— Но случай с Сэмпсоном — это фантастика.
— Не уверяй меня в его честности.
Берт взял щипцы и ударил по горящей головешке. Искры разлетелись во все стороны, точно стаи сверкающих ос.
— Такие авантюры не для Сэмпсона. Это слишком рискованно. Кроме того, он не нуждается в деньгах. Его акции оцениваются в пять миллионов, но на самом деле стоят двадцать пять. Сто тысяч — слишком маленькая сумма за выкуп. Единственный вариант — это похищение. Лью. Подумай об этом.
— Я согласен с тобой, — это было легко сказать, но трудно сделать. — Кто повезет выкуп?
— А почему не ты?
— Я не могу. Меня могут узнать, а мне еще нужно кое-что сделать. Займись этим сам, Берт, и на всякий случай возьми с собой Тэггерта.
— Он мне не нравится.
— Алан парень колючий, но смелый. Если что-нибудь случится, тебе может потребоваться помощь.
— Все будет нормально, но я возьму его, если ты советуешь.
— Да, советую.
В дверях появилась миссис Кромберг, нервно теребящая край передника.
— Мистер Грэйвс!
— Да?
— Я надеюсь, вы поговорите с Мирандой, мистер Грэйвс. Я хочу, чтобы она поела что-нибудь, но она не открывает дверь и даже не отвечает.
— С ней все в порядке. Я поговорю с ней позже. Сейчас оставьте ее в покое.
— Мне не нравится, как она себя ведет. Девушка очень возбуждена.
— Оставьте ее. Попросите мистера Тэггерта зайти в кабинет и подождать меня там. И скажите ему, чтобы он захватил оружие.
— Хорошо, сэр.
Она чуть было не заплакала, но, поджав полные губы, вышла.
Когда Берт повернулся ко мне, я заметил, что он тоже начал нервничать: у него стала дергаться щека, а глаза уставились куда-то вдаль.
— Вероятно, Миранда чувствует свою вину, — произнес я, словно рассуждая сам с собой.
— Вину в чем?
— Конкретно ни в чем. Возможно, в основном из-за того, что она не смогла заменить отцу своего брата. Она видела, как старик опускается, и, видимо, чувствовала, что он не пал бы так низко, если бы она была с ним более близка.
— Она же не его жена, — возразил я. — Как, кстати, реагирует миссис Сэмпсон? Ты видел ее?
— Несколько минут назад. Она воспринимает это довольно спокойно, читает книгу. Как тебе это нравится?
— Совсем не нравится. Может, это ей нужно чувствовать свою вину перед мужем?
— Это не помогло бы Миранде. Она прекрасная девушка, весьма чувствительная, но полагаю, что она сама не понимает этого. Она всегда задирает нос, скрывая свои настоящие чувства.
— Ты собираешься жениться на ней, Берт?
— Женюсь, если смогу, — криво усмехнулся он. — Я не раз спрашивал ее об этом, но она не говорила «нет».
— Ты сделал бы благое дело. Она создана для замужества. Берт молча взглянул на меня. Его губы чуть улыбались, но глаза подали предупредительный знак.
— Она сказала, что сегодня во время поездки имела с тобой откровенный разговор.
— Я дал ей отеческий совет относительно быстрой езды.
— Поскольку ты выдерживал роль наставника... — внезапно он резко изменил тему разговора: — А как быть с тем типом, с Клодом? Может он быть замешан в похищении?
— Он может быть замешан в чем угодно. Не доверяю я ему, но у меня нет никаких улик. Он твердит, что не видел Сэмпсона уже несколько месяцев.
Желтые противотуманные фары осветили стену дома, минутой позже хлопнула дверь.
— Это, наверное, шериф, — сказал Берт. — Ну и долго же он добирался сюда!
В комнату стремительно вошел шериф. Это был крупный мужчина в деловом костюме и широкополой шляпе, с лицом, похожим одновременно и на сыщика, и на политика. Твердость подбородка не соответствовала мягкости рта, по форме похожего на женский.
Он протянул руку Грэйвсу.
— Я мог приехать и раньше, но ты просил меня захватить Хэмфри.
Вслед за шерифом вошел мужчина в смокинге.
— Я был в театре, — сообщил он. — Как дела, Берт?
Грэйвс представил меня. Фамилия шерифа была Спейнер.
Хэмфри оказался окружным прокурором. Это был высокий и худой человек с вытянутым лицом и проницательными глазами. Он и Берт не пожали друг другу руки — они были слишком близки для этого. Когда Грэйвс был прокурором округа, Хэмфри был судебным исполнителем. Я находился сзади и предоставил Берту возможность рассказывать. Он сообщил все, что им нужно было знать. И умолчал о том, чего им знать не следовало. Когда он кончил, заговорил шериф.
— В письме указано, что вам следует ехать на север. Это означает, что они смотаются в другом направлении, к Лос-Анджелесу, в этом нет сомнений.
— Похоже на то, — согласился Берт.
— Значит, если мы блокируем дорогу немного южнее, то может быть, сумеем его схватить.
— Этого делать нельзя! — резко возразил я. — Если мы так поступим, можем распрощаться с Сэмпсоном.
— Но, поймав похитителя, мы можем заставить его говорить.
— Оставьте это, Джо, — вмешался Хэмфри. — Нужно полагать, что тут действует не один человек. Если мы ликвидируем одного, другие покончат с Сэмпсоном. Это же очевидно!
— И об этом говорится в письме, — добавил я. — Вы видели письмо?
— Эндрю видел, — ответил Хэмфри. — Это мой дактилоскопист.
— Если он что-то обнаружит, вам следует проверить по картотеке в ФБР.
Я понимал, что иду на конфликт, но у меня не было времени на дипломатию.
— Вы связались с лос-анджелесской полицией?
— Еще нет. Сперва я хотел оценить обстановку.
— Хорошо. Ситуация такова. Даже если мы выполним инструкции, данные в письме, то нет никакой уверенности, что Сэмпсон останется в живых. Ведь потом он может опознать кого-нибудь из бандитов — например, того, кто похитил его в Бербенке. Дела его плохи. Они будут еще хуже, если вы подстроите ловушку с деньгами. Засадите в тюрьму одного из похитителей, и Сэмпсону перережут горло. Лучший вариант — следовать инструкциям. Пусть Грэйвс отвезет деньги.
Лицо Спейнера стало злым. Он открыл было рот, но Хэмфри опередил его.
— В этом что-то есть, Джо. Нехорошо поощрять насилие, но мы пойдем на компромисс. Главное — спасти Сэмпсону жизнь. Не отправиться ли нам обратно в город?
Поднявшись, он вышел из комнаты, за ним последовал шериф.
— Сможет ли он удержать Спейнера от самовольных действий? — обратился я к Берту.
— Думаю, сможет. Хэмфри проследит за Джо.
— У Хэмфри, похоже, светлая голова.
— Ты прав, он толковый парень. Я проработал с ним более семи лет и ни разу не заметил у него серьезных промахов. Уходя, я передал ему эту должность, — с сожалением промолвил Берт.
— Ты, наверное, привык к этой работе и получал от нее большое удовольствие.
— И чертовски мало денег! Я проработал десять лет и погряз в долгах. — Берт улыбнулся. — А почему ты ушел из полиции Лонг-Бич. Лью?
— Деньги для меня не самое главное. Не хотелось лизать начальству задницу. К тому же мне было не по себе от грязных политических махинаций. Кстати, я не ушел, меня выгнали.
— Но, в конце концов, ты тоже выиграл.
Берт снова взглянул на часы. Они показывали половину девятого.
— Пора ехать.
В кабинете ждал Алан, в коричневой куртке он казался еще более широкоплечим. Он вынул руки из карманов, держа в каждой по пистолету. Грэйвс взял дело, это было оружие тридцать второго калибра с тонкими, отливающими синевой стволами.
— Запомни, — напутствовал я Алана, — не стреляй до тех пор, пока они не начнут первыми.
— А вы разве не поедете?
— Нет. Ты знаешь поворот на Фрайерс-роуд? — обратился я к Берту.
— Знаю.
— Там можно укрыться?
— Нет. С одной стороны — открытое побережье, с другой — довольно крутая скала.
— Ну и ладно. Вы поедете впереди на твоей машине, а я остановлюсь южнее по шоссе.
— Ты собираешься их преследовать?
— Нет, я только хочу увидеть, как они будут уезжать. После этого я присоединюсь к вам у заправочной станции на границе города. Ясно?
— Да.
Берт крутанул у сейфа ручку.
От города до Фрайерс-роуд протянулась четырехполосная автострада, длиной в милю, выдолбленная в необычайной красоты скалах, располагавшихся вдоль побережья. Посередине шоссе разделяла полоса газона. На пересечении с Фрайерс-роуд полоса кончалась и автострада сужалась до трех полос. Машина Грэйвса быстро развернулась на перекрестке и остановилась, освещая обочину. Место было удобное, вдоль открытой стороны шоссе обозначился ряд белых столбиков. На шоссе было пустынно.
Часы на приборной панели показывали без десяти десять. Я махнул рукой Берту и Алану и проехал мимо до поворота на дорогу к югу, примерно в миле от того места, где они остановились.
В двухстах метрах от поворота я увидел место, подходящее для стоянки. Развернувшись, я остановился с выключенными фарами. Было без семи десять. Если все пойдет точно по плану, то машина с выкупом минует меня через десять минут.
Туман сгустился, поднимаясь от берега серыми волнами. За балюстрадой внизу плескалось море. В две минуты десятого за поворотом вынырнули фары машины, едущей от Фрайер-роуд. Проезжая мимо меня, она издала короткий рык и свернула на левую обочину у шоссе. Я не разглядел ни ее цвета, ни формы, лишь услышал визг колес. Манера вождения машины показалась мне знакомой.
Не включая фар, я проехал вдоль обочины до боковой дороги. Не успел я свернуть с нее, как услышал скрежет тормозов, звук выстрела и шум мотора, набиравшего обороты.
Боковая дорога осветилась рассеянным белым светом. Я остановился перед самым поворотом. Какой-то автомобиль выехал с боковой дороги и свернул передо мной к Лос-Анджелесу.
Машина была открытая, длинная, кремового цвета. Через запотевшее боковое стекло я не смог разглядеть водителя, но мне показалось, будто я уже видел эту темную копну женских волос. Я не собирался преследовать ее.
Включив противотуманные фары, я свернул на боковую дорогу. Метрах в двухстах от главного шоссе стояла машина, два ее колеса находились в кювете. Это был черный лимузин довоенного выпуска. Двигатель автомобиля работал, фары светились.
Я взглянул на номер машины — шестьдесят два восемьсот девяносто пять. Затем я открыл дверцу левой рукой, держа пистолет в правой.
Маленький человек стал медленно клониться в мою сторону, уставившись в туман мертвыми глазами. Я едва успел его подхватить. Воспоминание о нем не покидало меня почти сутки.
Глава 19
Глава 20
— Не уверяй меня в его честности.
Берт взял щипцы и ударил по горящей головешке. Искры разлетелись во все стороны, точно стаи сверкающих ос.
— Такие авантюры не для Сэмпсона. Это слишком рискованно. Кроме того, он не нуждается в деньгах. Его акции оцениваются в пять миллионов, но на самом деле стоят двадцать пять. Сто тысяч — слишком маленькая сумма за выкуп. Единственный вариант — это похищение. Лью. Подумай об этом.
— Я согласен с тобой, — это было легко сказать, но трудно сделать. — Кто повезет выкуп?
— А почему не ты?
— Я не могу. Меня могут узнать, а мне еще нужно кое-что сделать. Займись этим сам, Берт, и на всякий случай возьми с собой Тэггерта.
— Он мне не нравится.
— Алан парень колючий, но смелый. Если что-нибудь случится, тебе может потребоваться помощь.
— Все будет нормально, но я возьму его, если ты советуешь.
— Да, советую.
В дверях появилась миссис Кромберг, нервно теребящая край передника.
— Мистер Грэйвс!
— Да?
— Я надеюсь, вы поговорите с Мирандой, мистер Грэйвс. Я хочу, чтобы она поела что-нибудь, но она не открывает дверь и даже не отвечает.
— С ней все в порядке. Я поговорю с ней позже. Сейчас оставьте ее в покое.
— Мне не нравится, как она себя ведет. Девушка очень возбуждена.
— Оставьте ее. Попросите мистера Тэггерта зайти в кабинет и подождать меня там. И скажите ему, чтобы он захватил оружие.
— Хорошо, сэр.
Она чуть было не заплакала, но, поджав полные губы, вышла.
Когда Берт повернулся ко мне, я заметил, что он тоже начал нервничать: у него стала дергаться щека, а глаза уставились куда-то вдаль.
— Вероятно, Миранда чувствует свою вину, — произнес я, словно рассуждая сам с собой.
— Вину в чем?
— Конкретно ни в чем. Возможно, в основном из-за того, что она не смогла заменить отцу своего брата. Она видела, как старик опускается, и, видимо, чувствовала, что он не пал бы так низко, если бы она была с ним более близка.
— Она же не его жена, — возразил я. — Как, кстати, реагирует миссис Сэмпсон? Ты видел ее?
— Несколько минут назад. Она воспринимает это довольно спокойно, читает книгу. Как тебе это нравится?
— Совсем не нравится. Может, это ей нужно чувствовать свою вину перед мужем?
— Это не помогло бы Миранде. Она прекрасная девушка, весьма чувствительная, но полагаю, что она сама не понимает этого. Она всегда задирает нос, скрывая свои настоящие чувства.
— Ты собираешься жениться на ней, Берт?
— Женюсь, если смогу, — криво усмехнулся он. — Я не раз спрашивал ее об этом, но она не говорила «нет».
— Ты сделал бы благое дело. Она создана для замужества. Берт молча взглянул на меня. Его губы чуть улыбались, но глаза подали предупредительный знак.
— Она сказала, что сегодня во время поездки имела с тобой откровенный разговор.
— Я дал ей отеческий совет относительно быстрой езды.
— Поскольку ты выдерживал роль наставника... — внезапно он резко изменил тему разговора: — А как быть с тем типом, с Клодом? Может он быть замешан в похищении?
— Он может быть замешан в чем угодно. Не доверяю я ему, но у меня нет никаких улик. Он твердит, что не видел Сэмпсона уже несколько месяцев.
Желтые противотуманные фары осветили стену дома, минутой позже хлопнула дверь.
— Это, наверное, шериф, — сказал Берт. — Ну и долго же он добирался сюда!
В комнату стремительно вошел шериф. Это был крупный мужчина в деловом костюме и широкополой шляпе, с лицом, похожим одновременно и на сыщика, и на политика. Твердость подбородка не соответствовала мягкости рта, по форме похожего на женский.
Он протянул руку Грэйвсу.
— Я мог приехать и раньше, но ты просил меня захватить Хэмфри.
Вслед за шерифом вошел мужчина в смокинге.
— Я был в театре, — сообщил он. — Как дела, Берт?
Грэйвс представил меня. Фамилия шерифа была Спейнер.
Хэмфри оказался окружным прокурором. Это был высокий и худой человек с вытянутым лицом и проницательными глазами. Он и Берт не пожали друг другу руки — они были слишком близки для этого. Когда Грэйвс был прокурором округа, Хэмфри был судебным исполнителем. Я находился сзади и предоставил Берту возможность рассказывать. Он сообщил все, что им нужно было знать. И умолчал о том, чего им знать не следовало. Когда он кончил, заговорил шериф.
— В письме указано, что вам следует ехать на север. Это означает, что они смотаются в другом направлении, к Лос-Анджелесу, в этом нет сомнений.
— Похоже на то, — согласился Берт.
— Значит, если мы блокируем дорогу немного южнее, то может быть, сумеем его схватить.
— Этого делать нельзя! — резко возразил я. — Если мы так поступим, можем распрощаться с Сэмпсоном.
— Но, поймав похитителя, мы можем заставить его говорить.
— Оставьте это, Джо, — вмешался Хэмфри. — Нужно полагать, что тут действует не один человек. Если мы ликвидируем одного, другие покончат с Сэмпсоном. Это же очевидно!
— И об этом говорится в письме, — добавил я. — Вы видели письмо?
— Эндрю видел, — ответил Хэмфри. — Это мой дактилоскопист.
— Если он что-то обнаружит, вам следует проверить по картотеке в ФБР.
Я понимал, что иду на конфликт, но у меня не было времени на дипломатию.
— Вы связались с лос-анджелесской полицией?
— Еще нет. Сперва я хотел оценить обстановку.
— Хорошо. Ситуация такова. Даже если мы выполним инструкции, данные в письме, то нет никакой уверенности, что Сэмпсон останется в живых. Ведь потом он может опознать кого-нибудь из бандитов — например, того, кто похитил его в Бербенке. Дела его плохи. Они будут еще хуже, если вы подстроите ловушку с деньгами. Засадите в тюрьму одного из похитителей, и Сэмпсону перережут горло. Лучший вариант — следовать инструкциям. Пусть Грэйвс отвезет деньги.
Лицо Спейнера стало злым. Он открыл было рот, но Хэмфри опередил его.
— В этом что-то есть, Джо. Нехорошо поощрять насилие, но мы пойдем на компромисс. Главное — спасти Сэмпсону жизнь. Не отправиться ли нам обратно в город?
Поднявшись, он вышел из комнаты, за ним последовал шериф.
— Сможет ли он удержать Спейнера от самовольных действий? — обратился я к Берту.
— Думаю, сможет. Хэмфри проследит за Джо.
— У Хэмфри, похоже, светлая голова.
— Ты прав, он толковый парень. Я проработал с ним более семи лет и ни разу не заметил у него серьезных промахов. Уходя, я передал ему эту должность, — с сожалением промолвил Берт.
— Ты, наверное, привык к этой работе и получал от нее большое удовольствие.
— И чертовски мало денег! Я проработал десять лет и погряз в долгах. — Берт улыбнулся. — А почему ты ушел из полиции Лонг-Бич. Лью?
— Деньги для меня не самое главное. Не хотелось лизать начальству задницу. К тому же мне было не по себе от грязных политических махинаций. Кстати, я не ушел, меня выгнали.
— Но, в конце концов, ты тоже выиграл.
Берт снова взглянул на часы. Они показывали половину девятого.
— Пора ехать.
В кабинете ждал Алан, в коричневой куртке он казался еще более широкоплечим. Он вынул руки из карманов, держа в каждой по пистолету. Грэйвс взял дело, это было оружие тридцать второго калибра с тонкими, отливающими синевой стволами.
— Запомни, — напутствовал я Алана, — не стреляй до тех пор, пока они не начнут первыми.
— А вы разве не поедете?
— Нет. Ты знаешь поворот на Фрайерс-роуд? — обратился я к Берту.
— Знаю.
— Там можно укрыться?
— Нет. С одной стороны — открытое побережье, с другой — довольно крутая скала.
— Ну и ладно. Вы поедете впереди на твоей машине, а я остановлюсь южнее по шоссе.
— Ты собираешься их преследовать?
— Нет, я только хочу увидеть, как они будут уезжать. После этого я присоединюсь к вам у заправочной станции на границе города. Ясно?
— Да.
Берт крутанул у сейфа ручку.
От города до Фрайерс-роуд протянулась четырехполосная автострада, длиной в милю, выдолбленная в необычайной красоты скалах, располагавшихся вдоль побережья. Посередине шоссе разделяла полоса газона. На пересечении с Фрайерс-роуд полоса кончалась и автострада сужалась до трех полос. Машина Грэйвса быстро развернулась на перекрестке и остановилась, освещая обочину. Место было удобное, вдоль открытой стороны шоссе обозначился ряд белых столбиков. На шоссе было пустынно.
Часы на приборной панели показывали без десяти десять. Я махнул рукой Берту и Алану и проехал мимо до поворота на дорогу к югу, примерно в миле от того места, где они остановились.
В двухстах метрах от поворота я увидел место, подходящее для стоянки. Развернувшись, я остановился с выключенными фарами. Было без семи десять. Если все пойдет точно по плану, то машина с выкупом минует меня через десять минут.
Туман сгустился, поднимаясь от берега серыми волнами. За балюстрадой внизу плескалось море. В две минуты десятого за поворотом вынырнули фары машины, едущей от Фрайер-роуд. Проезжая мимо меня, она издала короткий рык и свернула на левую обочину у шоссе. Я не разглядел ни ее цвета, ни формы, лишь услышал визг колес. Манера вождения машины показалась мне знакомой.
Не включая фар, я проехал вдоль обочины до боковой дороги. Не успел я свернуть с нее, как услышал скрежет тормозов, звук выстрела и шум мотора, набиравшего обороты.
Боковая дорога осветилась рассеянным белым светом. Я остановился перед самым поворотом. Какой-то автомобиль выехал с боковой дороги и свернул передо мной к Лос-Анджелесу.
Машина была открытая, длинная, кремового цвета. Через запотевшее боковое стекло я не смог разглядеть водителя, но мне показалось, будто я уже видел эту темную копну женских волос. Я не собирался преследовать ее.
Включив противотуманные фары, я свернул на боковую дорогу. Метрах в двухстах от главного шоссе стояла машина, два ее колеса находились в кювете. Это был черный лимузин довоенного выпуска. Двигатель автомобиля работал, фары светились.
Я взглянул на номер машины — шестьдесят два восемьсот девяносто пять. Затем я открыл дверцу левой рукой, держа пистолет в правой.
Маленький человек стал медленно клониться в мою сторону, уставившись в туман мертвыми глазами. Я едва успел его подхватить. Воспоминание о нем не покидало меня почти сутки.
Глава 19
Он был все в той же кожаной фуражке, сдвинутой набекрень. Над его левым ухом виднелось маленькое отверстие. Когда я вновь усадил его, голова упала на плечо, руки с грязными ногтями соскользнули с руля.
Придерживая его одной рукой, я другой обшарил его карманы. В наружном кармане его куртки находилась зажигалка, пахнувшая бензином, дешевый портсигар с сигаретами и десятисантиметровый нож с пружинкой. В заднем кармане его джинсов был потертый бумажник с мелкими банкнотами и водительскими правами на Лоуренса Беккера. На правах был записан адрес дешевого отеля на Скид-роуд в Лос-Анджелесе. И адрес, и имя были фальшивыми.
В левом боковом кармане джинсов лежала грязная расческа в чехле из кожезаменителя. В другом кармане была связка ключей от автомобилей и коробок со спичками. На нем было напечатано: «Сувенир из бара „Уголок“, коктейли, бифштексы, автострада 101, к югу от Буаневисты».
Под курткой была надета тенниска и больше ничего. В пепельнице на приборной панели лежало несколько окурков сигарет с марихуаной. Больше в машине я ничего не обнаружил. Ни регистрационной карточки, ни ста тысяч долларов в коробке.
Я рассовал все вещи обратно по карманам убитого и поправил тело так, чтобы дверца поддерживала его. Бросив последний взгляд на покойника, я направился к своей машине. Огни «линкольна» еще горели, работавший мотор выбрасывал из выхлопной трубы дым, а водитель вроде бы собирался в путь.
Машина Грэйвса стояла возле колонки на бензозаправочной станции. Берт аккуратно открыл дверцу, и они с Аланом вышли ко мне навстречу, как только я подъехал. У них были бледные я возбужденные лица.
— Это был черный лимузин, — сообщил Берт. — Мы отъезжали медленно и видели, как он остановился. Я не разглядел лица водителя, но он был в куртке и кожаной фуражке.
— Все правильно.
— Он проехал мимо вас? — от волнения Алан перешел на шепот.
— Он свернул, не доехав до меня. Сейчас он сидит в машине с пулей в черепе на следующем перекрестке.
— Боже! — воскликнул Берт. — Неужели ты застрелил его, Лью?
— Это сделал кто-то другой. Через минуту после выстрела с дороги выехал кремовый автомобиль с крытым верхом. Мне показалось, что за рулем находилась женщина. Она направилась в сторону Лос-Анджелеса. Вы уверены, что он взял деньги?
— Я видел, как он подобрал пакет.
— Но в машине их нет. Либо на него напали гангстеры, либо его партнеры сыграли с ним злую шутку. Если его ограбили гангстеры, то его напарники денег не получат. Если же партнеры вели с ним двойную игру, то также они могут поступить и с нами. В любом случае, это очень плохо для Сэмпсона.
— Что же нам теперь делать? — спросил Алан.
Ему ответил Грэйвс.
— Мы выполнили их условия. Теперь сообщим в полицию и объявим вознаграждение. Я должен поговорить об этом с миссис Сэмпсон.
— Одна деталь. Берт, — заметил я. — В любом случае, нам необходимо держать это в тайне от прессы. Если это проделали гангстеры, то партнеры убитого обвинят нас и Сэмпсону конец.
— Грязные ублюдки! — угрожающе воскликнул Берт. — Мы выполнили их условия. Если бы я мог добраться до них...
— Ты ничего бы не сделал. Все, что мы имеем, — это свеженький труп во взятом напрокат автомобиле. Тебе надо начать с шерифа. От него мало толку, но это необходимо. Затем уведомим дорожный патруль и ФБР. Привлечем к этому делу как можно больше людей.
— Куда ты сейчас думаешь отправиться?
— Охотиться на диких гусей. Для Сэмпсона все складывается так плохо, что я могу позволить себе это совершенно спокойно.
Я остановился в центре города перед длинным магазином, в котором продавалось оружие, рыболовные принадлежности, пиво в банках, противозачаточные средства и сигареты. Два молодых мексиканца с блестящими волосами слонялись у витрины. Их интересовали игральные автоматы, установленные в магазине, и девушки на улице. Накрашенные девицы проплывали мимо, рассекая грудью воздух. Стараясь завлечь их, парни насвистывали, позировали, но, похоже, не интересовали девиц.
Я подозвал одного из них и спросил, где находится «Уголок». Посоветовавшись друг с другом, они указали на юг.
— Поезжайте прямо, миль через восемь дорога начнет спускаться к Уайт-Бич.
— Там будет большая красная вывеска, — подсказал другой, энергично замахав рукой. — Мимо нее вы не проедете.
Я поблагодарил их. Улыбнувшись, они закивали, будто я одарил их крупной суммой.
Справа от шоссе находилось длинное низкое здание, на крыше которого красовалась неоновая вывеска: «Уголок». Надпись на повороте указывала на Уайт-Бич. Я поставил машину на стоянке позади здания. Здесь уже были припаркованы около десятка машин и трейлер. Сквозь полуприкрытые занавесками окна я увидел несколько пар за столиками и почти столько же танцующих. Войдя туда, я обнаружил длинный и совершенно безлюдный зал. Я постоял у входа, как будто кого-то высматривая. Танцующих было мало, и они не могли оживить зал, в конце которого виднелась пустая эстрада для оркестра. Музыка раздавалась из игрального автомата.
Посетители явно скучали. Их лица выражали тоску по веселью, которого они не могли найти. Я не увидел ни одного знакомого лица.
Ко мне подошла официантка. У нее были темные глаза, нежный зовущий рот и хорошенькая фигурка двадцатилетней девушки. Ее историю легко можно было прочитать по ее внешности. Передвигалась она осторожно, словно у нее болели ноги.
— Вам нужен столик, сэр?
— Благодарю, я посижу в баре. Хотя вы можете мне помочь. Я ищу человека, с которым познакомился на бейсболе, никак не могу его найти.
— Как его зовут?
— К сожалению, не знаю. Я должен ему деньги, мы договорились встретиться здесь. Невысокий мужчина лет тридцати пяти, в кожаной куртке и фуражке. У него голубые глаза и острый нос.
«И дырка в черепе, сестренка», — хотел добавить я.
— Кажется, я знаю, о ком вы говорите. Его зовут Эдди. Он иногда заходит сюда выпить, но сегодня я его еще не видела.
— Он сказал, что мы увидимся здесь. В какое время он обычно заходит?
— Позже, около полуночи. Он водит грузовик.
— Да, синий грузовик.
— Тот самый, — уверенно заявила она. — Я видела его машину на стоянке. Несколько дней назад он приезжал сюда ночью и заказывал междугородний разговор. Боссу это не понравилось, так как он не знал, на сколько тот наговорит. Но Эдди сказал, что возвратит все расходы, поэтому босс разрешил. Кстати, сколько вы ему должны?
— Порядочно. Вы не в курсе, куда он звонил?
— Не знаю. К тому же это не мое дело. Думаете, он звонил вам?
— Я просто хочу с ним связаться и передать деньги.
— Если хотите, можете передать их через босса.
— А где он?
— Чико в баре.
Один из сидевших посетителей поднял руку, и она отошла. Я прошел в бар.
Лицо бармена, вместе с пробором в редких волосах и вялыми губами, было ужасно длинное и худое. Ночи, проведенные в пустом баре, высушили его.
— Что вы будете пить?
— Пиво.
— Восточное или западное?
— Восточное.
— Тридцать пять вместе с музыкой. Мы обеспечиваем посетителей музыкой.
— Могу я получить сандвич?
— Конечно, — оживился бармен. — Вам какой?
— Бекон и яйца.
— О'кэй, — он сделал знак официантке.
— Я ищу приятеля, которого зовут Эдди. Того, кто недавно звонил по междугороднему.
— Вы из Лас-Вегаса?
— Только что оттуда.
— Как там дела?
— Очень плохо.
— Здесь тоже паршиво, — обрадованно произнес он. — А зачем вам нужен Эдди?
— Я должен ему изрядную сумму. Он живет где-то неподалеку?
— По-моему, да, хотя я не знаю точно где. Несколько раз он приходил сюда с одной блондинкой, с женой. Сегодня он должен появиться здесь. Подождите немного.
— Спасибо. Я так и сделаю.
Я отнес свое пиво на столик возле окна, откуда была видна стоянка и главный вход. Вскоре официантка принесла мне сандвич. Получив с меня деньги, она задержалась у моего столика.
— Решили передать деньги через босса?
— Еще подумаю. Надо, чтобы он наверняка получил их.
— Совесть мучает?
— Вы знаете, что бывает с теми, кто не платит долги?
— Ну, не думаю, что вы такой, — неожиданно воодушевясь, она наклонилась ко мне. — Послушайте, мистер. У меня есть подруга, она водится с парнем с ипподрома. Он говорил ей, что через три дня Джинкс будет первым. Вы посоветовали бы мне поставить на него, а?
— Поберегите свои деньги, они вам еще пригодятся, — посоветовал я ей.
— Я поставлю свои чаевые. Дружок моей подруги сказал, что Джинкс наверняка победит.
— Поберегите деньги.
Она скептически поджала губы.
— Вы какой-то странный должник.
Я дал ей два доллара.
— Вот, поставьте на Джинкса.
Она удивленно взглянула на меня:
— Спасибо, мистер, только я не просила деньги.
— Это лучше, чем терять свои.
Я не ел уже почти двенадцать часов, а сандвич оказался достаточно съедобным. Пока я его поглощал, подъехало несколько машин. Группа молодежи, смеясь и болтая, обосновалась в баре. Затем на стоянку свернул черный «седан» с красной полицейской мигалкой. Из машины вышел мужчина с пистолетом в правом кармане. Я разглядел его лицо, когда он вошел в освещенный круг перед входом. Это был помощник шерифа Санта-Терезы.
Быстро поднявшись, я прошел через дверь в кабинку мужского туалета. Запершись, я уселся на крышку унитаза. Не надо было оставлять коробок спичек в кармане Эдди.
Я просидел там минут десять, рассматривая хулиганские надписи на стенках кабины. Лампочка на потолке светила мне прямо в глаза. Мой уставший мозг отключился, и я заснул. Мне снился сон.
Но тут в дверь кто-то забарабанил, и я открыл глаза.
— Открывай! — орал помощник шерифа. — Я знаю, что ты там!
Я открыл задвижку и распахнул дверь.
— Чего вы так торопитесь? Уже наложили в штаны?
— Так же, как и ты. Я подумал, что это мог быть ты.
Его темные глаза и толстые губы выражали удовлетворение. В руке он держал пистолет.
— Я вас тоже, черт возьми, видел, — буркнул я. — Но я не думал, что об этом необходимо говорить каждому встречному.
— Может быть, у тебя имеются причины скрываться? Почему ты спрятался сюда, когда я вошел, а? Шериф думает, что у похитителей есть помощник в доме, и ему интересно будет узнать, что ты здесь делал.
— Это тот самый приятель, — произнес худой бармен позади него. — Он говорил, что Эдди звонил ему в Лас-Вегас.
— Что ты скажешь на это?! — закричал этот тупица и направил пистолет мне в лоб.
— Войдите и закройте дверь.
— Да? Тогда давай руки за голову.
— Это ни к чему.
— Руки за голову, — полицейский ткнул пистолетом мне в живот. — У тебя есть оружие?
Он начал ощупывать меня свободной рукой, я шагнул назад.
— У меня есть пистолет, но вы его не получите.
Он снова приблизился ко мне. Дверь за ним захлопнулась.
— Ты понимаешь, что делаешь? Оказываешь сопротивление офицеру полиции при исполнении служебных обязанностей. У меня возникла отличная мысль — арестовать тебя.
— Ну что же, иногда и у вас появляются здравые мысли.
— Не заткнешь ли ты свою пасть, щенок? Я желаю знать, что ты здесь делал?
— Душевно отдыхал.
— Значит, ты не хочешь мне отвечать, да? — проговорил он, как персонаж-сыщик в комедии.
Тут он замахнулся, чтобы ударить меня пистолетом, а после этого обыскать.
— Остановитесь, — предупредил его я, — не вздумывайте дотрагиваться до меня!
— Почему бы и нет?
— Потому что я еще не убивал полицейских. Это стало бы пятном на моей репутации.
Наши взгляды встретились. Его поднятая рука повисла в воздухе, а затем медленно опустилась.
— А теперь уберите пистолет, будьте любезны. Не люблю, когда мне угрожают пулей в живот.
— Никого не интересует, что ты любишь, — злобно ответил он, но пистолет все же опустил.
Его лицо выражало сомнение. Очевидно, на него подействовала моя решительность, или в его мозгу сработала одна из извилин.
— Я приехал сюда по той же причине, что и вы, сэр, — я с трудом сдерживался. — Я нашел коробок со спичками в кармане Эдди.
— Откуда ты знаешь, как его зовут? — с прежней подозрительностью поинтересовался он.
— Мне сообщила официантка.
— Да? А бармен сказал, что Эдди недавно звонил тебе в Лас-Вегас. Разве не так?
— Я старался выудить у него сведения, понятно? Это был просто ход.
— Хорошо. Тогда скажи мне, что ты узнал.
— Убитого звали Эдди. Он был водителем грузовика. Иногда заезжал сюда выпить. Три дня назад он звонил отсюда ночью в Лас-Вегас. Сэмпсон был там три дня назад.
— Ты не дурачишь меня?
— Я бы не стал вас дурачить, даже если бы смог.
— Боже, все сходится, не правда ли? — пробормотал он.
— Я не думал об этом. Спасибо, что подсказали.
Он подозрительно взглянул на меня, спрятав пистолет в кобуру.
Придерживая его одной рукой, я другой обшарил его карманы. В наружном кармане его куртки находилась зажигалка, пахнувшая бензином, дешевый портсигар с сигаретами и десятисантиметровый нож с пружинкой. В заднем кармане его джинсов был потертый бумажник с мелкими банкнотами и водительскими правами на Лоуренса Беккера. На правах был записан адрес дешевого отеля на Скид-роуд в Лос-Анджелесе. И адрес, и имя были фальшивыми.
В левом боковом кармане джинсов лежала грязная расческа в чехле из кожезаменителя. В другом кармане была связка ключей от автомобилей и коробок со спичками. На нем было напечатано: «Сувенир из бара „Уголок“, коктейли, бифштексы, автострада 101, к югу от Буаневисты».
Под курткой была надета тенниска и больше ничего. В пепельнице на приборной панели лежало несколько окурков сигарет с марихуаной. Больше в машине я ничего не обнаружил. Ни регистрационной карточки, ни ста тысяч долларов в коробке.
Я рассовал все вещи обратно по карманам убитого и поправил тело так, чтобы дверца поддерживала его. Бросив последний взгляд на покойника, я направился к своей машине. Огни «линкольна» еще горели, работавший мотор выбрасывал из выхлопной трубы дым, а водитель вроде бы собирался в путь.
Машина Грэйвса стояла возле колонки на бензозаправочной станции. Берт аккуратно открыл дверцу, и они с Аланом вышли ко мне навстречу, как только я подъехал. У них были бледные я возбужденные лица.
— Это был черный лимузин, — сообщил Берт. — Мы отъезжали медленно и видели, как он остановился. Я не разглядел лица водителя, но он был в куртке и кожаной фуражке.
— Все правильно.
— Он проехал мимо вас? — от волнения Алан перешел на шепот.
— Он свернул, не доехав до меня. Сейчас он сидит в машине с пулей в черепе на следующем перекрестке.
— Боже! — воскликнул Берт. — Неужели ты застрелил его, Лью?
— Это сделал кто-то другой. Через минуту после выстрела с дороги выехал кремовый автомобиль с крытым верхом. Мне показалось, что за рулем находилась женщина. Она направилась в сторону Лос-Анджелеса. Вы уверены, что он взял деньги?
— Я видел, как он подобрал пакет.
— Но в машине их нет. Либо на него напали гангстеры, либо его партнеры сыграли с ним злую шутку. Если его ограбили гангстеры, то его напарники денег не получат. Если же партнеры вели с ним двойную игру, то также они могут поступить и с нами. В любом случае, это очень плохо для Сэмпсона.
— Что же нам теперь делать? — спросил Алан.
Ему ответил Грэйвс.
— Мы выполнили их условия. Теперь сообщим в полицию и объявим вознаграждение. Я должен поговорить об этом с миссис Сэмпсон.
— Одна деталь. Берт, — заметил я. — В любом случае, нам необходимо держать это в тайне от прессы. Если это проделали гангстеры, то партнеры убитого обвинят нас и Сэмпсону конец.
— Грязные ублюдки! — угрожающе воскликнул Берт. — Мы выполнили их условия. Если бы я мог добраться до них...
— Ты ничего бы не сделал. Все, что мы имеем, — это свеженький труп во взятом напрокат автомобиле. Тебе надо начать с шерифа. От него мало толку, но это необходимо. Затем уведомим дорожный патруль и ФБР. Привлечем к этому делу как можно больше людей.
— Куда ты сейчас думаешь отправиться?
— Охотиться на диких гусей. Для Сэмпсона все складывается так плохо, что я могу позволить себе это совершенно спокойно.
* * *
До Буаневисты оказалось двадцать четыре мили. При въезде на главную улицу города шоссе раздваивалось. Все было залито светом отелей, таверн и фронтонов трех кинотеатров. В двух из них демонстрировались мексиканские фильмы. Когда открылись консервные заводы, мексиканцы, в основном, уехали отсюда.Я остановился в центре города перед длинным магазином, в котором продавалось оружие, рыболовные принадлежности, пиво в банках, противозачаточные средства и сигареты. Два молодых мексиканца с блестящими волосами слонялись у витрины. Их интересовали игральные автоматы, установленные в магазине, и девушки на улице. Накрашенные девицы проплывали мимо, рассекая грудью воздух. Стараясь завлечь их, парни насвистывали, позировали, но, похоже, не интересовали девиц.
Я подозвал одного из них и спросил, где находится «Уголок». Посоветовавшись друг с другом, они указали на юг.
— Поезжайте прямо, миль через восемь дорога начнет спускаться к Уайт-Бич.
— Там будет большая красная вывеска, — подсказал другой, энергично замахав рукой. — Мимо нее вы не проедете.
Я поблагодарил их. Улыбнувшись, они закивали, будто я одарил их крупной суммой.
Справа от шоссе находилось длинное низкое здание, на крыше которого красовалась неоновая вывеска: «Уголок». Надпись на повороте указывала на Уайт-Бич. Я поставил машину на стоянке позади здания. Здесь уже были припаркованы около десятка машин и трейлер. Сквозь полуприкрытые занавесками окна я увидел несколько пар за столиками и почти столько же танцующих. Войдя туда, я обнаружил длинный и совершенно безлюдный зал. Я постоял у входа, как будто кого-то высматривая. Танцующих было мало, и они не могли оживить зал, в конце которого виднелась пустая эстрада для оркестра. Музыка раздавалась из игрального автомата.
Посетители явно скучали. Их лица выражали тоску по веселью, которого они не могли найти. Я не увидел ни одного знакомого лица.
Ко мне подошла официантка. У нее были темные глаза, нежный зовущий рот и хорошенькая фигурка двадцатилетней девушки. Ее историю легко можно было прочитать по ее внешности. Передвигалась она осторожно, словно у нее болели ноги.
— Вам нужен столик, сэр?
— Благодарю, я посижу в баре. Хотя вы можете мне помочь. Я ищу человека, с которым познакомился на бейсболе, никак не могу его найти.
— Как его зовут?
— К сожалению, не знаю. Я должен ему деньги, мы договорились встретиться здесь. Невысокий мужчина лет тридцати пяти, в кожаной куртке и фуражке. У него голубые глаза и острый нос.
«И дырка в черепе, сестренка», — хотел добавить я.
— Кажется, я знаю, о ком вы говорите. Его зовут Эдди. Он иногда заходит сюда выпить, но сегодня я его еще не видела.
— Он сказал, что мы увидимся здесь. В какое время он обычно заходит?
— Позже, около полуночи. Он водит грузовик.
— Да, синий грузовик.
— Тот самый, — уверенно заявила она. — Я видела его машину на стоянке. Несколько дней назад он приезжал сюда ночью и заказывал междугородний разговор. Боссу это не понравилось, так как он не знал, на сколько тот наговорит. Но Эдди сказал, что возвратит все расходы, поэтому босс разрешил. Кстати, сколько вы ему должны?
— Порядочно. Вы не в курсе, куда он звонил?
— Не знаю. К тому же это не мое дело. Думаете, он звонил вам?
— Я просто хочу с ним связаться и передать деньги.
— Если хотите, можете передать их через босса.
— А где он?
— Чико в баре.
Один из сидевших посетителей поднял руку, и она отошла. Я прошел в бар.
Лицо бармена, вместе с пробором в редких волосах и вялыми губами, было ужасно длинное и худое. Ночи, проведенные в пустом баре, высушили его.
— Что вы будете пить?
— Пиво.
— Восточное или западное?
— Восточное.
— Тридцать пять вместе с музыкой. Мы обеспечиваем посетителей музыкой.
— Могу я получить сандвич?
— Конечно, — оживился бармен. — Вам какой?
— Бекон и яйца.
— О'кэй, — он сделал знак официантке.
— Я ищу приятеля, которого зовут Эдди. Того, кто недавно звонил по междугороднему.
— Вы из Лас-Вегаса?
— Только что оттуда.
— Как там дела?
— Очень плохо.
— Здесь тоже паршиво, — обрадованно произнес он. — А зачем вам нужен Эдди?
— Я должен ему изрядную сумму. Он живет где-то неподалеку?
— По-моему, да, хотя я не знаю точно где. Несколько раз он приходил сюда с одной блондинкой, с женой. Сегодня он должен появиться здесь. Подождите немного.
— Спасибо. Я так и сделаю.
Я отнес свое пиво на столик возле окна, откуда была видна стоянка и главный вход. Вскоре официантка принесла мне сандвич. Получив с меня деньги, она задержалась у моего столика.
— Решили передать деньги через босса?
— Еще подумаю. Надо, чтобы он наверняка получил их.
— Совесть мучает?
— Вы знаете, что бывает с теми, кто не платит долги?
— Ну, не думаю, что вы такой, — неожиданно воодушевясь, она наклонилась ко мне. — Послушайте, мистер. У меня есть подруга, она водится с парнем с ипподрома. Он говорил ей, что через три дня Джинкс будет первым. Вы посоветовали бы мне поставить на него, а?
— Поберегите свои деньги, они вам еще пригодятся, — посоветовал я ей.
— Я поставлю свои чаевые. Дружок моей подруги сказал, что Джинкс наверняка победит.
— Поберегите деньги.
Она скептически поджала губы.
— Вы какой-то странный должник.
Я дал ей два доллара.
— Вот, поставьте на Джинкса.
Она удивленно взглянула на меня:
— Спасибо, мистер, только я не просила деньги.
— Это лучше, чем терять свои.
Я не ел уже почти двенадцать часов, а сандвич оказался достаточно съедобным. Пока я его поглощал, подъехало несколько машин. Группа молодежи, смеясь и болтая, обосновалась в баре. Затем на стоянку свернул черный «седан» с красной полицейской мигалкой. Из машины вышел мужчина с пистолетом в правом кармане. Я разглядел его лицо, когда он вошел в освещенный круг перед входом. Это был помощник шерифа Санта-Терезы.
Быстро поднявшись, я прошел через дверь в кабинку мужского туалета. Запершись, я уселся на крышку унитаза. Не надо было оставлять коробок спичек в кармане Эдди.
Я просидел там минут десять, рассматривая хулиганские надписи на стенках кабины. Лампочка на потолке светила мне прямо в глаза. Мой уставший мозг отключился, и я заснул. Мне снился сон.
Но тут в дверь кто-то забарабанил, и я открыл глаза.
— Открывай! — орал помощник шерифа. — Я знаю, что ты там!
Я открыл задвижку и распахнул дверь.
— Чего вы так торопитесь? Уже наложили в штаны?
— Так же, как и ты. Я подумал, что это мог быть ты.
Его темные глаза и толстые губы выражали удовлетворение. В руке он держал пистолет.
— Я вас тоже, черт возьми, видел, — буркнул я. — Но я не думал, что об этом необходимо говорить каждому встречному.
— Может быть, у тебя имеются причины скрываться? Почему ты спрятался сюда, когда я вошел, а? Шериф думает, что у похитителей есть помощник в доме, и ему интересно будет узнать, что ты здесь делал.
— Это тот самый приятель, — произнес худой бармен позади него. — Он говорил, что Эдди звонил ему в Лас-Вегас.
— Что ты скажешь на это?! — закричал этот тупица и направил пистолет мне в лоб.
— Войдите и закройте дверь.
— Да? Тогда давай руки за голову.
— Это ни к чему.
— Руки за голову, — полицейский ткнул пистолетом мне в живот. — У тебя есть оружие?
Он начал ощупывать меня свободной рукой, я шагнул назад.
— У меня есть пистолет, но вы его не получите.
Он снова приблизился ко мне. Дверь за ним захлопнулась.
— Ты понимаешь, что делаешь? Оказываешь сопротивление офицеру полиции при исполнении служебных обязанностей. У меня возникла отличная мысль — арестовать тебя.
— Ну что же, иногда и у вас появляются здравые мысли.
— Не заткнешь ли ты свою пасть, щенок? Я желаю знать, что ты здесь делал?
— Душевно отдыхал.
— Значит, ты не хочешь мне отвечать, да? — проговорил он, как персонаж-сыщик в комедии.
Тут он замахнулся, чтобы ударить меня пистолетом, а после этого обыскать.
— Остановитесь, — предупредил его я, — не вздумывайте дотрагиваться до меня!
— Почему бы и нет?
— Потому что я еще не убивал полицейских. Это стало бы пятном на моей репутации.
Наши взгляды встретились. Его поднятая рука повисла в воздухе, а затем медленно опустилась.
— А теперь уберите пистолет, будьте любезны. Не люблю, когда мне угрожают пулей в живот.
— Никого не интересует, что ты любишь, — злобно ответил он, но пистолет все же опустил.
Его лицо выражало сомнение. Очевидно, на него подействовала моя решительность, или в его мозгу сработала одна из извилин.
— Я приехал сюда по той же причине, что и вы, сэр, — я с трудом сдерживался. — Я нашел коробок со спичками в кармане Эдди.
— Откуда ты знаешь, как его зовут? — с прежней подозрительностью поинтересовался он.
— Мне сообщила официантка.
— Да? А бармен сказал, что Эдди недавно звонил тебе в Лас-Вегас. Разве не так?
— Я старался выудить у него сведения, понятно? Это был просто ход.
— Хорошо. Тогда скажи мне, что ты узнал.
— Убитого звали Эдди. Он был водителем грузовика. Иногда заезжал сюда выпить. Три дня назад он звонил отсюда ночью в Лас-Вегас. Сэмпсон был там три дня назад.
— Ты не дурачишь меня?
— Я бы не стал вас дурачить, даже если бы смог.
— Боже, все сходится, не правда ли? — пробормотал он.
— Я не думал об этом. Спасибо, что подсказали.
Он подозрительно взглянул на меня, спрятав пистолет в кобуру.
Глава 20
Отъехав метров восемьсот по шоссе, я поставил машину вблизи перекрестка. Автомобиль помощника шерифа все еще находился на стоянке.
Над шоссе поднялся туман, расползаясь во все стороны, как молоко в воде, поэтому машины двигались с зажженными фарами. Мне пришла в голову мысль, что Ральф Сэмпсон мог быть далеко отсюда, ожидая своей участи в горном ущелье или заработав дырку в черепе, как Эдди.
С юга показался грузовик, который медленно прокатился мимо меня, свернул на стоянку «Уголка». Грузовик был синий, с крытым верхом. Из кабины выпрыгнул мужчина и зашагал через площадку. Я вспомнил его по упругой походке, а в свете, падающем из дверей, узнал и лицо.
Увидев полицейскую машину, он замер как вкопанный, затем развернулся и побежал обратно к грузовику. Сразу же взревел мотор, машина развернулась и выехала на дорогу к Уайт-Бич. Когда ее задние огни превратились в маленькие точки, я последовал за ней. Вместо асфальта под колесами шуршал гравий, потом пошел песок. Три мили я глотал пыль за грузовиком.
Когда дорога снова вышла на побережье, между двумя скалами показался перекресток. Огни грузовика свернули налево и поползли вверх по склону. Подождав, пока они не исчезли, я вновь последовал за ними. Дорога представляла собой широкую колею, сделанную грузовиком на склоне холма. Я ехал медленно, с выключенными фарами. Неожиданно я увидел грузовик, стоящий без огней в пятидесяти метрах от дороги. Я проехал мимо него. У подножия холма дорога внезапно оборвалась. Узкая тропинка вела к морю, но она была за деревянными воротами. Я развернул машину в тупике и, оставив ее, направился в гору пешком.
Неподалеку от стоявшего грузовика на фоне неба чернели ряды эвкалиптов. Я сошел с колеи и продолжал свой путь в гору. Местность была неровная, заросшая густой травой. Наконец я взобрался на вершину и осмотрелся: внизу, справа от меня, светился желтый квадрат. Чуть поодаль стоял маленький беленький домик, прижавшийся к скале. Я соскользнул вниз, цепляясь за землю, чтобы не упасть.
Над шоссе поднялся туман, расползаясь во все стороны, как молоко в воде, поэтому машины двигались с зажженными фарами. Мне пришла в голову мысль, что Ральф Сэмпсон мог быть далеко отсюда, ожидая своей участи в горном ущелье или заработав дырку в черепе, как Эдди.
С юга показался грузовик, который медленно прокатился мимо меня, свернул на стоянку «Уголка». Грузовик был синий, с крытым верхом. Из кабины выпрыгнул мужчина и зашагал через площадку. Я вспомнил его по упругой походке, а в свете, падающем из дверей, узнал и лицо.
Увидев полицейскую машину, он замер как вкопанный, затем развернулся и побежал обратно к грузовику. Сразу же взревел мотор, машина развернулась и выехала на дорогу к Уайт-Бич. Когда ее задние огни превратились в маленькие точки, я последовал за ней. Вместо асфальта под колесами шуршал гравий, потом пошел песок. Три мили я глотал пыль за грузовиком.
Когда дорога снова вышла на побережье, между двумя скалами показался перекресток. Огни грузовика свернули налево и поползли вверх по склону. Подождав, пока они не исчезли, я вновь последовал за ними. Дорога представляла собой широкую колею, сделанную грузовиком на склоне холма. Я ехал медленно, с выключенными фарами. Неожиданно я увидел грузовик, стоящий без огней в пятидесяти метрах от дороги. Я проехал мимо него. У подножия холма дорога внезапно оборвалась. Узкая тропинка вела к морю, но она была за деревянными воротами. Я развернул машину в тупике и, оставив ее, направился в гору пешком.
Неподалеку от стоявшего грузовика на фоне неба чернели ряды эвкалиптов. Я сошел с колеи и продолжал свой путь в гору. Местность была неровная, заросшая густой травой. Наконец я взобрался на вершину и осмотрелся: внизу, справа от меня, светился желтый квадрат. Чуть поодаль стоял маленький беленький домик, прижавшийся к скале. Я соскользнул вниз, цепляясь за землю, чтобы не упасть.