Локхард Джордж. Основание скалы

   «Они добрались и до меня» После чего всё поглотила тьма.

ГЛАВА 3

   Он приходил в себя медленно и мучительно. Голова болела так, что Хуан едва не застонал. Но сдержался, и открыл глаза.
   Ничего не изменилось. Темнота ни на миг не рассеялась. Пилот испугался. Неужели он ослеп?!
   Попытался поднести руку к лицу, но не смог даже пошевелить пальцем. Тело словно пропало, и Хуан задрожал, сообразив, что это значит.
   «Я парализован!» – от ужаса человек завыл, словно волк в капкане. И сразу пришёл ответ.
   – Ты ещё жив, человек?
   Хуан не смог даже вздрогнуть. Но в мозгу завихрились мысли. Голос был мужской, глубокий. И он спросил: «Ты ещё жив, ЧЕЛОВЕК?». Это значило, что спрашивал не человек. И Хуан отлично знал, кто…
   «Ну, вот и всё. Дарк смахнул ненужную фишку с доски. Он, наверно, просто намекнул в нужном месте, в нужное время… И за меня взялись драконы Диктатора». Хуан ни на секунду не надеялся на спасение. Что такое СС, он знал.
   – Если вам сказали, что я подстроил то дело – то вам лгали. Я просто сообщил место и время. Дело сделал Дарк.
   – Какое дело? – голос был невозмутим. Но к нему примешивались странные тихие шумы, словно много маленьких драконов водили хвостами по полу.
   «Ящерицы!» – понял Хуан, и сразу узнал характерный запах. «Они устроили штаб в пещере ящериц!»
   Он невольно восхитился профессионализмом противника. Никому даже в голову не придёт…
   – Лучше говори сам, человек, потому что у меня ОЧЕНЬ мало терпения.
   – Что говорить?
   – Где находится главная база людей? Та, на которой есть обучатели? «Обучатели? Что за обучатели? Что за бред несёт этот гад?!»
   – Слушайте, прикончите меня сразу, хорошо?
   – Нет. Сначала ты ответишь нам на все вопросы, а потом я тебя прикончу.
   «Честно» – не смог не признать Хуан. Во рту набралась горькая слюна, сердце забилось с перебоями. Он ощутил, как его начинает наполнять холод, идущий из глубины сознания. Холод смерти.
   – Тогда убивай. Мне нечего сказать.
   – О нет, человек. Сначала я вырву тебе когти на ногах, и пущу туда уца. Потом я начну медленно снимать с тебя кожу, как ты любишь делать с зоргами. Но я сначала сниму кожу, а потом убью. Медленно. ОЧЕНЬ медленно. Сердце Хуана остановилось.
   «А ведь они могут!» – в ужасе понял пилот. Он много слышал про личную стаю Ская, и их методы. Диктатор всегда считал, что цель оправдывает средства. Особенно столь незначительные, как Хуан…
   – Что вы хотите знать? – голос предательски задрожал.
   – Я уже спросил.
   – Какие, к дьяволу, обучатели?! Что это такое?
   – Предыдущий человек долго кричал, потом сказал эти слова. Я тоже не знаю. Но узнаю, человек. О, я узнаю…
   Голос придвинулся вплотную, и Хуан ощутил горячее дыхание дракона. От ужаса в голове помутилось, он закричал, представляя себе, как пятисантиметровые клыки погружаются в его тело, вырывая внутренности, дробя кости… Как они сделали с Родригесом…
   Ужас уступил место бешенству. Они пытали его до смерти, а потом взорвали, и просто выбросили на помойку! Гады!!! ГАДЫ!!!
   – Убью!!! – взревел человек, пытаясь порвать несокрушимые путы.
   – Не думаю, что у тебя выйдет, человек. Хуан замер. О боже!!! Это Дарк! Это не Скай, это Дарк!!!
   – Дарк!!! – крик Хуана был рождён отчаянием.
   – Дарк!!! Я ещё нужен!!! Не надо меня выбрасывать, Дарк!!!
   – Кто такой Дарк?
   И внезапно тело Хуана пронзила такая боль, что в темноте, казалось, вспыхнули костры крови. Он закричал с мукой, пытаясь пошевелится, убрать страшную боль с того места, где были ноги. Но не смог. И он кричал, захлёбываясь кровью из прокушенного языка, пока боль не ушла.
   – Ты меня понял.
   От ненависти мозг Хуана закипел, и он зарычал словно зверь в западне, увидевший охотника.
   – Я убью тебя!!! Убью!!! УБЬЮ!!! Боль вернулась.
 
   …"Я жив? Я жив?! Как могу я быть живым?!» – сознание медленно возвращалось к Хуану. Лучше бы оно этого не делало… Боль в изуродованном теле заставила пилота закричать, и захлебнутся солёной кровью.
   – Ты мало мне сказал, человек. Жаль. Я надеялся, что ты сможешь дать мне нужные знания.
   – Кто… ты… такой?… – хриплый голос Хуана был едва слышен.
   – Меня зовут Ветер, человек. Я приёмный сын Тьясы, которого ты убил. Но ты не снял с него кожу, человек. Ты его сжёг. Я решил дать тебе ту же смерть. Хотя ты не достоин её. Но я добр, и великодушен. Как Господин.
   Хуан почувствовал, что тот кусок мяса, который ещё утром был его телом, мощные руки взметнули в воздух, и швырнули далеко вперёд. Он упал на камни, и покатился по ним, теряя сознание от боли, ощущая неумолимый напор смерти.
   Но ему не дали уйти так просто. Рука дракона остановила падение человека, и Хуан понял, что сейчас его заживо сожгут. Последней мыслью в умирающем мозгу было: «Увидеть! Увидеть свою смерть!»
   – Дай… мне… тебя… увидеть!!! Рука на мгновение замерла.
   – Ты хочешь меня увидеть, человек? Хорошо. Смотри.
   Последний всплеск боли, когда с лица вместе с кожей содрали паутину… И Хуан увидел. Он увидел свою смерть.
   На изуродованного человека гордо смотрел молодой дракон, которому было не больше восьми-девяти лет. Изумительное сложение и цвет могли бы сказать Хуану многое, но он просто не заметил их. Нет, умирающий человек смотрел в глаза дракону, и видел там только себя самого. Дракон не испытывал ни жалости, ни сомнений. Он просто НЕНАВИДЕЛ Хуана. И убивал того, кого ненавидел – ибо получал от ЭТОГО радость.
   Сегодня, в разговоре с Дарком, человек познал неуверенность.
   Сегодня, предвидя жуткие пытки, человек познал Страх.
   Сегодня, почувствовав дыхание смерти, человек познал Ужас.
   Но только сейчас, взглянув в глаза Дракона, человек познал себя самого.
   Он ничего не сказал. Но в тот миг, когда тело его летело в огромный погребальный костёр, Хуан подумал:
   «О Скай, твой сын превзошёл тебя во всём. Как и должно быть.»
   Дым от тела Хуана Лавьяды поднялся к сумрачному небу, где его подхватил Вечный Ветер, и унёс на юг, подарив пилоту шанс узнать, куда летят тучи. Его никогда не интересовали такие глупые вопросы.
 

***

   – Ты узнал, что хотел, Крылатый? – Ньяма стоял рядом с богом, и смотрел в костёр, где догорали останки Господина.
   – Нет. Он не знал, где можно взять знания.
   – Может быть, первый Господин ошибся?
   Ветер поднял грозную голову, и наполнил свою могучую грудь холодным воздухом свободы.
   – Не надо называть их Господами, Ньяма. Это просто люди.
   – Ты прав, Крылатый. Ты прав.
   Сзади из пещеры медленно подходили зорги, окружая костёр, и следя, как ветер относит искры на юг. Дарьяка посмотрел на Крылатого, и отвёл взгляд.
   – Ветер… Этому ли учил нас Тьяса? – спросил он с тоской, вспоминая вопли Господина, и хруст, когда дракон один за другим ломал его пальцы.
   – Нет. Тьяса учил меня, что жизнь устроена как скала. Вершина Скалы – это я. Я могу избирать себе любую жертву. Вы – это Основание Скалы. Вы не можете.
   Молодой дракон помолчал, следя за языками пламени, столь напоминавшими своим цветом кровь. И добавил.
   – Но я не хочу, чтобы так было. Я разрушу эту кровавую скалу.
   Наступила тишина, и лишь завывал Вечный Ветер, с каждым днём всё усиливаясь, с каждой минутой все более охлаждаясь. Ветер нёс Зиму, и зорги невольно сгрудились тесной кучкой вокруг своего бога, и своего вождя, которые стояли плечом к крылу. Так стояли они, смотря в костёр, а над ними летели тучи, направляясь туда, откуда нет дороги домой. Совсем. И тогда Дарьяка тихо сказал:
   – Для того, чтобы разрушить скалу – не нужно отрезать её вершину. Достаточно разрушить основание.
   Ветер подхватил слова хмурого зорга, и унёс их туда, где, возможно, сейчас был Тьяса. Но они никогда не узнали, что сказал старик, услышав их. И сказал ли.

ГЛАВА 4

   Сеньор Педро Граччи, доктор ксенозоологии, готовился закусить вкуснейшим бифштексом из нежного мяса дмьорга. Толстый, краснощёкий ветеринар сидел на застеклённой веранде своей гасиенды, смотрел кабельное телевидение, и скучал. Ему опротивела эта планета. И эти люди. Тупые, жалкие скоты, способные лишь заколачивать деньги. Все они вместе не стоят одного волоса с его головы. С головы, в которой мозгов больше, чем у десяти этих скотов разом.
   Доктор вздохнул, и о обратил свои помыслы на приятное. Большой кусок бифштекса канул в его бездонное чрево, вызвав на лице отвращение.
   – Мария! Иди сюда! Старая кухарка вошла на веранду, и недовольно посмотрела на Педро.
   – Ты опять не одел солфетку! Раздражение доктора усилилось.
   – Во первых, не СОЛфетку, а салфетку. А во вторых, ты не дожарила бифштекс.
   – Да проклянёт нечистый твой лживый язык! – возмутилась женщина. – Да как можешь ты такое говорить!
   – Молчи, жаба! Возьми эту дрянь, и выбрось! И принеси мне текилы!
   – Жаба?! Ты это мне сказал? Ну, всё. – фартук полетел в голову доктора. – сам будешь жарить себе бифштексы, и заедать их СОЛфетками! С меня хватит! – возмущённая женщина повернулась к двери.
   – Стой!
   – Аста лависта, дон Педро.
   Веранда содрогнулась от хлопка двери. Дон Педро от возмущения побагровел, и разразился такой речью на родном языке, что даже у гипнообучающего компьютера, его гордости и главного сокровища, завял бы процессор. Наконец, выговорившись, доктор замолчал, тяжело дыша, и пылая праведным гневом. Ну хорошо, жаба. Ты вернешься домой…
   Словно специально, телесериал на экране прервался, и замигал огонёк срочного вызова. Доктор закрыл глаза, сосчитал до десяти, и открыл.
   – Святой Франциск, кому не терпится?
   Его пальцы коснулись заплывшей жиром кнопки на пульте, но экран остался тёмным. Анонимный вызов. Понятно…
   Доктор потёр ладони. Аборт! Он гнусно захихикал. У него был свой излюбленный приём завершения операции… Пока пациентка под наркозом…
   – Слушаю.
   – Дон Педро? Это вы?
   Странно, он никогда не слышал этого голоса. Судя по нему – мощный, здоровый мужчина… Интересно…
   – Да, это я. Кто говорит?
   – Я звоню от сеньора Идальго И Санчеса. Ему очень плохо. Нужна ваша помощь. Срочно. Педро страшно удивился.
   – Идальго? Но это смешно! Я не врач, я ветеринар! Пауза. Потом голос невозмутимо продолжил.
   – Дон Педро, сеньор Идальго говорил, что вы очень умный человек.
   Теперь запнулся доктор. Хороший ответ, ничего не скажешь… Это пахнет контрабандой! С его подписью, как эксперта…
   – А он говорил, сколько стоят мои услуги?..
   – Да. Но я решил, что он не прав.
   – И…
   – Цену называет тот, кто делает работу – разве не это любимая поговорка сеньора Идальго?
   – Моя тоже. – заметил Педро, в возбуждении вставая из-за стола. Если дельце выгорит… Он сможет полететь на Землю! Надо потребовать полсотни, не меньше.
   – Тогда я жду.
   – Где?
   – На гасиенде сеньора Идальго, конечно.
   Голос на мгновение напрягся, словно говоривший поднял нечто тяжёлое. Но тут же стал нормальным.
   – Да, дон Педро… Мне говорили, что у вас есть обучатель?
   – Что?.. – доктор изумился.
   – Вещь, которая несёт знания тому, кто её использует. «А… Он про мой гипнозер!»
   – Вы имеете в виду мой гипнозер?
   – Возможно, возможно…
   – Он не продаётся. – Педро сказал твёрдо. На всю планету это был единственный аппарат.
   – О, я не хочу его покупать. Но ведь им можно воспользоваться… Скажем, за соответствующее вознаграждение?
   – А точнее?
   – Любимая поговорка сеньора Идальго.
   Волнение доктора нарастало. Это не контрабанда… Похоже, они хотят стереть кому-то память! Но не умеют пользоваться гипнозером… Нет, полсотни – это дерьмо. Тут пахнет тремя кусками… Если не больше…
   – Я думаю, с этим не составит проблем.
   – Тогда захватите его с собой. И последний вопрос. Этот… гипнозер – он действует только на человека?
   Граччи замер. Вот и ответ на все вопросы. Они нашли его! И разумеется, решили выжать из метрополии всё! Ну, амиго, сегодня его счастливый день… Проверим?
   – Нет, на драконов он тоже действует.
   – На кого? – удивление было неподдельным.
   – На драконов.
   Длинная пауза. Настолько длинная, что сомнения доктора растворились, как дым. Всё ясно. Они нашли его, и хотят временно вывести из игры. Дракон – это не зорг, как-никак. Его держать сложно…
   – Почему вы подумали о драконах? – голос сопровождался щелчком, словно микрофон был временно отключён.
   – Да так… Мысли разные в голову лезут… Мне вылетать? Вновь небольшая пауза.
   – Нет. Я прилечу сам. Подготовьте … гипнозер, и место для большой грузовой машины. И мешок.
   – Мешок? – доктор не понял.
   – Для вознаграждения. И вызов был прерван.
 
   Несколько минут дон Педро молча сидел, пытаясь поверить своей удаче. Невероятно! О святой Франциск, ты решил ему помочь! Но надо готовится!
   Доктор вскочил, и выбежал во двор. Его гасиенда стояла далеко в степи, одиноко, и сейчас Педро благословлял это обстоятельство. Отогнав машину в гараж, доктор осмотрел посадочную площадку, и бросился в дом. Включив компьютер на самотестирование, он подбежал к видеофону, и набрал номер. На экране возникло чёрное, скелетоподобное лицо друга дона Педро, Маримбы Мбонги. Увидев горящие глаза партнёра по бизнесу, это страшное лицо улыбнулось.
   – Не говори, что нашёл парня, кокнувшего Родригеса? Педро отмахнулся.
   – Забудь про Хуана, про Родригеса, про всё! Я нашёл ЕГО! Маримба посерел – это был его аналог смертельной бледности.
   – Не может быть.
   – Через час ко мне доставят тёпленький, синенький мешок с чистым иридием. Массой, думаю, миллиардов на два. Как раз.
   – Кто?!
   – Ещё не знаю. Но гринго. И тупица. Ему нужно стереть память, видимо для перевозки. Маримба помолчал.
   – Ты справишься?
   – Нет. Рисковать ЭТИМ делом я не намерен ни секунды. Пришли всех, кого сможешь, и сообщи моим парням, чтобы мчались сюда, как на крыльях.
   Маримба кивнул, а потом внимательно посмотрел на друга, и задал странный вопрос:
   – Кому? Синему или чёрному? Дон Педро Граччи подумал, и ответил.

ГЛАВА 5

   Парни стояли по периметру гасиенды, в самой гасиенде, в степи вокруг гасиенды, в подвале гасиенды и на чердаке гасиенды. Дон Педро последний раз обошёл свою команду, и вздохнул. Ну, бог, если ты есть, то помоги.
   Он вернулся в кабинет, и принялся нервно расхаживать по ковру. За занавесками из кожи зорга солнце садилось за тучи, и ледяной ветер выл, неся холод. Планета, ось которой была сильно наклонена к плоскости эклиптики, неторопливо совершала свой путь вокруг солнца, неравномерно нагреваясь, и порождая многолетние потоки воздуха из полушария в полушарие…
   Протрещал вызов, но доктор схватил пульт раньше, чем умолкли последние отголоски.
   – Дон Педро слушает.
   – Обстоятельства немного изменились. Я не смогу прилететь на вашу гасиенду. Жду вас вместе с гипнозером на гасиенде сеньора Идальго, через час.
   И вызов был прерван. Дон Педро недоверчиво уставился на пульт, а потом завыл, как волк, упустивший оленя.
   – Проклятие! Кто сказал этому гринго?! Немного успокоившись, он стал лихорадочно размышлять.
   «Нет, ещё можно не упустить деньги. У меня всё равно есть два пути. Первый – отбить. Второй – набрать номер из восьми цифр, и позвонить на Дракию…»
   Педро покачал головой. Нет, это на крайний случай. Он знал тот тип людей и драконов, к которым относились Дарк и Скай. Они просто раздавят дона Педро, и не заметят. А заметят – так брезгливо вытрут ноги, и пойдут дальше. Относительно Ская он был уверен: звонок в метрополию, и верёвка на шею – два названия одного явления. Дарк мог наградить… А мог и стереть. Для профилактики…
   «Нет, с Диктаторами надо говорить, имея в кармане козырь. А этот козырь сейчас сидит в машине у подонка Идальго, и машет крылышками стоимостью в миллиард каждое!» – Педро заскрежетал зубами, и выбежал во двор.
   – Парни! По машинам! Оружие готовить! Помните: летим к Идальго, режем ВСЕХ! Но там есть маленький синий дракон. Он оглядел свою команду, и добавил.
   – Это сын Ская. Понятно, надеюсь? Они отшатнулись, и с тревогой переглянулись.
   – Если с него хоть чешуйка упадёт, Мортара больше нет. ЭТО понятно, надеюсь?
   – Да, босс.
   – Летим!
 

***

   – И что ты хочешь этим достичь? – измученный голос Идальго Санчеса дрожал от ненависти. Владелец плантации был привязан к стулу так крепко, что руки и ноги уже посинели и распухли. Окровавленное лицо и избитое тело свидетельствовали, что он заговорил не сразу.
   – Я ничего не знаю о вас, люди. – мрачно ответил дракон, лежавший на роскошном ковре зала, и державший два бластера.
   – Мне нужны знания.
   – Зачем?
   – Чтобы лучше познать способы вас уничтожить. Идальго сплюнул кровавый комок.
   – Ты свихнулся! Ты спятил, пока жил у этих ящериц!
   Дракон нахмурился, и стул вместе с Идальго отлетел на другой конец огромного зала заседаний, расположенного на третьем этаже гасиенды плантатора. Удар заставил человека закричать от боли.
   – Зорги в сотни, в тысячи раз лучше тебя, Идальго Санчес. Они не убивают ради денег, они не убивают ради наслаждения. Они вообще не убивают. Убивают только их.
   Ветер встал, и подойдя к человеку, как пёрышко поднял его в воздух вместе со стулом, прижав к стене, и приблизив его лицо к своему.
   – Я – не зорг, Идальго. Я мог стать им. Я МОГ. Но моего учителя, моего наставника, моего спасителя, моего ОТЦА – его убил ты. Ты убил моего отца, который был просто стариком, мечтавшим о тёплом месте около костра… И всё!!! Так чем вам мешал несчастный старый Тьяса, и его верная подруга?! Вы даже не сняли с него кожу! Просто убили, и сожгли! Без какой-либо причины!
   Дракон встряхнул Идальго, и отшвырнул в центр зала, словно невообразимо мерзкого паука, случайно попавшего ему на ладонь. В глазах Ветра, который лишь три дня назад осознал в себе силу Диктатора, горело пламя такой ненависти, что Тьяса просто умер бы, взгляни он сейчас на своего возлюбленного Крылатого…
   Впрочем, Крылатый тоже был мёртв, как и его отец. Настоящий отец. Ибо удар Хуана убил обоих сынов Тьясы – молодого, даже не получившего имени зорга, и ещё более молодого, нежного ребёнка мечты старика. В ту ночь тучи приняли дым от тела отца, дух от тела сына… и вопль от духа бога.
   И умер в тот час бог племени зоргов, упав к ногам Дракона.
   И умер в тот миг Крылатый, сын Тьясы, упав к ногам Ветра, сына Ская…
 
   Ветер, сын Ская, оглянулся, и взглянул на свою жертву. И увидев его презрительный взгляд, забыл человек о своих страхах. Ибо он и Дракон были почти одинаковы – два Убийцы, которые дрались за вершину Скалы. Но Дракон был сильнее. Он плюнул в лицо Идальго, и бросил:
   – Моего отца убили люди. А люди – не мситри. На них не стоит охотится. Их надо просто вырезать. Вот так. – и коготь дракона одним движением нарисовал на титановой стене зала силуэт Скалы. И перечеркнул его сверху вниз, словно отмечая путь падшего Человека… Поняв, что он имеет в виду, человек озверел от ярости, и крикнул:
   – Ты! Да знаешь ли ты, кто твой отец?! Он самый страшный убийца в Галактике! Он взрывает миры, он вырезает целые народы! Он – Диктатор!
   Ветер вскочил на ноги, и повинуясь его только зарождающейся силе, человек повис в воздухе между полом и потолком.
   – Я много раз слышал это от тебя, и от других. Почему ты считаешь, что Скай – мой отец?
   – Да ты посмотри на себя!
   Ветер замер. Он долго молчал, пока покрасневший от бешенства Идальго извивался в воздухе. Но наконец, он сказал:
   – Да. Я похож на него.
   – Ему далеко до тебя, змеёныш!
   Страшный вопль человека прервался, когда сила Ветра с хрустом скрутила его наподобие выжимаемого полотенца. Поток крови хлынул на пол, оросив дракона животворным дождём. Сын Ская вдохнул солёный запах вражеской крови, и посмотрел вокруг. Его друзья толпились на первом этаже гасиенды, ожидая своего бога. Ньяма стоял на часах, сжимая бластер обоими руками. Они боялись. Они страшно боялись смерти. Но шли. Шли за своим вождём. Шли за своим богом. Хотя не имели даже малейшего понятия о том, что же такое их ждёт в случае победы… Цену победы знал только бог. Зато все знали цену поражения. Этому Ветра научил Тьяса. Он сказал Крылатому:
   «Ты свободен, Ветер – и поэтому ты бог. Не дай никому взять у тебя свободу.»
   Дракон закрыл пылающие золотые глаза, из которых катились слёзы, смешиваясь на ковре с кровью врага.
   «Свобода… Понимал ли ты, что такое свобода, о Тьяса?» – молча спросил плачущий бог неизвестно у кого.
   «Я познал свободу, взойдя на вершину Скалы по мокрым от крови склонам. А ты? Ведь ты даже не мог ходить, когда учил меня этому. Ты сидел, смотрел в небо, и плакал. Плакал от горя, зная о смерти своего сына за много дней до неё. Плакал от радости, видя как я учусь летать…»
   – Небо принадлежит мне! – Дракон расправил сверкающие крылья, и взревел.
   «Но ты видел в нём то, что до сих пор скрыто от всех нас, Тьяса. Ты знал небо лучше меня, его повелителя, ибо глядя туда, находил ответы на вопросы, сжигающие сейчас мою душу»
   «Ты смотрел туда, и тихо рассказывал про всё, что сейчас происходит со мной. Ты видел это. Ты ЗНАЛ. И пытался уберечь меня.»
   – А я не смог уберечь тебя, Тьяса… – прошептал плачущий бог. – Я не смог…
 
   Он несколько минут стоял зажмурившись, и ощущая только биение сердец. Затем Ветер, сын Ская, открыл глаза, и посмотрел вниз. На Основание Скалы.
   – Я принёс им свободу… – прошептал молодой бог, и познал ужас, услышав свои следующие слова.
   – Я принёс им свободу убивать всех, кого они захотят. От богов до мситри. Вот что Я принёс им.
   И тогда Ветер, сын Ская, задрожал, поняв, что первой его жертвой был Крылатый, сын Тьясы.
   – Я принёс свободу выбирать себе ЖЕРТВУ! – в ужасе прошептал Дракон, и замолчал почти на час. Потом он поднял прекрасную голову, посмотрел золотыми глазами в окно, на мрачное кровавое небо, и спросил:
   – А ты? Чему учил ты, Тьяса…?
   И словно порыв тёплого ветра, словно дуновение от взмаха нежных крыльев, прозвучали едва слышные слова:
   «Разве у мситри не может быть своего языка, своих песен…?» – ласковый голос Тьясы заставил могучего дракона сжаться, и превратиться в маленького, ничего не понимающего Крылатого.
   – О, Тьяса… – прошептал Крылатый, плача. – Почему, почему меня лишили тебя, отец…?
   По небу бежали тучи, которые гнал Вечный Ветер. Но Зима приближалась – и Ветер превращался в смерч.

ГЛАВА 6

   Педро высматривал грузовик с драконом, но не мог его найти. Ему закралось нехорошее подозрение – а что, если этот парень достаточно умён, и не привёз добычу с собой? Что, если он хочет только встретится здесь, а потом полететь на свою базу неизвестно где?! Доктор чертыхнулся, и повернулся к своим парням.
   – Амигос, придётся подождать. Надо узнать, здесь наше сокровище, или нет.
   Парни с усмешками переглянулись, и пилот посадил большой грузовой флаер доктора на площадку перед гасиендой Идальго. Педро ещё раз повторил инструкции, и вышел. Его никто не встречал.
   – Дон Педро? – человек вздрогнул, но сообразил, что это просто усилитель из флаера.
   – Да, я.
   – Вы привезли гипнозер?
   – Конечно.
   – Он в машине?
   – Да.
   – Хорошо. Все, выйдете из машины. Быстро. Педро замер. Он что, совсем псих?… Или правда не знает, с кем имеет дело?..
   – Не думаю. – спокойно сказал он.
   Из окна третьего этажа ударила очередь из стационарного бластера, и провела выжженную полосу вдоль ног доктора.
   – Я считаю до пяти, потом убиваю тебя. Если просто пошевельнешься – убью. Выходите из машины.
   Посеревший дон Педро в ужасе понял, что ошибся. Гринго просто идиот, а они ведь не разговаривают… Они убивают!
   – Только я знаю, как пользоваться гипнозером! – взвизгнул он.
   – Тогда я отрежу тебе ноги. Ты всё равно сможешь мне рассказать.
   Внезапно луч дал очередь в небо, за спину доктора, и взрыв рассказал, что второй флаер с парнями больше не придёт им на помощь.
   – Надеюсь, гипнозер был не в той машине? Потому что иначе ты мне не нужен.
   – Нет, нет, он здесь… – холодный пот катился по лбу дона Педро.
   – Раз.
   – Подожди! Там нет никого!
   – Два.
   – Стой!
   – Три. Дон Педро схватился за сердце, и повернулся.
   – Парни, вылезайте!
   Двери открылись, и пять телохранителей метнулись в стороны, поливая огнём окно гасиенды. В ответ прозвучала короткая очередь – и все пятеро превратились в огненные сгустки крика. Педро в ужасе опустился на землю. Как мог человек ТАК стрелять?! Кто он такой, чёрт возьми?!
   – Ты хотел меня обмануть, человек? – в голосе прозвучала столь знакомая доктору насмешка. И только тогда он понял.
   «Нет… Нет!!! Это невозможно! Он слишком мал, он просто не может так себя вести!»
   – Кто ты?!
   Неведомая сила подняла завывшего дона Педро в воздух, и стремительно протащила в окно третьего этажа. От ужаса при виде содержимого зала заседаний, волосы на голове доктора зашевелились, а лицо покрылось липким потом. Залитый кровью пол, забрызганные стены – и дракон, небрежно державший стационарную плазменную пушку, как автомат. Увидев дракона, у Педро просто остановилось сердце. «Как я мог забыть, чей он сын?!» – в смертельном ужасе подумал ксенозоолог, посмотрев в пылающие глаза. «Я думал только о товаре… И забыл, что дракон – это не зорг, что с ним надо считаться! А теперь поздно»