Страница:
Как только капитан добрался до выступа, где стоял его верный товарищ, и повалился на спину, чудовища снова перешли в нападение. Уриэль выхватил меч и разрубил первого приблизившегося призрака. Воин вновь испытал странное, неведомое до сего дня удовлетворение, когда услышал ещё один предсмертный крик, преисполненный благодарности. Остальные твари погибли от прометия, смеясь как дети, когда их души покидали горящую плоть.
Оба Ультрамарина слаженно отступали к намеченному укрытию. Призраки продолжали атаковать. И хотя Ультрамарины уничтожили уже больше дюжины, было видно, как неисчислимые стаи тварей кружились в мёртвом небе вокруг горных вершин. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: если Космодесантники не найдут надёжного укрытия как можно скорее, они — покойники. Их шансы выжить уменьшались с каждой секундой. Было бы глупо надеяться выстоять против такого количества врагов.
Уриэль, оглянувшись, попытался оценить надёжность ущелья — его ширину и то, насколько глубоко оно уходит в тело горы. Стаи монстров кружили, снижаясь, и оба Ультрамарина молили Императора, чтобы кровожадные твари не смогли пробраться в эту щель за ними.
— Я не могу даже предположить, куда эта дорога приведёт нас, — засомневался Уриэль.
— По-моему, сейчас уже всё равно! Или нет? — прокричал в ответ Пазаниус, по лицу которого ручьями лилась кровь из ран, оставленных железными когтями. — У нас, похоже, не такой уж богатый выбор.
— Ну, тогда выпусти по ним ещё одну струю — и ноги в руки, понял?!
Пазаниус, поморщившись, кивнул и крикнул:
— Двигай!
Он выпустил струю горящего прометия в монстров, кричащих от боли и счастья одновременно, а Уриэль рванул к укрытию, которое представляло собой узкий лаз в чёрном гладком базальте. Сдирая краску с доспехов, капитан протиснулся внутрь и вознёс молитву о прощении духам оружия за то, что был вынужден так неосторожно, обращаться со своим обмундированием.
Пазаниус забрался в щель с ещё большим трудом, чем его боевой брат. На какое-то мгновение им показалось, что они загнали себя в ловушку.
— Черт, узковато тут, — проворчал Пазаниус, но по его голосу чувствовалось, что он просто так не сдастся.
Яростные крики раздались у них прямо над головами, и Уриэль увидел множество чудовищных силуэтов там, где бледнела узкая полоска неба.
И в тот же миг послышался скрежет когтей по камню. Монстры, сдирая кожу и мясо с железных костей, протискивались в щель. Их крики отдавались эхом в замкнутом пространстве, и было такое ощущение, что их тут тысячи. От них исходили волны неистового голода и жажды, которые вряд ли способна утолить кровь двух человек. Уриэль резко ударил мечом снизу и насадил на лезвие одного урода.
В это время ещё несколько тварей сумели протиснуться в щель. Они дрались между собой, беспощадно били друг друга железными крыльями и рвали зубами, пытаясь первыми добраться до добычи.
Поскольку использовать огнемёт в таком ограниченном пространстве было совершенно невозможно, Пазаниус хватал омерзительных тварей и рвал их голыми руками. Он со злобным рычанием сдирал кожу и ломал железные кости; Уриэль рубил мечом направо и налево. Воздух был наполнен звуками рвущейся плоти, стонами боли и криками радости. Так кричали создания, отмучившиеся в этом жутком воплощении, чьи души обретали свободу.
— Не останавливайся! Иди вперёд! — крикнул Пазаниус в секунду кратковременной передышки между жестокими атаками.
— Я не знаю, куда мы идём и что нас там ожидает, — ответил Уриэль.
— Я не думаю, что там намного хуже, чем здесь!
С этой логикой трудно было не согласиться, и Уриэль стал ещё настойчивее продвигаться вглубь. Утерев кровь и пот с лица, он огляделся в поисках более надёжного укрытия. Крылатые монстры продолжали кружить над расщелиной, терпеливо выжидая подходящего момента для атаки.
Ущелье изогнулось и за поворотом пошло под уклон. Ультрамарины шли, пока не оказались на краю отвесного обрыва. Уриэль с ужасом уставился на пропасть, к которой вывела их расщелина. Но вдруг он заметил полусотней футов ниже узкий вход в пещеру. Это вселяло надежду. Вход защищал частокол из длинных железных столбов, вколоченных в камень.
— Там есть пещера, — сказал Уриэль. — И очень похоже, что её уже не раз использовали для того, чтобы укрыться от этих жутких тварей.
— Почему ты так думаешь?
— Видишь, там вбиты железные копья. Я сомневаюсь, что эти твари могут пробраться сквозь частокол, не переломав себе по дороге всё, что можно.
— Ну, тогда просто напрашивается вопрос…
— …кто это сделал? — закончил фразу Уриэль.
Пазаниус посмотрел вверх, на мёртвое небо. И увидел, что монстров стало ещё больше. И они явно готовились к очередной атаке.
— Нам непременно надо пробиться туда, — сказал Уриэль.
— Ничего не получится, — зло ответил Пазаниус. — Они разорвут нас на мелкие клочки ещё до того, как мы доберёмся до входа.
— Ты думаешь, я этого не понимаю? — огрызнулся Уриэль. — Но нам надо хотя бы попытаться.
Капитан нервно закусил губу и попытался просчитать, как далеко они смогут пробиться, прежде чем монстры настигнут их. Скорее всего, они смогут истребить многих тварей, но, конечно же, далеко не всех. А если эти создания навалятся скопом, им не составит труда просто столкнуть Ультрамаринов со скалы, а потом спокойно пообедать внизу. Ведь после падения с такой высоты даже такое могучее создание, как Ультрамарин, оклемается не скоро.
Одно из чудовищ подлетело ближе, влекомое непреодолимым голодом. Оно парило так близко, что Уриэль смог подробно рассмотреть его.
— Погоди… — пробормотал капитан, мучительно пытаясь выловить что-то важное из глубин памяти. — Когда Омфал Демониум упоминал об этих тварях, то говорил что-то об их способе охоты. Что-то про сердца, и почему нам не удастся долго оставаться незамеченными…
— И?
— Я понял! Я понял, как они находят нас! Они слышат стук наших сердец!
Пазаниус помолчал, а потом сказал с расстановкой:
— Тогда нам надо избавиться от того, за чем они охотятся…
— Ты ещё помнишь мантры, что активируют приан-мембрану?
— Да, хотя прошли уже десятилетия с тех пор, как я последний раз произносил их.
— Я знаю. Но, чёрт побери, нам лучше вспомнить, как это делается, — сказал Уриэль. — И делается правильно. Мне совсем не хочется впасть в кому над отвесным обрывом.
Пазаниус согласно кивнул головой, и Уриэль осторожно шагнул на узкую тропку, ведущую на дно ущелья. Монстры кружили в небе, и не было ни малейшей надежды, что Космодесантникам удастся добраться до входа в спасительную пещеру.
Уриэль повернулся к Пазаниусу и скомандовал:
— Начнёшь, когда я дойду до середины. Не быстро, но и не медленно. Мне совсем не хочется, чтобы ты умер на полдороге.
— Я изо всех сил постараюсь не допустить этого, — сказал Пазаниус, сглатывая ком в горле.
Уриэль закрыл глаза и начал произносить про себя строфы, которым научил его апотекарий Селенус. Эти мантры вызывали активацию приан-мембраны, вживлённой в ткани мозга, когда воин стал Космодесантником. Глубоко вздохнув, он начал контролировать своё дыхание, заставляя сердце замедлиться. То, что он проделывал, было очень опасно. Обычно такое упражнение предварялось несколькими часами медитации и непрерывным чтением специальных мантр. Но Уриэль понимал, что сейчас у него нет времени для такой серьёзной подготовки. Он чувствовал, как сильно сердце бьётся у него в груди, но потихоньку его ритм сходит на нет.
Сорок ударов в минуту, тридцать, двадцать, десять…
Капитан слышал, как Пазаниус повторяет те же мантры. Они оба понимали, что им надо добраться до пещеры прежде, чем приан-мембрана заработает на полную мощность. Если они не успеют, то прямо по дороге нырнут в неконтролируемое состояние эйфории, а потом их сердца остановятся навсегда.
Три удара в минуту… два…
Уриэль старался держаться прямо, но его зрение становилось чёрно-белым, а конечности наливались свинцом. Он кивнул Пазаниусу и выступил из-под защиты ущелья. Опытный воин сознавал, что сейчас он рискует потерять контроль над своим сердцем, и двинулся по узкой тропе. Пазаниус выждал положенное время и пошёл за ним, хотя крики монстров звенели в ушах. Твари кружили совсем рядом, но не понимали, куда могли подеваться их жертвы. Вопли, лязг крыльев и клацанье когтей по камням мешали сосредоточиться. Космодесантники двигались, словно обнимая склон горы, медленно и осторожно.
Крылья ужасных созданий рассекали воздух прямо перед их лицами, и отважные воины почти оглохли от яростных криков. Космодесантники уже почти добрались до пещеры, а монстры нарезали круги, не в силах обнаружить добычу.
Две мерзкие твари, хлопая крыльями, пролетели совсем близко от Уриэля и приземлились на дорожку перед ним, вспахав землю стальными когтями. Они кричали отвратительными низкими голосами и медленно поворачивали свои склизкие морды, пытаясь учуять жертву.
Проходя мимо чудовищ, Уриэль ещё больше замедлился, опасно балансируя на страшной грани жизни и комы, в которую мог вогнать сам себя, если проявит неосторожность.
Вдруг он поскользнулся, и его ботинок задел когти сидящего рядом монстра. Воин замер. Неизвестно, какими ещё средствами восприятия обладало это создание, но оно явно не почувствовало прикосновения и никак не отреагировало на него. Уриэль прошёл мимо монстра, который замер, превратившись в слух.
Один удар…
Тварь, услышав громоподобный удар сердца, взвилась в воздух и издала такой крик, что, казалось, сейчас лопнут барабанные перепонки. Стая, мгновенно прекратив своё бессмысленное кружение, ринулась к человеку, как один разумный организм.
— Быстрее! — закричал Уриэль и рванул к входу в пещеру.
На одном дыхании он долетел до железного, частокола и запетлял между копьями, стремясь к спасительному укрытию. Влетев под своды пещеры, он вдохнул полной грудью. Его лёгкие будто окатило огнём, потому что за считанные секунды Уриэль вернул свой организм к привычной жизнедеятельности. Уриэль упал на колени, сражаясь со своим организмом, возмущённым таким жестоким обращением.
Пазаниус вбежал вслед за ним, выпустив по монстрам струю горячего прометия.
Монстры с воплями кружили возле входа в пещеру. Они были явно расстроены, лишившись такой вкусной добычи. Некоторые из них всё-таки попробовали атаковать, но только насадили самих себя на острые стальные копья.
Уриэль восстановил дыхание, осознав, насколько близко прошла смерть.
— Пазаниус, ты в порядке? — выдохнул капитан.
— Сложно сказать, — хрипло ответил сержант. — О Император! Не хотел бы я повторить такое. Теперь я знаю, что почувствую, когда буду умирать.
Уриэль понимающе кивнул и тяжело поднялся, цепляясь за стены пещеры. К нему, наконец, возвратилось цветовое зрение, и он теперь мог видеть в темноте. Он обнаружил, что они находятся в длинном сводчатом туннеле, ведущем внутрь горы. Но кто его соорудил?
— Ну, на какое-то время мы в безопасности, — сказал Уриэль.
— Не будь таким самоуверенным, — ответил Пазаниус, поддевая носком ботинка треснувший человеческий череп.
Космодесантники осторожно шли по туннелю, и, по мере того, как они удалялись от входа, крики летучих монстров становились всё тише и тише. Усовершенствованное зрение Ультрамаринов позволяло им передвигаться в полном мраке столь же уверенно, как если бы они прогуливались по широкой, хорошо освещённой улице.
— Как ты думаешь, кто прорубил этот туннель? — спросил Пазаниус, внимательно разглядывая стены прохода.
— Без понятия, — сказал Уриэль. — Возможно, обитатели этого мира, когда он ещё не попал под власть Хаоса, или их рабы.
— Мне до сих пор не верится, что мы смогли пробраться так далеко, — продолжил Пазаниус. — Ты и вправду веришь, что мы в самом Медренгарде? Неужели мы на самом деле оказались в Оке Ужаса?
— Ты видел то же, что и я. Почему ты до сих пор сомневаешься, что один из падших примархов обитает здесь?
Пазаниус осенил себя знаком орла и сказал:
— Мне кажется, что всё-таки это не совсем так. Я чувствую, какое зло окружает нас, и всё-таки… зайти так далеко… Нет, это невозможно.
— Я понимаю тебя, — ответил Уриэль. — Тем не менее, Демонкулаба существует. И мы обязаны выполнить нашу смертельную клятву — уничтожить её. И я верю, что нас забросили в нужное место. А ещё мне кажется, что это задание является последним испытанием нашей веры.
— И мы его завалили! — воскликнул Пазаниус. — Спутаться с демоном…
— Я знаю, мы пошли на большой риск, мой друг, — сказал Уриэль. — И мне очень жаль, что я был вынужден принять такое опасное решение, но я не вижу другого выхода. Мы ничего не могли сделать, кроме как уверить Омфала Демониума, что выполним его приказание. Иначе нам никогда не принести пользу Империуму.
— То есть ты не собираешься добывать для него это Кровавое Сердце?
— Ну, конечно же, нет! — возмутился Уриэль. — Как только мы доберёмся до цели, я разнесу эту дьявольскую штуку на молекулы.
— Слава Императору! — выдохнул с облегчением Пазаниус.
Уриэль внезапно встал как вкопанный:
— Ты что, действительно подумал, что я могу уступить требованиям демона?
— Нет, но учитывая причину, по которой мы сюда попали…
— Нарушение Кодекса Астартес — одно дело, сделки с демонами — совсем другое, — огрызнулся Уриэль.
— Но нас выкинули из Ордена, приказали убираться как можно дальше с глаз Императора! Возможно, мы навсегда останемся в Оке Ужаса, — сказал Пазаниус. — Я не понимаю… Почему ты решил, что это единственно возможный выход?
— Да ну? — раздражённо бросил Уриэль. — Будь любезен, объясни мне, пожалуйста, как ты пришёл к такому заключению?
Пазаниус, начав говорить, не смел поднять глаз на разгневанного капитана:
— Ну, судя по всему, Кровавое Сердце — это очень ценная штука для демона. Если мы доставим его Омфалу Демониуму, то с его помощью он легко сможет сокрушить своих врагов. Здесь, в Оке Ужаса, начнутся кровопролитные войны. Следовательно, если мы достанем Кровавое Сердце и спровоцируем этим массовую бойню, то выполним определённую часть задания Императора.
Уриэль грустно покачал головой:
— Нет. Ты являешь собой наглядный пример того, как ложь и зло делают первые незаметные шажки, чтобы завладеть человеком и сбить его с правильного пути. Если так рассуждать, то мы предадим все, за что сражались, и сами этого не заметим. Такие действия, Пазаниус, в конечном счёте будут прокляты, какими бы высокими целями они ни оправдывались. Каждый такой поступок уводит всё дальше и дальше по дороге, которая ведёт в ад. У нас нет теперь Ордена, которому мы должны подчиняться, и можно подумать, что теперь нам не нужно ни перед кем отчитываться. Но мы оба знаем, что это далеко не так. Что бы с нами ни случилось, мы всегда будем воинами Императора, и он всегда будет жить в наших сердцах, И я тебе уже говорил об этом ранее, мой друг. Ты всё ещё сомневаешься в своей отваге и чести?
— Нет, это не совсем то… — начал Пазаниус.
— А что тогда — то?
— Да ладно, — сказал Пазаниус в конце концов. — Ты совершенно прав, а мне очень стыдно за то, что я посмел подумать так о тебе.
— Я тоже о себе не лучшего мнения, — продолжил Уриэль. — Но, несмотря на то, что нас исключили из Ордена, мы сохраним нашу честь. Мы будем сражаться до последнего вздоха с врагами Императора. Так ведь? И не важно, что Орден, возможно, никогда не узнает о наших поступках.
— Да, — согласился Пазаниус и крепко хлопнул Уриэля по плечу. — Вот поэтому ты был капитаном, а я — всего лишь сержантом. Ты всегда находишь правильные слова.
Уриэль рассмеялся:
— Ну, об этом мне трудно судить. Я вот что хотел сказать: посмотри на нас, мы в Оке Ужаса, за десятки тысяч световых лет от Макрэйджа, сидим в пещере…
— …полной костей, — закончил Пазаниус.
Теперь Уриэль удостоверился, что его боевой брат в полном порядке.
Дальше туннель расширялся, переходя в пещеру с неровными стенами, испещрёнными чёрными провалами входов в туннели, что уводили вглубь горы. Следы давно потухшего костра обнаружились в центре пещеры. Тонкий луч слабого света падал из маленького отверстия для дыма в своде пещеры. Весь пол был завален человеческими скелетами, и переломанные кости были разбросаны по всей пещере.
— Святой Жиллиман! Что же здесь произошло? — прошептал Уриэль, обходя кострище и рассматривая скелеты, на которых ещё сохранились остатки одежды.
— Смотри, на них напали, когда они готовили еду, — заметил Пазаниус, разгребая пепел кострища искусственной рукой. — В очаге остались черепки.
Уриэль кивнул, изучая останки и пытаясь определить, кому они принадлежали и что за жестокий поворот судьбы обрёк несчастных на такую смерть.
— Кто бы это ни сотворил, он был неправдоподобно силён, — сказал Уриэль. — Некоторые кости просто в порошок размолоты.
— Да, а этому голову оторвали.
— Железные Воины? — предположил Уриэль.
— Нет, я так не думаю, — ответил Пазаниус. — В этом нападении явно не было никакой организации. Наоборот, здесь творилось какое-то безумие. Обрати внимание на пятна на стенах. Кровь хлестала, как из фонтана. Кто бы ни убил этих людей, он был в неистовстве: раздирал глотки, рвал свои жертвы на мелкие кусочки и делал это в считанные секунды. Он не дал им времени вооружиться и оказать сопротивление.
Уриэль прошёлся по пещере и вернулся к Пазаниусу, который осматривал дальние углы помещения. Там бывший капитан и заметил что-то металлическое, лежащее в пыли. Он наклонился, чтобы поднять эту вещь, и его пальцы сомкнулись на грубо обработанной, толстой рукоятке ножа с длинным гибким лезвием. Уриэль внимательно осмотрел сначала оружие, потом тела вокруг и внезапно понял, как развивались события в этой пещере давным-давно.
— С них содрали кожу, — сказал он.
— Что?
— Смотри, — сказал Уриэль, кивая на нож. — С них сняли кожу. Этих людей убили, а потом освежевали.
Пазаниус только горестно вздохнул:
— Есть ли пределы злу?
Уриэль брезгливо отбросил нож. Какое чудовище могло пробраться незамеченным так далеко внутрь горы и напасть внезапно и столь молниеносно, что у несчастных не было времени даже схватиться за оружие или спрятаться? Уриэль очень надеялся, что им с Пазаниусом не придётся с ним столкнуться, но нутром чуял, что они уже на чужой территории.
— По-любому, мы уже ничего не можем сделать для них, — сказал он.
— Верно, — согласился Пазаниус. — Итак, куда теперь?
Уриэль обошёл всю пещеру по периметру и внимательно осмотрел каждый проход.
— Вот здесь, похоже, раньше была довольно сильно утоптанная трона, — заметил он, исследуя пол одного из туннелей. — Здесь осталась даже колея от колёс.
Пазаниус подошёл к нему и присел на корточки, рассматривая отчётливый след. Трудно было определить давность отпечатка, но одно можно было сказать с уверенностью: несмотря на невероятный размер, это был человеческий след.
— Ты считаешь, что эти следы могут привести к логову чудищ и нам ни в коем случае не надо соваться в этот туннель?
— Нет, я считаю, что именно туда нам следует пойти.
— Я знал, что ты так скажешь, — вздохнул Пазаниус.
Ультрамарины прошли несколько километров внутрь горы по извилистому коридору, пока окончательно не потеряли из виду тропинку, которой решили придерживаться. Поскольку грунт под ногами становился всё более и более каменистым, след исчез полностью, и Космодесантники поняли, что безнадёжно заблудились.
Они решили, что уже никогда не выйдут на поверхность (хотя эту самую поверхность нельзя было назвать лучшим местом во Вселенной), но Уриэль вдруг уловил что-то. Это было едва заметное колебание воздуха, прикосновение ветерка к щеке. Уриэль поднял руку и жестом остановил Пазаниуса, который как раз открыл рот, чтобы заговорить.
На пределе слышимости до них доносился мягкий рокот, похожий на далёкий прибой. Ультрамарины стали продвигаться в направлении этого звука, хотя в лабиринте коридоров определить; это направление оказалось непросто — несколько раз они останавливались и возвращались обратно.
Наконец шум стал громче, дорога — более проторённой, и примерно через час с того момента, когда Уриэль впервые услышал рокот, они увидели яркую серебряную полоску белого света.
— Никогда бы не подумал, что буду рад снова увидеть это мёртвое небо, — сказал Уриэль.
— Я тоже, но всё же это лучше, чем непроглядная тьма.
Уриэль кивнул, и Космодесантники выбрались из туннеля на поверхность Медренгарда. Как только они ступили на склон горы, Уриэль увидел источник шума, благодаря которому они вышли наружу.
— Кровь Жиллимана! — выругался Пазаниус.
На приличном расстоянии от горы стояла крепость, спроектированная, вероятно архитектором, находящимся в состоянии тяжёлого умопомешательства.
Ступенчатые башни и огромные бастионы вздымались к небу, широкие ворота выглядели как пасть чудовища. Стены были сложены из тёмного, словно пропитанного кровью камня, испещрённого прожилками неестественно яркого цвета. Такой оттенок просто не мог существовать в природе, и глаза с трудом выдерживали это зрелище.
Молнии сверкали между башнями, и грохот множества механизмов отражался громовым эхом от стен.
От бастионов поднимались столбы дыма и пламени. Крепость находилась в осаде. Артиллерия с грохотом и воем лупила по стенам. Возвышенность недалеко от цитадели ощетинилась многочисленными гаубицами и прочими осадными орудиями с разогретыми докрасна стволами. Пространство между крепостью и возвышенностью было нашпиговано снарядами, летящими к своей цели.
Ветер доносил до Космодесантников боевые кличи вместе с характерными запахами жжёного железа и крови.
Тучи пепла и дыма поднимались в небо от пылающих погребальных костров, окруживших крепость. Этот огонь не только пожирал умерших, но и разжигал в ещё живущих ненависть и жажду крови.
Душа Уриэля скорбела при виде этого жестокого, первобытного бешенства.
Вряд ли кто-нибудь способен добраться до крепости и выжить.
Но это было как раз то, что предстояло сделать Ультрамаринам.
Часть II
Глава 5
Оба Ультрамарина слаженно отступали к намеченному укрытию. Призраки продолжали атаковать. И хотя Ультрамарины уничтожили уже больше дюжины, было видно, как неисчислимые стаи тварей кружились в мёртвом небе вокруг горных вершин. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: если Космодесантники не найдут надёжного укрытия как можно скорее, они — покойники. Их шансы выжить уменьшались с каждой секундой. Было бы глупо надеяться выстоять против такого количества врагов.
Уриэль, оглянувшись, попытался оценить надёжность ущелья — его ширину и то, насколько глубоко оно уходит в тело горы. Стаи монстров кружили, снижаясь, и оба Ультрамарина молили Императора, чтобы кровожадные твари не смогли пробраться в эту щель за ними.
— Я не могу даже предположить, куда эта дорога приведёт нас, — засомневался Уриэль.
— По-моему, сейчас уже всё равно! Или нет? — прокричал в ответ Пазаниус, по лицу которого ручьями лилась кровь из ран, оставленных железными когтями. — У нас, похоже, не такой уж богатый выбор.
— Ну, тогда выпусти по ним ещё одну струю — и ноги в руки, понял?!
Пазаниус, поморщившись, кивнул и крикнул:
— Двигай!
Он выпустил струю горящего прометия в монстров, кричащих от боли и счастья одновременно, а Уриэль рванул к укрытию, которое представляло собой узкий лаз в чёрном гладком базальте. Сдирая краску с доспехов, капитан протиснулся внутрь и вознёс молитву о прощении духам оружия за то, что был вынужден так неосторожно, обращаться со своим обмундированием.
Пазаниус забрался в щель с ещё большим трудом, чем его боевой брат. На какое-то мгновение им показалось, что они загнали себя в ловушку.
— Черт, узковато тут, — проворчал Пазаниус, но по его голосу чувствовалось, что он просто так не сдастся.
Яростные крики раздались у них прямо над головами, и Уриэль увидел множество чудовищных силуэтов там, где бледнела узкая полоска неба.
И в тот же миг послышался скрежет когтей по камню. Монстры, сдирая кожу и мясо с железных костей, протискивались в щель. Их крики отдавались эхом в замкнутом пространстве, и было такое ощущение, что их тут тысячи. От них исходили волны неистового голода и жажды, которые вряд ли способна утолить кровь двух человек. Уриэль резко ударил мечом снизу и насадил на лезвие одного урода.
В это время ещё несколько тварей сумели протиснуться в щель. Они дрались между собой, беспощадно били друг друга железными крыльями и рвали зубами, пытаясь первыми добраться до добычи.
Поскольку использовать огнемёт в таком ограниченном пространстве было совершенно невозможно, Пазаниус хватал омерзительных тварей и рвал их голыми руками. Он со злобным рычанием сдирал кожу и ломал железные кости; Уриэль рубил мечом направо и налево. Воздух был наполнен звуками рвущейся плоти, стонами боли и криками радости. Так кричали создания, отмучившиеся в этом жутком воплощении, чьи души обретали свободу.
— Не останавливайся! Иди вперёд! — крикнул Пазаниус в секунду кратковременной передышки между жестокими атаками.
— Я не знаю, куда мы идём и что нас там ожидает, — ответил Уриэль.
— Я не думаю, что там намного хуже, чем здесь!
С этой логикой трудно было не согласиться, и Уриэль стал ещё настойчивее продвигаться вглубь. Утерев кровь и пот с лица, он огляделся в поисках более надёжного укрытия. Крылатые монстры продолжали кружить над расщелиной, терпеливо выжидая подходящего момента для атаки.
Ущелье изогнулось и за поворотом пошло под уклон. Ультрамарины шли, пока не оказались на краю отвесного обрыва. Уриэль с ужасом уставился на пропасть, к которой вывела их расщелина. Но вдруг он заметил полусотней футов ниже узкий вход в пещеру. Это вселяло надежду. Вход защищал частокол из длинных железных столбов, вколоченных в камень.
— Там есть пещера, — сказал Уриэль. — И очень похоже, что её уже не раз использовали для того, чтобы укрыться от этих жутких тварей.
— Почему ты так думаешь?
— Видишь, там вбиты железные копья. Я сомневаюсь, что эти твари могут пробраться сквозь частокол, не переломав себе по дороге всё, что можно.
— Ну, тогда просто напрашивается вопрос…
— …кто это сделал? — закончил фразу Уриэль.
Пазаниус посмотрел вверх, на мёртвое небо. И увидел, что монстров стало ещё больше. И они явно готовились к очередной атаке.
— Нам непременно надо пробиться туда, — сказал Уриэль.
— Ничего не получится, — зло ответил Пазаниус. — Они разорвут нас на мелкие клочки ещё до того, как мы доберёмся до входа.
— Ты думаешь, я этого не понимаю? — огрызнулся Уриэль. — Но нам надо хотя бы попытаться.
Капитан нервно закусил губу и попытался просчитать, как далеко они смогут пробиться, прежде чем монстры настигнут их. Скорее всего, они смогут истребить многих тварей, но, конечно же, далеко не всех. А если эти создания навалятся скопом, им не составит труда просто столкнуть Ультрамаринов со скалы, а потом спокойно пообедать внизу. Ведь после падения с такой высоты даже такое могучее создание, как Ультрамарин, оклемается не скоро.
Одно из чудовищ подлетело ближе, влекомое непреодолимым голодом. Оно парило так близко, что Уриэль смог подробно рассмотреть его.
— Погоди… — пробормотал капитан, мучительно пытаясь выловить что-то важное из глубин памяти. — Когда Омфал Демониум упоминал об этих тварях, то говорил что-то об их способе охоты. Что-то про сердца, и почему нам не удастся долго оставаться незамеченными…
— И?
— Я понял! Я понял, как они находят нас! Они слышат стук наших сердец!
Пазаниус помолчал, а потом сказал с расстановкой:
— Тогда нам надо избавиться от того, за чем они охотятся…
— Ты ещё помнишь мантры, что активируют приан-мембрану?
— Да, хотя прошли уже десятилетия с тех пор, как я последний раз произносил их.
— Я знаю. Но, чёрт побери, нам лучше вспомнить, как это делается, — сказал Уриэль. — И делается правильно. Мне совсем не хочется впасть в кому над отвесным обрывом.
Пазаниус согласно кивнул головой, и Уриэль осторожно шагнул на узкую тропку, ведущую на дно ущелья. Монстры кружили в небе, и не было ни малейшей надежды, что Космодесантникам удастся добраться до входа в спасительную пещеру.
Уриэль повернулся к Пазаниусу и скомандовал:
— Начнёшь, когда я дойду до середины. Не быстро, но и не медленно. Мне совсем не хочется, чтобы ты умер на полдороге.
— Я изо всех сил постараюсь не допустить этого, — сказал Пазаниус, сглатывая ком в горле.
Уриэль закрыл глаза и начал произносить про себя строфы, которым научил его апотекарий Селенус. Эти мантры вызывали активацию приан-мембраны, вживлённой в ткани мозга, когда воин стал Космодесантником. Глубоко вздохнув, он начал контролировать своё дыхание, заставляя сердце замедлиться. То, что он проделывал, было очень опасно. Обычно такое упражнение предварялось несколькими часами медитации и непрерывным чтением специальных мантр. Но Уриэль понимал, что сейчас у него нет времени для такой серьёзной подготовки. Он чувствовал, как сильно сердце бьётся у него в груди, но потихоньку его ритм сходит на нет.
Сорок ударов в минуту, тридцать, двадцать, десять…
Капитан слышал, как Пазаниус повторяет те же мантры. Они оба понимали, что им надо добраться до пещеры прежде, чем приан-мембрана заработает на полную мощность. Если они не успеют, то прямо по дороге нырнут в неконтролируемое состояние эйфории, а потом их сердца остановятся навсегда.
Три удара в минуту… два…
Уриэль старался держаться прямо, но его зрение становилось чёрно-белым, а конечности наливались свинцом. Он кивнул Пазаниусу и выступил из-под защиты ущелья. Опытный воин сознавал, что сейчас он рискует потерять контроль над своим сердцем, и двинулся по узкой тропе. Пазаниус выждал положенное время и пошёл за ним, хотя крики монстров звенели в ушах. Твари кружили совсем рядом, но не понимали, куда могли подеваться их жертвы. Вопли, лязг крыльев и клацанье когтей по камням мешали сосредоточиться. Космодесантники двигались, словно обнимая склон горы, медленно и осторожно.
Крылья ужасных созданий рассекали воздух прямо перед их лицами, и отважные воины почти оглохли от яростных криков. Космодесантники уже почти добрались до пещеры, а монстры нарезали круги, не в силах обнаружить добычу.
Две мерзкие твари, хлопая крыльями, пролетели совсем близко от Уриэля и приземлились на дорожку перед ним, вспахав землю стальными когтями. Они кричали отвратительными низкими голосами и медленно поворачивали свои склизкие морды, пытаясь учуять жертву.
Проходя мимо чудовищ, Уриэль ещё больше замедлился, опасно балансируя на страшной грани жизни и комы, в которую мог вогнать сам себя, если проявит неосторожность.
Вдруг он поскользнулся, и его ботинок задел когти сидящего рядом монстра. Воин замер. Неизвестно, какими ещё средствами восприятия обладало это создание, но оно явно не почувствовало прикосновения и никак не отреагировало на него. Уриэль прошёл мимо монстра, который замер, превратившись в слух.
Один удар…
Тварь, услышав громоподобный удар сердца, взвилась в воздух и издала такой крик, что, казалось, сейчас лопнут барабанные перепонки. Стая, мгновенно прекратив своё бессмысленное кружение, ринулась к человеку, как один разумный организм.
— Быстрее! — закричал Уриэль и рванул к входу в пещеру.
На одном дыхании он долетел до железного, частокола и запетлял между копьями, стремясь к спасительному укрытию. Влетев под своды пещеры, он вдохнул полной грудью. Его лёгкие будто окатило огнём, потому что за считанные секунды Уриэль вернул свой организм к привычной жизнедеятельности. Уриэль упал на колени, сражаясь со своим организмом, возмущённым таким жестоким обращением.
Пазаниус вбежал вслед за ним, выпустив по монстрам струю горячего прометия.
Монстры с воплями кружили возле входа в пещеру. Они были явно расстроены, лишившись такой вкусной добычи. Некоторые из них всё-таки попробовали атаковать, но только насадили самих себя на острые стальные копья.
Уриэль восстановил дыхание, осознав, насколько близко прошла смерть.
— Пазаниус, ты в порядке? — выдохнул капитан.
— Сложно сказать, — хрипло ответил сержант. — О Император! Не хотел бы я повторить такое. Теперь я знаю, что почувствую, когда буду умирать.
Уриэль понимающе кивнул и тяжело поднялся, цепляясь за стены пещеры. К нему, наконец, возвратилось цветовое зрение, и он теперь мог видеть в темноте. Он обнаружил, что они находятся в длинном сводчатом туннеле, ведущем внутрь горы. Но кто его соорудил?
— Ну, на какое-то время мы в безопасности, — сказал Уриэль.
— Не будь таким самоуверенным, — ответил Пазаниус, поддевая носком ботинка треснувший человеческий череп.
Космодесантники осторожно шли по туннелю, и, по мере того, как они удалялись от входа, крики летучих монстров становились всё тише и тише. Усовершенствованное зрение Ультрамаринов позволяло им передвигаться в полном мраке столь же уверенно, как если бы они прогуливались по широкой, хорошо освещённой улице.
— Как ты думаешь, кто прорубил этот туннель? — спросил Пазаниус, внимательно разглядывая стены прохода.
— Без понятия, — сказал Уриэль. — Возможно, обитатели этого мира, когда он ещё не попал под власть Хаоса, или их рабы.
— Мне до сих пор не верится, что мы смогли пробраться так далеко, — продолжил Пазаниус. — Ты и вправду веришь, что мы в самом Медренгарде? Неужели мы на самом деле оказались в Оке Ужаса?
— Ты видел то же, что и я. Почему ты до сих пор сомневаешься, что один из падших примархов обитает здесь?
Пазаниус осенил себя знаком орла и сказал:
— Мне кажется, что всё-таки это не совсем так. Я чувствую, какое зло окружает нас, и всё-таки… зайти так далеко… Нет, это невозможно.
— Я понимаю тебя, — ответил Уриэль. — Тем не менее, Демонкулаба существует. И мы обязаны выполнить нашу смертельную клятву — уничтожить её. И я верю, что нас забросили в нужное место. А ещё мне кажется, что это задание является последним испытанием нашей веры.
— И мы его завалили! — воскликнул Пазаниус. — Спутаться с демоном…
— Я знаю, мы пошли на большой риск, мой друг, — сказал Уриэль. — И мне очень жаль, что я был вынужден принять такое опасное решение, но я не вижу другого выхода. Мы ничего не могли сделать, кроме как уверить Омфала Демониума, что выполним его приказание. Иначе нам никогда не принести пользу Империуму.
— То есть ты не собираешься добывать для него это Кровавое Сердце?
— Ну, конечно же, нет! — возмутился Уриэль. — Как только мы доберёмся до цели, я разнесу эту дьявольскую штуку на молекулы.
— Слава Императору! — выдохнул с облегчением Пазаниус.
Уриэль внезапно встал как вкопанный:
— Ты что, действительно подумал, что я могу уступить требованиям демона?
— Нет, но учитывая причину, по которой мы сюда попали…
— Нарушение Кодекса Астартес — одно дело, сделки с демонами — совсем другое, — огрызнулся Уриэль.
— Но нас выкинули из Ордена, приказали убираться как можно дальше с глаз Императора! Возможно, мы навсегда останемся в Оке Ужаса, — сказал Пазаниус. — Я не понимаю… Почему ты решил, что это единственно возможный выход?
— Да ну? — раздражённо бросил Уриэль. — Будь любезен, объясни мне, пожалуйста, как ты пришёл к такому заключению?
Пазаниус, начав говорить, не смел поднять глаз на разгневанного капитана:
— Ну, судя по всему, Кровавое Сердце — это очень ценная штука для демона. Если мы доставим его Омфалу Демониуму, то с его помощью он легко сможет сокрушить своих врагов. Здесь, в Оке Ужаса, начнутся кровопролитные войны. Следовательно, если мы достанем Кровавое Сердце и спровоцируем этим массовую бойню, то выполним определённую часть задания Императора.
Уриэль грустно покачал головой:
— Нет. Ты являешь собой наглядный пример того, как ложь и зло делают первые незаметные шажки, чтобы завладеть человеком и сбить его с правильного пути. Если так рассуждать, то мы предадим все, за что сражались, и сами этого не заметим. Такие действия, Пазаниус, в конечном счёте будут прокляты, какими бы высокими целями они ни оправдывались. Каждый такой поступок уводит всё дальше и дальше по дороге, которая ведёт в ад. У нас нет теперь Ордена, которому мы должны подчиняться, и можно подумать, что теперь нам не нужно ни перед кем отчитываться. Но мы оба знаем, что это далеко не так. Что бы с нами ни случилось, мы всегда будем воинами Императора, и он всегда будет жить в наших сердцах, И я тебе уже говорил об этом ранее, мой друг. Ты всё ещё сомневаешься в своей отваге и чести?
— Нет, это не совсем то… — начал Пазаниус.
— А что тогда — то?
— Да ладно, — сказал Пазаниус в конце концов. — Ты совершенно прав, а мне очень стыдно за то, что я посмел подумать так о тебе.
— Я тоже о себе не лучшего мнения, — продолжил Уриэль. — Но, несмотря на то, что нас исключили из Ордена, мы сохраним нашу честь. Мы будем сражаться до последнего вздоха с врагами Императора. Так ведь? И не важно, что Орден, возможно, никогда не узнает о наших поступках.
— Да, — согласился Пазаниус и крепко хлопнул Уриэля по плечу. — Вот поэтому ты был капитаном, а я — всего лишь сержантом. Ты всегда находишь правильные слова.
Уриэль рассмеялся:
— Ну, об этом мне трудно судить. Я вот что хотел сказать: посмотри на нас, мы в Оке Ужаса, за десятки тысяч световых лет от Макрэйджа, сидим в пещере…
— …полной костей, — закончил Пазаниус.
Теперь Уриэль удостоверился, что его боевой брат в полном порядке.
Дальше туннель расширялся, переходя в пещеру с неровными стенами, испещрёнными чёрными провалами входов в туннели, что уводили вглубь горы. Следы давно потухшего костра обнаружились в центре пещеры. Тонкий луч слабого света падал из маленького отверстия для дыма в своде пещеры. Весь пол был завален человеческими скелетами, и переломанные кости были разбросаны по всей пещере.
— Святой Жиллиман! Что же здесь произошло? — прошептал Уриэль, обходя кострище и рассматривая скелеты, на которых ещё сохранились остатки одежды.
— Смотри, на них напали, когда они готовили еду, — заметил Пазаниус, разгребая пепел кострища искусственной рукой. — В очаге остались черепки.
Уриэль кивнул, изучая останки и пытаясь определить, кому они принадлежали и что за жестокий поворот судьбы обрёк несчастных на такую смерть.
— Кто бы это ни сотворил, он был неправдоподобно силён, — сказал Уриэль. — Некоторые кости просто в порошок размолоты.
— Да, а этому голову оторвали.
— Железные Воины? — предположил Уриэль.
— Нет, я так не думаю, — ответил Пазаниус. — В этом нападении явно не было никакой организации. Наоборот, здесь творилось какое-то безумие. Обрати внимание на пятна на стенах. Кровь хлестала, как из фонтана. Кто бы ни убил этих людей, он был в неистовстве: раздирал глотки, рвал свои жертвы на мелкие кусочки и делал это в считанные секунды. Он не дал им времени вооружиться и оказать сопротивление.
Уриэль прошёлся по пещере и вернулся к Пазаниусу, который осматривал дальние углы помещения. Там бывший капитан и заметил что-то металлическое, лежащее в пыли. Он наклонился, чтобы поднять эту вещь, и его пальцы сомкнулись на грубо обработанной, толстой рукоятке ножа с длинным гибким лезвием. Уриэль внимательно осмотрел сначала оружие, потом тела вокруг и внезапно понял, как развивались события в этой пещере давным-давно.
— С них содрали кожу, — сказал он.
— Что?
— Смотри, — сказал Уриэль, кивая на нож. — С них сняли кожу. Этих людей убили, а потом освежевали.
Пазаниус только горестно вздохнул:
— Есть ли пределы злу?
Уриэль брезгливо отбросил нож. Какое чудовище могло пробраться незамеченным так далеко внутрь горы и напасть внезапно и столь молниеносно, что у несчастных не было времени даже схватиться за оружие или спрятаться? Уриэль очень надеялся, что им с Пазаниусом не придётся с ним столкнуться, но нутром чуял, что они уже на чужой территории.
— По-любому, мы уже ничего не можем сделать для них, — сказал он.
— Верно, — согласился Пазаниус. — Итак, куда теперь?
Уриэль обошёл всю пещеру по периметру и внимательно осмотрел каждый проход.
— Вот здесь, похоже, раньше была довольно сильно утоптанная трона, — заметил он, исследуя пол одного из туннелей. — Здесь осталась даже колея от колёс.
Пазаниус подошёл к нему и присел на корточки, рассматривая отчётливый след. Трудно было определить давность отпечатка, но одно можно было сказать с уверенностью: несмотря на невероятный размер, это был человеческий след.
— Ты считаешь, что эти следы могут привести к логову чудищ и нам ни в коем случае не надо соваться в этот туннель?
— Нет, я считаю, что именно туда нам следует пойти.
— Я знал, что ты так скажешь, — вздохнул Пазаниус.
Ультрамарины прошли несколько километров внутрь горы по извилистому коридору, пока окончательно не потеряли из виду тропинку, которой решили придерживаться. Поскольку грунт под ногами становился всё более и более каменистым, след исчез полностью, и Космодесантники поняли, что безнадёжно заблудились.
Они решили, что уже никогда не выйдут на поверхность (хотя эту самую поверхность нельзя было назвать лучшим местом во Вселенной), но Уриэль вдруг уловил что-то. Это было едва заметное колебание воздуха, прикосновение ветерка к щеке. Уриэль поднял руку и жестом остановил Пазаниуса, который как раз открыл рот, чтобы заговорить.
На пределе слышимости до них доносился мягкий рокот, похожий на далёкий прибой. Ультрамарины стали продвигаться в направлении этого звука, хотя в лабиринте коридоров определить; это направление оказалось непросто — несколько раз они останавливались и возвращались обратно.
Наконец шум стал громче, дорога — более проторённой, и примерно через час с того момента, когда Уриэль впервые услышал рокот, они увидели яркую серебряную полоску белого света.
— Никогда бы не подумал, что буду рад снова увидеть это мёртвое небо, — сказал Уриэль.
— Я тоже, но всё же это лучше, чем непроглядная тьма.
Уриэль кивнул, и Космодесантники выбрались из туннеля на поверхность Медренгарда. Как только они ступили на склон горы, Уриэль увидел источник шума, благодаря которому они вышли наружу.
— Кровь Жиллимана! — выругался Пазаниус.
На приличном расстоянии от горы стояла крепость, спроектированная, вероятно архитектором, находящимся в состоянии тяжёлого умопомешательства.
Ступенчатые башни и огромные бастионы вздымались к небу, широкие ворота выглядели как пасть чудовища. Стены были сложены из тёмного, словно пропитанного кровью камня, испещрённого прожилками неестественно яркого цвета. Такой оттенок просто не мог существовать в природе, и глаза с трудом выдерживали это зрелище.
Молнии сверкали между башнями, и грохот множества механизмов отражался громовым эхом от стен.
От бастионов поднимались столбы дыма и пламени. Крепость находилась в осаде. Артиллерия с грохотом и воем лупила по стенам. Возвышенность недалеко от цитадели ощетинилась многочисленными гаубицами и прочими осадными орудиями с разогретыми докрасна стволами. Пространство между крепостью и возвышенностью было нашпиговано снарядами, летящими к своей цели.
Ветер доносил до Космодесантников боевые кличи вместе с характерными запахами жжёного железа и крови.
Тучи пепла и дыма поднимались в небо от пылающих погребальных костров, окруживших крепость. Этот огонь не только пожирал умерших, но и разжигал в ещё живущих ненависть и жажду крови.
Душа Уриэля скорбела при виде этого жестокого, первобытного бешенства.
Вряд ли кто-нибудь способен добраться до крепости и выжить.
Но это было как раз то, что предстояло сделать Ультрамаринам.
Часть II
ПОД ЧЁРНЫМ СОЛНЦЕМ
Глава 5
Взрывная волна пронеслась сквозь зубцы крепостной стены и сбила Хонсю с ног. Ему повезло гораздо больше, чем Железному Воину, что стоял рядом, — того просто расплавило жаром. Лорд успел откатиться в сторону и, подняв голову, увидел прямо перед собой ноги несчастного, дёргающиеся в конвульсиях. Тогда он перегнулся через остатки зубцов некогда грозного укрепления и грозно потряс цепным топором.
— Давай, Беросс, постарайся, тебе необходимо нанести гораздо более сокрушительный удар, чем этот! — прокричал лорд Хонсю.
Издалека долетел рёв, подхваченный эхом в тёмных горах. Орудия сейчас били только по нижним бастионам Халан-Гола, размалывая их в пыль. Крики умирающих людей доносились оттуда, но Хонсю совершенно не обращал на них внимания. Это были всего лишь невольники и жертвы, безнадёжно изуродованные в лагерях плоти, — им в любом случае оставалось жить совсем недолго. Тем более что в резерве такого добра оставалось больше чем достаточно.
Вытирая грязь с силового доспеха, Хонсю смотрел, как ещё один отряд Железных Воинов провёл стремительный марш-бросок, чтобы закрыть пролом, образовавшийся на верхних уровнях крепостных укреплений. Это был удачный манёвр, и Хонсю почувствовал резкий выброс адреналина, потому что он, как никто другой, знал, насколько велика была возможность промаха. Со времён осады Гидры Кордатус прошло много времени, и Хонсю жаждал снова ощутить дух битвы: услышать канонаду и увидеть взрывы. Битва на Пердикторе II, которая состоялась прямо перед его возвращением в Око Ужаса, была плохо организована. Воины Грабителя лишь подтвердили, что они недостойны его опытного командования.
Но сейчас его «приятели», Кузнецы Войны, атаковали, и Хонсю вовсе не был уверен, что происходящее можно назвать битвой в полном смысле этого слова. Его опять вынудили продемонстрировать свой характер и хватку. Казалось, что противники сильно недооценивают его, полагая, что расправиться с ним будет так же легко, как и с имперскими шавками. Горечь и обида поднимались в сердце лорда Хонсю, когда он думал о том, что, невзирая на признание его Кузнецом Войны, с ним всё равно не хотят считаться и принимать за равного.
— Лорд Беросс весь внимание, как я посмотрю, — сказал Обакс Закайо, и его скрипящий, искажённый статическими разрядами голос вырвал Хонсю из горьких размышлений. — Нижние бастионы скоро падут. И там ничего не останется, кроме пыли и костей.
Хонсю повернулся к лейтенанту. Это был огромный, широкоплечий Железный Воин, чёрно-жёлтые полосы окаймляли пластины помятого в боях силового доспеха. Выхлопные трубки плевались зловонной чёрной жидкостью и выпускали клубы пара при каждом его шаге. Из оружия он, как и Хонсю, предпочитал устрашающего вида цепной топор и энергетический хлыст, который висел на кончике механизированного когтя, укреплённого на спине.
— Если Беросс полагает, что может чего-нибудь добиться, уничтожая эти биологические отбросы, то он ещё тупее, чем я думал, — сказал Хонсю с презрительной усмешкой на губах, вытирая блестящей силовой перчаткой серую пыль с забрала шлема.
— Давай, Беросс, постарайся, тебе необходимо нанести гораздо более сокрушительный удар, чем этот! — прокричал лорд Хонсю.
Издалека долетел рёв, подхваченный эхом в тёмных горах. Орудия сейчас били только по нижним бастионам Халан-Гола, размалывая их в пыль. Крики умирающих людей доносились оттуда, но Хонсю совершенно не обращал на них внимания. Это были всего лишь невольники и жертвы, безнадёжно изуродованные в лагерях плоти, — им в любом случае оставалось жить совсем недолго. Тем более что в резерве такого добра оставалось больше чем достаточно.
Вытирая грязь с силового доспеха, Хонсю смотрел, как ещё один отряд Железных Воинов провёл стремительный марш-бросок, чтобы закрыть пролом, образовавшийся на верхних уровнях крепостных укреплений. Это был удачный манёвр, и Хонсю почувствовал резкий выброс адреналина, потому что он, как никто другой, знал, насколько велика была возможность промаха. Со времён осады Гидры Кордатус прошло много времени, и Хонсю жаждал снова ощутить дух битвы: услышать канонаду и увидеть взрывы. Битва на Пердикторе II, которая состоялась прямо перед его возвращением в Око Ужаса, была плохо организована. Воины Грабителя лишь подтвердили, что они недостойны его опытного командования.
Но сейчас его «приятели», Кузнецы Войны, атаковали, и Хонсю вовсе не был уверен, что происходящее можно назвать битвой в полном смысле этого слова. Его опять вынудили продемонстрировать свой характер и хватку. Казалось, что противники сильно недооценивают его, полагая, что расправиться с ним будет так же легко, как и с имперскими шавками. Горечь и обида поднимались в сердце лорда Хонсю, когда он думал о том, что, невзирая на признание его Кузнецом Войны, с ним всё равно не хотят считаться и принимать за равного.
— Лорд Беросс весь внимание, как я посмотрю, — сказал Обакс Закайо, и его скрипящий, искажённый статическими разрядами голос вырвал Хонсю из горьких размышлений. — Нижние бастионы скоро падут. И там ничего не останется, кроме пыли и костей.
Хонсю повернулся к лейтенанту. Это был огромный, широкоплечий Железный Воин, чёрно-жёлтые полосы окаймляли пластины помятого в боях силового доспеха. Выхлопные трубки плевались зловонной чёрной жидкостью и выпускали клубы пара при каждом его шаге. Из оружия он, как и Хонсю, предпочитал устрашающего вида цепной топор и энергетический хлыст, который висел на кончике механизированного когтя, укреплённого на спине.
— Если Беросс полагает, что может чего-нибудь добиться, уничтожая эти биологические отбросы, то он ещё тупее, чем я думал, — сказал Хонсю с презрительной усмешкой на губах, вытирая блестящей силовой перчаткой серую пыль с забрала шлема.