Льюис Сьюзен. Последний курорт (Том 1)

   Ричмонд лежал на кровати из кленового дерева. Безупречное тело спортсмена сверкало от масел, которыми он предварительно смазал свою темную кожу. Одна рука Ричмонда лежала на лице, прикрывая глаза, другая, как с удивлением заметила Пенни, покоилась рядом с членом, находившимся в состоянии эрекции. Ей было интересно, сколько уже времени Ричмонд пребывает в таком возбуждении, и была ли эрекция требованием Деклана или же она просто явилась результатом быстрых взглядов, которые Ричмонд бросал на свой портрет.
   Вокруг них по всей студии были сложены холсты вперемешку с большими вышитыми диванными подушками, парочкой старых стульев, имевших вид трона, всевозможными складными экранами и другими традиционными принадлежностями художника, разбросанными где только можно. Запах виски лишь слегка заглушался в теплом воздухе студии запахами скипидара и красок, а свет ярких юпитеров, направленный на тело Ричмонда, почти не позволял разглядеть за покрытыми каплями дождя окнами бледный морской пейзаж.
   Пенни снова перевела взгляд на Деклана и увидела, как он подмигнул ей, давая понять, что осведомлен о ее присутствии. Минуту или две спустя он вынул кисть изо рта и, сунув ладонь за пояс штанов, словно в карман, продолжил критическую оценку своей работы.
   - Чертовски здорово! - произнес Деклан и бесстыдно исполнил своим ирландским языком несколько движений из арсенала любовных ласк. Затем он вынул ладонь из штанов, притянул ею к бедру край рубашки, и Пенни смогла увидеть его начинающую вздыматься плоть.
   Усмехаясь про себя, Пенни ждала, когда Деклан повернется и посмотрит на нее. И когда дождалась этого, то сначала на несколько мгновений задержала взгляд на его глазах, а потом демонстративно опустила его вниз. Возбуждение, которое он испытывал каждый раз, когда заканчивал портрет, всегда завершалось любовной сценой, в которой Пенни охотно принимала участие. Вот почему в такие моменты Деклан дожидался ее появления в студии, и только потом наносил последние мазки.
   Сейчас Пенни уже настолько была готова отдаться Деклану, что почти позабыла о присутствии в студии Ричмонда, который в этот момент свесил ноги с кровати и поднялся. Ричмонд был одного роста с Декланом, напоминал его телосложением, и, как заметила Пенни, член Ричмонда продолжал оставаться таким же твердым, как дубинка констебля.
   - Посмотри, - обратился Ричмонд к Пенни, вздымая руки над головой, а потом опуская их и проводя ладонями по груди. Так как, похоже, Ричмонд совершенно не обращал внимания на свой возбужденный член и на тот факт, что Пенни видит его, она поймала себя на мысли, что с каждым мгновением все больше восхищается красотой его мускулистого, темнокожего тела. Пенни буквально не могла оторвать глаз от Ричмонда, пока он медленно шел к мольберту, чтобы взглянуть на последний шедевр Деклана.
   Ричмонд и Деклан стояли рядом, молча уставившись на портрет. Пенни поразило, какой необычайный контраст они составляли: один абсолютно белый, другой абсолютно черный. Это было удивительное, возбуждающее эротическое зрелище - двое мощно сложенных мужчин стояли совсем рядом, и у обоих члены находились в возбужденном состоянии. Деклан повернулся, чтобы посмотреть на Пенни, как будто понимая, что сейчас творится у нее в голове. Сердце у Пенни екнуло, она подумала, что Деклан собирается пригласить ее присоединиться к ним, и стала лихорадочно размышлять, как же она поступит, если он действительно пригласит, но тут взгляд Деклана снова вернулся к портрету, как бы говоря ей, что эту фантазию они оставят на потом.
   И вдруг на Пенни словно обрушился ушат холодной воды. Она увидела, как рука Ричмонда нежно обняла Деклана за плечи. Деклан повернул голову к Ричмонду, и их губы встретились, а язык Деклана скользнул в темный прогал рта Ричмонда.
   Шок обездвижил Пенни, наблюдавшую за Ними с непонятным ей самой интересом, который обычно испытывают, когда смотрят фильмы ужасов. Воздух студии был буквально наполнен их эротической страстью: Пенни чувствовала, как волны этой страсти нежно обволакивают ее. Рука Ричмонда скользнула за пояс пижамных штанов Деклана. Губы их продолжали оставаться слитыми в поцелуе, тела все больше дрожали от возбуждения. Ладонь Ричмонда, обхватившая полностью возбудившийся член Деклана, двигалась взад и вперед. Затем он теснее прижался к Деклану, а когда их члены оказались рядом, Ричмонд обхватил ладонью их оба и сжал вместе, другой рукой в это время стягивая с бедер Деклана пижамные штаны.
   Пенни молча повернулась и шатающейся походкой спустилась вниз по лестнице. В гостиной она остановилась и замерла, уставившись перед собой невидящим взглядом. Пенни понимала, что самым ужасным в этой сцене было не столько то, чем они занимались, а то, что они занимались этим у нее на глазах. Этим самым Деклан явно продемонстрировал свое желание сделать Пенни свидетельницей своего приобщения к миру гомосексуалистов. Но еще больше удивило Пенни собственное спокойствие перед лицом такой явной измены.
   Она склонила голову набок и, поймав свое отражение в зеркале, горько усмехнулась. Как, черт побери, ей теперь реагировать на все это? Пулей вылететь из дома, продемонстрировав чопорность и пуританское презрение, ей вовсе не хотелось; да и как можно было уехать сейчас, когда Молли и ее компания уже направлялись в Портсмут? Значит, сидеть в гостиной и ждать, когда они оба кончат? Ничего себе ситуация: она пытается заниматься своей работой, а в это время наверху в студии Деклана трахает бегун на длинные дистанции. Похоже, ей оставалось только надеяться, что в плане секса Ричмонд отнюдь не стайер.
   Пройдя на кухню. Пенни добавила кофе в кофеварку и, повернувшись к окну, стала наблюдать за стекавшими по нему струйками дождя. Трудно было поверить, что мужчина, который занимался с ней любовью с такой нежностью и, черт побери, очень часто, сейчас в студии выполняет роль женщины для другого мужчины. Пенни почувствовала, как все внутри у нее начинает закипать; от осознания реальности даже слегка закружилась голова.
   Казалось, что в последние два дня богиня возмездия Немезида обрушила на нее весь свой гнев, разрушив и карьеру, и безграничную веру в Деклана. В воображении Пенни начали мелькать гнусные картины того, чем могли сейчас заниматься Деклан и Ричмонд, и она поняла, что после этого уже никогда не сможет лечь с ним в постель. Предательство Деклана было явным и окончательным, и Пенни никогда не простила бы ему те боль и стыд, которые испытывала сейчас.
   Внезапно ее затрясло от ярости. Сволочь! Да как он мог так поступить с ней именно сейчас, зная о ее неприятностях с работой и прекрасно понимая, что с тех пор, как умерла ее мать, а сестренка пустилась в бега, он был для нее единственным близким человеком - единственным, к кому она обращалась в трудные минуты! Сейчас именно такая минута, и что же он делает? Подставляет свою задницу другому мужчине, а она, как немощная идиотка, не знает, что предпринять: сварить кофе или привязать этому ублюдку яйца к лодыжке короткой струной.
   Пенни поставила кофеварку под кран и открыла воду; в душе у нее бушевала гремучая смесь возмущения, унижения и ярости. Забрав кофеварку из раковины, она поднялась по лестнице.
   Когда Пенни вошла в студию, яркий свет на мгновение ослепил ее. Но скоро она разглядела черно-белый клубок из двух тел, извивающихся на диванных подушках. Чуть не давясь от их сладострастных стонов. Пенни решительно выплеснула содержимое кофеварки на самые интимные места любовников, а затем схватила тюбик с черной краской и выдавила его весь на портрет Ричмонда.
   - Какого черта?.. - завопил Ричмонд вслед Пенни, уходившей из студии.
   - Ты смотри, она разозлилась, - пробормотал Деклан, стряхивая воду тыльной стороной ладони. - Пенни! Вернись, Пенни!
   Пенни резко обернулась.
   - Что ты, Деклан, я вовсе не разозлилась, - отчеканила она, кипя от ярости. - С чего это я должна злиться, если тебе захотелось потрахаться с мистером Бассетом?
   - Она что, считает меня заурядным гомиком? - возмутился Ричмонд.
   В любой другой ситуации Пенни, вероятно, рассмеялась бы в ответ, но сейчас она испытывала только боль и ярость. Единственное, что принесло ей секундное облегчение, так это замеченная краешком глаза вскрытая упаковка из-под презерватива.
   - Не знаю, был ли ты до этого времени девственником, Деклан, продолжила Пенни издевательским тоном, - и если был, надеюсь, испытал чертовскую боль.
   Но скорее всего ты уже занимался этим раньше. Даю тебе твердое слово, что сделаю анализ крови, и пусть только в моей крови обнаружится хоть какая-то малейшая зараза... Я вернусь сюда, отрежу тебе член и так глубоко засуну его в твою глотку, что у тебя яйца будут висеть на ушах, как серьги. Усек? Ты понял меня?
   - Но Пенни, дорогая, ты все преувеличиваешь. - Деклан вцепился рукой в свой опадающий член. - Уверяю тебя, я думал, это именно то, чего ты хотела, и всего лишь решил исполнить твое желание. Ты же сама говорила, что хочешь двух мужчин...
   - Это была моя фантазия, Деклан! - крикнула Пенни. - Неужели, черт побери, ты не понимаешь разницы?
   Но если бы даже это и было то, чего я хотела, то второй мужчина предназначался бы мне, а не тебе!
   Деклан поморщился.
   - Что ж, мы явно не поняли друг друга. Но я люблю тебя. Пен. Люблю всем своим ветреным сердцем. - Деклан лукаво усмехнулся, ожидая, что его слова вызовут смех у Пенни.
   - Ты первый раз этим занимаешься? - решительно потребовала ответа Пенни.
   На лице Деклана появилось притворно стыдливое выражение.
   - Глупый вопрос, - пробормотала Пенни. Теперь к ее ярости добавилось еще и презрение.
   - Ты же понимаешь, что это значит для меня. Пен, - со скорбным видом промолвил Деклан. - У меня уже нарушена гормональная регуляция. Но только ты являешься смыслом моей жизни. Это ты даешь мне...
   - Перестань, Деклан, - оборвала его Пенни. - Я сделаю анализ крови, и если окажется, что я не заражена какой-нибудь смертельной болезнью, ты больше меня не увидишь. - Пенни удивило, какую сильную боль причинили ей эти слова. Хотя негодовала она искренне, но так же искренне любила Деклана и вовсе не хотела, чтобы все ее обещания сбылись.
   - Эй, Пенни, разве мы не едем вместе во Францию? - смиренным голосом спросил Деклан.
   - Только в твоих мечтах, Деклан.
   - Не говори так! - запротестовал он. - Ты же знаешь, что у меня всегда было огромное желание поехать во Францию.
   - Вот и отправляйся туда. И его захвати с собой.
   Голова Ричмонда, все еще стоявшего с тупым видом посреди мастерской, задергалась. Он отвел взгляд от испорченного портрета, который теперь изображал то, во что он действительно превратился бы, если бы Пенни и вправду смогла расплавить его своим горящим от злобы взглядом.
   - Понимаешь, мне просто нравится секс, - заявил Деклан, обладавший уникальной склонностью к нелогичным выводам. - Но ты должна знать, что для меня ты лучше всех. Ричмонд, разве я не говорил тебе, что лучше всего мне всегда с Пенни?
   - Некоторые люди вполне удовлетворяются лучшим, - огрызнулась Пенни, глядя на послушно кивающего Ричмонда.
   - Я именно из таких людей, - заверил ее Деклан. - Но это как.., ну, ты же понимаешь, в чем дело... Люди бывают различных форм и размеров. Меня привлекает стремление познать их всех. Однако сердце мое принадлежит тебе. Пенни Муншайн. <фамилию Пенни - Moon, что означает "луна", Деклан произносит как Moonshine, что означает "лунный свет".> Все знают, что мое сердце принадлежит тебе. Но иногда мужчине требуется разнообразие, и он удовлетворяет свое желание.
   Абсурдность ситуации, которую вообще мог создать лишь такой человек, как Деклан, естественно, не могла не рассмешить Пенни, но даже ее обычное неуемное чувство юмора заглушала сейчас боль от осознания того, как сильно она будет скучать без Деклана.
   - Я сделаю анализ крови! - резким тоном заявила Пенни. - И предлагаю тебе сделать то же самое. Со сколькими еще женщинами ты спал в это время? Их надо предупредить.
   - Ox, только послушай, что ты говоришь. Пенни! - возразил Деклан. - Ты же предполагаешь самое худшее, Заверяю тебя, СПИДа у меня нет. А что касается других женщин, они не будут так реагировать на это, как реагируешь ты.
   У Пенни защемило сердце. Значит, были и другие женщины. Она была до смешного наивной, коли не подозревала об этом раньше.
   - И все же я считаю, что ты должен проинформировать их о своей бисексуальности или по крайней мере сделать анализ крови и убедиться, что не болен.
   - Если тебе этого так хочется, то считай вопрос решенным, - согласился Деклан. - Только не уходи из моей жизни.
   - Мне очень жаль, Деклан, - промолвила Пенни.
   - Пенни, я никогда больше не буду спать с мужчинами! - завопил Деклан и даже вскочил на ноги, увидев, что Пенни начала спускаться вниз по лестнице. - Я клянусь тебе. Давай уедем во Францию, забудем прошлое и начнем все сначала. Почему нет?
   Остановившись, Пенни повернулась и посмотрела на Деклана.
   - Дело не только в мужчинах, Деклан... В конце концов, они могут предложить тебе то, чего не могу я. Как ни странно, вся беда даже не в СПИДе, болезнь я еще как-то смогла бы простить... Но вот с чем я никогда не смогу смириться, так это с другими женщинами.
   - Ты говоришь о моногамии? Понятно, хочешь, чтобы я был верен тебе, догадался Деклан, как будто никогда раньше в жизни и не сталкивался с подобным капризом женской психологии. - Я смогу быть верным.
   - Нет, не сможешь. Мне следовало давно понять это, но, наверное, я просто не хотела. - На лице Пенни появилась печальная улыбка. - Мы хорошо проводили с тобой время, Деклан, просто замечательно, но теперь я ухожу из твоего гарема.
   Деклан подождал, пока Пенни спустится на нижний пролет лестницы, затем произнес голосом, полным кротости и доброты:
   - Пенни, если ты намерена уйти и если нет таких слов, с помощью которых я мог бы заставить тебя изменить свое решение, то послушай тогда мой совет. Всегда помни: ты настолько не похожа на других, что Согрешивший, но раскаявшийся мужчина продолжает любить тебя.., и если ты сможешь немного похудеть, я с радостью приму тебя обратно.
   "Прекрасно! - негодовала в душе Пенни, продолжая спускаться по лестнице. - Просто замечательно". Почему она никогда раньше не задумывалась о путях разрыва с мужчинами? Честно говоря, даже несмотря на душевную боль, необычность положения, в котором она сейчас оказалась, вызывала у Пенни смех. Правда, по-настоящему смешной вся эта история станет после приезда сюда Молли со всей ее компанией. Зная Молли, Пенни предположила, что подруга, возможно, даже сумеет обратить все в шутку, когда увидит на вокзале Пенни, ожидающую поезд в Лондон. Обычно Молли ничто не обескураживало, но и Пенни, надо признать, тоже мало что могло расстроить. Так что, черт побери, не стоит заранее устраивать из всего трагедию. У нее масса работы, которая позволит занять и время, и мысли. Жаль только, что в воскресенье вечером Молли уедет, а ей. Пенни, к понедельнику надо будет решить, какой ответ дать Сильвии.
   "Проклятый Деклан! - подумала Пенни со слезами на глазах, собирая свои вещи. - Ну и черт с ним, черт с ним, черт с ним!.." Но мысль о том, что ей придется ехать во Францию без него, еще более усиливала неприятие со стороны Пенни всей идеи в целом.
   ***
   - ..И мне еще паштет из гусиной печенки. Спасибо. - Сильвия, закрыв меню, вернула его официанту.
   В голубых глазах Пенни, хотя и слегка покрасневших оттого, что последние два дня она оплакивала разрыв с Декланом, заплясали задорные огоньки.
   - Не очень тонкий ход с вашей стороны, - заметила она.
   Сильвия подняла голову, вопросительно глядя на собеседницу.
   - Я имею в виду пригласить меня во французский ресторан, - пояснила Пенни.
   Рассмеявшись, Сильвия подняла бокал с легким, тщательно охлажденным прованским розовым.
   - Там, куда ты едешь, этого всего полно.
   - Не сомневаюсь, - буркнула Пенни, слегка прикоснувшись своим бокалом к бокалу Сильвии.
   Сильвия посмотрела на Пенни; в ее взгляде явно читалась искренняя привязанность.
   - Я очень рада, что ты согласилась поехать, - с улыбкой продолжила она. - И хотя ты, возможно, сейчас так не думаешь, но в конечном итоге мне еще спасибо скажешь.
   Ты слишком молода, чтобы привязывать себя к одной стране, а Англия, к сожалению, превращается в европейское болото. Тебе надо уехать отсюда, познать мир. Многие молодые женщины твоего возраста были бы счастливы, если бы им предоставилась такая возможность.
   - Разумеется, я уже чувствую себя неблагодарной, так что можете не напоминать мне об этом, - заявила Пенни с той искренней прямотой по отношению к начальству, которая с самого начала подкупала Сильвию. - А вы успели просмотреть записи, которые я оставила утром у вас на столе?
   Сильвия кивнула и усмехнулась.
   - Как всегда, та chere <Моя дорогая (фр.).>, то, что написано тобой, я читаю с удовольствием. И должна сказать, что полностью со всем согласна. Журнал в его нынешнем состоянии представляет собой... Ну-ка, как ты можешь его охарактеризовать?
   - Куча дерьма, - предложила Пенни.
   Рассмеявшись, Сильвия откинулась на спинку кресла.
   - Насколько я помню, ты написала так: "...После тщательных раскопок этой шахты напыщенной помпезности можно наткнуться на редкий, сверкающий драгоценный камень. Но если брать в целом, то это апогей пустопорожних разговоров, напичканных восторженной болтовней о собственных успехах еще больше, чем пресс-релиз партии лейбористов"..
   - Я проявила щедрость, когда писала это, - усмехнулась Пенни.
   Продолжая улыбаться, Сильвия попросила:
   - А теперь я хотела бы услышать твои идеи по поводу того, как превратить "Побережье" в популярный журнал.
   - Об этом еще рано говорить, - ответила Пенни, отправляя в рот оливку. - Нет, не то чтобы у меня нет идей, а просто мне надо провести дополнительную работу, прежде чем что-то решать.
   - Тогда могу предложить тебе совершить путешествие по южной Франции и познакомиться с обстановкой на месте. Посмотришь, кого оставить из персонала, авторов, может, сменишь помещение.., а заодно подыщешь себе приличное жилье. В средствах у тебя нужды не будет: как главному редактору тебе придется часто устраивать приемы, так что советую подобрать хорошую виллу.
   Пении должна была признать, что все это звучало очень заманчиво. Глубоко вздохнув, она сказала: :
   - Послушайте, я понимаю, что раз дала согласие, конечно, поеду туда... Но все равно остается одна крохотная закавыка - у меня нет никакого опыта в плане настоящего руководства журналом.
   - Я знаю. Именно поэтому до отъезда ты как можно больше времени проведешь с Иоландой. А в помощь тебе будет назначен кое-кто еще.
   Пенни инстинктивно прищурилась.
   - Да? И кто же? - настороженно поинтересовалась она.
   - Мой крестник, Дэвид, - ответила Сильвия.
   Пенни выронила бокал, забрызгав вином клетчатую скатерть.
   - Но вы ведь до этого ни разу не упоминали о Дэвиде Виллерзе! - в ужасе вымолвила она. - Нет, ради Бога, скажите, что вы говорите не о нем!
   - Я говорю именно о Дэвиде Виллерзе, - подтвердила Сильвия, терпеливо наблюдая, как официант расставляет перед ней закуски.
   - Так вот оно в чем дело! - воскликнула Пенни. - Тогда я вынуждена отказаться от вашего предложения, потому что не стану работать с Виллерзом, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Да я лучше буду на побегушках у Линды Кидман. Лучше вернусь в Престон.
   Предпочту жонглировать включенными электропилами, чем работать с этим человеком!
   - А я и понятия не имела, что ты так настроена против него, - сказала Сильвия, с трудом сдерживая смех.
   Она уже не в первый раз становилась свидетельницей такого яростного отпора со стороны женщины, когда дело касалось ее крестника, и сомневалась, что в последний. На самом деле, зная Пенни так, как ее знала Сильвия, с большой долей вероятности можно было предположить, что в течение нескольких последующих месяцев ей предстояло выслушивать бесконечный поток отчаянных жалоб на Дэвида.
   - Сильвия, ничего смешного в этом нет, - решительно заявила Пенни, ясный взгляд которой затуманило отчаяние. Последние дни ей и так было очень трудно, а теперь еще это. - Я понимаю, он ваш крестник, но, извините, я его терпеть не могу и, разумеется, не смогу с ним работать. Так что, боюсь, вам придется найти кого-нибудь еще.
   Сильвия покачала головой:
   - Пенни, чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что ваше с ним - как бы это сказать? - уникальное сочетание талантов, это как раз то, что требуется для работы. Ты только попытайся...
   - Но не с Дэвидом! - взмолилась Пенни. - Прошу вас, только не с ним. Я все сделаю с радостью, поеду во Францию, и вы никогда не услышите ни одной жалобы от меня.., если только скажете, что я не буду работать с ним.
   Сильвию скорее озадачили, чем огорчили слова Пенни.
   - Объясни, ради Бога, почему ты так не любишь его? - попросила она. Честно говоря, я даже не знала, что вы знакомы, - ведь он так редко бывает в Англии!
   - Ох, я достаточно хорошо с ним знакома! - сообщила Пенни, испытывая напряжение оттого, что приходится вытаскивать из памяти неприятные воспоминания. - Он грубый, высокомерный, глупый, испорченный и чертовски отвратительный тип!
   - Ну и ну! - На этот раз Сильвия не смогла удержаться от смеха. - Я всегда знала, что у него имеются недостатки, но, ради Бога, чем же он так разгневал тебя?
   Пенни отвела взгляд. Она не собиралась признаваться Сильвии, что однажды, слегка перебрав вина, довольно активно "наехала" на ее драгоценного крестника. Они вместе оказались на вечеринке в одном из шикарных ресторанов на набережной Виктории, и Пенни, совсем не единственная, положила глаз на Дэвида Виллерза, как только он появился в ресторане. Дэвид был очень симпатичным - длинные вьющиеся белокурые волосы, ярко выраженные черты лица, - неудивительно, что его появление вызвало такой переполох. Привлекала в нем не только приятная внешность, но также самоуверенность" и хорошее чувство юмора.
   Через полчаса после его появления в ресторане Пенни набралась храбрости, чтобы ответить на заинтересованные взгляды, которые Дэвид бросал в ее направлении. И только когда наконец она познакомилась с Дэвидом, до Пенни дошло, что на самом деле он бросал взгляды на длинноногую брюнетку, стоявшую где-то позади. Однако с неутомимым упорством, подогретым выпитым шампанским, Пенни пыталась не позволить Дэвиду смотреть на других женщин, постоянно крутилась перед глазами, ловила его улыбки и одновременно с этим изображала нечто вроде жуткого смущения с целью произвести неизгладимое впечатление. Даже сейчас Пенни становилось противно - так она мельтешила перед ним. Это, без сомнения, было самым худшим вариантом поведения. Насколько она помнила - а Пенни с горечью сознавала, что помнит все прекрасно, - Дэвид все время пытался вежливо отвязаться от нее, а Пенни упорно пичкала его смешными анекдотами, таскаясь за ним по всему залу, как собачонка. "Боже мой, почему мы совершаем такие поступки?" - негодовала при этом ее душа.
   Только естественная потребность сходить в туалет оторвала Пенни от Дэвида, что позволило ему сбежать. Уже позже, когда Пенни спускалась по лестнице, возвращаясь из туалета, она подслушала, как Дэвид извинялся перед кем-то из гостей за то, что так рано покидает вечеринку, но у него просто нет другого способа избавиться от "маленькой толстой блондинки, которая набрасывается на меня, как сексуально озабоченный борец сумо".
   Глядя на Сильвию и пытаясь найти приемлемый ответ, Пенни ощущала стыд от воспоминаний о былом позоре. Разве могла уважающая себя женщина так навязываться мужчине? К сожалению. Пенни смогла, причем запросто: чего греха таить, иногда за ней водилось такое. Но почему Дэвид Виллерз не может по-прежнему оставаться у себя в Майами? Если Пенни не изменяла память, Дэвид был шотландцем, однако уже лет десять или более того проживал в Штатах, и, насколько она знала, там ему было очень хорошо. Пенни понятия не имела, чем он там занимается, да ее это и не интересовало. Значит, сейчас Дэвид возвращается в Англию, а может, уже и вернулся, и ему предстоит узнать, что его партнером в будущем предприятии будет не кто иной, как сексуально озабоченный борец сумо. Его это явно не обрадует!
   - А он знает, что редактором буду я? - поинтересовалась Пенни.
   - Да.
   Глаза Пенни чуть не вылезли из орбит от удивления.
   - И он не возражал? - Пенни была потрясена. Дэвид мог бы по крайней мере оказать ей хоть эту услугу.
   - Буду откровенна с тобой, Пенелопа, похоже, он не знает, кто ты такая.
   Пенни почувствовала, что лицо ее заливает краска.
   - Прошу вас, не называйте меня Пенелопа, - попросила она.
   - Господи, но почему? Очень хорошее имя.
   - Оно звучит слишком полно. С меня достаточно того, что я выгляжу полной, не хочу еще и звучать полно.
   Сильвия снова рассмеялась:
   - Временами ты и впрямь очень забавна. У тебя приятная внешность, красивое лицо, и, кто знает, возможно, солнечные ванны и физические упражнения помогут тебе привести фигуру в хорошую форму.
   - Вы считаете, что мне это необходимо, - мрачно констатировала Пенни.
   - Я считаю... - Сильвия всплеснула руками. - Не думаю, что тут я смогу тебя переспорить, так что давай лучше вернемся к Дэвиду, ладно? Если посмотреть на длинный список красочных эпитетов, которыми ты его наградила, то я не согласна только с одним. Он не лентяй. Что же касается остального, допускаю, что ты можешь быть права. Но у Дэвида исключительное чутье бизнесмена, поэтому я и попросила его заняться вместе с тобой этим журналом. Вы будете обладать одинаковой властью...