Маккефри Энн. Драконий родич

   На площади уже собрались все обитатели и гости кемпа. Пиршественные столы отодвинули в стороны, а скамьи рядами расставили на освободившемся месте перед свадебным помостом, где после завершения церемонии должны были разместиться музыканты.
   Киндан почуял запах свежих сосновых дров, сложенных в костер. Их оставалось только поджечь. Ветер стих, солнце продолжало свой нисходящий путь по небосклону.
   Время пришло. Мастер Зист, держа Киндана за плечо, провел мальчика на его место на возвышении. Киндан лишь успел ободряюще улыбнуться Зенору, который был одет почти так же, как он сам, но стоял на противоположном конце помоста. Рядом с Зенором расположился подмастерье Джофри; перед ним стояли барабаны, а рядом, на расстоянии вытянутой руки, лежала гитара. Мастер Зист отошел на несколько шагов, к тому месту, где лежали его флейта и гитара; Киндан решил, что инструменты мастера наверняка принес Джофри.
   Зист кивнул, и Джофри начал выбивать дробь на барабанах. Звук, поначалу негромкий, постепенно нарастал. Рассевшиеся на скамьях люди смолкли. Краем глаза Киндан видел позади всех, за последним рядом скамеек, своего отца и рядом с ним прямо-таки светящуюся девушку, одетую в прекрасное платье. До него не сразу дошло — а когда дошло, он был поражен! — что эта красавица не кто иная, как Силстра!
   Ритм барабанной дроби изменился; к барабану присоединилась флейта мастера Зиста. Все встали, и Данил повел Силстру к алтарю. Одновременно кто-то зажег длинный ряд факелов, размещенных по торцам скамей.
   В небе над головой Силстры вспыхнул луч света, который остановился над ней и так сопровождал девушку на всем пути до возвышения.
   — Киндан, что это такое? — прошептал Зист, не забывая извлекать из флейты затейливые фиоритуры.
   — Это Даск, — гордо объяснил Киндан. — Это он летит с огнем в когтях.
   — Вижу своими глазами, слышу своими ушами и всё равно не могу поверить, — не стараясь скрыть восхищения, прошептал Зист. — Это просто изумительно.
   Действительно, сквозь звуки флейты Киндан отчетливо слышал щебечущий голос стража порога, звучавший почти точно контрапунктом с инструментом Зиста.
   Как только Силстра взошла на помост и повернулась лицом к зрителям, флейта смолкла.
   Джофри сменил ритм на другой, более воинственный, и в путь по проходу отправился Террегар, в великолепных одеждах цветов цеха кузнецов. Его сопровождал подмастерье Веран, торговец, возглавлявший караван.
   И снова над ними летел Даск, освещая жениха, как перед этим невесту.
   Террегар занял свое место на помосте рядом с Силстрой, а это, должно быть, служило для Киндана и Зенора сигналом, что пора начинать их дуэт. Джофри сыграл вступление, и Киндан запел, но сразу же понял, что Зенор не поддерживает его.
   Киндан бросил на друга отчаянный взгляд, но увидел, что глаза Зенора устремлены ввысь и неотрывно следят за Даском, парящим над свадебным помостом.
   Киндан запел громче, чтобы скрыть промах Зенора, но тут Джофри толкнул раззяву в плечо. Бросив на Силстру и Террегара испуганный извиняющийся взгляд, Зенор поспешно присоединился к Киндану. В толпе зрителей захихикали.
   Когда мальчики закончили песню, мастер Зист вышел на середину помоста и начал церемонию. Киндан за свою жизнь видел три другие свадьбы, но никогда еще не участвовал ни в одной. Он внимательно слушал слова мастера. Зист спросил Силстру, хочет ли она иметь Террегара своим мужем, потом задал Террегару вопрос, хочет ли он иметь своей женой Силстру. Затем мастер Зист произнес небольшую речь о тех переменах, которые внесет в их жизни это событие, о радости, которую их союз принес собравшимся здесь, и о своей надежде на то, что этот союз принесет радость всему Перну.
   — Ибо эти двое отныне есть одно, а мы их родня и друзья! — возвысил голос мастер Зист. Он вложил руку Силстры в ладонь Террегара и легонько поцеловал каждого в щеку. — Желаем Террегару и Силстре...
   Зрители снова встали и взревели нестройным хором:
   — Террегару и Силстре!
   — Долгой жизни и счастья... — напевно произнес мастер Зист.
   — Долгой жизни и счастья! — повторила толпа. Мастер Зист отступил от молодоженов. Он выждал, когда утихнут крики, и кивнул Киндану.
   Киндан начал свое сольное выступление:
    Лишь только утро настает,
    Дракон стремит ко мне полет.
   Стоило ему запеть, как он услышал странное эхо. Он заставил себя не смотреть вокруг и полностью сосредоточиться на пении, но мастер Зист, конечно же, заметил его озадаченность. Арфист вскинул голову, указав мальчику взглядом вверх, — дуэтом с ним пел Даск! Киндан против воли улыбнулся и продолжил песню в контрапункте с Даском, который не только точно следовал ритму музыки, но даже соблюдал смысловые ударения, которые Киндан делал в словах.
   Киндан закончил песню, повторив начальные строки:
    Лишь только утро настает,
    Дракон стремит ко мне полет.
   Протяжно пропетые последние слова стихли вдали, а Даск прокомментировал окончание песни довольным щебетанием.
   Огромная рука крепко взяла Киндана за плечо.
   — Хорошо сделано, Киндан, — сказал мастер Зист. — Просто отлично.
   А потом Силстра кинулась обнимать и целовать его, и слезы радости струились у нее из глаз.
   — Спасибо, это было просто замечательно!
   Террегар пожал его руку и похлопал по спине, а затем новобрачные спустились с помоста и неторопливо пошли по проходу. Веран вручил Террегару факел, и молодые торжественно зажгли свадебный костер, озарив лагерь угледобытчиков светом своего союза.
   И после этого начался праздник. Мастер Зист и подмастерье Джофри заиграли плясовую. Киндан никогда прежде не слышал скрипку и нашел ее нежный звук очень приятным и живым.
   Едва он успел спрыгнуть со свадебного помоста, как к нему подошел Кайлек.
   — Па велел, чтобы ты сразу переоделся в обычную одежду.
   Киндан послушно помчался домой и мигом переоделся. На обратном пути он вдруг увидел девочку примерно своих лет. Она стояла под деревом и слушала музыку. Киндан никогда не видел ее прежде и потому решил, что встретил дочь одного из торговцев.
   — Что ты здесь делаешь? — спросил он, ощущая себя в гармонии со всем миром. — Сейчас с платформы всё уберут, и там будут танцы.
   — Танцы? — повторила девочка. — Я не танцую.
   — Торговец, который не танцует? — удивился Киндан. — Я могу представить себе дочь горняка, не умеющую танцевать, но уж никак не торговца. Или ты боишься танцевального помоста?
   — Я никогда еще на нем не бывала, — созналась девочка.
   — А я, между прочим, вроде бы должен его освобождать, — вспомнил Киндан и рванулся было с места, попрощавшись с незнакомой девочкой легким взмахом руки.
   — Подожди! — окликнула его девочка. Киндан остановился.
   — Ты не мог бы проводить меня туда, на праздник?
   Киндан снова подошел к девочке и смерил ее взглядом.
   — Я немножко стесняюсь, — поспешно объяснила она и протянула к нему руку. — Если бы ты взял меня за руку...
   Киндан собрался было возмутиться, но девочка остановила его, вскинув ладонь.
   — Только пока мы не доберемся туда, — сказала она. Потом она глубоко втянула носом воздух, и ее взгляд сделался откровенно голодным. — Еда так вкусно пахнет!
   — Ну ладно, — решился Киндан. Он взял девочку за руку, и она оказалась совсем рядом с ним. — Кстати, меня зовут Киндан.
   — Я зна... А я Нуэлла, — отозвалась она.
   — Ты знаешь? — Киндана было не так-то легко сбить с толку. Когда они приблизились к освещенной факелами площади, он сумел получше рассмотреть девочку. — Да ведь я тебя уже видел! Ты была с арфистом в шахте! Тебе здорово повезло, что Наталон тебя не поймал, а то у тебя были бы большу-ущие неприятности.
   Нуэлла кивнула и скорчила рожу.
   — Я знаю, — сказала она. — И боюсь, что он мог прослышать об этом, — торопливо добавила она, — так что не мог бы ты сделать так, чтобы я с ним не встретилась? А то ведь я никогда его не видела. Знаешь, я была бы очень признательна.
   Киндан задумался лишь на мгновение и сообразил, что и ему тоже лучше избегать встречи с горняком Наталоном, который славился умением находить для всех какую-нибудь работу. Если подумать, самым лучшим вариантом для него было бы убраться с глаз долой — подальше от всех, кто мог выдумать для него поручение.
   — Ладно уж, — согласился он. — Когда получим угощение, то отправимся в одно тихое местечко, где нас никто не заметит.
   Нуэлла хихикнула:
   — Звучит заманчиво.
   Хихиканье показалось Киндану странно знакомым.
   Нуэлла неожиданно стала расспрашивать Киндана едва ли не обо всех блюдах, выставленных на буфетном столе.
   — Ты что, никогда раньше не ела клубни? — спросил он. — Не может быть такого.
   — О-о, — протянула Нуэлла. Ее ответ оказался удивительно многословным: — Ну да, я уже ела их, но, похоже, никогда не видела, чтобы их готовили таким образом.
   — Ого, — буркнул Киндан, донельзя удивленный тем, что встретил человека, которому никогда не доводилось есть пюре из клубней.
   Скорлупа и осколки! Не будь пюре соблазнительно горячим, он постарался бы найти что-нибудь повкуснее.
   Они взяли тарелки, и Киндан повел девочку к его излюбленному укрытию. Но оказалось, что оно уже занято.
   — Что вы здесь делаете? — вскинулся Зенор, увидев их.
   — Прячемся, — ответил Киндан. — Точно так же, как и ты. — Он ткнул большим пальцем в сторону Нуэллы. — Зенор, это Нуэлла.
   — Я знаю, — недовольно осклабился Зенор, отодвигаясь в сторону, чтобы освободить место для вновь пришедших.
   — Мы уже знакомы, — объяснила Нуэлла. Она попыталась пристроить чашку на земле рядом с собой, но чашка упала. — Ой-ой-ой! Киндан, будь так добр, принеси мне другую чашку, ну, пожалуйста.
   Киндану очень не хотелось уходить — его порция еще не успела остыть, — но голос Нуэллы звучал так умоляюще, что ему оставалось только пожать плечами и согласиться.
   — Ладно, — сказал он и добавил, обращаясь к Зенору: — Сейчас вернусь.
   Зенор выждал, пока Киндан не скроется из виду, и только после этого повернулся к Нуэлле.
   — Ты что, с ума сошла?
   Нуэлла вскинула на него быстрый взгляд.
   — Он считает, что я приехала с торговцами.
   — Я приходил туда, где мы договорились встретиться, но тебя там не было.
   Нуэлла кивнула.
   — Пока я тебя ждала, на меня наткнулся Киндан. И вообще, где ты был так долго?
   Зенор пожал плечами.
   — Пришлось помогать готовить помост для танцев.
   — Киндан мне сказал, что потом будут танцы, — задумчиво протянула Нуэлла.
   Зенор удивленно выпучил на нее глаза.
   — Что это ты затеяла? — спросил он.
   — Ну да, я знаю, мне нельзя танцевать, — нехотя сказала Нуэлла. — Скажу, что я устала или что-то в этом роде.
   — Конечно, если ты только попытаешься выйти на помост, кто-нибудь может увидеть тебя рядом с Далором и поймет, что вы близнецы, — подтвердил Зенор.
   — А вот и не поймет, — возразила Нуэлла. — Мы с ним не двойняшки и нисколько не похожи.
   — Очень даже похожи, — настаивал Зенор. — У вас обоих светлые волосы и голубые глаза. Да ты же так похожа на Далора, что можешь сойти за него, если переоденешься!
   Лицо Нуэллы прояснилось.
   — Ну вот, верно! Я могу переодеться и выдать себя за Далора!
   — Не думаю, что Киндан захочет танцевать с Далором, — рассмеялся Зенор.
   Оживленное выражение сошло с лица Нуэллы.
   — О, — разочарованно произнесла она, — ты прав.
   — Вообще-то, — сказала она после нескольких секунд раздумья, — он решил, что я из торговцев. Может быть...
   Зенор заметно расстроился.
   — Он мой друг. Я не хочу лгать ему, — сказал он с несчастным видом.
   — А я вовсе не просила тебя лгать, — сказала Нуэлла. — Но он не знает...
   — И ты не хочешь, чтобы кто-то знал, — закончил Зенор; ее мнение на этот счет ему пришлось слышать много раз. Нуэлла вспыхнула.
   — Это не я, это отец. Он боится...
   — Он не прав, и ты сама это знаешь! — горячо воскликнул Зенор. — И что хуже всего, ты не можешь всё время вот так прятаться.
   — Пока что мне это прекрасно удавалось, — парировала Нуэлла.
   — Но ведь я нашел тебя, не так ли? — возразил Зенор.
   — Если по правде, — поправила она, — это я нашла тебя.
   — Но ведь ты не пробыла здесь и шести месяцев...
   — Как и мы все.
   — ...А я уже узнал, — закончил Зенор. — И много ли, по-твоему, пройдет времени, прежде чем тебя разгадает кто-то другой? Месяц? Семидневка?
   Нуэлла нахмурилась.
   — Это только до тех пор, пока отец не запустит шахту...
   — Тс-с-с! Он возвращается, — предупредил Зенор.
   Нуэлла всем телом повернулась к Зенору, схватила его за руку крепко, благодарно пожала.
   — Знаешь, — вполголоса сказал он, — я мог бы научить тебя танцевать.
   — Только не сегодня, — так же тихо ответила она. — Но мне бы этого хотелось, Зенор. — И добавила, чуть помолчав: — Ты мой лучший друг.
   Зенор улыбнулся в темноте.
   ...Когда Киндан в четвертый раз отправился за угощением, еда уже почти кончилась. К тому времени он, наверно, изрядно устал, потому что не замечал Кайлека до последнего мгновения. Старший брат схватил его за плечо и больно стиснул.
   — Что ты тут делаешь? — грозно спросил Кайлек. — Я вроде бы уже давно отправил тебя спать вместе с остальной мелюзгой.
   — Я и шел спать, — соврал Киндан, выворачиваясь из-под руки брата.
   Он чувствовал, что глаза Кайлека сверлят его спину, поэтому пришлось плестись по дорожке, которая вела от площади вверх по склону, к их дому.
   Его ноги почему-то подгибались даже на этом, обычно незаметном, подъеме. Когда Киндан добрел до комнаты, то ему уже не хотелось ничего, только забраться в кровать. Он натянул на себя несколько одеял и уснул, не успев даже повернуться на бок.
   Он проснулся рано утром, дрожа от холода, и быстро выяснил причину: рядом с ним улегся его брат Джакрис, который стянул все одеяла на себя. Киндан попытался вернуть себе хотя бы кусочек одеяла, но вдруг почувствовал какое-то смутное беспокойство, а потом у него в мозгу всплыло: сегодня утром Силстра уедет!
   Он вылез из кровати, надел свою обычную одежду и вышел в кухню. Огонь не горел, в помещении было холодно. Силстра всегда по утрам вставала первая, разводила огонь, варила овсянку в горшке, а рядом кипел кла. Теперь это будет делать кто-то другой. Киндан потер лицо ладонями, чтобы разогнать сон и ощутить хоть какое-то тепло, и решил, что, по крайней мере сегодня, сестру заменит он. Он сунул в дрова растопку и развел огонь. Вскоре в кухне стало тепло, на огне варился завтрак, кухню заполнил запах кла.
   — С добрым утром, — приветствовал Киндана Дакин, самый старший из братьев, входя в кухню. Он налил себя кружку кла. — Молодец, что встал пораньше.
   Он присел, грея руки о чашку и смакуя аромат напитка.
   — Сегодня в шахте наверняка будет тяжелый день, — продолжал он. — Уверен, что Наталон захочет нагнать день, потерянный из-за вчерашних развлечений.
   — Я хотел попрощаться с Сие, — сказал Киндан. Дакин пожал плечами и взглянул в окно, прикидывая время.
   — Что ж, тогда тебе стоит поспешить. Торговцы любят отправляться в путь рано утром.
   Киндан бросился к двери, но Дакин окликнул его:
   — Подожди, Киндан. Давай нальем кла в пару котелков с крышками и отнесем им. — Его глаза сверкнули. — Не исключено, что они могут сегодня утром заспаться подольше, — добавил он.
   Киндан хотел по привычке бежать к каравану бегом, но Дакин заставил его идти чинным шагом.
   — Если они ушли, Киндан, то, значит, ушли. Но если они еще здесь, а мы по пути разольем весь кла, вряд ли нам так уж обрадуются.
   Когда Киндан и Дакин добрались до кемпа торговцев, в нем уже кипела жизнь. Торговцы крепили груз на своих повозках и запрягали тягловых животных. Киндан осмотрелся, пытаясь угадать, в каком фургоне может быть Нуэлла. А когда заметил, что в кемпе торговцев вовсе нет детей, на его губах заиграла довольная усмешка.
   — Эй, смотри-ка сюда! — воскликнул Дакин, указывая на затейливо украшенный фургон, стоявший чуть поодаль от всех остальных.
   Киндан плелся следом за Дакином; его пристальный взгляд обшаривал кемп, но никаких признаков присутствия в караване детей он так и не заметил.
   — Эй, в фургоне! — крикнул Дакин, когда они приблизились к убежищу молодоженов. — Мы принесли вам горячий кла.
   Дакин усмехнулся, услышав, что внутри зашевелились. Между занавесками просунулась голова Террегара.
   — Горячий кла? — задумчиво повторил он.
   — Ну, — бодро подтвердил Дакин, протягивая котелки, — возможно, он только теплый. От нашего до вашего дома не так уж близко.
   Террегар с подозрением взглянул на небольшой котелок, закрытый крышкой, но тут у него из-за спины высунулась изящная рука и схватила сосуд прежде, чем кузнец успел что-то сказать.
   — И тебя с добрым утром, сестра! — весело прогремел Дакин. Когда же он услышал в ответ невнятный стон Силстры, его улыбка сделалась еще шире.
   Террегар смерил шурина негодующим взглядом и потер лоб ладонью.
   — Полегче, полегче, Дакин. Вот женишься когда-нибудь и тогда поймешь, как хорошо, если наутро окружающие говорят тихо.
   Дакин покачал головой, продолжая улыбаться.
   — Вот когда это случится, тогда, может быть, и пойму. Ну, а пока что буду вести себя, как обычно.
   Террегар с видом сожаления покачал головой, но ничего не сказал. Киндан дернул Дакина за рукав.
   — Не мог бы ты сказать нашей сестре, что кое-кто из ее братьев — которые, как она хорошо знает, должны сегодня выйти на работу — прибыл, чтобы попрощаться с ней? — сказал Дакин Террегару.
   Террегар кивнул и повернул голову, прислушиваясь к голосу Силстры, доносившемуся из глубины фургона. Выслушав, он кивнул и снова повернулся к Дакину.
   — Она сейчас вылезет. Только сказала, что сначала должна допить кла.
   — Я на нее не обижаюсь, — рассудительно ответил Дакин. Тут он заметил торговца Верана, приближавшегося к ним с кружками в обеих руках. — Если я правильно понимаю, ваши друзья-торговцы сегодня не слишком торопятся, — сказал он Террегару.
   Веран услышал последние слова и утвердительно кивнул.
   — Да, после такой ночи нам не слишком хочется спозаранку отправляться в путь. Я предполагаю, что и в шахтах у вас такое же настроение, а?
   Дакин задумчиво поджал губы, немножко подумал и отрицательно покачал головой.
   — Трудно сказать. У подмастерья Наталона имеются определенные и очень твердые представления о том, что такое хороший рабочий день. С другой стороны, мне кажется, что он имеет представление — причем из первых рук — о том, что на состоянии горняков минувшая ночь сказалась несколько сильнее, чем обычно, и будет опасаться всего, что может привести к несчастному случаю.
   Веран понимающе кивнул.
   — А с тяжелой головой как раз и недалеко до несчастного случая, — согласился он.
   Киндан рискнул вмешаться в разговор взрослых:
   — А все ваши дети еще спят, да? — Веран рассмеялся.
   — Ну уж нет! Я думаю, что все они там, в Кромхолде, уже поднялись и занялись своими делами. — Он наклонился к Киндану и добавил с заговорщицким видом: — А вот после такого вечера, какой был у нас с вами вчера, они так развеселились бы, что родители ни за что не смогли бы уложить их спать, а потом долго обижались бы на них!
   Дакин тоже засмеялся.
   — Ну мы, конечно, не стали бы выгонять наших малышей, если бы можно было. — Киндан прожег старшего брата негодующим взглядом, но Дакин лишь взъерошил его волосы.
   — А вообще-то кое-кому стоило разрешить остаться на вечеринке, — сказал он, снова вернув младшему брату хорошее расположение духа.
   — А вот наконец-то и прекрасная чета, — объявил Веран, увидев появившихся из фургона Террегара и Силстру. — Как вам понравился вчерашний вечер? — осведомился он, возвысив голос до крика, и довольно хихикнул, заметив, что Террегар передернулся. — Маленько перестарались с винцом, да?
   Террегар усмехнулся и, взяв Силстру за руку, направился к ожидавшим. Впрочем, Силстра вырвала руку, подбежала к братьям и обняла обоих.
   — Старое уходит, уступая место новому, — послышался бодрый голос Джофри.
   Обернувшись, Киндан увидел, что арфист тащит тюк со всем своим имуществом, за исключением гитары, которую нес на плече.
   Дакин улыбнулся и похлопал Джофри по плечу.
   — Мы будем скучать по тебе, арфист.
   — Я оставляю вас в надежных руках мастера Зиста, — ответил Джофри. Он посмотрел на Киндана и добавил: — Кое-кто из вас может подтвердить мои слова.
   Киндан твердо знал, что предпочитает непринужденную манеру, в которой вел занятия подмастерье Джофри, той дисциплине, которую мастер Зист будет требовать от учеников каждый день независимо от результатов. Лицо мальчика, должно быть, выдало его чувства, потому что Джофри рассмеялся:
   — Не волнуйся, ты прекрасно поладишь с мастером Зистом. Он был моим учителем по вокалу, ты знаешь?
   — Но ведь ты же никогда не поешь, — возразил Киндан.
   Джофри снова весело рассмеялся.
   — Именно поэтому и не пою. — Он несколько раз тряхнул головой; по-видимому, его очень развеселила реакция Киндана. — У меня же совершенно нет певческого голоса. Уж ты, с твоим-то слухом, должен был понять это даже в твоем возрасте. А мастер Зист помог мне во всём разобраться еще до того, как у меня сломался голос.
   — У него есть особый дар: знать, каким у ребенка будет голос, когда он станет взрослеть, — продолжал арфист. — Я никогда не видел, чтобы он ошибся. Если он говорит: прекрасный тенор, значит, у тебя действительно будет прекрасный тенор. А если говорит: паршивый баритон... что ж, он поможет парню найти другой путь, скажем, играть на барабанах. — Он наклонился к Киндану: — Ему пришлось пережить тяжелые времена.
   Киндан почувствовал, что Джофри доверяет ему тайну, и его глаза широко раскрылись.
   — Но он один из лучших. Слушай его и учись, договорились? А если ты попробуешь выкидывать с ним те штуки, которые тебе сходили с рук со мной, — добавил Джофри, — то наживешь большие неприятности. — Он подмигнул. — Понял? — Киндан неуверенно кивнул. Джофри выпрямился, еще раз усмехнулся и взъерошил волосы Киндана. Киндан поневоле задумался: отчего это сегодня все ерошат ему волосы? Возможно, дело в том, что это один из тех редких дней, когда даже на глаз видно, что волосы у него чистые, и всем хотелось узнать, какие же они на ощупь?
   — О, а вот и основная часть комитета по проводам, — сказал Джофри, увидев, что следом спускается небольшая толпа людей.
   Он оказался прав. Увидев не только своего отца и шестерых братьев, но также и Наталона с женой, сыном Далором, дядей Тариком и племянником Кристовом, Киндан украдкой перебрался поближе к Сие.
   Джакрис и Тофир все еще были очень сонными и откровенно зевали, зато Кайлек смерил Киндана хмурым взглядом.
   — Мы прибыли, чтобы попрощаться, — сказал Данил, протягивая руку Террегару.
   Террегар обхватил Силстру за талию и прижал к себе.
   — Я буду хорошо заботиться о ней, сэр, — пообещал он.
   — Не сомневаюсь в этом, — прочувственно ответил Данил. Он хотел было сказать что-то еще, но тут же закрыл рот и жестом приказал остальным членам семьи прощаться.
   Затем настала очередь Наталона и его семейства. Силстра крепко обняла Дженеллу и пожелала ей всего самого лучшего. Наталон коротко обнял Силстру и пробормотал ей на ухо несколько слов, которых Киндан не расслышал. Затем подошли Тарик с сыном. Киндан нисколько не удивился тому, что прощание Силстры и Тарика не отличалось особой искренностью: Силстра всегда недолюбливала неприветливого горняка.
   И наконец караванщики закончили сборы. Веран помахал рукой — это было одновременно и последнее «прости» горнякам, и сигнал трогаться с места торговцам — и караван медленно двинулся по дороге, описывавшей плавную дугу вниз по склону, вокруг озера, и дальше в Кром-холд.
   Киндан провожал караван глазами, пока последняя повозка не скрылась за поворотом, лишь пыль осталась висеть в воздухе.
   — Ну, — чуть слышно сказал Данил, — вот и всё.
   Наталон хлопнул его по плечу.
   — Именно.
   Данил повернулся к нему и торжественно произнес:
   — Горняк Наталон, я хочу выразить тебе мою глубокую благодарность за те великолепные торжества, которые ты устроил, чтобы отпраздновать свадьбу моей дочери.
   Наталон кивнул; оказалось, что торжественность момента подействовала на него ничуть не меньше.
   — Данил, это было удовольствием для меня. — Он сделал продолжительную паузу и добавил: — А теперь, пожалуй, пора идти в шахту ломать уголек.

Глава 3

    Страж порога, страж порога, в ночь, в ненастье
    Стереги наш холд от всяческих напастей.
    Лишь когда заря на небе блеснет,
    Твоя стража к концу подойдет.
   День, шел за днем, дни складывались в месяцы, а Киндану казалось, что ничего в его жизни не меняется. Как и прежде, он должен был выполнять множество поручений. Должен был ходить на уроки, которые вел арфист. Всё так же над ним измывался Кайлек. Как и прежде, он нес дежурства дозорного на вершине или посыльного.
   Но, если говорить по правде, изменилось довольно много. Он теперь первым вставал по утрам, варил для всей семьи кла и готовил завтрак. Отец попросил его ухаживать за Даском по утрам, и это также было совершенно новым делом.
   Киндан заметил, что стал заметно реже встречать на уроках у арфиста Зенора, зато там стал гораздо чаще бывать Далор. В прошлом Далор почему-то в каждую семидневку пропускал два-три дня, а то и больше. Настоящей причины пропусков никто не знал: то ли Далор много болел, то ли отец слишком загружал его всякими поручениями.