Страница:
Итак, со временем у поэта развивается творческая мысль и техника
создания поэтического образа.
С другой стороны, я считаю, что культизм есть непременное условие
большой строфы и многосложного стиха. Все поэты, пишущие сонеты или октавы
многосложным размером - одиннадцатисложником или александрийским стихом, -
тяготеют к культизму, даже Лоне, чьи сонеты нередко туманны. А что говорить
о Кеведо, еще более трудном, чем Гонгора, так как он пользуется даже не
самим языком, а духом языка.
Короткий стих может быть легкокрылым. Длинный же стих должен быть
ученым, тяжеловесным. Вспомним XIX век: Верлена, Беккера. А Бодлер уже
применяет многосложный стих, ибо озабочен формой. Не нужно забывать, что
Гонгора - поэт необычайно пластический, он чувствует внутреннюю красоту
стиха, а подобного умения уловить выразительный оттенок, прочувствовать
качество слова в испанском языке до него не было. Облачение его стихов
безупречно.
Неожиданные сочетания согласных украшают, подобно миниатюрным
статуэткам, его стихи, а искусная архитектоника придает им прекрасные
пропорции барокко. Повторяю, он не стремится к туманности. Он чуждается
избитых выражений не из любви к изощренности, хотя сам и является одним из
изощреннейших умов, и не из-за ненависти к черни, хотя сам и ненавидит ее в
высшей степени, а из желания воздвигнуть строительные леса, которые сделали
бы здание его поэзии неподвластным времени. Из стремления к бессмертию.
Доказывает осознанность его эстетики то, что, в отличие от слепых
современников, Гонгора понял Эль Греко, другую великую загадку для будущих
поколений, с излюбленным его византизмом и ритмической архитектурой. На
переход Эль Греко в лучший мир Гонгора пишет один из характернейших своих
сонетов. Доказывает осознанность его эстетики и то, что в защиту "Поэм
одиночества" он пишет эти категоричные слова: "Говоря о почестях, считаю я,
что поэма эта для меня вдвойне почетна: если ее оценят люди сведущие, она
принесет мне известность, меня же будут чтить за то, что язык наш моими
трудами достиг величия и совершенства латыни". О чем еще говорить?!
Наступает 1627 год. Гонгора, больной, весь в долгах, с истерзанной
душой, возвращается в Кордову, в свой старый дом. Возвращается от камней
Арагона, где бороды у пастухов, как листья дуба, жестки и колючи. Он
возвращается один, без друзей, без покровителей. Маркиз де Сьете Иглесиас из
гордыни гибнет на виселице, а утонченный поклонник Гонгоры маркиз де
Вильямедиана пал, пронзенный шпагами наемных убийц короля. Дом поэта, старый
особняк с двумя зарешеченными окнами и флюгером, стоит против монастыря
босоногих тринитариев. Кордова, самый меланхоличный город Андалузии, живет
своей жизнью, в которой нет тайн. Нет ничего таинственного и в возвращении
Гонгоры. Он уже развалина. Его можно сравнить с пересохшим родником, что
некогда бил мощной струей. С балкона его дома видны смуглые всадники,
гарцующие на длиннохвостых скакунах, увешанные кораллами цыганки, что
спускаются стирать белье к дремлющему Гвадалквивиру, рыцари, монахи,
бедняки, которые выходят на прогулку, когда солнце скрывается за горами. Не
знаю, по какой странной ассоциации, но кажется мне, что три мориски из
известного романса - Акса, Фатима и Марией, - легконогие, в выгоревших от
солнца платьях, приходят под его балкон, звеня бубнами. А что слышно в
Мадриде? Ничего. Ветреный и галантный Мадрид рукоплещет комедиям Лопе и
играет в жмурки на Прадо. И кто помнит о бедном капеллане? Гонгора
совершенно одинок. Можно найти утешение в одиночестве где-нибудь в другом
месте, но быть одиноким в Кордове - что может быть драматичнее! По его
собственному выражению, у него остались только его книги, его садик и его
брадобрей. Слишком мало для такого человека, как Гонгора. Утром 23 мая 1627
года поэт без конца спрашивает, который час. Он выглядывает на балкон, но
видит не привычный пейзаж, а сплошное лазурное пятно. На башню Мальмуэрта
опускается длинное светящееся облако. Гонгора, осенив себя крестным
знамением, укладывается на ложе, пахнущее айвой и апельсиновым цветом. И
вскоре его душа, очерченная четким контуром и прекрасная, как архангел
Мантеньи, в золотых сандалиях и развевающейся тунике цвета амаранта, выходит
на улицу в поисках отвесной лестницы, по которой ей предстоит умиротворенно
подняться. Когда приходят старые друзья, руки дона Луиса уже холодеют.
Прекрасные, аскетические руки без перстней, руки, удовлетворенные тем, что
изваяли изумительный барочный алтарь "Поэм одиночества". Друзья решают, что
такого человека, как Гонгора, не должно оплакивать, и с философским
спокойствием усаживаются на балконе созерцать неторопливую жизнь города. А
мы скажем о нем словами терцета, посвященного ему Сервантесом:
Es aquel agradable, aquel Это приятный, всем
bienquisto, любезный,
aquel agudo, aquel sonoro острый умом, звучный
у grave и глубокий,
sobre cuantos poetas Febo лучший из поэтов,
ha visto, виденных Фебом,
Примечания
Примечания
Празднование трехсотлетней годовщины со дня смерти великого испанского
поэта Луиса де Гонгора-и-Арготе (1561-1627) было использовано поколением
1927 г. как повод для развертывания широкой кампании в защиту своих
поэтических принципов. Принявший участие в этой кампании Гарсиа Лорка занял
во многом самостоятельную позицию, отмежевавшись от "элитарности",
свойственной выступлениям некоторых его соратников. Целью лекции, над
которой он работал три месяца и которую прочитал в гранадском Атенее 13
февраля 1926 г., было популярное истолкование особенностей поэтического
новаторства Гонгоры, предназначенное неискушенным слушателям, "чтобы они
поняли и просветились..." "И они поняли!" - рассказывал поэт в письме Хорхе
Гильену (2 марта 1926 г.).
Лекция была полностью опубликована в мадридском журнале "Ресиденсия"
(1932, октябрь, Э 4), причем в предисловии говорилось, что она уже "не
вполне отвечает сегодняшнему отношению автора к проблемам творчества
Гонгоры".
Стр. 425. Иунъес де Арсе Гасиар (1832-1903) - испанский поэт.
Кампоамор Район де (1817-1901) - испанский поэт.
Соррилья-и-Мораль Хосе (1817-1893) - испанский романтический поэт.
Стр. 427. Гарсиласо де ла Бега (1503-1536) - выдающийся поэт испанского
Возрождения, утверждавший в литературе Испании формы итальянской поэзии.
Боскан-и-Альмогавер Хуан (1490-1542) - поэт испанского Возрождения,
проводник итальянских влияний.
Менендес Пидаль Рамон (1869-1968) - выдающийся испанский филолог.
Стр. 428. ...голоса Сенеки и Лукана. - Римский философ Сенека и его
племянник - поэт и драматург Лукан были родом из Кордовы.
Стр. 429. Эррера Фернандо (1534-1597) - испанский поэт, последователь
Гарсиласо.
Амбросио де Моралес (1513-1591) - испанский историк, автор "Трактата о
кастильском языке".
Фитцморис Келли Джеймс (1857-1923) - английский испанист, автор книги
"Испанская литература".
...Гонгора-культеранист... - Культеранизмом (или культизмом) противники
Гонгоры называли созданный им метафорический, "темный" стиль.
Стр. 434. Аустро - южный ветер. Сиерсо - северный ветер.
Стр. 437. Кеведо-и-Вильегас Франсиско (1580-1645) - великий испанский
поэт и писатель, литературный противник Гонгоры.
Стр. 438. Рю де Ром - улица в Париже, где Малларме устраивал свои
"поэтические вторники".
Стр. 449. Беккер Густаво Адольфо (1836-1870) - испанский поэт-романтик.
Примечания Л. Осиповата
создания поэтического образа.
С другой стороны, я считаю, что культизм есть непременное условие
большой строфы и многосложного стиха. Все поэты, пишущие сонеты или октавы
многосложным размером - одиннадцатисложником или александрийским стихом, -
тяготеют к культизму, даже Лоне, чьи сонеты нередко туманны. А что говорить
о Кеведо, еще более трудном, чем Гонгора, так как он пользуется даже не
самим языком, а духом языка.
Короткий стих может быть легкокрылым. Длинный же стих должен быть
ученым, тяжеловесным. Вспомним XIX век: Верлена, Беккера. А Бодлер уже
применяет многосложный стих, ибо озабочен формой. Не нужно забывать, что
Гонгора - поэт необычайно пластический, он чувствует внутреннюю красоту
стиха, а подобного умения уловить выразительный оттенок, прочувствовать
качество слова в испанском языке до него не было. Облачение его стихов
безупречно.
Неожиданные сочетания согласных украшают, подобно миниатюрным
статуэткам, его стихи, а искусная архитектоника придает им прекрасные
пропорции барокко. Повторяю, он не стремится к туманности. Он чуждается
избитых выражений не из любви к изощренности, хотя сам и является одним из
изощреннейших умов, и не из-за ненависти к черни, хотя сам и ненавидит ее в
высшей степени, а из желания воздвигнуть строительные леса, которые сделали
бы здание его поэзии неподвластным времени. Из стремления к бессмертию.
Доказывает осознанность его эстетики то, что, в отличие от слепых
современников, Гонгора понял Эль Греко, другую великую загадку для будущих
поколений, с излюбленным его византизмом и ритмической архитектурой. На
переход Эль Греко в лучший мир Гонгора пишет один из характернейших своих
сонетов. Доказывает осознанность его эстетики и то, что в защиту "Поэм
одиночества" он пишет эти категоричные слова: "Говоря о почестях, считаю я,
что поэма эта для меня вдвойне почетна: если ее оценят люди сведущие, она
принесет мне известность, меня же будут чтить за то, что язык наш моими
трудами достиг величия и совершенства латыни". О чем еще говорить?!
Наступает 1627 год. Гонгора, больной, весь в долгах, с истерзанной
душой, возвращается в Кордову, в свой старый дом. Возвращается от камней
Арагона, где бороды у пастухов, как листья дуба, жестки и колючи. Он
возвращается один, без друзей, без покровителей. Маркиз де Сьете Иглесиас из
гордыни гибнет на виселице, а утонченный поклонник Гонгоры маркиз де
Вильямедиана пал, пронзенный шпагами наемных убийц короля. Дом поэта, старый
особняк с двумя зарешеченными окнами и флюгером, стоит против монастыря
босоногих тринитариев. Кордова, самый меланхоличный город Андалузии, живет
своей жизнью, в которой нет тайн. Нет ничего таинственного и в возвращении
Гонгоры. Он уже развалина. Его можно сравнить с пересохшим родником, что
некогда бил мощной струей. С балкона его дома видны смуглые всадники,
гарцующие на длиннохвостых скакунах, увешанные кораллами цыганки, что
спускаются стирать белье к дремлющему Гвадалквивиру, рыцари, монахи,
бедняки, которые выходят на прогулку, когда солнце скрывается за горами. Не
знаю, по какой странной ассоциации, но кажется мне, что три мориски из
известного романса - Акса, Фатима и Марией, - легконогие, в выгоревших от
солнца платьях, приходят под его балкон, звеня бубнами. А что слышно в
Мадриде? Ничего. Ветреный и галантный Мадрид рукоплещет комедиям Лопе и
играет в жмурки на Прадо. И кто помнит о бедном капеллане? Гонгора
совершенно одинок. Можно найти утешение в одиночестве где-нибудь в другом
месте, но быть одиноким в Кордове - что может быть драматичнее! По его
собственному выражению, у него остались только его книги, его садик и его
брадобрей. Слишком мало для такого человека, как Гонгора. Утром 23 мая 1627
года поэт без конца спрашивает, который час. Он выглядывает на балкон, но
видит не привычный пейзаж, а сплошное лазурное пятно. На башню Мальмуэрта
опускается длинное светящееся облако. Гонгора, осенив себя крестным
знамением, укладывается на ложе, пахнущее айвой и апельсиновым цветом. И
вскоре его душа, очерченная четким контуром и прекрасная, как архангел
Мантеньи, в золотых сандалиях и развевающейся тунике цвета амаранта, выходит
на улицу в поисках отвесной лестницы, по которой ей предстоит умиротворенно
подняться. Когда приходят старые друзья, руки дона Луиса уже холодеют.
Прекрасные, аскетические руки без перстней, руки, удовлетворенные тем, что
изваяли изумительный барочный алтарь "Поэм одиночества". Друзья решают, что
такого человека, как Гонгора, не должно оплакивать, и с философским
спокойствием усаживаются на балконе созерцать неторопливую жизнь города. А
мы скажем о нем словами терцета, посвященного ему Сервантесом:
Es aquel agradable, aquel Это приятный, всем
bienquisto, любезный,
aquel agudo, aquel sonoro острый умом, звучный
у grave и глубокий,
sobre cuantos poetas Febo лучший из поэтов,
ha visto, виденных Фебом,
Примечания
Примечания
Празднование трехсотлетней годовщины со дня смерти великого испанского
поэта Луиса де Гонгора-и-Арготе (1561-1627) было использовано поколением
1927 г. как повод для развертывания широкой кампании в защиту своих
поэтических принципов. Принявший участие в этой кампании Гарсиа Лорка занял
во многом самостоятельную позицию, отмежевавшись от "элитарности",
свойственной выступлениям некоторых его соратников. Целью лекции, над
которой он работал три месяца и которую прочитал в гранадском Атенее 13
февраля 1926 г., было популярное истолкование особенностей поэтического
новаторства Гонгоры, предназначенное неискушенным слушателям, "чтобы они
поняли и просветились..." "И они поняли!" - рассказывал поэт в письме Хорхе
Гильену (2 марта 1926 г.).
Лекция была полностью опубликована в мадридском журнале "Ресиденсия"
(1932, октябрь, Э 4), причем в предисловии говорилось, что она уже "не
вполне отвечает сегодняшнему отношению автора к проблемам творчества
Гонгоры".
Стр. 425. Иунъес де Арсе Гасиар (1832-1903) - испанский поэт.
Кампоамор Район де (1817-1901) - испанский поэт.
Соррилья-и-Мораль Хосе (1817-1893) - испанский романтический поэт.
Стр. 427. Гарсиласо де ла Бега (1503-1536) - выдающийся поэт испанского
Возрождения, утверждавший в литературе Испании формы итальянской поэзии.
Боскан-и-Альмогавер Хуан (1490-1542) - поэт испанского Возрождения,
проводник итальянских влияний.
Менендес Пидаль Рамон (1869-1968) - выдающийся испанский филолог.
Стр. 428. ...голоса Сенеки и Лукана. - Римский философ Сенека и его
племянник - поэт и драматург Лукан были родом из Кордовы.
Стр. 429. Эррера Фернандо (1534-1597) - испанский поэт, последователь
Гарсиласо.
Амбросио де Моралес (1513-1591) - испанский историк, автор "Трактата о
кастильском языке".
Фитцморис Келли Джеймс (1857-1923) - английский испанист, автор книги
"Испанская литература".
...Гонгора-культеранист... - Культеранизмом (или культизмом) противники
Гонгоры называли созданный им метафорический, "темный" стиль.
Стр. 434. Аустро - южный ветер. Сиерсо - северный ветер.
Стр. 437. Кеведо-и-Вильегас Франсиско (1580-1645) - великий испанский
поэт и писатель, литературный противник Гонгоры.
Стр. 438. Рю де Ром - улица в Париже, где Малларме устраивал свои
"поэтические вторники".
Стр. 449. Беккер Густаво Адольфо (1836-1870) - испанский поэт-романтик.
Примечания Л. Осиповата