Лоумер К.. Бандиты и мандаты

6

На Церемониальной Арене, отведенной для Искуса Номер Один --
вырубке посреди лесистого склона, с которого открывалась
занимающая дух панорама низлежащей долины, -- во множестве
толклись соплеменные громили, добродушно бранясь, обмениваясь
колкостями, заключая пари, вызывая друг друга на поединки и
принимая вызовы, передавая из одной беспощадной руки в другую
меха с вином.
-- А ну-ка, все вон из Круга Первого Искуса! -- заорал
Дир Багрец и принялся раздавать направо-налево увесистые
заушины в подтверждение серьезности сказанного. -- Или, может
быть, кто-то из вас желает заодно с новичком поставить свою
голову на кон?
Жители гор расступились, очистив круг около пятидесяти
футов в поперечнике, в середину которого и вывели Ретифа.
-- Давай-давай, расступайся. Самое малое, что мы можем
сделать, это дать чужестранцу побольше воздуха, -- говорил Дир
Багрец, отпихивая стоявших в первом ряду еще на ярд назад. --
Так вот, Ретиф, испытание тебе предстоит тяжкое, но оно покажет
тебе отвагу громилей, предъявляющих к самим себе столь
непосильные требования!
Он вдруг замолк, поскольку в окружающих вырубку зарослях
послышался какой-то тяжкий хруст. Двое громилей, стоявших в
заднем ряду, взлетели на воздух, словно подорвавшись на мине, и
из кустов выскочил огромный -- футов семи в холке -- дикий
топтун с устрашающими, загнутыми книзу клыками. Инерция
пронесла его сквозь ряды зрителей во внутренний круг, тут он
остановился, хлыща по воздуху коротким хвостом и поводя
туда-сюда головой, словно бы в поисках новой мишени. Наконец,
огненный взор его остановился на Дир Багреце.
-- Вот еще не было печали, -- с некоторой досадой заметил
последний, между тем как зверюга наклонила башку и бросилась на
него.
Отшагнув в сторону, громиль воздел кулак, величиною и
весом смахивающий на боевой топор, и со звучным "блям!" опустил
его на череп кровожадного чудища. Неудачливый зверь,
застигнутый ударом в прыжке, прервал полет и врезался мордой в
землю у ног Ретифа.
-- Неплохой глазомер, -- заметил тот.
-- Можно подумать, что эта скотина нарочно заявилась
сюда, чтобы изгадить нам все дело, -- недовольно сказал Дир
Багрец и добавил, обращаясь к паре громилей: -- отволоките-ка
глупую тварь в сторонку. Пущай погуляет за свою назойливость в
сбруе. А теперь, -- он повернулся к Ретифу, -- ты как,
готов...?
Ретиф поощрительно улыбнулся.
-- Ну ладно. Значит, первое испытание будет такое: вдохни
поглубже и не дыши, пока я не досчитаю до десяти! -- Дир Багрец
внимательно вгляделся в лицо Ретифа, надеясь обнаружить в нем
признаки отчаяния. Не углядев таковых, он разочарованно поднял
палец.
-- Отлично: вдыхай!
Ретиф вдохнул.
-- Раздватричетырепятьшестьсемьвосемьдевятьдесять, --
торопливо выпалил Дир Багрец и удивленно уставился на спокойно
стоявшего перед ним землянина. Послышалось несколько
одобрительных выкриков, затем редкие рукоплескания.
-- Хорошо, -- проворчал Дир Багрец. -- Для чужестранца
ты, по-моему, справился очень прилично. Даже почти и не
посинел. Мое такое мнение, что испытание ты прошел.
-- Эй, -- крикнул кто-то из переднего ряда зрителей, -- А
он не того...?
-- Он еще не...? -- поинтересовался другой.
-- Да он, похоже, так и не выдохнул, -- изумленно выпалил
третий.
-- Конечно, выдохнул, болван! -- взревел Дир Багрец. --
Как мог он не выдохнуть? Даже Великий Мастер, Почетный Живопыра
Дирдир Сивуха смог продержаться всего до двенадцати! -- Он
внимательно вгляделся в Ретифа и неуверенно пробормотал: -- Ты,
это, дышать-то начал уже...?
-- Разумеется, -- заверил громиля Ретиф. -- Это я так, на
публику работаю.
Дир Багрец одобрительно хрюкнул.
-- Уж если всю правду сказать, -- доверительно прошептал
он, -- так, по-моему, тебя на все тринадцать хватило.
Упражнялся, небось, с хорошим душителем?
-- Я же рассказывал про Совещание сотрудников, ты разве
забыл? -- напомнил Ретиф.
-- Забудешь тут, как же, -- хмуро сказал Дир Багрец. --
Ладно, земляк, пошли на Второй Искус. Вот увидишь, этот будет
покруче первого.
Он полез по склону вверх, Ретиф следовал за ним по пятам,
за Ретифом валила вся прочая братия. Тропа вскоре сгинула, они
шли краем каменистого оврага, изгибающегося между обступившими
его почти отвесными скалами. Пока громили, держась за стену и
пихая друг друга, проталкивались вперед, дабы успеть занять
места поудобнее, с крошашихся отвесов на них сыпались мелкие
камушки. Средних размеров валун сорвался с верхней кромки
обрыва, скачками понесся вниз, просвистел над их головами и,
ухнув, исчез среди росших внизу деревьев. Поход завершился в
маленьком естественном амфитеатре, дно которого густо устлали
всевозможных размеров камни. Зрители расселись поверху, между
тем, как камушки продолжали со стуком осыпать испытуемого с
испытующим, которые в одиночестве стояли внизу, словно в центре
мишени. В ярде от Ретифа грохнулся и брызнул осколками добрый
булыжник величиной с человечью голову. Висевшая прямо над ним
здоровенная глыба размером с концертный рояль зловеще крякнула
и, осыпав его каменным дождичком, на шесть дюймов сползла вниз.
-- А если один такой камушек угодит прямехонько в
кандидата, что тогда? -- поинтересовался Ретиф.
-- Считается плохим предзнаменованием, -- ответил Дир
Багрец. -- Вот же докучный мусор! -- добавил он, когда
небольшой осколок камня звучно ударил его по загривку. -- Эти
помехи не дают нам сосредоточиться на торжественности
предстоящего!
-- Напротив, -- вежливо возразил Ретиф. -- По-моему, они
придают происходящему дополнительный интерес.
-- Мда. Все может быть, -- Дир Багрец глянул с
отсутствующим видом вверх и слегка отвел голову, уклоняясь от
каменного снаряда величиною с бейсбольный мяч, вознамерившегося
вышибить из него мозги.
-- Итак, чужестранец! -- обратился он к Ретифу, --
Приготовься к тому, чтобы познать момент истины! Тебе надлежит
наклониться... -- он выдержал внушительную паузу, -- и
коснуться носков твоих ног!
-- Колени сгибать можно? -- оттягивая неизбежное, спросил
Ретиф.
-- Сгибай что хочешь, -- презрительно вымолвил Дир
Багрец. -- Готов поклясться, что подобных деяний тебе на ваших
Совещаниях сотрудников совершать не приходилось!
-- Что верно, то верно, -- признал Ретиф. -- Случалось,
правда, вытягивать самого себя из болота за пятки, но тут
сходство чисто поверхностное.
Он сделал серьезное лицо, плавным движением согнулся и
пальцами тронул носки своих туфель.
-- Мама родная! -- выкрикнул кто-то. -- С первого раза
управился!
-- Даже замаха не сделал! -- прибавил другой. На сей раз
рукоплескания были всеобщими.
-- Не очень чисто по стилю, -- проворчал Дир Багрец, --
но, пожалуй, сойдет. Однако, теперь тебе предстоит пройти через
Третий Искус, и там уж никакие трюки тебе не помогут. Вперед.
И едва они сделали несколько шагов, как голос громуля
потонул в громовых раскатах, с которыми рухнул на только что
оставленное им и Ретифом место каменный рояль.

7

Чтобы попасть на Третью Арену, снова пришлось тащиться вверх
по узкой просеке, приведшей всю компанию на голый скальный
склон. В пятидесяти футах от него вздымался из бездны каменный
шпиль с плоской вершиной, соединявшейся с главным пиком
извилистой каменной грядой дюймов в шесть шириной, -- это если
не считать одного участка в самой середине гряды, где она
сужалась, становясь не шире лезвия ножа. Дир Багрец неспешно
потопал по этому узкому мостику, с удовольствием озирая
открывающиеся с него виды.
-- Роскошный пейзаж, а, Ретиф? -- спросил он через плечо.
-- Рассмотри его хорошенько, может, это последнее, что ты
видишь в жизни. Предстоящее тебе испытание, обратило немало
могучих громилей в лепечущих всякую несуразицу хлюстиков.
Ретиф попробовал гряду ногой -- вроде держит. Стараясь не
отводить глаз от ожидающей впереди каменной площадки, он быстро
перемахнул гряду.
-- А теперь, -- сказал Дир Багрец, -- можешь обратиться с
краткой молитвой к бесам, которые тебя охраняют, или кому там
вы, чужестранцы, воскуряете фимиамы, ибо Третий Искус наверняка
повергнет тебя во прах.
-- Благодарю, но все положенные заклинания я уже
произнес, -- сказал Ретиф. -- Не далее, как вчера, мне пришлось
говорить тост в честь прибывших с Земли ревизоров.
-- В таком разе... -- Дир Багрец величавым жестом указал
на плоский камень, уложенный поверх двух, тоже каменных,
кубиков, так что верх его возвышался над площадкой на добрых
двенадцать дюймов.
-- Перескочи через это препятствие! -- потребовал
разбойничий старшина. -- Но только, помни, одним прыжком!
Прежде чем встать перед барьером, Ретиф обозрел его с
разных сторон.
-- А ты, похоже, оробел, -- язвительно произнес Дир
Багрец. -- Что, земляк, усомнился, наконец, в своих силах?
-- В прошлом году, -- сказал Ретиф, -- один мой коллега
перескочил в списке кандидатур на повышение через пятьдесят
имен сразу. -- А я чем хуже?
Прямо с места он перепрыгнул через барьер. Потом
развернулся и перепрыгнул назад.
Последовало ошеломленное молчание, а затем словно ад
разверзся. Дир Багрец, недолго поколебавшись, присоединился к
радостным кликам.
-- Прими мои поздравления, Дир Тиф! -- проревел он,
хлопнув землянина по плечу. -- Голову готов заложить, что
чужестранец, наделенный такими талантами, был бы для всех нас
вечным источником беспокойства, но поскольку ты теперь из
громилей громиль, величье твоих свершений послужит лишь к
украшению нашего племени!

8

-- Ну и славно! -- сказал Гордун Неучтивый, запихивая в рот
пригоршню присыпанных сахарной пудрой зеленых оливок. -- Если
верить Багрецу, ты прошел Искус, как подобает громилю, в шатре
рожденному! Пожалуй, я возьму тебя в телохранители, Дир Тиф,
как только меня изберут Президентом.
-- В устах Вашего Неистовства это поистине звучит
похвалой, -- сказал Ретиф. -- Особенно, если вспомнить, что вы,
не дрогнув, выдвинули себя в кандидаты.
-- А чего это мне было дрожать? -- удивился Гордун. --
После того, как мои орлы пригонят к урнам столько избирателей,
сколько моим противникам отродясь не набрать, я буду волен
набивать карманы любым способом, какой меня больше устроит. В
подобное будущее можно взирать без опаски.
-- Так-то оно так, -- согласился Ретиф, -- Но прежде вам
придется пройти через несколько ритуальных обрядов, каковые
включают: Перекрикивание Свистунов, Лобызание Младенцев,
Стояние В Сторонке С Независимым Видом, Забрасывание Грязью --
плюс непрестанное Взирание С Тревогой.
-- Хмм, -- Гордун озадаченно поскреб подбородок. -- И
что, Ретиф, эти Испытания столь же суровы, сколь Громильский
Искус?
-- Пожалуй, даже суровее, -- серьезно заверил атамана
Ретиф. -- Особенно если вам придется таскать на голове боевое
убранство индейцев.
-- К дьяволу! -- Гордун грохнул по столу кружкой, которую
держал в руке. -- Громиль не убоится ни человека, ни дикого
зверя!
-- А перед собранием избирательниц вам когда-нибудь
выступать приходилось? -- быстро нашелся Ретиф.
-- Нет, но мои лиходеи любую оппозицию стопчут, --
окончательно исполнившись решимости, провозгласил Гордун. -- Я
уже заключил тайное соглашение с кой-какими пятиглазыми
чужестранцами, они доставят мне столько заполненных
избирательных бюллетеней, сколько потребуется, чтобы все было
как положено и по закону. А уж добравшись до президентского
кресла, я смогу разбойничать, как следует деловому человеку, --
обстоятельно и с соблюдением должного порядка.
-- Да, но вы все же не забывайте, -- предупредил его
Ретиф, -- от вас ожидают, что вы хотя бы первые несколько
недель простоите на Партийной Платформе.
-- Не-недель? -- дрогнул Гордун. -- Это что еще за
платформа такая?
-- А это такое довольно шаткое сооружение, --
доверительно поведал Ретиф. -- Я, во всяком случае, не помню,
чтобы кто-нибудь удержался на ней после первого Столкновения с
Законодателями.
-- То есть как, еще одно Испытание?
-- Ну, насчет него вы можете особо не волноваться, Ваше
Неистовство, до Импичмента тут дело редко доходит.
-- До кого? Чего? Что ты меня запугиваешь? -- взревел
Гордун. -- Это что еще за ритуал?
-- А это когда ваши политические противники решают
сквитаться с вами за вашу победу на выборах и принимаются
наперебой обвинять вас в Преступлениях Против Общества и в
Совершении Судебно Наказуемых Деяний, а...
-- Довольно! -- взвыл Гордун. -- Есть ли конец этим
мукам?
-- Конец есть, -- успокоил растревоженного атамана Ретиф.
-- После отставки вы становитесь Государственным Деятелем и вам
разрешают первого апреля каждого второго года давать интервью,
излагая ваши воззрения по любому вопросу, достаточно
тривиальному, чтобы им можно было украсить страницы воскресного
приложения к какой-либо газетке.
-- Брррр! -- содрогнулся Гордун и выдул из кружки все,
что в ней было.
-- Слушай сюда, Ретиф, -- сказал он. -- Я тут поразмыслил
как следует и решил, что с моей стороны будет благородным
жестом, если я займу в партии второе место, а лидерство уступлю
какому-нибудь громилю помоложе, -- да вот хоть тебе, Багрец, --
обратился он к разбойничьему старшине.
-- Кому, мне? -- испуганно выпалил старшина. -- Нет,
господин мой, я уж и прежде вам говорил, -- и не был я
кандидатом, и быть им не хочу.
-- Так кто же тогда? -- в волнении всплеснул руками
Гордун. -- Нам нужен громиль, который привлечет к себе широкие
массы избирателей! Такой, чтобы он и ятаганом умел махать, --
ему ведь придется подавлять внутрипартийную оппозицию, -- и
дубинкой мог шуровать для вразумления беспартийных, и чтобы
кинжалом толково орудовал, потому как без этого ни в одном
комитете не выживешь...
Он вдруг замолк, - судя по всему, в голове его родилась
какая-то новая мысль.
-- Ну ладно, господа хорошие, -- сказал, вставая, Ретиф,
-- оставляю вас размышлять над списком возможных кандидатур.
Могу я передать Послу, что вы прибудете на торжественный прием
по случаю завершения выборов?
-- Мы прибудем, -- сказал Гордун. -- И сдается мне, я
отыскал стопроцентного громиля, способного возглавить нашу
партию и привлечь голоса избирателей...

9

В разноцветном свете лампочек, развешанных по ограде,
окружавшей небольшое поле для гольфа, ныне призванное на
дипломатическую службу и исполнявшее обязанности посольской
лужайки, кучками стояли среди ловушек и лунок земляне-дипломаты
с бокалами в руках, беседуя и нервно поглядывая на дверь, из
которой с минуты на минуту должен был появиться Посол
Гвоздуодер.
-- Бог ты мой, Ретиф, -- сказал, сверяясь с часами,
Магнан, -- того и гляди поступят первые сведения. Меня всего
прямо трясет.
-- Ну, нам, я полагаю, результатов бояться нечего, --
заявил полковник Седел-Мозол. -- В последние решающие часы
ученики гуру Гордуна проявляли особенную активность, ревностно
украшая плакатами избирательные участки.
-- И украшая шишками головы избирателей, не пожелавших
обратиться в новую веру, -- добавил представитель Политотдела.
-- Меня другое интересует, -- что помешает Гордуну, после его
инаугурации, практиковаться в использовании подобных же методов
на иностранных дипломатах?
-- Традиция помешает, мой мальчик, -- успокоил его
полковник. -- Нас можно расстреливать как шпионов или высылать
как нежелательных иностранцев, но отдавать нас на растерзание
мелкотравчатым политиканам -- никогда!
По лужайке пронесся шепоток, ибо объявился Посол
Гвоздуодер в визитке цвета бордо и красновато-коричневых
галифе, предусмотренных регламентом ДКЗ для ношения во время
вечерних официальных приемов.
-- Ну что? По-прежнему ни слова? -- Посол требовательно
воззрился на окружившую его мелкую дипломатическую сошку,
принимая один из четырех бокалов, одновременно протянутых ему
предусмотрительными посольскими писарями. -- Мои личные
выкладуи показывают, что партия громилей с самого начала шла
впереди, постепенно занимая господствующее положение, о чем в
особенности свидетельствуют вести, доходящие из сельских
районов.
-- Господствующее, это точно, -- прошептал из-под руки
Магнан. -- Один из этих бандитов имел нахальство приказать мне,
чтобы я подержал банку с клеем, пока он будет лепить свой
плакат на парадную дверь Посольства.
-- Наглость какая, -- задохнулся от гнева представитель
Политотдела. -- Надеюсь, вы этого делать не стали?
-- Да уж конечно не стал, -- надменно ответил Магнан. --
Ему пришлось самому держать свою банку, а плакат приклеивал я.
Со стороны ворот донеслись радостные крики, показалась
компания громилей, сияющих желтыми и розовыми шелками и
размахивающих желтыми же сигарами в целый фут длиной каждая. За
ними весело поспешала толпа оберонцев помельче.
-- Победа подавляющим большинством голосов! -- громко
возвестил один из них, обращаясь ко всем дипломатам сразу. --
Содвиньте пиршественные чаши!
-- Это официальные данные, Депью? -- спросил Посол у
одного из своих Советников, как раз в эту минуту рысцой
выбежавшего на лужайку, размахивая стопкой бумаг.
-- Боюсь, что так, -- то есть, я счастлив подтвердить
сделанный народом выбор, -- задыхаясь, ответил тот. -- Просто
поразительно, кандидат громилей набрал абсолютное большинство
даже в участках, считавшихся прежде оплотами оппозиции. Такое
впечатление, будто каждый зарегистрированный избиратель
голосовал за список громилей.
-- Certes, земляк, -- весело подтвердил рокотала, хватая
с проплывающего мимо подноса два бокала сразу. -- Уж
компромиссного-то кандидата мы как-нибудь отличим с первого
взгляда!
-- Это несомненный мандат, выданный нашему кандидату
народом, -- провозгласил один из громилей. -- Гордун вот-вот
явится сюда, чтобы помочь нам в распределении должностей. Что
касается меня, то я не жадный, -- какой-нибудь незначительный
пост в Кабинете Министров меня вполне устроит.
-- Постыдился бы! -- жизнерадостно ухнул атаман громилей,
скорым шагом минуя ворота в окружении вооруженной ятаганами
ухмыляющейся почетной стражи. -- Ведите себя достойно, ребятки,
не пихайтесь рылами у кормушки! Там каждому хватит!
-- Примите мои поздравления, Ваше Неистовство! --
вскричал Посол Гвоздуодер, с протянутой рукой устремляясь
вперед. -- Я уверен, что в эту минуту вы испытываете
одновременно и гордость, и смирение, с удовлетворением взирая
на...
-- Смирение! -- взревел Гордун. -- Смирение пускай
испытывает тот, кто продулся, земляк!
-- Да, разумеется, -- не стал спорить Гвоздуодер. -- А
теперь, Ваше Неистовство, мне не хотелось бы задерживать
торжества по случаю вашей победы, но почему бы нам прямо сейчас
не подписать вот этот небольшой договорчик о вечном мире и
дружбе -- сроком на пять лет с возможностью пролонгации...
-- Об этом тебе следует поговорить с новым Президентом
Планеты, земляк, -- атаман отмахнулся от протянутого ему
документа. -- А у меня есть дела поважнее, -- ребята вон уже
надираются, а я все еще ни в одном глазу!
-- Но источники, обыкновенно отличавшиеся надежностью, --
и Гвоздуодер обернулся, чтобы испепелить взглядом Советника, --
проинформировали меня, что сердца всех избирателей завоевала
партия громилей!
-- Истинная правда! А кстати, где он?
-- Где -- кто?
-- Наш новый Глава исполнительной власти, кто же е... --
Гордун прервался на полуслове и с распростертыми объятиями
кинулся мимо Посла к Ретифу, как раз подошедшему поближе.
-- Убирайтесь отсюда, Ретиф! -- рявкнул Гвоздуодер. -- Я
провожу деликатнейшие переговоры, а вы...
-- Тебе же лучше будет, если ты примешь более
уважительный тон, земляк, -- сурово оборвал его Гордун. -- Ты
все-таки думай, с кем говоришь!
-- Кто... с кем я говорю? -- ошарашенно спросил
Гвоздуодер. -- С кем это интересно таким я по-вашему говорю?
-- Прошу знакомиться, Дир Тиф, Президент Планеты, -- с
гордостью объявил Гордун, поводя рукой в сторону Ретифа. -- Наш
новый вождь, одержавший победу на выборах!

10

-- Господь Всемогущий, Ретиф, -- к Магнану к первому
возвратился дар речи. -- Когда...? Каким образом...?
-- Что все это значит? -- прорвало, наконец, и
Гвоздуодера. -- Из меня пытаются сделать посмешище?
-- Никак нет, господин Посол, -- сказал Ретиф. -- Похоже,
они включили меня в список кандидатов в качестве темной лошадки
и...
-- Вы еще не так потемнеете, прежде чем я вышвырну вас
отсюда! -- завопил Гвоздуодер, и замер, поскольку сразу два
ятагана, блеснув, уперлись ему лезвиями в шею.
-- Н-н-но как же землянин мог оказаться во главе партии
громилей? -- тонким голосом спросил представитель Политотдела.
-- Президент Тиф никакой не землянин, дурила! -- поправил
его Гордун. -- Он такой же громиль, как я!
-- Но... разве Президент не должен быть натуральным
уроженцем планеты?
-- Ты что же, намекаешь, что наш президент уродился на
свет ненатуральным путем? -- проскрежетал Гордун.
-- Нет, однако...
-- Ну, то-то же. Тогда ты бы лучше вручил ему
вверительные грамоты, чтобы мы могли заняться делами.
Гвоздуодер все еще продолжал колебаться, однако новый
тычок лезвием в горло помог ему быстро отыскать нужные слова.
-- Я, это,.. как его,.. господин Президент, -- промямлил
он, -- я имею честь, et cetera<$F и так далее (лат.)>, и может
быть, Ваше Превосходительство окажет мне такую любезность и
распорядится, чтобы громилы Вашего Превосходительства убрали
подальше эти жуткие сабли? -- последние слова он произнес
сорвавшимся на визг шепотком.
-- Всенепременно, -- заверли его Ретиф. -- Сразу же, как
только мы внесем ясность в некоторые из пунктов предлагаемого
договора. На мой взгляд, будет неплохо, если новое Планетарное
Правительство получит от ДКЗ официальные гарантии
невмешательства в последующие выборы...
-- Ретиф... вы не посмеете... -- Гвоздуодер ойкнул,
получив еще один укол, -- то есть, разумеется, мой мальчик, как
вам будет угодно.
-- Кроме того, невредно было бы вычеркнуть параграфы,
насчет предоставления ДКЗ Оберону военных советников,
технических экспертов и экономистов с окладами по пятидесяти
кредитов в день. Мы, оберонцы, предпочитаем сами определять
наше будущее.
-- Да,.. господин Президент, да, конечно... А теперь...
-- Теперь относительно одностороннего торгового
соглашения: почему бы нам не выкинуть весь этот раздел, заменив
его статьей, гарантирующей обоюдную свободу торговли?
-- Но помилуйте,.. да если я соглашусь на это, с меня в
Министерстве скальп сдерут! -- придушенно проблеял Гвоздуодер.
-- А ты предпочитаешь провести остаток дней привязанным к
колу вблизи моего шатра? -- грозно осведомился Гордун.
-- С другой стороны, -- продолжал Ретиф, -- я считаю, что
мы, громили, могли бы подумать о том, чтобы создать небольшую
службу безопасности, способную защитить иностранных дипломатов
от любого насилия, разумеется, при том условии, что последние
ограничат свою деятельность чисто дипломатическими задачами, а
совершать разного рода преступления предоставят нам, простым
оберонцам.
-- Согласен! -- пискнул Гвоздуодер. -- Где мое перо?
Потребовалось четверть часа на то, чтобы вычеркнуть
унизительные для Оберона параграфы, изменить формулировки и
поставить подписи под импозантными грамотами, определяющими
формальную сторону отношений между Дипломатическим Корпусом
Земли и Республикой Оберон. После того как к грамотам
прикрепили последнюю красную ленту и прилепили последнюю
сургучную печать, Ретиф попросил у присутствующих минуту
внимания.
-- Ныне, когда отношения между Землей и Обероном
утвердились на прочных основаниях, -- сказал он. -- Я полагаю,
что самым правильным для меня будет уйти в отставку,
предоставив народу Оберона провести новые выборы. Поэтому,
господа, настоящим я снимаю с себя полномочия Президента и
уступаю этот пост моему Вице-президенту, господину Гордуну.
Под щум протестующих выкриков Гвоздуодер ухитрился
протиснуться через толпу и очутиться лицом к лицу с Ретифом.
-- Ну вот вы и просчитались, сэр! -- прошипел он
дребезжащим от ярости шепотком. -- Вам следовало обеими руками
держаться за ваше фальшивое президенство -- по крайней мере, в
течение времени, которое позволило бы вам удрать на край
Галактики! Теперь же я швырну вас в столь глубокое подземелье,
что даже пищу вам будут сбрасывать в армированных контейнерах!
Я вас...
-- Вы, надеюсь, будете присутствовать при открытии
памятника нашему бывшему Президенту? -- спросил у Посла Земли
Президент Гордун. -- Монумента футов так примерно в тридцать, я
полагаю, будет достаточно, чтобы показать, сколь высоко мы
ценим заслуги нашего почетного громиля Дир Тифа, как по-вашему?
-- Ну, в общем, э-э...
-- Кроме того, мы с пониманием и благосклонностью
воспримем аккредитацию вами Дир Тифа в качестве постоянного
Политического Советника Республики Оберон, -- продолжал Гордун.
-- Уж больно лихо составляет он всякие формулировки, так что
лучше всегда иметь его под рукой.
-- Да, безусловно, -- сдавленно вымолвил Гвоздуодер.
-- А теперь, Дир Тиф, -- сказал Президент, -- может, мы
переберемся в какое-нибудь местечко потеплее? Нам еще предстоит
выработать стратегию партии на время перевыборов.
-- Приглашаю всех испытать гостеприимство "Толстой
Колбаски", -- произнес Мочельник Дрызг. -- Ты только пообещай
мне, что стен никто не станет ломать.
-- Заметано! -- добродушно воскликнул Гордун. -- И
кстати, Дир Дрызг, что бы ты сказал насчет идеи образовать
коалицию, а?
-- Хмм... Дальновидность и благоразумие щебетунов плюс
мощь громилей... Такое сочетание могло бы дать сокрушительный
список кандидатов, -- согласился Мочельник.
-- Ну знаете ли, Ретиф, -- говорил Магнан, между тем как
все общество повалило к воротам, -- по-моему, в анналах истории
еще не было зафиксировано представительного правительства со
столь кратким сроком правления. Между нами, как вам, черт
побери, удалось уломать эту банду громил, чтобы они выставили
вашу кандидатуру?
-- Боюсь, до поры до времени придется держать это в
секрете, -- ответил Ретиф. -- Потерпите, пока не выйдут в свет
мои мемуары.