Страница:
Рядом с королевой стоял высокий стройный мужчина с орлиным профилем и серебряными волосами, обрамлявшими его лицо натуральными кудрями, но он был лишен женственности благодаря упрямому рассеченному подбородку и внушительным бакенбардам. Виконт Мельбурн, премьер-министр Англии, оживленно беседовал с ванаксом Акоры, который, увидев жену и дочь, извинился и поспешил им навстречу.
— Отец, — нерешительно поздоровалась Клио. Она не представляла себе, что он мог думать, и это глубоко тревожило ее.
— Королева хочет видеть вас обеих, — сказал он, поцеловав дочь в щеку, и взял Брайанну за руку.
Очевидно, так и было, потому что Виктория тепло поздоровалась с ними и с особой сердечностью обратилась к Клио, одной из немногих, с кем могла разговаривать на равных:
— Я с радостью узнала, что вы, ваше высочество, остаетесь в Англии. Надеюсь, у нас будет возможность познакомиться гораздо ближе.
— Буду счастлива, ваше величество. — К собственному удивлению, Клио обнаружила, что это действительно так, а стоявший рядом с королевой Мельбурн улыбнулся.
Они все, включая премьер-министра, присоединились к королеве за ленчем. Матери Виктории, герцогини Кентской, которая неустанно контролировала жизнь принцессы, не было видно, и слева от королевы сел Мельбурн, а Атреус занял место справа, как предписывает этикет. От Клио не укрылось, что между молодой монархиней и более старшим по возрасту премьер-министром существуют доверие и истинная симпатия.
Когда через некоторое время Клио покидала Букингемский дворец, она обратила внимание на высокого крепкого мужчину, который возле входной колоннады разговаривал с другими людьми. Сэр Морган Керне ее не заметил, чему Клио была чрезвычайно рада, но его присутствие омрачило приятно проведенный день, напомнив ей, что Виктории грозит опасность и крайне необходимо установить личность Умбры до того, как он сможет нанести удар.
В течение следующих нескольких дней, помогая матери готовиться к отъезду из Лондона, Клио старалась, правда, без особого успеха, сосредоточиться. Пока Атреус завершал политические переговоры и дела, Брайанна продолжала, по-видимому, бесконечные хлопоты по подготовке всего домашнего хозяйства для возвращения в Акору.
Отправлялись в путешествие более ста человек, полный штат охраны и слуг, но это было ничто по сравнению с тремя полностью загруженными кораблями, наполненными всякой всячиной, начиная от книг, картин и тканей и заканчивая работающим локомотивом, подобным тем, что использовались для перевозок на железной дороге Лондон — Гринвич.
— Не могу понять, для чего все это твоему отцу. — Стоя на пристани в Саутуорке, Брайанна наблюдала, как локомотив грузят на корабль, который должен был доставить его в Акору.
Когда локомотив полностью погрузился в трюм, она вычеркнула его из длиннющего списка, с которым сверялась. Затем погрузили лошадей из Ирландии, и Брайанна тоже вычеркнула их. Такой тщательный контроль можно было поручить одному из нескольких командующих кораблями Акоры, но Брайанна чрезвычайно серьезно относилась к своим обязанностям супруги ванакса Акоры и предпочитала самостоятельно следить за процедурой погрузки. Правда, вернувшись вместе с Клио в особняк в Мейфэре, она призналась, что устала.
— Мне нужно немного отдохнуть, дорогая, иначе сегодня вечером я определенно буду, плохой компанией.
С ее матерью никогда ничего подобного не бывало, но после дня, последовавшего за почти бессонной ночью, Клио тоже чувствовала себя разбитой. Однако, став взрослой, даже в таком состоянии она не могла спать днем, и если попытается сейчас уснуть, то просто будет ворочаться и метаться.
Поэтому Клио взяла в библиотеке книгу и вышла посидеть в саду. День был теплым по английским меркам, а по меркам Акоры приятно прохладным, и она специально выбрала скамейку на солнце, пренебрегая тем, что станет с цветом ее лица. Лично ей нравились веснушки, появлявшиеся у нее от солнечных лучей, и она полагала, что глупо считать их неприличными.
Книга Джейн Остен «Убеждение» была у Клио любимой. Она достала ее с полки исключительно ради того, чтобы перечитать еще раз, и поразилась, насколько роман соответствует ее собственному положению. Героиня много лет сожалела о том, что не вышла замуж за человека, которого любила. К счастью, на страницах романа она получила еще один шанс, но в реальной жизни нет подтверждения подобным случаям.
Клио размышляла над тем, не сделала ли она непоправимой ошибки, не приняв предложение Уилла, когда внезапно почувствовала приступ головокружения. Опустив книгу, она медленно подняла голову.
Возможно, у нее устали глаза, потому что свет в саду вдруг показался ей слишком ярким. Клио зажмурилась и, снова открыв глаза, обнаружила, что она больше не одна.
По саду расхаживали люди — не воины Акоры и не слуги, которые могли бы иметь основания находиться здесь, а мимо цветочных клумб и фонтанов прогуливались, разговаривая друг с другом, люди в английских одеждах. В чем дело? Быть может, она в конце концов уснула или ей явилось еще одно видение прошлого?
Клио медленно встала, оставив на скамейке раскрытую книгу, и, затаив дыхание, заставила себя внимательно присмотреться к каждой детали развернувшегося перед ней зрелища: сад весь в цвету, люди одеты по-летнему, и в руках у леди зонтики, чтобы защититься от солнца.
Когда мог состояться такой прием? Ее» родители, бывая в Англии, устраивали приемы, как того требовало их положение, но они предпочитали официальные обеды, а не приемы в саду. Почему же они…
Мимо Клио прошел молодой человек, судя по выражению его лица, в радостном настроении, но на левой руке у него была повязана черная траурная лента.
После смерти последнего короля официальная светская жизнь в Лондоне была временно под запретом, но все равно продолжали устраивать неофициальные приемы. Не могло ли быть такого, что мать написала ей о том, что они устраивают «небольшую встречу», а Клио пропустила это, будучи в Холихуде? Если она действительно что-то видит, то ее видения переместились почти на тысячу лет из далекого прошлого во времена, очень близкие к настоящему.
В голове у Клио стучало, и она прижала руку ко лбу, чтобы сосредоточиться. Может ли она кого-нибудь узнать? Картина перед ней задрожала, люди стали расплываться, но Клио попыталась удержать ее, не позволить ей исчезнуть, отчаянно стараясь найти какой-нибудь намек, какую-нибудь разгадку того, почему это происходит с ней.
И вдруг земля у нее под ногами покачнулась, Клио потеряла равновесие и упала.
Глава 14
— Отец, — нерешительно поздоровалась Клио. Она не представляла себе, что он мог думать, и это глубоко тревожило ее.
— Королева хочет видеть вас обеих, — сказал он, поцеловав дочь в щеку, и взял Брайанну за руку.
Очевидно, так и было, потому что Виктория тепло поздоровалась с ними и с особой сердечностью обратилась к Клио, одной из немногих, с кем могла разговаривать на равных:
— Я с радостью узнала, что вы, ваше высочество, остаетесь в Англии. Надеюсь, у нас будет возможность познакомиться гораздо ближе.
— Буду счастлива, ваше величество. — К собственному удивлению, Клио обнаружила, что это действительно так, а стоявший рядом с королевой Мельбурн улыбнулся.
Они все, включая премьер-министра, присоединились к королеве за ленчем. Матери Виктории, герцогини Кентской, которая неустанно контролировала жизнь принцессы, не было видно, и слева от королевы сел Мельбурн, а Атреус занял место справа, как предписывает этикет. От Клио не укрылось, что между молодой монархиней и более старшим по возрасту премьер-министром существуют доверие и истинная симпатия.
Когда через некоторое время Клио покидала Букингемский дворец, она обратила внимание на высокого крепкого мужчину, который возле входной колоннады разговаривал с другими людьми. Сэр Морган Керне ее не заметил, чему Клио была чрезвычайно рада, но его присутствие омрачило приятно проведенный день, напомнив ей, что Виктории грозит опасность и крайне необходимо установить личность Умбры до того, как он сможет нанести удар.
В течение следующих нескольких дней, помогая матери готовиться к отъезду из Лондона, Клио старалась, правда, без особого успеха, сосредоточиться. Пока Атреус завершал политические переговоры и дела, Брайанна продолжала, по-видимому, бесконечные хлопоты по подготовке всего домашнего хозяйства для возвращения в Акору.
Отправлялись в путешествие более ста человек, полный штат охраны и слуг, но это было ничто по сравнению с тремя полностью загруженными кораблями, наполненными всякой всячиной, начиная от книг, картин и тканей и заканчивая работающим локомотивом, подобным тем, что использовались для перевозок на железной дороге Лондон — Гринвич.
— Не могу понять, для чего все это твоему отцу. — Стоя на пристани в Саутуорке, Брайанна наблюдала, как локомотив грузят на корабль, который должен был доставить его в Акору.
Когда локомотив полностью погрузился в трюм, она вычеркнула его из длиннющего списка, с которым сверялась. Затем погрузили лошадей из Ирландии, и Брайанна тоже вычеркнула их. Такой тщательный контроль можно было поручить одному из нескольких командующих кораблями Акоры, но Брайанна чрезвычайно серьезно относилась к своим обязанностям супруги ванакса Акоры и предпочитала самостоятельно следить за процедурой погрузки. Правда, вернувшись вместе с Клио в особняк в Мейфэре, она призналась, что устала.
— Мне нужно немного отдохнуть, дорогая, иначе сегодня вечером я определенно буду, плохой компанией.
С ее матерью никогда ничего подобного не бывало, но после дня, последовавшего за почти бессонной ночью, Клио тоже чувствовала себя разбитой. Однако, став взрослой, даже в таком состоянии она не могла спать днем, и если попытается сейчас уснуть, то просто будет ворочаться и метаться.
Поэтому Клио взяла в библиотеке книгу и вышла посидеть в саду. День был теплым по английским меркам, а по меркам Акоры приятно прохладным, и она специально выбрала скамейку на солнце, пренебрегая тем, что станет с цветом ее лица. Лично ей нравились веснушки, появлявшиеся у нее от солнечных лучей, и она полагала, что глупо считать их неприличными.
Книга Джейн Остен «Убеждение» была у Клио любимой. Она достала ее с полки исключительно ради того, чтобы перечитать еще раз, и поразилась, насколько роман соответствует ее собственному положению. Героиня много лет сожалела о том, что не вышла замуж за человека, которого любила. К счастью, на страницах романа она получила еще один шанс, но в реальной жизни нет подтверждения подобным случаям.
Клио размышляла над тем, не сделала ли она непоправимой ошибки, не приняв предложение Уилла, когда внезапно почувствовала приступ головокружения. Опустив книгу, она медленно подняла голову.
Возможно, у нее устали глаза, потому что свет в саду вдруг показался ей слишком ярким. Клио зажмурилась и, снова открыв глаза, обнаружила, что она больше не одна.
По саду расхаживали люди — не воины Акоры и не слуги, которые могли бы иметь основания находиться здесь, а мимо цветочных клумб и фонтанов прогуливались, разговаривая друг с другом, люди в английских одеждах. В чем дело? Быть может, она в конце концов уснула или ей явилось еще одно видение прошлого?
Клио медленно встала, оставив на скамейке раскрытую книгу, и, затаив дыхание, заставила себя внимательно присмотреться к каждой детали развернувшегося перед ней зрелища: сад весь в цвету, люди одеты по-летнему, и в руках у леди зонтики, чтобы защититься от солнца.
Когда мог состояться такой прием? Ее» родители, бывая в Англии, устраивали приемы, как того требовало их положение, но они предпочитали официальные обеды, а не приемы в саду. Почему же они…
Мимо Клио прошел молодой человек, судя по выражению его лица, в радостном настроении, но на левой руке у него была повязана черная траурная лента.
После смерти последнего короля официальная светская жизнь в Лондоне была временно под запретом, но все равно продолжали устраивать неофициальные приемы. Не могло ли быть такого, что мать написала ей о том, что они устраивают «небольшую встречу», а Клио пропустила это, будучи в Холихуде? Если она действительно что-то видит, то ее видения переместились почти на тысячу лет из далекого прошлого во времена, очень близкие к настоящему.
В голове у Клио стучало, и она прижала руку ко лбу, чтобы сосредоточиться. Может ли она кого-нибудь узнать? Картина перед ней задрожала, люди стали расплываться, но Клио попыталась удержать ее, не позволить ей исчезнуть, отчаянно стараясь найти какой-нибудь намек, какую-нибудь разгадку того, почему это происходит с ней.
И вдруг земля у нее под ногами покачнулась, Клио потеряла равновесие и упала.
Глава 14
— Клио! — Уилл бросился по усыпанной гравием дорожке туда, где возле скамейки лежала девушка.
Бережно взяв ее на руки, он повернул Клио лицом к себе. Она была очень бледна — даже губы у нее потеряли свой цвет — и не шевелилась.
Выругавшись, он понес Клио к ближайшему фонтану, усадил рядом с ним, а потом, сняв шейный платок, намочил его и протер ей лицо холодной водой. Уилл не мог перевести дыхание, пока у нее не задрожали веки.
— Уилл? — Вытянув руку, Клио прижала ладонь к его щеке. — Ты настоящий?
— Настоящий, насколько это возможно. — Против собственной воли он улыбнулся и, обняв Клио рукой за талию, помог ей сесть на край фонтана. — Что случилось?
— Я точно не знаю… У меня закружилась голова… В саду были люди…
— У тебя было еще одно видение? — хмуро спросил он, потому что в саду было пусто и он не видел, чтобы кто-то выходил отсюда.
— Думаю, да. О, Уилл, я не понимаю, что происходит! Сначала я видела события тысячелетней давности. А то, что явилось мне только что, происходило, если я не ошибаюсь, всего несколько недель назад. Что бы это ни было, оно приближается.
Уилл крепче обнял ее за талию. Сегодня он пришел домой к Клио, надеясь поговорить с ней наедине. Он намеревался предпринять еще одну попытку убедить Клио вернуться в Акору вместе с родителями, а не подвергать себя опасности, оставаясь рядом с королевой.
Теперь ему напомнили, что он не может позволить себе руководствоваться только личными желаниями, его призывал высший долг.
— Ты видела что-нибудь, что могло бы иметь отношение к угрозе королеве? — с явной неохотой спросил Уилл.
Не думаю, — покачала головой Клио. — Но это не означает, что я не видела то, что представляет собой большую важность. — Повернувшись в руках у Уилла, она посмотрела ему в лицо. — Уилл, ты должен понять, мне необходимо остаться здесь.
— Я понимаю. — Глубоко вздохнув, он привлек Клио к себе. Признание было ошибкой с его стороны, и Уилл быстро добавил: — Только мне это не нравится. Я хотел бы найти какой-нибудь иной способ.
— Но ты согласен, что его не существует?
— Я согласен… что если ты «увидишь» что-либо, по твоему мнению, имеющее отношение к безопасности королевы, то должна сразу же сообщить мне об этом.
— Сообщить? — Легкая складка появилась у Клио между бровями.
— Сообщить, — кивнул он, — и предоставить возможность обо всем позаботиться.
Мужчины всегда одинаковые. Отец Клио, ее дяди, ее брат — все они имели склонность оберегать и нежить женщин, и нельзя сказать, что это плохо. У всех, кроме ее брата-близнеца, была возможность узнать истинные способности слабого пола, когда в беспокойные времена мужество и поступки женщин, которых они любили, доказывали на практике, что они во всех отношениях так же необходимы, как и их собственные. И Клио была бы крайне удивлена, если бы однажды в Андреасе не проснулось что-либо подобное.
Но в данный момент ей хотелось, чтобы Уилл видел ее в ином свете.
— Если бы желания были как птицы…
— И что тогда?
— Не имеет значения. — Клио несильно хлопнула его по груди, стараясь не обращать внимания на то, каким он был крепким и сильным. — Пожалуйста, отпусти меня.
Уилл было послушался, но затем, передумав, слегка отклонил ее и, держа над самым краем фонтана, улыбнулся.
— Через секунду.
— Сейчас, — потребовала Клио и снова слегка оттолкнула Уилла, но сделала это без особого энтузиазма. Она осознала, что смотрит на его рот, вспоминая, как это было, когда он касался ее собственного.
Ее воспоминание, видимо, послужило напоминанием, потому что Уилл сразу же нагнул голову и поцеловал ее. Но поцелуй не был нежным и ласковым, это был поцелуй мужчины, заявляющего свои права на женщину. Тело Клио мгновенно затрепетало в ответ, она прильнула к Уиллу, в полной мере возвращая ему поцелуй и совершенно позабыв о том, где они находятся.
— Ты своевольная женщина. — Тяжело дыша, он поднял голову и снова взглянул на Клио.
— Нет, это не так. — Клио хотелось, чтобы сердце у нее успокоилось, но оно продолжало бешено стучать. — Я не делаю секрета из того, что хочу тебя. — В других обстоятельствах изменившееся выражение его лица заставило бы Клио громко рассмеяться, но в данный момент она удержалась от этого. — Что-то не так? — с невинным видом поинтересовалась она, заметив, что он собирался покачать головой, но передумал.
— Я не привык к такой откровенности со стороны женщины.
— Презираю напускную скромность.
— Возможно, существует нечто промежуточное, — предложил он, опять улыбаясь. Понимал Уилл или нет, но в этот момент он выглядел весьма довольным.
— Возможно, — пожала плечами Клио и, выпрямившись у него в руках, немного отодвинулась от Уилла и окинула взглядом сад. В саду снова было пусто, если не считать проносившихся стрелой птиц. Люди — кто бы они ни были и по какой бы причине ни явились туда — исчезли.
— О чем ты разговаривал с моим отцом? — Клио быстро сменила тему.
— Я ждал, когда же ты спросишь об этом. — Уилл встал, но Клио осталась сидеть, разложив юбку на холодном каменном парапете фонтана и слегка склонив голову набок. Позади нее плескалась вода, и в бриллиантовых брызгах искрилось солнце, просвечивавшее сквозь густые ветви деревьев. «Понимает ли она, насколько соблазнительна?» — подумал Уилл. Он знал красивых женщин и признавал власть, которой они могли обладать, но считал себя защищенным от их чар. Однако с Клио он растерял всю свою уверенность. — Мой разговор с Атреусом носил личный характер, — ответил Уилл. Он приготовился к тому, что Клио, возможно, попытается убедить его рассказать, какую тему они обсуждали, но она не сделала этого, а просто встала.
— Отлично. Если ты снова пришел к моему отцу, то его нет дома.
— Я пришел увидеться с тобой. Я решил, что следует еще раз попытаться уговорить тебя уехать с родителями, — ответил Уилл на вопросительный взгляд Клио.
— Так почему же не уговариваешь?
Неужели он был менее правдив, чем Клио? Ему не хотелось так думать, и, конечно, он не допускал мысли о том, что был менее храбрым.
— Потому что я признаю возможность, пусть самую малую, того, что происходящее с тобой — эта «одаренность», о которой ты говоришь, — может помочь защитить королеву.
Уилл взял себя в руки, ожидая от Клио… чего? Обиды на то, что он собирается использовать ее таким образом? Возмущения тем, что он откровенно ставит безопасность королевы выше ее собственной? Он был готов к любому из бесчисленного множества ответов, который она могла дать, но только не к тому, который получил.
— О, Уилл, — Клио неожиданно улыбнулась и, спрыгнув, шагнула к нему, — я вижу, ты делаешь успехи.
— То есть? — Он слегка согнул ноги в коленях, как сделал бы человек, оказавшийся лицом к лицу с противником, от которого неизвестно чего можно ожидать.
— Очевидно, ты понял, что я могу быть полезна.
— И это… хорошо? — Желание не подвергать ее риску было для нее обидным, а желание использовать доставило удовольствие?
— Я хочу сказать, совсем неплохо, что ты дал мне время подумать. Я действительно могу помочь в этом деле и обязательно помогу.
— Оставаясь рядом с королевой и тем самым подвергая себя опасности? — Уилл не мог избавиться от страха, вызванного ее словами, и от гнева, следовавшего за этим страхом по пятам.
— Себя, — подчеркнула Клио. — Только мне решать, что делать, а не тебе указывать мне, что можно и чего нельзя.
— Моя обязанность — защищать тебя, — настаивал Уилл. — Я имею на это право. — Он никогда не мыслил такими категориями, но сейчас не мог иначе. Клио что-то пробудила в нем, что-то древнее и первобытное в сокровенной части того, что составляло в нем мужчину. Он не мог этого побороть, и Клио, безусловно, все понимала.
— Нет, — отчетливо произнесла Клио, хотя это стоило ей заметных усилий, потому что у нее внезапно сжалось горло, а грудь сдавило. Быстрота перехода от страстного поцелуя к неожиданному препирательству с Уиллом сбила ее с толку, однако голова у нее оставалась совершенно ясной. — Нет, ты не имеешь такого права ни сейчас, ни в будущем. Наша близость не дает его тебе, и женитьба на мне тоже не даст.
— Что ты говоришь?
— Защита слишком легко может превратиться в тюрьму. Если бы ты происходил из Акоры, ты это понимал бы. Ты понимал бы, что из каких бы благородных побуждений ни указывал женщине, что она может и чего не может делать, это было бы во вред ей. Но ты не из Акоры, ты… — Она прервала себя, испугавшись того, что готова была произнести.
— Кто я, Клио? — Стоя прямо перед ней, Уилл нахмурился и быстро прищурился, стараясь скрыть свои чувства.
— Я хотела сказать, что ты чужой, но я была бы не права. На самом деле я так не думаю.
— Нет, ты была бы права, сказав так. Я чужой.
Как он мог быть чужим, когда Клио знала его запах, его прикосновения в темноте, мощь его тела, погружающегося в ее лоно, звук его голоса, когда Уилл выкрикивал ее имя в минуты блаженства? Клио знала это и еще многое, но, вероятно, этого было недостаточно.
— Мы из разных культур, — пояснила она, — поэтому следует ожидать, что мы по-разному будем смотреть на одни и те же вещи.
— Ты говоришь, что твой отец, твой брат и любой мужчина Акоры остался бы в стороне и позволил женщине, о которой он заботится, подвергать себя опасности?
— Я не говорю, что ему это было бы легко сделать, но он понял бы, что женщины могут принести большую пользу. На протяжении всей нашей истории именно совместные усилия мужчин и женщин — а не только сила мужчин — создавали благосостояние нашего народа. Вместе мы всегда могли сделать больше, чем сделали бы порознь.
Уилл долго пристально смотрел на Клио.
— И ты хочешь именно этого, не так ли? Партнерства? — Сама мысль об этом казалась ему странной. Он никогда не думал о такой возможности и не верил, что способен на такие отношения. У мужчин и женщин были совершенно разные сферы существования. Они частично пересекались, но все же оставались такими же, как были всегда, — раздельными.
— Я, возможно, не дала бы такое название этим отношениям, но оно звучит вполне приемлемо. Да, это именно то, чего я хочу. Это то, что я видела вокруг себя у большинства любящих пар, и не намерена соглашаться на что-либо меньшее.
— А если это означает не получить вообще ничего?
Клио взглянула на скамейку и лежащую там книгу — героиня романа горько сожалела о своих решениях. Но Энн Элиот в отличие от Клио Атрейдис не была женщиной Акоры.
Подойдя к Уиллу, Клио положила руки ему на грудь жестом одновременно ободряющим и в какой-то степени успокаивающим, подняла голову и взглянула на молодого человека.
— Возможно, Уилл, я больше верю в тебя, чем ты сам в себя веришь, — мягким тихим голосом сказала Клио.
Но прежде чем он успел что-либо сказать, осмысливая то, что услышал, Клио уже исчезла в шуршании шелка, оставив после себя запах жасмина, плывущий в летнем воздухе.
Через два дня Клио стояла на причале в Саутуорке, куда она пришла с тяжелым сердцем и вымученной улыбкой. Позади Клио вдоль дороги, по которой даже в более спокойные дни редко ходили не жители Акоры, располагались частные склады, нанятые ее семьей. Впереди, занимая все место у причала, стояло полдюжины судов, вместе образовавших конвой, который будет сопровождать в Акору ванакса и его супругу. Серая вода Темзы плескалась об их борта, и солнечный свет отражался от изогнутых корабельных носов, украшенных вырезанными свирепыми бычьими головами с позолоченными рогами и кроваво-красными глазами.
Как перед любым отплытием, здесь царила обычная сумасшедшая сутолока. Вот-вот должен был начаться отлив, а на судна еще грузили свежие продукты для путешествия. И как раз в тот момент, когда мимо пробегал мальчик с ручной тележкой, нагруженной дынями, Брайанна обратилась к дочери:
— Итак, Клио, дорогая, ты знаешь, как связаться с нашим банкиром, если тебе понадобятся деньги. И разумеется, охрана, остающаяся в доме, готова по малейшему знаку прийти тебе на помощь, если возникнет такая необходимость. Твой отец хотел послать несколько человек вместе с тобой к леди Констанс, но я заверила его, что это совершенно излишне. Однако, если у тебя есть хотя бы малейшее сомнение в том, что я права, ты должна, не стесняясь…
— Мама, я уверена, все будет прекрасно. — Клио говорила гораздо увереннее, чем чувствовала себя. С каждым мгновением, приближавшим отъезд родителей, она все яснее понимала, как сильно будет по ним скучать. Но тем не менее у нее не возникало ни тени сомнения в правильности и необходимости того, что она собиралась делать. Ей только нужно пережить следующие полчаса, не выдав своих противоречивых чувств.
— Я тоже в этом уверена, — твердо сказала Брайанна. — Давай о себе знать.
— Обязательно, — пообещала Клио, обнимая мать.
Когда к ним подошел отец Клио, обе леди смахнули слезы, а он широко развел руки, и они с радостью пришли в его объятия.
— Нам пора на борт, — через несколько минут сказал Атреус необычно хриплым для него голосом. — Кассандра и Ройс уже там.
Тетя и дядя Клио накануне прибыли из Хоукфорта и теперь отплывали в Акору вместе с ее родителями. Ее другие тетя и дядя, Джоанна и Алекс, были в Америке, где помогали Андреасу открыть посольство Акоры, но пришел Дэвид попрощаться с ее родителями и пожелать им доброго пути.
— Все будет хорошо, кузина, вот увидишь. — Подойдя к ним, он мягко улыбнулся Клио.
— Не сомневаюсь. — Клио была необычайно рада его поддержке.
Уилла не было видно, да Клио и не ожидала, что он появится здесь. Вероятнее всего, он охотился за Макманусом и Платтом, или встречался с Мельбурном, или присматривал за королевой — все это необходимые и важные дела, но ей хотелось, чтобы он был сейчас здесь.
Если бы желания были как птицы…
Последнее объятие с родителями, последние пожелания приятно и благополучно провести время — и родители Клио поднялись по сходням. Клио махала им, когда сходни убрали на борт и канаты бросили на причал. Она махала, когда подняли паруса и поймали ветер, и продолжала махать, когда головной корабль медленно двинулся из дока и, взяв курс, вышел в Темзу. Она махала и махала, пока у нее не задрожала рука, и она уже ничего не видела из-за собственных слез.
Отвернувшись, Клио увидела Уилла.
Заняв место Дэвида рядом с ней, он протянул ей белый льняной носовой платок.
— Прости, моя встреча с Мельбурном затянулась. Они отбыли благополучно?
— О, конечно, — довольно громко высморкавшись, Клио одарила его улыбкой, от которой у Уилла перехватило дыхание, — без всяких происшествий. — Убрав в карман платок, который она, безусловно, не могла вернуть в его нынешнем состоянии, Клио смахнула остатки слез и приняла предложенную Уиллом руку. — Обычно я не столь чувствительна.
— О нет, разумеется, нет.
— Во всяком случае, я так полагаю. — Она ни на мгновение не усомнилась в том, что его молчание означает согласие, и к тому же гораздо важнее было, что он пришел. — Ты что-нибудь разузнал о личности Умбры? — спросила Клио по дороге к экипажу.
— К сожалению, нет, — покачал головой Уилл. — Наши люди по всему Лондону разыскивают Макмануса и Платта, но до сих пор не могут найти их следов. Если они не направят нас, мы не сможем разыскать Умбру.
— А королева, что она? Ей сказали?
— Премьер-министр уверен, что это нецелесообразно.
— Он должен решиться на это, ПОТОМУ что в опасности ее жизнь.
— Клио, ей всего восемнадцать лет. Еще несколько недель назад она даже не спала одна в комнате, а теперь неожиданно стала монархом стремительно расширяющейся империи, и весь мир следит за ней. Мельбурн считает, что ей хорошо бы выдержать одно это.
— Но если бы она знала, она могла бы согласиться принять меры предосторожности.
Ее расписание тщательно контролируется, и, пока мы официально в трауре по покойному королю, никто не ожидает, что она будет много выезжать. Если кто-то собирается убить ее, то этому человеку пришлось бы подобраться к ней очень близко. — Говоря это, он помог Клио сесть в экипаж, но не последовал за ней. Я видела в Букингемском дворце массу народа. — Клио улыбнулась в ответ на улыбку обернувшегося к ней Болкэма, который занимал свое место, и снова обратилась к Уиллу. — Как ты думаешь, очень трудно приблизиться к ней в такой толпе?
— Очень трудно. Ты обратила внимание, сколько человек было в самом приемном зале и сколько сидело за ленчем с королевой?
— Всего несколько и там, и там, — согласилась Клио. — Но меня все же беспокоит, что слишком много людей находилось в соседних помещениях.
— Ситуация далека от идеальной, — признал Уилл. — Но в данный момент ничего лучшего мы сделать не можем. Никто, включая самого Мельбурна, не хочет, чтобы это стало известно. Слух о том, что королева беззащитна, может разжечь волнение в обществе.
Волнение, как было известно Клио, всегда бурлит под поверхностью. Англия переживала времена радикальных перемен, когда по всей стране распространялись фабрики и резко изменяли жизнь людей в пределах одного поколения. Для одних это изменение оборачивалось к лучшему, для других — наоборот. Последние оказывались лишенными их традиционного образа жизни, иногда их силой сгоняли с земель и обрекали на ужасную нищету, из которой, казалось, невозможно выбраться.
Ограничения, сдерживавшие общество, были, как никогда, поставлены под сомнение. При таком положении любое неожиданное и драматичное событие, нарушавшее существующий порядок, могло спровоцировать катастрофу.
— Любой, кто пойдет на это, дурак, — тихо сказала Клио.
Если целью является посадить на трон Огастуса Фредерика, — кивнув в знак согласия, продолжил Уилл, — то может оказаться, что вместо спокойствия в наследство ему достанется революция.
— Огастус Фредерик, — хмыкнул Болкэм. — Еще один пустоголовый дурак. Видели мы таких и прежде. От них ничего хорошего не дождешься.
— Будем надеяться, что у него ничего не получится, — кивнул Уилл. — Пожалуйста, отвезите принцессу Клио в дом моей бабушки.
— Уилл, — обратилась к нему Клио, когда Болкэм уже взялся за вожжи, — разве это также и не твой дом?
— Ну, вообще-то мой.
— Уилл собирается пожить немного у меня, — услышав последние слова Клио, пояснил ей появившийся позади Уилла Дэвид и с улыбкой обнял друга за плечи. — После отъезда хозяев в Акору дом выглядит ужасно пустым, и я буду рад обществу Уилла.
Бережно взяв ее на руки, он повернул Клио лицом к себе. Она была очень бледна — даже губы у нее потеряли свой цвет — и не шевелилась.
Выругавшись, он понес Клио к ближайшему фонтану, усадил рядом с ним, а потом, сняв шейный платок, намочил его и протер ей лицо холодной водой. Уилл не мог перевести дыхание, пока у нее не задрожали веки.
— Уилл? — Вытянув руку, Клио прижала ладонь к его щеке. — Ты настоящий?
— Настоящий, насколько это возможно. — Против собственной воли он улыбнулся и, обняв Клио рукой за талию, помог ей сесть на край фонтана. — Что случилось?
— Я точно не знаю… У меня закружилась голова… В саду были люди…
— У тебя было еще одно видение? — хмуро спросил он, потому что в саду было пусто и он не видел, чтобы кто-то выходил отсюда.
— Думаю, да. О, Уилл, я не понимаю, что происходит! Сначала я видела события тысячелетней давности. А то, что явилось мне только что, происходило, если я не ошибаюсь, всего несколько недель назад. Что бы это ни было, оно приближается.
Уилл крепче обнял ее за талию. Сегодня он пришел домой к Клио, надеясь поговорить с ней наедине. Он намеревался предпринять еще одну попытку убедить Клио вернуться в Акору вместе с родителями, а не подвергать себя опасности, оставаясь рядом с королевой.
Теперь ему напомнили, что он не может позволить себе руководствоваться только личными желаниями, его призывал высший долг.
— Ты видела что-нибудь, что могло бы иметь отношение к угрозе королеве? — с явной неохотой спросил Уилл.
Не думаю, — покачала головой Клио. — Но это не означает, что я не видела то, что представляет собой большую важность. — Повернувшись в руках у Уилла, она посмотрела ему в лицо. — Уилл, ты должен понять, мне необходимо остаться здесь.
— Я понимаю. — Глубоко вздохнув, он привлек Клио к себе. Признание было ошибкой с его стороны, и Уилл быстро добавил: — Только мне это не нравится. Я хотел бы найти какой-нибудь иной способ.
— Но ты согласен, что его не существует?
— Я согласен… что если ты «увидишь» что-либо, по твоему мнению, имеющее отношение к безопасности королевы, то должна сразу же сообщить мне об этом.
— Сообщить? — Легкая складка появилась у Клио между бровями.
— Сообщить, — кивнул он, — и предоставить возможность обо всем позаботиться.
Мужчины всегда одинаковые. Отец Клио, ее дяди, ее брат — все они имели склонность оберегать и нежить женщин, и нельзя сказать, что это плохо. У всех, кроме ее брата-близнеца, была возможность узнать истинные способности слабого пола, когда в беспокойные времена мужество и поступки женщин, которых они любили, доказывали на практике, что они во всех отношениях так же необходимы, как и их собственные. И Клио была бы крайне удивлена, если бы однажды в Андреасе не проснулось что-либо подобное.
Но в данный момент ей хотелось, чтобы Уилл видел ее в ином свете.
— Если бы желания были как птицы…
— И что тогда?
— Не имеет значения. — Клио несильно хлопнула его по груди, стараясь не обращать внимания на то, каким он был крепким и сильным. — Пожалуйста, отпусти меня.
Уилл было послушался, но затем, передумав, слегка отклонил ее и, держа над самым краем фонтана, улыбнулся.
— Через секунду.
— Сейчас, — потребовала Клио и снова слегка оттолкнула Уилла, но сделала это без особого энтузиазма. Она осознала, что смотрит на его рот, вспоминая, как это было, когда он касался ее собственного.
Ее воспоминание, видимо, послужило напоминанием, потому что Уилл сразу же нагнул голову и поцеловал ее. Но поцелуй не был нежным и ласковым, это был поцелуй мужчины, заявляющего свои права на женщину. Тело Клио мгновенно затрепетало в ответ, она прильнула к Уиллу, в полной мере возвращая ему поцелуй и совершенно позабыв о том, где они находятся.
— Ты своевольная женщина. — Тяжело дыша, он поднял голову и снова взглянул на Клио.
— Нет, это не так. — Клио хотелось, чтобы сердце у нее успокоилось, но оно продолжало бешено стучать. — Я не делаю секрета из того, что хочу тебя. — В других обстоятельствах изменившееся выражение его лица заставило бы Клио громко рассмеяться, но в данный момент она удержалась от этого. — Что-то не так? — с невинным видом поинтересовалась она, заметив, что он собирался покачать головой, но передумал.
— Я не привык к такой откровенности со стороны женщины.
— Презираю напускную скромность.
— Возможно, существует нечто промежуточное, — предложил он, опять улыбаясь. Понимал Уилл или нет, но в этот момент он выглядел весьма довольным.
— Возможно, — пожала плечами Клио и, выпрямившись у него в руках, немного отодвинулась от Уилла и окинула взглядом сад. В саду снова было пусто, если не считать проносившихся стрелой птиц. Люди — кто бы они ни были и по какой бы причине ни явились туда — исчезли.
— О чем ты разговаривал с моим отцом? — Клио быстро сменила тему.
— Я ждал, когда же ты спросишь об этом. — Уилл встал, но Клио осталась сидеть, разложив юбку на холодном каменном парапете фонтана и слегка склонив голову набок. Позади нее плескалась вода, и в бриллиантовых брызгах искрилось солнце, просвечивавшее сквозь густые ветви деревьев. «Понимает ли она, насколько соблазнительна?» — подумал Уилл. Он знал красивых женщин и признавал власть, которой они могли обладать, но считал себя защищенным от их чар. Однако с Клио он растерял всю свою уверенность. — Мой разговор с Атреусом носил личный характер, — ответил Уилл. Он приготовился к тому, что Клио, возможно, попытается убедить его рассказать, какую тему они обсуждали, но она не сделала этого, а просто встала.
— Отлично. Если ты снова пришел к моему отцу, то его нет дома.
— Я пришел увидеться с тобой. Я решил, что следует еще раз попытаться уговорить тебя уехать с родителями, — ответил Уилл на вопросительный взгляд Клио.
— Так почему же не уговариваешь?
Неужели он был менее правдив, чем Клио? Ему не хотелось так думать, и, конечно, он не допускал мысли о том, что был менее храбрым.
— Потому что я признаю возможность, пусть самую малую, того, что происходящее с тобой — эта «одаренность», о которой ты говоришь, — может помочь защитить королеву.
Уилл взял себя в руки, ожидая от Клио… чего? Обиды на то, что он собирается использовать ее таким образом? Возмущения тем, что он откровенно ставит безопасность королевы выше ее собственной? Он был готов к любому из бесчисленного множества ответов, который она могла дать, но только не к тому, который получил.
— О, Уилл, — Клио неожиданно улыбнулась и, спрыгнув, шагнула к нему, — я вижу, ты делаешь успехи.
— То есть? — Он слегка согнул ноги в коленях, как сделал бы человек, оказавшийся лицом к лицу с противником, от которого неизвестно чего можно ожидать.
— Очевидно, ты понял, что я могу быть полезна.
— И это… хорошо? — Желание не подвергать ее риску было для нее обидным, а желание использовать доставило удовольствие?
— Я хочу сказать, совсем неплохо, что ты дал мне время подумать. Я действительно могу помочь в этом деле и обязательно помогу.
— Оставаясь рядом с королевой и тем самым подвергая себя опасности? — Уилл не мог избавиться от страха, вызванного ее словами, и от гнева, следовавшего за этим страхом по пятам.
— Себя, — подчеркнула Клио. — Только мне решать, что делать, а не тебе указывать мне, что можно и чего нельзя.
— Моя обязанность — защищать тебя, — настаивал Уилл. — Я имею на это право. — Он никогда не мыслил такими категориями, но сейчас не мог иначе. Клио что-то пробудила в нем, что-то древнее и первобытное в сокровенной части того, что составляло в нем мужчину. Он не мог этого побороть, и Клио, безусловно, все понимала.
— Нет, — отчетливо произнесла Клио, хотя это стоило ей заметных усилий, потому что у нее внезапно сжалось горло, а грудь сдавило. Быстрота перехода от страстного поцелуя к неожиданному препирательству с Уиллом сбила ее с толку, однако голова у нее оставалась совершенно ясной. — Нет, ты не имеешь такого права ни сейчас, ни в будущем. Наша близость не дает его тебе, и женитьба на мне тоже не даст.
— Что ты говоришь?
— Защита слишком легко может превратиться в тюрьму. Если бы ты происходил из Акоры, ты это понимал бы. Ты понимал бы, что из каких бы благородных побуждений ни указывал женщине, что она может и чего не может делать, это было бы во вред ей. Но ты не из Акоры, ты… — Она прервала себя, испугавшись того, что готова была произнести.
— Кто я, Клио? — Стоя прямо перед ней, Уилл нахмурился и быстро прищурился, стараясь скрыть свои чувства.
— Я хотела сказать, что ты чужой, но я была бы не права. На самом деле я так не думаю.
— Нет, ты была бы права, сказав так. Я чужой.
Как он мог быть чужим, когда Клио знала его запах, его прикосновения в темноте, мощь его тела, погружающегося в ее лоно, звук его голоса, когда Уилл выкрикивал ее имя в минуты блаженства? Клио знала это и еще многое, но, вероятно, этого было недостаточно.
— Мы из разных культур, — пояснила она, — поэтому следует ожидать, что мы по-разному будем смотреть на одни и те же вещи.
— Ты говоришь, что твой отец, твой брат и любой мужчина Акоры остался бы в стороне и позволил женщине, о которой он заботится, подвергать себя опасности?
— Я не говорю, что ему это было бы легко сделать, но он понял бы, что женщины могут принести большую пользу. На протяжении всей нашей истории именно совместные усилия мужчин и женщин — а не только сила мужчин — создавали благосостояние нашего народа. Вместе мы всегда могли сделать больше, чем сделали бы порознь.
Уилл долго пристально смотрел на Клио.
— И ты хочешь именно этого, не так ли? Партнерства? — Сама мысль об этом казалась ему странной. Он никогда не думал о такой возможности и не верил, что способен на такие отношения. У мужчин и женщин были совершенно разные сферы существования. Они частично пересекались, но все же оставались такими же, как были всегда, — раздельными.
— Я, возможно, не дала бы такое название этим отношениям, но оно звучит вполне приемлемо. Да, это именно то, чего я хочу. Это то, что я видела вокруг себя у большинства любящих пар, и не намерена соглашаться на что-либо меньшее.
— А если это означает не получить вообще ничего?
Клио взглянула на скамейку и лежащую там книгу — героиня романа горько сожалела о своих решениях. Но Энн Элиот в отличие от Клио Атрейдис не была женщиной Акоры.
Подойдя к Уиллу, Клио положила руки ему на грудь жестом одновременно ободряющим и в какой-то степени успокаивающим, подняла голову и взглянула на молодого человека.
— Возможно, Уилл, я больше верю в тебя, чем ты сам в себя веришь, — мягким тихим голосом сказала Клио.
Но прежде чем он успел что-либо сказать, осмысливая то, что услышал, Клио уже исчезла в шуршании шелка, оставив после себя запах жасмина, плывущий в летнем воздухе.
Через два дня Клио стояла на причале в Саутуорке, куда она пришла с тяжелым сердцем и вымученной улыбкой. Позади Клио вдоль дороги, по которой даже в более спокойные дни редко ходили не жители Акоры, располагались частные склады, нанятые ее семьей. Впереди, занимая все место у причала, стояло полдюжины судов, вместе образовавших конвой, который будет сопровождать в Акору ванакса и его супругу. Серая вода Темзы плескалась об их борта, и солнечный свет отражался от изогнутых корабельных носов, украшенных вырезанными свирепыми бычьими головами с позолоченными рогами и кроваво-красными глазами.
Как перед любым отплытием, здесь царила обычная сумасшедшая сутолока. Вот-вот должен был начаться отлив, а на судна еще грузили свежие продукты для путешествия. И как раз в тот момент, когда мимо пробегал мальчик с ручной тележкой, нагруженной дынями, Брайанна обратилась к дочери:
— Итак, Клио, дорогая, ты знаешь, как связаться с нашим банкиром, если тебе понадобятся деньги. И разумеется, охрана, остающаяся в доме, готова по малейшему знаку прийти тебе на помощь, если возникнет такая необходимость. Твой отец хотел послать несколько человек вместе с тобой к леди Констанс, но я заверила его, что это совершенно излишне. Однако, если у тебя есть хотя бы малейшее сомнение в том, что я права, ты должна, не стесняясь…
— Мама, я уверена, все будет прекрасно. — Клио говорила гораздо увереннее, чем чувствовала себя. С каждым мгновением, приближавшим отъезд родителей, она все яснее понимала, как сильно будет по ним скучать. Но тем не менее у нее не возникало ни тени сомнения в правильности и необходимости того, что она собиралась делать. Ей только нужно пережить следующие полчаса, не выдав своих противоречивых чувств.
— Я тоже в этом уверена, — твердо сказала Брайанна. — Давай о себе знать.
— Обязательно, — пообещала Клио, обнимая мать.
Когда к ним подошел отец Клио, обе леди смахнули слезы, а он широко развел руки, и они с радостью пришли в его объятия.
— Нам пора на борт, — через несколько минут сказал Атреус необычно хриплым для него голосом. — Кассандра и Ройс уже там.
Тетя и дядя Клио накануне прибыли из Хоукфорта и теперь отплывали в Акору вместе с ее родителями. Ее другие тетя и дядя, Джоанна и Алекс, были в Америке, где помогали Андреасу открыть посольство Акоры, но пришел Дэвид попрощаться с ее родителями и пожелать им доброго пути.
— Все будет хорошо, кузина, вот увидишь. — Подойдя к ним, он мягко улыбнулся Клио.
— Не сомневаюсь. — Клио была необычайно рада его поддержке.
Уилла не было видно, да Клио и не ожидала, что он появится здесь. Вероятнее всего, он охотился за Макманусом и Платтом, или встречался с Мельбурном, или присматривал за королевой — все это необходимые и важные дела, но ей хотелось, чтобы он был сейчас здесь.
Если бы желания были как птицы…
Последнее объятие с родителями, последние пожелания приятно и благополучно провести время — и родители Клио поднялись по сходням. Клио махала им, когда сходни убрали на борт и канаты бросили на причал. Она махала, когда подняли паруса и поймали ветер, и продолжала махать, когда головной корабль медленно двинулся из дока и, взяв курс, вышел в Темзу. Она махала и махала, пока у нее не задрожала рука, и она уже ничего не видела из-за собственных слез.
Отвернувшись, Клио увидела Уилла.
Заняв место Дэвида рядом с ней, он протянул ей белый льняной носовой платок.
— Прости, моя встреча с Мельбурном затянулась. Они отбыли благополучно?
— О, конечно, — довольно громко высморкавшись, Клио одарила его улыбкой, от которой у Уилла перехватило дыхание, — без всяких происшествий. — Убрав в карман платок, который она, безусловно, не могла вернуть в его нынешнем состоянии, Клио смахнула остатки слез и приняла предложенную Уиллом руку. — Обычно я не столь чувствительна.
— О нет, разумеется, нет.
— Во всяком случае, я так полагаю. — Она ни на мгновение не усомнилась в том, что его молчание означает согласие, и к тому же гораздо важнее было, что он пришел. — Ты что-нибудь разузнал о личности Умбры? — спросила Клио по дороге к экипажу.
— К сожалению, нет, — покачал головой Уилл. — Наши люди по всему Лондону разыскивают Макмануса и Платта, но до сих пор не могут найти их следов. Если они не направят нас, мы не сможем разыскать Умбру.
— А королева, что она? Ей сказали?
— Премьер-министр уверен, что это нецелесообразно.
— Он должен решиться на это, ПОТОМУ что в опасности ее жизнь.
— Клио, ей всего восемнадцать лет. Еще несколько недель назад она даже не спала одна в комнате, а теперь неожиданно стала монархом стремительно расширяющейся империи, и весь мир следит за ней. Мельбурн считает, что ей хорошо бы выдержать одно это.
— Но если бы она знала, она могла бы согласиться принять меры предосторожности.
Ее расписание тщательно контролируется, и, пока мы официально в трауре по покойному королю, никто не ожидает, что она будет много выезжать. Если кто-то собирается убить ее, то этому человеку пришлось бы подобраться к ней очень близко. — Говоря это, он помог Клио сесть в экипаж, но не последовал за ней. Я видела в Букингемском дворце массу народа. — Клио улыбнулась в ответ на улыбку обернувшегося к ней Болкэма, который занимал свое место, и снова обратилась к Уиллу. — Как ты думаешь, очень трудно приблизиться к ней в такой толпе?
— Очень трудно. Ты обратила внимание, сколько человек было в самом приемном зале и сколько сидело за ленчем с королевой?
— Всего несколько и там, и там, — согласилась Клио. — Но меня все же беспокоит, что слишком много людей находилось в соседних помещениях.
— Ситуация далека от идеальной, — признал Уилл. — Но в данный момент ничего лучшего мы сделать не можем. Никто, включая самого Мельбурна, не хочет, чтобы это стало известно. Слух о том, что королева беззащитна, может разжечь волнение в обществе.
Волнение, как было известно Клио, всегда бурлит под поверхностью. Англия переживала времена радикальных перемен, когда по всей стране распространялись фабрики и резко изменяли жизнь людей в пределах одного поколения. Для одних это изменение оборачивалось к лучшему, для других — наоборот. Последние оказывались лишенными их традиционного образа жизни, иногда их силой сгоняли с земель и обрекали на ужасную нищету, из которой, казалось, невозможно выбраться.
Ограничения, сдерживавшие общество, были, как никогда, поставлены под сомнение. При таком положении любое неожиданное и драматичное событие, нарушавшее существующий порядок, могло спровоцировать катастрофу.
— Любой, кто пойдет на это, дурак, — тихо сказала Клио.
Если целью является посадить на трон Огастуса Фредерика, — кивнув в знак согласия, продолжил Уилл, — то может оказаться, что вместо спокойствия в наследство ему достанется революция.
— Огастус Фредерик, — хмыкнул Болкэм. — Еще один пустоголовый дурак. Видели мы таких и прежде. От них ничего хорошего не дождешься.
— Будем надеяться, что у него ничего не получится, — кивнул Уилл. — Пожалуйста, отвезите принцессу Клио в дом моей бабушки.
— Уилл, — обратилась к нему Клио, когда Болкэм уже взялся за вожжи, — разве это также и не твой дом?
— Ну, вообще-то мой.
— Уилл собирается пожить немного у меня, — услышав последние слова Клио, пояснил ей появившийся позади Уилла Дэвид и с улыбкой обнял друга за плечи. — После отъезда хозяев в Акору дом выглядит ужасно пустым, и я буду рад обществу Уилла.