Он был старшим из двойни и стремился захватить лидерство, но по-настоящему следовало опасаться Маркуса, который был тише, но хитрее и опаснее, обладая более развитым воображением.
   – Тебе повезло, – захлебываясь и глотая окончания, выпалил Люк. – Нам все рассказали, только никто не знает, кто тебя похитил. Есть версии, господа? – Он вопросительно посмотрел на отца, который взирал на сыновей так, словно они не уставали его удивлять. Впрочем, так оно и было.
   – Мы как раз пытаемся это выяснить, – сказал Алекс. – Конечно, мы все очень рады, что твою сестру вернули в целости и сохранности.
   – Слышал, к этому приложил руку некий американец, – сказал Марк... Он опустился в кресло с грацией леопарда. Маркус, как и брат, был высок и мускулист, но если Люк унаследовал материнский цвет волос, то Марк был брюнет, как отец. Оба гостили в Хоукфорте у Ройса и Кассандры и вернулись в Лондон, получив известие об исчезновении Амелии.
   – Мы как раз о нем говорим. Его зовут Нилс Вулфсон.
   – Волк, – подытожил Люк. Старшие переглянулись.
   – Откуда тебе известна его кличка? – спросил Алекс.
   – Так, наслушался досужих сплетен в клубе. – Люк пожал плечами. – Так это он спас Мелли?
   – Не совсем спас, – едко поправила его Амелия. Она выросла в семье, где мужская опека была делом обычным, и эта опека порой ей досаждала. – Но он мне действительно помог.
   – Что ты про него знаешь? – спросил Андреас. Ему было двадцать три – почти ровесник Люка и Марка, и с детства он был им товарищем по играм и шалостям. Но Андреас был куда серьезнее своих кузенов, возможно, потому что был сыном правителя Акоры и чувствовал ответственность с детства.
   – Он опасный человек, – сказал Марк.
   – Много людей убил на войне, – добавил Люк.
   – На какой войне? – уточнил Ройс.
   Люк пожал плечами.
   – Не знаю. Американцы вечно с кем-то воюют. То с британцами, то с индейцами, то с мексиканцами.
   – Прошло лет двадцать с тех пор, как Америка воевала с Британией, – сказал Алекс. – Как бы то ни было, упрекнуть их в бесчестном ведении войны никто не может.
   – В любом случае, – подытожил Марк, – он помог Мелли, и больше ничего не имеет значения.
   – Вот и я все время пытаюсь им это сказать, но им все равно надо до чего-то доискиваться.
   – Зачем? – спросил Люк и обвел собравшихся взглядом. В один миг взгляд его стал совершенно серьезен.
   – Да так, без особых на то причин, – уклончиво ответил Алекс. – Мы просто пытаемся быть предусмотрительными.
   – Вы думаете, он как-то связан с теми, кто похитил Мелли? – спросил Марк, который на сей раз предпочел задать вопрос в лоб.
   – Какой абсурд! – воскликнула Амелия. – Зачем бы ему понадобилось меня похищать? Чтобы потом самому же спасать?
   – Не знаю, – ответил отец. – Но продолжать развивать эту тему нечестно по отношению к мистеру Вулфсону. Что не мешает нам все осторожно о нем разузнать.
   Никто не стал с этим спорить, но Кассандра, помедлив немного, вдруг повернулась к Амелии и спросила:
   – А ты что о нем думаешь, дорогая?
   Амелия знала, что хотят от нее услышать. Ей дали передышку. Теперь они желали услышать от нее все, как было, и она не могла их за это осуждать.
   О том даре, которым были наделены женщины в этой семье, не принято было много говорить, но каждый знал, что Джоанна могла найти потерянное, ибо разве не она сама разыскала пропавшего брата Ройса пару лет назад? И Кассандра, как и ее тезка в древней Трое, умела предвидеть будущее.
   Теперь пришел черед юного поколения.
   – Мистер Вулфсон, – медленно проговорила Амелия, – испытывает сожаление.
   – По какому поводу? – осторожно поинтересовалась Джоанна.
   – Не знаю, и не надо мне этого знать. У него есть право на личные тайны.
   Ответом Амелии была тишина. Тогда Кассандра, похлопав племянницу по руке, сказала:
   – Ну, тогда разговор закончен.
   – Ничего еще не закончено, – возразил Алекс.
   Тогда все женщины, включая Амелию, дружно вздохнули.
   – Дорогой муж, – сказала Джоанна, – мы не располагаем никакими фактами, которые могли бы дискредитировать мистера Вулфсона, и, смею заметить, мы у него в неоплатном долгу. Сколько бы темных пятен ни оставалось для нас в его биографии, я не вижу причин продолжать изыскания.
   – Браво, мама, – пробормотала Амелия.
   – Должен признать поражение, – развел руками Ройс.
   Андреас встал.
   – Зачем говорить, что Акора – это место, где мужчины правят, а женщины служат, когда женщины все равно всегда поступают, как им вздумается?
   Вопрос был риторический, и посему ответа на него никто не ждал, да и не было у акоранских мужчин на него ответа.
   – Амелия, ты с нами? – спросил у кузины Андреас.
   Амелия встала и расправила юбку.
   – Разумеется. Вы собираетесь делать покупку?
   – Возможно.
   – Тогда лучше поезжай с ним, а то один Бог знает, с чем он вернется домой, – сказал Люк.
   – У тебя там еще осталось место в конюшне? – спросил Марк, который тоже собирался в Смитфилд.
   – Место всегда найдется, – парировал Андреас. За ним был известен грех – покупать коней, мягко говоря, не в лучшей форме. Конюшни у него были огромные, да только обитатели не слишком радовали хозяина, но при этом сами наслаждались жизнью – ели овес, нежились на солнышке и благословляли добросердечие своего господина.
   – Тогда нам пора, – сказала Амелия. Она наклонилась, чтобы поцеловать мать, улыбнулась всем прочим и стремительно, почти до неприличия, вышла из гостиной.
   Она любила свою родню, но иногда этот тесный круг давил на нее, мешал дышать и чувствовать себя свободной. И вот тогда она мечтала остаться наедине с собой.
   – Дайте мне две минутки, чтобы переодеться, – попросила она братьев. Малридж уже ждала ее и помогла надеть любимый малиновый наряд. Амелия на ходу заправила волосы под шляпу с плюмажем. Болкум успел вывести лошадей из конюшни.
   Болкум, старый конюх, которого Амелия помнила с детства, был кривоногим волосатым коротышкой с вечно прищуренным взглядом. Если фигурой и лицом он не вышел, то душа у него была добрейшая, и все в доме его обожали.
   – Едем в Смитфилд? – осведомился он.
   – Да, все четверо. Ты как, не против?
   – О да, юный господин, вас трое – хорошая охрана для юной леди. – Болкум поклонился Амелии, и она улыбнулась ему, сидя, в седле своего любимого гнедого.
   – Болкум, ты молодец.
   Кавалькада не спеша выехала из ворот, у которых была усилена охрана.
   Лондон. Суетящийся, полный соблазнов, восхитительный город, который никого не оставляет равнодушным: его можно или любить, или ненавидеть. Когда-то она не могла представить, что будет жить где-то вне Акоры – ее дома, ее любимого и единственного пристанища. Но нередко душа ее стремилась узнать мир, не только Англию, но и другие страны.
   Сегодня и древний рынок в Смитфилде вполне отвечал ее потребности в путешествиях. В скором времени рыночную площадь проглотит разрастающийся город, заполонит домами, но пока все здесь оставалось таким, каким было в Средневековье. Лошади, коровы, овцы, прочий скот. Торговля в Смитфилде шла бойко.
   Путь к рынку лежал через лабиринты узких улочек, но ближе к площади улицы стали шире, новые каменные строения гордо блестели на солнце – вот оно, будущее Смитфилда. Амелия втянула носом воздух.
   Только этому месту присущий аромат – головокружительная смесь запахов сена, лошадиной плоти, кожи, навоза – всегда ей нравился. Странно, что находились люди, считавшие этот запах неприятным. Нет, если честно, все время дышать таким воздухом не очень приятно, но ветер дул не со стороны площади, а к ней, так что сегодня все складывалось неплохо.
   – Выбор, похоже, неплохой, – заметил Андреас.
   – Похоже на то, – согласилась Амелия.
   Денек выдался на славу, особой причины торопиться не было, и кавалькада медленно двигалась в обход толпы. Люк заметил разносчика пирожков и купил каждому по штуке. Они ели не спешиваясь, запивая горячие пирожки прохладным сидром, который продавался тут же в больших кружках.
   Амелия только успела стряхнуть крошки с наряда, когда вдруг среди толпы на мощном черном коне заметила... Нилса Вулфсона.
   Тут же она вопросительно посмотрела на кузена, но Андреас лишь загадочно улыбнулся и поехал вперед.
   Нилс смотрел на приближающийся квартет так, как смотрят на приближающегося врага на поле битвы, хотя в глубине души понимал, что, рассматривая их как врагов, может и ошибаться.
   Он заготовил улыбку загодя. Впрочем, он успел поспать несколько часов, так что записка от принца Андреаса не была для него неприятной неожиданностью, и он с удовольствием принял приглашение посетить Смитфилд. Они проглотили наживку даже быстрее, чем он ожидал, но это должно было его и насторожить.
   Но в этой встрече была еще одна приятная сторона, не имеющая отношения к его миссии. Когда он увидел мисс Амелию, улыбка его стала вполне искренней. Она была чертовски хороша в седле в малиновом костюме.
   – В чем дело? – спросила она, слегка нахмурив брови.
   Нилс не торопился с ответом. Говорить напрямик в присутствии такого внушительного мужского эскорта означало накликать беду. И все же он не мог не сделать ей комплимент.
   – Просто на вас приятно смотреть.
   Она с трудом сдержала улыбку, но тон у нее был язвительный.
   – Так делают комплименты женщинам в Кентукки, мистер Вулфсон? Или вы отточили свое обаяние в салонах Вашингтона?
   Они не теряют времени, эти акоранцы. Нилс изобразил удивление.
   – Кто говорил о Вашингтоне, принцесса?
   – Вы должны нас простить, – вмешался Андреас. Представив присутствующих, он добавил: – В нашем обычае узнавать максимум о тех, с кем мы имеем дело. Вас, мистер Вулфсон, тут знают.
   – Очень жаль. Я не люблю внимания публики.
   – Вы предпочитаете действовать за кулисами, мистер Вулфсон? – спросил Люк.
   – Именно.
   – То же можно сказать о нашем дяде Ройсе. Очень немногие знают, какой властью он в действительности наделен, и это вполне его устраивает. Полагаю, вы из того же теста, сэр.
   Дядя Ройс... Должно быть, речь идет о графе Хоукфорте. В Вашингтоне знали о том, на какой службе находится этот человек. Подозрения Нилса о том, что Хоукфорт – при дворе весьма влиятельная личность, сейчас подтвердились. Таким образом, его предупредили, мягко, но веско, о том, насколько сильны эти акоранцы и в каких высоких кругах у них свои люди.
   Надо следить за каждым своим шагом.
   – Вы сюда за покупкой? – с улыбкой поинтересовался у Нилса Андреас.
   – Возможно. Я буду вам благодарен за совет. – Нилс подъехал поближе к Амелии и ее братьям. – Из меня знаток лошадей никудышный.
   Все разом рассмеялись, восприняв его слова как шутку. Выждав время, Нилс спросил:
   – Что-нибудь удалось выяснить о похитителях?
   – Боюсь, что нет, – ответил старший из близнецов. – Но это лишь вопрос времени. Они не могут прятаться вечно.
   – Возможно, они уплыли назад, в Ирландию.
   – Если они вообще оттуда приплывали, – сказал Маркус и с усмешкой добавил: – Видит святой Патрик, они могли прибыть откуда угодно.
   Его попытка сымитировать ирландский акцент удалась не вполне, но Нилс намек понял. Акоранцев не так легко провести. Если они могли удерживать суверенитет своей крохотной страны и сохранять покров тайны, окутывающий этот народ, на протяжении веков, их трудно обвинить в недостатке прозорливости.
   – Простите моих братьев, – сказала Амелия, – они чрезмерно подозрительны.
   – Ничуть, – заверил ее Нилс. – Разумный человек ищет по закоулкам, а не на торной тропе.
   – Еще одна кентуккская мудрость, мистер Вулфсон? – спросила Амелия.
   Нилс рассмеялся.
   – Скорее вашингтонская.
   Андреас кивнул. Ему нравилось, как говорит этот человек, да и сам Нилс располагал к себе.
   – Мне Вашингтон пришелся по душе, хотя климат там и гнилой.
   – Когда вы там были? – вежливо осведомился Нилс.
   – В прошлом году. Это был мой первый визит. Я бы хотел как-нибудь туда вернуться.
   – Вы заезжали в Нью-Йорк? Должен признать, это мой любимый город.
   – Заезжал, и вашу любовь я вполне понимаю. Говорят, что Нью-Йорк в один прекрасный день может стать больше Лондона?
   – Это трудно представить, но определенное обаяние у города есть. Вам, случайно, «Синяя книга» на глаза не попадалась?
   Андреас засмеялся.
   – В первый же час моего пребывания в городе мне был подарен экземпляр.
   – Что такое «Синяя книга»? – спросила Амелия.
   – Это путеводитель по Нью-Йорку, – после некоторого колебания ответил Андреас.
   – И по его многим достопримечательностям, – добавил Нилс.
   – Не похоже, чтобы она была слишком занимательной, – сказал Люк.
   – Это потому, что ты там не был, – сказал Андреас.
   Нилс слегка развернул коня, чтобы лучше видеть сына правителя Акоры.
   – Куда вы еще ездили?
   – В Филадельфию – чудный город – и в Балтимор. – Он помолчал немного. – Именно там случилась эта страшная трагедия.
   – Должно быть, вы говорите об «Отважном»? – спросил Нилс. – Ужасная потеря. Жаль не только корабль, но главным образом людей.
   Андреас кивнул.
   – Удалось ли выяснить, что там произошло на самом деле?
   – Конечно, проводилось расследование, но взрыв был квалифицирован как несчастный случай.
   – Несчастный случай? – Амелия переводила взгляд с одного на другого. – Вы можете мне сказать, о чем разговор? Что случилось с кораблем?
   – «Отважный» – американский военный корабль, – тихо сказал Нилс. – Он стоял в доке Балтимора на погрузке. Большинство моряков были на борту, когда произошел взрыв, за которым последовал пожар. Корабль затонул, и пятьдесят девять человек погибли.
   – Какой ужас! – воскликнула Амелия и в недоумении посмотрела на брата. – Ты ничего не рассказал об этом, когда вернулся из Америки.
   – Я ничего не рассказал об этом тебе, – мягко поправил ее Андреас.
   Этот эпизод представлял какую-то важность для Андреаса и, как ей показалось, для мистера Вулфсона тоже.
   – Может, ты расскажешь мне об этом сейчас? – тихо попросила она.
   Андреас не торопился с ответом. Он отвел взгляд в сторону и посмотрел вдаль, словно там воображение ему рисовало иные пейзажи в иное время.
   – Я был достаточно близко от порта, чтобы услышать взрыв. Я и те люди, что сопровождали меня, немедленно направились в порт в надежде, что мы сможем кому-то помочь. Многие устремились к докам с той же целью, но едва ли помочь несчастным было в наших силах. Вода кипела. Те, кому повезло, погибли быстро. Остальным пришлось страдать дольше. Мне продолжать?
   – Не надо, – тихо сказала Амелия. – Прости, Андреас, – добавила она, коснувшись его руки, – мне не надо было просить тебя говорить об этом.
   Он перевел дыхание и опустил плечи.
   – Наверное, я был потрясен сильнее, чем думал. – Он обернулся к Нилсу, который наблюдал за ними обоими. – Так вы говорите, что это был несчастный случай, мистер Вулфсон?
   – А есть ли причины предполагать другое?
   – Наверное, нет, – сказал Андреас. – И все же трудно смириться с тем, что жизнь может окончиться так трагично.
   Амелия переводила взгляд с одного мужчины на другого. Ее беспокоило ощущение, что тут что-то не так. Но вскоре она забыла об ощущении, настолько мимолетным было это чувство неадекватности.
   – Давайте найдем более приятную тему, – сказала она и ударила коня по бедрам.
   Вскоре они уже увлеченно говорили о лошадях, причем братья ее имели по каждому пункту свое мнение, и разубедить их было сложно. Но и ей давали слово. Но за этим обменом мнениями она ни на миг не забывала о присутствии еще одного мужчины – Нилса Вулфсона, который так неожиданно оказался в их тесном семейном кругу. Мистер Нилс Вулфсон, недавно приехавший из Вашингтона, Нью-Йорка и Балтимора, отличный знаток лошадей и прекрасный компаньон. Он казался цивилизованным и воспитанным человеком. Где же в нем притаился Волк?

Глава 5

   – Ну, как все прошло? – спросил Шедоу, когда Нилс вернулся в пригородный дом. День клонился к вечеру. Город замер – был тот короткий промежуток затишья после дневных трудов рабочего люда и перед началом вечерних развлечений богачей.
   Очистив сапоги от налипшей грязи с помощью специального металлического гребня в виде трезубца, вкопанного в землю у двери, Нилс сказал:
   – Неплохо, полагаю. – Закончив с одним сапогом, он принялся за другой. Он оставался опрятен всегда и не нагружал слуг лишней работой. Разумный человек грязи после себя не оставляет. Если может, конечно. – Принц Андреас признал, что был в Балтиморе, когда взорвался «Отважный».
   – Попробовал бы он не признаться. Его многие видели.
   Нилс поставил второй сапог рядом с первым и вошел в дом. Шедоу стоял неподалеку, наблюдая за братом, затем прошел следом за ним в холл, который они использовали как кабинет.
   – Однако, – продолжал Нилс, – принц абсолютно ничего не знает о том, каким образом произошел взрыв.
   – А ты ждал, что он все тебе выложит.
   – Нет. Просто я не думал, что он такой талантливый лгун. Если он лжет, конечно.
   Шедоу присел на табурет и внимательно посмотрел на брата.
   – Ты знаешь мою точку зрения. Акоранцы виновны в том, что случилось, и нам надо начать с ними войну.
   Нилс устало улыбнулся. Спор этот продолжался не один день, но кто прав, а кто нет, могло показать только время.
   – Чтобы это выяснить, мы сюда и прибыли и упражняемся теперь то в поднятии тяжестей, то в светской болтовне.
   Шедоу откусил кончик сигары.
   – Говорю тебе, брат, все факты против них. Они виновны.
   – Виновны?
   – Конечно. Мы просто впустую тратим время на всякие игры, вместо того чтобы действовать прямо и решительно.
   – Мы здесь, – напомнил Шедоу Нилс, – по поручению президента Ван Бурена.
   Покопавшись кочергой в камине, Шедоу, состроив презрительную гримасу, заключил:
   – Который не хочет войны.
   – Кто может его за это винить? У него и так хватает хлопот – сам знаешь, как сейчас мало наличности в государственной казне.
   – Это верно, как верно и то, что наши средства не в банках, что лопаются как мыльные пузыри, а в слитках, – проговорил Шедоу, следя за горящим кончиком сигары.
   Нилс кивнул, но вернулся к прежней теме:
   – Если дело дойдет до войны, Ван Бурен затянет пояс потуже и всех заставит сделать то же самое. Но перед тем как действовать, мы должны получить доказательства их виновности.
   – Как нас учат мастера детективного жанра? Хочешь найти преступника, ищи мотив. А у кого, как не у акоранцев, был лучший мотив для того, чтобы взорвать корабль? Джексон был сыт по горло их упорным нежеланием открывать с Америкой дипломатические отношения и обеспокоен тем, что они на грани того, чтобы предоставить британцам на своей территории военно-морскую базу. Он согласился отправить «Отважный» к берегам Акоры, чтобы выяснить, что происходит, и это было разумное решение, скажу я тебе.
   – Принимая во внимание, что план этот был твой по сути, и ты должен был возглавить миссию, представляю, что ты думаешь по этому поводу.
   – Ты ведь не возражал, когда узнал об этом, – напомнил Нилсу Шедоу.
   – Нет, не возражал. Принимая во внимание все обстоятельства, план был хорош. Рискованный, но хороший. К несчастью, «Отважный» так и не вышел из гавани.
   – Как и пятьдесят девять человек команды, в числе которых было много моих друзей. – Шедоу вдруг резко встал и пошел к окну. Он смотрел в окно, хотя было заметно, что видит он совсем не то, что открывалось взгляду. – Эй, Волк, я ведь мог умереть вместе с ними и иногда жалею о том, что остался жив.
   – Не говори так.
   – Как смешно. – Горький хриплый смех вырвался из груди младшего брата. – Если бы я не катался по простыням с Флер, я бы успел на корабль как раз вовремя – и угодил бы с ними на небеса.
   – Хорошая девушка Флер, мне она всегда нравилась.
   – Да, я имею представление о том, насколько она тебе нравилась. Ладно, мы не о том. Нельзя спускать эту гнусность акоранцам с рук.
   – Кто бы это ни сделал, – осторожно сказал Нилс, – он за это заплатит. Я тебе обещаю.
   Он поклялся отплатить виновнику в те жуткие часы, когда пытался выяснить, где искать брата: среди живых или мертвых. Клятва жгла его сердце. Он не мог вернуться, пока не выполнит обещанное.
   – Возможно, у акоранцев была причина желать гибели «Отважного», – согласился Нилс, – но стали бы они совершать такое, когда сын правителя Акоры находился в том же городе?
   – Я думаю, они сделали это намеренно. Хотели, чтобы мы знали.
   – Скоро они поймут, что совершили смертельную ошибку, – сказал Нилс.
   У двери в ножнах висел меч, и Нилс вынул его и медленно покрутил в руке, любуясь сталью клинка и резьбой. Оружию было лет двести, а клинок оставался острым как бритва. Говорят, этот меч участвовал в боях с Великим Визирем Карой Мустафой, который чуть было не захватил Вену в 1683 году.
   – Ты не хочешь посмотреть почту? – спросил Шедоу.
   Нилс убрал меч на место. На столе лежала стопка писем.
   – Есть что-нибудь из Вашингтона?
   Он надеялся, что нет. Ван Бурен отправил его с минимумом инструкций, и Нилс предпочитал, чтобы все так и оставалось.
   Шедоу усмехнулся.
   Нилс бегло проглядел корреспонденцию. В основном письма шли из Америки от брокера и поверенного братьев. Экономическая ситуация в стране была кризисной, но их с братом кризис затронул мало. Напротив, сейчас они только богатели. Братья рассматривали предложения о покупке нескольких компаний, которые уже вполне созрели, чтобы брать их готовенькими. Но бизнес мог и подождать.
   Был еще один конверт, очень тяжелый, с королевским вензелем Акоры. Адрес и имя были написаны женской рукой.
   Просмотрев записку, лежавшую в конверте, Нилс протянул ее брату.
   – Кажется, наживка проглочена. Приглашение на прием к принцессе Виктории на завтра, – сообщил он. – Не знал, что ей позволено давать приемы.