Страница:
– Ты можешь теперь позвать драконов, чтобы они прилетели и забрали нас отсюда? – спросил он девушку, густо покрывая мазью ее ступни, щиколотки и колени.
– Нет.
Джейд удивленно взглянул на нее.
– Почему же?
– Я не хочу, Джейд. Если бы я не слышала их, со мной никогда бы этого не случилось, – она протянула ему свои израненные, покрытые ссадинами руки. – Ты не можешь представить, как… как… – она всхлипнула, потом посмотрела ему в лицо. – Да, я слышу их сейчас – особенно Хита… Он словно плачет про себя… Я тоже плачу, но я не буду ему отвечать. Я не могу! Они заберут меня в Бенден Вейр… там я буду слышать… слышать все время… Нет, нет, Джейд!
Она тихо заплакала, теплые капли упали на ладони Джейда. Да, этого он представить не мог…
– В Бенден холде было намного лучше. Там только сторожевой дракон, н он почти все время спал. Иногда пролетали всадники, и я притворялась, что ничего не слышу…
– Но разве так можно? Ты ведь слышишь драконов… Ты принадлежишь Вейру!
– Нет, Джейд, не думаю, – она размазывала бальзам по кровоточившему колену. – О, конечно, я была на последнем Запечатлении, когда малышка Винрета выбрала Адрею… такую милую добрую девочку… И я очень люблю Хита и К'вана – они спасли меня от Теллы в первый раз. Но сейчас ты выручил меня. Ты прошел долгий путь, чтобы предупредить всадников в Бенден Вейре, но они тебе не поверили… Да, я слышала разговоры об этом. Когда я пошла на пастбище к Гардиану, со мной было двое сильных мужчин… – она вздохнула – глубоко, прерывисто. – Я видела, как Дашик сломал шею Бринделу, а Телла вогнала клинок в Хеделмана… Им нравится убивать! Третий притворился больным… Это он помог тебе вытащить меня? И кто свалился в колодец – Телла или Дашик? – видимо, она успокоилась, голос ее звучал ровно и вопросы были вполне разумными.
– Не знаю, кто столкнул Райдиса вниз и не собираюсь возвращаться, чтобы это выяснить. Нам лучше уйти отсюда поскорее – слишком опасное соседство. Если ты не хочешь звать дракона… – она упрямо покачала головой, и Джейд, пожав плечами, перебросил мешок через плечо и поднял девушку на руки.
Вначале ему казалось, что тело Арамины невесомо, но постепенно он устал. Несколько раз ему пришлось отдыхать.
– Я стараюсь ни о чем не думать, – шепнула ему девушка однажды, и он успокаивающе похлопал ее по плечу.
Светильник погас в ту же секунду, когда они добрались до пещеры, которую разыскивал Джейд. Он споткнулся при входе, чуть не уронив девушку. Пещера была небольшой, но чистой, и вполне подходила для ночевки.
Они поужинали, и молодой торговец заставил Арамину сделать несколько глотков вина из своей фляги. Потом она завернулась в одеяло.
– Ты выспишься и придешь в себя. Утро вечера мудренее, – произнес Джейд, вспомнив любимое присловье давно умершей матери.
– Да, утром будет светло, – сонно пробормотала девушка, и вскоре Джейд услышал ее ровное тихое дыхание.
Джейд, привыкший к бессонным ночам, сидел на пороге. Он побоялся развести костер – ведь кто-то из бандитов еще был жив; Телла и Дашик стоили друг друга. Он думал о Рамоте и Хите. Как ему хотелось, чтобы драконы услышали его мысленные призывы, и огромные крылья зашелестели над головой!
Крик Арамины заставил его подскочить. Она колотила руками по земле и принялась бешено вырываться, когда Джейд обнял ее за плечи. Пришлось разбудить ее, резко встряхнув; девушка обмякла на его груди, тяжело дыша.
– Посмотри, взошла луна, – сказал он, пытаясь ее успокоить. Лицо Арамины в серебристом свете Белиона выглядело смертельно бледным, но Джейд видел, что она уже взяла себя в руки. – Очнись! Ты на свободе, ты не в яме!
– Гирон! Он был там! Охотился за мной! Потом стал кем-то другим… огромным, страшным… и превратился в Теллу… И я очнулась в колодце! Снова в этой яме!
Бормоча что-то успокоительное, Джейд укачивал ее, словно малое дитя. Вскоре она опять уснула, иногда вздрагивая и постанывая. Джейд задремал, прижав девушку к себе и время от времени просыпаясь при ее резких движениях.
Наутро он обнаружил, что Арамина уже проснулась и, скрестив ноги, сидит у порога. С небес низвергался ливень, закрывая холодной мглистой пеленой вход в пещеру. Девушка задумчиво посмотрела на молодого торговца.
– Джейд, ты должен помочь мне, – она подставила ладонь под дождевые струи, затем стряхнула на пол капельки прозрачной влаги. – Знаешь, я не хочу возвращаться в Бенден… ни в холд, ни в Вейр.
– Куда же ты пойдешь? В Руат? Я слышал, лорд Джексом вернул владение твоему отцу…
Она покачала головой.
– Мои придут в ужас… Они так уважают всадников! Мысль о том, что я бросила Вейр, сокрушит их!
Джейд кивнул – не то соглашаясь с ней, не то в знак сочувствия.
– Я отправляюсь на южный материк. Там много места… Всем хватит!
– И Древние держат своих драконов в Вейре, – лукаво улыбнулся Джейд.
– Вот именно, – она ответила мимолетной улыбкой. – О, пожалуйста, помоги мне! – склонив головку, она словно прислушалась к чему-то, потом сказала – Драконы говорят, что ничего не нашли. Я могу их слышать всегда… Неважно, хочу я отвечать или нет.
Она снова вытянула руку под дождь, и Джейд не сразу понял, что к капелькам, стекавшим с ее пальцев, добавились тихие слезы отчаяния.
– Что я должен сделать?
Опустив веки, она облегченно вздохнула, потом вскинула на него глаза, еще полные слез.
– Сможет ли твой тощий сердитый скакун нести двоих?
– Сможет, конечно… Но вокруг полно бегунов и купить второго нетрудно. Не забывай, я ведь торговец.
Она печально погладила рукав куртки Джейда, в которую была облачена.
– Мне нужна одежда… хоть какая-нибудь. Дашик содрал с меня почти все… – невольная судорога исказила ее лицо, и Джейд обнял девушку за плечи.
– Я торговец, не забывай, – повторил он, – так что можешь на меня положиться.
Развязав мешок, Джейд разделил остатки еды и снова заставил Арамину сделать глоток вина.
– Возьми свою куртку, – сказала она, заворачиваясь в одеяло. – Если ты появишься голым по пояс, это будет странно выглядеть. – Арамина бросила взгляд на струи дождя, упорно точившие камень. – Когда ты уйдешь, я помоюсь.
– Тогда тебе нужно вот это, – порывшись в мешке, Джейд достал кисет с мыльным песком. – Только не оставайся снаружи долго… Кто-то из них еще жив – Телла или Дашик.
– Телла. Должно быть, это Дашик напал на Райдиса. Телла метнула бы нож.
Джейд удивленно вскинул брови. Да, ей не откажешь в уме! Что ж, он сделает все, как просит Арамина, и они уйдут из Бенден холда. Отправятся на Юг. Он вспомнил корабли, в которые грузились поселенцы… Ну, ладно, об этом – потом, сейчас ему надо слегка заняться торговлей и посмотреть, сумеет ли он обеспечить Арамину всем необходимым. Главное – он ее нашел! Он любит ее! И он ей поможет. Будь прокляты все Вейры и холды, не сумевшие обеспечить ей безопасность. Он сделает это сам!
Глава 10
– Ну, в чем я провинился на этот раз? – спросил Пьемур, уставившись на хозяина Южного; взгляд его сочетал невинность и нахальство.
– Ни в чем, – раздраженно ответил Торик, – если не считать того, что совесть у тебя, парень, нечиста.
Пьемур тут же сменил тон, превратившись в образец искренней почтительности.
– Да, хозяин. Слушаю, хозяин.
– Ты знаешь, куда подевались всадники? – подозрительный взгляд Торика уперся в Пьемура, словно тот на корню продал весь Южный Вейр северным торговцам.
– Они улетели? – Пьемур с удивлением поглядел на Санетера, и старый арфист смущенно пожал плечами.
Видимо он тоже ничего не знал. Когда умер Т'рон, Т'кул объявил себя Предводителем, и ситуация в Южном Вейре начала быстро ухудшаться; Т'кул был человеком вздорным и непредсказуемым. Ни один из бронзовых всадников не посягал на его власть, хотя все были им недовольны.
– Драконы исчезли, – сказал Торик, потирая кулаком подбородок. – Все, кроме золотой королевы Мардры, которая чуть жива от старости. Куда же они полетели? Вряд ли отражать Падение, – он презрительно усмехнулся – всадники Южного уже давно не выполняли традиционного долга Парящих на Драконах. – Все вдруг сорвались с места и куда-то отправились… Ничего не понимаю!
– Я тоже, – кивнул Пьемур. Должно быть, голос его прозвучал слишком весело, так как Торик опять прошелся по лицу арфиста долгим подозрительным взглядом. Пьемур терпеливо ждал, полагая, что хозяин Южного держит в мыслях кое-что на его, Пьемура, счет.
– Тебе нравится здесь, не так ли? – неожиданно спросил Торик.
– Да. Но мой первый долг – верность Цеху и мастеру Робинтону, – без уверток ответил Пьемур. До сих пор ему удавалось лавировать между двумя хозяевами; возможно, иногда он чуть кривил душой, но в целом оставался чист.
– Понимаю, – Торик щелкнул пальцами, соглашаясь с ответом. – А мой первый долг – защита Южного. И я желаю знать, что происходит в Вейре. – Он уставился на Пьемура. – Ну, парень, выкладывай! Что тебе известно?
– Ничего… – молодой арфист был ошарашен. К тому же, он не понимал, что беспокоит Торика. Древние, конечно, были капризными и вздорными людьми, но вряд ли представляли реальную опасность – кроме Т'кула, великого бабника. Их оставалось немного – старых, разочарованных и утомленных. И звери были им под стать.
– Думаю, что ты должен сообщить Предводителям северных Вейров, – сказал Санетер, явно имея в виду Бенден – главную и реальную силу. – Разбираться со всадниками – их дело.
– Они не желают иметь никаких отношений с Древними, – сердито ответил Торик, – и ясно дали мне это понять.
– Да, Бенден держит свое слово, – кивнул головой Пьемур. Это относилось не только к Древним, изгнанным на юг, но и к самому Торику – два Оборота назад Ф'лар и Лесса гарантировали неприкосновенность всех территорий, находившихся под его управлением. Хозяин Южного, поняв намек, смерил юношу холодным взглядом, и тот примиряющим жестом поднял обе руки: – Ладно! Я могу послать Фарли – если, конечно, удастся ее разыскать – в Цех или прямо в Бенден с донесением.
Торик задумался, нахмурив брови и постукивая пальцами по столу.
– Стоило бы сообщить на север об этих странных маневрах, которыми Древние занимаются несколько дней подряд, – произнес он, наконец. – Да, загадочная активность… Они прыгают туда-сюда через Промежуток без толка и смысла… Но, возможно, в Бендене сумели бы разобраться, в чем тут дело…
Внезапно Пьемур понял, что подозрительность и гнев Торика прикрывали радостное возбуждение. Похоже, холдер надеялся на то, что Древние сотворят нечто ужасное, и северные Вейры, нарушив нейтралитет, уберут их подальше от Южного. Куда – не имело для него значения; хоть в ледяные Пустынные Земли у полюса. И дальнейшие события показали, что Торик проявил изрядную проницательность.
Через три дня в небе над Южным внезапно появился Мнемент; через миг рядом с ним возникла Рамота. Они понеслись прямо к Вейру, и Пьемур, пораженный видом огромных бенденских драконов, не сразу сообразил, что оба были без всадников. Когда он это понял, сердце его сжалось от ужаса. Что за бедствие обрушилось на Бенден? Почему Рамота и Мнемент явились сюда одни? Он помчался к холду и обнаружил, что Торик с Санетером стоят на ступеньках, в страхе взирая на небо.
– Почему драконы прилетели без всадников? – пробормотал Торик, не спуская глаз с огромных зверей, круживших над Вейром. Даже отсюда можно было разглядеть яростное оранжевое сверкание их глаз. – Какие гиганты! Они могут, проглотить любого из драконов Древних!
– Это Рамота и Мнемент, – заметил Пьемур; цвет глаз драконов навел его на самые мрачные подозрения.
– Рамота и Мнемент… – эхом повторил Торик. – И что же им здесь нужно? – в голосе его ощущалось напряжение.
– Не уверен, что рискнул бы спросить это у них, – Пьемур моргнул, надеясь, что глаза чудовищ приобретут более спокойную окраску.
– Похоже, они обыскивают Вейр, – испуганно пробормотал Санетер. – Но зачем?
Внезапно Рамота, изогнув шею, задрала голову вверх и испустила такой мучительный печальный вопль, какого Пьемур еще не слышал ни от одного живого создания. То был не тоскливый и резкий крик траура, которым драконы провожали уходивших в Великое Ничто сородичей, а плач – разрывающий душу плач огромного зверя. Несмотря на жаркий день, Пьемура начала бить дрожь.
Более низкий мощный голос Мнемента повторил крик, вторя королеве; затем оба дракона исчезли. Торик побледнел, Санетер издал некое жалкое подобие драконьего стона.
Довольно долго все трое были неподвижны и молчаливы. Наконец, Торик выдавил:
– Что это было, Пьемур?
Юноша покачал головой.
– Случилась какая-то беда… это все, что я могу сказать.
– Проклятые Древние! Если они в чем-то замешаны… – Торик погрозил кулаком в сторону Вейра.
– О! – громкое восклицание Санетера привлекло их внимание к девятке бронзовых, паривших над холдом. Один по спирали пошел вниз, на приземление, остальные начали планомерный поиск на бреющем полете; их огромные тела едва не касались древесных крон.
– Это Лиот с Н'тоном! – сказал Пьемур. Он было успокоился, но, увидев выражение лица всадника, широким шагом устремившегося к ним, вновь помрачнел. – Н'тон! Что случилось? Рамота и Мнемент только что были здесь – одни!
– С Площадки Рождений Бендена похищено золотое яйцо Рамоты.
– Королевское яйцо? – Торик, в изумлении приоткрыв рот, уставился на Н'тона. Санетер вздохнул и опустил веки. Пьемур выругался.
– Прискорбно, что мы не решились обеспокоить вас сообщением об их странной активности в последние дни, – Торик кивнул в сторону Южного Вейра и в раскаянии потупил очи. – Но кто мог ожидать, что Древние решатся на такое дело? Они ведь все-таки всадники! И чем может помочь им кража золотого яйца? – Внезапно холдер развел руки в стороны и, словно защищаясь от невысказанного обвинения в соучастии, воскликнул: – Ищите! Ищите везде! Где хотите!
– Очевидно, не «где», а «когда», вот в чем проблема, – со зловещей улыбкой заметил Н'тон.
Пьемур скрипнул зубами, внезапно сообразив, что означали непрерывные скачки Древних в Промежуток. Они тренировались в путешествии между временами, искали подходящий Оборот, используя самую чудесную – и самую опасную! – способность драконов. Ту самую, которая когда-то помогла Лессе привести в настоящие Вейры Древних. А теперь ею воспользовались для кражи!
Торик вопросительно посмотрел на Н'тона, ожидая дальнейших объяснений, потом перевел на Пьемура многозначительный взгляд.
– Торику нечего скрывать, Н'тон, – торжественно заявил Пьемур. – Мы с Санетером готовы поклясться в этом!
Н'тон кивнул, вернулся к Лиоту и прыгнул бронзовому на шею. Торик и оба арфиста следили за драконами, пока те, обыскав окрестности холда, не скрылись за деревьями.
– Что будем делать? – спросил Торик.
– Надеяться, – ответил Пьемур, горячо сожалея, что в свое время не отправил к мастеру Робинтону Фарли с сообщением. Но кто мог подумать, что эта банда старых идиотов рискнет похитить яйцо – гордость Бендена? Как они вообще туда проникли? И кто их выпустил назад? Рамота редко покидала Площадку Рождений.
Следующие несколько часов были чрезвычайно беспокойными. Но как раз тогда, когда Пьемур уже впал в оцепенение, с отчаянием воображая последствия, которые это дело будет иметь и для Древних, и для всего Южного холда, появился Трис, коричневый файр Н'тона. Шея его была разрисована весьма сложным орнаментом, а на лапке болталось письмо для Пьемура.
Пробежав глазами крохотный свиток, арфист тут же ринулся в кабинет Торика с громким воплем:
– Все в порядке, хозяин! Яйцо нашлось!
– Что? Это как же? Дай посмотреть! – Торик выхватил записку из рук Пьемура и, против своего обыкновения, начал читать вслух:
"Яйцо возвращено – неизвестно кем. Обстоятельства кражи: Рамота оставила Площадку Рождений, чтобы поесть. Внезапно появились три бронзовых, не сообщивших своих имен сторожевому дракону. Прежде, чем он разобрался в их намерениях, похитители уже были над Площадкой и, схватив яйцо, ушли в Промежуток. Естественно, Рамота и Мнемент заподозрили Древних, но поиски оказались безуспешными. Стало ясно, что похитители скрываются где-то во времени, и Бенден планировал самые суровые меры. Но яйцо возвратили! Над Площадкой Рождений мелькнула чья-то тень, и в следующую секунду яйцо уже лежало там! Скорлупа его уже затвердела – значит, прошло довольно много времени. Где оно было так долго? Лесса в ярости, Древние по-прежнему на подозрении, ибо другим Вейрам незачем красть то, что у них самих в избытке. Мастера Робинтона, призывавшего к миру и предостерегавшего против карательных действий, весьма твердо выставили из Бендена.
Н'тон".
– Так! – произнес Торик, удовлетворенно кивая. – Значит, Древние скомпроментировали только самих себя. Утешительная новость!
– Главного-то ты не заметил, – пробормотал Пьемур, покидая кабинет владетеля Южного. Торик мог утешаться чем угодно, но на душе Пьемура лежал камень. Мастера Робинтона выставили из Бендена… Это было ужасно! Чем больше молодой арфист задумывался о последствиях этого разрыва, тем хуже себя чувствовал. Дело шло к самой страшной катастрофе, которая могла постигнуть многострадающий Перн – войне драконов! Эти проклятые Древние! Какие дураки! Особенно Т'кул – тут ощущался его почерк.
Ближе к вечеру престарелые драконы вернулись в Вейр, и Торик послал туда Пьемура на разведку. С мрачным удовлетворением арфист отметил и поблекшие цвета зверей, и уныние, воцарившееся в Южном. Операция не удалась, и большинство всадников напились с горя.
– Чего и следовало ожидать, – заметил Торик, выслушав доклад Пьемура.
Он принялся вышагивать по кабинету, не замечая, что ударяется по пути о мебель и сметает все со столов. День был напряженным, и теперь Торик постепенно приходил в равновесие, словно сжатая пружина.
– Меня не особенно интересуют различия между северными и южными всадниками, – разглагольствовал он, размахивая руками. – Но кто мог ожидать от крикунов и пьяниц Т'кула такой глупости, как кража яйца? Поверь, мой мальчик, это их рук дело, я нисколько не сомневаюсь! Пьемур согласно кивал, с нетерпением ожидая, когда его отпустят, но Торик был настроен поговорить.
– Ясно, что им нужна молодая королева – и срочно, пока бронзовые вконец не одряхлели. Но красть яйцо Рамоты! Они просто не подумали о последствиях! Эти северные драконы могли спалить тут все – и холд, и Вейр! Я не люблю всадников, но схватка драконов с драконами… Брр! Что может быть ужасней!
– Лучше об этом не думать, – пробормотал Пьемур, зная, подобная возможность все еще существует.
– Я собираюсь установить наблюдение за Вейром, – сообщил Торик, широким жестом сшибая со стола подсвечник – Пьемур едва успел его подхватить. – Пусть Санетер составит список всех всадников. Мы не допустим, чтобы еще раз повторилось нечто подобное. Я потолкую с Ф'ларом…
Пьемур обреченно поднял глаза вверх. Потолкует с Ф'ларом! Да захочет ли вождь Бендена толковать с ним?.
Торик задумался, затем покачал головой.
– Нет, пожалуй, не время. Лучше действовать через твоего мастера, у него в Бендене хорошие связи. Я полагаю, ты должен с ним посоветоваться, – он бросил на Пьемура быстрый взгляд.
Юноша почесал в затылке. Ему до смерти не хотелось признаваться в том, что авторитет мастера Робинтона в Бенден Вейре похоже упал до нули.
– Думаю, что время работает на нас, хозяин, – сказал он. – Я поглядел сегодня вблизи на их драконов – долго они не протянут. Эти прыжки меж временами высосали из них последние силы. Ты прав, надо установить за Вейром наблюдение, и совсем не к чему советоваться на этот счет с Бенденом – напрямую или через мастера Робинтона. Я бы послал в Вейр Фарли, но в последнее время она что-то совсем перепугана… постоянно твердит о драконах, сжигающих ящериц. А что говорят твои?
– Я не имел возможности пообщаться со своими файрами, потому что эти северные драконы едва не сожгли меня самого, – едко заметил Торик.
– Ладно, понаблюдаем за ними и сообщим в Бенден, если заметим что-то подозрительное, – с наигранным энтузиазмом сказал Пьемур, желая во что бы то ни стало увести разговор подальше от мастера Робинтона.
Торик кивнул, потом лицо его стало озабоченным. Он присел на край стола и задумчиво уставился на крытую занавеской карту холда.
– Скажи-ка, Пьемур… ты часто летал на драконах… они и вправду такие глазастые?
Арфист фыркнул.
– Во имя Скорлупы, Торик! Они высматривали яйцо и бронзовых зверей Древних – больше их ничего не интересовало! Конечно, многие холды, которые ты разрешил поставить вновь прибывшим, заметны сверху, но что касается шахт Хэмиана… это же просто норы в земле! Пристань на Островной Реке и холд рядом скрыты деревьями… думаю, с воздуха их не увидишь. Поселения на западном берегу – другое дело. Они прямо в скалах и рядом рыбачьи баркасы… – Пьемур пожал плечами. – Ну, возможно, Ф'лар как-нибудь задаст тебе пару вопросов – вот и все.
– Но ты – ты со мной?
– А разве я не доказываю это все время?
Пьемур был посвящен во многие тайны – во всяком случае, незаконные рудники не были для него секретом. Он не собирался выдавать Торика, по-своему он даже любил его и восхищался им, хотя полностью не доверял. Несомненно, владетель Южного старался держать молодого арфиста подальше от Шарры – вот и сейчас он отправил сестру на рудник к Хэмиану, якобы для разведки местности. Впрочем, ни Шарра, ни другая девушка, не фигурировали в ближайших планах Пьемура; он сильно сомневался, что вообще подходит для семейной жизни – его влекло другое.
– Итак, – твердо заявил он, – когда все успокоится, я хотел бы отправиться в путь. Надо поглядеть, что лежит к востоку от Островной Реки… Может, удастся добраться до той бухты, которую нашла Менолли, когда ее баркас затерялся во время шторма…
В глазах Торика промелькнула тревога. Ему не нравились эти дальние экскурсии, как и появление чужих на берегах материка, который он считал своим. Правда, он не отрицал, что Менолли и мастер Робинтон действительно были застигнуты штормом, который вынес их полуразбитое суденышко на песчаные пляжи некой отдаленной и прекрасной бухты. Но вся эта история его сильно беспокоила. Сначала приходят арфисты, за ними – появляются драконы. Бенденские драконы. Так он и сказал Пьемуру – без обиняков. – Дракон не может попасть в место, которого никогда не видел его всадник, – напомнил Торику молодой арфист. – А у Менолли пока нет личного дракона. Так что не беспокойся, хозяин.
Затем он вновь повернулся к заливу и вдруг похолодел. Он не верил своим глазам! Подняв висевший на груди небольшой бинокль – Пьемур выпросил его у мастера Рамнези, недавно получившего более мощный инструмент – арфист начал разглядывать бухту, сужавшуюся там, где она переходила в устье реки. На берегу потока стояло довольно крупное здание, и из трубы над ним вился легкий дымок.
Теперь, с помощью бинокля, Пьемур мог оценить размеры дома. Большой, с выступающими портиками с двух видимых ему сторон – к ним вели каменные ступени. Вокруг располагались другие строения, крупные и поменьше, образуя довольно значительный поселок. На берег был вытащен небольшой шлюп; рядом в реку выдавались балки с поломанным настилом – видимо, остатки причала. Около них на шестах сохли сети. Разноцветные сети! Он разглядел желтый, зеленый, голубой и красный цвета.
– В этой части мира никого не должно быть, Дуралей, – Пьемур повернулся к своему мохнатому жеребчику. – Никого! И я не видел ни одного человека на протяжении месяцев… Что скажешь, друг мой? – он похлопал Дуралея по крупу. – Торик определенно ничего не знает!
– Нет.
Джейд удивленно взглянул на нее.
– Почему же?
– Я не хочу, Джейд. Если бы я не слышала их, со мной никогда бы этого не случилось, – она протянула ему свои израненные, покрытые ссадинами руки. – Ты не можешь представить, как… как… – она всхлипнула, потом посмотрела ему в лицо. – Да, я слышу их сейчас – особенно Хита… Он словно плачет про себя… Я тоже плачу, но я не буду ему отвечать. Я не могу! Они заберут меня в Бенден Вейр… там я буду слышать… слышать все время… Нет, нет, Джейд!
Она тихо заплакала, теплые капли упали на ладони Джейда. Да, этого он представить не мог…
– В Бенден холде было намного лучше. Там только сторожевой дракон, н он почти все время спал. Иногда пролетали всадники, и я притворялась, что ничего не слышу…
– Но разве так можно? Ты ведь слышишь драконов… Ты принадлежишь Вейру!
– Нет, Джейд, не думаю, – она размазывала бальзам по кровоточившему колену. – О, конечно, я была на последнем Запечатлении, когда малышка Винрета выбрала Адрею… такую милую добрую девочку… И я очень люблю Хита и К'вана – они спасли меня от Теллы в первый раз. Но сейчас ты выручил меня. Ты прошел долгий путь, чтобы предупредить всадников в Бенден Вейре, но они тебе не поверили… Да, я слышала разговоры об этом. Когда я пошла на пастбище к Гардиану, со мной было двое сильных мужчин… – она вздохнула – глубоко, прерывисто. – Я видела, как Дашик сломал шею Бринделу, а Телла вогнала клинок в Хеделмана… Им нравится убивать! Третий притворился больным… Это он помог тебе вытащить меня? И кто свалился в колодец – Телла или Дашик? – видимо, она успокоилась, голос ее звучал ровно и вопросы были вполне разумными.
– Не знаю, кто столкнул Райдиса вниз и не собираюсь возвращаться, чтобы это выяснить. Нам лучше уйти отсюда поскорее – слишком опасное соседство. Если ты не хочешь звать дракона… – она упрямо покачала головой, и Джейд, пожав плечами, перебросил мешок через плечо и поднял девушку на руки.
Вначале ему казалось, что тело Арамины невесомо, но постепенно он устал. Несколько раз ему пришлось отдыхать.
– Я стараюсь ни о чем не думать, – шепнула ему девушка однажды, и он успокаивающе похлопал ее по плечу.
Светильник погас в ту же секунду, когда они добрались до пещеры, которую разыскивал Джейд. Он споткнулся при входе, чуть не уронив девушку. Пещера была небольшой, но чистой, и вполне подходила для ночевки.
Они поужинали, и молодой торговец заставил Арамину сделать несколько глотков вина из своей фляги. Потом она завернулась в одеяло.
– Ты выспишься и придешь в себя. Утро вечера мудренее, – произнес Джейд, вспомнив любимое присловье давно умершей матери.
– Да, утром будет светло, – сонно пробормотала девушка, и вскоре Джейд услышал ее ровное тихое дыхание.
Джейд, привыкший к бессонным ночам, сидел на пороге. Он побоялся развести костер – ведь кто-то из бандитов еще был жив; Телла и Дашик стоили друг друга. Он думал о Рамоте и Хите. Как ему хотелось, чтобы драконы услышали его мысленные призывы, и огромные крылья зашелестели над головой!
Крик Арамины заставил его подскочить. Она колотила руками по земле и принялась бешено вырываться, когда Джейд обнял ее за плечи. Пришлось разбудить ее, резко встряхнув; девушка обмякла на его груди, тяжело дыша.
– Посмотри, взошла луна, – сказал он, пытаясь ее успокоить. Лицо Арамины в серебристом свете Белиона выглядело смертельно бледным, но Джейд видел, что она уже взяла себя в руки. – Очнись! Ты на свободе, ты не в яме!
– Гирон! Он был там! Охотился за мной! Потом стал кем-то другим… огромным, страшным… и превратился в Теллу… И я очнулась в колодце! Снова в этой яме!
Бормоча что-то успокоительное, Джейд укачивал ее, словно малое дитя. Вскоре она опять уснула, иногда вздрагивая и постанывая. Джейд задремал, прижав девушку к себе и время от времени просыпаясь при ее резких движениях.
Наутро он обнаружил, что Арамина уже проснулась и, скрестив ноги, сидит у порога. С небес низвергался ливень, закрывая холодной мглистой пеленой вход в пещеру. Девушка задумчиво посмотрела на молодого торговца.
– Джейд, ты должен помочь мне, – она подставила ладонь под дождевые струи, затем стряхнула на пол капельки прозрачной влаги. – Знаешь, я не хочу возвращаться в Бенден… ни в холд, ни в Вейр.
– Куда же ты пойдешь? В Руат? Я слышал, лорд Джексом вернул владение твоему отцу…
Она покачала головой.
– Мои придут в ужас… Они так уважают всадников! Мысль о том, что я бросила Вейр, сокрушит их!
Джейд кивнул – не то соглашаясь с ней, не то в знак сочувствия.
– Я отправляюсь на южный материк. Там много места… Всем хватит!
– И Древние держат своих драконов в Вейре, – лукаво улыбнулся Джейд.
– Вот именно, – она ответила мимолетной улыбкой. – О, пожалуйста, помоги мне! – склонив головку, она словно прислушалась к чему-то, потом сказала – Драконы говорят, что ничего не нашли. Я могу их слышать всегда… Неважно, хочу я отвечать или нет.
Она снова вытянула руку под дождь, и Джейд не сразу понял, что к капелькам, стекавшим с ее пальцев, добавились тихие слезы отчаяния.
– Что я должен сделать?
Опустив веки, она облегченно вздохнула, потом вскинула на него глаза, еще полные слез.
– Сможет ли твой тощий сердитый скакун нести двоих?
– Сможет, конечно… Но вокруг полно бегунов и купить второго нетрудно. Не забывай, я ведь торговец.
Она печально погладила рукав куртки Джейда, в которую была облачена.
– Мне нужна одежда… хоть какая-нибудь. Дашик содрал с меня почти все… – невольная судорога исказила ее лицо, и Джейд обнял девушку за плечи.
– Я торговец, не забывай, – повторил он, – так что можешь на меня положиться.
Развязав мешок, Джейд разделил остатки еды и снова заставил Арамину сделать глоток вина.
– Возьми свою куртку, – сказала она, заворачиваясь в одеяло. – Если ты появишься голым по пояс, это будет странно выглядеть. – Арамина бросила взгляд на струи дождя, упорно точившие камень. – Когда ты уйдешь, я помоюсь.
– Тогда тебе нужно вот это, – порывшись в мешке, Джейд достал кисет с мыльным песком. – Только не оставайся снаружи долго… Кто-то из них еще жив – Телла или Дашик.
– Телла. Должно быть, это Дашик напал на Райдиса. Телла метнула бы нож.
Джейд удивленно вскинул брови. Да, ей не откажешь в уме! Что ж, он сделает все, как просит Арамина, и они уйдут из Бенден холда. Отправятся на Юг. Он вспомнил корабли, в которые грузились поселенцы… Ну, ладно, об этом – потом, сейчас ему надо слегка заняться торговлей и посмотреть, сумеет ли он обеспечить Арамину всем необходимым. Главное – он ее нашел! Он любит ее! И он ей поможет. Будь прокляты все Вейры и холды, не сумевшие обеспечить ей безопасность. Он сделает это сам!
Глава 10
Южный материк, пятый – восьмой месяцы пятнадцатого Оборота
Войдя в кабинет Торика, Пьемур бросил быстрый взгляд на стену слева – карта территории Южного была, как всегда, занавешена. Он усмехнулся; последнее время его развлекала параноидальная тяга Торика к секретности. Санетер, сидевший на скамье, усердно растирал распухшие колени. Торик имел мрачный вид; вчера он вернулся с побережья Большой Лагуны просто в бешенстве после безуспешных поисков якобы основанного там холда. Над головой Пьемура на миг зависла Фарли и тут же исчезла; последнее время она казалась напуганной и все время болтала о драконах, будто бы сжигающих файров своим огненным дыханием. Как заметил молодой арфист, все огненные ящерицы в Южном вели себя беспокойно; у него, однако, не было ни одной свободной минуты, чтобы исследовать причины этого явления. Вот и сегодня – с самого утра ему было приказано явиться к Торику с отчетом.– Ну, в чем я провинился на этот раз? – спросил Пьемур, уставившись на хозяина Южного; взгляд его сочетал невинность и нахальство.
– Ни в чем, – раздраженно ответил Торик, – если не считать того, что совесть у тебя, парень, нечиста.
Пьемур тут же сменил тон, превратившись в образец искренней почтительности.
– Да, хозяин. Слушаю, хозяин.
– Ты знаешь, куда подевались всадники? – подозрительный взгляд Торика уперся в Пьемура, словно тот на корню продал весь Южный Вейр северным торговцам.
– Они улетели? – Пьемур с удивлением поглядел на Санетера, и старый арфист смущенно пожал плечами.
Видимо он тоже ничего не знал. Когда умер Т'рон, Т'кул объявил себя Предводителем, и ситуация в Южном Вейре начала быстро ухудшаться; Т'кул был человеком вздорным и непредсказуемым. Ни один из бронзовых всадников не посягал на его власть, хотя все были им недовольны.
– Драконы исчезли, – сказал Торик, потирая кулаком подбородок. – Все, кроме золотой королевы Мардры, которая чуть жива от старости. Куда же они полетели? Вряд ли отражать Падение, – он презрительно усмехнулся – всадники Южного уже давно не выполняли традиционного долга Парящих на Драконах. – Все вдруг сорвались с места и куда-то отправились… Ничего не понимаю!
– Я тоже, – кивнул Пьемур. Должно быть, голос его прозвучал слишком весело, так как Торик опять прошелся по лицу арфиста долгим подозрительным взглядом. Пьемур терпеливо ждал, полагая, что хозяин Южного держит в мыслях кое-что на его, Пьемура, счет.
– Тебе нравится здесь, не так ли? – неожиданно спросил Торик.
– Да. Но мой первый долг – верность Цеху и мастеру Робинтону, – без уверток ответил Пьемур. До сих пор ему удавалось лавировать между двумя хозяевами; возможно, иногда он чуть кривил душой, но в целом оставался чист.
– Понимаю, – Торик щелкнул пальцами, соглашаясь с ответом. – А мой первый долг – защита Южного. И я желаю знать, что происходит в Вейре. – Он уставился на Пьемура. – Ну, парень, выкладывай! Что тебе известно?
– Ничего… – молодой арфист был ошарашен. К тому же, он не понимал, что беспокоит Торика. Древние, конечно, были капризными и вздорными людьми, но вряд ли представляли реальную опасность – кроме Т'кула, великого бабника. Их оставалось немного – старых, разочарованных и утомленных. И звери были им под стать.
– Думаю, что ты должен сообщить Предводителям северных Вейров, – сказал Санетер, явно имея в виду Бенден – главную и реальную силу. – Разбираться со всадниками – их дело.
– Они не желают иметь никаких отношений с Древними, – сердито ответил Торик, – и ясно дали мне это понять.
– Да, Бенден держит свое слово, – кивнул головой Пьемур. Это относилось не только к Древним, изгнанным на юг, но и к самому Торику – два Оборота назад Ф'лар и Лесса гарантировали неприкосновенность всех территорий, находившихся под его управлением. Хозяин Южного, поняв намек, смерил юношу холодным взглядом, и тот примиряющим жестом поднял обе руки: – Ладно! Я могу послать Фарли – если, конечно, удастся ее разыскать – в Цех или прямо в Бенден с донесением.
Торик задумался, нахмурив брови и постукивая пальцами по столу.
– Стоило бы сообщить на север об этих странных маневрах, которыми Древние занимаются несколько дней подряд, – произнес он, наконец. – Да, загадочная активность… Они прыгают туда-сюда через Промежуток без толка и смысла… Но, возможно, в Бендене сумели бы разобраться, в чем тут дело…
Внезапно Пьемур понял, что подозрительность и гнев Торика прикрывали радостное возбуждение. Похоже, холдер надеялся на то, что Древние сотворят нечто ужасное, и северные Вейры, нарушив нейтралитет, уберут их подальше от Южного. Куда – не имело для него значения; хоть в ледяные Пустынные Земли у полюса. И дальнейшие события показали, что Торик проявил изрядную проницательность.
Через три дня в небе над Южным внезапно появился Мнемент; через миг рядом с ним возникла Рамота. Они понеслись прямо к Вейру, и Пьемур, пораженный видом огромных бенденских драконов, не сразу сообразил, что оба были без всадников. Когда он это понял, сердце его сжалось от ужаса. Что за бедствие обрушилось на Бенден? Почему Рамота и Мнемент явились сюда одни? Он помчался к холду и обнаружил, что Торик с Санетером стоят на ступеньках, в страхе взирая на небо.
– Почему драконы прилетели без всадников? – пробормотал Торик, не спуская глаз с огромных зверей, круживших над Вейром. Даже отсюда можно было разглядеть яростное оранжевое сверкание их глаз. – Какие гиганты! Они могут, проглотить любого из драконов Древних!
– Это Рамота и Мнемент, – заметил Пьемур; цвет глаз драконов навел его на самые мрачные подозрения.
– Рамота и Мнемент… – эхом повторил Торик. – И что же им здесь нужно? – в голосе его ощущалось напряжение.
– Не уверен, что рискнул бы спросить это у них, – Пьемур моргнул, надеясь, что глаза чудовищ приобретут более спокойную окраску.
– Похоже, они обыскивают Вейр, – испуганно пробормотал Санетер. – Но зачем?
Внезапно Рамота, изогнув шею, задрала голову вверх и испустила такой мучительный печальный вопль, какого Пьемур еще не слышал ни от одного живого создания. То был не тоскливый и резкий крик траура, которым драконы провожали уходивших в Великое Ничто сородичей, а плач – разрывающий душу плач огромного зверя. Несмотря на жаркий день, Пьемура начала бить дрожь.
Более низкий мощный голос Мнемента повторил крик, вторя королеве; затем оба дракона исчезли. Торик побледнел, Санетер издал некое жалкое подобие драконьего стона.
Довольно долго все трое были неподвижны и молчаливы. Наконец, Торик выдавил:
– Что это было, Пьемур?
Юноша покачал головой.
– Случилась какая-то беда… это все, что я могу сказать.
– Проклятые Древние! Если они в чем-то замешаны… – Торик погрозил кулаком в сторону Вейра.
– О! – громкое восклицание Санетера привлекло их внимание к девятке бронзовых, паривших над холдом. Один по спирали пошел вниз, на приземление, остальные начали планомерный поиск на бреющем полете; их огромные тела едва не касались древесных крон.
– Это Лиот с Н'тоном! – сказал Пьемур. Он было успокоился, но, увидев выражение лица всадника, широким шагом устремившегося к ним, вновь помрачнел. – Н'тон! Что случилось? Рамота и Мнемент только что были здесь – одни!
– С Площадки Рождений Бендена похищено золотое яйцо Рамоты.
– Королевское яйцо? – Торик, в изумлении приоткрыв рот, уставился на Н'тона. Санетер вздохнул и опустил веки. Пьемур выругался.
– Прискорбно, что мы не решились обеспокоить вас сообщением об их странной активности в последние дни, – Торик кивнул в сторону Южного Вейра и в раскаянии потупил очи. – Но кто мог ожидать, что Древние решатся на такое дело? Они ведь все-таки всадники! И чем может помочь им кража золотого яйца? – Внезапно холдер развел руки в стороны и, словно защищаясь от невысказанного обвинения в соучастии, воскликнул: – Ищите! Ищите везде! Где хотите!
– Очевидно, не «где», а «когда», вот в чем проблема, – со зловещей улыбкой заметил Н'тон.
Пьемур скрипнул зубами, внезапно сообразив, что означали непрерывные скачки Древних в Промежуток. Они тренировались в путешествии между временами, искали подходящий Оборот, используя самую чудесную – и самую опасную! – способность драконов. Ту самую, которая когда-то помогла Лессе привести в настоящие Вейры Древних. А теперь ею воспользовались для кражи!
Торик вопросительно посмотрел на Н'тона, ожидая дальнейших объяснений, потом перевел на Пьемура многозначительный взгляд.
– Торику нечего скрывать, Н'тон, – торжественно заявил Пьемур. – Мы с Санетером готовы поклясться в этом!
Н'тон кивнул, вернулся к Лиоту и прыгнул бронзовому на шею. Торик и оба арфиста следили за драконами, пока те, обыскав окрестности холда, не скрылись за деревьями.
– Что будем делать? – спросил Торик.
– Надеяться, – ответил Пьемур, горячо сожалея, что в свое время не отправил к мастеру Робинтону Фарли с сообщением. Но кто мог подумать, что эта банда старых идиотов рискнет похитить яйцо – гордость Бендена? Как они вообще туда проникли? И кто их выпустил назад? Рамота редко покидала Площадку Рождений.
Следующие несколько часов были чрезвычайно беспокойными. Но как раз тогда, когда Пьемур уже впал в оцепенение, с отчаянием воображая последствия, которые это дело будет иметь и для Древних, и для всего Южного холда, появился Трис, коричневый файр Н'тона. Шея его была разрисована весьма сложным орнаментом, а на лапке болталось письмо для Пьемура.
Пробежав глазами крохотный свиток, арфист тут же ринулся в кабинет Торика с громким воплем:
– Все в порядке, хозяин! Яйцо нашлось!
– Что? Это как же? Дай посмотреть! – Торик выхватил записку из рук Пьемура и, против своего обыкновения, начал читать вслух:
"Яйцо возвращено – неизвестно кем. Обстоятельства кражи: Рамота оставила Площадку Рождений, чтобы поесть. Внезапно появились три бронзовых, не сообщивших своих имен сторожевому дракону. Прежде, чем он разобрался в их намерениях, похитители уже были над Площадкой и, схватив яйцо, ушли в Промежуток. Естественно, Рамота и Мнемент заподозрили Древних, но поиски оказались безуспешными. Стало ясно, что похитители скрываются где-то во времени, и Бенден планировал самые суровые меры. Но яйцо возвратили! Над Площадкой Рождений мелькнула чья-то тень, и в следующую секунду яйцо уже лежало там! Скорлупа его уже затвердела – значит, прошло довольно много времени. Где оно было так долго? Лесса в ярости, Древние по-прежнему на подозрении, ибо другим Вейрам незачем красть то, что у них самих в избытке. Мастера Робинтона, призывавшего к миру и предостерегавшего против карательных действий, весьма твердо выставили из Бендена.
Н'тон".
– Так! – произнес Торик, удовлетворенно кивая. – Значит, Древние скомпроментировали только самих себя. Утешительная новость!
– Главного-то ты не заметил, – пробормотал Пьемур, покидая кабинет владетеля Южного. Торик мог утешаться чем угодно, но на душе Пьемура лежал камень. Мастера Робинтона выставили из Бендена… Это было ужасно! Чем больше молодой арфист задумывался о последствиях этого разрыва, тем хуже себя чувствовал. Дело шло к самой страшной катастрофе, которая могла постигнуть многострадающий Перн – войне драконов! Эти проклятые Древние! Какие дураки! Особенно Т'кул – тут ощущался его почерк.
Ближе к вечеру престарелые драконы вернулись в Вейр, и Торик послал туда Пьемура на разведку. С мрачным удовлетворением арфист отметил и поблекшие цвета зверей, и уныние, воцарившееся в Южном. Операция не удалась, и большинство всадников напились с горя.
– Чего и следовало ожидать, – заметил Торик, выслушав доклад Пьемура.
Он принялся вышагивать по кабинету, не замечая, что ударяется по пути о мебель и сметает все со столов. День был напряженным, и теперь Торик постепенно приходил в равновесие, словно сжатая пружина.
– Меня не особенно интересуют различия между северными и южными всадниками, – разглагольствовал он, размахивая руками. – Но кто мог ожидать от крикунов и пьяниц Т'кула такой глупости, как кража яйца? Поверь, мой мальчик, это их рук дело, я нисколько не сомневаюсь! Пьемур согласно кивал, с нетерпением ожидая, когда его отпустят, но Торик был настроен поговорить.
– Ясно, что им нужна молодая королева – и срочно, пока бронзовые вконец не одряхлели. Но красть яйцо Рамоты! Они просто не подумали о последствиях! Эти северные драконы могли спалить тут все – и холд, и Вейр! Я не люблю всадников, но схватка драконов с драконами… Брр! Что может быть ужасней!
– Лучше об этом не думать, – пробормотал Пьемур, зная, подобная возможность все еще существует.
– Я собираюсь установить наблюдение за Вейром, – сообщил Торик, широким жестом сшибая со стола подсвечник – Пьемур едва успел его подхватить. – Пусть Санетер составит список всех всадников. Мы не допустим, чтобы еще раз повторилось нечто подобное. Я потолкую с Ф'ларом…
Пьемур обреченно поднял глаза вверх. Потолкует с Ф'ларом! Да захочет ли вождь Бендена толковать с ним?.
Торик задумался, затем покачал головой.
– Нет, пожалуй, не время. Лучше действовать через твоего мастера, у него в Бендене хорошие связи. Я полагаю, ты должен с ним посоветоваться, – он бросил на Пьемура быстрый взгляд.
Юноша почесал в затылке. Ему до смерти не хотелось признаваться в том, что авторитет мастера Робинтона в Бенден Вейре похоже упал до нули.
– Думаю, что время работает на нас, хозяин, – сказал он. – Я поглядел сегодня вблизи на их драконов – долго они не протянут. Эти прыжки меж временами высосали из них последние силы. Ты прав, надо установить за Вейром наблюдение, и совсем не к чему советоваться на этот счет с Бенденом – напрямую или через мастера Робинтона. Я бы послал в Вейр Фарли, но в последнее время она что-то совсем перепугана… постоянно твердит о драконах, сжигающих ящериц. А что говорят твои?
– Я не имел возможности пообщаться со своими файрами, потому что эти северные драконы едва не сожгли меня самого, – едко заметил Торик.
– Ладно, понаблюдаем за ними и сообщим в Бенден, если заметим что-то подозрительное, – с наигранным энтузиазмом сказал Пьемур, желая во что бы то ни стало увести разговор подальше от мастера Робинтона.
Торик кивнул, потом лицо его стало озабоченным. Он присел на край стола и задумчиво уставился на крытую занавеской карту холда.
– Скажи-ка, Пьемур… ты часто летал на драконах… они и вправду такие глазастые?
Арфист фыркнул.
– Во имя Скорлупы, Торик! Они высматривали яйцо и бронзовых зверей Древних – больше их ничего не интересовало! Конечно, многие холды, которые ты разрешил поставить вновь прибывшим, заметны сверху, но что касается шахт Хэмиана… это же просто норы в земле! Пристань на Островной Реке и холд рядом скрыты деревьями… думаю, с воздуха их не увидишь. Поселения на западном берегу – другое дело. Они прямо в скалах и рядом рыбачьи баркасы… – Пьемур пожал плечами. – Ну, возможно, Ф'лар как-нибудь задаст тебе пару вопросов – вот и все.
– Но ты – ты со мной?
– А разве я не доказываю это все время?
Пьемур был посвящен во многие тайны – во всяком случае, незаконные рудники не были для него секретом. Он не собирался выдавать Торика, по-своему он даже любил его и восхищался им, хотя полностью не доверял. Несомненно, владетель Южного старался держать молодого арфиста подальше от Шарры – вот и сейчас он отправил сестру на рудник к Хэмиану, якобы для разведки местности. Впрочем, ни Шарра, ни другая девушка, не фигурировали в ближайших планах Пьемура; он сильно сомневался, что вообще подходит для семейной жизни – его влекло другое.
– Итак, – твердо заявил он, – когда все успокоится, я хотел бы отправиться в путь. Надо поглядеть, что лежит к востоку от Островной Реки… Может, удастся добраться до той бухты, которую нашла Менолли, когда ее баркас затерялся во время шторма…
В глазах Торика промелькнула тревога. Ему не нравились эти дальние экскурсии, как и появление чужих на берегах материка, который он считал своим. Правда, он не отрицал, что Менолли и мастер Робинтон действительно были застигнуты штормом, который вынес их полуразбитое суденышко на песчаные пляжи некой отдаленной и прекрасной бухты. Но вся эта история его сильно беспокоила. Сначала приходят арфисты, за ними – появляются драконы. Бенденские драконы. Так он и сказал Пьемуру – без обиняков. – Дракон не может попасть в место, которого никогда не видел его всадник, – напомнил Торику молодой арфист. – А у Менолли пока нет личного дракона. Так что не беспокойся, хозяин.
* * *
Дуралей крепкой грудью пробивал путь среди кустарника, толстая шкура защищала его от ветвей и колючек. Фарли сверху указывала направление, а Пьемур рубил паутину лиан стальным лезвием, что выковал для него Хэмиан. Проломившись сквозь густой подлесок, он вышел на берег; пляж полого спускался к воде, бирюзовую морскую поверхность покрывали белые барашки волн, поднятых легким бризом. Пьемур полюбовался видом, потом поглядел назад на пройденный путь – деревья весело махали ему ветвями. Он вытащил из седельной сумки пламенеющий алым плод, разрезал своим тесаком и вмиг высосал сочную мякоть. Дуралей потянулся к нему губами, и Пьемур, достав второй плод, скормил маленькому скакуну.Затем он вновь повернулся к заливу и вдруг похолодел. Он не верил своим глазам! Подняв висевший на груди небольшой бинокль – Пьемур выпросил его у мастера Рамнези, недавно получившего более мощный инструмент – арфист начал разглядывать бухту, сужавшуюся там, где она переходила в устье реки. На берегу потока стояло довольно крупное здание, и из трубы над ним вился легкий дымок.
Теперь, с помощью бинокля, Пьемур мог оценить размеры дома. Большой, с выступающими портиками с двух видимых ему сторон – к ним вели каменные ступени. Вокруг располагались другие строения, крупные и поменьше, образуя довольно значительный поселок. На берег был вытащен небольшой шлюп; рядом в реку выдавались балки с поломанным настилом – видимо, остатки причала. Около них на шестах сохли сети. Разноцветные сети! Он разглядел желтый, зеленый, голубой и красный цвета.
– В этой части мира никого не должно быть, Дуралей, – Пьемур повернулся к своему мохнатому жеребчику. – Никого! И я не видел ни одного человека на протяжении месяцев… Что скажешь, друг мой? – он похлопал Дуралея по крупу. – Торик определенно ничего не знает!