Лукас Джон. Закон силы

Джон Меpедит Лукас
 
Закон силы

   Официально цель этой миссии состояла в наблюдении за исчезающей культурой, населявшей Экос, планету-сестру Зеона в системе двойной звезды. Но Кирк и Спок были лично заинтересованы в местонахождении некоего Джона Гилла, социолога, прожившего на Экосе много лет в качестве наблюдателя со стороны Федерации. Когда-то давно он преподавал в Академии Звёздного Флота и Кирк со Споком имели возможность изучать историю по его блестящим трудам. Сейчас, когда "Энтерпрайз" выходил на орбиту Экоса, оба они смотрели на знакомое лицо профессора, спроецированное на обзорный экран мостика.
   Капитан хорошо запомнил этот момент.
   – Лейтенант Ухура, попробуйте вызвать Джона Гилла на частоте Звёздного Флота.
   – Есть, сэр.
   – Джим, Звёздный Флот пытался сделать это в течение шести месяцев, – заметил доктор Маккой, старший корабельный врач "Энтерпрайза", – даже если он ещё жив, вряд ли он ответит нам сейчас, не так ли?
   – Не знаю, доктор. И мы здесь, чтобы выяснить, что произошло, потому что я не знаю.
   – Нет ответа ни на одной частоте, капитан, – доложила Ухура.
   Спок, не отрывая глаз от экрана, произнес:
   – Что меня больше всего поразило в трактовке Гиллом исторических событий, это то, что их причинам и мотивациям он отдавал большее предпочтение, чем датам и фактам. Его книга была…
   – От второй планеты к нам приближается неопознанный аппарат, капитан, – прервал Спока Чехов, навигатор.
   – Со стороны Экоса?
   Спок вернулся на свою станцию и, посмотрев в визор, изрек:
   – Да, капитан. Но это, должно быть, аппарат Зеона. Возможности Экоса в области звездоплавания весьма ограниченны, – он наклонился ближе к визору, – реактивные двигатели, небольшие ракетные установки. И они берут курс на перехват, – он поднял голову и посмотрел на Кирка, – странно. Приборы обнаружения очень высокого уровня, ни Экос, ни Зеон не могут иметь таких.
   Кирк, кивнув, развернул кресло к Ухуре.
   – Постарайтесь выйти с ним на связь, лейтенант.
   Спок снова заговорил:
   – Никаких показателей жизни на борту, капитан. Это беспилотный зонд, больше всего похожий на носитель взрывного устройства.
   – Фазеры к бою, мистер Чехов, – скомандовал Кирк.
   – Фазеры готовы, сэр.
   – Дистанция, мистер Чехов?
   – Две тысячи километров, сэр. Быстро приближается.
   – Огонь, – хладнокровно произнес Кирк.
 
   Лицо Джона Гилла исчезло с экрана. В следующий миг на нём полыхнула ослепительная бело-голубая вспышка. Мостик встряхнуло.
   – Термоядерный заряд, – заметил Спок.
   Маккой недоверчиво уставился на него.
   – Но ведь эти люди утратили подобные технологии много поколений назад! Откуда у них знания о ядерной физике?
   Кирк вернул на экран изображение Джона Гилла.
   – Возможно, им помогли вновь обрести их.
   Это было невероятно. Но капитан звездолёта обязан принимать во внимание даже самые невероятные предположения. Факты же оставались угрожающими – Экос, приютивший много лет назад Джона Гилла, пытался атаковать "Энтерпрайз".
   – Мистер Чехов, выведите нас на максимальную орбиту. Давайте выйдем из зоны действия их сенсоров.
   – Орбита просчитана и загружена в компьютер, сэр.
   – Выполняйте.
   Как только импульсные двигатели заработали, из лифта появился инженер Скотт. Ухура сказала:
   – По-прежнему нет ответа от Джона Гилла, сэр. Все каналы свободны.
   – Он наверняка давно мёртв, – произнес Маккой, – а что творится внизу, на Экосе?
   Спок поднял глаза.
   – Согласно нашим данным, экосианцы воинственны, примитивны, это страна анархии. Соседняя планета, Зеон, имеет довольно высокую технологию и её население миролюбиво.
   Кирк поднялся и подошел к научной станции.
   – Вы говорите, что народ со столь значительным военным потенциалом не воинственен, мистер Спок. В таком случае, кто же направил в нас термоядерный заряд?
   – Исходные данные нашего компьютера большей частью представлены результатами внешнего наблюдения. Вероятно, какие-то события значительно ускорили развитие Экоса.
   Кирк прошелся по мостику и заключил:
   – Мистер Спок, мы наткнулись на что-то более серьёзное, чем исчезновение Джона Гилла. Мы с вами спустимся вниз, на Экос.
   – После того как они вот так, ни с того ни с сего накинулись на нас, предлагаю усилить наземную партию, – сказал Скотт.
   – Нет. Мы будем только наблюдать, никакого вмешательства, Скотти.
   – Джим, – вступил Маккой, – думаю, он говорит дело…
   Капитан состроил гримасу неудовольствия.
   – Ну хорошо, мы примем меры предосторожности. Боунс, приготовь подкожные маяки на случай, если мы не сможем воспользоваться коммуникатором.
   – Капитан, могу я предложить сменить нашу униформу на одежду, более подходящую данной культуре?
   – Ещё как можете, мистер Спок.
   Имплантация маяков была довольно простой операцией, Маккой проделал её прямо в комнате транспортировки. Простая рабочая одежда самого нелепого вида совершенно преобразила капитана и первого помощника. Последний к тому же натянул плотно прилегающую шапку, чтобы скрыть свои заостренные уши.
   Кирк закатал рукав.
   – Отлично, доктор, вводите передатчики.
   Маккой с помощью инъектора имплантировал крохотный кристалл в левое предплечье каждого путешественника. Опущенный рукав полностью скрыл небольшую выпуклость под кожей. Затем Кирк обратился к Скотту:
   – Выходи с нами на связь через три часа, Скотти. Если к тому времени мы потерпим неудачу в установлении контакта, засекай координаты и поднимай нас на борт, что бы ни случилось.
   Скотт хмуро кивнул.
   – Есть, капитан. Что бы ни случилось.
   Кирк и Спок поднялись на платформу.
   – Разряд, – скомандовал капитан.
   Скотт повернул диск на приборной панели и фигуры на платформе окутались искрящимся мерцанием.
   – Удачи! – крикнул Маккой.
   Но они уже исчезли.
   Кирк и Спок материализовались прямо посреди улицы, напоминающей улицу обыкновенного земного города середины двадцатого столетия. Был день и солнце невыносимо жгло, что капитан моментально почувствовал на собственной шкуре. Спок, родившийся и выросший в климате куда более жарком, с интересом оглядывался по сторонам и наконец заметил:
   – Экосианцы – гуманоиды, так что неудивительно, что их постройки имеют некоторое сходство с нашими. Интересно, как форма тела оказывает влияние на архитектуру этого…
   – Мистер Спок, мы здесь не для урока сравнительной анатомии. Мы…
   Громкие вопли и топот множества бегущих ног оборвали Кирка на полуслове. Мгновение спустя из-за угла слева от энтерпрайсовцев вылетел человек и, собрав последние силы, прибавил ходу, пытаясь оторваться от своих преследователей. Незнакомец был далеко не стар, но страшно истощён, одежда висела на нём лохмотьями, а лицо перекосилось от ужаса. Он едва не сбил энтерпрайсовцев с ног, но успел крикнуть:
   – Прячьтесь! – он задыхался, – они прямо у меня за спиной! Быстрее! Бегите!
   Колени его дрожали, грудь тяжело вздымалась, но подгоняемый приближающимися криками, словно заяц воем своры гончих, он, шатаясь, сделал ещё несколько неверных шагов и рухнул в пыль. Спок едва успел втащить Кирка в тень ближайшего парадного, как из-за угла выбежали трое вооруженных людей в униформе и капитан невольно вздрогнул, потому что невозможно было не узнать эти коричневые рубашки и нарукавные повязки с красным кругом и свастикой в центре.
   – Попался, зеонская свинья!
   Они окружили обессиленного человека.
   – Встать, свинья!
   Один из солдат безжалостно пнул беглеца. Остальным это показалось хорошей забавой и они с удовольствием присоединились к избиению.
   Рука Кирка невольно потянулась к фазеру, но Спок удержал его.
   – Директива невмешательства, капитан.
   Кирк скрипнул зубами и отпустил оружие.
   – Руки за голову, свинья! Быстро!
   Изо рта молодого человека текла кровь. Он поднял было руку, чтобы стереть её, но один из солдат завопил:
   – Руки вверх! Не смей касаться экосианца! Достаточно вы уже оскверняли нас! Шевелись!
   Он ткнул тяжелым башмаком в спину бедняги и тот вновь распластался на земле. Но солдаты рывком поставили свою жертву на ноги и увели прочь.
   Кирк с нескрываемым ужасом посмотрел на Спока.
   – Это похоже на ночной кошмар! Ты узнал эту униформу? А нарукавные повязки?
   – Середина двадцатого века, Земля. Нацистская Германия, капитан.
   – Внимание! Внимание!
   Голос исходил из громкоговорителя, висящего на столбе неподалёку от капитана и его первого помощника. Там же они заметили квадратный телеэкран, он светлел по мере того как говоривший продолжал:
   – Мы передаем сообщение из ставки Фюрера…
   На экране появился диктор в неизменной коричневой рубашке. За его спиной висел огромный флаг со свастикой.
   – Сегодня Фюрер отдал долгожданное распоряжение, направленное на освобождение нашей прекрасной столицы от зеонских свиней. С самого утра наши доблестные войска начали очищать город от этих монстров, одним своим присутствием отравляющих Экос…
   Лицо диктора сменилось изображением дородного офицера СС, который гнал перед собой группу жалких, перепуганных стариков, женщин и детей. Многие дети плакали.
   Глядя на это, Кирк растерянно произнёс:
   – Как такое могло случится? Шанс на то, что на другой планете разовьётся фашистский строй, использующий униформу и символику Земли так мал, что…
   – Фактически это невозможно, капитан, – прервал его Спок, – однако свидетельства этого слишком очевидны, чтобы ими можно было пренебречь.
   На экране тем временем мелькали изображения танковой колонны и штурмовиков, идущих гуськом за грохочущей ракетной установкой. Диктор продолжал говорить:
   – Из ставки Фюрера только что сообщили об успешном отражении атаки зеонского космического корабля. Наши реактивные носители полностью уничтожили врага.
   Кирк с ухмылкой повернулся к Споку.
   – "Врагом", похоже, был "Энтерпрайз". Для полностью уничтоженного вы неплохо выглядите, мистер Спок.
   Он оглянулся на экран. На нём появилось изображение огромной площади, заполненной тысячами солдат, восторженными криками приветствующих своего вождя. Убрав звук, диктор произнёс:
   – На этой патриотичной демонстрации полномочный представитель Фюрера Мелакон награждает железным крестом второй степени Дару, истинную героиню нашей Родины!
   Камера сместилась, показав подиум, покрытый чёрной тканью. Охранники в гестаповской униформе сдерживали вопящую толпу. На подиум поднялась девушка в мундире такого изящного и стильного покроя, какой только можно придать униформе. Выпущенные из-под фуражки лёгкие светлые волосы, казалось, излучали мягкое сияние. Её прекрасное лицо засветилось от гордости, когда Мелакон приколол награду к отвороту её мундира.
   Вновь появилось изображение диктора.
   – Где бы вы ни были, готовьтесь идти вперёд, к нашей великой цели! Смерть Зеону! Процветания нашей Родине!
   Камера сдвинулась влево и сфокусировалась на огромном портрете позади диктора. Тот повернулся к нему и, вскинув руку в салюте, выкрикнул:
   – Долгой жизни нашему Фюреру!
   А Кирк и Спок застыли, ошеломленные, оглушенные, потому что узнали это лицо, смотревшее на них с чёрно-красного плаката с четырьмя свастиками по углам так же вдумчиво и серьёзно, как и много лет назад, в аудитории Академии Звёздного Флота. Время оставило на нём свой след, но ошибки быть не могло – это был Джон Гилл.
   – Это Джон Гилл! Фюрер! – Кирк всё ещё не верил своим глазам.
   – Очаровательно! – воскликнул Спок.
   И тут за их спинами раздался ликующий крик:
   – Попались!
   Энтерпрайсовцы обернулись как ошпаренные и нос к носу столкнулись с лейтенантом СС. Ствол его оружия недвусмысленно уставился прямо в живот Кирку.
   – Зеонцы! – завопил эсэсовец.
   Затем он бросил более пристальный взгляд на Спока, вытаращил глаза и вдруг с торжествующим криком сорвал с него шапку.
   – Что это у тебя за уши, а?! Какое чудовище притащили к нам зеонцы на этот раз?!
   Кирк перехватил многозначительный взгляд Спока и шагнул в сторону, вынуждая эсэсовца повернуться и отвести оружие от вулканита.
   – Вы правы, лейтенант. Он не один из нас.
   – Из кого это "из нас", ты, зеонская…
   – Лейтенант, берегитесь! – вдруг крикнул Кирк, указывая за спину офицера.
   В ту же секунду Спок молниеносно прыгнул в сторону. Эсэсовец развернулся было к нему, ещё секунда – и автоматная очередь пригвоздила бы вулканита к земле, но Кирк оказался проворнее и одним ударом оглушил вояку. Тот мешком повалился в пыль. Капитан с облегчением кивнул Споку – опасный этот манёвр они в который раз проделали без сучка и без задоринки.
   Стаскивая с поверженного униформу, Кирк шутливо заметил:
   – Его шлем скроет ваши "чудовищные" уши, мистер Спок.
   – Полагаете, мы сойдем за нацистов, сэр?
   – Если Джон Гилл – их лидер, кажется "логичным" подобраться к нему поближе.
   – Неплохая идея, капитан, – согласился Спок, облачаясь в мундир.
   Кирк во все глаза смотрел на вулканита в эсэсовской униформе.
   – Несколько кричаще, мистер Спок. Но это вполне поправимо.
   Спок бросил на него взгляд, полный отвращения. Минуту спустя они осторожно выскользнули из подъезда на улицу. Но это не помогло – на этот раз с ними заговорил офицер гестапо. Он резко схватил Кирка за рукав, не обратив внимания на Спока в униформе.
   – Зеонец?
   Спок кивнул.
   – Да, это я захватил его. Ведь так полагается поступать с врагами нашей Родины?
   – О да, со всеми этими зеонскими свиньями, лейтенант.
   – Можете забрать его, – хладнокровно произнёс Спок.
   – С удовольствием, – гестаповец снова вцепился в Кирка, – отлично, зеонец, сегодня тебя ждёт большой сюрприз. Мы…
   Не договорив, он забился под стальными пальцами Спока, сжавшими его плечо в вулканском захвате. Кирк не без удовольствия посмотрел на лежащее перед ним бесчувственное тело.
   – Прошу прощения, мистер Спок, что ваша униформа не столь привлекательна, как моя. Буду гестаповцем – всё какое-то разнообразие.
   – Поправка, капитан. Вы будете очень убедительным нацистом.
   Кирк сверкнул на вулканита глазами, но он был слишком занят своим превращением в офицера гестапо, чтобы придумывать достойный ответ.
 
   Они подождали какое-то время, прежде чем подняться по ступеням Канцелярии. Свастики были повсюду – от флагов на здании, трепетавших под порывами ветра, до нарукавных повязок охранников. Застывшие как изваяния по обе стороны массивных двустворчатых дверей, они внимательно наблюдали за эсэсовским генералом, который неторопливо пересёк тротуар и начал подниматься по лестнице. Кирк и Спок, демонстрируя ледяное безразличие, последовали за ним. В этот момент огромные двери отворились и из здания вышел майор СС. Он чётко отдал честь, пропустил генерала вперёд, и скользнул взглядом по энтерпрайсовцам. Спок неожиданно привлёк его внимание.
   – Лейтенант! Вы забыли как отдают честь?
   Спок усердно вскинул руку в резком фашистском салюте. Пожалуй, даже слишком усердно, с чуть заметным оттенком насмешки – в этом был весь Спок.
   – Документы, – сказал майор.
   Кирк повернулся к вулканиту.
   – Ваши документы, лейтенант. Майор хочет взглянуть на ваши документы. Они здесь, в кармане вашего мундира…
   Майор со вполне понятным подозрением наблюдал, как Спок поспешно полез в карман и достал бумажник. Кирк, понимая что обман вот-вот раскроется, пошел напролом:
   – Лейтенант, вероятно, слегка оглушён, сэр. Он в одиночку расправился с несколькими зеонцами, но один из них сильно ударил его по голове, перед тем как сдохнуть. Смею вас заверить, эта свинья уже никогда не сделает ничего подобного.
   – Отличная работа, лейтенант! Хайль Фюрер!
   Майор вернул бумажник Споку. Кирк поспешно вскинул руку в салюте:
   – Хайль Фюрер!
   Спок счёл за благо последовать его примеру.
   – Хайль Фюрер!
   – Это незабываемый день, майор, – с чувством произнёс Кирк.
   Когда они вошли в Канцелярию, майор окончательно проникся величием происходящего, смягчился и вдруг, положив руку на плечо Спока (тот вздрогнул от прикосновения эсэсовца, точно в него ткнули ножом), заглянул ему в лицо и заботливо произнёс:
   – Чертовски скверно выглядите, лейтенант, вам лучше обратиться к врачу. У вас лицо совершенно зелёное… снимите-ка шлем.
   – Мы не должны терять ни минуты, – сказал Спок, понимая, чем чревато снятие шлема.
   Сердце Кирка бешено заколотилось.
   – Майор, у нас срочное дело к Фюреру. Мы должны видеть его, немедленно.
   Но эсэсовец был неумолим.
   – Ваш шлем, лейтенант. Снимите его!
   Спок почувствовал, как стволы автоматов охранников грубо ткнулись в его спину. Выхода не было, и, помедлив секунду, он медленно снял шлем, открывая свои заострённые уши.
 
   В камере они раздели Кирка до пояса. Из лучших побуждений, вероятно. Они вообще всё делали из самых лучших побуждений. Обнаженное тело было весьма доступно для ударов плетью. Как и Спок, Кирк был закован в наручники и, как и Спок, он не издал ни единого звука, когда плеть оставляла кровавые полосы на его спине. Сидящий в соседней камере зеонец, видимо, не привыкший к подобным зрелищам, не смог удержать позыв к рвоте.
   – Теперь вы будете говорить?
   Эсэсовский майор был взбешён.
   – Отвечайте, где расположен ваш штаб? Вас послали убить Фюрера! Признавайтесь! Или предпочитаете, чтобы я внёс ещё большую ясность в ваши головы?!
   Чтобы ответить, Кирку пришлось собраться с силами.
   – У нас с вами весьма односторонняя беседа, майор.
   – Не смей насмехаться надо мной, зеонская свинья! – взгляд майора метнулся к плети. Внезапно он наклонился к самому лицу Кирка, – кто этот пришелец с острыми ушами? Одежда наденется на тебя гораздо легче, если ты расскажешь мне о нём.
   Кирк поднял на него полные боли глаза.
   – Позволь нам поговорить с Фюрером. Мы скажем ему кое-что, что ему очень хотелось бы знать.
   – Радуйся, что можешь поговорить со мной, прежде чем сдохнуть, ты, зеонская свинья, ты…
   Неожиданно дверь камеры отворилась. Вошёл мужчина, невысокий, в простой униформе, но излучающий спокойствие и силу, что с первого взгляда выдавало в нём человека, облечённого властью. Майору он явно внушал благоговейный трепет:
   – Председатель Инэг, какая честь для нас! Как изволите видеть, я допрашиваю двух шпионов, схваченных при попытке…
   – У меня имеется полный отчёт об этом, – холодно прервал его председатель, и, не обращая более внимания на майора, негромко обратился к Споку, – вы ведь не с Зеона. Откуда вы?
   – Мы всё объясним, когда увидим Фюрера, – сказал Кирк.
   – Какое у вас может быть дело к Фюреру?
   – Мы будем обсуждать это только с ним самим, лично.
   Разъярённый майор выхватил у охранника плеть и наотмашь полоснул Кирка по спине:
   – Свинья! Отвечай председателю Партии!
   – Достаточно, майор! – резко произнёс Инэг. Затем повернулся к Кирку, – это оружие, что мы нашли у вас – как оно работает?
   Кирк промолчал. Инэг взглянул на майора.
   – Наши лаборатории достигли высокого уровня. Мы изучим их оружие и когда поймём, как оно действует…
   Майор покраснел.
   – Ваше превосходительство, дайте мне несколько минут и я обещаю, они расскажут вам всё…
   – Вы потратили гораздо больше времени, чем несколько минут – и без малейшего результата, – Инэг взглянул на исполосованную спину Кирка и поморщился, – проблема вашего брата, эсэсовцев, в том, что вы не понимаете, что в процессе допроса порой наступает момент, когда никакое наказание не даст нужного эффекта. Человек становится просто нечувствительным к нему.
   – Да, ваше превосходительство, – молвил майор, подумав минутку.
   – Заприте их. Позволим боли быть аргументом в нашу пользу… и убедить их. Позже я сам продолжу допрос.
   – Но, ваше превосходительство, Первый приказ гласит: "Допроси и приведи приговор в исполнение". А поскольку допрос окончен…
   – Окончен, майор? С чего вы взяли? Ни в коем разе. Заприте их на часок.
   – Ваше превосходительство, но приказ…
   Спокойные глаза Инэга неожиданно гневно сверкнули.
   – Это мой приказ, майор. Полагаю, вы подчинитесь ему.
   – О да, ваше превосходительство, разумеется.
   Инэг повернулся и проследовал к двери, которую поспешно распахнул охранник. Как только председатель Партии вышел, майор обернулся и злобно посмотрел на энтерпрайсовцев:
   – Ну хорошо же, свиньи. Мои глаза будут смотреть на часы очень часто. Когда час истечёт, вам конец, и не надейтесь, что умрёте легко, – и он с грохотом захлопнул за собой дверь.
   В камере воцарилось подавленное молчание. Кирк и Спок просто приходили в себя, а заключённый-зеонец медленно поднялся на ноги, внимательно разглядывая своих товарищей по несчастью.
   – Какие-нибудь предложения, капитан? – устало произнёс Спок.
   – Я не знаю. Но у нас совсем мало времени, чтобы что-то предпринять. Без наших фазеров… коммуникаторов, – Кирк оглядел камеру, – теперь Джон Гилл – наш единственный шанс.
   – Капитан, вы принимаете во внимание, как он должен был измениться, чтобы стало возможным всё это?
   – Профессор Гилл был одним из достойнейших людей, каких я знал. Чтобы он стал нацистом – это просто невероятно.
   Тут вдруг заговорил зеонец:
   – Почему они схватили вас? Вы же не с Зеона, – он кивнул в сторону Спока, – он-то точно. Кто вы?
   – Вопрос, подкупающий своей новизной, – пробормотал Кирк.
   – Почему нацисты ненавидят зеонцев? – спросил Спок.
   Последовавший ответ был полон горечи.
   – Ненависть помогла им сплотиться. Ведь даже Партия создана для борьбы с нами – они хотят извести нас, словно мы болезнь, поразившая их планету.
   – Зеон чем-то угрожает Экосу?
   – Да откуда только вы такие взялись?! Воинственный период в нашей истории миновал десятки поколений назад! Мы пришли сюда в надежде принести цивилизацию экосианам!
   – Какими они были тогда? – спросил Кирк.
   – Воинственными. Но не порочными. Всё это началось после появления нацистского движения. Всего несколько лет назад.
   Спок посмотрел на Кирка.
   – Совпадает со временем прибытия сюда Джона Гилла, капитан.
   Озлобленный зеонец продолжал описывать несчастья своего народа.
   – Уничтожив нас здесь, они атакуют нашу планету, используя технологию, которую мы же им и дали. Весь ужас в том, что взять чужую жизнь для нас немыслимо и Зеон, скорее всего, просто сдастся без боя, – он сжал кулаки, – после всего увиденного сегодня на улицах, думаю, я смог бы убить!
   Кирк хладнокровно изучал его взволнованное лицо.
   – Вы знаете план этого здания?
   Зеонец кивнул в сторону охранника.
   – А зачем?
   – Если мы сможем добраться до военной лаборатории СС и вернуть наше оружие, мы сможем остановить истребление зеонцев.
   – А вам что за интерес в их спасении? – холодно спросил парень.
   Кирк повернулся к Споку.
   – Мы должны достать наши коммуникаторы и связаться с кораблём!
   – Очевидная рациональность вашего предложения, капитан, сводится на нет тем обстоятельством, что дверь камеры заперта. А за ней стоит охранник с автоматом, – даже будучи основательно избитым, Спок не потерял присущего ему ледяного ехидства.
   – Передатчики! – вдруг воскликнул Кирк.
   – Прошу прощения, сэр?
   Но Кирк ничего не ответил – широко раскрытыми глазами он смотрел вверх, на потолочный светильник.
   – Кажется, я нашёл способ пролить свет на мрак, который нас окружает, мистер Спок!
   Вулканит задумчиво осмотрел своё предплечье.
   – Рубидиевые кристаллы в передатчиках! Конечно, это довольно примитивно, но вполне может сработать. Как же мы их вытащим?
   Энтерпрайсовцы переговаривались вполголоса. Зеонец не слышал последних слов, и продолжал смотреть на них с недоумением.
   – Здесь, – сказал Кирк.
   Он стащил с койки матрас и, разорвав ткань, извлёк проволочную пружину. Найдя её край достаточно острым, Кирк сделал узкий надрез над светлой выпуклостью на своём предплечье и вытащил ярко-красный кристалл. Из разреза брызнула кровь, но после того, во что превратили его спину, Кирк отнёсся к этому с полнейшим равнодушием и передал проволоку Споку. Когда на свет появился второй кристалл, а на полу голубовато-зелёная кровь смешалась с красной, зеонец завопил:
   – Вы хотите умереть от потери крови? Но большинство людей поступают так, страшась пыток, а вы, похоже, не из слабаков.
   – Это не совсем то, что мы задумали, – успокоил его Кирк, – у вас есть данные для расчётов, мистер Спок?
   – Да, капитан. Потребуется установить кристаллы на определённом расстоянии друг от друга. Дистанция примерно семь миллиметров. Первый кристалл я помещу сюда, – говоря так, он крепко обмотал кристалл одним концом пружины, – второй – сюда, – он согнул пружину так, что кристаллы на двух её концах очутились точно на одной линии, – сближение двух точек на необходимое расстояние должно быть примерно здесь. Это, конечно, весьма грубая оценка…
   Зеонец в изумлении уставился на вулканита.
   – Что вы делаете – что-то вроде радио?
   – Нет. Здесь слишком слабый свет, мистер Спок.
   – Для стимуляции кристаллов этого будет достаточно. Насколько я помню историю физики, в первых лазерах использовались примитивные натуральные кристаллы, а они гораздо менее чувствительны. Вот. Готово. Но мне нужно встать на что-нибудь, чтобы дотянуться до светильника.