— Над чем ты работаешь? Вместо почти ожидаемого ответа» алгебра» или «геометрия» женщина в кресле улыбнулась:
— Составляю сводку рыночных тенденций для представления совету директоров на следующем совещании, — пояснила она, — надеюсь убедить расширить ассортимент товаров с нашими этикетками. Универмаги, особенно такие крупные, как «Бенкрофт», получают значительные прибыли от продажи этих товаров, но мы не полностью используем наши возможности, как это делают «Нейман», «Блумингдейл»и остальные.
Как и на прошлой неделе, за обедом, Мэтта заинтересовала эта непривычная для него сторона ее жизни — жизни деловой женщины, отчасти из-за разительного контраста с мнением, которое он составил о ней в прошлом.
— А почему вы не полностью используете эти возможности? — допытывался он.
Несколько часов спустя, когда они обсудили все — от объемов продажи «Бенкрофт» до финансовых операций, проблем с качеством товаров и ее планов расширения торговой сети, Мэтт был не просто заинтригован, а поражен, восхищен и неизвестно почему ужасно горд Мередит.
Сидя напротив него, Мередит смутно сознавала, что сумела заслужить его одобрение, она была так поглощена разговором, так потрясена его способностью немедленно проникать в суть сложнейших проблем, что не замечала, как течет время. Страница блокнота была заполнена предложениями Мэтта, предложениями, которые ей не терпелось обдумать в будущем. Однако его последняя идея вряд ли была осуществима.
— Нам ни за что не удастся получить согласие совета, — объяснила она, когда Мэтт сказал, что лучше всего купить промышленные фабрики в Тайване и Корее.
— Почему нет? Владея собственными фабриками, ты смогла бы решить все проблемы контроля качества и потери доверия покупателей.
— Ты прав, но мне это не по карману. Ни сейчас и ни в ближайшем будущем.
Мэтт сосредоточенно нахмурил брови:
— Ты не поняла! Я не считаю, что ты должна использовать свои деньги! Возьми кредит в банке. Для чего же тогда банкиры? — добавил он, совершенно забывая, что жених Мередит — банкир. — Банкиры дают тебе деньги взаймы, если уверены, что ты потратишь их не зря, получают проценты, а когда возвращаешь долг, объясняют, как повезло тебе найти людей, которые готовы рисковать ради тебя. Да что я объясняю, ты сама все знаешь.
— Ты напоминаешь мне о моей подруге Лайзе! — разразилась смехом Мередит. — На нее не производит ни малейшего впечатления профессия моего жениха! Она считает, что Паркер должен просто давать мне деньги, когда попрошу, и не требовать никакого залога.
Улыбка Мэтта немного поблекла при упоминании имени Паркера, но его ожидало новое потрясение, когда Мередит почти небрежно объяснила:
— Поверь, я становлюсь экспертом по коммерческим кредитам. «Бенкрофт» по уши в долгах, да и я — нищая.
— Что значит «нищая»?
— Мы очень быстро расширяемся. Если покупать торговые комплексы, построенные другими, это обойдется очень дорого и снизит прибыли, так что мы обычно строим их сами и часть сдаем в аренду. Стоит это тоже недешево, поэтому мы берем кредиты в банке.
— Понятно, но что это имеет общего с тобой?
— Нужно вносить залоги, — напомнила она. — «Бенкрофт энд компания уже внесла все залоги, которые только было возможно, но после постройки нового магазина в Фениксе больше закладывать нечего. Я хотела открыть филиалы в Нью-Орлеане и Хаустоне, поэтому закладываю свои акции и трастовый фонд. Через неделю мне будет тридцать, и деньги, оставленные дедушкой, переходят в мое распоряжение.
Увидев, как Мэтт мрачно свел брови, она поспешно добавила:
— Нет причин расстраиваться. Нью-орлеанский магазин уже начал приносить доходы, так что пока долги банку выплачиваются, мне можно не тревожиться.
Мэтт был совершенно сбит с толку:
— Погоди, неужели ты хочешь сказать, что не только заложила собственные акции и фонд, но еще и лично гарантировала возврат долга за нью-орлеанский магазин?!
— Пришлось, — спокойно заключила она. Мэтт безуспешно попытался не вести себя словно разгневанный профессор, с высоты своих безграничных знаний читающий гневное наставление ленивому студенту.
— Никогда больше этого не делай, — предостерег он. — Никогда, слышишь, никогда не рискуй собственными деньгами! Говорю же, для этого существуют банки! Они получают проценты, и делают на этом деньги. Так пусть они и рискуют! Если бизнес придет в упадок и нью-орлеанский магазин станет убыточным, банк обдерет тебя как липку!
— Если нет другого способа…
— Если твой банкир сказал это, значит, он нагло лжет! — перебил Мэтт. —» Бэнкрофт энд компани»— процветающая солидная компания. Банк имеет право требовать персонального залога и гарантий возврата долга лишь в том случае, когда кредита просит непонятно кто, без достаточно надежной репутации кредитоспособного бизнесмена.
Мередит открыла было рот, чтобы возразить, но Мэтт повелительно поднял руку.
— Знаю, они попытаются заставить тебя поставить подпись под долговым обязательством, — кивнул он, — потому что это устраняет риск. Но ты больше не смей делать этого, ни за что и никогда. Неужели хоть на одну чертову секунду можно вообразить, будто кредиторы заставляют администраторов «Дженерал моторе» подписывать документы на займы, выдаваемые компании?
— Нет, конечно, нет. Но наш случай немного иной.
— Именно это банки вечно стараются внушить тебе. И кто, черт возьми, банкир «Бенкрофт»?
— Мой жених… Банк «Рейнолдс Меркентайл траст», — пояснила Мередит, наблюдая, как щеки Мэтта раздраженно вспыхнули.
— Да, вижу, твой жених сумел выторговать себе великолепные условия, — язвительно пробормотал он.
Мередит невольно спросила себя, уж не говорит ли в Мэтте чисто мужское соперничество.
— Ты зря нападаешь на Паркера, — спокойно обронила она. — И при этом забываешь, что ревизоры пристально следят за всеми выданными кредитами, и теперь, когда так много банков разоряются, ревизоры не очень одобряют, если банкиры вкладывают слишком много средств в одну компанию. «Бенкрофт энд ком-пани» уже задолжала банку сотни миллионов. Паркер больше не может продолжать ссужать нам деньги без того, чтобы не вызвать осуждения, особенно теперь, когда мы объявили о помолвке. Мы просто обязаны внести залог.
— Но можно найти какую-нибудь иную форму залога. Как насчет твоего пакета акций компании? Мередит, хмыкнув, покачала головой:
— Я уже сделала это, как, впрочем, и отец. Остался только один крупный держатель акций, который еще не заложил свой пакет.
— И кто это?
Мередит давно пыталась перевести беседу в другое русло, и Мэтт только сейчас, сам не желая того, предоставил ей эту возможность.
— Моя мать.
— Твоя мать?
— Да, как у всех людей, у меня тоже есть мать, — сухо сообщила Мередит. — Ей при разводе был выделен большой пакет акций в качестве компенсации.
— Почему же твоя мать не заложит акции? Вполне разумное решение, поскольку она получает доходы с магазинов. Стоимость акций растет с каждым днем, пока «Бенкрофт» расширяется и процветает.
Отложив блокнот, Мередит взглянула на Мэтта:
— Никто не просил ее.
— Можно узнать, почему, или ты не хочешь говорить об этом? — спросил Мэтт, не желая, чтобы она подумала, будто он, вместо Того чтобы помочь, вмешивается в чужие дела.
— Она живет где-то в Италии, и ни я, ни мой отец — не имели с ней ничего общего с того времени, как мне исполнился год.
И, увидев, что Мэтт не проявил никаких эмоций, по крайней мере внешне, Мередит внезапно решила рассказать ему о том, что обычно предпочитала не вспоминать, и, пристально наблюдая за его лицом, с улыбкой объяснила:
— Моя мать… была… и есть… Кэролайн Эдварде. Темные брови недоуменно сошлись в прямую линию, но Мередит пояснила:
— Вспомни старый фильм с Гэри Грантом, там, где он на Ривьере, а принцесса сказочного королевства скрывается…
И по его улыбке поняла, что Мэтт вспомнил кинозвезду. Откинувшись на спинку дивана, он с веселым удивлением рассматривал Мередит.
— Она твоя мать?
Мередит кивнула.
Мэтт в задумчивом молчании сравнивал изысканное совершенство лица и фигуры Мередит с тем образом актрисы, который удалось вызвать в памяти, Мать Мередит была прекрасна, но дочь превзошла ее красотой.
— Составляю сводку рыночных тенденций для представления совету директоров на следующем совещании, — пояснила она, — надеюсь убедить расширить ассортимент товаров с нашими этикетками. Универмаги, особенно такие крупные, как «Бенкрофт», получают значительные прибыли от продажи этих товаров, но мы не полностью используем наши возможности, как это делают «Нейман», «Блумингдейл»и остальные.
Как и на прошлой неделе, за обедом, Мэтта заинтересовала эта непривычная для него сторона ее жизни — жизни деловой женщины, отчасти из-за разительного контраста с мнением, которое он составил о ней в прошлом.
— А почему вы не полностью используете эти возможности? — допытывался он.
Несколько часов спустя, когда они обсудили все — от объемов продажи «Бенкрофт» до финансовых операций, проблем с качеством товаров и ее планов расширения торговой сети, Мэтт был не просто заинтригован, а поражен, восхищен и неизвестно почему ужасно горд Мередит.
Сидя напротив него, Мередит смутно сознавала, что сумела заслужить его одобрение, она была так поглощена разговором, так потрясена его способностью немедленно проникать в суть сложнейших проблем, что не замечала, как течет время. Страница блокнота была заполнена предложениями Мэтта, предложениями, которые ей не терпелось обдумать в будущем. Однако его последняя идея вряд ли была осуществима.
— Нам ни за что не удастся получить согласие совета, — объяснила она, когда Мэтт сказал, что лучше всего купить промышленные фабрики в Тайване и Корее.
— Почему нет? Владея собственными фабриками, ты смогла бы решить все проблемы контроля качества и потери доверия покупателей.
— Ты прав, но мне это не по карману. Ни сейчас и ни в ближайшем будущем.
Мэтт сосредоточенно нахмурил брови:
— Ты не поняла! Я не считаю, что ты должна использовать свои деньги! Возьми кредит в банке. Для чего же тогда банкиры? — добавил он, совершенно забывая, что жених Мередит — банкир. — Банкиры дают тебе деньги взаймы, если уверены, что ты потратишь их не зря, получают проценты, а когда возвращаешь долг, объясняют, как повезло тебе найти людей, которые готовы рисковать ради тебя. Да что я объясняю, ты сама все знаешь.
— Ты напоминаешь мне о моей подруге Лайзе! — разразилась смехом Мередит. — На нее не производит ни малейшего впечатления профессия моего жениха! Она считает, что Паркер должен просто давать мне деньги, когда попрошу, и не требовать никакого залога.
Улыбка Мэтта немного поблекла при упоминании имени Паркера, но его ожидало новое потрясение, когда Мередит почти небрежно объяснила:
— Поверь, я становлюсь экспертом по коммерческим кредитам. «Бенкрофт» по уши в долгах, да и я — нищая.
— Что значит «нищая»?
— Мы очень быстро расширяемся. Если покупать торговые комплексы, построенные другими, это обойдется очень дорого и снизит прибыли, так что мы обычно строим их сами и часть сдаем в аренду. Стоит это тоже недешево, поэтому мы берем кредиты в банке.
— Понятно, но что это имеет общего с тобой?
— Нужно вносить залоги, — напомнила она. — «Бенкрофт энд компания уже внесла все залоги, которые только было возможно, но после постройки нового магазина в Фениксе больше закладывать нечего. Я хотела открыть филиалы в Нью-Орлеане и Хаустоне, поэтому закладываю свои акции и трастовый фонд. Через неделю мне будет тридцать, и деньги, оставленные дедушкой, переходят в мое распоряжение.
Увидев, как Мэтт мрачно свел брови, она поспешно добавила:
— Нет причин расстраиваться. Нью-орлеанский магазин уже начал приносить доходы, так что пока долги банку выплачиваются, мне можно не тревожиться.
Мэтт был совершенно сбит с толку:
— Погоди, неужели ты хочешь сказать, что не только заложила собственные акции и фонд, но еще и лично гарантировала возврат долга за нью-орлеанский магазин?!
— Пришлось, — спокойно заключила она. Мэтт безуспешно попытался не вести себя словно разгневанный профессор, с высоты своих безграничных знаний читающий гневное наставление ленивому студенту.
— Никогда больше этого не делай, — предостерег он. — Никогда, слышишь, никогда не рискуй собственными деньгами! Говорю же, для этого существуют банки! Они получают проценты, и делают на этом деньги. Так пусть они и рискуют! Если бизнес придет в упадок и нью-орлеанский магазин станет убыточным, банк обдерет тебя как липку!
— Если нет другого способа…
— Если твой банкир сказал это, значит, он нагло лжет! — перебил Мэтт. —» Бэнкрофт энд компани»— процветающая солидная компания. Банк имеет право требовать персонального залога и гарантий возврата долга лишь в том случае, когда кредита просит непонятно кто, без достаточно надежной репутации кредитоспособного бизнесмена.
Мередит открыла было рот, чтобы возразить, но Мэтт повелительно поднял руку.
— Знаю, они попытаются заставить тебя поставить подпись под долговым обязательством, — кивнул он, — потому что это устраняет риск. Но ты больше не смей делать этого, ни за что и никогда. Неужели хоть на одну чертову секунду можно вообразить, будто кредиторы заставляют администраторов «Дженерал моторе» подписывать документы на займы, выдаваемые компании?
— Нет, конечно, нет. Но наш случай немного иной.
— Именно это банки вечно стараются внушить тебе. И кто, черт возьми, банкир «Бенкрофт»?
— Мой жених… Банк «Рейнолдс Меркентайл траст», — пояснила Мередит, наблюдая, как щеки Мэтта раздраженно вспыхнули.
— Да, вижу, твой жених сумел выторговать себе великолепные условия, — язвительно пробормотал он.
Мередит невольно спросила себя, уж не говорит ли в Мэтте чисто мужское соперничество.
— Ты зря нападаешь на Паркера, — спокойно обронила она. — И при этом забываешь, что ревизоры пристально следят за всеми выданными кредитами, и теперь, когда так много банков разоряются, ревизоры не очень одобряют, если банкиры вкладывают слишком много средств в одну компанию. «Бенкрофт энд ком-пани» уже задолжала банку сотни миллионов. Паркер больше не может продолжать ссужать нам деньги без того, чтобы не вызвать осуждения, особенно теперь, когда мы объявили о помолвке. Мы просто обязаны внести залог.
— Но можно найти какую-нибудь иную форму залога. Как насчет твоего пакета акций компании? Мередит, хмыкнув, покачала головой:
— Я уже сделала это, как, впрочем, и отец. Остался только один крупный держатель акций, который еще не заложил свой пакет.
— И кто это?
Мередит давно пыталась перевести беседу в другое русло, и Мэтт только сейчас, сам не желая того, предоставил ей эту возможность.
— Моя мать.
— Твоя мать?
— Да, как у всех людей, у меня тоже есть мать, — сухо сообщила Мередит. — Ей при разводе был выделен большой пакет акций в качестве компенсации.
— Почему же твоя мать не заложит акции? Вполне разумное решение, поскольку она получает доходы с магазинов. Стоимость акций растет с каждым днем, пока «Бенкрофт» расширяется и процветает.
Отложив блокнот, Мередит взглянула на Мэтта:
— Никто не просил ее.
— Можно узнать, почему, или ты не хочешь говорить об этом? — спросил Мэтт, не желая, чтобы она подумала, будто он, вместо Того чтобы помочь, вмешивается в чужие дела.
— Она живет где-то в Италии, и ни я, ни мой отец — не имели с ней ничего общего с того времени, как мне исполнился год.
И, увидев, что Мэтт не проявил никаких эмоций, по крайней мере внешне, Мередит внезапно решила рассказать ему о том, что обычно предпочитала не вспоминать, и, пристально наблюдая за его лицом, с улыбкой объяснила:
— Моя мать… была… и есть… Кэролайн Эдварде. Темные брови недоуменно сошлись в прямую линию, но Мередит пояснила:
— Вспомни старый фильм с Гэри Грантом, там, где он на Ривьере, а принцесса сказочного королевства скрывается…
И по его улыбке поняла, что Мэтт вспомнил кинозвезду. Откинувшись на спинку дивана, он с веселым удивлением рассматривал Мередит.
— Она твоя мать?
Мередит кивнула.
Мэтт в задумчивом молчании сравнивал изысканное совершенство лица и фигуры Мередит с тем образом актрисы, который удалось вызвать в памяти, Мать Мередит была прекрасна, но дочь превзошла ее красотой.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента