Страница:
Каждая политическая и историческая работа обозначена классовой позицией ее автора. С 1920 по 1953 год большинство западных публикаций о Советском Союзе служит буржуазным и мелкобуржуазным нападкам на советский социализм. Работы членов коммунистической партии и левых интеллектуалов, пытающихся защитить советский опыт, показывают слабости в защите правды о советском опыте. В то время как с 1953 по 1956 год Хрущев и Коммунистическая партия Советского Союза принимали, капля за каплей, все выводы буржуазной историографии о сталинском периоде.
С этого времени революционеры Запада стали объектом ужасной и бесконечной идеологической атаки по поводу ключевого момента подъема коммунистического движения, особенно сталинского периода. Если Ленин руководил Октябрьской революцией и наметил главные линии построения социализма, то Сталин действовал согласно этим линиям в течение 30 лет. Буржуазная ненависть, конечно, сконцентрирована на титанической задаче «добраться» до Сталина. Коммунист, который не занимает твердой классовой позиции в отношении заблуждений, однобокой, неполной или фальшивой информации, распространяемой буржуазией повсюду, будет потерян навсегда. Нет другого такого противника в новой истории, о ком бы буржуазия клеветала столь ожесточенно. Каждый коммунист должен в этих условиях занять позицию систематического недоверия ко всей «информации», подготовленной буржуазией (и хрущевцами) о сталинском периоде. И он (или она) должен сделать все возможное, чтобы открыть редкие альтернативные источники информации, защищающие революционные устремления Сталина.
Но оппортунисты в разных партиях не смеют прямо противостоять идеологическим нападкам на Сталина, несмотря на явную антикоммунистическую цель таких атак. Оппортунисты сдают назад под давлением, говоря «да» критике Сталина», но притворяются, что критикуют Сталина «слева».
Сегодня, после 70 лет «критики слева», мы можем подвести итог на основе революционного опыта партии большевиков при Сталине. Доступны сотни работ, написанных социал-демократами и троцкистами, бухаринцами и «независимыми» левыми интеллектуалами. Их точка зрения принята и развита хрущевцами и титовцами.[6] Сегодня нам гораздо проще понять истинное классовое значение их работ. Какая-нибудь из этих критических работ может оказаться важнее для революционной деятельности, чем работы Сталина? «Критические» теории, конечно, сами осудили ту порочную общественную практику, которую они же и породили. Напротив, революционная практика мирового коммунистического движения под руководством Сталина потрясла весь мир и дала новое направление истории человечества. В течение 1985–1990 годов мы могли видеть, что все так называемые «левые критики» Сталина в большинстве своем бросились в антикоммунистическое движение. Их было несчетное множество. Социал-демократы, троцкисты, анархисты, бухаринцы, титовцы, экологи – все нашли себя в движении за «свободу, демократию и права человека», которое уничтожило то, что осталось от социализма в Восточной Европе и СССР. Все эти «левые критики» Сталина сыграли в конечном счете определенную роль в реставрации капитализма, восстановлении беспощадной диктатуры буржуазии и разрушений всех социальных достижений, культурных и политических прав рабочих масс и в ряде случаев в возникновении фашизма и реакционных гражданских войн.
Когда Хрущев начал антисталинские кампании в 1956 году, на тех коммунистов, которые сопротивлялись ревизионизму и защищали Сталина, воздействовали особым образом.
В 1956 году Коммунистическая партия Китая имела мужество защищать роль Сталина. Ее документ «Еще раз об опыте диктатуры пролетариата» помог марксистам-ленинцам во всем мире. Основываясь на собственном опыте, китайские коммунисты критиковали определенные аспекты сталинского опыта. Это абсолютно нормально и необходимо в дискуссии среди коммунистов.
Однако по прошествии времени кажется, что их критика была сформулирована слишком общо. Это негативно влияло на многих коммунистов, которые проявили доверие к разным видам оппортунистической критики.
Например, китайские товарищи утверждают, что Сталин не всегда четко различал два вида противоречий – противоречия внутри народа, которые могут быть сняты через воспитание и борьбу, и противоречия между народом и его врагами, которые требуют выбора других средств. Из этой общей критики некоторые заключают, что Сталин неправильно трактовал противоречия с Бухариным и ошибочно отказался принять социал-демократическую политическую линию Бухарина.
Китайские коммунисты также заявили, что Сталин вмешивался в дела других партий и лишал их независимости. Из этой общей критики некоторые, принимая титоизм как «специфическую югославскую форму марксизма-ленинизма», сделают вывод, что Сталин неправильно осудил политику Тито. Недавние события в Югославии позволяют лучше понять, что Тито после разрыва с партией большевиков следовал буржуазной националистической линии и в конце концов попал в зависимость от США.
Идеологические ошибки относительно вопроса о Сталине, перечисленные выше, встречаются почти во всех марксистско-ленинских партиях.
Можно сделать общий вывод. При рассмотрении всех событий за период 1923–1953 годов мы должны бороться за полное понимание политической линии, проводимой партией большевиков и Сталиным. Мы не можем принять никакой критики опыта Сталина без проверки всех исходных данных, относящихся к обсуждаемому вопросу, и без рассмотрения всех версий фактов и событий, в частности версии, данной руководством большевистской партии.
Глава 1
Деятельность Сталина в 1900–1917 годах
«Социалисты» и революция
С этого времени революционеры Запада стали объектом ужасной и бесконечной идеологической атаки по поводу ключевого момента подъема коммунистического движения, особенно сталинского периода. Если Ленин руководил Октябрьской революцией и наметил главные линии построения социализма, то Сталин действовал согласно этим линиям в течение 30 лет. Буржуазная ненависть, конечно, сконцентрирована на титанической задаче «добраться» до Сталина. Коммунист, который не занимает твердой классовой позиции в отношении заблуждений, однобокой, неполной или фальшивой информации, распространяемой буржуазией повсюду, будет потерян навсегда. Нет другого такого противника в новой истории, о ком бы буржуазия клеветала столь ожесточенно. Каждый коммунист должен в этих условиях занять позицию систематического недоверия ко всей «информации», подготовленной буржуазией (и хрущевцами) о сталинском периоде. И он (или она) должен сделать все возможное, чтобы открыть редкие альтернативные источники информации, защищающие революционные устремления Сталина.
Но оппортунисты в разных партиях не смеют прямо противостоять идеологическим нападкам на Сталина, несмотря на явную антикоммунистическую цель таких атак. Оппортунисты сдают назад под давлением, говоря «да» критике Сталина», но притворяются, что критикуют Сталина «слева».
Сегодня, после 70 лет «критики слева», мы можем подвести итог на основе революционного опыта партии большевиков при Сталине. Доступны сотни работ, написанных социал-демократами и троцкистами, бухаринцами и «независимыми» левыми интеллектуалами. Их точка зрения принята и развита хрущевцами и титовцами.[6] Сегодня нам гораздо проще понять истинное классовое значение их работ. Какая-нибудь из этих критических работ может оказаться важнее для революционной деятельности, чем работы Сталина? «Критические» теории, конечно, сами осудили ту порочную общественную практику, которую они же и породили. Напротив, революционная практика мирового коммунистического движения под руководством Сталина потрясла весь мир и дала новое направление истории человечества. В течение 1985–1990 годов мы могли видеть, что все так называемые «левые критики» Сталина в большинстве своем бросились в антикоммунистическое движение. Их было несчетное множество. Социал-демократы, троцкисты, анархисты, бухаринцы, титовцы, экологи – все нашли себя в движении за «свободу, демократию и права человека», которое уничтожило то, что осталось от социализма в Восточной Европе и СССР. Все эти «левые критики» Сталина сыграли в конечном счете определенную роль в реставрации капитализма, восстановлении беспощадной диктатуры буржуазии и разрушений всех социальных достижений, культурных и политических прав рабочих масс и в ряде случаев в возникновении фашизма и реакционных гражданских войн.
Когда Хрущев начал антисталинские кампании в 1956 году, на тех коммунистов, которые сопротивлялись ревизионизму и защищали Сталина, воздействовали особым образом.
В 1956 году Коммунистическая партия Китая имела мужество защищать роль Сталина. Ее документ «Еще раз об опыте диктатуры пролетариата» помог марксистам-ленинцам во всем мире. Основываясь на собственном опыте, китайские коммунисты критиковали определенные аспекты сталинского опыта. Это абсолютно нормально и необходимо в дискуссии среди коммунистов.
Однако по прошествии времени кажется, что их критика была сформулирована слишком общо. Это негативно влияло на многих коммунистов, которые проявили доверие к разным видам оппортунистической критики.
Например, китайские товарищи утверждают, что Сталин не всегда четко различал два вида противоречий – противоречия внутри народа, которые могут быть сняты через воспитание и борьбу, и противоречия между народом и его врагами, которые требуют выбора других средств. Из этой общей критики некоторые заключают, что Сталин неправильно трактовал противоречия с Бухариным и ошибочно отказался принять социал-демократическую политическую линию Бухарина.
Китайские коммунисты также заявили, что Сталин вмешивался в дела других партий и лишал их независимости. Из этой общей критики некоторые, принимая титоизм как «специфическую югославскую форму марксизма-ленинизма», сделают вывод, что Сталин неправильно осудил политику Тито. Недавние события в Югославии позволяют лучше понять, что Тито после разрыва с партией большевиков следовал буржуазной националистической линии и в конце концов попал в зависимость от США.
Идеологические ошибки относительно вопроса о Сталине, перечисленные выше, встречаются почти во всех марксистско-ленинских партиях.
Можно сделать общий вывод. При рассмотрении всех событий за период 1923–1953 годов мы должны бороться за полное понимание политической линии, проводимой партией большевиков и Сталиным. Мы не можем принять никакой критики опыта Сталина без проверки всех исходных данных, относящихся к обсуждаемому вопросу, и без рассмотрения всех версий фактов и событий, в частности версии, данной руководством большевистской партии.
Глава 1
Молодой Сталин кует свое оружие
В начале ХХ века царский режим был самым реакционным и самым деспотичным в Европе. Это была феодальная власть, средневековая, безгранично господствующая над в основном безграмотным крестьянским населением. Русские крестьяне жили в полном невежестве и исключительной бедности, в хроническом состоянии недоедания. Периодически случался большой голод, результатом которого становились голодные бунты.
Между 1800 и 1854 годами периоды голода в стране длились тридцать пять лет. Между 1891 и 1910 годами тринадцать лет были неурожайными, три года был голод.
Крестьяне обрабатывали маленькие участки земли, которые после систематических перераспределений становились все меньше и меньше. Часто это были небольшие полоски земли, разделенные значительными расстояниями. У трети семей не было ни лошадей, ни быков для обработки земли. Урожай собирали при помощи серпов. Сравнивая с Францией или Бельгией, большинство крестьян жили в 1900 году, как в четырнадцатом веке{1}.
За первые пять лет ХХ века было несколько сот крестьянских бунтов в европейской части России. Дворцы были сожжены, а помещики – убиты. Эти восстания всегда носили локальный характер, полиция и армия беспощадно подавляли их. В 1902 году произошли восстания в Харькове и Полтаве. Сто восемьдесят деревень были охвачены смутой, и восемьдесят поместий подверглись атаке. Комментируя саратовское и балашовское крестьянские восстания, местный военачальник писал:
«С поразительной жестокостью крестьяне сжигали и разрушали все; не осталось ни одного кирпича. Все было разграблено – пшеница, магазины, мебель, домашняя утварь, скот, железо с крыш – другими словами, все, что можно было забрать; а то, что осталось, было предано огню»{2}.
Это бедствующее и невежественное крестьянство было брошено в Первую мировую войну, во время которой царь, почитаемый большинством крестьян как земной бог, собирался захватить новые территории, в основном в средиземноморском направлении. В России Первая мировая война унесла около 2 500 000 жизней, в основном крестьян, призванных в армию. Обычный уровень бедности сочетался с военными разрушениями и огромной смертностью.
Но в этой феодальной России в конце ХIХ в. развивались и новые производительные силы: фабрики, железные дороги и банки, принадлежащие большей частью иностранному капиталу. Жестоко эксплуатируемый, высоко сконцентрированный индустриальный рабочий класс под предводительством партии большевиков стал ведущей силой в борьбе с царизмом.
В начале 1917 года главным требованием всех революционных сил было прекратить преступную войну. Большевики призывали к немедленному миру и разделу земли между крестьянами. Старая реакционная царская система внезапно была подорвана, разрушена в феврале 1917 года; партии, которые хотели установить более современный буржуазный режим, получили власть в свои руки. Их лидеры были плотно привязаны к английской и французской буржуазии, возглавлявшей антигерманский военный альянс.
Как только было установлено буржуазное правительство, представители «социалистических» партий один за другим вошли в него. 27 февраля 1917 года Керенский был еще единственным «социалистом» среди одиннадцати министров нового режима{3}. 29 апреля социалисты-революционеры (эсеры), меньшевики, народные социалисты и трудовики проголосовали за вхождение в правительство{4}. Эти четыре партии более или менее следовали линии европейской социал-демократии. 5 мая Керенский стал военным и морским министром. В своих мемуарах он сформулировал программу своих «социалистических» друзей:
«Ни одна армия в мире не может позволить себе начать решать вопросы о цели, за которую она сражается… Чтобы вернуть их боевые возможности, мы должны побороть их животный страх и решить их сомнения ясной и простой истиной: вы должны принести жертву, чтобы сохранить страну»{5}.
Убежденные «социалисты» послали крестьян и рабочих на заклание, чтобы принести их в жертву капиталу. Вновь сотни тысяч были брошены на штыки. В этих условиях большевики затронули самые глубинные нужды рабочих и крестьянских масс для организации восстания 25 октября под лозунгами «Земля – крестьянам», «Немедленный мир» и «Национализация банков и крупной промышленности». Великая Октябрьская революция, первая социалистическая революция, победила.
Между 1800 и 1854 годами периоды голода в стране длились тридцать пять лет. Между 1891 и 1910 годами тринадцать лет были неурожайными, три года был голод.
Крестьяне обрабатывали маленькие участки земли, которые после систематических перераспределений становились все меньше и меньше. Часто это были небольшие полоски земли, разделенные значительными расстояниями. У трети семей не было ни лошадей, ни быков для обработки земли. Урожай собирали при помощи серпов. Сравнивая с Францией или Бельгией, большинство крестьян жили в 1900 году, как в четырнадцатом веке{1}.
За первые пять лет ХХ века было несколько сот крестьянских бунтов в европейской части России. Дворцы были сожжены, а помещики – убиты. Эти восстания всегда носили локальный характер, полиция и армия беспощадно подавляли их. В 1902 году произошли восстания в Харькове и Полтаве. Сто восемьдесят деревень были охвачены смутой, и восемьдесят поместий подверглись атаке. Комментируя саратовское и балашовское крестьянские восстания, местный военачальник писал:
«С поразительной жестокостью крестьяне сжигали и разрушали все; не осталось ни одного кирпича. Все было разграблено – пшеница, магазины, мебель, домашняя утварь, скот, железо с крыш – другими словами, все, что можно было забрать; а то, что осталось, было предано огню»{2}.
Это бедствующее и невежественное крестьянство было брошено в Первую мировую войну, во время которой царь, почитаемый большинством крестьян как земной бог, собирался захватить новые территории, в основном в средиземноморском направлении. В России Первая мировая война унесла около 2 500 000 жизней, в основном крестьян, призванных в армию. Обычный уровень бедности сочетался с военными разрушениями и огромной смертностью.
Но в этой феодальной России в конце ХIХ в. развивались и новые производительные силы: фабрики, железные дороги и банки, принадлежащие большей частью иностранному капиталу. Жестоко эксплуатируемый, высоко сконцентрированный индустриальный рабочий класс под предводительством партии большевиков стал ведущей силой в борьбе с царизмом.
В начале 1917 года главным требованием всех революционных сил было прекратить преступную войну. Большевики призывали к немедленному миру и разделу земли между крестьянами. Старая реакционная царская система внезапно была подорвана, разрушена в феврале 1917 года; партии, которые хотели установить более современный буржуазный режим, получили власть в свои руки. Их лидеры были плотно привязаны к английской и французской буржуазии, возглавлявшей антигерманский военный альянс.
Как только было установлено буржуазное правительство, представители «социалистических» партий один за другим вошли в него. 27 февраля 1917 года Керенский был еще единственным «социалистом» среди одиннадцати министров нового режима{3}. 29 апреля социалисты-революционеры (эсеры), меньшевики, народные социалисты и трудовики проголосовали за вхождение в правительство{4}. Эти четыре партии более или менее следовали линии европейской социал-демократии. 5 мая Керенский стал военным и морским министром. В своих мемуарах он сформулировал программу своих «социалистических» друзей:
«Ни одна армия в мире не может позволить себе начать решать вопросы о цели, за которую она сражается… Чтобы вернуть их боевые возможности, мы должны побороть их животный страх и решить их сомнения ясной и простой истиной: вы должны принести жертву, чтобы сохранить страну»{5}.
Убежденные «социалисты» послали крестьян и рабочих на заклание, чтобы принести их в жертву капиталу. Вновь сотни тысяч были брошены на штыки. В этих условиях большевики затронули самые глубинные нужды рабочих и крестьянских масс для организации восстания 25 октября под лозунгами «Земля – крестьянам», «Немедленный мир» и «Национализация банков и крупной промышленности». Великая Октябрьская революция, первая социалистическая революция, победила.
Деятельность Сталина в 1900–1917 годах
Чтобы лучше понять ту роль, которую Сталин играл после 1922 года, мы хотели бы осветить здесь некоторые аспекты его жизни и работы с 1900 по 1917 год.
При описании некоторых периодов жизни Сталина мы пользуемся книгой «Stalin, Man of History» Яна Грея; это лучшая из известных нам биографий, написанных некоммунистом{6}.
Иосиф Виссарионович Джугашвили родился 21 декабря 1879 года в грузинском городе Гори. Его отец, Виссарион Джугашвили, был сапожником, происходил из семьи крепостных крестьян. Его мать, Екатерина Георгиевна Геладзе, также была дочерью крепостных. Родители Сталина были бедными и безграмотными. Сталин был одним из немногих большевистских лидеров скромного происхождения. И всю свою жизнь он старался писать и говорить так, чтобы его могли понять простые рабочие.
За первые пять лет в начальной школе в Гори Иосиф Джугашвили был отмечен за сообразительность и исключительную память. Когда он окончил школу в 1894 году, то был рекомендован для поступления в Тифлисскую семинарию, самое важное высшее учебное заведение в Грузии, как лучший ученик. Семинария также являлась центром сопротивления царизму. В 1893 году Л. Кецховели провел там забастовку, после которой 87 студентов были исключены{7}.
Сталину было 15 лет, и он был студентом-второкурсником семинарии, когда впервые вошел в контакт с тайным марксистским кружком. Он проводил много времени в книжной лавке, принадлежавшей человеку по фамилии Челидзе; молодые радикалы ходили туда, чтобы читать прогрессивные книги. В 1897 году помощник инспектора сообщал в отчете, что он застал Джугашвили читающим «Литературную эволюцию наций» Летурно, перед этим – «Труженики моря» Виктора Гюго и «Девяносто третий год»; всего тринадцать раз был замечен с запрещенными книгами{8}.
В 1897 году, в возрасте восемнадцати лет, Джугашвили присоединился к первой социалистической организации в Грузии, которой тогда руководили Жордания, Чхеидзе и Церетели, позднее ставшие известными меньшевиками. На следующий год Сталин уже вел кружок для рабочих. В то же время Сталин изучал работы Г.В. Плеханова и первые работы В.И. Ленина.
В 1899 году Сталин был отчислен из семинарии. С этого началась его карьера профессионального революционера{9}.
Сразу же Сталин показал выдающийся ум и память; благодаря собственным стараниям он, много читая, приобрел широкие политические знания.
Тем не менее, чтобы опорочить деятельность Сталина, почти все буржуазные авторы повторяют клевету Троцкого: «Политический его [Сталина] кругозор крайне узок. Теоретический уровень совершенно примитивен… По складу ума это упорный эмпирик, лишенный творческого воображения»{10}.
1 мая 1900 года Сталин выступал перед нелегальным собранием 500 рабочих в горах под Тифлисом. Под портретами Маркса и Энгельса они слушали речи грузин, русских и армян. В течение последующих трех месяцев забастовки вспыхивали на фабриках и железных дорогах Тифлиса; Сталин был одним из главных организаторов. В начале 1901 года Сталин опубликовал первую статью в подпольной газете «Искра», которую издавал Ленин в Лейпциге.
1 мая 1901 года две тысячи рабочих впервые организовали открытую демонстрацию в Тифлисе; полиция жестоко вмешалась. Ленин писал в «Искре», что «событие… имело историческую важность для всего Кавказа»{11}. В том же году Сталин, Кецховели и Красин руководили радикальным крылом социал-демократии в Грузии. Они приобрели печатный пресс, перепечатывали «Искру» и издавали подпольную грузинскую газету «Брдзола» («Борьба»). В первом выпуске они защищали наднациональное единство партии и критиковали «умеренных», призывавших к независимости грузинской партии, которая была связана с российской партией{12}.
В ноябре 1901 года Сталина выбрали в первый комитет Российской социал-демократической рабочей партии и послали в Батум, город, половину населения которого составляли турки. К февралю 1902 года он уже организовал одиннадцать подпольных кружков на главных фабриках города. 27 февраля шесть тысяч рабочих нефтеперегонного завода промаршировали через весь город. Армия открыла огонь. 15 человек были убиты и 500 арестованы{13}.
Месяц спустя был арестован и сам Сталин, он просидел в тюрьме до апреля 1903 года, после чего был снова сослан на три года в Сибирь. Он бежал и вернулся в Тифлис в феврале 1904 года{14}.
Во время пребывания в Сибири Сталин писал другу в Лейпциг и просил копию ленинского «Письма товарищу о наших организационных задачах», выражая свою поддержку позиции Ленина. После съезда в августе 1903 года социал-демократическая партия раскололась на большевиков и меньшевиков; грузинские делегаты оказались в рядах последних. Сталин, который читал «Что делать?», поддержал большевиков без колебаний.
«Это было решение, требующее уверенности и мужества. У Ленина и большевиков было мало поддержки на Кавказе»{15}, – писал Ян Грей. В 1905 году лидер грузинских меньшевиков, Жордания, опубликовал работу, критикующую тезисы большевиков, которые выдвинул Сталин, таким образом, подчеркивая важность Сталина в революционном движении Грузии. В том же году в работе «Вооруженное восстание и наша тактика» Сталин защищает, вопреки позиции меньшевиков, необходимость вооруженной борьбы за свержение царизма{16}.
Сталину было 26 лет, когда он впервые встретился с Лениным на съезде большевиков в декабре 1905 года в Финляндии{17}.
С 1905 по 1908 год Кавказ был местом интенсивной революционной деятельности; по подсчетам полиции, здесь произошло 1150 «террористических актов». Сталин сыграл в этом важную роль. В 1907–1908 годах Сталин возглавлял, вместе с Орджоникидзе и Ворошиловым, секретариат профсоюза нефтяников, вел легальную деятельность среди 50 000 рабочих нефтяной промышленности в Баку. Они добивались права выбирать рабочих делегатов, которые могли бы собираться на конференции, чтобы обсуждать коллективный договор, определяющий зарплату и условия труда. Ленин приветствовал эту борьбу, которая продолжалась в то время, когда большинство ячеек в России прекратили свою деятельность{18}.
В марте 1908 года Сталин был арестован во второй раз и приговорен к двум годам ссылки. Но в июне 1909 года он бежал и вернулся в Баку, где застал партийную организацию в кризисе, газета больше не издавалась.
Через три недели после возвращения Сталин снова начал публиковаться; в своей статье он утверждал, что «было бы странно думать, что орган, издаваемый за границей, отдельно от российской действительности, может объединить работу партии». Сталин настаивал на сохранении партии в подполье, предлагал создать координационный комитет в России и издавать всероссийскую газету, которая бы выпускалась в России и могла информировать рабочих, укреплять и поправлять линию партии. Чувствуя, что рабочее движение находится на грани гибели, он повторил эти предложения в начале 1910 года{19}.
В марте 1910 года, когда он помогал готовить общую забастовку в нефтяной промышленности, был арестован в третий раз, выслан в Сибирь и должен был провести там пять лет. Однако в феврале 1912 года он снова бежал и вернулся в Баку{20}.
Сталин узнал, что на Пражской конференции большевики создали свою отдельную от меньшевиков партию и что было создано Русское бюро ЦК, членом которого он был избран. 22 апреля 1912 года в Санкт-Петербурге Сталин издал первый выпуск большевистской газеты «Правда».
В тот же день его арестовали в четвертый раз вместе с секретарем редакции В.М. Молотовым. (Их предал Р. Малиновский, провокатор, выбранный в Центральный комитет!) Черномазов, который назначил Молотова секретарем, тоже был агентом полиции. Сосланный на три года в Сибирь, Сталин бежал еще раз и взял на себя руководство «Правдой».
Убежденный в необходимости разрыва с меньшевиками, он придерживался тактики, отличной от тактики Ленина. Он считал, что можно защищать большевистскую линию без прямых нападок на меньшевиков, потому как рабочие стали стремиться к объединению. Под руководством Сталина тираж «Правды» возрос до 80 000 копий{21}.
В конце 1912 года Ленин пригласил Сталина и других лидеров партии в Краков, чтобы провести свою линию немедленного разрыва с меньшевиками, затем послал Сталина в Вену, где он смог бы написать работу «Марксизм и национальный вопрос». В этой работе Сталин критиковал «культурно-национальную автономию» в партии, считая ее дорогой к сепаратизму и подчинению социализма национализму. Он защищал объединение рабочих разных национальностей в одной централизованной партии.
Когда Сталин вернулся в Санкт-Петербург, Малиновский сдал его полиции, и Сталин был арестован в пятый раз. В этот раз его сослали в самый отдаленный район Сибири, где он провел пять лет{22}.
Только после Февральской революции 1917 года Сталин смог вернуться в Санкт-Петербург, где его выбрали в Президиум Русского бюро ЦК партии, также он снова взял на себя руководство «Правдой». В апреле 1917 года на партийной конференции он был выбран в Центральный комитет, став третьим по количеству набранных голосов. В июле, когда «Правда» была закрыта Временным правительством и несколько большевистских лидеров были арестованы, Ленин скрывался в Финляндии, а Сталин руководил партией. В августе на VI съезде он выступил с докладом от имени Центрального комитета; предложенная политическая линия была единогласно принята 267 делегатами при четырех отсутствующих. Сталин заявил: «Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму… Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь»{23}.
Во время восстания 25 октября Сталин был членом Военно-революционного центра, состоявшего из пяти членов Центрального комитета. Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев открыто выступили против захвата власти партией большевиков; Рыков, Ногин, Луначарский и Милютин поддержали их. Но именно Сталин отверг предложение Ленина исключить Каменева и Зиновьева из партии. После революции эти «правые большевики» настаивали на создании коалиционного правительства с меньшевиками и социалистами-революционерами. Лишь под угрозой исключения они приняли партийную линию{24}.
Сталин стал первым народным комиссаром по делам национальностей. Быстро разобравшись, что интернациональная буржуазия поддерживает местную буржуазию национальных меньшинств, Сталин указывал на «необходимость толкования принципа самоопределения как права на самоопределение не буржуазии, а трудовых масс данной нации. Принцип самоопределения должен быть средством для борьбы за социализм и должен быть подчинен принципам социализма»{25}.
С 1901 по 1917 год, сразу же после образования партии большевиков и до Октябрьской революции, Сталин был крупнейшим приверженцем линии Ленина. Ни один другой большевистский лидер не мог похвастать такой постоянной и разнообразной партийной работой, как Сталин. Он следовал идеям Ленина с самого начала, с того времени, когда вместе с Лениным была только маленькая группа приверженцев среди социалистической интеллигенции. В отличие от большинства других большевистских лидеров Сталин находился в постоянном контакте с российской действительностью и с активистами в России. Он знал этих бойцов, встречался с ними в легальной и подпольной борьбе, в тюрьмах и в Сибири. Руководя вооруженной борьбой на Кавказе, Сталин был очень компетентен, равно как и в нелегальной работе; он руководил профсоюзной борьбой, редактировал легальные и подпольные газеты; он руководил легальной и парламентской борьбой, знал национальные меньшинства так же, как и русский народ.
Л.Д. Троцкий делал все, что мог, чтобы очернить революционное прошлое Сталина, и почти все буржуазные авторы тиражировали эту клевету. Троцкий заявлял:
«Сталин… – это наиболее выдающаяся посредственность нашей партии»{26}.
Троцкий пытался запутать всех, крича о «партии», хотя сам никогда не принадлежал к партии большевиков, которую В.И. Ленин, Г.Е. Зиновьев, И.В. Сталин, Я.М. Свердлов и другие ковали с 1903 по 1917 год. Троцкий присоединился к партии лишь в июле 1917 года.
Троцкий также писал: «Для текущих дел Ленину было во многих случаях удобнее опираться на Сталина, Зиновьева или Каменева… Я не гожусь для поручений… Ленину нужны были послушные практические помощники. Для такой роли я не годился»{27}.
Эти высказывания говорят не столько о Сталине, сколько о Троцком: он прибился к Ленину, не оставив своего аристократического и бонапартистского видения партии: вождь, окруженный послушными помощниками, которые занимаются текущими делами!
При описании некоторых периодов жизни Сталина мы пользуемся книгой «Stalin, Man of History» Яна Грея; это лучшая из известных нам биографий, написанных некоммунистом{6}.
Иосиф Виссарионович Джугашвили родился 21 декабря 1879 года в грузинском городе Гори. Его отец, Виссарион Джугашвили, был сапожником, происходил из семьи крепостных крестьян. Его мать, Екатерина Георгиевна Геладзе, также была дочерью крепостных. Родители Сталина были бедными и безграмотными. Сталин был одним из немногих большевистских лидеров скромного происхождения. И всю свою жизнь он старался писать и говорить так, чтобы его могли понять простые рабочие.
За первые пять лет в начальной школе в Гори Иосиф Джугашвили был отмечен за сообразительность и исключительную память. Когда он окончил школу в 1894 году, то был рекомендован для поступления в Тифлисскую семинарию, самое важное высшее учебное заведение в Грузии, как лучший ученик. Семинария также являлась центром сопротивления царизму. В 1893 году Л. Кецховели провел там забастовку, после которой 87 студентов были исключены{7}.
Сталину было 15 лет, и он был студентом-второкурсником семинарии, когда впервые вошел в контакт с тайным марксистским кружком. Он проводил много времени в книжной лавке, принадлежавшей человеку по фамилии Челидзе; молодые радикалы ходили туда, чтобы читать прогрессивные книги. В 1897 году помощник инспектора сообщал в отчете, что он застал Джугашвили читающим «Литературную эволюцию наций» Летурно, перед этим – «Труженики моря» Виктора Гюго и «Девяносто третий год»; всего тринадцать раз был замечен с запрещенными книгами{8}.
В 1897 году, в возрасте восемнадцати лет, Джугашвили присоединился к первой социалистической организации в Грузии, которой тогда руководили Жордания, Чхеидзе и Церетели, позднее ставшие известными меньшевиками. На следующий год Сталин уже вел кружок для рабочих. В то же время Сталин изучал работы Г.В. Плеханова и первые работы В.И. Ленина.
В 1899 году Сталин был отчислен из семинарии. С этого началась его карьера профессионального революционера{9}.
Сразу же Сталин показал выдающийся ум и память; благодаря собственным стараниям он, много читая, приобрел широкие политические знания.
Тем не менее, чтобы опорочить деятельность Сталина, почти все буржуазные авторы повторяют клевету Троцкого: «Политический его [Сталина] кругозор крайне узок. Теоретический уровень совершенно примитивен… По складу ума это упорный эмпирик, лишенный творческого воображения»{10}.
1 мая 1900 года Сталин выступал перед нелегальным собранием 500 рабочих в горах под Тифлисом. Под портретами Маркса и Энгельса они слушали речи грузин, русских и армян. В течение последующих трех месяцев забастовки вспыхивали на фабриках и железных дорогах Тифлиса; Сталин был одним из главных организаторов. В начале 1901 года Сталин опубликовал первую статью в подпольной газете «Искра», которую издавал Ленин в Лейпциге.
1 мая 1901 года две тысячи рабочих впервые организовали открытую демонстрацию в Тифлисе; полиция жестоко вмешалась. Ленин писал в «Искре», что «событие… имело историческую важность для всего Кавказа»{11}. В том же году Сталин, Кецховели и Красин руководили радикальным крылом социал-демократии в Грузии. Они приобрели печатный пресс, перепечатывали «Искру» и издавали подпольную грузинскую газету «Брдзола» («Борьба»). В первом выпуске они защищали наднациональное единство партии и критиковали «умеренных», призывавших к независимости грузинской партии, которая была связана с российской партией{12}.
В ноябре 1901 года Сталина выбрали в первый комитет Российской социал-демократической рабочей партии и послали в Батум, город, половину населения которого составляли турки. К февралю 1902 года он уже организовал одиннадцать подпольных кружков на главных фабриках города. 27 февраля шесть тысяч рабочих нефтеперегонного завода промаршировали через весь город. Армия открыла огонь. 15 человек были убиты и 500 арестованы{13}.
Месяц спустя был арестован и сам Сталин, он просидел в тюрьме до апреля 1903 года, после чего был снова сослан на три года в Сибирь. Он бежал и вернулся в Тифлис в феврале 1904 года{14}.
Во время пребывания в Сибири Сталин писал другу в Лейпциг и просил копию ленинского «Письма товарищу о наших организационных задачах», выражая свою поддержку позиции Ленина. После съезда в августе 1903 года социал-демократическая партия раскололась на большевиков и меньшевиков; грузинские делегаты оказались в рядах последних. Сталин, который читал «Что делать?», поддержал большевиков без колебаний.
«Это было решение, требующее уверенности и мужества. У Ленина и большевиков было мало поддержки на Кавказе»{15}, – писал Ян Грей. В 1905 году лидер грузинских меньшевиков, Жордания, опубликовал работу, критикующую тезисы большевиков, которые выдвинул Сталин, таким образом, подчеркивая важность Сталина в революционном движении Грузии. В том же году в работе «Вооруженное восстание и наша тактика» Сталин защищает, вопреки позиции меньшевиков, необходимость вооруженной борьбы за свержение царизма{16}.
Сталину было 26 лет, когда он впервые встретился с Лениным на съезде большевиков в декабре 1905 года в Финляндии{17}.
С 1905 по 1908 год Кавказ был местом интенсивной революционной деятельности; по подсчетам полиции, здесь произошло 1150 «террористических актов». Сталин сыграл в этом важную роль. В 1907–1908 годах Сталин возглавлял, вместе с Орджоникидзе и Ворошиловым, секретариат профсоюза нефтяников, вел легальную деятельность среди 50 000 рабочих нефтяной промышленности в Баку. Они добивались права выбирать рабочих делегатов, которые могли бы собираться на конференции, чтобы обсуждать коллективный договор, определяющий зарплату и условия труда. Ленин приветствовал эту борьбу, которая продолжалась в то время, когда большинство ячеек в России прекратили свою деятельность{18}.
В марте 1908 года Сталин был арестован во второй раз и приговорен к двум годам ссылки. Но в июне 1909 года он бежал и вернулся в Баку, где застал партийную организацию в кризисе, газета больше не издавалась.
Через три недели после возвращения Сталин снова начал публиковаться; в своей статье он утверждал, что «было бы странно думать, что орган, издаваемый за границей, отдельно от российской действительности, может объединить работу партии». Сталин настаивал на сохранении партии в подполье, предлагал создать координационный комитет в России и издавать всероссийскую газету, которая бы выпускалась в России и могла информировать рабочих, укреплять и поправлять линию партии. Чувствуя, что рабочее движение находится на грани гибели, он повторил эти предложения в начале 1910 года{19}.
В марте 1910 года, когда он помогал готовить общую забастовку в нефтяной промышленности, был арестован в третий раз, выслан в Сибирь и должен был провести там пять лет. Однако в феврале 1912 года он снова бежал и вернулся в Баку{20}.
Сталин узнал, что на Пражской конференции большевики создали свою отдельную от меньшевиков партию и что было создано Русское бюро ЦК, членом которого он был избран. 22 апреля 1912 года в Санкт-Петербурге Сталин издал первый выпуск большевистской газеты «Правда».
В тот же день его арестовали в четвертый раз вместе с секретарем редакции В.М. Молотовым. (Их предал Р. Малиновский, провокатор, выбранный в Центральный комитет!) Черномазов, который назначил Молотова секретарем, тоже был агентом полиции. Сосланный на три года в Сибирь, Сталин бежал еще раз и взял на себя руководство «Правдой».
Убежденный в необходимости разрыва с меньшевиками, он придерживался тактики, отличной от тактики Ленина. Он считал, что можно защищать большевистскую линию без прямых нападок на меньшевиков, потому как рабочие стали стремиться к объединению. Под руководством Сталина тираж «Правды» возрос до 80 000 копий{21}.
В конце 1912 года Ленин пригласил Сталина и других лидеров партии в Краков, чтобы провести свою линию немедленного разрыва с меньшевиками, затем послал Сталина в Вену, где он смог бы написать работу «Марксизм и национальный вопрос». В этой работе Сталин критиковал «культурно-национальную автономию» в партии, считая ее дорогой к сепаратизму и подчинению социализма национализму. Он защищал объединение рабочих разных национальностей в одной централизованной партии.
Когда Сталин вернулся в Санкт-Петербург, Малиновский сдал его полиции, и Сталин был арестован в пятый раз. В этот раз его сослали в самый отдаленный район Сибири, где он провел пять лет{22}.
Только после Февральской революции 1917 года Сталин смог вернуться в Санкт-Петербург, где его выбрали в Президиум Русского бюро ЦК партии, также он снова взял на себя руководство «Правдой». В апреле 1917 года на партийной конференции он был выбран в Центральный комитет, став третьим по количеству набранных голосов. В июле, когда «Правда» была закрыта Временным правительством и несколько большевистских лидеров были арестованы, Ленин скрывался в Финляндии, а Сталин руководил партией. В августе на VI съезде он выступил с докладом от имени Центрального комитета; предложенная политическая линия была единогласно принята 267 делегатами при четырех отсутствующих. Сталин заявил: «Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму… Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь»{23}.
Во время восстания 25 октября Сталин был членом Военно-революционного центра, состоявшего из пяти членов Центрального комитета. Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев открыто выступили против захвата власти партией большевиков; Рыков, Ногин, Луначарский и Милютин поддержали их. Но именно Сталин отверг предложение Ленина исключить Каменева и Зиновьева из партии. После революции эти «правые большевики» настаивали на создании коалиционного правительства с меньшевиками и социалистами-революционерами. Лишь под угрозой исключения они приняли партийную линию{24}.
Сталин стал первым народным комиссаром по делам национальностей. Быстро разобравшись, что интернациональная буржуазия поддерживает местную буржуазию национальных меньшинств, Сталин указывал на «необходимость толкования принципа самоопределения как права на самоопределение не буржуазии, а трудовых масс данной нации. Принцип самоопределения должен быть средством для борьбы за социализм и должен быть подчинен принципам социализма»{25}.
С 1901 по 1917 год, сразу же после образования партии большевиков и до Октябрьской революции, Сталин был крупнейшим приверженцем линии Ленина. Ни один другой большевистский лидер не мог похвастать такой постоянной и разнообразной партийной работой, как Сталин. Он следовал идеям Ленина с самого начала, с того времени, когда вместе с Лениным была только маленькая группа приверженцев среди социалистической интеллигенции. В отличие от большинства других большевистских лидеров Сталин находился в постоянном контакте с российской действительностью и с активистами в России. Он знал этих бойцов, встречался с ними в легальной и подпольной борьбе, в тюрьмах и в Сибири. Руководя вооруженной борьбой на Кавказе, Сталин был очень компетентен, равно как и в нелегальной работе; он руководил профсоюзной борьбой, редактировал легальные и подпольные газеты; он руководил легальной и парламентской борьбой, знал национальные меньшинства так же, как и русский народ.
Л.Д. Троцкий делал все, что мог, чтобы очернить революционное прошлое Сталина, и почти все буржуазные авторы тиражировали эту клевету. Троцкий заявлял:
«Сталин… – это наиболее выдающаяся посредственность нашей партии»{26}.
Троцкий пытался запутать всех, крича о «партии», хотя сам никогда не принадлежал к партии большевиков, которую В.И. Ленин, Г.Е. Зиновьев, И.В. Сталин, Я.М. Свердлов и другие ковали с 1903 по 1917 год. Троцкий присоединился к партии лишь в июле 1917 года.
Троцкий также писал: «Для текущих дел Ленину было во многих случаях удобнее опираться на Сталина, Зиновьева или Каменева… Я не гожусь для поручений… Ленину нужны были послушные практические помощники. Для такой роли я не годился»{27}.
Эти высказывания говорят не столько о Сталине, сколько о Троцком: он прибился к Ленину, не оставив своего аристократического и бонапартистского видения партии: вождь, окруженный послушными помощниками, которые занимаются текущими делами!
«Социалисты» и революция
Восстание произошло 25 октября 1917 года. На следующий же день «социалисты» заставили Совет крестьянских депутатов передать первое контрреволюционное обращение:
«Товарищи крестьяне! Все свободы, достигнутые ценой крови ваших сыновей и братьев, находятся в ужасной, смертельной опасности… Снова армии, которая защищает Отечество и революцию от внешнего поражения, нанесен удар. Большевики разделяют силы трудового народа… Удар по армии – это первое и тягчайшее преступление партии большевиков! Второе – они начали Гражданскую войну и захватили власть. Большевистские обещания приведут не к миру, а к рабству»{28}.
Следовательно, на следующий день после Октябрьской революции «социалисты» уже требовали продолжения империалистической войны, они уже обвинили большевиков в том, что те провоцируют Гражданскую войну и несут насилие и рабство!
Немедленно силы буржуазии, царизма, все реакционные силы начали сплачиваться и организовываться под руководством «социалистического» авангарда. В начале 1918 года вспыхнуло антибольшевистское восстание. Тогда же Плеханов, выдающийся вождь партии меньшевиков, сформировал вместе с социалистами-революционерами и народными социалистами, а также и с руководителями буржуазной партии кадетов (конституционных демократов) «Союз возрождения России». «Они верили, – писал Керенский, – что национальное правительство должно быть создано на демократических принципах здравого смысла и что германский фронт должен быть восстановлен для продолжения сотрудничества России с западными союзниками»{29}.
«Товарищи крестьяне! Все свободы, достигнутые ценой крови ваших сыновей и братьев, находятся в ужасной, смертельной опасности… Снова армии, которая защищает Отечество и революцию от внешнего поражения, нанесен удар. Большевики разделяют силы трудового народа… Удар по армии – это первое и тягчайшее преступление партии большевиков! Второе – они начали Гражданскую войну и захватили власть. Большевистские обещания приведут не к миру, а к рабству»{28}.
Следовательно, на следующий день после Октябрьской революции «социалисты» уже требовали продолжения империалистической войны, они уже обвинили большевиков в том, что те провоцируют Гражданскую войну и несут насилие и рабство!
Немедленно силы буржуазии, царизма, все реакционные силы начали сплачиваться и организовываться под руководством «социалистического» авангарда. В начале 1918 года вспыхнуло антибольшевистское восстание. Тогда же Плеханов, выдающийся вождь партии меньшевиков, сформировал вместе с социалистами-революционерами и народными социалистами, а также и с руководителями буржуазной партии кадетов (конституционных демократов) «Союз возрождения России». «Они верили, – писал Керенский, – что национальное правительство должно быть создано на демократических принципах здравого смысла и что германский фронт должен быть восстановлен для продолжения сотрудничества России с западными союзниками»{29}.