Малков Семен. Голубая кровь (Две судьбы - 3)

   Ее прямолинейность смутила Кирилла, и он не нашелся что на это ответить. Неожиданно выручил Василий Савельевич:
   - А ты не робей, парень! Это дело житейское. Ведь как говорят: дружба дружбой, а денежки врозь. Так и с любовью. Садись, попьем чаю! Поделишься, как намерен отбить Дашу, - пошутил он.
   Кирилл поблагодарил; изображая скромнягу, сел за стол напротив хозяина. "Простофиля, - презрительно решил он, исподволь изучая отца Даши. - Нетрудно околпачить!" Подождал, пока Анна Федоровна нальет ему чай, и, только когда она села, как бы нехотя произнес:
   - Мне уже скоро нужно ехать загород, и позвонить оттуда я не смогу... Для вида замялся. - Но я должен предупредить Дашеньку о новой провокации, которую затевает против нее Петин отец.
   Сделав паузу - как отреагируют слушатели, - хотел продолжать, но его перебил Василий Савельевич.
   - Постой! А откуда ты все это знаешь? Недоверчиво, изучающе глядел он на Петиного соперника. Разве отец Пети делится с тобой своими планами? Насколько мне известно, они с сыном в ссоре.
   - Похоже, помирились, - с деланным простодушием пожал плечами Кирилл. Я так Петю понял, что папаша сменил гнев на милость вроде пошел на попятный.
   - Разве это не так? Почему ты решил, что затевается провокация?
   Василий Савельевич вперил в него проницательный взгляд.
   "А ведь он не так прост, как кажется. Надо будет держать с ним ухо востро!"
   - Вот и вы мне не верите! Наверно, считаете, что я все выдумал из ревности, чтобы навредить Пете? Осуждаете меня за предательство друга...
   Отклика не последовало, и он драматическим тоном продолжал:
   - Так вот, знайте: Даша для меня дороже всех Петь на свете! И его друга я пока изображаю, только чтобы защитить ее от беды. Иначе не узнал бы... сделал вид, будто задыхается от возмущения, - что папаша дает согласие лишь для того, чтобы вернуть сына домой!
   Снова нарочитая пауза, и, якобы вне себя от гнева, он бросил им в лицо заготовленную бомбу:
   - А сам в то же время продолжает под вас копать, чтобы в итоге припереть сына к стене и все порушить!
   Василий Савельевич смотрел на Кирилла с явным недоверием; заметив это, хозяйка решила поддержать парня, которому симпатизировала:
   - Знаешь, Васечка, мне тоже вначале казалось, что Кирилл немного... она замялась, смягчая выражения, - преувеличивает, но все оказывалось правдой. Поэтому я ему верю, более того, знаю - он делает это только потому, что любит нашу дочь!
   Незваный гость решил: "Самое время мне смыться!"
   - Спасибо большое, Анна Федоровна, за гостеприимство и поддержку. Рад был познакомиться, Василий Савельевич. Мне пора ехать.
   - Встал из-за стола, галантно подал руку Анне Федоровне - она тоже поднялась его проводить.
   Уже направляясь к дверям, остановился, с чувством проговорил: - Придет время, и вы убедитесь, кто из нас Дашеньке настоящий друг!
   Получив приглашение отца приехать вместе с Дашей к нему в офис, Петр сразу понял: препятствий для их соединения больше нет Приняв однажды решение, отец держится его твердо, меняет лишь в силу каких-нибудь непредвиденных обстоятельств. А таковых нет, и появиться они не могут.
   Накануне вечером, когда он позвонил Даше предупредить о предстоящем визите и договориться о встрече, она растерялась. Уверовав, что пришлась Михаилу Юрьевичу не по душе, приготовилась к худшему; непонятно - почему он вдруг переменил о ней мнение?
   - А не станет он задавать мне каверзные вопросы? - заранее пугаясь, усомнилась Даша в благоприятном исходе этой встречи. - Что, если его цель унизить меня в твоих глазах?
   - Как ты можешь такое говорить! - возмущенно возразил Петр. По-твоему, мой отец - чудовище? Он великодушный и благородный человек! И к женщинам относится по-рыцарски.
   - Но он ведь меня почему-то невзлюбил, и хочет нас с тобой поссорить, боязливо напомнила Даша. - Учинит допрос, как следователи в кино, и сделает из меня посмешище. Я этого не вынесу, Петенька!
   - Что за фантазии! Какой еще допрос! Папа приглашает нас, знаешь, почему? Согласен, чтобы мы поженились! Иначе и разговаривать не стал бы. И вовсе он тебе не враг, а узнает поближе непременно полюбит!
   Даша ответила не сразу - чувствовалось, что она колеблется.
   - А почему тогда он проявлял к нам такое недоброжелательство? Как ты это объяснишь?
   - Ну будь справедливой, Дашенька! - взмолился Петр. Какое недоброжелательство? Клеветники вылили на вас ушаты помоев! Ты об этом забыла? Что ему оставалось делать? - задал он риторический вопрос, защищая отца. - Вот он и потребовал подождать, пока не опровергнет наветы.
   - Так он что - опроверг или бросил эту затею? - все еще скептически поинтересовалась Даша.
   - Не знаю и не хочу знать! - честно ответил Петр. - Это его беспокоила клевета, а не меня. Но тебе, Дашенька, больше нечего бояться! Нас ждет очень приятный разговор, поверь мне!
   Петр не ошибся - отец оказался на высоте. Вошли в офис, дежурный охранник сообщил об их прибытии. Михаил Юрьевич немедленно к ним спустился, лично проводил в свой кабинет; гостеприимно усадил за журнальный столик, попросил принести кофе с пирожными; достал из тумбочки коробку шоколада, бутылку коньяку, изящные рюмочки. Откупорив бутылку и наполнив рюмки, подсел к молодым людям и, бросив на Дашу добрый взгляд таких же, как у сына, теплых карих глаз, с чувством произнес:
   - Вы знаете, я был за то, чтобы повременили с женитьбой. Я и сейчас не изменил своего мнения. Но с любовью не поспорить! - Улыбнулся Даше и высоко поднял свою рюмку. - Признаю - покорен силой вашего чувства и хочу пожелать - пусть оно никогда не ослабевает! Что касается меня - зеленый свет: рассчитывайте на мою поддержку.
   Дружно чокнулись, выпили, закусили.
   - Не предлагаю других тостов - пригласил вас только для того, чтобы покончить с нашей размолвкой. - Михаил Юрьевич пододвинул к ним чашечки с кофе. - Наши родственные встречи еще впереди. - Внимательно посмотрел на Дашу. - В ближайшее время мы со Светланой Ивановной хотели бы поближе познакомиться с твоими родителями. Они не будут против?
   - Конечно, нет, Михаил Юрьевич, - просто ответила Даша. - Наоборот, очень рады. Им казалось... вы нас чуждаетесь, - добавила она, опустив от страха глаза, но желая услышать правду.
   - Ну, это не совсем так. Правильнее сказать, мы... сделали паузу. Родственные отношения - дело тонкое; прежде чем сближаться, нужно хорошенько узнать, с кем предстоит иметь дело всю жизнь.
   Петру показалось, что разговор принимает опасный оборот, и он сделал знак Даше - пора закругляться. Но не тут-то было.
   - Но не лучше ли, Михаил Юрьевич, все узнать из первых уст, чем слушать всяких сплетников и подлецов? - по-прежнему не поднимая на него глаз, но движимая каким-то внутренним протестом, высказала свое мнение Даша.
   "Ну все! Недолго длился наш мир! - огорченно подумал Петр. - Сейчас отец на нее разозлится". Но он ошибся - Михаилу Юрьевичу понравилось, что Даша не лебезит, не заискивает, а смело отстаивает свое мнение.
   - Согласен, лучше иметь дело с первоисточниками, - спокойно ответил он. - Но и любая другая информация заслуживает серьезного отношения, пока не доказано, что это клевета. Ты еще очень молода, Дашенька, - мягко добавил он, взглянув на нее с искренней симпатией, - со временем поймешь. Не обижайся на меня.
   Возникшее разногласие погасло не разгоревшись. Мирно допили кофе, и Михаил Юрьевич так же любезно проводил их до выхода.
   - Ну как ты теперь себя чувствуешь? - Петр остался очень доволен тем, как все кончилось. - Не съел тебя мой ужасный отец?
   - И нисколечко он не ужасный, а очень искренний и честный человек! бросив на него счастливый взгляд, отозвалась Даша. - Настоящий мужчина!
   - А я тебе что говорил? Сама теперь убедилась! - радостно заключил Петр.
   Настроение поднялось: отныне будущее сулит им лишь одно - безоблачное счастье.
   Глава 20. Накануне свадьбы
   Согласие Михаила Юрьевича на женитьбу сына стало поворотным моментом в отношениях между родителями жениха и невесты. Чтобы залечить рану, нанесенную самолюбию Волошиных из-за прежней неприязни, первый шаг сделала Светлана Ивановна - без труда нашла нужные слова.
   - Анна Федоровна, это говорит мама Пети, - просто представилась она, позвонив ей вечером из театра. - Вы не находите, что нам пора познакомиться?
   - Давно пора! - так же просто, но суховато ответила будущая сватья. Но, похоже, вы сами нас чуждались.
   - Это не совсем так. Мы были против поспешной женитьбы сына. У нас даже из-за этого вышла с ним ссора, - осторожно объяснила Светлана Ивановна. - Не лучше ли нам, не откладывая, во всем разобраться лично?
   Анна Федоровна помолчала, видимо все еще испытывая противоречивые чувства; встреча и знакомство неизбежны; смягчившись, предложила:
   - Ну что ж, милости прошу! Приезжайте завтра вечерком и поговорим обо всем за чашкой чая.
   - А что, если сегодня?
   - Я бы не против, но... - замялась Анна Федоровна, - если честно, у меня и угостить вас нечем.
   - Не стоит беспокоиться, мы по дороге прихватим какой-нибудь кекс. Ведь наша цель - не чаи распивать, - привела убедительный довод мать Пети. Иначе придется отложить наше знакомство недели на две: Михаил Юрьевич завтра улетает в командировку.
   - Хорошо. Только никаких тортов и кексов! Я позвоню мужу на работу, это дело хозяев, - согласилась Анна Федоровна. - Вы наш адрес знаете?
   - Да, Петя сказал. И код замка. - И Светлана Ивановна по-свойски уже объяснила: - Михаил Юрьевич заедет за мной через полчаса, мы с ним заберем из садика дочек и отвезем к моей сестре, а оттуда - к вам. На все уйдет часа два. Устроит вас так?
   - Вполне. Муж только-только к этому времени будет дома, заверила ее Анна Федоровна. - Он меня предупредил, что допоздна будет работать с редактором.
   Когда дверной звонок в квартире Волошиных возвестил о прибытии родителей Петра, к приему гостей все успели приготовить. Хозяева встретили их в прихожей, и все четверо были приятно удивлены. "Вполне приличные люди, и внешне выглядят симпатично, - в унисон подумали Юсуповы.
   - "Какая красивая пара! И держатся очень дружелюбно. Совсем не похоже, что они зазнайки", - тоже одновременно мысленно заключили хозяева.
   Пригласили гостей в комнату, где на столе уже расположилось угощение: фирменное блюдо Анны Федоровны - поджаренные тосты, графинчик с наливкой, вафельный торт, красавец самовар (в торжественных случаях в семье Волошиных пили чай только из самовара).
   Сели за стол, выпили за знакомство; Василий Савельевич, со своей обычной бескомпромиссностью и прямотой, предложил:
   - Знакомиться так знакомиться! Давайте расскажем все о себе, как будущим близким родственникам... - Сделал паузу, бросил восхищенный взгляд на будущую сватью. - За исключением Светланы Ивановны - о ней мы все уже знаем из прессы.
   - Не думаю, - возразила она. - Давайте не будем делать исключений, раз решили породниться. С меня и начнем. - Немного замялась и сообщила то, что могла открыть только близким: - Моя мать, бабушка Пети, - простая, сердечная женщина, родом из уральской глубинки. Отец, как вы знаете, - профессор Розанов, коренной москвич. Но меня вырастил и воспитал первый муж мамы, Иван Кузьмич, как свою родную дочь. Это трагическая семейная история; газетчикам, она, разумеется, неизвестна. - Светлана Ивановна собиралась еще чего-то добавить, но передумала и умолкла, - разволновалась.
   Теперь заговорил Михаил Юрьевич.
   - Моя биография, пожалуй, еще посложнее, - начал он с легкой печалью. Вырос без отца - его убили бандиты, когда я был маленьким. Меня воспитала и дала возможность получить образование мама - человек возвышенной души и редкого благородства!
   - А это правда, что вы вроде... княжеского рода? - немного робея, прервала его Анна Федоровна. - И очень гордитесь этим?
   - Не вроде, а доподлинно, - подтвердил Михаил Юрьевич. - А как же мне не гордиться? Разве каждый у нас знает свои корни, уходящие на несколько веков в глубь российской истории?
   Он понимал подоплеку вопроса.
   - Но гордость за свой род проявляется у меня лишь в желании не посрамить его, быть достойным славных предков. На мою долю выпали тяжелые испытания: был в афганском плену, бежал, долгие годы не знал, что у меня растет сын.
   Шумно вздохнул, справляясь с нахлынувшими горькими воспоминаниями.
   - Однако и в самые трудные моменты жизни я не уронил своей чести и достоинства. Даже готов был отказаться от горячо любимой девушки, когда из-за сложившихся обстоятельств усомнился в ее верности и порядочности.
   Честно и открыто посмотрел на своих будущих родственников.
   - И того же требую от сына. Не думаю, что это такой уж тяжкий грех!
   Атмосфера сразу накалилась, повисла тяжелая тишина. Светлана Ивановна испугалась - сейчас произойдет ссора... "Ну зачем Миша так прямолинеен? мысленно сокрушалась она. - Ведь можно было высказать это все дипломатичнее". Но все обошлось мирно; полагая, что хорошо понял Юсупова, Василий Савельевич спокойно ответил:
   - Ну что ж, ваша фамильная щепетильность понятна. И мы со своей стороны вряд ли согласились бы породниться с какими-нибудь проходимцами, как бы сильно ни была влюблена наша дочь. Но стыдиться нам и ей нечего! - Посмотрел прямо в глаза будущему свату и с достоинством произнес: - В моем роду дворян не было, но предки честно боролись за свободу и счастье народа. Вот и я пострадал за свой народ, -нахмурясь, добавил он, - защищая экологию.
   - Неужели за это могут посадить в тюрьму?! - поразилась Светлана Ивановна, сочувственно глядя на него ярко-синими глазами.
   - Еще как могут! - в сердцах грубовато бросил Волошин. - Ведь кто у нас природу поганит? Безответственные руководители предприятий, командиры войсковых частей. Как правило, люди влиятельные, связанные с местной властью.
   - Вот Васечку и упекли за то, что разоблачил преступление своего флотского начальства, - подала реплику Анна Федоровна. - В отместку!
   - А на каком основании обвинили в шпионаже? - строго спросил Михаил Юрьевич, давая понять, что серьезно изучал, с кем предстоит породниться.
   - Да разумеется, без оснований! - вспылил Василий Савельевич, но сдержался. - Неужели амнистировали бы, если правда? - Перевел дыхание, хмуро пояснил: - Все настолько притянуто за уши, что и опровергать особого труда не составило. Но об этом я еще подробнее расскажу, если захотите, а сейчас... настроение портить не хочется ни себе, ни вам.
   На выручку ему пришла жена - пошутила, разрядив возникшую снова напряженность:
   - Ну а мне и рассказывать о себе нечего, такая я безгрешная. Уж очень строгих имела родителей - старообрядцев; таких у нас на Алтае много. Помолчала и, погрустнев, призналась: - Но и мне довелось хлебнуть горюшка, когда Васеньку посадили и думала, что разлучают нас навсегда. Совсем упала духом, одна оставшись с дочуркой; даже выпивать стала, работу из-за этого потеряла.
   Испугавшись, что в порыве откровенности сболтнула лишнее, торопливо добавила:
   - Однако на работе меня ценили, сразу обратно взяли, как узнали, что у нас в семье все в порядке. Мне ведь что помогло, когда Васенька вернулся? С любовью посмотрела на мужа. - Не доктора, а то, что у нас в семье непотребным это считалось!
   - Ладно, Анечка, что вспоминать - прошло и никогда не вернется, прервал ее муж. - Никто тебя не винит в этой временной слабости.
   Решив, что пора сменить тему разговора, Василий Савельевич, вопросительно взглянул на гостей и с доброй улыбкой предложил:
   - Давайте-ка лучше обсудим: когда отпразднуем свадьбу, где поселятся молодые после венчания. Я считаю, им будет удобнее у нас. Сами убедитесь вот познакомьтесь с нашей квартирой.
   Понадобилось еще несколько встреч родителей, пока все вопросы, связанные с женитьбой Петра Юсупова на Даше Волошиной, были решены окончательно. О том, чтобы совмещать учебу с работой до старших курсов, Петру запретили и думать. Родители Даши решили отдать молодым самую большую комнату в квартире - пусть живут удобно и встречаются с друзьями. Михаил Юрьевич обязался установить сыну пособие до окончания института.
   В такой суетливой обстановке, постоянно в центре внимания родных, Петру и Даше очень редко удавалось побыть наедине. Были они просто счастливы, когда Гаррик, неугомонный командор их первомайских походов, объявил: на этот раз - в Суздаль, ночевка на живописной речке Клязьме, шашлыки, рыбалка. Как всегда, ехали на машине Киры - в компании с Эдиком и, разумеется, рыжим котом.
   Жених и невеста в приподнятом настроении: наконец-то устранены все препятствия, налажены добрые отношения между родителями. Удобно устроившись на заднем сиденье Кириной "Лады" и обнимая любимую, Петр строил радужные планы на летние каникулы: махнуть вместе на Алтай, уговорить деда Фомича взять их с собой в тайгу...
   Мечты Даши - были другого свойства: тесно прижавшись к нему и рассеянно глядя в окно, представляла, как они с Петром - неважно где, но обязательно у моря - загорают, лежа в обнимку на золотистом песочке и слушая шум прибоя... Так размечталась, что не сразу услышала, когда ее окликнула Кира.
   - Дашутка, ты что, оглохла? - Подруга не отрывала глаз от дороги. Расскажи, пока едем, - как решили со свадьбой?
   - А что рассказывать? Пока еще не все вопросы ясны. - Даша неохотно рассталась со своими мыслями. - Свадьба в июне, после моего дня рождения. Сначала зарегистрируемся, а справим сразу, как вернемся из церкви после венчания.
   - Где справлять, уже решили? - поинтересовался Эдик.
   - В принципе да, - ответил за нее Петр. - Все сошлись, что нужно раскошелиться на ресторан, - как-никак, событие выдающееся. Даже наметили где.
   - Ну и каков выбор? Интересно... - не оборачиваясь, полюбопытствовала Кира.
   - Собственно, выбирать не пришлось, - объяснил Петр. - У отца оказался знакомый директор ресторана в гостинице "Спорт", тоже бывший афганец.
   Место для лагеря на берегу Клязьмы выбрали засветло. Как всегда, быстро и умело установили палатки; Гаррик с приятелем, таким же заядлым рыболовом, отправились на промысел, а Петр и Эдик принялись сооружать костер. Умения им не занимать - к тому времени, когда вернулись рыбаки (на этот раз с неплохим уловом), костер жарко полыхал, согревая всех и ярко освещая походный стол, манящий выпивкой и закуской.
   Женщины тут же занялись ухой, а мужчины, установив мангал и набрав из костра углей, принялись жарить шашлык, - вскоре такой аромат распространился по округе, что щекотал ноздри и вызывал зверский аппетит. Ждать, пока все будет готово, не стали, - утолили голод и жажду тем, что под рукой. После нескольких тостов все здорово развеселились и устроили лихие танцы.
   Нарезвившись вдоволь, разошлись по палаткам. Сжимая в объятиях любимую, Петр был ненасытен и самоотверженно старался дать ей как можно больше счастья. А Даша, изнемогая от райского блаженства, стонала и шептала:
   - Петенька... милый... ненаглядный... как я тебя люблю... без тебя умру...
   И эти слова звучали для него слаще самой чудесной музыки.
   Начавшаяся зачетная сессия и связанная с ней суета несколько отвлекли Кирилла от осуществления задуманной авантюры; но приближался его день рождения, круглая дата - двадцать; родители вознамерились устроить пышное празднование в Мамонтовке. Однако его собственный план был связан с городской квартирой - там он намеревался спрятать Алика, - и от предложения родителей Кирилл отказался, рискуя вызвать скандал.
   - Вы хотите устроить праздник для себя, а обо мне и не думаете! - не без основания аргументировал он свое решение. - Соберете в своем дворце кучу вовсе неинтересных для меня людей - похвастать перед ними богатством. А мои друзья и те, кто мне нужен, в такую даль не поедут!
   - Но ведь и мы с отцом имеем некоторое отношение к твоему рождению или это не так? - иронизировала, настаивая на своем, мать. - Ты же не станешь отрицать, что и для нас это праздник?
   - Согласен, но главное-то действующее лицо - все-таки я! - твердо стоял на своем Кирилл. - Вы должны уступить и дать мне повеселиться на славу! А в вашем шикарном особняке мои друзья будут чувствовать себя стесненно.
   - Так что же, нам совсем не присутствовать, раз мы вас стесняем? обиделась Любовь Семеновна. - Мы с отцом не такие уж старые, чтобы не повеселиться вместе с молодежью!
   Кирилл замялся, не зная, что ответить матери; совершенно неожиданно вмешался Виталий Михеевич:
   - Сын прав, что хочет организовать веселье по-своему. Это его день! А мы с тобой, Любаша, ненадолго заедем - поздравим, посмотрим, как они там веселятся. - Взглянул на жену - все еще дуется, - уточнил с улыбкой:
   - А для себя тоже отпразднуем рождение нашего лоботряса - созовем кого хотим в субботу. И пусть только сам юбиляр попробует не явиться! - И строго взглянул на сына.
   Такой вариант всех устроил. Кирилл, предупредив Алика по телефону, заехал к нему на квартиру, чтобы еще раз обсудить план действий.
   Ладно, выслушаю и сделаю все, что скажешь. Но сначала гони бабки! - без обиняков заявил наркоман. - Одну треть - аванс.
   Кирилл хорошо изучил его повадки - на этот раз имел при себе достаточную сумму, - но, как всегда, начал торговаться:
   Пока - пятьсот. Все еще может сорваться, а ты ведь обратно не отдашь, резонно возразил он. - Еще пятьсот получишь на месте, когда явишься.
   - А когда остальные? - Алик смотрел на него недоверчиво прищурившись. У тебя бабки-то есть?
   - Не бойся! Покажу, как придешь, находчиво соврал Кирилл - не имел этих денег и не собирался их отдавать. - Но получишь в случае успеха!
   - Ну ладно, убедил, - успокоился наркоман, достал из кармана небольшой сверток, протянул Кириллу. - Вот, держи! Здесь в пакетиках уже расфасовано то, что тебе нужно. Достаточно подсыпать в любой напиток. Но лучше - в вино.
   - А вдруг не подействует? - волнуясь, усомнился Кирилл. - Повторно добавить?
   - Не беспокойся, проверено, - с гадкой усмешкой заверил его Алик - Это клофелин - то, чем чаще всего пользуются грабители и проститутки. Слыхал небось? Вырубает быстро и безотказно! - Подумал, предупредил: - Только Петьке подсыпь не больше половины, не то не добудишься! Вся твоя затея лопнет, и меня без зарплаты оставишь, - рассмеялся он, обнажив вставные зубы.
   - Ну а мало дашь - может очухаться, он тот еще здоровила, засомневался Кирилл. - А тебя обнаружит - пришибет, как пить дать!
   - Не трусь! Минут на пятнадцать хватит, это точно, - перестав смеяться, заверил наркоман. - За это время все успеешь - и Дашку раздеть, и меня незаметно выпроводить.
   - Ладно, убедил, - повеселел Кирилл. - Так и сделаем. Петьку оставим на попечение Инки и остальных, а Дашу я приволоку в спальню. Дверь запру, поможешь мне уложить ее на постель и раздеть - она сильная, и во сне может сопротивляться.
   - Что ж, придется, - согласился Алик. - Но не более того! Остальное как договорились расхлебываешь сам! - Встал, под конец усмехнувшись, бросил: - Все же рехнулся ты из-за Дашки! Я бы за эту хитрую сучонку и полсотни баксов не дал, а ты такую кучу отваливаешь, да при этом еще головой рискуешь! Впрочем, твое личное дело! Позвони накануне!
   Алик врал и Кириллу, и самому себе: в мстительной его душонке не зажила рана, нанесенная самолюбию, - Даша предпочла ему Петра. К желанию насолить счастливому сопернику примешивалась и злобная зависть к Кириллу - он-то близок к успеху.
   Получив последний зачет, сияющий Петр вышел из аудитории; в коридоре его поджидает Кирилл - вот удивительно, не ожидал. К зачету Кирилла не допустили из-за невыполненной лабораторной работы.
   - Тебе все-таки разрешили или сдал лабораторку? - Петр подошел.
   - Пустяки, меня допустят к экзаменам и без этого зачета, - небрежно ответил Кирилл. - Я к тебе по более важному делу.
   - Да ну? По-моему, между нами давно нет серьезных дел, - не проявляя интереса холодно произнес Петр. - Во всяком случае, с тех пор, как мне стало известно, что ты настраивал против моей женитьбы родителей.
   - Вот и пора нам с этим покончить! - покаянным тоном воскликнул Кирилл. - Признаю свою ошибку. А повинную голову меч не сечет! Прости меня, Петя, и забудем об этом!
   - Тебе незачем унижаться и просить прощения, - спокойно отклонил его попытку возобновить дружбу Петр. - У нас нормальные товарищеские отношения. А на большее не рассчитывай - не уважаю людей, которые не держат слова.
   - Поверь, Петя, я это делал, желая тебе добра! - с фальшивым жаром заверил Кирилл. - Никогда ведь не скрывал, что влюблен в Дашу и завидую твоему успеху, но и сейчас считаю: женишься ты зря!
   - Ну и держи при себе свои советы! - вспылил Петр. - Опять суешь нос куда тебя не просят. - И резко повернулся, чтобы уйти.
   Кирилл ухватил за рукав куртки.
   - Погоди, Петя! Может, амнистируешь меня по случаю дня рождения? Мне в пятницу стукнет двадцать. Событие!
   - Неужели? - остановившись, недоверчиво спросил Петр. Хотя да, ты ведь старше меня почти на два года.
   - Уважь, Петя! - продолжал канючить. - Во г и Даша на меня зла не держит - обещала прийти, несмотря на то, что все знает. Естественно, при условии, - торопливо добавил он, видя, что Петр нахмурился, - если ты примешь мое приглашение.
   - Странно! Что-то слишком она к тебе добра-а... - с сомнением протянул Петр.
   Тряхнул головой, как бы отбрасывая плохие мысли, и пообещал, уходя:
   - Ладно, поговорю с Дашей. Как она решит, так и поступим. В принципе я уважаю юбилеи, - улыбнулся он - отличное настроение взяло верх. - А уж ты, конечно, постараешься, чтобы у тебя все на высоте!