Страница:
Часы отсчитывали секунды, и юные потомки первопоселенцев, ранчеро и индейских вождей потянулись к кабинетам, в которых должен был проходить их следующий урок.
В секции «Б» Рэй Хэммонд рылся в своем шкафчике, отыскивая учебник английского. Размышляя о том, что нужно идти в конец секции «С» на следующий урок, парнишка не видел, что надвигалось на него из-за спины.
Когда он вытащил книгу из шкафчика, нога десятого размера в стоптанном армейском ботинке неожиданно выбила учебник у него из рук. Книга раскрылась (в воздух полетели тетрадки, закладки и непристойные рисуночки) и шмякнулась о стену, чуть не задев двух девчонок у фонтанчика с питьевой водой.
Рэй поднял глаза, казавшиеся за стеклами очков большими и испуганными, и увидел, что судьба, наконец, его настигла. Его взяли за грудки и приподняли так, что он встал на носки кроссовок.
— Эй, раздолбай, — невнятно проворчал чей-то голос с сильным акцентом, — чего стал на дороге? — Парень, который сказал это, был примерно на шестьдесят фунтов тяжелее своего пленника и на четыре с лишним дюйма выше. Звали этого юнца Пако Ле-Гранде, у него были плохие зубы и угреватая, ухмыляющаяся, хитрая физиономия. По толстой руке ползла вытатуированная гремучая змея. Налитые кровью глаза Пако плавали, и Рэй понял, что парень утром курил в туалете травку и хватил лишку. Обычно свои визиты к шкафчику Рэй подгонял по времени так, чтобы разминуться с Пако, чей шкафчик находился справа от шкафчика Рэя, но чему быть, того не миновать. Пако нагрузился, словил кайф и был готов проучить кого угодно.
— Эй, Рентген! — За Пако стоял еще один мальчишка-латиноамериканец по имени Рубен Эрмоса. Он был ниже Пако и далеко не таким тяжелым, но и у него горели глаза. — Эй, не наложи в штаны, амиго!
Рэй услышал, как рвется его узорчатая полосатая рубаха. Он висел, едва касаясь пола кончиками пальцев, сердце в тощей груди бешено колотилось, но лицо выражало космический холод. Остальные двинулись обратно, убираясь подальше от опасности, и в поле зрения не было ни одного Отщепенца. Пако сжал пальцы в чудовищный, испещренный шрамами кулак.
— Ты же не хочешь нарушить правила, Пако, — сказал Рэй как можно спокойнее. — Никаких неприятностей в школе, мужик.
— Имел я твои правила! И школу! И тебя, четырехглазый кусок…
Бац! — сбоку в голову Пако врезался учебник домоводства в голубой обложке, с которой улыбалась семья из мультфильма. От удара он покачнулся, хватка ослабла, Рэй вывернулся на свободу и на карачках отбежал по зеленому линолеуму к фонтанчику.
— Ты, хрен моченый, молчал бы, кто кого имел. У тебя и яиц-то нет, — сказал прокуренный девчоночий голос. — А то начнешь думать о том, чего тебе никак не сделать.
Рэй узнал этот голос. Между ним и двумя Гремучками встала Отрава. Эта старшеклассница немного не дотягивала до шести футов; светлые волосы она откидывала назад в прическе «мохаук», а виски брила наголо. Ходила Нэнси Слэттери в тесно облегающих, обтягивавших зад и длинные сильные ноги штанах цвета хаки, а размах атлетических плеч девушки подчеркивала ярко-розовая хлопковая рубаха. Она была гибкой и быстрой, в прошлом году бегала за Среднюю школу Престона кросс и вместо браслетов носила на каждом запястье по наручнику. Вокруг лодыжек над бутсами седьмого размера, которые она сперла из магазина в Форт Стоктоне, поблескивало не то по три, не то по четыре дешевых золотых цепочки. Рэй слыхал, что свое прозвище Отрава получила при вступлении в «Отщепенцы» — на посвящении она одним махом проглотила содержимое чашки, в которую пацаны сплевывали жеваный табак. И улыбнулась сквозь коричневые зубы.
— Вставай, Рентген, — велела Отрава. — Эти педики не будут к тебе приставать.
— Думай, что несешь, сука! — взревел Пако. — Ща как дам, обоссышься!
Рэй поднялся и начал собирать тетрадки. Внезапно он с ужасом увидел, что листок, на котором он небрежно изобразил огромный член, атакующий такое же громадное влагалище, проскользнул под правую сандалию светловолосой телки-младшеклассницы по имени Мелани Полин.
— Для тебя, козел, я нассу целый стакан, — отозвалась Отрава, и несколько зрителей рассмеялись. Чтобы считаться красивой, Нэнси не хватало совсем немного: подбородок был чуть острее, чем надо, два передних зуба щербатые, а нос она сломала, упав на соревнованиях по легкой атлетике. Из-под обесцвеченных перекисью бровей сердито смотрели темно-зеленые глаза. Но Рэй считал Отраву, которая сидела в классе неподалеку от него, отвальной телкой.
— Ладно, мужик! — поторопил Рубен. — Надо валить в класс! Брось!
— Ага, козлик Пако, лучше беги, пока тебя не отшлепали. — Отрава увидела, как глаза Пако полыхнули красным, и поняла, что зашла слишком далеко, но ей было насрать; она расцветала от запаха опасности так же, как другие девчонки обмирали от «Джорджо». — Давай, — поманила она Пако. Ногти были покрыты черным лаком. — Давай, получи свое, козлик Пако.
Лицо Пако потемнело, как грозовая туча. Сжав кулаки, он двинулся к Отраве. Рубен завопил:
— Мужик, не надо! — но было слишком поздно.
«Драка! Драка!» — крикнул кто-то, Мелани Полин попятилась, и Рэй схватил свой преступный рисунок, освобождая Отраве место — он уже видел, что она сделала с мексиканской девчонкой в жестокой драке после уроков, и не сомневался в том, что она сделает сейчас.
Отрава ждала. Пако был уже почти рядом. Отрава еле заметно улыбнулась.
Пако сделал еще один шаг.
Бутса Отравы взвилась вверх. В этот злобный пинок девчонка вложила все свои сто шестнадцать фунтов веса. Бутса угодила точнехонько в ширинку Пако, и потом никто уже не мог вспомнить, что прозвучало громче: стук попавшего в цель ботинка, или сдавленный крик Пако, который сложился пополам, схватившись за больное место. Отрава не спеша ухватила его за волосы, с хрустом вмазала коленом по носу, а потом приложила парня лицом к ближайшей запертой двери. Брызнула кровь, и колени Пако подломились, как сырой картон.
Пинком по ногам Отрава помогла ему свалиться на пол. Пако лежал, распростершись, нос превратился в лиловую шишку. Все это было сделано примерно за пять секунд. Рубен уже пятился от Отравы, умоляюще подняв руки.
— Что здесь происходит?
Наблюдатели кинулись врассыпную, как куры от грузовика. На Отраву надвинулась миссис Джеппардо, седая историчка с глазами навыкате.
— Боже мой! — При виде побоища она резко отпрянула. Пако зашевелился, обалдело пытаясь сесть. — Кто это сделал? Сию же минуту отвечайте!
Отрава огляделась, заражая каждого недугом слепоглухонемоты — обычной для Средней школы Престона болезнью.
— Вы видели это, молодой человек? — потребовала миссис Джеппардо ответа от Рэя, который немедленно снял очки и принялся протирать их рубашкой. — Мистер Эрмоса! — визгливо крикнула она, но тот бегом кинулся прочь. Отрава знала, что к концу четвертого урока все Гремучки в школе услышат о происшествии, и им это не понравится. «Крутое дерьмо», — подумала она и подождала, чтобы миссис Джеппардо отыскала ее выпученными глазами.
— Мисс Слэттери. — Учительница выговорила фамилию так, словно это было что-то заразное. — Думаю, зачинщица вы, барышня! Я читаю вас, как книгу!
— Да ну? — спросила Отрава, сама невинность. — Тогда прочтите вот это. — И, повернувшись, нагнулась, демонстрируя миссис Джеппардо, что ее тесные брюки разошлись по заднему шву… а нижнее белье, как вместе со всеми увидел Рэй, Отрава не носила.
Рэй чуть не лишился чувств. Коридор взревел чудовищным хохотом и свистом. Рэй чуть не выронил очки, которые вертел в руках. Когда он надел их, то сумел разглядеть на правой щеке Отравы крохотную татуировку — бабочку.
— О… Боже! — лицо миссис Джеппардо стало красным, как готовый лопнуть стручок перца-чили. — Сию же секунду станьте прямо!
Отрава подчинилась, изящно виляя бедрами, как манекенщица. Теперь хаос воцарился во всем коридоре, поскольку из классных комнат повалили остальные ученики, а учителя тщетно пытались сдержать эту приливную волну. Стоя с учебником английского подмышкой, в криво надетых очках, Рэй гадал, не выйдет ли Отрава за него замуж на одну ночь.
— Сию же минуту в канцелярию! — миссис Джеппардо хотела ухватить Отраву за руку, но девочка увернулась.
— Нет, — твердо сказала Отрава. — Я пойду домой, сменю портки, вот что я сделаю. — Широко шагнув, она переступила через Пако Ле-Гранде и, надув щеки, важно прошлась до дверей секции Б. Ее проводили многоголосым криком и хохотом.
— Я отстраню вас от занятий! Я подам на вас рапорт! — мстительно погрозила пальцем миссис Джеппардо.
Но Отрава остановилась у двери и наградила учительницу взглядом, от которого упал бы замертво и канюк.
— Ни фига подобного. Больно много геморроя. Все равно я всего-навсего порвала бриджи. — Она быстро подмигнула Рэю, отчего он почувствовал себя так, словно его посвятила в рыцари Джиневра, хотя лексикон Отравы можно было назвать каким угодно, только не куртуазным. — Не вступи в дерьмо, пацан, — велела Нэнси и вышла за двери на свет, засиявший в ее «мохауке» расплавленным золотом.
— Женская тюрьма по тебе плачет! — прошипела миссис Джеппардо, но дверь с размаху закрылась, и Отрава исчезла. Учительница резко обернулась к зевакам: — Быстро по классам! — Оконные стекла буквально дребезжали в рамах. Через полсекунды зазвонил звонок, и коридор пришел в движение — все с топотом бросились в классы.
Рэй чувствовал, что пьян от вожделения и что образ выставленной напоказ попки Отравы его память способна хранить до тех пор, пока ему не стукнет девяносто и все попки на свете не потеряют свое значение. Его удочка напряглась; Рэй ничего не мог поделать, словно весь мозг сосредоточился именно там, а прочее было лишь бесполезным придатком. Иногда Рэй думал, что попал под воздействие чего-то вроде «Сексуального Луча Пришельцев», поскольку избавиться от мыслей такого рода никак не удавалось. Правда, судя по тому, как на него реагировали почти все девчонки, ему предстояло навсегда остаться девственником. Господи, до чего суровая штука — жизнь!
— А ты что тут стоишь? — на него надвинулось лицо миссис Джеппардо. — Заснул?
Он не знал, в какой глаз смотреть.
— Нет, мэм.
— Тогда иди, куда шел! Немедленно!
Рэй закрыл шкафчик, защелкнул замок и заторопился по коридору. Но не успел он свернуть за угол, как миссис Джеппардо сказала:
— Да что с тобой, а, хулиган? Ходить разучился?
Рэй оглянулся. Пако с посеревшим лицом поднялся на ноги. Все еще держась за яйца, он, покачиваясь, шагнул к историчке.
— Сейчас мы с вами сходим к медсестре, молодой человек. — Она взяла Пако за руку. — Я в жизни не видала ничего подобного…
Пако неожиданно качнулся вперед и выблевал свой завтрак на цветастое платье миссис Джеппардо.
Оконные стекла затряслись от очередного крика. Рэй бросился бежать, инстинктивно пригнув голову.
8. ВОПРОС ДЭННИ
9. КРЕСТИКИ-НОЛИКИ
В секции «Б» Рэй Хэммонд рылся в своем шкафчике, отыскивая учебник английского. Размышляя о том, что нужно идти в конец секции «С» на следующий урок, парнишка не видел, что надвигалось на него из-за спины.
Когда он вытащил книгу из шкафчика, нога десятого размера в стоптанном армейском ботинке неожиданно выбила учебник у него из рук. Книга раскрылась (в воздух полетели тетрадки, закладки и непристойные рисуночки) и шмякнулась о стену, чуть не задев двух девчонок у фонтанчика с питьевой водой.
Рэй поднял глаза, казавшиеся за стеклами очков большими и испуганными, и увидел, что судьба, наконец, его настигла. Его взяли за грудки и приподняли так, что он встал на носки кроссовок.
— Эй, раздолбай, — невнятно проворчал чей-то голос с сильным акцентом, — чего стал на дороге? — Парень, который сказал это, был примерно на шестьдесят фунтов тяжелее своего пленника и на четыре с лишним дюйма выше. Звали этого юнца Пако Ле-Гранде, у него были плохие зубы и угреватая, ухмыляющаяся, хитрая физиономия. По толстой руке ползла вытатуированная гремучая змея. Налитые кровью глаза Пако плавали, и Рэй понял, что парень утром курил в туалете травку и хватил лишку. Обычно свои визиты к шкафчику Рэй подгонял по времени так, чтобы разминуться с Пако, чей шкафчик находился справа от шкафчика Рэя, но чему быть, того не миновать. Пако нагрузился, словил кайф и был готов проучить кого угодно.
— Эй, Рентген! — За Пако стоял еще один мальчишка-латиноамериканец по имени Рубен Эрмоса. Он был ниже Пако и далеко не таким тяжелым, но и у него горели глаза. — Эй, не наложи в штаны, амиго!
Рэй услышал, как рвется его узорчатая полосатая рубаха. Он висел, едва касаясь пола кончиками пальцев, сердце в тощей груди бешено колотилось, но лицо выражало космический холод. Остальные двинулись обратно, убираясь подальше от опасности, и в поле зрения не было ни одного Отщепенца. Пако сжал пальцы в чудовищный, испещренный шрамами кулак.
— Ты же не хочешь нарушить правила, Пако, — сказал Рэй как можно спокойнее. — Никаких неприятностей в школе, мужик.
— Имел я твои правила! И школу! И тебя, четырехглазый кусок…
Бац! — сбоку в голову Пако врезался учебник домоводства в голубой обложке, с которой улыбалась семья из мультфильма. От удара он покачнулся, хватка ослабла, Рэй вывернулся на свободу и на карачках отбежал по зеленому линолеуму к фонтанчику.
— Ты, хрен моченый, молчал бы, кто кого имел. У тебя и яиц-то нет, — сказал прокуренный девчоночий голос. — А то начнешь думать о том, чего тебе никак не сделать.
Рэй узнал этот голос. Между ним и двумя Гремучками встала Отрава. Эта старшеклассница немного не дотягивала до шести футов; светлые волосы она откидывала назад в прическе «мохаук», а виски брила наголо. Ходила Нэнси Слэттери в тесно облегающих, обтягивавших зад и длинные сильные ноги штанах цвета хаки, а размах атлетических плеч девушки подчеркивала ярко-розовая хлопковая рубаха. Она была гибкой и быстрой, в прошлом году бегала за Среднюю школу Престона кросс и вместо браслетов носила на каждом запястье по наручнику. Вокруг лодыжек над бутсами седьмого размера, которые она сперла из магазина в Форт Стоктоне, поблескивало не то по три, не то по четыре дешевых золотых цепочки. Рэй слыхал, что свое прозвище Отрава получила при вступлении в «Отщепенцы» — на посвящении она одним махом проглотила содержимое чашки, в которую пацаны сплевывали жеваный табак. И улыбнулась сквозь коричневые зубы.
— Вставай, Рентген, — велела Отрава. — Эти педики не будут к тебе приставать.
— Думай, что несешь, сука! — взревел Пако. — Ща как дам, обоссышься!
Рэй поднялся и начал собирать тетрадки. Внезапно он с ужасом увидел, что листок, на котором он небрежно изобразил огромный член, атакующий такое же громадное влагалище, проскользнул под правую сандалию светловолосой телки-младшеклассницы по имени Мелани Полин.
— Для тебя, козел, я нассу целый стакан, — отозвалась Отрава, и несколько зрителей рассмеялись. Чтобы считаться красивой, Нэнси не хватало совсем немного: подбородок был чуть острее, чем надо, два передних зуба щербатые, а нос она сломала, упав на соревнованиях по легкой атлетике. Из-под обесцвеченных перекисью бровей сердито смотрели темно-зеленые глаза. Но Рэй считал Отраву, которая сидела в классе неподалеку от него, отвальной телкой.
— Ладно, мужик! — поторопил Рубен. — Надо валить в класс! Брось!
— Ага, козлик Пако, лучше беги, пока тебя не отшлепали. — Отрава увидела, как глаза Пако полыхнули красным, и поняла, что зашла слишком далеко, но ей было насрать; она расцветала от запаха опасности так же, как другие девчонки обмирали от «Джорджо». — Давай, — поманила она Пако. Ногти были покрыты черным лаком. — Давай, получи свое, козлик Пако.
Лицо Пако потемнело, как грозовая туча. Сжав кулаки, он двинулся к Отраве. Рубен завопил:
— Мужик, не надо! — но было слишком поздно.
«Драка! Драка!» — крикнул кто-то, Мелани Полин попятилась, и Рэй схватил свой преступный рисунок, освобождая Отраве место — он уже видел, что она сделала с мексиканской девчонкой в жестокой драке после уроков, и не сомневался в том, что она сделает сейчас.
Отрава ждала. Пако был уже почти рядом. Отрава еле заметно улыбнулась.
Пако сделал еще один шаг.
Бутса Отравы взвилась вверх. В этот злобный пинок девчонка вложила все свои сто шестнадцать фунтов веса. Бутса угодила точнехонько в ширинку Пако, и потом никто уже не мог вспомнить, что прозвучало громче: стук попавшего в цель ботинка, или сдавленный крик Пако, который сложился пополам, схватившись за больное место. Отрава не спеша ухватила его за волосы, с хрустом вмазала коленом по носу, а потом приложила парня лицом к ближайшей запертой двери. Брызнула кровь, и колени Пако подломились, как сырой картон.
Пинком по ногам Отрава помогла ему свалиться на пол. Пако лежал, распростершись, нос превратился в лиловую шишку. Все это было сделано примерно за пять секунд. Рубен уже пятился от Отравы, умоляюще подняв руки.
— Что здесь происходит?
Наблюдатели кинулись врассыпную, как куры от грузовика. На Отраву надвинулась миссис Джеппардо, седая историчка с глазами навыкате.
— Боже мой! — При виде побоища она резко отпрянула. Пако зашевелился, обалдело пытаясь сесть. — Кто это сделал? Сию же минуту отвечайте!
Отрава огляделась, заражая каждого недугом слепоглухонемоты — обычной для Средней школы Престона болезнью.
— Вы видели это, молодой человек? — потребовала миссис Джеппардо ответа от Рэя, который немедленно снял очки и принялся протирать их рубашкой. — Мистер Эрмоса! — визгливо крикнула она, но тот бегом кинулся прочь. Отрава знала, что к концу четвертого урока все Гремучки в школе услышат о происшествии, и им это не понравится. «Крутое дерьмо», — подумала она и подождала, чтобы миссис Джеппардо отыскала ее выпученными глазами.
— Мисс Слэттери. — Учительница выговорила фамилию так, словно это было что-то заразное. — Думаю, зачинщица вы, барышня! Я читаю вас, как книгу!
— Да ну? — спросила Отрава, сама невинность. — Тогда прочтите вот это. — И, повернувшись, нагнулась, демонстрируя миссис Джеппардо, что ее тесные брюки разошлись по заднему шву… а нижнее белье, как вместе со всеми увидел Рэй, Отрава не носила.
Рэй чуть не лишился чувств. Коридор взревел чудовищным хохотом и свистом. Рэй чуть не выронил очки, которые вертел в руках. Когда он надел их, то сумел разглядеть на правой щеке Отравы крохотную татуировку — бабочку.
— О… Боже! — лицо миссис Джеппардо стало красным, как готовый лопнуть стручок перца-чили. — Сию же секунду станьте прямо!
Отрава подчинилась, изящно виляя бедрами, как манекенщица. Теперь хаос воцарился во всем коридоре, поскольку из классных комнат повалили остальные ученики, а учителя тщетно пытались сдержать эту приливную волну. Стоя с учебником английского подмышкой, в криво надетых очках, Рэй гадал, не выйдет ли Отрава за него замуж на одну ночь.
— Сию же минуту в канцелярию! — миссис Джеппардо хотела ухватить Отраву за руку, но девочка увернулась.
— Нет, — твердо сказала Отрава. — Я пойду домой, сменю портки, вот что я сделаю. — Широко шагнув, она переступила через Пако Ле-Гранде и, надув щеки, важно прошлась до дверей секции Б. Ее проводили многоголосым криком и хохотом.
— Я отстраню вас от занятий! Я подам на вас рапорт! — мстительно погрозила пальцем миссис Джеппардо.
Но Отрава остановилась у двери и наградила учительницу взглядом, от которого упал бы замертво и канюк.
— Ни фига подобного. Больно много геморроя. Все равно я всего-навсего порвала бриджи. — Она быстро подмигнула Рэю, отчего он почувствовал себя так, словно его посвятила в рыцари Джиневра, хотя лексикон Отравы можно было назвать каким угодно, только не куртуазным. — Не вступи в дерьмо, пацан, — велела Нэнси и вышла за двери на свет, засиявший в ее «мохауке» расплавленным золотом.
— Женская тюрьма по тебе плачет! — прошипела миссис Джеппардо, но дверь с размаху закрылась, и Отрава исчезла. Учительница резко обернулась к зевакам: — Быстро по классам! — Оконные стекла буквально дребезжали в рамах. Через полсекунды зазвонил звонок, и коридор пришел в движение — все с топотом бросились в классы.
Рэй чувствовал, что пьян от вожделения и что образ выставленной напоказ попки Отравы его память способна хранить до тех пор, пока ему не стукнет девяносто и все попки на свете не потеряют свое значение. Его удочка напряглась; Рэй ничего не мог поделать, словно весь мозг сосредоточился именно там, а прочее было лишь бесполезным придатком. Иногда Рэй думал, что попал под воздействие чего-то вроде «Сексуального Луча Пришельцев», поскольку избавиться от мыслей такого рода никак не удавалось. Правда, судя по тому, как на него реагировали почти все девчонки, ему предстояло навсегда остаться девственником. Господи, до чего суровая штука — жизнь!
— А ты что тут стоишь? — на него надвинулось лицо миссис Джеппардо. — Заснул?
Он не знал, в какой глаз смотреть.
— Нет, мэм.
— Тогда иди, куда шел! Немедленно!
Рэй закрыл шкафчик, защелкнул замок и заторопился по коридору. Но не успел он свернуть за угол, как миссис Джеппардо сказала:
— Да что с тобой, а, хулиган? Ходить разучился?
Рэй оглянулся. Пако с посеревшим лицом поднялся на ноги. Все еще держась за яйца, он, покачиваясь, шагнул к историчке.
— Сейчас мы с вами сходим к медсестре, молодой человек. — Она взяла Пако за руку. — Я в жизни не видала ничего подобного…
Пако неожиданно качнулся вперед и выблевал свой завтрак на цветастое платье миссис Джеппардо.
Оконные стекла затряслись от очередного крика. Рэй бросился бежать, инстинктивно пригнув голову.
8. ВОПРОС ДЭННИ
Дэнни Чэффин, серьезный юноша двадцати двух лет, сын владельца «Ледяного дома» Вика, как раз закончил рассказывать шерифу Вэнсу, что своими звонками ничего о вертолетах не выяснил, и тут они услышали металлический рокот винтов.
Они выбежали из конторы и угодили в пасть пыльной буре.
— Боже милостивый! — прокричал Вэнс — он увидел темный силуэт вертолета, садившегося прямо в Престон-парк. Ред Хинтон, проезжавший по Селеста-стрит в своем пикапе, чуть не зарулил в витрину «Салона красоты» Иды Янгер. Из обувного магазина «Обувное изобилие» появилась, прикрывая лицо шарфом, Мэвис Локридж. В окна банка начали выглядывать люди, и Вэнс не сомневался, что нежившиеся на ветерке перед «Ледяным домом» старые бездельники сейчас удирают со всех ног.
Он широким шагом направился к парку, Дэнни не отставал. Через несколько секунд яростный ветер утих, потом улеглась крутящаяся пыль, но винты вертолетов продолжали медленно вращаться. Теперь из магазинов на улицу повалил народ. Вэнс подумал, что чудовищный шум соберет всех жителей города. Собаки разрывались от лая. Когда пыль осела, Вэнсу стала видна серо-зеленая раскраска вертолета и буквы: «ВВБ УЭББ».
— Я думал, ты звонил на Уэбб! — рявкнул он на Дэнни.
— Звонил! Они сказали, что их вертолеты тут не летают!
— Врут и не краснеют! Тихо, вон кто-то идет! — Шериф увидел, что к ним приближаются две фигуры, обе — высокие и худые. Вэнс и Дэнни встретились с ними у самого памятника мулу.
Один, молодой человек, который выглядел так, будто вообще не бывал на свежем воздухе, был одет в темно-синюю форму ВВС и кепи с офицерской кокардой. Второй мужчина, постарше, с коротким ежиком темных, начинающих седеть на висках волос, был загорелым и подтянутым. Его костюм состоял из изрядно поношенных джинсов и светло-коричневой трикотажной фуфайки. Пилот остался за рычагами управления. Вэнс обратился к офицеру:
— Чем мы могли бы…
— Надо поговорить, — ответил мужчина в джинсах. Он говорил решительно, как человек, привыкший брать управление на себя. Он был в темных очках в стиле «авиатор», но скрытые стеклами глаза уже заметили значок Вэнса. — Вы здешний шериф, так?
— Так. Шериф Эд Вэнс. — Он протянул руку. — Очень приятно…
— Шериф, где мы можем поговорить с глазу на глаз? — спросил молодой офицер. Второй мужчина руки Вэнсу не подал. Вэнс смущенно заморгал и опустил свою.
— Э… у меня в офисе. Сюда. — Он повел их через парк. Рубашка на спине взмокла от пота, подмышками выступили круги.
Когда они оказались в офисе, летчик помоложе вынул из кармана брюк блокнот и раскрыл его.
— Здешний мэр — Джонни Бретт?
— Ага. — Вэнс разглядел в блокноте целый список имен, в том числе свое. И понял, что кто-то занимался Инферно долго и вплотную. — Он же — начальник пожарной охраны.
— Нужно, чтобы он присутствовал. Пожалуйста, свяжитесь с ним.
— Давай, — велел Вэнс Дэнни и устроился на стуле за своим письменным столом. От этих мужиков у него по спине шли мурашки: держались они прямо, как стальные прутья, и выглядели так, будто не теряли бдительности даже стоя у Вэнса в кабинете. — Офис Бретта в здании банка, — сообщил Вэнс. — Он наверняка уже заметил переполох. — Гости никак не отреагировали. — Может, объясните мне, в чем дело, джентльмены?
Мужчина постарше подошел к двери, ведущей в тюремный блок, и заглянул в глазок: там было всего три камеры, все они пустовали.
— Нам нужна ваша помощь, шериф, — выговор у него был скорее среднезападный, чем техасский. Он снял темные очки, обнаружив глубоко посаженные глаза холодного, чистого светло-серого цвета. — Простите за столь драматическое появление. — Мужчина улыбнулся, его лицо смягчилось, а тело расслабилось. — Мы, летуны, иногда перебарщиваем.
— Ясное дело, понимаю. — Честно говоря, Вэнс не понимал. — Ничего страшного.
— Мэр Бретт идет, — доложил Дэнни, повесив телефонную трубку.
— Шериф, сколько тут у вас живет народу? — спросил офицер помоложе. Он уже успел снять кепи, под которым оказались коротко подстриженные темно-русые волосы. Почти того же цвета были и глаза, а нос и щеки украшала россыпь веснушек. Вэнс прикинул, что этому парню не больше двадцати пяти, а второму, должно быть, за сорок.
— Полагаю, около двух тысяч, — ответил он. — И еще пять-шесть сотен на Окраине. Это за рекой.
— Есть такое дело. Газеты?
— Когда-то была. Закрыла лавочку пару лет назад. — Шериф скособочился на стуле, наблюдая, как мужчина постарше приближается к застекленному шкафу с оружием, в котором вместе с коробками соответствующих патронов содержались два ружья, пара автоматических винчестеров, кольт сорок пятого калибра в поясной кобуре из телячьей шкуры и револьвер тридцать восьмого калибра в наплечной кобуре.
— Да у вас тут целый арсенал, — сказал мужчина. — Вам приходилось использовать свою огневую мощь?
— Да разве скажешь, когда оно понадобится. Одно ружье стреляет зарядами со слезоточивым газом. — Судя по голосу, шерифа распирала отеческая гордость, поскольку деньги на эту покупку он выдирал у городского совета зубами и ногтями. — Когда живешь так близко от мексикашек, надо быть готовым ко всему.
— Понятно, — сказал мужчина.
Отдуваясь после пробежки, вошел Джонни Бретт. Этот широкоплечий мужчина сорока девяти лет когда-то работал бригадиром смены проходчиков на медном руднике. Он принес с собой ощущение опустошенной усталости. Глаза Джонни напоминали глаза гончей, которая часто получает пинки, и он в полной мере сознавал, какой властью обладает здесь Мэк Кейд — Кейд платил ему так же, как Вэнсу. Джонни нервно кивнул представителям ВВС, и, не скрывая растерянности, стал ждать, что они скажут.
— Я — полковник Мэтт Роудс, — сообщил ему мужчина постарше, — а это мой помощник, капитан Дэвид Ганнистон. Извините за вторжение, но дело не терпит отлагательств. — Он взглянул на часы. — Около трех часов назад в земную атмосферу вошел семитонный метеорит, который упал приблизительно в пятнадцати милях к юго-юго-западу от вашего города. Мы отследили его радаром и думали, что большая часть его сгорит. Вышло иначе. — Полковник посмотрел на шерифа, потом на мэра. — В итоге неподалеку отсюда лежит гость из далекого космоса, а значит, у нас возникает проблема безопасности.
— Метеорит! — Вэнс взволнованно ухмыльнулся. — Разыгрываете!
Полковник Роудс задержал на нем твердый спокойный взгляд.
— Я никогда не разыгрываю, — хладнокровно ответил он. — Заковыка вот в чем: наш приятель выделил некоторое количество тепла. Оно радиоактивно, и…
— Господи! — ахнул Бретт.
— …и радиация, вероятно, распространится по этой зоне, — продолжил Роудс. — Не хочу сказать, что она представляет непосредственную угрозу, но лучше бы народ как можно меньше выходил на улицу.
— В такой жаркий день почти все будут сидеть дома, не сомневайтесь, — сказал Вэнс и нахмурился. — Гм… что, от этой дряни будет рак?
— Не думаю, что в этой области уровень радиации окажется критическим. Наши синоптики говорят, что основную часть ветер унесет на юг, за горы Чинати. Однако, джентльмены, ваша помощь требуется в другом. Военно-воздушные силы должны вывести нашего гостя из этой зоны в безопасное место. Я — ответственный за транспортировку. — Взгляд полковника метнулся к часам на стене. — К четырнадцати ноль-ноль — то есть к двум часам — я ожидаю два грузовых трейлера на гусеничном ходу. Один из них подвезет кран, а на втором будет написано «Объединенные Линии Перевозок». Чтобы добраться до места столкновения, им придется проехать через ваш город. Оказавшись на месте, моя команда начнет разбивать метеорит на части, чтобы погрузить его и вывезти. Если все пройдет по плану, нас здесь не будет к двадцати четырем ноль-ноль.
— К двенадцати ночи, — сказал Дэнни. Он разбирался в военном времени, поскольку в свое время хотел стать военным, но потом отец отговорил его.
— Совершенно верно. Так вот о чем я хочу вас попросить, господа: помогите нам обеспечить безопасность, — продолжал Роудс. — Те, кто видел, как метеорит пролетал над Лаббоком, Одессой и Форт-Стоктоном, уже обзвонились на Уэбб — но, разумеется, при такой высоте полета ничего разобрать не удалось, поэтому они сообщают, что видели НЛО. — Он снова улыбнулся, выжав нервные улыбки у помощника шерифа, самого шерифа и мэра. — Вполне естественно, не так ли?
— Как пить дать! — согласился Вэнс. — Небось, от тех, кто чокнулся на летающих блюдцах, деваться некуда!
— Да. — Улыбка полковника едва заметно поблекла, но никто этого не заметил. — Именно. В любом случае мы не хотим, чтобы в нашу работу вмешивались штатские, а уж чтобы вокруг шныряли репортеры, нам и подавно не нужно. Военно-воздушные силы не желают быть ответственными за то, что какая-нибудь газетная ищейка схватит дозу радиации. Шериф, вы с мэром способны плотно проконтролировать ситуацию?
— Да, сэр! — сердечно сказал Вэнс. — Только скажите, что мы должны сделать!
— Во-первых, я хочу, чтобы вы не поощряли любопытных. Конечно, мы создадим на месте собственный периметр безопасности, но я не желаю, чтобы кто бы то ни было приходил туда поглазеть. Во-вторых, я хочу, чтобы вы особо отметили радиационную опасность; не то, чтобы это обязательно соответствовало истине, но слегка пугнуть публику не вредно. Отбивает охоту путаться под ногами, верно?
— Верно, — согласился Вэнс.
— В-третьих, чтобы рядом с этой точкой и духу не было людей из средств массовой информации. — Глаза полковника снова стали холодными. — Мы будем патрулировать на вертолетах, но я хочу, чтобы со звонками с телевидения, радио или из газет вы управились сами. База Уэбб никакую информацию давать не будет. Я хочу, чтобы вы тоже притворились немыми. Как я уже сказал, штатские в этой зоне мне не нужны. Ясно?
— Как стеклышко.
— Хорошо. Тогда, думаю, все. Ганни, у тебя есть вопросы?
— Только один, сэр. — Ганнистон перевернул еще одну страницу в блокноте. — Шериф Вэнс, кому принадлежит небольшой светло-зеленый грузовик-пикап с надписью «Ветеринарная лечебница Инферно»? Регистрационный номер Техас шесть-два…
— Доктору Джесси, — ответил Вэнс. — То есть Джессике Хэммонд. Она ветеринар. — Ганнистон вытащил ручку и записал фамилию. — А что?
— Мы видели, как этот грузовик вытаскивали на буксире из зоны падения метеорита, — сказал полковник Роудс. — Его оттащили на станцию техобслуживания, парой улиц дальше. Вероятно, доктор Хэммонд видела, как пролетал объект, и мы хотим ее расспросить.
— Дамочка взаправду милая. Да и соображает быстро. Слово даю, она не боится делать такое, что мужик-ветеринар не…
— Спасибо. — Ганнистон вернул ручку с блокнотом в карман. — Мы заберем это отсюда.
— Само собой. Ребята, если еще нужна будет помощь, только попросите.
Роудс с Ганнистоном, закончив свое дело, шли к двери.
— Попросим, — сказал Роудс. — Еще раз извините за переполох.
— Пусть это вас не беспокоит. Черт, да вашими молитвами теперь у всех есть, о чем побазарить за обедом!
— Надеюсь, базара будет немного.
— А. Да, верно. Ни о чем не беспокойтесь. На Эда Вэнса можно положиться, да, сэр!
— Я знаю. Спасибо, шериф. — Роудс пожал Вэнсу руку, и на мгновение шерифу показалось, что сейчас костяшки его пальцев лопнут. Потом Роудс отпустил болезненно улыбавшегося Вэнса, и тот остался стоять, а офицеры ВВС вышли из здания и широким шагом направились в раскаленный белый свет.
— Ух ты, — Вэнс растирал ноющие пальцы. — Этот хмырь таким сильным не кажется.
— Погодите, мужики, вот я расскажу Дорис! — Голос мэра дрожал от переполнявших его чувств. — Я встретился с настоящим полковником! Батюшки, да она не поверит ни единому слову!
Дэнни прошел к окну и, выглянув сквозь жалюзи, стал смотреть вслед уходящим в сторону Республиканской дороги летчикам. Он задумчиво нахмурился и ободрал заусеницу. — Объект, — сказал он.
— А? Ты что-то сказал, Дэнни?
— Объект. — Дэнни повернулся к Вэнсу и Бретту. Он уже разобрался, что его тревожит. — Этот полковник сказал, что доктор Хэммонд, вероятно, видела пролетающий «объект». Как вышло, что он не сказал «метеорит»?
Вэнс замолчал. Лицо шерифа ничего не выражало, мыслительные процессы шли у него не слишком быстро.
— А разве это не все равно? — наконец спросил он.
— Да, сэр. Мне просто интересно, почему он так сказал.
— Да ладно, Дэнни, денежки ты получаешь не за то, чтобы удивляться. Мы получили приказ от Военно-воздушных сил Соединенных Штатов и будем делать то, что велит делать полковник Роудс.
Дэнни кивнул и вернулся за свой письменный стол.
— Встретить живого полковника-военлета! — сказал мэр Бретт. — Батюшки! Пойду-ка я лучше к себе в офис — вдруг будут звонить и узнавать, что тут за шумиха. Думаю, мысль неплохая?
Вэнс подтвердил, и Джонни Бретт заспешил к дверям и чуть ли не бегом ринулся к зданию банка, где электрическое табло показывало 87 градусов по Фаренгейту в десять часов девятнадцать минут.
Они выбежали из конторы и угодили в пасть пыльной буре.
— Боже милостивый! — прокричал Вэнс — он увидел темный силуэт вертолета, садившегося прямо в Престон-парк. Ред Хинтон, проезжавший по Селеста-стрит в своем пикапе, чуть не зарулил в витрину «Салона красоты» Иды Янгер. Из обувного магазина «Обувное изобилие» появилась, прикрывая лицо шарфом, Мэвис Локридж. В окна банка начали выглядывать люди, и Вэнс не сомневался, что нежившиеся на ветерке перед «Ледяным домом» старые бездельники сейчас удирают со всех ног.
Он широким шагом направился к парку, Дэнни не отставал. Через несколько секунд яростный ветер утих, потом улеглась крутящаяся пыль, но винты вертолетов продолжали медленно вращаться. Теперь из магазинов на улицу повалил народ. Вэнс подумал, что чудовищный шум соберет всех жителей города. Собаки разрывались от лая. Когда пыль осела, Вэнсу стала видна серо-зеленая раскраска вертолета и буквы: «ВВБ УЭББ».
— Я думал, ты звонил на Уэбб! — рявкнул он на Дэнни.
— Звонил! Они сказали, что их вертолеты тут не летают!
— Врут и не краснеют! Тихо, вон кто-то идет! — Шериф увидел, что к ним приближаются две фигуры, обе — высокие и худые. Вэнс и Дэнни встретились с ними у самого памятника мулу.
Один, молодой человек, который выглядел так, будто вообще не бывал на свежем воздухе, был одет в темно-синюю форму ВВС и кепи с офицерской кокардой. Второй мужчина, постарше, с коротким ежиком темных, начинающих седеть на висках волос, был загорелым и подтянутым. Его костюм состоял из изрядно поношенных джинсов и светло-коричневой трикотажной фуфайки. Пилот остался за рычагами управления. Вэнс обратился к офицеру:
— Чем мы могли бы…
— Надо поговорить, — ответил мужчина в джинсах. Он говорил решительно, как человек, привыкший брать управление на себя. Он был в темных очках в стиле «авиатор», но скрытые стеклами глаза уже заметили значок Вэнса. — Вы здешний шериф, так?
— Так. Шериф Эд Вэнс. — Он протянул руку. — Очень приятно…
— Шериф, где мы можем поговорить с глазу на глаз? — спросил молодой офицер. Второй мужчина руки Вэнсу не подал. Вэнс смущенно заморгал и опустил свою.
— Э… у меня в офисе. Сюда. — Он повел их через парк. Рубашка на спине взмокла от пота, подмышками выступили круги.
Когда они оказались в офисе, летчик помоложе вынул из кармана брюк блокнот и раскрыл его.
— Здешний мэр — Джонни Бретт?
— Ага. — Вэнс разглядел в блокноте целый список имен, в том числе свое. И понял, что кто-то занимался Инферно долго и вплотную. — Он же — начальник пожарной охраны.
— Нужно, чтобы он присутствовал. Пожалуйста, свяжитесь с ним.
— Давай, — велел Вэнс Дэнни и устроился на стуле за своим письменным столом. От этих мужиков у него по спине шли мурашки: держались они прямо, как стальные прутья, и выглядели так, будто не теряли бдительности даже стоя у Вэнса в кабинете. — Офис Бретта в здании банка, — сообщил Вэнс. — Он наверняка уже заметил переполох. — Гости никак не отреагировали. — Может, объясните мне, в чем дело, джентльмены?
Мужчина постарше подошел к двери, ведущей в тюремный блок, и заглянул в глазок: там было всего три камеры, все они пустовали.
— Нам нужна ваша помощь, шериф, — выговор у него был скорее среднезападный, чем техасский. Он снял темные очки, обнаружив глубоко посаженные глаза холодного, чистого светло-серого цвета. — Простите за столь драматическое появление. — Мужчина улыбнулся, его лицо смягчилось, а тело расслабилось. — Мы, летуны, иногда перебарщиваем.
— Ясное дело, понимаю. — Честно говоря, Вэнс не понимал. — Ничего страшного.
— Мэр Бретт идет, — доложил Дэнни, повесив телефонную трубку.
— Шериф, сколько тут у вас живет народу? — спросил офицер помоложе. Он уже успел снять кепи, под которым оказались коротко подстриженные темно-русые волосы. Почти того же цвета были и глаза, а нос и щеки украшала россыпь веснушек. Вэнс прикинул, что этому парню не больше двадцати пяти, а второму, должно быть, за сорок.
— Полагаю, около двух тысяч, — ответил он. — И еще пять-шесть сотен на Окраине. Это за рекой.
— Есть такое дело. Газеты?
— Когда-то была. Закрыла лавочку пару лет назад. — Шериф скособочился на стуле, наблюдая, как мужчина постарше приближается к застекленному шкафу с оружием, в котором вместе с коробками соответствующих патронов содержались два ружья, пара автоматических винчестеров, кольт сорок пятого калибра в поясной кобуре из телячьей шкуры и револьвер тридцать восьмого калибра в наплечной кобуре.
— Да у вас тут целый арсенал, — сказал мужчина. — Вам приходилось использовать свою огневую мощь?
— Да разве скажешь, когда оно понадобится. Одно ружье стреляет зарядами со слезоточивым газом. — Судя по голосу, шерифа распирала отеческая гордость, поскольку деньги на эту покупку он выдирал у городского совета зубами и ногтями. — Когда живешь так близко от мексикашек, надо быть готовым ко всему.
— Понятно, — сказал мужчина.
Отдуваясь после пробежки, вошел Джонни Бретт. Этот широкоплечий мужчина сорока девяти лет когда-то работал бригадиром смены проходчиков на медном руднике. Он принес с собой ощущение опустошенной усталости. Глаза Джонни напоминали глаза гончей, которая часто получает пинки, и он в полной мере сознавал, какой властью обладает здесь Мэк Кейд — Кейд платил ему так же, как Вэнсу. Джонни нервно кивнул представителям ВВС, и, не скрывая растерянности, стал ждать, что они скажут.
— Я — полковник Мэтт Роудс, — сообщил ему мужчина постарше, — а это мой помощник, капитан Дэвид Ганнистон. Извините за вторжение, но дело не терпит отлагательств. — Он взглянул на часы. — Около трех часов назад в земную атмосферу вошел семитонный метеорит, который упал приблизительно в пятнадцати милях к юго-юго-западу от вашего города. Мы отследили его радаром и думали, что большая часть его сгорит. Вышло иначе. — Полковник посмотрел на шерифа, потом на мэра. — В итоге неподалеку отсюда лежит гость из далекого космоса, а значит, у нас возникает проблема безопасности.
— Метеорит! — Вэнс взволнованно ухмыльнулся. — Разыгрываете!
Полковник Роудс задержал на нем твердый спокойный взгляд.
— Я никогда не разыгрываю, — хладнокровно ответил он. — Заковыка вот в чем: наш приятель выделил некоторое количество тепла. Оно радиоактивно, и…
— Господи! — ахнул Бретт.
— …и радиация, вероятно, распространится по этой зоне, — продолжил Роудс. — Не хочу сказать, что она представляет непосредственную угрозу, но лучше бы народ как можно меньше выходил на улицу.
— В такой жаркий день почти все будут сидеть дома, не сомневайтесь, — сказал Вэнс и нахмурился. — Гм… что, от этой дряни будет рак?
— Не думаю, что в этой области уровень радиации окажется критическим. Наши синоптики говорят, что основную часть ветер унесет на юг, за горы Чинати. Однако, джентльмены, ваша помощь требуется в другом. Военно-воздушные силы должны вывести нашего гостя из этой зоны в безопасное место. Я — ответственный за транспортировку. — Взгляд полковника метнулся к часам на стене. — К четырнадцати ноль-ноль — то есть к двум часам — я ожидаю два грузовых трейлера на гусеничном ходу. Один из них подвезет кран, а на втором будет написано «Объединенные Линии Перевозок». Чтобы добраться до места столкновения, им придется проехать через ваш город. Оказавшись на месте, моя команда начнет разбивать метеорит на части, чтобы погрузить его и вывезти. Если все пройдет по плану, нас здесь не будет к двадцати четырем ноль-ноль.
— К двенадцати ночи, — сказал Дэнни. Он разбирался в военном времени, поскольку в свое время хотел стать военным, но потом отец отговорил его.
— Совершенно верно. Так вот о чем я хочу вас попросить, господа: помогите нам обеспечить безопасность, — продолжал Роудс. — Те, кто видел, как метеорит пролетал над Лаббоком, Одессой и Форт-Стоктоном, уже обзвонились на Уэбб — но, разумеется, при такой высоте полета ничего разобрать не удалось, поэтому они сообщают, что видели НЛО. — Он снова улыбнулся, выжав нервные улыбки у помощника шерифа, самого шерифа и мэра. — Вполне естественно, не так ли?
— Как пить дать! — согласился Вэнс. — Небось, от тех, кто чокнулся на летающих блюдцах, деваться некуда!
— Да. — Улыбка полковника едва заметно поблекла, но никто этого не заметил. — Именно. В любом случае мы не хотим, чтобы в нашу работу вмешивались штатские, а уж чтобы вокруг шныряли репортеры, нам и подавно не нужно. Военно-воздушные силы не желают быть ответственными за то, что какая-нибудь газетная ищейка схватит дозу радиации. Шериф, вы с мэром способны плотно проконтролировать ситуацию?
— Да, сэр! — сердечно сказал Вэнс. — Только скажите, что мы должны сделать!
— Во-первых, я хочу, чтобы вы не поощряли любопытных. Конечно, мы создадим на месте собственный периметр безопасности, но я не желаю, чтобы кто бы то ни было приходил туда поглазеть. Во-вторых, я хочу, чтобы вы особо отметили радиационную опасность; не то, чтобы это обязательно соответствовало истине, но слегка пугнуть публику не вредно. Отбивает охоту путаться под ногами, верно?
— Верно, — согласился Вэнс.
— В-третьих, чтобы рядом с этой точкой и духу не было людей из средств массовой информации. — Глаза полковника снова стали холодными. — Мы будем патрулировать на вертолетах, но я хочу, чтобы со звонками с телевидения, радио или из газет вы управились сами. База Уэбб никакую информацию давать не будет. Я хочу, чтобы вы тоже притворились немыми. Как я уже сказал, штатские в этой зоне мне не нужны. Ясно?
— Как стеклышко.
— Хорошо. Тогда, думаю, все. Ганни, у тебя есть вопросы?
— Только один, сэр. — Ганнистон перевернул еще одну страницу в блокноте. — Шериф Вэнс, кому принадлежит небольшой светло-зеленый грузовик-пикап с надписью «Ветеринарная лечебница Инферно»? Регистрационный номер Техас шесть-два…
— Доктору Джесси, — ответил Вэнс. — То есть Джессике Хэммонд. Она ветеринар. — Ганнистон вытащил ручку и записал фамилию. — А что?
— Мы видели, как этот грузовик вытаскивали на буксире из зоны падения метеорита, — сказал полковник Роудс. — Его оттащили на станцию техобслуживания, парой улиц дальше. Вероятно, доктор Хэммонд видела, как пролетал объект, и мы хотим ее расспросить.
— Дамочка взаправду милая. Да и соображает быстро. Слово даю, она не боится делать такое, что мужик-ветеринар не…
— Спасибо. — Ганнистон вернул ручку с блокнотом в карман. — Мы заберем это отсюда.
— Само собой. Ребята, если еще нужна будет помощь, только попросите.
Роудс с Ганнистоном, закончив свое дело, шли к двери.
— Попросим, — сказал Роудс. — Еще раз извините за переполох.
— Пусть это вас не беспокоит. Черт, да вашими молитвами теперь у всех есть, о чем побазарить за обедом!
— Надеюсь, базара будет немного.
— А. Да, верно. Ни о чем не беспокойтесь. На Эда Вэнса можно положиться, да, сэр!
— Я знаю. Спасибо, шериф. — Роудс пожал Вэнсу руку, и на мгновение шерифу показалось, что сейчас костяшки его пальцев лопнут. Потом Роудс отпустил болезненно улыбавшегося Вэнса, и тот остался стоять, а офицеры ВВС вышли из здания и широким шагом направились в раскаленный белый свет.
— Ух ты, — Вэнс растирал ноющие пальцы. — Этот хмырь таким сильным не кажется.
— Погодите, мужики, вот я расскажу Дорис! — Голос мэра дрожал от переполнявших его чувств. — Я встретился с настоящим полковником! Батюшки, да она не поверит ни единому слову!
Дэнни прошел к окну и, выглянув сквозь жалюзи, стал смотреть вслед уходящим в сторону Республиканской дороги летчикам. Он задумчиво нахмурился и ободрал заусеницу. — Объект, — сказал он.
— А? Ты что-то сказал, Дэнни?
— Объект. — Дэнни повернулся к Вэнсу и Бретту. Он уже разобрался, что его тревожит. — Этот полковник сказал, что доктор Хэммонд, вероятно, видела пролетающий «объект». Как вышло, что он не сказал «метеорит»?
Вэнс замолчал. Лицо шерифа ничего не выражало, мыслительные процессы шли у него не слишком быстро.
— А разве это не все равно? — наконец спросил он.
— Да, сэр. Мне просто интересно, почему он так сказал.
— Да ладно, Дэнни, денежки ты получаешь не за то, чтобы удивляться. Мы получили приказ от Военно-воздушных сил Соединенных Штатов и будем делать то, что велит делать полковник Роудс.
Дэнни кивнул и вернулся за свой письменный стол.
— Встретить живого полковника-военлета! — сказал мэр Бретт. — Батюшки! Пойду-ка я лучше к себе в офис — вдруг будут звонить и узнавать, что тут за шумиха. Думаю, мысль неплохая?
Вэнс подтвердил, и Джонни Бретт заспешил к дверям и чуть ли не бегом ринулся к зданию банка, где электрическое табло показывало 87 градусов по Фаренгейту в десять часов девятнадцать минут.
9. КРЕСТИКИ-НОЛИКИ
Когда Ксавье Мендоса загнал техничку на станцию обслуживания и вырубил мотор, Джесси увидела, что в Престон-парке приземляется вертолет. Пока Мендоса и тощий, угрюмый подросток-апач Санни Кроуфилд, который помогал ему днем, трудились, отцепляя пикап и перемещая его в ремонтную зону гаража, Стиви с черной сферой в ладонях отошла на несколько шагов. Ее нисколько не заинтересовал ни вертолет, ни то, что может означать его присутствие.
Съехав с Республиканской дороги, возле гаражей остановился некогда ярко-красный, а теперь выгоревший на солнце до розоватого, «бьюик». «Здорово, док!» — крикнул сидевший за рулем мужчина. Он вылез из машины, и глазам Джесси стало больно: на Хитрюге Криче был зелено-оранжевый клетчатый спортивный пиджак. Хитрюга бодро направился к Джесси. Толстая
круглая физиономия сияла широченной улыбкой, открывавшей ослепительно-белые зубы. Один взгляд на пикап — и Хитрюга прирос к месту.
Съехав с Республиканской дороги, возле гаражей остановился некогда ярко-красный, а теперь выгоревший на солнце до розоватого, «бьюик». «Здорово, док!» — крикнул сидевший за рулем мужчина. Он вылез из машины, и глазам Джесси стало больно: на Хитрюге Криче был зелено-оранжевый клетчатый спортивный пиджак. Хитрюга бодро направился к Джесси. Толстая
круглая физиономия сияла широченной улыбкой, открывавшей ослепительно-белые зубы. Один взгляд на пикап — и Хитрюга прирос к месту.