Маар Пауль. Семь суббот на неделе

   С этими словами он схватил господина Пепперминта за плечи, вытолкнул из конторы и последовал за ним.
   Когда они пересекали двор, владелец фирмы вдруг вздрогнул:
   – Ужасно! У меня начались галлюцинации! Лучше уж я одним махом просплю до пятницы!
   – А что вам померещилось? – спросил господин Пепперминт.
   – Нечто невероятное, немыслимое!
   – Но что же все-таки?
   Господин Тузенпуп наклонился к уху господина Пепперминта и прошептал:
   – Представьте себе, мне показалось, будто из конторы выбежала рыжая обезьяна в водолазном костюме. Не правда ли, ужасно?
   – Ужасно, ужасно! – согласился господин Пепперминт.
   Господин Тузенпуп пошел спать, а господин Пепперминт завернул за угол, где его уже поджидал Субастик.
   – Хорошо ты себя ведешь, нечего сказать! – укоризненно проговорил господин Пепперминт.
   – Очень хорошо! – весело поправил Субастик. – Среда, четверг и пятница – три свободных дня! А сегодня ты с полудня уже свободен! И мы можем гулять до самого вечера!
   – Не возражаю! – сказал господин Пепперминт и взял Субастика за руку.
   – Как тебе понравились мои стихи? – спросил тот.
   – Слишком нахальные!
   – Значит, хорошие! Слушай внимательно, папочка. Я же сочинил продолжение!
   – Опять такие же нахальные стихи?
   – Вовсе не нахальные! – заверил его Субастик и начал распевать так громко, что прохожие стали оборачиваться:

 
Нам контора не нужна,
Надоели вожжи!
Тузенпуп лишился сна
И покоя тоже.

 

 
Целых три свободных дня –
Наш хозяин болен.
Это праздник для меня,
Папочка доволен!

 

   – Не один только папочка доволен! – вставил господин Пепперминт.
   – Конечно, – согласился Субастик. – Я так сочинил потому, что больше ничего не умещается в строчке. Однако слушай дальше!
   – Как, еще стихи?
   – На сегодня последние! – заверил его Субастик и опять громко запел:

 
Наша дружная семья
Отдохнет по праву.
Тузенпупа нынче я
Обманул на славу!

 

   – Что правда, то правда, – пробормотал господин Пепперминт.
   Больше Субастик стихов не сочинял. Они пошли гулять и гуляли весь день до позднего вечера.

5.

СРЕДА

   В среду Субастик снова разбудил господина Пепперминта громким пением:

 
Наш хозяин Тузенпуп, Тузенпуп,
Как известно, очень глуп, очень глуп!
А мой папа молодец, молодец,
Пусть проснется наконец, наконец!

 

   Господин Пепперминт приподнялся на кровати и стал бранить Субастика:
   – Ты уж лучше сразу крикни: “Я здесь, госпожа Брюкман!” Пусть услышит весь город! Вчера мы с тобой прокрались сюда так, что никто даже не заметил, а сейчас ты воешь, как сирена.
   – Я, папочка, нечаянно запел так громко, – начал оправдываться Субастик.
   – Ты пел не нечаянно громко, а отчаянно громко! – продолжал отчитывать его господин Пепперминт. Он слез с кровати и запер дверь изнутри.
   Спустя секунду в комнату уже ломилась госпожа Брюкман.
   – Господин Пепперфинт! Почему у вас до сих пор живет этот негодник Робинзон? – кричала она. – Немедленно отоприте дверь!
   – Если человек платит за комнату, он имеет право запереться в ней! – храбро прокричал в ответ господин Пепперминт.
   – Прекрасно! – прошептал Субастик. – Ты, папочка, делаешь успехи!
   – Я еще рассчитаюсь с вами за все, господин Пепперфинт! За все рассчитаюсь! – пригрозила ему госпожа Брюкман и удалилась в свою комнату.
   – Вот, видал? – сердито буркнул господин Пепперминт. – Приспичило тебе петь!
   – Все дети поют, – защищался Субастик.
   – Да, но не в такую рань! Они и не могли бы распевать в такую рань, потому что в это время все дети в школе! – объяснил ему господин Пепперминт.
   – Бэ-э-э! – заблеял Субастик и высунул язык чуть ли не до самого подбородка. – Не хочу в школу! Бэ-э-э!
   – Совершенно незачем показывать язык! – строго продолжал господин Пепперминт. – Школа пошла бы тебе только на пользу. Там тебе объяснили бы, когда можно петь, а когда нельзя.
   – Я пою, когда хочу, – заявил Субастик. – А когда не хочу, меня петь не заставишь! И это правильно, потому что мне так нравится!
   – Прошу тебя, Субастик, сходи-ка ты хоть разок в школу. Тогда ты заговоришь по-иному!
   – Вот еще дурацкая просьба! Ну совсем дурацкая просьба! – заворчал Субастик, но все же оделся, привел себя в порядок и помчался в школу.
   Когда господин старший преподаватель Стуккенкрик вошел в класс, там царило небывалое оживление.
   – Тихо! – громовым голосом рявкнул он и хлопнул книжкой по столу.
   Все ученики мгновенно смолкли, рассыпались по своим местам и замерли у парт.
   – Что за шум? – грозно спросил учитель.
   – У нас новенький! – ответил один из учеников.
   – Он такой смешной! – крикнул другой.
   – На нем водолазный костюм! – заявил третий.
   – А лицо в чернильных пятнах! – добавил четвертый.
   – Тихо! – снова рявкнул господин Стуккенкрик. – Говорите по очереди!
   Сурово оглядев всех учеников подряд, он начал медленно прохаживаться между партами, дошел до стены, резко обернулся и медленно зашагал назад. Затем он сел за стол и выложил на него свои книги.
   – Садитесь! – приказал он.
   И, облегченно вздохнув, ученики сели на свои места.
   Только теперь он уставился на новичка, который все это время невозмутимо восседал за первой партой.
   – У тебя что, ноги отнялись? – спросил учитель.
   – Нет, ноги у меня в полном порядке! – вежливо ответил новичок и встал.
   – Почему ты сидишь за первой партой? – продолжал допрашивать его учитель.
   – А я вовсе не сижу за первой партой, – ответил новичок.
   – Что-о-о?
   – Я стою за первой партой, – серьезно произнес новичок.
   – Не смей грубить! Сядь! – закричал учитель. – Я тебя спрашиваю: кто тебя туда посадил?
   – А я сам сюда сел!
   – У нас нельзя садиться куда хочешь! Все места в классе распределяю я! – прикрикнул на него учитель. – Немедленно убирайся с этого места!
   Новичок вышел из-за парты и встал в проходе.
   – Клаус Фридрих Подлизанцер! – гаркнул старший преподаватель. – Какие места в классе свободны? – И взглянул на Клауса поверх очков.
   Подлизанцер, первый ученик, вскочил.
   – Только одно место свободно, господин старший преподаватель! – отбарабанил он. – На первой парте!
   – Хорошо, – изрек старший преподаватель. – В таком случае, пусть новый ученик сядет за первую парту.
   И новичок сел на прежнее место.
   Старший преподаватель Стуккенкрик грозно шагнул к нему.
   – Как тебя зовут? – спросил он.
   – Робинзон, – весело смеясь, ответил новичок. Это был Субастик.
   – Отставить смех! – приказал господин старший преподаватель Стуккенкрик, сердито нахмурив лоб.
   – Почему? – удивился Субастик.
   – Потому что здесь нельзя смеяться! – заявил старший преподаватель.
   – Да что ты! Очень даже можно! – возразил Субастик. – Вот, смотри. – И он улыбнулся так широко, что рот расплылся у него до ушей.
   И все ребята тоже заулыбались, а потом начали хохотать – очень уж заразительно смеялся Субастик.
   – Тихо! – в ярости закричал старший преподаватель Стуккенкрик. – И не смей обращаться ко мне на “ты”. В твои годы давно пора знать такие вещи!
   – А как же надо к тебе обращаться? – удивился Субастик.
   – Мне надо говорить “вы”. Понял?
   – “Вы”? “Вы” говорят, когда обращаются к большой компании людей. Разве ты компания?
   – Нахал! – накинулся на него Стуккенкрик. – Смешать меня с какой-то компанией! Наглость!
   – А разве компания – это плохо? – спросил Субастик.
   – Да нет, ничего плохого, в сущности, нет, если только, разумеется, это не дурная компания! – решил сострить старший преподаватель. – Однако...
   – Отчего же ты тогда ругаешься? – спросил Субастик.
   – “Вы”! – уже не владея собой, поправил его господин Стуккенкрик.
   – Мы ругаемся? – удивленно переспросил Субастик и оглянулся вокруг. – Нет, ребята не ругаются. Во всяком случае, я их не вижу...

   – Кого?
   – Да тех ребят, которые ругаются.
   – Кто сказал, что ребята ругаются?
   – Ты сказал.
   – “Вы”! – дрожа от ярости, рявкнул господин Стуккенкрик.
   – Ну вот, опять “вы”! Наверно, это очень плохая компания – та, о которой ты мне все уши прожужжал! Все время она бранится! Придирается к каждому слову!
   – Сейчас же прекрати эту дурацкую болтовню! Твоя идиотская компания мне надоела! – заорал старший преподаватель.
   – Вовсе не моя это компания! Нет у меня еще никакой компании! Я новенький, пришел сегодня в школу первый раз...
   – Молчать! – оборвал его господин Стуккенкрик.
   – Ты мне это говоришь? – осведомился Субастик.
   – “Вы”! – снова рявкнул господин Стуккенкрик.
   – “Вы”?.. Ах да, ты же разговариваешь со своей компанией, – понимающе кивнул головой Субастик.
   Господин старший преподаватель Стуккенкрик в немом отчаянии уставился в потолок.
   – Ты сказал, что тебя зовут Робинзон, – немного поостыв, продолжал он. – А фамилия?
   – Пепперминт! – с гордостью ответил Субастик.
   – А почему на тебе такой нелепый костюм?
   – Потому что все другие костюмы на мне рвутся!
   – Как так “рвутся”? – удивился господин старший преподаватель.
   – А вот так! – ответил Субастик. Схватив господина Стуккенкрика за рукав пиджака, он рванул его к себе, и пиджак лопнул у всех на глазах.
   – Вон! – побагровев от гнева, закричал старший преподаватель. – Убирайся отсюда сию же минуту! Твое счастье, что теперь запрещено бить учеников! В прежние времена ты отведал бы у меня палки!
   – А хорошо бы! – обрадовался Субастик. – Палки вкусные, как барбарис, они просто тают во рту!
   – Вон! – еще громче завопил господин Стуккенкрик. – Вон из моего класса!
   – Как хочешь! – ответил Субастик и не спеша направился к двери. Остановившись на пороге, он небрежно бросил через плечо: – А я и сам не остался бы в твоем классе! Чему может научить ребенка учитель, который связался с дурной компанией и к тому же не способен толком ответить ни на один вопрос!
   Хорошо, что Субастик вовремя успел захлопнуть за собой дверь: господин Стуккенкрик схватил книжку и швырнул ее вслед непокорному ученику. Книжка громко ударилась о дверь, и тогда Субастик снова заглянул в класс и с невинным видом сообщил:
   – Я слышал стук... Кажется, кто-то что-то уронил...
   И тут он поспешил захлопнуть дверь. Укоризненно покачивая головой, он наблюдал из коридора, как сотрясается дверь под градом ударов: Стуккенкрик швырнул в нее подряд три книжки, линейку и собственный портфель...
   – Слишком шумно в этом классе! – проговорил Субастик. – Пойду-ка я поищу себе какой-нибудь другой, получше!
   Он неторопливо прошел по длинному коридору и остановился у двери, из-за которой слышался громкий смех.
   – Вот это мне больше нравится! – сказал Субастик.
   Он открыл дверь и от изумления застыл на пороге: за учительским столом сидела девочка – ничуть не старше остальных учеников и учениц этого класса.
   – Ой, какая маленькая учительница! – удивленно воскликнул Субастик. Дети засмеялись.
   – Я молодая учительница, а не маленькая! – поправила его девочка, сидевшая за учительским столом. – И вовсе я не маленькая для моих лет! А ты вот кто такой?
   – Я новичок. Меня зовут Робинзон, – представился Субастик.
   – Тогда найди себе место и сядь, – сказала девочка. – Только, пожалуйста, поскорее! Нам надо продолжать урок.
   Субастик сразу же нашел свободное место и сел. А девочка за учительским столом тем временем объясняла классу, как образуются облака. Если кто-то из учеников чего-либо не понимал, она объясняла подробнее, а другие ребята ей помогали. Когда же она обращалась с вопросом к ученикам, они наперебой вскидывали руки: им не терпелось показать, что они все отлично поняли.
   – Почему у вас учительница такая молоденькая? – шепотом спросил Субастик у своего соседа по парте.
   Тот сначала рассмеялся, а потом зашептал в ответ:
   – Да это же вовсе не учительница! Настоящий наш учитель сидит вон там, за последней партой. Видишь?
   Субастик обернулся. И в самом деле, за партой сидел взрослый дядя.
   – Ну и лентяй же ваш учитель! – вырвалось у Субастика.
   – Сейчас же возьми свои слова назад! – воскликнул его сосед по парте и сунул ему кулак под пятачок.
   – А почему он сидит без дела? – спросил Субастик.
   – Потому что мы все умеем делать сами! Каждый, кто захочет, может сесть на место учителя и вести урок. И только если он запнется на чем-нибудь, настоящий учитель придет на помощь и все объяснит вместо него. Эрика у нас первая по географии. Поэтому, когда мы проходим части света, дальние страны и города, урок ведет она. Бернд сильнее всех в устном счете. Он помог нам выучить таблицу умножения. И так у нас всегда. Что ни день, то другой учитель. Все очень внимательно слушают, и нам никогда не бывает скучно – учиться ведь так интересно!
   – Значит, каждый может стать учителем? – спросил Субастик. – Если так, я тоже хочу вести урок!
   Сосед по парте вскинул руку. Девочка за учительским столом тотчас же спросила:
   – Ты что?
   – Робинзон хочет вести урок!
   – Робинзон? – переспросила она. – Но ведь я еще не закончила объяснений... Кто за то, чтобы урок вел Робинзон, поднимите руку!
   Почти все подняли руку – Робинзон был новенький, и ребятам не терпелось познакомиться с ним поближе.
   Субастик величественно поднялся, подождал, пока девочка-учительница вернется на свое место, и уселся за учительский стол. Потом он строго оглядел подряд всех учеников, как это делал господин старший преподаватель Стуккенкрик, и заорал:
   – У вас что, ноги отнялись?
   Ребята удивленно вытаращили на него глаза, а потом вдруг, схватившись за животы, разразились оглушительным хохотом.
   – Тихо! – завопил Субастик. Он кричал так же громко, как незадолго до этого старший преподаватель Стуккенкрик.
   Но у ребят это вызвало новый взрыв смеха. Многие хохотали так, что, казалось, вот-вот задохнутся. Громче всех хохотал настоящий учитель.
   – Разве я что-нибудь делаю неправильно? – спросил Субастик.
   – Учителя не позволяют себе ничего подобного! – покачав головой, сказала та самая девочка, которая вела урок до него. – Учителя никогда не кричат на учеников. А чему ты вообще собираешься нас учить? Крикам, что ли?
   – Нет, – смущенно ответил Субастик, – не крикам. Я хотел провести урок стихосложения.
   – Урок стихосложения? Значит, ты будешь сочинять стихи, а мы – только слушать? Но мы же умрем от скуки!
   – Нет, – объяснил Субастик, – мы будем сочинять стихи все вместе. Я скажу первую строчку, а кто-нибудь из вас придумает вторую. Разумеется, она должна рифмоваться с первой. В награду он получит право сочинить третью строчку, а остальные ребята должны придумать четвертую, которая рифмовалась бы с третьей. И так далее...
   – Не понимаю! – сказала девочка.
   – Сейчас поймешь! Итак, я начинаю:

 
Его зовут Робинзон.

 

   – Не пойму я, что хочет он! – воскликнула девочка.
   – Прекрасно! – похвалил ее Субастик. – Итак, у нас уже есть две первые строчки:

 
Его зовут Робинзон.
Не пойму я, что хочет он.

 

   Теперь придумай третью строчку.
   – Третью? Хорошо! Как ты, так и я:

 
А вот я... мое имя Эрика...

 

   – Кто следующий? – спросил Субастик. Толстый мальчик с пятой парты поднял руку и гордо продекламировал:

 
А вот ты... твое имя Эрика.
Далеко от Берлина Америка!

 

   – Сочиняй дальше! – сказал ему Субастик. Толстый мальчик задумался, потом начал:

 
А меня вот назвали “Вернер”...

 

   Тут поднял руку настоящий учитель и, как только Субастик предоставил ему слово, произнес:

 
Хоть тебя и назвали “Вернер”,
Но играете вы неверно.
Все вы – ты, и он, и она -
Зря рифмуете имена.
Как бы ни было это звучно,
Получается очень скучно.
Для стихов одной рифмы мало.
Начинайте-ка все сначала!

 

   – Отлично! – воскликнул Субастик. – Я и сам лучше бы не придумал! Но дальше-то как нам быть, чтобы получилось интересно?
   – Давайте сочиним какую-нибудь историю в стихах! – предложил настоящий учитель. – Интересную историю, в которой был бы смысл. А то, спрашивается, какое отношение имеет Америка к нашей Эрике или, скажем, к нашему Вернеру? Нам бы такую штуку придумать, которая...
   Не успел настоящий учитель сказать, что за штуку он имеет в виду, как Субастик сразу же подхватил:
   – Конечно, конечно! Давайте сочиним стихи про Буку! Внимание! Начинаю:

 
Старый Страус – лентяй и злюка –
Прятал в доме мохнатую Буку.
Выл за домом свирепый Волк...

 

   – Ну, и что же сделал этот Волк? – спросила с третьей парты девочка в круглых очках.
   – А это уж ты сама придумай! – ответил Субастик.
   – Ах, вот оно что! – сказала девочка. – Хорошо:

 
Выл за домом свирепый Волк.
Слопав Страуса, он умолк.

 

   – Как это жестоко! – воскликнула ее соседка по парте. – И к тому же мы решили сочинить стихи про Буку, а не про Страуса.
   – Ладно, – сказала девочка в круглых очках. – Придумаю что-нибудь другое:

 
Встретив Буку, воспитанный Слон
Ей отвесил глубокий поклон.

 

   – Не нравится мне этот Слон. Подхалим какой-то! – возмутилась соседка по парте.
   – А что ты можешь предложить? – спросил ее Субастик.

 
Выл за домом свирепый Волк.
И явился тут тигров полк.

 

   – Хорошо! – похвалил ее Субастик. – Уже, по крайней мере, намечается сюжет! А дальше как?

 
Тигры сразу – к Страусу в дом... -

 

   предложила девочка.
   И весь класс хором закончил:

 
И увидели Буку в нем.
И сказали: “Свободна ты!”

 

   неуверенно произнесла другая девочка.

 
Под землей ликуют кроты, -

 

   продолжил ее сосед.
   – Тут у нас явно что-то не ладится, – возразил Субастик. – Нет развития сюжета, хоть тигры и спасли узницу из плена жестокого Страуса. И кроты ни при чем... Кто придумает что-нибудь поинтересней?
   Тут с последней парты вскочил самый высокий мальчик и, захлебываясь от восторга, сказал:
   – Я! Я придумал совсем другое! И очень интересное! Слушайте!

 
Пригласила Жаба Лягушку.
Та пришла и сразу – в кадушку.
Почернела Жаба от злости:
“Разве так ведут себя гости?”
В это время пришел Бегемот...

 

   И весь класс хором закончил:

 
Засопел и разинул рот.

 

   Вернеру самому очень захотелось есть, и он тотчас же сказал:

 
Проглотил хозяйку и гостью,
Поперхнувшись хозяйкиной костью,
И сказал: “Пообедал я всласть!”

 

   Но одной девочке стало жаль Лягушку, и она закричала:

 
А Лягушка из брюха – шасть!

 

   – Ловкая эта Лягушка! – вздохнула другая девочка. – Но ничего интересного не делает.
   Все задумались. Немного погодя Субастик сказал:
   – Раз уж вы все молчите, я сейчас сочиню другую историю:

 
Жил-был Котенок, забавный на вид:
Мягкие лапки и... пара копыт!
Кошки смеялись: “Ну-ну, грамотей!
В наше-то время – да жить без когтей!”
Взрослых спрошу я, спрошу малышей:
Много ль копытом наловишь мышей?

 

   – Нечего и спрашивать! – воскликнула Эрика. – И так ясно, что много не наловишь.
   – Да и не бывает таких животных! – сказал серьезный мальчик в очках, который сидел на задней парте.
   – Не бывает?! – переспросил Субастик. – Еще и не такие бывают! Слушайте внимательно:

 
В лесу, где мрак, и теснота,
И шишки под ногами,
Я встретил серого Кота
С ветвистыми рогами.
Хоть очень смелый, верь – не верь,
Струхнул я тут немножко!
“Скажи мне правду, чудо-зверь:
Олень ты или Кошка?”

 

   – Интересная история! – сказал Вернер. – И что же он ответил?
   – Не перебивай меня, а слушай! Ответил он вот что:

 
“Я все сказать тебе готов,
Люблю я любопытных.
Мой папа родом из котов,
А мама – из копытных.
Мой дядя – старый толстый Бык,
А тетя – Кенгурушка.
И я давно уже привык
Чесать ногою ушко.
Есть у меня сестра Свинья,
В нарядных ходит брюках.
Не выдержав, однажды я
От зависти захрюкал.
Я в братья взял себе Дрозда –
Ведь мы с ним однолетки.
Я мошек ем и иногда
Чирикаю на ветке.
Моя племянница – Змея.
Я с ней, конечно, знаюсь.
Не удивительно, что я
Шиплю и извиваюсь”.
В лесу, где мрак, и теснота,
И шишки под ногами,
Я встретил серого Кота
С ветвистыми рогами.

 

   – Что же это все-таки был за зверь? – спросила Эрика.
   – А я и сам не знаю! – ответил Субастик и широко улыбнулся.
   Все дети весело рассмеялись и захлопали в ладоши.
   – Прекрасно, Робинзон! – похвалил его учитель и поднялся с места. – А сейчас всем нам пора разойтись по домам: уже давно прозвенел звонок.
   ...Вскоре Субастик постучал в окно господину Пепперминту.
   Тот распахнул окошко, быстро оглянулся по сторонам и втащил Субастика в комнату.
   – Скажи-ка, ты и вправду был в школе? – спросил он.
   – Конечно, ты же сам мне велел!
   – Ты уж прости меня, Субастик, теперь я жалею об этом! – вздохнул господин Пепперминт.
   – Да что ты, папочка! – засмеялся Субастик. – Не надо ни о чем жалеть! В школе мне еще больше понравилось, чем в универмаге. Надо только уметь выбирать учителей.
   – А что, ты уже успел поучиться у многих учителей? – спросил господин Пепперминт.
   – Да, у многих...
   – И какой же учитель самый лучший?
   – Какой самый лучший? – переспросил Субастик и задумался. – Самый лучший тот, который провел сегодня урок стихосложения!
   – Наверно, это был учитель языка и литературы. Такой высокий, худой, со светлыми волосами?
   Субастик прыснул.
   – Нет, папочка, – проговорил он, когда наконец перестал смеяться, – как раз наоборот: маленький, толстенький, с рыжей щетинкой! И, если память мне не изменяет, в водолазном костюме.

6.

ЧЕТВЕРГ

   В четверг господин Пепперминт проснулся сам.
   – Чудеса! – воскликнул он. – И будильник не звонит, и Субастик не поет!
   Он взглянул на часы и увидел, что уже больше одиннадцати.
   – А что, хорошо бы спеть? – спросил Субастик. Пристегнув ремень господина Пепперминта к карнизу для занавесок, он качался на нем, как на качелях.
   – Ни в коем случае! – проговорил господин Пепперминт, зевая и потягиваясь. – Я сегодня отлично выспался!
   – Я очень хотел, чтобы ты выспался, – ответил Субастик, раскачиваясь взад и вперед. – Потому я и играл так тихо.
   Господин Пепперминт долго смотрел, как он качается. Да, Субастик сильно вырос. И ежедневное умывание явно пошло ему на пользу: синих пятен на мордочке почти не осталось. Господин Пепперминт снова потянулся и спросил:
   – А чем же мы займемся сегодня?
   – Хочешь, нальем воды в туфли тетушке Брюкман? – предложил Субастик. – Или купим много-много головок сыра и сыграем на кухне в футбол. А еще можно протянуть веревку от шкафа до люстры и учиться ходить по канату. Тебе-то чего хочется?
   – Уж я-то знаю, чего мне хочется, – ответил господин Пепперминт, нежась в постели. – Но чего нельзя, того нельзя.
   – А чего же все-таки тебе хочется? – продолжал допытываться Субастик.
   – Больше всего мне хотелось бы пролежать весь день в постели и вообще ничего не делать. Самое большее – немножко почитать.
   – А почему это нельзя? – спросил Субастик. – Тебе же сегодня не нужно идти на службу!
   – Потому что так не полагается, – попытался объяснить господин Пепперминт. – А вдруг госпожа Брюкман войдет в комнату и увидит, что я все еще лежу в постели. Что она подумает?
   – А что она может подумать? – возмутился Субастик. – Скажем, она подумает: “Завтра пятница”. Или: “Вчера была среда”. И что плохого, если даже она подумает: “А господин Пепперминт лежит в постели”?
   – Боюсь, что меня весь день будет совесть мучить, – сказал господин Пепперминт.
   – “Совесть! Совесть”! – передразнил его Субастик. – А я хоть три дня подряд готов проваляться в постели – мне все нипочем! Вот разве что скука меня бы замучила... Просто ты ни разу не пробовал. Но вот сегодня пролежи в кровати весь день, и дело с концом!
   – Я хочу есть!
   – Отлично! В таком .случае, ты получишь свой завтрак, – заявил Субастик. – Но все равно оставайся в постели. Я раздобуду тебе еду!
   – Деньги возьми в моем брючном кармане. Сбегай в сосисочную – купи пару сосисок и булочку! – распорядился господин Пепперминт. Ему все больше и больше нравилась эта затея. – Я помогу тебе вылезть из окна, ты сбегаешь за покупками, а потом я втащу тебя обратно. И Брюкманша ничего не заметит.
   – Так дело не пойдет, – сказал Субастик. – Хочешь провести весь день в постели – строго соблюдай постельный режим. Я не допущу, чтобы ты вставал, высаживал меня из окна и втаскивал обратно!
   – А как же ты выберешься на улицу?
   – Уж как-нибудь выберусь, не беспокойся.
   – Хорошо. А как ты вернешься в комнату? Ты же не сможешь влезть в окно без моей помощи, если в руках у тебя будут свертки с едой.
   – А мне вовсе незачем возвращаться в комнату!
   – Так я должен голодать, по-твоему?
   – Зачем голодать? – удивился Субастик. – Ведь не я тебе нужен, а сосиски с булкой!
   – Значит, мне все равно придется встать, чтобы взять их у тебя! – рассмеялся господин Пепперминт.