Макголдрик Мэй. Бунтарка

   Взяв с собой Салли, они вернулись к коляске. Бесси не оказалось в доме «у рынка». Джейн объехала несколько домов, созданных, как она узнала, Николасом специально для уличных беспризорников. Лишь около полудня им удалось найти Бесси и отдать Салли под опеку людей, готовых о ней позаботиться.
   В дом Николаса на Лестер-сквер они вернулись после двенадцати. Фрэнсис, как им сообщили, пошла в гости к своей подруге Элизабет и просила не ждать ее к обеду.
   – Спасибо за сегодняшний день, – поблагодарила Джейн Николаса.
   К их возвращению Николас получил много писем.
   – Мне нужно просмотреть кое-какую корреспонденцию, – сказал он. – Отдохни немного, а потом встретимся. Я буду в библиотеке.
   Кивнув, Джейн отправилась к себе. Эта черта Николаса, филантропия, открыла ей глаза на его характер. Только сейчас она смогла его по-настоящему понять. Как и сама она, Николас являл обществу лишь одну сторону своей натуры. Неисправимый повеса, азартный, независимый, беспечный эгоист. Откровенный и высокомерный, он открыто презирал систему, диктующую ему правила, по которым следует жить. Его щедрость была адресована конкретным людям, нуждающимся в его помощи, и не имела ничего общего с модной филантропией общества.
   От людей, с которыми встречалась сегодня, Джейн узнала, что Николас основал в Лондоне около дюжины приютов для детей.
   Джейн любила Николаса, восхищалась им и не могла дождаться, когда скажет ему об этом.
   Через час, надевая желтое платье, Джейн снова удивилась, как умудрилась Фей сшить для нее новый гардероб. Прежде чем спуститься вниз, Джейн взглянула на себя в зеркало. Из всего содержимого сундука этот наряд был наименее консервативным. Вспомнив, как в Ирландии занималась с Николасом любовью, Джейн ощутила трепет.
   Нет смысла отрицать. Она любит его. Уважает. Хочет.
 
   Вчерашние визиты, похоже, принесли плоды. Полученные им с утра письма воодушевляли. Запечатав последний из ответов, Николас протянул конверты управляющему:
   – Пусть их доставят сегодня же, Чарлз.
   – Я позабочусь, чтобы все было исполнено, сэр, – заверил его управляющий. – Как вы утром покатались с мисс Пьюрфой?
   – Замечательно, – ответил Николас, приводя в порядок бумаги на столе.
   – Надеюсь, вы не слишком ее утомили?
   – Вовсе нет.
   – Джек говорит, вы пропустили большинство знаменитых достопримечательностей нашего города.
   Шутливый тон управляющего заставил Николаса вскинуть брови.
   – Мисс Пьюрфой уже видела всю эту чепуху. Ей понравилась наша маленькая экскурсия. Можешь доложить обо всем миссис Ханнаган.
   – Она будет довольна, хотя, бьюсь об заклад, ей уже все известно. Мы все считаем мисс Пьюрфой душкой, сэр. И подумали, что надо бы вам об этом сказать.
   – Благодарю, Чарлз. Я говорил, что эти письма нужно отправить сегодня?
   – Да, сэр.
   Не успел управляющий выйти из комнаты, как пришла Джейн.
   – Я не помешаю? – спросила она.
   – Нет. Я почти закончил. – Николас обогнул стол. – Как отдохнула? Пришла в себя после нашего путешествия?
   – Я была слишком взволнована, чтобы спать. И имела глупость сказать об этом миссис Ханнаган. Милая женщина едва не вызвала доктора, чтобы пустить мне кровь. Хорошо, что пришел Чарлз и успокоил ее.
   – Эти двое стоят друг друга. Они много лет со мной и бывают очень забавны. – Оценивающим взглядом Николас окинул ее платье. – Миссис Ханнаган с легкостью заводится, но Чарлза в юности слишком часто били по голове, так что его не проймешь.
   – Били по голове?
   – Он был боксером. К тому же очень хорошим. Пока один проныра не выбил ему левый глаз.
   – Тогда ты и взял его к себе на службу?
   – Пришлось. Продолжай он заниматься боксом, его убили бы.
   Николас приблизился к Джейн, продолжавшей стоять в дверях.
   – Но мне бы не хотелось сейчас говорить о Чарлзе.
   – А чего бы вам сейчас хотелось, сэр?
   Николас поднес ее руки к губам, потом спросил:
   – На чем мы прервали нашу утреннюю беседу?
   – Мне что-то не хочется разговаривать.
   Он ощутил прилив желания.
   – Тогда чем бы вы хотели заняться, мисс?
   Джейн привлекла его к себе и коснулась губами его губ.
   – Вот чем.
   Она повторила поцелуй, на этот раз с большей пылкостью, и прижалась к нему всем телом. Она была женщина-огонь, которой он никак не мог насладиться. Терзая ее губы своими, он властно ласкал ее спину, грудь, ягодицы.
   – Я хочу тебя, Джейн! Господи, как же я истосковался по тебе!
   – Я тоже по тебе скучала.
   Он приник губами к ее шее. Ее руки забрались ему под сюртук. Его пальцы нащупали шнуровку платья.
   – Пойдем наверх.
   – Нет. Здесь.
   Джейн увлекла его к за собой к ближайшему стулу. Отправив на пол сюртук и расстегнув ширинку, Николас сел на стул. Джейн подняла юбки, Николас усадил ее к себе на колени и вошел в нее, поскольку его жезл был в полной боевой готовности.
   – Ты само совершенство, – прошептал Николас и, стянув с плеч Джейн платье, освободил ее грудь.
   Стоило ему коснуться языком соска, как Джейн затаила дыхание и не сдержала стона, когда он обхватил его губами.
   Не переставая вращать бедрами, Джейн зарылась пальцами в его волосы и передвинула его голову к своей другой груди.
   Его оседлала настоящая богиня, и выдержка изменила ему.
   Они взлетели на вершину блаженства одновременно, а когда спустились с нее, не спешили разомкнуть объятия.
   Платье Джейн было в беспорядке, рубашка Николаса наполовину расстегнута. Она все еще прижималась щекой к его плечу.
   – Это был самый приятный сюрприз, – прошептал он, дыша в ее волосы, когда обрел дар речи.
   Тихий смех в ответ заставил его улыбнуться.
   – Не могу поверить, что соблазнила тебя, – ответила Джейн.
   – Хочешь присвоить заслугу себе? – пошутил Николас. – Не желаешь признавать, что я ловко все рассчитал?
   В этот момент раздался тихий стук в дверь. Джейн запаниковала и попыталась вскочить с колен Николаса.
   – Один момент, Чарлз, – сказал Николас, расплывшись в улыбке, и, натянув штаны, хотел одернуть на Джейн платье. – Бедный дьявол будет в шоке.
   Тут дверь приоткрылась, и в образовавшемся проеме появилось лицо Клары.

Глава 29

   Ошеломленная Клара отпрянула от двери и стремглав помчалась наверх. Она не знала, где спрятаться.
   Леди Спенсер была еще на улице, беседуя с какой-то дамой, проезжавшей мимо в открытой коляске. Слуги сновали взад-вперед, занятые кто багажом, кто приготовлениями к встрече гостей. Кто-то из них сказал, что мисс Пьюрфой находится в библиотеке, и Клара постучала. Но, не услышав ответа, заглянула внутрь.
   Клара зажала рот рукой. То, чем они занимались, не вызывало сомнений. В голове у нее возникла безумная мысль – притвориться, будто она ничего не видела. Она вернется к леди Спенсер и вместе с ней войдет в дом. Она уже хотела сойти вниз, но на лестнице стояла Джейн и смотрела ей в глаза.
   – В Бате не прекращались дожди, – забормотала Клара. – И мы решили вернуться в Лондон раньше, чем планировали.
   – Идем со мной, Клара.
   В глазах Джейн стояли слезы, когда она взяла Клару за руку и потянула за собой вверх по лестнице.
   Клара последовала за ней. Они вошли в спальню, которая, как заключила Клара, принадлежала сестре.
   – Прелестная комната, – прошептала Клара. – Яркие лучи солнца проникают сюда сквозь…
   – Пожалуйста, не надо.
   Клара обернулась и увидела, что Джейн прислонилась спиной к закрытой двери.
   – Не притворяйся, что ты ничего не видела. – Джейн шагнула к сестре. – Будь честной со мной, Клара. Обрушь на меня свои обвинения. Дай волю гневу. Упрекай меня.
   – Джейн, ты взрослая женщина. И то, что ты делаешь со своей жизнью…
   – Что я сделала с твоей жизнью – вот предмет нашего разговора, – произнесла Джейн. Ее щеки пылали. – Клара, ты просила, умоляла меня оставить Николаса в покое. Сказала, что собираешься каким-то образом уговорить его жениться на тебе.
   – А ты ничего не сделала для этого.
   – Нет, не сделала. Дело в том, что… я… мы любим друг друга. И хотя у нас нет шансов на совместное будущее, если бы он был нужен тебе по-настоящему, если бы ты любила его так, как люблю его я, если бы знала, какой он человек, я не мешала бы тебе. – Джейн едва сдерживала слезы. – Но он заслуживает настоящей заботы и любви. И ты заслуживаешь того же.
   Клара присела на край кровати.
   – Любить кого-то, Клара, – это ни с чем не сравнимо. При всей той безысходности, какой, вероятно, кажется тебе моя жизнь, и несмотря на то что у меня никогда не будет семьи, любовь к Николасу и его любовь ко мне дали мне то, чего у меня никогда не было. С Конором я не испытывала ничего подобного.
   Перед мысленным взором Клары встало лицо Генри; Она знала, что значит любить… и чувствовать боль.
   – Но мы не все рождены сильными. Не все могут добиваться того, чего хотят.
   – Ты родилась сильной. – Джейн опустилась перед ней на корточки. – Мы с тобой сестры и слеплены из одного теста. В то время как я вела жизнь бунтарки, ты стремилась жить по правилам, подчиняться, быть идеальной дочерью. Ты закрепостила свой дух. – Джейн взяла руки Клары в свои. – Ты не можешь всю жизнь брать на себя мою вину, быть покорной родителям. Не можешь выполнять чью-то волю, не думая о себе.
   Давно забытые воспоминания вызвали у Клары слезы. Она посмотрела на их сплетенные руки.
   – Вина лежит на тех, Клара, кто согрешил. Я сама сотворила свое прошлое. Я жила так, как мне нравилось. Наши противоречия с родителями стары как мир, и, возможно, нет способа разрешить их. Но это их жизнь – не твоя. Вырвись на свободу, Клара. Живи, как тебе хочется. Я понимала тебя, когда ты попросила меня уйти из Вудфилд-Хауса и жизни Николаса. Но теперь я поняла, что ты делала это в угоду родителям. И реакция на открывшуюся твоим глазам сцену подтвердила мои подозрения. Ты не любишь его и не станешь за него бороться.
   – Это правда. Я не люблю Николаса. И никогда не полюблю, – прошептала Клара. – И я не сержусь на тебя.
   – Но я сержусь на себя, – вздохнула Джейн. – И не потому, что сожалею о том, что у нас было с Николасом, а потому, что столько лет позволяла тебе подчиняться родителям.
   Джейн приподняла лицо Клары за подбородок, чтобы встретиться с ней взглядом.
   – Скажи мне, что ты чувствуешь? Помоги мне, и я помогу тебе, Клара.
   – Ничего хорошего я от жизни не жду, потому что не могу измениться. И это причиняет мне боль.
   – Попытайся стать другой. Взбодрись.
   – Я стала такой девять лет назад, когда пришла в деревню и увидела, как ты оплакиваешь своего возлюбленного. Когда услышала, как ты проклинаешь всех, кто был повинен в смерти Конора. Но ты не знала, что главная виновница – я.
   Джейн побледнела.
   – Это по моей вине арестовали Конора. Я не смогла сделать то, о чем ты меня просила. Передай я ему твою записку, он не пришел бы в то утро. Его не поймали бы. И он остался бы жив. – Клара потерянно всхлипнула. – Я слишком боялась отца, чтобы поступить против его воли. Я солгала тебе, сказав, что передала записку. И это стоило Конору жизни. – Закрыв лицо руками, Клара зарыдала: – Я так раскаиваюсь, Джейн! До сих пор это терзает меня. А зачем я попросила тебя оставить Николаса, если не любила его?.. Я пребывала в полном смятении после того, как Генри Адамс сделал мне предложение, а потом убежала и снова все испортила. Я просто… я самый мерзкий и отвратительный человек на свете… а ты никогда этого не замечала. Я испорчена изнутри, как будто какой-то ужасный червь выел мою душу, оставив пустоту. Да, пустоту. Вместо того чтобы пытаться мне помочь, ты должна меня возненавидеть.
   Джейн крепко обняла ее.
   – Возненавидеть? Никогда! Ты была еще ребенком, когда я попросила тебя передать записку. Отец запер меня, но я не должна была взваливать это бремя на тебя. И, насколько я знала Конора, он не изменил бы свои планы, что бы я ему ни писала, какая бы ни грозила ему опасность. Он был готов пройти через это. Он принял решение.
   Джейн нежно погладила сестру по волосам.
   – Это я во всем виновата, и мой отец, и эта страна, и мы е Конором. – Он вытерла со щеки Клары слезы. – Недавно я кое-что узнала… приходит время, когда мы должны проститься с прошлым. Не важно, кто виноват, но Я решила, что должна продолжать жить. Пора перешагнуть через боль ошибок, через то, что уже не исправить. И ты, Клара, должна попытаться сделать то же самое. Жизнь бесценна. И ты слишком дорога мне. Мы должны изменить ситуацию.
   Она поцеловала сестру в лоб.
   – Но я так долго… притворялась, что теперь не знаю, как стать другой.
   – Знаешь. – Джейн ласково улыбнулась. – С моей помощью ты еще можешь заслужить титул второй испорченной девчонки Пьюрфой.
   У Клары закружилась голова, и она порывисто обняла сестру.
   – Спасибо! Спасибо, что ты всегда рядом. И спасибо за предложение… испортить меня. – Она выпрямилась и вытерла слезы. – Это как раз то, что мне нужно.
   Джейн сжала ее руку.
   – Но прежде чем мы приступим к первому уроку, расскажи о предложении Генри Адамса, если мне не послышалось.
 
   – Ради Бога, что ты ей сказала? За обедом Клара ни разу не взглянула на меня сердито. Напротив, показалась мне непривычно оживленной.
   Как только все разошлись спать, Николас оказался у ее дверей. Его искренне волновало дневное происшествие, но вечером у них с Джейн не было возможности перекинуться словом с глазу на глаз. И теперь этот момент настал.
   Однако просто разговаривать они не могли.
   – Неужели ты рассчитываешь, что я передам тебе конфиденциальный разговор двух сестер? – пошутила она и перевернула Николаса на спину, чтобы растянуться сверху, потом поцеловала его в ямочку на шее. – А знаешь, мы первый раз занимались любовью в кровати…
   – Не увиливай. – Николас обнял ее. – Что ты сказала Кларе?
   – Что люблю тебя.
   – Только для того, чтобы ее успокоить?
   Джейн покачала головой.
   – Я люблю тебя, Николас.
   Николас поцеловал ее. Его жезл вновь пришел в боевую готовность.
   – Что еще ты ей сказала?
   – Что ты тоже любишь меня.
   – И больше ничего?
   Джейн покачала головой.
   – А ты сказала ей, что я просил тебя стать моей женой? Нет, этого она не говорила, и отвечать не было необходимости, поскольку он все понял по ее молчанию.
   – Джейн, я знаю, что не стою тебя, но…
   – Как раз все наоборот… и ты это знаешь. – Она обняла его. – Я люблю тебя, Николас, и хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, только не в браке.
   – Почему?
   – Из-за своего скандального прошлого. Не хочу пятнать твое родовое имя.
   – Проклятие! Твое упрямство не знает границ. Пойми наконец, что твое прошлое ни в коей мере не повлияет на наш брак и на отношение к тебе окружающих.
   – В упрямстве ты мне не уступишь, – ответила она. – Что плохого в том, если мы оставим все как есть? Я даже готова уехать из Ирландии и поселиться в Лондоне, Могу стать твоей любовницей, сожительницей… или как там теперь это называется? В общем, возлюбленной.
   – Ушам своим не верю!
   Николас сел и провел рукой по волосам. Джейн тоже села и поцеловала его в плечо.
   – Я не хочу тебя обидеть. Напротив, пытаюсь помочь.
   – Не надо! – прорычал он, сердито сверкая глазами. – Я люблю тебя, Джейн. Неужели не понимаешь? Люблю. И хочу, чтобы ты стала моей женой. – Его рука скользнула вниз и замерла на ее животе. – Возможно, ты уже носишь под сердцем нашего ребенка. Будем ли мы иметь своего собственного или заботиться о беспризорниках, у которых нет ни семьи, ни дома? Разве не лучше работать вместе и вместе стараться изменить мир к лучшему?
   – Я все понимаю. – Подтянув к себе колени, она положила на них подбородок. – Но это так сложно. Я должна заботиться о том, чтобы тебе было хорошо.
   – А как насчет нас? – Он обнял ее и привлек к себе. – Нравится тебе или нет, но нас двое, Джейн.
   Он снова поцеловал ее, и она ощутила в этом поцелуе всю его страсть и отчаяние. Она бы с легкостью утонула в тепле его губ и ласках рук. Но он отодвинулся, уложил ее на постель, подтянул вверх одеяло и заботливо укутал со всех сторон.
   – Ты не останешься?
   Николас покачал головой:
   – Тебе нужно время, чтобы подумать, разобраться в своих мыслях. А мне нужно время, чтобы остудить кровь. – Он накрутил на палец ее кудряшку. – Я очень хочу тебя, Джейн, но боюсь напугать тебя своей напористостью.
   Она открыла рот, чтобы возразить, но он приложил палец к ее губам.
   – Пожалуйста, подумай сегодня… о нас.

Глава 30

   Джейн была приятно удивлена, когда на следующий день вечером миссис Ханнаган объявила о приезде леди Стенмор. Еще больше обрадовало ее радушие, с которым ее встретила Ребекка.
   – Мне так жаль, что сейчас, кроме меня, здесь больше никого нет. – Джейн проводила гостью в гостиную. – Леди Спенсер увезла мою сестру и мисс Фрэнсис в гости к своим друзьям. А Николаса я сегодня весь день не видела.
   – Не нужно извиняться. Я приехала, чтобы повидаться с вами. – Прежде чем сесть, Ребекка взглянула на незаконченный рисунок на краю стола. – Вижу, Николас не напрасно вас хвалил. Вы и впрямь замечательная художница.
   Джейн смутилась, что оставила свою работу на виду. Она пыталась запечатлеть лицо Николаса, но, сколько бы она ни трудилась над наброском, ей никак не удавалось убрать выражение боли из его глаз.
   – Я не получила надлежащей профессиональной подготовки, и это сказывается.
   Она села рядом с Ребеккой, когда в комнату вошла миссис Ханнаган в сопровождении горничной, которая принесла поднос с чаем и бисквитами. Пока разливали чай, Джейн молча слушала, как женщины обмениваются мнениями о трудностях материнства. Минуту спустя экономка и служанка ушли.
   – Знаете, с момента рождения Сэмюела я впервые с ним рассталась. – Ребекка сосредоточила взгляд на Джейн. – Стенмор любит подразнить меня, пользуясь моей привязанностью к нашим сыновьям.
   – Мальчики выглядят такими счастливыми.
   – Да, пока я балую их своим вниманием. Но винить в этом некого, кроме меня самой. – Она улыбнулась. – Полагаю, в этом состоит одна из трудностей позднего материнства. Когда у тебя большой жизненный опыт и меньшая расположенность к рискам.
   Джейн отпила чая. Николас говорил, что Ребекка всего на три года старше ее.
   – Уверена, вы гадаете, зачем я здесь.
   – Разве что самую малость. Но как бы то ни было, я рада вашему визиту.
   – Я тоже рада пообщаться с вами, – ответила Ребекка искренне, беря в руки чашку. – Больше года прошло с тех пор, как мы со Стенмором поженились. Но несмотря на широкий круг знакомых, обусловленный положением моего мужа в палате лордов, в Лондоне у меня мало хороших подруг.
   От предложенных бисквитов гостья отказалась.
   – Не то чтобы у меня были с этим большие проблемы. У меня такая наполненная жизнь, – возможно, вам это покажется странным, – однако мы с мужем стали лучшими друзьями. Но когда судьба сводит меня с женщиной, подобной вам, умной, неравнодушной, независимой, не соответствующей стандарту светской женщины, мне хочется подружиться с ней.
   Если бы эти слова исходили от кого-либо еще и не были произнесены так, как произнесла их Ребекка, Джейн, возможно, обиделась бы. Хотя сама она чувствовала себя совершенно раскрепощенной в присутствии этой женщины, сочетавшей в себе прямоту и мягкость.
   – У вас дар позволять людям чувствовать себя исключительными. – Джейн улыбнулась. – Вашему счастью можно позавидовать.
   – Должна признаться вам, что не всегда была счастливой. – Сделав глоток чая, Ребекка вернула чашку с блюдцем на стол. – Я делала что могла для Джеймса, пока мы десять лет жили в Филадельфии. Наряду с тяжелыми были у нас и хорошие времена. И все десять лет меня не отпускали страх прошлого и неуверенность в будущем.
   С момента их первой встречи Джейн поняла, что у этой женщины не все так просто, как кажется.
   – Но я вернулась в Англию, – продолжила Ребекка. – И даже после того, как мы со Стенмором стали близки, все еще сомневалась, буду ли счастлива в браке с ним. Видите ли, Стенмор хотел постоянства, брачного союза, стабильности, но я считала себя недостойной его внимания, его имени.
   – Но Николас сказал мне, что вы приходитесь сводной сестрой лорду Норту.
   – Тогда ни Стенмор, ни я об этом не знали. Но даже если бы я знала, это мало что изменило бы. – Она бросила взгляд на закрытые двери. – За десять лет до этого я бежала из Лондона, потому что думала, что убила человека, защищая свою невинность. Но все равно это было убийство. Несмотря на мой отказ, Стенмор не стал ставить крест на нашем будущем. Он сказал, что готов уехать из Англии и поселиться со мной в колониях. А поскольку я не могла позволить ему этого, то была уверена, что он пойдет к королю просить о моем помиловании, чтобы я могла остаться.
   – И что случилось дальше?
   – Адвокат Стенмора и Николас узнали правду о якобы убитом мной человеке. Я, как они с тех пор говорили мне, только ранила это чудовище. Спустя несколько лет с ним расправился разгневанный муж обесчещенной им женщины.
   У Джейн задрожали руки, и она поставила чашку на стол. Ребекка тоже не хотела причинить вред мужчине, которого любила, так же как Джейн.
   – Несмотря на мое родство с лордом Нортом, объявление о моей свадьбе со Стенмором не обошлось без слухов и инсинуаций. Но мы сумели пережить это. – Она улыбнулась. – Постоянно сталкиваясь с элитой на многочисленных приемах, могу вас заверить, что любые сплетни ничего не значат, если брак крепкий. – Ребекка тронула Джейн за колено: – Вы, вероятно, полагаете, что мне легко так говорить, поскольку все это уже позади, но советую вам прислушаться к собственному сердцу и не обращать внимания на то, что думают другие.
   – Это Николас просил вас приехать и поговорить со мной?
   – Нет. Когда я увидела вас у нас дома два дня назад, то вспомнила, какой была сама. – Прямой взгляд Ребекки сквозил добротой. – Любой, кто увидит вас с Николасом, скажет, что он безнадежно влюблен в вас, а вы боитесь.
   Джейн вздохнула:
   – Я не его боюсь. Нет слов, чтобы выразить, как я его люблю.
   – Поэтому и стараетесь делать то, что, по-вашему, для него хорошо.
   При мысли о поджидающих впереди трудностях у Джейн голова пошла кругом, но впервые она осмелилась представить возможное будущее. И второе многократно превосходило первое. Тут она вспомнила о Ребекке.
   – Благодарю за то, что вы стараетесь сделать для меня… для нас.
   Ребекка ласково сжала Джейн руку.
   – Я приехала не за ответами, а как женщина, решившая навестить новую подругу. – Улыбнувшись, Ребекка поднялась: – А теперь мне лучше вернуться, пока не лопнуло терпение няньки маленького Сэмюела.
   – Когда вы уезжаете в Солгрейв? – спросила Джейн, провожая Ребекку до дверей.
   – Завтра утром. Приглашение мое остается в силе. Непременно приезжайте в гости.
   – Постараюсь. – Джейн порывисто обняла Ребекку. – И большое спасибо.
   На крыльце к ним присоединилась миссис Ханнаган, вышедшая попрощаться с леди Стенмор. Когда карета графини тронулась, Джейн и экономка вернулись в дом.
   – Не хочу проявлять назойливость, миссис Ханнаган, но вы, случайно, не знаете, когда сэр Николас собирался вернуться?
   Миссис Ханнаган улыбнулась:
   – Конечно, знаю, мисс. Он вернулся несколько минут назад, но я сказала ему, что у вас с леди Стенмор конфиденциальный разговор, и он, не желая вам мешать, пошел переодеваться к обеду.
 
   Николас снял сюртук и галстук и уже собирался расстегнуть рубашку, когда услышал стук в дверь. Решив, что это его запоздалый камердинер, он крикнул, чтобы тот входил. К его радости, это оказался не камердинер, а Джейн.
   – Можно войти?
   – Да, пожалуйста.
   Он сделал шаг в ее сторону, но вдруг остановился. Ему было очень трудно уйти от нее вчера ночью и уехать сегодня утром, пока она еще спала. Им обоим при встрече было легче подчиняться своей страсти. Но не так хотел он строить свою жизнь с ней. Их объединяло гораздо большее, чем физическое стремление к удовлетворению плотских желаний. Поэтому он решил сохранять дистанцию, дав ей время на размышления.
   Джейн вошла и, прикрыв за собой дверь, прижалась к ней спиной. Николас удалился на другой конец комнаты, взяв чистую рубашку.
   – Мне сказали, что ты беседовала с Ребеккой.
   – Да, это так.
   Быстро сбросив рубашку, он натянул свежую.
   – И как прошла беседа?
   – Да.
   – Что ты сказала?
   Джейн не спеша направилась к нему.
   – Я сказала «да».
   – Что «да»? Вы приятно поболтали?
   Она покачала головой, потом, улыбнувшись, кивнула:
   – Мы очень славно поболтали. А «да» – это ответ на твое предложение прожить с тобой всю оставшуюся жизнь.
   Николас подхватил ее на руки и в порыве радости закружил по комнате.
   – Господи, я люблю тебя, Джейн! Ты сделала меня счастливейшим человеком на земле.
   – И ты сделал меня счастливейшей из женщин. – Они оба остановились. Она взяла его лицо в ладони и заглянула ему в глаза. – Но нам еще во многом предстоит разобраться.
   – Разберемся… вместе.
   – Возможно, мне потребуется время, чтобы привести в порядок дела в Ирландии.
   – Мы сделаем это вместе, потому что я никуда тебя не отпущу.
   – Многим не понравится, что мы собираемся пожениться.
   – Одним понравится, другим – нет. Но нам до них нет никакого дела.
   Джейн прижалась к нему, чувствуя, как сильно бьется его сердце. Она отбросит прочь все сомнения. Ее мечта сбылась.