Страница:
– Я удостою вас этой чести, мистер Спок, – Кирк скривился, только теперь почувствовав, как изранены его плечи. Он наклонился под светильником и Спок ловко вскарабкался ему на спину.
– Я был бы вам весьма признателен, мистер Спок, если бы вы поторопились. Этот охранник чертовски хорошо управляется со своим автоматом.
Спок снял с лампы плафон.
– Разумеется, цель может быть установлена только приблизительно, – сказал он.
Плечи Кирка кровоточили.
– Спок, я буду вполне удовлетворён, если ты сможешь попасть в стену амбара.
Спок нахмурился.
– Почему мне следует выбрать цель именно такой конфигурации?
– Неважно, Спок. Работайте.
Крохотные красные кристаллы начали испускать яркий свет. Внезапно ослепительная рубиновая вспышка от изобретения Спока прошла через дверь, как нож сквозь масло. Затем настала очередь замка. Кирк увидел, что они свободны.
– Отлично, мистер Спок, не перестарайтесь.
Спок спрыгнул с его плеч. Кирк прикоснулся к ним и, поморщившись при виде залившей ладонь крови, попытался остановить её с помощью кусков матрасной ткани.
Зеонец, охваченный благоговейным трепетом, прошептал:
– Что это было? Наука Зеона не знает ничего подобного. С таким оружием у нас появится шанс одолеть их!
– Это не оружие, – промолвил Кирк, – у него слишком ограниченный радиус действия. Встаньте за этот угол, мистер Спок, только осторожно, чтобы охранник вас не заметил. А я их малость взбудоражу.
Он встал возле двери и завопил:
– Эй! Я буду говорить! Пожалуйста! Я не хочу умирать! Охрана! Я буду говорить! Позовите майора! Я буду говорить!
Продолжая кричать, он одновременно потянул дверь на себя. Охранник шагнул вперёд, потерял равновесие, Спок выпрыгнул из своего угла, прижал руку охранника в двери и нанёс свой знаменитый удар. Охранник рухнул, как подкошенный.
Спок распахнул дверь, втащил тело в камеру и бросил мундир Кирку. Когда капитан натянул его, зеонец вышел наконец из оцепенения.
– Возьмите меня с собой! Пожалуйста, дайте мне шанс сразиться с ними! – молил он, – не бросайте меня – или вы никогда не найдёте лабораторию!
– Верно подмечено, мистер Спок. Возьмем его. Он будет нашим проводником.
В коридоре уже появился второй охранник. Кирк выхватил пистолет из кобуры поверженного солдата, вдавил ствол в спину ахнувшего зеонца и, сделав Споку знак идти первым, тихонько спросил:
– Которая дверь ведёт в лабораторию?
– Вторая справа, – пролепетал перепуганный зеонец, трепеща, как лист на ветру.
– Отлично, зеонская свинья, шевелись! – гаркнул Кирк.
Они вышли из камеры. Охранник окинул их скучающим взглядом и даже не потрудился сдвинуться с места. Но когда они прошли мимо него, дверь в лабораторию отворилась, оттуда вышел офицер СС и запер дверь на ключ. Как только он шагнул в сторону энтерпрайсовцев, Кирк вдруг резко толкнул зеонца прямо на офицера и они вместе повалились на пол. Кирк тут же отвесил совершенно обалдевшему зеонцу затрещину.
– Неуклюжая зеонская свинья! – он помог офицеру подняться, – прошу простить, что мы не можем расстрелять этих наглецов сейчас же, это не совсем обычные зеонцы. Но они заплатят за всё, будьте покойны. Их переводят в лабораторию для опытов.
Эсэсовец, кивнув, отступил с их дороги. В этот момент Кирк уже сжимал в ладони ключи от лаборатории и ухмылялся.
В лаборатории никого не было, а на одном из столов Кирк нашел разобранные коммуникаторы. Он поспешно собрал раскиданные детали.
– Да кто вы такие, в конце концов? – вновь потребовал объяснений зеонец.
– Фазеры? – произнёс Кирк, не обращая на него внимания.
– Я их не вижу, капитан.
– Откуда вы взялись? – не отступался зеонец.
На глаза Кирку попался журнал для записей результатов опытов и он начал торопливо его просматривать, шурша страницами. Оружие было отправлено в командную ставку Гестапо для детального анализа.
– Мы можем забыть о наших фазерах, – сообщил капитан Споку и тут дверь позади них распахнулась – эсэсовец обнаружил пропажу ключей. Он уставился на Кирка и Спока, нашаривая пистолет в кобуре.
Положение становилось отчаянным и тут его неожиданно спас зеонец, которого офицер сразу не заметил – схватив какую-то лабораторную посудину, он треснул ею по голове незадачливого эсэсовца. Первый удар не возымел видимого эффекта. Зато второй уложил офицера отдыхать по полной программе.
Кирк взглянул на распростёртое тело.
– Надо сказать, вы, зеонцы, весьма профессиональны для миролюбивых людей.
Они также очень быстро учились. Зеонец уже стаскивал с офицера униформу.
– В этой форме мы могли бы угнать машину и выбраться из столицы.
– Мы пришли сюда, чтобы найти Джона Гилла, – сказал Кирк.
– Капитан, без фазеров и без связи с кораблём нелогично брать на себя смелость продержаться против военной мощи целой планеты, – заметил Спок.
Кирк раздумывал всего мгновение.
– Хорошо, мистер Спок. Облачайтесь снова в униформу и прикройте свои уши… гм… снова.
Через несколько минут Спок уже был при всех регалиях лейтенанта СС, шлем скрывал его заострённые уши. Кирк, в униформе охранника, отыскал в углу лаборатории носилки, зеонец лёг на них и притворился мёртвым.
Когда они вытащили носилки в коридор, стоявший там охранник отсалютовал Споку.
– Славная охота, – сказал ему Кирк, – мы выловили столько зеонцев, что приходится сваливать их снаружи, тут уже не хватает места.
Благополучно покинув здание, они завернули за угол и поставили носилки на землю.
– Полагаю, охранники скоро заметят наше отсутствие, капитан, – заметил Спок.
– Поднимется всеобщая тревога, – предупредил зеонец, поднимаясь с носилок.
– Надо найти укромное место, где мы могли бы собрать коммуникаторы и вызвать помощь с "Энтерпрайза"
Кирк остановил взгляд на сильно встревоженном зеонце. Несколько мгновений капитан словно боролся с собой, принимая какое-то решение, и наконец произнёс:
– Ты ведь был разведчиком. Отведи нас куда-нибудь, где можно спрятаться, – лицо Кирка прояснилось, – мне чертовски нужен этот шанс, парень. Моя жизнь в твоих руках. И, что важнее, в твоих руках жизни наших друзей.
И вот зеонец повёл их вниз по улице, стараясь держаться в тени зданий, пока они не свернули в тёмный и грязный переулок, заваленный разным хламом, отбросами и пустыми консервными банками. Зеонец подошёл к совершенно не заметной среди мусора крышке канализационного люка и постучал четыре раза. Из под земли донёсся звук четырёх ответных ударов. Зеонец постучал ещё дважды и быстро пригнулся – по улице с рёвом пронеслась патрульная машина, полная солдат. Когда рычание мотора стихло, он постучал снова. Крышка люка поднялась, открыв тёмный лаз.
– Залезайте, – кивнул зеонец.
Узкая металлическая лестница вела вниз, в темноту. Пока энтерпрайсовцы спускались, зеонец тщательно закрыл люк, затем тоже спустился и произнёс:
– Давод, всё в порядке. Вас здесь много?
Ему никто не ответил. Давод, оборванный и ужасающе тощий юноша с измождённым лицом, в немом изумлении разглядывал Кирка и Спока.
– Они помогли мне выбраться из тюрьмы. Я обязан им жизнью, Давод!
– Айзек!
В помещение вошел мужчина и тусклый свет озарил его спокойное и мужественное, хоть и не молодое лицо.
– Эбрам, благодарение Господу, ты в порядке! – воскликнул проводник энтерпрайсовцев.
Они обнялись.
– Это мой брат, – пояснил Айзек, – Эбрам, они были заключёнными, как и я и их сильно избили.
Глубокие глаза Эбрама ощупывали лица Кирка и Спока.
– За что вас схватили?
– Я пытался увидеться с Фюрером, – сказал Кирк.
– С Фюрером!
– Если бы я мог встретиться с ним, возможно, мы бы остановили это безумие.
– Я обязан им жизнью, Эбрам, – повторил Айзек.
Давод широким шагом рассерженно вышел из комнаты и тут Эбрам произнёс:
– Айзек, Юлетта погибла, – и, помолчав, добавил, – её застрелили на улице.
Айзек медленно отвернулся.
– Ваша сестра? – сочувственно спросил Кирк.
– Она должна была стать моей женой.
– Она прожила ещё почти четыре часа, – голос Эбрама дрогнул, – а они все проходили мимо и плевали в неё. А мы ничего не могли сделать, чтобы помочь ей. И, несмотря на это, ты просишь меня помочь этим незнакомцам.
Айзек отнял руки от лица и сжал их в кулаки.
– Если мы станем поступать как нацисты, то чем мы лучше их?
Спок, не решаясь вмешиваться в столь трагичный разговор, отвёл Кирка в сторону.
– Капитан, полагаю, мы используем имеющееся у нас время с большей выгодой, если соберём коммуникаторы? – и, не дав Кирку и слова сказать, вежливо обратился к Эбраму, – прошу прощения, могу я поработать несколько минут, чтобы меня никто не беспокоил?
Эбрам не ответил, но Айзек кивнул и, взяв брата под руку, вышел из комнаты, увлекая его за собой.
Кирк подошёл к столу и выложил на него части коммуникаторов. Используя детали от обоих, Спок за несколько минут собрал один и, передавая его восхищённому Кирку, заметил:
– Я не смог точно воспроизвести все контуры. К сожалению, нет никакой возможности проверить это, кроме как использовать его по назначению.
Капитан только хотел напомнить ему, что "Энтерпрайз" будет вне пределов досягаемости ещё целый час, как за дверью раздались крики и звуки выстрелов. верь с грохотом распахнулась и в комнату вломились два нацистских штурмовика с автоматами наперевес. Вслед за ними, гордо вздёрнув прелестную головку, вошла та самая девушка в изящной униформе, чьё награждение Кирк и Спок наблюдали на телевизионном экране. Она была "счастливой" обладательницей железного креста.
Кирк запомнил её имя и её красоту.
– Это Дара, – хладнокровно резюмировал Спок.
– Молчать! – рявкнула девушка, – к стене, все вы! Руки за голову, зеонские свиньи!
Она прошлась перед ними, вглядываясь в лица. Задержавшись возле Кирка, Спока и Айзека, она зловеще произнесла:
– Вы те самые зеонцы, сбежавшие из Канцелярии. В чём состоит ваша цель?
Ствол оружия смотрел прямо в грудь Кирку.
– Отвечай! Это твой последний шанс!
– Я должен увидеться с Фюрером. Это очень важно.
– Важно? – Дара выхватила автомат у солдата и приставила его к горлу капитана, – держу пари, что это так!
Эбрам попытался отвлечь её внимание от Кирка.
– Я один ответственен за всё, что здесь происходило.
– А ты знаешь, как мы обычно поступаем с особо ответственными зеонцами? – ослепительно улыбнулась Дара и нажала на спуск.
Сверкнула вспышка и Эбрам упал.
– Пора заканчивать работу! – крикнула девушка.
Солдат направил автомат в спину Айзека, Кирка и Спока.
– Будет ли предел вашим зверствам, проклятые нацисты? – голос Айзека сорвался на неистовый крик, – что вы будете делать, когда всех нас перебьёте?! Повернёте своё оружие против себя?!
Кирк и Спок, воспользовавшись заминкой, обменялись быстрыми взглядами и, пригнувшись, чтобы уйти с линии огня, с быстротой молнии обрушились на нацистов. Спок выхватил пистолет у ближайшего к нему солдата, а Кирк, стиснув руку Дары, завладел её оружием, вихрем повернулся и взял на прицел второго нациста.
– Стойте! – вдруг завопил Айзек, – не стреляйте!
Эбрам поднялся на ноги.
– Достаточно. Вы доказали, что вы на нашей стороне.
Совершенно сбитый с толку Кирк повернулся к Айзеку. Тот смело встретил его взгляд.
– Простите меня, – произнёс он, – мы должны были быть уверены.
Эбрам положил руку на плечо Кирка.
– Представьте, что стало бы со всеми нами, если бы вы оказались нацистскими шпионами.
Айзек поспешно объяснил:
– Методы Гестапо чертовски эффективны. Чтобы выжить, надо быть предельно осторожным. Даже мы, здесь, в этом подземном убежище, не знаем, кто наши вожаки. Если кто-то из нас не выдержит пыток, он выдаст только небольшую горстку людей. Ещё раз простите меня. Это было необходимо.
Спок во все глаза смотрел на Дару.
– Я не понимаю, – произнёс он, – вы же нацистка. "Героиня своей Родины". Мы видели церемонию вашего награждения.
– Я экосианка и сражаюсь с тем ужасом, который охватил мой народ. Это награждение доказало, что я окончательно отреклась от своего отца и теперь принадлежу Партии, – заметив отвращение в глазах Кирка, она поспешила добавить, – это была идея моего отца. Он был очень близок к Фюреру; но когда он увидел, к чему ведёт политика нацистов, то отрёкся от Партии и был арестован. Мелакон приговорил его к смерти.
– Мелакон? – переспросил Кирк.
– Заместитель Фюрера, – пояснил Эбрам, – сейчас он и только он – реальная власть на Экосе.
– Мой отец отрёкся от меня, – сказала Дара Кирку и голос её дрогнул, – чтобы у всех сложилось впечатление, будто я действительно предала его. Это дало мне возможность продолжать борьбу.
Спок сосредоточенно хмурил свои красивые брови – он всё ещё сопоставлял рассказ девушки с известными ему фактами.
– Но неужели Джон Гилл так легко поверил в это?
– Кто? – переспросил Эбрам.
– Ваш Фюрер, – с невольным вздохом произнёс Кирк, – он один из наших людей.
– Из каких-таких "ваших"?
Кирк поколебался мгновение.
– Я Джеймс Кирк, капитан "Энтерпрайза", космического корабля Объединённой Федерации Планет. Это мой первый помощник и друг, мистер Спок. Джон Гилл, ваш Фюрер, был послан сюда нами, как социолог-наблюдатель, представитель Федерации.
Из общего шока первой вышла Дара:
– Так значит Фюрер… он пришелец?
– Совершенно верно, – кивнул Спок.
Лицо девушки выражало недоверие.
– Я росла, восхищаясь им. Позднее я его возненавидела за то, что он сделал с моим народом, и презирала всё, что было с ним связано. Но я всегда считала, что он один из нас. Узнать, что он чужак, присланный нам на погибель…
– Это ни в коем разе не являлось его задачей, – твёрдо возразил Кирк, – он должен был только наблюдать, но не вмешиваться. Что-то пошло не так. Мы пришли сюда как раз за тем, чтобы выяснить причину происходящего. И исправить содеянное. Мы должны увидеть его.
– Это невозможно! – вскричал Айзек, – это было бы невозможно даже в более спокойные времена. Его никто не может видеть, он никого не принимает, кроме Мелакона. Он защищён усиленной охраной.
Кирк и Спок обменялись понимающими взглядами.
– Усиленная охрана.Он так напуган? – небрежно заметил капитан.
Айзек сжал кулаки.
– Многие из нас – экосианцы и особенно зеонцы – с радостью отдадут свои жизни, лишь бы избавить наш мир от него!
Кирк повернулся к нему.
– Я отказываюсь объяснить происходящее. То, что здесь творится, абсолютно противоречит всему, во что верил Джон Гилл. Но мы должны увидеться с ним – и быстро, это наш единственный шанс.
– Сейчас это невозможно, – тихо произнесла Дара, – сегодня вечером он будет произносить речь в Канцелярии. Там соберётся вся верхушка Партии.
– А ты там будешь? – неожиданно спросил Кирк.
– Конечно, – сказала она и с горечью добавила, – как символ процветания и незыблемости нашей Родины.
– Как почётный член Партии, она могла бы иметь личную охрану – например, нас, – предложил Спок Кирку.
Дара запротестовала:
– Очень немногие из верхов, только самые проверенные члены Партии имеют право доступа в Канцелярию. Остальные увидят выступление Фюрера по видеоэкранам.
– Ты проведёшь нас туда, – сказал Кирк.
– В Канцелярию? Это же самоубийство, капитан Кирк.
Айзек свирепо повернулся к девушке:
– Вся наша жизнь – это риск, каким бы путём ты ни шёл. Если капитан считает, что у нас есть шанс, я пойду вместе с ним даже на самоубийство.
Дара аж подпрыгнула.
– Ты? Зеонец? Ты тоже собираешься идти в Канцелярию?
– Это моя борьба – даже в большей степени, чем твоя!
– Если ты решишься рискнуть, Дара, – спокойно произнёс Кирк, – то у меня есть идея, которая просто обязана сработать.
Это был вызов, который она не могла не принять.
Для маскировки они использовали шикарную машину какой-то нацистской шишки. И униформу Гестапо. Спок и Айзек были в солдатских шлемах, но Кирк, взваливший на плечо съёмочную камеру, нацепил капитанские знаки отличия. Спок и Айзек несли вспышки для фотоаппаратов.
Увидев охранников у входа в Канцелярию, Кирк ловко поднял камеру на уровень их лиц и скомандовал:
– Повернитесь к свету.
Охранники злобно покосились на сверкнувший вспышкой фотоаппарат.
– Эй, ты! Какого чёрта тебе здесь надо? – буркнул один из них.
В следующую секунду у тротуара затормозила машина и из неё вышла Дара. Кирк, Спок и Айзек тут же окружили её, щёлкая фотоаппаратами. Девушка ослепительно улыбнулась в камеру и поднялась по ступенькам. Троица, продолжая сверкать вспышками, последовала за ней. Охранники узнали Дару. Проходя мимо них, она сказала:
– Особая бригада документалистов Фюрера. Дверь, пожалуйста, лейтенант. И не забудьте улыбаться, когда я буду входить.
Совершенно ослеплённые, но улыбающиеся охранники отворили дверь.
"Группа проникновения" быстро двинулась вперёд по коридору. Дару била крупная дрожь. Спок приблизился к Кирку и прошептал:
– Знаете, капитан, я начинаю понимать, что вы, земляне, находите приятного в азартных играх. Как бы тщательно не просчитывалась вероятность успеха, элемент риска определённо доставляет некоторое удовольствие.
Кирк невольно ухмыльнулся.
– Мы ещё сможем сделать из вас человека, мистер Спок – если только проживём достаточно долго.
Наконец они добрались до большого зала, где собрались, похоже, все высшие чины этого нацистского мирка – от высоких знаков отличия рябило в глазах, а галдёж стоял такой, что Кирк мог бы заорать, что он шпион, и его бы не услышали.
– Откуда войдёт Фюрер? – спросил капитан Дару.
– Он не придёт. Они увидят его на этом экране, – и Дара указала на большой экран, висящий высоко, на дальней стене зала, – а передача будет вестись из специальной комнаты, где всегда присутствуют два особо крутых охранника.
Тут Кирк приметил в задней стене зала окошко, задрапированное плотной тканью. Его охраняли два солдата.
– Где вход в эту комнату?
– Это специально обученные охранники, капитан.
– Где? – повторил Кирк.
– Прямо и вниз по коридору.
Кирк осторожно выглянул в коридор. Чуть ниже действительно была дверь, по бокам от неё стояли два охранника с автоматами. Один из них периодически заглядывал в маленькое окошко, проделанное в двери.
– Вы ведь не собираетесь проникнуть туда, верно? – прошептала Дара, не переставая дрожать.
– Мы только заглянем, – небрежно ответил Кирк.
– Вывести из строя охранников – не проблема, дайте мне только пистолет, – кровожадно произнёс Айзек, – этот "центр телевещания" весь размером с чулан – скорее будка, а не комната. Я мог бы прострелить её через дверь.
Кирк повернулся к нему, как ужаленный.
– Мы здесь не для того, чтобы утолять вашу жажду мщения. Нам нужен Гилл и нужен живым, ясно?
Айзек угрюмо кивнул, сдаваясь.
Они двинулись вперёд по коридору. Охранник шагнул им навстречу, поднимая оружие. Кирк моментально превратился в чертовски усердного оператора-документалиста.
– Одну минутку, – обратился он к охраннику, – это для записи речи, во время которой Фюрер огласит своё окончательное решение. Так сказать, репортаж о происходящем за кулисами.
– Мы хотим запечатлеть людей, ответственных за безопасность Фюрера, – подхватил Айзек, – людей, которые помогают ему претворять в жизнь его великие решения!
Присутствие Дары успокоило охранника. Он вернулся к двери и, застыв в картинной позе, повернулся профилем в камеру. Кирк подозвал второго солдата.
– Вы встаньте здесь. Я хочу снять вас вместе, с оружием наизготовку. Отлично. Теперь здесь.
Постепенно отводя охранников от двери, Кирк старался располагать их так, чтобы Спок мог незаметно заглянуть в окошко. Наконец вулканиту это удалось и он сразу же увидел Джона Гилла, неподвижно сидящего за столом, лицом к телевизионной камере. Спок кивнул Кирку и тот позволил охранникам вернуться на места.
– Благодарю вас, – кивнул им Кирк, – может быть, мы сделаем более подробное интервью позднее.
Спок приблизился к Кирку.
– Это Джон Гилл. Но он не двигается, даже ни разу не переместил взгляд, капитан.
– Возможно, это часть его плана – этакая полубожественная отрешённость.
– Или глубокий психоз, – заметил Спок.
– А может, всё ещё проще – он, возможно, накачался наркотиками. Нам нужен Маккой, мистер Спок, – Кирк повернуся к Даре, – есть тут место, где мы могли бы укрыться на несколько минут? Я хочу вызвать подмогу. Нет времени объяснять. Подойдёт любое укромное место – хоть туалет.
– Гардеробная, – предложил Айзек.
Оставшись вдвоём, Кирк и Спок настроили коммуникатор. Он открылся с привычным щелчком.
– Спок вызывает "Энтерпрайз". Ответьте, "Энтерпрайз".
Связь была чертовски плохая. Ухура лихорадочно манипулировала с переключателями.
– "Энтерпрайз" на связи, это лейтенант Ухура.
Кирк выхватил у Спока коммуникатор.
– Говорит капитан. Маккоя дайте, быстро.
– Есть, сэр. Мы плохо слышим вас. Вы на девятой отметке самой низкой полосы частот.
– У нас тут небольшие сложности, Ухура. Введите кое-какие исторические данные в компьютер секции пошива униформы. Я хочу, чтобы Маккой был одет как офицер Гестапо, Нацистская Германия, Земля, 1944 год. В чине полковника.
– Есть, сэр. Доктор Маккой на связи.
– Маккой здесь, капитан.
– Боунс, ты нам нужен. Координаты уже в транспортной комнате.
– Что у вас там, Джим?
– Мы нашли Джона Гилла. По крайней мере, мы его видели. Возможно, он накачан наркотиками или находится под гипнозом, а может, рехнулся. В общем, ты разберёшься. Поторопись с униформой.
В гардеробную заглянула Дара, лицо её было мертвенно-бледным.
– Айзек только что слышал разговор двух охранников. Они засекли вашу передачу и определили, что она велась из здания. Они начали искать нас.
Кирк снова включил коммуникатор.
– Кирк вызывает "Энтерпрайз". Что у вас там?
– Доктор в транспортной комнате, сэр. У него небольшие проблемы с униформой.
– Передайте ему – пусть спускается голым, но чтобы был здесь немедленно. Отбой.
Но ближайший к ним угол комнаты уже осветился знакомым мерцанием транспортного луча. Дара обернулась и на её до этого встревоженном лице отразилось изумление, когда переливающиеся искры соединились, образовав щуплое тело Маккоя. Лицо у доктора было уже заранее недовольное. Мундир униформы небрежно висел у него на плечах, в руках он держал ботинки.
– Так это правда, – прошептала Дара, – я не смогла поверить вам до конца, но это… это потрясающе.
Маккой плюхнулся на скамейку и начал одевать ботинки.
– Этот идиотский компьютер ошибся в размере. Правый ужасно жмёт, – он сердито рванул ботинок на себя.
– Доктор, есть вполне логичный выход из этого положения, – заметил Спок, игнорируя фразу об "идиотском" компьютере, – если пространство, отведённое для ваших пальцев, слишком мало, вы можете расширить его, оказав давление на противоположную сторону ботинка. У нас не так много времени, чтобы расходовать его на излишнюю эмоциональность.
Маккой бросил на вулканита кислый взгляд, но последовал совету и ботинок наконец был одет.
– Это доктор Маккой, начальник нашей медицинской службы, – сказал Спок Даре, – доктор, это Дара, одна из руководителей национал-социалистической Партии.
– Как поживаете? – буркнул Маккой, натягивая мундир, – что там насчёт Джона Гилла, Джим?
Внезапно дверь распахнулась под чьим-то сильным ударом. В комнату ворвались двое солдат-штурмовиков с автоматами наперевес, а за ними вошёл Инэг; выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Вся компания застыла, ожидая немедленной смерти. Дара опомнилась первой, а так как умирать ей не хотелось, она поспешно забормотала первое, что пришло ей в голову:
– Председатель Инэг, – она кивнула в сторону Маккоя, – боюсь, полковник выпил лишнего…
– Я вижу, – зловеще произнёс Инэг.
Кирк и Спок изо всех сил старались скрыть лица, потому что Председатель Партии видел их совсем недавно и вполне мог узнать. Кирк, наклонив голову как можно ниже, произнёс:
– Мы боялись, что он побеспокоит Фюрера.
– Доктору следовало бы вести себя с большим достоинством, – сказала Дара.
Инэг кивнул:
– Вы поступили правильно, укрыв его здесь. В здание проникли шпионы, они только что вели секретную передачу. Мы продолжим поиски. Хайль Фюрер!
Помедлив мгновение, Кирк, Спок и Дара вскинули руки в ответном салюте. Инэг кивнул и вышел, сопровождаемый штурмовиками. Когда дверь за ними закрылась, Кирк вздохнул так, словно у него с плеч свалилась целая гора, а Спок сказал:
– Как нам удалось остаться неузнанными – это выше моего понимания.
– У нас сегодня удачный день. Удача, мистер Спок, существование которой вы так упорно отказываетесь признавать.
– Я пересмотрю своё мнение, капитан.
Внезапно из коридора донеслось эхо торжественной музыки.
– Это знак! Фюрер начинает свою речь! – быстро прошептала Дара.
– Вперёд, – скомандовал Кирк.
Они последовали за девушкой вниз по коридору в главный зал. Айзек заметил, что они вернулись и кивнул им с явным облегчением.
Изображение фашистского знамени исчезло с экрана и вместо него появилось огромное лицо Фюрера. Дружный вопль: "Хайль Фюрер!" заставил Кирка, Спока и Маккоя скривиться от отвращения. Угол камеры был явно не случаен – нижнюю половину лица на экране скрывала тень, придавая ему некий драматизм и величие. Голос исходил из громкоговорителей, установленных по углам зала и гулко отдавался в просторном помещении.
– Я был бы вам весьма признателен, мистер Спок, если бы вы поторопились. Этот охранник чертовски хорошо управляется со своим автоматом.
Спок снял с лампы плафон.
– Разумеется, цель может быть установлена только приблизительно, – сказал он.
Плечи Кирка кровоточили.
– Спок, я буду вполне удовлетворён, если ты сможешь попасть в стену амбара.
Спок нахмурился.
– Почему мне следует выбрать цель именно такой конфигурации?
– Неважно, Спок. Работайте.
Крохотные красные кристаллы начали испускать яркий свет. Внезапно ослепительная рубиновая вспышка от изобретения Спока прошла через дверь, как нож сквозь масло. Затем настала очередь замка. Кирк увидел, что они свободны.
– Отлично, мистер Спок, не перестарайтесь.
Спок спрыгнул с его плеч. Кирк прикоснулся к ним и, поморщившись при виде залившей ладонь крови, попытался остановить её с помощью кусков матрасной ткани.
Зеонец, охваченный благоговейным трепетом, прошептал:
– Что это было? Наука Зеона не знает ничего подобного. С таким оружием у нас появится шанс одолеть их!
– Это не оружие, – промолвил Кирк, – у него слишком ограниченный радиус действия. Встаньте за этот угол, мистер Спок, только осторожно, чтобы охранник вас не заметил. А я их малость взбудоражу.
Он встал возле двери и завопил:
– Эй! Я буду говорить! Пожалуйста! Я не хочу умирать! Охрана! Я буду говорить! Позовите майора! Я буду говорить!
Продолжая кричать, он одновременно потянул дверь на себя. Охранник шагнул вперёд, потерял равновесие, Спок выпрыгнул из своего угла, прижал руку охранника в двери и нанёс свой знаменитый удар. Охранник рухнул, как подкошенный.
Спок распахнул дверь, втащил тело в камеру и бросил мундир Кирку. Когда капитан натянул его, зеонец вышел наконец из оцепенения.
– Возьмите меня с собой! Пожалуйста, дайте мне шанс сразиться с ними! – молил он, – не бросайте меня – или вы никогда не найдёте лабораторию!
– Верно подмечено, мистер Спок. Возьмем его. Он будет нашим проводником.
В коридоре уже появился второй охранник. Кирк выхватил пистолет из кобуры поверженного солдата, вдавил ствол в спину ахнувшего зеонца и, сделав Споку знак идти первым, тихонько спросил:
– Которая дверь ведёт в лабораторию?
– Вторая справа, – пролепетал перепуганный зеонец, трепеща, как лист на ветру.
– Отлично, зеонская свинья, шевелись! – гаркнул Кирк.
Они вышли из камеры. Охранник окинул их скучающим взглядом и даже не потрудился сдвинуться с места. Но когда они прошли мимо него, дверь в лабораторию отворилась, оттуда вышел офицер СС и запер дверь на ключ. Как только он шагнул в сторону энтерпрайсовцев, Кирк вдруг резко толкнул зеонца прямо на офицера и они вместе повалились на пол. Кирк тут же отвесил совершенно обалдевшему зеонцу затрещину.
– Неуклюжая зеонская свинья! – он помог офицеру подняться, – прошу простить, что мы не можем расстрелять этих наглецов сейчас же, это не совсем обычные зеонцы. Но они заплатят за всё, будьте покойны. Их переводят в лабораторию для опытов.
Эсэсовец, кивнув, отступил с их дороги. В этот момент Кирк уже сжимал в ладони ключи от лаборатории и ухмылялся.
В лаборатории никого не было, а на одном из столов Кирк нашел разобранные коммуникаторы. Он поспешно собрал раскиданные детали.
– Да кто вы такие, в конце концов? – вновь потребовал объяснений зеонец.
– Фазеры? – произнёс Кирк, не обращая на него внимания.
– Я их не вижу, капитан.
– Откуда вы взялись? – не отступался зеонец.
На глаза Кирку попался журнал для записей результатов опытов и он начал торопливо его просматривать, шурша страницами. Оружие было отправлено в командную ставку Гестапо для детального анализа.
– Мы можем забыть о наших фазерах, – сообщил капитан Споку и тут дверь позади них распахнулась – эсэсовец обнаружил пропажу ключей. Он уставился на Кирка и Спока, нашаривая пистолет в кобуре.
Положение становилось отчаянным и тут его неожиданно спас зеонец, которого офицер сразу не заметил – схватив какую-то лабораторную посудину, он треснул ею по голове незадачливого эсэсовца. Первый удар не возымел видимого эффекта. Зато второй уложил офицера отдыхать по полной программе.
Кирк взглянул на распростёртое тело.
– Надо сказать, вы, зеонцы, весьма профессиональны для миролюбивых людей.
Они также очень быстро учились. Зеонец уже стаскивал с офицера униформу.
– В этой форме мы могли бы угнать машину и выбраться из столицы.
– Мы пришли сюда, чтобы найти Джона Гилла, – сказал Кирк.
– Капитан, без фазеров и без связи с кораблём нелогично брать на себя смелость продержаться против военной мощи целой планеты, – заметил Спок.
Кирк раздумывал всего мгновение.
– Хорошо, мистер Спок. Облачайтесь снова в униформу и прикройте свои уши… гм… снова.
Через несколько минут Спок уже был при всех регалиях лейтенанта СС, шлем скрывал его заострённые уши. Кирк, в униформе охранника, отыскал в углу лаборатории носилки, зеонец лёг на них и притворился мёртвым.
Когда они вытащили носилки в коридор, стоявший там охранник отсалютовал Споку.
– Славная охота, – сказал ему Кирк, – мы выловили столько зеонцев, что приходится сваливать их снаружи, тут уже не хватает места.
Благополучно покинув здание, они завернули за угол и поставили носилки на землю.
– Полагаю, охранники скоро заметят наше отсутствие, капитан, – заметил Спок.
– Поднимется всеобщая тревога, – предупредил зеонец, поднимаясь с носилок.
– Надо найти укромное место, где мы могли бы собрать коммуникаторы и вызвать помощь с "Энтерпрайза"
Кирк остановил взгляд на сильно встревоженном зеонце. Несколько мгновений капитан словно боролся с собой, принимая какое-то решение, и наконец произнёс:
– Ты ведь был разведчиком. Отведи нас куда-нибудь, где можно спрятаться, – лицо Кирка прояснилось, – мне чертовски нужен этот шанс, парень. Моя жизнь в твоих руках. И, что важнее, в твоих руках жизни наших друзей.
И вот зеонец повёл их вниз по улице, стараясь держаться в тени зданий, пока они не свернули в тёмный и грязный переулок, заваленный разным хламом, отбросами и пустыми консервными банками. Зеонец подошёл к совершенно не заметной среди мусора крышке канализационного люка и постучал четыре раза. Из под земли донёсся звук четырёх ответных ударов. Зеонец постучал ещё дважды и быстро пригнулся – по улице с рёвом пронеслась патрульная машина, полная солдат. Когда рычание мотора стихло, он постучал снова. Крышка люка поднялась, открыв тёмный лаз.
– Залезайте, – кивнул зеонец.
Узкая металлическая лестница вела вниз, в темноту. Пока энтерпрайсовцы спускались, зеонец тщательно закрыл люк, затем тоже спустился и произнёс:
– Давод, всё в порядке. Вас здесь много?
Ему никто не ответил. Давод, оборванный и ужасающе тощий юноша с измождённым лицом, в немом изумлении разглядывал Кирка и Спока.
– Они помогли мне выбраться из тюрьмы. Я обязан им жизнью, Давод!
– Айзек!
В помещение вошел мужчина и тусклый свет озарил его спокойное и мужественное, хоть и не молодое лицо.
– Эбрам, благодарение Господу, ты в порядке! – воскликнул проводник энтерпрайсовцев.
Они обнялись.
– Это мой брат, – пояснил Айзек, – Эбрам, они были заключёнными, как и я и их сильно избили.
Глубокие глаза Эбрама ощупывали лица Кирка и Спока.
– За что вас схватили?
– Я пытался увидеться с Фюрером, – сказал Кирк.
– С Фюрером!
– Если бы я мог встретиться с ним, возможно, мы бы остановили это безумие.
– Я обязан им жизнью, Эбрам, – повторил Айзек.
Давод широким шагом рассерженно вышел из комнаты и тут Эбрам произнёс:
– Айзек, Юлетта погибла, – и, помолчав, добавил, – её застрелили на улице.
Айзек медленно отвернулся.
– Ваша сестра? – сочувственно спросил Кирк.
– Она должна была стать моей женой.
– Она прожила ещё почти четыре часа, – голос Эбрама дрогнул, – а они все проходили мимо и плевали в неё. А мы ничего не могли сделать, чтобы помочь ей. И, несмотря на это, ты просишь меня помочь этим незнакомцам.
Айзек отнял руки от лица и сжал их в кулаки.
– Если мы станем поступать как нацисты, то чем мы лучше их?
Спок, не решаясь вмешиваться в столь трагичный разговор, отвёл Кирка в сторону.
– Капитан, полагаю, мы используем имеющееся у нас время с большей выгодой, если соберём коммуникаторы? – и, не дав Кирку и слова сказать, вежливо обратился к Эбраму, – прошу прощения, могу я поработать несколько минут, чтобы меня никто не беспокоил?
Эбрам не ответил, но Айзек кивнул и, взяв брата под руку, вышел из комнаты, увлекая его за собой.
Кирк подошёл к столу и выложил на него части коммуникаторов. Используя детали от обоих, Спок за несколько минут собрал один и, передавая его восхищённому Кирку, заметил:
– Я не смог точно воспроизвести все контуры. К сожалению, нет никакой возможности проверить это, кроме как использовать его по назначению.
Капитан только хотел напомнить ему, что "Энтерпрайз" будет вне пределов досягаемости ещё целый час, как за дверью раздались крики и звуки выстрелов. верь с грохотом распахнулась и в комнату вломились два нацистских штурмовика с автоматами наперевес. Вслед за ними, гордо вздёрнув прелестную головку, вошла та самая девушка в изящной униформе, чьё награждение Кирк и Спок наблюдали на телевизионном экране. Она была "счастливой" обладательницей железного креста.
Кирк запомнил её имя и её красоту.
– Это Дара, – хладнокровно резюмировал Спок.
– Молчать! – рявкнула девушка, – к стене, все вы! Руки за голову, зеонские свиньи!
Она прошлась перед ними, вглядываясь в лица. Задержавшись возле Кирка, Спока и Айзека, она зловеще произнесла:
– Вы те самые зеонцы, сбежавшие из Канцелярии. В чём состоит ваша цель?
Ствол оружия смотрел прямо в грудь Кирку.
– Отвечай! Это твой последний шанс!
– Я должен увидеться с Фюрером. Это очень важно.
– Важно? – Дара выхватила автомат у солдата и приставила его к горлу капитана, – держу пари, что это так!
Эбрам попытался отвлечь её внимание от Кирка.
– Я один ответственен за всё, что здесь происходило.
– А ты знаешь, как мы обычно поступаем с особо ответственными зеонцами? – ослепительно улыбнулась Дара и нажала на спуск.
Сверкнула вспышка и Эбрам упал.
– Пора заканчивать работу! – крикнула девушка.
Солдат направил автомат в спину Айзека, Кирка и Спока.
– Будет ли предел вашим зверствам, проклятые нацисты? – голос Айзека сорвался на неистовый крик, – что вы будете делать, когда всех нас перебьёте?! Повернёте своё оружие против себя?!
Кирк и Спок, воспользовавшись заминкой, обменялись быстрыми взглядами и, пригнувшись, чтобы уйти с линии огня, с быстротой молнии обрушились на нацистов. Спок выхватил пистолет у ближайшего к нему солдата, а Кирк, стиснув руку Дары, завладел её оружием, вихрем повернулся и взял на прицел второго нациста.
– Стойте! – вдруг завопил Айзек, – не стреляйте!
Эбрам поднялся на ноги.
– Достаточно. Вы доказали, что вы на нашей стороне.
Совершенно сбитый с толку Кирк повернулся к Айзеку. Тот смело встретил его взгляд.
– Простите меня, – произнёс он, – мы должны были быть уверены.
Эбрам положил руку на плечо Кирка.
– Представьте, что стало бы со всеми нами, если бы вы оказались нацистскими шпионами.
Айзек поспешно объяснил:
– Методы Гестапо чертовски эффективны. Чтобы выжить, надо быть предельно осторожным. Даже мы, здесь, в этом подземном убежище, не знаем, кто наши вожаки. Если кто-то из нас не выдержит пыток, он выдаст только небольшую горстку людей. Ещё раз простите меня. Это было необходимо.
Спок во все глаза смотрел на Дару.
– Я не понимаю, – произнёс он, – вы же нацистка. "Героиня своей Родины". Мы видели церемонию вашего награждения.
– Я экосианка и сражаюсь с тем ужасом, который охватил мой народ. Это награждение доказало, что я окончательно отреклась от своего отца и теперь принадлежу Партии, – заметив отвращение в глазах Кирка, она поспешила добавить, – это была идея моего отца. Он был очень близок к Фюреру; но когда он увидел, к чему ведёт политика нацистов, то отрёкся от Партии и был арестован. Мелакон приговорил его к смерти.
– Мелакон? – переспросил Кирк.
– Заместитель Фюрера, – пояснил Эбрам, – сейчас он и только он – реальная власть на Экосе.
– Мой отец отрёкся от меня, – сказала Дара Кирку и голос её дрогнул, – чтобы у всех сложилось впечатление, будто я действительно предала его. Это дало мне возможность продолжать борьбу.
Спок сосредоточенно хмурил свои красивые брови – он всё ещё сопоставлял рассказ девушки с известными ему фактами.
– Но неужели Джон Гилл так легко поверил в это?
– Кто? – переспросил Эбрам.
– Ваш Фюрер, – с невольным вздохом произнёс Кирк, – он один из наших людей.
– Из каких-таких "ваших"?
Кирк поколебался мгновение.
– Я Джеймс Кирк, капитан "Энтерпрайза", космического корабля Объединённой Федерации Планет. Это мой первый помощник и друг, мистер Спок. Джон Гилл, ваш Фюрер, был послан сюда нами, как социолог-наблюдатель, представитель Федерации.
Из общего шока первой вышла Дара:
– Так значит Фюрер… он пришелец?
– Совершенно верно, – кивнул Спок.
Лицо девушки выражало недоверие.
– Я росла, восхищаясь им. Позднее я его возненавидела за то, что он сделал с моим народом, и презирала всё, что было с ним связано. Но я всегда считала, что он один из нас. Узнать, что он чужак, присланный нам на погибель…
– Это ни в коем разе не являлось его задачей, – твёрдо возразил Кирк, – он должен был только наблюдать, но не вмешиваться. Что-то пошло не так. Мы пришли сюда как раз за тем, чтобы выяснить причину происходящего. И исправить содеянное. Мы должны увидеть его.
– Это невозможно! – вскричал Айзек, – это было бы невозможно даже в более спокойные времена. Его никто не может видеть, он никого не принимает, кроме Мелакона. Он защищён усиленной охраной.
Кирк и Спок обменялись понимающими взглядами.
– Усиленная охрана.Он так напуган? – небрежно заметил капитан.
Айзек сжал кулаки.
– Многие из нас – экосианцы и особенно зеонцы – с радостью отдадут свои жизни, лишь бы избавить наш мир от него!
Кирк повернулся к нему.
– Я отказываюсь объяснить происходящее. То, что здесь творится, абсолютно противоречит всему, во что верил Джон Гилл. Но мы должны увидеться с ним – и быстро, это наш единственный шанс.
– Сейчас это невозможно, – тихо произнесла Дара, – сегодня вечером он будет произносить речь в Канцелярии. Там соберётся вся верхушка Партии.
– А ты там будешь? – неожиданно спросил Кирк.
– Конечно, – сказала она и с горечью добавила, – как символ процветания и незыблемости нашей Родины.
– Как почётный член Партии, она могла бы иметь личную охрану – например, нас, – предложил Спок Кирку.
Дара запротестовала:
– Очень немногие из верхов, только самые проверенные члены Партии имеют право доступа в Канцелярию. Остальные увидят выступление Фюрера по видеоэкранам.
– Ты проведёшь нас туда, – сказал Кирк.
– В Канцелярию? Это же самоубийство, капитан Кирк.
Айзек свирепо повернулся к девушке:
– Вся наша жизнь – это риск, каким бы путём ты ни шёл. Если капитан считает, что у нас есть шанс, я пойду вместе с ним даже на самоубийство.
Дара аж подпрыгнула.
– Ты? Зеонец? Ты тоже собираешься идти в Канцелярию?
– Это моя борьба – даже в большей степени, чем твоя!
– Если ты решишься рискнуть, Дара, – спокойно произнёс Кирк, – то у меня есть идея, которая просто обязана сработать.
Это был вызов, который она не могла не принять.
Для маскировки они использовали шикарную машину какой-то нацистской шишки. И униформу Гестапо. Спок и Айзек были в солдатских шлемах, но Кирк, взваливший на плечо съёмочную камеру, нацепил капитанские знаки отличия. Спок и Айзек несли вспышки для фотоаппаратов.
Увидев охранников у входа в Канцелярию, Кирк ловко поднял камеру на уровень их лиц и скомандовал:
– Повернитесь к свету.
Охранники злобно покосились на сверкнувший вспышкой фотоаппарат.
– Эй, ты! Какого чёрта тебе здесь надо? – буркнул один из них.
В следующую секунду у тротуара затормозила машина и из неё вышла Дара. Кирк, Спок и Айзек тут же окружили её, щёлкая фотоаппаратами. Девушка ослепительно улыбнулась в камеру и поднялась по ступенькам. Троица, продолжая сверкать вспышками, последовала за ней. Охранники узнали Дару. Проходя мимо них, она сказала:
– Особая бригада документалистов Фюрера. Дверь, пожалуйста, лейтенант. И не забудьте улыбаться, когда я буду входить.
Совершенно ослеплённые, но улыбающиеся охранники отворили дверь.
"Группа проникновения" быстро двинулась вперёд по коридору. Дару била крупная дрожь. Спок приблизился к Кирку и прошептал:
– Знаете, капитан, я начинаю понимать, что вы, земляне, находите приятного в азартных играх. Как бы тщательно не просчитывалась вероятность успеха, элемент риска определённо доставляет некоторое удовольствие.
Кирк невольно ухмыльнулся.
– Мы ещё сможем сделать из вас человека, мистер Спок – если только проживём достаточно долго.
Наконец они добрались до большого зала, где собрались, похоже, все высшие чины этого нацистского мирка – от высоких знаков отличия рябило в глазах, а галдёж стоял такой, что Кирк мог бы заорать, что он шпион, и его бы не услышали.
– Откуда войдёт Фюрер? – спросил капитан Дару.
– Он не придёт. Они увидят его на этом экране, – и Дара указала на большой экран, висящий высоко, на дальней стене зала, – а передача будет вестись из специальной комнаты, где всегда присутствуют два особо крутых охранника.
Тут Кирк приметил в задней стене зала окошко, задрапированное плотной тканью. Его охраняли два солдата.
– Где вход в эту комнату?
– Это специально обученные охранники, капитан.
– Где? – повторил Кирк.
– Прямо и вниз по коридору.
Кирк осторожно выглянул в коридор. Чуть ниже действительно была дверь, по бокам от неё стояли два охранника с автоматами. Один из них периодически заглядывал в маленькое окошко, проделанное в двери.
– Вы ведь не собираетесь проникнуть туда, верно? – прошептала Дара, не переставая дрожать.
– Мы только заглянем, – небрежно ответил Кирк.
– Вывести из строя охранников – не проблема, дайте мне только пистолет, – кровожадно произнёс Айзек, – этот "центр телевещания" весь размером с чулан – скорее будка, а не комната. Я мог бы прострелить её через дверь.
Кирк повернулся к нему, как ужаленный.
– Мы здесь не для того, чтобы утолять вашу жажду мщения. Нам нужен Гилл и нужен живым, ясно?
Айзек угрюмо кивнул, сдаваясь.
Они двинулись вперёд по коридору. Охранник шагнул им навстречу, поднимая оружие. Кирк моментально превратился в чертовски усердного оператора-документалиста.
– Одну минутку, – обратился он к охраннику, – это для записи речи, во время которой Фюрер огласит своё окончательное решение. Так сказать, репортаж о происходящем за кулисами.
– Мы хотим запечатлеть людей, ответственных за безопасность Фюрера, – подхватил Айзек, – людей, которые помогают ему претворять в жизнь его великие решения!
Присутствие Дары успокоило охранника. Он вернулся к двери и, застыв в картинной позе, повернулся профилем в камеру. Кирк подозвал второго солдата.
– Вы встаньте здесь. Я хочу снять вас вместе, с оружием наизготовку. Отлично. Теперь здесь.
Постепенно отводя охранников от двери, Кирк старался располагать их так, чтобы Спок мог незаметно заглянуть в окошко. Наконец вулканиту это удалось и он сразу же увидел Джона Гилла, неподвижно сидящего за столом, лицом к телевизионной камере. Спок кивнул Кирку и тот позволил охранникам вернуться на места.
– Благодарю вас, – кивнул им Кирк, – может быть, мы сделаем более подробное интервью позднее.
Спок приблизился к Кирку.
– Это Джон Гилл. Но он не двигается, даже ни разу не переместил взгляд, капитан.
– Возможно, это часть его плана – этакая полубожественная отрешённость.
– Или глубокий психоз, – заметил Спок.
– А может, всё ещё проще – он, возможно, накачался наркотиками. Нам нужен Маккой, мистер Спок, – Кирк повернуся к Даре, – есть тут место, где мы могли бы укрыться на несколько минут? Я хочу вызвать подмогу. Нет времени объяснять. Подойдёт любое укромное место – хоть туалет.
– Гардеробная, – предложил Айзек.
Оставшись вдвоём, Кирк и Спок настроили коммуникатор. Он открылся с привычным щелчком.
– Спок вызывает "Энтерпрайз". Ответьте, "Энтерпрайз".
Связь была чертовски плохая. Ухура лихорадочно манипулировала с переключателями.
– "Энтерпрайз" на связи, это лейтенант Ухура.
Кирк выхватил у Спока коммуникатор.
– Говорит капитан. Маккоя дайте, быстро.
– Есть, сэр. Мы плохо слышим вас. Вы на девятой отметке самой низкой полосы частот.
– У нас тут небольшие сложности, Ухура. Введите кое-какие исторические данные в компьютер секции пошива униформы. Я хочу, чтобы Маккой был одет как офицер Гестапо, Нацистская Германия, Земля, 1944 год. В чине полковника.
– Есть, сэр. Доктор Маккой на связи.
– Маккой здесь, капитан.
– Боунс, ты нам нужен. Координаты уже в транспортной комнате.
– Что у вас там, Джим?
– Мы нашли Джона Гилла. По крайней мере, мы его видели. Возможно, он накачан наркотиками или находится под гипнозом, а может, рехнулся. В общем, ты разберёшься. Поторопись с униформой.
В гардеробную заглянула Дара, лицо её было мертвенно-бледным.
– Айзек только что слышал разговор двух охранников. Они засекли вашу передачу и определили, что она велась из здания. Они начали искать нас.
Кирк снова включил коммуникатор.
– Кирк вызывает "Энтерпрайз". Что у вас там?
– Доктор в транспортной комнате, сэр. У него небольшие проблемы с униформой.
– Передайте ему – пусть спускается голым, но чтобы был здесь немедленно. Отбой.
Но ближайший к ним угол комнаты уже осветился знакомым мерцанием транспортного луча. Дара обернулась и на её до этого встревоженном лице отразилось изумление, когда переливающиеся искры соединились, образовав щуплое тело Маккоя. Лицо у доктора было уже заранее недовольное. Мундир униформы небрежно висел у него на плечах, в руках он держал ботинки.
– Так это правда, – прошептала Дара, – я не смогла поверить вам до конца, но это… это потрясающе.
Маккой плюхнулся на скамейку и начал одевать ботинки.
– Этот идиотский компьютер ошибся в размере. Правый ужасно жмёт, – он сердито рванул ботинок на себя.
– Доктор, есть вполне логичный выход из этого положения, – заметил Спок, игнорируя фразу об "идиотском" компьютере, – если пространство, отведённое для ваших пальцев, слишком мало, вы можете расширить его, оказав давление на противоположную сторону ботинка. У нас не так много времени, чтобы расходовать его на излишнюю эмоциональность.
Маккой бросил на вулканита кислый взгляд, но последовал совету и ботинок наконец был одет.
– Это доктор Маккой, начальник нашей медицинской службы, – сказал Спок Даре, – доктор, это Дара, одна из руководителей национал-социалистической Партии.
– Как поживаете? – буркнул Маккой, натягивая мундир, – что там насчёт Джона Гилла, Джим?
Внезапно дверь распахнулась под чьим-то сильным ударом. В комнату ворвались двое солдат-штурмовиков с автоматами наперевес, а за ними вошёл Инэг; выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Вся компания застыла, ожидая немедленной смерти. Дара опомнилась первой, а так как умирать ей не хотелось, она поспешно забормотала первое, что пришло ей в голову:
– Председатель Инэг, – она кивнула в сторону Маккоя, – боюсь, полковник выпил лишнего…
– Я вижу, – зловеще произнёс Инэг.
Кирк и Спок изо всех сил старались скрыть лица, потому что Председатель Партии видел их совсем недавно и вполне мог узнать. Кирк, наклонив голову как можно ниже, произнёс:
– Мы боялись, что он побеспокоит Фюрера.
– Доктору следовало бы вести себя с большим достоинством, – сказала Дара.
Инэг кивнул:
– Вы поступили правильно, укрыв его здесь. В здание проникли шпионы, они только что вели секретную передачу. Мы продолжим поиски. Хайль Фюрер!
Помедлив мгновение, Кирк, Спок и Дара вскинули руки в ответном салюте. Инэг кивнул и вышел, сопровождаемый штурмовиками. Когда дверь за ними закрылась, Кирк вздохнул так, словно у него с плеч свалилась целая гора, а Спок сказал:
– Как нам удалось остаться неузнанными – это выше моего понимания.
– У нас сегодня удачный день. Удача, мистер Спок, существование которой вы так упорно отказываетесь признавать.
– Я пересмотрю своё мнение, капитан.
Внезапно из коридора донеслось эхо торжественной музыки.
– Это знак! Фюрер начинает свою речь! – быстро прошептала Дара.
– Вперёд, – скомандовал Кирк.
Они последовали за девушкой вниз по коридору в главный зал. Айзек заметил, что они вернулись и кивнул им с явным облегчением.
Изображение фашистского знамени исчезло с экрана и вместо него появилось огромное лицо Фюрера. Дружный вопль: "Хайль Фюрер!" заставил Кирка, Спока и Маккоя скривиться от отвращения. Угол камеры был явно не случаен – нижнюю половину лица на экране скрывала тень, придавая ему некий драматизм и величие. Голос исходил из громкоговорителей, установленных по углам зала и гулко отдавался в просторном помещении.