Макинтош Дж.. Страховой агент

   - Можно ли рассчитывать на чью-нибудь помощь?
   - Сколько угодно. В основном, с другой стороны реки. А здесь рассчитывать не на что. Мы пробовали использовать лестницы. Они не достают до противоположного берега.
   Сейелл выругался, когда один за другим отказали два насоса.
   - Все кувырком, - плюнул он. - Река высохла - ее запрудили развалины моста вверх по течению.
   - А как насчет ручья Виншелл? - спросила Шейла.
   - Он высох еще раньше.
   - Вы проверяли? - резко спросил я.
   - Нет, черт возьми, не проверял, - взорвался он, - но это и младенцу понятно!
   - Тогда пошлите кого-нибудь, - перебил его я. Неожиданно он заговорил тихо.
   - Мистер Матерс, вы что хотите, чтобы я ударил вас? Раскроил вам голову своим топором?
   - Пошлите кого-нибудь посмотреть, - повторил я твердо, но повернувшись в сторону. Если бы я продолжал смотреть ему в глаза, то Сейелл вполне мог бы осуществить свою угрозу. Многие люди, оказавшись перед лицом невыполнимой задачи, впадают в подобное состояние. Малейшее слово, ставящее под сомнение правильность их действий, приводит их в ярость.
   У меня за спиной Шейла закричала:
   - Хорнер! Обойди холм с другой стороны и посмотри, что сталось с ручьем Виншелл. Давай скорей!
   Ручей Виншелл был мелким притоком Сьют. Он впадал в Сьют довольно странным образом - почти навстречу. Место, где реки сливались, находилось сравнительно недалеко вниз по течению от того места, где мы все стояли.
   Я вспомнил о воде, текущей по дороге.
   Возле лагеря великанов и нашего дома, да и, наверное, у развалин Старого моста, река еще продолжала нести свои воды. Только в самом Шатли в тот самый момент, когда вода была столь жизненно необходима, река пересохла. Однако вся вода не могла исчезнуть.
   Я знал также, что за холмом, скрытый от наших глаз, оставался длинный участок реки. Вот там-то и находился ручей Виншелл.
   Человек выжил и будет продолжать выживать благодаря удивительному умению приспосабливаться к новым условиям, причем делает он это на редкость быстро.
   Мы жили в мире всеобъемлющего дыма, который больно щипал глаза и затруднял дыхание, так что каждый следующий вздох давался с большим трудом.
   Мы жили в мире ужасающего жара, и пот ручьями стекал по нашим телам. Нас мучила такая жажда, что мы могли бы пить все, что угодно, даже мутную пунцовую воду, которая тоненькими струйками продолжала течь по высохшему руслу.
   Мы жили в мире, где жажда, боль и голод отступили. У каждого из нас были небольшие ожоги от беспрерывно сыплющихся искр. У многих на одежде возникали тлеющие участки, которые мы небрежно забивали ладонями.
   Мы жили в кошмарном мире, где каждый мог удержать в голове лишь одну мысль. В данный момент - ручей Виншелл. Даже Сейелл, еще совсем недавно готовый убить меня за вмешательство в его дела, теперь тоже ждал и, как мне показалось, даже молился.
   Не было никакого смысла думать о том, что происходит сейчас в самом Шатли. Либо людям удалось спастись, когда пожар только успел начаться (где бы это ни было), либо они остались там навсегда.
   Наверное, я был самым счастливым из всех находившихся здесь людей. Шейла была со мной, а она, несмотря ни на что, оставалась самым дорогим для меня существом. Шейла и я будем жить. Если возникнет необходимость, мы всегда сможем убежать из этого ада.
   У нас не было детей, и в этот момент я радовался этому. Родители Шейлы умерли, а моя мать находилась далеко от Шатли.
   Так что оставалось беспокоиться только о Дине. И, пожалуй, еще о Джиле.
   Кто-то закричал, и я обернулся. Словно пущенная из древней катапульты, в нашу сторону по длинной, ленивой параболе, летела огромная пылающая головешка. Ударившись о землю, она разлетелась на тысячу пылающих осколков - крики и вопли обожженных даже перекрыли шум, доносящийся с противоположной стороны реки.
   Вопль Шейлы заставил меня обернуться к ней - на ее платье упал пылающий кусочек дерева. Я скинул с себя пиджак и принялся срывать с Шейлы угли вместе с платьем. Жена без чувств упала мне на руки.
   Я подхватил ее и отнес в одну из лачуг. В этот момент на мою ногу упала искра и, как мне показалось, прожгла ногу до кости.
   Я опустил Шейлу на пол. Ей повезло - я нигде не заметил серьезных повреждений.
   Потом я подтянул штанину и, к своему удивлению, обнаружил, что такая острая боль была вызвана крошечным ожогом, величиной с булавочную головку.
   Шейла открыла глаза, но даже не пошевелилась.
   - Вэл, - шепотом спросила она, - я сильно обгорела?
   - Ты совсем не обгорела, - резко сказал я. Обрадованная, Шейла сразу же вскочила на ноги и вскрикнула, заметив, что левая верхняя часть платья исчезла.
   - Где твоя накидка? - сердито осведомился я.
   - В ней невозможно ходить в такую жару. Это...
   - Найди ее, надень и не снимай. И знаешь, что тебе лучше всего было бы сделать... собрать всех детей и стариков и отвести их вон за тот холм, где они будут в полной безопасности, а потом остаться там вместе с ними. И им, и тебе абсолютно нечего здесь делать.
   - А чем собираешься заняться ты? - осведомилась Шейла.
   Я пожал плечами. Я и сам не знал. Но то, что я должен остаться здесь, было совершенно ясно.
   - Как это отразится на твоей работе? - неожиданно спросила Шейла.
   А еще говорят, что женщины непрактичны. Мысль о моей конторе, казалось, пришла из далекого прошлого.
   Однако я действительно отвечал почти за все страхование в Шатли. Землетрясение в Сан-Франциско, которое разорило все страховые компании города, было сущей ерундой по сравнению с тем, что произошло здесь. Да, Шатли был небольшим городом. Но никогда в истории, если не считать войн, ни один город не был стерт с лица земли столь основательно, сколь это наверняка произойдет с Шатли.
   У нас за спиной послышался крик. К нашему изумлению, то был крик радости.
   Один из пожарных, отчаянно жестикулируя что-то рассказывал Сейеллу. Я сразу сообразил, что это за новость: вода в ручье Виншелл была, и была в избытке.
   Удивительно, как мгновенно преобразились все пожарные. Полные решимости стоять до конца, они побежали в сторону ручья, а Сейелл с сияющим лицом повернулся к нам.
   - Благодарю вас, мистер Матерс, - сказал он. - Если бы не вы, мы бы так и не проверили ручей. Мне и в голову не приходило, что там может оставаться вода... а теперь мы сможем побороться с огнем.
   И он принялся отдавать четкие приказы.
   Отослав Шейлу заниматься детьми и стариками, я увидел, что и она, оказавшись при деле, стала действовать четко и уверенно. Потом она помахала мне на прощание, уводя своих подопечных за холм...
   Я уже не увидел ее до окончания Большого Огня.
   Вскоре пожарные наладили подачу воды. Они поступили довольно мудро, решив для начала полить наш берег.
   Теперь я впервые сумел как следует разглядеть осевший вниз Новый мост. Он довольно сильно пострадал и изогнулся, однако после окончания пожара его можно будет без особых затрат привести в порядок. Но думать об этом сейчас было бессмысленно. Часть камней еще светилась красным светом, деревянные обломки продолжали тлеть. В любом случае, без бульдозера потребуется не менее ста человек, да и они вряд ли сумеют расчистить территорию раньше, чем за два дня.
   Брандспойты были теперь направлены на противоположную сторону реки и, к моему удивлению, их действие производило некоторый эффект. На противоположном берегу образовалось довольно обширное, полукруглое пространство, где не было огня: частично потому, что все, способное гореть, уже сгорело, а частично из-за близости реки - температура здесь была пониже, чем в центре этого ада. Вода, падающая на землю, тут же поднималась вверх облаками пара, и поблизости уже почти не осталось раскаленных докрасна камней и тлеющего дерева.
   Пожарные тем временем решились на отчаянную акцию. Теперь, когда на противоположном берегу оказался участок земли, отвоеванный у огня, одна из машин пыталась перебраться по пересохшему руслу на тот берег.
   Я считал, что они совершают ошибку: слишком рано. Вода, падающая на раскаленные поверхности, конечно, гасит жар, но внутри камней накоплены колоссальные запасы энергии, которая превратит технику в расплавленный воск.
   К тому же я считал, что у машины есть не более одного шанса из ста перебраться на ту сторону. Это были самые обычные автомобили, предназначенные прежде всего для того, чтобы быстро прибыть на место пожара, а не для езды по пересеченной местности. Конечно, они могли ехать по траве или песку, но до танка или трактора им было далеко.
   Русло реки имело U-образную форму, и, хотя Сьют никогда не была глубокой даже в своем устье, - перебраться через нее было не так-то просто. Сьют текла по этому руслу многие тысячи лет, и берега ее за это время стали мощными и крутыми.
   Даже если машина съедет вниз, сумеет ли она выехать на противоположную сторону?
   Я был уверен, что нет.
   Сейелл, однако, уже принял окончательное решение. Он больше не собирался ждать. Дюжина пожарных сновала по берегу, пытаясь выбрать наиболее подходящее место для переправы.
   При всем моем несогласии с действиями Сейелла, я понимал его. Интуитивно этот простой человек чувствовал, что из пешки превращается в фигуру на шахматной доске истории. Потом соберется целая куча экспертов, ученых, теоретиков. Они будут исследовать причины пожара, начертят схему распространения огня, проанализируют эффективность мер, принятых для его тушения. И, конечно, иначе и быть не может: каждую из них признают неправильной. Сейелл ощущал свое ничтожество лилипута перед могуществом Гулливера, но сознание собственной ответственности сегодня, сейчас, а не в восприятии потомков, заставляло его принимать новые необдуманные решения.
   Я подошел к нему.
   - Сейелл... - начал я.
   Он повернулся ко мне. На его лице было написано страдание.
   - Мистер Матерс, - сказал он. Только невероятным усилием воли Сейелл заставил себя соблюдать приличия: - Вы уже совершили сегодняшней ночью два разумных поступка. Вы нашли источник воды и заставили свою жену увести отсюда посторонних. Но теперь мы должны...
   - Теперь вы должны принять верное решение, - сказал я.
   - Там огонь, - проговорил он. Только теперь я заметил, что Сейелл совершенно сорвал голос. Видимо, он все время кричал. - Нам нужно его потушить. Пожалуйста, Матерс, не мешайте мне выполнять свой долг.
   После того как он в первый раз опустил слово "мистер", Сейелл снова потерял самоконтроль и добавил:
   - С дороги, а не то я воспользуюсь топором.
   И Сейелл послал одну из пожарных машин на противоположный берег. Надо отдать должное этому человеку, он запрыгнул на подножку, когда машина подъехала к выбранному месту. Как и многие командиры, он не мог послать своих людей туда, куда не отважился бы пойти сам.
   Машина покатила вниз. Спустившись на дно, она выровнялась и начала медленно продвигаться вперед.
   Было нечто комическое и трагическое в том, что произошло с ними дальше. То, что могло показаться довольно плотным дном, вдруг стало поддаваться под тяжестью автомобиля, и он начал довольно быстро проваливаться в топкую грязь.
   Потом машина завалилась на бок, продолжая погружаться.
   Глава 7.
   Никто не пострадал. Пожарные, вымазанные в грязи, как черти, выбрались обратно на берег. Сейелл заметил меня и отошел подальше.
   Пожарная машина, еще несколько минут назад представлявшая известную ценность, теперь бесполезной грудой металла лежала на дне реки. Возможности пожарных сократились ровно вдвое.
   Здесь я никому уже не был нужен. Мои советы, пусть самые ценные, могли только обозлить Сейелла: кому же охота в очередной раз чувствовать себя дураком?
   Шейла была в безопасности.
   Я пошел обратно вдоль берега реки, мимо старых заброшенных домов. Раз на этой стороне я уже не мог сделать ничего полезного - значит, нужно перебраться на другую сторону, только не в том месте, где я сейчас находился, а немного, поодаль.
   Кроме того, я хотел посмотреть, нельзя ли без особых усилий разблокировать реку: ее воды не дали бы пожару распространиться дальше. В подсознании сидела еще одна мысль: вверх по реке находился лагерь великанов.
   Оглядываясь назад, я удивляюсь: как могло случиться, что до сих пор никто не обратил внимания на роль великанов в этой истории.
   Но стоило мне бросить взгляд между домами на противоположную сторону, как я увидел нечто, сразу заставившее меня вспомнить о великанах.
   Это было, как мгновенный стоп-кадр, когда ты на ходу внезапно заглядываешь в окно или дверной проем. Иногда мозг запечатлевает подобную картину даже четче, чем то, что мы рассматриваем в течение десяти минут.
   На фоне мерцающего контура здания я заметил одного из великанов. Это был высокий блондин, но не Грег. На спине его я увидел какой-то странный горб, а сам он был закутан в длинный пластиковый балахон. Глаза скрывались за толстыми очками.
   Находиться в этом пекле было просто невозможно: там нечем было дышать. Да и обувь, в которой можно было бы ходить по огнедышащей земле, я представить себе не мог. Любой космический скафандр моментально бы сгорел.
   После короткой паузы я метнулся назад, но великан, даже если он и не был плодом моего воображения, исчез из виду. Я спустился к реке, но ничего больше заметить не смог.
   То, что я принял за горб, было скорее всего аппаратом, обеспечивающим дыхание. Великан торопился, хотя и не бежал. На нем был прозрачный пластиковый костюм, полностью закрывающий голову и все тело. Создавалось впечатление, что никакой одежды под балахоном нет.
   И еще одно - он явно не хотел, чтобы его видели, и двигался не просто осторожно, а как-то воровато.
   Я шел дальше. Если один из великанов в одиночку бродит по горящему Шатли, то остальные, включая Миранду, могут делать то же самое. "Я думаю, мне еще предстоит встреча с Диной, - сказала она. - Мы что-нибудь сделаем..."
   И еще она сказала: "Нет, мы больше не встретимся, Вэл". Возможно, в этом она ошибалась.
   Когда я увидел заваленный участок реки, то сразу понял, что вернуть воду в прежнее русло способна только взрывчатка. Вся махина Старого моста, обрушившись в реку, образовала запруду. В результате появился небольшой, но внушительного вида водопад, затем вода бессильно ударяла в горы щебня, пытаясь пробить мощный завал, но, не справившись с непосильной задачей, стекала дюжиной ручейков по южному склону.
   Я решил, что самое удобное - перейти реку именно здесь. И начал пробираться по самому завалу.
   В тот момент, когда я добрался до его вершины, меня охватила паника: сейчас я соскользну вниз и погибну под грудой камней. В подтверждение этих мыслей моя правая нога поехала по склону, и я, ушибаясь о каждый камень, полетел вниз.
   Так, совершенно неожиданно, я оказался в воде. Последовало нечто вроде взрыва, и я потерял ориентировку.
   Когда я вынырнул, оглушенный и обалдевший, то в первый момент ничего не мог понять. Только спустя несколько секунд я сообразил, что произошло. Я оказался в месте слияния ручейков, бегущих вниз по южному склону холма. К моему счастью, здесь было совсем не глубоко.
   С некоторым трудом я все-таки перешел через ручейки - и вновь обнаружил реку. Я двинулся вперед.
   Но впереди ничего не было.
   Я принюхался, но совсем не потому, что почувствовал какой-то запах. Как раз наоборот. Меня удивило то, что все запахи неожиданно исчезли. Так человек внезапно просыпается от наступившей тишины, и только спустя некоторое время понимает, что не слышит тиканья часов.
   Голоса, долетевшие до меня с верховьев реки, дали мне нужную подсказку. Я оказался в районе, окруженном странной завесой, где отсутствовали запахи, дым перестал есть глаза, а видимость существенно уменьшилась. Я пошел дальше. Голоса стали звучать громче.
   Тут я остановился.
   До моего дома оставалось совсем немного. Я его не видел, но знал, что он находится не менее чем в ста ярдах от меня. Я прошел вдоль реки до самой рощицы и увидел мост. Но я прекрасно знал, что здесь никогда раньше не было моста. По нему шли люди, переходя с одной стороны на другую.
   Уже не в первый раз за эту ночь я начал действовать, совершенно не подумав. Стараясь держаться берега, я незаметно подобрался поближе, потом бесшумно вошел в воду. Медленно, стараясь не шуметь, я спустился под мост.
   Люди, которых я видел издалека, оказались великанами в пластиковых костюмах и с кислородными аппаратами за спиной, а также испуганные, потрясенные обитатели моего несчастного города - беженцы Большого Пожара в Шатли. Мост поражал воображение не меньше, чем люксон. Это был пешеходный переход не более одного фута шириной, снабженный с двух сторон перилами. Я не заметил никаких поперечных балок или других креплений, но, дотронувшись, сразу убедился в его надежности.
   Не думаю, чтобы кто-нибудь заметил меня под мостом. Дымовая завеса, или как там называлось то, чем великаны окружили весь этот район, заодно скрывала и меня. И эта завеса была совсем иного рода, нежели дымка или туман. На расстоянии десяти ярдов все было прекрасно видно, в двадцати или тридцати ярдах - довольно смутно, а дальше - лишь темная пустота. Звук также был сильно приглушен.
   Все великаны были облачены в пластиковые костюмы и маленькие аккуратные сапоги.
   Люди из Шатли были одеты 6 более простые пластиковые костюмы, состоящие из свободных штанов и накидок.
   Неожиданно я подумал о Джоте и той роли, которую он играл во всем этом. Взяли они его с собой или он лежал сейчас, накачанный транквилизаторами в одной из палаток их лагеря? И вообще, зачем им нужен он, да и другие жители Шатли?
   Хотелось услышать, что они сами говорят по этому поводу. С чрезвычайной осторожностью я вылез из воды.
   И сразу услышал диалог.
   - ...Ну, в противном случае вы бы уже были мертвы.
   - Но что вы собираетесь с нами делать? Куда мы идем?
   - Вы будете в безопасности.
   - Это дом мистера Матерса. Где он сам?
   - Он спит у себя в постели.
   - Моя жена... что стало с моей женой? Я не видел ее с тех пор...
   - С ней все будет в порядке.
   - Я не хочу идти с вами. Мне нужно вернуться и...
   Голоса великанов звучали глухо, но все равно гораздо громче, чем лепет испуганных и измученных беженцев. Я мог слышать, естественно, лишь обрывки разговоров - никто не останавливался на мосту надолго.
   - Мы никогда не вернемся?
   - За вами будут хорошо ухаживать. Вы можете считать, что отправляетесь в рай.
   - В рай?
   - Для вас это будет раем. Никто, если бы у него был выбор, не остался бы здесь.
   - А зачем мы вам нужны? Это вы устроили пожар?
   - Нет. Мы не устраивали пожара.
   - Почему вы провели нас мимо Кэстл Хилл и завала? Там никого не было...
   - Мы не хотели, чтобы нас видели. Если бы нас заметили, то мы не смогли бы вам помочь.
   - Моя Мойра... я видел, как огонь охватил ее. Я никогда не забуду, как она кричала. Она пылала, как
   - Но ведь мы спасли вас, не так ли?
   - А почему вы не могли спасти Мойру?
   - Потому что это видели другие. Люди, которые остались там. Мы не могли позволить им видеть нас.
   - Если вы можете пройти сквозь огонь, почему вы...
   А потом начиналось снова:
   - Должно быть, это дом Матерсов. Здесь живет менеджер нашей страховой компании. Он в этом участвует?
   - Он ничего не подозревает.
   - Вы хотите сказать, что он мертв?
   - В данный момент мертв по отношению к внешнему миру.
   Разговор продолжался, и я отчаянно напрягал слух, чтобы услышать еще хоть что-нибудь, но они уже находились далеко от меня...
   Судя по ответам великанов, для них и для Миранды, до того, как я сумел задеть ее за живое, жители "Шатай представлялись лишь персонажами пьесы. Отвечали они ровно, примирительно и правдиво - насколько это им позволяли обстоятельства - впрочем, сообщали они очень немногое.
   - Откуда вы пришли?
   - Вы увидите.
   - Вы те самые ребята, которых я встретил вчера в городе?
   Тут только я сообразил, что великанов было больше, чем я успел увидеть, гораздо больше, чем их могло быть в лагере. Там обреталось не более двух десятков. А мост, даже у меня на глазах, перешло по меньшей мере сорок человек.
   Из обрывков разговоров я понял, что великаны очень старались, чтобы их не заметили те, кто спасся от пожара самостоятельно. Всех, кто оказался здесь, они провели через огонь по маршруту, который позволял избежать любопытных глаз.
   Наконец поток людей, переходивших мост, иссяк. Спустя несколько минут появились еще три фигуры - две большие и одна маленькая.
   Это были Грег, Миранда и еще один великан, которого они называли Вэсли.
   Когда Вэсли оказался прямо у меня над головой, он заговорил.
   Даже теперь, после всего, что мне довелось увидеть за последнее время, я был несказанно удивлен странным наречием, на котором великаны изъяснялись между собой: то не был английский середины двадцатого столетия. Да, они говорили по-английски, и я мог понять почти все. Однако многие слова звучали совсем не так. Изменилось произношение, к тому же они использовали в разговоре идиомы, так что некоторые фразы были абсолютно непонятны.
   Вэсли сказал примерно следующее:
   - Пожалуй, это уже все. Там больше ничего не осталось, кроме стасиса и двух человек в нем. Кто пойдет обратно?
   - Я пойду, - заявил Грег.
   - Мы пойдем вдвоем, - возразила Миранда. Мне не было видно Вэсли, но я почувствовал, что он колеблется.
   - Ладно, - после паузы согласился он.
   - И стасис исчезнет сразу перед рассветом, - сказала Миранда.
   - Конечно. Тогда ты должна там быть, а если тебя там не будет...
   Грег произнес какое-то совершенно незнакомое слово, но смысл его не вызывал сомнения. Вежливый вариант перевода - "уходи отсюда".
   Вэсли ушел. Он пересек мост и скрылся в роще.
   Слегка повернувшись, я мог довольно хорошо видеть Грега и Миранду, потому что они остановились неподалеку от моста и не смотрели в мою сторону.
   На них были надеты точно такие же костюмы, как и на остальных. Под пластиком угадывались только плавки. По спинам катился пот, и я удивился, почему они не снимают или хотя бы не распахивают костюмы. И еще мне показалось странным, что технология, способная создать такую легкую одежду для защиты от самого жестокого огня, не сумела сделать еще один небольшой шаг и обеспечить внутри костюма подходящую температуру.
   - Что ж, - прервала молчание Миранда, - пойдем обратно.
   - И будем ждать до рассвета?
   - Да.
   Грег рассмеялся.
   - Чтобы я был у тебя под присмотром, дорогая? Ждешь, когда я сделаю неверный ход.
   - Следующий неверный ход, - спокойно уточнила Миранда.
   Грег снова рассмеялся.
   - Ты самая настоящая идиотка. Вы все идиоты, ты и те, что стоят за этим. Когда вы увидите, что не можете удержать меня, вы поймете, что лучше было бы вообще отказаться. Ты же знаешь, я покончу со всеми вашими идейками.
   - Мы знаем, - ответила Миранда, и я услышал в ее голосе нотки отчаяния. Но у тебя, возможно, ничего не выйдет. Очень многое может случиться. Очень многое...
   Уже в третий раз Грег оглушительно расхохотался. Это был смех дикаря, испорченного ребенка, считающего, что он - центр всего мира. Это был смех самого натурального бандита.
   - У Джоты есть один маленький талант, - заявил, насмеявшись вдоволь, Грег, - а у меня есть Дар. Тем не менее, Джота действительно может быть полезен. Тут я с тобой согласен. Именно поэтому я и должен позаботиться о том, чтобы твои намерения относительно Джоты не осуществились. Поэтому сними-ка, детка, свой костюм.
   - Я не могу, мне нужно вернуться и...
   - Ты никуда не будешь возвращаться, дорогая. Во всяком случае, не в стасис. И через мост ты не пойдешь. Больше ты никуда не двинешься.
   Возможно, в этот момент я бы не удержался и вылез наверх, но тут мост исчез с такой беззвучной быстротой и неожиданностью, что я чуть не вскрикнул.
   Мост не сгорел, не растаял в воздухе и не померк. Он просто перестал существовать.
   Миранда сделала шаг в сторону и повернулась, как-будто собираясь бежать. Грег протянул длинную руку и небрежным тычком сбил ее на землю.
   Прошло некоторое время, прежде чем мои глаза приспособились к ослепляющему пламени. Грег, который находился с левой стороны, крепко держал меня за руку и наполовину вел, наполовину тащил.
   Ничего нельзя было разглядеть, кроме огня и дыма. Часто мы шли прямо по жидкому огню - пылало масло или смола. Уверенность в своем костюме, которую я очень скоро ощутил - а весь костюм и даже сапоги сидели на мне удивительно удобно, - не могла заглушить ужас, преследующий меня. Спасало лишь ощущение, что все это происходит не на самом деле.
   Самым ужасным впечатлением была гора костей. Я увидел ее в развалинах рухнувшего здания. Видимо, незадолго до кошмара здесь собралось множество людей. Они погибли одновременно: все скелеты лежали одной большой горой.
   Только в этот момент я начал по-настоящему ненавидеть великанов. Кем нужно быть, чтобы знать о надвигающейся катастрофе и не попытаться предотвратить ее?
   Сознание начало быстро возвращаться ко мне.
   В самом центре бушующего огня был прохладный рай. Казалось, его отгораживало толстое стекло.
   Но что я делаю в этом раю?
   Грег привел меня сюда сквозь огонь - это я знал. Он собирался сорвать с меня костюм в том месте, где температура была особенно высокой - это я тоже знал. Однако я прошел сквозь огонь вслед за Грегом.
   Тут, с некоторым удивлением, я заметил, что на мне остались лишь плавки. Костюм был снят. Он лежал на земле, рядом со мной. Теперь я понял, почему великаны старались надевать под костюм как можно меньше одежды. Костюмы должны были быть идеально теплоизолированы и совершенно не пропускать тепло внутрь.