Макалистер Кейти. Секс, ложь и вампиры

   – Смотри лучше, – приказал он, а его глаза приобрели цвет индиго. Я отвернулась, размышляя над тем, как ему удается проделывать все эти фокусы с глазами. Но я решила, что сейчас не лучшее время спрашивать его о способностях и возможностях вампиров. Я снова посмотрела на вазу, и на этот раз подумала, можно ли нокаутировать вампира, разбив вазу о его голову. – Потребуется больше, чем ваза, чтобы я потерял сознание. Даже не думай о том, чтобы попробовать. А теперь посмотри на нее еще раз и скажи, что ты видишь.
   Я прикусила язык, чтобы не выказать своего удивления, и прикинула, а не отказать ли ему прямо в лицо. Но несколько его телодвижений в мою сторону и пышущая из него угроза заставили меня передумать. Я поспешила сделать, как он велел.
   – Это просто ваза. Около двенадцати дюймов в высоту, с золотой каймой и бледным рисунком по краям.
   – Опиши рисунок, – потребовал он, сверля меня взглядом.
   – Рыбы, – безнадежно сказала я. Больше всего мне хотелось убраться подальше от пугающего, загадочного, раскомандовавшегося вампира. – На вазе рыбы. Похоже на греческий стиль или что-то такое.
   Он отвернулся, на лице его явно читалось разочарование. Меня кольнуло чувство вины, словно я как-то подвела его. Да о чем я? Он же вампир! А это плохие новости, как на них ни смотри. И не имеет значения, что я сказала не то, что он ожидал услышать. Если только… может, это и имеет значение. Когда я снова посмотрела на красный рунический узор, опоясывающий его, во мне проснулась жалость.
   Даже вампир имеет право на капризы, если на нем лежит проклятие Повелителя демонов.
   Я снова посмотрела на вазу, краем глаза глядя на вампира на тот случай, если он решит мною поужинать. Мне, конечно, было его жаль, но я еще не окончательно выжила из ума.
   – Рыбы плавают двумя косяками. Волны, среди которых они плавают, крутые и захлестывают их. Примерно такой же рисунок я видела на книге… – Я прижала ладонь ко рту, одновременно напуганная тем, что проболталась, и тем, что это может значить.
   Вампир развернулся ко мне, пригвоздив меня к стене своим взглядом.
   – Ты видишь проклятие?
   – Может быть.
   – Мелиссанда, – пробормотал он и посмотрел вниз, туда, где на нем горели руны. – Она нашла волшебницу. Я и не думал, что она найдет ту, у которой хватит сил помочь.
   – Что ж, она и не нашла. Вот так вот, – выпалила я быстро, и он снова пронзил меня взглядом. – Я бы счастлива помочь, но правда не могу. Я никогда не умела колдовать. Видите ли, мои способности заморожены. Но я действительно согласилась помочь ей найти племянника. Вот поэтому я и проникла в библиотеку Кристиана. Вот что я здесь делала. Ну а сейчас, когда я вам все рассказала, настала ваша очередь.
   – Деймиан, – сказал он, и его глаза снова налились цветом индиго. Я едва не спросила его, как он это делает, но он сдвинулся. Я даже не заметила, как именно он это сделал, но уже через секунду я оказалась прижатой к книжным полкам двумя стальными руками огромного вампира. – Ты расскажешь мне все, с самого начала. Что Мелиссанда сказала тебе?
   – Должна вас предупредить, я специалист по вампирам. Я видела все серии «Баффи» и «Зачарованных»^[2], так что не думайте, что, посверкав клыками, вы меня напугали, – начала я, но тут увидела острые клинки его клыков, и вся моя бравада улетучилась в окно, оставив меня один на один с ним. Он источал силу и отчаяние, и я поняла, что он убьет меня, если придется, но узнает то, что ему так важно. Знай я государственные тайны, и те бы ему сейчас рассказала с радостью. – Она наняла меня, чтобы я сняла проклятие, но я такими вещами не занимаюсь, так что она пообещала мне нагрудник, если я проникну в дом и разыщу записи, которые нашел ее брат, где говорится о местонахождении Деймиана, но только я не знала, что это проникновение со взломом, потому что она сказала, что замок принадлежит ее родственнику-вампиру, который определенно не против, хотя сам он уехал и оставил дверь в замке под охранным проклятием, так что сама она не могла войти, и, раз уж мы заговорили об этом, вас-то как эта дверь пропустила? Расколдовали?
   – Заколдованы только двери и окна. Я же не воспользовался ни тем, ни другим.
   – А-а-а. И как вы тогда вошли?
   Вместо ответа он лишь снова нахмурился. Меня смущала его близость. Я не переставала говорить себе, что он вампир, а не просто мужчина, и, следовательно, его хищническая натура не позволит ему ограничиться свиданием. Бога ради, я же могу стать его ужином! Я пыталась втолковать это своему телу, но все, что оно видело перед собой, – это чертовски привлекательного парня. Он был высок, значительно выше меня (а я не коротышка какая-нибудь), с широкими плечами и развитыми мышцами груди, от которых та маленькая Нелл, что сидела внутри меня, едва не падала в обморок. Его волосы, густые и красновато-коричневые, спадали до воротника. Рыжая щетина украшала подбородок и щеки. От всего этого я и сама едва не падала в обморок, что уж там до моего второго Я. Его глаза менялись от небесно-голубого до темно-синего, почти неотличимого от зрачков. Но было в них что-то еще, что-то глубокое и проникновенное, что удерживало меня от того, чтобы возражать ему или пытаться убежать. Где-то внутри его, под этой грубой личиной вампира, скрывался крик о помощи, который задел самые тонкие струны моей души. Я посмотрела в его прекрасные глаза и на какой-то краткий миг поняла истинную природу тьмы внутри его.
   Жизнь в той форме, в какой я ее знала, перестала существовать…
   – Дыши глубоко и не поднимай голову.
   Слова, грубые и какие-то деформированные, как ни странно, успокаивали, пока я приходила в себя. Я сидела на полу с головой между колен. Все, что я видела, – это две ноги в тяжелых ботинках. Они плясали и расплывались передо мной, вызывая тошноту, пока наконец не приобрели неподвижную основательность. Я подняла голову и посмотрела на вампира:
   – У вас нет души.
   – Нету, – сказал он сухо. – Тебе уже лучше?
   – Да. Я никогда раньше не падала в обморок. Впрочем, раньше я никогда не смотрела в глаза мужчине, где не отражалось бы ничего, кроме ада. Так что, надо полагать, все бывает впервые. Раз я не ударилась, значит, вы подхватили меня, когда я падала?
   – Да. Ты стоять сможешь? – Он протянул руку, предлагая помощь.
   Я подавила желание испробовать, каково это – оказаться в его объятиях, и поднялась на ноги.
   – Ага. В коленях слабость, а так ничего. Вы уж извините за «бездушное» отношение.
   – Пойдем, – сказал он в ответ на мое извинение, после чего распахнул дверь библиотеки.
   – Конечно. Позвольте только, я заберу бумаги. Мне кажется, там есть информация о том, где держат племянника Мелиссанды. – Вырванные страницы лежали, разбросанные по полу. Понятия не имею, как они выпали у меня из кармана, но мой разум, будучи в полушаге от безумия, решил, что это не так уж и важно.
   Вампир посмотрел в окно. Через щель в тяжелых ставнях я видела, что небо начало светлеть.
   – Оставь их. Мне не нужны бумаги. Я знаю, где держат Деймиана.
   – Знаете? Здорово! Значит, вы скажете Мелиссанде? Она снаружи, ждет меня. Э-э-э… мы идем в другую сторону. Ее машина сразу за замком, позади большого сооружения, похожего на склеп.
   – Мы не пойдем к Мелиссанде.
   Я резко остановилась. Вампир схватил меня за запястье и потащил за собой.
   – Постойте! Мелиссанде очень нужно найти племянника и брата. Она в отчаянии. Если вы знаете, где Деймиан, то непременно надо ей сказать, чтобы она смогла его спасти.
   – Сейер не нуждается в помощи. – Его глаза сейчас сияли ледяной синевой, я чувствовала холод его взгляда, обжигающего мою кожу. Я пыталась сопротивляться, но он тащил меня за собой, как мешок с картошкой. Ненавижу навязчивых вампиров.
   – Вы знаете Сейера?
   – Да. Перестань сопротивляться. Тебе не удастся убежать.
   – Да?! Ну тогда смотрите внимательно! – закричала я, хватая что попалось под руку со стойки с оружием.
   Вампир резко развернулся и схватил меня прежде, чем я успела глазом моргнуть. Он забросил меня на плечо, и у меня дух вышибло.
   – Эй! – закричала я, с трудом отводя взгляд от его аппетитной попы. Я заколотила кулаками по его спине. – Отпустите меня! У меня кровь прилила к голове!
   – Это мне пригодится, – пробормотал он, открывая деревянную дверь. Мое тело беспомощно болталось у него на плече, когда вампир побежал по каменной лестнице вниз.
   – Я слышала это! А теперь немедленно отпустите меня, и мы спокойно обсудим план моего похищения.
   – Нет. Прекрати драться, иначе мне придется применить силу.
   – Применить силу? – спросила я у его попы, от которой, стыдно признаться, я не могла отвести взгляд. В тесных, обтягивающих джинсах, это был предмет, достойный самых смелых фантазий. А уж когда он двигался… – Да, и что же вы сделаете? Укусите меня за ногу?
   Он даже не замедлил движения. Просто вонзил неглубоко свои клыки в мое бедро.
   Я подпрыгнула, насколько позволили его руки, от неожиданности и одновременно от щекочущего захватывающего чувства.
   – Ой! Вы укусили меня за ногу! Вы выпили мою кровь! Я невкусная!!!
   Ты очень аппетитная. Ты просто банкет из двенадцати блюд.
   – Прекратите! Немедленно прекратите! – закричала я, уткнувшись в его спину. – Хватит шептать у меня в голове! И хватит кусать меня за ногу! Отпустите меня.
   – Нет.
   И он побежал дальше вниз по ступеням, совершенно не задумываясь о моем комфорте. Но даже когда лестница кончилась, он не остановился, а побежал в глубь бездны необъятного подвала. Я посмотрела вверх, в колодец лестничного проема, откуда лился слабый свет, и увидела каменные статуи, которые казались удивительно живыми в неровной игре теней.
   Я начала беспокоиться. Одно дело – флиртовать с вампиром, и совсем другое – провести с ним вечность в склепе, если у него на меня есть планы… У меня в горле пересохло от перспективы быть похороненной заживо. Это было моим самым страшным ночным кошмаром.
   – Вы мне живот сжали! Меня стошнит, если вы меня не отпустите.
   Это сработало. Он остановился, поставил меня на ноги, его пальцы крепко держали меня за запястье, пока я пыталась отдышаться.
   – Уф, так-то лучше. Так вот…
   – У нас нет времени на разговоры. Солнце поднимается. Идем.
   – Знаете, я одновременно могу идти и говорить. Уверена, если вы постараетесь, то у вас тоже получится, хоть вы и вампир. Я уже поняла, что у вас в – невероятно привлекательной – попе шило, но я не могу бросить Мелиссанду, не сказав ей о племяннике. Так что, если мы не поставим ее в известность, то я и с места не сдвинусь. Она же беспокоится о нем.
   – Ничего не знаю, ты туда не вернешься, – мрачно сказал он и потащил меня за собой по узкому каменному проходу. Раздался металлический щелчок, это он включил зажигалку, взметнулся язычок синего пламени. Впрочем, он мало чем помог, света сильно не прибавилось. Я лично видела только то, что проход сырой и бесконечный. Пахло землей. Пока меня тащили по этому коридору, пол под ногами менялся с каменного на песчаный, а затем и вовсе на земляной с торчащими корнями.
   Мое беспокойство сменялось злостью по мере того, как он тащил меня по этому кишечнику замка. Как он может бросить бедную Мелиссанду в ее горе! Ведь единственное его слово может помочь.
   – Ты бессердечный кровосос! Как ты можешь быть таким эгоистичным? Ничего, что я на ты?
   – Эгоистичным? – Вампир бросил на меня презрительный взгляд.
   – Да, эгоистичным. Я не дурочка, знаешь ли. Я видела, как ты навострил уши, когда понял, что я волшебница. Ты же хочешь, чтобы я сняла проклятие, которое наложили на тебя, так? – спросила я и споткнулась о корень дерева, торчавший из земли. Он подхватил меня за талию. Я не стала обращать внимания на внутренний голос, который советовал мне насладиться сполна этим кратким объятием, ибо я понимала, что он лишь пытался мне помочь. – Думаешь, сможешь использовать мои способности, чтобы избавиться от своих проблем?
   – Да.
   Он произнес это с таким холодком, что меня бросило в дрожь.
   – Да? Ну тогда лучше тебе подумать еще раз. Я ничего не могу расколдовать. Я здесь только для того, чтобы помочь Мелиссанде… тебе тоже, кстати, не помешает помочь ей. На кону жизнь мальчика, и даже если ты не из тех, кто задумывается о вежливости, то ты все равно не такой монстр, чтобы тебе было все равно.
   – Откуда ты знаешь, что я не такой монстр?
   Что-то вспыхнуло в его глазах, и я снова почувствовала его зов.
   – Не говори ерунды. Если бы ты был монстром, ты бы перегрыз мне глотку, или сразу же сделал меня своей царицей ночи, или что-нибудь в том же духе. Ты всего лишь человек, а вовсе не монстр. Да, мужчина с острыми клыками и руками, словно стальные капканы, но ты все равно человек, а посему ты связан нормами гуманности и морали и просто обязан помочь Мелиссанде.
   Он продолжал идти вперед.
   – Она не примет мою помощь.
   – Но…
   – Нет! – сказал он, словно камень раздробил.
   Я посмотрела на него и решила, что при первой же возможности вытяну из него информацию и передам ее Мелиссанде.
   – Сюда. – Он свернул в темный проход и отпустил меня, чтобы навалиться на каменную дверь, оплетенную корнями. Она хрустнула протестующе, когда подалась, открываясь. Проход наполнился треском и скрежетом. Я попятилась назад, пока не наткнулась на скалистую стену. Свет от зажигалки ничего толком не освещал.
   – Кто ты? – спросила я, и дверь закрылась с ужасным грохотом. – Кто ты, где мы, и зачем именно меня ты похитил?
   Вампир пошарил по полу и вскоре поднял кусок дерева размером с руку. Кусок этот, судя по всему, был сухим, потому что загорелся почти сразу, как только вампир поднес к нему зажигалку. Он высоко поднял импровизированный факел, который осветил комнату, разметав наши тени по грубо отесанным каменным стенам.
   – Меня зовут Адриан Томас, а это маленькая комната, вытесанная в чреве туннеля, который ведет за стены замка. Я привел тебя сюда, чтобы ты сняла проклятие, которое наложил на меня Повелитель демонов – Асмодей.
   – Адриан? – прошептала я, мой мозг лихорадочно работал. – Адриан-Предатель? Тот, кто отдавал своих собратьев в лапы Асмодея на бесконечные пытки и ужасную смерть? Тот самый Адриан?
   – Да, – ответил вампир. Свет от факела сверкнул на его клыках, когда он улыбнулся невеселой улыбкой. – Я Предатель, а ты, волшебница, моя пленница.

Глава 4

   – Ты собираешься меня убить, да?
   – Что? – Адриан держал горящий корень высоко над головой и обходил влажную дыру, куда он меня затащил, по периметру. Помещение по размеру напоминало мою спальню, две стены были каменные, две земляные, потолок подпирали древнего вида деревянные стропила. Судя по остаткам бочек в углу, эту комнату в былые времена использовали как склад. – Зачем мне тебя убивать?
   Корень прогорел почти до его руки. Адриан остановился передо мной, удовлетворенный, видимо, тем, что свет не проникает в комнату.
   – Зачем? Я загнана в ловушку, один на один с матерым вампиром, который в свободное время сдает своих приятелей Повелителю демонов. И как мне не думать, что я сейчас стану обедом?
   Он швырнул факел на грязный пол, где тот зашипел, последние сантиметры корня продолжали догорать.
   – Я же сказал, что мне нужна твоя помощь. А я обычно не ем людей, которые мне нужны.
   – Да? Звучало бы убедительнее, если бы ты не облизывал клыки, пока говоришь это. – Свет от догоревшего факела померк. Я прижалась спиной к каменной стене и скрестила руки на груди, пытаясь обнять себя. Ненавижу темноту. Ненавижу, когда меня запирают в замкнутом пространстве. С той самой ночи десять лет назад…
   На его лице отобразилось страдание, хотя я едва видела его в умирающем свете.
   – Я не облизывал клыки. Я никогда не облизываю клыки. Прости, что они действуют тебе на нервы, но я ничего не могу с этим поделать.
   – Что? – спросила я нервно, глядя, как остатки пламени превращаются в тлеющие угольки. – Твои клыки застряли в выдвинутом положении?
   Он вздохнул. Вот уж не знаю, почему мне показалось, что вздыхающий вампир – это смешно. Судя по всему, из-за недостатка кислорода в комнате у меня в голове путались мысли.
   – Что-то вроде того. Зачем ты лезешь на стену?
   – Может, лучше разведешь костерок, пока хоть что-то тлеет? – Холод от камня позади меня проник через жакет и пронизывал до самых костей.
   – Костерок? – Он посмотрел на остатки корня под ногами и снова на меня. – Ты боишься темноты?
   – Да. Так что большой костер был бы в самый раз. Корень сейчас окончательно истлеет. Сделай же хоть что-нибудь.
   – Как тебя зовут?
   – Что? – Я осторожно подалась вперед, одним глазом глядя на вампира, другим на угасающий корень. – Это что, такое вампирское правило: надо обязательно знать имя человека, которого собираешься убить?
   Я присела у тлеющего корешка и стала дуть на него, чтобы он разгорелся, а сама поглядывала по сторонам в поисках чего-нибудь сухого, чтобы подкормить его. Лучина, вот что мне нужно!
   – Нет, это не правило, но мне всегда казалось, что это мило, когда знаешь, что написать на надгробном камне.
   Поползав вокруг корня, я нашла пару сухих сучьев, которые тут же положила на едва уже тлеющие угли, и принялась дуть изо всех сил, чтобы оживить огонек. Вокруг была кромешная тьма, я не видела Адриана, но чувствовала его. Я чувствовала его, тьму вокруг и многотонный каменный массив замка над головами, который давил на меня всем своим весом.
   – Нелл, – выдохнула я и поморщилась, когда разгоревшийся было огонь снова потух. И вот когда умер этот свет, родилась паника, настоящая паника, от которой кровь стыла в жилах. – Меня зовут Нелл.
   – Нелл. – Его голос, грубый, как камень, чьими пленниками мы стали, потерся о мою кожу, словно касаясь. – Какое странное и старомодное имя для такой современной девушки.
   Я поднялась, сбитая с толку темнотой, переполненная паникой, я задыхалась, потому что в комнате было мало воздуха. Мы оказались в ловушке в этой каменной могиле. Я больше не могла это выносить.
   Его голос раздался из другого угла, словно он ходил вокруг меня кругами.
   – Нелл, почему ты боишься темноты?
   Я резко развернулась, ничего не видя перед собой. Я пыталась рассмотреть что-нибудь… ну хоть что-нибудь.
   – Я не так сильно боюсь темноты, как я боюсь того, с кем заперта здесь. Тебя не затруднит стоять на одном месте?
   – Ты боишься темноты, – прошептал он у меня за спиной. – Твое сердце так быстро бьется, что я почти чувствую твой страх.
   Я подпрыгнула от ужаса и повернулась в том направлении, откуда шел голос.
   – Перестань пугать меня, лучше дай зажигалку!
   – Зачем тебе моя зажигалка? Ты что, спалить меня собираешься?
   – Это не входило в мои планы, но я с удовольствием включу твое предложение в список, – мрачно сказала я и протянула руку: – Мне нужен костер, ясно? Здесь холодно.
   – Если ты хочешь согреться, то я рад предложить свои услуги! – прорычал он мне на ухо. Я поежилась от его обжигающего дыхания.
   – Я бы предпочла огонь, – сказала я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Мне нравится огонь.
   – Огонь убьет тебя. – На сей раз его голос звучал прямо передо мной. Я протянула руку и почувствовала, как что-то теплое исчезает в темноте. – Здесь нет вентиляции, ты задохнешься от дыма.
   – Ну и что? – захныкала я, паника, с которой я пыталась бороться, брала верх. Я рухнула на землю, жалкий комок гуманизма, дрожащий от страха, сжимающийся в ужасе от осознания тяжести камня надо мной. – Я все равно умру, пока ты играешь со мной в кошки-мышки. Так почему бы не умереть по-моему? По крайней мере буду видеть своего убийцу. Ты что, весь воздух высосал? Здесь нечем дышать. Я не могу… мне не хватает воздуха.
   – Нелл. – Его теплые сильные руки поставили меня на ноги. Я подумывала о том, чтобы оказать сопротивление, но подсознательная потребность прижаться к другому человеческому существу победила. Адриан проворчал что-то, когда я бросилась ему на шею. Он был теплым и надежным, и, как ни странно, мне легче дышалось. Казалось, что он один удерживал многотонную громаду камня, которая иначе непременно обрушилась бы на меня, размазав по полу.
   Паника, пронизывавшая меня, начинала потихоньку отступать.
   – Извини, – сказал он. – Я не знал, что у тебя клаустрофобия. Если бы знал, нашел другое укрытие.
   – У тебя бьется сердце, – сказала я, чувствуя, как на его шее пульсирует жилка. Под моими руками его грудь поднялась и медленно опустилась. – Ты дышишь. Я думала, что вампиры мертвые. А ты совсем не похож на мертвых. Ты вовсе не холодный.
   – Мы предпочитаем термин «Темный», – ответил он. – И граф Дракула тут почти ни при чем.
   – Так ты не мертвый? – спросила я, успокаиваясь в его теплых объятиях.
   – Нет. Я такой же живой, как и ты. Но есть несколько отличий.
   – Как, например, тот факт, что вы бессмертные и пьете человеческую кровь, сгораете на солнечных лучах, а чеснок вас отпугивает. – Я ожидала, что он вонзит в мою шею клыки, но вместо этого позволил мне висеть у него на шее, в объятиях, о которых я не могла мечтать и в самых смелых снах.
   Я почувствовала, как он пожимает плечами, опуская руки вдоль моей спины, отчего я покрылась мурашками, но вовсе не от холода.
   – Я живу, пока меня не убьют, – это так. Мне нужна кровь, чтобы выжить, – это тоже правда. Солнечный свет не очень для меня полезен, хотя он и не сожжет меня в пепел, как это показывают в популярных кинофильмах.
   – А чеснок? – спросила я, наслаждаясь болтовней. Прижавшись к нему, я не могла не чувствовать его запах, сочетание типичного мужского аромата и чего-то еще, природного, лесного, отчего внутри меня все начинало вибрировать, и я была не властна над этим.
   Да и не хотела.
   – Чеснок меня совершенно не беспокоит, хотя меня и раздражает, когда люди начинают класть его в еду без разбора.
   Ах, как это неправильно – прижиматься к мужчине, да даже и не к мужчине, а к вампиру, который, не задумываясь, предает своих собратьев!
   Почему ты решила, что я делаю это не задумываясь?
   – Ты про еду? – спросила я, делая вид, что не слышала его мыслей. – Или про людей? Извини, это была шутка? Ты говорил про людей, от которых пахнет чесноком?
   – Да, это была шутка. Если ты больше не паникуешь, то я достану зажигалку. Я не могу позволить тебе разжечь костер. Но я могу поставить зажигалку на землю, и она будет гореть, пока не кончится бензин.
   Я с сожалением отклеилась от него, да и то только ради его обещания. Он щелкнул зажигалкой, прикрывая кремень рукой, затем, когда вспыхнуло пламя, подошел к разваленным бочкам и поставил ее на одну из наиболее уцелевших. Он аккуратно расчистил мусор вокруг нее и отрегулировал высоту огня на минимальный уровень. Свет от зажигалки fie рассеивал тьму дальше, чем на расстояние вытянутой руки, но это было лучше, чем ничего. Я кинулась к огоньку, точно мотылек.
   – Так лучше? – спросил он.
   Я кивнула, потирая от холода руки. Удивительно, но когда я прижималась к нему, то не чувствовала никакого холода. Он раскидал деревянный мусор на полу и расчистил путь к ближайшей стене.
   – Райн, – заговорила я, глядя, как он садится спиной к стене.
   – Адриан, – поправил он, навалился на камень, скрестил на груди руки и закрыл глаза.
   – «Райн» звучит по-дружески. Мне нравится имя Райн. Райн никогда не стал бы перекусывать чужой ногой. А «Адриан» звучит… – я неопределенно махнула рукой, – жестоко. Бессердечно. Грубо.
   – А я и есть жестокий, бессердечный и грубый. Я ведь Предатель.
   – Хм. От Райна веет нормальностью.
   Он открыл глаза.
   Я сделала испуганное лицо.
   – А может, ты и прав. Ты вовсе не похож на Райна. Ты вылитый Адриан.
   Я снова потерла руки и огляделась в поисках укромного уголка, куда можно было бы забраться, чтобы хоть немного согреться.
   – Никто не называл меня иначе, как Адриан-Предатель. – На секунду в его глазах вспыхнуло удивление, затем он снова закрыл их.
   – Что ты делаешь? – спросила я, дрожа от холода. Я не видела крыс в комнате, но мне казалось, что они шевелятся повсюду. Хотя Адриану наверняка все равно. Интересно, я думала, что вампирам подвластны создания тьмы.
   – Я пытаюсь поспать. И успокойся, здесь нет крыс.
   – Прекрати читать мои мысли! – Раздражение от того, что он может влезать в мою голову, когда ему того пожелается, вытесняло и мысли о крысах, и дискомфорт от холода.
   Уголки его губ слегка дрогнули, словно он разучился улыбаться. Даже в такой темноте я не могла не отметить, насколько он хорош собой. Слабый огонь от зажигалки окрашивал его волосы в красные тона, огненные бакенбарды смягчали челюсть, которая иначе выглядела бы грубо. Когда его губы дернулись в подобии улыбки, на щеках пробились ямочки. Его нос был слегка изогнут в нескольких местах, видимо, он ломал его раз или два. Ресницы, густые и черные, почти лежали на щеках, прикрывая прекрасные глаза.
   Он и впрямь был самым красивым мужчиной из всех, каких мне доводилось видеть.
   Легкая линия ямочек на щеках углубилась.
   А еще он был дьявольски сексуальным, и, уверена, он прекрасно об этом знал.
   Один уголок рта скользнул вверх.
   Не исключено, что ему даже не приходится ходить в магазин за продуктами. Уверена, женщины так и липнут к нему, так что на ужин у него всегда есть выбор.
   Другой уголок рта пополз вверх. Ямочки на щеках стали еще глубже.