— Что же именно? — осведомился Блейд, следуя своей излюбленной тактике: пусть партнер по переговорам говорит как можно больше, пока не станет ясно, враг он тебе или друг.
— Мы, улфы, давно покончили с насилием как методом глобального воздействия, — спокойно пояснил Феатар. На щеке командира стрелков Блейд заметил старый побелевший шрам. — Мы убедились, что оно не приносит никаких плодов. Нас слишком мало, чтобы полностью разгромить врагов — да это и бессмысленно… их место тотчас занимают новые. Поэтому мы лишь защищаемся, помогая людям Заркии советом, а не мечом — хотя, когда нужно, мечи наши в ножнах не залеживаются. Я веду речь к тому, что если ты захочешь поднять восстание, собрать лесные племена и начать священную войну за освобождение всех рабов Империи Хабаров, то мы тебе не союзники. У нас не останется никакого выхода, кроме как попытаться остановить тебя. Презираемым нами насильственным путем!
— Вот как? — Блейд хладнокровно поднял брови. Улфы отнюдь не выглядели богатырями, да и незримое присутствие Малыша Тила добавляло ему уверенности.
— Именно так, — подтвердил Сианор.
Наступило молчание.
— Гм-м… Я бы хотел услышать более подробное обоснование, — кинул пробный камень странник. — Имперское рабство… неужто вы с ним согласны?
— Никакое разумное существо не может держать в подчинении иное разумное существо, — торжественно провозгласил Торогон.
— Тогда почему же вы терпите существующий порядок вещей? — удивился Блейд. — Я понимаю, вас мало… вы не можете военной силой сокрушить мощь Империи в открытом бою… но есть же масса иных способов!
Улфы молча переглянулись.
— Этого-то я опасался, пришелец, — со вздохом заметил Торогон. — Ты хочешь-таки развязать здесь войну… разумеется, под самым гуманным предлогом. Переубеждать тебя — безнадежное дело… Нам остается лишь попробовать тебя остановить.
— Я бы не советовал вам этого делать, — со спокойной улыбкой заметил странник, — Было бы гораздо лучше, если б мы стали союзниками. Я действительно собираюсь отправиться в Империю, но поднимать лесные племена пока не вижу необходимости. К серьезной войне они не готовы, и в открытом поле их перебьют без труда. Не считайте меня таким глупцом!
Улфы затаили дыхание.
— Военным действиям всегда предшествует рекогносцировка, — наставительно продолжал тем временем Блейд. — Я как раз и собирался произвести разведывательный рейд. Почему же вы хотите мне помешать? Или вам самим не нужны сведения о том, что происходит в стане врага?
— Если б твои намерения ограничились только этим, мы возблагодарили бы пославшее тебя вечное синее небо, — вздохнул Феатар. — Но ведь ты не удержишься… ты ринешься освобождать угнетенных, защищать обиженных — и кровавая карусель завертится опять.
— Тогда вам остается только убить меня, — Блейд поднялся. — Что ж, попробуйте! Но учтите — это не так просто сделать. Лучше вам попытаться переубедить меня. Итак — почему я должен оставить Империю в покое?
Улфы вновь переглянулись. Блейду почудилось, что он ощущает холодные невидимые пальцы, скользящие по его голове, скользящие — и бессильно соскальзывающие. Дракула! Это он!
Ата сидел на плече странника, свернувшись плотным клубком, и притворялся, что спит, хотя на самом деле мускулы его спинки подрагивали от напряжения. Зверек сумел разобраться что к чему; улфы больше не могли заглянуть в мозг Ричарда Блейда.
— Потому что Империя — хранитель равновесия в нашем мире, — начал Торогон. — Тебе может не нравиться это, но так и есть. Есть сила, которая хранит огромный континент, протянувшийся от полюса до полюса, от смут и истребительных войн. Сила Империи известна всем! Ее боятся. Она гасит войны в зародыше — мощью своего оружия. Если ее не станет, материк погрузится в хаос и разруху. Сколько невинных жизней угаснет, если Империя падет? Мы сами враждуем с ней, но не собираемся ни уничтожать ее, ни, тем более, помогать в этом деле другим.
— Значит, за возможность спокойной жизни вы готовы смириться с тем, что сотни тысяч человеческих существ пребывают в жестоком рабстве? — произнес Блейд. — Вы можете сказать, что я не знаю всей правды… так вот, я хотел бы эту правду выяснить. Понимаете? Так что выбор теперь за вами: или остановить меня силой, или же просто не мешать мне.
И вновь переглянулись улфы.
— Древний закон гостеприимства священен, — медленно выговорил Торогон. — Не мне нарушать заветы предков и проливать кровь безоружного гостя! Ты можешь уйти. Но помни: если ты попытаешься низвергнуть Империю, мы станем врагами. А теперь уходи! Путь открыт. Стрелки проводят тебя до южной границы наших земель. Прощай, Ричард Блейд.
Словно повинуясь неслышной команде, правители улфов поднялись. К Блейду подошли трое молодых воинов.
— Что ж, прощайте, — усмехнулся странник. Эти древесные обитатели оказались достаточно сообразительными, чтобы не затевать с ним свары, очевидно, они ценили собственные жизни.
Его и Лиайю повели по вьющейся змеей тропинке дальше на юг. Быстро темнело, из-за древесных стволов выползал сумрак.
— Мы что же, так и будем ночевать прямо здесь, на голой земле? — раздраженно обратился Блейд к молчаливым конвоирам. — Если бы мы шли по Тракту, там, по крайней мере, можно было рассчитывать на постоялый двор!
— Тебе придется обойтись без мягкой постели этой ночью, — холодно заметил один из стрелков. — Так же, как и нам, кстати.
Мало-помалу тьма сгустилась до такой степени, что странник не видел даже вытянутой руки. В руках улфов холодным зеленым светом засияли фонарики, путь продолжался.
Наконец, когда бедняжка Лиайя уже почти падала с ног от усталости, улфы соблаговолили остановиться на ночлег. Путников приютила вполне уютная беседка с плетеными стенами; Блейду казалось, что он очутился в громадной корзине. Улфы быстро и ловко расстелили плащи прямо на полу (правда, пол оказался деревянным, теплым и чистым). Блейд с тоской покосился на девушку, которая вертелась, устраиваясь поудобнее, рядом с ним. Нет, он не мог притронуться к ней даже пальцем! Секс при свидетелях Ричард Блейд не одобрял.
Наутро, позавтракав запасами своих молчаливых спутников, Блейд и Лиайя двинулись дальше. Владения улфов оказались весьма и весьма невелики, к вечеру следующего дня странник был уже на их южной границе, где лес древесных гигантов резко обрывался. Рубеж его обозначал быстротекущий ручей, за которым сразу же начинались обычные рощи и перелески, разделенные длинными языками цветущих лугов. Путь через владения улфов кончился.
Глава 6
— Мы, улфы, давно покончили с насилием как методом глобального воздействия, — спокойно пояснил Феатар. На щеке командира стрелков Блейд заметил старый побелевший шрам. — Мы убедились, что оно не приносит никаких плодов. Нас слишком мало, чтобы полностью разгромить врагов — да это и бессмысленно… их место тотчас занимают новые. Поэтому мы лишь защищаемся, помогая людям Заркии советом, а не мечом — хотя, когда нужно, мечи наши в ножнах не залеживаются. Я веду речь к тому, что если ты захочешь поднять восстание, собрать лесные племена и начать священную войну за освобождение всех рабов Империи Хабаров, то мы тебе не союзники. У нас не останется никакого выхода, кроме как попытаться остановить тебя. Презираемым нами насильственным путем!
— Вот как? — Блейд хладнокровно поднял брови. Улфы отнюдь не выглядели богатырями, да и незримое присутствие Малыша Тила добавляло ему уверенности.
— Именно так, — подтвердил Сианор.
Наступило молчание.
— Гм-м… Я бы хотел услышать более подробное обоснование, — кинул пробный камень странник. — Имперское рабство… неужто вы с ним согласны?
— Никакое разумное существо не может держать в подчинении иное разумное существо, — торжественно провозгласил Торогон.
— Тогда почему же вы терпите существующий порядок вещей? — удивился Блейд. — Я понимаю, вас мало… вы не можете военной силой сокрушить мощь Империи в открытом бою… но есть же масса иных способов!
Улфы молча переглянулись.
— Этого-то я опасался, пришелец, — со вздохом заметил Торогон. — Ты хочешь-таки развязать здесь войну… разумеется, под самым гуманным предлогом. Переубеждать тебя — безнадежное дело… Нам остается лишь попробовать тебя остановить.
— Я бы не советовал вам этого делать, — со спокойной улыбкой заметил странник, — Было бы гораздо лучше, если б мы стали союзниками. Я действительно собираюсь отправиться в Империю, но поднимать лесные племена пока не вижу необходимости. К серьезной войне они не готовы, и в открытом поле их перебьют без труда. Не считайте меня таким глупцом!
Улфы затаили дыхание.
— Военным действиям всегда предшествует рекогносцировка, — наставительно продолжал тем временем Блейд. — Я как раз и собирался произвести разведывательный рейд. Почему же вы хотите мне помешать? Или вам самим не нужны сведения о том, что происходит в стане врага?
— Если б твои намерения ограничились только этим, мы возблагодарили бы пославшее тебя вечное синее небо, — вздохнул Феатар. — Но ведь ты не удержишься… ты ринешься освобождать угнетенных, защищать обиженных — и кровавая карусель завертится опять.
— Тогда вам остается только убить меня, — Блейд поднялся. — Что ж, попробуйте! Но учтите — это не так просто сделать. Лучше вам попытаться переубедить меня. Итак — почему я должен оставить Империю в покое?
Улфы вновь переглянулись. Блейду почудилось, что он ощущает холодные невидимые пальцы, скользящие по его голове, скользящие — и бессильно соскальзывающие. Дракула! Это он!
Ата сидел на плече странника, свернувшись плотным клубком, и притворялся, что спит, хотя на самом деле мускулы его спинки подрагивали от напряжения. Зверек сумел разобраться что к чему; улфы больше не могли заглянуть в мозг Ричарда Блейда.
— Потому что Империя — хранитель равновесия в нашем мире, — начал Торогон. — Тебе может не нравиться это, но так и есть. Есть сила, которая хранит огромный континент, протянувшийся от полюса до полюса, от смут и истребительных войн. Сила Империи известна всем! Ее боятся. Она гасит войны в зародыше — мощью своего оружия. Если ее не станет, материк погрузится в хаос и разруху. Сколько невинных жизней угаснет, если Империя падет? Мы сами враждуем с ней, но не собираемся ни уничтожать ее, ни, тем более, помогать в этом деле другим.
— Значит, за возможность спокойной жизни вы готовы смириться с тем, что сотни тысяч человеческих существ пребывают в жестоком рабстве? — произнес Блейд. — Вы можете сказать, что я не знаю всей правды… так вот, я хотел бы эту правду выяснить. Понимаете? Так что выбор теперь за вами: или остановить меня силой, или же просто не мешать мне.
И вновь переглянулись улфы.
— Древний закон гостеприимства священен, — медленно выговорил Торогон. — Не мне нарушать заветы предков и проливать кровь безоружного гостя! Ты можешь уйти. Но помни: если ты попытаешься низвергнуть Империю, мы станем врагами. А теперь уходи! Путь открыт. Стрелки проводят тебя до южной границы наших земель. Прощай, Ричард Блейд.
Словно повинуясь неслышной команде, правители улфов поднялись. К Блейду подошли трое молодых воинов.
— Что ж, прощайте, — усмехнулся странник. Эти древесные обитатели оказались достаточно сообразительными, чтобы не затевать с ним свары, очевидно, они ценили собственные жизни.
Его и Лиайю повели по вьющейся змеей тропинке дальше на юг. Быстро темнело, из-за древесных стволов выползал сумрак.
— Мы что же, так и будем ночевать прямо здесь, на голой земле? — раздраженно обратился Блейд к молчаливым конвоирам. — Если бы мы шли по Тракту, там, по крайней мере, можно было рассчитывать на постоялый двор!
— Тебе придется обойтись без мягкой постели этой ночью, — холодно заметил один из стрелков. — Так же, как и нам, кстати.
Мало-помалу тьма сгустилась до такой степени, что странник не видел даже вытянутой руки. В руках улфов холодным зеленым светом засияли фонарики, путь продолжался.
Наконец, когда бедняжка Лиайя уже почти падала с ног от усталости, улфы соблаговолили остановиться на ночлег. Путников приютила вполне уютная беседка с плетеными стенами; Блейду казалось, что он очутился в громадной корзине. Улфы быстро и ловко расстелили плащи прямо на полу (правда, пол оказался деревянным, теплым и чистым). Блейд с тоской покосился на девушку, которая вертелась, устраиваясь поудобнее, рядом с ним. Нет, он не мог притронуться к ней даже пальцем! Секс при свидетелях Ричард Блейд не одобрял.
Наутро, позавтракав запасами своих молчаливых спутников, Блейд и Лиайя двинулись дальше. Владения улфов оказались весьма и весьма невелики, к вечеру следующего дня странник был уже на их южной границе, где лес древесных гигантов резко обрывался. Рубеж его обозначал быстротекущий ручей, за которым сразу же начинались обычные рощи и перелески, разделенные длинными языками цветущих лугов. Путь через владения улфов кончился.
Глава 6
Увы, прекрасные и величественные леса улфов оказались последним островком спокойствия Сразу же за их южным окоемом начиналась пограничная полоса Заркии, и чем дальше, тем больше Блейду и Лиайе попадалось страшных меток, оставленных войной. Тут — след большого лесного пожара. Там — трава, проросшая сквозь побелевшие от дождей кости, а вокруг — разбросанные ржавые доспехи и оружие. Дальше — сиротливо торчит закопченная труба, все, что осталось от большого дома. Деревни тоже изменились; их стало меньше, и каждую окружал высокий частокол. Правда, люди на пограничье были другими Пильгуев встречалось теперь заметно меньше, в поселениях было куда больше порядка, и обитали в них различные пришельцы, изгои, собравшиеся сюда, в лесную крепость Заркии, из разных краев. Вглубь, в относительно спокойные лесные районы, их не пропускали, там все было занято самими пильгуями, и новоприбывшим оставался только один путь — сделаться военными поселенцами, встать под руку Ульбада-убра. Его соплеменников среди пограничных жителей насчитывалось больше всего.
В первой же деревне, попавшейся на пути Блейду и Лиайе, их ожидал совсем иной прием, чем в глубинке Заркии. Здесь мечи сами вылетали из ножен, и округу оглашал воинственный клич «Морион!», разом подхватываемый десятками и сотнями глоток. Блейда опознали тотчас же; их с Ливией мгновенно обступила тесная толпа.
— Морион!.. Великий Морион!.. Он явился! Морион!..
Для пущего убеждения странник заставил исчезнуть очередной валуи на глазах у изумленных зрителей, после чего ни у кого больше не осталось никаких сомнений. Воспрявший духом Дракула старательно извещал хозяина, что у всех окружавших его исключительно «белые» мысли и никаких иных.
Блейд легко мог бы набрать здесь по меньшей мере добрую сотню мечников, однако вместо этого он лишь расспрашивал всех, как найти Ульбада. Сделать это оказалось непросто — южный рубеж Заркии тянулся на добрых две сотни миль, и имперцы могли атаковать в любом месте. Скорее всего Ульбада можно было бы отыскать в небольшом военном городке посреди южной границы. Именно туда отправлялись донесения о нападениях имперцев; и, кстати, именно там разыгрывались самые кровопролитные сражения. Чтобы добраться до городка, Блейду предстояло преодолеть расстояние в полсотни миль.
Страннику и его спутнице подарили коней, кроме того, десяток молодых воинов вызвался сопровождать великого Мориона к ставке командира Ульбада.
Но прежде, чем направиться к местному командному пункту, Блейд совершил вылазку на самую границу — разумеется, вместе с Дракулой и Ливией, которая упорно отказывалась отойти от великого Мориона хотя бы на шаг. Девушка долго выпытывала у Блейда, о чем же он говорил с улфами, выпытывала так подробно и настойчиво, что странник даже встревожился. Но Дракула вновь успокоительно просигналил «белое, белое…», и он оставил подозрения.
К границе небольшая кавалькада всадников вышла примерно к полудню. Местность плавно понижалась, сбегая вниз длинными ступенями пологих холмов, на равнине кое-где торчали одиночные купы деревьев. Однако этим и исчерпывалась вся идиллия пейзажа.
Черные рвы. Частоколы. Засеки. Земляные башни. Полосы вбитых заостренных кольев и все прочие оборонительные прелести. Очень много проплешин, выгрызенных огнем.
Пояс возведенных защитниками Заркии укреплений тянулся вдоль южной границы на десятки и сотни миль. В частоколах видны быта наспех заделанные проломы, оставшиеся после очередного штурма. Над вершинами деревьев торчали островерхие дозорные вышки — словом, все было как обычно. Но в тот момент Блейда куда больше занимали не сами укрепления — валы, рвы, частоколы и все прочее, — а происходящие там, на юге, где начинались владения кабаров. К полному его изумлению, северный рубеж Империи ничем не был защищен. Насколько мог окинуть глаз, вдаль тянулась однообразная равнина, лишь изредка оживляемая извивом узкой речушки или крошечной рощицей. Никаких крепостей, никаких оборонительных линий — ничего похожего на те огромные валы, что сооружали римляне на границах с варварскими племенами. Признаков жилья не видно. На первый взгляд — дикий край, никогда не знавший человека. Странник спросил об этом у старшины сопровождавшего его десятка.
— Почему не защищаются?.. Так ведь мы туда к ним не ходим. Зачем? Не живет там никто. Легионы с юга по воинским дорогам идут, на себе все припасы тащат. Обозов нет.
— А крепости? Опорные пункты? Где эти легионы отдыхают перед боем? — не оставлял расспросы Блейд. — Ведь можно устроить им засаду прямо на имперской земле! — Судя по обалделому виду десятника, подобная возможность никогда не приходила ему в голову. Не дождавшись вразумительного ответа, странник покачал головой, чувствуя — ему будет о чем поговорить с предводителем Ульбадом.
Дорога вдоль южной границы Заркии тоже оказалась спокойной. На каждом шагу здесь встречались патрули и дозорные разъезды; весть о прибытии Великого Мориона стремительно распространялась по приграничной полосе. Когда Блейд попросил снабдить его мечом и доспехами, в его распоряжении оказался целый арсенал. Правда, все оружие было неважного качества — мечи несбалансированы, доспехи — пластины железа, нашитые на кожаные куртки, в том же духе и шлемы, и щиты.
— Хорошее оружие только у гномов, а они его ни за какие деньги не продадут, — пояснили Блейду спутники.
Добрые кони, гладкая дорога — мили быстро летели назад. Три дня — и над лесом поднялись башни городка Урф, оплота военных вождей Заркии. Весть о прибытии Мориона уже успела добраться сюда, и Блейда встречала целая депутация.
Сам же городок оказался таковым только по названию. Это и впрямь был скорее тщательно охраняемый штаб, место сосредоточения резервных отрядов и хранения войсковых запасов, чем нормальный город или деревушка. Из мирных жителей тут имелись только содержатели трактиров и пивных. Правда, укреплен Урф был неплохо — солидный ров (хоть и сухой), высокий вал, на нем — бревенчатые стены с высокими башнями.
Неширокие ворота были распахнуты. Навстречу Блейду вышла многолюдная процессия; впереди шагал высокий, сумрачного вида человек в простом воинском доспехе, с длинным мечом у левого бедра. Волосы Ульбада были черны как смоль, глаза — небольшие и глубоко посаженные. Вид он имел усталый, отнюдь не победоносный.
— Приветствую Великого Мориона! — вождь чуть склонил голову.
— Приветствую могучего Ульбада! — в тон ему ответил странник.
— Прошу тебя, — военный предводитель Заркии посторонился, давая дорогу.
Блейд спешился; поводья тотчас подхватил какой-то мальчишка, вовсю глядевший на странника широко распахнутыми глазами.
Внутри кольца стен вытянулись однообразные бревенчатые бараки. Никаких излишеств; только то, что необходимо. Склады, конюшни и тому подобное.
Блейда провели внутрь строения, высившегося возле ворот. Внутри оно было убрано совершенно по-спартански: несколько сундуков простой работы, стол, две лавки…
Возбужденный народ остался снаружи; Ульбад без церемоний запер за собой дверь.
— Теперь мы сможем поговорить. Твоя девушка пусть подождет там, — он указал на проем, ведущий в соседнюю комнату, обставленную еще более бедно.
— Я никуда не пойду! — пискнула было Лиайя, но хватило одного грозного взгляда странника, чтобы она смирилась.
— Ну, потолкуем, — Ульбад закрыл дверь за ней. Ни в его голосе, ни в его глазах не было и тени почтительности. Мысленно Блейд ему поаплодировал: настоящий вождь не должен ничего принимать на веру.
— Кто ты такой? — напрямик спросил Ульбад. — Люди сошли с ума — Морион, Морион… Так кто ты такой? Мне нужно вести народ в бой; атаки имперцев не было уже давно, значит, ее можно ожидать в ближайшие дни. Твое имя у всех на устах… Но, клянусь своим мечом, если ты самозванец…
— Ульбад, я хочу свалить Империю, — спокойно произнес Блейд. — Ссоры нам ни к чему. Твои люди признали меня за Мориона…
— Ты можешь оказаться кем угодно, хоть шпионом имперцев, — мрачно заметил Ульбад.
Дракула подал сигнал опасности. Сидевший напротив Блейда человек был смел и силен и, не колеблясь, делал то, что считал нужным. Ссориться с ним до времени не стоило — так же, как и пятнать руки его кровью. Он мог быть очень полезен.
— Если ты подозреваешь во мне шпиона, у тебя есть возможность это проверить. Пошли гонца к улфам! Я прошел через их леса и говорил с их старейшинами. Едва ли они станут тебя обманывать.
Ссылка на улфов произвела впечатление. Ульбад нахмурился, стараясь этим скрыть свою растерянность.
— Хорошо… и с кем же ты говорил там?
Блейд без запинки перечислил имена улфийских правителей и описал внешность каждого.
— Да, я вижу, ты и в самом деле побывал у них, — медленно кивнул вождь. — И что же случилось там?
Очевидно было, что он не слишком-то верил в сказки о Морионе-Избавителе.
— Мы поговорили, и они позволили мне идти дальше, — безмятежно сказал Блейд, — Я побывал у них, а теперь хочу отправиться на юг, в Империю, — заметил странник. Ульбад тотчас напрягся, а рука его стиснула меч.
— В Империю? Что тебе там делать?..
— Если я — Морион, то тебе не стоит с таким пристрастием допрашивать меня, — усмехнулся Блейд. Но я не хочу ссориться с тобой, Ульбад, и не собираюсь оспаривать твой пост военного вождя. Будь я шпионом, мне бы не пришло в голову прикидываться Морионом. Если б меня заслали имперцы, мне лучше бы оставаться в приграничной полосе — зачем лезть в глубь Заркии, ежесекундно рискуя быть схваченным? И уж если я пробрался бы сюда, то, наверное, и ушел бы прежним путем, не ввязываясь в игры с тобой. В разведке важен результат, а не пустые трюки, верно? Но я не шпион, и ты это знаешь.
Ульбад стиснул зубы.
— Ты очень догадлив, незнакомец… Как твое настоящее имя? Откуда ты пришел? Если ты Морион, где твоя волшебная сила? Ты повелеваешь огнем, молниями или вихрями? Ты можешь испепелить легионы врага и сравнять с землей его крепости?
— Я могу уничтожать различные вещи, — скромно заметил Блейд, надеясь, что ответ на последний из вопросов Ульбада поможет избежать остальных. Но это оказалось не так.
— Хорошо, я еще увижу в действии твою магию, — проворчал вождь. — Но как насчет всего прочего?.. Знаешь, пока у меня не поворачивается язык назвать тебя Морионом. Ну, кто же ты?
Блейд пожал плечами. Правда — что может быть лучше? Или часть правды… Таинственный Избавитель из далекой страны за гранью здешних небес — это звучало достаточно привлекательно.
И он стал рассказывать.
Ульбад слушал гостя, как завороженный. Блейд же поведал ему о волшебной стране Альбион, откуда он явился в Заркию, о ее чудесах и могуществе, о колдовских машинах и мудрых магах. Он не скрывал почти ничего; измыслить достаточно привлекательный антураж было делом нескольких секунд.
— Значит, я все-таки дождался Мориона… — прошептал военный вождь, когда Блейд смолк. — Надо же! Легенда, которой тешили глупцов да малых детей… — он покачал головой, словно привыкая к новым обстоятельствам. — Значит, Империи скоро конец?
— Я надеюсь, — кивнул странник.
Ульбад вновь покачал головой.
— Но они не так глупы и бессильны, чтобы пасть перед одним-единственным человеком, даже перед могучим магом… У них тоже есть чародеи… правда, у нас, на севере, они пока не появлялись. Военной же силой Империю не взять! Мы держимся лишь потому, что за нас еще ни разу не брались всерьез — уж мне-то ты можешь поверить… Большинство болванов в Заркии об этом и не подозревает… думают, что кабары идут на нас во всей своей силе… Совсем не так! Здесь стоит только один полнокровный легион; остальное их войско где-то на юге. Там, болтают, тянутся жаркие пустыни, откуда приходят какие-то страшные враги, с которыми и бьется империя. А здесь… Я даже не знаю, на кой мы им сдались. Разве что потребны рабы?
— Рабы? — повторил Блейд. — Что ж, поведай-ка мне о рабах. Я хочу знать!
— О чем? — лицо Ульбада помрачнело. — Мой брат тоже оказался в плену… Там, на юге, раз в десять больше пильгуев-рабов, чем их живет на свободных землях в Заркии. Все — на них! Рудники, шахты, плавильни, каменоломни… Вот только до земли их не допускают. Вся земля перешла кабарам, и они сами на ней хозяйничают. Ну, а каково на рудниках да в каменоломнях, ты сам представляешь. Люди мрут там, как мухи… Вот и все!
— Где рабов больше всего? И мог бы ты начертить карту Империи? Не хотелось бы идти на юг вслепую…
— Рад бы тебе помочь, да не могу, — Ульбад развел руками. — Слышал только, что пильгуев больше на востоке, в приморских горах. Там и порты с галерными рабами, и рудники, и каменоломни, и плавильни… Идти отсюда до этих гор самое меньшее две недели — это если хоронясь да прячась. Верхами, не скрываясь, за неделю добраться можно…
— А главные города? Столица? Торговые пути? Реки? Что ты об этом знаешь?
Ульбад вновь виновато развел руками.
— Ничего. Империя не торгует с нами… Может, что-то можно разузнать в Восточных Королевствах…
— Что ж, придется ехать наудачу, — вздохнул Блейд. Он не мог тратить слишком много времени на рекогносцировку; если Хейдж не получит своих сокровищ, то может до срока вытащить его обратно.
— Ты отправишься один? Один — против всей их мощи? — поднял брови Ульбад.
— Там, где бессильны армии, один человек порой может сделать больше, — ответил странник. — Случалось, восстания рабов повергали в прах могучие империи.
— Ты хочешь поднять южных пильгуев? — на лице Ульбада отразилось недоверие. — Они не слишком-то хорошие воины, надо сказать… Границу Заркии держат, в основном, мои сородичи-убры, да гномы с улфами, когда становится уж совсем плохо… Из пильгуя же воин совсем никудышный. Шелопутные они какие-то, вечно ссорятся, спорят… И трусоваты! Все надеются, что грязную работу за них кто-то другой сделает…
— Но ты же защищаешь их? — возразил Блейд.
— Не их — Заркию! Тут народ со всех краев земли. Быть может, если поискать, так кто и из имперцев найдется… народа без изгоев не бывает.
— Хорошо бы найти такого, да сколько на это времени уйдет?.. — странник пожал плечами. — А теперь расскажи мне о самих кабарах. Какие они? Как сражаются?..
— Какие? Да такие же, как и мы! Высокие, смугловатые, и волос темный… А дерутся они неплохо! В легионе в основном пехота, но и конница тоже есть. Много стрелков, но главное — латники… Наступают плотно, хорошо бьются поодиночке, а вот в строю — плохо. Доспехи у них хорошие, латника сразить редко когда удается. Бой начинают так: притащат десяток катапульт, бьют по валам каменными ядрами, потом пускают стрелков. Стрелки прикрывают копейщиков и мечников, а те стараются подтащить тараны. А если удается пролом сделать, тут уж всем скопом в него кидаются, и сдержать их воинство очень трудно.
— Как же вы справляетесь? — Блейд покачал головой. Похоже, у южан была настоящая армия, и приходилось только удивляться, как защитники Заркии еще держат свои рубежи.
— Как справляемся? Да не без труда, — мрачно усмехнулся Ульбад. — Ну, первым делом роем рвы и валы насыпаем — земля, она вернее и камня и бревен. Потом, как только легионеры первую линию прорвут, забрасываем их стрелами и дротиками. Ну и катапульты у нас тоже есть — горшки со смолой метать. Да и осторожничают эти-то, в Пограничном Легионе! Воинов берегут. Чуть попробуем их от пролома отрезать, сразу назад пробиваются… Вот так и воюем! Гномы опять же помогают — вояки они первостатейные, и оружие у них отличное. Жаль только, мало их — на всю Заркию едва ли пять сотен воинов наберется. Улфы же — стрелки непревзойденные; на лету в брошенную шапку пяток стрел всаживают. Ну, а мы, убры, — на все руки мастера. И на коне, и пешими, и с мечом, и с копьем, и с самострелом… Пока держимся… Пильгуи — те нас едой снабжают исправно. А кто возле границы живет, тоже идет в войско… Правда, боязливы они… надавят на них имперцы посильнее — и разбегаются…
— В каких богов вы веруете? — осторожно поинтересовался Блейд. — И кого почитают на юге, в Империи?
— Да кто ж его знает… — Ульбад почесал затылок. — Я-то, поди, ни в кого и не верю. Где они, эти боги? Что ж так долго глядели, как нас тут империя душила? Нет, не верю… Не могу уверовать! Рад бы, да не могу. А народ-то, он, конечно, верит. Вот в Мориона, оказалось, очень даже поверили… А что за боги в Империи, не могу тебе сказать. Не знаю…
— Разве вы никогда не брали пленных? Не допрашивали их?
— В том-то и дело, что нет! — прихлопнул себя по коленям Ульбад. — За все время, что я помню, ни одного и не взяли. Они своих никогда не бросают — ни убитых, ни раненых. И в бою оглушить никого не удавалось. Сколько гномов полегло, а все без толку. На юг же мы не ходим. Опасно! Людей у меня мало, каждый боец на счету, не до поисков тут. Места к югу от границы открытые, видно далеко — пока легион развернется и до нас дотопает, я уже успеваю подмогу с дальних застав вызвать. А ночью имперцы не сражаются.
— Понятно, — Блейд встал. — Что ж, завтра я отправляюсь… Надо полагать, скоро ты обо мне услышишь, почтенный Ульбад.
— Хорошо бы, — буркнул вождь. — Хотя… что же я стану делать, если империя рухнет?..
— Детей плодить, — отозвался странник, и Ульбад от души расхохотался.
— Ну, это ты хорошо сказал, Морион! Детей плодить! Потом еще и воспитывать… Нет, лучше уж я с имперцами драться стану! — Он тоже поднялся. — Ну, пошли! Сейчас пир в твою честь будет!
Праздник удался на славу. Разноплеменной гарнизон пограничного городка веселился от души, уничтожив за одну ночь месячные запасы пива и вина. Спето было немало песен, что повествовали о бесчисленных победах над имперцами и отраженных штурмах. Правда, чем дальше, тем больше у Блейда появлялось сомнений в том, что перед командирами Пограничного Легиона и в самом деле стояла задача покорить Заркию. Серьезные походы организуются совсем иначе. Скорее всего здесь, на севере, Империя уже давно перешла к стратегической обороне; периодические же атаки на позиции Ульбада служили, по всей видимости, лишь одной-единственной цели — не дать воинственным вожакам лесной страны совершить дерзкий рейд на юг. И, похоже, пока что Империи это удавалось! Странно только, что за все годы войны северяне не сумели захватить ни одного легионера живьем; тут Блейд пока не мог найти подходящего объяснения.
Столы были накрыты на широком крепостном дворе. Горели яркие факелы, пограничное братство Заркии на широкую ногу отмечало приход Мориона-Избавителя. Любому имперскому шпиону тотчас стало бы все ясно, окажись он вблизи невысоких деревянных стен — десятки глоток так дружно ревели «Морион, Морион!», что не оставалось сомнений, по какому поводу устроено все это веселье.
В первой же деревне, попавшейся на пути Блейду и Лиайе, их ожидал совсем иной прием, чем в глубинке Заркии. Здесь мечи сами вылетали из ножен, и округу оглашал воинственный клич «Морион!», разом подхватываемый десятками и сотнями глоток. Блейда опознали тотчас же; их с Ливией мгновенно обступила тесная толпа.
— Морион!.. Великий Морион!.. Он явился! Морион!..
Для пущего убеждения странник заставил исчезнуть очередной валуи на глазах у изумленных зрителей, после чего ни у кого больше не осталось никаких сомнений. Воспрявший духом Дракула старательно извещал хозяина, что у всех окружавших его исключительно «белые» мысли и никаких иных.
Блейд легко мог бы набрать здесь по меньшей мере добрую сотню мечников, однако вместо этого он лишь расспрашивал всех, как найти Ульбада. Сделать это оказалось непросто — южный рубеж Заркии тянулся на добрых две сотни миль, и имперцы могли атаковать в любом месте. Скорее всего Ульбада можно было бы отыскать в небольшом военном городке посреди южной границы. Именно туда отправлялись донесения о нападениях имперцев; и, кстати, именно там разыгрывались самые кровопролитные сражения. Чтобы добраться до городка, Блейду предстояло преодолеть расстояние в полсотни миль.
Страннику и его спутнице подарили коней, кроме того, десяток молодых воинов вызвался сопровождать великого Мориона к ставке командира Ульбада.
Но прежде, чем направиться к местному командному пункту, Блейд совершил вылазку на самую границу — разумеется, вместе с Дракулой и Ливией, которая упорно отказывалась отойти от великого Мориона хотя бы на шаг. Девушка долго выпытывала у Блейда, о чем же он говорил с улфами, выпытывала так подробно и настойчиво, что странник даже встревожился. Но Дракула вновь успокоительно просигналил «белое, белое…», и он оставил подозрения.
К границе небольшая кавалькада всадников вышла примерно к полудню. Местность плавно понижалась, сбегая вниз длинными ступенями пологих холмов, на равнине кое-где торчали одиночные купы деревьев. Однако этим и исчерпывалась вся идиллия пейзажа.
Черные рвы. Частоколы. Засеки. Земляные башни. Полосы вбитых заостренных кольев и все прочие оборонительные прелести. Очень много проплешин, выгрызенных огнем.
Пояс возведенных защитниками Заркии укреплений тянулся вдоль южной границы на десятки и сотни миль. В частоколах видны быта наспех заделанные проломы, оставшиеся после очередного штурма. Над вершинами деревьев торчали островерхие дозорные вышки — словом, все было как обычно. Но в тот момент Блейда куда больше занимали не сами укрепления — валы, рвы, частоколы и все прочее, — а происходящие там, на юге, где начинались владения кабаров. К полному его изумлению, северный рубеж Империи ничем не был защищен. Насколько мог окинуть глаз, вдаль тянулась однообразная равнина, лишь изредка оживляемая извивом узкой речушки или крошечной рощицей. Никаких крепостей, никаких оборонительных линий — ничего похожего на те огромные валы, что сооружали римляне на границах с варварскими племенами. Признаков жилья не видно. На первый взгляд — дикий край, никогда не знавший человека. Странник спросил об этом у старшины сопровождавшего его десятка.
— Почему не защищаются?.. Так ведь мы туда к ним не ходим. Зачем? Не живет там никто. Легионы с юга по воинским дорогам идут, на себе все припасы тащат. Обозов нет.
— А крепости? Опорные пункты? Где эти легионы отдыхают перед боем? — не оставлял расспросы Блейд. — Ведь можно устроить им засаду прямо на имперской земле! — Судя по обалделому виду десятника, подобная возможность никогда не приходила ему в голову. Не дождавшись вразумительного ответа, странник покачал головой, чувствуя — ему будет о чем поговорить с предводителем Ульбадом.
Дорога вдоль южной границы Заркии тоже оказалась спокойной. На каждом шагу здесь встречались патрули и дозорные разъезды; весть о прибытии Великого Мориона стремительно распространялась по приграничной полосе. Когда Блейд попросил снабдить его мечом и доспехами, в его распоряжении оказался целый арсенал. Правда, все оружие было неважного качества — мечи несбалансированы, доспехи — пластины железа, нашитые на кожаные куртки, в том же духе и шлемы, и щиты.
— Хорошее оружие только у гномов, а они его ни за какие деньги не продадут, — пояснили Блейду спутники.
Добрые кони, гладкая дорога — мили быстро летели назад. Три дня — и над лесом поднялись башни городка Урф, оплота военных вождей Заркии. Весть о прибытии Мориона уже успела добраться сюда, и Блейда встречала целая депутация.
Сам же городок оказался таковым только по названию. Это и впрямь был скорее тщательно охраняемый штаб, место сосредоточения резервных отрядов и хранения войсковых запасов, чем нормальный город или деревушка. Из мирных жителей тут имелись только содержатели трактиров и пивных. Правда, укреплен Урф был неплохо — солидный ров (хоть и сухой), высокий вал, на нем — бревенчатые стены с высокими башнями.
Неширокие ворота были распахнуты. Навстречу Блейду вышла многолюдная процессия; впереди шагал высокий, сумрачного вида человек в простом воинском доспехе, с длинным мечом у левого бедра. Волосы Ульбада были черны как смоль, глаза — небольшие и глубоко посаженные. Вид он имел усталый, отнюдь не победоносный.
— Приветствую Великого Мориона! — вождь чуть склонил голову.
— Приветствую могучего Ульбада! — в тон ему ответил странник.
— Прошу тебя, — военный предводитель Заркии посторонился, давая дорогу.
Блейд спешился; поводья тотчас подхватил какой-то мальчишка, вовсю глядевший на странника широко распахнутыми глазами.
Внутри кольца стен вытянулись однообразные бревенчатые бараки. Никаких излишеств; только то, что необходимо. Склады, конюшни и тому подобное.
Блейда провели внутрь строения, высившегося возле ворот. Внутри оно было убрано совершенно по-спартански: несколько сундуков простой работы, стол, две лавки…
Возбужденный народ остался снаружи; Ульбад без церемоний запер за собой дверь.
— Теперь мы сможем поговорить. Твоя девушка пусть подождет там, — он указал на проем, ведущий в соседнюю комнату, обставленную еще более бедно.
— Я никуда не пойду! — пискнула было Лиайя, но хватило одного грозного взгляда странника, чтобы она смирилась.
— Ну, потолкуем, — Ульбад закрыл дверь за ней. Ни в его голосе, ни в его глазах не было и тени почтительности. Мысленно Блейд ему поаплодировал: настоящий вождь не должен ничего принимать на веру.
— Кто ты такой? — напрямик спросил Ульбад. — Люди сошли с ума — Морион, Морион… Так кто ты такой? Мне нужно вести народ в бой; атаки имперцев не было уже давно, значит, ее можно ожидать в ближайшие дни. Твое имя у всех на устах… Но, клянусь своим мечом, если ты самозванец…
— Ульбад, я хочу свалить Империю, — спокойно произнес Блейд. — Ссоры нам ни к чему. Твои люди признали меня за Мориона…
— Ты можешь оказаться кем угодно, хоть шпионом имперцев, — мрачно заметил Ульбад.
Дракула подал сигнал опасности. Сидевший напротив Блейда человек был смел и силен и, не колеблясь, делал то, что считал нужным. Ссориться с ним до времени не стоило — так же, как и пятнать руки его кровью. Он мог быть очень полезен.
— Если ты подозреваешь во мне шпиона, у тебя есть возможность это проверить. Пошли гонца к улфам! Я прошел через их леса и говорил с их старейшинами. Едва ли они станут тебя обманывать.
Ссылка на улфов произвела впечатление. Ульбад нахмурился, стараясь этим скрыть свою растерянность.
— Хорошо… и с кем же ты говорил там?
Блейд без запинки перечислил имена улфийских правителей и описал внешность каждого.
— Да, я вижу, ты и в самом деле побывал у них, — медленно кивнул вождь. — И что же случилось там?
Очевидно было, что он не слишком-то верил в сказки о Морионе-Избавителе.
— Мы поговорили, и они позволили мне идти дальше, — безмятежно сказал Блейд, — Я побывал у них, а теперь хочу отправиться на юг, в Империю, — заметил странник. Ульбад тотчас напрягся, а рука его стиснула меч.
— В Империю? Что тебе там делать?..
— Если я — Морион, то тебе не стоит с таким пристрастием допрашивать меня, — усмехнулся Блейд. Но я не хочу ссориться с тобой, Ульбад, и не собираюсь оспаривать твой пост военного вождя. Будь я шпионом, мне бы не пришло в голову прикидываться Морионом. Если б меня заслали имперцы, мне лучше бы оставаться в приграничной полосе — зачем лезть в глубь Заркии, ежесекундно рискуя быть схваченным? И уж если я пробрался бы сюда, то, наверное, и ушел бы прежним путем, не ввязываясь в игры с тобой. В разведке важен результат, а не пустые трюки, верно? Но я не шпион, и ты это знаешь.
Ульбад стиснул зубы.
— Ты очень догадлив, незнакомец… Как твое настоящее имя? Откуда ты пришел? Если ты Морион, где твоя волшебная сила? Ты повелеваешь огнем, молниями или вихрями? Ты можешь испепелить легионы врага и сравнять с землей его крепости?
— Я могу уничтожать различные вещи, — скромно заметил Блейд, надеясь, что ответ на последний из вопросов Ульбада поможет избежать остальных. Но это оказалось не так.
— Хорошо, я еще увижу в действии твою магию, — проворчал вождь. — Но как насчет всего прочего?.. Знаешь, пока у меня не поворачивается язык назвать тебя Морионом. Ну, кто же ты?
Блейд пожал плечами. Правда — что может быть лучше? Или часть правды… Таинственный Избавитель из далекой страны за гранью здешних небес — это звучало достаточно привлекательно.
И он стал рассказывать.
Ульбад слушал гостя, как завороженный. Блейд же поведал ему о волшебной стране Альбион, откуда он явился в Заркию, о ее чудесах и могуществе, о колдовских машинах и мудрых магах. Он не скрывал почти ничего; измыслить достаточно привлекательный антураж было делом нескольких секунд.
— Значит, я все-таки дождался Мориона… — прошептал военный вождь, когда Блейд смолк. — Надо же! Легенда, которой тешили глупцов да малых детей… — он покачал головой, словно привыкая к новым обстоятельствам. — Значит, Империи скоро конец?
— Я надеюсь, — кивнул странник.
Ульбад вновь покачал головой.
— Но они не так глупы и бессильны, чтобы пасть перед одним-единственным человеком, даже перед могучим магом… У них тоже есть чародеи… правда, у нас, на севере, они пока не появлялись. Военной же силой Империю не взять! Мы держимся лишь потому, что за нас еще ни разу не брались всерьез — уж мне-то ты можешь поверить… Большинство болванов в Заркии об этом и не подозревает… думают, что кабары идут на нас во всей своей силе… Совсем не так! Здесь стоит только один полнокровный легион; остальное их войско где-то на юге. Там, болтают, тянутся жаркие пустыни, откуда приходят какие-то страшные враги, с которыми и бьется империя. А здесь… Я даже не знаю, на кой мы им сдались. Разве что потребны рабы?
— Рабы? — повторил Блейд. — Что ж, поведай-ка мне о рабах. Я хочу знать!
— О чем? — лицо Ульбада помрачнело. — Мой брат тоже оказался в плену… Там, на юге, раз в десять больше пильгуев-рабов, чем их живет на свободных землях в Заркии. Все — на них! Рудники, шахты, плавильни, каменоломни… Вот только до земли их не допускают. Вся земля перешла кабарам, и они сами на ней хозяйничают. Ну, а каково на рудниках да в каменоломнях, ты сам представляешь. Люди мрут там, как мухи… Вот и все!
— Где рабов больше всего? И мог бы ты начертить карту Империи? Не хотелось бы идти на юг вслепую…
— Рад бы тебе помочь, да не могу, — Ульбад развел руками. — Слышал только, что пильгуев больше на востоке, в приморских горах. Там и порты с галерными рабами, и рудники, и каменоломни, и плавильни… Идти отсюда до этих гор самое меньшее две недели — это если хоронясь да прячась. Верхами, не скрываясь, за неделю добраться можно…
— А главные города? Столица? Торговые пути? Реки? Что ты об этом знаешь?
Ульбад вновь виновато развел руками.
— Ничего. Империя не торгует с нами… Может, что-то можно разузнать в Восточных Королевствах…
— Что ж, придется ехать наудачу, — вздохнул Блейд. Он не мог тратить слишком много времени на рекогносцировку; если Хейдж не получит своих сокровищ, то может до срока вытащить его обратно.
— Ты отправишься один? Один — против всей их мощи? — поднял брови Ульбад.
— Там, где бессильны армии, один человек порой может сделать больше, — ответил странник. — Случалось, восстания рабов повергали в прах могучие империи.
— Ты хочешь поднять южных пильгуев? — на лице Ульбада отразилось недоверие. — Они не слишком-то хорошие воины, надо сказать… Границу Заркии держат, в основном, мои сородичи-убры, да гномы с улфами, когда становится уж совсем плохо… Из пильгуя же воин совсем никудышный. Шелопутные они какие-то, вечно ссорятся, спорят… И трусоваты! Все надеются, что грязную работу за них кто-то другой сделает…
— Но ты же защищаешь их? — возразил Блейд.
— Не их — Заркию! Тут народ со всех краев земли. Быть может, если поискать, так кто и из имперцев найдется… народа без изгоев не бывает.
— Хорошо бы найти такого, да сколько на это времени уйдет?.. — странник пожал плечами. — А теперь расскажи мне о самих кабарах. Какие они? Как сражаются?..
— Какие? Да такие же, как и мы! Высокие, смугловатые, и волос темный… А дерутся они неплохо! В легионе в основном пехота, но и конница тоже есть. Много стрелков, но главное — латники… Наступают плотно, хорошо бьются поодиночке, а вот в строю — плохо. Доспехи у них хорошие, латника сразить редко когда удается. Бой начинают так: притащат десяток катапульт, бьют по валам каменными ядрами, потом пускают стрелков. Стрелки прикрывают копейщиков и мечников, а те стараются подтащить тараны. А если удается пролом сделать, тут уж всем скопом в него кидаются, и сдержать их воинство очень трудно.
— Как же вы справляетесь? — Блейд покачал головой. Похоже, у южан была настоящая армия, и приходилось только удивляться, как защитники Заркии еще держат свои рубежи.
— Как справляемся? Да не без труда, — мрачно усмехнулся Ульбад. — Ну, первым делом роем рвы и валы насыпаем — земля, она вернее и камня и бревен. Потом, как только легионеры первую линию прорвут, забрасываем их стрелами и дротиками. Ну и катапульты у нас тоже есть — горшки со смолой метать. Да и осторожничают эти-то, в Пограничном Легионе! Воинов берегут. Чуть попробуем их от пролома отрезать, сразу назад пробиваются… Вот так и воюем! Гномы опять же помогают — вояки они первостатейные, и оружие у них отличное. Жаль только, мало их — на всю Заркию едва ли пять сотен воинов наберется. Улфы же — стрелки непревзойденные; на лету в брошенную шапку пяток стрел всаживают. Ну, а мы, убры, — на все руки мастера. И на коне, и пешими, и с мечом, и с копьем, и с самострелом… Пока держимся… Пильгуи — те нас едой снабжают исправно. А кто возле границы живет, тоже идет в войско… Правда, боязливы они… надавят на них имперцы посильнее — и разбегаются…
— В каких богов вы веруете? — осторожно поинтересовался Блейд. — И кого почитают на юге, в Империи?
— Да кто ж его знает… — Ульбад почесал затылок. — Я-то, поди, ни в кого и не верю. Где они, эти боги? Что ж так долго глядели, как нас тут империя душила? Нет, не верю… Не могу уверовать! Рад бы, да не могу. А народ-то, он, конечно, верит. Вот в Мориона, оказалось, очень даже поверили… А что за боги в Империи, не могу тебе сказать. Не знаю…
— Разве вы никогда не брали пленных? Не допрашивали их?
— В том-то и дело, что нет! — прихлопнул себя по коленям Ульбад. — За все время, что я помню, ни одного и не взяли. Они своих никогда не бросают — ни убитых, ни раненых. И в бою оглушить никого не удавалось. Сколько гномов полегло, а все без толку. На юг же мы не ходим. Опасно! Людей у меня мало, каждый боец на счету, не до поисков тут. Места к югу от границы открытые, видно далеко — пока легион развернется и до нас дотопает, я уже успеваю подмогу с дальних застав вызвать. А ночью имперцы не сражаются.
— Понятно, — Блейд встал. — Что ж, завтра я отправляюсь… Надо полагать, скоро ты обо мне услышишь, почтенный Ульбад.
— Хорошо бы, — буркнул вождь. — Хотя… что же я стану делать, если империя рухнет?..
— Детей плодить, — отозвался странник, и Ульбад от души расхохотался.
— Ну, это ты хорошо сказал, Морион! Детей плодить! Потом еще и воспитывать… Нет, лучше уж я с имперцами драться стану! — Он тоже поднялся. — Ну, пошли! Сейчас пир в твою честь будет!
Праздник удался на славу. Разноплеменной гарнизон пограничного городка веселился от души, уничтожив за одну ночь месячные запасы пива и вина. Спето было немало песен, что повествовали о бесчисленных победах над имперцами и отраженных штурмах. Правда, чем дальше, тем больше у Блейда появлялось сомнений в том, что перед командирами Пограничного Легиона и в самом деле стояла задача покорить Заркию. Серьезные походы организуются совсем иначе. Скорее всего здесь, на севере, Империя уже давно перешла к стратегической обороне; периодические же атаки на позиции Ульбада служили, по всей видимости, лишь одной-единственной цели — не дать воинственным вожакам лесной страны совершить дерзкий рейд на юг. И, похоже, пока что Империи это удавалось! Странно только, что за все годы войны северяне не сумели захватить ни одного легионера живьем; тут Блейд пока не мог найти подходящего объяснения.
Столы были накрыты на широком крепостном дворе. Горели яркие факелы, пограничное братство Заркии на широкую ногу отмечало приход Мориона-Избавителя. Любому имперскому шпиону тотчас стало бы все ясно, окажись он вблизи невысоких деревянных стен — десятки глоток так дружно ревели «Морион, Морион!», что не оставалось сомнений, по какому поводу устроено все это веселье.