Я закрыла глаза и послала небесам благодарственную молитву.
— Мне очень интересно, миссис Либерман. Не думаю…
Она прервала меня:
— Мисс Брэнниган, я всегда считала, что умею делать правильные выводы. Я вчера вечером отправила все адреса по факсу в ваш офис. Меня вовсе не устраивает, что мой бизнес используют, пусть без нашего ведома, в какой-то афере. Держите меня в курсе, ладно?
Держать в курсе? Да я готова была держать ее в курсе чего угодно, даже изменения курса доллара!
10
11
— Мне очень интересно, миссис Либерман. Не думаю…
Она прервала меня:
— Мисс Брэнниган, я всегда считала, что умею делать правильные выводы. Я вчера вечером отправила все адреса по факсу в ваш офис. Меня вовсе не устраивает, что мой бизнес используют, пусть без нашего ведома, в какой-то афере. Держите меня в курсе, ладно?
Держать в курсе? Да я готова была держать ее в курсе чего угодно, даже изменения курса доллара!
10
У меня не оказалось времени поразмышлять над тем, что сообщила Рейчел Либерман. Мне очень трудно сосредоточиться, когда «Эдуард Второй» и «Ред Хот Полкас» звучат на такой мощности, что у меня в зубах вибрируют пломбы. Это свидетельствует о моей неполноценности, я понимаю, но у каждого свои слабости. Зато водителю было весело. Я решила поместить новую информацию в раздел мозга с пометкой «для дальнейшего рассмотрения». Кроме того, пока я не побываю в Земельном отделе и не сопоставлю всю информацию оттуда, из записей Теда и материалов, которые секретарша Джоша Джулия вчера по факсу отправила к нам в офис, я не хотела бы зацикливаться ни на каких теориях, способных помешать мне мыслить объективно.
Мы добрались в Бакстон еще до обеда, причем всего два раза повернули не в ту сторону. Не совсем уверена, чего я ожидала, — во всяком случае, не того, что получила. Там был красивый маленький оперный театр с оранжереей, построенной каким-то духовным предшественником Теда Барлоу. Я бы с удовольствием послушала болтовню какого-нибудь торговца недвижимостью: «А теперь, госпожа и господин советник, позвольте мне показать вам, как можно повысить привлекательность вашего оперного театра в глазах туристов с наименьшими затратами. Полагаю, вам это должно понравиться». Был также полукруг умопомрачительных зданий георгианского периода, но в совершенно безобразном состоянии — нечто вроде герцогини-алкоголички, уже успевшей приложиться к шерри на кухне. Честно говоря, я не могла понять, почему вокруг этих достопримечательностей подняли такой шум. Если это и есть бриллиант в короне Скалистого края[6], то мне совсем не интересны прочие ее украшения. Наверное, то, что я выросла в Оксфорде, мешает мне видеть прелесть любых величественных построек, если их не содержат в идеальном порядке.
Подобно Оксфорду, Бакстон стал жертвой собственной славы. Оксфорд все знают из-за его университета; никто не понимает, что на самом деле этот город гораздо ближе к Детройту. Богатство оксфордских лавочников растет благодаря автомобилям, а не благодаря привилегированным обитателям колледжей. Пока мы шли по Бакстону, мне стало ясно, что колеса коммерции вращает в нем не культура или курорт, а известняк.
Ричарда город так же заворожил, как и меня. Не успели мы пройти до конца довольно унылую главную улицу, как он уже начал ныть.
— Не знаю, какого черта ты притащила меня сюда, — пробормотал он. — Ты только посмотри. Настоящая дыра. И еще этот дождь.
— Полагаю, дождь идет не только в Бакстоне, — заметила я.
— Я бы за это не поручился, — хмуро возразил Ричард. — Во всяком случае, здесь намного холоднее, чем было в Манчестере. Почему бы и дождям не идти чаще? — Он остановился и враждебно уставился на запотевшую витрину кафе, где продавали жареную картошку. — Какого черта мы тут делаем, Брэнниган?
— Я делаю то, что ты мне посоветовал, — проворковала я.
— Я посоветовал? О чем это ты? Разве я говорил— давай найдем самую жуткую достопримечательность на всем Северо-Западе и целый день будем бродить там под дождем? — Когда Ричард злится, это серьезно. Прежде чем он вошел во вкус и принялся бранить Англию в целом, я смилостивилась.
Я взяла его под руку, скорее чтобы не упасть, а не из солидарности.
— Парень, который обокрал Алексис и Крис, как-то связан с Еакстоном, — объяснила я. — Он использовал вымышленное имя, проворачивая свою аферу, и оставил мне единственную зацепку— это то, что у него открыт в Бакстоне счет.
Ричард открыл было рот, но я безжалостно прервала его:
— Прежде чем ты напомнишь мне, что у тебя счет по-прежнему в Фулхеме, позволь отметить, что этот парень, предположительно, строитель и счет у него, скорее всего, деловой.
— И что мы будем делать? Ходить по Бакстону и расспрашивать людей, не знают ли они каких-нибудь неизвестных строителей, которые обокрали наших друзей? Ах да, у нас есть еще одна важная, подробность! Мы знаем, в каком банке у него превышение кредита. У нас ведь нет даже описания его внешности.
— Алексис говорит, что ему где-то под тридцать. Волнистые каштановые волосы, среднего роста, правильные черты лица. По словам другого свидетеля, у него каштановые волосы, накачанные мышцы, много о себе воображает, ездит на белом «Транзите», — протараторила я.
— На белом «Транзите»? — перебил Ричард. — Боже! Ты не думаешь, что это он хотел столкнуть тебя вчера с моста?
— Не болтай чепухи, — одернула я его. — Половина всех мелких предпринимателей в мире ездят на «Транзитах», из них половина на белых. Нельзя подозревать каждого водопроводчика, столяра или стекольщика в Большом Манчестере. Кем бы ни был этот строитель, он понятия не имеет, что я за ним охочусь, не говоря уж о том, что мне известны его аферы.
— Прости, — сказал Ричард. — Что будем делать?
— Прежде всего надо купить газету, потом найти хорошее местечко, где бы перекусить, а пока ты будешь набивать свой бездонный желудок, я почитаю газету и узнаю про местные строительные фирмы. После обеда мы прикинемся туристами и осмотрим Бакстон. Только вместо достопримечательностей будем искать строительные компании.
— Там же в субботу никого нет, — возразил Ричард.
— Верно, ~ ответила я сквозь зубы, — зато есть соседи. Такие, знаешь ли, любопытные, которые в курсе, кто на какой машине ездит, кто как выглядит и появляются ли поблизости фургоны с надписью «Т.-Р. Харрис, строитель».
Ричард застонал:
— И ради этого я пропускаю матч между «Манчестер Юнайтед» и «Арсеналом».
— Я заплачу за обед, — пообещала я. Ричард изобразил на лице сомнение. — И за ужин. — Он просиял.
Мы выбрали неподалеку от оперного театра паб, который выглядел так, словно он единственный был источником всех доходов «Лоры Эшли»[7] в прошлом году. Обивка стульев гармонировала с обоями, а мебель мореного красного дерева отлично подходила к большой, одиноко стоящей овальной барной стойке в центре зала. Однако, несмотря на интерьер, паб был, по-видимому, рассчитан исключительно на местную публику. Ричард сразу же начал жаловаться, потому что представление владельцев о пиве ограничивалось коричневым бутылочным элем. Наконец он взял себе пинту светлого и настоял на том, чтобы расположиться сбоку, с видом на дверь: в случае, если появится кто-то из его знакомых, он намеревался быстро поменять свою выпивку на мою водку с грейлфрутовым соком. Идя ему навстречу, я согласилась обозревать остальной зал. К счастью, еда оказалась хорошей. Превосходные сэндвичи, великолепная жареная картошка. Крупными ломтями, с коричневой корочкой— такую бабушка Брэнниган жарила в почерневшей от долгого употребления сковороде. Кампания по поддержанию Ричарда в хорошем настроении окончательно удалась, когда он обнаружил в меню глазированный пудинг.
После второй порции Ричард был готов двинуться в путь. Я поковыляла наверх в женский туалет, а Ричард все продолжал свои попытки соскрести узор с тарелки. Спускаясь по широким ступеням обратно, я испытала шок, от какого, бывает, люди теряют равновесие и падают с лестниц. Причем привлекают таким образом к себе совершенно ненужное внимание. К счастью, из-за моего вчерашнего временного перехода в разряд калек я поневоле вынуждена была крепко держаться за перила лестницы.
Я осторожно преодолела последний пролет и прокралась за овальную стойку, откуда могла следить за своей мишенью, не слишком бросаясь в глаза. Возможно, сидеть на лестнице и удобно, но как наблюдательный пункт это никуда не годится. Я обогнула стойку, удостоившись нескольких удивленных взглядов со стороны бармена, и теперь в зеркале они были передо мной как на ладони.
За маленьким столиком в оконной нише Мартин Читам увлеченно беседовал с персонажем, который уже показался мне на глаза раньше. С красавчиком из фургона, в упор меня не заметившим у Зерновой биржи после моего разговора с Читамом. Сегодня оба были не в деловой одежде. Читам — в вельветовых брюках и свитере, а его спутник, опять в джинсах, но в голубой рубашке, выглядел еще сногсшибательнее. На подлокотнике стула висела черная кожаная куртка. О чем бы они ни говорили, было ясно, что Читаму приходится несладко. Он то и дело наклонялся вперед, крепко сжимая в руке стакан с пивом. Во всей его позе читалось напряжение.
Его собеседник, напротив, держался очень уверенно, как у себя дома. Откинувшись на спинку стула, он небрежно курил тонкую сигару. Время от времени он ослепительно улыбался Читаму, но того эти улыбки совершенно не ободряли. Меня бы они подбодрили, окажись я на месте Читама. Парень был невероятно сексуален.
К несчастью, дело шло к тому, что он мог оказаться также и невероятным злодеем. Вот он, Мартин Читам, предложивший Алексис и Крис купить землю, и он пьет и разговаривает в Бакстоне с парнем, которого я занесла в память как строителя. Алексис и Крис потеряли все свои деньги из-за сделки, устроенной все тем же Мартином Читамом совместно с Т.-Р. Харрисом — строителем со связями в Бакстоне. Я попыталась вспомнить надпись на фургоне, который этот парень припарковал возле Зерновой биржи, но, должно быть, клетка мозга, ответственная за эту информацию, оказалась среди многих других, погибших на Бартон-Бридж.
До меня дошло, что я ничего не добьюсь, просто наблюдая за этой парочкой. Мне нужно было подслушать их разговор. Я внимательно осмотрела зал. Естественно, мне не надо, чтобы Читам меня заметил. Конечно, если он не имеет никакого отношения к махинациям, мое присутствие его не обеспокоит. Но у меня появились серьезные подозрения относительно его роли во всем этом деле, поэтому я решила не рисковать.
Я прикинула, что если пройду через зал за спиной Читама, то смогу притаиться на пустой скамье прямо позади него. Оттуда я сумею услышать хотя бы часть их бесед. Это не потребует особых приемов конспирации, что тоже немаловажно, учитывая мое физическое состояние. Я уже пересекла помещение и села на скамью, когда красавчик меня заметил. Он тут же насторожился, выпрямился и что-то шепнул Читаму. Адвокат резко повернулся на стуле. Меня раскусили.
Склонившись перед неизбежным, хотя обычно эта поза дается мне нелегко, я встала и направилась к ним. На лице Читама мелькнула паника, он через плечо взглянул на своего спутника, тот в свою очередь бросил быстрый взгляд на меня и что-то тихонько сказал. Читам нервно провел рукой по темным волосам и поднялся.
— Мисс Брэнниган, какой сюрприз, позвольте заказать вам выпить, — произнес он на одном дыхании. И отступил влево, загораживая мне дорогу.
В полном бессилии я наблюдала, как его собеседник вскочил и чуть ли не бегом покинул бар. Я уставилась на Читама тяжелым взглядом. На его лбу блестел пот, бледность залила щеки под загаром, словно адвоката внезапно сразил цирроз.
— Я надеялась, вы представите меня своему другу, — заметила я, решив идти до конца.
Читам с трудом изобразил улыбку— одними губами, не глазами.
— Простите, он очень торопился. — Адвокат поднял стакан и сделал быстрый глоток. — Позвольте все-таки заказать вам выпить, мисс Брэнниган, — умоляющим тоном попросил он.
— Нет, благодарю. Я тоже тороплюсь. У вас много друзей среди строителей, мистер Читам?
Похоже было, что он вот-вот расплачется.
— Строителей? Извините. Не совсем уверен, что понимаю вас.
— Я о вашем друге. Который только что ушел. Он ведь строитель?
Читам нервно хихикнул, звук получился, как у спаниеля, подавившегося утиным пером. Судя по лицу Читама, он сам понимал, что это не сработало. Он переменил тактику и решил сыграть откровенность.
— Боюсь, вы ошиблись. Джон — водитель грузовика. Он работает в одной из компаний, занимающихся разработкой карьеров.
— Вы в этом уверены? — спросила я.
— Конечно, — ответил Читам, постепенно приходя в себя. — Я знаком с ним и его семьей много лет, и если он не водитель, значит, он умело дурачил нас все это время. Я учился в университете с его сестрой. — Прекрасное представление.
У меня не было доказательств, только одни подозрения и парочка совпадений. Недостаточно, чтобы запугать члена Общества юристов.
— Я еще загляну к вам, — сказала я, постаравшись, чтобы эти слова прозвучали как угроза, а не как обещание. После этого я прошествовала к выходу; эффектность этой демонстрации была подпорчена моей хромотой.
Ричард с раздраженной физиономией ждал меня на мостовой перед пабом.
— Наконец-то! — вздохнул он. — Может, тебе нужно зайти в аптеку за слабительным или ты просто так увлеклась чтением «Бакстон адвертайзер», что позабыла о времени? Я здесь стою словно воплощенное терпение на огненном постаменте.
— Ты не заметил парня, который пару минут назад выскочил из паба? Черная кожаная куртка, каштановые волосы, мрачный вид? — спросила я, не обращая внимания на его жалобы.
— Который не понял, что уже староват, чтобы работать под Джеймса Дина?[8]Этого?
— Он самый. Ты, конечно, не обратил внимания, куда он пошел?
— Двинул прямиком через парк. — Ричард махнул рукой в сторону Павилион-Гарденз. — А что? Смылся, не заплатив за своего приятеля?
— Похоже, это наш клиент. Т.-Р. Харрис собственной персоной. Черт! Если бы только вспомнить название на фургоне! — выругалась я.
Ричард непонимающе уставился на меня.
— Но он не был на фургоне.
— Зато прошлый раз был. На фургоне с какой-то дурацкой надписью, — пробормотала я, вновь развертывая газету и просматривая объявления.
— «Кирпичи и авто»? «Убогий и бездомный»? — острил Ричард, пока я продолжала свои бесплодные поиски.
Внезапно мой взгляд упал на рекламу. «Перестраиваете дом? Ни к чему не прикасайтесь, сначала позвоните нам. Клифф Скотт энд Санз» и далее жирным шрифтом «Реставрация— наша специальность». Я удовлетворенно вздохнула и торжественно объявила:
— «Ре-новации».
— Ну, конечно, — согласился Ричард, взглянув на меня тревожно, как на больную в последней стадии безумия.
Он проводил меня тем же взглядом, когда я направилась в паб. Там я попросила телефонную книгу. Ожидая, когда ее принесут, я заметила, что к Читаму присоединилась стильная привлекательная брюнетка при нескольких пакетах. Судя по логотипам на них, она ходила не в «Сэйфвей» за морожеными цыплятами. Брюнетка с видом собственницы поглаживала Читаму бедро, между тем как он, похоже, очень интересовался содержимым ее пакетов. Потом мне принесли книгу, и я отвлеклась от парочки. Какой сюрприз! Фирма «Ре-новации» в книге не значилась. Возвращаемся к плану А.
Удивительно, но когда я во второй раз вышла из паба, Ричард по-прежнему стоял на тротуаре. У него было выражение лица человека, решившего, что счастье лежит на пути наименьшего сопротивления.
— И что на этот раз, моя любовь? — пропел он, плохо имитируя хорошую певицу Ширли Бэсси, и попытался заключить меня в объятия. Я отстранилась, поморщившись, и он тут же опустил руки. — Прости, Брэнниган. Все время забываю, что ты у нас хоть и ходячая, но больная.
Мне не нужно было напоминать об этом. Я устала и с трудом держалась на ногах. Честно говоря, я была рада, возможности посидеть в машине, пока Ричард объезжает строительные фирмы, которые я отметила. И опять мы вытянули пустой номер. Нигде не было фургона с надписью «Ре-новации». Или Т.-Р. Харрис. Опросив местных жителей, я выяснила, что шесть из девяти строителей ездили на белых «Транзитах». Четверо из них подходили под описание Тома Харриса. Когда я поинтересовалась, в каких банках у них счета, то в ответ получила несколько очень подозрительных взглядов и почти никакой информации.
К четырем часам я выбилась из сил. Но я не желала сдаваться, несмотря на настойчивые намеки Ричарда насчет того, что пора бы нам возвращаться домой.
— У меня идея, — сказала я по пути обратно в центр города. — Почему бы не найти симпатичный маленький отель и не остановиться в нем на ночь? Тогда тебе не придется везти меня сюда завтра.
— Что? — взорвался Ричард. — Ночевать в этой дыре? Ты, наверное, шутишь, Брэнниган. Я скорее пойду на концерт Хампердинка.
— Это можно устроить, — пробормотала я. — Слушай, я нутром чую, что это тот самый парень.
Мне нужно узнать его имя и где он живет. В Манчестере мне этого сделать не удастся.
— Тогда подожди рабочего дня, когда строители будут на месте и откроются банки, — вполне разумно предложил Ричард.
— Единственная проблема в том, что я делаю эту работу для Алексис. В понедельник утром вернется Билл, а он не обрадуется, если я стану заниматься всякой ерундой вместо работы, за которую мне платят. Я бы очень хотела выяснить все завтра. Кроме того, в понедельник мне нужно успеть в Земельный отдел. Видишь, сколько на мне висит, — налегая на патетику, добавила я.
Ричард ухмыльнулся:
— Ладно, Брэнниган, ты победила, Неужели он воображал, будто может быть иначе?
Мы добрались в Бакстон еще до обеда, причем всего два раза повернули не в ту сторону. Не совсем уверена, чего я ожидала, — во всяком случае, не того, что получила. Там был красивый маленький оперный театр с оранжереей, построенной каким-то духовным предшественником Теда Барлоу. Я бы с удовольствием послушала болтовню какого-нибудь торговца недвижимостью: «А теперь, госпожа и господин советник, позвольте мне показать вам, как можно повысить привлекательность вашего оперного театра в глазах туристов с наименьшими затратами. Полагаю, вам это должно понравиться». Был также полукруг умопомрачительных зданий георгианского периода, но в совершенно безобразном состоянии — нечто вроде герцогини-алкоголички, уже успевшей приложиться к шерри на кухне. Честно говоря, я не могла понять, почему вокруг этих достопримечательностей подняли такой шум. Если это и есть бриллиант в короне Скалистого края[6], то мне совсем не интересны прочие ее украшения. Наверное, то, что я выросла в Оксфорде, мешает мне видеть прелесть любых величественных построек, если их не содержат в идеальном порядке.
Подобно Оксфорду, Бакстон стал жертвой собственной славы. Оксфорд все знают из-за его университета; никто не понимает, что на самом деле этот город гораздо ближе к Детройту. Богатство оксфордских лавочников растет благодаря автомобилям, а не благодаря привилегированным обитателям колледжей. Пока мы шли по Бакстону, мне стало ясно, что колеса коммерции вращает в нем не культура или курорт, а известняк.
Ричарда город так же заворожил, как и меня. Не успели мы пройти до конца довольно унылую главную улицу, как он уже начал ныть.
— Не знаю, какого черта ты притащила меня сюда, — пробормотал он. — Ты только посмотри. Настоящая дыра. И еще этот дождь.
— Полагаю, дождь идет не только в Бакстоне, — заметила я.
— Я бы за это не поручился, — хмуро возразил Ричард. — Во всяком случае, здесь намного холоднее, чем было в Манчестере. Почему бы и дождям не идти чаще? — Он остановился и враждебно уставился на запотевшую витрину кафе, где продавали жареную картошку. — Какого черта мы тут делаем, Брэнниган?
— Я делаю то, что ты мне посоветовал, — проворковала я.
— Я посоветовал? О чем это ты? Разве я говорил— давай найдем самую жуткую достопримечательность на всем Северо-Западе и целый день будем бродить там под дождем? — Когда Ричард злится, это серьезно. Прежде чем он вошел во вкус и принялся бранить Англию в целом, я смилостивилась.
Я взяла его под руку, скорее чтобы не упасть, а не из солидарности.
— Парень, который обокрал Алексис и Крис, как-то связан с Еакстоном, — объяснила я. — Он использовал вымышленное имя, проворачивая свою аферу, и оставил мне единственную зацепку— это то, что у него открыт в Бакстоне счет.
Ричард открыл было рот, но я безжалостно прервала его:
— Прежде чем ты напомнишь мне, что у тебя счет по-прежнему в Фулхеме, позволь отметить, что этот парень, предположительно, строитель и счет у него, скорее всего, деловой.
— И что мы будем делать? Ходить по Бакстону и расспрашивать людей, не знают ли они каких-нибудь неизвестных строителей, которые обокрали наших друзей? Ах да, у нас есть еще одна важная, подробность! Мы знаем, в каком банке у него превышение кредита. У нас ведь нет даже описания его внешности.
— Алексис говорит, что ему где-то под тридцать. Волнистые каштановые волосы, среднего роста, правильные черты лица. По словам другого свидетеля, у него каштановые волосы, накачанные мышцы, много о себе воображает, ездит на белом «Транзите», — протараторила я.
— На белом «Транзите»? — перебил Ричард. — Боже! Ты не думаешь, что это он хотел столкнуть тебя вчера с моста?
— Не болтай чепухи, — одернула я его. — Половина всех мелких предпринимателей в мире ездят на «Транзитах», из них половина на белых. Нельзя подозревать каждого водопроводчика, столяра или стекольщика в Большом Манчестере. Кем бы ни был этот строитель, он понятия не имеет, что я за ним охочусь, не говоря уж о том, что мне известны его аферы.
— Прости, — сказал Ричард. — Что будем делать?
— Прежде всего надо купить газету, потом найти хорошее местечко, где бы перекусить, а пока ты будешь набивать свой бездонный желудок, я почитаю газету и узнаю про местные строительные фирмы. После обеда мы прикинемся туристами и осмотрим Бакстон. Только вместо достопримечательностей будем искать строительные компании.
— Там же в субботу никого нет, — возразил Ричард.
— Верно, ~ ответила я сквозь зубы, — зато есть соседи. Такие, знаешь ли, любопытные, которые в курсе, кто на какой машине ездит, кто как выглядит и появляются ли поблизости фургоны с надписью «Т.-Р. Харрис, строитель».
Ричард застонал:
— И ради этого я пропускаю матч между «Манчестер Юнайтед» и «Арсеналом».
— Я заплачу за обед, — пообещала я. Ричард изобразил на лице сомнение. — И за ужин. — Он просиял.
Мы выбрали неподалеку от оперного театра паб, который выглядел так, словно он единственный был источником всех доходов «Лоры Эшли»[7] в прошлом году. Обивка стульев гармонировала с обоями, а мебель мореного красного дерева отлично подходила к большой, одиноко стоящей овальной барной стойке в центре зала. Однако, несмотря на интерьер, паб был, по-видимому, рассчитан исключительно на местную публику. Ричард сразу же начал жаловаться, потому что представление владельцев о пиве ограничивалось коричневым бутылочным элем. Наконец он взял себе пинту светлого и настоял на том, чтобы расположиться сбоку, с видом на дверь: в случае, если появится кто-то из его знакомых, он намеревался быстро поменять свою выпивку на мою водку с грейлфрутовым соком. Идя ему навстречу, я согласилась обозревать остальной зал. К счастью, еда оказалась хорошей. Превосходные сэндвичи, великолепная жареная картошка. Крупными ломтями, с коричневой корочкой— такую бабушка Брэнниган жарила в почерневшей от долгого употребления сковороде. Кампания по поддержанию Ричарда в хорошем настроении окончательно удалась, когда он обнаружил в меню глазированный пудинг.
После второй порции Ричард был готов двинуться в путь. Я поковыляла наверх в женский туалет, а Ричард все продолжал свои попытки соскрести узор с тарелки. Спускаясь по широким ступеням обратно, я испытала шок, от какого, бывает, люди теряют равновесие и падают с лестниц. Причем привлекают таким образом к себе совершенно ненужное внимание. К счастью, из-за моего вчерашнего временного перехода в разряд калек я поневоле вынуждена была крепко держаться за перила лестницы.
Я осторожно преодолела последний пролет и прокралась за овальную стойку, откуда могла следить за своей мишенью, не слишком бросаясь в глаза. Возможно, сидеть на лестнице и удобно, но как наблюдательный пункт это никуда не годится. Я обогнула стойку, удостоившись нескольких удивленных взглядов со стороны бармена, и теперь в зеркале они были передо мной как на ладони.
За маленьким столиком в оконной нише Мартин Читам увлеченно беседовал с персонажем, который уже показался мне на глаза раньше. С красавчиком из фургона, в упор меня не заметившим у Зерновой биржи после моего разговора с Читамом. Сегодня оба были не в деловой одежде. Читам — в вельветовых брюках и свитере, а его спутник, опять в джинсах, но в голубой рубашке, выглядел еще сногсшибательнее. На подлокотнике стула висела черная кожаная куртка. О чем бы они ни говорили, было ясно, что Читаму приходится несладко. Он то и дело наклонялся вперед, крепко сжимая в руке стакан с пивом. Во всей его позе читалось напряжение.
Его собеседник, напротив, держался очень уверенно, как у себя дома. Откинувшись на спинку стула, он небрежно курил тонкую сигару. Время от времени он ослепительно улыбался Читаму, но того эти улыбки совершенно не ободряли. Меня бы они подбодрили, окажись я на месте Читама. Парень был невероятно сексуален.
К несчастью, дело шло к тому, что он мог оказаться также и невероятным злодеем. Вот он, Мартин Читам, предложивший Алексис и Крис купить землю, и он пьет и разговаривает в Бакстоне с парнем, которого я занесла в память как строителя. Алексис и Крис потеряли все свои деньги из-за сделки, устроенной все тем же Мартином Читамом совместно с Т.-Р. Харрисом — строителем со связями в Бакстоне. Я попыталась вспомнить надпись на фургоне, который этот парень припарковал возле Зерновой биржи, но, должно быть, клетка мозга, ответственная за эту информацию, оказалась среди многих других, погибших на Бартон-Бридж.
До меня дошло, что я ничего не добьюсь, просто наблюдая за этой парочкой. Мне нужно было подслушать их разговор. Я внимательно осмотрела зал. Естественно, мне не надо, чтобы Читам меня заметил. Конечно, если он не имеет никакого отношения к махинациям, мое присутствие его не обеспокоит. Но у меня появились серьезные подозрения относительно его роли во всем этом деле, поэтому я решила не рисковать.
Я прикинула, что если пройду через зал за спиной Читама, то смогу притаиться на пустой скамье прямо позади него. Оттуда я сумею услышать хотя бы часть их бесед. Это не потребует особых приемов конспирации, что тоже немаловажно, учитывая мое физическое состояние. Я уже пересекла помещение и села на скамью, когда красавчик меня заметил. Он тут же насторожился, выпрямился и что-то шепнул Читаму. Адвокат резко повернулся на стуле. Меня раскусили.
Склонившись перед неизбежным, хотя обычно эта поза дается мне нелегко, я встала и направилась к ним. На лице Читама мелькнула паника, он через плечо взглянул на своего спутника, тот в свою очередь бросил быстрый взгляд на меня и что-то тихонько сказал. Читам нервно провел рукой по темным волосам и поднялся.
— Мисс Брэнниган, какой сюрприз, позвольте заказать вам выпить, — произнес он на одном дыхании. И отступил влево, загораживая мне дорогу.
В полном бессилии я наблюдала, как его собеседник вскочил и чуть ли не бегом покинул бар. Я уставилась на Читама тяжелым взглядом. На его лбу блестел пот, бледность залила щеки под загаром, словно адвоката внезапно сразил цирроз.
— Я надеялась, вы представите меня своему другу, — заметила я, решив идти до конца.
Читам с трудом изобразил улыбку— одними губами, не глазами.
— Простите, он очень торопился. — Адвокат поднял стакан и сделал быстрый глоток. — Позвольте все-таки заказать вам выпить, мисс Брэнниган, — умоляющим тоном попросил он.
— Нет, благодарю. Я тоже тороплюсь. У вас много друзей среди строителей, мистер Читам?
Похоже было, что он вот-вот расплачется.
— Строителей? Извините. Не совсем уверен, что понимаю вас.
— Я о вашем друге. Который только что ушел. Он ведь строитель?
Читам нервно хихикнул, звук получился, как у спаниеля, подавившегося утиным пером. Судя по лицу Читама, он сам понимал, что это не сработало. Он переменил тактику и решил сыграть откровенность.
— Боюсь, вы ошиблись. Джон — водитель грузовика. Он работает в одной из компаний, занимающихся разработкой карьеров.
— Вы в этом уверены? — спросила я.
— Конечно, — ответил Читам, постепенно приходя в себя. — Я знаком с ним и его семьей много лет, и если он не водитель, значит, он умело дурачил нас все это время. Я учился в университете с его сестрой. — Прекрасное представление.
У меня не было доказательств, только одни подозрения и парочка совпадений. Недостаточно, чтобы запугать члена Общества юристов.
— Я еще загляну к вам, — сказала я, постаравшись, чтобы эти слова прозвучали как угроза, а не как обещание. После этого я прошествовала к выходу; эффектность этой демонстрации была подпорчена моей хромотой.
Ричард с раздраженной физиономией ждал меня на мостовой перед пабом.
— Наконец-то! — вздохнул он. — Может, тебе нужно зайти в аптеку за слабительным или ты просто так увлеклась чтением «Бакстон адвертайзер», что позабыла о времени? Я здесь стою словно воплощенное терпение на огненном постаменте.
— Ты не заметил парня, который пару минут назад выскочил из паба? Черная кожаная куртка, каштановые волосы, мрачный вид? — спросила я, не обращая внимания на его жалобы.
— Который не понял, что уже староват, чтобы работать под Джеймса Дина?[8]Этого?
— Он самый. Ты, конечно, не обратил внимания, куда он пошел?
— Двинул прямиком через парк. — Ричард махнул рукой в сторону Павилион-Гарденз. — А что? Смылся, не заплатив за своего приятеля?
— Похоже, это наш клиент. Т.-Р. Харрис собственной персоной. Черт! Если бы только вспомнить название на фургоне! — выругалась я.
Ричард непонимающе уставился на меня.
— Но он не был на фургоне.
— Зато прошлый раз был. На фургоне с какой-то дурацкой надписью, — пробормотала я, вновь развертывая газету и просматривая объявления.
— «Кирпичи и авто»? «Убогий и бездомный»? — острил Ричард, пока я продолжала свои бесплодные поиски.
Внезапно мой взгляд упал на рекламу. «Перестраиваете дом? Ни к чему не прикасайтесь, сначала позвоните нам. Клифф Скотт энд Санз» и далее жирным шрифтом «Реставрация— наша специальность». Я удовлетворенно вздохнула и торжественно объявила:
— «Ре-новации».
— Ну, конечно, — согласился Ричард, взглянув на меня тревожно, как на больную в последней стадии безумия.
Он проводил меня тем же взглядом, когда я направилась в паб. Там я попросила телефонную книгу. Ожидая, когда ее принесут, я заметила, что к Читаму присоединилась стильная привлекательная брюнетка при нескольких пакетах. Судя по логотипам на них, она ходила не в «Сэйфвей» за морожеными цыплятами. Брюнетка с видом собственницы поглаживала Читаму бедро, между тем как он, похоже, очень интересовался содержимым ее пакетов. Потом мне принесли книгу, и я отвлеклась от парочки. Какой сюрприз! Фирма «Ре-новации» в книге не значилась. Возвращаемся к плану А.
Удивительно, но когда я во второй раз вышла из паба, Ричард по-прежнему стоял на тротуаре. У него было выражение лица человека, решившего, что счастье лежит на пути наименьшего сопротивления.
— И что на этот раз, моя любовь? — пропел он, плохо имитируя хорошую певицу Ширли Бэсси, и попытался заключить меня в объятия. Я отстранилась, поморщившись, и он тут же опустил руки. — Прости, Брэнниган. Все время забываю, что ты у нас хоть и ходячая, но больная.
Мне не нужно было напоминать об этом. Я устала и с трудом держалась на ногах. Честно говоря, я была рада, возможности посидеть в машине, пока Ричард объезжает строительные фирмы, которые я отметила. И опять мы вытянули пустой номер. Нигде не было фургона с надписью «Ре-новации». Или Т.-Р. Харрис. Опросив местных жителей, я выяснила, что шесть из девяти строителей ездили на белых «Транзитах». Четверо из них подходили под описание Тома Харриса. Когда я поинтересовалась, в каких банках у них счета, то в ответ получила несколько очень подозрительных взглядов и почти никакой информации.
К четырем часам я выбилась из сил. Но я не желала сдаваться, несмотря на настойчивые намеки Ричарда насчет того, что пора бы нам возвращаться домой.
— У меня идея, — сказала я по пути обратно в центр города. — Почему бы не найти симпатичный маленький отель и не остановиться в нем на ночь? Тогда тебе не придется везти меня сюда завтра.
— Что? — взорвался Ричард. — Ночевать в этой дыре? Ты, наверное, шутишь, Брэнниган. Я скорее пойду на концерт Хампердинка.
— Это можно устроить, — пробормотала я. — Слушай, я нутром чую, что это тот самый парень.
Мне нужно узнать его имя и где он живет. В Манчестере мне этого сделать не удастся.
— Тогда подожди рабочего дня, когда строители будут на месте и откроются банки, — вполне разумно предложил Ричард.
— Единственная проблема в том, что я делаю эту работу для Алексис. В понедельник утром вернется Билл, а он не обрадуется, если я стану заниматься всякой ерундой вместо работы, за которую мне платят. Я бы очень хотела выяснить все завтра. Кроме того, в понедельник мне нужно успеть в Земельный отдел. Видишь, сколько на мне висит, — налегая на патетику, добавила я.
Ричард ухмыльнулся:
— Ладно, Брэнниган, ты победила, Неужели он воображал, будто может быть иначе?
11
Это оказалось настоящим испытанием— найти в Бакстоне гостиницу, которая устроила бы Ричарда. Во-первых, в номере должны были быть цветной телевизор и телефон в спальне. А внизу— приличный бар, а не занюханный и крошечный, как в зале для игроков в дартс и снукер. Гостиница также должна была соответствовать духу двадцатого века — требование, из-за которого отпадали почти все из них. И наконец, Ричард настаивал на том, чтобы там был лифт, — ведь даме трудно подниматься по лестнице, разве они не видят? После того как он обвинил женщину в туристском информационном агентстве в ущемлении прав инвалидов, мы наконец остановились на довольно неплохой гостинице с видом на парк. По крайней мере, приняли нас очень мило. У меня было неприятное предчувствие, что ко времени нашего отъезда отношения станут более чем натянутыми. Когда на Ричарда находит, даже персоналу Букингемского дворца вряд ли удастся удовлетворить его требования.
Я направилась в ванну, чтобы успокоить свое ноющее тело, а Ричард включил телевизор и рухнул на кровать, жалуясь на отсутствие, во-первых, пульта дистанционного управления и, во-вторых, спутникового телевидения. Должна признаться, я об этом не сожалела. Голова у меня раскалывалась, и мне не под силу было бы вынести его обычное прыгание по всем каналам или МТV на полной мощности, не поддавшись соблазну нанести кое-кому тяжелые телесные повреждения. Я закрыла дверь ванной, чтобы не слышать его комментарии к репортажам с футбольного матча, и с благодарностью погрузилась в горячую воду, пытаясь привести мысли в порядок.
Во-первых, оранжереи. Спасибо Рейчел Либерман, теперь мне известно, что все дома, где исчезли оранжереи, были взяты в аренду. Похоже, у людей, снявших их, фамилии совпадали с фамилиями владельцев. Есть ли какое-нибудь значение в том, что все они были взяты в аренду через «ДКЛ »? Или просто «ДКЛ»— одно из немногих агентств в том районе, которое занималось сдачей в аренду? Я не могла понять, куда исчезли оранжереи и как удалось проделать аферу с перезакладами. В конце концов, сейчас финансовые учреждения с большей осторожностью дают деньги в кредит, чем раньше. И еще мне было неясно, кто руководит всей схемой. Возможно, я чего-то не понимала, но чем больше мне удавалось выяснить, тем больше казалось, что нет никакой связи между преступниками и Тедом Барлоу. Но пока я не узнаю, как действовали мошенники, мне не выяснить и кто за этим стоит. Все это меня ужасно раздражало. Возможно, все станет понятнее, после того как я побываю в Земельном отделе и изучу материалы, которые нарыла Джулия.
Далее «Фарм Эйс». Я была почти уверена, что Пол Кингсли, частный сыщик, которому я поручила поработать там, представит необходимые фотографии. Но после недавнего происшествия на мосту у меня появился к этому делу личный интерес. Если мою многообещающую карьеру пытался прервать фургон «Фарм Эйс», то я хотела знать, кто именно это сделал, чтобы кое-кто заставил его испытать такой же страх, а может, и боль, какие испытала я.
И наконец, дело о мошеннике-строителе. У меня было предчувствие насчет этого «Джона». Слишком много накопилось совпадений. Кроме того, тут на карту была поставлена профессиональная гордость. По-моему, мне всегда удавалось поразить Алексис своим мастерством в основном потому, что она всегда видела лишь конечный результат. Мне не хотелось, чтобы она вдруг разглядела глиняные ноги колосса.
Однако меня по-прежнему не осеняли никакие светлые идеи насчет того, как найти неуловимого «Джона», он же Т.-Р. Харрис, да и вода в ванне начала остывать. Я осторожно выбралась из ванны, села на край, потом переместила ноги на пол. Завернулась в большое банное полотенце и присоединилась к своему любимому, который теперь поливал негодованием какую-то бессмысленную телеигру.
Я прижалась к нему, и он прервал свою обличительную речь на время, достаточное, чтобы задать вопрос:
— У них тут есть китайский ресторан?
— Поищи в газете. Или в телефонной книге. Или позвони администратору.
Очевидно, последнее предложение требовало наименьших усилий. Пока Ричард устраивал веселую жизнь администратору, я проковыляла обратно в ванную и с трудом оделась, жалея, что не захватила специальную сумку с комплектом всего необходимого для ночевки вне дома. К счастью, в моей обычной сумочке всегда найдется место для бутылочки крема под пудру и компактного набора теней, румян, туши и помады, поэтому мне удалось замаскировать темные круги под глазами и синяк на скуле.
Когда я закончила, Ричард уже рвался в путь. Мне казалось, что для ужина еще слишком рано, и, не удержавшись, я сказала ему об этом.
— Я проголодался, — заявил Ричард. Я подняла брови. Он робко улыбнулся. — Администратор говорит, что неподалеку есть паб, где в субботу вечером играют живую музыку. Местные группы. Я решил, что, возможно, ты захочешь лечь спать пораньше, тогда я заскочу туда попозже и посмотрю, есть ли что стоящее.
В переводе это звучит так: «Эта поездка позорно провалилась. Если хотя бы один из нас использует ее по максимуму, то будет не так жалко потраченного времени». Одним из способов, которым подобные Ричарду рок-журналисты добывают свои материалы, является установление дружеских отношений с представителями звукозаписывающей компании «А энд Р». Эти ребята ищут новых звезд и превращают их в очередные «U-2». Поэтому Ричард находится в постоянном поиске «U-3», чтобы при случае дать наводку своим приятелям.
— Нет проблем, — вздохнула я. — Пойдем поедим. — Было легче сдаться, к тому же я сомневалась, улучшит ли мой аппетит еще час ожидания. Похоже, я еще не отошла от аварии, и меня втайне обрадовала мысль о том, что можно будет рано лечь спать и не беспокоиться, чем развлечь Ричарда.
Китайский ресторан находился на главной улице, над туристическим агентством. Учитывая время— половина седьмого в субботний вечер, там оказалось на удивление много посетителей. По крайней мере, дюжина столиков были уже заняты. Мы оба посчитали это доказательством того, что здесь кормят сносно. Да, уж мне-то пора бы стать сообразительнее. Ведь по всем остальным признакам о хорошей еде здесь нечего было и мечтать. В аквариуме плавали золотые рыбки вместо карпов кой, на столиках уже лежали вилки и ложки, в меню не значилось ни одного китайского названия, но зато было полно сладкого, кислого и «чоп-суи». «Чоп-суи» мне никогда не нравилось, особенно после того, как кто-то со скрытым злорадством поведал мне, что по-китайски это значит «смесь обрезков». И вообще это даже не традиционное китайское блюдо, его изобрели специально на потребу янки.
Прочитав меню, Ричард гневно хмыкнул. Когда вернулся официант с полными кружками пива, Ричард открыл кошелек, вытащил оттуда ужасно мятую бумажку, развернул и помахал ею перед носом официанта. Официант внимательно изучил китайские названия. Ему, кажется, удалось узнать любимые Ричардовы блюда «дим-сам». Когда-то Ричард уговорил менеджера ресторана, в который часто ходит, выписать их — на случай крайней необходимости. Сейчас был именно такой случай. Официант откашлялся, старательно сложил бумажку и вернул Ричарду.
— Нет «дим-сам», — сообщил он.
— Почему? Я же показал вам, что мне надо, — запротестовал Ричард.
— Нет «дим-сам». Бамбук негигиеничен, — резко повторил официант и удалился прежде, чем Ричард нашел, что ответить.
Я направилась в ванну, чтобы успокоить свое ноющее тело, а Ричард включил телевизор и рухнул на кровать, жалуясь на отсутствие, во-первых, пульта дистанционного управления и, во-вторых, спутникового телевидения. Должна признаться, я об этом не сожалела. Голова у меня раскалывалась, и мне не под силу было бы вынести его обычное прыгание по всем каналам или МТV на полной мощности, не поддавшись соблазну нанести кое-кому тяжелые телесные повреждения. Я закрыла дверь ванной, чтобы не слышать его комментарии к репортажам с футбольного матча, и с благодарностью погрузилась в горячую воду, пытаясь привести мысли в порядок.
Во-первых, оранжереи. Спасибо Рейчел Либерман, теперь мне известно, что все дома, где исчезли оранжереи, были взяты в аренду. Похоже, у людей, снявших их, фамилии совпадали с фамилиями владельцев. Есть ли какое-нибудь значение в том, что все они были взяты в аренду через «ДКЛ »? Или просто «ДКЛ»— одно из немногих агентств в том районе, которое занималось сдачей в аренду? Я не могла понять, куда исчезли оранжереи и как удалось проделать аферу с перезакладами. В конце концов, сейчас финансовые учреждения с большей осторожностью дают деньги в кредит, чем раньше. И еще мне было неясно, кто руководит всей схемой. Возможно, я чего-то не понимала, но чем больше мне удавалось выяснить, тем больше казалось, что нет никакой связи между преступниками и Тедом Барлоу. Но пока я не узнаю, как действовали мошенники, мне не выяснить и кто за этим стоит. Все это меня ужасно раздражало. Возможно, все станет понятнее, после того как я побываю в Земельном отделе и изучу материалы, которые нарыла Джулия.
Далее «Фарм Эйс». Я была почти уверена, что Пол Кингсли, частный сыщик, которому я поручила поработать там, представит необходимые фотографии. Но после недавнего происшествия на мосту у меня появился к этому делу личный интерес. Если мою многообещающую карьеру пытался прервать фургон «Фарм Эйс», то я хотела знать, кто именно это сделал, чтобы кое-кто заставил его испытать такой же страх, а может, и боль, какие испытала я.
И наконец, дело о мошеннике-строителе. У меня было предчувствие насчет этого «Джона». Слишком много накопилось совпадений. Кроме того, тут на карту была поставлена профессиональная гордость. По-моему, мне всегда удавалось поразить Алексис своим мастерством в основном потому, что она всегда видела лишь конечный результат. Мне не хотелось, чтобы она вдруг разглядела глиняные ноги колосса.
Однако меня по-прежнему не осеняли никакие светлые идеи насчет того, как найти неуловимого «Джона», он же Т.-Р. Харрис, да и вода в ванне начала остывать. Я осторожно выбралась из ванны, села на край, потом переместила ноги на пол. Завернулась в большое банное полотенце и присоединилась к своему любимому, который теперь поливал негодованием какую-то бессмысленную телеигру.
Я прижалась к нему, и он прервал свою обличительную речь на время, достаточное, чтобы задать вопрос:
— У них тут есть китайский ресторан?
— Поищи в газете. Или в телефонной книге. Или позвони администратору.
Очевидно, последнее предложение требовало наименьших усилий. Пока Ричард устраивал веселую жизнь администратору, я проковыляла обратно в ванную и с трудом оделась, жалея, что не захватила специальную сумку с комплектом всего необходимого для ночевки вне дома. К счастью, в моей обычной сумочке всегда найдется место для бутылочки крема под пудру и компактного набора теней, румян, туши и помады, поэтому мне удалось замаскировать темные круги под глазами и синяк на скуле.
Когда я закончила, Ричард уже рвался в путь. Мне казалось, что для ужина еще слишком рано, и, не удержавшись, я сказала ему об этом.
— Я проголодался, — заявил Ричард. Я подняла брови. Он робко улыбнулся. — Администратор говорит, что неподалеку есть паб, где в субботу вечером играют живую музыку. Местные группы. Я решил, что, возможно, ты захочешь лечь спать пораньше, тогда я заскочу туда попозже и посмотрю, есть ли что стоящее.
В переводе это звучит так: «Эта поездка позорно провалилась. Если хотя бы один из нас использует ее по максимуму, то будет не так жалко потраченного времени». Одним из способов, которым подобные Ричарду рок-журналисты добывают свои материалы, является установление дружеских отношений с представителями звукозаписывающей компании «А энд Р». Эти ребята ищут новых звезд и превращают их в очередные «U-2». Поэтому Ричард находится в постоянном поиске «U-3», чтобы при случае дать наводку своим приятелям.
— Нет проблем, — вздохнула я. — Пойдем поедим. — Было легче сдаться, к тому же я сомневалась, улучшит ли мой аппетит еще час ожидания. Похоже, я еще не отошла от аварии, и меня втайне обрадовала мысль о том, что можно будет рано лечь спать и не беспокоиться, чем развлечь Ричарда.
Китайский ресторан находился на главной улице, над туристическим агентством. Учитывая время— половина седьмого в субботний вечер, там оказалось на удивление много посетителей. По крайней мере, дюжина столиков были уже заняты. Мы оба посчитали это доказательством того, что здесь кормят сносно. Да, уж мне-то пора бы стать сообразительнее. Ведь по всем остальным признакам о хорошей еде здесь нечего было и мечтать. В аквариуме плавали золотые рыбки вместо карпов кой, на столиках уже лежали вилки и ложки, в меню не значилось ни одного китайского названия, но зато было полно сладкого, кислого и «чоп-суи». «Чоп-суи» мне никогда не нравилось, особенно после того, как кто-то со скрытым злорадством поведал мне, что по-китайски это значит «смесь обрезков». И вообще это даже не традиционное китайское блюдо, его изобрели специально на потребу янки.
Прочитав меню, Ричард гневно хмыкнул. Когда вернулся официант с полными кружками пива, Ричард открыл кошелек, вытащил оттуда ужасно мятую бумажку, развернул и помахал ею перед носом официанта. Официант внимательно изучил китайские названия. Ему, кажется, удалось узнать любимые Ричардовы блюда «дим-сам». Когда-то Ричард уговорил менеджера ресторана, в который часто ходит, выписать их — на случай крайней необходимости. Сейчас был именно такой случай. Официант откашлялся, старательно сложил бумажку и вернул Ричарду.
— Нет «дим-сам», — сообщил он.
— Почему? Я же показал вам, что мне надо, — запротестовал Ричард.
— Нет «дим-сам». Бамбук негигиеничен, — резко повторил официант и удалился прежде, чем Ричард нашел, что ответить.